После заварухи, Цыган уехал из страны. Сейчас тут стало очень опасно находиться.

Шрам будет когтями землю рвать, чтобы достать его и отомстить. По последним данным его информационщиков, супругой Шрамова занялись следаки из генпрокуратуры. Дело ушло на контроль к генеральному прокурору. На период следствия Шрамова Вячеслава Игоревича решением следователя генеральной прокуратуры отстранили от должности депутата Мосгордумы с сохранением среднего заработка.

К Алмазову тоже возникло несколько вопросов у прокуратуры, но после звонка из министерства юстиции, его оставили в покое. Генерал продолжал работать в своем кабинете и на время прекратил связь с Шрамовым и Махневым.

Шрамов в свою очередь получив непредвиденный отпуск, уехал из города и осел в своем доме в Царево. Охрана несла службу в усиленном режиме. Пару раз в неделю его вызывали в генеральную прокуратуру по тем или иным вопросам связанным с его супругой и нападением на кортеж СОБРовцев.

Цыганкова тоже хотели допросить, но его законные представители ссылались на то, что господин Цыганков находится на отдыхе в одной из стран южноамериканского континента и связаться с ним крайне сложно. Когда закончится отпуск сложно сказать, потому что поездка совмещает с собой налаживание деловых отношений и отдых. Как только Аркадий Александрович свяжется со своими представителями они немедленно его уведомят о необходимости явится в прокуратуру, для дачи показаний.

Казалось, что все участники событий теперь тихо зализывали свои раны либо затаились словно хищники, поджидая и выискивая момент, чтобы нанести удар. Последний удар, способный развязать весь этот, уже слишком затянувшийся узел.

Алексей сидел дома перед компьютером и тоже анализировал сложившуюся ситуацию. Курьер молчал. Единственное письмо, которое пришло от него, это уведомление о том, что Цыганков в настоящее время выехал за пределы страны. Дополнительной информации о том, куда он выбыл, в настоящее время нет.

Но Цыганков сейчас Алексея интересовал мало. Его внимание занимал Шрам. После последних событий, Шрамов оказался без защиты Алмазова. Это был самый подходящий момент, пока блокада вокруг Шрамова не снята и он ослаблен.

Махнев уже знал расположение дома Шрамова. На съемной квартире был необходимый арсенал. Собравшись перед уходом из своей квартиры, Алексей взял в руки с TV подставки фотографию, где они трое Светка, Никита и он стояли в школьной форме 1 сентября. Это был последний год учебы у Алексея в школе и, по сути, последняя фотография, где они улыбались детскими наивными улыбками. Букеты цветов в руках. У Светки белые банты, вплетенные в волосы. Никита с бабочкой и в пиджаке. Форму уже отменили, но определенных стандартов администрация школы заставляла все же придерживаться.

За окном стоял хмурый ноябрь. Еще не зима, но и уже не золотая осень. Серое унылое небо. Мелкий падающий и тут же тающий снег. Грязь и слякоть под ногами. Прохожие спешат поскорее попасть домой, чтобы отогреться и просушиться от осенней промозглой не погоды. А на фотографии в руках Алексея, навсегда застыл первый солнечный день осени. Голубое небо, и едва начинающие желтеть листья. От фотографии разило праздником и яркостью в противовес той унылости и серости, что царила за окном. Взглянув последний раз на фото. Алексей вышел из квартиры и повернул ключ. Он не знал и не был уверен в том, сможет ли он снова вернуться сюда.

Черный джип несся по дороге в сторону Царева. Непогода разошлась не на шутку. Ветер снежными порывами переметал дорогу. Грязный снег слякотью разлетался из под колес на соседние встречные машины. Алексей вел машину молча, сосредоточенно. Казалось в голове не было никаких мыслей. Все движения были механическими словно у робота. Точные и выверенные. Дворники методично убирали с лобового стекла снежные хлопья. Встречные машины проносились мимо, периодически ослепляя и освещая неподвижное лицо Махнева. Глаза пристально следили за дорогой.

Вскоре показался поворот, ведущий к коттеджному поселку Царево. Скинув скорость, Алексей свернул и медленно поехал в сторону дома Шрама. Не доезжая пару домов, Махнев заглушил двигатель и вышел из машины. Ветер с силой швырнул в лицо горсть сырого снега. Мотнув головой и сбрасывая с лица налипший снег, Алексей направился к воротам резиденции депутата.

