Дэвид Вебер - Наследники Империи:

Глава 1

Шон Макинтайр выбежал из транспортного тоннеля и одновременно подстраивая свой слух, бросился по коридору. Пока он не добежит, слух ему не понадобится, но почему-то проблем с био-улучшенными ушами было больше, чем с глазами, и было бы неплохо, чтобы всё настроилось побыстрее.

Пробежав последнюю сотню метров, он замедлился, остановился и прислонился к переборке. Широкий, безмолвный коридор исчезал в мерцающей точке в другом направлении. Он запустил руку в потные, чёрные волосы, пока его улучшенные уши ловили пульсирующие звуки окружающего оборудования и мягкий шум от ближайшего транспортного тоннеля, вместе с замедляющими ударами его пульса. Он преследовал их уже час и почти не ожидал теперь оказаться в засаде. “Он бы точно попробовал это”, подумал он, презрительно фыркнув.

Он вынул оружие из кобуры и повернулся к люку. Тот открылся - тихо, для не улучшенных ушей, но громоподобно для него - и полился яркий солнечный свет.

Он проскользнул через люк и выбрал телескопическое зрение для левого глаза, оставив правый на нормальном уровне (всё-таки с глазами получалось гораздо лучше, чем с ушами), и вгляделся в размытые тени шелестящих листьев.

Дубы и гикории дремали под “солнцем”, а он пересёк зону для пикников и направился к сияюще-зелёным рододендронам, которые росли до самого озера. Он двигался тихо, прижав пистолет двумя руками к груди, готовый развернуться, прицелиться и выстрелить со змееподобной скоростью улучшенных рефлексов. Но осмотревшись, он не услышал и не увидел ничего, кроме ветра, птиц и плеска маленьких волн.

Он бесцельно прошел до прозрачного озера, и остановился в раздумье. Парковая палуба, одна из многих на борту Дахака, была двадцати с лишнем километров в поперечнике. Это большое пространство, но Гарриет нетерпелива, и ненавидит бегать. Она будет скрываться где-то в ближайших нескольких сотнях метров, надеясь устроить ему засаду, а значит…

Что-то мелькнуло, и он замер, привлеченный увеличенной своим зрением картинкой. Улыбка коснулась его губ, когда он увидел вспышку черных волос, скрывшихся за дубом; но он не последовал за ней. Теперь, когда он нашел Гарри, не было способа ускользнуть из-за дерева так, чтобы он ее не заметил, и он обвел глазами пространство в поисках ее союзника. Она должна быть частью засады, так что она будет где-то рядом. На самом деле, она должна быть…

Его взгляд привлек синий лоскут размером с ладонь, едва видимый между двумя лаврами. В отличие от Гарри, он был терпелив и абсолютно спокоен, хотя и находился между ними; он улыбнулся и начал медленно и скрытно перемещаться влево.

Еще несколько метров и…

Дзыннннннннннннь!

Шон дернулся в изумлении, упал на землю и выразился словами, которые его мать не одобрила бы. Перезвон уступил место хриплому жужжанию, которое разрывало его улучшенный слух, пока он не вернул его в норму и не замер спокойно.

Сигнал поступающий с лазерных датчиков его снаряжения прекратился, констатируя его поражение, и он обернулся, удивленный тем как Гарри удалось подкрасться к нему сзади. Но это был не Гарри и Шон заскрипел зубами, увидев маленькую фигурку, выбирающуюся из воды. Она оставила свою ярко синюю куртку (Шон знал, где конкретно) и вся промокла, но ее карие глаза сияли от восторга.

“Я сделала тебя!” закричала она. “Шон убит! Шон убит, Гарри!”

У него получилось не использовать ничего из своего запаса не нормативной лексики, когда восьмилетний ниндзя начала импровизированный военный танец, но это было чертовски трудно, особенно когда его сестра близнец присоединилась к своей полу промокшей союзнице. Достаточно было уже того что он проиграл девчонке, но быть заманенным в засаду Сэнди Макмахан было невыносимо. Она была на два года младше и вообще, это был первый раз когда ее допустили к игре и она подстрелила его с первого выстрела!

“Ваш восторг от смерти Шона безграничен, Сандра.” Глубокий, насыщенный голос, возникший из ниоткуда, не удивил никого из них. Они знали Дахака на протяжении всей своей жизни, и корпус звездолета обладающего самосознанием компьютера был одной из их любимых детских площадок.

“А кого это волнует?” ликующе провозгласила Сэнди. “Я победила его! Застрелила!” Она направила свой пистолет на Шона и взрыв ее хохота потряс помещение, когда она увидела выражение его лица.

“Повезло!” ответил он, убирая свой пистолет с уязвленным достоинством. “Тебе просто повезло, Сэнди!”

“Это не так, Шон,” Дахак смотрел на все с беспристрастной справедливостью, которую Шон ненавидел, когда он был на чужой стороне. ”’Везение’ подразумевает случайную работу шанса, а решение Сандры укрыться в озере . которое, как я заметил, ты не проверил . очень изобретательный маневр. И раз так, то она несомненно, совершенно беспристрастно, тебя ‘сделала’.”

“Вот так!” Сэнди высунула свой язычок и Шон отвернулся с оскорбленным видом. Еще хуже было то, что и Гарриет смеялась над ним.

“Я же говорила тебе, что Сэнди уже достаточно взрослая, не так ли?” сказала она.

Ему хотелось не согласиться, очень хотелось, но он был честным молодым человеком, поэтому Шон неохотно кивнул и попытался скрыть свою дрожь от развернувшейся перед ним картины будущего. Несмотря на свой юный возраст, Сэнди была лучшей подругой Гарри, и теперь эта малявка везде будет путаться под ногами. Год назад ему удалось отвертеться от этого, парировав, что она еще слишком маленькая. До сегодняшнего дня. Она и так уже опережает его на два курса по исчислению, а теперь вот и это!

И Шон Гор Макинтайр сделал вывод, что вселенная совсем не собирается повышать существующие критерии справедливости.

*

Аманда Цзянь и ее супруг вышли из транспортного тоннеля перед командной палубой Дахака. Ее сын, Тамман, следовал за ними по коридору, но его буквально распирало от нетерпеливого ожидания, и Аманда с шаловливым огоньком в глазах посмотрела на возвышающегося над ней мужа. Большинство людей считали Цзяня Тао-линя мрачным типом, но когда Тамман находился рядом, мимолетная улыбка проскальзывала по губам Цзяня. Парень не был “его” в любом биологическом смысле, но это не означало, что Тао-линь не был отцом Таммана, и он кивнул, увидев вопросительно изогнутую бровь Аманды.

“Все в порядке, Тамман”, - сказала она. “Ты можешь идти”.

“Спасибо, мама!” - он развернулся на месте со странной кошачьей неуклюжестью, присущей его возрасту, и бросился обратно к транспортному тоннелю. “Дахак, где Шон?” - потребовал он на ходу.

“Он находится на девятой парковой палубе, Тамман” - ответил бархатный голос.

“Спасибо! Мама, папа, увидимся потом!” Тамман на мгновение повернулся боком, чтобы помахать им рукой, затем с гиком нырнул в тоннель.

“Можно подумать, что они не видятся месяцами”- вздохнула Аманда.

“Я не верю, что дети живут в том же времени, что и взрослые”, голос Цзяня стал глубоким и мягким, когда она взяла его под локоть.

“Можешь сказать это еще раз!”

Они прошли последний поворот и оказались перед люком командной палубы. Его пересекал выполненный из бронзово-золотого сплава изготовившийся к полету трехглавый дракон, бережно сжимающий в своих когтистых лапах эмблему Пятой Империи. Здесь были сохранены и коронованные звезды Четвертой Империи, но сейчас Феникс возрождения перерос их, и корона империи покоилась на его гребенчатой голове. Перед ними беззвучно раскрылись двадцатисантиметровые, способные выдержать взрывы килотонных боеголовок, створки первого из многочисленных люков.

“Здравствуй, Дахак”, - сказала Аманда, проходя череду раскрывшихся люков.

“Добрый вечер, Аманда. Добро пожаловать на борт, Звездный Маршал”.

“Спасибо”, - ответил Цзянь. “Когда прибудут остальные?”

“Адмирал Хэтчер все еще в пути, но Макмаханы и герцог Гор уже присоединились к Их Величествам”.

“Однажды Джеральду придется осознать, что даже в сутках Бирхата двадцать восемь часов”, - заметил Цзянь.

“Неужели?” - Аманда опять бросила на мужа шаловливый взгляд. “Надеюсь, ты уже это сделал?”

“Наверное, нет”, - согласился он со слабой улыбкой, и она фыркнула как раз в тот момент, когда последний люк раскрыл перед ними просторы первого командного центра Дахака.

Звездная сфера поглотила их. Алмазные звезды, размером с булавочную головку, мерцали из эбеновых глубин космоса, а над ними доминировал окаймленный облаками зелено-голубой шар Бирхата, и Аманда вздрогнула. Но не от холода, а от ледяного ветра, который заставил покрыться мурашками спину, когда она подошла к совершенному голографическому экрану.

“Привет, Аманда. Тао-линь”. Его Императорское Величество Колин Первый, Великий Герцог Бирхата, Правитель звёздных систем Биа, Солнца, Чамара и Нархана, Военачальник и Лорд-Протектор государства, Защитник пяти тысяч солнц и всех людей, и, по милости Божьей, Император всего человечества, развернул к ним кресло, демонстрируя свое неказистое, с выступающим носом, лицо и усмехнулся. “Вижу, Тамман рано сошел с дистанции.”

“Когда я видел его в последний раз, он направлялся на парковую палубу,” подтвердил Цзянь.

“Ну что ж, его ждет сюрприз.” Колин усмехнулся. “Наконец-то Гарри и Дахак поиздевались над Шоном, позволив Сэнди поиграть с ними в лазерном поединке.”

“О, Боже!” - рассмеялась Аманда. “Держу пари, он получил бесценный опыт!”

“Да”. Императрица Джилтани, стройная, как меч, и столь же прекрасная, как некрасив Колин, подошла обнять Аманду. “Вероятно, меньше насмехаться он будет над ее юностью впредь. Гордость его была унижена специально сейчас, во всяком случае”.

“Он получил по заслугам,” заметил Гектор Макмахан. Командующий Императорским морским военным корпусом облокотился на консоль офицера-артиллериста, в то время, как его жена разместилась в кресле перед ним. Как и Аманда, он был одет в черный с серебром мундир, в отличии от улыбающейся Нинхурзаг Макмахан, одетой в темно-синий с золотом мундир Императорского флота.

“Нет, если Сэнди не выскажется по этому поводу. Настанет день и девочка станет отличным разведчиком.”

“Вам лучше знать,” сказал Колин, и Нинхурзаг, сидя, отвесила поклон в его сторону. “В то же время, я - “

“Прошу прощения, Колин”, - голос Дахака был подобен тихому шелесту, “но только что пристыковался тендер адмирала Хэтчера”.

“Хорошо. Пока все указывает на то, что воспользоваться удобным случаем мы сможем довольно скоро”.

“Я надеюсь на это”, - сказал Гор. Коренастый, седой Планетарный герцог Земли покачал головой. “Каждый раз, когда делаю вылазку из своего офиса, что-то так и ждет этого момента, чтобы выползти и укусить меня по возвращении!”

Колин кивнул, соглашаясь с тестем, но смотрел он на Цзяня. Тао-линь, сидевший вместе с Амандой, слушал столь внимательно, что выглядел так, как будто находился в бессознательном состоянии… и это могло показаться странным тем, кто знал Звездного маршала Цзяня исключительно по репутации или генерала Аманду Цзянь как жесткого командующего Фортом Хаутера, тренировочной базы Императорских морских пехотинцев на Бирхате. С другой стороны, Колин прекрасно все понимал, и испытывал к ним глубокую благодарность.

Аманда Цзянь не боялась никого живого, но в то же время она была сиротой. Ей было только девять, когда она поняла, что самое безжалостное оружие в этой суровой вселенной - это любовь… и она вновь усвоила этот урок, когда Тамман, ее первый муж, погиб в Дзете Южного Треугольника. Колин и Джилтани беспомощно наблюдали, как она с головой ушла в свои обязанности, построив вокруг себя глухую защиту, а все свои эмоции она отважилась вложить в сына Таммана. Она превратилась в автомат, и здесь даже император был бессилен, но все изменил Цзянь Тао-линь.

Многие подчиненные боялись маршала. Это было мудро с их стороны, но что-то глубоко внутри Аманды потянулось к нему, несмотря на все ее щиты, и мужчина, прозванный сплетниками “Грузовиком”, отнесся к ней столь мягко, что она и представить себе не могла, пока не стало слишком поздно. Пока он не пробился сквозь ее защиту, предложив свою руку и сердце, которое, как верили некоторые, все же существовало… и она приняла их.

Она была на тридцать лет моложе, что не играло никакой роли для тех, кто прошел био-улучшение. В конце концов, Колин сам был на сорок лет моложе Джилтани, а она выглядела моложе его самого. Конечно же, хронологически ей было примерно пятьдесят одну тысячу лет, но это не считалось, все из них, кроме восьмидесяти лет, она провела в стазисе.

“Как там Су-ли и Колетт?” - спросил он, и Аманда усмехнулась.

“Отлично. Су-ли был немного раздосадован, что мы не берем его с собой, но мне удалось убедить его остаться и позаботиться о сестренке”.

Колин покачал головой. “С Шоном и Гарри это бы не сработало”.

“Считай это своеобразной отдачей от близнецов”, - самодовольно ответила Аманда, бросив коварный взгляд на Джилтани. “Или от того, что у тебя нет других детей”.

“Нет, не оправдывай меня, Аманда.” Улыбнулась Джилтани. “Неизвестно мне, как ты находишь время для обязанностей и детей твоих, но уйдут годы - может, десятилетия - прежде чем приму я вызов твой. И не подобает тебе так упрекать твою Императрицу, когда мир весь знает тебя как одну из лучших матерей, в то время, как я - ” Она передернула плечами, а ее друзья рассмеялись.

Гор хотел что-то добавить, но тут раскрылись створки внутреннего люка, чтобы пропустить элегантного, атлетически сложенного мужчину в голубом Флотском Мундире.

“Привет, Джеральд”, - приветствовал Колин новоприбывшего, и адмирал флота Джеральд Хэтчер, начальник военно-морских операций, поклонился ему, салютуя.

“Добрый вечер, Ваше Величество”, - произнес тот так елейно, что его сюзерен продемонстрировал ему кулак. Адмирал Хэтчер тридцать лет пробыл солдатом армии США, а не моряком, но начальник военно-морских операций был старшим офицером Империи. Это стало логическим продолжением работы для того, кто отвечал за человечество при защите Земли от Ачуультани, но даже эта власть не была способна сдержать веселую непочтительность Хэтчера.

Он помахал Нинхурзаг, пожал руки Гектору, Цзяню и Гору, задорно чмокнул Аманду в ее щечку цвета кофе с молоком. Потом изящно склонился к руке Джилтани, но Императрица ловко притянула его за аккуратную бороду, оставшуюся со времен осады Земли, и коснулась его губ поцелуем прежде, чем он смог опомниться.

“Думаю, бесстыдный ты парень, Джерельд Хэтчер”, - серьезно сказала она, “и возможно, научит это тебя, что судьба ждет только, когда жену ты свою оставишь!”

“Да?” - усмехнулся он. “Это угроза или обещание, Ваше Величество?”

“Отрубить ему голову!” - пробурчал себе под нос Колин, и адмирал рассмеялся.

“На самом деле, она в гостях у своей сестры на Земле. Занята выбором детской одежды”.

“Боже мой, неужели тут каждый занимается созданием следующего поколения?”

“Нет, мой Колин, только все остальные”, ответила Джилтани.

“Именно”, - согласился Хэтчер. “И на этот раз у нас будет мальчик. Я безумно счастлив и со своими девочками, но Шэрон довольна”.

“Мои поздравления”, - сказал ему Колин, указав на пустой ложемент. “Но теперь, когда вы все здесь, давайте приступим к делу”.

“Это мне подходит. Через несколько часов у меня запланирована конференция на борту Матери, и я не прочь вздремнуть”.

“Ладно”. Колин сел чуть прямее, и его ленивая расслабленность улетучилась. “Как уже говорилось, я пригласил всех вас на неофициальную беседу перед заседанием Совета на следующей неделе. Скоро десятая годовщина моей “коронации”, и Дворянская Ассамблея желает устроить большую шумную вечеринку по этому поводу. Возможно, это неплохая идея, но это и подчеркивает важность государственной речи в этом году, поэтому я желаю прочувствовать “внутренний круг”, прежде чем займусь ее написанием”.

Его гости постарались спрятать улыбки. Четвертая Империя никогда не нуждалась в регулярных официальных императорских отчетах, но Колин включил подобный государственный отчет в состав законодательных актов Пятой Империи, и это созданная им же самим ежегодная повинность внушала ему страх. Именно поэтому он пригласил своих друзей в командный центр Дахака. В отличие от многих других, на его друзей можно было положиться, и они выскажут ему именно то, что думают сами, а не то, что он хотел бы услышать.

“Начнем с тебя, Джеральд”.

“Хорошо.” Хэтчер задумчиво почесал бороду. “Можно начать с хороших новостей. Геб отправил свой последний отчет как раз до того, как они с Владом отправились на Чешир, и они смогут реактивировать Чеширский флот меньше, чем за три месяца. Также они нашли еще девять Асгардов. Чтобы реактивировать их, потребуется на пару месяцев больше, а мы занимаемся набором экипажа - как обычно - но мы справимся, а наши силы увеличатся на сто двенадцать планетоидов”. Он помедлил. “До тех пор, пока мы не получим еще один Шеркан.”

Колин нахмурился, услышав горечь в его голосе, но промолчал. Все проверки показали, что планетоид “Шеркан” вполне безопасен и пригоден к эксплуатации без обширного ремонта, но ведь именно экспедиция Хэтчера нашла его, и именно ему пришлось сказать это Владимиру Черникову.

Пока же Управление разведки обнаружило всего две когда-то заселенные планеты планеты Четвертой Империи, где сохранились остатки жизни - Бирхат, старую имперскую столицу, и Чамар - но ни на одной из них не выжили люди. Но большинство имперской техники все же сохранилось, включая множество огромных кораблей немалого ее флота, а им нужны были все корабли, которые получится восстановить. Человечеству едва удалось остановить последнее нашествие Ачуультани, но чтобы победить их окончательно, требовалось что-то большее.

К сожалению, восстановление вот уже сорок пять тысяч лет заброшенного планетоида четыре тысячи километров в диаметре было непростой задачей, вот почему Хэтчер так обрадовался отличному состоянию “Шерхана”. Но тесты не обнаружили крошечный изъян в основной системе корабля, и его регуляторы пропустили то мгновение, когда механик запустил систему перехода корабля на сверхсветовую скорость. Получившийся взрыв мог уничтожить целый континент, и он унес жизни шести тысяч человек, включая и жизни адмирала Флота Василия Черникова и его супруги Валентины.

“В любом случае”, уже бодрее продолжил Хэтчер, “мы достигли успеха в других наших проектах. Через несколько месяцев Адрианна выпустит из Академии своих первых курсантов, и лично я доволен результатами, но она и Тао-линь все еще совершенствуют программу обучения”.

“Если судить о материальной части, то на Биа дела идут хорошо, благодаря Тао-линю. Ему пришлось восстанавливать практически все сохранившиеся объекты, чтобы возобновить работу щита - ” Хэтчер и звездный маршал обменялись кривыми ухмылками; реактивация огромных генераторов щита, защищавшего систему Биа и сам Бирхат непроницаемой сферой диаметром восемьдесят световых минут, была практически неподъемной задачей “- поэтому сейчас у нас есть достаточно возможностей для капитального ремонта. На самом деле мы готовы начать новое строительство”.

“Неужели?” - голос Колина лучился довольством.

“Подтверждаю,” ответил за адмирала Дахак. “Это займет примерно три-точка-пять стандартных лет - ” (в Пятой Империи использовали время Земли, а не Бирхата) “- некоторые мощности могут быть перенаправлены от реактивации к новому строительству, но мы с адмиралом Балтаном начали предварительные расчеты по новым проектам. Мы объединяем несколько “заимствованных” от Ачуультани идей с концепциями Имперского бюро кораблестроения, и я считаю, что возможности нашего нового подразделения будут существенно увеличены.”

“Отличная новость, но значит ли это, что мы уже сможем приступить к работе над Мачехой?”

“Боюсь, что это потребует значительно больше времени, Колин”, ответил Дахак.

“Значительно” - это очень оптимистично” - вздохнул Хэтчер. “Мы все еще на пальцах разбираемся в имперском компьютерном обеспечении, причем с помощью Дахака, а Мать - самый сложный компьютер, когда-либо существовавший в Империи. Дублировать ее будет крайне трудно, даже не говоря уже о затраченном времени, чтобы создать корпус диаметром пять тысяч километров и дублирующие системы внутри него!”

Колину это не нравилось, но он все понимал. Империя создала Мать (официально - Центральный Компьютер Центрального Штаба Флота), используя компоновку схем силового поля, из-за чего они выглядели большими и неуклюжими, даже сам компьютер отличался немалыми размерами - триста километров в поперечнике. Все это находилось внутри самой мощной защитной конструкции, когда-либо созданной человеком, и отсюда производилось не только управление Флотом. Мать была хранителем Империи, и именно она короновала Колина и отправила корабли на битву с Ачуультани. К сожалению (или, возможно, к счастью), она была сконструирована столь же тщательно, как и все компьютеры поздней Империи, чтобы исключить даже малейшую возможность самосознания, что означало, что она будет делиться своими невероятно ценными знаниями лишь в виде ответа на четко сформулированный вопрос.

Колин немало времени провел в переживаниях, что же произойдет с Флотом, если с Матерью что-нибудь случится, и он намеревался защитить Землю так же, как был защищен Бирхат… включая дублера Матери. Если все пойдет хорошо, Мачеха (именно на этом названии настаивал Хэтчер), никогда не будет иметь всей полноты функций, но в случае разрушения Матери, она возьмет на себя командование и управление имперским Флотом и Империей.

“По твоим прикидкам, сколько времени потребуется?”

“По очень-очень приблизительным подсчетам, и предполагая, что мы полностью разберемся в программном обеспечении и не будем приставать по каждому вопросу к Дахаку, мы сможем начать работы над корпусом примерно лет через шесть. Как только мы получим все необходимое, думаю, мы сможем закончить ее где-то еще через пять лет.”

“Вот черт. Ну ладно. Мы не должны услышать об Ачуультани раньше, чем через четыреста-пятьсот лет как минимум, но я хочу завершить этот проект как можно скорее, Джер”.

“Ясно”, сказал Хэтчер. “Однако если все пойдет именно так, нам придется создать новые усовершенствованные планетоиды значительно раньше. Их компьютеры будут намного меньше и проще, без всяких не-пойми-каких-наворотов Матери, да и другое их обеспечение не будет создавать проблем, даже учитывая новые тестовые программы”.

“Хорошо”. Колин повернулся к Цзяню. “Хочешь добавить что-то, Тао-линь?”

“Боюсь, Джеральд и здесь сумел опередить меня”, начал Цзянь, и Хэтчер усмехнулся. Вся недвижимая техническая часть подчинялась Цзяню - от защитных укреплений и верфей до исследований и разработки и обучения Флота, но приоритеты были расставлены таким образом, что сферы их с Хэтчером влияния постоянно пересекались.

“Как уже сказали они с Дахаком, большинство техники в системе Биа восстановлено. В системе проживает всего примерно четыреста миллионов человек, а персонала у нас еще меньше, чем у Джеральда, но мы справляемся, и ситуация выравнивается. Балтан и Геран с большой помощью Дахака отлично справляются с исследованиями и развитием, и хотя в обозримом будущем работы будут продолжаться и дальше, чтобы обработать существующие уже законченные имперские проекты. Они намереваются поработать с интересными новинками из этих проектов. В частности, Империя начала разработку нового поколения гравитонных боеголовок”.

“Даже так?” - Колин изогнул бровь. “Впервые слышу об этом”.

“И я тоже”, вставил Хэтчер. “О каких боеголовках идет речь, Тао-линь?”

“Мы сами узнали об этом только два дня назад”, как бы извинился Цзянь, “но то, что нам открылось, на несколько порядков мощнее всего ныне существующего оружия”.

“О Боже!” - Гор выпрямился на своем диване, глаза его выражали ужас пополам с благоговением. Пятьдесят одну тысячу лет назад он был ракетным техником Четвертой Империи, и когда он впервые увидел результат своей работы, то был сильно потрясен.

“Согласен”, сухо подтвердил Цзянь.”Еще не до конца уверен, но предполагаю, что эти боеголовки могут повторить ваш подвиг в Дзете Треугольника, Колин”.

Несколько человек сглотнули, и Колин в том числе. Он тогда использовал сверхсветовой двигатель Энханаха, что спровоцировало появление мощных гравитационных полей - практически сходящихся черных дыр - буквально вытеснил корабли из “реального” пространства серией мгновенных переходов, превратив его в оружие во второй битве у Дзеты Южного Треугольника. В нормальном пространстве двигатель Энханаха работал ничтожно мало, и если “закрыть” (в межзвездной терминологии) пространство, то корабль все равно продолжает двигаться со скоростью, в девятьсот раз превышающей скорость света, и недолго так двигаясь вблизи от любой звезды, может нанести ощутимый вред. Но предварительная активация и окончательная остановка двигателя дали достаточный промежуток времени, чтобы спровоцировать взрыв сверхновой, который и уничтожил больше миллиона кораблей ачуультани.

Для этого трюка ему понадобилось полдюжины планетоидов, поэтому даже представить, что на подобное способна всего одна боеголовка, было ужасно.

“Это правда?” спросил он.

“Да. Суммарная мощность взрыва этой боеголовки намного ниже, чем созданная тогда вами ловушка, но она намного лучше наводится. Наша самая консервативная оценка определяет это оружие, как способное уничтожить любую планету и все, что находится на расстоянии триста или четыреста тысяч километров от нее”.

“Господи Иисусе!” Голос Джилтани был тих, и она сжимала рукоять своего кинжала пятнадцатого века. “Такая власть страшит меня, Колин. Случится ужаснейшее, если по несчастливой случайности по одному из миров наших оно ударит!”

“Ты права”, пробормотал Колин с содроганием. Ему все еще снились кошмары после битвы в Дзете Треугольника, и если даже случайная детонация гравитонной боеголовки считалась практически невозможной, Империя точно так же думала о невозможности аварийного выброса своего био-оружия.

“Воздержись от создания этой штуки, Тао-линь”, сказал он. “Делай, что хочешь с научниками - черт, а ведь мы можем использовать ее против Главного компьютера ачуультани! Но ничего не предпринимай без согласования со мной”.

“Слушаюсь, Ваше Величество”.

“Чем еще вы удивите меня?”

“Других подобный известий нет. Если хотите, Дахак и я подготовим полный доклад для вас к концу недели”.

“Да”. Колин перевел взгляд на Гектора Макмахана. “Есть какие-либо проблемы с подразделениями, Гектор?”

“Практически нет. С точки зрения трудовых ресурсов, у нас лучше, чем у Джеральда, но и наша цель не столь огромна. У некоторых из наших старших офицеров возникли проблемы с адаптацией к возможностям имперского оборудования, большинство из них до сих привыкают к этому, и у нас были некоторые проблемы с подготовкой. Большинство из них удается исправить Аманде в Форте Хаутера, и у нового поколения будет возможность обучиться всему сразу. Я не вижу ничего, о чем стоит переживать”.

“Прекрасно”, сказал Колин. Если Гектор Макмахан не видит повода для переживаний, значит, волноваться незачем, поэтому он повернулся к Гору. “Как дела на Земле, Гор?”

“Хотел бы я сказать, Колин, что ситуация изменилась, но не могу. Невозможно провести такие изменения, ничего не нарушив. Переход на новую валюту прошел более гладко, чем мы ожидали, но экономика, существовавшая до Осады, была полностью разрушена. Новая же пока довольно аморфна, и много людей, обжегшихся на этом, очень недовольны.”

Старик откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

“На самом деле, пострадали люди на обеих концах спектра. Благодаря существующей экономии наши дела пошли в гору - голод теперь не проблема для нас, мы сделали общедоступной достойную медицинскую помощь, но практически каждая ветвь торговли становится все более устаревшей, что больнее всего ударило по странам третьего мира. До Осады даже первые страны не могли себе вообразить возможности имперских технологий, и даже сейчас многих ошеломляют программы переподготовки, но, к счастью, у нас имеются люди с высоко технологическим складом мышления.”

“Хуже всего то, что современные технологии станут общедоступными не раньше, чем через лет десять, учитывая, сколько оттягивают на себя военные программы. Мы все еще слишком зависимы от старых до имперских технологий для обычной промышленности, да и люди, использующие их, снова чувствуют дискриминацию по отношению к себе. Они считают, что застряли на бесперспективной работе, да и тот факт, что гражданское био-улучшение и современная медицина дадут им прожить еще два-три столетия, чтобы дождаться чего-нибудь получше, уже подрастерял былые позиции.

“В био-улучшении также есть недостатки, что нам вовсе не помогает. Как обычно, Исис делает свою работу намного лучше, чем я ожидал, но опять же, люди в странах третьего мира остаются в худшем положении. Мы должны были расположить цели по приоритетам так или иначе, и у них просто больше людей и меньше технических возможностей. Некоторые из них все еще думают, что биотехника является волшебством!”

“Я рад, что есть еще кто-то, кто может взвалить на себя эту работу,” сказал Колин с сердечной искренностью. “Можем ли мы еще, хоть чем-нибудь, вам помочь?”

“В действительности нет.” Вздохнул Гор. “Мы работаем с такой скоростью и усердием, что нет никакой возможности что-то улучшить. Я полагаю, что мы справимся, тем более что у меня есть мощная поддержка в Планетарном Совете. Мы изучили нашу подготовку к Осаде, и нам удалось избежать нескольких нелепых ошибок, которые мы тогда допустили.”

“Это могло бы уменьшить Вашу нагрузку по Бирхату?”

“Я боюсь, что не намного. Большинство людей здесь работают непосредственно под руководством Джеральда и Tao-линя, таким

образом, я только оказываю поддержку для их служб. Конечно, ” . Гор внезапно усмехнулся . “Я уверен, что мой вице-губернатор думает, что я провожу слишком много времени вне Земли!

“Я думаю так и есть.” Колин хихикнул. “Но тогда мой вице-губернатор, вероятно, чувствует то же самое.”

“Конечно!” Гор засмеялся. “Фактически, Лоуренс был подарком от Бога,” добавил он более серьезно. “Он взял на себя огромное количество ежедневных обязанностей, и он вместе с Исис составляют мощную и эффективную команду.”

“Тогда я рад, что он у Вас есть.” Колин знал Лоуренса Джефферсона менее хорошо, чем ему хотелось бы, но то что он знал, производило на него впечатление. В соответствии с Великой Хартией, имперские планетарные губернаторы были назначаемы Императором, но вице-губернаторов назначали их непосредственные руководители с рекомендации и согласия его Планетарного Совета. После очень многих столетий как житель североамериканского континента, Гор хотел превратить эту функцию рекомендаций и соглашений в выборы, требуя назначений от его Консультантов, и в результате выбор пал на Джефферсона. Будучи американским сенатором, когда Колин совершил набег на анклав Ану, он сделал большую работу по обороне Земли, затем ушел в отставку на середине его третьего сенаторского срока, чтобы принять его новую должность, где он скоро произвел большое впечатление как очаровательный, остроумный и способный человек.

Теперь Колин повернулся к Нинхурзаг. “В Управлении военно-морской разведки (УВмР) есть новости, Хурзаг?”

“Скорее нет.” Как Гор и Джилтани, эта простая, коренастая, привлекательная женщина прилетела на Землю на борту Дахака. Как и Гор (но не как Джилтани, которая в то время была ребенком), она присоединилась к мятежу капитана Флота Ану, только чтобы к своему ужасу обнаружить, что это лишь первый шаг главного инженера Дахака в его планах развала Империи. Но в то время как Гор оставил Ану и начал против него длившуюся тысячелетия партизанскую войну, Нинхурзаг оказалась в заточении в стазисе в антарктическом анклаве Ану. Когда ее в конце концов разбудили, ей удалось связаться с партизанами и передать им информацию, которая и сделала последнюю, отчаянную атаку на анклав возможной. Сейчас, как адмирал Флота, она возглавляла военно-морскую разведку и с удовольствием описывала себя как исполнителя команды Колина “Фас” или “Шпиона Главнокомандующего.” Колину нравилось повторять Нинхурзаг, что придуманная им собственнолично для нее аббревиатура была донельзя удачной.

“У нас все еще есть проблемы,” продолжила она, “потому что Гор прав. Когда вы переворачиваете мир с ног на голову, вы получаете много недовольных. С другой стороны, Ачуультани стали причиной гибели полмиллиарда человек, и все в знают, кто всех спас. Почти все готовы оправдать тебя и Танни в том, что делаете вы или мы от вашего имени. Гус и я следим за недовольными, но большинство из них недолюбливает остальных еще со времен до Осады, что создает трудности в процессе сотрудничества. Даже если они откажутся от этого, у них не получится разрушить в остальных ту преданность, которую испытывает к вам человечество.

Колин уже не краснел, когда ему говорили подобные вещи, он только задумчиво кивнул. Густав ван Гельдер был у Гора министром безопасности, и в то время, как Нинхурзаг разбиралась в возможностях имперских технологий намного лучше него, Гус научил ее многому в работе с людьми.

- Честно говоря, - продолжила Нинхурзаг, - я была бы более счастлива, если бы нашла серьезный повод для беспокойства.

- Почему же? - спросил Колин.

- Думаю, я похожа на Гора в опасениях чьего-то укуса. Мы двигаемся вперед столь быстро, что я даже не успеваю вычислить всех игроков, тем более тех, кто может строить козни, и они могут уйти как сквозь решето даже через самые строгие меры безопасности. Для примера, мы с Дахаком и всей командой моих самых толковых парней и девчонок зря потратили часы на то, чтобы разобраться в идентификации Ану всех его земных союзников.

“Ты хочешь сказать, что мы еще не со всеми разобрались?!” резко выпрямился Колин, а сидящая сбоку от него Джилтани напряглась. Нинхурзаг удивилась их реакции.

- Ты не сказал ему, Дахак? - спросила она.

“Я сожалею, - в мягком голосе чувствовалось непривычная неловкость, “что не сделал этого. Или, скорее, что сделал это столь не однозначно.”

“И что, черт побери все, это значит?” Потребовал Колин.

“Это значит, Колин, что я включил эту информацию в загруженные на твой имплант данные, но я не акцентировал на ней внимание.”

Колин нахмурился и произвел необходимую ментальную последовательность для открытия хранящихся на импланте данных. Проблема с имплантами заключалась в том, что информация на них попросту хранилась, и пока кто-то не воспользуется ею, он может и не знать о содержимом пакета данных. Теперь отчет Дахака был развернут у него в мозгу, и Колин не сдержал проклятие.

- Дахак, - горестно начал он. - Я же говорил Тебе…

- Да, говорил. Компьютер колебался мгновение, затем продолжил. - Как тебе известно, мои возможности в таких человеческих качествах, как “интуиция” и “воображение” ограничены. Я понял, когда ты говорил мне, что у человеческого мозга отсутствует собственный поиск и возможности для этого, но я иногда упускаю рамки этих возможностей. Я больше не забуду этого.

В голосе компьютера и вправду сквозило смущение, и Колин пожал плечами.

- Все в порядке. Это больше моя вина, чем твоя. Конечно же, ты мог с полным правом ожидать, что я хотя бы прочитаю твой отчет.

- Может быть. Но, тем не менее, обязанность предоставлять тебе необходимые данные возлагается на меня. Отсюда следует, что мне желательно осведомляться, чтобы быть уверенным, какие, собственно, данные тебе нужны.

- Не заставляй шуметь свои диоды. Колин повернулся к Нинхурзаг, когда Дахак издал звук, используемый им для обозначения смешка. - Ладно, я узнал об этом сейчас, но я не вижу, как мы могли их пропустить… если таковое и было.

“Как довольно легко, фактически, Ану и его сторонники провели тысячи лет, управляя населением Земли, и у них было огромное число контактов, включая множество людей не имевших представление, на кого они работали. Мы захватили большинство их важных шишек, когда штурмовали его анклав, но Ану, не имел возможность собрать всех их в него. Нам удалось вычислить большинство важных игроков из его захваченных отчетов, но большое количество мелкой рыбешки пропущено.

“Те люди не волнуют меня. Они знают то, что произойдет, если они привлекут к себе внимание, и я ожидаю, что большинство решили стать очень верными подданными Империи. Но что действительно меня немного волнует, это то, что Киринал, кажется, управляла по крайней мере двумя совершенно секретными группами, о которых никто больше не знал. Когда Вы и ‘Танни убили ее ударом по Куэрнаваки, то, даже Ану и Ганхар не знали, кем были те люди, таким образом, они никогда не собирались в анклаве, перед заключительным нападением.”

“Мой Бог, Хурзаг!” Хэтчер казался потрясенным. “Вы подразумеваете, что мы все еще имеем в высшем эшелоне людей, которые работали на Ану, и сейчас свободно работающих вокруг нас?”

“Не больше чем дюжина, самое большее,” ответила Нинхурзаг, “и, как остальная мелкая рыбешка, они не собираются привлекать к себе внимание. Я предлагаю не забыть о них, Джеральд, но учитывать хаос, в котором они находятся. Они потеряли своего покровителя, когда Колин убил Ану, и, как Гор и я говорили, мы перевернули целое общество Земли вверх тормашками, таким образом, они, вероятно, потеряли большую часть влияния, которое они, возможно, имели в старой структуре власти. Даже у тех, кто не остался за бортом, есть только их собственные ресурсы чтобы работать, и нет никакой возможности вынудить их что-либо сделать, что могло бы привлечь внимание к их прошлым связям с Ану.”

“Адмирал Макмахан прав, Адмирал Хэтчер,” сказал Дахак. “Я не хочу сказать, что они никогда не будут угрожать нам снова, в самом деле тот факт, что они сознательно служил Ану указывает не только на их преступление, но также на их амбиции и способности . все же они больше не обладают структурой поддержки. Лишенные монополии Ану на Имперскую технологию, они становятся просто еще одной преступной группой. Хотя было бы глупо предполагать, что они не способны к созданию новой структуры поддержки, а нам отказаться от их поиска, они представляют собой угрозу не более, чем любая другая группа недобросовестных лиц. Кроме того нужно отметить, что они были организованы на основе мобильных групп, которая предполагает, что члены какой либо одной группы знали бы только других членов той же группы. Согласованные действия любым большим их количеством являются, по этому, маловероятным.”

“Ха!” Хэтчер проворчал скептически, затем заставил себя расслабиться. “Хорошо, я предоставляю это вам, но меня раздражает знание того, что приспешники Ану все еще вокруг.”

“Меня так-же, как и тебя,” согласился Колин, и Джилтани кивнула рядом с ним. “С другой стороны, как по мне, это звучит будто ты, Дахак и Гус - контролируете ситуацию, Хурзаг. Занимайтесь этим, и непременно сообщите мне если, что-то - я говорю, все что угодно - изменяется в отношении этого.”

“Конечно,” спокойно сказала Нинхурзаг. “Между тем, мне кажется, наибольшие потенциальные опасности лежат в трех областях. Первая, негодование стран третьего мира, как подметил Гор. Множество тех людей все еще рассматривает Империю как расширение Западного империализма. Даже некоторые из тех, кто действительно полагает, что мы прилагаем все усилия, чтобы относиться ко всем справедливо, не могут полностью забыть, что мы навязывали наши мысли и контроль над ними. Я думаю эта проблема ослабнет со временем, но она будет с нами в течение очень многих последующих лет.

“Вторая, у нас есть люди стран Первого мира, которые видят, что их позиции в старых структурах власти рушатся. Некоторые из них были реальной головной болью, как старые профсоюзы, которые все еще борются с нашей ‘разрушающей работу новой технологией’, но, опять-таки, большинство из них, или их детей, придет к нам, со временем.

“Третья, и самая тревожащая, в некотором смысле, религиозные фанатики.” Нинхурзаг несчастно нахмурилась. “Я только не понимаю менталитет правоверных достаточно хорошо, чтобы чувствовать себя уверенно в контакте с ними, и их там очень много, и не только в радикальных исламских блоках. В настоящее время нет никакого ясного признака организации . кроме этой ‘церкви Армагеддона’ . однако, весьма сложно общаться с кем-то, кто убежден, что Бог на его стороне. Тем не менее, они не представляют серьезной угрозы, если они не сливаются в нечто большое и противное… и согласно Великой Хартии гарантирующей свободу вероисповедания, мы мало что можем сделать, до тех пор пока они не пробуют сделать что-то открыто изменническое.”

Она замолчала, вспоминая, все ли сказала, потом пожала плечами.

“Это все, на данный момент. Много шума, но нет настоящих признаков чего-то по-настоящему опасного. Мы держим глаза открытыми, но по большей части это просто требуется время, чтобы уменьшить напряженность.”

“Хорошо”. Колин откинулся назад и поглядел вокруг. “У кого-либо есть что-нибудь еще, на что мы должны обратить внимание?” Все покачали головой в ответ, и он поднялся. “В таком случае, давайте посмотрим, что делают дети”

*

В восьмистах с лишним световых лет от Бирхата, мужчина повернул стул к окну и напряженно посмотрел вдаль не фокусируя взгляд, чтобы рассмотреть что-то далеко за его пределами.

Он отвернул старомодный вращающийся стул назад с нежным скрипом и взялся за подбородок, постукивая по нему указательным пальцем, поскольку он рассматривал изменения, с которыми столкнулся его мир… и другие изменения предложенные им по пути. Потребовалось почти десять лет, чтобы достигнуть положения, в котором он нуждался, но достигнув этого, он его имел - и он признавал, что сделал это без непосредственной помощи Императора . игра вот-вот должна начаться.

Он признал, что не было ничего неотъемлемо неправильного ни в концепции Империи, ни даже Императора для всего человечества. Конечно, кто-то должен был заставить человеческий род объединиться, несмотря на его традиционную разобщенность, и у человека на стуле не было иллюзий о его разношерстности. С лучшим из намерений (принимая что они существовали . мнение, с которым он не обязан был соглашаться), немногие из миллиардов Землян представляли то, как создать своего рода демократическое мировое государство с нуля. Даже если и был один, демократические государства были общеизвестно близорукими в подготовке к проблемам, которые лежали за пределами горизонта, а работа по окончательному нанесению поражения Ачуультани собиралась занять столетия. Нет, демократия для этого не подходит. Конечно, он никогда не был сторонником такой формы правления, или Киринал никогда не приняла бы его на работу, поступила бы она так сейчас?

Не то, чтобы его собственные взгляды на демократическое правительство имели значение, с одной стороны было ясно: Колин намеревался осуществить свои прерогативы центральной власти прямого правления человечеством. И, человек на стуле размышлял, Его Императорское величество делал превосходную работу. Он был, вероятно, самым популярным главой государства в истории Земли, и, конечно, был еще один момент, что вооруженные силы Пятой Империи были абсолютно . можно было бы сказать почти фанатично . лояльны к их Императору и Императрице.

Все это и человек в кресле это признавал, делало задачу трудной. Но если бы игра была легка, то любой мог бы в нее играть, и думается, это было бы затруднительно!

Он хихикал и тихонько качался, слушая мягкое, музыкальное скрипение его стула. Фактически, он скорее восхищался Императором. Сколько людей, могло бы, возродить империю, которая умерла со всем ее населением за более чем сорок пять тысяч лет до этого и короновал себя ее правителем? Это было великолепно выполнено, независимо от военного преимущества, которым Колин Макинтайр, возможно, наслаждался, и человек на стуле снимал перед ним шляпу.

К сожалению, мог быть только один Император. на сколько бы он не был квалифицирован, решителен и находчив, мог быть всего лишь один … и он не был человеком на стуле.

Или, человек на стуле поправил себя с улыбкой, пока нет.

Глава 2

Закончил, Гор?

Планетарный правитель Земли поднял голову и поморщился, увидев входящего к нему в кабинет Лоуренса Джефферсона.

“Нет”, сказал он мрачно, сбросив данные чипа в безопасное хранилище “, но я уже близок, так что в ближайшую декаду все будет готово. Не каждый день мои внуки отмечают двенадцатилетие, так что это более важно на данный момент.”

Джефферсона рассмешило то, как Гор бросил чип и послал команду своему настольному компьютеру закрыть хранилище, и на губах старика, так-же, промелькнула улыбка. Он бросил взгляд на портфель Джефферсона.

“Я вижу, вы и дома не расстаетесь с работой.”

“Я иду не на вечеринку. Кроме того, это не ‘моя’ работа . это копия отчета Гуса адмиралу Макмахану об этой демонстрации против Нархани.”

“Ох.” Воскликнул Гор с отвращением которое в нем ощущалось. “Вы знаете, я научился преодолевать предубеждения. Мы все страдаем от этого, в некоторой степени, но эта демонстрация против Нархани просто, старомодный фанатизм.”

“Верно, но тогда различие между предубеждением и фанатизмом обычно - глупость и недостаточное образование. Нархани находятся на нашей стороне; мы только должны доказать это этим идиотам.”

“Так или иначе я сомневаюсь, что они оценили бы Вашу терминологию, Лоуренс.”

“Я называю их так, как я их вижу.” Усмехнулся Джефферсон. “Кроме того, вы здесь единственный человек. Если об этом станет известно кому-то еще, то я знаю, к кому идти.”

“Я буду иметь это в виду.” Гор выключил свой компьютер через свой нейроинтерфейс, когда они вышли из офиса и два вооруженных Морских пехотинца вытянулись перед ними. Их присутствие было формальностью, но Морские пехотинцы Гектора Макмахана выполняли свою работу со всей серьезностью. Кроме того, Гор был пра-пра-пра-..прадедушка их Командира.

Двое мужчин спустились на старомодном лифте на первый этаж. Старая белая Башня НАСА Шепардского Центра была штаб-квартирой Гора все то время пока Земля была в Осаде, и он всячески сопротивлялся всему давлению, чтобы уехать из Колорадо на основании того, что Шепардский Центр никогда не был ничьей столицей, и это поможет разрядить националистическую ревность. Кроме того, ему понравился местный климат.

Они пересекли площадь к терминалу мат-транса, и Джефферсон поблагодарил судьбу за свои био-импланты, видя свое парившее дыхание. Он не был военным, по этому у него не было полного набора имплантов, которые делали Гора вдесятеро сильнее обычного человека, но и того, что он имел, было достаточно, чтобы справиться с такой мелочью как низкая температура. Это было удобно, так как Земля еще не полностью вышла из мини ледникового периода, вызванного метеоритной бомбардировкой во время Осады.

