Реквизиты переводчиков

Над переводом работала команда RuRa-team

Перевод с английского: Bas026

Работа с иллюстрациями: Kalamandea

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:

R125820793397

U911921912420

Z608138208963

QIWI-кошелек:

+79116857099

Яндекс-деньги:

410012692832515

PayPal:

[email protected]

А также счет для перевода с кредитных карт:

4890 4943 0065 7970

Версия от 21.02.2017

Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров

 

Начальные иллюстрации

 

Тетрадь первая. Возможно, ничей это не монолог

«Вся моя жизнь состояла сплошь из позора».

Мои глаза вдруг застывают на этой фразе.

Сейчас у нас в разгаре уборка перед наступающим Новым Годом. Я привожу в порядок свою библиотеку. И неожиданно обнаруживаю, что вчитываюсь в книгу.

Я останавливаюсь на ней, потому что чувствую какую-то связь с названием из трёх слов.

«Исповедь „неполноценного“ человека».

Кажется, мне довелось читать её, будучи ещё в средней школе.

Но на середине второй главы она была закрыта, отложена и забыта. Да, это не уровень среднеклассника, тогда мне было скучно её читать. У меня было много книг поинтереснее и не было никакой нужды вчитываться в этот утончённый и обидный текст.

Вот почему она оказалась отложена.

Мне казалось, что меня словно силой выволакивают на поверхность, что вся моя натура, остававшаяся скрытой до сего дня, выставляется на всеобщее обозрение.

Быть может, в этой книге таился и ответ, почему мне вообще захотелось взяться за неё в средней школе.

И всё равно я сейчас читаю её в столь поздний час, хотя планировалось её просто выбросить на помойку. И ошарашенно сжимаю её в руках.

Обдумав всё, я понимаю, что ни за что её не выброшу.

Говорят, что книги на полках – это отражение личности их владельца.

Не сомневаюсь, эта книга – отражение моей истинной личности. Вот почему мне тогда ничего не оставалось, кроме как отложить её в сторону и притвориться, что она вообще не попадалась мне на глаза.

Но сейчас она снова в моих руках.

Знак свыше это или судьба?

Я не из тех, кто воспринимает подобные слова всерьёз. Но неприятно осознавать, что я словно укрепляюсь во мнении, вместо того, чтобы встретить его в штыки и отбросить.

Смахнув с книги пыль, я заваливаюсь на диван.

Прочту её с того места, на котором она была отброшена тогда.

Потому что мне надо знать, что будет дальше.

 

Глава 1. Комачи Хикигая наконец молится богам

Пока я читал, стало совершенно темно.

Есть у меня такая дурная привычка. Затеваешь большую уборку и тут вдруг «упс, опять зачитался».

Чуть было не было… Попадись мне в руки сериал, дело бы закончилось натуральным читательским марафоном. А дочитав, ещё и бухтеть бы начал, «Ну когда там следующий том? Автор, не тормози!».

Я сдёрнул себя с дивана и сунул прочитанную книгу на полку.

И на этом моя большая уборка завершилась. Убрано толком ничего не было, но она всё равно завершилась.

Если в своей жизни не можешь разделаться с позорными пятнами прошлого, уборка ничего не даст, а значит бессмысленна. Если жизнь сама по себе одно позорное пятно, ничего ты не отчистишь, как ни старайся.

Как бы то ни было, я хотя бы книжный шкаф в порядок привёл. И с триумфом вернулся в гостиную.

До Нового Года осталось всего несколько дней.

Завтра должен быть последний рабочий день у родителей. Им надо ещё разгрести большую кучу дел, так что, пожалуй, они и сегодня вернутся поздно. А потому мама прибирается в доме потихоньку, когда свободное время выпадает. И гостиная уже прибрана.

Но в этой чисто прибранной гостиной на полу валялся кое-кто, испуская зловещую ауру.

Моя младшая сестрёнка, Комачи Хикигая.

Она лежала на животе, спрятав ноги под котацу. А на её спине вылизывался наш любимый кот Камакура.

— Что с тобой?

Машинально спросил я, но ответа не последовало. Это труп… Бог мой, Комачи, помереть именно тут – это настоящий позор, знаешь ли…

Но кот на спине – это тяжело. Комачи не шевелилась, словно попав под власть духа земли. Кстати, неплохо бы выяснить, кто на самом деле этот дух, принявший форму кота – кот, дух или уже демон, мяу.

Я подошёл к котацу, подхватил Камакуру и плюхнул его на свои колени. Тот помял колено, устраиваясь поудобнее, улёгся и задрых. Извини уж за столь неудобное место для сна. Прости меня, мяу!

Освободившаяся от груза на спине Комачи подняла голову.

— А, братик…

У моей всегда прелестной сестрёнки обнаружились глаза как у дохлой рыбы. Боже, до чего же ты на старшего брата похожа! Мы и правда родственники! А раз Комачи милая, а я на неё похож, значит, я тоже милый! Хотя стоп, эти тухлые глаза совсем не кажутся милыми. И если её обычной привлекательности не хватает, чтобы с этим справиться, выходит, и я тоже не слишком привлекателен, да?

Как бы то ни было, впервые вижу Комачи в таком измученном состоянии.

— Комачи, ты в порядке?..

— Нет… Мне конец… — Буркнула она, снова зарываясь лицом в подушку. И отрывисто забормотала, словно в бреду. — Надо идти убираться… Выбрасывать весь мусор… И дряньтика тоже…

— Комачи, успокойся. Дом уже более-менее прибран. А избавиться от братика – дело непростое. Лучше сразу готовься к долгим стараниям.

— У-у-у, я просто хочу, чтобы ты наконец женился…

Она недовольно глянула на меня, но что я могу сделать? Сдаётся мне, это будет не проще, чем Хирацуке выйти замуж. Кому вообще сдался такой проблемный тип, как я… Впрочем, не время сейчас защитные барьеры возводить. Надо с Комачи разобраться.

Собственно, могу предположить, что с ней такое. Наверно, это всё из-за экзаменов. «Учить так трудно», «на пробном экзамене полный провал» и тому подобное.

После Рождества Комачи училась день и ночь, но на подходе к Новому Году силы её покинули.

— Чёрт, чёрт, чёрт… — То ли пробормотала, то ли прохныкала Комачи. И искоса глянула на меня. Но я молчал, и она снова зарылась лицом в подушку. — Хнык, у-у-у, я та-а-а-ак устала…

И искоса глянула на меня.

Блин, достала уже… Но всё-таки я старший брат-ветеран с пятнадцатилетним стажем. И конечно же, смогу найти правильные слова на такой случай.

— Слушай, учиться без продыху слишком тяжело. Уже почти Новый Год, как насчёт сразу после него ненадолго прерваться и сходить в какой-нибудь храм?

— Конечно! — Мгновенно отреагировала Комачи, вскакивая на ноги.

Кажется, я попал в точку. Ну ещё бы, я же профессиональный старший брат. И вообще, пора бы уже в нашей стране зарегистрировать такую профессию – «старший брат». Что это за профессия? Ну, скажем, когда тебя твоя младшая сестра растит. А что, замечательная же профессия. Хотя такого профессионала спокойно можно безработным считать…

Правда, как профессиональный старший брат я не должен слишком уж её баловать. А потому стоит кое-что напомнить.

— Но до тех пор учись как следует.

— Да знаю я, знаю. Мне легче учиться, когда на потом запланировано что-то весёлое, понимаешь?

Кажется, она пропустила мои слова мимо ушей. Уселась и потянулась за мандарином. Впрочем, мотивации у тебя прибавилось, так что ладно…

— И в какой храм ты хотела бы сходить? Благословение там и всё такое.

— М-м-м…

Комачи задумалась.

Для тех, кому предстоит сдавать экзамены, выбор храма для первого визита в году – дело весьма важное. Не зря же говорят, «если ты в беде, молись богам».

Если ты действительно в беде, только на богов и можно полагаться. Людей в большинстве своём я бы надёжными не назвал. Ну и выходит, что если на людей в жизни полагаться нельзя, полагайся на богов. Беда есть беда, как ни посмотри. В такие моменты я бы не прочь побыть Ультра-как-его-там.

— Если брать поближе, можно заглянуть в тот, куда папаша ходит. Где он как-то всю ночь в очереди стоял. Камэйдо Тэндзин или как там его.

От нас всего одна остановка на поезде по линии Собу, совсем недалеко. Но конечно, богам учёбы не только нам молиться надо, так что там наверняка в такое время народу выше крыши. Стоило мне об этом подумать, меня сразу перекосило. Ну не люблю я толпы!

Комачи поморщилась, явно по тому же поводу.

— Полуночник… В том числе и потому он такой противный…

Да хороший он папа, оставь его в покое… Знаешь, если бы мама его не отговорила, он мог бы и в Дадзайфу рвануть. Сдаётся мне, она и от полуночничества его отучила.

— Ладно, не будем о нём. Есть ещё храм Юсина Тэндзин.

Он тоже посвящён богу учёбы. И конечно же, жутко популярен в сезон экзаменов. А значит, опять толпа…

Пока я перебирал варианты, Комачи снова подала голос.

— М-м-м, знаменитые места – это, конечно, хорошо, но… Думаю, храм поближе к старшей школе принесёт мне больше удачи!

— Вот как? Тогда… пожалуй, Сенген.

— А, это где всегда фестивали проходят.

— Не всегда.

Что это за храм, где всё время фестивали? Как можно такое говорить? Это тебе не магазинчики в Акихабаре, где каждый день перед закрытием распродажи устраивают. Каждый день одинаков, что ли?

Впрочем, ничего удивительного, Комачи с храмом Сенген слабо знакома, только по фестивалям его и знает. Это туристы там всё время толкутся, а местные только на новый год ходят, да на фестивали.

Сенген, да?.. Сдаётся мне, там я много знакомых повстречать могу, и в восторг меня это не приводит. Хотя ближайшие храмы в этом плане ещё неприятнее. Не хочу встречаться ни с кем из нашей средней школы. И вообще уже что-то никуда идти не хочу.

Словно уловив мои сомнения, Комачи внимательно на меня посмотрела.

— Что такое? — Поинтересовался я.

Комачи села поудобнее, словно собираясь с мыслями.

— Знаешь, братик, тебе не обязательно со мной идти. Я и с мамой сходить не против.

М-м, а папашу опять за скобки вывела? Ну, папаша есть папаша, да.

Впрочем, я примерно понимаю, почему она настолько тактична. Как бы она себя ни вела, она всё равно думает о своём старшем братике. Нет, нет, твой братик и сам о себе думает. Просто я сам не всегда эти мысли понимаю, а потому и не уверен, как себя вести.

Вот почему я так рад зимним каникулам, хоть они и короткие, меньше двух недель. Разумеется, потом опять начнутся занятия, и я снова столкнусь с той же проблемой.

Но сейчас я на каникулах. А на каникулах следует отдыхать от всей души. Тому, кто собирается стать домохозяйкой, напрягать в это время мозги строго противопоказано. Отложи решение до дома, там всё и обдумаешь. Вот принцип корпоративного раба! Стоп, так раба или домохозяйки?..

Чтобы не напрягаться и отложить решение на потом, я решил сменить тему.

— Блин, да не нуждаюсь я в твоей дурацкой заботливости.

— А может, это я о себе забочусь.

Комачи демонстративно вздохнула. Уж извини, сестрёнка, что у тебя такой братик.

— Ну, если ты со мной не идёшь, я и сам сходить могу, как и раньше. Мне же спокойнее будет.

— Опять ты за своё…

— Понимаешь, как говорится, «как встретишь год, так его и проведёшь». Если у меня останутся неприятные воспоминания от первого похода в храм, весь год кошмарным будет. Первый выход в новом году, и ты хочешь, чтобы я угробил его отвратительной толпой? Как-то глупо, тебе не кажется, Комачи?

Красноречиво объяснил я всё сидящей со скучающим лицом сестрёнке. Поначалу та оставалась недовольной, но потом кивнула, подняла голову и серьёзно на меня посмотрела.

— В этом есть резон. Как встретишь год, так его и проведёшь… Отлично, может, я и схожу с тобой, братик.

— Э-э… А с чего ты вдруг передумала?

Совсем недавно она смотрела на меня как на мусор, но сейчас всё развернулось на сто восемьдесят градусов. Комачи весело улыбнулась.

— Я имею в виду, если я пойду на новый год с братиком, я весь год потом с ним проведу. А это сто-о-о-олько очков Комачи!

— Н-ну да, наверно…

 От таких слов у меня даже мозги переклинило.

…

…Боже, какая же у меня милая сестрёнка! Если не считать её дурацкой манеры добавлять про очки, просто до невозможности милая!

— К-Комачи…

Всхлипнул я, до слёз растроганный её словами. Комачи надулась и отвернулась. А потом искоса посмотрела на меня.

— Т-только не пойми неправильно! Когда я говорю, что весь год буду с братиком, я имею в виду, что мы в одной школе учиться будем! Это вроде молитвы за успех на экзаменах! И очень-очень много очков Комачи, да!

Ох, какая дешёвая цундерятина… Блин, теперь я в печали.

Впрочем, если считать, что Комачи просто хотела скрыть смущение, её по-прежнему можно называть милой.

— Ладно, тогда пошли вместе.

— Договорились. Ну всё, пойду в свою комнату заниматься.

Комачи вылезла из-под котацу и поднялась.

— Ага, удачи.

Я помахал ей передними лапами всё ещё спящего на моих коленях Камакуры.

Комачи хихикнула. — Ладно, постараюсь, — сказала она, погладила Камакуру, забрала мобильник и ушла к себе, что-то мурлыча под нос.

В гостиной остались лишь мы с Камакурой. Камакура фыркнул, я подёргал его за лапы. Он с недовольным видом встал, потянулся и заполз под котацу.

Я последовал его примеру и забрался под котацу по плечи, изображая своего рода улитку.

До конца года оставалось всего ничего.

Всё шло тихо и мирно, как и всегда.

× × ×

Новый год тоже наступил мирно.

С Новым Годом.

Обмениваться формальными поздравлениями с членами своей семьи мне казалось чем-то неприличным или даже глупым.

Но пришлось терпеть, чтобы получить свои карманные деньги. Всё ясно, обучение роли корпоративного раба уже идёт вовсю, хоть я ещё несовершеннолетний. Ради денег я с лёгкостью закрываю глаза на несправедливость и нелогичность, склоняю голову, даже если не хочу её склонять, и натягиваю на физиономию подобострастную улыбку. А всё это и значит быть корпоративным рабом!

Под аккомпанемент этих не слишком серьёзных мыслей я получил свои новогодние деньги. Когда-то они все забирались в загадочное учреждение под названием «мамин банк». Там уже должна была накопиться приличная сумма. Когда придёт время покидать родительский дом, мне их вернут. Наверно, должны вернуть. Я ей верю.

Успешно разжившись деньгами, я залез под котацу и расслабился.

Взял вместо подушки стул для татами и принялся копаться в своём мобильнике.

Нынче перед новым годом он вибрировал куда чаще, чем в прошлые годы. Собственно, в те времена он вообще не вибрировал.

Это были поздравления «С Новым Годом».

Одно формальное и по-идиотски длинное, другое простенькое и глупое, но очень милое, плюс что-то вроде пророчества от неизвестного отправителя… Да, как-то так. Я рассчитывал получить ещё одно глупое письмо, но увы. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. На чунькино пророчество и кучу слов я ответил быстро, написав первое, что в голову пришло.

Осталось последнее, простенькое, но милое. Отвечать длинно – страшно, писать коротко, нашпиговав текст смайликами – самому противно. Остаётся написать как-то стандартно, но так от ответа может повеять холодом, а это уже перебор.

Было бы куда проще, существуй стандартные шаблоны поздравительных новогодних сообщений… Сразу было бы ясно, формальное поздравление или нет. Вот новогодние открытки делаются просто – лепятся фото и рисунки, а оставшееся место забивается фразами типа «Потусуемся еще!» или «Давайте выпьем!». Да, японская культура впечатляет. Хотя вряд ли нормально, когда студенты так часто вставляют «Давайте выпьем!». Если весь год квасить, так и до алкоголизма недалеко. Правда, наверняка по большей части это простая формальность, а на самом деле ни фига они пить не собираются…

Ворочая в голове эти дурацкие мысли, я писал ответ и стирал его, снова писал и снова стирал, писал и стирал… Сотри-и-и-и-и-и! Перепиши-и-и-и-и-и-и!

Хочется ответить длинно, но длинное письмо может показаться неприятным. А от короткого может повеять холодом. Не зная, что делать, я решил ответить примерно тем же количеством слов. Отзеркаливание, как это называют психологи. Когда подражаешь действиям партнёра, симпатия к тебе возрастает!

— Братик, ты готов? — Окликнула меня Комачи.

Я глянул на часы – почти девять. Родители уже ушли в Камэйдо Тэндзин. А мы могли отправляться, когда захотим.

— Угу… Пошли.

Убедившись, что письма отправились, я выполз из-под котацу и поднялся.

× × ×

Проехав несколько станций на трясущемся набитом поезде, мы вместе с толпой народа вывалились на перрон, вышли через турникеты, спустились по отлогому склону и добрались наконец до первой арки врат храма Сенген.

 Говорят, что эти большие арки возле Четырнадцатого Национального шоссе когда-то были в море. Так в официальном твиттере Чибы-куна написано, так что сомневаться не приходится. Их величественный вид смахивает на храм Ицукусима, который включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Иначе говоря, есть вероятность, что Чиба тоже попадёт в официальный список ЮНЕСКО. В мой личный список она давно уже вошла.

— Блин, ну и толпень…

Явно работает мой личный список Всемирного наследия ЮНЕСКО… А он популярен…

— Так крупнейший же храм в районе. Конечно, все сюда ломятся.

Ну да, это тоже верно… Упс. Если все сюда ломятся, выходит, здесь и мои одноклассники оказаться могут?..

Как-то даже и не подумал. Всегда же в местный храм ходил и горя не знал…

Идущая рядом со мной Комачи начала беспокойно оглядываться.

— А, вон где они.

Она принялась энергично проталкиваться сквозь толпу.

— К-Комачи, ты куда?

Тебе ведь ещё экзамены сдавать, понимаешь? Держись за руку братика, так ты не упадёшь и не потеряешься. Чёрт, да братик тебя вообще на руках носить будет! И тут я увидел впереди знакомые лица.

— С Новым Годом вас обоих!

Комачи рванула к ним, словно стремясь прыгнуть в объятия, и одна из девушек бодро вскинула руку. Качнулся её каштановый шарик волос.

— С Новым Годом и приветики!

— Ну что это за приветствие такое… С Новым Годом. — Ошеломлённо пробормотал я.

На Юигахаме была бежевая куртка и длинный шарф на шее. На поднятой руке обнаружилась варежка.

Рядом с ней стояла девушка в белой куртке, из-под которой виднелись плиссированная мини-юбка и ноги в чёрных колготках. Юкино Юкиносита.

— …С Новым Годом, — сказала она, зарываясь лицом в шарф. Блин, а от формального приветствия тоже как-то неловко. Я вдруг обнаружил, что сам верчу в руках концы своего шарфа.

— Э-э… А, ну да. С Новым Годом.

— Ладно, пошли уже.

Заявила Комачи, вливаясь в поток людей. Мы последовали за ней.

Я легонько толкнул её в спину.

— Не возражаешь, если я кое-что спрошу?

— Чего?

Подобравшись вплотную, я понизил голос до шёпота.

— Почему они здесь?

— Чтобы встретиться с Комачи!

— Встретиться?.. — Ошарашенно пробормотал я.

— Ну да, а что тут такого? Они же мои подруги.

— Ну да, но… Приглашать их… Как бы это сказать…

Я задумался, потирая щёку.

Разве в таких случаях обычно не школьных друзей зовут? Впрочем, насчёт «обычно» не поручусь, у меня в средней школе друзей не было. Может, из-за моей незаметности? Быть может. Это и называют незаметностью одиночки, да?..

Но то, что Комачи пошла не с друзьями, а со старшим братом, заставляет немного беспокоиться, как у неё с отношениями дело обстоит. Я задумчиво посмотрел на неё, но она сама догадалась, что я хочу сказать, и бодро прочистила горло.

— Время такое. Не приглашать друзей – это своего рода вежливость, знаешь ли.

А, ну да, понятно. Решила не приглашать, потому что все они нервничают перед экзаменами.

Экзамены – это граница.

Обычное дело – друзья держат экзамены в одну и ту же школу, но одни проходят, а другие – нет. Когда слышишь о парочках, обломавшихся с поступлением в одну и ту же школу, даже еда вкуснее становится. А если они при этом ещё и разбежались, кажется, что обед приготовлен со специями Сасами-куна.

Для среднеклассников это серьёзный удар по дружбе. Особенно когда они вместе собрались сдавать экзамены в одну школу, что готовит к поступлению в университет, но кто-то прошёл, а кому-то не хватило места. Не прошедший при первой же возможности постарается оборвать все связи. Я бы точно оборвал.

Всё из-за стыда, разочарования, горечи и зависти. Когда всплывают эти чувства, тебе придётся скрывать их, заставлять себя улыбаться, а потом рвать отношения.

Знать, что тебе предстоит разрыв – дело непростое. И если хочешь закончить школу в хорошем настроении, не следует ли воздерживаться от слишком близких отношений? А если у тебя вообще нет друзей – это просто замечательно! Хачиман считает, что уже на подготовительных курсах надо готовиться рвать дружбу!

Именно потому в такие времена очень кстати оказываются друзья старше тебя. С ними можно общаться без всякого напряжения.

Вот и сейчас трое девушек непринуждённо трепались, шагая рядом. Комачи что-то говорила Юкиносите с Юигахамой, а те улыбались в ответ. Для неё, зарывшейся в учебники на всё время зимних каникул, это был долгожданный случай расслабиться.

Юигахама то и дело посматривала по сторонам. Кажется, она никак не могла решить, к какому прилавку с едой из выстроившихся вдоль дороги ей сунуться.

— Ого, здесь прям как на фестивале, — заявила она. Комачи вдруг просияла.

— Ага! Что, хочешь чего-нибудь перекусить?

— А то! Может… яблок в сахаре, а?

Их потянуло в сторону. Шедшая рядом Юкиносита поправила шарф.

— Сначала храм, потом всё остальное.

— Ла-а-а-а-адно.

Юигахама с Комачи неохотно вернулись на дорогу.

Прямо как сёстры болтают… Даже братику места не остаётся…

За счёт то ли надёжности Юкиноситы, то ли уступчивости Юигахамы, то ли известного умения Комачи убеждать, все трое отлично ладили между собой. Разница в возрасте совсем не чувствовалась.

Юигахама повела всех, шагая впереди. Комачи с улыбкой топала следом, а за ней молча шла Юкиносита. Я же плёлся в самом хвосте.

И ощутил какой-то дискомфорт от недавней мысли о сестринской болтовне.

…Чёрт побери.

Первая мысль в новом году, и такая идиотская. Уголки губ сами собой поползли вверх, искривляя рот в улыбке. Я подтянул шарф повыше, стараясь скрыть её.

А заодно и отвернулся. Мой взгляд упёрся в окружающую нас толпу.

Неужели с ней ничего поделать нельзя? Меня уже блевать тянет. Взять бы сейчас и сбежать домой…

Но стоило нам подняться по каменной лестнице к собственно храму, народу вокруг стало поменьше. Потому, наверно, что здесь уже не было прилавков с едой. Никто тут не болтался попусту, все шли прямо к храму. Ровно так же поступили и мы.

— Кто что будет загадывать?

— В первое в году посещение храма ничего не загадывают. Это тебе не Танабата…

— Верно. На новый год желания не принимаются.

— Ну-у-у, какие вы скучные! — Скривилась Комачи. Юигахама её поддержала.

— Точно! Мы же богам молимся, значит, надо что-то попросить, чтобы не с пустыми руками уйти!

Блин, её логику я абсолютно не понимаю…

Юкиносита приложила руку к виску и вздохнула.

— Ладно… Пожалуй, можно и так. Хотя я чувствую, что это будет скорее клятва, чем что-то ещё.

Она вдруг улыбнулась. Юигахама радостно кивнула и подскочила к ней. Они бросили свои подношения и вместе дёрнули колокольчик. Склонили головы и сложили ладони перед собой. И молча закрыли глаза.

Давать клятву при таком скоплении народа – это впечатляет.

Как и девушки, я тоже бросил подношение и сложил ладони.

Желание… или клятва, да?..

Я искоса глянул на них.

Юкиносита молчала, закрыв глаза и сложив ладони, слышно было лишь лёгкое дыхание. Юигахама что-то мычала и морщила лоб. Не знаю уж, чего они желали и в чём клялись.

Я тоже закрыл глаза. Нет у меня никаких желаний. Просто хочется, чтобы я мог справляться со всем сам, ничего не загадывая.

А сейчас я надеюсь, что Комачи успешно сдаст экзамены… Потому что в этом плане я совершенно ничего не могу сделать.

× × ×

Отдав дань храму, мы наконец выбрались из толпы.

Я оглядел огороженное пространство вокруг храма. Сплошь храмовые девы, опять храмовые девы и медсестрички. Шучу, последних тут не наблюдалось.

Юигахама тем временем что-то углядела.

— О, предсказания!

— …Ладно, давайте попробуем.

Мы принялись по очереди крутить шестиугольный деревянный барабан. Я назвал храмовой деве выпавший мне номер и получил бумажку с предсказанием.

— Небольшая удача…

Странно как-то… Впрочем, за сотню иен сойдёт. Я просмотрел уточняющий список – он тоже был странным. Чем именно? Ну, к примеру, насчёт здоровья было написано «опасайтесь предсимптоматических заболеваний».

Я задумался, привязывать листок или нет, предсказание вроде бы не такое плохое. Но тут Юкиносита продемонстрировала мне свой.

— …Большая удача, — с видом победительницы заявила она.

И что, большая удача настолько лучше небольшой? Дело-то обычное, знаешь ли. Впрочем, если она так радуется, это и правда удача.

Азартна как всегда… А затем свой листок нам с хихиканьем показала Юигахама.

— У меня огромная удача!

— …Понятно. Рада за тебя, — отреагировала Юкиносита. Её глаза полыхнули огнём. Она же не собирается покупать предсказания одно за другим, пока такое же не вытащит, а?..

Пока я с беспокойством смотрел на эту парочку, из-за Юигахамы вынырнула мрачная Комачи.

— У меня неудача…

Вытащить неудачу перед экзаменами… И радостно улыбающаяся Юигахама, и кипящая духом соперничества Юкиносита потеряли дар речи. Что-то настроение совсем поплохело…

Юкиносита сочувственно кашлянула и похлопала Комачи по плечу.

— Ничего страшного, Комачи. У тебя в семье уже есть одна большая неудача, так что хуже не станет.

— Интересные у тебя методы поддержки… Так, Комачи, слушай сюда. Не придавай большого значения этим бумажкам. Через неделю ты уже забудешь, что вытащила.

— Тебе легко говорить…

— Что-то моя огромная удача больше меня не радует…

Юкиносита с Юигахамой задумчиво посмотрели на свои бумажки. Странно… Вместо того, чтобы подбадривать Комачи, загоняют настроение ниже плинтуса.

Юигахама хлопнула в ладоши, словно что-то сообразив. — А, знаю. Давай поменяемся. — И протянула свой листок Комачи.

— А ты уверена?

— Ага!

С улыбкой подтвердила она. Но Комачи всё равно неуверенно посмотрела на меня.

— Ну, удача есть удача. Не стесняйся.

В конце концов это же листок от Юигахамы, каким-то чудом ухитрившейся поступить в нашу школу. Быть может, на нём и правда лежит некое благословение. Способное изменить судьбу или даже бросить вызов законам физики.

— Спасибо… Я постараюсь!

— Угу. Если станешь моим кохаем, я тоже порадуюсь.

Сказала Юигахама, протягивая свой листок и забирая у Комачи бумажку с неудачей. Глядящая на них Юкиносита задумчиво взялась за подбородок.

— Юигахама, не одолжишь мне свой листок?

— А? Конечно…

Она взяла листок Юигахамы и плотно увязала со своим.

— Вот так мы их усредним. Теперь у нас обоих небольшая удача.

— Это что у тебя за математика?

Неудача плюс большая удача, поделить пополам и умножить на двоих? Математика – наука точная, а тут чистая гуманитарщина. Или нынче модно вот так вот всё смешивать?

— Значит, теперь мы на равных, — радостно заявила Юигахама.

— Верно… — Удовлетворённо улыбнулась Юкиносита. — Наши вытянутые жребии теперь равны.

— Так вот что ты задумала?!

— Странный метод решения. Будто по облегчённой программе училась…

Всё равно, что одеть всех в костюмы Момотаро и предложить вместе разрезать ленточку, держась за руки.

— Да шучу я, — улыбнулась Юкиносита.

Комачи радостно спрятала свою удачу в кошелёк и вскинула голову.

— В храм сходили, предсказания вытянули, что дальше?

— Пошли к прилавкам!

Предложила Юигахама, которую ещё по дороге к храму к ним тянуло. Юкиносита кивнула.

Нам всё равно по той дороге возвращаться, так что я не возражал. Хотя девушки меня и не спрашивали, дружно двинувшись вперёд.

Мы вернулись на ту же дорогу, по которой шли к храму, и направились вдоль прилавков. Кроме стандартных лотков с такояки и окономияки, тут торговали ещё и амадзаке. По сезону, надо полагать.

Среди прилавков с едой обнаружился и тир. Не успел я подумать, что его обычно на летних фестивалях видишь, а не зимой, как услышал рядом удивлённый голос.

— Тир на новый год?.. — Юкиносита впилась в него взглядом. — Странно…

— Странно, да, но сюда же и дети ходят. Почему бы и не сшибить деньжат?

— Это же нецелесообразно… Почему именно здесь?

Она не отрывала от тира взгляд и, кажется, даже не слышала, что ей говорят. Я присмотрелся и среди выставленных игрушек увидел какого-то панду. А-а, так вот что ты углядела…

— Хочешь попробовать?

— Нет, я не… — Замялась Юкиносита. Ну да, ей просто приз хапнуть охота…

Она продолжала смотреть на панду. Похоже, пока его не выиграет, с места не сдвинется. И что делать? Я в таких играх не спец, но можно хотя бы попытаться…

Я начал было прикидывать, сколько у меня там в бумажнике, но тут услышал шёпот Юигахамы.

— Эй.

Она дёрнула меня за рукав.

— Чего тебе?

— М-м, — промычала она, подзывая к себе поближе. Я наклонился, и Юигахама придвинулась вплотную к моему уху, явно собираясь посекретничать.

Разумеется, мы оказались совсем рядом. Ничего удивительного, нечего тут переживать.

Правда, прямо смотреть на неё всё равно было трудно. Потому что я ощущал слабый цитрусовый запах и видел её порозовевшие от холодного ветра щёки.

Я судорожно втянул воздух, поторапливая её взглядом. Юигахама тихонько вздохнула и зашептала мне прямо в ухо.

— Слушай, как насчёт пройтись по магазинам и купить подарок для Юкинон?

— А, ну да…

В самом деле. У Юкиноситы же совсем скоро день рождения. И на Рождество мы договорились вместе сходить за подарками.

Не поймите неправильно, я совсем не забыл своё обещание. Просто голову уже сломал, как с этим быть. Когда, где, с кем, что, как купить, как, блин, об этом хотя бы поговорить? Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Я имею в виду, очень непросто кого-то пригласить. И вместе выбирать я совсем не умею. С одной стороны, по своему разумению выбирать – другому не понравится. С другой, просить его и полагаться на его выбор уже мне неуютно. Кончится ли когда-нибудь эта бесконечная нерешительность? 

Как бы то ни было, хорошо, что Юигахама первая заговорила. Сдаётся мне, протяни я ещё немного, додумался бы до вопля «Хатика домой хочет!». Так что ответил я сразу.

— …Ты завтра свободна?

— У-угу. Должно быть.

Юигахама ошарашенно посмотрела на меня, машинально трогая свой шарик волос.

— Ясно. Хорошо, значит, завтра…

— Угу…

Она замолчала. Я тоже.

В этот момент за рукав меня потянула уже Комачи.

— Братик, похоже, Юкино-сан переклинило намертво…

Юигахама вскинула голову и заговорила с ней.

— Комачи, а ты не хочешь пойти с нами?

— А? Куда?

— Ну, понимаешь, мы с Хикки собрались завтра покупать Юкинон подарок на день рождения…

— Звучит здорово! — Удивлённо заявила Комачи. Но тут же натянула на лицо притворную улыбку. — Хотя, понимаешь, мне ведь и правда к экзаменам готовиться надо.

— В-верно, — кивнула Юигахама. Кажется, вспомнила, что у Комачи экзамены и что сама обменялась с ней предсказаниями на удачу.

Но тут же снова вскинула голову и схватила Комачи за руки.

— С-слушай, но ведь надо и прерываться иногда! Кроме того, держу пари, что если ты подаришь что-нибудь Юкинон, она будет просто счастлива! И-и мне тоже совет не помешает! Ну, как-то так…

— А? Н-ну да, наверно… Хм-м? — Комачи в замешательстве глянула на меня.

— Никаких проблем, Комачи. Пошли, если хочешь, — отреагировал я.

Комачи качнула головой. — М-м… Как-то всё вспять получается… Вы же летом ходили вдвоём… — Тихо пробормотала она.

Понимаешь, много тут чего случилось. Мы, как бы это сказать, всё ещё выясняем, как вести себя друг с другом…

— Ну, если так…

Комачи всё ещё колебалась. Но Юигахама радостно закивала, хватаясь за мобильник.

— Отлично, договорились! Я тебе напишу!

Её телефон завибрировал.

— Прошу прощения, — извинилась она и отошла немного в сторону. Я проводил её взглядом.

Судя по всему, близкий друг звонит. Но не спрашивать же, кто именно, правда? А то может показаться, что мне это в самом деле важно.

Ладно, подождём, пока поговорит. Да и всё равно никуда мы идти не можем, пока Юкиносита от тира не отлипнет.

Я бросил взгляд в ту сторону и увидел, что Юкиносита уже идёт к нам, понурившись.

— Что такое? Уже всё? — Поинтересовался я.

— Да, всё. Такое просто… — Мрачно выплюнула она.

Я присмотрелся к тиру повнимательнее. А-а, вот оно что. Панда, на которую пялилась Юкиносита, оказалась не Пан-саном, а Итиро-саном. На фестивалях дело обычное. Там частенько подменяют известные бренды чем-нибудь попроще. Запросто могут впарить «Абибас» вместо «Адидаса».

Комачи тоже это заметила и уверенно кивнула.

— Подделка, да?

Юкиносита взялась за подбородок и качнула головой.

— Подделка? Знакомо звучит. Что-то похожее я тут уже знаю. Как же его, Хи… Хики…

— Ась? Ты, случаем, не про меня? Ладно ещё имя, но ты и фамилию не помнишь, да?

Юкиносита с возмущённым видом отбросила волосы с плеча.

— Как грубо. Конечно, помню.

— Кто бы говорил о грубости…

— Кстати, а где Юигахама?

Что, про мою фамилию уже надоело?..

— Да вон она, по телефону говорит.

Я ткнул пальцем в сторону Юигахамы. Та беспокойно оглядывалась, не отрываясь от телефона.

— Да, да. Угу, лестница? Ну да, мы по ней спустились. Ага, вижу.

— А, Юи, вот ты где.

К нам с телефоном в руке шла Юмико Миура. Даже в толпе её яркий меховой воротник и обнажённые ноги под мини-юбкой буквально бросались в глаза.

Вслед за ней двигалась Эбина.

— Юи, с Новым Годом! Юкиносита и все остальные, вас тоже с Новым Годом!

В отличие от Миуры, Эбина с нами заговорила. Какая милая девушка.

— С Новым Годом.

— Вау! Давно не виделись! С Новым Годом!

— Да с самого лета не виделись, сестрёнка!

Я ответил на поздравление, и Эбина тут же разговорилась с Комачи, поглядывая на остальных девушек.

— Значит, Миура с компанией… — Пробормотал я, сообразив, с кем разговаривала Юигахама. Та обернулась и кивнула, явно меня услышав.

Затем из толпы выплыли ещё несколько знакомых физиономий.

Шумный блондин Тобе, туповатый и нерешительный Ямато и девственник Оука. Прям трио из «Sanbiki ga Kiru!». Хотя на самом деле Тобе скорее шатен, чем блондин… Просто это настолько мне безразлично, что я и внимания никогда не обращал.

Сгрудившись неподалёку от нас, они о чём-то шумно трепались с картонными стаканчиками в руках. Кажется, с амадзаке. Тобе залпом опустошил свой стаканчик и довольно крякнул.

— Отличная штука саке. Первый глоток в новом году, чуваки, первый глоток. Надо бы ещё тяпнуть.

— А то, — поддакнул Ямато. Выхлебал свой стаканчик и довольно вздохнул. Хм, это всего лишь амадзаке.

— Не, я точно ещё тяпну. Для сугреву. Колотун же, чуваки, ага? А нам ещё марафон бежать, просто абзац.

— А то.

— Угу, точняк.

Точняк, это да…

Я мысленно кивнул, поддакивая вслед за Ямато и Оукой. По расписанию этого года марафон у нас в конце января будет, хотя обычно он проводится в феврале. Придётся в разгар зимы вдоль берега бежать, где ещё холоднее.

Ну, спасибо, что на Новый Год напомнили мне об этом кошмаре… Я мрачно глянул на троицу придурков.

И тут кое-что сообразил.

Троица Тобе присутствует, Миура с Эбиной тоже, тут всё как обычно.

Но человека, который всегда был общим центром притяжения этих групп, сегодня здесь нет.

— Только они, да?.. — Задумчиво пробормотал я.

Юигахама услышала, отступила на шаг и оказалась рядом со мной.

— Думаю, они приглашали Хаято, но у того оказалось туго со временем.

— Могу представить, — кивнула Юкиносита.

Эти слова меня удивили.

Я посмотрел на неё. Равно как и Юигахама, Миура и Эбина.

— А? Ты что-то знаешь? — Юигахама была явно удивлена уверенности Юкиноситы.

— У них в семье всегда так.

— А-а, вот оно что, — кивнула она.

Ну, Юкиносита с Хаямой давно уже знакомы. Точнее, они друзья детства, так что ничего удивительного, что она в курсе его семейных обстоятельств.

— Да уж… — Безразлично пробормотал я, снова осознавая, как мало знаю об отношениях Юкиноситы и Хаямы. Да что я, даже Юигахама не очень-то в курсе.

— …Хмф, вот как… — Тихо выплюнула Миура и отвернулась от Юкиноситы. Отошла на несколько шагов, накручивая локон на палец, и скучающе вздохнула. Коротко добавила, — Есть хочу, — и двинулась прочь, не обращая никакого внимания на окружающих.

— Эй, Юмико, — позвала Юигахама.

Миура остановилась и развернулась, хотя и молча отворачиваясь. Эбина улыбнулась и зашагала к ней.

— Ну что, пора перекусить, да?

Тобе своим острым слухом уловил сказанное Эбиной и рванул за ней.

— Чего-чего? Перекусить? Типа мой первый завтрак в новом году!

Ох, как же некоторые любят на Новый Год ко всему добавлять слово «первый». Достали уже…

— Э-э, ум-м…

Юигахама смотрела то на Миуру, то на нас, не зная, что ей делать.

— Не думаешь, что тебе стоить пойти с ними?

— Ну-у… А-а вы что делать будете? — Спросила Юигахама, напряжённо засмеявшись.

— Я домой пойду, — улыбнулась в ответ Юкиносита. — Всё равно не люблю такую толпу.

— Да, но…

На лице Юигахамы отражалось беспокойство. Юкиносита мягко тронула её за плечо.

— Мы ведь скоро снова сможем увидеться, правда?

— Угу…

Не уверен, что Юигахаму убедили эти слова, но она всё же согласилась.

Неприятно было видеть, как она разрывается между нами и Миурой. Ясно ведь, что желание нас сблизить – проявление её доброты.

Но увы, друг твоего друга далеко не всегда становится твоим другом. И не всегда приятнее проводить время вместе.

Юкиносита ничего об этом не говорила, но уверен, прекрасно всё понимала. Потому что такой тип поведения отлично мне знаком. И я уже знал, что мне делать дальше.

— Ладно, я тоже домой.

— А? — Удивлённо вскинула голову Юигахама.

Хотя удивляться тут совершенно нечему.

— Мы же просто в храм сходить собирались. К тому же, я должен быть уверен, что Комачи села заниматься.

— А, ну да… Верно, — кивнула она.

Комачи дёрнула меня за рукав.

— Братик, незачем обо мне так беспокоиться. Просто иди.

То ли она выкинула флаг смерти, то ли флаг выживания, то ли ещё какой непонятный, но я просто её проигнорировал. Как бы то ни было, вариант с присоединением к такой компании для меня абсолютно исключён.

— Ладно, пока.

— В школе увидимся.

Распрощались мы с Юкиноситой, и Комачи покорно склонила голову.

— …Угу, пока.

Мы двинулись прочь, оставляя за спиной машущую нам рукой Юигахаму. Наверно, она теперь присоединится к Миуре с компанией.

Её круг друзей не ограничивается клубом помощников.

Не знаю, существует ли понятие «лучшие друзья» и как ими становятся, но уверен, однажды мне придётся об этом задуматься.

Лишь бы не вывихнуть себе мозги.

× × ×

Мы вернулись на ту же дорогу, по которой пришли, прошли под аркой врат и вышли к Четырнадцатому Национальному шоссе.

Вдоль него дул леденящий ветер. Я задрожал от холода и поднял воротник, равно как и Комачи. Юкиносита же, кажется, на холод особого внимания не обращала, лишь поправила шарф. Комачи дёрнула её за рукав.

— Юкино-сан, поехали домой вместе!

— …Пожалуй.

Она немного поколебалась, но потом всё же улыбнулась в ответ. Впрочем,нам всё равно в одном направлении ехать, так что разделяться особой нужды нет.

Улица, ведущая к станции, проходила по торговому району. И из-за новогоднего наплыва посетителей её всю уставили дополнительными прилавками.

Комачи с Юкиноситой болтали о всякой всячине вроде экзаменов и того, чем они займутся на каникулах.

Когда мы уже поднялись почти к самым турникетам, Комачи вдруг остановилась.

— Ой! Чёрт! Совсем забыла талисман на удачу купить! Блин! Даже табличку деревянную не написала, придётся сбегать обратно! В общем, Юкино-сан, я вас покидаю!

— Пожалуй, я тоже талисман куплю, — сказал я.

Комачи с прищуром уставилась на меня.

— Братик, что ты несёшь? Тупой дряньтик! Простофиля! Хачиман! Отправляйтесь домой, оба!

— Л-ладно… Нет, погоди, Хачиман – это же не ругательство…

Но Комачи уже усвистала. Блин, ты же меня в неловкое положение поставила. Что за дела… Нет уж, раз это всё из-за Комачи, так ситуацию и назову, «что за Комачи». Бо-о-о-оже, что за Комачи?

Я повернулся к Юкиносите и обнаружил, что она отвернулась, а плечи её слегка подрагивают.

— Что такое?..

Она слегка вздохнула и перевела дыхание. И тихо прошептала, — Тупица, простофиля, Хачиман…

Кажется, её лексикон пополнился новыми ругательствами… Я с подозрением уставился на неё, и Юкиносита откашлялась.

— Нет, ничего. Просто подумала, что вы отлично ладите.

Сказала она, слегка улыбаясь. Тут же развернулась и направилась к турникетам. Я двинулся следом, так что на платформу мы вышли вместе.

