— Как вы оцениваете нынешнюю политику Президента… — Вера не стала дослушивать телевизор, когда раздался звонок у входной двери, она убавила звук и прислушалась. Открывать дверь направился ее отец, он сидел на кухне и пил крепкий чай, отходил с похмелья. Что-то ворча под нос Григорьевич распахнул дверь. На пороге стоял интеллигентный мужчина, в очках и пиджаке с галстуком.

— Чо надо? — Хмуро поинтересовался отец. Этот пижон сходу ему не понравился.

— Извините, а Вера Богданова, здесь живет? — Учтиво поинтересовался интеллигент.

— Ну и чо? — Все еще не понимал Григорьевич, хмуря брови.

Пижон кому то кивнул и в квартиру вталкивая отца, вломилось трое громил.

Следом вошел интеллигент. Отец что то пытался возмущаться, кружка с чаем выпала из рук и разбилась, дзинькнув осколками.

Казаков вошел в комнату, где сидела Вера.

— Здравствуйте, вы ведь наверно Вера? — Уточнил Казаков, увидев девушку и слегка улыбаясь.

— Да это я, что все это значит? — Вера кивнула в сторону бугаев, держащих ее отца.

— Простите за грубость, их плохо воспитывали. — Пояснил Казаков и велел отпустить отца. Тот направился к выходу ворча, что пошел в милицию. Казаков коротко кивнул и один из бойцов резко ударил Григорьевича в висок рукоятью пистолета. Тот мешком завалился на стену и мягко осел с пробитой головой. Взгляд замер и глаза остекленели. Струйка крови потекла по виску. Казаков с укоризной посмотрел на парня покачав головой.

— Папа! — завизжала Вера и бросилась к отцу.

— Стоять — прошипел Казаков.

Двое парней схватили Веру и подняв прижали к обеденному столу, стоящему в комнате. Халат распахнулся, обнажая стройную фигуру девушки в кружевном нижнем белье. Глаза у парней загорелись, но Казаков не обратил на это внимание.

— Мне нужен Алексей, — мужчина с силой сжал пальцами лицо девушки, склонившись над ней.

— Пошел ты — прошипела Вера, одними губами, пытаясь высвободится из крепких рук парней, но те жестко зафиксировали ее на столе, держа вдвоем за ноги и один за руки.

— У меня очень мало времени, — процедил сквозь зубы Казаков, — если ты сука сейчас не скажешь мне где Алексей, то тебе даже вспоминать будет очень больно этот день. Хотя… ну?

Вера молчала, сверля взглядом Казакова. Тот вздохнул и обошел комнату, разглядывая фотографии.

— Шеф, может мы того, это — кивнул в сторону девушки Мотор.

Казаков обернулся и вопросительно посмотрел на Веру. Та с широко раскрытыми глазами смотрела на мужчину, взглядом умоляя не кивать своим бойцам.

— Ну? — Казаков впился взглядом в глаза девушки.

— Что вы хотите от него? Вы его тоже убьете как отца?

— Мне нужно поговорить с ним, вот и все.

— Если бы это было так, вы бы не действовали такими методами — начиная глотать слезы, произнесла Вера.

— Милая девушка, я еще раз объясняю вам, что у меня мало времени. У меня есть руководство, которое ждет от меня результата. Ну так что?

— Я не знаю где он — проревела Вера. — Он мне ничего не сказал.

— Очень жаль — вздохнул Казаков и кивнул парням. Двое держали девушку, а Мотор принялся срывать кружевное белье. Раздался треск рвущейся ткани.

— Нет! Не надо! — Забилась в истерике Вера. Но кусок ткани, когда то бывший трусиками, был грубо засунут в ее рот, заглушая крик. Мотор расположился между ее ног и вынув член из штанов смочил слюной головку. В следующее мгновение он резко вошел в лоно девушки, заставив ее истошно завопить от боли. Вере казалось, что внутри нее все оборвалось.

Мотор тискал пальцами бедра девушки, методично входя в нее, а затем переключился на груди, впиваясь губами в соски. Через пять минут он сменился с другим парнем, который также сверху налег на Веру. Девушка охрипла от криков, растянув голосовые связки и теперь просто надрывно стонала от каждого толчка. Третий бандит перевернул девушку на живот и вошел в нее сзади, заставив почувствовать, новую, уже притупившуюся было боль.

Через полчаса бандиты умаянные и сытые смотрели на сидевшую на полу всю в кровоподтеках и ссадинах голую девушку. Вера не реагировала уже на внешние раздражители. Ее психика была полностью подавлена. Халат валялся в стороне. Вера подползла к халату и попыталась прикрыться им. Казаков выдернул халат и отшвырнул его к дивану.

Мотор подсел на корточки к девушке, которая прислонилась к ножке обеденного стола и закурив, выдохнул в лицо струю дыма. Вера пыталась отстраниться, но ударилась головой о столешницу стола.