Они болтали лениво прогуливаясь, наслаждаясь уединением, но Джефферсон был все еще немного смущен отсутствием телохранителей. Он взрослел и вырос на планете, где терроризм был выбран формой “протеста”, против правящей элиты, - а не других национальностей, и отчет в его портфеле был доказательством, как его домашний мир, кипящий негодованием, напрягался, чтобы сделать прыжок в технологиях на девять - десять тысячелетий. Все же при этом, насилие, направленное на губернатора Земли, было фактически невероятно. Гор провел людей Земли через кровавую бойню Осады, а также он был отцом их любимой Императрицы, и только особенно глупый маньяк нападет на него, чтобы сделать заявление.

Нет, отметил Джефферсон, история не изобилует глупыми маньяками.

Они вошли в мат-транс центр и Джефферсон напрягся. Он не был большим, просто огороженная платформа двадцать на двадцать метров, но понимание того, что этот ярко освещенный помост сделал примитивный деревенский житель, наводило оцепенение на вице-Губернатора.

Его шаг замедлился, и Гор усмехнулся над ним.

“Не принимай это близко к сердцу. И не думай, что ты - единственный, кого это пугает!”

Джефферсону удалось кивнуть, когда они ступили на платформу и био-сканеры, которые Колин Макинтайр приказал включить в каждую станции переноса, просканировали их со всей тщательностью. Мат-транс “был палачом Четвертой империи, путь, по которому вырвавшееся на свободу биологическое оружие заразило миры, в сотнях световых лет друг от друга, и он не желал, чтобы этот конкретный миг история повторился.

Проверка сканерами закончилась, и Джефферсон сжимая свой портфель в вспотевшей руке, с трудом пытался казаться беспечным, прислушиваясь к гулу сверхмощных накопителей энергии. Требования к энергии для переноса были астрономическими, даже по Имперским стандартам, и потребовалось почти двадцать секунд, чтобы достигнуть пикового значения. Затем свет мигнул… и Гор и Лоуренс Джефферсон сошли с другой платформы на планете Бирхат, в восьмистах световых лет от Земли.

И от чего появляется этот панический страх, подумал Джефферсон, выходя из приемного терминала мат-транса, если ничего не чувствуешь? Ничего. Это было противоестественно…интересно, а для человека напичканного био-имплантами и нервными усилителями это тоже не сильно приятно?

“Привет, дедуля.” Джефферсон увидел как генерал Макмахан пожал руку Гору и повернулся чтобы пожать ему. Колин просил меня встретить вас. Он сильно занят во Дворце.

“Занят, чем?” спросил Гор.

“Я не уверен, но он выглядел измотанным. Я думаю, -” Гектор скривился “- что то из того, что делать с Коханной.”

“О, мой Бог! Что она натворила?”

“Я не знаю, пошли, машина ждет.”

“Черт побери, Коханна!” Колин вышагивал взад и вперед перед утилитарным столом, из-за которого он управлял Империей, теребя себя за нос, жест который его подчиненные знали слишком хорошо. “Я Вам говорил и говорю еще раз, что ты не можешь просто так пойти и поймать любого, кто тебе попадется под руку!”

“Но, Колин-” начала Коханна.

“Ни каких ‘Но, Колин’! Или не я тебе говорил согласовывать свои генетические эксперименты со мной прежде, чем ты их начнешь?”

“Да, конечно ты говорил, и я все с тобой согласовала”, виртуозно вставила Баронесса Коханна, Имперский министр биологических наук.

“Что?” Колин посмотрел на нее в недоумении.

“Я говорю, что согласовала это с тобой, я сидела прямо здесь, у тебя в кабинете вместе с Брашиилом, и говорила, что собираюсь делать.”

“ТЫ-!” Колин повернулся к ящероподобному, с длинным хоботом, размером с четверть лошади кентавру, разлегшемуся посередине ковра и комфортно скрестившему ноги. Тот пристально посмотрел на него своим глазами с двойными веками. “Брашиил, ты помнишь что-нибудь из того, о чем она говорит?”

“Да”, ответил Брашиил спокойно, через маленькую черную коробку, закрепленную на ремне на его туловище. Его голосовые связки были плохо приспособлены к человеческой речи, но он научился использовать свой био-имплант настолько хорошо, что мог заставить звукосинтезатор передавать эмоции, а не просто слова.

Колин глубоко вздохнул, затем сел на стол и скрестил на груди руки. Брашиил редко ошибался, и триумфальное выражение Коханны сделало Колина еще более несчастным, определенно, она об этом упоминала. Или что-то вроде того.

“Ладно”, вздохнул он, “и что именно она говорила?”

Брашиил закрыл внутренние веки для концентрации, и Колин терпеливо ждал. Само присутствие инопланетянина было достаточно, чтобы некоторые люди начали кричать в припадке, и Колин бы их понял, даже если он и не разделял их мнение. Безусловно, Брашиил был Ачуультани. Хуже того, он был единственным выжившим из флота, который пришел с задачей быстро и безоговорочно уничтожить планету Земля. Однако, он также был, существом, которое стало общепризнанным лидером военнопленных, которых Колин захватили после победы над основным вторжением, и большинство из этих заключенных, не все, но большинство, были еще более преданы идее окончательного поражения остальных Ачуультани, чем человечество.

В течение семидесяти восьми миллионов лет, народ гнезда Аку’Ултан разделял галактику на четыре части, и проводил набеги в каждой из них, уничтожая все разумные виды с которыми он сталкивался. Из всех своих потенциальных жертв, только человечество выжило,и не один раз, а уже трижды. За это Ачуультани называли этот сектор галактики “Сектор демонов”, но Брашиил и его братья знали то, что остальные еще не знали. Они знали, что весь их вид был порабощен компьютером с искусственным интеллектом, который использовали эти бесконечные убийства других рас, для укрепления веры Аку’Ултан в то, что Вселенная полна угроз их существованию, чтобы поддерживать программу “состояние войны” для удержания контроля над своим программным ядром, и поддержания своей тирании.

Не все люди были готовы принять их искренность, и именно поэтому Колин отдал планету Нархан тем, кто подал заявление на получение гражданства Империи. Нархан удалось избежать биологического оружия, по одной простой причине: никто не жил на ней, ее 2,67 силы тяжести делали атмосферу смертельной для людей не подвергшихся био-улучшению. Её воздух был немного плотнее даже для легких Ачуультани, и неудобно размещена. Она была достаточно далеко от Бирхата, и путешественники на мат-трансе должны были использовать Землю в качестве промежуточного пункта, чтобы добраться до столичной планеты, но её поселенцы попали под чары ее суровой красоты, и приступили к вызреванию их нового гнезда Нархан, как верноподданные своего повелителя человека, за пределами досягаемости истеричных ксенофобов.

“Коханна сообщила о ходе работ генной инженерии для воссоздания женских особей Аку’Ултан планеты Нархан”, наконец сказал Брашиил. Деспотичный компьютер уничтожил всё половое размножение устранив всех особей Ачуультани женского пола. Каждый Ачуультани был мужчина, и был или клоном эмбриона или зачат в пробирке. “После этого она обратилась к обсуждению ее предложения по увеличению нашей продолжительность жизни до уровня продолжительности жизни людей.”

Колин кивнул. Ачуультани-Нархани, поправил он себя,- были крупнее и гораздо сильнее, чем люди. Кроме того, они взрослели гораздо быстрее, но их нормальной продолжительностью жизни было чуть больше пятидесяти лет. Био-импланты, которые все взрослые Нархани, давшие клятву верности, получили сразу же, как только Коханна смогла разобраться в их чужеродной физиологии, увеличивали это время почти до трехсот лет, но это все равно, оставалось намного короче, чем для людей с био-имплантами.

Увеличение длительности жизни Нархани было непростым делом, но в отличие от людей, Нархани не имели предубеждения против биоинженерии. Они рассматривали её как факт жизни, учитывая их происхождение. Успешно проведенное в последние несколько лет клонирование ребенка, рожденной на Земле сестрой Джилтани, Исис, а также возможность воссоздания самок своего вида, еще более укрепляло их веру в биоинженерию.

“Мы обсудили практические аспекты,” продолжил Брашиил: “и я упомянул Тинкер Белл.”

“Я знаю, что вы сделали, но ведь я никогда не одобрял это.”

“Я сожалею, но я должен не согласиться,” сказал Брашиил, и Колин нахмурился.

Огромная собака Гектора, полулабрадор, полуротвейлер Тинкер Бел была влюблена в Нархани. Это смешило Колина, учитывая то, как собаки в каждом плохом научно-фантастическом фильме ненавидели “инопланетян”, но она очень сильно удивила Нархани. В гнезде Аку’Ултан не было ничего, даже отдаленно напоминающего собаку, - действительно, одно из самых странных вещей о гнезде было отсутствие любых форм животных,- и они нашли ее очаровательной. Почти каждый Нархани быстро приобрел собственную собаку, но они, как и любые другие земные животные, были бы не в состоянии выжить на планете Нархан и Нархани были неистово преданы своим четвероногим друзьям.

“Так, я знаю, что разрешил ограниченные био-изменения, чтобы вы могли взять с собой собак, но я никогда не рассматривал ничего подобного.”

“Я не могу, конечно, знать, что у вас на уме, но вопрос был поднят”. Колин сжал зубы. Нархани были умны, как люди, но менее творческим и гораздо более прямолинейны,. “Коханна отметила, что генная инженерия позволит ей выпускать собак, которые не требовали бы био-импланты, и вы согласились. Затем она напомнила вам успехи Дахака в общении с Тинкер Белл и предположила что возможность для более осмысленного общения также может быть повышена.”

Колин открыл было рот, а затем резко закрыл его, так как его собственная память воспроизвела разговор. Она это упоминала, и он согласился. Но, черт возьми, она должна была знать, что он имел в виду!

Он закрыл глаза и сосчитал да пятисот. Дахак настаивал в течение многих лет, что лай, рычание и тявканье Тинкер Бел были более осмысленными чем люди думали, и он упорно продолжал анализировать ее звуки, что бы подтвердить свою точку зрения. Собаки не были умственными гигантами. Их познавательные функции были строго ограничены, и их способность управлять символами была фактически несуществующей, но они могли сказать гораздо больше, чем человечество могло предположить.

“Хорошо,” сказал он наконец, открывая глаза и с негодованием глядя на Коханну, которая смотрела на него невинным взглядом. “Хорошо. Я признаю, что вопрос поднимался, но ты никогда не говорила мне, что у тебя на уме что-то подобное.”

“Вообще то, я думала, что это само собой разумеющееся”, сказала она, услышал Колин горький ответ. Иногда он думал, что тысячелетия которые Коханна провела в анабиозе повлияли на ее ум, но он знал множество землян точно таких же, как и она. Она была блестящей и чрезвычайно любопытной, однако такие мелочи, как политические игры, войны, вспышки сверхновых были абсолютно неважны по сравнению с ее текущим проектом, - что бы это ни было.

“Хорошо”, повторил он, “у нас есть несколько миллионов землян, кто считает страшной простую биотехнику, Ханна.” Ее нос сморщился с презрением к такому отсталому невежеству, и он вздохнул. “Хорошо, таким образом, они неправы. Но это не изменяет их отношение, и если это их расстраивает, то как они отреагируют на Ваш обман эволюции?”

“Эволюция”, произнесла Коханна: “это неразумный статистический процесс, который представляет не более чем слепое сохранения случайных форм жизни, способных к выживанию в окружающей среде.”

“Пожалуйста, не говори так!” Колин провел рукой по волосам и старался выглядеть не столь затравленно. “Может быть, ты права, но слишком много землян рассматривают эволюцию как творение Бога. И даже те, кто не вспоминает о био-оружии, просыпаются от собственного крика!”

“Варвары” фыркнула Каханна, и Колин вздохнул.

“Я приказываю вам, чтобы вы их уничтожили”, пробормотал он, стараясь не встретиться с ее взглядом. “Ладно, отставить, в любом случае не сейчас. Но прежде, до принятия решения, я хочу увидеть их своими глазами. И вы больше не проводите генетические эксперименты вне чашки Петри без моего конкретного и письменного!-разрешения. Это понятно? “

Доктор холодно кивнула. Колин обошел свой стол и опустился на стул. “Решили, точка. Сейчас у меня через десять минут встреча с Гором и вице-Губернатором Джефферсоном, так что нам пора закругляться. Но прежде, чем разойтись, есть какие-нибудь проблемы . или неожиданности . с “Проектом Возрождение”?”

“Нет.” Коханна расслабила спину. Колин подметил про себя, что у нее был очень дикий нрав, когда она впервые пришла сюда, но сейчас она контролирует себя гораздо лучше. “Хотя,” добавила она многозначительно: “Я немного удивлена, что вы не возражаете против названия.”

“Мне жаль, что я не подумал об этом, когда Исис предложила это название, а сейчас уже ничего не изменишь. Да и используем мы его только для внутреннего пользования и классификации отчетов, таким образом, я не думаю что это расстроит кого-либо.”

“Хм!” фыркнула Коханна и скривила улыбку. “Ну, вообще то это больше ее проект, чем мой, так или иначе, так что мне не на что жаловаться. Во всяком случае, мы должны продвинуться в течение следующего года или около того.”

“Так скоро?” Колин был впечатлен, и поднял голову, чтобы пристально посмотреть на Брашиила. “И что обо всем этом думает твой народ, Брашиил?”

“Любопытно”, сказал пришелец, “и возможно немного испугался. Даже после всего, понятие о женщинах все еще довольно странное, и вынашивание птенцов матерью… специфичным. Большинство из нас, однако, стремится увидеть на кого они похожи. Что касается меня, то я жду их с большим интересом, хотя я вполне удовлетворен способом, которым появился на свет Брашиил.”

“Да, можно было бы сказать, что он весь в отца.” у расы Брашиила не было ни клише, ни игры слов, и тот не отреагировал, но Коханна вздрогнула, и Колин усмехнулся. “Хорошо, что будет, то будет.” Его гости поднялись, и он пригрозил пальцем Коханне. “Помни, что я сказал об экспериментах, Ханна! И я хочу увидеть их сам.”

“Поняла”,ответила доктор. Она и Брашиил вышли из кабинета, останавливаясь по пути, чтобы поприветствовать Гора, Гектора и Джефферсона. Колин откинулся на спинку стула и вздохнул. Господи! Объединение дотошных буквоедов Нархани с кем-то как Коханна просто напрашивалось на неприятности. Он не должен спускать с нее глаз.

Он открыл глаза и увидел, что его тесть изучает ковер. Вопросительно поднятая бровь требовала объяснения и Гор усмехнулся.

“Просто проверяю, на сколько глубоко впиталась кровь.”

“Вы не знаете, насколько ты близок к правде”, выдохнул Колин. “Иисус! Ведь сколько раз я читал ей лекции на эту тему!” Он обнял Гора и протянул руку к Джефферсону. “Рад видеть вас снова, мистер Джефферсон.”

“Спасибо, Ваше Величество. Вы бы могли видеть меня чаще, если бы я не должен был пользоваться мат-трансом.” Его дрожь была только полу-притворной и Колин рассмеялся.

“Я знаю. Когда я в первый раз использовал транзитную шахту, то чуть не обмочил брюки, а мат-транс еще хуже.”

“Но эффективный,” ответил коренастый, темноволосый вице-Губернатор с легкой улыбкой. “Очень эффективный, черт возьми!”

“Что правда, то правда.”

“Скажи мне, Колин только, что тут натворила Ханна? “спросил Гор.

“Она .” Колин сделала паузу, затем пожала плечами. “Это остается в этом кабинете, но я думаю, что могу сказать это Вам. Вы же знаете, что она работает над био-изменениями собак для Нархан?” Его гости кивнули. “Так вот, Она пошла немного дальше, чем я предполагал. Она работала с несколькими щенками из помета Тинкер Белл, чтобы дать им почти человеческий разум.”

“Что?” Гор уставился на него. “Я думаю, что ты сказал ей нет! .”

“К сожалению - да. Она сказала мне, что хотела ‘увеличить их способность общаться с Нархани’, и я сказал ей действовать.” Он скривился. “Я сглупил.”

“О, Господи,” Гор застонал. “Почему у нее не может хотя бы половины здравого смысла от ее интеллекта?”

“Иначе она не была бы Коханна.” усмехнулся Колин, затем он собрался. “Хуже всего то, что первый помет, полностью вырос, и она воспитала их с помощью био-имплантов” продолжал он более мрачно. “Мои эмоции перекрывают разум, но если она действительно дала им человеческий или почти человеческий разум, то это сильно меняет дело. Я имею в виду, если она превратила их в людей из-за меня, то нельзя просто так взять и усыпить их. ‘Лабораторные животные’ они или нет и, я не уверен, что у меня есть законное право, а тем более моральное, чтобы убить их, независимо от возможных последствий.”

“Извините меня, Ваше Величество,” робко вставил Джефферсон, “но я думаю, что, возможно, лучше рассмотреть возможность сделать это.” Колин поднял бровь, и Джефферсон пожал плечами. “У нас достаточно анти-Нархани проблем, и дабы не раздувать огонь… Последняя демонстрация была очень некрасивая, и она была даже не в одном из второстепенных районах. Она была в Лондоне.”

“Лондон?” Колин резко посмотрел на Гора, сразу отвлекаясь от эксперимента Коханны. “На сколько все плохо?”

“Не очень,” признал Гор. “Что то типа того что- ‘Хороший Ачуультани это Мертвый Ачуультани’. Были столкновения, но они начались, когда демонстранты столкнулись с демонстрацией протеста, таким образом, они, возможно, фактически были признаком здравомыслия. Я надеюсь, по крайней мере, на это.”

“О, Господи!” Колин вздохнул. “Вы знаете, гораздо легче было бороться с Ачуультани. Ну, проще, в любом случае.”

“Верно. Тем не менее, я думаю, что время на нашей стороне”. Колин сгримасничал и Гор усмехнулся. “Я знаю. Я устал это говорить так же как и вы это слушать, но это правда. И времени у нас достаточно.”

“Возможно. Но тем не менее, кто же все это организовал?”

“Мы не совсем уверены,” ответил Джефферсон. “Гус изучает проблему, но официальным организатором называют группу ЛИЛ- ‘Люди для Империи Людей.’ На первый взгляд, они ячейки профессиональных хулиганов подкрепленные частью недовольной интеллигенции. ‘Интеллектуалы’, кажется, академики, которые негодуют на все новшества, они потратили всю свою жизнь на теории, которые теперь устарели за одну ночь. Мне кажется-“он слегка улыбнулся-“, что некоторые наши бесстрашные пионеры оказались новаторами в гораздо меньшей степени, чем они думали.”

“Трудно их в чем то винить, по правде говоря,” отметил Гор. “Здесь не столько они отвергают истину, сколько они чувствуют себя преданными. Как вы сказали, Лоуренс, они потратили свои жизни считая себя на вершине науки, чтобы увидеть себя сейчас не у дел.”

“Я знаю.” Колин нахмурился опустив взгляд, затем посмотрел наверх. “Тем не менее, это звучит как довольно странный брак. Профессиональных хулиганов и профессоров? Интересно, как они смогли объединиться?”

“Странные вещи творятся, Ваше Величество, но Гус и я задаемся тем же вопросом, и он думает, что ответ - церковь Армагеддона.”

“Вот черт”, сказал Колин с отвращением.

“Не элегантно, но так,” сказал Гор. “На самом деле, вот что беспокоит меня больше всего. Церковь начиналась как простое слияние фундаменталистов, которые видели в Ачуультани истинных злодеев Армагеддона, но это новое направление, даже для них. Они ненавидели всех Ачуультани, но это сдвиг в сторону расизма -если я могу использовать этот термин - особо уродливое направление.”

“Так. Есть у вас что-нибудь еще на их лидеров, господин Джефферсон?”

“Не совсем, Ваше Величество. Они никогда не пытались скрыть свое членство,- зачем им это когда они пользуются правом религиозной неприкосновенности?- но они такие неопрятные скопления отколовшихся групп, что проследить иерархические связи довольно проблематично. Мы все еще продолжаем работать в поиске того, кто на самом деле заказывает музыку. Их представитель, кажется, это епископ Хильгман, хотя я боюсь, что не соглашусь с Гусом о её реальной власти. Я думаю, что она просто рупор, а не организатор, но это только наши предположения.”

“Вы собираетесь обсудить этот вопрос с Нинхурсаг?”

“Конечно, Ваше Величество. Я принес отчет Гуса и после этой встречи я пойду к ‘Матери’. Адмирал Макмахан и я приложим все силы и возможно еще и Дахака привлечем на помощь, чтоб вытащить что-то из этих данных.”

“Удачи”. Хурзаг больше года уже пытается найти кто за всем этим стоит. Ну, хорошо.” Колин кивнул и встал, протягивая руку к вице-Губернатору еще раз. “В таком случае, я не буду задерживать вас, мистер Джефферсон. Гор и я приглашены на день рождения и два подростка-чертенка сделают нас обоих несчастными, если мы опоздаем.”

“Конечно. Пожалуйста передайте императрице и вашим детям от меня поздравления.”

“Непременно - в промежутке между подарками, пуншем и весельем. Удачи вам с вашим отчетом.”

“Спасибо, Ваше Величество.” Джефферсон изящно ушел, а Колин с Гором направились в домашнюю часть Императорского Дворца.

Глава 3

Колин Макинтайр бросил свой пиджак на стул, и в его зеленых глазах появилась смешинка, видя как робот-дворецкий пытается его подцепить. Танни была так же аккуратна, как и кошка, на которую она так была похожа, и она запрограммировала бытовых роботов, чтобы исправлять его небрежность вместо нее, когда она была где-нибудь занята.

Он заглянул мимоходом в библиотеку и увидел две копны соболиных волос склонившихся над голограммой. Это было похоже на первичный преобразователь главной силовой установки гравитонного конвейера, и близнецы деловито управляли показом через свои нейронные каналы, чтобы вывести его развернутую схему, споря по каким-то заумным вопросам.

Их отец покачал головой и продолжил свой путь. Это было сложно представить что им было всего двенадцать, когда они учились, однако, он знал, что это только потому, что он вырос без импланта образования.

С нейронным интерфейсом не было никакого врожденного предела данным, которые можно было бы дать любому человеку, но исходные данные были не то же самое что знание, и это потребовало совершенно нового набора образовательных подходов. Впервые в истории человечества, единственная вещь, которая имела значение и лучшие педагоги всегда на этом настаивали, что истинная цель образования: освоение знаний. Теперь студентам уже не нужно проводить бесчисленные часы получая знания, но теперь возникала задача осознания ими того, что они уже “знали”, и учиться это использовать, учиться думать, и это восхищало хороших учителей. К сожалению, это также отменило традиционные критерии работы и производительности. Слишком многие учителя, приверженцы старых правил, были потеряны, и даже больше того, некоторые из них, во главе с профсоюзами Запада, вели ожесточенную кампанию против принятия нового. Человеческий род в целом, казалось, думал, что Император обладал своего рода волшебной палочкой, и, в некотором смысле, они были правы. Колин мог делать почти все, что он решал необходимым сделать… до тех пор, пока он был готов использовать тяжелую артиллерию и был достаточно уверен что битва того стоит.

Ему потребовались более трех лет, чтобы сделать вывод, какие образовательные учреждение Земли нужно затронуть. В течение сорока трех месяцев он выслушивал причину за причиной, почему перестройка не может быть выполнена. Лишь у очень небольшого числа Земных школьников был нейроинтерфейс. Слишком мало было доступного оборудования. Слишком много новых понятий в слишком короткое время могло спутать уже обучающихся детей и нанести невосстановимый ущерб их психике. Список продолжался все дальше и дальше, пока, ему это не надоело и он объявил о роспуске всех профсоюзов учителей и увольнении каждого учителя, нанятого любым государственно финансируемым образовательным учреждением или системой на всей планете.

Люди, которых он уволил, попытались бороться с его указом в судах только для того, чтобы обнаружить, что Великая Хартия дала Колину полномочия сделать то, что он сделал, и когда они натолкнулись на холодное выражение его лица, обычно хорошо скрываемое напускной веселостью, их глубокая озабоченность благополучием их студентов подверглась радикальному изменению. Внезапно, единственное что они захотели, это сделать переход максимально быстрым и безболезненным, и если бы Император только позволил им вернуться назад на свои рабочие места, они бы взялись за дело немедленно.

И они вернулись. Все еще не без проволочек, когда они думали, что никто не видит, но они вернулись к нему. Конечно, каждое из их более ранних возражений имели долю правды, которые сделали внедрение совершенно новой системы образования трудным и часто удручающе медленным, но как только они признали, что Колин был серьезен, они действительно принялись за дело и продвинулись в нем. И по пути те, кто имел задатки настоящего учителя, а не мелкого бюрократа, открыли для себя вновь радость обучения. Те, кто не смог это сделать, как правило исчезали из профессии все больше и больше, но их предыдущая позиция и затяжная партизанская война задержали полномасштабное внедрение современного образования на Земле, по крайней мере на десять лет.

Что означало, конечно, что образование детей на Бирхате было гораздо лучше чем у детей на Земле. Дахак проводил большую часть своего времени на орбите Бирхат, и в то время как образовательные учреждения Земли воевали с Имперскими образовательными подходами, Дахак уже освоил их. Больше того, он, в отличие от них, не имел никаких общепринятых или личных возражений на их принятие, и он использовал только десятую часть своего огромного потенциала, для обучения небольшой общепланетной исследовательской группы. Его студенты проявили неутомимый голод к учебе, и, на сколько Колину было известно близнецы никогда не прогуливали, и это его пугало.

Он прошел в кабинет, и Джилтани улыбнулась ему из-за своего стола. Он нашел время, чтобы поцеловать ее должным образом, потом плюхнулся в кресло и вздохнул удовлетворенно, ощутив, как оно подстраивается под контуры его тела.

“Ты очень здраво поступил, покинув тот кабинет, любовь моя,” подметила Джилтани, поставив свой компьютер в ожидание, и он кивнул.

“Ты, должна это попробовать когда-нибудь,” сказал он многозначительно, и она засмеялась.

“Нет, мой Колин. ‘ты лучше отвези меня на край света, где можно ничего не делать, хотя это,-” она указала на бумажки и чипы с данными, разбросанные по ее столу”- гораздо интереснее.”

“Да?”

“Да. Аманда пытается придумать, как мы можем лучше использовать Тао-линевские гипер ракеты Марк Двадцать в небольшой тактической единице.”

Колин иронично покачал головой. Джилтани не любила битвы, - она слишком хорошо знала им цену,- еще были темные и опасные места в ее душе. Он подозревал, что никто, даже он сам, не сможет когда-либо принять некоторые из них, но горькая жизнь партизанской борьбы оставила свой след, и, в отличие от него, она рассматривала войну не как последний ответ, но как практичный, рабочий вариант. Она не была беспощадной, но она была гораздо более способна устроить бойню - и менее склонна брать пленных,- чем он. Именно поэтому он сделал ее Военным Министром. Как Военачальник, Колин был верховный главнокомандующий Империи, но на самом деле, это Танни управляла их растущим день за днем военным ведомством.

- Хорошо, если ты сможешь оторвать себя, мы сможем принять гостей.

- А? - она подняла голову на него.

“Исис, Коханна, и … проект Коханны,” сказал он менее весело. “Я боюсь, что Джефферсон может быть прав в логичности приказа на их уничтожение, но я не могу сказать, что с нетерпением жду принятия такого решения.”

- Не должен ты. - его жена вышла из-за своего стола. - Логика, как ты сказал когда-то давно, любовь моя, может быть ничем кроме уверенного пути в заблуждение.

- Твоя правда, малыш, - вздохнул он, обнимая ее, когда она подошла. Она остановилась, чтобы взлохматить его песчаные волосы, а затем опустилась в свое кресло. - Дело в том, я думаю, что я пытаюсь морально подготовится к принятию решения против них, потому что я думаю, что я должен, и это заставляет меня чувствовать что-то вроде стыда.

- В день когда твоя неуверенность умолкнет будет днём, когда ты стал меньше, чем твоя лучшая часть себя, Колин, - сказала она мягко.

Он улыбнулся, перевёл разговор на что-то более удобное, и позволил голосу Танни литься над ним. Он ценил мгновенья, когда они могли забыть об Империи, забыть о своих обязанностях, забыть о необходимости покончить с угрозой Ачуультани раз и навсегда, и мягкая архаичная речь Танни плела заклинание, которое помогло ему держать эти вещи на расстоянии, пусть даже очень недолго. Она освоила свой английский во время войны Алой и Белой розы и наотрез отказалась оставить его. Кроме того, как она указывала при случае, она говорила на истинном английском, а не на униженном диалекте, который выучил он.

“Прости меня, Колин,” мягкий голос вторгся в паузу в их разговоре, “но прибыли Коханна и Исис.”

“Спасибо.” Колин вздохнул и почувствовал как ускользает момент отрешенности от вселенной, и возвращается в свой привычный временной ритм. “Скажи им, что мы в кабинете.”

- Я уже сделал это. Они прибудут через мгновение.

“Отлично. И будь поблизости, возможно ты нам понадобишься.”

“Конечно,” подтвердил Дахак. Колин знал, самая малость внимания компьютера всегда следовала за ним, в готовности ответить на вопросы или сообщить ему о новых разработках, но Дахак разработал специальную подпрограмму для контроля потребностей своего Императора, без того чтобы обращать на него пристальное внимание, за исключением некоторых критических параметров. Это был его способ обеспечения конфиденциальности Колина, концепция, которую он не вполне понимал, но признавал ее важность для его человеческих друзей.

Дверь кабинета открылась, и в нее тихонько вошли Коханна и белокурая женщина, чьи состарившиеся глаза так удивительно были похожи на глаза Джилтани. Исис Тюдор было более девяноста лет, и она не получила никаких био-имплантов в молодости, так как она родилась на Земле. К тому времени, когда они стали доступными, ее тело было слишком старым и хрупким для полного набора био-имплантов, и возраст сокращал ее силы с каждым годом все больше и больше. Тем не менее, ее разум пылал энергией, и импланты, которое она все же получила, давали ей противоречивую энергию на фоне ее растущей слабости.

Джилтани встала чтобы обнять ее в то время как Коханна встретилась взглядом с Колином на грани вызова и четыре черно-подпалые собаки последовали за ней в дверь. Они двигались с более чем не свойственной собачьей натуре точностью, и усевшись на ковёр они образовали аккуратную линию.

Они выглядели, подумал Колин, как пожарные краны на ногах. Отцом щенков Тинкер Белл был породистый ротвейлер, и лабораторное происхождение было едва заметно. У них был плотное, внушительное телосложение, мощные мускулы, и самый крупный из них должно быть весил почти шестьдесят килограммов.

Он изучил их на предмет изменений, сделанных Коханной. Их было не так уж много. Массивная голова ротвейлера была, пожалуй, несколько шире, с более выраженным черепной выпуклостью, хотя он и сомневался, что заметил бы, если бы не приглядывался, и было еще что-то. И тогда он понял. Глаза смотрящие на него с пристальным вниманием выдавали наличие интеллекта за ними.

- Ну что же, Колин. - Голос Коханны отвлёк его внимание от собак. - Вы хотели их видеть. Вот они.

Он бросил на нее взгляд, но выражение ее лица поставило его в тупик. Он был приучен к ее вспыльчивости, но ее темные глаза были полны боли. Это, понял он для себя с неожиданностью, был для нее далеко не бескровный проект.

“Садитесь, Ханна,” сказал он тихо и встал на колени перед собаками, пока она садилась в свободное кресло. Собаки подняли головы, чтобы взглянуть на него и он провел рукой вниз по большой, широкой спине одной из них. Его чувственные усилители были на высоте и он чувствовал обычные выпуклости мышц породы … и еще кое-что. Он посмотрел на Коханну и она пожала плечами.

”’Ханна,” он вздохнул, “Я должен сказать Вам, что я в некотором смысле меньше волнуюсь о генетических изменениях, чем об остальных аспектах. У Вас есть какие-либо идеи, как антитехнари будут реагировать на полностью улучшенных собак? Идея собаки с такой силой и плотностью будет их пугать.”

“Тогда они идиоты!” Коханна посмотрела на него, потом вздохнула, и что-то очень похожее на чувство вины разбавило ее ярость. Узел напряженности внутри него несколько ослаб, когда он увидел это и понял, насколько ее гнев идет от осознания того, что, возможно, она зашла слишком далеко.

“Ладно,” сказала она наконец, своим низким голосом, “Может быть, я идиотка. Я до сих пор считаю -” глаза ее сверкнули “- что они суеверные дикари, но, черт возьми, Колин, я не могу понять, как их мозги работают! Эти собаки представляют для них не большую опасность, чем любое другое расширение человеческих возможностей!”

- Я знаю, вы думаете, что они не опасны, Ханна, но-

- Я ничего не думаю, Колин, я знаю! И так будет и с вами, если у вас хватит времени, чтобы познакомиться с ними.

“Это”, он признал, “то, чего я больше чем немного боюсь.” Он вернулся к собакам и крупный самец, к которому он прикоснулся, спокойно на него посмотрел. “Это - Галахад?” спросил он Коханну… но ответил кто-то другой.

- Да, - сказал механический голос, и глаза Колина расширились, когда он увидел небольшой вокодер на ошейнике собаки. Дрожь пробежала по спине, при виде того, как .бессловесное животное” говорит, но она исчезла в одно мгновение. Ее сменило ощущение чуда, и странный восторг, который он постарался подавить, и он глубоко вздохнул.

- Ну, Галахад, - сказал он тихо, - Коханна объяснила, почему я хотел с вами познакомиться?

- Да, - ответил пес. Его уши двигались, и Колин понял, что это была преднамеренный жест, предназначенный для передачи смысла. - Но мы не понимаем, почему другие нас боятся. - Слова прозвучали медленно, но без колебаний.

- Минуточку, Галахад, - сказал Колин, чувствуя лишь небольшое ощущение нереальности от обмена любезностями с собакой. Он снова посмотрел на Коханну.

- Насколько это была компьютерная обработка?

- Там некоторое улучшение, -призналась она. - Они склонны забывать определенные слова, и их структура предложения очень проста. Они никогда не используют прошедшее время. Но программное обеспечение ограничено “заполнением дыр”. Это не меняет их смысл”.

“Галахад”, Колин обратился к собаке, “Вы не пугаете меня . или кого-либо в этой комнате . но некоторые люди найдут Вас… неестественными, а люди боятся вещей, которые они не понимают.”

“Почему?” Спросил Галахард.

“Я хотел бы объяснить, почему,” вздохнул Колин.

“Опасность вызывает страх,” сказала собака “Но мы не опасны. Мы просто хотим жить. Мы не зло.”

Колин моргнул. Такие слова, как “зло” подразумевают способность манипулировать понятиями световых лет, чего раньше Тинкер Белл никогда не удавалось.

“Галахад”, спросил он осторожно “Что такое “зло” в вашем понимании?”

“Зло”, произнес механический голос, ” это опасность. Зло-это когда больно без физической боли.”

Колин вздрогнул, Галахад поразил его в самое сердце своим определением зла. И это ли он имел в виду или нет, но это направило Колина в решении о их судьбе в совершенно иное русло.

Колин Макинтайр смотрел в глубины своей души, и ему не нравилось то, что он видел. Как он мог объяснить то, что большая часть человечества была неспособна понять, и что Галахад видел так ясно, или почему ему стало так стыдно за это?

“Человек-Колин,” Колин поднял глаза на Галахада заговорившего снова: “Я пытаюсь понять, для лучшего понимания, но не понимаю. Мы знаем,” массивная собачья голова кивнула на своих товарищей”, вы можете умертвить нас. Но мы не хотим умирать. И вы не хотите умертвить нас. Если мы должны умереть, мы не можем остановить вас. Но это не правильно, человек-Колин.” Собачьи глаза смотрели на него с достоинством и проникая в самое сердце. “Это неправильно,” повторил Галахад,” и вы это знаете.”

Колин закусил губу. Он повернулся к Джилтани, и когда ее черные, слегка чужеродные глаза, глаза целой Империи, встретились с его и в них тоже блестели слезы.

“Он имеет на это право, мой Колин,-тихо сказала она. “Должны ли мы решить их умертвить, это будет страх, который нами движет-страх, что заставляет нас делать то, что мы хорошо знаем, что это неправильно. Нет, больше, чем неправильно” .Она опустилась на колени рядом с ним, касаясь тонкой рукой тяжелой головы Галахада. “Как Галахад уже сказал, зло это когда больно без физической боли.”

“Я знаю.” Его голос был так же тих, и затем он встряхнулся. “Исис?”

”’Танни права. Если бы я знала то, что планировала Ханна, я была бы полностью на вашей стороне, но посмотрите на них. Они великолепны. Они Люди Колин,-они хорошие люди, которым, случилось, иметь четыре ноги, а не руки.”

“Да”. Колин посмотрел на свои руки, рук у Галахад не было, и почувствовал что для себя решение он уже принял. Он встал и потеребил нос, глубоко задумавшись. “О скольких мы здесь говорим,”Ханна?”

“О десяти. Эти четверо и еще два маленьких помета.”

“Ладно”.Он повернулся к Галахаду и его братьями и сестрами. “Послушайте меня, вы все. Я знаю, что вы не понимаете, почему люди должны вас бояться, а все ли из вас понимают, что такое возможно?” Четыре собачьи головы кивнул в безошибочном знаке согласия, и он усмехнулся, несмотря на свою торжественность. “Хорошо, потому что единственный путь для нас держать вас в безопасности это сделать так, что бы люди, которых вы можете напугать не знали о вашем существовании, но мы не сможем делать это вечно.”

“Таким образом, вот что я собираюсь сделать. С этого момента вы четверо будете жить с нами . с Танни и мной . и за исключением того времени, когда вы будете только с нами, вы должны симулировать поведение обычных собак. Вы можете сделать это?”

“Да, человек-Колин” Это говорил не Галахад, а меньшая самка, и ее достойное выражение лица резко исчезло. Она подскочила к нему, виляя хвостом и стараясь лизнуть с энтузиазмом его лицо, затем она начала метаться по комнате с безумным лаем. Она застыла, высунув язык, неряшливо упала на ковер, перекатилась на спину, и замахала всеми четырьмя лапами в воздухе. Затем она перекатилась назад и выпрямилась, в ее глазах был смех.

“Все в порядке!” Он вытер лицо и ухмыльнулся, потом снова посерьезнел. -Я не знаю, поймете ли вы это, но мы собираемся брать вас во многие места и показывать вас многим людям, и я хочу, чтобы вы вели себя, как обычные собаки. Корреспонденты получат огромное количество материала о вас, и это хорошо. И, когда правда о вас все же выйдет наружу, я хочу использовать то, что все человечество видело вас. Я хочу, чтобы они привыкли к мысли, что вы не опасны. То, что вы были здесь довольно долго, и ни кому не причинили вреда. -Вы поняли?

“Если мы докажем, что мы не зло, люди не будут нас бояться?” спроси Галахад.

“Точно. Это не совсем справедливо . Вам не придется это доказывать больше, чем им . но это - то, как это должно быть. Вы можете сделать это?”

“Мы сможем, человек-Колин,- тихо проговорил Галахад.

Глава 4

Адмирал флота леди Адрианна Роббинс, баронесса Нергала и кавалер Золотой Звезды, уклонилась с поспешностью которая плохо соответствовала ее высокому рангу. Она прижалась к стене коридора дворца и сжалась в наименьше возможное пространство, когда четыре ребенка, наполовину взрослый Нархани, а также группа из четырех прыгающих ротвейлеров катились на нее сверху вниз.

К счастью, для адмирала, длинноволосая девочка, во главе этой кавалькады увидела ее, и начала тормозить, на сколько это было в детских силах, останавливаясь в запутанном переплетении рук, ног, стоп, копыт и лап.

“Привет, Тетя Адрианна!” закричала Принцесса Исис Гарриет Макинтайр, и адмирал Роббинс отошла от стены. Шона и Гарриету, казалось, ее свирепый взгляд не взволновал, но Сэнди Макмахан выглядела немного обескураженной, а Тамман начал рассматривать свои руки. Брашан, клонированный ребенок Брашиила, выглядел ужасно неловко, так как хоть он и был моложе всех остальных, он был уже почти взрослый, учитывая скорость, с которой взрослел его вид. Собаки, тем временем, бухнулись на колени возле нее, тяжело дыша, но эта собачья беспечность не обманывала Адрианну, потому что она была одной из немногих, кто знал о них правду.

“Интересно”, сказала адмирал мрачно”, как их Императорское Величество будет реагировать на то, как вы мчались на меня, маленькие дьяволята?”

“О, папа был бы не против”. Улыбнулся Шон.

“Я больше думаю о Её Императорском Величестве”, сказала Адрианна, Шон резко задумался. “И вот что еще я думаю. Можете ли вы назвать мне хоть одну причину из-за которой я не должна ей об этом рассказать?”

“Потому что вы не хотите, чтобы мы были на вашей совести?” предложил он, она проглотила смех и нахмурилась.

“Моя совесть довольно чиста, Ваше Высочество.

“Ээ, а вам обязательно об этом говорить маме и папе?” спросила Гарриет, Адрианна пристально и долго посмотрела на нее, время тянулось ужасно медленно. Тамман заерзал, явно представляя реакцию своих родителей, и Адрианна смягчилась.

“Не в этот раз, я думаю. Но, -” она погрозила пальцем, видя как с облегчением расцветают улыбки “-я не буду столь легко прощающей следующий раз!”

Хор искренних голосов сказал ей спасибо, и она сделала руками прогоняющий жест.

“Тогда уходите, ужасное братство!” скомандовала она, и кавалькада понеслась обратно по коридору (хотя и менее стремительно, чем раньше).

Адрианна улыбнулась им в след, и продолжила своё прерванное путешествие. Шон, размышляла она, был темноволосой версией своего отца с тем же крючковатым носом и оттопыренными ушами-его нельзя было назвать красавцем, но, похоже, что он будет выше ростом чем его родители.

Гарриет, с другой стороны, была уменьшенной копией своей матери . симпатичный ребенок, который скоро превратится в удивительную красавицу. У обоих близнецов были глаза Джилтани, но у Гарриет они были более мягкие. Не менее живые, но более нежные. Фактически, размышляла Адрианна, она взяла больше от мудрой индивидуальности Колина, в то время как Шон смешал абсолютное бесстрашие своей матери и юмор своего отца в добавок к своему собственному. Скоро этот мальчик будет настоящим разбивателем сердец.

Она вышла из задумчивости, достигнув своей цели, и дверь скользнула в сторону, пропуская ее в кабинет к Колину. Император поднял глаза от своих бумаг и махнул рукой на кресло.

“Садитесь, Адрианна. Я освобожусь через минуту.”

Адмирал Роббинс сидела, привередливо разглаживая рукав своей униформы, терпеливо ожидая пока Колин, закончит очередной платеж его бесконечной бумажной волокиты. -Он сбросил данные-и их решение-обратно в компьютер, а затем откинулся на спинку стула и скрестил ноги.

“Я вижу, что Вы уклонились от громоподобного стада,” произнес он, и она поглядела на него с удивлением. “У меня есть системы наблюдения в общественных коридорах, помните? ‘Маленькие дьяволята’ это точно!”

“О-о, они не так уж и плохи. Шустрые, но, уверяю вас, я ничего не имею против.”

“Никто не против. Ну, никто кроме Танни, возможно. Маленькие дьяволы симпатичны как гроздья бутонов, и они знают это.” Он покачал головой и вздохнул. “Да, хорошо. К делу. Между прочим, спасибо за то что так быстро пришли.”

“Так работает Империя, Ваше Величество.” Если говорят кому то, иди, то он идет, и все такое. Но я должна признать, что вы пробудили во мне любопытство. Что за щекотливый вопрос, что мы не могли обсудить его по интеркому?”

“Я, вероятно, просто параноик”, сказал Колин более серьезно,” но эти демонстрации против Нархани становятся только хуже, а не лучше, поэтому я не хотел бы давать ни какого шанса утечке. Что у меня на уме или как я собираюсь сделать их намного лучше … или, чертовски много хуже.”

“Я терпеть не могу, когда вы становитесь загадочным, Колин,” вздохнула Адрианна.

“Извини. Просто я ломал себе голову над этим несколько месяцев, прежде чем решился, и я зол на себя за то, что думал так долго, вместо того что бы сделать это в первую очередь. Я открываю Академию для Нархани.”

“О, Боже!” Адрианна вцепилась в свои бронзовые волосы и застонала. “Ну почему всегда - я? Как Вы думаете на все это отреагируют журналисты? Они же будут везде преследовать меня, вытаптывая кустарник вокруг моей квартиры!”

“Да, ладно!” усмехнулся Колин. “Первое поколение клонов не будет готово, раньше Шона и Гарри-так что у вас еще есть время для работы лопатой.”

”’Работы лопатой,’ говорит он! Вы имеете в виду, Работы бульдозером! К счастью,” она улыбнулась скорее самодовольно, “Я об этом думала еще с год назад. С тех пор мы работали над модификацией программы.”

“Да?”

“Конечно, да. Боже, Колин, вам не кажется, что я знакома с вами достаточно долго, чтобы понять, как вы думаете? Это иногда отнимает у вас какое-то время, но вы обычно приходите к правильному решению рано или поздно.”

- Вы, - Колин оглядел ее,- имеете худшие манеры среди всех флотских офицеров в галактике.

- Я на службе. Хотите увидеть мое “официальное лицо”? - Ее улыбка мгновенно превратилась в строгое и холодное выражение лица, глаза пристально оглядели его в течение десяти секунд, прежде чем она расслабилась с усмешкой. - Я держу его в коробке на шкафу, когда я в нем не нуждаюсь.

- Боже, ничего удивительного что все боятся вас!

- Лучше меня, чем плохих парней.

- Верно. На самом деле, я хочу от вас немного больше, чем изменения в вашей программе. Я хочу, чтобы вы поддержали предложение.

- Ну, конечно, - сказала она с некоторым удивлением. -Почему бы и нет?

- Я имею в виду что вам придется общаться с прессой, - пояснил он, и она поморщилась. Одна из вещей, которые ей больше всего понравились в Имперском Уставе было то, что он гарантирует свободу слова, но не превращает журналистов, в оловянных (?) божков. Имперские законы о частной жизни и, тем более, законы о клевете приводили в шок земных журналистов, и если где-то была форма жизни, которую Адриенна Роббинс действительно презирала, то это были журналюги. Они превратили ее жизнь в ад после осады Земли и кампании у Дзеты Треугольника.

“Вот, черт, Колин. За что все это мне?”

-Боюсь, что так,-сказал он с чувством вины, что же до него, то достаточно большое количество дворцового персонала было задействовано что бы держать журналистов подальше от него, на сколько это было возможно, и по всей видимости еще ему помогал тот факт, что Джилтани была более фотогеничной и общительной с прессой. Колин знал, что его подданные его уважали, но еще они и любили Танни.

Что, размышлял он, указывало на то, что у общественности был более высокий IQ, чем он, возможно, думал.

“Смотрите”, продолжил он убедительно, “Вы знаете мою политику по гражданским правам Нархани. Они - граждане, точно такие же, как кто-либо еще. Предоставление им собственной планеты, возможно, внесло некоторую разрядку в открытой неприязни, но мы должны ввести их в правительство и в вооруженные силы, в противном случае такая изоляция приведет к большим неприятностям. Я уже привлек многих в государственные службы здесь на Бирхате, но мне они нужны и во Флоте тоже.