Как и следовало ожидать, народу там было полно. Кажется, именно сейчас был главный наплыв возвращающихся из храма.

Едва мы влезли в подошедший поезд, свободные места мгновенно заполнились, и нам пришлось стоять. Впрочем, ехать всего две остановки. Совсем немного, пусть мы и устали.

Поезд дёрнулся, отправляясь. Меня качнуло, и я отчаянно вцепился в поручень.

И тут же ощутил, что кто-то схватил меня за куртку. Я глянул туда и увидел ухватившуюся за неё маленькую руку.

Пришлось покрепче сжать поручень и устойчивее расставить ноги.

Поезд потряхивало, в окна барабанил ветер, пассажиры шумели. Но я всё равно слышал тихое дыхание справа от себя.

…Ну да, толпа, тряска. Ничего такого.

Хоть мы и стояли вплотную друг к другу, мы не разговаривали. Мой взгляд блуждал по рекламе и объявлениям над окнами.

Там же оказалась и карта маршрутов. Я посмотрел на неё, и мне кое-что пришло в голову.

— Слушай, а ты точно правильно едешь?

Юкиносита невозмутимо качнула головой.

— Мой дом в эту сторону, так что всё должно быть нормально…

Она взялась за подбородок, изучая карту. Не слишком-то уверена, да?

— Нет, я просто подумал, может, тебе к своей семье надо. Ну, Новый Год там и всё такое.

— А вот ты о чём… Нет, в этом году я к ним не еду. Мне там нечего делать, да и лишние хлопоты, так что…

— Ясно.

Не знаю, какие там у них в семье отношения. И совсем не уверен, что можно об этом расспрашивать.

Но Юкиносита вдруг улыбнулась, заметив, наверно, беспокойство на моём лице.

— Ничего такого. Просто на Новый Год они всегда сильно заняты. Если бы я приехала, всем было бы неловко, так что я просто стараюсь избегать ненужных контактов. И ещё… Мой приезд мало бы что изменил.

Она посмотрела в окно на быстро проносящийся мимо пейзаж.

— Тогда никаких проблем, верно?

— А?

На её лице отразилось удивление.

— Если нет разницы, там ты или нет, тебе же легче. Не надо беспокоиться, что будешь кому-то мешать. А то ведь бывают люди, которые одним своим присутствием всё настроение порушить могут.

— Это ты про себя? — Фыркнула и дразняще улыбнулась она.

— Разумеется. Вот почему до сих пор я всегда старался держаться в стороне. Всё шло гладко благодаря моей великолепной тактичности, так что я заслуживаю награды.

— Знаешь, за тактичность награды не просят.

Резонно. Блин, теперь эта мысль намертво в башке засела. Тактичность – это когда не просят награды. Выходит, награды за тактичность нет, а наказание за обратное есть, да? Нечестно как-то получается.

Поезд остановился.

Это была моя остановка. Юкиносита, наверно, поедет до следующей и сядет там на автобус.

— Моя остановка.

— Да.

После короткого обмена репликами я вышел на платформу.

— Пока.

И развернулся, намереваясь сказать «осторожнее по дороге». Но в то мгновение, когда дверь уже закрывалась, Юкиносита опустила голову и почти что прошептала…

— Надеюсь на тебя и в этом году.

 

Глава 2. Как всегда, от Харуно Юкиноситы одни неприятности

Я поднял взгляд к чистому зимнему небу и бегущему над головой монорельсу.

Комачи последовала моему примеру. А потом устало выдохнула облачко пара.

— Извини, что потащил с собой.

— Да уж… — Фыркнула Комачи. Прямо как наш кот, Камакура. Он точно так же реагирует, когда я его зову. С хозяйки пример берёт, надо полагать…

— Впрочем, не суть важно, я тоже подарок купить хотела, — добавила она, выдыхая очередное облачко. — Кроме того, быть может, я последний раз вот так иду с братиком, да?

— Ты так говоришь, будто я вот-вот ласты склеить собираюсь…

Словно для смертельно больного хорошее воспоминание оставить хочет. Экранизируйте – и потоки Дораэмоновых слёз гарантированы. Впрочем, болезнь это или нет, но если Комачи возненавидит братика, долго мне не протянуть…

— Да я не про то… Просто в следующий раз я с тобой не пойду, — напомнила Комачи, зыркнув на меня.

Да я и сам сразу понял, знаешь ли…

Я понял, что Комачи имела в виду под следующим разом. Дал обещание (хотя не уверен, можно ли так его назвать), а потом начал дёргаться. Просто не зная когда идти, куда и как об этом договариваться. При полном отсутствии опыта совместных походов в такие моменты я просто теряюсь. И как вообще люди друг друга приглашают, когда потусоваться собираются?

Впрочем, об этом потом.

Сейчас надо с сегодняшним днём разобраться.

Вчера, когда мы вернулись из храма домой, Юигахама прислала письмо насчёт предстоящего похода по магазинам.

Встретиться мы должны были перед станцией Чиба. Место известное и открытое. Как только вышел со станции, тебя сразу видно. Впрочем, обратное тоже верно, подумал я и ритм дыхания немного участился.

Юигахама не заставила себя ждать, выскочив из турникетов. Заметила нас и замахала руками.

— Приветики!

— Угу.

— Приветики, Юи-сан!

— Извините, что опоздала!

Она рванула к нам, трепеща бежевой курткой и цокая подошвами по мостовой. Под распахивающимися полами куртки видны были длинный свитер и джинсы в обтяжку.

— Ну, куда пойдём?

— Думаю, прошвырнёмся тут и посмотрим, — обвела Юигахама рукой ближайшие магазины. — Так, откуда бы начать?

Мы с Комачи двинулись за ней.

Чиба – просто рай для покупателя.

Если говорить о магазинах для старшеклассников, это PARCO.

PARCO – лучший друг юности в Чибе. Кто следит за модой и старается приодеться, делятся на фракции PARCO и LaLaport. А внутри фракции PARCO идёт натуральная гражданская война между сторонниками PARCO Чибы и поклонниками PARCO Цуданумы.

Стоп! Ребята, давайте жить дружно! Мы ведь все в Чибе живём, правда?! А Цуданумо в Нарасиме!

— А, давайте начнём с C-One! — После короткой пробежки ткнула пальцем Юигахама.

C-One. Знаю такой. Там ещё раменная ICHIRAN находится.

В этих раменных применяется система, позволяющая полностью сосредоточиться на рамене, тут все места у стойки разделены перегородками. И кстати, эта система запатентована. А значит, если рассмотреть вопрос теоретически, одиночки располагают системой, позволяющей полностью сосредоточиться на жизни. Так! Надо срочно её запатентовать!

«C» в «C-One», наверно, ссылается на C в «Чиба». А заодно и на местного героя, Капитана☆C. Только с местным Бетменом его не спутайте.

В торговом комплексе, разукрашенном банерами насчёт новогодней распродажи, тянулись длинные ряды магазинчиков. Располагался он под мостом, и казалось, что эти ряды уходят в бесконечность. А из-за распродажи тут царила настоящая суматоха.

Особенно отличались вечно гонящиеся за модой девушки. А сопровождающим их парням приходилось тащиться даже не в шаге позади, а в трёх шагах, ощущая себя деталью пейзажа. Это я про себя, если что.

— Комачи! Смотри! Как мило, правда?!

— Ага, точно! А ещё можно снять мех и пристроить что-нибудь ещё!

— Я знаю! Тогда и весной носить можно!

Девчонки хватали шмотки тут и там, весело болтали и оттягивались по полной. Это всё здорово, конечно, но разве мы не за подарками для Юкиноситы пришли? Не путайте с вашей личной прогулкой по магазинам.

Хотя выглядело всё как-то очень по-девичьи.

Как раз сейчас Юигахама натянула парку с меховой оторочкой и крутилась перед зеркалом, с головой уйдя в процесс.

Мне, как парню, неловко было заходить внутрь, и я решил посмотреть издалека.

Заметившая это Комачи потопала ко мне. Она выглядела какой-то очень расслабленной.

— С Юи-сан так оттягиваешься…

— Ну да, если сравнивать с Юкиноситой…

В своё время мы втроём ходили за подарком для Юигахамы. И тогда я испытал настоящий шок, поняв, насколько Юкиносита отличается от современных старшеклассниц.

— Угу, а с братиком так вообще кошмар… Но Юкино-сан от этого только милее! Верно? — Уставилась на меня Комачи.

— О-о, верно, а я от этого ни чуточки ни милее. Без вариантов.

— М-м, чёртов хинедере…

Отвяжись.

Впрочем, было бы грубовато мерить Юкиноситу и меня одной меркой.

Юкиносита как минимум точно знает, что ей подходит, и не безразлична к моде. Должно быть, когда мы выбирали подарок для Юигахамы, она так мучилась просто потому, что не привыкла выбирать вещи для кого-то другого.

Честность и неуклюжесть очень для неё типичны.

Что же будет, когда мисс Неуклюжесть получит подарок?

— Пойду тут прошвырнусь.

Я оставил Комачи с Юигахамой, решив пройтись по магазинам сам. Глядишь, и придёт чего в голову, пока витрины рассматриваешь.

Подарок для Юкиноситы, да?

Что же ей подойдёт…

Неуклюжая Юкиносита, коротко Неуклюсита… Неуклюнон, ты и правда поставила меня в сложное положение. За некоторыми исключениями она предпочитает практичные вещи. Собственно, это для неё главный критерий. Книг у неё и так выше крыши, надо полагать. Домашней и кухонной утвари тоже хватать должно, она же одна живёт. И сама плоская, как разделочная доска…

Ну и? И что ей подарить?..

На глаза попался магазин от Дестиниленда.

Хм, Пан-сан… нет, в этом я куда хуже её разбираюсь.

Дальше я наткнулся на зоомагазин.

Кошки… Кошки у неё нет… Нет ведь у неё кошки, да? Значит, в её доме запрещено животных держать, иначе давно была бы. Можно было бы фотоальбом с кошками подарить, но их у неё и так куча…

А здесь можно было бы что-нибудь из аксессуаров прикупить, вот только я в них совсем не разбираюсь…

Описав круг по ближайшим магазинам, я оказался там, откуда начал.

И увидел беспокойно оглядывающуюся Юигахаму с какими-то шмотками в руках.

— А? Куда Комачи подевалась?

— Разве она не с тобой?

— Хикки, я думала, она с тобой… — Подалась вперёд Юигахама, вглядываясь в моё лицо.

Опять она за своё, мелкая интриганка…

Звонить бесполезно, это мы уже проходили. Нет, я правда был рад, что она пошла с нами, так что ничего страшного. Но могла бы хоть предупредить, я бы морально подготовился. Не надо больше вот так меня бросать в самое пекло…

Юигахама задумалась, покрутила шмотки в руках и наклонила голову, снова взглянув на меня.

— Я тут не совсем уверена, хотела, чтобы она посмотрела… Хикки, а ты не против?

— Только если ты готова, что я окажусь бесполезен.

— Ага! …Нет, погоди, ты совсем не бесполезен.

— Там видно будет.

Юигахама направилась к большому зеркалу. Я пошёл следом.

— Я думаю, подойдёт свитер или кардиган, что можно поверх блузки носить. Может, и для школы сгодится.

Она скинула куртку и принялась стаскивать свитер.

Я понял, что не должен на такое смотреть, и отвернулся. Блин, примерочные же есть… Тебя это не волнует, потому что под свитером блузка, да? Зато меня волнует, так что завязывай.

В магазине играла музыка, но даже сквозь неё я на редкость чётко слышал шорох одежды и дыхание Юигахамы.

— Ну вот… Как тебе?

Теперь можно было снова повернуться к ней. На Юигахаме был пушистый, тёплый на вид кардиган.

— Ну что сказать?.. Как по мне, неплохо…

И не просто неплохо, ей действительно очень шло.

Беда в том, что мы выбираем подарок для Юкиноситы, а не для Юигахамы. Если этот кардиган наденет Юкиносита, он на ней мешком висеть будет… Ну, это, не буду уточнять, в каком месте.

— Но ты не забыла про размеры Юкиноситы?

Одежда всё-таки должна быть подходящая. Как мне объясняла Комачи, её по фигуре подбирать надо. Кстати, она все вещи мои перерыла, прикидывая, что мне сегодня одеть. И долго ругалась на мой выбор.

— Размеры… — Повторила за мной Юигахама, ощупывая свой живот. — Может, и правда великоват…

На её лице отразилось отчаяние. Она провела рукой по плечу и помрачнела ещё сильнее. Да нормально всё! Нормально, тебе говорят! Ты просто большая, ну, не очень большая! Хотя и не маленькая…

— Э-э, да нет, нормально. Думаю, тебе как раз впору…

Не самые удачные слова, но я хоть попытался как-то всё сгладить. Юигахама наградила меня подозрительным взглядом. Блин! Что в таких случаях говорить-то надо?!

— Ну, тебе правда очень идёт, так что всё хорошо. — Как-то сумел выдавить я.

— …Хе-хе-хе, спасибо.

Юигахама наконец улыбнулась. Сняла кардиган и принялась радостно его складывать. Я смущённо отвернулся, не в силах прямо смотреть на неё, и тут вдруг меня осенило.

— Но Юкиносита же все школьные правила соблюдает, в школу она его надевать не будет, верно?

Школьные правила есть школьные правила, даже если они устарели. Разумеется, в них и школьная форма оговаривается, включая конкретные кардиганы и свитеры. Конечно, мало кто соблюдает эти правила досконально… за исключением прилежных учеников вроде Юкиноситы.

— А, ну да. Верно. Значит…

Юигахама немного подумала и двинулась к полкам с шарфами и перчатками, по-прежнему держа в руках кардиган. Покопалась там и издала довольный возглас.

— Какие миленькие! Соболю точно понравится с ними играть!

Она подхватила варежку, сделанную под кошачью лапку. А затем вытащила и другую, под собачью морду.

Кошачья варежка выглядела как ей и положено. У собачьей на тыльной стороне были приделаны уши, а со стороны ладони нарисована собачья пасть. Юигахама натянула её и тряхнула рукой.

— Хотя ими сложно что-то держать…

— Конечно, это же варежки.

Юигахама призадумалась, потом просияла и раскрыла «пасть».

— Вот тебе! Гав!

Она ухватила меня за руку собачьей варежкой.

— …Д-да что ты себе позволяешь, — буркнул я, стараясь отвязаться.

Юигахама залилась краской. Вот и не надо так делать, раз смущаешься. А то я тоже смущаюсь, знаешь ли… Я осторожно высвободил руку и принялся обмахиваться. Обогреватель в магазине работал на всю катушку.

— Она всё равно ни за что в таких на улицу не выйдет.

— …Ну да, — кивнула Юигахама.

Честно говоря, я совершенно уверен, что Юкиносита на людях подобную милоту не надевает, она вообще школьную форму предпочитает. Будет ли она носить такое, получив в подарок?.. Хотя нет, сдаётся мне, получив эти варежки в подарок от Юигахамы, она невозмутимо натянет их, безмерно про себя радуясь.

— Да, нам стоит что-нибудь другое присмотреть…

Юигахама задумчиво помахала варежками и двинулась вдоль полок. — Ага, вот. — Она взяла с полки носки, тоже сильно смахивающие на кошачьи лапки.

— Носки? Хотя вряд ли с ними какую обувь натянешь.

— Это домашние носки! Конечно, на улицу она надевать их не станет.

По такой логике она и те варежки надевать не стала бы… Кстати, на подошве у этих носков резиновое напыление в виде кошачьих пальцев и пятки, скользить не будут.

— А если носить их дома, не думаю, что ей придётся беспокоиться, будто их кто-нибудь увидит… Что скажешь?

— Да, полагаю, она будет рада.

Думаю, Юкиносита была бы рада, что бы Юигахама ей ни подарила. Важен ведь не столько сам подарок, сколько кто его дарит. Точно так же зачастую кто говорит важнее, чем что он говорит.

— Отлично, беру. — Юигахама подхватила носки и направилась к кассе. Прихватив заодно кошачьи варежки и кардиган. И варежки тоже берёшь, да?..

Кошачьи руки, кошачьи ноги…

Интересно, а хвосты у них тут тоже продаются?

× × ×

Теперь мне требовалось и самому что-то подобрать. А то хвостов в том магазине не было.

И вот теперь мы в супермаркете Сого небоскрёба Chiba Sencity. Даже название говорит, что тут приемлемы любые причуды. Хотя нет, тогда было бы не «sencity», а «sensitivity».

Обычно я тут сразу направляюсь к магазинам мужской одежды. Но сегодня нам предстояло купить подарок для Юкиноситы, так что мы двинулись на этаж, заточенный под женщин.

Точнее говоря, меня вела Юигахама, потому что я сам в подобных вещах ни фига не разбираюсь.

Самым очевидным выбором был магазин западной одежды, но оставались и другие варианты, вроде магазинов со всякими безделушками.

— Можно просто побродить и посмотреть, верно? — Сказала Юигахама. — Шарфы там, перчатки, аксессуары… А может, и чего новенькое увидим…

Я зашёл в магазин и огляделся.

За счёт присутствия Юигахамы меня ни продавцы пока не трогали, ни охрана. Будь я один, сразу бы подошли и поинтересовались, чего я ищу. А потом я всё время чувствовал бы на себе их взгляды. Было дело уже, когда я как-то сюда забрёл. Конечно, я понимаю, что в таких магазинах одинокие парни – большая редкость, но нельзя ли быть не столь подозрительными? Мне бы это здорово помогло…

Я неспешно шёл вдоль витрин, не обращая внимания на взгляды продавцов, пока Юигахама не остановилась у одной из них. На ней было начертано «Eyewear».

Ну и почему обязательно «Eyewear»? Написали бы просто «Очки», блин. Зачем эти англицизмы катаканой где ни попадя? Пишете «Hanger», а это просто вешалка. А ещё «Мясной соус», «Спагетти»… Нет, стоп, мясной соус и спагетти только катаканой и пишутся… Нет у них японских аналогов.

Юигахама похлопала меня по плечу.

Я обернулся. Она с гордым видом нацепила очки.

— Хм. Ну что, так я умнее выгляжу?

— У тебя совсем с головой плохо, если думаешь, что очки тебе ума добавляют…

— Заткнись, дубина.

Юигахама надулась, схватила ещё несколько очков и принялась их рассматривать. Я последовал её примеру.

Ба, да каких тут только нет…

Лежащие на витрине очки различались не только дизайном, но и функциональностью. Противопыльцовые для аллергиков, светозащитные, корректирующие зрение и так далее. Как дорогие, так и подешевле.

Пока я всё рассматривал, Юигахама цапнула одни их них и протянула мне.

— Хикки, ты тоже примерь. Вот эти.

— Э-э-э…

Надо мной сейчас точно смеяться будут… Я заколебался, но Юигахама упорно продолжала совать мне очки.

— Давай, не тяни!

Я собрался с духом. Пер… сона! Кстати, третья мне больше четвёртой нравится, так что дайте мне лучше пистолет.

— Ну как?

Нацепив очки, я поправил их указательным пальцем.

— Никуда не годится!

— Блин…

Потому-то я их надевать и не хотел… Поморщившись, я снял очки, и Юигахама тут же сунула мне другую пару.

— Ладно, давай эти!

— Не.

— Не будь букой! Давай! — Юигахама нацепила очки на меня.

Гр-р, достала уже… Я поправил дужки, не дотянувшиеся до ушей, и повернулся к Юигахаме, чтобы всё ей высказать.

Она пялилась на меня, отвесив челюсть.

— …

— Ты что, язык проглотила?

Что за реакция  такая, это же всего лишь я?.. Я вопросительно посмотрел на неё. Юигахама пришла в себя и отчаянно замахала руками.

— А, да нет, ничего… Просто удивилась, как они тебе идут.

— …Ну спасибо.

Когда тебя хвалят, даже не знаешь, как реагировать.

Удивительно, да?

Даже когда думаешь, что знаешь всё, каждый раз оказывается, что многого не знаешь. К примеру, как идут очки Юигахаме, которая обычно их не носит.

В своё время Юкиносита с сожалением сказала, что совсем не знает Юигахаму.

Я тоже не знаю.

Собственно, я даже не пытался узнать. И не только Юкиноситу, Юигахаму тоже.

Но сейчас, пусть даже совсем чуть-чуть… Пусть понимание далеко от идеала, но всё же мы вместе проводим время. Чуть больше полугода, совсем недолго. Но всё-таки за это время я стал знать о ней немного больше.

Юкино Юкиносита, которую я знаю…

Как она уступает мольбам Юигахамы, как любит кошек, как обнимает подушку с Пан-саном, когда смотрит на своём компьютере видео с кошками по выходным.

Поразительно, как много я о ней знаю.

Если Юигахама собирается подарить ей те домашние кошачьи носки, я тоже должен найти что-то подходящее.

И надеяться, что она проводит свои одинокие вечера в максимальном тепле и уюте.

× × ×

Закупившись, мы решили зайти в кафе и передохнуть. Можно было бы выйти наружу и отправиться в Старбакс, но на улице холодно. Да и вообще я туда не хочу, я даже не знаю, как там заказы делать.

Так что лучше заглянуть в знакомое местечко.

— Здесь пойдёт?

— Конечно.

И мы зашли в кафе в этом же здании. Оно довольно далеко от магазинов, и потому тут царит спокойная атмосфера.

— На двоих, пожалуйста.

Сообщил я официантке, и она проводила нас к столику на четверых у окна, из которого была видна вся станция Чиба. Я пропустил к окну Юигахаму и начал глазеть на станцию у неё за спиной.

Мне на глаза попался монорельс, и я вдруг подумал, насколько же продвинутый город Чиба. Я бы даже сказал, футуристический.

Мой взгляд скользнул по монорельсу и вдруг столкнулся с взглядом персоны, сидящей за столиком наискосок от меня.

— О, это же Хикигая.

Персона сидела на диванчике спиной к окну.

В белой блузке с оборками и золотой цепочкой на груди. От падающего из окна света казалось, что она и сама вся светится, но её весёлые, улыбающиеся глаза были темнее вечернего неба. Это была Харуно Юкиносита.

— Харуно… — Удивлённо пробормотала Юигахама, повернувшись на голос.

А затем перевела взгляд на сидящего за тем же столиком парня в чёрном пиджаке поверх серого джерси. Удивлённые глаза, светлые волосы и улыбка. Хаято Хаяма.

— И Хаято…

— …Привет, — коротко сказал Хаяма, приподняв руку и серебряно сверкнув показавшимися из-под рукава часами.

Я молча кивнул. Больше никто ничего не говорил, лишь негромко играл джаз. Сквозь музыку послышался звук отодвигаемых стульев.

— Давненько не виделись, Гахама, — сказала Харуно, без лишних вопросов усаживаясь за наш столик.

Хаяма вздохнул, подхватил чековую книжку и сел рядом со мной.

— Свидание у вас, да? Ах ты, маленький негодник. Всё молчишь, как я погляжу. А Юкино не с вами? — Харуно пихнула Юигахаму локтем в бок и посмотрела в направлении входа.

— Ну, мы вообще-то ходили подарки для Юкинон покупать…

— А, точно, у неё же совсем скоро день рождения… Понятно, понятно.

Харуно кивнула, быстро достала мобильник и начала набирать какой-то номер.

— …Не думаю, что она возьмёт, — негромко заметил Хаяма.

— Не-а, сегодня точно возьмёт, — уверенно улыбнулась Харуно.

Негромко зазвучали гудки. Два, три, потом ещё и ещё. Наконец в трубке послышался тихий голос.

— Алло.

— Юкино? Это сестричка. Можешь сейчас подойти?

— Кладу трубку.

Как быстро! Тоже услышавшие этот моментальный ответ Юигахама и Хаяма натянуто улыбнулись. Но явно привыкшая к такому Харуно и бровью не повела, продолжая дразнящим тоном.

— О? А ты уверена, что не хочешь поболтаться со мной?

— Что?

Харуно усмехнулась во весь рот.

— Я сейчас вместе с Хикигаей!

— Опять врёшь и не краснеешь… Хватит уже…

— Хикигая, держи.

Даже не успев договорить, Харуно сунула мне мобильник.

— А? Чего?

Я посмотрел на телефон в своей руке, потом на Харуно, но она сделала вид, что совершенно не при чём, спрятав руки за спину. И отвечать явно не собиралась, хотя Юкиносита в трубке звала её. Наверно, придётся ответить…

— Э-э… Алло?

Буркнул я, не зная, о чём говорить. И услышал, как у Юкиноситы перехватило дыхание.

После недолгого молчания она наконец выдохнула.

— Поверить не могу… Почему ты там?

Вот и мне это интересно. Мы же просто в магазин пришли… Почему я здесь? Почему я здесь?! Ду-а-ха-ха-ха! Это шутка ёкая, да. Его и вините.

— Да я тут просто по магазинам ходил, а она меня поймала…

Злясь на ёкая, я попытался объяснить ситуацию, но меня прервал новый вздох.

— Ладно. Сейчас приду, так что передай трубку сестре.

— …Угу. Извини.

Я почему-то извинился.

Протёр мобильник влажной салфеткой и вернул его Харуно. Та коротко объяснила Юкиносите, где мы сейчас, дала отбой и с довольным видом улыбнулась.

— Юкино сейчас придёт.

— Э-э, зачем вы её позвали? — Неуверенно заговорила Юигахама. — Она же вроде как не хотела идти…

— А? Ну, на самом деле у нас сейчас семейный обед запланирован, но Юкино прийти отказалась. Зато когда узнала, что здесь Хикигая, ей ничего другого не оставалось.

— Значит, мы заложники?..

— Зачем же так грубо? Хотя разве не получилось бы замечательно, если бы она поспешила на помощь пленённым из-за неё друзьям?

— Осталось выяснить, кто же здесь злой тиран…

— О-о, какой начитанный мальчик, — весело поддразнила меня Харуно.

— А? — Недоумённо качнула головой Юигахама. Хаяма слегка улыбнулся.

— Это они про «Беги, Мелос!».

— А-а, ну, да, это… Я знаю, да. Я слышала, он очень быстрый!

А поняла ли она?.. «Мелос бежит… Мелос и Селинунтий… друзья навек», как-то так.

Но Юигахама тут же сменила тему.

— Семейный обед – это здорово! Все вместе и всё такое…

Она уставилась на Хаяму. Тот сообразил, что это значит, и подхватил.

— Наши родители давно уже близко знакомы… И когда зашла речь про Новый Год, они предложили совместный праздничный обед. А мы просто идём с ними.

— А-а, — кивнула Юигахама.

— У родителей очень напряжённый график, — вздохнула Харуно, проводя пальцем по ободку чашки. — Они и вчера заняты были, а завтра им снова на работу. Так что только сегодня и можно собраться.

Ясно, семейная традиция. Стоп, если они уже собираются, значит, и родители Юкиноситы должны быть неподалёку… Хотелось бы взглянуть на них.

Я вытянул шею и быстро огляделся. Влёт раскусившая меня Харуно фыркнула.

— Они сейчас формальные звонки делают. А мы их тут ждём.

— А-а, понятно…

Дело обычное. Когда родители своими делами заняты, дети одни остаются. В своё время мама договаривалась с другими мамами (это у них кооперация такая была) и оставляла меня с их детьми. Но знаешь, мама, даже если родители друг с другом ладят, дети зачастую нет… Честно скажу, неприятный был период жизни.

— Непростое дело, наверно, все эти формальные поздравления, — не без восхищения вздохнула Юигахама.

— У нас каждый год так, привыкли уже. Хотя иногда напрягает, да… — Сказала Харуно с оттенком смирения в голосе. — Просто удивительно, что эта традиция ещё жива.

У всех, как это называют, уважаемых семей города, наверно, есть свои обязательства. Мы, простые люди, от такого далеки, но факт есть факт. Что ж, семья с тайными дружескими связями – это не редкость. Я мало что об этом знаю, но уверен, таких много.

Даже в обычных семьях вроде нашей бывают связи, которые не афишируют. А чем выше семья в социальной иерархии, тем таких связей больше.

Харуно побарабанила пальцами по столу, словно скрывая вздох.

— И что за подарки вы купили?

Она придвинулась вплотную к сидящей рядом Юигахаме. Та съёжилась, открывая сумку.

— Да так… Носки домашние…

— А, ну да, зимой полы и правда холодные.

— Я знаю! Ну, это, когда я в последний раз к Юкинон заходила, подумала, что пол холодноват.

— О, я тебя понимаю. Я и сама холод не люблю.

В отличие от разговорившихся девушек, мы с Хаямой сидели молча, лишь слушали их трёп.

Но кажется, Хаяму что-то беспокоило.

— Подарок на день рождения, да?.. — Тихо пробормотал он и взглянул на меня. — А ты что купил?

— Да так, кое-что.

— Понятно, — отвёл он взгляд, больше не уточняя.

С этого момента Хаяма сосредоточился на разговоре Харуно и Юигахамы, слушая и время от времени вставляя реплики. Часы на руке, которой он держал свою чашку, неспешно крутили секундной стрелкой.

Я приклеился к ней взглядом.

Стрелка, как ей и положено, невозмутимо бежала по кругу, ни на миг не меняя ритма. Оборот, ещё один и она вернётся в исходное положение. Но всё равно что-то изменится. Эта стрелка останется в том же состоянии, а вот остальные – нет.

Разглядывающая подарок Харуно вдруг заговорила.

— Давненько такого не было, но может, мне тоже надо что-то ей подарить. — И подняла взгляд. — Верно, Хаято?

— …Верно.

Хаяма чуть пожал плечами и уставился в окно. Он смотрел на огни города… хотя вряд ли.

Я глянул на отражение Хаямы и вдруг задумался, что же он подарил ей давным-давно.

× × ×

Время лениво тянулось.

Со звонка Харуно Юкиносите прошло уже полчаса. Той потребуется ещё какое-то время, чтобы добраться сюда из дома. А просто встать и уйти мы не можем, потому что именно к нам её позвали.

Моя чашечка кофе давно уже опустела. А исходивший паром на столе чайник совершенно остыл.

Сидящая напротив меня Юигахама беспокойно вертела головой. И вдруг ойкнула, увидев что-то. Я глянул туда же и увидел быстро идущую в нашем направлении Юкиноситу.

— Юкинон, мы здесь, — крикнула Юигахама, замахав рукой.

Юкиносита увидела её и подошла.

— Юигахама… ты тоже здесь, — удивлённо сказала она. Точно, мы же ей об этом по телефону не сказали.

— Ага. Ну, это… мы тут с Хикки по магазинам ходили, и меня вроде как тоже поймали… — Юигахама запнулась, не зная, догадалась ли Юкиносита, что мы ходили за подарками для неё.

— По магазинам… П-понятно… — Юкиносита с подозрением посмотрела на нас.

— Ладно, садись, садись, — заявила Юигахама. И подвинулась, освобождая на диванчике место рядом с собой.

Разумеется, Юкиносита села так, чтобы не оказаться лицом к лицу с Харуно. А затем склонила голову перед Юигахамой.

— Прошу прощения, что моя сестра вас побеспокоила.

— Ой, да нет, ерунда, — замахала перед собой руками Юигахама.

Юкиносита с некоторым облегчением прижала руку к груди. А затем повернулась ко мне.

— Хикигая, ты тоже, э-э…

— Да ерунда. Мне всё равно было нечего делать.

Я и в самом деле ничего больше на сегодня не планировал. Наверно, я даже должен был испытать некоторое облегчение, что больше не наедине с Юигахамой. Хотя не скажу, что происходящее так уж мне по душе.

Главная же виновница тем временем с провокационной улыбочкой снова принялась дразнить Юкиноситу.

— Юкино, ты та-а-а-а-ак долго…

— У тебя хватает наглости так говорить, хотя сама меня выдернула, ничего толком не объяснив…

Юкиносита искоса бросила ледяной взгляд на Харуно. Сидящая между ними Юигахама вымученно улыбнулась. Супер-Смэш Сёстры Юкиносита! Ради бога, избавьте меня от такого…

— Да хватит уже. Ясно же, что Юкино спешила как могла…

Попытался смягчить напряжение бодрый и знакомый голос. Я машинально повернулся на него, потому что никогда раньше не слышал, чтобы он звал Юкиноситу по имени. Владелец голоса, Хаято Хаяма, поморщился, словно сообразив, что ляпнул лишнего, и попытался загладить всё улыбкой.

— …

Явно удивлённая Юкиносита молча посмотрела на него, и тот пожал плечами.

— Юкиносита, что будешь пить?

— …Чёрный чай.

Ответила она, и Хаяма быстро подозвал официантку. Когда та принесла чай, Харуно глубоко вздохнула.

— Давненько мы вот так не собирались за чашкой чая, а?

— Да, давно, — кивнул Хаяма.

— …

Юкиносита молча сидела с чашкой в руках, прикрыв глаза. Разговор увял, и Юигахама попыталась найти новую тему.

— Это, ну… Вы с Хаято уже так давно знакомы.

— Ага, ага. Ты знаешь, что Хаято – единственный ребёнок в семье? Поэтому его родители всегда очень хорошо к нам относились. Верно, Юкино?

— Не думаю.

— Да нет, к вам не только мои родители хорошо относились, но и все остальные.

Несмотря на слова Харуно и улыбку Хаямы, отношение Юкиноситы не изменилось. Но Харуно не обращала на это внимания, глядя куда-то вдаль.

— Какие воспоминания… В детстве, когда родители были заняты, я всё время о вас заботилась.

Юкиноситу передёрнуло, и она нахмурилась. — Должно быть, ты что-то путаешь. Ты всегда таскала нас с собой и делала, что хотела. Это было очень неприятно, — холодно сказала она, ставя чашку на блюдце, и равнодушно взглянула на Харуно.

— Да, как в тот раз, когда мы были в зоопарке… — Подал голос Хаяма. — Много чего мы тогда пережили в развлекательной зоне, да?..

— И в парке Ринкай тоже. Она бросала нас одних, раскачивала кабинку на колесе обозрения…

Хаяма с Юкиноситой помрачнели, вспоминая прошлое. Но Харуно радостно закивала.

— Точно-точно. А Юкино потом плакала.

— Стоп… Не сочиняй.

— Ничего я не сочиняю. Верно, Хаято?

— А-ха-ха… Наверно…

Харуно говорила, Хаяма улыбался и отвечал, Юкиносита молча кивала.

Глядя, как они вспоминают прошлое, я вдруг кое-что понял.

Эти трое много времени провели вместе. И у них есть воспоминания, к которым нет доступа посторонним.

В разговор не лезла даже Юигахама, не говоря уже обо мне.

Я не знал, какие отношения связывали сестёр в те времена. А если бы и знал, это всё равно ничего бы не изменило.

Единственное, что мне оставалось – время от времени прихлёбывать горький кофе, игнорировать их рассказы, согласно кивать и кое-что себе представлять.

В своё время, не помню даже когда, мне задали вопрос.

Что бы могло измениться, окажись я в одной младшей школе с этими девчонками.

И что я тогда ответил?

Я рылся в памяти, когда вдруг услышал стук поставленной на стол чашки, сопровождаемый вздохом. Глянул туда и увидел, что Харуно холодно смотрит на Хаято и Юкиноситу, опустив подбородок на руки.

— Тогда вы были та-а-акими милыми… А сейчас… такие скучные.

Прекрасно очерченные яркие губы резко контрастировали с холодом исходящих из них слов. Острый взгляд и ледяная улыбка заставили всех замолчать.

Лежащая на столе рука Юкиноситы сжалась в кулак. Хаяма стиснул зубы и отвернулся. Юигахама растерянно посмотрела на меня.

В повисшей тишине Харуно фыркнула.

— Зато сейчас есть Хикигая. Пожалуй, я тогда с ним поиграю.

— Только никакого спорта, для меня это слишком…

— А я именно так и хотела тебя подразнить. Вот, вот. Хороший, Хикигая, хороший. — Она потянулась погладить меня по голове. Я изогнулся и увернулся. — Ну вот, убежал.

С такой улыбкой и манерой говорить, она смахивала на добродушную старшую сестру. Нечасто красотки старше меня мне улыбаются, так что это само по себе неплохо. И в лживости этой улыбки нет ничего такого. Все порой надевают маски, к примеру, как Ироха Ишшики, притворяющаяся милашкой. Это тоже не страшно.

Что действительно страшно, так это то, как Харуно Юкиносита показывает свою скрытую натуру.

Но она больше явно не собиралась продолжать этот разговор и перескочила на новую тему, не переставая улыбаться.

— Кстати о спорте. Если не ошибаюсь, у вас скоро марафон?

— Ага, точно. Кажется, в конце месяца, — ответила Юигахама.

— Вот как, значит, в этом году не в феврале, — удивилась Харуно.

— Учителя сказали, что его перенесли, чтобы уложиться в расписание.

Спокойно ответил Хаяма, улыбаясь, как ни в чём не бывало.

Юкиносита, разумеется, сразу помрачнела. Ну ещё бы, с её-то выносливостью… Марафоны точно не для неё.

Но как бы то ни было, весёлое настроение вернулось.

Неплохо, но теперь эта непринуждённо треплющаяся четвёрка притягивала взгляды окружающих. Они не бросались в глаза, но были заметны. Да уж, они и правда выделяются…

Я уже какое-то время чувствовал взгляды, бросаемые на нас от входа.

Ну да, эти четверо немного шумноваты, но притягательны. Из тех, на которых даже в центре города засматриваются.

Из-за них моё присутствие стало теперь совершенно незаметным. Я тень… И чем ярче свет, тем гуще тень, а чем гуще тень, тем ярче сияет свет…

Делать было нечего, и я решил прикинуться Куроко, стать чернорабочим сцены.

Не вступая в разговор, тупо потягивал свой кофе, пока он не кончился. Ещё взять, что ли… Осмотрелся в поисках официантки и увидел, что к нашему столику идёт женщина в кимоно.

Уложенные в причёску глянцевые чёрные волосы и спокойное, уверенное поведение. На вид моложе моих родителей. Изящная, грациозная походка и прекрасно сложенная фигура. На меня вдруг нахлынуло чувство дежавю.

Как же они похожи, невольно подумал я.

Женщина спокойно подошла к нашему столику.

— Харуно.

Её голос без труда проник сквозь голоса посетителей и звуки фоновой музыки, привлекая внимание всех, кто его услышал. Это тоже мне кое-кого напомнило.

Харуно повернулась к женщине.

— А, с делами закончили?

— Да. Пришла вас позвать, потому что мы уже идём на ужин. Хаято, извини, что пришлось ждать.

— Не стоит беспокоиться. Мы прекрасно провели время.

Он повернулся к нам. Взгляд женщины скользнул по всем сидящим за столом.

Судя по всему, присутствие Юкиноситы оказалось неожиданностью. Она тихо прошептала «бог мой» и по-доброму улыбнулась.

— Юкино, так ты пришла. Я очень рада…

— Мама… — Пробормотала Юкиносита, то ли удивлённо, то ли подавленно.

Кстати говоря, и внешность, и манеры у них оказались весьма схожи. Будь Юкиносита постарше, их вообще можно было бы принять за близнецов. Сразу я этого не заметил из-за мощной повелительной ауры. В женщине чувствовалась такая величественность, что стоило бы дважды подумать, прежде чем с ней заговаривать. Я рефлекторно выпрямился.

Юкиносита сглотнула, обхватила себя руками и отвела взгляд, словно она здесь посторонняя. Что же у них в семье за отношения?

Мать Юкиноситы мягко улыбнулась.

— Какая же она красивая… — Удивлённо выдохнула Юигахама.

Мама Юкиноситы слегка поклонилась и повернулась к Харуно.

— Харуно. Это твои друзья?

— Ага, Хачиман и Гахама, — без лишних церемоний представила нас Харуно. То ли уже говорила о нас, то ли ей просто лень было.

— Э-э, я подруга Юкинон, Юи Юигахама, — взволнованно поклонилась Юигахама.

Я просто кивнул. Как-то меня нервирует родителям девушки представляться… Но пока я колебался, назвать ли себя, мама Юкиноситы отвлеклась на слова Юигахамы.

— Юкинон… — Она взялась рукой за подбородок и слегка прищурилась, глядя на Юкиноситу с Юигахамой.

— О, так вы подруга Юкино, прошу прощения. Вы выглядите взрослее, вот я и предположила…

— Взрослее… Хе-хе-хе…

Юигахама выглядела довольной. А вот у меня эти слова вызвали некоторый дискомфорт.

Честно говоря, Юигахама выглядела как-то невинно и по-детски. Во всяком случае, по манерам и поведению она не казалась собранным взрослым человеком.

Но маму Юкиноситы ничуть не смутила столь очевидная ошибка. Она приложила руки к щекам.

— О, вот как… Из соучеников Юкино я знаю только Хаято, так что… Пожалуйста, оставайтесь и дальше подругами, хорошо?

— Конечно! — Уверенно отреагировала Юигахама.

Мама Юкиноситы слегка склонила голову. Я окончательно упустил момент представиться, но кажется, её моё имя и не интересовало. Впрочем, тут не о чем беспокоиться, вряд ли мы встретимся снова.

Она повернулась к Хаяме и Харуно.

— Ну что, идём?

— Ага-а-а-а-а.

Харуно поднялась. Хаяма тоже, прихватив чековую книжку. Но сидящая передо мной Юкиносита оставалась недвижима.

— Юкино, ты ведь идёшь с нами, да? — Спокойно сказала её мама.

Этот вопрос по сути вопросом не был. В короткой фразе таились несколько смыслов.

— Я… — Неуверенно заговорила Юкиносита.

— Заодно и твой день рождения отпразднуем, — добавила мама, словно уговаривая её.

Тёплый ласковый взгляд и мягкий журящий тон. Но чувствовалось в них сильное давление.

Юкиносита прикусила губу, опустила голову и бросила взгляд на меня. Э-э, а я-то что могу…

Харуно это заметила.

— Юкино, так нехорошо.

В её холодном взгляде чувствовалось какое-то веселье. От сурового тона и недоброй улыбки плечи Юкиноситы вздрогнули.

Наступила недолгая пауза.

Харуно продолжала сверлить взглядом Юкиноситу. Хаяма с беспокойством смотрел на них обеих. Юигахама съёжилась, словно чувствуя себя лишней. Я отвернулся к окну и чуть вздохнул, делая вид, что ничего не замечаю.

Все молчали. Было очень неуютно.

И не только мне.

Юигахаме тоже. И Юкиносите.

А может, и все остальные чувствовали то же самое.

Мама Юкиноситы качнула головой, словно размышляя, что делать, и приложила руку к виску. А потом посмотрела на нас с Юигахамой.

— Конечно, твои друзья могут пойти с нами… Что скажете? — Улыбнулась она нам.

— Прошу прощения, не хотелось бы злоупотреблять гостеприимством… — Ответил я, поднимаясь. В компании чужих родственников я чувствовал бы себя весьма неловко.

А что ещё важнее, я не настолько туп, чтобы не понять такой прозрачный намёк.

— Понятно. А я думала, что вы можете к нам присоединиться… — Сказала мама Юкиноситы, разумеется, даже не пытаясь нас остановить.

— П-прошу прощения.

Юигахама склонила голову, я кивнул, и мы вышли из-за стола. — Пока, — коротко попрощался Хаяма, а Харуно с улыбкой нам помахала.

Следом за нами поднялась и Юкиносита, искоса глянув на маму. Та слегка приподняла подбородок и кивнула в ответ.

Юкиносита проводила нас до выхода и опустила голову.

— Извините, что из-за меня так получилось, — виноватым голосом сказала она.

— Да ерунда! — Отчаянно замахала руками Юигахама. — Ну, то есть, даже хорошо, что мы маму Юкинон увидели!