— Я еще раз спрашиваю, где Алексей? Вы поймите, Вера, что дальше будет еще хуже. — Казаков стоял над Верой. Мотор схватил девушку за волосы и, оттянув голову назад, прижег сигаретой щеку, оставляя ожег. Вера сипло промычала от боли, но продолжала молчать.

— Давай за мальчонкой — произнес Казаков Мотору. Тот наотмашь ударил Веру по лицу, от чего та упала на пол, и распростерлась на нем, а затем встал и направился в соседскую квартиру. Через пять минут он приволок десятилетнего, упирающегося ревущего пацана.

— Там это, матерешка упиралась с младенцем я ее это, того — Мотор провел пальцем по горлу.

— Обоих? — Уточнил Казаков.

— Не-е, только ее. Она не хотела пацана отдавать. — Ответил Мотор.

— Смотри сюда — процедил Казаков Вере и кивнул одному из бойцов. Тот приподнял девушку и, взяв за голову, направил ее взгляд на Казакова.

Открыв залипшие от набухающих синяков и слез глаза, Вера увидела как соседского Пашку, десятилетнего зареванного ребенка, держит с приставленным к виску пистолетом Казаков.

— Я считаю до трех, если ты не говоришь мне где Алексей, его жизнь будет на твоей совести, ты поняла меня? — Казаков с силой прижал пистолет к виску Паши.

— Я…я не знаю где он, — зарыдав и протягивая беспомощно руки к ребенку, произнесла девушка.

— Раз… — жестко произнес Казаков.

— Стойте… — Вера из последних сил подтягиваясь на руках и подтаскивая ноги, попыталась приблизиться к Казакову с ребенком.

— Два… — раздался счет.

— Не-ет, не надо, я не знаю — продолжая двигаться к Казакову из последних сил, прорыдала Вера. Ее рука в кровоподтеках и ссадинах потянулась к мальчику. Тот смотрел прямо в глаза Веры и ревел.

— Три…раздался хлопок, мальчик вздрогнул и осел со стеклянным зареванным взглядом. — Ты не успела Вера.

Казаков оглянулся, осмотрел комнату и повернулся к парням:

— Мотор, зачисти тут все и на выход, я в машине подожду. Похоже она действительно ничего не знает — кивнул в сторону продолжающей ползти к Паше девушке мужчина.

— Хорошо шеф — кивнул парень и принялся протирать мебель какой то тряпкой. Через пару минут в комнате стало тихо. Парни ушли, а Вера приподняла бездыханное тело мальчика и положив его спиной к себе на колени прижала к себе, тихо рыдая. Вдруг раздался шорох и Вера приподняла опухшие от слез глаза, Мотор стоял перед ней с пистолетом и глушителем — Это, папе привет.

Никто не видел, как из подъезда вышла троица и направилась к машине. В подъезде на четвертом этаже остались лежать четыре тела. А из соседней квартиры раздавался истошный плач младенца, где возле детской кроватки лежала мать двоих детей с простреленной головой и расползающейся под ней лужицей крови.

* * *

Алексей сполоснулся под душем и, улегшись на диване, набрал номер Светланы.

— Привет, — услышал он жизнерадостный голос сестры, — командировка закончилась уже?

— Да закончилась — взлохмачивая и протирая голову полотенцем, ответил Алексей, — вы дома?

— Мы в аэропорту Лос-Анджелеса, в Штатах, через тринадцать часов будем дома, у нас прямой рейс. У тебя как дела?

— Нормально, соскучился по вам. К Верке загляну, до встречи тогда — Улыбнулся Алексей и отключился.

Набрав телефон Веры, Алексей не дождался ответа и, отключившись, отложил сотовый в сторону: «То же наверно в коммандировке»

Приготовив себе поесть, Алексей устроился поудобнее перед телевизором и выбрав канал об охоте и рыбалке, не заметил как уснул через пол часа. Диктор, что то увлеченно рассказывал о наживках и ловле какой то хитрой рыбы, а Алексей засыпал под монотонный голос с экрана. Парень не заметил как уснул. Из дремы его выдернула трель мобильного. Алексей заспанными глазами посмотрел на незнакомый номер, высветившийся на дисплее.

— Слушаю, — произнес Махнев в трубку, закрыв сонные глаза.

— Здравствуйте, это вас из милиции беспокоят. Вам известна Вера Богданова?

— Да, а что? — сонно произнес Алексей.

— Вы не могли бы подъехать к нам, у нас есть пара вопросов к вам.

— Что случилось? — Так же сонно произнес Алексей, ехать сейчас куда-то очень не хотелось. Тем более в милицию.