“Я не ожидаю проблем от военных, но от гражданских может быть что угодно . Мне нужна вся помощь какая только возможна, для продвижения этой идей, и после Танни, Вы - лучшая, кто у меня есть.”

Адриенна сгримасничала, но она знала, что это было правдой. Она была единственным выжившим офицером, командовавшим крупным боевым кораблем в обоих компаниях, Осаде Земли и Дзете Треугольника. Больше того, ее корабль был единственным выжившим в последней, безнадежной контратаке Земли. Она была самым заслуженным Боевым офицером флота, она была несчётным кавалером рыцарских орденов Земли и была единственным человеком в истории, получившим высшие награды за доблесть от каждой страны Земли, так же как Золотую Звезду. Это ее ужасно смущало, но это было верно.

Все это означало, что Колин был прав. И если он хватался за большие пушки, то ей нужна будет батарея.

“Ладно,” вздохнула она, наконец, “я сделаю это.”

*

Францина Хильгман убивала время дергая блокировку дверей машины, в то время как она осматривала окрестности. Она не видела ни каких признаков наблюдения здесь на дороге, но паранойя была инструментом выживания, который ей хорошо служил многие годы.

Она медленно пересекла стоянку к пешеходной зоне огромного, ярко освещенного Мемориального комплекса. Ей было не по себе при мысли о встрече в самом сердце Шепардского Центра, но она подумала, что это имело смысл. Кто в здравом уме стал бы здесь ожидать, встречи пары предателей?

Она сошла с пешеходной дорожки к людям, текущим мимо иглы пятидесятиметровой обсидиановой Стеллы и бесконечных рядов имен, выгравированных на его украшенной стальной полосе. Здесь были перечислены имена всех людей, кто погиб в тысячелетиях сражений против Ану, и даже Хильгман не могла оставаться к этому равнодушной. Но оставалось мало времени, и она активно прокладывала себе путь через край толпы.

Другая, еще более тихая толпа окружала разбитый восьмидесятитысячетонный корпус, который разделял Мемориал со Стеллой. Досветовой линкор Нергал, остался там, где капитан флота Роббинс посадила его на живот, так как опорные ноги были разрушены, и он сохранился точно в том виде, в каком он был после заключительного сражения. Он был лишь обеззаражен от радиации и все, искалеченные ракетные пусковые установки и энергетическое оружие, висели как сломанные зубы на его искривленных боках. То, как он это пережил, было выше понимания Хильгман, и она не могла даже себе представить, что нужно было предпринять, чтобы привести эти обломки домой и самостоятельно приземлить.

Через минуту она повернула и пошла к служебному выходу, о котором ей говорили. Он был не заперт, как было обещано, и она проскользнула через него в комнату складского оборудования и закрыла за собой дверь.

“Ну”, сказала она с сарказмом, оглядываясь на заброшенные машины: “Я должна сказать, что все это имеет надлежащую заговорщическую атмосферу!”

“Возможно”. Человек, который вызвал ее, выступил из тени с тонкой улыбкой. “С другой стороны, мы не можем рисковать встречаться очень часто… и мы, конечно, не можем делать это публично, но сейчас то мы можем?”

- Я чувствую себя как идиотка. - она коснулась темного парика, который спрятал ее золотистые волосы, потом посмотрела на свою дешевую одежду и содрогнулась.

- Лучше живой идиот, чем мертвый предатель, - ответил он, и она фыркнула.

- Верно. Я здесь. Так что важного произошло?

“Несколько вещей. Во-первых, подтвердилось, что они знают, что не взяли всех людей Ану.” Францина резко глянула на него, и получил еще одну тонкую улыбку.

“Очевидно, они не знают, кого не взяли, или у нас не было бы этой мелодраматической беседы.”

- Да, полагаю, не было бы. Что еще?

- Это. - чип данных перешел из рук в руки. - Эта маленькая штучка слишком важна, чтобы доверять нашим обычным каналам.

- Да? - Она посмотрела на него с любопытством.

“Разумеется. Это копия чертежей новейшей игрушки маршала Цзяня - гравитонной боеголовки достаточно мощной, чтобы разнести целую планету.”

Францина сжала чип в руке, и ее глаза расширились.

- Его величество, - сказал мужчина с мягким смешком, - отказался ее строить, но я более прогрессивен.

“Для чего? Угрожать взорвать себя, если они нас вычислят?”

“Я сомневаюсь, что блеф сработает, но есть другие направления, где это может быть полезно. Пока, я просто хочу иметь железный козырь по рукой, если он нам понадобится.”

“Хорошо.” Она пожала плечами. “Я полагаю, что Вы сможете достать для нас некоторые военные компоненты, в которых мы нуждаемся?”

“Вероятно. И для переброски мы будем использовать обычные каналы. Между прочим, как продвигаются действия ваших групп?”

“Очень хорошо, на самом деле”. Неприятно улыбнулась Хильгман. “Хотя, на самом деле, их обучение и развитие маниакальной подозрительности еще продолжается, и держать их на поводке не самая простая задача в мире. Может быть им необходимо дать некую миссию, чтоб они дали волю своему … энтузиазму. Это, можно устроить? “

“Да, я могу указать несколько целей. Вы уверены, что они действительно не знают о вас?”

“Они слишком хорошо разделены для этого,” сказала она уверенно.

“Хорошо. Я подберу несколько операций с возможными потерями. Которые можно будет представить как мучеников за дело”.

“Только слишком не увлекайся,” предостерегла она. “Если они потеряют слишком многих, их, вероятно, будет довольно сложно контролировать.”

“Понятно. Тогда, я полагаю, это в общем-то все … за исключением того, когда будет готово ваше следующее пастырское письмо.”

“Г-м?”

“Да. Его Величество решил стиснуть зубы и начать вербовать Нархани в вооруженные силы.” Хильгман кивнула, а его глаза сделались задумчивыми и он улыбнулся. “Именно так. Мы хотим проявить спокойную реакцию для общественности, возможно что-то типа молитвы, чтобы Его Величество не ошибся, но, я верю, это немного раздует огонь в печи беспорядка.”

“Без проблем,” сказала епископ с такой же тонкой улыбкой.

“Тогда я пойду. Подождите пятнадцать минут прежде чем выходить от сюда.”

“Конечно”. Она была немного уязвлена, но не подала и вида. Неужели он думает, что она занимаясь этим столь долго не знает правила игры?

Дверь за ним закрылась, и она села на пылесос, поджав губы и обдумывая, как лучше, с сарказмом все написать, сжимая рукой в кармане чип с данными, который мог убить мир.

Глава 5

Шон Макинтайр аккуратно приземлился на поляне и отключил питание.

“Отлично сделано, Шон,” сказал Тамман с места второго пилота. “Почти так же хорошо, как мог бы я это сделать.”

“Да? И кто-ж из нас срезал вершину той секвойи в прошлом месяце?”

“Это было не по вине пилота,” ответил высокомерно Тамман. “На сколько я помню, маршрут прокладывал ты.”

“Он не мог, он был дома,” сказал женский голос.

Тамман ухмыльнулся, и Шон поднял глаза к небу в поиске справедливости. Затем он толкнул плечом Таммана, и женский голос простонал за ними, когда они сцепились. “Дай ему еще раз, Сэнди!”

“Слишком много тестостерона, Гарри”. Молодой голос источал сочувствие. “Его бедный, примитивный мужской мозг набит чепухой.”

Тамман и Шон остановились в молчаливом согласии, и затем повернулись к пассажирскому салону с мстительными намерениями, но их порыв внезапно подошел к концу, так как Шон натолкнулся на большой, твердый объект и затормозил.

“Черт побери, Брашан!” вскрикнул он, потирая выдающийся нос, который он унаследовал от своего отца, проверяя его на наличие повреждений.

- Я просто открыл люк, Шон,- ответил механический голос. . Я не виноват, что вы не смотрите, куда идете.

“Да уж, навигатор!” хмыкнула Гарриет.

” К счастью, для одной громкоголосой сопли,” заметил Тамман, “она принцесса, поэтому я не могу взгреть ее задницу так, как она того заслуживает.”

“Да вы просто хотите полапать мою задницу, похотливые создания!”

“Не волнуйся, Тамм,” сказал Шон мрачно. “Я буду рад тебя заменить. Так скоро- “добавил он”-как только одно негабаритное пони уйдет с моего пути!”

“О-о-о, защити меня, Брашан!” вскрикнула Гариет, Нархани рассмеялся и отошел в сторону, заблокировав открытый в кабину люк. Девушки бросились наружу, и маленький щенок Галахада Гавейн последовал за ними, подняв морду и чувствуя богатый ароматами воздух джунглей.

“Предатель!” Шон пнул своего друга и схватился за палец своей ноги от боли,- тогда как тот, кому этот удар предназначался его практически не заметил. Брашану было только десять земных лет, на шесть лет моложе Шона, но он был уже достаточно зрел для полного набора био-улучшений. Био-импланты давали пропорциональное увеличение силы и выносливости над естественными значениями, и из-за своей приспособленности к высокой гравитации Нархани был очень, очень жестким по человеческим меркам.

“Чепуха. Просто более старший товарищ старается защитить вас от вашей собственной импульсивности,” Брашан повернулся, и поспешил вниз по трапу.

“Да, конечно,” фыркнул Шон, следуя за ним вместе с Тамманом.

Это был полдень по местному времени, и Биа светила прямо над головой. Бирхат находился почти на световую минуту дальше от своей звезды класса G0, чем Земля от Солнца, но они были почти точно на экваторе, и воздух был горяч и неподвижен. Высокие, пронзительные крики доносились сверху от местного эквивалента птиц, псевдоптеродактилей с крыльями летучих мышей, парящих высоко над головами.

Шон и Тамман остановились, чтобы проверить свои гравитационные ружья. Без полного улучшения, они не могли справиться с полноразмерными энергетическими пушками, но их нынешнее оружие было немногим тяжелее земных спортивных винтовок. Двадцатизарядные магазины содержали трехмиллиметровые дротики из сверхплотной химической взрывчатки, и винтовки выстреливали их со скоростью более пяти тысяч метров в секунду. Это означало, что у них достаточно энергии, чтобы вывести из строя доимперский танк… или большинство обитателей экосистемы Бирхата.

“Выглядит нормально.” Четкий голос Шона был далек от его недавней игривости, и Тамман кивнул, чтобы подтвердить готовность своего оружия. Тогда они повернулись к остальным, Шон сгримасничал. Сэнди уже сидела в своем любимом месте, верхом на мощной спине Брашана.

Он полагал это имело смысл, даже если она выглядит нестерпимо самодовольной, для того, в ком были гены Сандры Макмахан. Ни один из ее родителей не был карликом, но ее рост едва превышал сто сорок сантиметров. Если бы у нее не было глаз Гектора Макмахана и скул Нинхурсаг, Шон бы подозревал, что она подкидыш. Конечно, ей еще не было пятнадцати, но Гарриет вытянулась почти до ста восьмидесяти в ее возрасте.

Не то чтобы, подумал он мрачно, что Сэнди позволяет своему небольшому росту замедлить ее. Она была настолько далеко впереди, что это было уже не смешно, но что он действительно ненавидел, - это то, что она всякий раз оказывалась права. Как в случае с проблемами в молектронике. Он считал, что проблема в основной матрице, но нееееет. Она настаивала, что причиной скачка напряжения было замыкание в альфа-блоке, и будь он проклят, если она не была права… снова. Это было невыносимо.

По крайней мере, у него есть преимущество в шестьдесят сантиметров, подумал он угрюмо.

Он и Тамман догнали остальных, и он многозначительно постучал по гравипистолету на боку Гарриет. Она поморщилась, но извлекла его, и проверила готовность. Сэнди -разумеется, - уже проверила свой.

- В какую сторону, Шон? - спросил Брашан, и Шон сделал паузу, чтобы сориентироваться по встроенной инерциальной системе.

- Около пяти километров на ноль-два-двадцать,- заявил он.

Ты не мог сесть поближе? - возмутилась Гарриет, и он пожал плечами.

- Конечно. Но мы говорим о тирранотопсах. Ты действительно хочешь, чтобы один из них наступил на флаер? Он мог бы слегка поломаться…

-Верно,-призналась она, и взялась за свой мачете, так как они подошли к возвышению лиан и папоротников, окаймляющих поляну.

Как всегда, она и Шон вслед за Тамманом определили место засады, в то время как Гавейн носился по всему подлеску, а Брашан прикрывал их тыл. Шон хорошо понимал, что присутствие Брашана было истинной причиной того, что его мать и отец не возражали против экскурсии близнецов. Даже для тирранотопса-свирепого существа, которое напоминало что то вроде скрещенного земного трицератопса и тиранозавра - Нархани с полным набором имплантов представлял проблему, вдобавок у Брашана был тяжелый энергетический пистолет. Присутствие Нархани в качестве няни, которая может дать отпор, подходило Шону и его друзьями просто отлично. Бирхат был гораздо более интересным, чем Земля, и Брашан считал, что они могли здесь бродить сколько угодно.

Несчетное количество зверей и птиц зашумело и вспорхнуло в подлеске, растревоженное хаотично мечущимся Гавейном, и многие из этих видов ранее вообще еще никто не видел. Это была одна из тех вещей которая им нравилась в Бирхате. Старая имперская столица пережила свое второе рождение после удара био-оружия, убийственный токсин не смог проникнуть в закрытые экосистемы инопланетного императорского зоопарка. Со временем оборудование выходило из строя и это открыло путь на свободу обитателям более чем десятка кислород-азот содержащих миров, сам токсин к тому времени исчез, и сорок с лишним тысяч лет естественного отбора превратили биосистему планеты в бред обкурившегося опиумом натуралиста.

Для всех их целей и намерений, Бирхат был девственной планетой, и он был их весь. Ну, их и еще трех четвертей миллиардов человек, но и это оставляло очень много свободного места, так как большая часть устойчиво растущего населения системы Биа было сконцентрировано вокруг новой столицы или в огромных орбитальных промышленных комплексах, работающих как демоны, чтобы возродить Империю. И, конечно, в настоящее время они были в центре Континентального Природного заповедника имени Шона Эндрю Макинтайра, названного императором в память дяди Шона, погибшего в борьбе с мятежниками Ану.

Конечно, они не были абсолютно свободны. В прошлом году Шон сделал первый шаг к признанию его официального статуса наследника империи, когда он был представлен “Матери”, и в соответствии с Уставом “Великой Матери”, был составлен его интеллектуальный и психологический профиль. Он был принят “Матерью”, и получил набор имплантантов, которые могли идентифицировать его как наследника даже на подсознательном уровне, это был самый страшный момент его жизни, признаком взросления и напоминание того, что взрослая жизнь все ближе и ближе.

Дальнейшая судьба его друзей, также, была известна. Все они должны поступить на службу в боевой флот,что было известно уже многие годы, и они приближались к вступительным требованиям Академии. Еще год, возможно, два, по оценке Шона, оставалось у них прежде чем это свободное временя у них испарится.

Но сейчас было время их молодости, и его распирало от гордости от охоты на тирранотопса за которым они пришли, и он был намерен наслаждаться жизнью в полной мере.

*

В северном полушарии Бирхата было лето, однако прохладный ветерок гулял по балкону. Колин выключил защитное силовое поле, которое было стеной балкона от непогоды при необходимости.

Город Феникс раскинулся перед ним в ночи, еще дальше искрились изгибы реки Никкан, строительные команды Цзянь Тао-линя хорошо поработали для поселенцев Бирхата. Феникс был продуктом цивилизации овладевшей гравитацией, и его башни взлетели выше могучих секвой в округе, а Дворец был самым высоким шпилем всех. Возможно, кто-то мог подумать, это было связано со статусом тех, кто в нем живет, но настоящая причина была практичность. Правда, у императорской семьи были роскошные личные апартаменты, занимающие четверть дворца, но это было почти побочным эффектом административных потребностей Имперской власти. При этом объект, столь обширный, как Дворец был ужасно переполнен функционерами и бюрократами, хотя новое Крыло, строящееся по соседству, должно помочь… на какое-то время.

Он вздохнул и приобнял рукой Джилтани, и её шелковистые волосы защекотали ему щеку, когда она прислонилась к нему. Он поцеловал ее в макушку, и с наслаждением посмотрел своим улучшенным зрением на город, будто украшенный драгоценными камнями от игры огней и волшебного смешения лунного света. Этот сложный рисунок всегда его восхищал, поскольку он вырос на Земле, где луна была только одна.

Он поднял взгляд к небу, но разглядеть звезды на нем было очень сложно. Блестящий диск крепости корпуса “Матери” висел почти над их головой, и еще более пятидесяти огромных планетоидов были рассыпаны по ночному небу за ней. Они были намного дальше, (чехарда орбит многочисленных “лун” играла дьявольский танец с приливами на Бирхате), но солнечный свет, отраженный от их корпусов золотил столицу Пятой Империи бронзой и черным деревом. А на противоположной от “матери” стороне планеты - действительно, почти прямо над тем местом, где сейчас его дети наблюдали за тирранотопсом - висела еще одна огромная сфера по имени Дахак.

“Боже, Танни,” пробормотал он, “посмотри на это.”

“Вижу”. Она нежно к нему прижалась. ”’Это как Божья шкатулка с драгоценными камнями.”

“Действительно,” согласился он тихо. “Этот вид того стоит, не так ли?” Она кивнула у него на плече, и он вздохнул, глядя на далекие планетоиды еще раз. “Конечно, созерцание всего этого, обычно заставляет меня думать о том, сколько мы все еще должны сделать.”

“Быть может, моя любовь. И тем не менее, мы справились со всем, что судьба до этих пор нам преподносила. Я не сомневаюсь в том, что сделаем все остальное мы еще, когда это потребуется”.

“Все так.” Он глубоко вздохнул, смакуя ночь, и прижал щеку к ее волосам в глубокой, счастливой удовлетворенности.

Дахак, как там дети между собой ладят?

“Я должен с сожалением сообщить, что Шон только что столкнул Гарриет в довольно мутный поток. В остальном, все идет по плану. Анализ личности Гарриет предполагает что она будет брать реванш в ближайшее время.”

-Чертовски верно,-согласился Колин, и Джилтани прыснула со смеху в его ухо.

“Ты гораздо хуже, чем твое потомство, Колин Макинтайр!”

“Нет, просто я старше и сильнее погряз в грехах”. Он усмехнулся. “Боже, я рад, что они растут, как нормальные дети!”

“Нормально, ты говоришь? Любовь моя, да сами Фурии делают меньше хаоса, чем эти двое творят на своем пути!”

“Я знаю. Разве это не здорово?” Био-улучшенные пальцы ущипнули его под ребро как стальные тиски и он вскрикнул. “Только подумай, в какую королевскую головную боль, они могли бы превратиться”, сказал он, потирая бок.

“Да, это так,” произнесла Джилтани более серьезно, “и что ты думаешь предпринять чтоб оградить их от этого.”

“Ты тоже приложила к этому руку.”

“О, да, есть правда в том, но ты тот, кто научил их теплоте, мои Колин. Я люблю их так же сильно, и они несомненно это знают, но жизнь распорядилась, не мне питать этих птенцов.”

“В любом случае, ты все делаешь правильно,” сказал Колин. “На самом деле, похоже, что мы очень хорошая команда.”

“Действительно, Танни,” добавил Дахак. “Что касается его собственного подхода, то Колин, несомненно, -думаю, самый подходящий термин будет “совсем их разбаловал.’”

“Ох, я, я что? Что ж, мистер энергетической умник, кто был достаточно умен, чтобы предложить им чем-нибудь заняться, вместо того, чтоб сидеть здесь и облизывать серебряные ложки?”

“Вообще-то ты”, ответил Дахак с тихим электронным смешком. “Факт, который, я должен признаться, не перестает удивлять меня”. Колин пробормотал что-то грубое и Джилтани хихикнула. “На самом деле,” продолжил компьютер: “это была отличная идея, Колин. Которая должна была возникнуть у меня.”

“О-о, это, вероятно, в конце концов до тебя дошло. Но это только если что-то пойдет не так с нами, однако Танни и я собираемся прожить еще несколько веков, и наследному принцу может стать сильно скучно за это время. Кроме того, мы достаточно молоды и вряд ли Шон переживет нас более чем на столетие или около этого. Это было бы пустой тратой его жизни, чтобы ждать так долго, такого небольшого его периода правления.”

“Действительно. Классический пример от Вашей собственной новейшей истории, конечно, это пример королевы Виктории и Эдварда VII. Трагическая потеря Эдварда, потенциально, сделала достаточно плохую услугу его стране, и.”

“Возможно”, прервал его Колин, “но я не думаю об Империи. Я хочу, чтобы наши дети делали что-то, но не для Империи. Я хочу, чтобы они были в состоянии оглянуться назад и знать, что они были победителями, не прожигателями жизни и держателями места. И я хочу, чтобы они знали, такие приятные вещи как . положение и уважение, лесть, которую они услышат . не означает ничего, если они этого не заслужили.”

Он замолчал на мгновение, и почувствовал молчаливое согласие Джилтани, когда она его крепко обняла, и посмотрел туда, где над их головами висел диск “Матери”, как само воплощение власти императора и коварного величия.

“Дахак”, сказал наконец он, “династия Хардана управляла в течение пяти тысяч лет. Пять тысяч лет. Это не долгое время для кого-то как ты, но это практически вне понимания человека. Как же это долго, и я не могу вообразить как наши дети . их дети, и дети их детей . могут управлять еще дольше. Я не могу даже предположить то, с чем они могут столкнутся, и решения, которые они должны будут принять, но есть одна вещь Танни, и я могу её им дать, прямо здесь и сейчас с Шоном и Гарри. Не для Империи, хотя Империя получит прибыль от этого, а для них.”

“Что, Колин?” тихо спросил Дахак.

“Знание того, что власть-это ответственность. Вера в себя и в то, что они делают, так же важно, как и то, для чего они рождены. Традиция-ну, услуг. Становление императором должно быть простым наследованием, а не продвижением по карьерной лестнице, и Танни и я хотим, чтобы наши дети-наша семья-помнили это. Именно поэтому мы посылаем их в Академию, и по этому мы не хотим, чтоб им льстили, как хотели бы некоторые из тех, кто на нас работает.”

Дахак помолчал минуту, -очень долгое время, для него, прежде чем снова заговорил. “Я верю, что я понимаю тебя, Колин, и ты прав. Шон и Гарриет еще не поняли, что вы с Танни для них сделали, но когда-то они поймут. И вы мудры, что делаете наследование традицией, а не вопросом права, по моим наблюдениям люди политики предполагают, что законы нарушить гораздо легче, чем традиции”.

“Да, мы тоже так думаем, -сказал Колин.

“Нет, любовь моя,” тихо сказала Джилтани. -Это то, что думаешь ты, а я же только рада тому, но ты имеешь на то право.”

“Танни права, Колин,-сказал Дахак мягко, -и я рад, что ты мне это объяснил. Я еще не до конца понимаю людей, но у меня еще будет много лет, чтобы научится, и я не забуду, что ты сказал. Ты и Танни мои друзья, и вы сделали меня членом вашей семьи. Шон и Гарриет-ваши дети, и я бы их любил только за это, даже если они сами не были б моими друзьями. Но они-мои друзья и моя семья-и я вижу, что у меня есть функция, о которой я раньше не знал.”

“Какая функция?”

””Мать”, может быть, страж Империи, Колин, но я-хранитель нашей семьи. И я это не забуду.”

“Спасибо, Дахак,-сказал Колин очень, очень тихо, и Джилтани тоже кивнула у него на плече.

Глава 6

Комната не была большой, но Шону Макинтайру она казалась огромной, когда он стоял и ждал у подножия узкой кровати, и его глаза тревожно охватывали её снова и снова, сканируя каждый кусочек поверхности в поиске мельчайших следов пыли.

Шон провел все свои семнадцать с половиной лет, зная, что он будет направлен в Академию, несмотря на преимущество, которое ему давало его высокое рождение, и он действительно не понимал, что это означало. Теперь он знал… и его худшие кошмары были далеки от действительности.

Он был “дух”,-низшее существо в негласной военной иерархии и законной добычей любого высшего члена пищевой цепочки. Он вспоминал, разговоры за ужином, в которых Адрианна Роббинс заверяла отца в том, что она в основном ликвидировала дедовщину, воспоминания о которой были у Императора из его дней обучения в военно-морской академии США. Шон, конечно, никогда и не думал оспаривать ее слова, но маловероятно, что она могла устранить достаточно много, в конце то концов.

Умом он понимал, что незавидная судьба курсанта первокурсника была необходимой частью обучения будущих офицеров к работе под давлением и знал, что в этом нет ничего личного, по крайней мере ничего личного для большинства людей. Однако, это понимание никак не отражалось на его потных ладонях, из-за ожидания квартальной инспекции, это было то, с чем его разум и его тело не находили общий язык. Он ставил в неловкое положение командира его отделения, кадета четвертого курса Малиновскую, перед его сверстниками. И ему совсем не помогал тот факт, что он смущался сам, для неё это не имело ни какого значения, и он не понимал, почему она решила превратить его жизнь в ад на земле.

Он чувствовал себя, как любил говорить его отец, гордым, как павлин, стоя в первом ряду новейшего класса академии, в ожидании первого осмотра коменданта. Каждая деталь его внешности было идеальной, и только Всевышний знал, через что ему пришлось пройти, чтобы это было так! Он был возбужден и счастлив, несмотря на бабочек в его животе. И из-за того, что он чувствовал и всей этой обстановки, он сделал невероятно глупую вещь.

Он улыбнулся адмиралу Роббинс. Хуже того, он забыл, что надо смотреть прямо перед собой, когда она осматривала строй. Он даже повернул голову, чтобы посмотреть ей в глаза и улыбнулся ей!

Леди Нергал не произнесла ни слова, но ее карие глаза сверкнули-никакой “Тети Адрианны”. Их температура стала где-то чуть ниже, чем у жидкого гелия, и они превратили его в омерзительную амебу, по плацу прокатилась леденящая … тишина.

Это продлилось век, или около того, затем он отвел глаза на предназначенное для них место, его шомпол-позвоночник стал еще прямее и его улыбка исчезла. Но дело было сделано, и Кристина Малиновская была намерена заставить его за это заплатить.

Стук каблуков привлек его внимание, он крикнул смирно и встал руки по швам, когда старшая его отделения Малиновская вошла в его комнату.

В академии не существовало ни каких домашних роботов. Некоторые из флотских и морских офицеров указывали, что в до-Имперских военных академиях, где они обучались, у гардемаринов и кадетов была своя прислуга, чтобы освободить их от внутренних проблем и позволить им сосредоточиться на учебе. Адмирал Роббинс, однако, была продукт американской военной школы. Она безоговорочно верила в силу пота, и ни у кого не хватало наглости спорить с ней, когда она приступила к проектированию программы и традиций академии. Тот факт, что Его Императорское Величество Колин I обучался в той же “военной школе”, что и адмирал Роббинс, возможно, мог с этим что-то сделать, но не курсант первокурсник, который мало что мог сделать столкнувшись с реалиями, и Шон мужественно трудился преодолевая это ужасное время. Теперь он стоял молча, блестя пуговицами, как крошечными солнцами, и в сапогах так ярко полированных, что было трудно сказать, что они были черные, и он использовал свои био-импланты на полную мощность, чтоб удержаться от града пота.

Малиновская обходила комнату, водя пальцами в белых перчатках по полкам и платяному шкафу, её каменное лицо отразилось в туалетном зеркале, когда она проверила его стакан для зубной щетки на капли воды. Она открыла его шкафчик, чтобы исследовать его скудное наполнение висящей там одежды и изучить блеск его второй пары ботинок. Ее отлично выдрессированный исполнитель, стоял в двери, с традиционным блокнотом в руках, наблюдая за нею и Шоном, в нем почти чувствовалось садистское ликование, с которым он ждал, чтобы надписать имя кадета Макинтайра в его “черном” списке. Но Малиновская ничего не сказала, Шон подавил чувство облегчения и напомнил себе, что она еще не закончила.

Она выпрямилась и закрыла шкаф, оглядев комнату еще раз и направился к его постели. Она остановилась там, где он мог ее видеть-нет, он был уверен, случайно-и полезла в свой карман. Она тянула время, выполняя тщательно продуманный ритуал, вынимая блестящий диск, в котором, через мгновение, Шон узнал антикварный серебряный доллар США. Она его тщательно уравновесила на согнутом указательном и большом пальцах и подбросила её.

Монета сверкнула в воздухе и упала точно в центре кровати … замерев там.

Серые глаза Малиновской сверкнули, увидев монету на кровати, и сердце Шона упало. С усилием, Шон старался выглядеть безразличным, когда она забрала себе монету и взвесила её на ладони прежде чем спрятать обратно в карман. Потом она протянула руку, схватила одеяло и простынь и одним рывком сорвала их с матраса.

Она повернулась на каблуках, и ручка её дрессированного исполнителя замерла.

“Пять выговоров,” она сказала категорично и вышла из комнаты.

Колин Макинтайр оглядел сидящих за сверкающим столом членов его Императорского Совета. Двое из них отсутствовали, Лоуренс Джефферсон был приглашен в последнюю минуту заменить Гора, а советник Геб, министр Развития был редким гостем на Бирхате. По большей части, это было потому, что он проводил большую часть своего времени, вплотную работая с Командами Обследования, но главное, Геб был последний из оставшихся в живых уроженцев “старого” Бирхата, и катастрофические изменения его родного мира приносили ему страдания.

Это было одной из причин, из-за которой Колин отозвал Влада Черникова со своей должности помощника Гора. Цзяню и Гору нужен был инженер на Бирхате, по этому, Колин создал Министерство Машиностроения, а Влад согласился его возглавить. Теперь белокурый, голубоглазый экс-космонавт закончил своё перечисление продолжающихся гражданских проектов Системы Биа, и Колин одобрительно кивнул.

“Кажется, что Вы владеете ситуацией, Влад…, как обычно.” Влад улыбнулся, и Колин улыбнулся в ответ. “Однако, как обстоят дела с Земным шитом?”

“Довольно неплохо”, сказал Влад. “Единственная реальная проблема заключается в задании абсолютной мощности. Мы задействовали сорок процентов первичного генератора и начинаем работать с подчиненными станциями. Я боюсь, что запасы пояса астероидов иссякли, но Центаврианские грузовики приходят точно по графику.”

Колин кивнул. Космические “заводы” Империи в состоянии сделать практически любой материал вплоть до основных элементов для синтеза композиционных материалов и сплавов необходимых Имперской отрасли, таких как и боевая сталь, из которой строятся планетоиды Боевого Флота, но и Имперским синтезаторам требуется некоторая отправная точка. Сырьё для создания таких объектов размером с “Мать” или Дахака необходимо от куда-то брать, и огромные Имперские грузовики “горных экспедиций” могли - и транспортировали - целые обломки планет на сборочные площадки. Система Центавра, к сожалению для неё, была в удобной близости от Солнечной системы, и её первоначальные одиннадцать планет уже были сокращены до девяти. В ближайшее время их станет и вовсе восемь, так как гравитонная боеголовка взорвет еще одну, чтобы скормить осколки ненасытным орбитальным верфям Земли.

“В то же время, Балтан и Дахак завершили планирование ‘Мачехи’”. Несколько советников с интересом прищурились. “Нам еще предстоит основательно изучить памяти ‘Матери’, но мы уверены, что извлекли все необходимые программы для управления Боевым Флотом и соблюдения конституционных функций. Окончательные параметры программы-ядра ‘мачехи’ остаются гибкими, из-за возможных дополнений, которые вероятно появятся так как наши исследования здесь на Биа, продолжатся. и конечно-же, весь проект потребует многих лет, но Гор, Тао-линь, и я намерен начать строительство в течение ближайших трех месяцев.”

“И слава Богу, мы, наконец, готовы”, сказал Колин. “Дахак, тебе и Балтану искренняя благодарность за ваши усилия.”

“Пожалуйста, ваше величество”, ответил Дахак своим лучшим формальным поведением на совещании. “Я уверен, что выражу мнение адмирала Балтана, так же как и свое.”

“Хорошо, напомни мне, чтобы я поблагодарил его персонально, в следующий раз, когда я его увижу”. Колин повернулся к Владу. “И новые планетоиды?”

“Это продвинулось гораздо дальше, несмотря на обычные непредвиденные задержки. Имперская Земля будет готова войти в строй в течение четырех лет”.

“Какие-то проблемы с компьютерами, Влад?” спросил Джеральд Хэтчер.

Я поясню, если не возражаете, Колин, - произнес Сэр Фредерик Эймсбери. Сухопарый англичанин, один из товарищей Хэтчера, начальник штаба во время Осады, ставший министром кибернетики, и Колин кивнул ему продолжать.

“Экспериментальные компьютеры были изготовлены и проработали больше двух лет, Сэр,” сказал Эймсбери, “в них также включены оригинальные идеи Дахака. Вместе с внедрением в наши энергоустановки логических схем Ачуультани, мы повысили скорость работы еще на пять процентов, и добавили больше абстрактного мышления в программном обеспечении. Они, конечно, не обладают самосознанием, но у них приблизительно на тридцать процентов больше самостоятельной способности принятия решения. Я полагаю, что Вы будете вполне довольны результатом.”

“Извините меня, Сэр Фредерик,” это был Лоуренс Джефферсон, “но что-то я еще не до конца понимаю. Я могу понять, почему мы не хотим, чтобы “Мать” или “Мачеха” обладали самосознанием, но почему мы не хотим, чтобы наши военные корабли, имели его? Если бы у нас было больше кораблей, таких как Дахак, разве это не будет гораздо более эффективным флотом?

“И да и нет,” сказал Эймсбери. “Корабли, конечно, были бы более эффективными, но они также будут намного более опасными.”

“Почему?”

“Если позволите, Сэр Фредерик?” сказал Дахак, и Эймсбери кивнул. “Проблема, вице-Губернатор заключается в том, что такие корабли будут слишком мощными для нашей-же собственной безопасности. Как вы знаете, Четвертая империя была не в состоянии создать полностью самостоятельный компьютер на момент своего существования. Мое собственное сознание развилось случайно во время пятьдесяти-одно-тысячелетнего простоя без присмотра, и даже теперь, мы еще не до конца понимаем, причины для этого.

“Четвертая Империя, однако, даже при её способностях решили не использовать эту возможность по каким-то причинам, которые, после рассмотрения, особенно в свете фактов, которые мы обнаружили, но о которых Империя, как представляется, не могла знать, кажутся вполне допустимыми. Подумайте: Нет доказательств, что кибернетический интеллект имеет иммунитет к .безумию., и компьютер Ачуультани достаточно доказывает, что не все имеют иммунитет к амбициям. Если планетоид класса Асгард ‘сойдет с ума’ он может нанести непоправимый ущерб. В самом деле, наиболее благоразумное предложение, что бы меня самого перенесли из моего нынешнего корпуса в какое то менее опасное место.”

“Дахак”, вздохнул Колин, “мы не собираемся спорить об этом снова! Я принимаю твой аргумент против создания каких-либо обладающих самосознанием компьютеров, но ты, однозначно, доказал нам свою правоту!”

“Кроме того,” сухо сказал Влад : “Почему возможность того, что ты можешь сойти с ума должна нам мешать, когда мы имеем Императора, который это уже сделал?”

Смешок побежал вокруг стола, но Колин его не поддержал. Он уже был готов перейти к следующему пункту, и посмотрел на своего министра Биологии с болью и печалью в сердце. Во многих отношениях, Исис была бы лучшим советником, чем Коханна… если-бы не её возраст. У нее было гораздо лучше развита “человечность”, но к несчастью для Колина, Проект Генезис был не просто главным достижением в жизни Исис Тюдор, но и последним.

“Хорошо, я считаю, что охватывает практически все”, сказал он тихо “, но прежде, чем мы закончим, у Коханны есть что сообщить нам.” Ханна?”

Коханна посмотрела на мгновение вниз на свои руки с необычной грустью, затем откашлялась.

“Я бы хотела что бы Исис была здесь, и сказала вам это сама, но ей было не до поездки. Тем не менее,” она подняла глаза “-Я рада сообщить, что первая за семьдесят восемь миллионов лет свободная женщина Нархани родилась в ноль-два тридцать четыре по Гринвичу этим утром. “Мягкий гул приятного удивления пробежал по столу и Коханна туманно улыбнулась. “Исис была там, и она назвала ребенка Ева. Насколько мы можем сказать, она абсолютно здорова.”

Тихий голос Джеральда Хэтчера нарушил долгое, затянувшееся молчание.

“Я никогда по настоящему не предполагал, что Вы сможете сделать это, ‘Ханна.”

“Не я.” Голос Коханны был очень тихим. “Это Исис.”

И опять наступило молчание, прежде чем Влад Черников снова заговорил, и его предыдущее легкомыслие исчезло.

“Как там Исида, Танни?” мягко спросил он.

“Не очень хорошо, Влад,” грустно сказала Джилтани. “Она быстро теряет силы, и поэтому отец остается рядом с ней. Она не чувствует никакой боли, и она видит, что работе всей ее жизни дает свои плоды, но я боюсь, что у неё мало времени”

“Мне горько это слышать.” Влад на мгновение посмотрел на притихший стол, потом снова на Джилтани. “Пожалуйста, скажи ей, как мы ей гордимся… и передай ей наши слова поддержки.”

“Хорошо,” тихо сказала Джилтани.

*

Францина Хильгман включила свое противоподслушивающее устройство прежде, чем достать новую Библию из своего пакета. Её системы безопасности были столь же хороши как и в Имперском правительстве (так как они и были из правительственных источников), что означало, что она была так-же защищена от прослушивания, как и любой правительственный чиновник, она с удовольствием вдохнула сильный запах печатных чернил, когда она открыла книгу. Она всегда любила красоту, и она была удивлена и действительно довольна влиянием, которое нейронный интерфейс оказал на полиграфию. Человек заново открыл, что книги были сокровищем, а не просто средством передачи информации, и фолиант, который она держала в руках, был шедевром печатного искусства.

Она полистала её с восхищением, а затем остановилась на Плаче Иеремии. Тонкие листы бумаги скользили с приятной легкостью, в отличие от последнего раза, когда какой-то идиот использовал клей и испортил две страницы из книги Левита.

Она осторожно развернула хрупкие листы, и разложила их на промокательной бумаге. Чипы данных были намного меньше и их легче спрятать. Она и ее союзники знали это, но они также знали, что лишь немногие из современных служб безопасности думали с точки зрения чего-либо столь же неуклюжего как письменные сообщения, что означало, что лишь немногие их искали. И, конечно, данные, которые никогда не были в электронном виде, не могли быть извлечены из электронных хранилищ компьютером по имени Дахак.

Она достала свою кодовую книгу, декодировала сообщение и дважды медленно прочитать его, запоминая его в памяти. Затем она сожгла листки, обратила пепел в прах, и откинулась на спинку стула, чтобы обдумать эту новость.

Макинтайр и его команда были, наконец, готовы начать строительство “Мачехи”, и она согласилась с этой оценкой своего союзника. По правде, “Мачеха” должна представлять огромную угрозу для их долгосрочных планов, но это можно изменить. Немного удачи и много тяжелой работы, и вместо “угрозы” это будет преимуществом, которое позволит им реализовать их самый амбициозный переворот в человеческой истории.

Она задумчиво грызла свою иконку. Во многих отношениях, она бы предпочла, ударить сейчас, но “Мачеха” должна быть ближе к завершению. Не до конца, но близко к этому. Это давало им временные рамки, и она начинала понимать, какой цели будет служить та богомерзкая гравитонная боеголовка. Ее глаза засветились благодарностью, когда она просчитала последствия. это будет их собственный поджог Рейхстага, и Нархани дали им такой великолепный повод “внутренней угрозы” который оправдает “особые полномочия” их кандидата на корону, обеспечивая завершение “Мачехи” в правильном направлении.

Но это в будущем. На данный момент, она внимательно обдумывала последние новости о Нархани. Официально она была просто генеральным секретарем, равным любому другому епископу Церкви, однако, Иосиф Сталин тоже был “просто” Генеральный секретарь ЦК КПСС, не так ли? - и это будет её работой, чтобы успокоить беспокойную паству, когда информация будет официально озвучена. Тем не менее, Ачуультани были порождением антихриста, и аккуратно подвести, ее успокаивающее заверение, что Нархани были на самом деле не Ачуультани, с оговоркой, возможно, чисто в биологическом смысле, и, конечно, что верные подданные Империи никогда не будут идти против других подданных империи, и тогда никто не сможет доказать, что они и есть Сатанинские истоки - передать сообщение с точностью до наоборот. Добавить, в частности, со всей серьезностью в пастырском письме напоминание верующим об их долге молиться за выбранный Императором путь развития в эти смутные времена, и брожение против Нархани будет очень хорошим, аминь.

И в то же время, были и другие члены ее паствы, которые, как она видела, получили известие в несколько менее успокаивающем виде.

*

Преподобный Роберт Стивенс сидел в темной комнате под его церковью и видел потрясенные глаза мужчин и женщин, сидящих вокруг него. Он чувствовал, что их ужас нарастал вместе с его собственным, и несколько лиц были пепельными.

“Вы уверены, отец Боб?” хрипло спросила Алиса Хьюз.

“Да, Алиса.” резкий, пронзительный голос Стивенса плохо подходил для молитв и проповедей, но Бог дал ему эту миссию, и такие мелкие трудности не мешали их правильной подаче. - Вы знаете, я не могу назвать свой источник информации -” в самом деле, он понятия не имел, кто был первоначальным источником, хотя информация из этого источника всегда доказывала свою надежность”,- но я уверен.”

“Боже, прости их”, прошептал Том Мейсон. “Как они могли действительно помочь прорасти семени антихриста?”

“Да, брось, Том!” Янс Джексон скривил губы, а его зеленые глаза сверкали. “Мы знали ответ на этот вопрос с тех пор, как они начали клонирование их драгоценных ‘Нархани’. - Он произнес имя как проклятие. “Они сошли с ума.”

“Но как?” спросила нерешительно Алиса. “Они сражались с ачуультани, как Божественные защитники! Как они могли делать то… и теперь сделать это?”

“Это все новые технологии,” зарычал Джексон. “Разве ты не видишь, они не ведают страха, власть соблазнила их. Они поставили себя над богом!”

“Боюсь, Янс прав,” сказал Стивенс с сожалением. “Они были Божественные защитники, но сатана это знает, так же хорошо, как и мы. Он не мог победить их, когда они сражались с Его армией, так что Сатана вернулся к искушению и соблазну, там где он не смог победить. И это,” он постучал по бумажке на столе перед ними “- это доказательство, что ему это удалось.”

“И имя, которое они дали этому своему демону,” ответил Джексон резко. ”’Ева!’ Оно должно быть ‘Лилит’!”

Стивенс кивнул еще более печально, но новый огонь зажегся в его глазах.

“Император и его Совет попали под влияние зла,” холодная уверенность очистила его скорбный голос, “и Богобоязненные люди не должны повиноваться злым правителям.” Он обратился к людям, сидящим по обе стороны от него, и множество рук поднялось вверх, образуя круг веры под жужжащей люминесцентной лампой. Стивенс чувствовал, что их вера подпитывала его собственную, делая его сильным, и свирепая целеустремленность, наполнила его.

“Время настает, братья и сестры,” сказал он им. “Время огня, когда Бог должен призвать нас, чтобы ударить по еретикам во имя Его, и мы должны быть сильными, чтобы выполнить Его желание. Поскольку Армагеддон действительно вокруг нас, и мы .”его глаза, горящие внутренним пламенем, обежали круг рук “., являемся истинным Мечом Бога!”

Глава 7

Планета Марха, в семнадцати световых минутах от Биа и меньше Марса, никогда не была настоящей планетой, и она стала еще меньше, когда Четвертая Империя сделала её оружейным испытательным полигоном. В течение двух тысяч лет, пока антивещество и гравитонные боеголовки не сделали планетарные тесты излишними, расщепление, синтез, и кинетическое оружие выдолбило и разорвало её почти безвоздушную поверхность в истерзанные отходы, особенности которых бросали вызов всем теоретическим предсказаниям.

И именно поэтому Императорские морские пехотинцы любили Марху. Это было прекрасное место для обучения пехоты тонкостям убийства других людей, и генералы Цзянь и Макмахан были рады поделиться им с курсантами адмирала Роббинс. Морские офицеры имели мало шансов столкнуться с пехотой, но иногда это могло произойти, и не знание того, что они могут(особенно морпехи), это хороший способ, чтобы стать мертвым.

На данный момент, адмирал Роббинс была на командной палубе транспорта Таннгост, потягивая кофе, и ее карие глаза блестели, когда она наблюдала через свои сканеры за развертыванием третьекурсников против выпускников. Да, Шон тот еще дьяволенок, - подумала она с гордостью. Он сделал абсолютную задницу из себя на своем первом параде, но он пережил это, и теперь он стоял первым в Тактическом учебном плане с твердыми пятью баллами. Он был немного дерзок на ее вкус, но это было не слишком удивительно, и его родителям это точно понравилось бы.

*

Кадет третьекурсник Макинтайр подал знак рукой, и его группа захвата упала в остроконечную тень кольцевой стены. Он упал с ними, тяжело дыша, и попытался вспомнить, все ли он сделал хорошо. Если ему удастся осуществить это, то он сможет даже найти двух или трех человек, кто с ним согласиться, но если он всё провалит, то каждый будет его ждать, чтобы сказать, что он осел.

Он посмотрел на Сэнди, с большим беспокойством, чем ему хотелось бы признать, когда он заметил, как устало она сидела. Это была ее компания, и ей понравилась его идея, когда он все обрисовал, но ее маленький рост, работал против нее.

Человек, получивший био-импланты, мог двигаться в выключенной боевой броне, если её сервоприводы были разблокированы. Это было не легко (особенно для кого-то размером с Сэнди), но чистая трудная работа могла того стоить при нынешних обстоятельствах. Выключенная броня не давала излучения, и она даже экранировала любые выбросы излучения имплантов её владельца, что означало, что налетчики были практически невидимы.

Только визуальное наблюдение было реальной угрозой обнаружения, и он это запомнил, в то время как его сверстники не придавали значение важности оптических систем и опирались на более сложные датчики. Он начал припоминать это во время разбора последних полевых учений и вспомнил, а теперь он будет опираться на это… а еще то, что в Академии не дают призы проигравшим.

Он скользнул вверх по кольцевой стене, взял пассивный сканер из своей экипировки, установил его на гребне и улыбнулся, смотря на его дисплей. Ониши и его команда были именно там, где предписывал учебник, что они должны быть надежно спрятаны в самом сердце сети охранных датчиков их центрального штаба. Но учебник не предусматривал компанию рейдеров, в едва ли полукилометре от центра, внутри периметра датчиков, защищающих тактический центральный штаб Ониши, готовых обезглавить всю его командную структуру, прежде чем Тамман (который, все равно, всегда хотел быть морпехом, по какой-то странной причине) приведет главные силы.

Он соскользнул вниз к Сэнди и прислонился своим шлемом к её. Лицо под забралом было уставшее и покрыто каплями пота, но ее карие глаза блестели, он усмехнулся и ударил ее бронированное плечо.