Ворота были закрыты, а возле ворот стоял контрольно пропускной пункт, в котором горел свет и находилась охрана. Постучав в дверь, Алексей отвернулся от направленной сверху на него камеры видеонаблюдения.

— Чего надо? — Раздался недружелюбный голос одного из охранников.

— Парни, я заплутал что-то у вас тут. Не могу нужный дом найти. С этой метелью вообще ни хрена не видно.

Раздался сигнал открываемого электронного замка и на крыльцо вышел один из охранников. Он хотел что-то сказать, но осекся, почувствовал стальной предмет, уткнувшийся ему в грудь. В следующее мгновение раздался тихий щелчок, и парень, вздрогнув, начал заваливаться с простреленной грудью в сторону. Алексей подхватил тело охранника и, развернув его, вошел в дежурную комнату, прикрываясь им словно щитом. В комнате находилось еще три человека. Парни вскочили со стульев и, недоуменно вытягивая лица, попытались достать стволы из кобур, находящихся на поясе. В это мгновение раздались три таких же тихих хлопка и все трое рухнули на пол.

Алексей отпустил парня и тот завалился мешком на кафельный пол. Подойдя к мониторам, он осмотрел участок дома и периметр. Благодаря непогоде никто не шарахался на улице. Все сидели в доме. Даже сторожевые собаки не вылазили из своих будок. «У природы нет плохой погоды» — Почему то вспомнились слова из песни. Алексей было усмехнулся, но в следующее мгновение глаза зло и с прищуром сошлись на одном из мониторов. На скулах заиграли желваки. В объектив одной из камер расположенных по периметру попало окно на втором этаже. За окном стоял Шрамов в халате и с кем-то разговаривал по сотовому телефону. В другой руке у него был бокал, из которого он пригубил. В следующее мгновение депутат отошел от окна и скрылся в недрах комнаты.

Алексей повернулся к аппаратуре и выдернул резким движением шнуры из своих гнезд, отвечающие за камеры. На мониторах, словно на испорченном телевизоре повисли черные экраны. Камеры больше не работали. Окинув комнату взглядом, Алексей увидел стенд с ключами. Каждый ключ был подписан и висел на своем месте. Взяв ключи от запасного входа, Махнев покинув дежурку и быстрыми перебежками направился к черному входу в дом. Здесь ничего не изменилось с тех пор как его увезли отсюда в СИЗО. Дверь оказалась заперта.

Открыв дверь ключом, Алексей мягко, кошачьей походкой, держа ствол на весу перед собой, проник в дом. Миновав кухню, в которой никого не оказалось, Махнев попал в гостиную. В креслах и на диване, смотря большую плазму на стене, сидели три охранника. Все они находились спиной к Махневу. На экране вовсю шел боксерский бой на ринге. Парни оживленно комментировали поединок, когда сзади вдруг раздались три едва слышных хлопка. Один из охранников уже падая с недоуменным лицом, заметил человека в черном. На голове была спецназовская маска. Глаза чужака и охранника пересеклись на мгновение и последний упал на пол, погружаясь во мрак.

Прочесав первый этаж, Алексей поднялся наверх. На втором этаже возле лестницы он едва не столкнулся с еще одним охранником. Тот успел лишь коротко вскрикнуть, прежде чем рухнул под ноги Махневу. Этого было достаточно, чтобы еще двое телохранителей Шрама вытащили стволы и осторожно переступая, направились в сторону лестницы, где находился Алексей.

Когда до лестницы оставалось несколько метров, парни переглянулись и один из них постарался выглянуть за угол, который скрывал участок лестницы, на котором возможно мог затаиться незваный гость. В это мгновение человек в черном буквально вынырнул откуда то снизу и, распластавшись на полу, произвел несколько выстрелов в упор. Первый охранник, схватившись за огнестрельную рану в груди, завалился назад. Второй успел сделать выстрел, но скорее от неожиданности, чем прицельно, стараясь попасть в чужака, когда грудь прожгло невыносимой болью и сознание медленно покинуло второго телохранителя.

