Он вернулся в расположение после отбоя – столько времени прошли их занятия в тире. Лейтенант оказался очень образованным человеком и просто фанатом стрельбы. Заметив одаренность, он решил ее развить не столько из необходимости программы обучения, сколько из-за личной причины. Мрахом почувствовал родство душ настоящего стрелка и хотел взрастить его, указав правильное направление для роста. Вера уже спала, но почувствовала во сне его пристальный взгляд и улыбнулась, открыв бездонные глаза.

– Андрюша, а я испугалась, когда он тебя увел, думала, что уже не увидимся.

– Нет, все хорошо. Ты знала, что Мрахом имеет разряд по спортивной стрельбе? Он сказал, что будет заниматься со мной лично, по специальной программе.

Вера улыбнулась еще шире и непосредственно зевнула, прикрыв рот ладошкой.

– Здорово, только давай спать, устала сильно…

С этого дня в течении двух недель лейтенант забирал Андрея после обеда в тир обучать приемам стрельбы. Юноша схватывал все на лету, ведь его учитель старался наиболее подробно остановиться на каждом элементе.

– Послушай, боевая стрельба имеет колоссальное отличие от спортивной стрельбы. Там, где спортсмен имеет время изготовиться, полную свободу занять выгодную позицию и возможность качественно прицелиться, он может показывать отличные результаты. Но в бою стрелок не имеет возможности встать в полный рост, зачастую даже просто высунуться из окопа под шквальным огнем противника – гарантированно получить случайную пулю в лоб или осколок снаряда. Ты должен научиться стрелять из нескольких стандартных, наиболее удобных положений, тратя как можно меньше времени на прицеливание. В условиях боя важно сохранить хладнокровие и некоторую отстраненность от всего происходящего. Там, где другие в горячке боя могут в прямом и переносном слове потерять голову, ты должен остаться собранным. Это самое главное в нашей профессии – умение не спеша поторапливаться. Только побывав под настоящим обстрелом, переборов себя, свой страх, человек может стать бойцом. Страх – это нормально, все должны бояться смерти. Те, кто не боится ничего и необдуманно спешит, рвет напролом – гибнут в первую очередь.

Несколько раз он слышал от других ребят недовольно брошенное в его сторону словечко «изящный». Он недоуменно пожал плечами, не желая спорить с идиотами и доказывать, что он совершенно не верблюд. За это время рота потеряла еще трех человек, такими темпами к концу обучения не доживет и половина. Андрей крепко сжимал от негодования кулаки, он стал очень переживать за Веру, которая достаточно легко тянула лямку и не выбивалась на общем фоне.

Кроме физо добавились рукопашные схватки друг с другом без какой-либо защиты. Все по-разному относились к этим тренировкам: кто пускал в ход кулаки, пользуясь законной возможностью утвердиться. Кто демонстрировал показное равнодушие, сержанты впадали в неистовство, когда два человека не хотели избивать друг друга и демонстрировали вялую борьбу. Тогда один из них вклинивался в схватку и избивал обоих. Система подборки поединщиков была хаотической, против более крупного парня могли поставить самую маленькую девочку. И исход боя был непредсказуем – в этом Андрей убедился не один раз лично. Самого его один раз против себя вызвал старшина, желающий размяться, и с дикой ухмылкой пробил лишь раз.

Когда он пришел в себя, все плыло кругом перед глазами, а во рту набежало много крови, парень сплюнул на пол половинку зуба. У него были все свои целые зубы до этого момента. Сразу накатила злость и ненависть. Андрей посмотрел на ухмыляющуюся рожу, протягивающую ему руку, чтобы помочь подняться, и потом похлопывающую снисходительно по плечу, и подумал, с каким бы он удовольствием выстрелил между этих холодных голубых глаз старшего сержанта.

Какой все-таки выносливый организм у человека. Они привыкли к недоеданию, к изматывающим тренировкам, к ежедневным побоям, психика даже привыкла и не находила странным то, что к ним не относятся, как к людям. Андрей постоянно думал над этим. За кого держит их корпорация «Меркурий»? Они рабы, наемные работники или бесправные солдаты их военизированной компании, которых при случае, нисколько не сомневаясь, бросят в самое пекло против таких же бедняков на цепи у их конкурентов? Должны или они тогда с ненавистью убивать друг друга?

Сегодня после отбоя спину вообще ломило нещадно. На стрельбах сержанты приказали набить каждому пустые вещевые мешки землей и тащить до части всю обратную дорогу. Это не считая оружия и бронежилета с каской! На удивление дошли все, хотя и скорость была черепашья, особенно последние полкилометра. После ужина было еще марширование по плацу с песней и, наконец, отбой. Андрей блаженно растянулся на кровати. Если эти твари еще будут делать сегодня подъем-отбой, он сорвется. Но этого не произошло – сегодня им дали заснуть после первого отбоя. Андрей отрубился почти счастливым человеком, пока его не разбудил идиот-капрал из первого взвода. Он был дежурным по роте и скучал. Найдя развлечение по вкусу, он заставлял дневального срывать с парня или девочки одеяло и в этот момент плескал в лицо водой из кружки. Так пошутили и с ним.