— Понятно. Значит, всё хорошо… — Ответила Юкиносита, оставаясь всё такой же мрачной.

Лицо Юигахамы тоже затуманилось. Но она тут же принялась рыться в сумке, явно что-то сообразив.

— А, вот. Рановато немножко, но это на твой завтрашний день рождения.

Она сунула Юкиносите свой пакетик с подарками. Я последовал её примеру.

— Поздравляю.

— С-спасибо…

Ответила та, смущённо и немного озадаченно глядя на пакетики. Потом прижала их к груди и улыбнулась.

Юигахама, глядя на неё, тоже расплылась в улыбке.

— В школе отпразднуем твой день рождения ещё раз!

— Хорошо, пока.

— Ага… Пока.

Юкиносита слегка помахала нам рукой, и мы направились к лифту.

Я нажал кнопку вызова.

— Значит, это была мама Юкинон, да? Они и правда похожи, — выдохнула Юигахама.

— …Пожалуй.

Да, Юкиносита похожа на свою мать. Внешностью и манерами. Но я интуитивно чувствовал, что её мама больше похожа на Харуно. Кажется, теперь я понимаю те слова, что Харуно когда-то про неё сказала.

— Но знаешь…

Начала было Юигахама, но в этот момент открылись двери подъехавшего лифта.

Мы зашли в него, я нажал кнопку первого этажа, и Юигахама снова заговорила.

— Значит, Юкинон и Хаято в самом деле друзья детства, да? Ну, то есть, я как-то об этом слышала.

— Что значит «в самом деле»? Они вроде как изначально не врали.

— Я знаю. Просто друзьями они как-то не выглядели. Если уж они так давно друг друга знают, могли бы и побольше друг с другом разговаривать.

— Обстоятельства бывают разные, так ведь? Если ты ходишь с кем-то в одну школу, это ещё не значит, что вы будете общаться.

— М-м, ну да, наверно.

Всё о прошлом знают лишь те, кто к нему причастен. Прекрасные и тёплые воспоминания соседствуют в нём с холодными и неприглядными.

Когда люди разделяются, разница между воспоминаниями растёт. Накапливать их вместе или поодиночке – это не одно и то же. Даже при одинаковом объёме структура получается разной. И эта разница влияет на многое. На позицию, на окружение, даже на то, как тебя зовут.

Лифт шёл вниз без остановок.

В тишине слышен был лишь шум движения. Ноги слегка подрагивали в такт подрагиваниям пола.

Мы молчали, опускаясь всё ниже и ниже.

Когда лифт распахнул двери на первом этаже, я ощутил, что открывшийся за ними вид немного меня пугает.

 

Глава 3. В какой-то момент Ироха Ишшики начинает чувствовать себя здесь как дома

Первые три дня января кончились, кончилось и праздничное новогоднее безумство.

Бездельничавшие до сих пор родители вернулись к работе. Комачи наконец-то всерьёз принялась за подготовку к экзаменам.

Мы с Камакурой пребывали в уютной летаргии, потому что нам делать было нечего.

Но мирное времяпрепровождение не означает мира и покоя в мыслях. Чем больше человек бездельничает, тем ему беспокойнее. Когда ты чем-то занят, всё твоё внимание к этому и приковано, а всё остальное из поля зрения выпадает. А когда свободен, невольно начинаешь размышлять о своём бессмысленном будущем и впадаешь в депрессию. А-а-а, не хочу в школу ходить… А работать тем более…

В зимние каникулы ты особенно подвержен таким мыслям.

Они напоминают, что праздность и безделие однажды закончатся. И мы нутром чуем, что это замечательное время не будет длиться вечно.

Время бездумно идёт вперёд, давя на людей тяжкой ношей осознания неизбежного конца. Наверно, так чувствуют себя ниты, 27 осознавая, что обеспечивающие их всем родители стареют… Подумал я под котацу, поглаживая кота по брюху.

Но если выдержишь эту ношу, ты станешь настоящим бойцом. Настоящим безработным бойцом. Если человек говорит себе «пора браться за ум», лишь когда его загнали в угол, значит, это или безработный, или писатель ранобе. Получается, что быть безработным всё равно что быть писателем ранобе. QED. Нет, лучше Spirals.

Крутя в голове все эти мысли, я осознал, что действительно наступил конец каникул.

С сегодняшнего дня снова начинаются занятия.

Из-за сбитого ритма жизни утро получилось каким-то суетливым.

Я умылся, кое-как пригладил взъерошенные волосы и посмотрел в зеркало. Прохладное утро и ледяная вода унесли прочь всю мою сонливость.

Ну что ж… Постараемся и сегодня. 29

× × ×

После зимних каникул в классе было довольно шумно.

Мои одноклассники возбуждённо приветствовали друг друга, «с Новым Годом», «давно не виделись» и так далее. Похоже, им было о чём поговорить после каникул. Они шумели и бурлили энергией куда сильнее обычного. Соскучились, должно быть. Да плюс ещё новый год, плюс начало нового триместра.

Впрочем, были и другие причины.

В том числе и те листки, что нам раздали на утреннем классном часе.

Я уставился на свой листок, пропуская слова классного руководителя мимо ушей. На нём было начертано «Анкета по выбору будущей профессии». Такие нам уже несколько раз раздавали, но на нашем втором году обучения это последний. В зависимости от ответов нас распределят по гуманитарным и естественнонаучным классам.

Нравится нам это или нет, но сей листок заставляет осознать, что второй год обучения идёт к концу.

В прежнем составе нам осталось провести совсем недолго. Третий год неумолимо наступает, и время словно начинает мчаться быстрее. Думаю, так чувствую не я один.

Уже январь, осталось немного. В этом классе мы проведём ещё меньше трёх месяцев.

Основные школьные мероприятия остались позади, предстоящий период казался каким-то пустым. Нет цели, к которой надо стремиться, нет и мероприятий. Осознание, что друзья скоро могут оказаться в другом классе, а ты в новом окружении, неизбежно заставляло волноваться.

Более того, в следующем январе мы уже не придём в школу, мы будем готовиться к экзаменам. А значит, нынешняя зима – наша последняя зима в старшей школе.

Она напоминает, что праздность и безделие однажды закончатся. И мы нутром чуем, что это замечательное время не будет длиться вечно.

× × ×

После уроков было всё так же шумно.

Многие ребята оставались в классе, определённо ещё не наговорившись. Среди них выделялась компания, крутящаяся вокруг Хаято Хаямы и Юмико Миуры.

Тобе, Оука и Ямато вели свой обычный идиотский трёп. Хаяма глазел в окно, взявшись рукой за подбородок. И время от времени с улыбкой что-то отвечал этой троице.

Их ближайшие соседи, Миура с девушками, явно говорили о чём-то другом.

Миура как обычно лениво крутила свои длинные локоны, откинувшись на спинку стула. И смотрела на зажатую в руке анкету.

— Юи, а ты куда собираешься? — Спросила она у сидящей наискосок от неё Юигахамы, помахивая листком.

— Я… ну, наверно, на гуманитарные.

— А. Эбина, а ты?

— И я тоже. А ты, Юмико? — Поправила очки Эбина, сидящая прямо перед Миурой.

— Я… я пока ещё думаю.

Миура покосилась в сторону компании Хаямы. О чём-то подумала, потом снова подала голос.

— …Тобе, а ты куда пойдёшь?

— Профессия, да? Ну, я ещё не врубился, но с памятью у меня всё оки. По наукам пойду, наверно.

— Ха-а? — Озадаченно наклонила голову Миура.

— Ого, неожиданно, — удивилась и Юигахама.

Ну да, и впрямь неожиданно. Тобе никак не производил впечатление человека, способного осилить курс естественных наук. И я не один так думал, Оука с Ямато тут же решили проверить его психическое состояние.

— По наукам? Ты это всерьёз?

— Не сходи с ума.

Судя по тому, как перекосило Тобе, эти реплики дружескими ему не показались.

— А чё вы от меня хотите? Английский зубрить тяжелее, чем в игрушку на высшем уровне рубиться.

Чтоб ты знал, английский в обоих вариантах зубрить придётся…

Оука с Ямато облегчённо вздохнули, сообразив, что Тобе ничего ещё не решил. Придвинулись вплотную и принялись нашёптывать в ухо.

— Пошли лучше вместе на гуманитарные, а?

— Чувак, на технических в университете знаешь как пахать придётся?

— Вот-вот, слушай Ямато. А на гуманитарных всё просто, опять вместе тусоваться сможем, усекаешь? Только пока учишься и можно как следует оттянуться, так что давай думать о своём будущем!

Кажется, Оука с Ямато всё уже решили. Они не учиться хотят, а просто подольше не работать. Неужто они и правда считают, что это и есть «думать о будущем»?

Кто так говорит, как правило потом, устроившись уже на работу, с самодовольным видом ругает детей. Типа «ещё пожалеешь, что учиться не захотел».

Ха-ха-ха! Они ещё помучаются в поисках работы! Им бы лучше на гору Фудзи забраться, хоть будет потом что на собеседовании рассказать. С другой стороны, быть может, я ещё хуже них, я вообще работать не хочу.

Но для Тобе аргумент оказался супер эффективен!

— О-о, и то дело. А то совсем запутался.

Он мгновенно оказался в ловушке. Будущее Тобе теряет сознание!

Но кажется, беспокойство его не оставляло. И он решил расспросить остальных.

— А вы куда собираетесь?

— Мы с Хиной, наверно, на гуманитарные, — ответила Юигахама. — Юмико ещё думает.

Тобе взъерошил волосы и уставился на Эбину.

— А, вот оно как. Может, я тоже по гуманитарным двину.

— Но говорят, что с техническим образованием проще найти работу. Так что наука – тоже хорошо. Сможешь совокуплять элементы периодической таблицы.

Начала Эбина серьёзно, но под конец как всегда гнусно захихикала.

— …А-а, ну да, это мысль. Н-наверно. Да, да, точно.

Не-а, точно нет. Но Тобе всё равно закивал, отшатываясь. Защитный барьер Эбины как всегда был невероятно крепок.

А вот обычной реакции на такое не последовало. Та, кто обычно стучала Эбину по голове, останавливая, на сей раз бездействовала. Эбина и сама тому удивилась, разворачиваясь к Миуре.

Та рассеянно смотрела в сторону не принимающего участия в разговоре Хаямы, не обращая никакого внимания на остальных.

— А что насчёт тебя, Хаято?

Тот слегка пожал плечами и криво усмехнулся.

— Я… я кое-что обдумываю.

— Хм-м-м…

Миура равнодушно отвела взгляд. Хотя по лицу её было видно, что ей хочется продолжить расспросы. Но улыбка Хаямы ясно дала понять, что разговор окончен. Такой улыбке Миура не могла противостоять.

Едва разговор оборвался, в него влез Тобе.

— Слышь, Хаято, а рассказать не можешь? А то я не знаю, чо выбрать.

— И чем тебе мой рассказ поможет? Всё равно, если всерьёз не обдумаешь сам, потом пожалеешь.

В словах Хаямы был свой резон.

Совершенно не собираюсь говорить что-нибудь вроде «решай всё сам». Но когда подгоняешь свой ответ под ответ кого-то другого, и у тебя всё идёт наперекосяк, ты в итоге этого самого другого винить и начинаешь. Причину всегда ищешь не в себе. Хоть ты и сам согласился с советом, обвинять всё равно будешь советчика.

Тобе немного поэкал и помекал, но всё же согласился.

— Ладно, сам голову поломаю, — пробормотал он. Все остальные согласно покивали.

Темы для разговора кончились, настала недолгая пауза.

Оука вдруг словно вспомнил что-то и повернулся к Хаяме.

— Кстати, Хаято, а ты и правда встречаешься с Юкиноситой?

У всех, включая Миуру, от удивления отвисла челюсть. Быть может, даже у меня. Что ты там такое несёшь, Оука? Это не может быть правдой, думаю… Не должно быть правдой, да?.. Да… не должно…

От такого финта время для всех словно замерло. Но так только казалось.

— Ха-а-а-а?! — С шумом вскочила со своего стула Миура.

Громко болтавшие до сих пор одноклассники замолчали и с любопытством уставились на эту компанию. Класс неожиданно погрузился в тишину.

— Кто тебе сказал такую чушь? — Недовольно взглянул на Оуку Хаяма.

Его резкий голос и испускаемая им аура, столь отличающаяся от обычной, заставили Оуку потерять дар речи. Но взгляд Хаямы не давал ему молчать.

Я уже видел такое выражение на лице Хаямы. В конце осени, когда мы встречались с Оримото и её подружкой.

Подгоняемый острым блеском в его глазах, Оука заговорил, запинаясь.

— Ну, есть такой слушок… Будто вас видели вместе на зимних каникулах…

Хаяма вздохнул и чуть улыбнулся.

— Вот как? Извини, но тут нет ничего интересного. Просто семейная встреча коллег по бизнесу. — Похлопал он Оуку по плечу со своей обычной улыбкой. И бодрым голосом обратился к Тобе. — Да и такого просто не может быть. Верно, Тобе?

— А… Ага, точно! Да, точно!

— Верно? — Ещё раз уточнил у Оуки Хаяма, улыбаясь немного самоуничижительно.

— У-угу, верно! Я так и думал, что это всё фигня!

— Тогда так и говори.

Хаяма шутливо похлопал Оуку по голове.

Обычный разговор между парнями. Возникшая было в классе атмосфера напряжённости улетучилась.

Хаяма подхватил сумку и поднялся.

— Пора в клуб. Заодно и анкету в учительскую занесу.

— Лады.

— Ага, мы тоже идём.

Тобе с Ямато и Оукой бодро вскочили, распрощались с девушками и двинулись вслед за Хаямой.

Миура молча смотрела им вслед, прикусив губу и наматывая локон на палец.

— Всё нормально, не переживай, — мягко взяла её за плечи Юигахама. — Понимаешь, я тоже там была.

— Шутишь? — Взволнованно спросила Миура.

— Не-а, — улыбнулась Юигахама. — Я ходила по магазинам и встретила сестру Юкинон, оказывается, семьи Юкинон и Хаято давно знакомы, вот и решили встретить Новый Год вместе. Ну и Юкинон тоже позвали.

Кошмарное объяснение… Прямо как ребёнка слушаешь…

Эбина покивала и подвела итог.

— Ясно. Их кто-то увидел на семейной встрече, вот и пошёл слух.

— Угу, наверно.

— Всё потому, что Хаято и Юкиносита весьма популярны, вот такое впечатление и производят.

Дослушав до этого момента, я встал и вышел из класса.

× × ×

Всеобщее возбуждение выплеснулось и в коридоры.

Только что вернувшиеся с каникул ученики никак не могли успокоиться. Даже в обычно пустом коридоре, ведущем в спецкорпус, кое-кто попадался по дороге.

— Слышала насчёт Хаямы?

— Ага. Звучит как правда, да?

Болтали встретившиеся мне девчонки, явно услышавшие об этом совсем недавно.

Как и сказала Эбина, кто-то собрал вместе кусочки информации, изрядно приправил догадками и домыслами, и пошёл гулять новый интересный слух.

По идее вся эта история никак меня не касалась, но некое чувство дискомфорта давило на плечи. Должно быть из-за этих сплетников и сплетниц, которых я даже не знаю. Болтают всё, что им заблагорассудится.

Беда в том, что они распускают слухи совсем не обязательно из злобы или неприязни.

Просто потому что это весело, потому что всем интересно и потому что те двое сильно выделяются из толпы. Конечно, так и тянет их пообсуждать. Слух сразу становится главной темой дня, его достоверность никого не интересует. Его распространяют, даже не помыслив проверить. А если он кого задевает, всегда наготове оправдание – «это же всего лишь слухи». Сплетники держатся в сторонке и чуть что – не стесняются заявить, что они мол как все.

От одной мысли об этом противно становится. Лучше бы просто говорили гадости за спиной.

Погрузившись в размышления, я вдруг услышал позади шаги. Судя по бодрому топоту, это была Юигахама. Я слегка притормозил, и она быстро нагнала меня. Пристроилась рядом и заехала сумкой по пояснице.

— Чего без меня убежал?

— Ну так ты же там трали-вали разводила…

Да и не припомню, чтобы обещал в клуб вместе с тобой ходить… Хотя как-то в декабре пообещал вместе дойти, да. Должно быть, для Юигахамы этого оказалось достаточно.

— А сам разговор слышал? Про Юкинон и Хаято.

— Ну, вы там так орали… — Они и так заметны, а тут ещё и Миура даже не пыталась голос сдержать… Подозреваю, на них весь класс пялился. — Просто сплетни и не более того.

— Я тоже так думаю, но… — Юигахама запнулась и быстро вскинула голову. — Но не станет ли однажды это правдой для Юкинон. И для Хаято тоже.

Я попытался представить себе такую картину, но ничего не получалось. С Юкиноситой всё понятно, но и увлёкшегося кем-то Хаяму я даже вообразить не мог. И не преминул поделиться мыслями.

— Честно говоря, трудно себе представить… чтобы Юкиносита с кем-то встречалась.

— Почему?

— Что значит «почему»?

Не надо меня в замешательство приводить, причина-то очевидна.

— Ну, чтобы она с кем-то встречалась, понимаешь…

Юигахама сморщила лоб.

— А, да. Ну, как-то. Это, ну, да.

— Верно?

— М-м-м… А! Нет-нет-нет, я же совсем не о том спросить хотела! Хотя не могу не согласиться…

Тем временем мы уж дошли до клуба. Протянув руку к ручке, я кашлянул и понизил голос.

— Только в клубе об этом не заговаривай.

— А? Почему?

— Потому что она придёт в ярость.

— Точно!

Мы уже почти год как знакомы. И мне несложно представить, как взбесится Юкиносита, узнав, что оказалась в центре глупых сплетен. Её точно с катушек сорвёт.

Мы с Юигахамой переглянулись и кивнули друг другу. И я распахнул дверь, к которой не подходил уже так долго.

× × ×

Внутри было тепло. Я облегчённо вздохнул и плюхнулся на своё обычное место.

На столе передо мной стоял целый торт, который Юигахама уже радостно резала на четыре части.

— С днём рождения!

— Поздравляю.

— Поздравляю!

Под градом наших поздравлений Юкиносита немного смутилась и занервничала.

— С-спасибо… Н-наверно, надо чаю налить.

Она поднялась и принялась готовить чай. Сквозь клацанье посуды я вдруг услышал удивлённый вздох.

— Юкиносита, так у тебя третьего января день рождения, да? Кстати, семпай, а у меня шестнадцатого апреля.

— Я тебя не спрашивал…

Откуда ты вообще здесь взялась, а?..

Девушка с сомнением качнула головой, тряхнув льняными волосами. И слегка похлопала по губам вилкой, зажатой в маленькой руке. Из-под мятой формы торчал обвисший рукав кардигана.

Ироха Ишшики расселась в клубе помощников, словно это само собой подразумевалось.

Она прихватила один из кусков торта, взяла картонный стаканчик и принялась прихлёбывать чай. Не слишком ли у неё приспособляемость высока? Сдаётся мне, ей и на необитаемом острове выжить не проблема…

Ишшики отхлебнула ещё чая и погладила стаканчик обвислыми рукавами кардигана.

— Кстати, если опять в храм соберётесь, меня тоже зовите.

— С какой это радости?

Между прочим, у меня даже номера твоего нет. Или ты хочешь, чтобы я с тобой телепатически связывался? Чтобы оператору не платить, да? Или как? Или ты решила получить надо мной моральное превосходство, вызнав мои контакты? Сочувствую, но я на такое не ведусь! Хачиман прекрасно знает, что слишком много над чем-то размышлять – это копать себе могилу!

Но ничуть не сбитая с толку Ишшики лишь вздохнула.

— Я имею в виду, вы ведь все вместе в храм ходите, да? А значит, там и Хаяма будет.

— Да не было его с нами…

— А, ясно. Ну и ладно тогда, — заявила Ишшики. Отвернулась и оборвала разговор. Ироха ga Kill! Убивает одним ударом… С ней могут сравниться разве что  любители аниме да Убийца Баттусай.

Впрочем, её чувства можно понять. Могу понять и почему она считала, что Хаяма обязательно будет вместе с Миурой и остальными. Вот чего я понять не могу, так это что она делает в нашем клубе.

— Так зачем ты здесь?

— Ну, в школьном совете сейчас всё равно делать нечего.

— А что, других дел мало? Иди тогда в клуб, ты же всё ещё менеджер, так ведь?

— Да что за проблема, — похлопала меня по плечу Ишшики. — А, знаю. Я пришла забрать то, что мы тут оставили после Рождества.

— Ты же только что это придумала.

До чего же несуразно прозвучала такая причина.

Юкиносита вздохнула, Юигахама криво усмехнулась. О боже, Ирохасу… Все удивлялись, что наша команда хочет стать командой Агирре, а Ишшики наплевать. Настолько, что хоть ставь её перед аптекой вместо куклы Керойона.

Чувствуя себя не совсем уютно под нашими взглядами, Ишшики подула на чай, который и без того уже остыл.

— А, кстати, — вдруг повернулась она к Юкиносите. — Юкиносита вопросительно наклонила голову. Ишшики улыбнулась и ничтоже сумняшеся выпалила, — Юкиносита, а ты правда встречаешься с Хаямой?

— Что, прости? — Юкиносита наклонила голову ещё сильнее, почти под прямым углом.

Блин, и как эта девчонка столь непринуждённо бродит по минному полю?.. Повелительницу бури из себя строит, да?.. Взяла и спросила прямо в лоб. Как питчер старой школы, владеющий стилем Масакари и бросающий прямой мяч без всякой подготовки.

Впрочем, это же Ишшики. Ясен пень, спросила она не просто так, а совершенно намеренно. Собственно, ради этого вопроса она к нам и пришла.

— Ишшики…

Голос Юкиноситы был холоден. За тонкой вуалью улыбки таился ужасающий мороз северного полюса.

Плечи Ишшики задрожали. Голос тоже.

— Д-да! — Выдавила она и спряталась за моей спиной.

Слушай, хватит уже людьми прикрываться…

Юкиносита повернулась к выглядывающей из-за моего плеча Ишшики и опалила её взглядом.

— Разумеется, это не так.

— А-ага, я так и знала! — Закивала Ишшики. — Ну, то есть, я была уверена! Но когда слышишь слухи, так и тянет их проверить, пра-а-а-авда?

— Слухи?

Юкиносита посмотрела на нас с Юигахамой.

— Ну, понимаешь, кое-кто болтает о таком…

— Помнишь, где мы прошлый раз встретились? Должно быть, кто-то вас видел, вот и… — Добавила Юигахама.

Юкиносита с усталым видом глубоко вздохнула.

— Понятно. Делают из мухи слона…

Конечно, старшеклассников хлебом не корми, дай лишь поболтать о делах любовных. Особенно когда речь идёт о таких заметных персонах, как Юкиносита и Хаяма.

Ишшики влюблена в Хаяму, так что ничего удивительного, что ей захотелось проверить слухи. Я посмотрел на неё, и Ишшики задумчиво качнула головой.

— Но это плохо, правда?

— Пожалуй. Особенно для тех, о ком сплетничают.

— А, нет, я не о том, — сообщила Ишшики.

— А о чём? — Поинтересовалась Юкиносита.

Ишшики подняла палец.

— До сих пор подобных слухов про Хаяму не ходило, странно как-то получается.

— Ну да, верно… — Задумчиво уставилась в потолок Юигахама.

Понятно. И правда, до сих пор я не слышал никаких сплетен о любовных делах Хаямы. Хотя и о всех прочих тоже не слышал. Мне же никто ничего не рассказывает… Как и сказала Юкиносита, я могу лишь подозревать. Или погуглить с Коккури.

— Вот почему все девушки о-о-о-о-очень этим слухом заинтересовались, — кивнула Ишшики, скрестив руки на груди.

Раньше никаких слухов такого рода про Хаяму не было. Ничего удивительного, что стоило появиться подобной сплетне, она сразу вызвала немалый интерес. И все девушки, положившие глаз на Хаяму, тут же разнервничались. Интересно, как такой слух может повлиять на окружение Хаямы?

— …Слух, да? Карма сработала? — Пробормотала Юкиносита, ни к кому не обращаясь. По чашке чая в её руках пошла рябь.

— Н-ничего страшного! Если не обращать на слух внимания, он сам утихнет! Ты же знаешь, что слухи живут только сорок девять дней!

— Семьдесят пять.

Что, кто-то умер, и по нему справляют последнюю мемориальную службу?

— Да какая разница! — Воскликнула Юигахама. — Давайте просто не обращать на него внимания.

Собственно, ничего другого нам и не остаётся. Жаловаться на слухи, которые веселят народ, просто бессмысленно. Просто надо вести себя тише воды, ниже травы. Молчание – единственный способ противодействия.

Возмущаться и всё отрицать значит дать лишний повод для подозрений. Развлекающиеся сплетники с радостью за него ухватятся. А если будешь кого-то защищать, станешь следующей их целью. Что бы ты ни сделал, ты проигрываешь. Уж лучше пусть за бездействие ругают, это меньшая из бед.

— …Пожалуй, — кивнула Юкиносита, явно понимающая ситуацию не хуже меня.

— Ладно, давайте тогда вернёмся к работе!

Бодро заявила Юигахама. Юкиносита улыбнулась и взялась за ноутбук.

«Вернёмся к работе»… До чего же противные слова.

× × ×

Работу надо делать, как бы неприятна она ни была. Собственно, потому её работой и называют, что она неприятна. Нашей самой первой неприятной работой в этом году была проверка почты, пришедшей на адрес «Консультации по почте для префектуры Чиба».

Из дальнего угла был извлечён покрытый пылью ноутбук, одолженный у кого-то Хирацукой. Эта устаревшая модель запускалась медленно и печально.

Пока мы ждали окончания процесса, Юкиносита полезла в сумку. Выудила футляр, достала из него очки и радостно нацепила их.

Встретившись с её взглядом сквозь линзы, я рефлекторно притворился, что зеваю, и отвернулся. И заметил краем глаза, что Юкиносита опустила голову.

— Ой, Юкинон, как они тебе идут! — Заявила Юигахама.

— П-правда? — Юкиносита осторожно прикоснулась к оправе и бросила быстрый взгляд в мою сторону.

— …Н-ну да… верно… — Невнятно промямлил я, почему-то нервничая, что мой подарок уже в деле.

— …Спасибо, — тихо сказала Юкиносита и с безразличным видом отвернулась.

Я молча кивнул и отхлебнул чая из своей чашки.

— Юкиносита, разве ты носишь очки? — С любопытством посмотрела на неё Ишшики.

— Это очки для работы за компьютером, — пробормотала Юкиносита, не отрывая взгляд от экрана.

— А, — безразлично буркнула Ишшики, берясь за свой стаканчик.

Очень безразличный ответ…

Но оно как раз хорошо.

Продолжись разговор ещё немного, я начал бы уже корчиться от смущения. Да мой взгляд уже сейчас по всей комнате бегает!

Я поправил стул, почему-то не в силах сидеть спокойно.

— Может, мне тоже начать очки носить… — Пробормотала Юигахама.

— Да у тебя и компьютера-то нет, — парировал я. Юигахама тут же возмутилась.

— Может и нет! Но я же смотрю! Юкинон, дай и мне посмотреть! — Она придвинулась к Юкиносите и уставилась на экран. — О, кажется, у нас новое письмо.

— Да, и оно от… Миуры, — сообщила Юкиносита, разворачивая ноутбук ко мне.

<Юмико☆>

Как выбрать между естественнонаучным и гуманитарным курсами?

Да, точно Миура. Она уже как-то писала нам под этим именем.

Ишшики подскочила ко мне со своей тарелкой с тортом в руках и тоже принялась изучать экран.

— М-м-м, это насчёт нашей анкеты, да? И на какой же лучше пойти?

Она сунула в рот кусок торта и уставилась на меня.

Для собирающихся поступать в университет этот вопрос весьма важен, они всегда над ним думают. Похоже, Ишшики тоже не исключение.

— Ну, если говорить о сложности экзаменов, гуманитарное направление попроще. Кстати, тут ещё и частные заведения сильно от государственных отличаются. В государственных надо пять предметов сдавать, а в частных только английский, японский и обществоведение.

— Ого… — Отступила на шаг Ишшики. — Семпай, неужели ты хорошо учишься?

— Что ещё за «неужели»?.. И что это за «ого»? Ты за кого меня держишь?..

— Даже и не знаю, что сказать… — Ехидно усмехнулась Ишшики. — Негоже плохо о людях говорить, понима-а-а-аешь?

Ну-ну. Вообще-то, ты уже гадости говоришь… Что за девчонка, а?.. Я глянул на Ишшики и на сей раз она ответила мне восхищённым взглядом.

— Семпай, я знаю, что ты кажешься умным, но у тебя ещё и оценки хорошие, м-м?

М-м, ну, Ироха… Упрямо не хочешь признавать, что я умный, да? Не слишком ли ты грубовата?

— Ага! Так и есть! Точнее, хорошие оценки у него только по гуманитарным предметам, — не преминула похвастаться Юигахама, хлопнув в ладоши.

Ты-то чем гордишься?.. И не надо так подчёркивать «только по гуманитарным предметам».

Юкиносита отбросила волосы с плеча и широко усмехнулась.

— Верно. Оценки у него хорошие. Но не настолько, чтобы попасть в топ.

А ты-то чем гордишься?.. Впрочем, тут понятно. Её оценки и правда лучше моих…

— Значит, семпай идёт в гуманитарии?

— В точку.

— О-о, — безразлично протянула Ишшики, услышав мой ответ. И зачем тогда было спрашивать? А затем прочистила горло, словно собираясь перейти к главному вопросу.

— …А Хаяма уже решил, куда пойдёт?

— Да, похоже, уже решил, — задумчиво ответила Юигахама.

— Ну да? — Резко наклонилась вперёд Ишшики. — И что же он выбрал? Ну, это, я просто для справки. Мне же тоже потом выбирать надо будет.

— М-м, я даже не знаю, что он написал… Он нам не показывал…

— А-а, понятно…

Ишшики понуро уронила плечи.

— Если тебе просто для справки, — утешающе сказала Юигахама, — то я знаю, что выбрал Тобеччи!

— Не, Тобе не надо.

— Так сразу?

Какая же ей справка нужна?.. Пока я удивлялся, уткнувшаяся в монитор Юкиносита нахмурилась и коротко вздохнула.

— Что-то не так?

— Нет, просто немного неожиданно, что Миура о таком беспокоится.

— Ужасные вещи ты говоришь… Ну, то есть, она действительно изображает из себя королеву и всё такое, но у неё тоже наверняка есть свои проблемы.

— Это кто здесь ужасные вещи говорит?.. Я ничего такого не имела в виду. —  Юкиносита с удивлённым видом приложила руку к виску. — Просто не ожидала этого от столь решительного человека, как Миура. Уж если даже Тобе определился…

А про Тобе обязательно было добавлять? Сдаётся мне, он просто под горячую руку попал… Я криво усмехнулся. Юигахама тоже.

— А-ха-ха… Я имею в виду, даже Миура кое о чём волнуется. Всё-таки выбор профессии…

— И об этом стоит так беспокоиться?

Если хочешь чем-то заниматься, то направление и выбирай. А если нет, просто поступай куда придётся. Разве не так большинство старшеклассников думает?

Как правило, единственное, о чём стоит беспокоиться, выбирая класс, это экзаменационные предметы и университет, куда хочешь пойти. Конечно, некоторые с самого начала прикидывают перспективы заработка и поиска работы. Но если начать отбрасывать то, чем заниматься не хочешь, ответ быстро станет ясен.

Можно долго и мучительно размышлять, чем хочешь заниматься. Но то, чем заниматься не хочешь, приходит на ум само.

— М-м-м, я не про то… — Задумалась Юигахама. — Ну, понимаешь, разойтись по разным классам… Трудно выбирать, когда вспоминаешь об этом.

— Ну да… Но тут ничего не попишешь.

Всё когда-нибудь заканчивается. И это вполне естественно. Особенно в случае старшей школы, которая длится всего три года. Я прекрасно понимаю, что после неё наши пути разойдутся.

И потому ничего другого я сказать не мог.

Юигахама немного понурилась.

— Угу, я знаю, но… Нам не всегда приходится делать то, что хочется… А если мы выберем разные направления, мы уже не сможем учиться в одном классе…

— Я в любом случае буду в другом классе, потому что у меня другая программа обучения… — Тихо сказала Юкиносита, отворачиваясь.

Кажется, она обиделась, не понимая такой логики. Ну да, Юкиносита в классе изучения международной культуры, у него действительно другая программа. И состав, кстати, все три года неизменен.

— И-извини, Юкинон! Я совсем не то сказать хотела… — Бросилась обнимать её Юигахама. — Я-я не совсем понимаю, но даже если мы в разных классах, всё будет хорошо!

Конечно. Дружба – это прекрасно. Гахама и Юкинон – друзья навеки!

Недоверчиво глядевшая на нас всё это время Ишшики вдруг вскинула голову.

— А, так вот оно что.

— Это ты о чём? — Поинтересовался я.

Ишшики радостно улыбнулась и ткнула пальцем в ноутбук.

— Письмо от Миуры, да? Так вот, Миура хочет знать, что выбрал Хаяма, вам не кажется? Ведь от этого будет зависеть распределение по классам на следующий год.

Ну и ну. Всего несколько слов, а в них такой глубокий смысл? Девичий язык так сложно понять. Будь такой предмет на экзаменах, мало кто смог бы его сдать. Язык парней, кстати, куда проще, там как правило всё сводится к «хочу быть популярным».

Хорошо, что Ироха Ишшики, специалист по девичьему языку, перевела нам письмо, но есть ещё одна загвоздка.

— Миура и правда могла такой финт выкинуть? Ишшики пока оставим за скобками.

— Семпай, за кого ты меня де-е-е-е-е-ержишь? — Обиженно посмотрела на меня Ишшики.

Ты же только что мной воспользовалась, чтобы перевести разговор на тему, что же выбрал Хаяма…

Но кажется, такое понимают только настоящие девушки. Вроде Юигахамы, которая задумчиво помычала, не выпуская Юкиноситу из объятий.

— Пожалуй… Ну, то есть, она и в классе об этом беспокоилась, так что… Она ведь ранимая девушка…

— Я зна-а-а-аю! Семпай, посмотри, я ведь тоже ранимая девушка, пра-а-а-авда? — Закивала Ишшики, уставившись на меня.

Хм… Как-то ни Ишшики, ни Миура впечатления ранимых девушек не производят… Миура вообще на предводительницу банды смахивает. Особенно из Йокогамы. Может, из-за фамилии.

Впрочем, именно Миура завела в классе разговор насчёт выбора будущей профессии. Ладно ещё Юигахама и Эбина, но чтобы она действительно интересовалась решением Тобе – не верю. И никогда не поверю.

Она просто воспользовалась им, чтобы переключить разговор на Хаяму и его выбор. Точно так же, как Ишшики воспользовалась мной. Хотя упомянутый Хаяма ушёл от ответа в своём фирменном стиле…

Вот, значит, почему к нам пришло такое письмо.

Если Ишшики права и Миура хочет оказаться в одном классе с Хаямой, она должна выбрать то же направление.

В каждом году формируются десять двенадцатых классов, семь гуманитарных и три естественнонаучных. Если выберешь то же направление, при определённой удаче можно оказаться в одном классе. Но если направления окажутся разными, такая возможность абсолютно исключена.

К тому же, гуманитарные и естественнонаучные классы находятся на разных этажах. Первые на втором, последние на третьем.

Чем больше расстояние, тем меньше шансов встретиться. Для влюблённой девушки это вопрос жизни и смерти.

— А почему бы ей самой его не спросить? — Поинтересовалась Юкиносита, стараясь отодрать от себя Юигахаму.

Должно быть, несмотря на зимнюю прохладу, ей стало душно от столь долгих объятий. Сейчас она чем-то смахивала на вырывающегося из рук кота.

— А она и спросила. Но Хаяма заявил, чтобы мы думали сами и что о своём выборе он не скажет…

— Может, потому что она спрашивала при всех? Можно было бы по-тихому наедине спросить. Заодно и очков набрать.

— Не так-то это просто.

Сообщила нам Ишшики, покачивая пальцем. Увы, это действительно непросто.

Даже если думаешь, что вы близки, о многом спрашивать не стоит.

О будущем. О настоящем. И о прошлом. В любой момент можно нарваться на мину.

Что будет, если ты всё-таки заставишь себя спросить и получишь не тот ответ, на который надеешься? От одной мысли об этом язык отсыхает.

Пока я размышлял, снова заговорила Юкиносита.

— Так что мы будем делать с поступившим нам вопросом?

— Ну, давайте попробуем ответить.

Во взаимоотношения наш клуб не вмешивается, но поддержка в его задачи вполне вписывается. Если мы сумеем восстановить нормальные отношения Хаямы и Миуры, закончатся и дурацкие сплетни.

— Замётано! Попробую завтра спросить.

— Пожалуй, неплохая идея. Так мы можем на тебя рассчитывать?

— Ага! — Бодро ответила Юигахама, но тут же посмурнела. — Хотя я не уверена, что он мне скажет…

Ну да, раз уж он не сказал Миуре и Тобе, сложно представить, что он всё расскажет Юигахаме, находящейся на том же уровне допуска. Равно как и Ишшики.

Судя по его поведению в классе, он понимает степень своего влияния на близких ему людей и не хочет ограничивать их выбор.

А значит, спрашивать его должен тот, кто у эту категорию не входит. И таких тут немного.

Я посмотрел на Юкиноситу.

Но она непонимающе склонила голову.

…Что ж, ей и правда не стоит подходить к Хаяме, пока по школе гуляют сплетни про них. Иначе мы огребём новую проблему.

Получается, остаюсь только я… Другой вопрос, выйдет ли из этого хоть что-то путное.

— Думаю, выбора у нас нет. Я его спрошу…

Юигахама с Юкиноситой удивлённо на меня посмотрели.

— Хикки спросит?

— Уверен? Ты вообще можешь разговор-то поддерживать?

— Как-то странно ты обо мне беспокоишься… Нет, совсем я не уверен.

Мы оба японцы, так что сможем вести разговор на одном языке. Но понять сказанные слова ещё не значит понять друг друга. Бывает, даже говоря на одном языке, люди друг друга не понимают.

— Но определённый шанс есть.

— Что ты имеешь в виду?

— Если он не говорит тем, с кем близок, остаётся лишь зайти с другой стороны. Он может рассказать тому, с кем никак не связан.

— Понятно. Что-то вроде покаяния на исповеди.

— Покаяния… — Пробормотала незнакомое ей слово Юигахама.

Потом ей объясню… Юкиносита несколько преувеличивает, но в целом права.

В жизни всегда много такого, в чём хочется исповедаться. Кто-то жалуется на жизнь случайному собутыльнику в баре, кто-то рассказывает невесть скольким анонимным читателям на форумах и в соцсетях. Именно потому, что нет между ними никаких отношений. Хотя сам я ни за что не стал бы исповедоваться незнакомцу.

— Во всяком случае, попробую спросить. Попытка не пытка.

Корпоративные рабы называют это «прикинься дурачком и слушай». Такой навык хорошо помогает выудить нужную новичку информацию. Именно от него будет зависеть, как пойдёт у тебя работа. Источник – мой папаша, который вечно ворчит на новых сотрудников. Стоит представить себя под началом такого типа, и всё желание работать улетучивается как дым. Хм, того и гляди новый навык корпоративного раба заполучу…

Но никаких других вариантов я не вижу. Остаётся лишь спросить напрямую.

— Ладно, мне пора, — поднялась со стула Ишшики. — Спасибо за чай. Юи, если чего получится, дай и мне знать! — Она поклонилась и двинулась к выходу.

— Шмотки свои забыла, — окликнул я её в спину.

— А.

Ишшики развернулась, смущённо хихикнув. И подхватила стоящую в углу картонную коробку.

— Уф-ф… Ну, я пошла.

Нет ничего страшнее Ишшики, шатающейся под тяжестью. Я и сообразить не успел, как уже протянул руки и подхватил коробку. Включился отработанный с Комачи навык старшего братика. Никак мне от него не избавиться…

— С-спасибо! До комнаты школьного совета не донесёшь?

— Ладно, ладно…

Да уж придётся… У двери я повернулся сказать Юкиносите с Юигахамой, что скоро вернусь, и увидел, что они застыли и молча уставились на меня.

— …

— …

А? Чего это они?

— Отнесу и сразу вернусь, — сообщил я.

Юкиносита вздрогнула и начала убирать посуду, по-прежнему молча. Да чего ты всё молчишь-то?..

Покончив со столом, она повернулась к Юигахаме.

— Может, закончим на сегодня?

— Т-точно! Поможем с вещами!

Та с шумом вскочила со стула, подхватила рюкзак и рванула на выход. Юкиносита повесила сумку на плечо и неспешно двинулась к двери. Ишшики смущённо смотрела на них.

— Э-э… да нам правда столько народу не нужно…

— Я закрываю, так что не могла бы ты выйти из комнаты? — Поторопила её Юкиносита.

— С-сейчас.

Ишшики вылетела пулей.

Атмосфера снаружи была заметно холоднее воздуха.

Коридор спецкорпуса погрузился в сумрак, потому что на улице уже совсем стемнело.

Я поудобнее перехватил коробку, глядя на трёх шагающих передо мной девушек.

Внутри неё шуршали украшения с рождественского мероприятия.

Они были лёгкими, но коробка почему-то изрядно оттягивала руки.

 

Глава 4. Юмико Миура всё равно чувствует, что хочет знать

На школьном дворе царил пронизывающий холод. Прошло уже несколько дней с момента, как нам пришло то письмо, и мы ещё глубже погрузились в зиму.

Днём стояла ясная и более-менее тёплая погода, но стоило солнцу зайти, сразу холодало.

Добавьте к тому ещё и ветер.

Школа стоит на берегу, и зимний морской бриз не встречает на своём пути никаких помех. К тому же, Чиба – это самая равнинная префектура Японии. Отлично продуваемая префектура. Кстати, молодёжь предпочитает здесь At Home. Чёрт, звучит так, будто я рекламирую какую-то чёрную компанию. Получается, что Чиба станет спальным районом Токио, фермой для разведения корпоративных рабов. Просто загадка какая-то!

Но прожив семнадцать лет в Чибе, я как-то приспособился к этому пронизывающему ветру. А заодно и к грубой критике со стороны общества.

Налетел очередной порыв ветра, и я поправил воротник. И посмотрел вдаль, туда, где занимался футбольный клуб.

Стоя у велосипедной парковки, скрытой за зданием спецкорпуса, я ждал, пока они закончат все свои сегодняшние дела.

Как мы тогда решили, мне предстояло спросить Хаяму о том, какое направление будущей работы он выбрал. Несколько дней я поджидал удобный момент, но остаться с ним один на один никак не получалось. И теперь я собрался подловить его, когда он направится домой после тренировки.

А пока отчаянно боролся с холодом, вспоминая, как тепло было в клубе.

Ушёл я оттуда, только когда увидел в окно, что футболисты начали собираться. Но кажется, всё равно получилось слишком рано. Они не торопились.

Я начал притопывать, чтобы окончательно не замёрзнуть, и вдруг кто-то дёрнул меня за рукав.

Развернувшись, я обнаружил перед собой пушистую кошку, держащую банку MAX Coffee.

— Вот, держи.

Я поднял голову на голос и сообразил, что передо мной Юкиносита в кошачьих варежках. Так она всё-таки носит их, да?..

— Спасибо.