“Мы сделаем их, Сэнди!” Его шлем передал голос в её, не прибегая к фолдспейс связи. “Обезглавим противника.”

Она кивнула и стала рукой подавать сигнал подниматься своему отряду поддержки, который сделал это довольно быстро, даже без помощи “мускул” брони. Он оставил их и повторно поднялся на склон, чтобы перепроверить целевые координаты. Стандартная модель поглощения будет работать просто великолепно, радостно подумал он.

Он оглянулся. Тяжелое оружие Сэнди было подготовлено, и весь отряд подполз ближе к нему с подготовленными “энергетическими пушками”. Это было так же, как лазерном тире, подумал он, готовя свои импланты, чтобы активировать свою броню. И тогда он активировал свой ком впервые, за последние почти шесть часов.

“Сейчас!” крикнул он.

*

Кадет четвертого курса Ониши Шидехара нахмурился, когда он вышел размяться из своего штаба. Наследный принц или нет, Макинтайр был горячий противник, и осторожный обстрел, о котором сообщали заставы, не походил на него. Это была только перестрелка, и логичней всего это должно быть подготовкой к наступлению. Кадет Ониши рассчитывал надрать задницу Его Имперскому Величеству с большим удовольствием, но до сих пор он видел только десять процентов сил противника, что означало, что Макинтайр хотел пробовать что-то необычное. По опыту Ониши вся эта суматоха и маскировка могла хорошо выглядеть для преподавателей, но только удача Макинтайра позволяла ему выходить сухим из воды так долго. На этот раз он оказался перед действительно трудной задачей, и .

Что-то подняло облачко пыли перед ним. Фактически, таких облачков поднялось вокруг него больше десятка! Он только успел почувствовать сигнал тревоги до того, как они вспыхнули в сверкающих вспышках “ядерного оружия” и “гранат деформации,” и он осел с удивлением в облаке пыли, так как вспышки генерировали пульсы, выключающие его броню и блокирующие его имплантированный ком, чтобы инсценировать несчастный случай.

Он резко повернул голову, зажатую в его инертных доспехах, и увидел, как весь персонал его штаба падал вокруг. Вторая волна вспышек и взрывов обрушилась на его позицию, накрыв большинство из тех немногих, кто избежал первую, а затем орда бронированных стреляющих фигур спустилась с кольцевой стены.

Это произошло менее чем за тридцать секунд, и курсант Ониши стиснул зубы когда рядом с ним одна из бронированных фигур присела на корточки с зубастой улыбкой.

“Бац!” невыносимо произнес Шон Макинтайр.

*

Гору потребовалось несколько месяцев, чтобы начать улыбаться снова после смерти Исис, но сегодня его улыбка была огромной, когда он вошел в офис Лоуренса Джефферсона.

“Что тебя так рассмешило?”спросил вице-губернатор.

“Я только вернулся с Бирхата,” сказал Гор, все еще Улыбаясь, “Вы бы слышали Колина и Танни, описывающих последнюю безумную идею Дахака!”

“Да?” В отличие от большинства людей, Джефферсон предпочитал старомодный стул, и он скрипнул, когда тот откинулся на его спинку. “Что за идея”?

О-о, это нечто! Вы же знаете, как он оберегает детей?” Джефферсон кивнул; о преданности Дахака Императорской семье ходили легенды. “Так вот, через несколько месяцев у них состоится кадетский поход, и ему пришла в голову гениальная идея, что они должны его совершить у него на борту”. Старик засмеялся, а Джефферсон нахмурился.

“Почему бы и нет? Они, вероятно, не смогут попасть в более надежные руки, в конце концов!”

“Это была его мысль”, согласился Гор,” но Колин и Танни не хотят ничего даже слышать об этом, и я их не виню.” Джефферсон все еще выглядел озадаченным, Гор покачал головой и присел на стол вице-губернатора.

“Смотри, Дахак флагман Императорской Гвардии, верно? И даже не часть военного Флота вообще-то.”

Джефферсон снова кивнул. Колин Макинтайр потерял девяносто четыре процента воскрешенной флотилии Императорской гвардии Четвертой Империи в битве в Дзете Треугольника. Осталось только пять кораблей, и их ремонта занял годы, хотя сейчас они вернулись в строй. Кроме того, они принципиально отличались от остальных планетоидов Пятой Империи, в их центральных компьютерах нет первичных директив, которые вынуждают остальной Боевой Флот повиноваться “Матери”, а не непосредственно Императору. Хердан Великий, основатель Четвертой Империи, преднамеренно, из соображений безопасности, вывел Боевой Флот из своего подчинения, так как “Мать” не выполняла приказания императора, что было внесено в конституцию Дворянской Ассамблеей или если его действия нарушали Великую хартию, хранящуюся в её памяти. Это аккуратно выбивало почву из-под ног монарха с тиранией на уме, но Гвардия была под личным командованием Императора, и её подразделения не были жестко подчинены “Матери”.

“Хорошо,” продолжал Гор, “каждый кадет последнего курса совершает поход на борту корабля Боевого Флота, и как бы это выглядело, если б Колин отправил своих детей на Дахаке? Это будет плохо выглядеть хотя-бы перед их товарищами, но и что он сможет сообщить близнецам? Кроме того, Дахак любит их до безумия; для него будет ужасно трудно рассматривать их как любого другого сопляка!”

“Да, действительно”. Джефферсон слегка покачался на своем стуле из стороны в сторону и усмехнулся. “Никто не склонен считать, императора и императрицу беспокойными родителями. Но если они не используют Дахака, что они будут делать?”

“Ну, Колин считает что нужно предоставить выбор воле случая, но Дахак упрямится”. Глаза Гора блеснули, и Джефферсон рассмеялся. Он как-то присутствовал, во время спора Императора с компьютером и помнил его непримиримость, это выражение лица Императора он запомнил надолго.

“В общем, они немного поспорили, и, наконец, пришли к компромиссу. Планетоид ‘Имперская Земля’ почти готов вводу в строй - сейчас идет завершающее программирование - и Дахак “предложил” использовать его. Он будет самый новый и самый мощный корабль Боевого флота и Дахак лично проверил каждую деталь его проекта. Ничего не должно случится с ними на его борту.”

“Достаточно сложно представить, что может ему угрожать, - задумчиво произнес Джефферсон. “В самом деле, я думаю, что это очень хорошая идея. При всем уважении к Их величествам, мы не должны рисковать с наследниками.”

“Вот как Дахак разрешил эту задачу, в конце концов, и только между нами, я рад, что он так сделал,” произнес Гор, и Джефферсон медленно кивнул.

*

“Бери”. Отец Аль-Хана взял чипы данных от своего епископа и изогнул свои тяжелые брови. “У нас есть только около двух недель, чтобы загрузить это”, продолжила Францина Хильгман, “но постарайтесь не рисковать.”

“Я понял.” Аль-Хана сунул чипы в карман, обдумывая, о чем они говорили. “В какую группу я должен это внедрить?”

“Хм.” Хильгман, нахмурилась и посмотрела на свой стол, дёргая в задумчивости свой наперсный крест. “Которая является ближайшей к Сиэтлу?”

Я полагаю, это группа Стивенса.”

“Да?” Хильгман зло усмехнулась. “Это хорошо. Они рвутся в бой. А готовы ли они?”

“Я бы сказал так. Инструкторы отзываются о них очень благосклонно. И, как вы говорите, они жаждут действий. Должен ли я использовать их?”

“Да, они с этим справятся. Но если что-то пойдет не так, последствия будут достаточно тяжелыми, поэтому, организуйте страховку. Используйте еще кого нибудь, если вдруг кто-то сможет проследить это до нас.”

“Конечно,” сказал Аль-Хана с хорошо скрываемым удивлением. Что-бы ни было на чипах, это было важно.

*

Винсент Круз, припарковал арендованный флаер за домиком и глубоко вздохнул, откинув крышку люка. Имперские технологии уже давно залечили худшие шрамы на Земле от бомбардировки Ачуультани. Даже температура вернулась к нормальной, и страшные дожди после Осады произвели один полезный побочный эффект, очистив веками накопленные загрязнения из атмосферы. Горный воздух был кристально чист, и, хотя он знал, что многие его коллеги программисты из судостроительного бюро считали, что он сумасшедший, что проводил свой отпуск на Земле, вместо, девственных просторов Бирхата, он и Елена всегда любили Каскадные Горы.

Он вылез выгрузить продукты, затем остановился, нахмурившись, интересно, почему дети еще не здесь, чтобы ему помочь.

“Луис! Консуэла!”

Ответа не было, и он пожал плечами. Луис был в восторге от рыбалки. Скорей всего он, наконец, уговорил Консуэлу, и Елена взяла детей и пошла на рыбалку, чтобы приглядывать за ними.

Он взял двойную охапку продуктов, - для человека с полным набором имплантов это не составило особых проблем - и поднялся по ступенькам на крыльцо. Было немного неудобно открыть дверь, но ему это удалось, и он вошел, захлопнув её за собой, толкнув ногой. Он направился к кухне, и, замер.

Мужчина и женщина сидели перед камином, и их лица были скрыты лыжными масками. Он все еще смотрел на них, как вдруг охнул от боли и рухнул на пол. Молочные пакеты лопнули, как бомбы, обливая его, но он этого и не заметил. Только одно могло вызвать его внезапный паралич: кто-то выстрелил в него из-за спины силовым полем!!!

Он отчаянно пытался бороться, но полицейское устройство заблокировало каждый имплант в его теле - не работал даже его комм. Он не мог ни пошевелиться, ни позвать на помощь, и его охватила паника. Его семья! Где его семья?

Человек у камина поднялся и перевернул его на спину носком ноги, Винсент уставился на лицо в маске, он был слишком поглощен страхом за свою семью, чтобы чувствовать страха за себя, даже когда человек встал на колени и прижал дуло старинного земного автомата к его шее.

“Добрый день, мистер Круз”. Высокий голос был неприятным, но тембр голоса был совершенно неважен на фоне угрозы. “У нас есть работа для вас.”

- К-кто вы?” Даже на то, чтобы произнести эти несколько слов, находясь в силовом поле, Винсенту потребовались все его силы. - Где моя …

“Заткнись!” Хлыстнул голос. Дуло пистолета надавило сильнее, и Винсент сглотнул, еще больше испугавшись за свою семью.

“Так-то лучше,” сказал незнакомец. “Твоя жена и дети будут нашими гостями, Господин Круз, пока вы не сделаете именно так, как мы вам скажем.”

Винсент облизнул губы. “Что вы хотите?” спросил он хрипло.

“Ты старший программист ‘Имперской Земли’,” сказал похититель, и даже сквозь страх Винсент был ошеломлен. Его работа была столь секретна, что даже Елена не знала точно, чем он занимался! Как могли эти люди-?

“И не пытайтесь это отрицать, Господин Круз,” продолжил человек в маске. “Мы знаем о вас все, и все, что вам нужно сделать, это добавить вот это -” он помахал чипом данных перед глазами Винсента “- к основным программам корабля”.

“Я-я не могу! Это невозможно! Там слишком высокая безопасность!”

“У вас есть доступ, и вы достаточно умны, чтобы найти лазейку. Если вы это не сделаете -” пожатие плечами этого человека было как кинжал в сердце Винсента. Он смотрел сквозь прорези в маске в глаза похитителя, и их холодность убивала всякую надежду. Этот человек мог убить его так же легко, как раздавить таракана… и всю семью Винсента.

“Так-то лучше”. Человек в маске бросил чип ему на грудь и выпрямился. “Мы не хотим обижать женщин и детей, но мы делаем работу Господа, а вы только что стали его инструментом. Не делайте ошибки; если вы не сделаете так, как мы сказали, мы их убьем. Ты мне веришь?”

“Да,” прошептал Винсент.

“Хорошо. И помни: мы знаем, где тебя найти, мы знаем, что ты делаешь, и мы даже знаем, над каким кораблем ты работаешь. Подумай об этом, потому что это также означает, что мы будем знать, если ты будешь достаточно глуп, чтобы рассказать об этом кому-нибудь.”

Человек в маске сделал шаг назад, к нему присоединилась его подруга и высокий, широкоплечий мужчина с генератором силового поля. Они попятились к двери, а он беспомощно лежал, наблюдая как они уходят.

Просто сделай то, что тебе сказали, Господин Круз, и твоя семья будет возвращена в целости и сохранности. Ослушаешься, и ты даже не узнаешь, где они будут похоронены.”

Предводитель кивнул своему подручному, и Винсент закричал, так как силовое поле неожиданно подскочило до максимального уровня и он провалился в темноту.

Глава 8

Старший Капитан Флота Алгис Макнил сидел на на своей командной палубе и наблюдал одним глазом за его дежурными офицерами, а другим за голограммами рядом с ним. Физически, адмирал Хэтчер был в нескольких сотнях тысяч километров, но фолдспейс связь позволяла им поддерживать свой разговор без задержек. Не то чтобы Капитан Макнил был ему за это признателен. Однако, командование самым мощным военным кораблем Боевого Флота в его первом походе было вполне достаточным поводом, в проявлении беспокойства, а присутствие на борту наследников Короны делало это беспокойство еще сильнее, и ему не нужен здесь его Главнокомандующий Боевого Флота, сидящий рядом и надувающий свои щеки когда ‘Имперская Земля’ готова отправиться в путь!

“… тогда хорошо осмотритесь вокруг Теграна,” говорил Хэтчер.

“Да, сэр,” ответил Макнил, наблюдая за кадетом Его Императорским Высочеством Шоном Макинтайром, запускающим финальную проверку систем навигации. Его Высочество, очевидно, надеялся о назначении на Боевой Компьютер, но он был уже компетентным тактиком, а в качестве помощника навигатора, куда его назначили, он может узнать гораздо больше. До сих пор, Макнил был внутренне доволен расторопности кадета Макинтайра, несмотря на разочарование назначением того на этот пост.

“И привезите немного зеленого сыра с Триама IV” продолжал Хэтчер.

“Да, Сэр,” автоматически сказал Макнил, затем резко дернулся и двумя глазами посмотрел в лицо начальника. Хэтчер усмехнулся, и Макнил отвел взгляд.

“Извините, Сэр. Я по видимому, немного отвлекся.”

“Не извиняйтесь, Алгис. Я знаю подобные моменты лучше, чем кто-либо другой и не должен вас отвлекать”. Адмирал пожал плечами. “Наверно, я тоже немного волнуюсь за ваш новый корабль. И разочарован тем, что застрял здесь, на Биа.”

“Я понимаю, Сэр. И Вы действительно меня не отвлекаете.”

“К черту, я не отвлекаю!” фыркнул Хэтчер. “Удачи, Капитан.”

“Благодарю вас, Сэр”. Макнил пытался скрыть своё волнение, но глаза Хэтчер блеснули, когда тот отсалютовал. Затем он исчез, а навигатор Макнила прислала через нейроимплант сигнал, привлекая внимание.

“Корабль готов к переходу, Сэр”, сказала она решительно.

“Очень хорошо, Коммандер. Уносите нас отсюда”.

“Да, конечно, Сэр,” ответила Коммандер Ю.

Сверкающий как изумруд или сапфир Бирхат, начал уменьшаться в дисплеях, когда они отправились на скромных тридцати процентах скорости света, и офицеры ‘Имперской Земли’ были слишком заняты, чтобы отметить краткую фолдспейс передачу. Она пришла от планетоида Дахак, и не была адресована ни к одному из них, вообще то. Дахак просто что-то прошептал центральному компьютеру ‘Земли’, это продлилось лишь мгновение, а затем прекратилось, так же незаметно, как и началось.

*

“Ну что ж, они ушли” сообщила Колину голограмма Хэтчера. “Они высадят несколько пассажиров на Урахане, а затем отправятся исследовать систему Теграна”.

Колин кивнул, но ничего не сказал, так как был подключен через свой нейроинтерфейс к сканерам ‘Матери’. ‘Имперская Земля’ должна удалиться по меньшей мере на двенадцать световых минут от Биа, чтобы уйти в гипер”, и он сидел молча добрых десять минут, которые ей понадобились, чтоб достичь гипер границы. Затем она исчезла, как будто схлопнулся мыльный пузырь, и он вздохнул.

“Черт, Джеральд. Мне хотелось бы отправиться с ними.”

“С ними все будет хорошо. И когда-то они все же должны попробовать расправить свои крылья.”

“О, за это я не переживаю,” сказал Колин с кривой усмешкой. “Я не волнуюсь . я завидую. Быть молодым, все только начинается, знать что вся галактика - твои собственные частные угодья….”

“Да. Я помню, как я себя чувствовал, когда Дженнифер совершала свой кадетский поход. Она была милой, как щенок - и она бы меня убила на месте, если бы я так сказал!”

Колин рассмеялся. Старшая дочь Хэтчера была прикреплена к Министерству Реконструкции Геба, у неё за плечами уже три исследованных системы, и ей было присвоено звание старшего лейтенанта.

“Я считаю, что они уверены в том, что могут справиться с любой проблемой которую вселенная им подбросит,” сказал он. “Но вы знаете, что пугает меня больше всего?”

“Что?” спросил с любопытством Хэтчер.

“Тот факт, что они могут быть правы.”

*

Патрульный полицейский флаер прорывался сквозь ночь штата Вашингтон на двенадцати Махах. Это был предел возможной скорости в атмосфере, даже для гравитационного двигателя, но происшествие было серьезное, и пилот с напряженным лицом сконцентрировался на управлении, в то время как его партнер включил сканеры на полную мощность.

Обновленные данные поступили от Центра Управления Полетами и офицер по связи выругался, просматривая их. Иисус! Целая семья-пять человек, трое из них дети! Несчастные случаи были редки с Имперскими технологиями, но когда они происходили, то, как правило, были фатальными, и он молился, чтобы этот случай был исключением.

Он вернулся к своим датчикам, когда место крушения оказалось в зоне их досягаемости, и наклонился вперед, как будто это могло помочь ему разглядеть то, что он хотел увидеть.

Это не помогло, и он откинулся на спинку сиденья.

“Давай немного помедленней, Жак,” сказал он печально.

Пилот искоса посмотрел на него, и покачал головой.

“Все что у нас есть это кратер. Один большой кратер. Выглядит, как будто они ударились на скорости в пять Мах… и я не вижу никаких сигналов от персональных транспондеров.”

“Дерьмо”, тихо произнес сержант Жак Дюмон, и воющий флаер замедлил свой стремительный темп.

*

Прошедшие компьютерную обработку движущиеся изображения на голографических дисплеях, всегда очаровывали Шона, тем более, что он знал, как мало они походили на то, что будет действительно видеть человеческий глаз.

Например, на двигателях Энханаха последнего поколения корабль покрывал расстояние эквивалентное движению со скоростью в восемьсот пятьдесят раз больше скорости света, но на самом деле он вовсе не “двигался”. Он просто исчезал из реальности здесь и появлялся там. Двигатель фактически создавал гравитационное поле менее чем за фемтосекунду, но весь цикл занимал почти полную триллионную долю секунды в нормальном пространстве между начальной и конечной точками перемещения. Этот интервал был незаметным, и не было никакого Доплеровского смещения, искажающего визуальное восприятие, поскольку в эти крошечные периоды времени корабль был полностью неподвижен, но ни один человеческий глаз не смог бы разобраться в увиденном, когда точки наблюдения сдвигаются на двести пятьдесят четыре миллиона километров каждую секунду.

Таким образом, компьютеры создавали искусственный образ, своего рода полет тахиона во Вселенной. Великолепный показ окутывал мостик панорамой обзора на триста шестьдесят градусов, в которой более близкие звезды явно двигались и давали человечеству утешительную иллюзию перемещения через понятную вселенную.

Визуализационный компьютер так же обрабатывал массу параметров и на досветовых скоростях. Гравитационные двигатели Пятой Империи могли достигать скорости чуть выше семидесяти процентов от скорости света (ракетные двигатели могли превысить 0,8с до того как теряли синхронизацию и взрывались) и выровнять массу и инерцию. Это давало практически неограниченную маневренность и максимальная скорость достигалась очень быстро - но не мгновенно; масса судна определяется характеристиками эффективности его двигателя, не превращая экипаж в пасту из анчоусов. Но в отличие от корабля на двигателе Энханаха, досветовые корабли двигались по отношению к Вселенной, и поэтому нужно было беспокоиться о таких вещах, как теория относительности. Замедление времени стало важным фактором у них на борту, а так же Доплеровские эффекты. Для невооруженного глаза, звезды впереди, как правило, исчезали с верхнего конца видимого спектра, в то время как за кормой уходили в красную зону.

Шон находил этот эффект невероятно красивым, и ему нравились те моменты, когда его преподаватели позволяли переключить компьютерный дисплей, чтобы насладиться “звездной радугой” во время учебно-тренировочных полетов. К сожалению, это было бесполезно, и компьютеры с фолдспейс сканерами, как правило, подключались снова, чтобы воспроизвести виртуальный “реальный” вид.

Затем, еще существовало гипер-пространство. ‘Имперская Земля’, так же как и все планетоиды Боевого Флота, имела три различные системы передвижения: досветовую, двигатель Энханаха и гипер двигатель, а ее максимальная скорость в гипер-пространстве была более чем в тридцать две сотни раз выше, чем скорость света. На самом деле, “гипер-пространство” было только удобное название для чего-то, что ни один человек не может себе представить, и точно описать, так как оно состояло из многих “групп” - на самом деле целого ряда совершенно различных пространств, - энергетические возмущения которых были смертельно опасны для любого объекта, вне действия поля двигателя. Даже с Имперскими технологиями, человеческие глаза воспринимали бы гипер-пространство серым, размазанным ничем… невозможным. Головокружение наступало почти мгновенно; более длительное созерцание приводило к более серьезным последствиям, вплоть до безумия. Корабли в нормальном космосе могли обнаружить гипер следы от кораблей в гипере, но в гипере корабли были слепы. Они не могли “видеть” ни нормальное пространство, ни гипер-пространство, и таким образом, их дисплеи были абсолютно чисты.

Или, вообще говоря, они показывали нечто другое. На борту ‘Имперской Земли’ капитан Макнил предпочитал голографические проекции своего родного побережья Голуэя, а в целом выбор зависел от того, кто был на вахте. Командующей Ю, например, нравились успокаивающие, абстрактные и легкие скульптуры, в то время как у капитана Суслова, в частности, была слабость к Иерусалимским уличным сценам. Единственное что было постоянным на мостике, это алые голографические цифры над навигационным пультом: ведущие обратный отсчет времени нахождения корабля в пути до запрограммированных конечных координат.

Сейчас Шон сидел со стороны Коммандера Ю, наблюдая закат над Заливом Голуэй, в то время как капитан Макнил ожидал выход своего корабля из гиперпространства в Системе Урахан, в двенадцати днях . и более чем ста световых лет . от Биа.

‘Имперская Земля’ вышла из гипера в обычное пространство в шестидесяти трех световых минутах от звезды Урахан класса F3. Система Урахан никогда не была базой флота, но исследовательский корабль нашел удивительное число астероидов, движущихся по удаленным орбитам… по причинам, ставшим печально известными после того, как исследовательской команде удалось оживить первый реликтовый компьютер.

Никто никогда не жил ни на одной из планет Урахана, по этому, звездные корабли, зараженные био-оружием, никому там не могли причинить вреда. Корабли заражались друг за другом, и как только это происходило их экипажи начали болеть, и офицеры отдавали приказы направляться к Урахан или какой-нибудь другой безлюдной системе и занимать там парковочные орбиты.

А затем, они умирали.

Залив Голуэй исчез и показались десятки планетоидов, дрейфующих на фоне звезд, тускло сверкая отраженным светом Урахана. Шон вздрогнул, увидев шесть вспомогательных судов ‘Земли’ движущихся по экрану и перевозящих сорок тысяч человек на транспортные и ремонтные суда Министерства Реконструкции для поддержания базы на этих погибших корпусах.

Всю свою жизнь, Шон Макинтайр знал, что сокрушило Четвертую империю. Он видел корабли возвращенные на Биа и читал о катастрофе, изучал её, писал о ней доклады в академии. Он знал многое о био-оружии… но сейчас он понял то, чего он раньше не понимал.

Те мертвые корабли были реальны, и каждый из них когда-то имел экипаж в двести тысяч человек, носивших ту же форму которую теперь носит и он. Реальные люди, которые умерли потому что они попытались помочь планетам населенным миллиардами других реальных людей. И узнав что тоже заражены, они прибыли сюда, чтобы умереть, не обращаясь за помощью для себя и не подвергая опасности остальных.

Само биооружие в конце концов умерло, но по прошествии всех пыльных тысячелетий, эти корабли остались, они ждали. И вот теперь, наконец, человечество вернулось, чтобы вернуть их и ощутить преступное безумие убившее их экипажи… и мужество, с которым они погибли.

Он смотрел на дисплей, сравнивая себя с этими давно умершими экипажами, и его внутренняя, юношеская часть надеялась, что капитан Макнил совершит гипер-прыжок на Тегран в ближайшее время.

*

Коммандер Флота Ю Лин ранее уже бывала на Урахане, и она наблюдала за её воспитанниками, когда они вышли из гипера. Она никогда бы себе в этом не призналась, но ей, в целом, нравился кадет четверокурсник Макинтайр. Наследный принц он или нет, но он был трудолюбивым, добросовестным и неизменно вежливым, однако она задавалась вопросом, как такой веселый экстраверт будет реагировать на погибший флот Урахана.

И теперь она почувствовала тени в глазах помимо других мысленных наблюдений, которые она делала для его оценки. Она полагала, что это любопытно.

И, казалось, что он чувствовал себя именно так, как и она.

‘Имперская Земля’ рассчитывала следующие операции, так как координаты для ее следующего гипер прыжка уже были введены.

Хотя её Главный Компьютер и не обладал самосознанием, он был гораздо ближе к этому, чем все предыдущие Боевых единицы Флота. ‘Земля’ была на самом деле более самостоятельной, чем был Дахак, когда он впервые появился на Земной орбите, однако сейчас компьютер пытался примирить два набора команд Высшего приоритета Альфа, и никто не знал об этой проблеме.

Обычно, он спросил бы дополнительных указаний, но команды Альфа имели наивысший приоритет, а директивы, спросить помощь у человека не имели уровень Альфа. По этому не было никакой причины, почему он должен спрашивать, к тому-же, одна из команд Винсента Круза запрещала любое обсуждение его других приказов с офицерами мостика, что означало, что Центральный Компьютер должен разработать план действий, который удовлетворит оба набора команд, самостоятельно.

И он это сделал.

*

Шон сидел у озера на парковой палубе, и бросал по воде камни “блинчиком”. Рука с био-имплантом могла послать их на невероятные расстояния, и он смотрел на дорожку из брызг, исчезающую в тумане, тогда как его другие имплантанты генерировали слабое защитное поле, ограждая его от дождя.

Мокрый гравий захрустел под чьими-то ногами позади него, и он не оборачиваясь считал коды имплантов.

“Привет, парни,” сказал он. “Как Вам нравится погода коммандера Годара?”

Он встал и улыбаясь повернулся к своим друзьям. Это было впервые, что они все были не на вахте после ухода с Урахан, и офицер ‘Земли’ по логистике решил что парковой палубе нужен хороший дождь. Коммандер флота Годар был хороший парень, и Шон не думал, что он нарочно это сделал.

“Мне нравится.” Брашан понесся вниз к озеру и пробрался по брюхо в воду. В отличие от его человеческих друзей, он был в униформе, но униформа Нархани состояла исключительно из сбруи, поддерживающей на поясе его подвесные мешочки и показывающей его знаки отличия, у Шона возникло легкое чувство зависти. Брашан тратил больше времени на полировку кожи и застежек, но ему незачем волноваться об удалении пятен с его брюк.

“Она напоминает мне весну на Нархане,” добавил Брашан, погружаясь в воду по плечи и расправляя в блаженстве свой головной хохолок. “Конечно, воздух, довольно разряженный, но погода славная.”

“Для тебя может и так.” Тамман сбросил свои туфли и уселся на обшивку тримарана, свесив ноги в воду. “Для себя, я бы предпочел лишь легкий дождик.”

“Да и я тоже” согласился Шон, хотя он не был полностью в этом уверен. Влажность подчеркивала запах природы и растительности, и он активировал свои сенсорные усилители, чтобы насладиться запахами земли.

“Ну что, желание поплавать по озеру еще осталось?” спросила Сэнди.

“Возможно.” Шон запустил в туман очередной камень. “Я просмотрел расписание погоды. Примерно через час все должно проясниться.”

“В таком случае я лучше подожду, пока это произойдет”, сказала Гарриет.

“Точно”. Шон выбрал следующий камень. “Я думаю, мы могли бы пойти на седьмую тренажерную палубу, пока будем ждать”.

“Ни в коем случае”. Тамман покачал головой. “Я туда заглянул по дороге, там лейтенант Уильямс отрабатывает приемы рукопашной борьбы с ‘добровольцами’.”

“Черт”. Шон бросил свой камень скривившись. Он и его друзья-люди, играли и занимались на тренажерах Дахака с того момента как только они научились ходить. Они были единственные из членов экипажа, кто был младше Уильямса и мог дать ему отпор по полной программе, но он проводил удары исподтишка (до синяков) всякий раз, когда они начинали его побеждать.

“Действительно, черт,” согласилась Сэнди. Она была проворной и невероятно быстрой, даже для человека с имплантантами, но ее небольшой рост ставил её в сильно невыгодное положение на тренировочном мате.

“Да, уж” вздохнула Гарриет, направляясь к тримарану и начав расшнуровать парусный чехол, Шон рассмеялся и тоже поднялся на борт, чтобы ей помочь.

*

Глубоко, в самом сердце ‘Имперской Земли’ Центральный Компьютер тихо наблюдал за всем происходящим, контролируя, корректируя и создавая отчеты для людей, им управлявших.

‘Земля’ была в несколько раз больше, чем планетоид класса Асгард, но ее экипаж был значительно меньше, и то, в основном за счет досветовых кораблей обслуживания, которые, тем не менее, были крупнее и мощнее, чем их предшественники и были рассчитаны на меньшие экипажи. Старому “Нергалу” Гора, требовался экипаж в триста человек, и даже досветовым линкорам Четвертой империи требовалось более ста. С нынешними, разработанными Дахаком компьютерами, ‘Имперской Земле’, было необходимо только тридцать основных членов экипажа, и даже это количество было больше социальное требование, чем боевое.

Тем не менее, персонал ‘Земли’ все еще насчитывал более чем восемьдесят тысяч человек. Каждый из них был великолепно обучен, готов к любой чрезвычайной ситуации, но все эти восемьдесят тысяч человек зависели от того, что скажут им их компьютеры и полагались на Главный Компьютер, чтобы сделать то, что им было сказано. Это было справедливо начиная от инженеров, обслуживающих ревущий энергетический водоворот ее центрального ядра до штата логистов, управляющим ее парковыми палубами и системами жизнеобеспечения, они работали в неразрывной связке с их кибернетическими прихвостнями, объединенными через их нейро ком.

Непрерывные программы самодиагностики тщательно просматривали все аспекты деятельности этих компьютеров, предупреждая о любой неисправности в то время как члены экипажа ‘Имперской Земли’ стояли вахты контролируя их появление, и эти дисплеи показывали им, что все было хорошо, пока их корабль прорывался через гипер. Но все было не так, ибо никто из экипажа ‘Имперской Земли’ не знал об команде Альфа приоритета, программиста, в настоящее время погибшего вместе со всей своей семьей, введенную в компьютер их корабля, и поэтому ни один из них не знал о том что Центральный Компьютер стал предателем.

Сэнди Макмахан пересекла прохладный, просторный отсек к мерцающему борту досветового линкора Израиль. Входной люк номер шесть был открыт, и она поднялась вверх по трапу, задаваясь вопросом, куда делась Коммандер Флота Юлия.

Она просунула голову в люк и моргнула от удивления.

“Шон? Что ты здесь делаешь?”

“Я? Что ты здесь делаешь? Я получил записку от Коммандера Юлии явиться на внеплановые учения.”

“Так и я” Сэнди нахмурилась. “Вытащила прямо из спального мешка.”

“Очень плохо, учитывая, сколько тебе нужно сладко поспать.”

“По крайней мере сладкий сон приносит мне пользу, большой нос”, парировала она, Шон улыбнулся и потер нос, признавая ее выпад. “Возвращаясь к Коммандеру Юлии, где же она?”

“Не знаю. Давай проверим на командой палубе.”

Сэнди кивнула, и они вошли в транзитную шахту. Гравитационная система понесла их… а люк за ними бесшумно закрылся.

Курсанты вышли из шахты на командной палубе где их опять ожидал очередной сюрприз. Гарриет, Тамман и Брашан были уже там, и они выглядели так же озадачено как и Сэнди с Шоном. Какое то время они задавали вопросы друг другу, а затем Шон поднял руки.

“Стоп! Остановитесь. Смотрите, нас обоих, меня и Сэнди, Коммандер Юлия вытащила на дополнительные практические занятия на транспортом корабле. А чего вы, ребята, здесь делаете?”

“То же самое”, сказала Гарриет. “И я это не понимаю. Я только что закончила двухчасовые занятия на симуляторе во время последней вахты.”

“Так”, сказал Тамман “, и если мы здесь, где же Коммандер Юлия?”

“Может быть, нам лучше спросить у нее самой.” Шон подключился через нейроинтерфейс к внутренней сети ‘Имперской Земли’… и его глаза расширились от удивления, когда система выбросила его из сети. Раньше такого никогда не случалось.

Он задумался на мгновение, а затем пожал плечами. Правила не приветствовали использование фолдспейс связи на борту судна, но происходило что-то явно странное, поэтому он активировал свой имплантированный ком. Или, вернее, он попытался его активировать.

“Черт!” Он поднял глаза и увидел, что все на него смотрят. “Я не могу попасть во внутреннюю сеть и что-то блокирует мою фолдспейс связь!”

Сэнди смотрела на него с изумлением, затем ее лицо стало отрешенным, когда она сама попыталась связаться с Юлией. Ничего не произошло, и крошечный огонек неуверенности мелькнул в ее глазах. Это не было страхом - еще нет,-но она была близка к этому, что Шон и подметил у Сэнди.

“Я то же не могу войти.”

“Мне это не нравится”, пробормотал Тамман. Гарриет кивнула в знак согласия, Брашан встал и направился к транспортной шахте.

“Я думаю, нам лучше пойти узнать, что происходит, и -”

“Трех-минутная готовность”, спокойный, женский голос прервал Нархани. “Вспомогательный корабль будет запущен через три минуты. Запуск процедуры старта.”

Шон повернулся к командной консоли. Процедура старта? Не возможно запустить корабль в гипер-пространстве без уничтожения его самого и корабля носителя, это известно любому идиоту!-но панели ожили, и его челюсти сжались, когда предстартовые часы начали обратный отсчет.

“О, Боже!” прошептала Гарриет, но Шон уже ломился к консоли управления через нейроинтерфейс, и его темное лицо побелело, когда компьютер отказал ему в доступе.

“Компьютер! Чрезвычайный голосовой приказ! Отмена процедуры запуска!”

Ничто не произошло, и голос Брашана загудел позади него.

“Транспортная шахта не работает, Шон”

“Господи Иисусе!” Спуск по шахте займет более пяти минут, чтобы добраться до ближайшего люка.

“Двух-минутная готовность”, продолжил компьютер. “Запуск корабля через две минуты. Выполняю стартовые процедуры.”

“Шон, что нам делать?” хрипло спросил Тамман, Шон схватился руками за лицо. Затем встряхнулся.

“Всем на борту! Попытайтесь войти в систему и выключить эту проклятую штуку, или этот сумасшедший компьютер убьет нас всех!”

*

Коммандер Ю была на вахте уже два часа. Как и большинство вахт в гипер-пространстве, они были смертельно скучными, и ее внимание было сосредоточено на медленно перемещающихся световых скульптурах, так что ей потребовалось несколько секунд, чтобы отметить своеобразный показания от Пусковой Шахты номер Сорок Один.

Но когда она все же увидела это, то она выпрямилась в своем кресле, расширив глаза. В шахте началась процедура запуска!

Коммандер Ю была опытным офицером. Она побледнела, понимая, к чему приведет нарушение поля двигателя в гипер-пространстве её корабля, но она не запаниковала. Вместо этого, она мгновенно отдала команду Центральному Компьютеру остановить запуск и компьютер подтвердил её, но процедура запуска продолжалась!

Она переключила свой ком на резервную систему и попыталась выполнить операции вручную. Предстартовый отсчет продолжался, у ее на лице не не осталось ни кровинки, она стала разбивать кнопки тревоги… и вообще ничего не произошло!

Время шло быстро, и она сделала единственное, что оставалось. Она отдала приказ экстренного завершения работы компьютера.

Центральный Компьютер проигнорировал ее, а затем было уже слишком поздно.

*

‘Имперская Земля’ выпала из гипера. Не было никакого предупреждения. Она вообще не могла это сделать. Корабль в гипере оставался в нем до тех пока он не достигал своих запрограммированных координат, а ‘Земля’ не достигла координат, которых Коммандер Ю ей задала. Но она достигла тех, которые она выбрала подчиняясь ее команде Альфа приоритета.

Она появилась в нормальном пространстве на расстоянии около одного светового года от ближайшей звезды и линкор Израиль взревел в своей пусковой шахте, запустив на полную мощность свой аварийный источник питания. Его гравитационный двигатель раскромсал сантиметровые переборки боевой стали и выломал проем размером с палубу авианосца. Его масса была более ста двадцати тысяч тонн, и сигналы тревоги ‘Имперской Земли’ взвыли, когда он превратил взлетную шахту в руины.

Шон Макинтайр задыхался от страха, вжатый в кушетку мгновенным запуском холодного двигателя на полную мощность. Линкор двигался со скоростью в двадцать процентов от скорости света, когда он прорвался сквозь извергающую воздух раны его стартовой шахты, и его скорость все еще повышалась!

Он уставился на оживший голографический дисплей, слишком запутанный и испуганный, чтобы понимать то, что происходило. Он должен был погибнуть, но этого не произошло. Дисплей должен показывать только серые водовороты гиперпространства; здесь же все было украшено алмазными блестками солнц в бархатной необъятности нормального пространства, и ‘Имперская Земля’ была быстро меркнущей точкой на корме.

Центральный Компьютер четко наблюдал за ускорением Израиля, и отметил, добросовестное исполнение одного набора команд Альфа приоритета. С этого момента он может перейти к выполнению его остальных приказаний.

Гарриет с ужасом закричала, а Шон съежился, когда взорвалось энергетическое ядро ‘Имперской Земли’, и восемьдесят тысяч человек исчезли в ослепительной вспышке.

Глава 9

Баронесса Нергал, свернувшись калачиком лежала на диване, у нее на коленях покоилась голова вице-адмирала флота Оливера Вайнштейна и она бросила очередную виноградинку ему в рот.

“Вы же понимаете, что от вас требуется, чтобы заслужить этот виноград, не так ли?” промурлыкала она когда он его проглотил.

“Возможно, но не совсем”, сказал он с усмешкой.

“Нет? Тогда что же вы об этом думаете, скажите на милость?”

“Как мне кажется, я не должен ничего делать. Во-первых мой старший офицер угощает меня вином и закуской, балует и развращает меня так, что пустилась со мной во все тяжкие. Во-вторых -”

“И во-вторых?” она с усмешкой начала тыкать его под ребра, подгоняя, когда он остановился.

“Да, во-вторых, ей со мной по пути.”

“Вы”, она внимательно осмотрела оставшийся виноград”, отвратительный и аморальный человек”. Он кивнул, и она горестно покачала головой. “Я, вообще то, как добродетельный и честный человек, на столько потрясена глубиной вашего падения, что я думаю,” она замолчала, когда, наконец, нашла подходящую виноградинку “-что затолкаю эту виноградинку вам в нос!”

Адмирал Вайнштейн попытался подскочить и увернуться, но адмирал Роббинс это предвидела, она свалила его на пол, уворачиваясь и щекоча со всех сторон. Выбранный ею инструмент возмездия был раздавлен у кончика его носа не причинив ни малейшего вреда, но и этот результат ее в целом удовлетворил, когда прозвучал сигнал срочного вызова.

Адрианна замерла, подняв голову в недоумении, когда вызывной сигнал повторился, и вскочила на ноги. Вайнштейн сел и начал было говорить как резко замолчал, когда вызов повторился еще раз. Его недоуменное выражение лица исчезло как только он понял насколько высокий уровень приоритета был у вызова, и он встал на колени.

Адрианна задержалась с ответом только, чтобы накинуть на себя одежду, затем с раздражением ответила на вызов с помощью своего импланта. Голограмма Джеральда Хэтчера, возникла перед нею, сидящего на стуле в центральном командном центре ‘Матери’ и его лицо было мрачным.

“Извините за беспокойство, Адрианна”, он произнес безжизненным голосом, от чего её страх только усилился, “но похоже что у нас большие проблемы”. Он затаил дыхание и посмотрел ей прямо в глаза. “Рапорт Алгиса Макнила с Теграна опаздывает на три часа.”

Роббинс побледнела, а Хэтчер продолжил тем же безжизненным голосом.

“Мы перепроверили все на Урахане. Они ушли в гипер по расписанию, и они должны были достигнуть Теграна пять часов назад.”

Адрианна медленно кивнула и её глаза расширились. Многие системные правители Четвертой империи установили оборонительные сооружения в отчаянной попытке защитить их планеты от биологического оружия, но после гибели империи информация было столь разрозненной, что никто не знал, что мог сделать каждый конкретный губернатор. Единственный способ это выяснить, было полететь туда и посмотреть, и еще ни кто не смог противопоставить что-либо против планетоида, однако всегда существовала возможность что кто-то сможет. Именно поэтому все исследовательские корабли были обязаны направить рапорт по гиперкому в течение двух часов с момента прибытия в любую неизведанную систему.

“Может это поломка гиперкома,” предложила она, но даже ее собственный тон сказал ей, как мало она в это верила.

“Все возможно,” сказал Хэтчер упавшим голосом. Гиперком был большим и сложным, но его базовая технология была отработана в течение более чем шести тысячелетий. Вероятность поломки составляла один раз за четыре - пять столетий: именно, но не чаще. Они оба знали это, и они уставились друг на друга в тяжелом молчании.

“О, Господи, Джеральд,” шептала она через какое то время.

“Я знаю.”

“Может их гипер поле было не сбалансировано, когда они покидали Урахан?”

“Я не знаю.” от происходящего голос Хэтчера стал резким. “Они сбросили своих пассажиров и ушли в гипер, и ни у кого из исследователей не было причин отследить их след в гипер-пространстве. Все, что мы знаем, что они достигли гипер порога и ушли точно как было запланировано.”

“О, черт.” Ругательство было произнесено с мольбой в голосе, и Адрианна провела пальцами по волосам. “Я просто не могу себе представить, с чем они могли столкнуться, что могло уничтожить ‘Землю’ . да еще и под командованием Алгиза. Это скорее всего выход из строя кома!”

“Вы хотите сказать, что надеетесь на это,” сказал Хэтчер, и зажмурился. “Я тоже на это надеюсь, но надежда ничего не изменит, если это не так.” Адрианна горестно кивнула, и он тяжело вздохнул. “Я мобилизую БатРон Один(первый мобильный отряд?) для поисково-спасательных работ с Херданом в качестве Флагмана. Вы не возражаете?”

“Конечно, действуйте!” Адрианна начала развязывать пояс своего халата. Вайнштейн был уже рядом, протягивая ей форму, и она одарила его напряженной улыбкой. “Я буду готова к тому времени когда мой катер прибудет сюда.”

“Спасибо,” негромко произнес Хэтчер, и Адрианна сглотнула.

“Вы будете-?” начала она, и он кивнул, с лицом еще более мрачным, чем когда-либо.

“Я немедленно отправляюсь во дворец”

*

Пятнадцать планетоидов класса Асгард вывалились из гиперпространства в десяти световых минутах от звезды класса G4 Тегран. Они вышли в боевом строю, с поднятыми щитами и неся столько оружия, что могли немедленно уничтожить всю звездную систему. Каждый датчик был настроен на максимум, в поиске малейшей угрозы и ища любые маяки от спасательных шлюпок.

Но там не было ничего, с чем можно было бы вступить в бой… и никаких маяков.

Адрианна Роббинс сидела на командной палубе ‘Императора Хердана’, вглядываясь в дисплей с горящими глазами. Тегран II, ранее известный как Триам, был безжизненной скалистой сферой, окруженной ожерельем мелких спутников-изгоев, таких же безжизненных как и сам Триам.

Слезы наворачивались у нее на глазах. Она так сильно надеялась! Но там не было никаких признаков ‘Имперской Земли’… или чего-нибудь, что могло бы её уничтожить. И если корабль в гипере не достигал своей точки назначения, то он уже никогда не выйдет из гиперпространства. Она тяжело вздохнула и, в сердцах, смахнула жгучую слезу, прежде чем посмотрела на бледное лицо своего офицера связи.

“Настройте гиперком, Коммандер”, сказала она голосом, лишенным всяческих эмоций.

*

“Мне очень жаль, Колин,” негромко произнес Джеральд Хэтчер. “Боже, мне очень жаль.”

Колин сидел в своем кабинете, сдерживая слезы, в то время как Джилтани уткнувшись лицом в его плечо пропитывала слезами китель. Хэтчер хотел было к ним обратиться, но остановился. Его рука на мгновение повисла в воздухе, он уставился на нее, как на врага, а затем опустил её обратно на колени.

“Я надеялся, что Адрианна что-нибудь найдет. Или же, что они найдутся, если это была неисправность кома, но,” Он замолчал, стиснув зубы. “Это моя вина. Я никогда не должен был позволить им всем отправляться на одном корабле.”

“Нет” Голос Колина дрожал, несмотря на все его усилия держаться. Он покачал головой, почти судорожно. “Это … это была наша идея, Джеральд. Наша”. Он закрыл глаза и почувствовал, как слеза скатилась по щеке.

“Я должен был быть более настойчивым. Боже, как я мог быть настолько глуп! Они оба, и Сэнди и Там-” Хэтчер замолчал, проклиная себя и видя, как напряглось лицо Колина. Раздувая в себе ненависть он мог только навредить своим друзьям, но он никогда себя не простит. Никогда. ‘Земля’ казалось настолько мощной и поэтому безопасной… по этому он позволил что бы не только наследники престола, но и дети всех его ближайших друзей были на борту одного корабля, ни на мгновение не задумываясь, что даже самый могущественный корабль может сломаться и погибнуть. Конечно, это было маловероятно, но это была его работа, предугадывать неприятности.

“Вы это еще кому нибудь сообщали?” спросил Колин, и Хэтчер покачал головой.

“Нет, я - Во общем, вы и Танни должны были узнать об этом первыми, и -”

“Я понимаю”. Тихо прервал его Колин, обнимая плачущую Джилтани. “Это не ваша вина, Джеральд. И впредь я не хочу от вас это слышать.” Он пристально посмотрел в глаза адмирала Хэтчера, пока тот не сделал небольшой поклон, а затем сделал глубокий, резкий вдох.