Дневальный из наряда по роте стянул с него одеяло и отскочил подальше, а младший командир облил новую жертву.

Жертва к неудовольствию шутника медленно подняла голову и не стала орать и выяснять, что это было. Андрей посмотрел на идиота и потянулся к полотенцу на душке кровати. Вся постель была мокрая. Он вытер лицо и попробовал просушить простынь. Когда он перевернул подушку и, тихо бубня себе под нос ругательства, снова отрубился, капрал потерял к нему интерес.

– Ебать, тормоз!

Дневальный покорно кивнул и пошел в умывальник набрать новую порцию воды в кружку. Новая жертва ждала ночной побудки.

В полчетвертого утра завыла тревога. Рота начала вскакивать и строиться на взлетке, ночь всем показалась на удивление короткой, даже по сравнению с обычным недосыпом. Капралы и сержанты бегали и орали одеваться, а не строиться в белках. Когда начали открывать камеру хранения оружия и выдавать бронежилеты, шлем и автоматы с патронами, Андрей понял, что что-то не так.

– Куда лопатку хватаешь? Бросай ее нахрен! Всем брать полный подсумок с магазинами, боевая тревога, нападение на учебную часть!

Когда они выбежали строиться на плац, там уже стояла первая учебная рота, одетая и вооруженная так же, как они. Командир взвода командовал сержантами и показал рукой, куда им бежать. Люди хаотически ускорились в нужном направлении, лейтенант побежал следом.

Старший офицер приложил руку к козырьку фуражки, обмениваясь приветствиями с лейтенантом Мрахом, и заговорил:

– По данным разведки с орбиты сброшен десант корпорации «Алкида», его задачей является уничтожение нашей учебной части. Ставлю задачу обороняться всеми подручными средствами до прибытия подкрепления, ваша рота возьмет охранение западного ограждения части.

Получив задачу, Мрахом погнал свою роту за здание казармы. Там была одна вышка, на которую отправили сразу трех автоматчиков, остальным приказали рыть окопы прямо на газоне через асфальтовую дорогу от забора. Вспомнили о том, что не стали брать лопатки, Лейтенант отправил первый взвод в расположение за всеми лопатками, а также оставшимися ящиками с патронами и гранатами, которые еще не обучали метать.

Царила суета и оживление, солдат рассредоточили в цепочку. Никто не знал, с какой стороны произойдет нападение, стрелков на вышке поминутно одергивали, требуя доклада. Первый взвод притащил саперные лопатки, Андрею дали не его номерную, но уже было плевать. Он вскрывал с Верой дерн, готовя огневую точку. Максимов обходил свой взвод и добавил каждому по два магазина патронов и три гранаты, объясняя на ходу правила их применения.

– Никакой паники, если побежите – пристрелим сами или добьет десант, не думайте, что они будут брать пленных. Вы – мясо, и нахрен никому не нужны!

Андрей удобнее устраивался в вырытом окопе, укладывая гранаты, запасные магазины и саперную лопатку, чтобы все было под рукой. Глядя на него, Вера уложила свой запас с левой стороны. Парень посмотрел на нее, девочку потряхивало, сам Андрей с удивлением заметил, что совершенно спокоен. Ждать пришлось еще полчаса, с южной стороны началась стрельба. Когда стрелки на вышке обернулись на шум, к ним прилетела ракета, которая поджарила их в мгновение ока.

Десант не стал ломать железобетонный забор, сверху на колючей проволоке показалась рука. Захватчик подтянулся, и, путаясь в колючке, перекувырнулся через трехметровое ограждение.

– Огонь прицельно короткими очередями по сочленениям костюма!

Последовала громкая последняя команда лейтенанта и грянул нескончаемый поток огня в сторону десантника. Тот спокойно укрылся за тактическим шитом и выждал, пока не начнут менять магазины. Через забор перелазило еще шесть человек в такой же защите. Силы были абсолютно не равны. Сотня учебной роты с автоматами против семи десантников в боевых скафах. Кто-то кинул три гранаты за спину первопроходцу, когда жахнул всего один взрыв, не причинивший нападающему никакого вреда, он потянулся за спину за гранатометом, и за три секунды выстрелил весь магазин в двадцать гранат. Его голова в тактическом шлеме наполовину возвышалась над щитом, и в нее попало несколько пуль. Андрей убедился, что стекло шлема его автомат не пробивает.