Как тепло-о-о-о-о! Я сжал банку в руках, словно грелку.

Юкиносита прижала варежки к щекам, а Юигахама спрятала руки за спину. Они определённо пришли посмотреть, как у меня дела, но увы, Хаямы пока ещё и близко видно не было.

— …Можете меня не ждать, идите домой, — сказал я, взглянув на тёмное, словно залитое чернилами небо.

— Но мы же не можем всё свалить на тебя, — замялась Юигахама, в поисках подтверждения взглянув на Юкиноситу. Та кивнула.

Я покачал головой.

— Мне проще будет поговорить с ним наедине. Быть может, при вас он вообще разговаривать не станет.

Не стоит Юкиносите встречаться с Хаямой в таком месте и в такое время. А то опять сплетники примутся болтать о том, что было и чего не было. Но прямо в лоб о таком лучше не говорить.

Юкиносита на мгновение взялась рукой за подбородок, но тут же подняла голову.

— Понятно… Что ж, в этом есть резон.

— М-м, хотя я думаю, что лучше было бы мне с ним поговорить.

— Тогда извини, что оставляем всё на тебя…

Девушки с волнением посмотрели на меня.

— Да всё путём. Работа есть работа, никуда не денешься, — спокойно ответил я.

— Слова совсем не в твоём стиле, — улыбнулась Юкиносита.

Это точно. Я невольно виновато улыбнулся и кивнул. Юигахама поправила свой рюкзак, решившись наконец.

— Ладно, тогда до завтра.

— Ага, до завтра.

Девушки направились к воротам. Я помахал им вслед рукой и снова повернулся к футбольному полю. Игроки наконец собрались и двинулись в клубную комнату. Вот чёрт. Ну да, они же в комнате переодеваются, да? А то ещё и душ принимают. Понятия не имею, никогда в спортивных клубах не состоял…

 Надо бы поближе подобраться… Неспешно отхлёбывая кофе, я прислонился к стене школьного здания как раз возле их клуба.

× × ×

Солнце совсем ушло за горизонт, и стало гораздо холоднее. Но я всё равно продолжал нести вахту, нетерпеливо дожидаясь возвращения футболистов.

До чего же холодно… Работа работой, но какого чёрта я должен ждать Хаяму? Может, поговорить с его ангелом-хранителем и закруглиться?

Моё сердце разбито. Тело – лёд, ноги – брёвна… Стоя в полном одиночестве, я уже готов был скастовать изменение реальности…

Но терпение вознаграждается. Ребята из футбольного клуба наконец-то двинулись в моём направлении.

Хотя Хаямы среди них не было. Какого чёрта?..

Я отлепился от стены и огляделся. А потом позвал пребывающего в отличном настроении Тобе, чьи светлые волосы были видны издалека.

— Ё-моё! Это ж Хикитани. Что стряслось?

Он весело замахал мне, подходя, и я тоже слегка поднял руку.

— А где Хаяма?

— Хаято?.. Ну, у него кой-какие дела тута, — ответил Тобе, уводя взгляд в сторону.

Я глянул в ту же сторону, но никаких признаков Хаямы не обнаружил.

— Его здесь нет?

— Ну, не то чтобы нет. Здесь он где-то, точнее, был.

Я совсем перестал понимать Тобе. Так здесь он или нет? Ох, сколько же от тебя проблем…

— Если нет, значит, не повезло… Ладно, тогда я домой.

Жаль оставаться с пустыми руками, столько прождав, но если успеха не видать, лучше уж домой свалить. Когда ведёшь игру, важно вовремя остановиться, чтобы не потерять слишком много. К игре под названием «жизнь» это тоже относится. И почему вся моя жизнь – сплошная минимизация потерь, а?

Махнув Тобе на прощание, я двинулся к велосипедной парковке.

— …Эй!

Кажется, он окликнул меня в спину, но я не обратил на него внимания.

И сразу за школьным зданием обнаружил Хаяму. Только подумать, он всё-таки здесь. Похоже, он решил выйти не через главные ворота, а направился к боковой калитке.

Я подошёл на несколько шагов, намереваясь завязать разговор, но резко остановился.

Потому что в тени рядом с Хаямой заметил ещё кое-кого.

И рефлекторно заныкался у школьного здания. Прижался спиной к стене и ощутил, какая она холодная.

Кто именно стоял рядом с Хаямой, в темноте было не разобрать. Но судя по фигуре, определённо девушка. А по неуверенному «извини, что так вдруг позвала», донесённому до меня ветром, – наша одногодка.

На девушке была тёмно синяя куртка и красный шарф. Этот шарф она судорожно сжимала на груди, вглядываясь в лицо Хаямы снизу вверх. С такого расстояния я видел даже, что её тонкие плечи нервно вздрагивали.

…А-а, так вот оно что.

Вот почему Тобе был так уклончив.

Девушка слегка вздохнула и вцепилась в воротник куртки, собираясь с духом.

— Э-э… Подруги мне сказали, что ты кое с кем сейчас встречаешься. Это правда?

— Нет.

— Тогда что если…

— Извини. Я сейчас не хочу об этом говорить.

Хоть они и говорили негромко, до этого момента я всё слышал.

А дальше уже не слышал ничего.

Наверняка оба они молчали.

Но тут и без слов всё было ясно.

Это ощущение безнадёжности, далёкое от напряжения и ещё более далёкое от радости. Чем-то странно похожее на зимний холод. И напоминающее нечто совсем недавнее.

Оно напоминало то, что происходило между Ирохой Ишшики и Хаято Хаямой в Дестиниленде перед Рождеством.

Вскоре Хаяма с девушкой обменялись несколькими словами, попрощавшись. Девушка слабо помахала рукой, развернулась и пошла прочь.

Хаяма слегка понурился, глядя ей вслед. Глубоко вздохнул и поднял голову. И увидел стоящего у стены меня.

Он улыбнулся. В этой улыбке не было ни досады, ни смущения, ни радости, одно лишь смирение.

— Кажется, ты застал меня в неловкой ситуации.

— Э-э, ну, понимаешь… В общем, извини.

Он заговорил первым, и я потерял инициативу. И в итоге не смог сказать ничего путного. Нет, даже если бы он не заговорил, я всё равно не знал бы, как начать разговор. Можно найти слова утешения для того, кого отвергли, но совершенно не представляю, что говорить тому, кто отверг.

— Не переживай, — снова улыбнулся Хаяма, видя мои колебания. — Ребята из клуба и сегодня были очень тактичны.

Звучит так, словно подобное уже несколько дней повторяется.

— Хм… Тяжело, должно быть.

Честно говоря, я просто не знал, что ещё сказать. Личная жизнь Хаямы мало меня заботила. Да и тому вниманию, которое он привлекает, я не завидовал. Неплохо было бы подколоть его шуточкой, но увы, мы не настолько близки.

На секунду улыбка Хаямы стала шире, словно его терзала какая-то боль, заставляющая перехватывать дыхание.

Но он тут же тряхнул головой, снова надел свою обычную улыбку и кивнул в сторону велосипедной парковки. Я пошёл следом.

— Юкиносите, наверно, сейчас ещё хуже.

— А? Юкиносите? Почему? — Машинально отреагировал я.

— Очень многие любят совать свой нос в чужие дела, — жёстко выплюнул он, не оборачиваясь. — Наверно, им просто любопытно, но вообще-то это неприятно.

Голос Хаямы был необычно резок. И никак не вязался с образом всегда по-доброму улыбающегося парня.

Но я понял, что Хаяма говорил о циркулирующем в последнее время слухе.

Уверен, та девчонка пришла ему признаваться именно потому, что услышала эту сплетню. Её подруги наверняка воспользовались тем слухом как поводом, чтобы подтолкнуть её. И в последние дни, надо полагать, такое повторялось неоднократно.

Хаяма глянул на меня через плечо. Фонарь осветил его нахмуренные брови и извиняющуюся улыбку.

— Наверно, Юкиносите из-за этого тоже достаётся. Не извинишься за меня перед ней?

— Сам извинись.

— Я бы не прочь, только не стоит сейчас мне к ней подходить… А то новые слухи пойдут. Пусть уж лучше остаётся как есть.

Он говорил, будто вспоминая. Словно уже когда-то проходил через подобное.

И наверно, не он один. Но и она тоже.

Я резко остановился, когда эта мысль пришла мне в голову. Но всё же сумел заставить ноги снова зашевелиться.

— Ты словно привык уже… Такое уже случалось?

— …Кстати, ты что-то хотел от меня?

Хаяма лишь пожал плечами на мой вопрос, сразу сменив тему. Ясно давая понять, что не хочет углубляться в прошлое.

Значит, это граница, за которую мне не позволено заходить. И я тоже переключился.

— Да ничего такого… Просто спросить кое-что хотел. Насчёт твоего ответа на анкету.

— Вот как? — Тихо пробормотал Хаяма, криво усмехнувшись. — Тебя кто-то об этом попросил?

— Нет, ну… Я просто для справки.

Не мог же я сказать, что это Миура просила. И пока я стоял столбом, подыскивая подходящий ответ, Хаяма вздохнул и снова двинулся вперёд.

— У вас… новая работа? — В его словах чувствовался холод и даже какой-то оттенок презрения. Я не мог взглянуть в лицо Хаямы, уставившись на его сжатый кулак. — Ты такой же, как всегда.

Его слова были слышны совершенно отчётливо, несмотря на ветер. Ветер, заставляющий крышу скрипеть, словно старый заржавленный велосипед.

От столь неприятного скрипа и мой голос стал резче.

— Я уже говорил тебе. Такой уж у нас клуб. Мы помогаем людям.

— Понятно. Не мог бы ты сделать и мне одолжение? — Хаяма остановился и повернулся ко мне. — Будь любезен, перестань доставать меня подобными вопросами.

На его лице не было улыбки. Сжатый кулак разжался, в монотонном голосе не чувствовалось никакой силы. Но слова были прекрасно слышны даже сквозь ветер.

Мне нечего было ему ответить. Повисло молчание.

Но всего на мгновение. Хаяма тут же улыбнулся.

— …Ну или как-то так, — шутливым тоном сказал он. — Что бы ты делал, если бы я сказал тебе такое?

— Что бы я делал?.. Вот когда скажешь, тогда и буду думать.

— …Ясно.

Больше мы ничего друг другу не говорили, пока не добрались до велосипедной парковки. Там Хаяма остановился и показал в сторону боковой калитки.

— Меня заберут на машине.

— А, ясно.

Эти слова подразумевали прощание, но Хаяма не двигался с места. Лишь смотрел в ночное небо.

Я тоже поднял взгляд, интересуясь, что же он там увидел.

Но мне открылось лишь слабо освещённое школьное здание и отражающийся в его окнах свет уличных фонарей. Ни луны, ни звёзд видно не было.

— Что же касается твоего вопроса, ответ придумай сам, — неожиданно сказал Хаяма. — Не знаю, кто тебя просил, но… если сделать выбор, не размышляя над ним самому, обязательно потом пожалеешь.

И пошёл прочь.

Он уходил в темноту, куда не достигал свет фонарей. Я знал, что там находится боковая калитка, но на мгновение мне показалось, что я не понимаю, куда он идёт.

Слова, которые он произнёс, должны были адресоваться тому, кого здесь не было.

Но как ни странно, казалось, что они предназначались совсем не для того человека.

× × ×

Размышляя на уроках о привычках и обстоятельствах человека по имени Хаято Хаяма, я заметил одну вещь.

Что беспокойство Ирохи Ишшики отнюдь не было необоснованным.

Тогда в клубе она всё правильно сказала. Бродящие по школе слухи влияли на окружение Хаямы.

Сплетни насчёт него и Юкиноситы продолжали расползаться по классам и коридорам.

Вполне естественно, если учесть, насколько эти двое известны в школе. Ими интересовались и парни, и девушки.

Даже валяя дурака в классе на перемене, я видел, как мои одноклассники поглядывают на Хаяму.

И слышал, как треплются сидящие за мной наискосок девчонки.

— Как думаешь, это правда?

— Понятия не имею, самой интересно. Думаешь, они в самом деле встречаются?

— Но девчонки из класса «Е» говорят, что нет.

— Ещё бы. Так они тебе всё и расскажут. Они такие милые!

— Ага, как же! Смешные они, а не милые!

Уточнять они не уточняли, но зуб даю, речь шла всё о тех же слухах насчёт Хаямы и Юкиноситы.

Необоснованные сплетни на базе неподтверждённых слухов. Беда в том, что было в них что-то заманчивое, что и притягивало всех.

Ещё бы, для семнадцатилетних девчонок поболтать – милое дело. Особенно если речь идёт о местных знаменитостях.

Девчонки, чьих имён я не помнил, продолжали шептаться.

— Просто удивительно. Юкиносита вся из себя такая, но тоже на него посматривает, да?

— А, понятно. Они встречаются, но даже не разговаривают. Он ей только за внешность нужен, да?

— А? Разве Хаяма не такой же?

— Да ну?

Они тихо захихикали. Кажется, они хотя бы старались, чтобы их не слышал Хаяма с компанией.

Но мне этот разговор резал слух. До чего же они раздражают.

Такие сплетни чем-то сродни назойливому жужжанию комара над ухом. Или беспрестанному тиканью настенных часов бессонной ночью. Я невольно цокнул языком.

Меня эти слухи никак не касаются, но даже меня они уже достали. Могу представить, что чувствуют те, о ком сплетничают.

Невежественные сплетники могут ляпнуть что угодно, ещё сильнее всё извращая, руководствуясь лишь своими беспочвенными спекуляциями, выводами, желаниями и ревностью.

Быть может, большинство из них поступает так вовсе не со зла. Они просто развлекаются. А если попытаешься протестовать, они заявят «Да ладно тебе, это же просто шутка».

Теперь, потому что я видел всё сам… нет, потому что я знал тех двоих, я впервые понимал, каково им.

Юкино Юкиносита и Хаято Хаяма постоянно живут в таком окружении. Из-за внешности и талантов им уделяют много внимания и многого от них ждут. Расплата за то – чужие обиды и зависть, которые им приходится терпеть в одиночестве.

В обществе, которое ревностно следит за юностью, школа сильно смахивает на тюрьму. Тот, кто популярен, всегда будет в центре внимания. Все за ними следят, а порой и издеваются. Стенфордский эксперимент днём и ночью, без перерыва. Когда чувство долга трансформируется в нечто агрессивное и опасное.

Безымянные тюремщицы за моей спиной продолжали трепаться.

Но сквозь голоса вдруг пробился барабанящий стук, заставивший их замолчать. Я оглянулся.

Миура сидела, закинув ногу на ногу, и раздражённо барабанила ногтями по столу. Лицо её было обращено к Юигахаме с компанией, но глаза зло косились в нашу сторону.

Её броская внешность всегда давит, когда оказываешься с ней лицом к лицу, но такой взгляд искоса прессует ещё сильнее. Честно говоря, так она раза в три страшнее обычного. Даже я невольно отвёл взгляд, хотя на меня она вообще не смотрела.

Перед Миурой сидел Хаяма, криво ей улыбаясь.

Наверно, они не слышали того девчоночьего трёпа. Но по настроению и так всё было ясно.

Совсем не обязательно слышать чужие разговоры в классе, чтобы понять, как к тебе относятся. Миура сейчас одним взглядом демонстрировала свою враждебность.

Девчонки поднялись, явно опасаясь оставаться в классе, и поспешно зашлёпали к двери. Всё никак не уймутся, да?

— Что-то мне это сильно не нравится. Она нас слышала?

— Да кто её знает… Но интересно, что она сама об этом думает.

— Это точно…

Я прилёг на парту, делая вид, что не слышу, о чём они шепчутся, проходя мимо меня. А то ведь того и гляди и сам начну на Миуру с компанией пялиться.

Круги на воде от брошенного камня рано или поздно исчезают.

Но есть ещё и вариант с эффектом бабочки.

Я терпеливо ждал конца перемены, прислушиваясь к барабанящему в окно ветру.

× × ×

Уроки кончились, а ветер и не думал утихать.

Над равниной Канто дуют холодные, сухие ветра. Влажный воздух Японского моря упирается в горы, в том числе горы Оу, где вся влага и выпадает. А дальше вниз ветра несут лишь сухость и холод.

Такой холодный сухой ветер барабанил в окно клубной комнаты.

Но в самой комнате было тепло и влажно. Главным образом от стоящей передо мной кружки с чаем.

Я отхлебнул из неё.

— В общем, Хаяма меня грандиозно отшил…

После заявлений «Я его спрошу!» оставалось лишь извиняться.

— Угу, я так и думала, — криво улыбнулась Юигахама. — Да и Хаято, похоже, в дурном настроении… Ничего страшного, Хикки, ты не виноват.

Меня уже утешают… Юкиносита иронично усмехнулась.

— Не стоит переживать, мы ничего, в общем-то, от тебя и не ждали.

Весьма сомнительная поддержка, но в голосе чувствовалась какая-то доброта.

Зато в другом голосе звучало явное разочарование.

— Да уж, семпай – он такой, он такой.

И зачем два раза повторять? Чтобы я дважды сдох?

— Лучше скажи, зачем ты опять тут объявилась? — Посмотрел я на Ишшики.

Та поставила бумажный стаканчик с чаем на стол, поправила воротник, разгладила юбку, провела рукой по волосам и села попрямее.

— Я пришла сюда за консультацией, — с серьёзным видом заявила она.

Но проглядывающие из-под воротника ключицы, колышущаяся юбка, ухоженные волосы и взгляд снизу вверх заставляли усомниться в её серьёзности.

На секунду она завладела моим вниманием, но я собрался и отвёл взгляд, ощущая некоторое сожаление. Нет уж, на эту удочку я не попадусь…

— Если речь о делах школьного совета, я опять помогать не собираюсь.

— …Ну и ладно, — удручённо пробурчала Ишшики.

Кажется, она ещё и языком цокнула. Или мне просто показалось? Ирохасу?

Молча слушавшая наш разговор Юкиносита кашлянула.

— Ты ведь не просить нас пришла, чтобы мы за тебя твою работу сделали?

Несмотря на улыбку и мягкость голоса, у меня по спине побежали мурашки. Ишшики села по стойке «смирно».

— К-конечно! Я просто шучу! Я сама со всем справлюсь!

— Тогда что у тебя за дело? — С некоторым раздражением вздохнула Юкиносита.

— Ироха наверняка интересуется выбором Хаямы, — вмешалась Юигахама, — и пришла нас об этом спросить.

— Юи, ты молодец! Именно затем я и пришла! Но-о-о-о не только.

Юкиносита взглядом предложила Ишшики продолжать. Та взялась за подбородок и задумчиво заговорила.

— Ну-у-у-у, в последнее время всё больше девчонок подкатывают к Хаяме.

— Подкатывают? — Не поняла Юигахама.

— Ну, по большей части они ему признаются. Даже если шансов нет, всё равно лезут, типа проверяют, — без особого воодушевления пояснила Ишшики.

Я сразу вспомнил вчерашнюю сцену. Разумеется, девушкам я об этом не рассказывал, так что, кажется, они подумали о чём-то другом.

— Что значит проверяют?

— Разве такое может сработать?

В некотором замешательстве уставились на неё Юкиносита с Юигахамой. Ишшики кашлянула и снова села попрямее. А затем развернулась ко мне вместе со стулом.

— Семпай… ты ведь… ни с кем сейчас не встречаешься, да?

Она запиналась, голос её слегка дрожал, щёки полыхнули румянцем. Из-под длинных рукавов выглядывали тонкие и на удивление белые запястья. Ишшики нервно теребила ленту на груди, от юбки словно поднималась аура волнения.

На мгновение её влажные глаза дрогнули.

Это был неожиданный удар. Я ощутил, что моё сердце учащённо забилось. И глубоко вдохнул, стараясь успокоиться.

— Нет… вроде как нет… — Хрипло пробормотал я.

На комнату опустилась мёртвая тишина.

Я, само собой, молчал. Но Юкиносита с Юигахамой тоже молчали. И в этой тишине Ишшики ехидно улыбнулась.

— Ну вот, как-то так, да!

— Э-это потому, что ты так спросила! Верно, Хикки?

…Нет, это было совсем мимо. Ладно, не мимо, точно в цель. Ну ты даёшь, Ироха Ишшики.

— Хикки?

Я повернулся к мрачно уставившимся на меня Юкиносите с Юигахамой.

— …Ну и почему ты молчишь? — Мило улыбнулась Юкиносита.

Хватит уже. От твоей улыбочки сердце в пятки уходит, знаешь ли.

— Н-ну, это, да. Теперь я понимаю ситуацию с Хаямой. Очень хорошо понимаю.

Девчонки лезут проверять достоверность слухов, а заодно и признаются. И даже если он откажет, они всё равно становятся ближе к нему, как-то так.

Может, это один из дополнительных сценариев, позволяющих выйти на ветку персонажа, с которым поначалу ничего не светит?.. Или просто фанатский диск, сделанный шутки ради?

В общем, во всём опять виноваты слухи.

— Ну так и что ты хочешь обсудить? — Поинтересовался я.

— Я хочу понять, как мне обойти конкуренток! — Гордо заявила Ишшики.

— Ну да…

У неё определённо хватает мужества не сдаваться. Так что я ответил наполовину впечатлённо, наполовину с отвращением и наполовину без интереса. Стоп, это у меня уже полтора ответа получается…

Ишшики сочла мой ответ за поддержку и продолжила без тени сомнения.

— Если посмотреть, как всё сейчас складывается, это мой шанс. Обычно получившие отказ сдаются, ве-е-е-ерно? Хаяма, кажется, уже утомился от постоянных признаний, так что я могу зайти с безопасной кости и засесть в засаде… Ну, то есть обеспечить ему определённое спокойствие.

Интересная такая поправочка… Это какое же спокойствие ты ему обеспечить собралась? Какое вообще может быть спокойствие рядом с Ишшики… С её броской внешностью и манерами… Да какая разница. Взаимоотношения Хаямы и Ишшики меня не интересовали, так что дальше я слушал вполуха.

Глянул на девушек, слушают ли они. Слушали, и очень даже внимательно.

— Безопасная кость…

— Засада…

Пробормотали Юигахама с Юкиноситой, серьёзно взглянув на Ишшики. Настолько серьёзно, что в комнате мгновенно похолодало… Какое к чёрту спокойствие!

Ишшики же на их взгляды и внимания не обратила, уставившись в окно. Наверно, на тренирующихся футболистов.

— Вот я и подумала, что не помешало бы место, где можно хорошо провести время или хотя бы просто расслабиться…

Несмотря на некоторую нервозность, в её освещённом заходящим солнцем лице больше чувствовалось спокойствие.

Она тоже о Хаяме беспокоится. В своём стиле.

О. Значит, она отнюдь не безразлична в этом плане. Уверен, если бы ты почаще показывала эту свою сторону, ты бы пользовалась ещё большим успехом…

— Звучит неплохо, — заметил я, сообразив вдруг, что улыбаюсь.

— Ага, я знаю! — Бодро вскинула голову Ишшики. — Вот почему я хочу спросить, какие места вы мне посоветуете!

— Разве это не по твоей части? — Ответил я вопросом.

Не тех ты спрашиваешь. Юигахама ещё может своих друзей на этот счёт потрясти, но мы с Юкиноситой на заядлых тусовщиков уж точно не тянем.

— Я уже попробовала всё, что пришло мне в голову! — Надулась Ишшики. — Вот почему мне нужен взгляд с противоположной стороны.

— А, вот оно что…

Потрясающе. Притворяться она умеет просто потрясающе. Она точно не член TOKIO?

Сидящая наискосок от меня Юигахама упёрлась пальцем в подбородок и наклонила голову.

— Получается… вам нужно место, где можно спокойно поболтаться, не беспокоясь, что кто-то помешает?

— Ну, попросту говоря, да, — кивнула Ишшики.

— …Что ж, тогда хорошо, — слегка вздохнула Юкиносита.

Она улыбнулась, став вдруг совсем похожей на старшую сестру. Увидев такую благосклонность, Ишшики расплылась в улыбке.

— Спасибо огромное!.. Кстати, семпай, а ты что скажешь?

— А чего ты меня спрашиваешь…

Пустой номер. Я мог бы разве что посоветовать в Дестиниленд сходить, но если учесть, что именно там её отшили…

И вообще, пусть я совсем не знаю интересов Хаямы, но разве не готов он повеселиться в любом месте, куда бы его ни позвали? Весело ли ему при этом на самом деле, это уже другой вопрос.

— Х-Хикки, а где бы тебе понравилось? — Подалась вперёд Юигахама. — Ну, понимаешь, просто для справки…

— Мы совершенно разные, так что моё мнение тут не катит, — ответил я.

— Верно, — фыркнула Юкиносита. — Ты его полная противоположность.

— Ну да?

— Абсолютно.

В её согласии чувствовалась некоторая ирония. Которая совсем меня не обижала.

В общем-то, меня и правда вполне можно назвать его противоположностью. Я горжусь своими способностями, но со способностями Хаямы они и рядом не стояли… И чем я тогда горжусь, если рядом с ним я как мелкая побрякушка?

Да уж, побрякушка… Впрочем, девушкам побрякушки нравятся, так что и у побрякушки есть шанс стать популярной! Ищи во всём позитив!

Юкиносита кашлянула.

— Но если ты его противоположность, этим вполне можно воспользоваться как базой, — поспешно добавила она, отвернувшись. — Если инвертировать точку зрения противоположности, мы окажемся близки к правильному ответу. Противоположность противоположности есть согласие, верно?

— А разве противоположность противоположности обязательно истина?

Смешная логика. Противоположность противоположности есть согласие… Прямо как у папы Бакабона… Но не успел я всё это высказать, как обнаружил, что Юкиносита с Юигахамой внимательно смотрят на меня и ждут ответа.

Хватит уже, не надо так на меня пялиться. А то вообще ничего в голову не приходит.

— …Ну, э-э, попробую над этим подумать.

Сумел выдавить я из себя, отводя взгляд. И вдруг услышал фухи и охи недовольства и разочарования.

— Ты уж подумай как следует, ла-а-а-а-адно? — Протянула Ишшики, улыбаясь.

В том-то и беда… Мне и за себя думать сложно, что уж про Ишшики говорить. Самому спрашивать впору… Ай, ладно, потом всё обдумаю.

Как бы то ни было, отношение Ишшики к Хаяме вполне могло измениться из-за слухов. И уж точно изменилось окружение Хаямы.

А как всё это влияет на другого персонажа сплетен?

— …Кстати, Юкиносита, а что насчёт тебя? Что-то из-за этих слухов изменилось?

— У меня? Да мой класс вообще в стороне, к нему мало кто суётся…

И верно. Класс изучения международной культуры, к которому относится Юкиносита, находится в дальнем конце школы. И на девять десятых состоит из девушек. В результате вокруг него витает некая специфическая атмосфера, не дающая приближаться посторонним. В этом плане Юкиносите определённо легче, чем Хаяме.

Но полной изоляции всё-таки не существует.

— Ну, о чём-то втайне наверняка шепчутся, — коротко вздохнула Юкиносита. — Но раньше тоже шептались, так что сложно судить…

— Очень даже понимаю. Когда сильно выделяешься, за твоей спиной мно-о-о-о-ого о чём говорят.

Нет, Ишшики, в твоём случае всё совсем иначе…

Юкиносита улыбнулась, слегка кивнула и негромко добавила.

— …Но всё не так ужасно, как было тогда.

«Тогда». Это слово остро кольнуло меня.

Её прошлое, которое я не знаю. Точнее, о котором она не рассказывает. И их совместное прошлое.

Но можно ли о таком расспрашивать? Сдаётся мне, при посторонних точно не стоит. И есть ли у меня вообще право спрашивать её о том, о чём она не говорит?

Пребывая в нерешительности, я собрался было заговорить, но тут вдруг в дверь постучали. Все развернулись на звук, и момент задать вопрос был упущен.

Отвечать на стук не потребовалось – дверь уверенно распахнулась без приглашения.

— Не возражаете?

В голосе звучали нотки гнева. А в дверном проёме нарисовалась Юмико Миура, оглядывающая комнату и недовольно потряхивающая светлыми локонами.

— Юмико, в чём дело?

— Хочу кое о чём поговорить.

— А. Ну тогда войди для начала, — сказала Юигахама.

Миура кивнула и вошла. И с подозрением посмотрела на Ишшики.

— А. Слушайте, у меня ещё дела в совете, так что я пойду… — Заявила та, уловив настроение, и торопливо побежала к выходу. — Ладно, пока, — добавила она, выходя, и закрыла дверь.

Юигахама предложила Миуре стул. И та села передо мной, Юигахамой и Юкиноситой.

— Хочешь о своём письме поговорить? — Спросила Юигахама.

— Нет, не только… Впрочем, и о нём тоже, — с запинкой сообщила Миура, отводя взгляд. Почему-то глубоко вздохнула и повернулась к Юкиносите. — …Между вами с Хаято в самом деле что-то есть?

Слова были не менее остры, чем её взгляд.

Разумеется, она имела в виду всё тот же слух. Ту дурацкую сплетню насчёт Хаямы и Юкиноситы, изначально пошедшую гулять по классу, но охватившую уже всю школу.

Я должен был заметить это, когда Ишшики появилась у нас в первый же день работы клуба. И вполне возможно, девушки уже задавали подобные вопросы Юкиносите.

Миура, у которой с Хаямой наиболее близкие отношения, разумеется, просто не могла об этом не думать.

Её взгляд пылал огнём, но Юкиносита оставалась невозмутима.

— Абсолютно ничего. Мы просто давние знакомые, — спокойно ответила она, но взгляд Миуры оставался всё таким же острым.

— Уверена?

— Думаешь, мне есть какой-то смысл врать?.. — Устало вздохнула Юкиносита. — Подобные слухи меня давным-давно уже достают.

— А? Что это за тон? Ты мне на нервы действуешь. Как же я эту твою черту ненавижу.

— Юмико!

Осуждающе окрикнула Юигахама. Плечи Миуры вздрогнули, она слегка качнула головой.

Губы Юигахамы скривились, словно она была зла.

— Я же тебе уже объясняла. Просто совпадение, и больше ничего не было.

— …Тогда Хаято так бы не переживал. Я имею в виду… такого ещё никогда не было… — Мрачно сказала Миура, словно растеряв всю свою силу. Опустила голову и прикусила губу.

Наверно, среди всей школы она ближе всех к Хаяме. Не знаю, сколько они уже знакомы, но явно дольше, чем последний год.

Вот почему она сразу видит любые аномалии поведения Хаямы. Уверен, она понимает его куда лучше, чем я.

Но есть и то, о чём не знает даже Миура.

Единственная здесь, кто знает – Юкино Юкиносита.

Юкиносита отбросила волосы с плеча и холодно заговорила.

— Вряд ли это связано со мной. Скорее всего, его беспокоит что-то другое.

— Ты… ты просто так думаешь, верно? Но мы не знаем, что об этом думает Хаято. — Миура понурилась. И испытующе взглянула на Юкиноситу, крутя локон пальцами. — …Может, что-то подобное всё-таки было? Я имею в виду, не сейчас… ну, когда-то раньше. — С запинками добавила она.

Эти слова, что бормотала Миура…

Я считал такое возможным и в тоже время совершенно невозможным.

Юкиносита не врёт. Она просто не говорит всей правды. А иногда сбивчиво и путано пытается что-то скрыть. Я всё это знаю.

Так что же там с Хаято Хаямой? Я ничего не знаю о его чувствах, привязанностях, желаниях. Да и не хочу знать.

Всё это время я был уверен, что между ними что-то было. И старался не думать, что именно.

Но сейчас эту тему подняла Миура.

— …Даже если что-то было и я всё бы тебе рассказала, от этого что-нибудь изменилось бы? — Вздохнула Юкиносита. — Ты или кто другой поверили бы мне?

Напор в голосе заставил Миуру заколебаться. Она вцепилась в рукава кардигана, но дрожащие губы так ничего и не произнесли.

Юкиносита посмотрела на неё и глубоко вздохнула.

— Всё бесполезно.

Объяснения, извинения, оправдания, разговоры – всё бессмысленно.

По законам толпы, чем больше человек входят в группу, тем глупее они себя ведут. Сколь бы умён ни был человек, нет, именно потому, что он так выделяется, его просто задавят числом. Его сила воли, ум, характер, не говоря уже об эмоциях, никак на то не повлияют.

У Юкиноситы изрядный опыт в этом деле.

Мы видим только то, что хотим видеть, слышим только то, что хотим слышать, но не можем сказать то, что хотим сказать. Таково общество, в котором мы живём.

Но Миура отличалась от остальных.

— Каждый раз… Ты каждый раз так себя ведёшь!..

Она вскочила, голос её дышал яростью.

— Юмико!?

Удивлённый возглас Юигахамы Миуру не остановил. Я тоже вскочил на ноги, но Миура уже метнулась к Юкиносите, не видя больше никого вокруг.

— Да что ты себе вообще думаешь!

Её рука рванулась к Юкиносите, но до цели не добралась.

Юкиносита быстро поднялась на ноги и перехватила руку, тянущуюся к её воротнику. И наградила Миуру ледяным взглядом.

— …!

— К сожалению для тебя, я к такому уже привыкла… Хотя ты первая, кто действует столь прямолинейно.

Они мерили друг друга взглядом, тяжело дыша. Миура судорожно втягивала воздух, словно борясь с чем-то, а Юкиносита дышала глубоко и равномерно.

— Есть что ещё сказать? Или и дальше так будешь?

Миура постепенно теряла силы, а эмоции Юкиноситы, напротив, нарастали. Словно энергия перетекала от одной к другой через сцепленные руки  и скрестившиеся взгляды.

На лице Юкиноситы появилась жёсткая провокационная улыбка. Точно, с такой улыбкой она просто копия Харуно, мелькнула у меня неуместная мысль.

Но эту улыбку мне бы вообще больше не хотелось видеть.

— Хватит уже. Успокойтесь и сядьте.

Я слегка похлопал Юкиноситу по руке, стискивающей руку Миуры. Не знаю уж, дозволено мне к ней прикасаться или нет, но в таком её состоянии это куда эффективнее слов.

Юкиносита на мгновение уколола меня пронзающим взглядом, но послушно отпустила Миуру. Та уронила освободившуюся руку и отступила на шаг.

Втиснувшись между ними, я жестом предложил Миуре вернуться на место, не прикасаясь к ней.

Подскочившая Юигахама похлопала её по плечам, заставляя сесть. И недовольно посмотрела на Юкиноситу.

— Успокойся немного… Хорошо?

Глядя на них, я подтянул свой стул так, чтобы оставаться между Миурой и Юкиноситой.

— Ты в порядке?

— Да. Разве я не сказала? Я уже привыкла к такому.

Юкиносита крепко сжала руку, только что державшую руку Миуры, и горько мне улыбнулась. Вся её агрессия уже улетучилась.

— Юкинон… — Беспокойно пробормотала Юигахама.

— Сейчас меня это не волнует… Близкие мне люди меня понимают, и этого вполне достаточно.

Юкиносита бессильно улыбнулась, потёрла руку, державшую Миуру, и села. Видя, что всё улеглось, Юигахама облегчённо вздохнула и вернулась на своё место.

Молча смотревшая на них Миура прикрыла глаза.

И тихо прошептала чуть дрожащими губами, — …Это нормально, да?.. Вот почему.

— А? — Переспросила Юигахама.

Миура отвела взгляд. — Близкие люди… Я тоже хочу быть близким человеком и потому должна знать. — Смущённо добавила она, провела рукой по волосам, отвернулась и отсутствующим взглядом уставилась в окно.

…Да, вот в чём дело.

В её словах не было и намёка на попытку что-то до кого-то донести, но я их понял. Хотя это скорее эмпатия, чем понимание.

Юкиносита не единственная, кто страдает от бесцеремонности окружающих.

Уверен, он страдает тоже. Учитывая их общее прошлое.

Недопонимание имеет место с обеих сторон.

— Миура. Так ты хочешь знать совсем не то, что случилось когда-то, верно?..

Я ощутил, что в моём голосе прорезалось удивление.

Миура зыркнула на меня. Но в её взгляде вместо обычного напора блестела влага.

Она хочет знать совсем не то, что было в прошлом. И уж тем более не ответ Хаямы на анкету.

О чём он думает? Что он чувствует?

Именно его чувства она и хотела знать.

Она хотела понимать его.

— П-просто… Я просто подумала, что было бы хорошо, если бы мы могли оставаться вместе подольше… М-м, вместе со всеми… как сейчас… — Немного нервно попыталась объясниться Миура, но вся её энергия окончательно улетучилась. Она замолчала и понурилась. — Просто Хаято в последнее время как-то отдалился… Словно собирается совсем уйти, — очень тихо добавила она, уткнувшись взглядом в пол.

Не знаю, что именно значит «последнее время». Но окружение Хаямы постепенно меняется.

Признание Ишшики. Прогулка с Оримото и её подружкой, девчонками из другой школы. И наконец слухи насчёт Юкиноситы.

До сих пор не было никаких историй, в которых фигурировал бы Хаяма. Нет, точнее, он старательно их избегал. А теперь баланс нарушен.

Они начали отдаляться друг от друга, и тут как раз начались разговоры про разбиение по классам. Все отлично понимали, что их компании недолго осталось существовать.

Именно эти отдаление и распад чувствовала Миура.

— Я знаю, что даже для меня это странно, но… я… у меня ничего больше нет.

Юигахама встала и двинулась к Миуре. Присела рядом с ней и взяла её за руки.

— Тут нет ничего странного. Совсем ничего. Хотеть быть вместе – это очень даже нормально… — добрым голосом сказала она.

Миура глубоко-глубоко вздохнула, не поднимая головы. Её дыхание звучало так, словно она с трудом сдерживает всхлипывания.

Уверен, она прекрасно понимала, что им не быть всегда вместе, что в будущем не всё будет так, как хочется, и что одно неосторожное слово может всё разрушить. Но всё равно не хотела терять друзей.

Вот почему она хотела как минимум быть рядом, оставаться рядом, чтобы иметь возможность поддержать Хаято Хаяму, его окружение и его желание быть таким, какой он есть.

То короткое и скромное письмо. Единственная форма слабого сопротивления, на которую она способна. Обуревающие её чувства и желания, спрессованные в единственную фразу.

Но именно из-за этого я кое-что не понимал.

Глубоко вздохнув, я заговорил.

— Слушай, Миура. Если Хаяма тебе не говорит, не значит ли это, что он не хочет, чтобы ты знала? Он ведь может тебя возненавидеть.

— Погоди, Хикки!

— Хикигая…

Юигахама посмотрела на меня осуждающе, Юкиносита – удивлённо.

Я прекрасно понимал, что задаю жестокий вопрос. Но всё равно должен был его задать. Не потому, что хотел оценить решимость Миуры. Честно говоря, это меня совершенно не интересовало.

Просто я не был уверен, правильно ли переступать черту, если другой человек этого не хочет. И думал, можно ли построить такие отношения, за которые не приходилось бы волноваться.

Вот почему я задал этот вопрос.

— Понимая это, ты всё равно хочешь знать?

Я хотел понять, согласна ли она переступить черту, даже если её за это возненавидят, начнут презирать, обвинят в бесстыдстве и в том, что она кого-то ранила.

Миура ни секунды не колебалась.

— Я хочу знать… Я всё равно хочу знать… Потому что у меня больше ничего нет.

На её глазах блестели слёзы, голос дрожал, но она не колебалась.

Наверно, в ней всегда жило это чувство. Чувство, что она хочет знать, что хочет понимать. Просто сейчас она капля за каплей открывала его, отчаянно сдерживая дрожь дыхания.

Если она знала, что её желанию не суждено сбыться, но всё равно искала и боролась…

Это ничем не отличается от кое-кого другого.

— Понятно. Тогда я что-нибудь придумаю.

Настала моя очередь отвечать без колебаний.

Юигахама с Юкиноситой удивлённо посмотрели на меня.

— Что ты имеешь в виду?..

— Заставлю его рассказать. А если не расскажет, сам выясню.

— Даже если скажет, не факт, что скажет правду.

— Да. Значит… проведу расследование.

Но наверно, этого всё-таки недостаточно.

Надо выяснить, почему Хаяма вдруг стал таким упрямым и почему скрывает свой выбор. Наверно, будет непросто, но об этом я подумаю позже.

Сейчас важнее решимость Миуры.

— Как бы то ни было, стопроцентной точности не гарантирую… Но если тебя такое устраивает, я займусь этим, — ещё раз предупредил я её.

— Юмико, согласна? — Мягко спросила  Юигахама, посмотрев ей прямо в лицо.

— …Угу, — совсем по-детски ответила Миура, шмыгнув носом и вытерев глаза рукавом. В итоге её глаза начали смахивать на глаза панды.

Но, несмотря на размазанную косметику, я впервые подумал, что Миура и правда милашка.

 

Глава 5. Сайка Тоцука ждёт, когда придёт тот день

Следующий день после визита Миуры в наш клуб выдался ясным.

Я лениво брёл на урок физкультуры, разглядывая небо без единого облачка. Судя по всему, за счёт радиационного охлаждения ночь будет холодной.

Но чистое небо всё равно меня радовало, потому что нам предстояла тренировка к грядущему совсем скоро марафону. Один фиг вечером дома валяться буду, так что пусть выстывает сколько угодно…

На школьный двор вышли сразу три класса. Как и на прочих уроках физкультуры, парней и девушек на разные группы тут не разделяли. Всем бежать придётся, только дистанции будут разные.

Среди девушек я заметил Миуру.

Она, кажется, с самого утра старалась держаться от меня подальше. Будь то на уроке или на перемене, она всё время отворачивалась, подперев голову рукой. А на переменах ещё к ней подходили Юигахама и Эбина, поболтать о всякой всячине.

Даже немного неловко, что я так пристально за ней слежу, но сегодня она определённо спокойнее, чем вчера. Хотя не очень понимаю, почему.

Вчера после всего случившегося я сразу ушёл домой. Не думаю, что Миуре было бы комфортно в присутствии практически постороннего парня.

Так что понятия не имею, о чём там они ещё говорили. Но учитывая, что Миура была вся в слезах, вряд ли они вели какие-то серьёзные разговоры.

Получается, она не умеет держать давление, да?.. Потому и летом, в лагере, Юкиносита её быстро до слёз довела?..

Но хоть она и слаба, сила воли у неё определённо имеется.

«Я хочу знать». Эти слова всё ещё звучали у меня в ушах.

Пока нас строили, я огляделся.

Хаято Хаяма тоже был здесь.

Он весело трепался с Тобе и остальными, не замечая, что я на него смотрю.

А может, как обычно, просто притворялся, что не замечает. Что-что, а притворяться он умеет.

Почему он отказывается говорить, какое направление выбрал? Быть может, быстрее будет докопаться до причины его упрямства и разобраться с ней, чем выпытывать у него напрямую.

Пока я обо всём этом размышлял, Ацуги, наш физкультурник, закончил перекличку.

— Хорошо. Теперь разбейтесь на пары, кто с кем хочет, и разомнитесь, — властно скомандовал он.

Может, объединиться с кем-то близким к Хаяме и попробовать попытать его? Но с кем?

Кто во всей школе знает Хаяму лучше Миуры? Именно её компания ближе всех к нему. И Миура пристально за ним наблюдает. Если и есть те, кто более близок, их крайне мало. А то и вообще нет.

Надо скорректировать своё мышление. Сменить парадигму, так сказать. Что если поспрошать кого-то, кто схож с Хаямой и дружен с ним, оценить ход его мыслей? Например, президента теннисного клуба Тоцуку. Или нашего одноклассника Тоцуку. Как насчёт Тоцуки, который ходит в нашу школу… ну, не знаю, но всё равно Тоцука. Толковой причины придумать всё равно не могу, так что пусть будет Тоцука.