“Танни?” Он произнес это с нежностью, и Джилтани оторвала лицо от его плеча. Она уставилась на него с немой болью, и он вспомнил финальную битву в Дзете Треугольника, когда его корабль дрожал и стонал под ударами боеголовок Ачуультани и ‘Королевский Бирхат’ Таммана испарился у них на глазах. Она плакала тогда, также, оплакивая друзей, погибших за них, но она привела свою боевую группу твердо и непоколебимо, несмотря на её слезы, со всей неукротимой отвагой, которую он так сильно любил. Отвага, которая на этот раз испарилась.

Он обхватил ее лицо ладонями, и её слезы алмазами упали на него, он понимал ее очень хорошо. В бесконечной борьбе с Ану ей часто приходилось сталкиваться с болью. За её мягкостью скрывался вспыльчивый нрав и боевой дух, выкованный жизнью на войне и потерями друзей. Но это все еще в ней было, однако ей тяжело было это показывать, и когда она любила, то она делала это так же сильно как и все остальное - максимально, на сколько это возможно.

“Нам надо идти, Танни.” Её боль вызвала на мгновение у него ярость, но он заставил себя её подавить. “Мы должны”, повторил он. “Они наши друзья.”

Она сделала быстрый, сердитый вдох… затем выдохнула и закрыла глаза. Одной рукой она прикоснулась к его щеке, кивнула и поцеловала его в запястье. Боль все еще заполняла ее глаза, когда она их открыла, но в них было также и понимание. Понимание того, что она должна двигаться дальше, не просто, потому что ее друзья нуждались в ней, а потому, что, если она остановится, у неё не останется ничего, кроме темной, бездонной пропасти, ожидающей, чтобы поглотить ее навсегда.

“Да,” прошептала она и посмотрела на Хэтчера. “Прости меня, дорогой Джеральд”. Она протянула дрожащую руку, и адмирал взял её. “Да, я принимаю твою печаль, милый друг. Мне самой болезненно безмерно.”

” Танни, я -” Слезы исказили голос Хэтчера, и она легонько сжала его руку.

“Нет, Джеральд. Твоей вины в случившемся не больше чем моей. И Колин прав. Нашим дорогим друзьям требуется наша помощь … ровно как нам требуется их.” Ей удалось встать с легкой, грустной улыбкой. “Позволь нам к ним пойти.”

*

Стул заскрипел, когда человек в нем закончил отчет и повернулся, чтобы посмотреть из окна своего кабинета. Империя была в трауре, и даже самые рьяные противники были подавлены шоком и людским горем. Все флаги, в каждом человеческом мире были приспущены, но в его сердце не было никакого горя. Наследники погибли, а с ними и дети самых близких друзей императорской семьи. Горе и потеря должны ослабить их, сделать их менее бдительными, притупить их восприятие и реакции, и это было хорошо.

Он встал и подошел к окну, сложив руки за спиной, смотря свысока на толпу внизу, затем, давая отдых глазам, перевел взгляд на остроконечную Стеллу. Список имен на мемориальной доске был бесконечен, и он ненавидел их всех, так как это были имена тех, кто свергнул его предводителя. Но он ненавидел их не до конца, свергнув Ану они очистили ему путь к власти, и его ладони дрожали в ожидании момента, когда он сможет протянуть руки и захватить её.

Он поджал губы, обдумывая свои подготовительные действия. Гравитонная боеголовка была почти готова, вместе с планом её доставки на место в нужное время. Он больше беспокоился о том, что принял Францину в свою команду, но не более. Это будет нелегко, но с его способностью предвидеть события и мастерством художников в голограммах, у него было достаточно времени, что бы изготовить её двойника. И, конечно, он никогда не будет это делать раньше времени, во всяком случае. Ему нужна была ‘Мачеха’ максимально готовая к вводу в строй, что было ему необходимо для минимизации задержки успешной реализации его переворота.

И все должно получиться. Он был похож на паука, подумал он, плетущего свою паутину в самом сердце империи, незаметный и, к тому же, имеющий прекрасную возможность наблюдать и срывать каждый ответный ход еще до его начала. Подобно тому, как он действовал в случае с ‘Имперской Землей’.

Он снова улыбнулся, тонкой, торжествующей улыбкой. В удачном раскладе, смерть наследников может даже вбить клин между императорской семьёй и Дахаком, так как именно Дахак был разработчиком ‘Имперской Земли’, руководил ее строительством, и предложил отправить их на её борту. После гибели Круза и его семьи, никто не узнает, что случилось на самом деле и скорбящие родители, как любые нормальные люди, внутренне, наверняка обвинят Дахака в их гибели.

Придет время. Не в этом году, возможно, но в ближайшее время, а затем Колин и Джилтани Макинтайр умрут, в таком же, одном, смертельном ударе, который обезглавит Империю… и никто и ничто не сможет с этим поделать. Вообще никто.

Он подавил легкий смешок, наслаждаясь грядущей победой и изысканной иронией, которая сделает его законным правопреемником Колина. Он, землянин “дегенерат”, презираемый Киринал и Ану, даже когда они воспитывали его в качестве своего орудия, достигнет того, о чем Ану мог только мечтать: полная и абсолютная власть. И все это будет легально!

Негромкий сигнал предупредил его, он повернулся, прогоняя свою улыбку и заменяя её легким, печальным сочувствием, когда Гор вошел в его кабинет. Плечи старика были опущены, а глаза поникшие, но, как его дочь и зять, он заставлял себя идти дальше. Заставляя себя исполнять свои обязанности, не догадываясь, насколько все это было бесполезно.

Извините за беспокойство, ” сказал Гор,” но я подумал, что, возможно, вы закончили отчет о биологическом центре в Калькутте? “

“Да, я закончил.” Он подошел к столу и достал чип с данными из хранилища.

“Спасибо.” Гор взял его и пошел обратно в свой Кабинет, затем остановился и обернулся, когда у него за спиной раздалось легкое покашливание.

“Я просто … Ну, я просто хотел сказать, что я сожалею, Гор. Если я могу что-либо для вас сделать - вообще что-нибудь - пожалуйста, дайте мне знать.”

“Хорошо”. Гор выдавил из себя грустную улыбку. “Даже от просто дружеского сочувствия становится легче”, сказал он тихо.

“Я рад. Потому что нам это не безразлично, Гор,” негромко сказал Лоуренс Джефферсон. “Пожалуй, даже больше, чем вам может показаться.”

Глава 10

“Я не думаю, что нам надо опускаться ниже, Гарри,” подметил Шон с капитанского места. Он потер лоб в напрасной попытке облегчить боль многочасовой мысленной концентрации его нейронных каналов, затем встал и сильно потянулся.

“Боюсь что ты прав”. Его сестра сидела на месте навигатора и накручивала прядь соболиных волос на палец.

Сэнди лежала, абсолютно неподвижно, на месте тактического офицера, но Шону это было необходимо, что бы она полностью сконцентрировалась на поставленной задаче. К тому же он видел как она дышит. Он вошел в её сеть с помощью своего нейроинтерфейса, аккуратно привлекая её внимание, и почувствовал её отклик. Она начала отключаться от своей кропотливой компьютерной диагностики, и он отправил следующее сообщение к Тамману и Брашану, отзывая их от изучения оборудования корабля для совещания.

Он сложил руки за спиной и смотрел на дисплей, пока Гарриет встала и занялась снятием напряжения в затекших конечностях. Израиль дрейфовал в межзвездном пространстве, с выключенным двигателем, пока её крошечный экипаж осматривал каждую его систему. Прежде, чем они что-либо сделают, они хотели быть уверены - на сколько только это было возможно в человеческих(или Нарханских) силах, - что более их не ждут никакие мины-ловушки. Но как только они будут в этом уверены, им по-прежнему необходимо был решить, что делать, и сверкающие звезды на экране предлагали несколько вариантов.

Он увидел, как Тамман и Брашан поднялись на мостик. Тамман все еще выглядел подавленным и потерянным, но Брашан казался почти спокойным. Что, заметил Шон, возможно, объяснялось прославленным отсутствием воображения у Нархани. Лично он, всегда думал о нем больше как о прагматике. Нархани больше беспокоились о насущных проблемах, чем об их последствиях, и он был рад этому. Уравновешенность Брашана была именно тем, что им всем сейчас было нужно, поскольку, для описания положения в котором они оказались, можно было использовать фразу из Академии, они по уши в дерьме.

Тамман присел на место помощника тактического офицера рядом с Сэнди в то время как Брашан ввел команду трансформации сиденья на панели управления. Оно на мгновение дернулось и преобразовалось в подушку стиля Нархани, после чего он так же на ней свернулся, Сэнди покачала головой и пришла во внимание. Она сидела с бледной улыбкой, которая все еще несла призрак ее непосредственной веселости, и Шон криво улыбнулся. Затем он откашлялся.

“Хорошо. Я знаю, наши проверки систем еще далеки от завершения, но я думаю, что пришло время подвести некоторые итоги.”

Их утвердительные кивки были для него облегчением. Он был старше их всех, но их власть, реальная и правовая, строилась исключительно на табеле о рангах. Он стоял первым в своем классе академии, но на пять пунктов ниже, чем Тамман, их самый “младший” офицер, а между ним и Сэнди было лишь четверть пункта разницы. Он имел исключительно высокие баллы за тактику и физ-подготовку, тогда как она обставляла его в математике и физике.

“Хорошо. Гарри и я приложили максимум усилий, чтобы выяснить, где мы находимся, но на текущий момент мы не можем сказать это точнее, как бы нам этого хотелось. Или, вообще говоря, мы знаем наше местоположение; мы просто не можем идентифицировать наше ближайшее окружение. Гарри?” Он передал ей слово, и она оперлась на пульт навигатора.

“Прежде всего, мы достаточно далеко от того места, где мы должны быть. Навигационная информация ‘Израиля’ ограничена - обычно, досветовым кораблям не нужно много межзвездных данных, - но у нас есть старые данные основной картографии Четвертой Империи. Используя их и учитывая движение звезд за сорок с лишним тысяч лет, можно сказать, что мы почти прямо в центре сектора Тарик.”

“Сектор Тарик?” с сомнением, но без упрека, воскликнул Тамман.

“Именно”. Голос Гарриет был спокойным, хотя Шон знал, что это было далеко не так. “Некто запрограммировал курс ‘Земли’ что-то вроде плюс семьдесят два градуса вверх и пятьдесят градусов левее от Урахан, а затем вывел ее из гипера на три дня раньше чем надо было. На данный момент, мы в пять точка четыре-шесть-семь сотнях световых лет от Бирхата, на сколько точно я и Шон можем это рассчитать, более точный курс предсказать уже никто не сможет.”

Шон представил какие тяжелые последствия будут дома. Это не имело большой разницы - они это знали с самого начала, что их линкор был безнадежно крохотной иголкой в галактическом стоге сена, но теперь они также знали, что никто не имел даже малейшего представления о том, где их искать. Гарриет дала им несколько минут что бы осознать это, а затем продолжила еще более беспристрастно.

“К сожалению, в базы данных ‘Израиля’ был загружен сектор Идан, куда мы, предположительно, направлялись. Мы выяснили, где мы находимся по отношению к Биа, но у нас нет никаких данных о секторе Тарик, поэтому мы не имеем ни малейшего представления, что здесь было сорок тысяч лет назад, не говоря уже за нынешнее время. Так далеко еще не проникла ни одна исследовательская группа, и они, вероятно, не дойдут сюда, по крайней мере еще лет пятьдесят или около того. Все это означает, что у нас нет достаточно данных для принятия обоснованных решений о том, куда мы должны направляться дальше.”

Она остановилась еще раз, а затем, с небольшим поклоном, вернула слово Шону.

“Спасибо, Гарри”. Он обвел их взглядом, и пожал плечами. “Как сказала Гарри, у нас не так уж много вариантов о возможных направлениях движения, да, к тому же, у нас нет и особого выбора.” Он подключился через нейронный интерфейс к дисплею компьютера, и красное кольцо выделило яркую звезду.

“Это”, сказал он, “звезда класса F5 примерно в одном целом и трех десятых светового года от нас. Мы не знаем, как она называется, так же мы не знаем, имеет ли она какие-либо обитаемые планеты даже до удара био-оружия, но до следующего ближайшего кандидата на обитаемый мир, это звезда класса G6 - “второе кольцо выделило точку на экране. - более одиннадцати световых лет. Нам потребуется какое то время для достижения любой из них на нашей максимально безопасной досветовой скорости, но добираться на этой скорости до Биа, нам потребуется около девятисот лет, предполагая, системы ‘Израиля’ выдержат такой долгий полет. С другой стороны, мы можем добраться до F5, всего за два точка два года . Пройдя дистанцию в 60% у нас будет скорость в 0.8 скорости света, так что субъективное время будет около двадцати одного месяца. Это долго, и у нас есть только два анабиозных модуля, поэтому нам придется меняться друг с другом для сна в течении всего пути, но я не вижу других вариантов. Комментарии?”

“Я хочу сказать, Шон,” через какое то время произнес Брашан и Шон кивнул ему продолжать. “Это скорее реплика, на самом деле. Мне приходит в голову, что, учитывая столь долгое время полета, нам, Нарханцам, вероятно, повезло что мы еще думаю о себе как об однополых существах.”

Троица уставилась на Брашана, и даже Шон не сдержал смешок. Через мгновение и остальные тоже начали улыбаться, а Гарриет слегка покраснела. Шон откашлялся в кулак, подавляя свой смех, и с серьезностью расценил сказанное Нархани.

“Вопреки всему тому, о чем вы бедные, отсталые чужаки можете верить, Брашан, не все люди беспомощные рабы своих гормонов.”

“В самом деле?” Брашан поднял голову и посмотрел вниз своей длинной мордой на него, подняв гребень, выражая вежливое неверие. “Я никогда не буду оспаривать твою правдивость, Шон, но я должен сказать, что мое личное наблюдение за человеческим поведением спаривания ставит под сомнение твою основную предпосылку. И хотя мы, Нархани, сильно отличаются от людей, мне кажется, что взгляд со стороны более объективен. Как вы знаете, мой народ много размышлял по вопросу пола в последние несколько лет, и - “

“Ладно, Брашан Брашиил-Нарх!” Сэнди швырнула ботинок в кентавра. Шон не видел когда она его сняла, но шестипалая рука взметнулась и поймала его на полпути, Брашан издал булькающее шипение, которое всегда напоминало Шону звук забитой канализационной трубы, пытающейся-безуспешно - очистить себя.

Смеющийся Нархани, не вставая, возвратил ботинок Сэнди, наклонив свою ящероподобную голову в галантном поклоне и Шон покачал головой. Как и большинство клонов-детей Нархани, Брашан провел так много времени с людьми, что его старшие сочли бы его чувство юмора совершенно непонятным, но он изучил человеческую психологию достаточно хорошо и ему незачем было притворяться. Он понимал, что людей нужно было рассмешить, чтобы не они не расплакались. И, подумал Шон с уважением, возможно он также понял, как его поддразнивание могло помочь установить непринужденную атмосферу для его человеческих друзей с темой, которая, конечно, могла возникнуть.

“Ну, что, мы можем возвратиться к менее щекотливому предмету?” сказал он громко. Все повернулись к нему, он был рад видеть, что их лица были заметно расслаблены.

“Спасибо. Теперь, Гарри и я уже подготовили наш курс, но прежде, чем мы отправимся, я хочу знать, на сколько мы можем положиться на наши системы.” Головы кивнули более трезво, и он повернулся к Тамман. “В каком состоянии оборудование, Там?”

“Браш и я еще не закончил нашу проверку, но, в целом, все выглядит на сто процентов. Энергореактор в порядке, в любом случае, и его силовое поле показывает зеленый индикатор. Как только мы превысим 0.3 скорости света мы будем собирать больше водорода, чем сжигать. И двигатель выглядит хорошо, несмотря на этот аварийный запуск.”

“Системы жизнеобеспечения?”

“Это первое, что мы проверили. С оранжереей никаких проблем, но мы можем иметь одну проблему с разнообразием рациона.” Шон удивлено поднял бровь, и Тамман пожал плечами. “На ‘Земле’ было только пять наборов рациона для Нархани, Шон. У меня не было возможности провести инвентаризацию, но мы можем быть ограничены с выбором.”

“Ух”. Шон схватился за мочку уха и хмурился. Химия тела Нархани включала тяжелые металлы, смертельные для человека; Брашан мог съесть что-угодно, из того, что могли съесть его друзья, но он не мог усвоить все это, и при этом он не будет обеспечен всем, в чем он нуждается.

“Не волнуйтесь,” произнесла Сэнди. Шон посмотрел на нее и увидел, по отсутствующему выражению лица её подключение к компьютерам. “Логистика показывает кучу ингредиентов для Нархани. Фактически, у нас есть в шесть или семь раз завышенные запасы продовольствия над обычным уровнем во всех категориях и переполненную гидропонную секцию. Что .” ее глаза сфокусировались и она гримасничала “., не слишком удивительно, вообще-то.”

“Не удивительно?” Шон с облегчением услышал, что с питанием проблем не возникнет, но последний комментарий Сэнди требовала объяснений.

“Нет. Пока я проверяла тактическую сеть, я узнала, почему мы не могли войти во внутреннюю коммуникационную сеть ‘Земли’, и я буду очень удивлена, если мы найдем что-нибудь плохого с системами Израиля.”

“Почему?”

Потому что это - “она обвела рукой командную рубку” - в основном спасательная шлюпка, специально подготовленная для нас пятерых”. Шон нахмурился, и она пожала плечами. “Я не знаю, что разнесло ‘Землю’, но я уверена, что я знаю, почему она не разнесла нас. Если я не ошибаюсь, у нас есть ангел-хранитель по имени-”

“Дахак” воскликнула Гарриет, и Сэнди кивнула.

“В точку. В то время как я просматривала тестовые последовательности, я натолкнулась на изменения в основных командных программах. Я проследила, чем это было вызвано, и увидела, что так и предполагалось. Прежде, чем ‘Земля’ решила взорвать свое энергетическое ядро, она обманом заманила нас пятерых сюда и приказала, чтобы компьютеры Израиля проигнорировали нас, пока мы не улетим прочь.”

“Но почему?” в замешательстве произнес Тамман.

”’Почему’, что?” спросила Гарриет. “Почему ‘Земля’ взорвалась? Или почему она сначала нас выпихнула?”

”’Почему’ и то, и другое,” ответила она и пожала плечами.

“Я буду фантазировать, отвечая на любой из них, но из того, что говорит Сэнди я думаю, что могу быть довольно близко к истине.” Она посмотрела на Шона, и он кивнул, чтобы она продолжала.

“Хорошо. Во-первых, очевидно, кто-то саботировал ‘Землю’. Планетоиды просто так, случайно, не изменяют свои собственные руководящие директивы, раньше времени не выпадают из гипера, а затем не взрывают свои энергетические ядра. Теоретически, я думаю, любое из этих действий могло бы быть неисправностью, но все из них? “Она покачала головой. “Кто-то должен влезть в ее центральные программы, и, кажется, довольно вероятно, что мы были целями.”

“Нас? Ты имеешь ввиду, что кто-то разнес ‘Землю’ просто чтобы убрать нас?” Тамману очень не понравилось то, что только что произнес Шон.

“Гарри права,” сказала Сэнди. “Я бы не хотела что бы мы лишились голов, но это единственное объяснение, которое имеет смысл. Хотя”, добавила она задумчиво: “Я сомневаюсь, что они хотели получить всех нас. Скорее всего, им нужны были Шон и Гарри.”

“Вот черт”, выдохнул Тамман. Он почесал бровь, нахмурился, глядя на палубу, а затем вздохнул. “Да, это имеет смысл. Но Господи, Шон, если они смогли это сделать, кто знает на что еще они способны? И дома никто не знает, что случилось. Если эти заговорщики,- кто бы они не были,- попробуют еще что-либо сделать, то это будет как гром среди ясного неба!”

“Я боюсь что Там попал в точку” пробормотал Брашан, и Шон пожал плечами.

“Мне тоже так кажется, но я не вижу, что мы можем с этим поделать. У нас нет Гиперкома, и мы не можем его сделать. “Гиперком в пять раз тяжелее, чем весь корпус ‘Израиля’ у нас нет необходимых синтетических элементов, и мы не можем их изготовить из судовых ресурсов. “Все, на что мы можем надеяться это то, что звездная система, на которую мы берем курс, была когда то обитаема. Если это так, то там может быть орбитальный завод, который мы сможем запустить в эксплуатацию, и тогда мы сможем построить его.”

Все пятеро вздрогнули от этой мысли. Только пять пар рук для такой гигантской задачи как возобновления хотя бы одного из автоматизированных производственных центров Четвертой Империи, не является совсем невозможным, но на это потребуются годы. С другой стороны, с сарказмом подумал Шон, не похоже, что у них будут еще какие то дела, на которые они будут тратить свое время.

“Но вернемся к тому, что произошло”, продолжила Гарриет, ‘Земля’ была запрограммирована уничтожить себя и сделать так, что бы не осталось никаких доказательств содеянного. Должно быть именно по этому в начале она вышла из гипера здесь. Но я даже могу поспорить, что это была ее идея. Тот, кто запрограммировал ее рассчитывал взорвать её, когда она была еще в гипере, в этом случае не было бы никакого космического мусора вовсе. Я бы поступила именно так.”

“Я тоже”, согласился Шон. “И почему же она не сделала это?”

“Дахак” с абсолютной уверенностью сказала Гарриет. “Вы же знаете, как он нас опекал. Тот, кто саботировал ‘Землю’ работал с её центральными программами приоритета Альфа, а все это значит, что-то, что заставило ее не убивать нас было так же внесено в её Альфа приоритеты. И кого мы знаем, кто заботится о нас и имеет возможность получить доступ к любому компьютеру из когда-либо созданных?”

“Дахак”. Кивнул Шон в свою очередь.

“Именно так. Мы, наверное, никогда не узнаем, но можно поспорить на что угодно, тот, кто создал саботажные программы ‘Земли’, приказал убедиться, что не останется никаких доказательств его действий, но он никогда специально не указывал ей именно убить ее экипаж. Господи,” Гарриет обратилась к Сэнди и закатила глаза “, ты можешь себе представить к чему привела их эта попытка? Они подменили множество Альфа команд, которые подавались из Командного Центра в попытке предотвратить свою гибель!”

Она скрестила руки на груди и сжала губы.

“Кто бы это не совершил, он сделал это чисто, Шон,” трезво рассудила Гарриет. “Действительно чисто. Даже простая команда на самоуничтожение должна затронуть . я не знаю. Девять подмененных директив, Сэнди? Десять?”

“Что-то вроде этого.” Сэнди нахмурилась, мысленно пробежав по списку директив. “Это как минимум. Пришлось удалять и добавлять новые аппаратные цепи вокруг этих команд.” Она сильно нахмурилась. “Я не смогла бы это сделать, даже если б мне дали пару лет, чтобы над этим поработать. Это сделал кто-то чертовски хорошо осведомленный из старших разработчиков в Бюро Кораблестроения, что бы справиться с этим.”

Ну, конечно же,” сказал Тамман. Сэнди посмотрела на него, и она пожала плечами. “Не имеет значения на сколько подло он поступил, Сэнди. У него был доступ.”

“Да, конечно. Точно,” Внезапно, Сэнди своей неприятной улыбкой очень напомнила Шону решительность её матери, “это хорошо знать. Как только мы сможем установить связь с Биа, ‘Мать’ сможет вычислить их достаточно быстро. Их не может быть больше чем двадцать или тридцать человек. Наверное, скорее, десять-пятнадцать.”

“Итак, она получила приказ взорвать себя и скрыть доказательства,” размышлял Шон, “но не прямое указание убить ее экипаж.”

“Да,” сказала Гарриет “, и именно поэтому мы все еще живы, потому что Дахак разместил свою собственную команду Альфа где-то в Центральном Компьютере, и поручил ‘Земле’ не спускать с нас глаз. С нас, в частности, с пятерых из нас. Мама и Папа, вероятно, убили бы его, если бы им это стало известно, но, слава Богу, он сделал это! ‘Земля’ не могла взорвать себя, не выпустив вначале нас, не нарушая его команды, и тот, кто перепрограммировал её, даже и не предполагал, что Дахак может это сделать, и не предпринял никаких попыток противостоять этому. Это, друзья, единственная причина из-за которой она вообще вышла из гипера. И теперь, когда я думаю об этом, это, вероятно, то почему мы оказались здесь. Она не могла скрыть доказательства в гипере, не убивая нас, но она могла выбросить нас там, где никто не подумает нас искать!”

“Разумно,” согласился Шон через мгновение, затем вздрогнул. Это не было приятно, осознавать, как близко они подошли к смерти, но это было еще менее приятно знать, что восемьдесят тысяч человек погибло, как случайный побочный продукт усилий, чтобы убить его и его сестру. Ненависть - или, что еще хуже, холодный расчет - такого акта была ужасна. Он встряхнулся освобождая себя от этой мысли и надеясь, что она не вернется, чтобы преследовать его в кошмарах.

“Так, хорошо. Если все так, а я думаю что, ты и Сэнди, вероятно, правы, Гарри-тогда нам не нужно разбираться в этой ‘прорве программного обеспечения’ ‘Израиля’. С другой стороны, путешествие собирается занять достаточно много времени и я не возражаю провести несколько дней за изучением. Как считаете?”

Три человеческих головы решительно закивали и Брашан завил свой гребень, что означало отсутствие возражений. Шон криво усмехнулся.

“Я рад, что вы согласны. Но в то же время, уже прошло шесть часов с момента когда все пошло к черту. Я не знаю как вы, но я от проголодался.”

Все на мгновение опешили от его прозаического замечания, но они были молоды и имели здоровый аппетит. Удивление быстро перешло к согласию, и он улыбнулся более естественно.

“Кто будет готовить?”

“Кто угодно, только не ты.” Замечание Сэнди поддержал хор голосов. Шон Макинтайр был одним из очень немногих людей во Вселенной, которые могли бы сжечь кипящую воду.

“Ладно, г-жа Острячка, тогда тебя я поставлю во главе камбуза.”

“Меня устроит. Лазанья, я думаю, и специальный гарнир тонко приправленный мышьяком для Брашана.” Она посмотрела на юного командира ‘Израиля’. “И, может быть, мы сможем убедить его поделиться с вами, Капитан Блай,” добавила она ласково.

Глава 11

Император Человечества открыл глаза от отчаянных стонов, и на мгновение, еще не пробудившись окончательно, почувствовал только гнев. Гнев пробуждения от мучивших его снов, гнев, в котором он должен найти в себе силы перед лицом чужого горя. И, пожалуй, самое главное, гнев, что слезы были неконтролируемые, столь удушающими, что он… стыдился себя.

Он повернул голову. Джилтани несчастно свернулась в клубок на противоположном краю их кровати, обхватив подушку руками. Ее плечи тряслись, от её рыдания в пропитанную слезами наволочку и его гнев от пробуждения исчез, когда он услышал эти звуки и понял, что действительно породил этот гнев. Беспомощность. Он не мог исцелить ее боль. Ее горе не было чем то, с чем он мог сразиться. Он даже не мог сказать ей что “все будет хорошо”, потому что они оба знали, что это не так, и это мучило его чувством неполноценности. Это была не его вина, и он это знал, но это знание было бесполезно тяжело раненному сердцу страдающей женщины, которую он любил больше всего на свете.

Он перекатился на бок и обнял её, она сжалась еще сильнее, уткнувшись лицом в подушку, которую сжимала. Ей было стыдно, - подумал он. Она осуждала себя за свою “слабость”, и еще одна вспышка иррационального гнева охватила его - гнев на нее, что она причиняет боль себе. Но он подавил свой гнев, прошептал ее имя и поцеловал ее волосы. Она сильно сжала подушку еще на какое то мгновение и затем обмякла в его руках, она плакала от отчаяния, когда он прижал её к себе.

Он гладил ее вздрагивающие плечи, лаская и целуя ее, при этом у него самого текли слезы, но он не стал говорить никаких стандартных фраз, которые в конечном счете, были бы просто ничего не значащие слова. Он просто был рядом, обнимая её и показывая ей свою любовь. Доказывая ей, что она была не одна, так же как однажды она доказала ему, что он не был один, пока постепенно-так душераздирающе постепенно, ее плач не спал и она задремала на его груди, в то время как он смотрел в темноту от боли его собственной утраты и ненавидел вселенную, которая смогла её так ранить.

*

Дахак в очередной раз закрыл файл на гипер двигатель ‘Имперской Земли’. Если бы у него было тело из плоти и крови, он бы устало вздохнул, но он был существом молекулярных цепей и силовых полей. Усталость была ему чужда, это понятие он мог понять из наблюдений за биологическими объектами, но никогда её не чувствовал… в отличие от горя. Горе он научился понимать слишком хорошо в течение последних месяцев после смерти близнецов, а также, еще он научился понимать бессилие.

Это было странно, подумала крошечная часть его поразительного интеллекта, что он никогда не понимал разницу между беспомощностью и бессилием. Он провел на орбите Земли пятьдесят тысяч лет, в ловушке между командами, одной, уничтожить Ану, и другой, которая запретила ему использовать необходимое оружие, в населенном мире. Достаточно мощное, чтобы очистить планету из космоса, но это еще не бессилие, он изучил в полной мере беспомощность за время недоступное ни одному человеку. Но за все это время, он никогда не чувствовал себя бесполезным-не так, как он чувствовал сейчас,-потому что он понял причину своего бессилия… после этого.

Не сейчас. Он пересмотрел все этапы разработки ‘Имперской Земли’, с Балтаном, Владом и Гераном, в поиске изъяна, который погубил ее, но они ничего не нашли. Он запускал моделирование за моделированием, воспроизводя все возможные комбинации на виртуальной оболочке ‘Имперской Земли’, в попытке выделить причудливое сочетание факторов, которые могли бы её уничтожить, и не находя ничего убедительного.

Вселенная была огромна, но и она регулировалась законами и процессами. В ней всегда было что-то для изучения, даже (или особенно) для такого, как он сам, но в пределах параметров, которые можно было увидеть и проверить все было понятно и были все условия для достижения истины. Это сама суть знания, он использовал каждую крупинку своих знаний для защиты людей, которых он любил… но защитить их так и не смог.

Он решил не рассказывать Колину о команде Альфа Приоритета, которую отдал ‘Имперской Земле’. Это не помогло, и раскрытие этого только причинит боль его друзьям, как еще одно усилие повысить безопасность с его стороны,-которое ничего не спасло. Они не сказали ни слова, чтобы осудить его за то, что он настаивал на конкретном судне, и не будут это делать. Он знал это, и это делало только больнее. Он причинил достаточно боли; он не хотел ранить их снова.

Он отличался от своих друзей, потому что был потенциально бессмертен, и даже с био-улучшениями они были очень недолговечными существами. Однако краткость их существования только делала их бесценнее. Он будет получать удовольствие от общения в их компании за столь короткое время, а затем они останутся жить только в его памяти, потерянные и забытые Вселенной и своим собственным видом. Именно поэтому он так боролся против тьмы, в своем яростном стремлении защитить их.

И это было также причиной, почему, в первый раз в своей немыслимой жизни, его раненая часть закричала от боли и тщетности против вселенной, которая уничтожила тех, кого он любил и не мог найти причину, по которой это произошло.

*

“… И т.д.”, негромко сказал Влад Черников: “мы должны заключить, что ‘Имперская Земля’ была потеряна по ‘неизвестным причинам’. “Он печально оглядел стол. “Я глубоко сожалею,- и все из нас, - что мы не можем дать лучший ответ, но наши самые исчерпывающее исследования не могут найти причину ее гибели.”

Колин кивнул и сжал руку Джилтани.

“Спасибо за попытку, Влад. Спасибо всем за попытку.” Он резко вдохнул и выпрямился. “Я уверен, что говорю так от имени всех нас.”

В ответ прозвучал легкий гул согласия, он увидел как Цзянь Тао-линь гладит рукой плечи Аманды. Ее глаза были сухи, но в них была боль, и Колин поблагодарил Бога за других её детей, и за Цзяня.

Он взглянул на Гектора и закусил губу, лицо Гектора было темным и непроницаемым, а Нинхурсаг смотрела на него с тревогой в глазах. Гектор был отозван от строительства укреплений где он прятался от своей боли, с головой погружаясь в свои обязанности. Это было как если бы он не мог - или не хотел - признать, как жестоко ранила его потеря Сэнди, и, пока он был здесь, он не мог бороться со своим горем.

Колин спохватился и обругал себя. Конечно, Гектор не мог пойти на “сделку со своим горем” - и неужели кто-то мог подумать иначе? Все они были достаточно мудры, чтобы обратиться за помощью, но лучшие психологи Империи не могли сказать им ничего, чего они уже не знали. Джилтани сейчас плакала гораздо реже, но даже когда он успокаивал и окружал её заботой, в его сердце нарастала жгучая ненависть. Глубокий, горький гнев, для которого он не мог найти цель. Он знал это, считал его бесполезным и даже саморазрушающим, но ему нужно было ударить… и не было ничего, на чтобы он мог наброситься. Он снова отбросил свой гнев, моля, чтоб его советник был прав и тогда в один прекрасный день его жгучая злоба замолчит.

“Ладно”, сказал он. “В таком случае, я не вижу причин не возобновлять строительство других кораблей этого класса. Джеральд? У Вас или Тао-линя есть возражения?”

“Нет”, сказал Хэтчер, бросая взгляд на звездного маршала.

“В таком случае, давайте сделаем это. У нас есть еще что мы должны обсудить?” Головы присутствующих покачались, и он вздохнул. “Тогда увидимся в четверг.” Он стоял, и держал за руку Джилтани все то время, пока все молча поднимались и выходили из комнаты.

*

Старший адмирал флота Нинхурсаг Макмахан злилась сама на себя. Немногие могли об этом догадаться, глядя на нее, но после многовековой практики сокрытия своих чувств от бандитов службы безопасности Ану, её лицо говорило именно то, что она хотела сказать.

Она сидела за своим столом и тяжело вздыхала. Настало время вернуться к насущным делам. Гус ван Гелдер и ее помощники из УВмР взяли на себя её работу, и то, что они это сделали доставляло ей большой дискомфорт. Это была ее работа и если она не могла её выполнять, значит, что наступило время уйти и умереть. Какое-то время она даже думала так поступить, но даже худшая и упрямая её часть насмехалась над этими унылыми и мелодраматическими мыслями.

Теперь, сознательно, она спрятала искушение навсегда и почувствовала, как возвращается к жизни, как она поставила своё горе в сторону. Это было не легко, и это было больно, но он также чувствовал себя хорошо. Не так, как это когда-то было, но лучше уж так, чем унылым, смертельным равнодушием, охватывавшем её столь долго. Она подключила свой нейроинтерфейс к компьютеру и вызвала первую сводку разведданных.

*

Колин сидел на ковре, смотря на огонь и поглаживая Галахаду уши. Собака лежала рядом с ним, перед библиотечным камином, с полузакрытыми глазами, а её массивная голова покоилась на бедре у Колина и они оба смотрели на потрескивающее пламя. Для наблюдателя со стороны они должны представлять классическую картину человек и его собака, подумал Колин, но Галахад, конечно, не был его питомцем. Галахад и его собратья по помету разделяли по-собачьи жизнерадостную открытость, ненасытное любопытство, и нуждались в общении, но они принадлежали только себе.

Галахад издал довольное урчание и перекатился на спину, болтая ногами в воздухе и приглашая своего друга почесать ему грудь. Колин сделал это с улыбкой, и усмехнулся, когда собака начала извиваться, повизгивая от наслаждения. Это означало что у него хорошее настроение. Четвероногие члены императорской семьи сделали больше, чем кто-либо мог предположить, помогая ему и Танни с их горем. Они разделили его, поскольку они тоже любили близнецов, но их забота была чистой, бесхитростной, без сложных шаблонов вины и подсознательного негодования, от этого людям становилось лучше, когда они боролись с собственной потерей.

“Ну что, ты так хотел?” сказал он, щекоча пальцами “подмышки” Галахаду, и большая собака вздохнула.

“Конечно,” донесся звук из его вокодера. “Жаль, у нас нет рук. Я бы с удовольствием делал это для остальных.”

“Но не настолько, чем если б кто-то делал это за вас, да?” сомнительно произнес Колин, Галахад фыркнул и перекатился на ноги.

“Возможно нет”, согласился он, и Колин фыркнул. Ни одна из собак никогда не лгала. Эту человеческую способность, казалось, они не могли (или не хотели) освоить, но они были чертовски двусмысленные.

“Я думаю, что люди плохо на вас влияют. Вы становитесь избалованными.”

“Нет, честно говоря, это только то, от чего мы получаем удовольствие.”

“Да, конечно”. Колин просунул руку под массивную грудь Галахада и легонько погладил. Подбородок собаки по компанейски оперся на его плечо, и он взглянул в угол, где вытянувшись сидела Гвинвер, сестра Галахада, наблюдающая как Джилтани делает ход королевой. Гвинвер подняла голову и навострила уши, просчитывая ход. Она была единственной собакой, у которой был вкус к шахматам - это было немного заумным для остальных - и, все же, по человеческим меркам она была не слишком хороший игрок. Галахад и Гвинвер отлично играли в Скрэббл, а еще он с ужасом обнаружил, что Гор научил их всех играть в покер (хотя ни у кого из них - за исключением, может быть, Гахерис - блеф не стоит и выеденного яйца), но Гвинвер решила освоить шахматы. И, честно говоря, она стабильно прогрессирует.

Забавно, подумал он, Джилтани в реальной жизни отличный стратег, а Гвинвер её довольно часто обыгрывала. Танни, видимо, слишком прямолинейна и нетерпелива для игры в которую нужен непрямой подход.

“Извините меня, Колин,” прозвучал голос Дахака: “но Нинхурсаг только что прибыла во дворец.”

“Она здесь и сейчас?” Колин посмотрел вверх, и встретился с удивленными глазами Джилтани. Было уже очень поздно по двадцати восьми часовому дню на Бирхате.

“Именно так. И она выглядит весьма взволнованной.”

“Хурсаг взволнованна?” Колин покачал головой и поднялся на ноги. “Скажи ей, чтобы прошла вниз в библиотеку.”

“Она уже идет. В действительности-”

Дверь в библиотеку распахнулась. Адмирал Макмахан прошла через неё как грозовая буря, и Колин, в буквальном смысле, покачнулся. Нинхурсаг была невысокая, среднего роста, и её поведение обычно было обдуманным и прагматичным, но сегодняшним вечером она была титан, облаченный в яростный, убийственный гнев.

“Хурсаг? - сказал он нерешительно, как только она остановилась у двери. Она контролировала каждое свое движение, будто бы каждый из них был ей должен, и резко кивнула.

“Колин. Джилтани.” Ее голос был резким, произнося отчетливо каждое слово. “Садитесь, оба. Я хоту рассказать вам кое-что.”

Колин посмотрел на Джилтани, задаваясь вопросом, что так могло повлиять на Нинхурсаг, но Танни лишь пожала плечами в неведении и указала на стулья перед очагом. Они устроились в них, слушая потрескивание горящих дров, тогда как Галахад и его братья и сестры встали по обе стороны от них, все глаза, людей и собак наблюдали как Нинхурсаг, сложив перед собой руки, быстро и безмолвно осмотрела комнату. Когда она повернулась к ним, ее лицо было спокойным, но это была лишь маска спокойствия, построенная исключительно от профессионализме и самодисциплине.

“Приношу извинения за то, что ворвалась к вам, но я раскопала … что-то интересное. Или, скорее, я просто подтверждаю кое-что интересное.”

Она резко вдохнула и слегка встряхнулась.

“Я забросила дела в УВмР на несколько месяцев,” продолжала она ровным голосом. ” Вы знаете это, Колин, хотя и ничего не говорили. Мне очень жаль. Вы знаете почему я так поступила. Но я взяла себя в руки, и вчера я начала просматривать накопившиеся отчеты, с момента- ” Она прервалась, вздрогнув еще раз, и Колин кивнул. Джилтани протянула к нему руку, он прижал её, в ожидании, пока Нинхурсаг откашлялась.

“Да. Во всяком случае, большинство из них были довольно обычными. Гус и коммандор Сунг обрабатывали основные материалы, как только они поступали, но один из отчетов - о смерти от несчастного случая - привлек мое внимание. Думаю, я обратила внимание на дату. Это произошло через два дня после ухода “Имперской Земли” в гипер на Урахан, и он затронул всю семью.” Недавняя боль сдавила горло, но она продолжила.

“Они все были гражданскими, и это было дорожно-транспортное происшествие, и я задалась вопросом, почему на это обратили внимание в УВмР, пока я не присмотрелась более внимательно,” продолжила ровным голосом Нинхурсаг. “Муж, Винсент Круз. Он, строго говоря, не был военным, но - ” она остановилась, и в её глазах появился лед” - он работал в Бюро кораблестроения.”

Колин почувствовал как задрожала у него в руке рука Джилтани и напрягся. Это было не более чем смутное подозрение, но горечь в глазах Нинхурсаг породила холодок глубоко внутри него.

“Я не знаю, почему это зацепило меня, но это произошло, и когда я присмотрелась, я нашла несколько моментов, которые … не стыкуются.

“Крузы жили на Бирхате, так как он работал в Бюро кораблестроения, но погибли они на Земле. Я проверила и выяснила, что они обычно отдыхали в Северной Америке, но Круз вернулся оттуда на три месяца раньше, и я задалась вопросом, почему он вернулся так быстро. Потом я узнала, что его жена и семья осталась там - в гостях у друзей - и он вернулся к ним, чтобы их забрать.

“Опять же, я не знаю, почему это смутило меня, но это случилось. Так что я сделала еще несколько проверок. Двое старших детей Круза учились здесь, на Бирхате, и я обнаружила, что он не предупредил учителей, что они останутся на Земле. Он уведомил их, только после того, как вернулся, но два года назад, когда он оставил их, чтобы навестить родственников в Мексике, он уведомил их учителей за месяц до отъезда. Он следил за тем, что б они не теряли связь при перемещении туда -сюда между двумя школьными системами.

“Это казалось странным, так что я проверила гиперком и записи перемещения по мат-трансу. В течение десяти недель пока они оставались на Земле, он не послал к ним и не получали от них ни одного сообщения по гиперкому. Он не использовал мат-транс что бы навестить их лично. Не было никакого общения между ними в течении всех десяти недель … и еще, у него и его жены был десяти-месячный ребенок.”

В глазах Колина загорелся зеленый огонь, который соответствовал ярости и горечи во взгляде Нинхурсаг, и адмирал медленно кивнула.

“Акт об аварии выглядит абсолютно правильно, хотя и немного странно. Все произошло очень быстро . столкновение с горным хребтом на скорости почти шесть Мах . бортовой черный ящик найден, и были восстановлены показания высотомера, их анализ указал, что данные были сбиты приблизительно на двести метров. Этого было достаточно, чтобы врезаться в горный хребет, но когда я сделала немного осторожных проверок, никто, оказалось, не знал, кого посещала семья Круза. Я сделала компьютерный поиск сделок по кредитной карте на Земле . как сотрудник Бюро кораблестроения, у него и его жены были Флотские карты . и я не смогла найти ни единой сделки для Елены Круз на Земле.

“Я не могу доказать, что это не ‘несчастный случай’, но слишком уж много совпадений. Особенно - “Нинхурсаг сцепила руки у себя за спиной, и ее голос стал очень, очень тихим,” когда Винсент Круз был первым помощником руководителя проекта по кибернетике ‘Имперской Земли’.”

“Сукин сын!” прошептал Колин, и она холодно кивнула.

“Я еще не проверила его рабочие записи - это будет дальше - но я уже знаю, что я собираюсь найти,” сказала она, и на этот раз Колин отлично понял ее убийственную ярость.

Глава 12

На этот раз за столом совещаний была напряженная атмосфера.

“… так что здесь пятнадцати минутный пробел в его рабочем журнале,” произнесла Нинхурсаг: “точно во время его работы по основному программному обеспечению ‘Земли’. К сожалению, есть еще восемь пробелов, продолжительностью от чуть менее минуты, до, почти, часа, в этом же журнале, и мы обнаружили, плавающий дефект в его терминале, который объясняет эти пробелы.” Ее поджатые губы показали, что она думает обо всем этом.

“Но почему?” тихо спросил Гор. “Я не подвергаю сомнению твои выводы, Нинхурзаг, но во имя Создателя, почему?”

“Мы не сможем объяснить ‘почему’ пока мы не узнаем ‘кто’,” хрипло ответила Нинхурсаг, - но я вижу только две причины. Первая, это уничтожение ‘Имперской Земли’, потому что она - наш самый мощный военный корабль - или вторая, из-за тех, кто был на борту.”

“Шон и Гарри”, - выпалил Колин, и Нинхурсаг кивнула.

“Тот, кто все это подстроил прошел огромный путь - и преодолел огромные риски. Что еще могло быть его целью?”

“Боже милосердный,” прошептала Джилтани. “Восемьдесят тысяч человек экипажа, и дети наших самых лучших друзей, были принесены в жертву, чтобы убить моих детей?” Ее лицо перекосилось, но больше, от отчаянья загорелись её черные глаза, и костяшки ее пальцев побелели, сжимая рукоятку кинжала, который она всегда носила.

“Сволочи!” Стилус Гектора Макмахана лопнул у него в руке. Он посмотрел на обломки и медленно и осторожно раздавил каждый из них между пальцами, используя свои био-усилители.

“Согласен,” голос Колина был ледяным, “но и остальные дети, возможно, также были целями. Посмотрите, как это отразилось на всех нас. Нинхурсаг винит себя за то, что она “забросила дела”, но разве у каждого из нас дела обстоят лучше? И кто бы не был этот сукин сын, он на самом деле прекрасно знал, что это сделает с нами!”

“Я согласен с этим”, сказал Цзянь. Аманда так же кивнула возле него с затуманенными глазами, и он коснулся её руки, которая лежала на столе. “Но я также уверен что и другие выводы Нинхурзаг являются полностью верными. Кто бы это не сделал за ним должна стоять мощная организация, имеющая связи на самом высоком уровне. Без такой организации, он не смог бы действовать; без такого проникновения, он не смог бы узнать ни какой корабль надо атаковать, ни кого использовать для этой атаки.”

“Согласен,” еще более мрачно произнес Джеральд Хэтчер. “Они должны были выбрать кого-то имеющего доступ и при этом что б его можно было шантажировать. Кто то из этих беспредельщиков, возможно, был из его круга общения, чтобы сократить цепь улик, но почему убили всю семью? Нет, они знали, какого именно ублюдка выбрать, держали его семью в заложниках, чтобы заставить его плясать под их дудку, а затем убили их всех, чтобы замести следы.”

“Есть еще одна зацепка.” голос Адрианы Роббинс был холоден; Алгис МакНил был ее другом и еще двадцать её курсантов были на борту ‘Имперской земли’. “Круз не вызвал ни единого сомнения у службы безопасности. Должно быть, он знал, как мало шансов у него получить их обратно живым, но он пошел на это, не говоря никому. Он даже не попытался получить помощь, так что, возможно, он знал, что они имели достаточно возможностей, чтобы узнать, что он общался с кем то из людей Хурзаг.”

Холодная, горькая тишина охватила комнату совещаний, затем Колин кивнул.