На занятиях Мрахом говорил ему, что те мишени, по которым они стреляют на стрельбах, в бою не встречаются. Никакой дурак не встанет в полный рост и не высунется по пояс из проема окна, чтобы словить пулю. На поле боя нужно быть готовым к поражению противника в уязвимые точки: челюсть, если она не прикрыта надподбородником шлема, шею, гортань, запястье рук, кисть, пуля может повредить пальцы даже через тактическую перчатку, нижняя часть голени, стопа прикрыта ботинками и не пробиваема для пули. Стрелять в корпус, бедра и наплечники – бесполезная трата патронов этого калибра, они не причинят никакого вреда.

– Зачем тогда делать такие мишени?

– Чтобы в них кто-то мог попасть, разве это не очевидно? Но для тебя нужна мишень размером с голову противника, ты должен уверенно поражать ее на дистанции в шестьсот-восемьсот метров.

– Из автомата?

Мрахом усмехнулся.

– Огнестрельное оружие для снайперов в конце своего развития вылилось в стрелковые комплексы, обслуживаемые двумя операторами: собственно, снайпером и наводчиком с метеостанцией, баллистическим вычислителем, средствами укрытия огневой позиции и кучей дополнительных приборов. Это уже была винтовка без автоматического перезаряжания длиной до двух с половиной метров. При выстреле она наносила травму снайперу, отдача могла сместить позвонки и даже внутренние органы, несмотря на компенсацию.

– И как далеко можно стрелять из такой винтовки?

– Убойная дальность до трех километров.

Андрей присвистнул, но Мрахом оборвал его положительный настрой.

– Обычно бой не ведется на такой открытой местности, где возможно реализовать эти возможности оружия. Снайперу приходится вести огонь с расстояния в один километр и вплоть до… рукопашной. Дистанция двести-триста метров бывает обычной. Но сегодня мы потренируемся в другом типе стрельбы – на вскидку, без прицеливания. Ты не один раз попадешь в ситуацию, когда у тебя не будет возможности произвести прицельный точный выстрел, тогда нужно будет стрелять порою в упор, без всякого прицеливания.

Лейтенант запустил в тире три мишени, которые не стояли на месте, а стали двигаться вперед по ломанной траектории, неожиданно поворачиваясь вообще боком. Андрей расстрелял в них всю обойму еще за сорок метров до себя. Когда Мрахом изучил подъехавшие мишени, он был доволен.

– А ты молодец, настоящий талант! Можно считать, что с тремя противниками ты справился, стоя на одном месте. Но в жизни так не бывает, нужно учитывать тот факт, что в бою стрелок сам смещается и периодически меняет позицию.

Сквозь грохот выстрелов и шум пальбы Андрей услышал, как справа Старшина поднимает из окопа несколько еще уцелевших солдат в самоубийственную атаку на одного из десантников. Несмотря на его вопли, люди поднимались, как в замедленной съемке, парень повернул автомат и увидел натянутые жилы на его шее. Всего лишь какой-то миг, палец чуть не нажал на курок сам собой. В последний момент Андрей повел ствол на десантника, несколько пуль улетели в голень, потом короткая очередь в основание шеи, тоже безрезультатно. Еще несколько пуль в правую руку. Есть! Десантник выпустил оружие, прикрываясь щитом в левой руке.

Андрей потянулся к новому рожку – перезарядиться, и левой рукой придавил Веру укрыться вниз, в нутро окопа. В это мгновение двое десантников, прикрывая своего товарища, развернули свои крупнокалиберные пушки в поднявшихся и поливающих их огнем ребят. Несколько очередей выкосило всех пытавшихся оказать сопротивление, для юных тел было достаточно одного попадания, которое буквально разрывало на части все, во что попадало.

Парень прицелился в горло одного из десантников и не успел нажать на спуск. Его развернуло на месте. Вначале он услышал внутри себя удар, потом с удивлением повернул голову на левое плечо, рука буквально висела на куске кожи и ткани формы, кровь лилась фонтаном. На край окопа отбросило поднявшуюся Веру. Эта же пуля пробила ее грудь на вылет, и она лежала, откинув голову в небо. Из кровавого месива торчали осколки ребер.

Юноша понял, что тоже уже не жилец. Страха не было совершенно, как и злости. Он спокойно перезарядил автомат одной здоровой рукой и изготовился, выискивая последнюю цель. Его рота совладала всего с одним из десантников, который был ранен, и присел, укрывшись за щитом, пока его товарищи докашивали остатки детей. Перед его глазами десантник резко подскочил к старшине, палящему в упор, и ударил его щитом, старший сержант отлетел куда-то в бок. Десантник куражился и заснял на видео его полет. Электроусилитель экзоскилета позволял и не такое. Дикари с копьями и дубинами тягались с танками.

– Лови, сука…

Андрей пустил короткую очередь в его голень и успел с удовольствием заметить, что тот мгновенно припал на одну ногу. Дальше его начало ломать в воздухе, тактическая система звена передала указание на опасную цель остальным десантникам, и его изрешетили в ту же секунду с трех разных точек. Наступила темнота, он погиб одним из последних.