МЫ ПОДНИМАЕМСЯ ВСЕ выше и выше, и наше ярко-желтое кресло скрипит на ветру. Люди под нами постепенно съеживаются до размера кукол, а потом становятся и того меньше. Наверху царит безмятежность. Мы молчим, и это замечательно. Так хорошо молчать рядом с Сетом. Я чувствую, что сегодня, сидя рядом с ним, могу молчать, а это такая редкость. Такое же чувство у меня возникает только в присутствии Мики.
– Рей, – нарушает молчание Сет, и то, как он произносит одно мое имя, уже заставляет меня сжаться изнутри.
– Что?
– Я должен тебе кое-что сказать.
Сердце норовит выпрыгнуть у меня из груди. Жаль, что я сейчас не в солнечных очках. Как бы он не заметил страх у меня в глазах.
– Возможно, ты догадываешься, что я хочу сказать.
В голосе Сета слышны и безропотность, и надежда. О нет, прошу тебя, не говори того, что я, по-твоему, и так знаю, пожалуйста, давай оставим все как есть, прошу тебя…
– Ты мне нравишься. По-настоящему нравишься.
Он умолкает, и у меня пересыхает во рту.
– Я не могу больше быть тебе просто другом. Или приятелем по ночным вылазкам. Или кем там еще мы друг для друга, черт возьми, являемся.
Колесо обозрения уже по пути вниз, и мое сердце тоже. Наша кабинка качается высоко над землей, и из нее никуда не деться. Я смотрю вниз и обдумываю план побега. Думаю, пережить падение с такой высоты я смогу.
– Рей.
Сет подвигается ко мне, и из-за этого наше кресло начинает раскачиваться еще сильнее.
– Хватит!
Я не знаю, что имею в виду: хватит качаться или хватит со мной говорить? А может, и то и другое.
– Рей, – снова говорит он, и голос его так тих, что ветер уносит его вдаль вместе с моим именем.
Я смотрю, как оно трепещет на земле, и надеюсь, что на него никто не наступит.
Чертово колесо со скрипом останавливается и впускает на борт кого-то еще.
– Глядя на тебя, можно подумать, что тебя сейчас вырвет.
– Я… я просто перевариваю услышанное, – выдавливаю я из себя. – Дай мне минутку.
Сосредотачиваюсь на дыхании: вдох-выход, вдох-выдох. Не понимаю, почему испытала такой шок. На каком-то уровне я это чувствовала (разумеется!) и не препятствовала этой симпатии. Даже после катастрофы на пикнике внутри динозавра я все же приняла приглашение на ярмарку и осталась здесь, даже притом что все это походило на свидание. Я будто бы потянула за одну ниточку на свитере, но вместо того, чтобы убрать одну лишнюю ниточку, я дернула слишком сильно и весь свитер распустился у меня в руках. И то, что раньше было вещью, превратилось в огромную кучу спутанной пряжи.
– Тебе не обязательно что-то отвечать, – говорит Сет, и я затаиваю дыхание.
Колесо обозрения продолжает движение, земля становится все ближе, и нам скоро выходить. Я смогу разобраться в этой ситуации куда лучше, как только мои ноги коснутся земли, и тогда…
– Еще кружок, ребята? – подмигивает нам оператор, как будто желая сделать нам подарок. Я не успеваю сказать «нет» – и мы снова начинаем подниматься.
– Извини, не надо было тебе говорить, – произносит Сет и отворачивается от меня.
– Не за что извиняться, – говорю я ему в затылок, уставившись на родинку у него на шее. Я очень благодарна ему за то, что он отвернулся. Куда проще разговаривать с родинкой. Я не хочу делать ему больно. – Просто дай мне немного времени.
Он снова поворачивается ко мне. Его выражение лица теперь счастливое и нерешительное.
– Правда?
– Правда, – отвечаю я.
А потом, когда я задумываюсь над всем, что произошло, всерьез задумываюсь, в голове формируется довольно странная мысль. Я не могу представить себе жизнь без Сета.