“Хорошо. Значит есть кто-то, достаточно расчетливый, кто убил целую семью и еще восемьдесят тысяч наших людей, и я хочу заполучить этого сукина-сына. Как мы сможем его поймать?”

“Сдуть пыль с детектора лжи и пропустить через него всех - я имею в виду абсолютно всех,” прогрохотал Макмахан.

“Мы не можем”, сказал Гор. Глаза всех присутствующих обратились к нему, и он пожал плечами. “Если мы правы, на счет того, как далеко проникли плохие парни - кто бы они ни были - они будут знать момент когда мы начинаем. Если они из нашего круга, что ж, хорошо; все, что они могут сделать, это убежать и выдать себя для нас. Но если они прослушивают извне, они устроят массовую резню, и тот, кто на самом деле отвечает за это, будет просто вытащен за рога. Если он выпутается, мы никогда не сможем выйти на него еще раз.”

“Это еще хуже” Колин вздохнул. “У нас нет ‘достаточных оснований’ для такого размаха.”

“Чушь!” зарычал Макмахан. “Это вопрос безопасности. Мы можем проверить любого, у кого есть погоны, кого мы захотим!”

“Нет, мы не можем”. Макмахан начал было говорить снова, но Колин поднял руку. “Погоди, Гектор. Подожди минутку. Черт побери, я хочу этого ублюдка так же сильно, как ты, подумай об этом. Мы знаем, что Хурзаг права, но у нас нет ни единого гарантированного доказательства. Все, кроме исчезновения семьи Круза, объясняется правдоподобными ‘техническими неполадками’. И хотя, действительно, его семья исчезла из нашей базы данных, это, само по себе ничего не доказывает. Ни один закон не требует, чтобы люди сообщали нам о своем местонахождении - все они свободные граждане. То, что мы не знаем, где они были на самом деле работает против нас; Круз никогда не указывал, что их удерживали против их воли, и если мы даже не знаем, где же они были, вряд ли можно доказать, что они были в плену!

“Даже если бы мы могли, мы должны быть очень конкретными с теми, кого мы опрашиваем. Устав не обеспечивает защиту от самооговора, поэтому мы можем спросить о всем чем угодно под детектором лжи … но только в суде. Эта особенность гарантированна гражданским правом, именно потому, что нет никакой защиты от самооговора.

“Теперь, вы правы, что мы можем опросить любого, кто носит форму, как мы это делаем в целях безопасности, но мы все равно должны предоставлять им и их адвокатам перечень областей которые мы намерены охватить - утвержденные судьей - до того как мы начинаем спрашивать. И нет никакого способа, которым мы могли бы обработать юридические документы в необходимом объеме без привлечения внимания, что наша цель Круз, и что произойдет, когда наш Мистер Икс узнает об этом? мы не хотим его источники, Гектор, мы хотим его.”

Макмахан выглядел возмущенным, но он взял себя в руки, пробормотал проклятие и сдержанно кивнул. Колин был рад это видеть, а еще он увидел возвращение к жизни в его глазах, от понимания, что у него появился враг. Смерти Сэнди теперь уже не бессмысленный акт безразличной Вселенной. У Гектора появился кто-то еще, кроме Бога, для ненависти, и, возможно, это разобьет его внутренние барьеры.

“Хорошо, в таком случае,” сказал Цзянь: “какие меры мы предпримем?”

“Во-первых, мы должны принять более серьезные меры безопасности, - сказала Аманда. “Те, кто пошел на это с детьми, могут быть религиозными фанатиками, анархистами, выжившими из ума, или планирующими переворот, но они не должны заполучить Вас двоих - или Гора - Господи!”

“Чертовски верно,” утверждение Адрианны вызвало гул одобрения, и Колин сглотнул. Он слышал их жажду уничтожить того, кто сделал это с ними, но это были не просто его старшие офицеры или гнев родителей, потерявших своих детей. Они были друзьями, решившими защитить его и Джилтани.

“Для Колина и Танни, да,” сказал Гор после некоторого молчания, - но не для меня.” Колин поднял брови, и старик пожал плечами. “Мы можем тихо укрепить вашу безопасность, но мы не можем наставить вооруженных охранников вокруг Белой Башни. Ваш ” Мистер X ” не сможет не заметить это.”

“Нет, Отец! Не вздумай так рисковать собой!”

“Ох, тише, Танни! Кто бы хотел убить меня? Если мы говорим об общем маньяке, а я думаю что так и есть, учитывая то, как гладко все это дело прошло, какие возможные мотивы у него могут быть ? Может быть, после того как они получат вас двоих я и стану мишенью, не раньше “.

“Я считаю, Гор попал в точку Танни “вставил Дахак” Хотя вполне возможно, что это было преступление на почве ненависти, а не логики, но кто бы не сделал это, он сделал это наиболее рациональным образом”. Голос компьютера был мягким, как и прежде, но все они слышали его гнев. “В настоящее время это, казалось бы, первый шаг в попытке обезглавить Империю, и, если это, действительно, так, то Гор становится логической целью только в заключительной части заговора”.

“Хмм”. Нинхурсаг потерла лоб. “Я не знаю, Дахак. Ты может быть и прав, но ты склонен верить, что каждый работает на основе логики. И тот, кто это сделал пошел на детей в первую очередь.”

“Правда, но анализ показывает что это преступление было возможным. Система безопасности для близнецов была очень плотной, однако это может показаться неважным. В системе Биа они находились под постоянным контролем моих сканеров, в поездках их постоянно контролируют другие системы безопасности. Я не говорю, что убить их было невозможно, но это очень трудно - и это невозможно было сделать без признания акта умышленного убийства. В этом случае убийце нужно было нанести удар когда они были за пределами моего наблюдения, а также за пределами наблюдения любой другой службы безопасности. Кроме того, если бы вы не послушали свою интуиции в деле об убийстве семьи Круз, нам бы никогда не было известно, что смерть Шона и Гарриет была преднамеренной.”

“Это имеет смысл,” медленно произнесла Адрианна “но я не могу избавиться от ощущения, что этим стоит что-то большее.”

“На самом деле, так и есть”, согласился Дахак. “Близнецы были убиты не из личных мотивов, миледи, но из-за того, кем они были. Так или иначе, наш противник избрал для нанесения удара наследников. Именно по этой причине я считаю, что это начало усилий по уничтожению монархии”,

“Что делает Гора тоже целью”, вздохнул Колин. “Вот, дерьмо!”.

“Это не совсем верно. Гор является членом императорской семьи, но он не является вашим наследником. Он является потенциальным наследником только в случае если ты и Танни умрете, не оставив потомства. И, при всем уважении, я думаю вряд ли Дворянская Ассамблея выберет Гора императором из-за его преклонных лет. Мать могла бы сделать это и провести операцию Омега еще раз, но это возможно только при отсутствии Дворянской Ассамблеи. Кроме того, Гор не будет первым в списке выбора операции Омега. Правильным выбором в операции Омега был бы адмирал Хэтчер, Главнокомандующий Боевого Флота, после него - звездный маршал Цзянь. Гор, как высшее гражданское лицо Империи станет законным наследником только после того, как оба высших офицера флота будут мертвы. Кроме того, любое открытое нападение на Гора рискует пробудить интерес к “случайности” смерти близнецов, чего хотелось бы избежать. Таким образом, любая попытка убить его, прежде чем убить вас, Танни, адмирала Хэтчера, и звездного маршала Цзяня была бы бессмысленной, если мы, действительно, имеем дело с иррациональным человеком.”

“Я ненавижу когда ты получаешь выводы таким путем, Дахак”, пожаловался Колин, и несколько хмурых людей за столом были удивлены, заметив что улыбаются.

“Может быть, но он прав”, сказала Нинхурзаг. ” Я не хочу быть самодовольной, но ужесточение безопасности для вас двоих - и для Джеральда, и для Тао-линя также скажется и на увеличении безопасности Гора. И он тоже прав. Если повысить его безопасность, это будет отличным предупреждением, что мы начеку.”

“Хорошо, для начала так и поступим. Гектор, ты можешь заняться уточнением деталей безопасности?”

“Да”, коротко ответил Макмахан и Колин кивнул. Защита императорской семьи является обязанностью императорских морских пехотинцев, и уверенный тон Макмахана было тем, что ему сейчас было нужно.

“Хорошо, но это только оборонительные действия, что мы будем делать, чтобы прижать эту сволочь?”

“Все что мы будем делать, Колин, мы должны делать очень осторожно”, ответила Нинхурзаг. “Мы начнем, поставив все на получение нужной информации. Я не хочу привлекать к этому никого, даже Гуса. Не зная как “Мистер Х” получает информацию, каждый дополнительный человек, посвященный в суть происходящего, может оказаться дополнительным каналом, как бы внимательны не были наши люди.”

“Ладно, договорились. А что потом?”

“И потом Дахак и я садимся и проверяем каждый бит данных безопасности, что у нас есть. Все, военные и гражданские, с первого дня создания Пятой Империи. Мы будем находить аномалии, а затем устранять их по одной.

“Кроме того”, она откинулась на спинку кресла и нахмурилась, глядя на потолок, “Мы должны активизировать усилия для проникновения во все группы недовольных. Это уже идет, так что мы не должны придумывать каких либо новых причин для этого. И пока мы, из плоти и крови будет этим заниматься, Дахак переходит к сети данных здесь, в Биа, и приступает к созданию собственного подслушивающего устройства. Круз мог сделать глупость и использовать свой терминал, но никто не сможет добраться до тебя, поэтому я хочу чтобы ты занимался этим направлением”.

“Понятно. Должен отметить, однако, что я не смогу добиться того же уровня проникновения в сети данных Земли”

“Нет, но пока мы не выясним что происходит, Колин и Танни не будут посещать Землю одновременно. После того, что нам стало известно, “Мистер Х” сможет получить их только после тебя, УВмР, морских пехотинцев Гектора и боевого флота. Думаю что они будут в достаточной безопасности, не так ли?

*

Дарин Грецкий оперся в углу на свою метлу и обвел взглядом хорошо освещенную мастерскую с тонкой улыбкой. Он работал тридцать лет, чтобы подготовить себя как физика-теоретика, и все эти годы он чувствовал презрение большинства его собратьев. Он разделял с ними жажду познания, но для них признание, уважение, даже власть, были побочным продуктом знаний. Для него это было тем, чем знания для них. Его расчет своего образа жизни обещал исследования в могущественных правительственных и корпоративных империях, за что он заслужил презрение в глазах своих сокурсников, но его не особо это волновало. Богатство, и, особенно, власть, была в пределах его досягаемости… пока появление Дахака и “взрыв” имперской науки не вырвала их.

Грецки почувствовал, как у него болит челюсть, и заставил себя её расслабить. За одну ночь он превратился из человека на переднем крае науки в аборигена, пытающегося понять, что на самом деле означают странные значки на миссионерское белой бумаге. Его статус позволил ему, чтобы бы его включили в первую группу на получение импланта образовательной программы, и, во время Осады, он думал, что сможет поймать гребень новой волны, на исходе лет. Но после отмены чрезвычайного положения, Дарин Грецкий осознал ужасную вещь: он стал не более, чем техник. Раб, использующий знания, накопленные другими. Знания, которые, он был вынужден признать с бурлящей в нем ненавистью, он не понимал.

Это чуть не погубило его… и разрушило жизненные планы. Он стал, всего лишь еще одним из тысяч ученых-Землян, исследующих тысячелетия чужих исследований и наблюдающих, как эти знания опровергают большую часть того, во что они верили, что было их Священным Писанием. Не было никаких сокурсников, работы которых он мог бы украсть, и исчез смысл права “первой публикации.” И что еще хуже, те, к кому он чувствовал презрение . наивным, для кого имело значение лишь само знание . были лучше чем он. Ученые Земляне, исследующие утонченную стратосферу технической базы Четвертой Империи, произошли из их числа, и там не было места для Дарина Грецки, сохранившегося как некий дровосек и разносчик воды в пыли у их ног.

Но ситуация снова изменилась, от этой мысли его улыбка стала уродливой. Его работа здесь наполнила его секретный банковский счет достаточным количеством Имперских кредитов, чтобы купить жизнь, которую он всегда жаждал, и это было хорошо, но гораздо больше удовлетворение его раненой душе было то, к чему могла привести его работа. Он не знал, как это будет использоваться, но представление катастрофической мощности устройства, которое он построил, давало ему почти сексуальное возбуждение. Это заняло больше времени, чем он ожидал, и ему пришлось повторно изобрести колесо один или два раза, чтобы обойти компоненты, которых не было, но с деньгами не было проблем, и ему это удалось. Он преуспел, и когда-нибудь в ближайшее время, если он жестоко не ошибался, его ручная работа свергнет самодовольных кретинов, которые отодвинули его в сторону.

Он бросил взгляд на свою мастерскую еще раз, и пошел по коридору в кабинет, в котором он переставал быть Шивой, Разрушителем миров, а становился всего лишь еще одним независимым консультантом, помогающим Земной промышленности справиться с потоком понятий, льющимся как вода из нового Имперского патентного ведомства. Даже если это было просто собирание костей мертвого прошлого, думал он язвительно. Император Колин - название было эпитетом в его душе - объявил все гражданские Имперские технологии публичными знаниями, принадлежащими Имперскому правительству и отданными в аренду за фиксированную плату любым пользователям. Свободный поток информации был беспрецедентным, и старые, устоявшиеся фирмы заполучили тысячи новичков конкурентов, поваливших как манна небесная и воображение стало более важным, чем просто капитал.

Он ненавидел людей, на которых он работал. Ненавидел блеск в глазах и улыбки людей, тянущихся к новому миру, миру, который его ограбил. Он вынужден был скрывать это, но осталось не долго. Вскоре произойдет то, что он хотел -

Он посмотрел с удивлением, когда открылась дверь кабинета, так как было уже заполночь. Хорошенькая девушка в дверях посмотрел на него со странной улыбкой и подняла брови.

“Доктор Грецки?” Он кивнул. “Доктор Дарин Грецки?” уточнила она.

“Да. Чем я могу вам помочь, мисс -” Он сделал паузу, ожидая ее имя, а она полезла в несуразно большой кошелек.

“У меня есть сообщение для вас, доктор.” Что-то в ее голосе подало слабый сигнал тревоги, он напрягся, когда дверь открылась еще раз и через нее прошли еще четыре или пять человек. “Сообщение от Меча Господня.”

Он вскочил на ноги, когда ее рука появилась из кошелька, и последнее, что увидел Дарин Грецки, была белая, яркая вспышка дульного пламени.

*

Лоуренс Джефферсон закрыл отчет и откинулся на спинку своего вращающегося стула с задумчивым выражением. За прошедшее десятилетие он забрал на себя большую часть каждодневных обязанностей Гора, освобождая губернатора, для концентрации на политических вопросах, и теперь Гус ван Гелдер рутинную информацию докладывал непосредственно ему, что было очень полезно, в самом деле.

Он слегка покачался в кресле из стороны в сторону, обдумывая свою стратегию еще раз, в свете последнего отчета. Меч Божий стал просто головной болью, - подумал он весело. Они стали смелее, применяя все приемы террористических организаций. Колин Макинтайр и его товарищи бились с ними, но их было очень сложно уничтожить. Эти террористы знали сильные и слабые стороны Имперских технологий направленных против них, и ни один человек из служб безопасности, которые пытаются их победить, и не подозревает о их наибесценнейшем преимуществе. Знание-это власть, и через Гуса ван Гелдера, Лоуренс Джефферсон точно знал, какие предпринимаются шаги против его инструментов.

Например, он узнал что Гус слишком близко подобрался к Францин. При том, что сам Гус, в отличии от Джефферсона, этого еще не знал, и поэтому епископ Хильгман вывела Меч из Церкви Армагеддона. Радикальные фанатики должны быть навечно преданы праведной анафеме, и она пришла в ужас от мысли, что такие заблудшие души могли быть в числе её паствы. Они должны признать ошибочность своего пути или быть изгнаны из рядов верующих, ибо они фундаментально ошибались. Ненависть к Ачультани и борьба с Антихристом были долгом каждого благочестивого человека, но ненависть не должна распространяться на тех, кто руководил борьбой с врагом. Ошибки такого руководства лучше исправлять мирными молитвами и просьбами, чтобы не растерять всю достигнутую пользу.

Все это было очень трогательно, и это немного смутило Гуса, поскольку он не знал о каналах, через которые она направляла тех же сектантов. Так же Гус еще не понял, что Мечу более не требовалась инфраструктура церкви. Без сомнения, Гус, это поймет, но тогда это будет уже слишком поздно, чтобы найти какую-либо связь с епископом Хильгман.

*

Советник безопасности Ван Гелдер кивнул дежурившему Морскому пехотинцу, когда лифт доставил его на верхний этаж Белой Башни. Он прошел по коридору и постучал по раме открытой двери.

“Заняты?” спросил он, и человек за столом поднял голову.

“Не очень.” Вице-губернатор Джефферсон вежливо привстал, указывая на стул, и опустился обратно когда Ван Гелдер устроился. “Что случилось?”

“Гор еще на Бирхате?”

“Ну, да.” Джефферсон откинулся назад, сложив пальцы домиком под подбородком, и поднял брови. “Он не планировал возвращаться до завтрашнего вечера. Почему? Есть что-нибудь срочное?”

“Можно сказать и так” сказал Ван Гелдер. “Я, наконец, получил доступ в Меч Господа.”

“Действительно?” спинка кресла Джефферсона щелкнула в вертикальном положении, и Ван Гелдер улыбнулся. Он подумал, что Джефферсону будет приятно это услышать.

“Да. Вы же знаете, как тяжело было обойти их службу безопасности. Даже когда нам удавалось взять одного или двоих из них живыми, они так сильно обособлены, что мы не могли идентифицировать никого за пределами ячейки в которой они состояли. Но мне, наконец, удалось внедрить к ним одну из моих людей. Я еще не сообщал об этом - мы играли над ее прикрытием строго дозируя информацию - но она только что была использована как курьер для связи её ячейки с головным центром.”

“Да ведь это замечательно, Гус!” Джефферсон склонил голову, просчитывая последствия, затем аккуратно погладил свое пресс-папье. “Как скоро Вы ожидаете получить результат?”

“В ближайшие несколько недель”, ответил Ван Гелдер, пытаясь погасить небольшой, знакомый всплеск раздражения. Джефферсон действовал так же как и любой другой бюрократ, и даже самые лучшие из них были невероятно нетерпеливы, что очень раздражало разведчиков. Они не ценили жизнь людей находящихся на поле боя на грани жизни и смерти, и вопрос “почему мы не можем продвигаться быстрее по этому поводу?”, казалось, задавался их работой.

“Отлично. Отлично! И вы хотите сообщить об этом непосредственно Гору?”

“Да. Как я уже сказал, я внедрял этого агента очень тщательно. Я единственный в бюро, кто знает все по этому делу, и я только что, за обедом, получил её доклад. Гор и я придумали это несколько месяцев назад, и мне нужно рассказать ему что происходит, прежде чем я ознакомлю с этим кого-либо из моих сотрудников.”

“Понятно. В таком случае, у вас есть официальный доклад для него?”

“Официального нет, но -” Ван Гелдер полез в карман куртки и извлек небольшой защищенный инфокристалл”- это мои оперативные записи.”

“Понятно.” глубокомысленно расценил кристалл Джефферсон. Такие кристаллы защищались генерируемой имплантантом случайной кодовой последовательностью в момент сохранения на них данных. Любая попытка прочитать информацию с него без этого кода превращала внутреннее содержимое в бесполезный мусор.

“Ну, как я сказал, он не вернется до завтрашнего вечера. Это действительно срочно? Я имею в виду -” он виновато махнул рукой на Ван Гелдера, на лице которого промелькнула обида”- действительно ли время не ждет и нам необходимо немедленно с ним связаться?”

“Это конечно не чрезвычайная ситуация, но я хотел бы проинформировать его как можно скорее. Мне бы не хотелось отлучаться далеко из офиса на случай если что то пойдет не так, но, вероятно, мне надо будет воспользоваться мат-трансом и отправиться на Бирхат, что бы поймать его там. Если он одобрит, я мог бы рассказать это, также, Колину и Джилтани.”

“Это неплохая идея,” размышлял Джефферсон, затем остановился, набрав воздуха. “В самом деле, чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что нам надо доставить эту информацию на столько быстро, на сколько это возможно. Сейчас на Фениксе полночь, но у меня запланирован мат-транс перенос по их времени завтра утром. Может я могу перенести и ваши заметки туда, или ему нужно персональное сообщение?

“Нам надо это обсудить,” сказал Ван Гелдер задумчиво, - “но основная информация в записях… . В самом деле, это должно помочь, если он их получит прежде, чем мы встретимся.

“Тогда я возьму их с собой, если хотите.”

“Отлично”. Ван Гелдер с усмешкой передал кристалл. “Никогда не думал, что для столь секретной информации буду использовать курьера!”

“Вы мне льстите.” Кристалл скользнул Джефферсону в карман. “У Гора есть код доступа к данным?”

“Нет. Вот -” Ван Гелдер через свой ком подключился к компьютеру Джефферсона, используя его для передачи кода вице-губернатору, затем стер его из памяти компьютера. “Я надеюсь, что вы не разговариваете во сне,” предупредил он.

“Нет,” заверил его Джефферсон, поднимаясь, чтобы проводить его до двери. Он остановился, пожимая ему руку. “Еще раз, позвольте мне вас поздравить. Это огромное достижение. Я уверен, что некоторые люди там очень обрадуются, когда получат эту информацию.”

Глава 13

“У нас есть еще один, Адмирал.”

Нинхурсаг Макмахан поморщилась и взяла чип у Капитана Джабера. Она забросила его в считывающее устройство на своем столе, и вдвоем они начали просматривать, автоматически запустившийся на проигрывание, доклад через свои нейроинтерфейсы. Когда он закончился, она вздохнула и покачала головой, пытаясь понять, как убийство девятнадцати служащих силовых структур, возможно, служило “святой” цели Меча Господа.

“Мне жаль, что мы не получили по крайней мере одного из них,” сказала она.

“Да, мэм.” Джабер почесал свою бороду, с болью в темных глазах. “Я бы не отказался развлечь себя с этими джентльменами.”

“Нет, нет, Саид. Мы не можем позволить вам скатиться до уровня ваших кровожадных бедуинских предков. Не в том смысле, что вы на это не способны.” Она побарабанила по столу на мгновение, затем пожала плечами. “Передайте это Командующему Владиславу. Похоже, это часть его вотчины.”

“Да, мэм.”

Капитан Джабер извлек чип, а Нинхурсаг потерла свои усталые глаза, оперлась подбородком на сложенные ладони и уставилась невидящим взглядом в стену.

Рост числа нападений со стороны “Меча Господа” беспокоил ее. Одно или два, вроде того нападения на Гуса, сильно её задело, но и даже те, которые не причинили столь много ущерба, кроме, она поправилась с содроганием, людей которые погибли, достигли классических террористических целей в виде доказательства что они могут поражать цели, несмотря на усилия властей. Открытое общество не может защитить каждую электростанцию, транзитный терминал и пешеходную движущуюся дорожку, но любой человек с IQ камня понимал, что, по крайней мере, на этот раз человечество, похоже, усвоило свой урок. Ни один аналитик не мог даже предположить, что Меч, при всем его прискорбном выборе тактики, выдвигал ‘законное требование’, для придания этому своего рода больной квазиреспектабельности. Тем не менее, пока эти животные имели возможность выбирать цели фактически наугад, ни один аналитик не мог предсказать, где произойдет следующий удар, и они убивали людей, которых она должна была защищать. Именно поэтому они должны были проникнуть в этот Меч, если они все же хотят их остановить.

Она вздрогнула снова, от нахлынувших воспоминаний об их единственном агенте, которого им удалось к ним внедрить. Дженис Коутсорт была агентом ФБР еще до Осады, и Гус был очень рад заполучить ее в свои ряды. Она была одним из его главных исполнителей . один из его “козырей”, как он их назвал . и она погибла в тот же самый день, что и он. Так или иначе это было сделано Мечом, и они свалили то, что осталось от ее тела на лужайке Гуса в тот же день, когда они убили его, его жену и двух из их четырех детей. Также погибли четверо из его личной охраны, двое из которых своими телами прикрыли выживших детей.

Глаза Нинхурсаг были гораздо холоднее и жестче, чем у капитана Джабера. Если что-нибудь можно назвать “законной” террористической целью, то это, конечно, глава противостоящих сил безопасности, но все же она была поражена этой атакой так же, как и любой другой. Действительно, убийство Ван Гелдера потрясло всех и привело к переоценке возможностей Меча, так как служба безопасности Гуса опекала его очень серьезно. Её преодоление требовало очень тщательного планирования.

Она закусила губу и нахмурилась над знакомыми, мучительным вопросом. Почему Меч столь… разношерстный? В один день они проводят бессмысленную резню беззащитных энергетиков, оставляя улики по всей округе; в другой они осуществляют высоко организованное нападение на очень хорошо охраняемую цель, отправляя правосудие к черту. Она знала, что Меч состоял из сложных ячеек, но у них раздвоение личности, что ли? Что связывало быдло, которое провело столь топорное нападение на электростанцию и сложную, сотовую организацию в одно целое? Любой, кто мог их объединить, мог бы выбрать более эффективные цели, да и ударить по ним более аккуратно.

Она вздохнула и в очередной раз отложила эти мысли в сторону. До сих пор они понятия не имели, как был организован Меч. Все что ей было известно это то, что бессмысленные атаки были делом рук некоторых отколовшихся от них групп или фракций. Если на то пошло, это вообще может быть работой каких то совершенно других организации, которые просто прячутся за Меч, в то время как он преследовал свои цели! Им очень необходима информация изнутри, чтобы ответить на эти вопросы, и это была работа для людей на Земле, где действовал Меч. Гусу удалось это один раз и после его смерти, Лоуренс Джефферсон смог выявить не менее трех его ячеек. К сожалению, ни одна из них не привёл ни к какой другой - в самом деле, вполне вероятно, что они были в числе самых бездарных членов их смертоносного братства, иначе их не получилось бы так легко взломать - но они были началом.

И, напомнила она себе, по крайней мере убийство семьи Гуса дало им повод усилить безопасность Гора в Белой Башне, не вызывая подозрений их реального врага.

*

“Пресвятая Богородица!” выпалил Джеральд Хэтчер. “Вы это серьезно?”

“Конечно же, нет!” огрызнулась Нинхурсаг. “Просто я решила притвориться, это было бы очень забавно!”

Она дрожала от гнева и испуга, и только Колин все понял, он тронул ее за плечо, наблюдая как она с шумом выдохнув расслабилась, прежде чем он переключил свое внимание на голограмму Хэтчера. Там же присутствовала голограмма Влада Черникова, находящегося в своем офисе на борту орбитальной крепости семнадцать, но Цзянь и Нинхурсаг присутствовали у Колина в живую.

“Извини, Хурсаг” пробормотал Хэтчер. “Это просто - О, Господи, какую реакцию от нас ты ожидала?”

“Такую же, как я сама”, призналась Нинхурсаг с кривой усмешкой. Смешинка промелькнул в ее глазах. “Что, я могу подытожить, вы и сделали. Вы бы слышали, что я говорила, когда Дахак сказал мне!”

“Но, это абсолютно точно?” Глубокий голос Цзяня был ниже, чем обычно, так как на этот раз была похищена его информация.

“Никаких, Звездный Маршал”, ответил Дахак. “Я проверил мои выводы не менее пяти раз и все с одинаковым результатом.”

“Черт.” Колин потер свои морщины, появившиеся у него за эти долгие и печальные месяцы после гибели детей. Спустя почти полтора года, они все еще играют в догонялки. Нинхурсаг и Лоуренсу Джефферсону удалось ликвидировать несколько ячеек Меча, несколько десятков террористов было убито в перестрелках с силами безопасности, когда они нападали на охраняемые объекты и они вычислили целых семь шпионов среди своих военных.

И каждый из этих шпионов был мертв к тому времени когда они его находили.

“Эти ублюдки взламывали защиту шесть раз за эту неделю,” сказал он сквозь пальцы, потирая нос одной рукой, а другой бесцельно подбрасывая чип с докладом Нинхурсаг.

“И да и нет, Колин,” сказал Дахак. “Действительно, мы обнаружили доказательства предыдущих проникновений, но мы также постепенно снимаем подозрение с многих руководителей. Я не могу, конечно, быть уверенным, что мы контролируем все бреши в системе Биа, все же напомню, что я теперь слежу за всем гиперком трафиком между Биа и Солнечной системой, а также мониторю все информационные сети здесь. Однако, я не могу вам гарантировать, что информация не передается через курьера, но УВмР теперь непрерывно следит за всеми посетителями с Земли.”

“Да, но это звучит как будто мы просто узнали, что дверь была незаперта до тех пор пока амбар не сгорел дотла!”

“Возможно да, а возможно и нет”. Произнес Цзянь подражая голосу Дахака, Колин подозревал что он шутит, хоть это и было не свойственно Тао-линю.

“Что это значит?”

“Это значит, Колин, что данная часть оборудования, хоть и несомненно, опасная, имеет ограниченную полезность для того, кто её использует.”

“Что-” начал было Хэтчер и замолчал. “Да, в этом что-то есть, Тао-линь. Что, черт возьми, они могут делать с этим сделать, даже если они его получили?”

“Я бы не стал ставить слишком много на эту уверенность, адмирал Хэтчер,” произнес Дахак, “несмотря на то, что мой собственный анализ, предварительно, подтверждает это.”

“Но как им удалось проникнуть в первый раз?” спросил Влад, опоздавший на несколько минут к началу брифинга.

“Все достаточно печально,” ответила Нинхурсаг. “Все, что Дахак раскопал это то, что число копий документации на новую гравитонную боеголовку по крайней мере на одну больше, чем должно быть. Мы не знаем, где она находится, у кого она, или даже, как долго она находится в его распоряжении.”

“Я полагаю, что мы можем придерживаться последнего предположения,” не согласился Цзянь. “Дахак проверил счетчик копий инфочипа из хранилища Перспективных разработок Оружия, Влад”. Голограмма Влада кивнула с пониманием. Каждый секретный инфочип флота был оснащен встроенным счетчиком для учета числа копий, которые были с него сделаны, и хотя счетчик можно стереть, его нельзя было изменить. “По нашим данным, должно быть десять копий документации - в том числе оригинальный чип - и все десять сейчас в работе. Тем не менее, в общей сложности было сделано десять копий из исходгого чипа, и мы не знаем, где эта одиннадцатая копия.

“С другой стороны, оригинал находится в безопасном хранилище в Главном бюро Кораблестроения с того дня когда были сделаны все санкционированные копии, и ни одна из внешних или внутренних систем безопасности не показывает ни каких признаков вскрытия. Поэтому я считаю что дополнительная копия была сделана в то же время когда и все остальные.”

“Вот черт,” застонал Хэтчер. “Это было - что, шесть лет назад?”

“Шесть с половиной”, уточнила Нинхурсаг. “И хотя я бы не стала ставить на кон свою жизнь, я бы сказала что Тао-линь, наверное, прав. Шесть с половиной от момента когда Старший Капитан Флота Янушка сделал санкционированные копии. Два года назад Коммондор Янушка, который был переведен в Солнечную систему в составе экипажа ‘Мачехи’, умер от ‘кровоизлияния в мозг’.”

Она поморщилась, а остальные зафыркали. Хорошо выверенный энергетический импульс в имплантированный нервный ком мог вызвать что-то подобное и только очень дотошная экспертиза может отличить это от естественного кровоизлияние в мозг. Но такие энергетические импульсы не могли произойти случайно и У МЕНЯ нет причин не подозревать нечестную игру, которую могли выбрать для правдоподобного объяснения.

“Понятно.” Влад поджал губы и повел плечами. “Исходя из этого, я склонен поддержать ваши оценки относительно сроков, Тао-линь. Тем не менее, это оружие является чрезвычайно технологически сложным. Для его создания потребуются или военные комплектующие или целая гражданская лаборатория управляемая кем-то, кто хорошо знаком с имперскими технологиями.”

“Я не сомневаюсь что это возможно,” сказал Колин, “тот, кто нам противостоит добился успеха, взорвав ‘Имперскую Землю’ - может ли кто нибудь из вас предположить существование двух разных врагов с таким уровнем доступа?” По-видимому никто не захотел это опротестовать, и он мрачно улыбнулся. “Я думаю, что мы вынуждены предположить, что Мистер Икс не украл бы его, если бы он не верил в то, что может его построить.”

“Согласен.” подвел итог Хэтчер спокойным и вдумчивым голосом. “Но Тао-линь действительно прав насчет её полезности. Они могут взорвать ей планету, но все ли это, чего они добиваются, шесть лет это большой срок, чтобы построить её - предполагая, что они могли сделать её полностью - и это также достаточный срок, чтобы её использовать.”

“Точно”, согласился Цзянь. “У них несомненно был некий план относительно её использования, взорвать что либо, или только угрожать взорвать, иначе б они её не украли, но как реально её можно использовать не приходит мне в голову. Заговорщики это люди . было слишком мало контактов Нархани с людьми, чтобы те имели возможность взломать нашу систему безопасности так глубоко и так давно . таким образом, уничтожение Земли будет актом полнейшего безумия. С другой стороны, если их цель находится здесь на Бирхате, то какая-нибудь из наших намного меньших гравитонных боеголовок, или даже просто термоядерная бомба, удовлетворила бы их потребности. Но не оружие такой мощности, способное разрушить любой космический объект, который можно только представить.”

“А как насчет Нархан?” тихо спросила Нинхурсаг, и Цзянь нахмурился.

“Даже думать об этом страшно, Нинхурсаг,” выдал он после паузы. “Опять же, я не вижу, ни одной нормальной причины, чтобы уничтожить планету - но это очень возможная цель для Меча Господня - так что, Нархан кажется более вероятным объектом, чем Земля или Бирхат.”

“Боже, не хватало нам еще того, чтоб этот Мистер Икс был связан с кучкой сумасшедших, таких как Меч Господень!” застонал Колин.

“На первый взгляд, это кажется маловероятным,” сказал Дахак. “Действия ‘Мистера Икс’ подчиняются долгосрочному плану, который, хоть и преступный, но рациональный. Меч Господень, с другой стороны, принципиально иррационален. Кроме того, как отметил адмирал Хэтчер, у них было достаточно времени, чтобы уничтожить Нархан, если они имели это оружие. Возможно ‘Мистер Икс’ пытается извлечь выгоду из деятельности Меча Господня или даже влиять на эту деятельность, но его конечные цели, сильно отличаются от их ксенофобского нигилизма.”

“Что же тогда ты думаешь, он собирается с ней делать?”

“Мне ничего не приходит в голову, если только, возможно, он намерен использовать её для шантажа. Если это так, то мы в очередной раз возвращаемся к тому, что у него было достаточно времени, чтобы построить устройство, и, таким образом, придется выполнить любые требования, которые он может выдвинуть.”

“Возможно, Влад попал в точку, или,” размышлял Колин. “Возможно, они столкнулись с непреодолимыми проблемами и они вообще отказались от её постройки.”

“Я бы не сильно на это рассчитывал,” предостерег Дахак. “Я полагаю, что люди опирающиеся на подобную логику ‘говорят не зная о чем’.”

“Да,” сказал Колин угрюмо. “Я знаю.”

Глава 14

Удар в глаз разбудил Шона Макинтайра.

Он дернулся в сторону, вскинув руку к ушибленной части своего лица, прежде чем полностью проснулся. Черт, больно! Если бы он не прошел процедуры био-улучшений, удар мог бы стоить ему глаза.

Затем он пошевелился на своей кровати и поднялся на локте, все еще потирая свою рану, тогда как Сэнди продолжала биться в соседнем ложементе. Что, промелькнуло у него, могло бы привести с серьезным последствиям, если бы он не убрался с её пути. Она что-то пробормотала, но даже с усиленным слухом невозможно было ничего разобрать, и он сел, обдумывая, должен ли её разбудить.

Все они никак не могли принять реальность потери ‘Имперской Земли ‘. Осознание того, что они были живы, когда все остальные погибли, было достаточно плохо, но их убежденность, что ‘Земля’ была уничтожена в попытке убить их, делало ситуацию еще хуже, как если бы это произошло по их вине. Логика говорила иначе, но логика была хрупким щитом против психики в решимости наказать их за выживание.

Сэнди билась в своем кошмаре, борясь с покрывалом, будто обволакивающем её монстром, не выдержав, оно разошлось со звуком разрывающейся ткани. Ее груди подмигнули ему, и он осудил себя, почувствовав волнующее возбуждение.

Сейчас было не до этого! Он пожалел - в очередной раз - что ни один из них не заинтересовался профессией психолога. К сожалению, среди них его не было, а сейчас, когда им нужна была профессиональная помощь, они были предоставлены сами себе. Первые недели были особенно неприятными, пока Гарриет не взяла эту обязанность на себя. Она знала о том как проводить сеансы терапии не больше Шона, но ее инстинкты сработали хорошо, они получили огромную поддержку друг от друга, приняв тот факт, что остались в живых, и им стало стыдно за свое поведение.

Сэнди забилась в очередной раз, её стоны становились громче и печальнее. Во время бодрствования она была самая веселая из них; во сне же, рациональность, которая отгоняла вину, её покидала, и, напротив, делала ее наиболее ранимым членом их маленького экипажа. Ее кошмары, слава богу, стали реже, однако их тяжесть осталась, и он принял решение.

Он склонился над ней, поглаживая ее по щеке и шепча ее имя. Она вздрогнула на мгновение, но затем его тихий голос проник в ее сны, карие глаза распахнулись, подернутые дымкой сна, и в них был ужас её сновидений.

“Привет,” прошептал он, она поймала его руку, вцепилась в неё и прижалась щекой к его ладони. Страх исчез с её лица, и она улыбнулась.

“У меня опять это было?”

“Ну, может быть, совсем немножко,” солгал он, и ее улыбка стала шаловливой.

“Только немножко, да? А почему у тебя опухший глаз?” Разорванная простыня упала ей на талию, когда она села и осторожно протянула к нему руку, от чего он вздрогнул. “Ого! Похоже у тебя будет фингал, Шон.”

“Не переживай об этом. Да и вообще - ” он обратился к ней с ухмылкой ” - все просто решат, что ты обезумела от страсти.”

Ему потеплело на душе от её журчащего смеха, который был ответом на его слова. Она покачала головой, изучая своими нежными пальцами его ушиб.

“Ты идиот, Шон Макинтайр, но я все равно тебя люблю.”

“Конечно вы меня любите, Фройляйн! Вы же не можете помочь сами себе!”

“Ах ты, гаденыш!” Рука, ласкающая его, метнулась к носу и скрутила его, так что он вскрикнув от боли, схватил ее за запястье и - не без труда - отвел её назад. Он был на шестьдесят сантиметров выше, но она извивалась, как гибкий, голый угорь, пока в конце концов, искусным броском не сбросила его с кровати. Он сел на искусственный пол, потом поднялся, потирая пятую точку с обиженным видом, она же заливалась смехом, окончательно прогнав свой кошмар.

“Черт, ты играешь не по правилам! Я забираю свои шмотки и иду к себе.”

“Это лишь пустая угроза! Ты их даже не можешь найти.”

“Хм!” Он сделал шаг к кровати, а она растопырив пальцы, изготовилась его расцарапать. Её глаза засверкали и он остановился как вкопанный. “Э-Э, перемирие?” предложил он.

“Ни-за что. Я требую полной и безоговорочной капитуляции.”

“Но это и моя кровать, тоже”, сказал он жалобно.

Равноправие, девятая заповедь. Получил?”

“И что со мной будет, если я это сделаю?”

“Что-то ужасное и отвратительно развратное.”

“Что ж, в таком случае-!” Он вскочил на кровать и поднял руки.

*

Брашан оторвал взгляд от центрального пульта управления и, не отключая свой ком от консоли, помахал всем входящим на командную палубу. С помощью автоматики, в нормальных условиях, нести вахту мог один человек, хотя, для ведения эффективных боевых действий требовалось, по крайней мере, четверо.

Шон уселся на место капитана. Гарриет и Тамман расположились на местах астрогатора и бортмеханика, а Сэнди плюхнулась на место тактика. Она посмотрела на звезду на дисплее, разгорающуюся все сильнее перед ними, и все остальные тоже последовали за её взглядом.

Их непростое путешествие подходило к концу. Или, по крайней мере, к возможному концу. Они так и не договорились о том, что им делать, если окажется что в системе этой сверкающей звезды не окажется синтезирующего оборудования, но до сих пор они не обнаружили обитаемого мира, который мог бы им его предоставить.

Шон краем глаза наблюдал за остальными. Во многих отношениях, у них все прошло лучше, чем он предполагал. Помогло то, что все они были друзьями, конечно, оказавшись в ловушке в течении столь долгого времени и в столь ограниченном пространстве, у кого угодно могут возникнуть проблемы. У них бывали случайные разногласия - даже яростные споры - но благодаря Гарриет, в хорошем смысле, и с энергичной помощью Брашана, они удержались вместе. Действительно, одиночество для Нархани совершенно не причиняло дискомфорта, и Брашан провел достаточно времени с людьми - особенно с этими людьми - чтобы понимать их перепады настроения. Много воды у них утекло за последние двадцать месяцев, и, подумал Шон, еще помогло то, что Брашан по-прежнему смотрел на различие полов прежде всего как на предмет для изучения.

Он переключил свое внимание на Таммана и Гарриет. Несмотря на размеры Израиля, он предназначался для запуска с несущего корабля или с планеты, а не для межзвездных путешествий, но по крайней мере он был рассчитан на штатный экипаж в тридцать человек. Это давало им достаточно места, чтобы пары могли уединиться без особой суеты и беспокойства. Для него и Сэнди, он знал это, они останутся вместе, даже если - и когда! - они вернутся домой, но касательно Гарри и Таммана у него такой уверенности не было. Ни кто из них не изъявлял желания остепениться, хотя они явно наслаждались компанией друг друга… очень.

Он улыбнулся и установил через имплант соединение с капитанской консолью для обновления данных. Как обычно, Израиль функционировал отлично. Корабль действительно был невероятным произведением инженерного искусства, и у него было огромное количество времени, чтобы в полной мере оценить его дизайн и возможности. Они провели бесконечные часы за тактическими учениями, чтобы занять себя, но и для всего остального, и он обнаружил несколько вещей, которые он даже и не представлял, что тот может делать.

А еще, Сэнди раскопала настоящий клад в компьютерах Израиля. Его предыдущий капитан был чудак-киноман - по фильмам даже не высокого разрешения (HD) или даже не доимперского трехмерного видео, а по старомодным, для телевизоров с плоским экраном, фильмам, которые снимались на пленку. Их в памяти компьютера было сотни, и Сэнди занималась с программами обработки изображений для преобразования их в голограммы при помощи дисплея командного мостика. Они просмотрели всю фильмотеку, и некоторые из них были удивительно хороши. У Шона любимой картиной была ‘Поиски Святого Грааля’ кем-то, кого называли Монти Пайтон, но в основном, наиболее смешными картинами были старые научно фантастические фильмы. Брашан был особенно очарован картиной ‘Запретная планета’, и они все подсели на них как наркоманы. Сейчас их нормальный разговор был сильно разбавлен кусками реплик из фильмов и ни один из их друзей в Академия не смог бы теперь их понять.

Он отвлекся от консоли, оставив только канал экстренных сообщений, закинул руки за голову и скрестил ноги.

“Посмотрите на благородного капитана, корпящего над своими обязанностями! ” подметила Сэнди. Он показал язык и посмотрел на Гарриет.

“Могу биться об заклад, но похоже, что это наша предполагаемая позиции, Гарри. Я ставлю еще на, где-то, два с половиной дня.”

“Где-то так,” согласилась она, хрипловатым от напряженного ожидания голосом. “Есть еще какие нибудь изменения в системе, Брашан?”

“Вообще-то, да,” спокойно произнес Нархани. “Мы все еще далеко за пределами действия активных сканеров, но пассивные приборы продолжают выдавать дополнительные сведения. В частности-” он свернул свои губы в трубочку, аналог улыбки у Нархани”-я обнаружил третью планету по эту сторону от звезды.”

Что-то в его тоне заставило Шона привстать. Остальные же пристально на него уставились, и Брашан кивнул.

“Похоже,” он продолжил, “что у неё среднее значение радиуса орбиты примерно семнадцать световых минут - точно в зоне существования жидкой воды.”

“Вау, это же здорово!” воскликнул Шон. “Это увеличивает наши шансы. Если раньше здесь работали люди, мы можем что-нибудь обнаружить, и, даже, сможем это использовать!”

“Похоже, что сможем”. Голос Брашана была искусно спокойным, даже для него, столь спокойным, что Шон бросил на него подозрительный взгляд. “На самом деле” продолжал Нархани: “еще и спектральный анализ подтверждает наличие кислородно-азотной атмосферы.”

У Шона отвисла челюсть. Биооружие уничтожило все живое на каждой планете которой оно коснулось, а когда всё живое умирало, планета быстро переставала быть пригодной для жизни, потому как именно жизнь создавала условия, которые позволяли жизни существовать. На Бирхате жизнь осталась лишь потому, что купола в зоопарке дали трещины раньше, чем её атмосфера полностью деградировала, и Чемхар выжила только потому, что никто на ней не жил, вообще-то. Земля же, вообще никогда не входила в состав Четвертой империи, так что и она была исключением.

Но если на этой планете можно дышать воздухом, то, возможно, она вообще не пострадала от биологического оружия! И если они смогли бы рассказать о своей находке дома, то человечество получит третий мир, на который оно сможет распространиться заново.

Затем его настроение резко упало. Если планета не была заражена, то, наверное, на ней, также, не было и никаких людей. Что, в свою очередь, означало отсутствие шансов найти Имперское оборудование, которое они могли бы использовать для сооружения гиперкома.

“Что ж,” сказал он медленно, “это интересно. Что-нибудь еще?”

“Нет, но мы все еще почти в шестидесяти двух световых часах от звезды,” отметил Брашан. “С приборами Израиля, мы можем обнаружить что-то размерами с планетоид на расстоянии не более чем в десять световых часов, если только он не дает интенсивного энергетического излучения.”

“В таком случае,” пробормотал Шон: “мы, возможно, начнем видеть что-то, в ближайшие восемьдесят часов. При условии, конечно, что там будет что увидеть.”

*

В этом году талмаки возвращались ранней весной.

Первосвященник Вроксан стоял у окна, в пол уха слушая происходящее на Духовном Совете и смотря на сверкающие крылья высоко над Святилищем. Одна искорка отделилась от стаи и устремилась к обветшалым развалинам, оставшимся от Старого жилища, и он в который раз задался вопросом, почему такие милые существа посещают такие проклятые места. Но они также гнездились в шпилях Храма и не никто не поражал их насмерть, так что это их не оскверняло. Конечно, в отличие от людей, у них нет души. Возможно, что это и защищало их от демонов.

Пронзительный голос Корадо сменил интонацию и он переключил на него все свое внимание, так как Лорд казначейства подошел к заключительной части своего доклада.

“… и таким образом, казна Матери-церкви еще раз была пополнена с Божьим благоволением и во славу Его, хотя Малагор и задерживает выплату своей десятины.”