М-м, время размяться с Тоцукой! Я начал нетерпеливо оглядываться, но тут меня окликнули.

— Хачима-а-а-а-ан!

Я рефлекторно обернулся, и наши взгляды встретились.

Маша рукой, ко мне тяжело топал Заимокуза. И чему он так радуется?..

— Хачима-а-ан, давай разомнёмся по первому разряду!

— Ну да… Ты прямо как в бейсбол играть собираешься… И вообще, я себе пару уже выбрал, так что…

Но Заимокуза и не думал слушать меня, заговорив совсем о другом.

— Погоди. Учитель сказал разбиться кто с кем хочет, но я пришёл вовсе не потому, что ты мне нравишься… Т-так что не пойми неправильно, слышишь?

— Блин, не надо так краснеть и отводить взгляд, это просто отвратительно…

Я огляделся. Хаяма, Тобе, Оука и Ямато уже разбились на пары и приступили к разминке. Чёрт! Тоцука тоже уже в паре! А я-то так надеялся под благовидным предлогом размять ему суставы…

— Ладно уж…

Капитулировав, я встал в пару с Заимокузой. Потянулся, точнее, расслабился. Усадил Заимокузу на землю и надавил ему на спину.

Но разминаться просто так нет никакого смысла. Я решил задействовать заодно свой фирменный навык наблюдения за людьми.

Покосился в сторону Хаямы. Его компания разминалась немного поодаль, так что видно было не очень хорошо. Я заметил лишь, что он натянул свою бодрую улыбку, болтая о чём-то хорошем.

О чём именно они говорят, слышно не было. Надо как-то придвинуться…

Я подался вперёд, наваливаясь на Заимокузу всем своим весом.

— Ай! Ай! Ай-ай-ай… Хр-р-р…

Услышав его вопли, я сообразил, что с ним делаю, и тут же отпустил. Заимокуза повалился на землю, скрючился и начал биться в спазмах.

Какая всё-таки разница между нашими компаниями. Я посмотрел на них, потом на нас, снова на них. Они весело болтают, а у нас и следа такой атмосферы нет. На лицо сама собой выползла горькая улыбка.

— Хватит, Хачиман. Не надо сравнивать нас с им подобными, — обиделся Заимокуза.

— М-м? А, извини.

— Начав равняться на них, ты погрузишься в пучину страданий. Они превосходят нас по внешности, по атлетизму, и они добрые ребята, которые даже помнят моё имя. Не стоит самоуничижаться, Хачиман.

— Хм, а я-то тут причём?

Разве мы не Заимокузу с Хаямой сравнивали?

Учитывая пропасть между нами, естественно, я себя с ними сравнивать не собираюсь.

— Кстати, ты уже выбрал, в какой класс пойдёшь?

«Именно потому, что ты полная его противоположность, этим можно воспользоваться как базой», так ведь сказала Юкиносита? Эта мысль и заставила меня задать вопрос.

— Ху-му? — Качнул головой Заимокуза, по-прежнему лёжа на земле. — Я? Я пойду в естественнонаучный.

— А?

— …Чего ты так смотришь? Какие-то возражения?

— Нет, я просто был уверен, что ты подашься в гуманитарный. Разве он не больше подходит стремящемуся стать автором ранобе?

— Наивность, какая святая наивность! — Поднял палец Заимокуза, цокнув языком.

Достал уже… Гигантский Взрыв применить хочет, что ли?..

— Информация по гуманитарным предметам лежит в русле моих интересов. Проблема заключается в тех областях, которые интереса для меня не представляют. Если я не заставлю себя ими заниматься, я никогда их не осилю…

— …В-верно. Ты впервые кажешься нормальным человеком.

Настолько разумное мнение, что я даже удивился.

Но Заимокуза, который не жалок – это не Заимокуза. Заимокуза остаётся Заимокузой именно потому, что вечно ищет оправдания, не смотрит в лицо реальности и в итоге сталкивается с крахом своих идей.

Отныне я сохраню в своём сердце этот образ. Прощай, Заимокуза. Я молча простился с нынешним Заимокузой.

Тот поднялся и начал отряхиваться.

— Ну, не скажу, что я хорош в математике и прочих технических предметах…

— Ты понимаешь, что у тебя будут проблемы на экзаменах?

— Конечно. Но… с девушками у меня ещё хуже, чем с математикой… — Бесстрастно заявил он, глядя куда-то вдаль.

В его голосе чувствовалось оттенок просветлённости. Он словно намеренно уходил в тень, и я просто не мог вмешаться.

— В естественнонаучном классе мне будет проще, — продолжал он. — Чем меньше девушек, тем больше спокойствия. К тому же, девушки, которые выбирают этот курс, обычно куда милее, правда?

— Насчёт «милее» не поручусь, но… в целом верно… вот, значит, о чём ты думал, да?

Он кое на что открыл мне глаза. Естественнонаучные классы и правда процентов на восемьдесят состоят из парней. Мало кто из девушек их выбирает.

Глаза Заимокузы полыхнули яростью.

— Ха! Эти гуманитарные дуры из частных школ с огромной разницей между оценками и уровнем интеллекта! Да они даже на экзаменах больше думают о чувствах автора!

Слушая этого деспота со старомодными взглядами, полными предвзятости и дискриминации, я успокоился… Ну он и лузер!.. Заимокуза, таким ты мне определённо больше нравишься!

Но Хачиман мог бы посоветовать тебе быть поосторожнее, потому что девушки в естественнонаучных классах обычно становятся принцессами отаку! Ничего странного, если девушка начинает корчить из себя принцессу, видя, что кругом одни парни. Обычные девушки вырастают в научных принцесс, словно клетки-принцессы после поцелуя принца…

Было в таком обосновании выбора Заимокузы что-то прискорбное, но первая названная им причина вполне разумна. Он на удивление хорошо всё обдумал.

— Учиться будет сложно, но ты уж постарайся.

— Разумеется, не надо мне два раза повторять. Скитальцем не стать мне от проваленных экзаменов, нин-нин.

— Это тебя уже заносит.

Мы быстро закончили с упражнениями на растяжку, поднялись и двинулись к линии старта. Все остальные уже собрались тут, так что мы оказались в самом конце.

— Хачиман… — Ткнул в меня пальцем Заимокуза. — Составь мне компанию!

— И не подумаю.

Ты что, девушка? С какой радости мне вместе с тобой бежать?

Ацуги дунул в свисток и щёлкнул кнопкой секундомера. Стоящие в первых рядах сорвались с места. Мы лениво потрусили следом.

Я огляделся и увидел, что никто вокруг не выкладывается на полную. Да и понятно, это же всего лишь тренировка, к чему напрягаться.

Сейчас идёт четвёртый урок, после него будет большая перемена. Если я сейчас растрачу силы, а потом плотно перекушу, на пятом точно засну. Тёплый класс, полный желудок, усталость – да тут кто угодно заснёт. Я и без того частенько на уроках засыпаю.

Мы неспешно трусили в самом хвосте, но всего через несколько минут Заимокуза уже начал замедляться. Ну-ну. А не ты ли только что предлагал мне бежать вместе?..

— Уф-ф… Феномен Тяжёлого Ускорения… Т-тяжесть…

— Ладно, я побежал.

Сообщил я Заимокузе, оставляя его позади. Если кто-то предлагает тебе бежать вместе, правила хорошего тона требуют предать его на полпути. Это учит детишек, что не стоит так легко доверяться людям…

× × ×

Продолжая свой путь в одиночестве, я одолел уже половину дистанции. Хекс! Упс, Хамтаро, что ли?

Сегодня мы должны были пробежать четыре километра, наматывая круги вокруг школы. Бу-у… Если я и дальше так бегать буду, в масло превращусь… 55

Крутя подобные дурацкие мысли в голове, я в конце концов догнал среднюю группу. И сил ещё оставалось около половины – видать, ежедневные поездки в школу на велосипеде добавили мне выносливости.

Хотя в этой самой средней группе собрались отнюдь не пышущие мотивацией. Это лидеры хотели добежать как можно быстрее, чтобы потом отдохнуть подольше.

Именно здесь я и заметил Тобе с компанией.

Не та сейчас тренировка, чтобы ребята из спортивных клубов на ней выкладывались. Ясен пень, в средней группе они и скучковались.

Они весело болтали, хлопали друг друга по плечам и тыкали в лоб, время от времени соревновались в коротком спринте, чисто для развлечения. В общем, оттягивались как могли. Будь я старостой класса с косичками, я бы укорял их, мол, мальчики, кончайте дурить, бегите всерьёз. Они бы сказали «заткнись, уродина», я бы разревелся, а потом устроил бы им разнос на классном часе… Блин, могли бы и спасибо сказать, что я не строгая староста, девочка с косичками.

Правда, развлекалась здесь лишь обычная троица идиотов, Тобе, Оука и Ямато. Хаямы нигде не было видно.

Подходящий момент.

Мне как раз надо кое о чём у них спросить.

Я подобрался к троице продолжающих дурачиться идиотов и пристроился у них за спиной. На бегу сложно выбрать момент, чтобы заговорить… Врёшь! Хачиман, ты же сам себе врёшь! Ты не смог бы с ними заговорить, даже если бы вы никуда не бежали!

Жаль, что нет никакого сигнала, чтобы привлечь внимание… Я внимательно смотрел на них, и Тобе вдруг остановился.

— Давайте дальше без меня! — Крикнул он Оуке с Ямато. Кажется, у него шнурки развязались.

Очень кстати, самый удобный человек подвернулся.

— Привет! — Окликнул я его, встав за спиной.

— Вау!

Тобе опрокинулся, словно демонстрируя технику падения и развернулся ко мне.

— Блин, Хикитани, не надо так наскакивать без предупреждения! Я ж чуть дуба не дал!

Для едва не давшего дуба ты что-то слишком агрессивен… Да фиг с ним, просто спрошу, что собирался.

— Хаяма не с вами?

— А. Не, Хаято рванул на полную. Типа все за него болеют, чтобы он и в этом году выиграл, как в прошлом.

— Что ты говоришь…

Вот оно как. В нашем марафоне нет разбиения по годам обучения, только на мальчиков и девочек. Значит, в прошлом году Хаяма опередил тех, кто старше его. Ясен пень, он и сейчас главный фаворит. А я, кстати, вообще никакого места не занял, в общей толпе прибежал.

Впрочем, не суть важно.

Я мотнул головой и побежал, тем самым предлагая Тобе присоединиться. А то если будем стоять на месте, подойдёт учитель и настучит по ушам. Тобе быстро поднялся и пристроился рядом со мной.

Через какое-то время он озадаченно качнул головой. Удивлялся, наверно, чего это я с ним бегу. Вот и славно, пора переходить к делу.

Но заговорить я не успел, Тобе меня опередил. Он вздохнул вроде бы с облегчением и как-то виновато улыбнулся.

— Слышь, реально, когда я тот слух услышал, прифигел просто. Мы же не можем такое рассказывать, да?

— А? — Удивлённо уставился я на него, не понимая, о чём он.

— Блин, Хаято же сказал, что первая буква «Ю», помнишь? — Тобе вытер пот со лба. — Об этом мало кто знает.

— …

Эти неожиданные слова сбили меня с толку. Но довольно быстро пришло яркое воспоминание.

Дело было летней ночью.

В той тёмной комнате он назвал первую букву, не в силах сопротивляться напору остальных.

Это случилось, когда мы были в летнем лагере в деревне Чиба. Точно, тогда Хаяма назвал первую букву имени девушки, которая ему нравится. «Ю».

Какое-то время я бездумно перебирал ногами. А Тобе изучающе вглядывался в моё лицо.

— Не стоит щас о том говорить, ага?

— У-угу…

А разве не ты сам поднял эту тему? Ты что, типа личный брадобрей короля, ко всем тайнам допущен? Слушать тебя не хочу…

— Я к тому, что вроде сам понимаешь, что невозможно, но слышишь и дёргаешься, ага?

Я вдруг осознал, что понимаю, к чему он клонит.

— …Да, невозможно.

Вроде бы я с ним согласился, но начал переживать, как бы не ляпнуть чего совсем другое.

Нет уж, нафиг. Я совсем не о том хотел с ним поговорить.

Но Тобе явно собирался продолжить. И я перехватил инициативу в разговоре, останавливая его.

— Ты уже сдал свою анкету?

— Не-а. Я за науку думал, но Оука с Ямато всё в гуманитарии тянут.

— Что ты говоришь… А у Хаямы не спрашивал, что он выбрал?

К счастью, он сам начал других ребят упоминать, так что перейти к сути оказалось несложно.

Насколько я понимаю, Тобе ближе к Хаяме, чем остальные ребята. Оука и Ямато тоже довольно близки с Хаямой, но Тобе всё-таки в одном с ним клубе, а это большое преимущество. Конечно, я основываюсь лишь на том, что знаю… То есть, о дружеских отношениях Хаямы я не знаю вообще ничего.

Тобе взъерошил волосы на затылке.

— Не, он типа «сам думай» говорит и не отвечает.

— Ясно…

Что ж, этого следовало ожидать. А значит, надо попробовать зайти с другой стороны. Хорошо, что Тобе такой беспечный. Я задал ему новый вопрос, надеясь, что он просто поделится информацией как компьютерный персонаж из ролевой игры.

— А не пробовал проконсультироваться с ним насчёт своего выбора?

— Ага, пробовал. Спросил его, что хорошего там и там, а он всё равно типа «сам выбирай».

Тобе глубоко вздохнул, на удивление сильно переживая, что ему теперь делать.

Мы оба на секунду замедлились. Значит, Хаяма отделывается своими обычными советами… То ли очень благоразумен, то ли избегает неприятностей…

— Что ж, у обоих вариантов есть и плюсы, и минусы. Не просил рассказать о них?

— Он говорит, так он на моё решение повлиять может.

— Ясно…

Экий он предусмотрительный.

В общем-то да, те, кто легко подпадает под чужое влияние, склонны принимать слова своих более внушительных и харизматичных товарищей за непререкаемую истину. Лидеры вроде Хаямы должны очень внимательно следить за своими словами, понимая, как они могут отразиться на остальных. Хобби, вкусы, мода – это ещё ладно, но когда дело касается отношений или выбора будущей карьеры, последствия могут оказаться куда серьёзнее. Хорошо если всё обойдётся, но если нет, даже харизматичный человек окажется мишенью для ненависти. Те, кто позволяют словам и мнениям других людей влиять на свой выбор, склонны этих самых других в своих бедах и обвинять.

Впрочем, если речь идёт о парне по имени Тобе, беспокоится не стоит, вряд ли он станет кого-то ненавидеть.

Тобе на бегу задумался и глубоко вздохнул. Вырвавшийся из его рта белый парок растянулся в длинный шлейф.

— …Ну, как-то так он говорит.

Слова получились довольно абстрактные, но в них чувствовалась искренность. А тон говорил, что они вообще не предназначались для чужих ушей. Судя по всему, Тобе понял, что Хаяма старался до него донести.

— …Доверяешь ему, да? — Выпалил я.

— Не, не так… — Удивлённо посмотрел на меня Тобе. — Ну, понимаешь, Хаяма типа очень надёжный парень.

Он покраснел, то ли от холода, то ли смущённый словом «доверие», и попытался перефразировать сказанное. Слушай, хватит уже! Я сам смущаюсь, это же я сам об этом заговорил!

— Не, реально, Хаято столько раз мне помогал, — продолжил он, ударив себя в грудь в попытке избавиться от замешательства. — Точняк.

— Стоит ли этим гордиться… — Пробормотал я.

Но мои слова ничуть его не смутили. — Слышь, реально, я по гроб ему обязан. Точняк. — Он подёргал себя за волосы.

— Просто отплати ему тем же.

— Точняк! Угу… Хотя даже и не знаю.

Поначалу бодрый голос Тобе быстро увял. Удивлённый его помрачневшей физиономией, я взглядом подтолкнул его продолжать. Тобе поскрёб щёку.

— Я о многом с ним говорил… Но Хаято никогда не рассказывает мне о том, что для него важно. А если бы и рассказал, я бы, наверно, не понял, — усмехнулся он.

Эта усмешка чем-то напоминала дующий зимой сухой и холодный ветер. Она казалась сухой и почему-то одинокой.

Повисшее молчание вызывало у меня жуткую неловкость. И я выдвинул некую идею.

— Слушай, подумай вот о чём. Быть может, у него и проблем-то особо нет, вот он с тобой и не советуется.

— Точняк! Хаяма красавчик!

— А это-то тут причём… И помнишь, как ты оберегал его в Дестиниленде? Думаю, тогда ты здорово ему помог.

— Точняк! Хаяма красавчик!

Ну, тут его внешность всё-таки причём… Непросто, наверно, быть красавцем.

Похоже, Тобе полегчало, он ускорил темп. Бормоча «дубак, дубак» про себя, когда налетал очередной порыв холодного ветра.

Впереди нарисовались Ямато и Оука. Они определённо притормозили, удивляясь, что Тобе их до сих пор не догнал.

— Лады, я к ребятам побегу.

— Угу, — коротко буркнул я.

Тобе заработал руками, ускоряясь. Окликнул Оуку и Ямато и помчался за ними. Те, увидев, что он приближается, припустили во всю мочь с криками «Блин, он за нами гонится!» и «Сваливаем!».

Ладно, если им так весело, значит, всё нормально…

Но всё-таки в их компании не хватает одного человека. Думаю, он бы тоже тут веселился с ними, не виси на нём груз ожиданий.

И тут я пожалел о тех словах, что так поспешно ляпнул.

Что Хаяма не советуется с другими, потому что у него нет проблем. Такого просто не может быть.

× × ×

Прозвенел звонок на большую перемену.

Когда на уроках физкультуры идёт тренировка к марафону, можно уходить сразу, как только добежишь до финиша. Так что мне не составляло труда оказаться в школьном буфете в первых рядах, даже с учётом времени на переодевание.

Я внимательно изучил весь ассортимент, выбрал себе плюшку и направился на своё обычное место. Зимой, конечно, там до дрожи холодно, но в тёплом и полном народу классе мне места нет. Собственно, когда я недавно попытался там пообедать, мне на стол шлёпнули какой-то мешок с мусором. Оставаться в классе значит мешать остальным!

Вот потому-то я и отправился на первый этаж спецкорпуса. И уселся на ступеньках снаружи, недалеко от медкабинета. Отсюда хорошо видны теннисные корты.

Прозрачный зимний воздух был наполнен чётким ритмом ударов по мячу. Теннисный клуб пользовался большой переменой для тренировки. Как правило на перемене тут тренировался лишь Тоцука, но сейчас народу на корте было куда больше. Должно быть, из-за предстоящего турнира.

Я жевал свою плюшку и смотрел на теннисистов. Тоцука, следивший за тренировкой своих ребят, заметил меня, что-то крикнул им и направился ко мне с какой-то коробкой в руках.

— Привет, — поздоровался я.

— Ага, привет, — тоже поднял руку Тоцука, немного смущённо.

— А как же тренировка?

— Да ничего. Я просто подумал, что самое время перекусить, — сказал он, показывая мне коробку с бенто.

Неловко как-то, что из-за меня он тренировку прервал… И не поленился подойти, чтобы пообедать вместе… Блин, я даже не замечаю, как этапы проскакиваю… Такими темпами выход на «Love Stage!!» – лишь вопрос времени…

Я подвинулся, освобождая место. Тоцука вежливо поблагодарил и сел рядом. Ха-ха-ха! Полюбуйтесь на мою великолепную технику! Освобождая место человеку, можно усадить его, куда хочешь!

Тоцука принялся опустошать свою коробку. Я глянул на корт и увидел, что остальные тоже прервались перекусить.

— Вы теперь все вместе тренируетесь, да?

— Угу, скоро турнир для новичков, так что я всех позвал… Кстати, Хачиман, не хочешь потренироваться с нами? Если начнёшь сейчас, сможешь поучаствовать в летнем турнире! — Шутливо спросил Тоцука, сжимая и разжимая кулаки.

Бог мой, что за дела? До чего же мило. Господи, подари мне это дитя по имени Тоцука. Я почти уже принадлежу ему.

— Хм-м… Зависит от того, как часто у вас тренировки…

— Слушай, ты ведь не всерьёз, да? — Наклонился ко мне Тоцука, вглядываясь в моё лицо.

Его волосы мягко зашуршали. Глаза озорно блестели из-под чёлки, а улыбка казалась до невозможности притягательной.

— Ага, просто шучу.

— Я знаю, — демонстративно понурился Тоцука.

Мы дружно улыбнулись. Прекрасно зная, что я на такое не пойду, мы спокойно могли об этом шутить… Хотя когда он меня в первый раз пригласил, я задумался всерьёз!

— Слушай, а из тебя получился отличный президент, правда?

— Кажется, от такого я ещё далёк, — фыркнул он, смущённо улыбаясь.

Должно быть, в этих скромных словах есть доля истины. Но всё же за время своего президентства он упорно тренировался, пусть и в одиночку. Думаю, это сказало ребятам куда больше, чем можно было бы сказать словами.

Таким и должен быть президент клуба. Сдаётся мне, кое-какому другому президенту стоило бы кое-чему у него поучиться… Хотя она и так умеет поддерживать баланс…

Слова «президент клуба» мне вдруг кое-что напомнили.

Собственно, изначально я собирался попробовать разобраться в мыслях Хаямы, расспросив Тоцуку. Но совершенно о том забыл из-за своих непристойных мыслей и вмешательства Заимокузы…

Кроме того, Тоцука мне интересен… Ну, то есть в плане того, какой класс он выбрал.

— Слушай, Тоцука, а ты какое направление выбрал? Естественнонаучное или гуманитарное?

На лице Тоцуки появилось странное выражение, словно у прыгающего по лугу Бэмби.

— Редко когда от тебя подобный вопрос услышишь, Хачиман.

— Правда? — Удивился я.

— Угу, — кивнул Тоцука без смущения и раздумий. — Чувствуется, что ты расспрашиваешь с какой-то целью.

А, вот оно что. Ну, если так ставить вопрос, то да.

Сколько раз за прожитые годы я находил причины и отговорки, чтобы не общаться с окружающими. Собственно, если у меня не было весомой причины для разговора, я и не разговаривал. Просто не мог заговорить так свободно, как хотелось бы. Иначе говоря, одиночки – это люди с обострённым чувством цели.

— А что насчёт тебя, Хачиман? — Тем временем задал мне встречный вопрос Тоцука.

— Я пойду на гуманитарное.

За такой ответ вопросом на вопрос его следовало бы отправить в комнату для нотаций. Но видя, как он наклоняет голову и смотрит на меня большими глазами, я только и мог, что просто ответить. Комачи или Ишшики я бы обязательно сначала нотацию прочитал. Блин, я же просто учу их! Я самый-самый добрый!

Тоцука положил палочки и задумчиво поднял взгляд к небу. Холодный ветер ерошил и трепал его волосы.

— Понятно… Может, я тоже пойду…

— О да!.. А ты уверен, что стоит так легко решать?

Я живо представил себе, как Тоцука со смущённым жестом говорит мне «Мы ведь подходим друг другу, правда?», и сердце готово было уже станцевать на бис. Но кое-как сумел удержать себя в руках.

— Тебе, наверно, стоит как следует всё обдумать… Хотя если в итоге мы окажемся вместе, я совсем не против, — добавил я, слегка кашлянув.

Тоцука свёл вместе указательные пальцы и посмотрел на меня. Слушай, когда ты на меня так смотришь, меня так и тянет сказать «да к чёрту всё, давай будем вместе до могилы!».

— Да я, в общем-то, уже обдумывал… Просто там, куда я хочу пойти, можно и по гуманитарным предметам экзамены сдавать.

— А. Ну да, выбирать действительно можно.

С такой системой в самом деле не так уже важно, что ты решил. Когда можно вместо традиционного выбора факультета выбрать экзамены, которые будешь сдавать.

Обычно в частных гуманитарных университетах нужно сдавать английский, современный японский и социальные науки. В естественнонаучных – английский, математику и естественнонаучные предметы.

Но в последнее время можно самому выбирать одну или другую систему в зависимости от университета и факультета. Есть немало случаев, когда можно сдавать математику и естественные науки, поступая на гуманитарный факультет. Более того, когда дело касается государственных университетов, многие их них навязывают дополнительную программу помимо обычных пяти предметов и семи курсов, тут уже всё учить надо. 

В общем, если ты уже знаешь, куда будешь поступать, выбор между гуманитарным и естественнонаучным направлениями несложен. С другой стороны, поступать можно много куда. С этой точки зрения вычислить выбор Хаямы крайне непросто.

— Тоцука, а куда ты поступать собираешься?

— М-м… Думаю, в Токорозаву или на спортивный факультет Васеда.

— А-а, вот куда, значит?

Этот университет я знаю. Известное заведение, вот только если поступить туда, будешь четыре года слушать ветер и жрать из Дзюмагноку Мандзю… О префектуре Сантамо даже говорить страшно…

Впрочем, если Тоцука готов отправиться в такую даль, чтобы заниматься любимым делом – это впечатляет. Я бы лично предпочёл не покидать Чибу, а ещё лучше – линию Собу.

— Решил идти в спортивный университет, потому что занимаешься теннисом?

Раз экзамены всё равно сдавать, значит, надо выбирать место, отвечающее твоим увлечениям. А значит, есть смысл взглянуть на всё и с этой стороны.

— М-м, не совсем, — смущённо почесал щёку Тоцука. — Просто я долго увлекаюсь теннисом, вот и решил выбрать что-то связанное со спортом…

— Понятно… А как насчёт рекомендаций?

Он уже долго занимается теннисом, должно же быть за это хоть какое-то вознаграждение. Выкладываться в клубе и при этом напряжённо учиться – задачка не из простых. К тому же, университет, в который собрался Тоцука, довольно популярен. А это значит, что даже если он сейчас уйдёт из клуба и наляжет на учёбу, разрыв между ним и теми, кто пашет с самого начала, останется огромен. С моей точки зрения можно было бы и что-нибудь попроще выбрать.

— Ха-ха-ха, не думаю, что с нашей школой что-нибудь получится, — весело засмеялся Тоцука, уже обдумавший все плюсы и минусы рекомендаций. — Кроме того, даже если я получу рекомендацию, далеко не факт, что довольно известный университет примет её в расчёт.

— Вот как, значит?..

В общем-то да, сильных клубов в нашей школе я и не припомню. Разве что семпай из клуба дзюдо вспоминается, с которым я летом повстречался. Вроде бы он поступил в университет по рекомендации, но кажется, я даже не спрашивал, в какой именно. Собственно, не припомню даже, чтобы я имя его спрашивал. Плюс к тому у него в университете были большие проблемы, так что за безусловную полезность рекомендаций я не поручусь.

Думаю, лучше всего просто сдать экзамены и поступить с первой попытки.

Тоцука дожевал креветку в тесте и ударил кулаком по колену.

— А. Кажется, талантливые ребята из известных школ могут поступить без экзаменов, просто пройдя отбор. Можно и напрямую заявку подать.

— Отбор… Что-то это мне напоминает.

Ага, помню, если три раза выиграть в карты, твоё желание исполнится, и ты станешь Вечной Девой… нет, стоп, это же Селектор. В общем, процесс отбора – это когда ты сдаёшь какой-то специальный экзамен.

— Верно, верно, — кивнул Тоцука. Но тут же начал мрачнеть. — Но так поступают обычно те, кто занимается спортом профессионально или имеет шанс попасть в команду на Олимпийские игры… В нашей школе разве что Хаяма смог бы так поступить.

— …Он такой крутой, да?

— Да я просто для примера. Уверен, в самом деле там всё ещё сложнее.

Тоцука щёлкнул языком и посмотрел на спортплощадку, где после уроков тренируется футбольный клуб.

— Хаяме проще будет подать заявку напрямую, чем получать рекомендацию от школы. Он ведь ещё и собрания президентов клубов координирует.

Заявка напрямую, то есть через сайт университета, а не через школу, да? Тоже вариант. И в таком случае выбор между гуманитарным и естественнонаучным направлениями играет ещё меньшую роль.

— Да, Хаяма крут… — Высказал я вполне очевидное и естественное мнение.

— Угу. Он всё умеет. И он славный.

Я думал, что много знаю о качествах Хаямы, но никогда не рассматривал его с точки зрения клубов. А Тоцука, сам будучи президентом спортивного клуба, видел его именно с этой стороны.

Тоцука вдруг сжал в руке палочки и напряжённо улыбнулся.

— Да, круто… как и тот слух.

— Вот ты о чём…

Ну да, следовало ожидать, что слух и до Тоцуки доберётся.

— Я сильно удивился, когда услышал. Я-то был уверен, что Хаяме нравится Миура. Как-то летом мы об этом говорили…

Всё верно, тогда, в деревне Чиба, Тоцука тоже был с нами. И слышал названную Хаямой букву. Имя Миуры именно с «Ю» и начинается.

Но Тобе на физкультуре такого даже не предположил. Если учесть, что он входит в компанию Хаямы и видит всё своими глазами, такого бы он не пропустил. А значит, предположение ошибочно.

…Так к кому же относится эта буква?

— Хачиман, что такое?

Только когда Тоцука окликнул меня, я заметил, что сильно морщу лоб. Я подвигал бровями и постарался расслабить физиономию.

— Нет, просто размышлял, чья же это буква. Людей с именами на "Ю" много…

Может, не «Ю», а «Ё»? Ёшитеру Заимокуза, к примеру? Или «Я», тёмная лошадка Ямато? А если добавить буковку к имени Ишшики, получится Вайроха «взяточница» Ишшики… Нет, тут не «Ю» добавлять надо, а вообще «В»… Тут я напрягся и вышвырнул все эти дурацкие мысли из головы.

Пока мы трепались, прозвучал уже звонок, сигнализирующий о конце большой перемены. Надо вернуться в класс, пока звонок на урок не зазвенел. Чёрт, даже доесть не успел. Я поспешно затолкал в рот остатки плюшки и пропихнул их дальше глотком MAX Coffee. А Тоцука вообще мало ест, он давно уже закончил обедать и теперь легко вскочил на ноги.

— Ребята, пора! — Закричал он, повернувшись к кортам. — Встретимся после уроков!

Теннисисты в ответ махнули ему ракетками, Тоцука тоже помахал рукой. Я ошарашенно смотрел на него. Как бы это сказать… Нечасто увидишь Тоцуку таким энергичным и деятельным.

— Мне так не идёт? — Смущённо посмотрел он на меня, вспомнив, что я ещё здесь.

— Э-э, да нет, напротив, ну…

Я замялся, и не только от удивления. Просто выглядел он очень уж обаятельно. Именно таким он особенно тронул моё сердце.

— Просто, ну, я даже не знаю, ты как-то очень по-президентски выглядел, вот я и удивился, — кое-как выдавил я, не в силах облечь обуревающие меня чувства в слова.

— Ты ещё много чего не знаешь, Хачиман, — хохотнул Тоцука.

— Да, и правда много чего.

Глядя на его улыбку, я и сам улыбнулся. Тоцука вдруг посмотрел на небо и начал загибать пальцы, считая.

— Так, насчёт теннисного клуба, насчёт спортивной рекомендации…

— Угу, спасибо, что рассказал, — вставил я.

— И ещё… О выборе Хаямы и о слухах, — загнул он ещё два пальца.

По двум последним пунктам мне просто нечего было сказать. Я в самом деле ничего не знаю о том, что же выбрал Хаяма. Даже расспросы Тоцуки и Заимокузы информации мне не добавили. Что же до слуха, я притворился, что его вообще не существует.

Повисло молчание. Слышны были лишь свист холодного ветра и отдалённый гул голосов из школьного здания.

Тоцука вдохнул зимнего воздуха и загнул последний палец, сжимая руку в кулак.

— И… и обо мне, пожалуй, тоже.

Я почему-то ощутил какое-то странное удовлетворение.

Тоцука поправил взъерошенные ветром волосы и выпятил грудь. Я впервые видел его таким. Это был незнакомый мне Тоцука.

— Я справляюсь, видишь?.. Хоть на меня не всегда можно положиться, — со смущённой улыбкой добавил он.

Это был жест Сайки Тоцуки, которого, как мне раньше казалось, я знал.

Вот почему, пожалуй, я впервые по-настоящему увидел парня по имени Сайка Тоцука. Не больше и не меньше. Но это ещё не значит, что я всё о нём узнал.

Но именно потому я и хотел знать больше.

— …Нет, ты неправ. Даже я полагаюсь на тебя. Я всё ещё не совсем понимаю, но… но, пожалуй, я положусь на тебя, — сказал я.

Поднялся на ноги и шагнул к Тоцуке.

Несмотря на смущение, Тоцука уверенно кивнул.

Я подумал, что Тоцука всё это время ждал меня, ждал, что я подойду к нему, как сейчас.

На этом пути мы постепенно снимали маски и наконец впервые смогли встать лицом к лицу.

Бывает, что мы сразу не замечаем друг друга, остаёмся друг к другу безразличны, и это позволяет нам безбоязненно ругать друг друга. Бывают и отношения, которые спокойно и лениво мало-помалу уходят, словно вода, утекающая сквозь пальцы.

Тоцука не ангел… может, дьявол? Или архангел… Нет, падший ангел?

Кем бы он ни был, Тоцука есть Тоцука.

 

Глава 6. Харуно Юкиносита блестяще убивает время

Прошло ещё несколько дней, но кроме пустой болтовни одноклассников я так и не услышал ничего путного о выборе Хаямы.

Его компания вела себя так же, как и раньше. Миура, да и Тобе, пожалуй, держались немного в стороне, но и не отдалялись чересчур. Они не игнорировали Хаяму, но и не лезли к нему.

Осталось не так много времени на то, чтобы разобраться с просьбой Миуры.

Крайний срок сдачи анкеты – конец месяца, сразу после марафона. До того надо узнать, что же в своей анкете написал Хаяма.

Единственное, что я знал сейчас – что сам Хаяма никому и ничего на эту тему не говорит. Вот так. Единственное что мне осталось – собирать информацию и строить предположения.

Этим я и занимался в последние дни, всё время помня о приближающемся дедлайне.

Изучив ситуацию в классе, я вышел в коридор. Ситуация пребывала в стазисе. Юигахама бодро трепалась с Хаямой и остальными, стараясь хоть что-то разузнать за краткий промежуток времени от окончания уроков до ухода в клуб.

Значит, не будет никаких проблем, если я отправлюсь в клуб один. И я двинулся по пустому коридору, ведущему в спецкорпус.

Впереди вдруг обнаружилась Хирацука, поманившая меня к себе.

— В клуб идёшь?

— Ну да.

— Понятно. Очень кстати. Я как раз тоже туда собралась.

Она показала в направлении спецкорпуса и зашагала вперёд, словно приглашая меня. Похоже, она хотела по дороге о чём-то поговорить.

Если она собралась в наш клуб, надо полагать, хочет поговорить о работе… Приятного мало, но резона противиться нет. Я послушно двинулся следом.

— Ты завтра после уроков свободен?

— Насколько я знаю, да.

По правде говоря, дел у меня действительно не было. Надо бы, конечно, разобраться с просьбой Миуры, но с ней я сейчас всё равно ничего сделать не могу.

Если честно, я в тупике.

Я уже успел попробовать подслушивание разговоров (классифицируется как преследование), слежку за Хаямой (классифицируется как преследование), поиск подходящего момента, чтобы оказаться с ним наедине (классифицируется как преследование), и всё впустую (классифицируется как страйк). Учитывая крайний срок сдачи анкет, поражение теперь лишь вопрос времени. Ещё три аута, и игра окончена.

Хирацука, то ли удовлетворённая моим ответом, то ли заранее знавшая, что у меня нет никаких планов, продолжила без особого интереса.

— Завтра у нас будут консультации для поступающих, но рабочих рук не хватает… А школьный совет сильно занят.

Ну и ну. Я-то думал, что Ишшики дурью мается, а она, оказывается, работает.

— …И потому Ишшики выдвинула предложение. Она хочет, чтобы ты помог совету.

Ирохасу заказала меня? Вообще-то, «работа» – это не то слово, которое может вызвать у меня прилив энтузиазма…

— А почему она через вас обращается?..

Ишшики не раз уже у нас в клубе дурака валяла, могла бы и сама попросить.

— Потому что это официальная просьба школьного совета, — кивнула Хирацука. — Что ж, она явно растёт, раз спрашивает разрешения у куратора. Не знаю, что именно ей надо, но когда речь идёт о свободных трудовых ресурсах, которые можно задействовать без проблем, вы подходите как нельзя лучше. Вполне логичное решение.

Кажется, у неё довольно специфические представления насчёт роста Ишшики… Нет, за этим планом стоит именно Ишшики. Она задействовала учителя, и отказаться мы не можем. Хотя, если она и сама вкалывает, не помешает немного ей помочь.

— Ну, если этим и ограничится, я не возражаю… А что это за консультации?

— Ну, если вкратце, насчёт стратегии сдачи экзаменов. Типа встречи с выпускниками, на которой ты можешь их поспрашивать.

— А не рановато ли нам начинать к экзаменам готовиться? Почему именно сейчас?..

— Мы же на классном часе это обсудили, — возмутилась Хирацука.

…Хм, что-то такое и правда было. Должно быть, я просто не обратил внимания… Ха-ха… Я натянул на физиономию кривую улыбку.

Хирацука не стала развивать тему, лишь коротко вздохнула.

— Потому что наша школа предлагает международную гуманитарную программу. Есть те, кто собирается учиться дальше за границей. Им надо начинать готовиться как можно раньше, гораздо раньше, чем в обычных школах.

— Учиться за границей…

Ну да, будущая карьера вовсе не обязана ограничиваться одной страной. Я никогда о таком не задумывался, потому что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но определённо есть и те, кто хочет продолжить образование за океаном. И наша школа предоставляет такой курс обучения. С ним поездка за границу становится вполне реальной.

Обучение за рубежом, да?.. Потрясающе… Я как-то ездил на экскурсию за границу, но жить там у меня и мысли не было.

Во всяком случае, с бухты-барахты такие решения не принимают. А значит те, кто собрался учиться за границей, всё уже давно решили.

— Наверно, много кто уже решил, да? Я слышал, что кое-кто уже сдал свои анкеты…

— Нет, совсем мало. Мы назначили крайний срок на конец месяца. Опять все будут сдавать в последний момент… Хотя Хаяма уже сдал.

— Да что вы говорите…

Очень кстати, что она сама назвала его имя. Осталось выстроить разговор так, чтобы можно было задать нужный вопрос.

Но Хирацука искоса бросила на меня взгляд.

— От меня ты ничего не узнаешь, потому что это приватная информация.

— Д-д-да я и не собирался…

— Впрочем, могу понять. Всем любопытно, что же выбрали остальные. Вдобавок, это интересная тема, которую можно мусолить до самых экзаменов. — Хирацука ностальгично улыбнулась, словно вспоминая прошлое. — Ребята вроде Хаямы или Юкиноситы всегда в центре внимания, даже среди учителей. Тут же дело касается школьных достижений.

— Хм, от них многого ждут, да?..

— У тебя тоже отличные оценки по гуманитарным предметам… Но разница во внимании удручает, — недовольно надулась Хирацука.

Ничего не попишешь. Благосклонностью у учителей я никогда не пользовался. И потому, несмотря на высокие оценки на экзаменах, в моём табеле всегда словно чего-то не хватало. Мне никогда не понять, почему учителя предпочитают шумных сопляков…

Пока я погружался в неприятные воспоминания, Хирацука вдруг остановилась. Отбросила свои длинные волосы и посмотрела прямо на меня.

— А ты что собираешься делать?

— Пойду на гуманитарный, — тут же ответил я.

— Нет, нет, после того, — тряхнула она головой.

— Стану домохозяйкой.

Едва договорив, я ощутил, что меня стукнули по голове. Хирацука подбоченилась и пристально посмотрела на меня. В этом взгляде не чувствовалось обычной властности, сейчас она больше смахивала на старшую сестру, и мне стало немного неспокойно.

— Взгляни в лицо реальности, — вздохнула она.

Д-да я и не бегу от реальности, я просто следую своим мечтам… Но под пристальным взглядом Хирацуки сказать это вслух было бы немножко слишком.

Я почесал щёку, отводя взгляд.

— Я ещё не решил. Особых предпочтений у меня нет. Исследованиями заниматься не хочу, так что выберу гуманитарный курс, а там видно будет.

— Неужели ты ничем не интересуешься?

— Это уже называется хобби. А заниматься хобби ради заработка мне неприятно.

«Жизнь тяжела!» По крайней мере, так утверждают рекламщики «Jinsei». И они не соврали, в том ранобе жизнь чертовски тяжела.

— …Очень на тебя похоже, Хикигая. Что ж, в чём-то ты прав. Как правило, будущее отнюдь не определяется полученным образованием. — Хирацука скрестила руки и посмотрела в окно. — Есть те, кто уходит в писательство, закончив технический университет. Есть те, кто идёт в индустрию развлечений с дипломом социолога. Есть те, кто идут на лингвистические факультеты, учат языки, а потом колесят по миру. Закончившие юридический совсем не обязательно становятся адвокатами или прокурорами. Я и сама, кстати, отнюдь не педагогический кончала. Во всяком случае, врачами, адвокатами и учёными дело не ограничивается…

— Угу. Есть ещё фармацевты… — Добавил я.

Хирацука кивнула.

Что будущая работа может вообще не иметь никакой связи с полученным образованием – очевидный факт. Вон, на моего папашу посмотрите. Выучился по какой-то непонятной специальности, а теперь занимается какой-то непонятной работой. Стоп, тут же связь самая прямая…

В наше время разница между гуманитариями и технарями очевидна, но говорят, что стоит обратить внимание на междисциплинарные перспективы. Даже компании идут на определённый риск, рассчитывая на другую систему подготовки человеческих ресурсов.

В общем-то, главную роль играют квалификация и личные навыки. К примеру, умение общаться и умение общаться, а ещё умение общаться. Эти умения общаться считаются абсолютно необходимыми. Блин, даже думать о поиске работы не хочу.

— Но как учитель я должна тебе кое-что сказать, — похлопала меня по плечу Хирацука. — Совсем не обязательно окончательно решать насчёт своего будущего прямо сейчас. Ты всегда можешь сменить университет, перейти на другой факультет или даже подождать, пока сможешь поступить в университет получше. И профессию тоже можно поменять. Тебе просто предоставляется одна из возможностей.

— Ясно.

Уверен, есть много возможностей выбрать свой путь в жизни. И неважно, учёба это в университете или выбор профессии. Иначе говоря, брак – это тоже одна из возможностей, так ведь?! Пусть даже я не уверен в её реальности! Ни для меня, ни для Хирацуки!

Но по сути это лишь возможность выбрать ещё раз. И никто не даст гарантий, что так ты сможешь исправить свои прошлые ошибки. Можно ошибиться ещё раз, и тебе станет ещё больнее.

— Но хорошо ли, если твой первый выбор окажется ошибкой? — Спросил я.

— Конечно, нет. Потому-то учителя и расширяют вам возможность выбора, — ответила Хирацука. — А заодно и сужают.

— А сужать возможность выбора – это нормально?

Хирацука задумалась.

— Разумеется, окончательный выбор остаётся за учеником. Мы можем только советовать. Так что вот мой тебе совет… избавься поскорее от своей мечты стать домохозяйкой.