Алексей убедившись, что ему больше ничего не угрожает, поднялся с пола и не спеша направился к кабинету Шрама. Подойдя к двери, он сменил обойму и, загнав ее в рукоять пистолета, прижался к стене, повернув рукоятку двери и распахнув ее настежь. В комнате царила тишина. Осторожно заглянув в комнату, Алексей обнаружил, что она пуста. Окно было раскрыто на распашку. Ветер, словно паруса, раздувал шторы, периодически швыряя в распахнутое окно хлопья снега.

Алексей бросился к окну и увидел, как хозяин коттеджа пересекает лужайку перед домом и заскакивает в автомобиль. Выматерившись сквозь зубы, Махнев выскочил в окно и, пробежав по прилегающей хозпостройке спрыгнул на землю, преследуя Шрама.

Шрамов включив передачу, рванул с места. Машина с пробуксовкой, скользя по мокрой брусчатке, рванула в сторону ворот. Открывать их было некому, по этому не сбавляя скорости, внедорожник буквально снес ворота вынеся их на проезжую часть и резко свернув, оставил покореженное плотно поперек дороги.

Махнев выскочил на проезжую часть и, бросившись к своей машине, вскочил на водительское сидение. Развернув машину, он утопил педаль газа, стараясь не упустить внедорожник Шрама из виду. Обгоняя редкие попутные машины, Алексей сокращал дистанцию между мчащимися по трассе джипами.

Шрамов был напуган. Он догадывался, что это Махнев нанес визит сегодня к нему домой. Сердце бешено колотилось в груди. Управляя машиной, Шрам пытался попутно набрать на сотовом номер Алмазова. Внезапно он увидел в зеркала заднего вида как одна из машин пристроилась к нему в хвост и неотступно следовала за ним, ослепляя дальним светом.

Депутат лихорадочно пытался найти выход из сложившейся ситуации. Алмазов не отвечал. С трудом различая очертания трассы, Шрамов вел машину на огромной скорости, коря себя за то, что позволил себе сегодня расслабиться и выпить. Теперь выпитая доза алкоголя мешала сконцентрироваться на дороге и собрать мысли воедино. Взглянув в зеркала заднего вида Шрамов понял, что ему не оторваться от преследования. Единственным спасением это было добраться до поста ГИБДД на въезде в город. Однако до него оставалось еще около десяти километров.

Алексей неумолимо сокращал дистанцию. До машины Шрама оставалось не более сорока метров. Махнев понимал, что если он сейчас не остановит машину Шрамова, то тот уйдет. Выжимая из двигателя всю мощь, на которую тот был способен, Махнев практически нагнал джип депутата. Обе машины теперь уже практически параллельно неслись по трассе на немыслимой скорости.

Алексей опустил стекло на переднем пассажирском сидении и направил ствол в сторону машины депутата. В этот момент впереди из-за поворота показалась встречная машина, которая ехала на встречу Алексею. Водитель встречки, ослепленный дальним светом фар съехал на обочину, едва уйдя от столкновения. Алексей от неожиданности снова отстал. Взявшись за руль обеими руками, он утопил педаль газа в пол.

Спустя несколько мгновений он снова практически нагнал машину Шрамова, но тот принялся вилять по дороге из стороны в сторону не давая совершить Махневу обгонный маневр.

Алексей поняв, что так ему не поравняться с машиной преследуемого, взял ствол в левую руку и открыв окно высунул ствол на улицу. Первых три выстрела ушли в молоко, но четвертая пуля прошила заднее колесо внедорожника Шрама и тот завилял по дороге, едва не потеряв управление и сбросив скорость. В это мгновение из-за очередного поворота показалась еще одна встречная машина. Джип депутата несся по встречной полосе, прямо в лоб двигающейся впереди машине. Водитель стараясь уйти от столкновения свернул на встречную полосу. Шрамов тоже пытаясь избежать аварии, попытался вернуться на свою полосу движения. Но машина на занесенной снегом трассе и пробитом заднем левом колесе резко развернулась поперек дороги и закрутившись вылетела с трассы в кювет, уткнувшись носом в канаву и пролетев по инерции дальше в лесную посадку ломая деревья и разбрасывая по сторонам обшивку и пластик.