Вроксан улыбнулся последней, едкой фразе. Корадо ненавидел Малагор лютой ненавистью, упорное княжество, люди которого всегда очень плохо подчинялись Церковным декретам. Без сомнения Корада вернет их под влияние Долины Проклятых, но Вроксан подозревал, что правда была намного более приземленней, чем происки демонов. Малагор никогда не забывал, что он и Арис боролись за господство на протяжении веков, Малагорские шахты и гидростанции литейных заводов сделали его ведущим мировым производителем железа, княжество упрямых ремесленников и мастеров, которые слишком часто роптали на Церковные Догмы. Это раздражение было решающим фактором в развязывании Раскольнических Войн, но Храм использовал эти войны, чтобы навсегда положить конец такой глупости. Сегодня принц Уроба из Малагора был вассалом Храма, как (что вообще-то общеизвестно) и все светские лорды, так как Матерь-Церковь объединила и подчинила своей воле всех князей Пардала.

“Френар?” Вроксан поднял глаза на епископа Малагора. “Ваша непокорная паства действительно желает разорить Корадо в этом году?”

“Нет, я думаю, не более, чем обычно.” Глаза Френара заблестели, когда лицо Корадо покрылось красными пятнами. “Десятину-задерживаем, это верно, но была плохая зима, и Стражники докладывают, что телеги пересекли границу.”

“Тогда я думаю, мы можем немного подождать, прежде чем прибегать к Отлучению,” пробормотал Вроксан. Это было жестоко, и на самом деле не очень соответствовало месту, но Корадо был такой грузный старик, что он не смог с собой ничего поделать. Аляповатая лысина епископа потемнела контрастируя с бахромой его седых волос, он засопел и начал собирать свои пергаменты более энергично, чем необходимо, и Вроксан почувствовал укол совести. Не очень болезненный, но заметный.

Он опять повернулся к окну, спрятав руки в рукавах своей синей мантии с сияющей золотой звездой на груди. Группа Стражников-мушкетеров маршировала перед его взором по плацу, воодушевляемая звуком походного марша и их всадником-капитаном, и он залюбовался блеском их серебристых доспехов. Полированные мушкетные стволы сияли на солнце, и алые плащи развивались весенним ветерком. Как второй сын, Вроксан почти стал Стражником, а не священником. Иногда, в мечтах, он задавался вопросом, удовлетворила бы его жизнь воина - она была гораздо меньше обременена различными обязанностями! Но, вообще-то, власть Стражников была гораздо меньше, чем власть Архиепископа Пардала, он напомнил себе, и уселся в свое резное кресло, возвращая своё внимание к залу совещаний.

“Очень хорошо, Братья, давайте перейдем к другим вопросам. Учебные Стрельбы уже скоро, отец Рехау - Святилище готово?”

Лица, удивленные нервозностью Корадо протрезвели, когда они повернулись к Рехау. Просто об иподиаконе можно было подумать, что это самый младший из младших в этой палате священников, но внешность может быть обманчива, так как Рехау был Хранителем Святилища, пост, который по давней традиции всегда принадлежал иподиакону с архаичным звание ‘капеллан’.

“Готово, ваше Святейшество,” ответил Рехау. “Прислуга провела много времени за богослужениями этой зимой - они пришли вскоре после Плановых Испытаний и трудились две полных пятидневки. Такое рвение вдохновило моих послушников, приложить еще больше усилий, и освящение завершилось три дня назад.

“Отлично, отец!” искренне воскликнул Вроксан. У них было еще три пятидневки, до Учебных Стрельб, и это было хорошее начало церковного года, что они настолько заблаговременно завершили подготовку. Рехау склонил голову в знак благодарности за похвалу, и Вроксан обратил свой взор на епископа Сурмала.

“В таком случае, Сурмал, возможно, вы можете сообщить о новой книге церковных наставлений.”

“Конечно”. Сурмал слегка нахмурился и посмотрел вокруг полированного стола. “Братья, Управление Инквизиции видит некоторое давление на Управление Инструкций от купеческих гильдий и ‘свободомыслящих’, но я боюсь, у нас есть серьезные разногласия в отношении определенных частей этой новой книги наставлений, В частности, мы отмечаем уменьшение акцента на демонические - “

Двери зала совещаний резко распахнулись так, что обратной стороной ударились о стену. От такого вторжения Вроксан вскочил на ноги, сверкая глазами, но его испепеляющий гнев исчез, когда побледневший иподиакон бросился перед ним на колени, дрожащими руками поднял подол его мантии и припал к нему посеревшим губам в знак почтения.

“Ваше Святейшество!” иподиакон выпалил еще до того, как отпустил мантию Вроксана. “Ваше Святейшество, Вы должны пойти со мной! Как можно скорее!”

“Почему?” голос Вроксана был резок. “Что может быть так важно, что вы беспокоите Духовный Совет?”

“Ваше Святейшество, я -” иподиакон сглотнул, потом наклонился к полу и хрипло произнес. “Голос говорил, Ваше Святейшество!”

Вроксан отшатнулся, он поднял руку и осенил себя крестным знамением. Никогда еще в известной истории Голос не говорил, оставаясь лишь на самые крайние дни! Резкий, коллективный вздох пронёсся над Советом и когда он бросил на них быстрый взгляд, он в самом деле увидел, как кровь отхлынула от их лиц.

“И что же сказал Голос?” Его вопрос прозвучал быстро и сердито из-за собственного страха.

“Голос говорит ‘Внимание’, Ваше Святейшество,” прошептал иподиакон.

“Бог защитит нас!” закричал кто-то, и над Церковными князьями разнесся гул страха. Ледяная рука сжала сердце Вроксана, он глубоко вздохнул и схватился за звезду на груди. На одно, ужасное мгновение, он закрыл глаза от страха, но он был Архиепископом Пардала, он встряхнулся и стремительно кинулся на запаниковавших священников.

“Братья . Братья! Это не прилично! Успокойтесь! “Его глубокий, сильный голос, прошедший школу церковных богослужений, набросился на царивший беспорядок, пока не наступило краткое затишье, и он продолжил.

“К нам пришло ‘Предупреждение’, возможно, даже Испытание, но Бог обязательно защитит нас, как Он обещал отцам наших отцов много веков назад! Разве не Он дал нам этот Голос против опасности? Достаточно того, что будет паника среди нашей паствы - так давайте же не будем устраивать панику в Духовном Совете!”

Епископы уставились на него, и он увидел что многие вняли его словам. К его удивлению, старый Корадо, был одним из них. Но не епископ Парта.

“Почему?” застонал Парта. “Почему это случилось с нами? Какой грех мы совершили, что Бог посылает Демонов против нас?”

“Ох, Парта, успокойся!” одернул его Корадо, и Вроксан подавил в себе истерический смешок, при виде напора старика с расширенными глазами. “Ты хорошо знаешь писание! Демоны приходят, когда хотят. Прегрешения не влияют на быстроту их появления; это только отвернет Божью милость от нас, когда они придут.”

“Но что, если Он отвернет Своё благоволение от нас?” протрещал Парта, и Корадо фыркнул.

“Если бы Он отвернулся, дал бы Его Голос нам Предупреждение?” вопросил он, и Парта заморгал. “Вот видите? Я знаю, что этого никогда раньше не случалось, но Писание говорит, что никто не может знать, когда придет Испытание. Положитесь на Бога и позвольте событиям идти своим чередом!”

“Я - ” Парта замолчал и втянул в себя воздух как утопающий, а затем резко кивнул. “Да, Корадо. Да. Вы правы. Это просто-”

“Только то, что страх выплеснул чушь из тебя”, хмыкнул Корадо и криво улыбнулся. “Ну, не думаю, что он не сделал бы то же самое со мной!”

*

Вроксан никогда еще не облачался с такой неподобающей поспешностью, но он никогда и не сталкивался с таким моментом. На протяжении тысяч и тысяч лет Бог ограждал верящих в Него от демонов, прикосновение к которым было смертельно для души и для тела. Не было такого, что бы Он позволил врагам всего живого, подлым обманом изгнавшим Человека из звездного великолепия Божественного Неба на землю, подойти так близко, что бы раздался Голос Предупреждения, но Вроксан напомнил себе слова Корадо. Бог не оставит Свой народ; Голос его Предупреждения был тому доказательством.

Он дергал защелки золотых пуговиц, подавляя привычный приступ раздражения когда облегающий воротник сжал его шею. Он придирчиво осмотрел костюм из темно-синей ткани в дрожащем отражении зеркала из полированного серебра, он никогда не предстанет перед Богом неправильно экипированным. Он закончил обследование, и быстро шагнул через дверь из нетленного металла на стеклянный пол Святилища.

Его епископы ждали, одетые, как и он, в свои облегающие одеяния. Он шел к своему месту в центре огромной палаты и чувствовал прилив знакомого трепета, когда над ним раскрылось ночное небо. Темные сферы тьмы окутали его, заслоняя полированные, обвешанные трофеями стены славы Божественных звезд, но страх сменился ужасом, когда он посмотрел вверх и увидел алый знак демонов, медленно поднимающийся на восточном небосклоне.

Этот знак леденил его кровь, он горел очень ярко, цветом свежей крови, а не пульсирующим желтым мерцанием Учебных Стрельб, Плановых Испытаний или Проверки Системы. Но он расправил плечи, напоминая себе, что он слуга Божий. Он подошел к алтарю и нечеловеческой красоты Голос, неторопливый и ровный, налетел на него, успокаивая и обнадеживая в своем вечном, неизменном величестве.

“Внимание”, звучало на священном языке, каждое слово, мелодичное и чистое, как серебро, “пассивная система обнаружения и предупреждения. Приближение противника.” Голос продолжал, говоря словами которые не знал даже первосвященник, как вызывается Божественная защита, и он почувствовал дрожь религиозного экстаза. Затем он вслушался в слова, которые смог распознать, хотя и не понимал их в полной мере. “Контакт через пять-восемь-точка-три-семь минут,” сказал он и замолчал. Через некоторое время он начал снова, повторяя предупреждение, и Вроксан опустился на колени, чтобы прикоснуться губами к благоговейно светящемуся огнями Божественному алтарю в молчаливой молитве, что бы Бог не заметил его очевидную непригодность для задачи, которая на него возлагалась. Потом он встал и пропел священные слова благословения.

“Привести системы в боевую готовность”, пропел он, и металлический лязг прокатился над Святилищем, но на этот раз никто не показывал страха. Это они слышали и раньше, с каждым годом их религиозной жизни, в праздник Учебных Стрельб. Однако на этот раз все было по-другому, на этот раз знакомая, боевая ярость вызвала их на бой за святое, Божье дело.

Сигнал Божественной сирены пропал, и Голос заговорил снова.

“Система к бою готова,” - сказал он мелодично. “Параметры цели введены.”

Янтарный кружок замерцал в звездном небе, выделяя малиновый блеск демона, окружая его сверкающим огнем неотвратимого Божьего гнева, и Вроксан задрожал, почувствовав, что настал день кульминации всей его жизни. Он уже не боялся - уже даже не смущался, потому что Бог призвал Его. Он был сосуд Божий, наполненный Божьей силой для встречи с Испытанием, в его глазах сверкали отражения сотен звезд, когда он повернулся к своим товарищам. Он поднял руки и смотрел, как они черпают силы из его возвышения. Их поднятые руки, благословляли его, взять на себя власть во славу Бога, в то время как красный свет демона заливал их лица и одежды.

“Не бойтесь, братья мои!” громко вскричал Вроксан. “Наступил час нашего Испытания, но, доверьтесь Богу, возрадуйтесь Его триумфом и бесы будут изгнаны, ибо сила Его-вечна!”

“Вечна!” Ответный рев пошатнул его, но в нем не было никакого страха. Он повернулся к высокому алтарю, подняв глаза к вызывающему демоническому свету, выделяя его и демонов стоящих за ним, его мощный, раскатистый голос разнесся в звучной музыке древней Песни Избавления.

“Запустить стартовую процедуру!”

Глава 15

“Входим в зону действия еще одного,” объявила Гарриет, когда на тактическом дисплее прицельное кольцо окружило еще одну точку. “Большой.”

Шон чувствовал - и разделял с ней - её напряжение. Они были, наконец, достаточно близко для сканеров Израиля, чтобы обнаружить орбитальные цели, напряжение ощущалось начиная с первого момента обнаружения установки в глубоком космосе. За последние два часа их было обнаружено уже много - очень много - и его надежда крепчала, так же, как и у остальных. На первую из обнаруженных было даже не на что и посмотреть, только искалеченный удаленный сканерный массив, пострадавший, видимо, от микрометеоритного удара, но эти, глубже в системе были гораздо больше. На самом деле, они выглядели весьма многообещающе, и он постоянно напоминал себе не допустить преждевременному оптимизму сбить его с толку.

“Я над ним, Гарри,” сообщила Сэнди с места Тактика. Ее активные сканеры еще не работали, в отличии от пассивных датчиков Гарриет, но могли дать гораздо больше информации, если их направить на конкретный объект. “Направляю. Центральный компьютер идентифицирует это как складской модуль класса ‘Радона’, Там.”

“Радона, Радона,” бормотал Тамман, просматривая файлы техописаний. - Ага! Мне кажется, что я вспомнил! Это гражданский складской модуль, но при наличии необходимых материалов, модуль Радона может создать еще один Израиль примерно за восемь месяцев, Шон. Если мы сможем его запустить, то мы сможем без проблем построить нам гиперком.

“Это”, тихо сказал Шон, “лучшая новость, за последние двадцать один месяц. Люди, похоже, что мы сможем сделать его в конце концов.”

“Да, я-” начала Сэнди, но прервалась и резко выдохнула. “Шон, этот модуль работает!”

“Что?” Шон посмотрел на нее, и она энергично закивала.

“Я вижу уровень энергетического излучения от режима ожидания двух, а возможно и трех реакторов гамма синтеза.”

“Это просто смешно”, пробормотал Шон. Он повернулся, чтобы посмотреть на мерцающую отметку в прицельном кольце Гарриет. “Ему нужны танкеры водорода, техническое обслуживание, ресурсные базы … Он не может быть работоспособен!”

“Попробуй это сказать моему сканеру! Я определенно вижу работающий энергореактор, а если он работает, то нам даже не придется его активировать!”

“Но я все равно не понимаю, как-”

“Шон”, оборвала его Гарриет: “Я обнаружила еще установки. Посмотри.”

Десятки прицельных колец вспыхнуло, когда в радиус действия её датчиков попали новые цели, и Шон заморгал.

“Сэнди?”

“Я над этим работаю, Шон. “Отсутствующим голосом сказала Сэнди, параллельно получая информацию от датчиков. “Значит так, эти -” три янтарных кольца на экране Гарриет стали зелеными”- похоже и есть ваши ресурсные базы. Это сборочные модули, также, но это не Военные сооружения. Больше похоже на модифицированные гражданские объекты.” Она сделала паузу, а затем продолжила ровным голосом. - И они, тоже, работают.”

“Это,” сказал Шон ни к кому не обращаясь, “становится просто смешно. Не то, что бы я неблагодарный, но-” Он встряхнулся. “А как насчет остальных?”

“Не могу пока сказать. Они излучают очень мало энергии, этого недостаточно что бы сказать что-то конкретное на таком расстоянии.” Она закрыла глаза и сосредоточенно нахмурилась. “Если они работают, то они не выглядят, что у них на борту есть мощный источник энергии. Либо так, либо …” Ее голос затих.

“Или что?”

“Это может быть излучение стазисного поля.” Она выглядела озадаченной, предполагая это, что даже Шон хмыкнул. Стазисное поле не может поддерживать себя от внутреннего источника, и в округе не было достаточно мощного, передающего энергию источника для поддержания такого количества полей.

“Гм. Брашан, скорость 0.5 С, давай подойдем ближе.”

Переход на 0.5 скорости света, принял, - ответил Брашан из отсека Маневрирования, и Шон нахмурился еще более задумчиво. Кое-что в этих установках его беспокоило. Они плавали на дальней орбите вокруг третьей планеты, не кольцом, а в широко расставленной сферой. Там их слишком много - и они были слишком малы - чтобы быть просто складскими модулями, но каждый из них был размером почти с треть Израиля, так чем же, черт возьми, они были?

“Шон!” резко воскликнула Гарриет. “Я нашла новый источник энергии - гигантский - и он на планете!”

Ему пришлось опять крутить головой, когда еще одно прицельное кольцо появилось на дисплее, и новый источник излучения выделился на планетарном горизонте. Гарри была права, он был огромный. Но он был также… странным, и он нахмурился еще сильнее, так как его отметка неуверенно мерцала.

“Ты можешь точно определить где он находится?”

“Я пытаюсь. Он - Шон, мои сканеры показывают, что этот объект движется. Это похоже на … некую систему электронного противодействия, но я никогда не видела ничего подобного.”

Шон задумался. Этот массивный источник энергии был там единственным, и это делало головоломку еще более запутанной. Очевидно, что население и техническая база тех, кто создал эти установки в системе погибли, или сейчас они узнают обратное. Кроме того, если у планеты термоядерный источник энергии, там должны быть десятки планетарных объектов, а не только один. Но без людей, как даже одна электростанция пережила тысячелетия? И что же Гарри имела в виду под “перемещением”? Он подключился к ее системам и посмотрел на него вместе с ней, и будь он проклят, если она была не права. Это было похоже на какую-то электронную систему подавления, пытающуюся предотвратить получение его координат.

“Можешь ли ты взломать это, что бы это ни было, Гарри?”

“Думаю да. Это странный эффект, но он выглядит … О, хитро!” Ее тон выражал восхищение и волнение. “Этот источник не такой большой, как мы думали, Шон. Он большой, но их там несколько - вероятно, больше похоже на два-три десятка - ложных источников, и излучение прыгает вперед и назад между ними. Их генераторы не двигаются, они просто меняют главный источник излучения. Я не знаю, для чего, но теперь, когда я знаю, что они делают, это только вопрос врем-”

“Изменение статуса.” голос Сэнди стал механическим и напряженным. “Мощность на спутниках резко повысилась. Они активируются, Шон!”

Его взгляд метнулся обратно к спутникам. Это были стазисные поля; теперь они пропали, и они наблюдали как начали появляться целые группы новых источников. Шон прикусил губу, гадая, что же, черт возьми, происходит. Но пока он не знал -

“Подведи нас к ним, Брашан. Только не слишком глубоко.”

Прокладываю курс на встречу, принято,” подтвердил Брашан, Шон наблюдал за изменение тактических символов на дисплее, когда Израиль начал движение.

“У меня плохое предчувствие насчет этого,” пробормотал он.

*

“Первая фаза активации выполнена. Все платформы в норме.”

Вроксан вслушивался в певучие слова древнего Голоса, когда по ночном небу рассыпалось множество изумрудов. Щиты Божьи зажглись цветом жизни, но он никогда не видел их так много за один раз, даже на праздник Боевых Учебных Стрельб, проводимый раз в десять лет, их столько не было. Это поистине был час Испытания, он облизал губы и приступил ко второму стиху из Песни Избавления.

“Активировать системы слежения,” звонко пропел он.

*

“Изменение статуса!” На этот раз выкрикнула Сэнди. “Активация системы наведения! Эти штуки оружейные платформы!”

“Успокойся, Сэнди!” выпалил Шон. “Брашан, скорость ноль точка семь! Маневр уклонения Альфа Ромео!”

“Альфа Ромео, принял,” ответил Брашан со свойственным Нархани спокойствием.

“Цель захвачена,” объявил Голос. Его распевная мощь заполнила Святилище, и золотое кольцо вокруг отметки демонов стало кроваво-красным. Крошечные символы появились на нем - одни постоянные и немигающие, другие меняющиеся и мерцающие. Вроксан никогда не видел ничего подобного; ни какие символы не менялись ни во время Учебного Захвата цели, ни во время Учебных Стрельб, смешанные чувства ужаса и восторга наполнили его, когда он пропел третий стих.

“Разблокировать систему огня.”

Израиль рванул на полной скорости, мощь его двигателя ощущалась всем телом, когда Брашан положил его в отрепетированный маневр уклонения. У Шона мелькнула мысль, как хорошо, что они проводили все эти изнуряющие тренировки, и сразу же себя поругал, что они были так редки, но это была лишь крошечная мысль. Остальная часть его ума внезапно стала ясной, заполненная странной, глубокой собранностью в отличие от всего, что он когда-либо испытывал на учениях, и мысли пришли, как вспышки молнии, автоматически, почти инстинктивно.

“Тактик, поднять щиты и активировать систему Радиоэлектронной Борьбы! Подготовить к запуску приманки-ловушки по моему сигналу, но пока не запускать.”

“Щиты подняты!” откликнулась Сэнди, ее первоначальная паника, сменилась натренированной реакцией. “РЭБ-активирована. Приманки подготовлены и готовы к запуску.”

“Принято. Ты установила координаты источника питания, Гарри?”

“Нет!”

Шон почувствовал внутреннее напряжение, когда его разум бился в поисках решения. Все инстинкты кричали, чтобы открыть огонь на упреждение против того, что это оружие может сделать, однако даже если предположить, что планетарный источник питания был командным центром, он не мог его атаковать, пока Гарри не сможет установить его координаты. Так что оставались только платформы, и они были такими маленькими целями - и их было так много, что любые действия против них будут проигрышными. Может быть, более важно то, что они, пока еще, не открыли огонь. Если он начнет боевые действия, то они безусловно, и будут целями, хотя Израиль был вне радиуса действия энергетического оружия, максимальная дальность для гипер ракет Четвертой Империи против цели его размера составляет тридцать восемь световых минут. Они были на десять световых минут внутри этого радиуса. На максимальной скорости, им потребуется четырнадцать минут, чтобы выйти за радиус действия ракет окружающих планету, и каждая секунда, которую платформа потратит на принятие решения о начале стрельбы, будет бесценной секундой в которую никто не стреляет.

*

“Цель уклоняется.”

Сердце Вроксана дрогнуло, когда Голос отступил от текста Песни Избавления. Такие слова раньше никогда не звучали и символы внутри кровавого круга безумно плясали. Демонический свет пульсировал и прыгал, и его вера поколебалась. Но он чувствовал, как волны паники прокатывались по епископам и иподиаконам. Он должен был что-то сделать, и он заставил свой простой смертный голос звучать твердо, пропев четвертый стих Песни.

“Активировать процедуру старта!” Пропел он, и ему на душе стало легче, когда Голос вернул правильный ответ.

“Активирую!”

*

“Активация запуска! Активация множественных запусков!”

Шон побледнел от выкрика Сэнди. Платформы активировали свои системы, теперь заработали их гипер пространственные пусковые системы. Им требовалось несколько секунд, чтобы выйти на рабочий режим, но там их были сотни!

Он почувствовал во рту вкус крови. Это был худший кошмар для исследовательского корабля: работающая система активного карантина. Даже планетоид класса Асгард призадумался бы от такого количества огневой мощи, а у него был всего лишь один линкор сопровождения.

“Запустить приманки!”

“Запуск, подтверждаю”. Один удар сердца. “Первая группа приманок выпущена. Вторая готовится.”

Синие точки ложных целей заполнили дисплей, каждая полностью повторяла излучение Израиля, разлетаясь от него как можно дальше.

“Активировать ракетные батареи. Определить пусковые платформы в качестве первичных целей, но не стрелять.”

“Ракетные батареи активированы,” отрезала Сэнди.

*

“Противник выпустил приманки,” мелодично объявил Голос.

Вроксан вцепился в алтарь, и испуганные человеческие голоса загудели у него за спиной, первосвященником были исполнены все части Песни! Продолжение Песни не существовало! Но Голос продолжал.

“Требуется уточнение траектории и обновление данных,” сказал он, Первосвященник опустился на колени, а демон тем временем порождал новые отметки снова и снова. Десятки демонов вспыхнули в звездном небе, и он не знал, что хочет от него Голос!

“Активировать процедуру старта!” - повторил он в отчаянии, его тренированный голос на этот раз хрипел и заикался.

“Вероятность поражения будет снижена, без уточнения траектории и обновления данных,” равнодушно ответил Голос.

“Активировать процедуру старта!” закричал Вроксан. Голос замолчал на крошечную, ужасную вечность, а затем -

“Активирую!”

*

“Неприятельский запуск! Я повторяю, неприятельский запуск!”

После этого объявления Сэнди последовало гробовое молчание. Гипер ракеты Четвертой Империи перемещались со скоростью в четыре тысячи раз выше скорости света. Им потребуется примерно семь секунд, чтобы преодолеть расстояние в световые минуты, разделявшие их, до корабля, но такого понятия, как активная защита от гипер ракет не существовало, ибо никто еще не придумал, как стрелять во что-то в гипере. Они могут только встретиться с ними… и утешаться что расстояние было столь большим. На скорости в семьдесят процентов от скорости света, Израиль мог преодолеть лишь полтора миллиона километров между временем старта этих ракет и временем их прибытия. И именно поэтому компьютерам оборонительных баз требовалось уточнение траектории и обновление данных.

Израиль никогда не предназначался для встречи с такой огневой мощью в одиночку, но его оборонные системы были переработаны и улучшены Дахаком и Бюро кораблестроения, включая возможности почерпнутые от Ачуультани и своих собственных новейших разработок. Его щиты перекрывали гораздо большее количество гипер полос, внутренние щиты располагались гораздо ближе к его основному корпусу, чем позволяли технологии Четвертой Империи, а еще у него имелся внешний щит, которым не мог похвастаться ни один из кораблей Имперского флота предыдущего поколения.

И это было все, что он мог сделать.

Лишь небольшая часть этих ракет была наведена на них, но Израиль извивался как сумасшедший, и Шон едва не сорвал руки о своё ложе, когда боеголовки детонировали возле него, и корабль швыряло между ними. Черт возьми! Черт возьми! Он забыл активировать своё удерживающее поле! Волны гравитации множества звезд стремились размазать столь незначительную массу его корабля, и генераторы щитов выли внутри него.

Знакомые по Учебным Стрельбам фразы как музыка звучали у него в ушах, и Вроксан стоя на коленях в отчаянье смотрел, ожидая, когда огни демонов исчезнут и молясь, что бы это свершилось. Он не знал, как долго ему придется ждать; он ничего подобного не делал даже во время Учебных Стрельб, и никто и никогда не учил его читать отметки дистанции в кружках целей.

Затем, внезапно, все, кроме одной отметки демонов исчезли. Глубокий вздох вырвался у собравшихся епископов, и Вроксан присоединился к нему. Демоны, возможно и размножились, но Бог поразил всех, кроме одного из них! Тем не менее, такого, что бы один оставался, тоже никогда не случалось во время Учебных Стрельб.

Его ужасный страх немного спал, но только немного, потому что Голос опять начал произносить слова, которые первосвященник раньше никогда не слышал.

“Приманки уничтожены. Бой продолжается.”

*

Любой корабль Четвертой Империи был бы уничтожен. Пять из этих могучих ракет проскочили гипер полосы перекрытые внешним щитом Израиля, но они взорвались за пределами его внутреннего щита… и он выдержал. Так или иначе, но он выдержал.

“Господи!” Шон покачал головой и включил удерживающее поле своего ложемента, как только вселенная перестала трястись. Больше подобное они не вынесут!

“Перейти к маневру уклонения Альфа Майк. Выпустить следующую группу приманок.”

На этот раз не было никаких словесных подтверждений, но они поступали к нему через его нейроинтерфейс. Он чувствовал страх своих друзей, но они делали свою работу. И они были еще живы. Он не понимал этого. При такой плотности огня приходящегося на них, они должны быть уже мертвы. Но у него не было времени задаваться вопросом, почему они все же еще живы - и больше не было причин не открывать ответный огонь.

“Открыть огонь по противнику!” бросил он.

Пусковые установки Израиля выпустили первый залп, и, как ни странно, но его страх исчез.

*

“Встречный огонь,” произнес Голос. “Запрос режима обороны.”

Вроксан закрыл лицо руками, пытаясь это понять, в то время как в нем боролись вера, страх и смятение. Он знал, что означает “запрос”, но он понятия не имел, что такое “режим обороны”.

“Срочно”, произнес Голос. “Требуется ввод режима обороны.”

*

Израиль содрогнулся в агонии, когда второй залп возник в обычном пространстве около него, и заверещала система контроля повреждений. Одна из этих ракет сдетонировала слишком близко, и щиты, которые играючи задерживали ядерные заряды, прорвались как ткань и часть энергии просочилась через внутренний щит.

Но эта атака дала Шону возможность понять атакующую последовательность, и это ему кое-что сказало. Кто бы ни был на другом конце этой немой ракетной атаки он распределял свой огонь равномерно между Израилем и его приманками, и это была глупо. Любая оборонительная система должна быть достаточно интеллектуальной, чтобы по имеющимся данным вычислить, по крайней мере, несколько ложных целей.

Он почувствовал как Тамман активировал систему контроля повреждений, но быстрая проверка показала, что ничего существенного не пострадало, и он вернулся к дисплею, так как Сэнди выпустила первый залп.

*

Пот залил Вроксану глаза, когда дюжина изумрудных Божественных Щитов исчезли со звездного неба. Демоны! Демоны, сделали это!

“Срочно”, повторил Голос. “Требуется ввод режима обороны.”

Первосвященник напряг свою память. Во время священных церемоний никогда думать не требовалось, разве что только во время богослужения. Отчаянно перебирая в памяти каждый ритуал, он искал слова “режим обороны”, но не мог вспомнить ни одного стиха, который бы использовал их. Стоп! Он не помнил ничего где бы использовались оба слова, но Песнь о Техобслуживании использовала слово “режим”!

Он дрожал, думая, что случится если он осмелится использовать слова другой песни. Что, если это не те слова? Что, если они обратят гнев Божий на него?

*

У Шона вырвался вопль триумфа. Центр управления на земле, возможно, и был спрятан, но оружейные платформы были совершенно открыты! Даже не прикрыты щитами!

“Бей их, Сэнди!” выкрикнул он, и Израиль выпустил следующий залп, несмотря на подоспевшую третью волну неприятельских ракет.

*

Вроксан застонал, когда исчез еще десяток изумрудов. Это почти десятая часть от их общего количества, а Демоны все еще были живы! Если они разрушат все Божьи Щиты, то ничто не будет стоять между ними и гибелью их мира!

“Внимание”. Как и всегда прекрасный, Голос, казалось, кричал в его голове. “Наступательные возможности уменьшились на девять точка шесть процентов. Требуется ввод режима обороны.”

Кровь побежала по бороде Вроксана, когда он прокусил свою губу, но даже не обратил на это внимание, видя как демоны размножились еще раз. У него не было выбора, и он произнес слова из Песни Техобслуживания.

“Запустить режим автономной работы!” вскричал он.

Он почувствовал, как все в ужасе на него уставились, но он заставил себя стоять ровно, ожидая удар Божьего гнева. Молчание в ответ накалило обстановку до предела, а затем -

“Запускается режим автономной обороны,” произнес Голос.

*

“Черт!”

Шон ударил кулаком по подлокотнику своего ложемента. Они перехватили третий залп, но карантинная система, наконец, заметила, что её уничтожают. Вокруг десятков выживших орбитальных баз появились щиты и ожили собственные приманки. Они были сконструированы по технологиям Четвертой Империи и были далеко не столь хороши, как усовершенствованные Дахаком и Бюром кораблестроения системы, имеющиеся у Израиля, но они были все же достаточно неплохи. Они имели возможность перехватить любую выпущенную в них ракету, как вот сейчас, но пока у них не было других целей. Они все еще не установили координаты планетарной базы, управляющей ими, и расстояние до неё был теперь слишком велико, чтобы даже пробовать это сделать.

Он хотел было приказать Сэнди изменить приоритеты ее огня, концентрируя его на одной цели, но она уже именно это и делала.

Линкор снова затрясло, но заметно слабее, и он почувствовал прилив надежды. Сэнди уничтожила почти четыре десятка баз, возможно, она прорядила их достаточно, что бы они все же смогли выжить!

Они были под прицелом в течение четырех минут, и у них была еще целая минута, до того как противник открыл огонь. Дистанция была более чем в тридцать одну световую минуту, и это, тоже, должно было помочь. Если бы они были, по меньшей мере в тридцати пяти минутах, и получилось бы вырваться из захвата прицельной системы, они могли бы перейти в стелс режим и -

Израиль тряхнуло еще раз, и заверещал очередной сигнал о повреждениях. Дерьмо! Он вывел из строя две Сэндины пусковые установки.

*

Вроксан смотрел на звезды, и в нем возрождалась надежда. За это время исчез только один щит. Пожалуй, никто из них не был бы уничтожен, если бы он знал, что Господь и Голос действительно от него требовали, но, по крайней мере он был еще жив и скорость разрушения щитов замедлилась. Означало ли это, что Господь улыбнулся ему в конце концов? В Писании сказано, человек, мог бы, сделать лучше - но если Господь даровал ему милость, признавая его лучшим, то не он ли позволил этому свершиться?

*

Израиль стремился вырваться из зоны поражения, уворачиваясь и дергаясь когда Шон, Брашан и маневровые компьютеры задавали свое уклонение, Гарриет забросила прокладку курса и включилась в подсеть ремонтно-восстановительных работ, помогая Тамману бороться с повреждениями линкора. Еще две ракеты сдетонировали рядом с кораблем, и его скорость упала до 0.6 скорости света из-за повреждения одного из двигателей, но огонь противника становился все меньше и менее точным. Сэнди удалось вывести из строя еще тринадцать пусковых платформ, создав огромные бреши в первоначальной защитной сети, но Шон видел, что выжившие оружейные платформы начали восстанавливать равновесие за счет подоспевших платформ с другой стороны планеты. Но, возможно, огонь Сэнди просто их достаточно сильно прорядил, так что системы электронного противодействия Израиля начали с ними справляться.

У него мелькнула мысль, что, даже зная это, он до конца в это не верил.

Он перепроверил дистанцию. Тридцать четыре световых минуты. Еще семь минут до выхода из зоны поражения ракет на их пониженной скорости. Смогут ли они продержаться так долго?

Очередной залп тряхнул корабль. Еще один. И еще. Новый сигнал о повреждениях пришел к нему через ком. Они не собирались прекращаться пока корабль не выйдет за предел радиуса действия ракет, которые преодолевали тридцать пять световых минут, и каждый залп по-прежнему разделялся между ними и всеми приманками. Они не могли вырваться из захвата, но если системы наведения ‘плохих парней’ были настолько плохи, что не могли отличить их от ложных целей, может они могут перейти в -

*

Вроксан наблюдал как демоны расплодились еще раз. Они, должно быть, имели неисчерпаемый запас своих зародышей, но Бог поразил всех, кого они породили. Свежее облако алых точек нарушало звездный порядок - а потом они исчезли.

Они все исчезли и кольцо Божьева гнева стало пустым. Пустым!

Молчание повисло вокруг, кровь молотом стучала в его висках, а собравшиеся священники затаили дыхание.

“Цель уничтожена,” произнес Голос. “Бой окончен. Инициируются ремонтно-восстановительные процедуры. Отключение боевых систем.”

*

Они нас потеряли,” сообщила Сэнди тихим, дрожащим голосом, когда Израиль исчез в стелс режиме, и Шон Макинтайр выдохнул с облегчением.

Он весь вспотел, но они были живы. Они не должны были выжить. Ни одно судно их размера не может устоять против такой плотности огня, даже примененного столь неуклюже. Но Израиль смог. Как-то.

Его руки начали дрожать. Их стелс режим электронного противодействия был лучше, чем все, чем располагала Четвертая империя, но, чтобы его задействовать пришлось отключить все излучающее оборудование, которое можно засечь. Это означало, что Сэнди была вынуждена выключить ее собственные активные датчики, обе ложные системы электронного противодействия и внешний щит, так как он простирался далеко за пределы поля невидимости. Он надеялся, что переход в стелс режим синхронно с уничтожением приманок убедит плохих парней, что они уничтожили Израиль, но если их системы слежения не потеряли захват, они станут неподвижной мишенью. Они даже не были прикрыты приманками против следующего залпа.

Дрожание его рук передалось дальше, когда он по-настоящему понял, на сколько маловероятный шанс ему выпал, и не только ему одному. Но это случилось, но он даже не подумал об этом. Хотя, не совсем так. Он действовал инстинктивно, а остальные слушались его, доверяя ему, чтобы получить этот шанс.

Он заставил себя дышать медленно и глубоко, используя свои импланты, чтобы ослабить прилив адреналина, и думал о том, что он сделал. Он заставил себя отстраниться и проанализировать, теперь, когда он успел подумать, это, возможно, была не такая уж плохая идея. Она сработала, разве нет? Но, Господи, на какой же риск он пошел!

Может быть, сказал он себе тихо, лекции тети Адриенны о чрезмерно смелой тактике, содержат зерно истины, в конце концов.

Глава 16

Сверкающие звезды проносились над головой, а еще одна крошечная звезда ползла по боевой стали у него под ногами, когда робот сварщик производил адский сноп искр в глазах Шона Макинтайра, в то время как Израиль пребывал в кромешной темноте почти в световом-часе от основной системы.

Его израненный корабль скрывался в тени астероидного пояса, а он контролировал сварщика через нейроинтерфейс. Другие вспомогательные роботы уже срезали неровные края пробоины, воссоздали вырванные фрагменты и предварительно установили пластины боевой стали. Теперь огромный сварочный автомат, ползал, закрепляя пластины на месте. При других обстоятельствах, систему контроля повреждений можно было бы оставить без присмотра для такой рутинной задачи, но одно из попаданий в Израиль уничтожило треть его инженерных периферийных устройств. И пока Тамман и Брашан не восстановят их - если они их восстановят - управление под-сетью системы контроля повреждений оставалось далеко от идеала.

“Как тут у тебя дела?”

Он повернул голову внутри сферического силового поля его “шлема”, к Сэнди, идущей к нему по изгибу корпуса.

“Неплохо.”

От усталости его голос охрип и она внимательно на него посмотрела, подойдя ближе. Массивная, сломанная балка возвышалась позади него, развороченная взрывом, повредившим, бронированный отсек одного из двигателей. Он стоял между кромешной тьмой и сварочным огнем, половина его тела терялись в тени, а другая светилась адским пламенем, его лицо было перекошено. Наступила его очередь просыпаться от кошмаров по ночами, но он посмотрел ей прямо в глаза.

“Выглядит лучше, чем я ожидала,” сказала она после паузы.

“Да. С этим повреждением к концу вахты будет покончено.”

“В конце какой вахты, глупышка? - слегка поддразнила она его. - Ты уже должен быть в спальном мешке.”

“Правда?” Он говорил с искренним удивлением, и она не знала, плакать или смеяться от его усталого, удивленного выражения на лице, когда он посмотрел на часы.

“Будь я проклят. Так ты именно поэтому пришла сюда? Чтобы позвать меня?”

“Да. Макмахан всегда будет её, и в этой ситуации, лучше, чтобы ее мужчина отправился внутрь на своих ногах, до того как заснуть.”

“Ясно,” он потянулся,” ты попала в точку, курсантка Макмахан. А как насчет этого малыша?” Он махнул рукой в сторону сварочного автомата.

“Осталось доделать всего лишь пятьдесят метров, Шон. Ты можешь доверить ему, сделать это по его внутренним программам. И если ты пойдешь со мной и позволишь уложить себя, Тетя Сэнди обещает, что она вернется и проверит все через час. Договорились?”

“Договорились,” вздохнул он. Парочка развернулась и исчезла за нависающим бортом линкора, и лишь одинокая звезда сварщика поползла за ними, горя, подобно потерянной душе, в глубинах бесконечной ночи.

*

Даже Брашан выглядел опустошенным, люди же были совершенно измученны, но за три недели изнурительного труда они отремонтировали все, что можно было отремонтировать.

“Хорошо, народ,” Шон, как старший, открыл заседание. “Мне кажется, что двигаться к нашей следующей точке остановки не очень хорошая идея. У кого будут возражения?”

Гримасы на уставших лицах и кивки головами ответили ему. Звезда класса G6, их вторая точка назначения, была в двенадцати с половиной световых лет от их нынешнего положения. В едва ли половину от скорости света - максимум из того, что Израиль может поддерживать на оставшемся основном двигателе - путешествие продлится семьдесят пять месяцев, несмотря на то, что для них оно продлиться .всего лишь. пять с половиной лет.

“Это хорошо. Я бы не хотел проделать столь долгий путь, а потом, там ничего не найти. Тем более что мы знаем о существовании здесь работоспособной верфи.”

“Убедительно излагаешь,” согласился Брашан, делая подобие улыбки своими закрученными губами. “Конечно, остается небольшая проблема получения контроля над этой верфью.”

“Это верно,” Шон откинулся на спинку и уставился в экран, “но, возможно, это не так сложно, как кажется. Например, мы знаем, что энергия для стазисного поля на платформы поступает от наземного источника, так что это вероятно центр управления. Если это так, овладение им должно дать нам контроль над платформами, так же. В противном случае, его разрушение должно их отключить, правильно?”

“Я согласен, что это кажется вполне логичным, но как ты собираешься проникнуть в ее орбитальную оборону, чтобы подобраться к ней?”

“Ловкость рук, Брашан. Мы будем обманывать простачков.”

“Ооо, нет. Это звучит так, что мне скорее всего не понравится.”

Шон заулыбался, а другие начали усмехаться, когда Брашан начал раздувать свой гребень, что у Нархани означало выражение сильного страдания.

“Это будет не так уж плохо - я надеюсь.” Шон повернулся к Сэнди и своей сестре. “Разве ваш анализ не пришел к такому же выводу, что сделал я?”

“Почти так,” сказала Сэнди, бросив взгляд на Гарриет. “Мы согласны, что они обнаружили нас в пассивном режиме. Мы не включали ни одной активной системы до того как они привели свою оборонную систему в боевую готовность.”

“А их тактика?”

“С этим достаточно много вопросов, Шон, и еще один момент нас беспокоит,” продолжила Гарриет. “Твоя теория звучит логично, но это только теория.”

“Я знаю, но посмотри на это. Как бы не было мне больно это признавать, такая громадная огневая мощь должна была раздавить нас, как муху, какой бы блестящей не была моя тактика. Ответные шаги были очень медленными, Гарри. Медленными и неповоротливыми.”

“Хорошо, но тогда как объяснить их оборонительную тактику? С одной стороны медленную, и это позволило нам вывести из строя тридцать шесть платформ перед тем как остальные начали себя защищать.”

“Медленная, неуклюжая и глупая,” пожал плечами Тамман.

“Ты недопонимаешь, Тамм.” продолжила Гарриет вместо Сэнди. “Правильно спроектированные автоматические средства защиты не должны были позволить себя атаковать без сопротивления, но будучи достаточно глупой, чтобы позволить нам разнести любую из них, мы должны были разнести их всех. Кроме того, много ли мы встречали нетронутых карантинных систем? Нет. Это означает, что программы заложенные в них были не достаточно хороши, чтобы контролировать свое оружие - в глубоком космосе сохранить полностью функционирующую систему сорок пять тысяч лет, это нечто.”

Она сделала паузу, давая время на осмысление и Тамман кивнул. Управляемая Гарриет платформа невидимка с датчиками, располагающаяся на удалении в сорок световых минут, давала им доказательства. Модуль класса Радона был уже не в режиме ожидания, он работал над восстановлением оружейных платформ, которые уничтожила Сэнди.

“С другой стороны,” продолжала она. “Режим пассивной обороной этих платформ достаточно эффективен по Имперским стандартам, так же как и трюк с прыгающим источником энергии на земле, очень даже неплох. Это не стандартная военная техника, но она работает. Может быть, её разработчик был гражданский, но, если это так, он был хитер - не из тех, кто оставляет противнику хоть какие то шансы. И если этот умник разработал всю эту оборонительную систему, почему она не пришла в полную боевую готовность до нашего третьего залпа?”

“Тогда, как ты думаешь, что же произошло?” вопросом на вопрос ответил Тамман.

“Мы не знаем, и это нас беспокоит. Похоже что в командной цепочке управления было какое то очень медленное, неуклюжее и глупое звено. И если это так, то это, возможно, спасло наши жизни в этот раз, однако, это также может преподнести нам сюрприз, особенно, если мы ошибаемся в своих предположениях.”

“Достаточно,” сказал Шон. “Но, учитывая, как много потребовалось времени, чтобы привести оружие в боевую готовность, то, оно должно быть, очень недальновидное, верно?”

“Здесь мы должны с тобой согласиться,” сухо ответила Гарриет. “Нас пугают твои дальнейшие действия, а не твои выводы.”

“Тпру! Притормози.” Тамман привстал с ложемента. “Какие выводы? Вы что-то скрывали от меня и Брашана, Капитан, Сэр?”

“Не скрывали. Просто вы оба так закопались в решении технических проблем, что пропустили все обсуждения.”

“Хорошо, но сейчас то мы здесь, так почему бы вам не просто не ввести нас в курс дела?”

“Это не сложно. В тот раз мы летели сюда тупо и безрассудно, излучая энергию как небольшая звезда. В этот раз мы будем как метеорит.”

“Я знал, что мне это не понравится,” вздохнул Брашан, и Шон усмехнулся.

“Ты просто не врубаешься, подумай сперва об этом. Смотри, они позволили нам углубиться на двадцать восемь световых минут, прежде чем даже начали приводить свои системы в боевую готовность, не так ли?” Тамман и Брашан кивнули. “Хорошо, почему они так сделали? Почему они не начали активировать их, как только мы вошли в радиус действия их ракет? Ведь они не могли знать, что мы не будем стрелять, как только мы приблизимся на дистанцию атаки.”

“Ты говоришь, что они не засекли нас раньше,” сказал Брашан.

“Именно так. И это дает нам общее представление, насколько далеко их пассивные датчики смогли нас обнаружить. Сэнди и Гарри прогнали компьютерную модель, предполагая, что нас засекли за сорок световых минут - полтора часа полетного времени, прежде чем они пришли в боевую готовность. Исходя из этого, модель говорит, что наше поле невидимости должно скрывать излучение нашего двигателя до радиуса световой-минуты, при условии, что мы максимально снизим его мощность. Это означает, что мы можем пробраться очень глубоко, прежде, чем отключим все что возможно и превратимся в метеорит.”

“Сдается мне, что этом плане остаются еще несколько сложностей.” Сомнительно воскликнул Тамман. “Прежде всего, если бы я разрабатывал защитную систему, то в первую очередь не позволил бы камню, размером с Израиль, обрушиться на планету. Я бы запрограммировал, чтобы эти ужасные платформы взорвали его еще на входе в атмосферу. Во-вторых, мы не сможем приземлиться, или даже сманеврировать на орбиту, без двигателя, и мы будем находится внутри этой световой минуты. Они смогут идентифицировать нас как корабль на таком расстоянии, как с полем невидимости, так и без него.”

“О, нет, этого не случится.” Шон улыбнулся своей лучшей улыбкой Чеширского кота. “Что касается первого пункта, то тебе нужно выделить время и ознакомится с этим докладом, который я сделал для Коммандера Кельвина в последнем семестре. Наша поисковая команда изучила остатки более сорока планетарных систем обороны в настоящее время, и в каждой из них требовалось разрешение человека на перехват что-либо без активного излучения. Помните, что более половины этих штук были созданы гражданскими лицами, а не военными, а центральные компьютеры были чертовски намного глупее, чем Дахак. Разработчики хотели однозначно обезопасится от того, что их система случайно кого-то убила, кого они не хотели убивать, и ни одна из изученных систем не уничтожит метеор, каким бы большим он не был, без специального разрешения.”