Вот так, просто взяла и выбросила мечту в окно… Мою мечту…

Тем временем мы уже прошли весь длинный коридор и подошли к лестнице. Я собрался было ступить на неё, но Хирацука развернулась в другом направлении. Похоже, в клуб она заходить не собиралась. Свою работу она уже выполнила – просьбу Ишшики передала.

Хирацука слегка махнула мне рукой и двинулась прочь. Я кивнул в ответ.

Но она вдруг остановилась и развернулась ко мне.

— …А ты не думал пойти на педагогический? Как ни странно, работа учителя прекрасно бы тебе подошла.

— Ни за что. Тогда пришлось бы мучиться с учениками вроде меня, — пожал я плечами.

— Не могу не согласиться, — усмехнулась Хирацука. — Один – ноль в твою пользу.

…Ещё бы вы не согласились, с вашими-то манерами совать нос в чужие дела.

Я ещё раз кивнул, глядя вслед Хирацуке.

× × ×

Открыв дверь, я сразу встретился взглядом с Юкиноситой.

Колени прикрыты пледом, в руках любимая книжка с кошкой на обложке, но взгляд прикован к двери.

Судя по всему, Юигахама ещё не пришла, так что Юкиносита была одна. Она улыбнулась мне.

— Добрый день.

— Угу.

Юкиносита захлопнула книжку, встала и принялась как обычно готовить чай. Включила чайник, достала две чашки и повернулась ко мне.

— Ты сегодня припозднился.

— Хирацука задержала. С просьбой.

— С просьбой? — Озадаченно качнула она головой, засыпая чай в заварочный чайник.

— Сказала, что завтра у нас будут консультации для поступающих. И что школьному совету нужна помощь.

— Ясно. Школьному совету, значит… Хорошо, я завтра выкрою время.

— Угу, — машинально отреагировал я. — …Нет, погоди, я и один могу справиться.

Собственно, меня одного и просили помочь. Там наверняка грубая физическая сила нужна, столы-стулья таскать. Незачем грузить этим Юкиноситу с Юигахамой.

— Да я не против… — Моментально и спокойно отреагировала Юкиносита. — Мне всё равно сейчас делать особо нечего.

— Это точно…

Я в тупике, но это не значит, что Юкиносита что-то может сделать сама. Стыдно, конечно, что я тут наобещал Миуре, но что сделано, то сделано. Если временно переключиться на что-то другое, можно немного расслабиться.

Мы молчали, глядя на зашумевший чайник. И когда он наконец закипел, дверь резко распахнулась.

— Приветики!

— Привет-привет!

Знакомые и характерные приветствия. Первой в комнату ворвалась Юигахама, следом вошла Эбина.

— Добрый день, Эбина.

— Привет, с самого Нового Года не виделись, да?

Юкиносита вежливо предложила Эбине стул. Та поблагодарила и села. Юкиносита начала готовить гостье чай, а я смотрел на Юигахаму и пытался понять, зачем она притащила эту девицу.

— Помнишь? — Кивнула Юигахама. — Мы говорили, что надо поспрошать тех, кто может что-то знать о выборе Хаямы.

— Угу.

— Ну вот, я поговорила с Хиной, и мы решили, что нам стоит подумать над этим всем вместе. Да, Хина?

— Надеюсь, что окажусь полезна, — неуверенно кивнула Эбина.

Что ж, здравая мысль. Если речь идёт о взаимоотношениях Хаямы и Миуры, Эбина сравнительно близка к обоим. Ни я, ни даже Юкиносита сами расспросить её бы не могли, но с посредничеством Юигахамы всё может получиться.

И ещё один нюанс. Эбина прячется под маской яойщицы, но что именно под этой маской таится, мы не знаем. Даже если мы не получим прямого ответа, она может дать нам какую-нибудь подсказку.

Но сама Эбина выглядела довольно хмурой. Её очки запотели от переданного ей Юкиноситой чая.

— Что выбрал Хаяма, да?.. Сама я об этом ничего не слышала. И предполагать сложно, Хаято в обеих сферах хорош.

— Ну да, верно… — Юигахама тоже понурилась.

Именно так, его оценки не столь односторонни, как мои. По ним выбор не определишь.

Быть может, избегать того, что тебе не даётся, несколько пессимистично, но для меня такой вариант подходит идеально. Впрочем, это не значит, что то же справедливо для всех.

Подперев щёку рукой, я вздохнул.

Эбина продолжала размышлять. И кажется, что-то пришло ей в голову.

— Но он вроде бы что-то говорил насчёт выбора профессии.

— Что-что? Он в самом деле что-то такое говорил? — Оживилась Юигахама.

— Давно уже, когда у нас была экскурсия на предполагаемое место работы, — кивнула Эбина. — Кажется, он что-то говорил то ли о средствах массовой информации, то ли о зарубежных инвестиционных группах…

— А, точно, — хлопнула в ладоши Юигахама. — Вроде бы и правда говорил.

Есть у меня чувство, что тогда он в самом деле что-то подобное сказал. Но нам это всё равно мало что даёт. Гуманитарное образование не даст преимущества при работе в СМИ, а инвестиционные группы не ограничиваются одной лишь промышленностью. Пытаться строить какие-то предположения на такой основе – пустая затея.

— Он мог просто так их упомянуть, из любопытства, — сказала Юкиносита, взявшись рукой за подбородок. — Слабовато для отправной точки.

Она совершенно права. Да и на экскурсии мы в итоге оказались в какой-то никак не связанной с этими направлениями IT-компании.

Но Эбина, похоже, и сама прекрасно это понимала.

— Ну да, я тоже так думаю. Просто… — Эбина вдруг замолчала. Её взгляд был устремлён куда-то в угол.

— Просто?.. — Подстегнула её Юигахама.

Эбина покачала головой. — Просто в итоге все пошли в одно место, так что это мало чем нам поможет, — как-то неестественно пробормотала она.

— И правда, — кивнула Юигахама.

Но я кивать не спешил. Эти ли слова Эбина действительно собиралась сказать?

Юкиносита скрестила ноги и снова обратилась к Эбине.

— А ещё он что-нибудь говорил?

— Да что-то ничего важного не припоминаю. — Эбина задумчиво покачала головой и вдруг повернулась ко мне. — О, а может Хикитани может что-то сказать, он же в таких вещах мастак, верно?

— Что? Я? — Машинально ткнул я себя пальцем в грудь, озадаченный таким неожиданным поворотом.

— Верно, Хикки любит наблю…

— Вот! — Вскочила на ноги Эбина, прерывая Юигахаму. — Разговор взглядами, уникальный для геев! Даёшь Хая-Хачи!

— Да нет, ничего подобного… — Пробормотал я. Что это, блин, за уникальный разговор взглядами? Мы что, ньютайпы? 64 Чёртова девица! Хватит корчить из себя яойщицу! — Избавь меня от подобных шуточек.

— А-ха-ха…

— Ха-а…

Юигахама натянуто улыбнулась. Юкиносита вздохнула и приложила руку к виску.

Эбина в своём обычном стиле гнусно хихикнула, но вдруг посерьёзнела и поправила очки. За их стёклами мне не было видно, куда устремлён её взгляд.

— …Впрочем, не берусь утверждать, что это только шутка, — тихо добавила она. Так тихо, что я даже подумал, что ослышался. Но переспросить не успел – Эбина подвинулась и наклонилась ко мне. — Хотя обсудить варианты Хая-Хачи я всегда готова!

— Ни за что…

— Какая жалость, — заявила она. — Ладно, мне пора. Юи, Юкиносита, всем пока. — Поднялась и направилась к выходу.

— Ага, спасибо!

— Если что-то узнаешь, мы будем рады, если сообщишь нам.

— Конечно. Пока, — помахала она рукой, скрываясь в коридоре.

— Видать, докопаться до правды будет непросто, — вздохнул я, глядя ей вслед.

— Пожалуй, — кивнула Юкиносита, потянувшись к уже остывшему чаю.

Юигахама тоже взяла свою чашку, другой рукой что-то набирая на мобильнике.

— …Я в туалет, скоро вернусь, — коротко сообщил я и выскочил в коридор.

Прошло совсем немного времени, далеко Эбина уйти не могла. Мне хотелось разузнать кое-какие детали, точнее, понять, что же она имела в виду.

Но самое главное, я чувствовал, что ей надо ещё кое-что мне сказать. Потому что я оказался единственным, с кем она не попрощалась. Конечно, она могла и просто забыть, но такое слишком смахивало бы на издевательство. Ведь если кто-то невидим, значит, он уже покойник. Как в «Another».

Разумеется, завернув за угол, я тут же увидел Эбину, обернувшуюся на звук моих шагов.

— Знаешь, по-моему это бесполезно, — сразу сказала она. Судя по голосу, она не сомневалась, что я пойду следом.

— Что именно?

— Твои ковыряния. Хаято не тот человек, который даст так просто обнаружить свою слабость.

Она остановилась, упёршись в меня холодным взглядом из-за очков. Этот холод резко отличался от её обычного выражения лица. А может, так проявлялась её истинная натура, которую мне довелось ощутить во время школьной поездки.

— …Да я и сам понимаю, — пожал я плечами, отводя взгляд. — Просто много чего наобещал Миуре, так что надо довести дело до конца.

— Угу…

Мы замолчали.

В коридоре кроме нас больше никого не было. В наступившей тишине слышно было лишь, как ветер стучится в окна.

Под гнётом этого неловкого молчания я наконец сообразил, что же мне хочется спросить у Эбины. Кашлянул и заговорил.

— Слушай, я вот что спросить хотел. А вы сами как к этому относитесь?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, как бы дело ни повернулось, вряд ли у вас всё останется по-прежнему…

— Нет. — Сразу же отрезала Эбина. — Хаято обязательно придумает, как обойти проблему. И Юмико, думаю, его поймёт. Сомневаюсь, что всё развалится лишь из-за смены класса.

При всей неопределённости её слов в голосе звучала глубокая убеждённость.

— Ясно. Всецело им доверяешь, да?

— Да не то чтобы… Я просто думаю, что Хаято ищет способ никого не задеть. Это не доверие, мне просто хочется, чтобы так всё и было. — Эбина улыбнулась и показала язык.

Пожалуй, в былые времена я бы ничего и не заподозрил. Просто решил бы, что такой уж он человек, Хаято Хаяма.

Но сейчас всё по-другому. Пусть её слова не слишком определённы, но чувствуется в них какой-то нехороший дискомфорт.

Вот почему я должен был задать ещё один вопрос.

— И что же заставляет тебя так думать?

— …В конце концов, именно этого от Хаято все и ждут.

Эбина снова улыбнулась, отводя взгляд. В этой улыбке не было ни грамма теплоты, лишь приподнятые уголки губ.

Мне нечего было ответить. После короткой паузы она отступила на шаг и подняла руку.

— Ладно, я домой.

— Угу… — Выдавил я, провожая её взглядом.

Ответа у меня по-прежнему не было. Но что-то тут было не так. Пытаясь сообразить, что же именно, я направился обратно в клуб.

За окном было зимнее небо. Тёмное, туманное зимнее небо с примесью индиго и багрянца.

Придёт время, и оно почернеет. Бездумно, естественно, не обманывая ничьих ожиданий.

× × ×

После Эбины никто больше к нам не приходил. Время истекло, и я направился домой.

На мои слова «я дома» никто не ответил. Родители, корпоративные рабы, вечно допоздна торчат на работе. А Комачи либо на подготовительных курсах, либо в своей комнате.

Поднявшись по лестнице, я вошёл в тёмную гостиную и щёлкнул выключателем.

В залившем пустую комнату свете вдруг обнаружилась человеческая фигура.

— Ой! Блин…

При ближайшем рассмотрении это оказалась Комачи, сидящая за столом, подперев щёку рукой.

— …А, братик. Добро пожаловать домой, — ухмыльнулась она, повернувшись на мой испуганный возглас.

— У-угу, я дома…

Я швырнул куртку и сумку на диван и врубил обогреватель. Комачи явно тут долго сидела в оцепенении, потому что комната совсем выстыла.

— Что такое, Комачи? — Поинтересовался я, плюхаясь на диван.

Сестрёнка смущённо улыбнулась и распласталась на столе.

— Ничего. Просто я больше не могу… — Всхлипнула она, хватаясь за голову. — У-у-у… Когда завалю экзамены, покачусь вниз по наклонной… А соседи хихикать будут, мол, слышали об этих затворниках Хикигая? Два сапога пара, хе-хе-хе… Мне никогда больше не жить нормальной жизнью!

— Да я, вообще-то, не затворник…

Не обращая на мои слова внимания, Комачи взъерошила волосы и снова повалилась на стол.

О боже, опять она… Та же депрессия, что и на Новый год.

Бывает. Кто-то переживает насчёт замужества, кто-то насчёт беременности, а Комачи насчёт экзаменов.

Хорошо, что я в общих чертах знаю, что ей помогает.

— Как насчёт прерваться? Например, подумать о чём-нибудь весёлом, — сказал я, следуя руководству для старших братьев. Но ответа не последовало. Странно, обычно она сразу реагирует…

Я развернулся к Комачи. Она, по-прежнему лёжа на столе, слегка надулась, руки сжались в кулаки.

— Не могу я веселиться…

В её голосе не осталось и намёка на шутку. А мрачный вид навевал воспоминания о её раннем детстве.

— Что-то случилось?

— Ничего, — коротко отрезала она. Но чувствовалось, что ей хочется сказать что-то ещё.

Я молча ждал продолжения. Прошла почти минута. В тишине лишь тикали часы на стене да шумели машины за окном.

Наконец Комачи устало вздохнула.

— Понимаешь, просто… Когда я делаю перерыв, когда ложусь спать, когда ем, я начинаю переживать, сделала ли я то, закончила ли это… — Она не смотрела на меня, уставившись на свои сжатые кулаки. — Ну там, если я провалюсь… Что мне тогда делать? Как-то так.

Её кулаки сжались ещё сильнее. Я неспешно заговорил, стараясь её успокоить.

— Не стоит об этом переживать. В конце концов, ты уже сдавала экзамены в частную школу.

— Не очень-то я в неё и хотела.

Комачи отвернулась. Я не видел больше выражения её лица, слышал лишь отрывистые фразы.

— Глупо платить за школу, куда не хочешь ходить… И папу жалко будет…

Родители оба работают, так что мы можем себе кое-что позволить. Честно говоря, я думал, что деньги на частную школу уже отложены. Но судя по всему, Комачи не о них говорит.

Так она за отца переживает, да? Обычно Комачи его игнорирует, но в такие моменты всё-таки вспоминает.

Конечно, нельзя сказать, что она от души ненавидит папашу.

Но когда её вот так загоняют в угол, обычно скрытая натура начинает пробиваться наружу.

— И я не хочу услышать, что я провалилась.

Её голос дрожал.

Комачи – весёлая и умная младшая сестрёнка, всегда с улыбкой на лице. Она работает по дому и даже, конечно, присматривает за своим старшим братиком. Не сомневаюсь, что в школе она столь же энергична.

Но во время зимних каникул она определённо отдалилась от друзей. Под давлением человеческих отношений и трений, которые я не могу понять.

Чем более ты обычно энергичен, тем заметнее, когда эта энергия уходит. Частные школы уже объявили результаты экзаменов, и конечно же, в школьных разговорах эта тема всплывает. Самые тривиальные в другое время реплики вдруг становятся острыми шипами, которые больно ранят в самое сердце.

Вот почему так и тянет держаться подальше от других. И от реальности.

Комачи замолчала, и я услышал тихий вздох, смахивающий на всхлип.

Поднявшись с дивана, я сел за стол напротив неё.

— Ну да, экзамены в старшую школу – дело важное. Если сдашь, обязательно отдалишься от друзей по средней школе. Трудно будет с ними общаться.

— Угу… — Пробормотала Комачи. Судя по тону, она не до конца всё поняла.

Может, ей уже что-то такое говорили. В школе, на подготовительных курсах, а то и наши родители. Но я всё равно продолжил.

— Но экзамены в университет куда важнее. А поиск работы важнее них. С каждым этапом друзей будет становиться всё меньше. И в конце концов, если ты через всё это пройдёшь, их не останется вообще.

— У-угу…

В её голосе прозвучало замешательство. На которое я ответил со всей своей уверенностью.

— Но это и прекрасно.

Комачи вскинула голову. Её мокрые глаза удивлённо блеснули. Она так напомнила себя в раннем детстве, что на моё лицо сама собой скользнула улыбка.

— Смотри на это с другой стороны. Если ты пройдёшь все испытания, всё замечательно. Это как этап плейофф в бейсболе. Закончить престижную старшую школу или университет всё равно что выиграть регулярное первенство. Тебя будут считать фаворитом, но на самом деле ничего ещё не решено.

Однажды чемпионом стала команда, занявшая в регулярном сезоне далёкое от первого место. Всякое бывает. Ты проигрываешь, а вышедший на замену игрок вдруг дарит тебе мяч. Ни в жизни, ни в бейсболе нет заранее прописанного сценария.

Увы, всё моё воодушевление не вызвало никакого отклика у Комачи, явно совсем не интересующейся бейсболом. Она молча смотрела на меня.

Так, датчик старшего братика подсказывает мне, что она совсем не это хотела услышать.

Я в растерянности поскрёб в затылке и решил сказать первое, что придёт в голову.

— Ну, понимаешь… Если уж на то пошло, я что-нибудь придумаю.

— Братик…

— Что один иждивенец, что два, разница невелика. Родителей я уговорю.

— Ты должен был сказать, что пойдёшь работать… — Улыбнулась Комачи, вытирая глаза.

— Это на самый крайний случай… Может, из моих уст это звучит странно, но твой братик чертовски великолепен. Я много чего могу… Так что расслабься и не переживай. — Я протянул руку и погладил Комачи по голове, а затем взъерошил ей волосы.

— Слушай братик. Когда я на тебя смотрю… — Комачи вдруг замолчала. Положила свою руку на мою и посмотрела на меня всё ещё влажными глазами. А затем устало вздохнула. — Я начинаю думать, что так переживать и правда глупо. — И скинула мою руку.

— …Ну и молодец.

Чёрт бы тебя побрал, сестрёнка… Вот что я получаю в ответ на свою доброту… Но это и делает её такой милой, так ведь? М-м, правда, братик хотел бы, чтобы она была милой немножко по-другому…

— Агрх, ладно, хватит. Пора за учёбу.

Вернувшаяся в своё обычное состояние Комачи поднялась из-за стола и направилась к выходу. Но у самой двери вдруг остановилась. Пробормотала «Спасибо», быстро выскочила и захлопнула дверь.

Её шаги по лестнице прозвучали куда бодрее обычного.

× × ×

На следующий день после уроков мы с Юкиноситой и Юигахамой подошли к конференц-залу.

Как попросила вчера Хирацука, нам предстояло помочь школьному совету подготовить помещение для консультаций перед экзаменами. Точнее, просила она конкретно меня, но девушки решили, что им всё равно делать нечего и что втроём мы быстрее справимся.

Последний раз я тут появлялся во время школьного фестиваля. А, да, ещё во время подготовки к фестивалю спортивному.

Взявшись за ручку двери, я убедился, что конференц-зал уже открыт. Надо полагать, Ишшики и остальные ребята из школьного совета уже здесь. На мой стук в дверь безразличный голос ответил «входи-и-и-те». Распахнув дверь, я увидел обернувшуюся ко мне Ишшики.

— А, семпай!

Она подбежала ко мне и схватила за рукав, словно говоря «не тормози». Но увидела стоящих за моей спиной девушек и медленно поклонилась.

— О, спасибо, что пришли.

— Приветики, Ироха! — Бодро ответила Юигахама.

— И что нам надо делать? — Юкиносита заглянула в конференц-зал.

Я тоже бросил туда взгляд. Комната всё ещё находилась в исходном состоянии – столы составлены в узкий и длинный прямоугольник, вдоль них расставлены стулья.

— Мебель переставить надо. Да, школьный совет тоже будет помогать.

— Хм, кажется, это надолго, — прокомментировал я ситуацию.

— Ну да, — понурилась Ишшики. — И это тоже, оказывается, входит в задачи школьного совета… Сплошняком тяжёлая работа…

— На то и школьный совет…

— Никогда раньше о таком не слышала… Когда кое-кто уламывал меня стать президентом, он ничего про это не говорил…

Ишшики искоса глянула на меня.

— Не ной… Впрочем, раз ты так ноешь, значит, действительно работаешь.

— …Н-ну, работа есть работа, в конце концов, — поёжилась Ишшики, отводя взгляд. Кашлянула и тряхнула бумагами, которые держала в руках. — Л-ладно! Переставьте стулья и столы! Нам нужно организовать шесть отдельных мест. Семпай, вы с вице-президентом будете столы таскать.

Так точно, кивнул я, показывая ей победный жест. Ишшики ответила тем же и перевела взгляд на Юкиноситу с Юигахамой.

— Девочки, а вы тогда займитесь стульями. На каждое место надо один стул для консультанта и два для учеников. А когда закончите, пожалуйста, приготовьте для консультантов чай.

Она раздавала указания, глядя в распечатку в руках. На удивление хорошо уже с работой освоилась. Секретарь школьного совета, девушка с косичками, слушала и кивала.

Но кое-кто озадаченно качнул головой. Конечно же, Юигахама.

— Суль… Мыши?

— Мыши тут не причём, знаешь ли…

Ни Ньянта, ни Хамтаро, ни Эбизо, ни Кукузо. Но пока я соображал, как лучше всё ей объяснить, вперёд шагнула Юкиносита.

— Консультант – это человек, который даёт советы и помогает выбрать профессию. Сюда придут люди объяснять и давать советы.

— Верно, — добавила Ишшики. — Кроме учителей мы пригласили недавних выпускников и ребят из выпускного класса, которые получили рекомендации.

— Выпускников… — Нахмурилась Юкиносита.

Вот-вот. Кажется, мы подумали об одном и том же. Во мне очередной раз проснулись нехорошие предчувствия.

— Ладно, я пойду за консультантами. Об остальном позаботится вице-президент, — сообщила Ишшики, направляясь к двери.

Мы под руководством вице-президента занялись подготовкой зала.

Когда я вместе с ним тащил стол, он виновато на меня посмотрел.

— Извини, вы здорово нас выручили. Мы просто хотели, чтобы нам помогли подготовить зал.

— Да всё путём. Всегда лучше готовиться заранее.

При подготовке рождественского мероприятия из-за отсутствия нормального плана работы мы прошли через настоящий ад. Сейчас всё получается куда лучше. То ли из-за мотивации  Ишшики, то ли школьный совет получше сработался, то ли у нас с Юкиноситой и Юигахамой отношения наладились.

Сложно сказать, что конкретно всему причиной, но пока мы можем вот так вот вместе разгребать тяжести, мы можем изменить и своё бытие.

Мы расставили по местам и выровняли столы, осталось сделать лишь то, чем заняты девушки. За счёт такой эффективной работы у нас даже образовалось немного свободного времени до начала консультаций.

Тут я заметил в дверях явно пришедшую раньше остальных девушку, нервно оглядывающую зал. Знакомый хвост волос качался по сторонам.

Это же, подумал я, Хонда, нет, Судзуки… или Ямаха? Или я просто мотоциклы вспоминаю? Наверно, её внешность хулиганки так сказывается. Мотоциклы, мотоциклы… Мотоциклы Кавасаки? Да, пожалуй, Кавасаки.

Кавасаки определённо не могла решить, можно уже заходить или нет, и я подумал, что стоит ей объяснить.

— Привет. Ещё не началось, подожди немного.

— Окей…

Услышав мой голос, Кавасаки застыла. И ответила коротко, даже резко. Она всегда так, да?..

Но мне стало немного неловко, что приходится заставлять её тупо стоять и ждать. И я решил поговорить с ней, пока заканчивают готовить зал.

— Значит, всё-таки пришла посоветоваться по поводу дальнейшего образования, да?

— П-по большей части…

Теперь в её голосе звучало волнение. Так она определённо больше похожа на обычную девушку. Она, конечно, несколько пугает, но то, что пришла сюда в первых рядах, говорит о том, что человек она хороший. Так она куда симпатичнее кажется, да.

Хорошая возможность, кстати, поспрашивать её о выборе будущей карьеры. Хотя даже не знаю, пригодится ли мне это.

— Кстати, а что насчёт будущей карьеры решила?

— А? Я? Я… думаю пойти в государственный университет по гуманитарной части… как-то так.

— Сразу и определённо, и неопределённо, — прокомментировал я.

Начало вполне конкретное было, а потом какая-то неуверенность пошла.

— Что-то не нравится? — С прищуром посмотрела она на меня.

— Ничуть. Всё нормально, — вежливо ответил я. Что за манера всё сразу в штыки принимать, а?.. Избавилась бы она от этой ауры Монаха. А то того и гляди Карающий Кулак в ход пустит… — А зачем пришла тогда, если уже выбрала?

— …У меня с оценками не очень, вот я и подумала, что стоит прийти и спросить.

Сказано прямо, но определённая неуверенность чувствуется. Кажется, она всерьёз нацелилась на государственный университет.

Да, точно. У неё же сестёр с братьями много, да? У каждой семьи свои обстоятельства.

Именно у каждой, да, Хаяму и Юкиноситу это тоже касается. У Кавасаки в семье детей много, а денег не очень. Младшая сестрёнка вообще ещё в детский садик ходит. Вот она государственный университет и выбрала. Кавасаки и правда замечательная старшая сестра. В отличие от кое-чьей старшей сестры…

— Кстати, как твоя младшая сестрёнка поживает? Мия, да?

— А?! Какая ещё Мия? — Яростно зыркнула на меня Кавасаки.

Блин, кажись, имя перепутал… Чёртова сестролюбка… Как же её там… Хаачка? Нет, это я. Хачиман – Хаачка. Каа? Нет, это про маму…

Пораскинув мозгами, я нашёл в памяти знакомо звучащее имя и хлопнул в ладоши.

— А, Саачка.

Кавасаки застыла. Потом отмерла и отступила на шаг. — А?! Ты кого это Саачкой назвал?! — Рявкнула она, покраснев до ушей. — Не смей так говорить!

— И верно. Саки, да?

Точно, Саки превратилась в Саачку. Недовольная Кавасаки отступила ещё на шаг.

— А?!

Да что ты всё заладила, «а» да «а». Прямо как Т-сан, рождённый в храме. Нет, раз Кавасаки, значит, К-сан. А, вспомнил, Кей.

— Кей, да? Кейка. Вспомнил.

— Ещё раз забудешь – врежу, — яростно зыркнула на меня Кавасаки.

— Л-ладно…

Не говорить же ей… Не говорить же, что я не только имя её сестрёнки забыл, но и как зовут саму Каву-как-её-там не очень-то помню… Но когда разговор зашёл о сестрёнке, она явно смягчилась и заговорила совсем в другом тоне.

— Если вы когда нибудь снова встретитесь… можешь ещё раз поиграть с Кей… с Кейкой?

— М-м, конечно. Не думаю, правда, что снова её увижу, но поиграть могу.

— Хорошо… — Сдержанно ответила Кавасаки.

Дверь конференц-зала открылась, и в проёме показалась физиономия Юигахамы.

— Хикки, мы закончили.

Заметив Кавасаки, она охнула и помахала ей рукой. Та кивнула в ответ.

— Ты на консультацию пришла? Заходи, заходи.

Юигахама приглашающе махнула рукой и нырнула обратно в зал. Я проводил её взглядом и решил открыть двери полностью, чтобы ничего не мешало проходить. Присел, снимая дверь с защёлки, и услышал голос над собой.

— Слушай, забыла спросить… А ты куда собираешься?

Обернулся и увидел, что Кавасаки повернула ко мне лишь голову.

— В частный гуманитарный университет.

— Угу… Гуманитарный, значит, — равнодушным тоном пробормотала Кавасаки и двинулась следом за Юигахамой.

…Да, тоже гуманитарный. Так что если мы вдруг снова окажемся в одном классе, быть может, я действительно снова встречу её сестрёнку. Тогда и поиграю с ней.

× × ×

Вслед за Кавасаки начали подходить и другие ребята. Я глянул на часы – до начала консультаций оставалось уже недолго.

За дверью зашумели голоса. Стоящая рядом Юкиносита тоже прислушалась. Подошедшая к нам Юигахама с любопытством посмотрела в сторону входа.

Один из голосов был мне знаком. И когда его обладательница вошла в зал вместе с Ишшики, я понял, что не ослышался – это, конечно же, была Харуно Юкиносита. Вслед за ней появилась и Мегури.

— О, это же Хикигая. Приветики! — Заметив меня, Харуно дружески помахала рукой.

— Добрый день, — слегка поклонился я.

Она довольно улыбнулась и перевела взгляд на Юкиноситу. Та смело посмотрела её в глаза.

— …Сестра.

— Так Юкино тоже здесь. Вот и отлично, сестрица выслушает тебя по всем вопросам, — дразнящим тоном заявила Харуно.

Юкиносита поморщилась. Ситуация накаляется… Слушайте, оставили бы вы свои разборки до дома…

Мгновенно уловившая угрозу Юигахама встала рядом с Юкиноситой и заговорила с Харуно.

— Харуно, так под выпускниками имели в виду вас?

— Ага, ага. Мне намекнули насчёт вознаграждения… — Очень весело ответила та. — И вот я здесь!

Интересно, у неё свободного времени так много или просто друзей нет?.. Но, несмотря на все мои подозрения, Харуно определённо относится к людям, которых все любят. И похоже, что сегодня у неё появилась новая поклонница. У подключившейся к разговору Ишшики глаза восторженно блестели.

— Семпай, я та-а-а-ак рада, что вы пришли к нам сегодня! Вы нас просто выручили!

— Правда? Да вроде тут ничего такого нет.

Несмотря на демонстративную скромность, пугающе притягательная улыбка Харуно лучилась самоуверенностью.

— Да нет, Хару-семпай, вы такая классная! Я тоже хочу быть такой!

— Спасибо!

Харуно обняла Ишшики. Та робко улыбнулась. Ну да, если наладить хорошие отношения с влиятельным человеком, можно разжиться важной информацией…

Но Харуно была опасным противником. Она хмыкнула с обаятельной улыбкой и потрепала Ишшики по голове, словно видела все её расчёты насквозь.

Мне это не нравится… Не хотелось бы, чтобы Ишшики превратилась во вторую Харуно. Но Мегури смотрела на всё это с удовлетворённой улыбкой, явно интерпретируя увиденное по-своему.

Ох, эта сила утешения Мегу-Мегу-Мегурин. Меня так и начинает тянуть к ней.

Заметив меня, Мегури приветственно подняла руку и подошла.

— Хикигая, давно не виделись!

— Ну да… Так вас тоже позвали?

— Угу, у меня же есть рекомендация от школы.

— Ч-что за рекомендация? — Подключилась к разговору Юигахама.

— Университеты выделяют определённую квоту мест для тех поступающих, у которых есть рекомендации от школы. — Вместо Мегури почему-то ответила Юкиносита. — Такие рекомендации дают тем, кто удовлетворяет критериям, выставленным конкретным университетом. С рекомендацией вероятность поступить намного выше, чем на общих основаниях.

— Юкиносита есть Юкиносита, — кивнула Мегури. — Ты всё знаешь! В нашей школе можно получить рекомендацию во много известных университетов. Тебе с твоими оценками труда это не составит.

Она гордо выпятила грудь – очаровательное зрелище. Боже, я сражён наповал…

Но надо сказать, бывший президент школьного совета отличается не только обаянием. Она может справиться с любой работой. Иначе ей не дали бы рекомендацию.

Мегури спокойно взглянула на часы. До начала консультаций оставалось ещё несколько минут.

— Президент, что нам делать? — Спросила она у треплющейся с Харуно Ишшики.

— А. Сиромегури, занимай крайний стол. Хару-семпай сядет за соседний…

Ишшики вернулась с небес на землю и начала раздавать указания. Юкиносита тоже посмотрела на часы. А затем заговорила с Харуно.

— Сестра, можно тебя на минутку?

— Хм?

— Хочу кое-что у тебя спросить. Хикигая, Юигахама, не уделите немного времени?

Мы отошли в сторонку.

Судя по тому, что она позвала и нас, я примерно догадывался, о чём пойдёт речь. Наверняка Юкиносита хочет расспросить Харуно о выборе Хаямы. Верная мысль. Именно Харуно дольше всех знакома с Хаямой, что в школе, что вне её.

— Ты в курсе, какой класс выбрал Хаяма? — Не стала ходить вокруг да около Юкиносита.

Харуно поморгала, словно вопрос оказался для неё полной неожиданностью. Но быстро опомнилась и насмешливо фыркнула.

— Класс Хаямы? Вот, значит, как?

Судя по её безразличному тону, что-то ей определённо было известно.

— Ты что-нибудь про это знаешь? — Не отступала Юкиносита.

— Кто знает… Меня такое не интересует, так что я его не спрашивала. Держу пари, что-то он уже выбрал, — резко ответила Харуно. Вздохнула и недобро улыбнулась Юкиносите. В глазах вспыхнул мрачный садистский огонёк. — Юкино, ты и сама должна знать, а не меня спрашивать.

— Если бы я знала, я бы не спрашивала, — не менее резко и холодно ответила Юкиносита.

Такой тон заставил Харуно на мгновение незаметно поморщиться. Но она тут же стёрла гримасу с лица и спокойным, но резким голосом сказала, — Сама над этим как следует подумай.

— …

Чувствовавшийся в её словах упрёк заставил Юкиноситу потерять дар речи. Глаза смотревшей на Харуно Юигахамы широко раскрылись. Даже я был немного захвачен врасплох. В голосе Харуно не чувствовалось злобы или враждебности, но не было и следа доброты или приязни.

Харуно показала нам язык и снова неприятно улыбнулась.

— Я-то думала, что ты наконец научилась решать свои проблемы сама, но ты по-прежнему полагаешься на окружающих. Думаю, это и делало тебя та-а-а-акой милой, когда ты была маленькой. Кстати, — добавила она, — а что ты сама выбрала, Юкино?

Такой вопрос заставил Юкиноситу прийти в себя. Она откинула волосы с плеча и надменно взглянула на Харуно.

— Не вижу нужды говорить тебе.

— Меня и мама об этом спрашивала. Тебя ведь и не спросишь, пока вот так где-нибудь не встретишься. Юкино, ты же никогда ни о чём важном не говоришь. Сестрица прямо и не знает, что делать. — Харуно ухмыльнулась, приложив ладони к щекам. Её слова прозвучали словно шутка, но вся шутливость куда-то испарилась, когда она перевела взгляд на меня. — Верно, Хикигая?

— Э-э, нет… — Я запнулся от такого неожиданного перехода.

Взгляд Харуно, словно способный пробиться сквозь любые преграды, держал меня и не собирался отпускать. Краем глаза я увидел, что Юкиносита прикусила губу и опустила глаза.

— Сестра, тебя это не касается.

— Ка-а-а-ак холодно. А, вот что. Хикигая, не хочешь поговорить с сестрицей? — Заявила Харуно. — Я могу всё тебе рассказать, понимаешь?

Она ткнула меня пальцем в щёку, всматриваясь в лицо. Здесь, в помещении, её грудь, на улице закрытая пушистым шарфом, была выставлена напоказ, распространяя сладкий аромат духов – близко, слишком близко!

— Нет, это, я, в общем, уже выбрал…

Я отступил на такое же расстояние, какое было между нами изначально. И ещё отклонился назад. Харуно разочарованно надулась. Скучающе вздохнула и развернулась к Юигахаме.

— У-у. Ладно, тогда поговорю с Гахамой.

— Я что, только взамен гожусь? — Обиделась Юигахама. Харуно хихикнула.

Подошли Ишшики и Мегури. Позвать Харуно, надо полагать – пора было начинать консультации.

И в самом деле, в конференц-зале появлялось всё больше и больше учеников.

Среди них я заметил и Хаяму. Должно быть, он пришёл за компанию с Тобе или даже Миурой.

Разумеется, он тоже заметил нас. Хоть мы и стояли в уголке, Харуно неизбежно привлекала внимание. К ней Хаяма прямо от дверей и обратился.

— Харуно…

— А, Хаято. — Харуно приветственно подняла руку.

Гомон в зале сразу усилился.

— Мне только кажется, или все на нас смотрят? — Качнула она головой.

— Ну да, вы очень выделяетесь.

Как ни крути, если посмотреть со стороны, Харуно – красавица. На неё и на улице оборачиваются. А уж в школе она заметна как башня в чистом поле.

Но Харуно мои слова не убедили.

— Кажется, тут что-то другое…

— А, это наверно из-за слухов, — бросила Ишшики, словно вспомнив.

— О, тот слух! — Подключилась Мегури. — Просто замечательно! Люблю такие слухи.

— Слух? — Не пропустила мимо ушей их слова Харуно, переводя взгляд на Ишшики. — Что там за слух, Ироха?

— Это, ну… — Ишшики заколебалась, стоит ли ей рассказывать, и замолчала, поглядывая то на мрачную Юкиноситу, то на стоящего поодаль Хаяму.

— Давай, рассказывай, — взяла её за плечи Харуно, демонстрируя свою обычную улыбку.

Такому напору Ишшики противостоять не могла. Через пару секунд капитулировала и зашептала Харуно на ухо, чтобы не слышали окружающие.

Харуно слушала и с некоторым удивлением кивала. Ну вот, и она в курсе. Что теперь будет…

Но её реакция оказалась не такой, как я ожидал.

— Вот оно что… — Холодно сказала Харуно. — Такое уже когда-то было.

Она поблагодарила Ишшики и развернулась, словно потеряв к этой теме всякий интерес.

— Мегури, пошли.

— Ла-адно.

Они с Мегури пошли к своим столам. По дороге Харуно повернулась и помахала нам рукой.

— Ладно, всем пока!

И выражение лица, и её жесты словно излучали веселье. Но улыбка стоящей рядом со мной Ишшики была весьма натянутой. Она повернула голову ко мне, словно с явственным скрипом, и облегчённо вздохнула.

— Д-до чего же страшно было… Она и правда старшая сестра Юкиноситы, никаких сомнений!

— А никто и не сомневался.

— Не надо вот так нас объединять, — вздохнула Юкиносита, прикладывая руку к виску, словно у неё разболелась голова.

— Всё путём! — Похлопала её по плечу Юигахама. — Юкинон совсем не страшная!

— Хорошо, но мне почему-то кажется, что ты меня обманываешь…

— А? Д-да нет же!  — Стиснула кулаки Юигахама. — Юкинон ты, как бы это сказать… реально милая!

Юкиносита удивлённо глянула на неё и отвернулась. Да уж, вы и правда подруги…

Консультации тем временем уже начались. Хорошо, что на нас повесили только подготовку зала. Всем остальным должен заниматься школьный совет.

— Ладно, Ишшики, мы пойдём.

— Ага, спасибо вам большое, — вежливо поклонилась Ишшики.

Я кивнул в ответ и повернулся к Юкиносите с Юигахамой.

— Ну что, обратно в клуб?

— Пожалуй.

— Ага, двинули.

Мы двинулись к выходу. Проходя мимо Хаямы, я посмотрел на него – он болтал с остальными.

— Блин, так с кем говорить-то?

— Думай. Время ещё есть, пока подойдёт твой черёд.

Хаяма горько улыбнулся на слова Тобе и глянул вперёд. Туда, где была Харуно.

— Слушай, Хаято… вы с ней близки? — Не поворачивая головы, тихо спросила Миура, тоже глядящая на неё.

Хаяма удивлённо посмотрел на неё, но тут же широко улыбнулся.

— …Она просто друг детства.

Мы вышли из зала и направились в клуб.

× × ×

В клубе на столе стоял настольный календарь. Точнее, не столько календарь, сколько альбом с кошками. Кошки занимали в нём все свободные места. Я посмотрел на него и вздохнул.

— …Я тебе чаю налила.

— Хм? А, спасибо. — Я отхлебнул из чашки, по-прежнему глядя на календарь.

Юигахама тоже уставилась на него.

— До сдачи анкет не так много времени осталось, да?

— Угу. А я так ничего и не выяснил…

Я уже несколько человек расспросил, пытаясь косвенно разузнать что-нибудь про выбор Хаямы, но безрезультатно. Должно быть, я просто не умею это делать. Но если спрашивать напрямую и об этом узнает Хаяма, могут начаться проблемы. В конце концов, я ведь его уже спрашивал, а он дал мне отлуп. Нехорошо, если он узнает, что я пытаюсь раскопать причину, по которой он никому не хочет говорить. Что он думает обо мне – наплевать, но Миуру подставлять не хочется.

Я начал подсчитывать, сколько дней осталось, и услышал стук поставленной на блюдце чашки.

Повернулся на звук и увидел необычно серьёзное лицо Юкиноситы.

— Хикигая… Я ведь говорила уже тебе про родителей Хаямы, верно?

— Ну да. Кажется, они адвокат и врач.

— Что?! Правда?! — Изумилась явно впервые услышавшая это Юигахама.

— Ты никогда об этом не спрашивала? — Поинтересовался я.

— О таком обычно не рассказывают… — Надулась Юигахама. — К примеру, Хикки, я и про твоих родителей ничего не знаю.

— Обычные корпоративные рабы.

— А, и у меня. Хотя мама домохозяйка…

Ну да, так я и думал… Судя по неумению готовить и причудливо временами проявляющейся ауре домохозяйки.

На личность очень сильно влияет окружение, в котором ты растёшь. Вот я и не хочу быть корпоративным рабом – насмотрелся на родителей, пока рос. С другой стороны, за счёт того, что они оба работают, с финансами дело у нас не так уж и плохо обстоит. За что я им благодарен. Можно даже сказать, что именно по этой причине я сторонник эмансипации. А когда ещё и Комачи работать пойдёт, в семье не два источника доходов будет, а три. И семья наша будет в полном порядке.

— Т-так Хаято по стопам родителей идти собирается? — Спросила Юигахама, пока я предавался мечтам.

Юкиносита взялась за подбородок и качнула головой.

— Может быть… У отца Хаямы юридическая фирма, а дед по матери – семейный доктор. Так что возможны оба варианта…

— Значит, сузить зону поисков нам это не поможет.

В обоих случаях нужно высшее образование. Если бы мы могли исключить один из вариантов, было бы проще. А так мы по-прежнему в непонятках.

— Но разве не здорово, если он станет адвокатом или врачом? — Подняла голову Юигахама.

— Верно, — кивнула Юкиносита. — Семья у них, пожалуй, богатая.

Ну да, будь ты адвокатом или врачом, дело доходное. Я, конечно, слышал кое-что о семействе Хаяма, но очень обидно слышать это ещё раз. И какого чёрта подобный тип делает в нашей школе? Ходил бы себе в школу попрестижнее.

Впрочем, Юкиноситы это тоже касается. Я посмотрел на неё.

— Даже по сравнению с вашей?

— Если речь о кэше, то они богачи. Вот насчёт активов не скажу, — спокойно и даже небрежно ответила Юкиносита.

Девушке в возрасте невесты не подобают такие слова, как «кэш» и «активы». Юигахама же уставилась в никуда, наклонив голову.

— Кэш… карты?

О, ты знаешь, что такое кредитные карты, Юигахама? Рад за тебя. Как-нибудь и о дебетовых картах расскажу.

Впрочем, не будем о Юигахаме. Лучше поразмышлять над выбором Хаямы.

Он собирается в университет, тут сомневаться не приходится. Хаяма один из лучших учеников, у него великолепные оценки. В прошлом году по результатам экзаменов он занял второе место. Так что если бы он решил не продолжать образование, в учительской только об этом и говорили бы. А по данным Хирацуки ничего подобного не слышно.

И то хорошо.

Но его дальнейшая карьера меня мало волнует. Нам попросту нужно понять, какое направление он выбрал на последний год обучения.