— Дело в том, что Богданову убили, а последний пропущенный звонок от вас. Нам необходимо с вами переговорить…

Дальше Алексей уже ничего не слышал. Брякнув в трубку «я приеду», Махнев метеором пронесся по квартире одеваясь и направляясь к квартире Веры. Подъехав к подъезду он увидел, как возле Вериного крыльца толпится народ, что то гудя и обсуждая.

У Алексея защемило сердце и перехватило дыхание. До него только сейчас дошел смысл трагедии. Разыгравшейся здесь. Слезы навернулись на глаза. Вытерев их рукавом, Алексей вышел из джипа и, пройдя мимо толпы, поднялся на четвертый этаж. Две двери на этаже были опечатаны. На площадке витал неприятный запах. Махнев почти кожей ощутил злую энергетику скопившуюся здесь. Боль и отчаяние. Страх и бессилие. Не выдержав Алексей спустился вниз.

— Это ведь с вами Вера дружила? — Услышал Алексей старушечий голос.

— Да, — обернувшись, ответил Махнев, разглядывая невысокую бабушку, стоящую в толпе своих товарок. Та смотрела на Алексея ясными глазами. Морщинистое лицо выражало скорбь. Губы были плотно поджаты. — Я вас помню еще такими молодыми.

— Мальчика жалко и маму его — со вздохом произнесла вторая, стоящая рядом старушка.

— «Мальчика и маму»? — Не понял Алексей

— Так вы ничего не знаете? — Удивилась третья старушка, и все разом переглянулись.

— Нет, — покачал головой Алексей.

— Веру убили с отцом, — пояснила первая бабушка, — а еще зачем то убили Пашку и мать евошнюю. Данилка маленький остался. В дом малютки отдали — на глазах у бабушек возникли слезы все достали платки и зашмыгали носами.

— Ясно, спасибо. — Кивнул Алексей. Быстрым шагом он направился к машине. Нужно было ехать в ментовку.

— Алексей, постой, — услышал Махнев уже захлопывая дверцу джипа. Молча обернувшись, он увидел старика с таксой. Это был Аркадьевич, так его все звали во дворе.

Алексей даже не знал сколько ему лет. Казалось, что время не властно над этим стариком и он тут был всегда сколько помнил Махнев. Аркадьевич спешил к нему и практически тащил хрипящую и упирающуюся собаку за собой.

— Слушай, я тут милиции рассказывал, мужчина какой-то интересовался Верой. Интеллигентный такой. С галстуком, в очках. Он еще про надпись твою на стене спрашивал. Только я не понял зачем.

— Спасибо… — Алексей хотел поблагодарить по имени отчеству, но вспомнил только отчество.

— Слушай, у меня пенсия только через неделю, не выручишь пятихаткой, а?

— А что конкретно он спрашивал? — Уточнил Алексей и вынув из кармана пятьсот рублей протянул старику.

— Да он адрес спросил, я больно то и не помню. С похмелья был жуткого. У Германовича день рождения был. Но я понял, что он больше тобой интересовался, чем ею. Он тебя другом назвал.

— Спасибо, — кивнул Алексей, трогая потихоньку машину с места. Он начал догадываться, кто тут был замешан.

— А это? Я как тебе верну то? — Протянул купюру Аркадьевич.

— Оставь — махнул рукой Алексей.

— Ну ладно. — Пожал плечами старик и повернулся к сидящей таксе, — Граф пошли, не сиди на земле, простудишься.

* * *

Шрамов сидел у себя дома в особняке, расположенном в сосновом бору. По телевизору показывали криминальные новости. Диктор сообщил, что в результате пожара в одном из элитных особняков погиб Юнгер Ян Владиславович. Некоторые источники утверждают, что покойный был связан с криминалом. В доме при обыске были обнаружены наркотики, а так же партия фальшивых долларов. Благодаря частной охране и скоординированным действиям сотрудников МЧС, пожар удалось быстро локализовать, чтобы избежать распространения огня на соседние участки.

— Твою мать — Шрамов чуть не поперхнулся коньяком двенадцатилетней выдержки.

Трясущимися руками набрав номер Казакова, Шрам еле дождался ответа. — Ты где бл. ть?!

— Вячеслав Игоревич, мы нашли подружку Махнева, но она ничего не знает.

— Мне сейчас не до Махнева. Ты дружок в курсе последних новостей?

— Нет, а что случилось? — Насторожился Казаков.

— «Что случилось?» — Озверел Шрам. — Да ты бл. ть охренел что ли вконец?! Ну ка быстро ко мне домой. Чтобы через десять минут твоя тощая задница сидела у меня в кабинете, понял?!

Казаков недоумевал, что могло так вывести шефа из себя. Выйти на них милиция могла из-за этой сучки, но не так быстро. Да и толку то? Ну да, искали. Да спрашивали. Поговорили и ушли. Доказательств того что они убили нет.

Зайдя в дом к Шрамову, Казаков прошел в большой холл и поднялся по лестнице в кабинет шефа.