Алексей ударил по тормозам и, промчавшись юзом несколько десятков метров, сдал назад, поравнявшись с местом аварии. Водитель встречной машины тоже остановился и, развернувшись, подъехал к машине Алексея, выскочив на дорогу и подбегая к его джипу. Алексей посигналил водителю и тот остановился на трассе не решаясь подойти к покореженному джипу.

— Уезжай — Коротко бросил он водителю, выходя из машины.

— А как же авария? — Растерявшись, спросил тот и в следующее мгновение увидел говорившего, который приближался к нему, в спецназовской маске с пистолетом в руке.

— Это не твое дело — глухо ответил незнакомец. — Ты ничего не видел. Твой номер машины я знаю.

Водитель быстро сообразил, что оставаться здесь себе дороже и развернувшись бросился к своей машине. Алексей сошел с трассы и направился к покореженному джипу. Тот стоял перевернутый на крыше и придавленный сломанным стволом ели. Шрамов истекая кровью и прижатый подушкой безопасности тихо стонал. Салон освещался переливающимися огнями на приборной панели, которые то затухали, то разгорались вновь, сообщая о неполадках в машине.

— Ну, вот мы и встретились Шрам — Глухо произнес Алексей присев на корточки возле водительского сидения и снимая спецназовскую шапочку-маску. В следующее мгновение он прострелил подушку безопасности и тело Шрамова вздрогнуло от освободившегося пространства. Шрамов застонал от боли и с трудом повернул голову в сторону Махнева. Из разбитого рта и рассеченной брови сочилась кровь. Шрамов что-то пытался прошепелявить, но у него ничего не получилось. Лишь бессмысленный блуждающий взгляд.

— Ты просто жалок Шрам. Твоя алчность тебя погубила — Алексей поднялся. Ему было противно наблюдать то зрелище, которое представлял сейчас собой депутат. Внезапно под капотом вспыхнул огонь, видимо все-таки замкнул аккумулятор. Огонь охватил весь перед машины, распространяясь в сторону салона… Шрамов почувствовав нестерпимый жар, мучительно застонал, стараясь выбраться из машины. Однако он был зажат в покореженном салоне и самостоятельно выбраться не мог. Языки огня уже начинали проникать в салон, наполняя его едким дымом. Шрам начал задыхаться.

Внезапно раздалась трель сотового. Это был телефон Шрама, который выпал у того и теперь лежал на крыше салона под Шрамом. Алексей нагнулся и посмотрел на дисплей. Звонил Алмазов. Усмехнувшись, Махнев покачал головой и отошел подальше, молча наблюдая как огонь методично пожирает автомобиль и находившегося в ней его хозяина. Пламя уже бушевало в салоне. Огонь перекинулся на одежду депутата. Тот метался в надрывных стонах по салону. Алексей вытянул руку с пистолетом и хотел оборвать агонию Шрама, но в последний момент передумал. Перед глазами стояли Светка и Вера.

Развернувшись, Махнев направился к своей машине. Через несколько мгновений все было кончено. Депутат затих. Слышен был лишь треск пламени, озарявшего вокруг место аварии. К счастью дорога была пуста. Ветер улегся и стояла гробовая тишина.

Алексей сел в салон и закурив, молча, наблюдал за догорающей машиной. Шрам был мертв, но Махнева не отпускало ощущение того, что еще не все закончено. Он знал, что Алмазов свяжет эту аварию с ним. Результат такой оценки мог быть совершенно непредсказуем.

Тронув машину с места, Алексей направился в город. Какая-то апатия охватила его. Словно он перегорел за этот вечер. Домой ехать не хотелось. Набрав номер Яны, он дождался ответа на том конце линии.

— Привет мам, — устало улыбнувшись, произнес Алексей.

— Что случилось, у тебя голос какой-то не свой? — Почуяла неладное Яна.

— Все нормально. Можно я в гости приеду?

— Конечно приезжай. — Яна волнуясь, ожидала ответа.

— Через полчасика буду — ответил Алексей и отключил мобильный.

Вспомнив ямочки на щеках Яны, когда та улыбалась, у него на душе стало легче. Приободрившись, он включил радио и, миновав пост ГИБДД, въехал в город.