— Никаких зацепок… — Пробормотал я.

— Может, гуманитарный класс? — Задумчиво сказала Юигахама. — Похоже, большинство именно его выбирают.

— Угу. Легко представить.

В общем-то да, так и думают большинство из тех, кто знает Хаяму. Он ничего не осложняет, ладит со всеми и даже не гнушается общаться с париями с самого дна школьной иерархии вроде меня или Заимокузы. До сих пор, когда представляешь себе Хаяму, сразу всплывал образ, как он весело болтает и смеётся.

Но сейчас вырисовывается определённая нестыковка. И я понятия не имею, как всё это интерпретировать.

Я снова задумался. Молчащая Юкиносита посмотрела на меня, словно хотела что-то сказать. Я вопросительно посмотрел в ответ, и она задумчиво заговорила.

— Думаю… он выберет естественнонаучный…

— Это почему? — Спросила Юигахама.

Юкиносита нервно опустила глаза.

— Не могу сказать, что у меня есть железное обоснование, но… э-э… это и меня тоже касаться будет, так что…

— Если не хочешь говорить, не надо себя заставлять, — рефлекторно прервал я её, услышав неуверенность и тревогу в её голосе. Но она, несколько раз беззвучно открыв рот, решительно подняла голову.

— Да нет, просто… Если вы узнаете, хуже ведь не будет, правда?

Да, с красноречием в такие моменты у неё просто беда. Хотя не мне это говорить. Мы с Юигахамой развернулись к Юкиносите, и она медленно заговорила.

— Вы ведь знаете, что у Хаямы давние связи с моей семьёй, да? Когда мы были маленькие, сестра частенько за нами приглядывала. И обычно нам приходилось мириться со всем, что бы она ни делала, вы же её знаете… — Юкиносита слегка вздохнула. — Попросту говоря, он вырос под сильным её влиянием.

На Рождество она говорила мне примерно то же самое. Но лишь увидев их троих вместе и послушав их рассказы, я осознал, что всё это было на самом деле.

Нынешний Хаято Хаяма. И прежний Хаято Хаяма, как про него рассказывают другие. А сейчас мне надо думать о будущем Хаято Хаяме. Всё остальное пока неважно.

— Э-э, Харуно выбрала научное направление, да? — Подала голос Юигахама. — Значит, и он может поступить так же. Всё ж таки влияние есть влияние.

— Да… Но с уверенностью сказать не могу. — Ответ Юкиноситы прозвучал несколько расплывчато. Мы с Юигахамой ожидающе уставились на неё. — Может, это прозвучит несколько противоречиво, но если он рассчитывает поддерживать взаимоотношения между нашими семьями, ему выгоднее преуспеть как юристу.

— Тогда получается, что ему нужен гуманитарный класс, да? — Уточнил я.

— Есть и другие способы поддержать отношения между семьями, так что… — Покачала головой Юкиносита.

Ну да.

Чтобы поддерживать отношения, совсем не обязательно быть юристом. Не обязательно смотреть с точки зрения совместного бизнеса. Можно, например, и возможность брака рассмотреть, хотя это совсем не стыкуется с реальностью.

— Конечно, я не знаю, что думает на этот счёт семья Хаямы, — добавила Юкиносита, пока я размышлял. — И не могу определённо сказать, не влияет ли она на его выбор. Никогда до сих пор не слышала, чтобы он шёл против родителей.

— А, точно. Хаято, кажется, много вопросами семейного бизнеса занимается, да?

Юкиносита кивнула, подтверждая слова Юигахамы. Теперь я более-менее представлял ситуацию с семьёй Хаямы. Но к решению проблемы нас это всё равно не приближало.

Я машинально почесал голову и вздохнул.

— Не думаю, что мы можем позволить себе спрашивать его родителей. Это уже вторжение в личную жизнь получается.

— Пожалуй… — Помрачнела Юкиносита. — Но как минимум моя мама хочет, чтобы отношения сохранялись.

Я рефлекторно отвёл глаза. — Ясно. А теперь… всё это стоит как следует обдумать.

Мне и в самом деле нужно было время, чтобы привести мысли в порядок. Сейчас нам остаётся лишь строить догадки на базе тех скудных обрывков информации, которые у нас есть. Надо сосредоточится на решении Хаямы.

Потому что…

Сдаётся мне, иначе я могу представить себе нечто до ужаса тошнотворное.

Я вздохнул. Разговор закончился, и Юкиносита с Юигахамой немного расслабились. В наступившей мирной тишине все потянулись за своими чашками. Уже подостывший чай казался очень вкусным.

Тишину нарушил стук поставленной на блюдце чашки. И неуверенный голос Юкиноситы.

— Ум-м…

— А?

— Прошу прощения за то, что мама вас тогда отослала… Наверно, мне стоило раньше это сказать.

Она уставилась на свой чай, поджав губы. Юигахама мягко погладила её по плечу.

— Да ерунда. Мы же всё равно не могли заявиться на вашу семейную встречу. Правда, Хикки?

— Угу. Не переживай.

— Спасибо…

Юкиносита мягко и чуть обеспокоенно улыбнулась и слегка поклонилась нам с Юигахамой.

В её движениях всё было прекрасно. Прямая спина, мягко лежащие на коленях руки, тонкие изящные пальцы, длинные ресницы на прикрытых глазах.

Пока я внимательно смотрел на неё, Юкиносита подняла голову и наши взгляды встретились. И мы сразу отвернулись друг от друга.

— П-пожалуй, на сегодня всё, да? Я уберу посуду.

Словно оказавшись в несколько неловкой ситуации, она поспешно вскочила и начала убирать со стола. Составила чашки и чайник на поднос, собираясь унести.

— Я-я тоже помогу!

— Всё нормально, просто подождите немного.

Юкиносита остановила собравшуюся было уже вскочить Юигахаму и торопливо выскочила из комнаты. Оставшись наедине, мы с Юигахамой обменялись взглядами. Юигахама улыбнулась.

— Слушай, Юкинон начала больше о себе рассказывать, — хихикнула она. — Вроде как раньше она ничего ни о себе, ни о семье не говорила.

— Ну… да, пожалуй.

Возможно, она так старается сблизиться с нами. Неуклюже, резковато и не совсем по делу. При всех своих прекрасных навыках в других областях есть у неё и слабые места.

Хотя уж кому-кому, но не мне об этом говорить.

Когда-нибудь я прямо спрошу её. Не знаю сейчас, о чём именно, но когда-нибудь обязательно спрошу.

× × ×

Выйдя из школы, я распрощался с Юкиноситой и Юигахамой и направился к велосипедной парковке.

Солнце уже почти село, дул холодный зимний ветер. Другие клубы, надо полагать, тоже уже закончили работу, школьный двор был тих и пустынен.

— Э-э-э-эй! — Неожиданно услышал я чей-то голос. Оглянулся, но поблизости никого не было. — Да наверху я, наверху!

Я поднял взгляд и в открытом окне комнаты школьного совета увидел машущую мне Харуно Юкиноситу.

— Подожди меня, — небрежно бросила она и исчезла.

— Какого чёрта тут происходит?..

Ей что, свободное время девать некуда? Тут в окне нарисовалась ещё одна фигура. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это Ироха Ишшики. Она поклонилась, улыбнулась, помахала рукой на прощание и быстро задёрнула занавеску. Что с ней такое?..

Пока я пялился на окно, размышляя что к чему, послышались быстрые шаги. Обернувшись, я увидел бегущую ко мне Харуно.

— Фух, заболталась с Сидзукой и Ирохой и совсем забыла про время.

Она перевела дух, совсем запыхавшаяся от бега, и огляделась.

— А Юкино где? Вы не вместе?

— Она на поезд пошла.

— Вот чёрт. Выходит, зря ждала.

Хм, значит, не очень-то вы и заболтались, получается? Она меня пугает – вот так сидеть и поджидать кого-то в засаде… Похоже, после консультаций Харуно пошла отогреваться в комнату школьного совета, сидела и посматривала на школьный двор. А Ишшики, конечно же, вынуждена была помогать убивать время. Чёрт, я тут совершенно не причём, но почему-то чувствую себя немного виноватым…

— Ладно, тогда Хикигая, — похлопала она меня по плечу, отдышавшись. — Проводи меня до станции.

— А?

Недовольная моей реакцией Харуно подбоченилась и обиженно посмотрела на меня.

— Что такое? Ты хочешь, чтобы девушка возвращалась одна в такой поздний час? Джентльмен просто обязан её проводить!

Вообще-то говоря, сами виноваты, что до сих пор тут торчали… Я едва не выпалил это вслух, но вовремя проглотил слова. Вместе со вздохом.

Харуно подхватила меня под руку и вплотную придвинулась к уху. — Вряд ли у тебя будет много шансов пройтись с такой красавицей, как я! — Прошептала она.

По спине пробежали мурашки, и отнюдь не из-за холодного зимнего ветра. Я панически отшатнулся, и Харуно довольно захихикала… Да она просто дразнит меня. И это не детские забавы Ишшики или Комачи, это уровень натурального повелителя демонов. Ясен пень, из такой хватки не вырвешься.

Я помахал на себя руками, обдувая горящие щёки, и показал в сторону велосипедной парковки.

— Ладно, я не возражаю… Только велосипед заберу.

— Ага, пошли, — сказала Харуно, и мы двинулись к парковке.

Сейчас уже стемнело, а дорога к станции идёт через парк, где полно слабо освещённых мест.

В конце концов, я человек современного японского общества, где уважают старших и ставят женщин выше мужчин. Стало быть, перед женщинами старше меня я просто не могу устоять. Если честно, перед женщинами младше себя, включая Комачи, я тоже устоять не могу. Ну и, если уж на то пошло, с мужчинами я тоже слаб. А значит, я вообще самое слабое место всего человечества.

С парковки мы вышли через боковую калитку. Я вёл велосипед руками, шагая рядом с Харуно по ночному городу.

Отсюда до станции не так далеко. Дома возле парка были ярко освещены, почти как в Рождество, и на улице было достаточно светло.

Хоть Харуно и попросила её проводить, она всю дорогу молчала. Разумеется, молчал и я. Слышны были лишь звуки проезжающих мимо машин, голоса из домов, шум ветра да наши шаги.

Вскоре мы дошли до узкой извилистой дорожки, и Харуно впервые подала голос.

— Хикигая, ты уже выбрал свой будущий класс?

— Да, гуманитарный.

— Ясно. Ну да, ты же всегда книжки читаешь. Прямо Литературный Мальчик.

— Да нет, это не так… наверно.

Верно, когда я столкнулся с Харуно в том кафе в городе, я читал книжку. Но только потому, что мне было очень неловко… Просто воспользовался ей как своего рода барьером. Такая неприглядная причина заставила меня отвести взгляд.

Но Харуно наклонилась, всматриваясь в моё лицо.

— А какие книги ты читаешь?

— Да всякие. Кроме иностранных.

— М-м-м. А как насчёт Акутагавы или Дадзая?

— По большей части читал, но… Предпочитаю современную литературу.

Честно говоря, я получаю удовольствие от книги только тогда, когда могу полностью в неё погрузиться. Иначе всё сводится к пустому «Вау, вот что значит классика! Недаром она знаменита! Бессмертная работа, пять звёзд!». А вот развлекательную литературу, включая ранобе, читать интересно. Пусть критики поливают её негативом, пусть содержание порой не блещет, она все равно несёт мне радость. Нет ничего лучше ранобе! И что у меня за ужасные вкусы такие?..

Шагающая рядом Харуно согласно кивнула.

— Значит, пожалуй, литературный факультет не для тебя, — заговорила она. — Думаю, социология тебе подошла бы больше.

У меня отвисла челюсть. В какой-то момент Харуно начала уже меня консультировать. Честно говоря, я сейчас совершенно не в настроении для этого, но поблагодарить за такую доброжелательность не помешает.

— Спасибо.

— Да ради бога, — улыбнулась Харуно. — А ты, случаем, не в курсе, что выбрала Юкино? Ну там, что её интересует?

Блин, так вот к чему она этот разговор завела! А я её ещё благодарил…

— Нет, ничего такого не слышал.

— Ну, думаю, сама она и не будет рассказывать. Хикигая, спросишь её, договорились?

Она хлопнула меня по спине. Э-э, хоть вы и просите… Но предложить спросить самой я не мог. Сомневаюсь, что Юкиносита ей ответила бы. А значит, придётся выяснять самому. Не годится предлагать кому-то сделать то, что сам сделать не в состоянии.

— Спроси её, пожалуйста, когда в следующий раз встретитесь, — обратилась с формальной просьбой Харуно. И охнула, словно что-то вспомнив. — Кстати, а Хаято ты напрямую спрашивал?

— Угу. Он много чего сказал, но на вопрос не ответил.

— О. Значит, Хаято не сказал…

Харуно посмотрела вдаль, где уже видна была станция. Но похоже, снующие там люди её не интересовали. Её чётко очерченные глаза смотрели словно в никуда.

— Понятно. Значит, Хаято тоже чего-то ждёт.

— Чего именно?

Вряд ли её бормотание было обращено ко мне, но вопрос у меня вырвался сам собой. Харуно посмотрела на меня, обаятельно улыбаясь.

— Чего-то, что найдёт его, полагаю.

Она ускорила шаг, вышла вперёд, расправила своё красное пальто и развернулась.

— Дальше я сама. Станция совсем рядом. Спасибо, что проводил.

— Ладно, до свидания…

Я хотел уже было поклониться, но Харуно вскинула палец и бодро заговорила.

— Не забудь спросить Юкино насчёт её выбора. В следующий раз я проверю это домашнее задание.

— Что ещё за домашнее задание?..

— Не заморачивайся по пустякам. — Она ткнула мне пальцем в щёку. — Пока!

Харуно помахала рукой на прощание и зашагала к станции. Я смотрел ей вслед, потирая щёку. Она шла, не оборачиваясь, постепенно сливаясь с потоками людей.

Но даже в толпе Харуно Юкиноситу легко было разглядеть.

 

Тетрадь вторая. Быть может, это всё-таки чей-то монолог

Продолжая читать, я кое-что понимаю.

А именно, что уже опять читаю сначала.

Эти истории определённо близки мне. Они даже заставляют меня думать, что в них описана моя истинная натура. Или, может, мой характер, который с полным правом можно назвать зловредным.

Но это не так.

Я ищу и ищу, в одной книге и другой, не зная усталости, не в силах сдаться. Снова и снова я пробегаю глазами «Исповедь „неполноценного“ человека» и «Беги, Мелос».

Но всё же что-то определённо не так.

Оба написаны рукой мастера, оба шедевры, но близости совсем нет.

Когда к тебе обращаются, когда тебе симпатизируют, быть на самом деле чем-то другим – настоящее страдание.

Именно схожесть и общность заставляют проявляться различия. Эти различия просто бросаются в глаза. И чем больше сходства, тем они непростительнее.

Я не могу простить себя за свои ожидания, за иллюзию, что я понимаю других, за иллюзию, что понимают меня.

Я куда тщедушнее, трусливее и вульгарнее, чем описано в «Исповеди». Дадзай и не представлял себе, насколько ничтожны могут быть приносящие страдания проблемы.

Не меньше ли оттого во мне человечности? Не больше ли во мне оттого одиночества и страха, чем у короля-тирана?

Кроме того. Только подумайте, я пользуюсь великой литературой, чтобы найти решение своих проблем. До того эгоистично, что меня переполняет отвращение к себе. Как же это мелко, глупо и противно. Я читаю эти книги не для очищения или личного роста.

Я хочу обвинить себя, показав истину. Хочу, чтобы мой фарс, прячущий эгоизм под альтруизмом, видели насквозь.

Видели со стороны.

Вот почему у меня ещё есть ожидания.

Быть может, эта книга, а быть может, тот человек, который так невероятно хорошо чувствует таящееся в других зло, быть может, они найдут меня. Быть может, они сумеют заглянуть внутрь меня.

Они смотрят на то, что рядом со мной, видят насквозь всё вокруг, не смотрят лишь на меня.

И это куда больнее ругани или презрения.

 

Глава 7. Хаято Хаяма всегда оправдывает ожидания

Я закрыл книгу и растянулся на диване.

В тишине гостиной слабо скрипнули пружины. Дремлющий на котацу Камакура навострил уши.

Комачи ушла на подготовительные курсы. Родители как всегда вернутся поздно. Так что сейчас мы с моим любимым Камакурой оставались в доме вдвоём.

Я отвернулся к окну, чтобы яркий свет не бил в глаза. На улице уже стемнело, в стекло время от времени стучались порывы холодного зимнего ветра.

После консультации прошло уже несколько дней, но у меня по-прежнему не было никаких зацепок насчёт выбора Хаямы. Расспросы не дали никаких результатов.

Время прошло без всякого толка, а завтра уже марафон. На следующий после него день все ответы должны быть сданы. Конец месяца, крайний срок.

Спрыгнув с дивана, на котором валялся, я заполз под котацу. Моя собственная анкета лежала на столе уже заполненная.

Всё давно было решено.

Я без всяких колебаний выбрал гуманитарное направление. О чём и написал, а также добавил список приличных частных гуманитарных университетов, подобрав их под свои способности.

Как я принимал решение? Да очень просто – именно в гуманитарных предметах я хорош. С естественнонаучными у меня всё куда хуже, так что это направление я отбросил сразу.

К счастью для меня (если, конечно, тут вообще применимо это слово), мой выбор однозначно определяется моими оценками, даже задумываться не пришлось.

Когда вариантов у тебя немного, прекрасно работает банальный метод исключения.

Но посмотрим на ситуацию с другой стороны. Как выбирают люди, у которых возможных вариантов гораздо больше?

К примеру, Юкино Юкиносита.

Как выбирала она?

Вообще говоря, мне следовало бы спросить её, когда была такая возможность. В плане одарённости именно она ближе всех к Хаято Хаяме.

И тем не менее, я категорически отказался взглянуть на выбор Юкиноситы как на некий пример. Конечно, сейчас думать об этом уже бесполезно. В противном случае, сдаётся мне, у меня появится куда более серьёзная проблема.

Сейчас надо думать о выборе Хаямы.

Как именно он принимал решение? Если попытаться составить список всех возможных для него вариантов, их получается слишком много. Метод исключения ему не подходит, да и слабых мест у него не просматривается.

Чем больше я о нём слышу от остальных, тем сильнее всё запутывается.

Он не только в обоих направлениях хорош, но и может запросто получить рекомендацию по спортивной линии. А значит, может поступать вообще куда угодно. И с экзаменами проблем не будет, и с рекомендациями.

Если бы, как в случае с Тоцукой, было известно, куда именно он собирается поступать, можно было бы размотать эту ниточку. Но увы, я даже спросить его не могу. И на вариант с Заимокузой, у кого серьёзные проблемы с общением, ситуация совершенно не похожа.

Получается, рассматривать варианты с точки зрения его успеваемости или поведения в школе по сути бессмысленно.

А значит, мне надо думать в другом направлении.

К примеру, могут быть семейные обстоятельства, как у Кавасаки. Ей пришлось исходить из положения своей семьи. Но и тут никаких ограничений у Хаямы не видно.

И никаких недостатков я у него не замечаю, как и причин для беспокойств. В этом я солидарен с Тобе. Как и говорит Эбина, он никому не показывает свои слабости, никого не ранит и всегда оправдывает ожидания.

Кого бы я ни спрашивал, с кем бы ни говорил, у Хаямы кругом одни достоинства.

Хаято Хаяма – человек, который может всё.

Настоящий сверхчеловек. Крутой, добрый, с бодрящей улыбкой, начитанный и спортивный.

Именно такое впечатление у всех и создаётся. Все думают, что Хаято Хаяма – хороший парень.

А все ли?

Так ли это на самом деле?

Есть ровно один человек. Ровно один человек, который точно так не думает.

Который так мне прямо и сказал.

«Я не такой хороший человек, каким ты меня считаешь».

Если верить этим словам, у него есть серьёзные сомнения в себе. Единственный, кто не считает его хорошим человеком, это он сам.

Всеобщие восхваления отвратительны. Ещё отвратительнее, когда человек на них отвечает. Продолжает оправдывать ожидания, прекрасно зная, что это чистое лицемерие, наглый обман и явное самоудовлетворение. Мерзость.

Кое-кто однажды сказал «перестань приносить себя в жертву». Глупость. Пытаться оправдывать чужие ожидания, чтобы никого не ранить – вот где натуральное самопожертвование.

«Всё так и было издавна», говорила она. «Ничего не изменилось, всё осталось как прежде», говорила она.

Есть те, кто живёт, никогда никому не переча, включая родителей, делая всё безупречно. Как же тогда они выбирают? От них чего-то ждут, на них полагаются, они оправдывают ожидания. Какого же будущего для себя хотят эти люди?

Да, это просто невероятно.

Я бы такого не вынес. Я бы отбросил всю эту докучливую фигню, уничтожил бы, сделал бы бесполезной. Даже не представляю, как бы меня раздражало, если бы от меня всё время чего-то ожидали. Я бы и волоском не пожертвовал ради тех, с кем не дружен, не близок и даже не знаком. Отверг бы, наверно, и ожидания, и хвалу.

Но Хаято Хаяма не таков. Он старается быть Хаято Хаямой до самого конца. Ради того, чтобы оправдать ожидания и никого не ранить.

Многие хотят, чтобы виртуозность, доброта и игра на публику Хаято Хаямы были естественными, заставляя тем самым его становиться жертвой. Его гордость и доброту испытывают массой требований. Увы, способности Хаято Хаямы позволяют их все удовлетворять.

Но всё же одно из требований Хаяма отвергает. Категорически.

Сказать, гуманитарный или естественнонаучный курс он выбрал.

Несмотря на то, что он всегда оправдывает ожидания.

Почему же Хаято Хаяма ничего не говорит?

Не вставая, я посмотрел на окно. Несмотря на всю прозрачность стекла, я ничего не мог за ним разглядеть, видел лишь своё неверное отражение.

Из-за ночной темноты отражающееся в стекле лицо выглядело каким-то нездоровым. Я пододвинулся вплотную к окну.

И кое-что вспомнил. «Перестань доставать меня подобными вопросами», сказал Хаяма. «Что бы ты сделал, если бы я сказал тебе такое», спросил он.

В итоге тему мы просто замяли. Один отложил ответ на потом, а другой лишь покорно улыбнулся.

И тут, наверно, всё так же. Ход мыслей мог быть другим, но решение не выбирать то же.

В таком случае ответ Хаямы окончателен.

Я потянулся к лежащему на котацу мобильнику.

Выбрал номер в своём коротеньком списке абонентов и нажал вызов, поднимаясь на ноги.

Зазвучали гудки.

Пока я ждал ответа, меня терзали сомнения, не бросить ли мне трубку. Не уверен, что могу о таком просить. Меня могут возненавидеть. И даже начать презирать.

Но ничего другого придумать я всё равно не могу. Выбора нет.

Довольно скоро мне ответил сдержанный голос.

— Слушаю.

— Привет, это я. Извини, что так поздно звоню.

— Да нет, всё нормально, — бодро ответил голос Сайки Тоцуки в трубке. — Хачиман, твой звонок – такая редкость, что я даже удивился немного.

Ещё бы. В конце концов, я ему вообще впервые звоню. Но пожалуй, он ещё больше удивится, когда услышит то, что я ему скажу.

Я тихонько вздохнул, так, чтобы он не услышал, и поклонился, хоть он меня и не видел.

— …У меня к тебе просьба.

× × ×

Следующий день выдался ясным и не очень ветреным.

В парке, где был намечен старт марафона, мало-помалу собрались все участники. И парни, и девушки из десятых и одиннадцатых классов. Парням предстояло пробежать вдоль берега и вернуться сюда через мост Михама.

Это длинный, очень длинный маршрут. Точнее сказать не могу, Хачиман не настолько хорош в математике, чтобы считать дальше, чем до трёх.

Впрочем, количество километров на мой план не влияет.

Мы выслушали инструктаж и лениво собрались на старте, выстроившись за стартовой линией.

Я начал пробираться сквозь толпу к головной группе, крутясь, словно миксина. Как ни странно, мне все уступали дорогу. Интересно, почему? Неужели я такой склизкий и отвратительный?

Хотя это всего лишь школьный марафон. Рядовое мероприятие, даже не влияющее на оценки. И напрягаться в такую холодную погоду не хотелось никому.

Кроме одного человека.

От него и в этом году ждали победы, поэтому Хаяма не мог позволить себе проиграть. Ему не дозволено было расслабляться на публике.

Он стоял перед самой линией старта, за несколько человек от меня. Позиция лидера.

Хаяма начал разминать своё гибкое тело, и глядящие на нас девушки подбадривающе закричали.

Им предстояло стартовать через полчаса после нас. А до того, судя по всему, они решили посмотреть на парней и поболеть за них.

Хаяма в ответ слегка поднял руку. Его взгляд был устремлён на стоящую чуть в стороне от веселящихся девушек Миуру.

Она лишь сдержанно посматривала на него, явно чувствуя себя неуютно в таком окружении. Рядом с ней стояли Эбина и Юигахама. В шаге позади – Юкиносита.

А затем к ним подошла Ишшики.

Заметив Миуру, Ишшики ей поклонилась. Миура ответила тем же. Ишшики посмотрела на Миуру, на Хаяму и бесстрашно улыбнулась.

Потом поднесла руки ко рту и громко закричала, — Хаяма-семпа-а-а-ай, постарайся!.. А, и ты, семпай, тоже.

Хаяма услышал и помахал в ответ, почему-то криво улыбаясь. Стоящий чуть дальше Тобе ответил бодрым «Ага-а-а!».

— Да нет, нет, Тобе, не ты, — заявила Ишшики, протестующе замахав руками.

Миура молча смотрела на всё это, но потом решительно набрала воздуху в грудь и тоже подала голос.

— Ха-Хаято… По-по-постарайся!

Этот голос был столь негромок, что едва не затерялся в общем шуме. Но Хаяма молча поднял руку и, конечно же, мягко улыбнулся.

Миура, словно заворожённая, медленно кивнула, не говоря ни слова.

Ишшики удовлетворённо посмотрела на них и снова развернулась к нам.

— …Семпай, ты тоже постарайся!

На сей раз она определённо смотрела в мою сторону и, судя по всему, ко мне и обращалась.

У-угу… И почему она так упрямо не хочет звать меня по имени?.. Может, вообще не помнит… В этот момент ошеломлённо уставившаяся на Ишшики Юигахама шагнула вперёд.

И замахала рукой, — П-постарайся!

Её голос был заметно тише, чем голоса Ишшики и других девчонок, но я его слышал совершенно отчётливо… Слава богу, по имени не назвала. В такие моменты только и остаётся, что сказать спасибо за её предупредительность.

Я незаметно поднял руку в знак благодарности. Юигахама в ответ сжала кулак. А затем мой взгляд встретился со взглядом Юкиноситы.

Она беззвучно слегка кивнула. Кажется, её губы шевелились, но голоса я не слышал.

Не знаю ни что она сказала, ни кому именно.

Но мотивации у меня добавилось.

Так, пора браться за дело…

Я протиснулся между ребят и встал рядом с Хаямой, возле самой линии. Он смотрел вперёд, не обращая на меня внимания.

Покрутив плечами, я вдобавок размял ахиллы и шагнул вперёд.

И в этот момент меня вдруг хлопнули по плечу.

Я развернулся и увидел Тоцуку в спортивном костюме. Его тонкие ноги в шортах всё время двигались, дрожа от холода. Но он сдержал дрожь и улыбнулся.

— Хачиман, давай постараемся.

— Угу… Пожалуйста, Тоцука.

Тут было довольно тесно, и я задел кого-то головой, кланяясь. Но всё равно довёл поклон до конца. То, о чём я вчера просил Тоцуку, отнюдь не предмет гордости. И мне было стыдно.

Но Тоцука прижал кулак к груди и решительно кивнул.

— Да, положись на меня! Хотя ребята восприняли это без особой радости…

Он обеспокоенно посмотрел на стоящих за ним ребят. Я тоже глянул на них. Это были члены теннисного клуба.

— Вам и не надо лезть на рожон. Просто будьте наготове. И не надо себя заставлять.

Я хлопнул Тоцуку по плечу. Но тут же отдёрнул руку, судорожно соображая, вытер я пот или нет. Нехорошо, ох, нехорошо. Чем больше я об этом думаю, тем больше потею…

Чуть было не вспомнил, как на прогулке в начальной школе учитель заставил меня взяться за руку с девочкой. И как она меня возненавидела, потому что рука у меня была потная. А потом меня дразнили Хикижабой… Блин, всё-таки вспомнил.

Впрочем, в такую холодную погоду пота должно быть немного. От ветра с моря у меня даже кололо щёки.

Ветер вдруг стих.

— О, Хачиман, так ты здесь… Ху-ху, и сэр Тоцука тоже?

— А, Заимокуза.

Среди толпы внезапно возник Заимокуза. Похоже, что его крупное тело и заслонило меня от ветра.

— Хачиман, побежали вместе.

— Нет… А, кстати, мне надо, чтобы ты кое-что сделал.

— Хо-му-у? — Странно отреагировал Заимокуза, качнув головой.

Я придвинулся вплотную к нему, потому что мои слова были не для посторонних ушей… Почему-то возле него и правда тепло, фу, пакость. И зашептал ему прямо в ухо.

— Хмф… — Шумно выдохнул Заимокуза. — Я понял, что тебе надо. Но хотелось бы избежать всего рискованного и утомительного…

— Не сомневаюсь.

Моя просьба как раз была очень для него утомительна. Учитывая его слабохарактерность и отсутствие атлетизма, вряд ли он так легко согласится. Я бы точно отказался, если бы он меня попросил.

Собственно, я потому его и попросил, что если с ним будут обращаться как с половой тряпкой, мне не будет его жалко. Но Заимокуза всё же человек и может переживать по этому поводу.

Он расправил плечи, скрестил руки и принял высокомерную позу.

— Если купишь мне большую миску рамена из Наритаке, я согласен.

— Уверен? — Переспросил я.

— Боже, что бы ты без меня делал… — Демонстративно вздохнул Заимокуза. — Эту истину не узреть ты не в силах.

До чего же он всё-таки раздражает… Хоть я сам его попросил, он меня уже достал. Я бросил на него равнодушный взгляд.

Заимокуза неуверенно огляделся и снова заговорил. — Но я не буду делать ничего такого, что бы запомнилось! Мне не нравится, когда обо мне шепчутся у меня за спиной или позорят в интернете! И если такое начнётся, я без колебаний назову твоё имя, дабы сберечь своё, помни это! — Ткнул он в меня пальцем.

На моё лицо сама собой скользнула горькая улыбка. Да уж, Заимокуза есть Заимокуза! Натуральный отброс! Крутой отброс!

— Угу, договорились. Ты мне здорово поможешь. Я к твоему рамену даже топпинг с кляром добавлю.

— Хмф, пожалуй, это возместит расход калорий.

Ну-ну. Не знаю уж, как ты считаешь, но в рамене из Наритаке столько калорий, что их за весь марафон не сжечь…

Я поблагодарил Заимокузу и Тоцуку и посмотрел на стоящего перед белой линией Хаяму.

Тот болтал с Тобе и остальными. Заметив меня, он улыбнулся, словно спрашивая, есть ли у меня к нему какое-то дело.

Я отрицательно покачал головой и устремил взгляд вперёд.

Именно сейчас и должен был начаться марафон. Мне даже не надо было смотреть на установленные в парке часы.

Шум голосов плавно затихал. Подбадривающих криков девушек тоже стало меньше.

И когда все окончательно замолчали, кое-кто вышел к проведенной по земле белой линии.

— Ну что, готовы?

Спросила Хирацука, держа в руке стартовый пистолет.

Почему она?.. Обычно же этим физкультурник занимается. Впрочем, что-что, а выделяться она любит. Или просто из пистолета пострелять захотелось?

Хирацука подняла пистолет, свободной рукой закрывая ухо. Она положила палец на спусковой крючок, все парни устремили взгляд вперёд, а девушки затаили дыхание.

Через несколько секунд она неспешно заговорила.

— На старт… Внимание…

Грохнул выстрел. Мы дружно сорвались с места.

Я начал постепенно набирать скорость, разминая ноги. Моей задачей было догнать Хаяму.

Но многие стоявшие рядом со мной на старте рванули как на стометровке.

Причина была ясна – непрекращающиеся вспышки фотоаппаратов. Не знаю уж, для школьного альбома это снимали или ещё для чего, но они тут были.

Дуракам, несущимся изо всех сил на первых метрах марафона лишь для того, чтобы попасть в кадр, не было конца. Потом, небось, хвастаться будут, мол на середине дистанции я первым бежал. Парни порой такие идиоты.

Большинство из тех, кто в жизни делает ставку на стартовый рывок, потом быстро выдыхаются.

Вот почему настоящая битва начнётся, когда мы покинем парк.

Я аккуратно обошёл выдохшихся в рывке спринтеров и заговорил с Заимокузой.

— Заимокуза, я рассчитываю на тебя.

— Фух, фух, а?.. За-замётано.

Он уже тяжело дышал, но после моих слов прибавил. Хотя прибавил совсем немного, всё ж таки это Заимокуза.

Я и бегущий впереди Хаяма вышли в лидеры. Хрипящий Заимокуза каким-то чудом оказался сразу за нами.

Добежав до конца парка, Хаяма свернул на тротуар. Я последовал за ним.

Но Заимокуза на полной скорости может бежать лишь несколько сот метров. Он начал замедляться, и как раз, когда мы оказались в самом узком месте, его скорость резко упала.

— Фу-у-у-у-у-у… Больше не могу…

Он сдался и перешёл на трусцу со скоростью пешехода. И конечно, такая массивная и медленная фигура не могла не притормозить остальных.

Благодаря Заимокузе нам с Хаямой удалось немного оторваться.

Но это ещё не всё.

Как бы массивен ни был Заимокуза, перекрыть всю трассу он, конечно, не мог. В конце концов его обойдут и устремятся за нами.

Я всё время оглядывался, и наконец появилась компания из теннисного клуба во главе с Тоцукой.

Мы встретились взглядами и кивнули друг другу.

Трасса марафона проложена по обычному тротуару. Трёх человек в ряд вполне достаточно, чтобы полностью его перегородить.

Именно об этом я и просил Тоцуку. Когда я окажусь впереди, бежать плотной группой.

Разумеется, напрочь перекрывать трассу нельзя. Поэтому я уточнил, что надо оставлять столько места, чтобы самые настырные при желании могли обогнать.

Этого вполне достаточно.

Достаточно, чтобы не слишком уверенные в себе не спешили идти на обгон.

Как поступит человек, отнюдь не ставящий себе задачу победить и видящий перед собой плотную группу, бегущую сразу вслед за лидерами?

Ясен пень, к ней и пристроится. Прийти к финишу в такой компании его более чем устраивает.

Вот потому-то нас с Хаямой до сих пор никто догнать не пытался. Наверно, ближе к финишу ситуация изменится, но это мне уже не важно.

Мне просто надо было устроить всё так, чтобы мы с Хаямой на какое-то время оказались наедине.

Я взглянул на спину бегущего передо мной Хаямы.

Сцена готова. Мой выход.

С этого момента начинается моя личная битва.

× × ×

Ветер с моря подмораживал щёки. Когда тепло тела встречалось с холодным воздухом, кожу покалывало словно иголкой.

При каждом ударе подошв об асфальт всё тело вздрагивало от сотрясения.

Я не мог отличить шум ветра от шороха одежды. И эти звуки перекрывались моим шумным дыханием.

Жадно втягивая воздух, я ощущал острый запах солёной воды.

Вдоль берега были высажены деревья, задерживать ветер с моря. В районе парка, откуда мы стартовали, росли сосны, но дальше их сменили лиственные деревья с облетевшей осенью листвой, смахивающие сейчас на голые скелеты.

Мои ноги работали без участия сознания. Примерно так же, как сердце само, без команды, гонит кровь по жилам. Ритм бега и ритм сердечных сокращений словно соревновались, стараясь опередить друг друга.

Я бежал, и в голову всё время лезли разные мысли.

Хорошо, что я езжу в школу на велосипеде. Иначе я не мог бы сейчас бежать так уверенно, хотя ни в каких спортивных клубах не занимаюсь. Похоже, не так уж я плох в марафоне. Как и в прочих видах спорта, исключая игры с мячом. Потому что чётко понимаю, что тут к чему. И потому что не нужно ни с кем связываться. Достаточно занять голову чем-то отвлечённым и просто работать ногами.

Но сегодня ситуация совершенно иная.

И марафон получается куда мучительнее, чем обычно.

Потому что я бегу быстрее, чем обычно бегаю на физкультуре. Потому что из-за ветра холод становится ещё безжалостнее. И потому что всю ночь размышлял, так и не сомкнув глаз.

В общем, причин тому в изобилии.

Но главная из них сейчас бежит передо мной. Хаято Хаяма.

Будучи привычен к тренировкам в клубе, он поддерживал уверенный темп, ничуть не выглядя уставшим. Строгая осанка, никаких лишних движений. Ясно было, как ему удалось победить в прошлом году.

Я же прилагал все силы, и всё равно лишь с трудом мог удерживаться за ним.

Но скоро это закончится.

Расстановка в забеге оставалась прежней – мы с Хаямой впереди, следом большая группа с ядром из ребят из теннисного клуба во главе с Тоцукой. Похоже, они намеренно поддерживали такую скорость, чтобы держаться поодаль. А может, просто берегли силы на вторую половину дистанции.

За ними должны были бежать остальные, но они были далеко, я их не видел.

Хаяма по-прежнему поддерживал уверенный темп. План сработал как надо – мы достаточно отделились от остальных, вряд ли кто-то нас сейчас догонит.

Проблема была во мне.

Мы не пробежали ещё и половины дистанции, а я уже дошёл до предела.

В боку ныло, ноги болели, уши покалывало. Честно говоря, сейчас мне хотелось лишь одного – оказаться дома. Если бы мой желудок сейчас не был пуст, наверняка уже переблевался бы.

До сих пор мне как-то удавалось держаться, но дальше вряд ли смогу, как ни старайся.

Продолжая перебирать ногами, приклеившись взглядом к спине Хаямы, я вдруг ощутил, что что-то изменилось. Под шорты начал врываться холодный ветерок.

Мы добежали до моста, середины дистанции, где следовало развернуться обратно.

На самом мосту нас ждали учителя, выдававшие нам ленточки, свидетельствующие о прохождении контрольной точки.

Пробежав половину марафона, я готов был уже облегчённо вздохнуть, но взял себя в руки и провентилировал лёгкие.

Пока ещё нельзя терять концентрацию.

Я немного прибавил, догоняя бегущего в нескольких шагах от меня Хаяму. Передающиеся на тело удары подошв об асфальт стали ощущаться ещё сильнее.

На самом деле, не проведи я всю эту предварительную подготовку, никогда не смог бы догнать Хаяму. Увы, силы слишком неравны. В обычных условиях наше нынешнее положение никогда бы не возникло.

Вот почему я попросил Тоцуку и Заимокузу о помощи, а потом бежал, совершенно не следя за темпом.

Всё ради вот этой минуты, ради этого шанса.

Тяжело дыша, я кое-как сумел нагнать Хаяму.

Когда мы поравнялись, он наконец взглянул на меня, хотя до сих пор совершенно не обращал на меня внимания. Его глаза удивлённо блеснули.

— Ты в самом деле держишься, а?.. — Сказал он, не сбивая дыхания.

— Ага… именно… — Отрывчиво ответил я. — Если бы… следил за темпом… не догнал бы…

Хаяма чуть наклонил голову и искоса глянул на меня. Я невольно усмехнулся, видя выражение его лица. Он явно размышлял, зачем мне это понадобилось. Я с трудом подавил першение в пересохшей глотке и снова заговорил.

— Никто от меня не ждёт, что я добегу. Если сойду на полпути, всем всё равно будет пофиг.

Честно говоря, передо мной и не стояла задача занять какое-то место и даже просто добежать до финиша. Всё, что мне было надо – пробежаться рядом с Хаямой после поворота, чтобы никто нам не помешал. Я бежал изо всех сил и наконец добрался до цели… Хотя меня всё же терзало отчаяние, что я, напрягаясь изо всех сил, могу лишь удержаться рядом с размеренно бегущим Хаямой. Я готов был совсем упасть духом, но точку поворота мы уже прошли.

Что приходит на ум, когда человек преодолевает середину болезненного испытания?

Отчаяние, что впереди ещё столько же, или радость, что половина уже пройдена? Как правило, человек чувствует или одно, или другое. Оба варианта подрывают дух.

И из-за этого человек осознаёт свою усталость. Источник: я. Честно говоря, усталость навалилась на меня ещё когда я едва не вздохнул с облегчением, что пробежал половину дистанции. А стоило опустить взгляд, ноги становились ещё тяжелее.

Эти подорванный дух и усталость и есть мой шанс. Когда человек загнан в угол, наружу прорываются его истинные намерения. Как и в случае с моей сестрёнкой Комачи, человек выплёскивает то, что было сокрыто глубоко в душе. 

Вот почему я подгонял себя до этого момента.

В любой другой ситуации Хаяма отмахнулся бы от моих слов со своей обычной улыбкой, что бы я ему ни сказал. Мне надо было загнать его в положение, когда бы он этого сделать не смог.

Но хоть Хаяма и удивился, увидев меня рядом, он по-прежнему оставался спокоен. Сосредоточен, но не потрясён.

Нужен ещё один толчок, чтобы выбить его из равновесия.

Один удар, который пронзит его, пронзит самую душу.

Я с трудом придержал своё тяжёлое дыхание. В груди жгло, но я всё же растянул губы в улыбке.

— …Миура – удобный инструмент, чтобы избегать внимания других девушек, да?

Хаяма повернул ко мне голову. Зло посмотрел на меня и резко выдохнул, сдерживая враждебность. Да-да, именно такое выражение лица мне и нужно было.

Но промолчал и немного ускорил темп, словно решив меня игнорировать. Я отчаянным рывком догнал его и нанёс новый удар.

— Ну так как? Удобно, правда?

Честно говоря, я знаю, что Миура отнюдь не плохой человек. Я видел отблеск её чрезмерно прямой натуры, и мои слова кольнули меня самого в самое сердце.

А значит, должны были уколоть и Хаяму.

— Будь любезен помолчать, — раздражённо сказал Хаяма, не глядя на меня. Я даже отшатнулся от такой злости, столь резко контрастирующей с его обычным спокойным тоном.

Но тут же собрался и снова догнал его.

— Так ты меня молчать не заставишь… Я не такой хороший человек, каким ты меня считаешь.

Я усмехнулся про себя, вернув Хаяме его собственные слова, которые он как-то сказал мне. Хаяма равнодушно посмотрел на меня и снисходительно улыбнулся.

— Шутишь? Я никогда и не считал тебя хорошим человеком.

От такой прямоты я сбился с ритма. Если потеряю концентрацию, разрыв между нами начнёт расти, так что я постарался не отвлекаться.

— Экий ты неприятный тип… — Буркнул я. Теперь в улыбке Хаямы прорезалась насмешка.

— Не хочу слышать это от тебя.

Вот именно. Я едва не улыбнулся. Мои усилия дали свои плоды, я сумел лишить его обычного непробиваемого спокойствия. А значит, самое время.

Я постарался дышать ровнее, чтобы голос не срывался.

— Так какой класс ты выбрал, гуманитарный или естественнонаучный?

— Не скажу.

— Дай догадаюсь. Научный. — Мгновенно отреагировал я. Хаяма удивлённо вздохнул.

— …Ты что, в самом деле думаешь, что я попадусь на такую простую уловку?