— Ну ка присядь Виталий Дмитриевич — кивнул на кресло Шрам.

— Я не понимаю, что случилось. — Интонация шефа Казакову очень не понравилась.

Это был крайне плохой знак, когда Шрамов называл своего юриста и поверенного делами по имени отчеству.

— Как у нас товарищ Юнгер поживает? А?

— А что? Я с ним на днях виделся. Мы с ним все документы надлежащим образом оформили. Первый транш уже перевели на счет его организации. Семьсот пятьдесят тысяч долларов.

— Ты издеваешься что ли? — чуть не задохнулся Шрамов. — Этих денег нет. Сейф чист. Расчетный счет тоже. Подтверждающих документов о переводе средств то же нет. Юнгер мертв. Сгорел в своем доме. Ты за новостями не следишь дружочек совсем да.

— К…как сгорел? — побледнел Казаков.

— А вот так — Шрамов швырнул газету «Криминальный мир» на стол перед юристом. На газете было фото обгоревшего человека. На Казакова смотрел обугленный череп своими пустыми, черными глазницами. Часть черепа не успела до конца обгореть. Были видны куски кожи, запекшаяся кровь. Кусок обгоревшей губы приподнят, обнажая неровный ряд зубов. Надпись над статьей гласила «Убийство лидера секты БЕЛЫЙ СТРАЖ».

— Что это? — Судорожно сглотнул Казаков.

— Это п…здец ты понял? Денег нет. В Москву они не поступили. Юнгер был казначеем у воровской элиты в столице. Получается, что мы кинули воров. Ты понимаешь, чем это пахнет? — Шрамов вплотную приблизился к лицу Казакова и со злостью посмотрел на того.

— Война? — пересохшим горлом просипел юрист.

— Война? — Переспросил Шрам — ты в каком веке живешь Виталя? Сейчас война ведется на бумаге. Просто завтра тебя в лучшем случае посадят. А в худшем — Шрамов кивнул на газету.

— Я не понимаю, причем здесь мы? У нас все чисто. Я проверял много раз. Не подкопаешься. Мы не связаны с криминал ни как. — Казаков привстал с кресла, внимательно следя за шефом. Тот вернулся на свое место за стол и уселся в кресло, вертя в руках газету.

— А «им» там не надо ни чего доказывать — Шрамов кивнул в сторону головой. — ты знаешь как мне досталось депутатское кресло? Думаешь, меня народ выбрал, да? Люди? Да им плевать. Сидят у себя в затасканных трико и в халатах, растят капусту с картошкой у себя на дачах поливая говном и больше им ни хрена не надо. Это бы не отобрали и ладно. Стадо. Что они могут выбрать в своей жизни?

Шрамов с силой шарахнул газетой по столу. В комнате воцарилась тишина. Слышно было, как тикает маятник на напольных часах у стены, отделанных под старину.

— До меня дошли слухи, что в городе начал работать наемник. Ты слышал что-нибудь об организации «Милосердие»? — Шрамов посмотрел на Казакова.

— Это вроде бы организация была, занималась патронажем детских домов, и по совместительству какой-то религиозной деятельностью.

— Молодец, — хмыкнул Шрамов, — так вот, ее руководителем были Акиншин и Федорова. Все было «изюмительно». Но, Федорова вдруг убивает своего мужа Акиншина и сдает всю кантору. Мои источники утверждают, что в изоляторе Федорова призналась в камере, что все было не так. К ней приходил человек, который заставил убить ее мужа и подставил ее. Милиция Федоровой не поверила, улик против нее было хоть отбавляй, да и звездочек на том деле в милиции не мало по нахватали, так что эти сплетни далеко не пошли. Сечешь к чему я клоню?

— Что Юнгер то же стал жертвой этого наемника? И деньги у него?

— Правильно. Надо найти его. Кстати что по Махневу?

— Как сквозь землю провалился. — Вздохнул тяжело Казаков.

— Чтобы о таких вещах, Виталя — Шрам покачал газетой — я узнавал раньше всех, ты меня понял?

— Да, понял, — Казаков опустил голову.

Внезапно на столе у Шрамова раздался телефонный звонок.

— Слушаю, — Шрамов нажал кнопку громкой связи.

— Вячеслав Игоревич, тут в приемной к вам люди на прием пришли, просят принять их. Говорят, что с комунальщиками проблемы. — Доложила секретарша.

— Ты сказала, что я на совещании и буду ближе к вечеру?

— Да, сказала.

— Ладно, приеду через двадцать минут, если пробок не будет, — произнес Шрамов и

отключился. — Стадо, блин.

— Я могу идти? — Уточнил Казаков.

— Иди и это прихвати, — Шрам швырнул газету через стол. — На память, чтобы не забывал. Ищи мне Махнева. Все работай.