— Ладно, тогда скажу по другому. — Я сконцентрировался на своих свинцовых ногах, чуть-чуть прибавил и обогнал Хаяму на несколько маленьких шажков. А затем обернулся на него. — Выбирай научный. Я не знаю, что ты выбрал, да и знать не хочу. Но ты ещё можешь всё поменять, так что выбирай научный.

— А?

Он с редким для него ошарашенным видом посмотрел на меня и едва не споткнулся. Но тут же выровнялся и догнал меня.

— Что за сумасбродство ты несёшь?

Его дыхание участилось, словно он запаниковал.

— Ничего не попишешь. Мне надо знать, что ты выбрал, но… Ты же ничего не говоришь, а догадаться не выходит… Остаётся единственное, заставить тебя выбрать то, что я назову.

У Хаято Хаямы слишком широкий выбор, и сузить его не получается. А значит, надо просто убрать вообще все варианты. Если я за него решу, что ему выбрать, просьба Миуры будет выполнена.

— Ты просто приоритеты с ног на голову поставил… — Сухо хохотнул Хаяма.

Должно быть, он ошеломлён. Но у меня есть ещё что сказать.

— У тебя есть прямой резон сменить выбор. По сути, только так ты сможешь добиться желаемого.

— Желаемого? — С сомнением посмотрел на меня Хаяма, начав замедлять бег. Я тоже сбросил скорость.

— Ты говорил мне, чтобы я тебя не доставал, верно?.. Иначе говоря, ты хочешь перестать быть таким Хаято Хаямой, каким тебя хотят видеть все.

Хаяма замер на месте. Я тоже остановился.

И ощутил, что весь в поту. На бегу, при бьющем в лицо ветре это было незаметно. Вытер пот рукавом и повернулся к Хаяме.

Тот удивлённо посмотрел на меня и глубоко вздохнул.

— И почему же ты так решил? — Поинтересовался он, зашагав вперёд. Я пошёл рядом.

— Да так. Я лишь подумал, что же ты попытался отбросить. В конце концов, когда выбираешь, отбрасывать то, в чём ты не силён, и то, чем не хочешь заниматься – дело обычное.

Если принимать в расчёт лишь вступительные экзамены, для Хаямы с его способностями выбор класса не суть важен. Подготовительных курсов будет более чем достаточно. А значит, не принципиально, в какой именно университет он хочет поступить.

Что же в таком случае решил отбросить Хаяма?

Ответ надо искать в его школьной жизни в последнем классе. Иначе говоря, в его отношениях с окружающими.

— Честно говоря, с точки зрения вступительных экзаменов для тебя нет разницы, какой класс выбрать. Но тем не менее ты упорно молчишь. Если попросту, ты хочешь кое-что отбросить и никому в этом не признаваться, так?

Хаяма не отвечал, молча шагая вперёд. Но я чувствовал, что его молчание поощряет меня продолжать.

— В первую очередь, в естественнонаучных классах меньше народу, в том числе и девушек. Так что ты хотя бы на время сможешь избавиться от терзающей тебя проблемы. К тому же, если твоя специализация будет другой, ты сможешь отдалиться от остальных. Если проблема пропадёт естественным образом, так ты сумеешь никого не ранить и оправдать ожидания. — В голосе из-за пересохшего горла прорезалась хрипотца, но я всё же добавил. — Только так ты сможешь добиться желаемого.

Хаяма вытер лицо, словно ему мешал пот, пригладил волосы и посмотрел на море.

— Пожалуй, мы в самом деле никогда не подружимся… — Тихо прошептал он.

— А?

Сзади послышался топот. Я оглянулся и увидел, что к нам приближаются ребята из бежавшей следом за нами группы. Они явно заметили, что Хаяма перешёл на шаг, и решили воспользоваться подвернувшейся возможностью.

Мы с Хаямой молча смотрели, как они пробегают мимо нас.

А потом Хаяма посмотрел на удаляющиеся спины и заговорил.

— Да… Ты и правда невероятен.

— Значит, правильный ответ – научный класс?

— Не в том дело. Просто у тебя и в самом деле искажённая натура, — помотал головой Хаяма.

Раз он чётко дал понять, что предложенный мной вариант неверен, выходит, верен второй. «Значит, гуманитарный», хотел было сказать я, но негромкий и сдержанный голос Хаямы меня опередил.

— Я тебя ненавижу.

— Н-ну да…

Хаяма даже не взглянул на меня, и я просто не знал, что ответить. Я и в самом деле не самый приятный человек, но вот так, прямо в лоб, мне об этом ещё не говорили.

По-прежнему глядя только вперёд и совсем не интересуясь моей реакцией, он заговорил снова.

— Я не могу смириться с ощущением, что я хуже тебя. Вот почему я хотел, чтобы мы были на равных. Вот почему я хотел поднять тебя. Тогда, быть может, я сумел бы принять поражение.

— …Ясно.

В этом плане я не слишком от него отличаюсь. Я возвеличивал Хаяму, чтобы поддержать ложь. Ложь, что Хаято Хаяма, без сомнения, очень хороший человек.

Он посмотрел на меня так, словно на сей раз я сумел до него достучаться. И улыбнулся более бодро и вызывающе, чем когда бы то ни было.

— Вот почему я не последую твоему совету.

— Понятно.

Я кивнул. Хаяма ответил тем же.

Скорее всего, по большому счёту выбор того или иного класса был для Хаямы неважен. Не было для него особой разницы между вариантами.

Вот почему сказанного мне было достаточно. Теперь я мог дать ответ Миуре. Хотя не скажу, что оттого проблема исчезнет с концами. Но это уже не моё дело.

— Пора бы двигаться, — сказал Хаяма, снова переходя на бег.

Идиот, я же больше не могу, подумал я, кое-как устремляясь за Хаямой.

Мне надо было ещё кое о чём его спросить.

Я с усилием заставил ноги заработать быстрее. К счастью, за время передышки дыхание успело успокоиться. Сердце заколотилось, и я глубоко вздохнул, успокаивая его.

— …Ты выбрал гуманитарный курс из-за семейных обстоятельств? Ну, в смысле отношений?

— Семейных? Разве я тебе о них что-нибудь говорил?

Скорость, с которой мы бежали, для Хаямы больше смахивала на бег трусцой, так что и темп, и голос его оставались ровными.

— Да нет, просто слышал тут кое-что…

Выступивший ранее пот теперь холодил моё тело, а от пронизывающего ветра с моря оно мёрзло ещё сильнее. От этого холода, дискомфорта и странного молчания меня пробирала дрожь.

Хаяма задумчиво посмотрел на меня, словно победа в марафоне его уже не интересовала. И неожиданно сменил тему.

— Тебя слухи не беспокоят?

— А? Да нет, в общем-то… Просто, ну, понимаешь, это… Вроде бы.

Хаяма расхохотался. Даже затрясся всем телом, не прекращая бежать.

— …И чего тут смешного? — Поинтересовался я.

— Ничего, извини, — вытер проступившие от смеха слёзы Хаяма. — Не переживай. Я позабочусь, чтобы они прекратились.

— Ну, если так, тогда спасибо. А то мне не нравится, как в клубе сейчас неуютно.

Сзади послышалось приближающееся дыхание ещё одного марафонца. Я оглянулся, потом посмотрел вперёд. Обогнавшие нас убежали уже довольно далеко.

Мои ноги уже с трудом слушались меня, словно к ним привязали пудовые гири.

— Кажется, они уже далеко… Вряд ли будет просто их догнать. Извини, что помешал тебе победить, — пробормотал я.

— …Нет, я выиграю, — покачал головой Хаяма. Махнул руками, словно потягиваясь, и усмехнулся. — Это же я, в конце концов.

Он явно намеревался победить, оправдать ожидания и до самого конца оставаться всё тем же Хаято Хаямой.

Хаяма прибавил темп, оторвался от меня, с трудом переступающего ногами, на несколько шагов и обернулся.

— Кроме того, я не хочу тебе проигрывать.

Он убегал всё дальше и дальше, оставляя меня позади.

У меня просто не было сил, чтобы угнаться за ним. Хаяма дал ответ, которого я не мог дать, мечтал о том, во что я не верил, и убегал всё дальше и дальше.

Блин, он что, такой крутой, что ли?

Только не говорите мне, что он тоже терпеть не может проигрывать… От такого дурацкого ощущения у меня заплелись ноги.

Я не успел отреагировать и рухнул на землю. Перекатился на спину и остался лежать, глядя в небо.

Белые облачка моего дыхания закрывали его глубокую голубизну.

× × ×

Марафон потихоньку продолжался, а я по-прежнему в прострации лежал на земле.

Тоцука пытался помочь мне, но мне не хотелось его обременять, он и так много для меня сделал. И я велел ему бежать дальше. Потом кое-как поднялся и потрусил к финишу.

Совсем последним я в итоге не оказался. Отчаянным усилием сумел зацепиться за последнюю на трассе группу, хотя и начал уже сомневаться, надо ли бежать до конца. Отговорил меня, кстати, Заимокуза, с которым вместе мы и добежали.

После финиша у меня жутко дрожали колени.

Я проверил, в каком состоянии нахожусь после падения. Оно меня не порадовало.

Колено ободрано, шорты в грязи, задница болит, бок ноет. Попытки найти хоть одну не страдающую часть тела успехом не увенчались. Я всегда был чувствителен к боли, так что, пожалуй, можно считать случившееся отменной тренировкой на случай, если будет ещё хуже.

Не подстёгивай я себя всю вторую половину дистанции, быть может, там и остался бы.

На финише меня, конечно же, никто не ждал.

Точнее, там торчал один учитель физкультуры. Все остальные собрались уже в парке на площади.

Я похромал посмотреть, что же там происходит – там вовсю шла церемония награждения.

Обычно школьный марафон обходится без таких формальностей. Но на сей раз за дело взялась Ишшики и по-быстрому организовала её с помощью школьного совета. Она оказалась на удивление талантливым человеком. Пожалуй, её стоит опасаться.

— А теперь, когда результаты объявлены, хотелось бы услышать комментарии наших победителей! — Радостно заявила Ишшики, держа в руках микрофон, который, надо полагать, позаимствовала в комнате школьного совета. Зрелище вице-президента, поправляющего колонки, казалось немного сюрреалистичным.

Я окинул взглядом площадь. Тут смешались и десятые, и одиннадцатые классы. Из нашего класса я заметил Юигахаму, Миуру, Эбину, Тобе и Тоцуку.

— Победитель, Хаято Хаяма, пройдите на сцену! — Вызвала Ишшики.

Хаяма, увенчанный лавровым венком, поднялся на импровизированную сцену. Зрители взорвались овациями. Поверить не могу, он и в самом деле выиграл…

— Хаяма, поздравляем! Я знала, что ты выиграешь! — Восторженно поздравила его Ишшики.

— Спасибо, — ответил обаятельной улыбкой Хаяма.

— А теперь несколько слов для зрителей.

Ишшики протянула Хаяме микрофон. Снова раздались аплодисменты, свист и скандирование «Ха-я-то! Ха-я-то!». Тобе во весь голос орал «Ура!», «Йес!» и «Да-да-да!», доставая всех вокруг.

Хаяма помахал в ответ рукой, смущённо улыбнулся и заговорил.

— На середине дистанции было тяжеловато, но, благодаря хорошим соперникам и вашей поддержке, я всё-таки сумел прийти первым. Спасибо вам большое. — Он сделал паузу, отыскал взглядом в толпе Миуру и помахал ей рукой. — Особенно Юмико и Ирохе… Спасибо вам.

Овации стали ещё громче. Оука свистел в четыре пальца, Ямато аплодировал как сумасшедший. Миура и Ишшики сначала застыли, услышав свои имена, но потом смущённо поёжились, потупились и покраснели. Юигахама слегка похлопала Миуру по плечу.

Тёплый взгляд Хаямы и смущение девушек сделали своё дело – по толпе пошли шепотки. Ясно, вот, значит, что он имел в виду под «я позабочусь, чтобы слухи прекратились»…

Победитель продолжил свою речь.

— Теперь мы сфокусируемся на нашем клубе и постараемся как следует подготовиться к следующему турниру. Кстати, братцы-футболисты, кажется, вы сегодня паршивые результаты показали. Ничего, я вас в форму приведу.

Хаяма многообещающе улыбнулся Тобе с компанией. Тобе охнул и отшатнулся.

— Хаято, ты чо, нельзя ж так! Предупреждать надо!

Он без всякого микрофона орал так, что его было слышно не хуже Хаямы. Все вокруг расхохотались. Боже, с кем приходится дело иметь…

— Хорошо-о-о, большое спасибо. Это был наш победитель, Хаято Хаяма. Поаплодируем ему… Занявших места ниже беспокоить не будем, верно?

Риторический вопрос Ишшики утонул в аплодисментах. Вице-президент взял у неё микрофон и начал сворачивать аппаратуру. Что она творит, а?..

Спустившийся со сцены Хаяма весело заговорил с Миурой и остальными.

Былой дистанции между ними больше не чувствовалось. Миура смутилась под взглядами окружающих и спряталась за Юигахаму с Эбиной.

Я двинулся прочь.

Сомневаться не приходится. Я только что своими глазами видел, что Хаято Хаяма ведёт себя как Хаято Хаяма. Быть может, это было всего лишь представление, чтобы оправдать ожидания. Но справлялся с ролью он отлично, так что претензий у меня не было.

На выходе с площади обнаружились бойко треплющиеся группки парней и девушек.

— Да, слух оказался всего лишь слухом!

— Хаяма и Миура отлично ладят!

Я искоса глянул на них и поволок свои подкашивающиеся ноги в школьный медпункт.

× × ×

В здании школы было пустынно и вроде бы даже холоднее, чем на улице.

Большинство учеников или ещё оставались на площади, или разошлись уже по своим делам.

Переобувшись, я побрёл по пустому коридору в спецкорпус. Даже от такого простого действия нога пульсировала болью.

Добравшись до медпункта, я постучал в дверь.

— Войдите.

Голос был подозрительно знаком. Это же… Я открыл дверь и, конечно же, увидел Юкиноситу. Она сидела на стуле в своём спортивном костюме и с удивлением смотрела на меня.

— Хикигая?.. Я думала, это Юигахама.

— Юигахама торчит в парке. А тебя каким ветром сюда занесло?

— Я остановилась передохнуть, а меня заставили сойти с дистанции… — Юкиносита скрипнула зубами. Ясно. Неужели она всерьёз намеревалась добраться до финиша?..

— Хикигая… — Она взглянула на мою ногу и поморщилась. — Ты поранился?

— Да так, ерунда…

Не говорить же ей, что в собственных ногах запутался. Позорно как-то. Плюс к тому выглядел бы как жертва домашнего насилия, типа «Да не было ничего, я просто с лестницы упал!». Лучше обойтись без подобных ассоциаций.

— Ты мог обратиться за помощью в парке. Там была медсестра.

— Когда я добежал, никого уже не было… — Пояснил я.

— Ясно, — задумчиво взялась за подбородок Юкиносита. — Наверно, у тебя было плохое время, или плохо с удачей, или плохие глаза, или…

— Да, да, да, и личность, и дух, и вообще всё у меня плохое. — Я полез в незапертый шкафчик с медикаментами. — Ладно, воспользоваться антисептиком и бинтом мы и сами можем, правда?

Юкиносита вздохнула. — …С пальцами у тебя тоже плохо. — Она поднялась, отодвинула меня от шкафчика, достала антисептик и бинт и показала на стул перед собой. — Садись.

— Да я и сам могу…

— Садись, тебе говорят.

Я недовольно опустился на стул. Юкиносита пододвинулась и села напротив.

Взялась за мою ногу и начала обрабатывать ссадины. По комнате поплыл лекарственный запах. Юкиносита наклонилась, и её голова оказалась совсем рядом. Я уловил слабый аромат шампуня.

Каждое прикосновение смоченной антисептиком ватки отдавалось сладкой щиплющей болью. Как-то не привык я к таким процедурам. А когда ватка осторожно притронулась к ссадине, ногу резко кольнуло.

— Эй, щиплется же…

— Конечно, щиплется. Это же антисептик. Он и должен быть против тебя эффективен, Хикигая.

— Хватит уже людей за микробов держать…

— Это просто значит, что антисептик работает. Терпи.

Горькое лекарство лучше действует, да? Так я и поверил. Если бы всё определялось горечью, моя жизнь была бы идеалом.

Тем не менее, касания стали мягче. Юкиносита явно прислушалась ко мне, её рука стала двигаться осторожнее. Теперь было щекотно, я аж чуть не подпрыгнул.

Пока она не закончила обрабатывать ссадину, мы оба молчали. Я притерпелся и начал расслабляться. Юкиносита обернула мне ногу бинтом раз, другой и медленно заговорила.

— Кажется, ты бежал вместе с Хаямой… Удалось что-нибудь узнать?

— Угу… Как минимум, он не научное направление выбрал. Наверно, — не слишком вразумительно ответил я, так и не придумав, как лучше сформулировать.

— Странно ты как-то говоришь… — Фыркнула Юкиносита. — Ну всё, готово.

Она удовлетворённо вздохнула и подняла голову. Наши лица оказались так близко друг к другу, что едва не соприкоснулись.

— …

Мы оба застыли.

Белая как снег кожа. Блестящие чёрные глаза. Вздрагивающие при моргании ресницы. Чётко очерченные линии носа. Улыбающиеся, чуть приоткрытые губы.

По чуть вздрогнувшим тонким плечам струились блестящие длинные волосы.

Я торопливо поднял взгляд к потолку и сел прямее, разрывая дистанцию. Ссадину кольнуло болью.

— Э-э… Спасибо.

— Не за что… Ничего особенного.

Юкиносита тоже выпрямилась и отвернулась.

Медпункт погрузился в тишину.

От нечего делать я решил рассмотреть повязку. Узел на ней был завязан бантиком… Вот это и значит «готово», да? У тебя скобок нет, что ли, которыми бинты крепят? Они же для того и предназначены. Что это за бантик?.. Хотя выглядит мило.

Этот бантик заставил меня расплыться в улыбке. И почувствовать себя лучше.

Я подвинул стул и сел попрямее. Юкиносита озадаченно наклонила голову.

Мне хотелось задать ей вопрос именно сейчас.

— …Слушай. Можно спросить, какое направление ты выбрала?

Она озадаченно выдохнула. Взялась рукой за подбородок, потом опустила её на грудь.

— У меня международная гуманитарная программа, так что мне выбирать не нужно…

— …И верно. Просто хотел спросить. Не бери в голову.

Примерно такого ответа я и ожидал, но всё равно был удовлетворён. Хотя, быть может, это больше смахивало на самодовольство.

Несмотря на то, что я попытался замять тему, Юкиносита положила руки на колени и посмотрела на меня немного исподлобья.

— Ты впервые меня о таких вещах спрашиваешь, верно?

— Разве?

Хотя я и сам знаю, что впервые.

У меня была масса возможностей задать ей личные вопросы, но я сам провёл себе черту, которую не смел переступать. Потому что считал, что этого мне не простят.

Юкиносита кашлянула, словно не решаясь заговорить, и искоса взглянула мне в глаза.

— …Я подумала и решила выбрать гуманитарный класс.

— Ясно.

— А значит… мы все и дальше будем вместе, — улыбнулась она. Как маленькая девочка перед прогулкой.

— Пожалуй, да.

Я тоже выбрал гуманитарное направление. Как, не сомневаюсь, и Юигахама.

Хотя не берусь сказать, насколько это важно. В конце концов мы всё равно разойдёмся по разным местам и разным мирам. Подружившиеся в детстве не могут вечно оставаться вместе. Со временем всё обязательно изменится.

Что не меняется, так это истины прошлого. Они накладывают ответственность, но они же и связывают воедино. Пока шаг за черту оставляет след, всё хорошо.

— Ладно, пойду тогда в класс.

— Конечно. До встречи.

Она как всегда неловко слегка подняла руку и помахала мне. Я кивнул и взялся за ручку двери.

Дверь вздрогнула. Я подумал, что это ветер, распахнул её и едва не столкнулся с оказавшейся перед самым носом фигурой.

— Ох… ты меня напугала…

У меня сердце чуть из груди не выскочило. Фигура, оказавшаяся Юи Юигахамой, тоже выглядела напряжённо.

— …А, Хикки.

— Юигахама… Ты что, только что пришла?

— А, это, ну да. Да, точно! Только собиралась постучать…

Панически ответила она. Потом зажмурилась, перевела дух и вскинула голову.

— Юкинон! Прости, что запоздала! — Крикнула она, влетая в медпункт и усаживаясь напротив Юкиноситы. Та пришла в некоторое замешательство, но тут же улыбнулась.

— Ничего страшного. Я не скучала.

— Ну и замечательно… А, точно. И Хикки тоже здесь, очень кстати.

Юигахама поманила меня рукой.

Ну, не оставлять же дверь открытой. А то в коридоре жуткий холод.

Я вернулся в тёплый медпункт. Юигахама подвинула стул и села рядом с Юкиноситой перед обогревателем, источником тепла.

— Нам надо сегодня дать ответ Юмико, верно? Но тут намечается вечеринка и Юмико отправится прямо на неё. Что делать будем? — Торопливо выпалила она.

Юкиносита взялась за подбородок и задумалась.

— …Получается, нам надо перехватить Миуру по дороге и поговорить с ней.

— Резонно.

— Ну хоть скажите, что пойдёте на вечеринку! — Чуть не плача воскликнула Юигахама.

Мы с Юкиноситой обменялись взглядами. Не первый раз такое, чай. Кивнули друг другу и синхронно ответили.

— Хорошо, пойдём, если получится.

— Угу, решим по ходу дела.

— Всё равно ведь идти не собираетесь, да?! — Юигахама устало вздохнула. — Ну ладно, уже чуть лучше, чем раньше… — Пробормотала она, придвигая свой стул вплотную к Юкиносите. — Пойдём все вместе!.. Все… вместе…

Она прижалась к Юкиносите.

— …Душно же.

Юкиносита нахмурилась, глядя на обогреватель, словно тот был всему причиной. Но не стала вырываться или отпихивать Юигахаму. А та явно никуда отодвигаться не собиралась, сидя со счастливым лицом.

В конце концов обязательно придёт медсестра и выставит нас отсюда…

Но до тех пор, пожалуй, я тоже останусь в этой тёплой комнате.

 

Глава 8. Итак, их прошлое и будущее сливаются воедино и становятся настоящим

Когда солнце окончательно село, температура упала, а ветер стал ещё злее. Мы шли вдоль парка к станции и смотрели, как сбросившие листву деревья дрожат под его порывами.

Я поправил воротник и зарылся лицом в шарф. Юкиносита, Юигахама и Миура шагали впереди. В клуб сегодня мы не пошли, потому что надо было отчитаться перед Миурой по поводу её просьбы. И мы решили поговорить с ней по дороге.

— Вот как… Значит, Хаято выбрал гуманитарный класс, — пробормотала она, придерживая бьющийся на ветру клетчатый шарф.

— Угу. Как минимум, нам так кажется, — ответила Юигахама, нервно теребя свой узел волос.

Понятно. Информация изустная, и докладчик не стопроцентно уверен в её достоверности. Отсюда и неуверенность.

Миура стукнула носком туфли по земле и безразлично посмотрела в небо.

— Хорошо. Пожалуй, я тоже его выберу.

— Стоит ли вот так вот просто решать?

Слова Юкиноситы прозвучали несколько осуждающе, но без враждебности. Миура по-прежнему глядела на небо, словно рассматривая звёзды.

— Я имею в виду, у меня по сути нет никаких предпочтений. Просто, ну, если бы я выбрала научный класс, можно было бы наверстать на подготовительных курсах, верно?

Сдаётся мне, такое могло бы сработать для Хаямы с его способностями, но Миура? Не слишком ли ты оптимистична? И так думал не только я. Юкиносита тоже нахмурилась. Зато Юигахама одобрительно закивала. Тебе с твоей успеваемостью больше всех следовало бы беспокоиться, знаешь ли…

Но мои опасения оказались напрасными.

— Я могу выкроить больше времени на подготовку к экзаменам… Но ничего не могу с этим поделать, — сказала Миура. Поднялась на цыпочки и отвела руки за спину, словно потягиваясь. Со спины я не видел её лица, но чувствовал, что глаза её прозрачны, как зимнее небо.

— Знаешь, если это для тебя в приоритете, тебя ждут новые проблемы.

— Тихо, Хикки! — Пихнула меня локтем Юигахама.

— А? — Миура повернула голову и упёрлась в меня взглядом. — Слышать этого от тебя не хочу, Хикио.

— Л-ладно…

Ух… Миура, ты та-а-ак меня пугаешь… Миура ещё секунду буравила меня взглядом, но потом отвела глаза и отступила на шаг. И тихо забормотала, словно извиняясь.

— Просто… ну… понимаешь, даже включая проблемы. — Она резко развернулась, словно крутанувшись на месте. Полы её куртки и блестящие светлые волосы взметнулись в воздух. А на лице появилась немного смущённая улыбка. — Думаю, это всё равно хорошо.

Я просто не мог ей не восхититься. Взять и сказать так прямо с милой улыбкой. Именно простота, чёткость и прямолинейность производили такое впечатление.

Какое-то время я просто смотрел, как она улыбается. Заметив мой взгляд, она стёрла улыбку и быстро зашагала вперёд с недовольным видом.

— О… если так, это хорошо. Всё было бы хорошо, будь оно куда проще…

Я повернулся на голос и увидел, что Юигахама сжимает куртку на груди. Стоящая рядом с ней Юкиносита удивлённо смотрела на Миуру.

Хотя чему тут удивляться. Даже в школьной поездке Миура быстро раскусила намерения Хаямы и Эбины. Пожалуй, эти чувства можно назвать настоящими… И не забывайте, что у неё сильно развит материнский инстинкт!

Миура развернулась, заметив, что мы не тронулись с места.

— Юи, спасибо. — Она подошла к Юигахаме и похлопала её по плечу. А потом глянула на меня. — И Хикио тоже.

Даже не повернулась… Будто я простое приложение. И зовут меня не Хикио. Впрочем, сойдёт.

— И… Юкиносита. Ты… ну, понимаешь, это… — Она перевела взгляд на Юкиноситу, с трудом выталкивая слова. Но потом решилась, повернулась к ней и резко склонила голову. — Извини.

Юкиносита озадаченно поморгала, но потом слегка улыбнулась и рукой в варежке отбросила волосы с плеча.

— Ничего страшного. Напротив, это мне стоит похвалить тебя за смелость, что не побоялась лично поднять на меня руку.

— Самомнение во всей красе, да? До чего же раздражает… Не стоило и извиняться.

Несмотря на враждебные слова, голоса звучали вполне дружелюбно.

Юигахама какое-то время с беспокойством смотрела на девушек, но потом, не в силах больше сдерживаться, буквально прыгнула к ним.

— Ладно! Пошли все на вечеринку!

— Я…

Схваченная Юкиносита попыталась вывернуться, словно отказываясь. Тоже оказавшаяся в руках Юигахамы Миура посмотрела на неё. — Почему бы тебе тоже не пойти?

— …Пожалуй. Только ненадолго. — Чуть улыбнулась Юкиносита, немного поколебавшись. Миура отвернулась.

× × ×

Вечеринку устроили в каком-то модном кафе, оформленном под английский паб. Здесь уже шумно веселились ребята из компании Хаямы и примкнувшая к ним Ишшики.

Судя по их веселью, это была скорее не вечеринка, а празднование победы Хаямы. Кроме компании Хаямы и Ишшики тут ещё обнаружились Тоцука со своей командой и почему-то Заимокуза.

Как только мы вошли, Миура сразу направилась к Хаяме. Юигахама заколебалась, но увидев, что Юкиносита ей кивнула, не слишком довольно улыбнулась и двинулась следом.

Мы с Юкиноситой заказали себе напитки и встали в конце барной стойки.

— Спасибо за работу.

— У-угу.

Юкиносита подняла свой бокал, я ответил тем же. Мы с ней не привыкли к такой шумной атмосфере веселья, но сейчас дистанция до остальных была вполне комфортной.

Какое-то время мы просто молча смотрели. Но Хаяма, словно заметив это, поднялся и двинулся к нам. Непростая у ведущего актёра задача – все формальности соблюдать…

— Привет… Спасибо, что пришли.

Юкиносита покачала головой, ерунда, мол, а я кивнул. И пока соображал, стоит его поздравлять или нет, Хаяма склонил голову.

— Извините… за всё… в том числе и за этот слух. Должно быть, он доставил тебе неприятностей.

Юкиносита на мгновение растерянно запнулась, но тут же собралась и повторила то, что уже говорила в клубе.

— Ничего страшного. По сравнению с прошлым разом просто ерунда.

— С прошлым разом, да? — Виновато пробормотал Хаяма.

Лицо Юкиноситы тоже помрачнело.

— …Теперь я понимаю. Уверена, тогда можно было найти лучшее решение. Я тоже доставила тебе неприятностей… Прошу прощения. — Она склонила голову. Потом подняла и, словно ностальгически глядя в далёкое прошлое, добавила, — Но я благодарна, что ты беспокоился обо мне.

Хаяма, захваченный врасплох, удивлённо уставился на Юкиноситу.

— А ты немного изменилась.

— Не уверена. Просто сейчас многое по-другому.

Она нашла взглядом Юигахаму, потом посмотрела на меня.

Я невольно отвёл взгляд. Потому что мне казалось, что я услышал то, что не должен был слышать.

Юкиносита улыбнулась и повернулась к Хаяме.

— Думаю, тебе тоже не стоит цепляться за прошлое… Нет нужды заставлять себя гнаться за кем-то.

— …Это определённо и про меня, — буркнул я.

Хаяма почему-то победно улыбнулся.

Из-за его спины вынырнула Юигахама. А за ней появился и Тоцука. Юигахама, словно опьянённая уже атмосферой веселья, вцепилась в руку Юкиноситы.

— Юкинон, там цыплята! Много цыплят! И отлично прожаренных!

— Очень вкусно, правда! — Весело улыбнулся Тоцука. — Пошли, Хачиман, ты тоже должен попробовать!

— Ага! — Тут же согласился я, потому что оставаться здесь было как-то неловко. Но едва я вознамерился пойти с Тоцукой, Хаяма меня остановил.

— Мы чуть задержимся. Верно, Хикигая? — Он посмотрел на Юигахаму и Тоцуку с доброй улыбкой.

— Ладно, мы будем там, — кивнула Юигахама.

Она схватила Юкиноситу за руку и потащила за собой. Тоцука помахал нам рукой и вернулся на своё место. Ох… Я тоже хочу поесть цыплят вместе с Тоцукой…

Я смотрел им вслед. Хаяма тряхнул свой стакан, звякнув льдом о стенки.

— Да, она и правда немного изменилась… Кажется, больше не гонится за тенью Харуно. — Хаяма немного прищурился, остро глядя ей в спину. Затем его голос помрачнел. — Но не более того.

— Ну и хорошо, — не задумываясь, ответил я. Уверен, для неё это важный шаг. Скорее всего, её постоянно сравнивали с той, кто её превосходит. Погоня за тенью Харуно и попытки найти то, чем она отличается, были свидетельствами её борьбы. А значит, пожалуй, этим можно гордиться.

Но Хаяма удивлённо посмотрел на меня. — …Ты так ничего и не заметил? — Спросил он, глотнув из стакана.

— Заметил что?

— Ну, если не заметил, то и хорошо…

— Достал уже.

— Когда-то давно и мне такое говорили, ничего удивительного. — Хаяма криво усмехнулся.

Несложно понять, кто именно говорил.

Юигахама с Юкиноситой и Тоцукой уже уселись за стол. Миура и Ишшики замахали Хаяме, поторапливая. Хаяма махнул в ответ и уже было двинулся к ним, но вдруг охнул, словно что-то вспомнив, и снова развернулся ко мне.

— Точно, я забыл тебе кое-что сказать.

— Что?

— По поводу твоих высказываний, почему я никому не говорил, какой класс выбрал. Я не говорил вовсе не потому, что хотел порвать отношения. Они не рвутся, когда ты идёшь в другой класс или поступаешь в университет.

— Ещё как рвутся.

— В твоём случае – возможно. Но я другой.

— …Да, пожалуй. Так почему же ты не говорил?

Хаяма пожал плечами, допил стакан и вздохнул. Помрачнел, словно ему предстояло держать речь на похоронах, и медленно заговорил.

— У меня был только один вариант. Я не могу считать это выбором.

Я наконец понял. Хаяма не говорил не потому, что не хотел.

Он просто не мог сказать. Молчал он тоже не по своей воле.

Столько лет оправдывая чужие ожидания, он и на сей раз просто не мог поступить иначе. Не было для него иных вариантов, кроме оптимального. Хотя он и говорил Тобе, что тот пожалеет, если не выберет самостоятельно, сам он жалел не меньше.

Значит, он и дальше будет продолжать оправдывать чужие ожидания. И это его собственное решение.

«Потому я буду единственным, кто не отвергнет их». «Я хочу показать, что есть тот, кто не навязывает ожидания».

Потому что он чувствовал, что бесцеремонный отказ – это понимание. А холодное безразличие – доброта.

— И я забыл тебе кое-что сказать… Я тоже тебя ненавижу, — сказал я, отворачиваясь.

Хаяма ошеломлённо посмотрел на меня, но вдруг рассмеялся.

— Понятно. Пожалуй, мне впервые говорят такое прямо в лицо, — удовлетворённо сообщил он, подавив смех. И шагнул от стойки. — Но даже так… я не буду выбирать. Хочется верить, что это лучшее решение.

— Это просто самоуспокоение, — добавил я. Хаяма улыбнулся и вернулся за стол.

Но я улыбаться не мог.

Если ответ Хаято Хаямы был неискренним, значит, тот человек дал бы другой ответ. Не тот, который дал Хаято Хаяма.

Я допил свой имбирный эль и посмотрел на сидящих за столом.

В горле осталась щиплющая горечь.

 

Тетрадь третья. Так чей же это был монолог?

Который уже раз я перечитываю это.

Когда-то мне казалось, что мы с пастухом похожи.

Справедливость, честность, любовь. Но каждый раз, когда я думаю об этих словах, я вижу, что они бесполезны. Всё, что с ними связано, просто смехотворно.

И каждый раз мне слышатся отголоски.

«На меня надеются». «На меня надеются».

Эти льющиеся в уши слова, сладкий шёпот дьявола, привели к моему постепенному перерождению в монстра надёжности.

Увидев в себе зло, ты всеми силами стремишься его спрятать поглубже. Маску, которой ты его прикрываешь, окружающие принимают за правду. И в конце концов она становится правдой и для тебя.

Я попадаю в бесконечный круг сомнений, так ли это на самом деле. И самостоятельно отличий уже не найти.

Вот почему, пожалуй, я жду человека, который увидит меня насквозь.

И начинаю симпатизировать королю-тирану.

«Он не может доверять людям».

Но все знают, чем закончилась история.

Однако.

Чем же она закончилась на самом деле?

Король сказал «Нельзя полагаться на сердце человека».

Значит, злой король-тиран до сих пор не верит в правду и искренность?

Не потому ли он растерял всё своё доверие, что не раз испытав людей, он не может на них полагаться? Что хочет попробовать ещё раз, будучи рядом с ними, и вместе с тем хочет уничтожить их?

Если за сомнения следует дать пощёчину, кто тот, кому полагается самый сильный удар?

Я закрываю книгу и устремляю взгляд в окно.

Солнце уже ушло за горизонт, рассеиваются последние отблески заката.

Искренность. А может, правда.

Если ты не можешь назвать их пустыми иллюзиями, как их тогда называть?

Существует ли в мире что-то настоящее?

 

Глава 9. Но Харуно Юкиносита остаётся собой

Я заложил недочитанную книгу закладкой, кинул её на стол и поднял голову. Снаружи кафе у станции Чиба сновали люди, радующиеся выходным.

Ну почему именно это кафе? И именно в такой пасмурный и холодный день конца месяца? Я очередной раз поплотнее закутался в куртку и с упрёком посмотрел на персону, которую ждал. Она помахала мне рукой, быстро заказала кофе у стойки и села за мой столик.

— Извини, что задержалась!

Харуно Юкиносита была в том же бодром настроении, как и вчера вечером, когда вдруг мне позвонила.

Обычно я не отвечаю на звонки с незнакомых номеров, но она была столь настойчива, что я в конце концов сдался. Взял трубку, решив, что это что-то очень важное и строчное, а она просто назвала мне время и место и дала отбой. Я тут же позвонил ей, чтобы отказаться, но теперь уже она не стала брать трубку…

— …Откуда вы мой номер знаете?

— У Хаято спросила, — ничуть не смущаясь, заявила Харуно и подмигнула. Точно, я же как-то дал Хаяме свой телефон. Скотина… Взял и выложил той, которой ни в коем случае не следовало его говорить…

Но теперь уже ничего не попишешь. Я мысленно поклялся занести её номер в чёрный список. А потом решил поинтересоваться, зачем же она меня сегодня вытащила.

— Так зачем я вам понадобился?

От такого перехода прямо к делу Харуно недовольно надулась и искоса глянула на меня.

— Мы наконец-то на свидание выбрались, не будь таким букой. С Гахамой ты со-о-о-о-овсем по-другому себя вёл.

— Сви… — Запнулся я. — Да никакое это не свидание было. И сейчас, кстати, тоже.

— Хикигая, разве тебе не нравятся прекрасные девушки постарше вроде меня? — Спокойно улыбнулась Харуно.

— Мне не нравятся красавицы, которые сами себя расхваливают, ничего не попишешь, — парировал я.

Она кивнула и искоса глянула на меня.

— Но тебе не нравятся и девушки, притворяющиеся скромницами, верно?

— …Ну да.

Черт, она меня вычислила… нутром чую, для меня что те, что другие недоступны.

Ну, если ещё честнее… Да, мне действительно очень нравятся красавицы старше меня!

Но что касается Харуно Юкиноситы, тут превалируют другие чувства.

Она меня пугает. Не своей безупречной маской, а таящейся под ней безжалостностью, которую она даже не стремится скрывать, стоит лишь раз её разглядеть. Да и по глазам видно, что в глубине души её таится что-то иное.

— Раз уж вы вытащили меня сюда, значит, вам что-то от меня нужно? — Ещё раз спросил я, отводя взгляд.

— А, ну да. Я подумала, что стоит проверить твоё домашнее задание, как и обещала. Ты спросил Юкино, какое направление она выбрала?

— …По большей части я в курсе, но рассказывать вам было бы нечестно с моей стороны.

— О-о, какой почтительный юноша. Но я поняла. Значит, тебе она рассказала. М-м-м… Юкино тебе доверяет, да? — Довольно усмехнулась Харуно.

Неловко как-то говорить о таком с другими. Я вспомнил наш разговор в медпункте и помахал руками на щёки, остужая их.

— …Вряд ли это можно назвать доверием, так ведь?

— О. Значит, ты понял.

Я молчал. Мне стоило бы отделаться какой-нибудь небрежной репликой, но произнесённые без всякой улыбки слова Харуно Юкиноситы продолжали звучать у меня в ушах.

Харуно отхлебнула кофе, провела пальцем по ободку чашечки и мрачно взглянула на меня.

— Верно. Это ни в коем случает не доверие… Это нечто куда более ужасное. — Она улыбнулась одними губами. Но голос её ещё сильнее похолодел. — Ничего не изменилось. Девочка думает, что так и должно быть. Конечно, это тоже её милая черта, но… Мне это совсем не нравится.

Её красивое, изящное лицо исказилось гримасой. Её глаза смотрели прямо на меня, но кажется, меня она просто не видела.

— Если это не доверие… — Заговорил я с полным сумбуром в мыслях, стараясь привести её в чувство. — То что тогда это?

— Кто знает. Но как минимум… — Харуно пожала плечами и посмотрела на меня. На её лице на миг мелькнула улыбка. — Это нельзя назвать чем-то настоящим… Твои слова, верно?

Да, это были мои слова. Но я по-прежнему не понимал их смысл и значение. Просто слова, в которые я верил.

Что-то настоящее. Правда, а быть может, искренность. Что именно можно назвать настоящим, мне ещё предстояло понять.

— Существует ли на самом деле что-то настоящее… — Пробормотала Харуно, глядя на зимнее небо, затянутое облаками. Кому был адресован этот вопрос с едва звучащими в нём нотками одиночества?

Я вдруг кое-что вспомнил. Кое-кто сказал мне, что это замкнутое счастье. Кое-кто спросил, заметил ли я это. И я с самого начала сомневался, есть ли вообще в сидящей напротив меня Харуно Юкиносите правда и искренность.

Дрожащей рукой я потянулся к лежащей на столе книге и осторожно коснулся обложки.

Она была холодной. И я заколебался, стоит ли дочитывать её, чтобы узнать, чем всё закончится.

 

Послесловие автора

Добрый вечер, с вами Ватару Ватари.

Вот уже и осень! Осень для читателей, осень для спорта, осень для искусства, осень для работы, осень для поездок, осень для корпоративных рабов и так далее. Как все проводят осень? Я работаю вне зависимости от сезона. И конечно же, мне нравится, когда приближается Новый Год!

Но длинные осенние ночи позволяют читателям и писателям сильно продвинуться. Они тихие, они спокойные и они долгие… Именно осенью можно большую часть времени проводить в одиночестве. Зима, кстати, не сильно отличается, но кое-что можно понять только осенью.

Что-то вроде «И почему я так напрягаюсь ради этих болезненных воспоминаний» или «Ночи стали длиннее, а работать приходится столько же, да и спать дольше не получается…» и тому подобное. Конечно, в осени есть не только негатив, есть и хорошие, радостные вещи, но когда за окном тьма, зачастую и будущее видится в мрачном свете. Хотя, вглядываясь в темноту, ты в конце концов видишь свет.

И начинаешь рассказывать кому-то, а может, и всем.

Посреди бесконечной ночи, когда в лоб дует сильный холодный ветер, ты наконец можешь найти ответ. Не будем о том, правилен ли он, как и её сомнения… Когда встречаешь кого-то похожего, возникает ли чувство близости или ощущение, что вы совершенно разные? Делая шаг вперёд, получая ответы и новые вопросы, что он выберет?

Эти чувства и есть десятый том «Yahari Ore no Seishun Rabu Kome ha Machigatteiru».

А теперь мои благодарности.

Ваша Божественность, Ponkan8. Ура! Это же зловредная старшая сестра Харуно на обложке! А ещё я каждую неделю наслаждаюсь «Shirobako»! Потрясающе! Спасибо вам огромное!

Уважаемый главный редактор Хосино. Не переживайте, в следующий раз всё пройдёт на ура, гы-гы-гы! Каждый раз я это говорю… И каждый раз потом долго извиняюсь… Спасибо вам огромное… И не переживайте, в следующий раз всё пройдёт на ура, гы-гы-гы-гы!

Господа и дамы из «Mediamix», мой эгоизм доставил вам немало беспокойства. Надеюсь, «Oregairu» не подкачает. Спасибо вам огромное.

Я был рад использовать в этом томе книги «Исповедь „неполноценного“ человека» и «Беги, Мелос» (автор Осаму Дадзай, перевод на русский В.Скальника).

Мои читатели. Наконец-то мы вышли на финальный этап истории. И, хоть и окольными путями, как всегда, но мы всё же приближаемся к финишу. Я буду донельзя счастлив, если вы поддержите меня до самого конца. Спасибо вам огромное.

На сём моё послесловие завершено, и я откладываю ручку.

В некий день октября, попивая тё-ё-ёплый «Да, когда холодно, пей его!»  MAX Coffee,

Ватару Ватари