“Ну и? Все дело в том, что у нас появится активное излучение, как только мы запустим двигатель.”

“Конечно, но не там, где они смогут увидеть нас в течении долгого времени, чтобы это стало критично. На дистанции в две световые минуты мы сбросим скорость до примерно 20000 километров в секунду, отключим двигатель, и приблизимся к планете.”

“Господи Иисусе!” воскликнул Тамман. “Ты собираешься войти в атмосферу на линкоре со скоростью двадцать тысяч километров в секунду?”

“Почему бы и нет? Я промоделировал эту ситуацию, корпус теперь, после того как мы заделали все пробоины, должен выдержать. Мы войдем под углом, воспользуемся торможением об атмосферу и на высоте около двадцати тысяч метров запустим двигатель.”

“Ты выжил из своего крошечного ума!”

“В чем дело, ты думаешь, что двигатель не выдержит?”

“Шон, даже на одном из двигателей, мы можем разогнаться с нуля до 0.6С за одиннадцать секунд. Конечно, если мы запрограммируем маневр верно и отдадим все на откуп автопилоту у нас будет возможность достичь земли в одной точке. Но мы будем лететь на чертовски высокой скорости, когда войдем в атмосферу и двигатель создаст неимоверно яркий энергетический выброс, когда мы погасим такую скорость так быстро. И нет никакой - никакой! - возможности скрыть это даже с полем невидимости!”

“Да, но к моменту запуска двигателя, мы будем находится внутри атмосферы. Я сомневаюсь, что кто бы ни создавал эту систему, запрограммировал её уничтожать воздушно-реактивные цели!”

“М-да”. Тамман задумался, но Брашан поставил под сомнения выводы капитана.

“Не слишком ли это рискованное допущение - особенно если, как Гарри и Сэнди сходятся во мнении, что в системе управления существует элемент непредсказуемости?”

“Не совсем”. Сказала Гарриет, соглашаясь с Шоном, несмотря на свои сомнения. “Это карантинная система. Она, вероятно, запрограммирована на удержание людей, пытающихся спастись после удара биологического оружия, так же как и от прилетающих извне, но Шон прав. Во всех системах, что мы встречали ранее, требовалось подтверждение от человека на перехват всего, что было не однозначно идентифицировано как космический корабль. Она не должна заботиться о таких вещах как метеоры, и почти наверняка не настроена на перехват целей не покинувших атмосферу. Даже если это так, ты забываешь о времени реакции. Потребуется не менее двух минут просто для снятия стазисного поля с этих платформ. Им просто не хватит времени для того, чтобы увидеть нас и активировать оружие в период между включением двигателя и выбросом энергии, переходом в режим невидимости и приземлением.”

“Похоже, что это верно. Но, что мы будем делаем, когда окажемся внизу?”

“Это то, в чем Сэнди и я не разделяем действия нашего бесстрашного капитана. Он хочет, приземлиться у источника энергии и захватить его. Что звучит заманчиво, однако, у него могут быть локальные защитные системы. Мы не можем предсказать это заранее - мы не можем использовать активные датчики, не раскрывая свое приближение - но если у него существует наземная система обороны, она может быть работоспособной. И если это так, то она достанет нас раньше, чем мы даже сможем это понять и разобраться в ситуации.”

“Мы могли бы уничтожить всю эту территорию из космоса,” предложил Тамман. “Двигаясь так медленно, у Гарри будет достаточно времени, чтобы установить его координаты его в пассивном режиме. Мы могли бы выпустить по нему досветовые ракеты за несколько световых секунд. И, как ты говоришь, даже если их старт заметят, то он не успеет опомниться, прежде чем случится очень плохо.

“Мы могли бы, и это приходило мне на ум,” согласился Шон”, но я бы предпочел захватить это место нетронутыми. Мы не можем использовать активные сканеры в режиме невидимости, но мы можем проводить визуальное наблюдения, до того как мы из него выйдем. Это огромная электростанция, и должна быть какая-то причина из-за которой автоматика её поддерживает, после того как все умерли. Давайте заглянем и посмотрим, может быть это нам как то поможет, прежде чем мы её разнесем. Я бы не хотел убивать курицу, несущую золотые яйца, если это может помочь.”

“В точку,” согласился Тамман. “Безусловно, в точку.”

“Что опять возвращает нас к моим и Сэндиным возражениям,” указала Гарриет. “Если мы не хотим, чтобы нас распылили по космосу, то мы не должны приземляться у неё. И даже не потому, что не знаем, есть ли там наземные защитные системы или, что ‘что-то еще’ в цепочке команд управления.”

“Я полагаю, что девочки правы, Шон,” сказал Брашан. “Признаюсь, твой план кажется уже менее безрассудным, чем я предполагал, но они все равно правы, и не надо так сильно напирать.”

“Там? Ты с ним согласен?”

“Да,” утвердительно ответил Тамман, и Шон пожал плечами.

“Хорошо, возможно здесь я и перегибаю палку. Подводя итог, мы корректируем план, чтобы приземлиться на планету по дуге, за этим объектом, так?”

*

Первосвященник Вроксан сидел на своем позолоченном троне и спокойно наблюдал за просителями, пытаясь оценить их настроение.

Матерь-церковь получила хорошую встряску, когда по Божьему благословению им выпало Испытание, столь быстротечное, что никто за пределами Внутреннего Круга ничего об этом и не знал, пока оно не закончилось. Молва о нем на крыльях талмака распространилась уже после, и люди обсуждали эту историю, которая, он был уверен, выросла в еще более страшную, с каждым её пересказом - но они сумели подавить все упоминания о неизвестных словах Голоса и о его отчаянных импровизациях. Вроксан не был уверен, что это было необходимо, но он был уверен, что было бы гораздо разумнее для Внутреннего Круга разобраться в этом самим, прежде чем они позволят остальным усомниться в вере, путем выявления всех фактов.

Однако на сколько бы неординарным не было это событие, результат был ясен: Испытание пройдено, демоны поражены, как и было обещано в Писании. Тысячелетия веры получили подтверждение, и по этому все завершилось торжественным праздником благодарения и тайным совещанием священников.

Когда последняя персона вошла в заполненный двор Святилища он поднял руку в благословении со своего престола и хор запел величественную молитву Прославления.

*

Последние четыре часа были муторными.

Израиль крался с ничтожной скоростью 0,2 с, окутанный полем невидимости, которое превратило его в черную пустоту. Его пассивные системы были выдвинуты вперед, балансируя на грани, чтобы предупредить любые активные системы обнаружения, но они ничего не видели, кроме достаточно мощных источников энергии, и любопытство убивало его экипаж.

Гарриет, действительно, локализовала источник энергии в пределах пятидесяти километров, что было вполне достаточно для его уничтожения боеприпасами, которые они имели, но Шону хотелось непосредственно изучить планету. К сожалению, оптические системы наблюдения Израиля, и в лучшие времена дающие смазанную картинку по сравнению с активным пространственными сканерами, давали еще более размазанное изображение через поле невидимости, которое их укутывало. Они могли бы задействовать двигатель, чтобы их начальная скорость была выше, и преодолеть весь путь без поля невидимости, но они не смогли бы ни маневрировать, ни замедлиться при входе в атмосферу не переходя в режим невидимости. А Шон не знал, как оборонная система отреагирует на “астероид”, который появляется и исчезает и он не хотел это выяснять, он и так ставил все на то, чтобы максимально приблизиться, прежде чем отключить поле невидимости в нужной позиции. Более того, он хотел иметь возможность развернуться и уйти если он увидит какие-то признаки изменения уровней мощности на орбитальных базах. Всегда существовала возможность, что защитная система сможет что-то засечь, даже не увидев Израиль и начнет стрелять, и, если они будут двигаться слишком быстро, то двигателю придется потрудиться, чтобы погасить скорость корабля, энергетический выброс может просочиться через поле невидимости, и выдать их месторасположение.

Они прошли отметку в две световые минуты и он, лежа в своем ложементе, почувствовал внутреннее напряжение, когда их скорость упала еще больше. Тамман и Брашан действовали осторожно и скоординировано, снижая мощность двигателя и скорость совместно, и Шон удовлетворенно хмыкнул, когда двигатель полностью выключился. Точно на отметке, подметил он: ровно 20000 км/с. Внутренняя сила тяжести все еще была, но Израиль больше вовсе не давал излучения наружу.

“Хорошо, ребята,” пробормотал он, затем обратился к Сэнди. “Отключай поле невидимости.”

“Выключаю”, она ответила четко и через нейроинтерфейс Шон наблюдал как она выключила поле невидимости с той же изысканностью как и Тамман.

Весь экипаж затаил дыхание, когда Гарриет начала изучать информацию со своих пассивных систем очень, очень внимательно. Затем она расслабилась.

“Все выглядит хорошо, Шон.” Ее голос был приглушенным, как будто она боялась что её может услышать система обороны. “Стазисные поля платформ твердые как скала.”

Весь экипаж выдохнул, а Сэнди посмотрела вверх с улыбкой.

“Мы здееесь”, она пропела и все громко рассмеялись.

“Конечно, мы прошли.” улыбнулся ей в ответ Шон, окрыленный успехом своей задумки. “Мы просто огромный камень.” Он самодовольно посмотрел на Таммана. “Похоже, что система обороны запрограммирована уничтожить только корабли, а без излучения, мы не корабль.”

“Я ненавижу его, когда он прав,” произнесла Сэнди вслух. “К счастью, это случается не часто.”

Это дало еще один повод для смеха, Шон погрозил ей кулаком, после чего висевшая напряженность исчезла полностью. Затем он проворно встал.

“Отлично. Гарри, запускаем оптические системы, давай посмотрим, что мы сможем увидеть.”

“Запускаю,” произнесла его сестра, и сине - белый шар планеты начал расти на дисплее, вытесняя на нем звезды, по мере выдвижения вперед оптической головки. Они были почти в тридцати шести миллионах километров, но особенности поверхности проявились с поразительной ясностью.

Шон жадно смотрел на моря и реки, изломанные линии горных хребтов, зеленые пятна лесов. Впервые за сорок пять тысяч лет человеческие (или Нарханские) глаза, созерцали эту планету, и она без сомнения была прекрасна. Никто из них не осмеливался и надеяться увидеть цветущую, дышащую красотой планету, в конце своего тяжелого вояжа, но еще более невероятно, казалось, что планета была жива. Здесь, несмотря на то, что в центре, Четвертая империи сама себя уничтожила, планета была жива.

Его глаза пожирали ее, а затем он застыл.

“Эй! Что за-?”

“Смотри! Смотри!”

“Боже мой, это же-!”

“Господи, это ли не-?”

Недоверчивый гул голосов заполнил командную палубу, когда все они это увидели. Гарриет не нужны были ни какие инструкции, она уже начала увеличивать невероятную находку. Изображение всей планеты исчезло, сменившись на, максимально приближенную, только одну её маленькую часть поверхности, и гул голосов исчез, когда они в тишине уставились на портовый город.

*

“Ну, что, еще вопросы есть?” пробормотал Шон.

“Черт.” Покачал головой Тамман. “Я бы ни за что не поверил в это, если бы сам не увидел. Черт, я до сих пор еще не верю тому, что я вижу!”

“Ты действительно это видишь,” негромко произнесла Сэнди. “А так же, возможно, это хорошо, что мы не разнесли центр управления.”

“Точно,” согласился Тамман, и весь экипаж Израиля содрогнулся при мысли о том, что они, возможно, могли применить против населенного мира.

“Но я не понимаю,” размышлял Брашан. “Жизнь, да - на Бирхате же жизнь осталась, поэтому она конечно, теоретически возможна. Но населена? Люди?” Его гребень закачался в недоумении и он начал потирать свою длинную морду двупалыми руками.

“Этому есть только одно объяснение”, сказал Шон. “На этот раз карантинная система сработала.”

“Это кажется невозможным,” вздохнула Гарриет. “Замечательным, но невозможным.”

“Да, ты права”. Шон нахмурился, разглядывая большой, укрепленный город. “Однако это порождает только новые вопросы, не так ли? Вроде того, что случилось с их техническим прогрессом? Их система обороны все еще в рабочем состоянии, и центр управления там, внизу, так почему же они там так работают, как это?”

Он махнул рукой на изображение, где впряженные в плуги животные обрабатывали лоскутное одеяло полей. Маленькие, низкие домики выглядели достаточно добротными, но они были построены из дерева и камня, и многие из них имели соломенные крыши. При том, что обветренные развалины древнего города Четвертой Империи лежали едва ли в тридцати километрах от грубых стен города.

“Это достаточно глупо, не так ли?” ответила Сэнди.

“Повтори это еще раз. Какого черта, кто-то может так деградировать посреди таких технологий? Просто по руинам, которые мы увидели, на этой планете жили миллионы людей. Можно же покопаться в обломках, не говоря о том что, по крайней мере, кто-то один в их среде по-прежнему эксплуатирует высокие технологии, и текущая численность населения должна опираться на научные достижения. Но даже если это не так, где же развитие собственных технологий?”

“Некий вид доморощенной чумы?” предположил Тамман.

“Вряд ли.” Покачал головой Брашан, по человечески выражая отрицание. “Их познаний в медицине должны быть достаточно, что бы справиться с чем-то попроще чем биооружие самостоятельно.”

“А как насчет войны?” Предложила Сэнди. “Прошло очень много времени, ребята. Они могли бы начать бомбить друг друга.”

“Может и так, но тогда почему остатки тех башен не сровняны с землей?” Возразил Шон. “Имперские боеприпасы не оставили бы от них ничего.”

“Не обязательно.” Гарриет смотрела на картинку, играя с локоном её волос. “О, ты прав на счет гравитонных боеприпасов, но предположим, что они использовали маленькие ядерные боезаряды или химическое оружие друг против друга? Или сделали собственное биооружие?”

“Я предполагаю, что это возможно, но это все равно не объясняет, почему они так и не восстановились. Возможно, они полностью потеряли свои базовые технологии - я не понимаю как это возможно, с такой наземной станцией, работающей до сих пор, но давайте признаем такую возможность. Мы видели градостроительную культуру, распространенную, по меньшей мере, на двух континентах. Мне так кажется, что населения там примерно столько, сколько до аграрная экономика может обеспечить, . на самом деле, больше, чем я ожидал; их сельское хозяйство должно быть более эффективным, чем выглядит. Но учитывая, такое количество населения, почему они не разработали свои собственные базовые технологии?”

“Верно подмечено,” согласился Тамман,” и я бы хотел ответить на него, но не могу. Похоже, что у них есть некое табу на развитие технологий.”

“Да, но они взяли и расположили свой самый крупный город точно в месте, где должно размещаться управление их системой обороны.” Шон покачал головой в недоумении. “Это прямо в центре их крупнейшего материка и в радиусе пятидесяти километров от него нет ни одной реки. Для той транспортной системы, что мы видели, это расположение чертовски неудобно для города, возникшего естественным образом. Посмотрите на систему каналов, которую они построили. Их там более двухсот километров, и все для того, чтобы доставлять грузы в город. Здесь должна быть какая-то причина для такого его расположения, и я могу только догадываться о причина такого размещения. При условии, конечно, что именно такое размещение имеет какой-то смысл на планете, которая ничего не знает о технологиях!”

“Ну,” вздохнула Сэнди: “Я думаю, есть только один способ это выяснить.”

“Дай, угадаю.” Спокойный тон Шона не обманул ни одного из его друзей. Затем он улыбнулся. “И какая бы ни была причина, Мама и Папа будут очень рады услышать, что мы нашли еще одну планету, которая не только обитаема, но, так же, населена людьми!”

Досветовой линкор Израиль полого пронзал атмосферу, медленно снижаясь, из-за чего он был окутан огнем. Его экипаж находился в своих ложементах, чувствуя, как их корабль дрожал от бешеного спуска, и как его лобовое покрытие начало светиться. Тепловые датчики поползли вверх, когда толстая броня боевой стали раскалилась до вишнево-красного цвета, затем желтого, а затем и белого. Страшный жар начал распространяться от носовой части его корпуса, воздух пылал перед ним, когда он пробивал тоннель в перегретой атмосфере на своем пути, Шон Макинтайр наблюдал за показаниями и пытался сохранять спокойствие.

Маневровые компьютеры терпеливо ждали, согласно тщательно написанным программам, и яростно ревущие двигатели оставались безжизненными. Предстоял непростой спуск, но пока все, было в норме, они уже наметили укромную альпийскую долину в полутора тысячах километров от самого крупного города планеты. Все будет хорошо, - сказал он себе в тысячный раз, и невесело усмехнулся своему самовнушению.

*

Первосвященник Вроксан стоял на балконе и смотрел на горящее ночное небо. Его слуги вызвали его почти в истерике, и он выскочил только в одном халате, чтобы увидеть ужасные огненные полосы собственными глазами. От увиденного его бросило в дрожь.

Падающие звезды он видел и раньше, и удивлялся, почему дело рук Божьих покидало славный небосвод и падало на землю, на которую демоны предательством изгнали человека, но он никогда не видел такой огромной. Никто не видел, и он смотрел на её сияние над Храмом, как истинный Перст Божий и дрожал.

Может это-?

Нет! Гнев Божий убил демонов, и он быстро подавил кощунственные мысли. Но, все же, недостаточно быстро. Он подумал, что если у него возникли подобные мысли, сколько еще из его невежественной паствы подумает так же?

Он резко выдохнул, когда прекрасный и пугающий свет исчез за вершинами на западе. Достигнет ли она земли? Если да, то где? Далеко за пределами Арис - возможно, даже за Малагором. Тогда у Чериста? Или у Шовмаха?

Он встряхнулся и повернулся, спеша в тепло своих апартаментов от холода весенней ночи. Это не могут быть демоны, твердо сказал он себе, и если не они, то это, действительно, было дело рук Божьих, как и весь мир. Он кивнул с большей уверенностью. Несомненно, Бог послал это как знак и напоминанием о Его защите, и он должен проследить, что бы истина была распространена раньше чем маловерные -запаникуют.

Он закрыл балконную дверь и поманил слугу. Его сообщения должны быть готовы для сигнальной башни к первыми лучами солнца.

Глава 17

Колин Макинтайр задержался возле большой официальной приемной комнаты, наблюдая за тремя суетящимися людьми и дюжиной роботов, сортирующих бесчисленные мешки старомодной почты в ячейки для бумаги. Никто не заметил его в дверном проеме, и когда он продолжил движение к балкону, он сделал пометку об увеличении штата людей для чтения писем, пока он пытался разобраться в своих собственных чувствах.

Те мешки, и сотни других, предшествовавших этим, в последние несколько дней, доказывали, что какие бы оскорбления Меч Господень не наносил бы и как хорошо не были бы скрыты их истинный враги, его подданным было все равно. Эти письма были не простой формальностью, это не официальная переписка от глав государств. Они приходили от людей со всей Пятой Империи, выражая свою радость - и облегчение от факта - что их Императрица была беременна.

Тем не менее, его радость, как и Танни, была с горьким привкусом. Прошло более двух лет, но опустошающая боль осталась. Возможно, рождение детей (врачи уже подтвердили, и на этот раз будут близнецы) сможет заполнить эту пустоту. Он надеялся на это. Но он также надеялся, что он и Танни смогут не поддаться искушению, подменить ими память. Шон и Гарриет были особенные. Никто не мог заменить их, и их новые дети заслужили право быть особенными по-своему, без сравнения, как бы не любили они призраков.

Принятие такого решения было не простым. Подавленные горем и чувством вины, в некотором роде предательством по отношению к Шону и Гарриет, и страхом возможной потери снова. Его и Танни, процедуры био улучшения дали им века возможности зачать детей, и был велик соблазн подождать. Но, они столкнулись с дилеммой всех династий: обеспечение преемственности престола.

Это никогда не беспокоило лейтенант-командера ВМФ Макинтайра, подобные мысли даже в голову не приходили ни ему ни Танни, когда были зачаты Шон и Гарриет, потому что это казалось нелепым, что монархическая власть давно умершей империи должна быть сохранена. Но, как Цзянь Тао-линь подметил двадцать лет назад, это была преданность Короне - в лице Колина Макинтайра - который удержал человечество вместе, несмотря на его неискоренимое соперничество, и много лет должно пройти, прежде чем, такая первоначальная преданность может быть подкреплена другой. Колин был поражен, что тот, кто был верховным главнокомандующим последней коммунистической партии на Земле мог сделать подобное заявление, но Тао-линь был прав. И потому, у него Колина и Джилтани не было выбора, кроме как думать о династических задачах.

И, возможно, это было правильно, размышлял он, выходя на балкон и видя свою жену, дремлющую под летними лучами солнца. У них были связаны руки, это решение все равно докажет свою правоту лишь в будущем … и, что они нашли в себе мужество, чтобы снова полюбить после того, как любовь так жестоко их обидела.

Улыбнувшись, он подошел к Джилтани, склонился над ней, закрыв усыпляющее тепло Биа, и нежно её поцеловал.

*

“Я боюсь, что ты прав, Дахак.” Нинхурсаг потерла свой нос и кивнула. “Мы пристально наблюдаем за всеми старшими офицерами - черт, мы даже смотрим за лейтенантами - и как только обнаруживаем гниль, они становятся покойниками, так что, похоже, мы перекрыли все пути проникновения Мистеру Икс.”

“Я должен признать, я не ожидал, что его проникновение может быть столь ограниченным,” ответил Дахак, “как и то, что он будет распоряжаться жизнями его приспешников так бесцеремонно.”

“Хммм”. Нинхурсаг откинулась назад, скрестив ноги, обдумывая полученные результаты. Дахак был бесценным подспорьем для любого сотрудника службы безопасности. Компьютер, возможно, еще не развил в себе способность “интуитивного мышления”, но он имел глобальный доступ ко всем информационным сетям на Биа, и он был невероятно скрупулезный и сообразительный аналитик. Он и Нинхурсаг начали последовательно анализировать потенциальную опасность от каждого офицера не входящего в ближайшее окружение Колина, затем, Дахак имея возможность проникнуть в любую базу данных на Биа, проверял их анализ. В случае необходимости, привлекались местные агенты УВмР для детального разбирательства, выделенных Дахаком моментов, хотя, как правило, эти агенты даже не осознавали, что они делают и зачем. На текущий момент, компьютер мог сказать, адмиралу Макмахану, где находился любой флотский или морской офицер в системе Биа в любой момент времени за последние пятнадцать лет. Конечно, у него не было ничего подобного, в части глубины проникновения в Солнечной системе. Даже не из-за ограничений гиперкома работать на таком расстоянии в реальном времени, информационные сети Земли были все еще гораздо более децентрализованы, чем на Бирхате. Но даже при таких ограничениях, его доступ ко всем военным заказам и отчетам позволил ему все-же отсеять большинство старших офицеров Солнечной системы.

“По-видимому Мистер Икс согласен с поговоркой, что мертвые не говорят”, констатировала Нинхурсаг.

“Верно. Тем не менее, устраняя своих агентов, в попытке себя обезопасить, он так же лишается возможных доносов от них в будущем. Что, кажется, несколько непродуманно для него, если только он не получил все необходимое, из запланированного им, чтобы это ни было.”

“Мда”. Нинхурсаг нахмурилась от таких горьких мыслей. “Конечно, он, возможно, был слишком быстр, ради своего же блага. Теперь мы знаем о нем, и информация, что у него нет доступа к военным, от многого нас освобождает.”

“Но в то же время, она лишает нас потенциальной возможности получить доступ к его сети. Мы исчерпали все доступные нам возможности, Нинхурсаг.”

“Мда”, она снова вздохнула. “Черт. Как бы я хотела знать, что с ним стало! Просто сидеть здесь в ожидании еще одного его выпада совсем меня не привлекает. У него слишком серьезный послужной список.”

“Согласен.” Дахак помолчал, а затем продолжил, с особой тщательностью даже для него. “Мне подумалось, вообще-то, что наше зацикливание на военных, вполне логичное, возможно, привело к печальным последствиям сужения круга поиска.”

“Как так?”

“Мы исходили из того, что или он сам был военным, или был с ними очень тесно связан, или, что военные были достаточно осведомлены об его основных целях. Если же это не так, и, видимо это наш случай, возможно мы уделяли недостаточно внимания к другим областям уязвимости?”

“Это общая задача службы безопасности, Дахак. Мы должны были с чего-то начать, создав “чистую зону”, и сейчас мы её получили - как в прямом смысле этого слова, так и в следственном смысле. Мы можем быть уверены во всей Системе Биа, таким образом, мы можем предположить, что Колин и Танни защищены от прямых ударов, и, зная что военные чисты - теперь - это дает нам возможность организовать наше собственное контрнаступление. Но если Мистер Икс гражданский - даже кто-то из госслужащих - то, наши шансы найти его намного ниже.”

Дахак издал звук электронного подобия вздоху. Должности рядовых гражданских политиков и чиновников не подвергались постоянным фоновым проверкам, и гражданские служащие редко включались в периодические проверки безопасности военнослужащих мужчин и женщин, принимавших такие проверки как должное. Когда дело дошло до гражданских лиц, у него и Нинхурсаг не было ничего даже отдаленно похожего на центральную базу данных Боевого Флота, и их возможность вычислить подозреваемых существенно снизилась.

“Хуже того,” спустя какое то время сказала адмирал, “Мистер Икс знает, что он будет делать дальше, и это дает ему инициативу. Пока мы не выясним, чего же он хочет, мы даже не можем предсказать, что он вероятнее всего будет делать. Каждый руководитель службы безопасности вечно переживает, что он мог что-то упустить.”

“Само собой. Я только акцентирую на это внимание, потому что чувствую, что это важно, что бы мы сохраняли бдительность при любых непредвиденных обстоятельствах по мере наших сил и возможностей.”

“На этот счет я согласен. И именно это дает мне еще больше оснований к выяснению всего с самого начала. Тем более, что мы не знаем, кто на государственной службе может быть подкуплен. Или уязвим так же как был уязвим Винсент Круз.”

“Мудрая предосторожность. Однако, не создаст ли это проблем, когда ваши агенты ОНИ начнут свои расследования на Земле? Их вмешательство в не свое дело неизбежно будут замечено, и решение не сообщать даже высшему руководству гражданских служб безопасности относительно того, почему необходимо их присутствие, осложнит ситуацию. Действительно, это может даже привести к некоторой степени ведомственного обструкционизма в той части, что люди называют ‘войной за сферы влияния.’”

“Если и возникнет какая-то борьба за сферы влияния, то я гарантирую, что она будет короткой. Окончательная ответственность за безопасность Империи располагается прямо здесь, в моем кабинете. УВмР это главенствующая служба безопасности, и если кто-то думает иначе, мне придется указать ему, что он заблуждается, не так ли?”

Адмирал Макмахан холодно улыбнулась. Что вполне устроило Дахака.

*

Маска учтивости на лице Лоуренца Джефферсона скрывала его отвратительное настроение, когда он вместе с Гором шел к Шепардскому Центру мат-транса. Бдительные телохранители наблюдали за Губернатором и, знание того, что это его собственные действия сделали их присутствие здесь неизбежным, вызывало раздражение. Тем не менее, у него не было выбора. Он знал, убийство Гуса Ван Гелдера встряхнет руководителей Империи и вызовет кардинальную переоценку в обеспечении безопасности, но было очень важно разоблачить крота, внедренного Гусом. И, сделав это, единственный человек, который знал, что он имел доступ к тем оперативным записям, так же, должен был быть уничтожен.

Он, в некоторой степени, сожалел о гибели Эрики, Ганса и Йохана Ван Гелдеров. Гуса, конечно, нужно было убрать со временем, но уничтожение его столь неаккуратно противоречило врожденной аккуратности Джефферсона. С другой стороны, его столь раннее уничтожение оказалось даже лучше, чем предполагал план Джефферсона. Успешный заговорщик не закладывался в долгосрочной перспективе по подарок от богов, который сделал его лицом, которому вменялось ловить самого себя и, когда это случилось, он был этому лишь благодарен. И если безопасность Гора была сейчас лучше, он все равно не оставался недосягаем … в частности, против своего шефа службы безопасности.

Нет, истинное расстройство Джефферсона было связано не столько с мерами по обеспечению безопасности, которые, в конце концов, в действительности, не имели никакого значения, сколько из-за новостей с Бирхата. Последнее, что ему еще не хватало, так это появление другого наследника имперского престола! Ему пришлось избавиться от одной пары, и теперь, возможно, придется делать всю работу снова, тем более, что Джилтани уже объявила о своем намерении посетить своего отца на Земле и, что-бы роды были там же. Что, думал он с отвращением, именно то, что она и будет делать, именно тогда, когда она и Колин будут нужны ему в итоговом перекрестье прицела на Бирхате.

Конечно, напомнил он себе, когда он и Гор встали на платформу мат-транса, даже имперская наука не может предсказать с абсолютной точностью дату родов. Но если врачи правы, Джилтани рожать не придется, вообще-то, ибо она - и ее еще не родившийся ребенок - умрут на две недели раньше, чем это должно произойти.

*

Планетарный правитель Земли усмехнулся, глядя, как он и его вице-губернатор вошли в Конференц-зал. Гектор Макмахан - по прежнему мрачный, но без ледяного панциря - привел Тинкер Белл, а Брашиил принес своего Наркхана, одного из её генетически измененных щенков.

Гор наблюдал за замешательством Наркхана, когда Тинкер Белл вспрыгнула на него и повалила на пол. Он упал на ковер, толкая её всеми четырьмя лапами, издавая звуки счастливого рычания. Тинкер Белл была весьма энергична, для собаки разменявшей третий десяток, что объяснялось ее некоторыми био изменениями, но у нее не было ни малейшего представления каких чудовищных усилий стоило Наркхану, позволять ей выиграть, ни о том, насколько интеллект ее сына превосходил ее собственный. Даже если бы она была в состоянии осмыслить такие вещи, она бы никогда не узнала, а ее дети никогда бы не рассказали ей, и было что-то двояко веселое и горькое, видя как они ведут себя как обычные собаки, огрызаясь в ее присутствии.

Гектор поднял глаза и увидел опоздавших. Он подозвал свистком Тинкер Белл, которая мгновенно очутилась подле него. Она охотно плюхнулась у его ног, тяжело дыша, готовая мириться и с другим непонятным для неё человеческими действиями. Гор бросил язвительный взгляд на внука и Гектор посмотрел на него с чувством легкой вины, которое он не испытывал уже очень давно. При всей её необузданности, Тинкер Белл хорошо себя вела, когда Гектор её приструнивал.

“Гор, Лоуренс. Рад, что вы прибыли, - сказал Колин, вставая, чтобы пожать им руки. Гор ответил на рукопожатие, затем обнял зятя и присел на стул рядом с Джефферсоном.

“Теперь, когда вы здесь,” продолжал Колин, “позвольте мне представить вам кое-кого очень необычного. Гор, вы уже встречались, но с того момента прошло много времени. Господа, познакомьтесь, это Ева.”

Гор повернул голову в сторону стройного существа, расположившегося рядом с Брашиилом. Она была заметно стройнее, чем Брашиил, и на несколько сантиметров ниже, но ее гребень был великолепен. У Брашиила, как и у всех мужчин Нархани, он был такой же, серо-зеленый, как и все его тело; у Евы же он был пропорционально увеличен в полтора раза и переливался разными цветами. Сейчас гребень изящно раздувался веером, выражая приветствие и благодарность за любезность, с некотором смущением, за суету с ней, и ему было сложно представить, что ей не было и семи лет.

Джефферсон, в свою очередь поклонился, и Брашиил рядом с ней, с гордостью начал прихорашиваться. Нарханцы были иерархической расой, и ни когда и ни у кого не было сомнений, что первая женщина Нархани станет родоначальницей первого гнездовья Нархани, но было ясно, что между этими двумя было больше, чем просто долг и взаимное ожидание. Гор был рад за них,-и не только потому, что Ева представляла кульминацию величайшего проекта его умершей дочери.

“На сегодняшней повестке дня у нас несколько вопросов,” объявил Колин, “но обо всем по порядку. Гор, Танни и я хотим, чтобы вы убедились, что новостные каналы на Земле готовы нас транслировать.”

“На самом деле”. Улыбка Джилтани была почти так же прекрасна, как и прежде. Не до конца, но уже очень близко к этому, и, это еще раз указывало, что она собирается стать матерью. “Доброта согреет душу любой матери, будь она императрица или нет, так же как и пожелания всего хорошего её еще не рожденному ребенку, отец. Это исцеляет наши души и нужно сказать им как сильно их письма помогли исцелить наши сердца.”

“Это,” сказал Гор, “я сделаю с превеликим удовольствием.”

“Спасибо,” тепло сказал Колин и улыбнулся. “Я знаю, что Совет должен обсуждать всякие рутинные и нудные вещи, вроде налогов, бюджетов и инженерно-технических проектов, но, вначале, у нас есть кое-что действительно важное. Ева?

“Конечно, Ваше Величество.” вокодер Евы был настроен на воспроизведение женского человеческого голоса, и Гор почувствовал внутреннее покалывание в глазах, слыша этот голос. По личной просьбе Евы это был голос Исис Тюдор. Это был ее способ почтить память ее человеческой “матери”, когда-то он боялся, что ему будет больно его слышать. Но боли не было, только гордость.

Девушка Нархани взяла свою поясную сумку и вынула из нее полдюжины голографических пластин. Она выложила их перед собой в ряд, взволновано и скрупулезно выравнивая их шестипалой рукой, затем посмотрела на людей, сидящих вокруг стола.

“Как вы знаете,” начала она официальным тоном, идущим в разрез с её молодостью,” Гнездовье Нархан планирует почтить память Осады Земли подарком нашим друзьям-людям. Мы делаем это по многим причинам, в том числе это и желание нашего гнездовья выразить скорбь по поводу гибели, которую мы вызвали, и благодарность всему человечеству за шанс, данный нам, когда мы могли бы ожидать только уничтожения. Памятники, такие, как ваш собственный Мемориал в Шепард-Центре, так же, важны для нас, и мы надеемся, что это будет началом целого Имперского Мемориала. Такого, в котором будет вклад нашего гнездовья, и который будет завершен тогда, когда Гнездо Ачуультани также будет освобождено.”

Она замолчала, явно радуясь, что завершила свое официальное заявление без ошибок, и гребень Брашиила стал еще выше от гордости.

“Наш подарок”, сказала она более естественно, “сейчас завершен.”

Она нажала кнопку, и вырвался лишь вздох, когда ярко освещенная скульптура появилась над пластинкой. Это было не в новомодном абстрактном стиле земных художников, это была презентация, копия другой скульптуры, выполненной из мрамора … и она была великолепна.

Вздыбленный Нархани возвышался на своих задних лапах, борясь с оковами, удерживающими его. Ужасный ошейник растирал его шею в кровь, когда он прикладывал свою неистовую силу против массивных цепей, и люди, которые смотрели на него, достаточно хорошо знающие жесты Нархани, и читающие в его глазах и поникшем гребне отчаянье, но его зубы обнажились в рычащем неповиновении. У него не было надежды, но все еще непокоренный, измученный пленом и щемящей тоской.

Но он был не один. Разорванные цепи, свисали с его запястий, их острые края были изысканно проработаны, а рядом с ним, на коленях, стоял человек, с голым торсом, и в форменных брюках Императорской Морской пехоты. Его лицо осунулось от усталости, но глаза его были такими же свирепыми, как и у заключенного, в одной руке он держал долото, которое, несмотря на свою остроту, с трудом справлялось с железным кольцом, удерживающим Нархани, а в другой высоко занесенный молоток, готовый опуститься вниз.

Все детали были превосходно проработаны, анатомия идеальной, и мимика двух совершенно разных видов была подмечена с невероятной точностью. Пот бисером рассыпался по голой спине человека, и каждая капля крови Нархани была настолько реальной, что зрители, затаив дыхание, следили за её падением. Они были навсегда запечатлены в камне - человек и Нархани, воплощенные в мраморе рукой скульптора - и при всей их чужеродности, они были одним целым.

“Бог мой,” прошептал Колин в тишине. “Это … это - у меня нет слов, Брашиил. Я просто …” Его голос затих, и Брашиил опустил свой гребень.

“Все что вы видите здесь, это истинная правда, Колин,” произнес он негромко. “Словарный запас моего народа не столь богат, как ваш, и мы выражаем наши чувства иначе. Но пока это существует-” он указал на ярко освещенную статую перед ними”- мы из гнездовья Нархан никогда не забудем, что нам дали люди. Мы прибыли сюда воевать с вами, думая, что вы гнездоубийцы, но вы открыли нам правду, кто истинный гнездоубийца, и, когда вы могли бы убить нас, вы дали нам жизнь. Вы дали нам больше, чем просто жизнь.” Его рука нежно опустилась на гребень Евы. “Но самое главное, вы дали нам правду, и мы платим вам за это тем же. Всем людям, но особенно вам, теперь вы господин нашего гнездовья.”

“Я-” Колин покраснел, как мальчишка, а затем поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза Брашиила. “Благодарю вас. Я никогда не получал ничего более красивого … или, более ценного.”

“Тогда мы удовлетворены, Верховный Повелитель гнездовья.”

Лоуренс Джефферсон восхищенно смотрел на скульптуру, пока вокруг стоял восторженный гул, и при этом даже его преподобие практически не притворялся. Он прочистил горло, когда затихла первая волна обсуждений.

“Брашиил, могу я-” Он запнулся, потом слегка пожал плечами. “Я стесняюсь спросить, но могу ли я получить эту голограмму и поставить её на видном месте в моем кабинете?”

“Конечно. Мы привезли несколько копий для наших друзей, однако, мы надеемся, что они не будут обнародованы до официального открытия.”

“Могу ли я её демонстрировать, если я обещаю, что не покажу её ни одному журналисту?”

“Для нас это будет большой честью.”

Вице-губернатор Земли охранялся практически так же тщательно как и сам губернатор. Всякий раз, когда он был в резиденции, целые войска службы безопасности, ненавязчиво, но бдительно, бродили по территории Кентукки, где уже несколько поколений Джефферсонов владели недвижимостью. Но ни один из этих защитников не знал о тайных ходах, которые позволяли ему ускользнуть, при необходимости, от их опеки.

Лоуренс Джефферсон вышел из потайного туннеля в восьми километрах от его дома. Когда то он работал в метрополитене, и этот туннель был отремонтирован и расширен за последние годы, когда сенатор Джефферсон был завербован начальником оперативного отдела Ану. Даже самые доверенные подчиненные Киринал не знали об его существовании, но Джефферсон трудился на ним, под ее личным руководством, с использованием некоторых малозаметных элементов Имперской технологии, что бы его невозможно было обнаружить. В то время эти меры предпринимались против Гора и сканеров спрятанного линкора Нергал, но они оказались одинаково эффективными и против планетоида, по имени Дахак.

Флаер поджидал его в амбаре, внешний вид которого тщательно поддерживался ветхим и обветшалым. Джефферсон поднялся на борт и, можно сказать любовно, установил голографическую пластину на пустое сиденье рядом с ним. Ему удалось получить копии предварительного набросков, но он никогда не ожидал получить точное изображение готовой скульптуры, его улыбка была отвратительной, когда он запустил двигатель, активировал совершенно незаконное, даже для него, поле невидимости и тихо поднялся в ночное небо.

Это было не долгое путешествие, хотя разум говорил ему, что он не должен был этого делать, но он хотел доставить это лично, и риск был небольшой. Но даже если бы он был и большим, он бы сделал этот полет сам. Бывало, что его жизнь в постоянном обмане страшно надоедала ему, и тогда он хотел - жаждал - выполнить свою работу сам. Он построил свою игру, как гроссмейстер, но, также, в нем жил азартный игрок, который иногда чувствовал потребность бросить игральные кости своими руками.

Он приземлился возле сарае-подобного сооружения и ввел сложный код допуска через нейроинтерфейс. Последовала небольшая пауза и дверь открылась. Имперские машины безмолвно стояли в свете ярких ламп над головой, когда он к ним приблизился, чтобы встать рядом с грандиозной по масштабу скульптурой, которую в точности воспроизвели эти машины по эскизам, которые он им предоставил.

Сутулый мужчина повернулся, чтобы его поприветствовать. Наметанный глаз художника подсказал ему, что он никогда раньше не видел неприкрытое лицо своего работодателя, и обрадовался этому, посчитав, что ему доверяют. Он не знал, что он тоже будет устранен, в любом случае, когда его задача будет выполнена. Лоуренс Джефферсон не оставлял никаких шансов.

“Добрый вечер,” произнес сутулый мужчина. “Никто не говорил мне, что вы приедете лично, сэр.”

“Я знаю. Но я принес тебе подарок.” Джефферсон установил голографическую пластину на рабочий стол и нажал на кнопку.

“Великолепно” выдохнул мужчина. Он переводил взгляд туда и обратно между скульптурой и его собственной работой. “Я вижу что нужно изменить несколько деталей. Надо сказать, сэр, что это еще более впечатляюще, чем на эскизах.”

“Я совершенно согласен,” искренне сказал Джефферсон. “Задержки с завершением не будет?”

“Нет, нет. Это только вопрос организации ввода данных, а затем лишь разрешить скульптурным модулям делать свою работу.”

“Отлично. В таком случае, я бы хотел, чтобы вы принялись за дело и ввели их сейчас; Мне нужно забрать это с собой, когда я уйду.”

“Конечно. Разрешите?”

Сутулый мужчина склонился над своим оборудованием, Джефферсон стоял сзади, сложив за спиной руки, и восхищался уже проделанной работой своего обреченного прихвостня. Она выглядела абсолютно как из настоящего мрамора, что, впрочем, и должно быть, учитывая, сколько это стоит.

Прекрасно, подумал он. Это было прекрасно. И никто, кто увидит её не сможет и предположить, что за тайну она скрывает, так как гравитонную боеголовку и ее схемы активации было совсем, совсем невидно.

Глава 18

Капитан Израиля был не в духе.

В этом не было ничьей вины, просто экипаж Израиля был яркими, компетентным, уверенным в себе… и молодым. И, как яркие, уверенные в себе люди имеют обыкновение делать, они недооценили свои силы, из-за чего отсутствие успеха их чрезвычайно раздражало. Тем не менее, решительно сказал себе Шон, людям, которые узнали, что они приближаются к населенному миру лишь полчаса полета назад, нельзя говорить, что все так уж и плохо. К тому же, Сэнди проговорила, что у неё и Гарри есть кое какие хорошие новости.

Он откинулся на капитанский ложемент, изучая изображение от одного из замаскированных разведмодулей. Для управления этими модулями они решили воспользоваться старомодным, работающим только в зоне прямой видимости радиоканалом, таким, что Имперская система наблюдения, более рассчитанная на обнаружение каналов фолдспейс связи, вероятно, не будет даже и искать. Это ограничило их радиус обзора, но все же давало достаточно, что бы они могли оценить обстановку, и Шон наблюдал, за рядами стоящих на коленях сельских жителей, пропалывающих грядки на поле с какими-то клубнями, и задался вопросом, даже не зная, что это за клубни, какие они на вкус.

Он бросил взгляд на подошедшего Таммана, завершившего сбор данных, затем перевел взгляд на Сэнди. Она и Гарриет опирались на трезвый прагматизм Брашана, отбрасывая дикие гипотезы. Тамман строил и работал со своей системой наблюдения, и так как основная нагрузка по анализу данных была на них, Шон дал им возможность действовать самостоятельно.

“Хорошо, Сэнди,” - сказал он. “Мостик в твоем распоряжении, командуй.”

Она слегка потерла кончик носа и откашлялась.

“Начну с хорошей Новости: у нас есть некоторое подобие языковой программы.” Шон выпрямился, и она улыбнулась. “Как я уже сказала, это хорошая новость. Плохая новость заключается в том, что без квалифицированного филолога, нам, все же, придется воспользоваться методом “проб и ошибок”, что, естественно, даст очень приблизительные результаты.

“Нам повезло, что у них есть грамота и они используют письменные носители, но, что могло бы помочь еще больше, это если б сохранился старый алфавит. Из сорока одного символа, мы нашли три, у которых корни могут быть из Универсального; остальные выглядят, как будто кто-то пытался переписать Древнескандинавский клинописью. Работая по ночам, нам удалось отсканировать несколько печатных книг при помощи наших развед модулей, но это особо нам ничего не давало, до тех пор, когда около шести недель назад, Гарри нашел вот это.

Изображение на дисплее сменилось записью, сделанной с высоты, видом сверху на стоящих по кругу детей. Бородатый мужчина в сине-золотом халате стоял в центре, держа в руках фотографию одного странного, двуногого, оседланного местного животного, указывая на зубчатые линии символов под ним.

“Это”, после паузы продолжила Сэнди, “урок в одном из их храмов. Видимо церковь придает большое значение всеобщей грамотности, и Тамман построил невероятно крошечный скрытый развед модуль для Гарри, чтобы приземлиться на вершине балки и подслушивать. В первый месяц или около того было ужасно сложно, но мы запустили программу из раздела лингвистики компьютера Израиля, и кое-что начало проясняться в начале прошлой недели.”

Шон кивнул, радуясь, что, наконец то, сработало то, на что он надеялся. Английский язык был всеобщим языком Империи и, казалось, что скорее всего, так и будет. Его гибкость, краткость, и адаптивность были, конечно, гораздо более предпочтительнее Универсального! Со временем язык четвертой Империи изжил себя, и, учитывая наличие нового, более гибкого языка Землян, Пятая Империя не имела особого желания говорить на нем.

Однако все компьютеры Четвертой империи говорят только на Универсальном, по крайней мере, до тех пор пока их не перепрограммируют. Хуже того, в некоторых случаях, таких как встроенные функции поддержания конституционных прав Матери, не могут быть перепрограммированы, так что весь персонал Боевого Флота вынужден был говорить на Универсальном, хотят ли они этого или нет.

Министерство биологических наук Коханны учло эту потребность в специализированном импланте, с максимально возможным для сохранения на кристаллической памяти “словарным запасом”, и в Боевом Флоте решили дать своему персоналу все основные земные языки. В этом был смысл, ввиду их разнообразия, а также, это означало, что каждый из экипажа Израиля имел встроенную программу “переводчик”. Правда, ни один из языков в их имплантированном словаре не был столь чужд, но если компьютер Израиля сможет создать хоть какой нибудь местный словарь …

“Как я уже сказала, данные очень разрозненные, но у нас будет шанс понять о чем идет речь. Однако, совсем другое дело, если мы попытаемся ответить. На текущий момент Гарри и я определили семь различных диалектов, что, впрочем, может быть одним из местных наречий, и нет никакой возможности пообщаться с местными жителями без более серьезной подготовки.”

“На сколько более серьезной?” спросил Тамман.

“Тамман - более точно - я сказать не могу, но оценочно, я бы сказала, что нам нужен еще месяц на сбор информации. На данный момент, мы можем прочитать около сорока процентов собранных нами печатных текстов, и процент этот растет, но с пониманием устной речи все очень печально, а тем более связный разговор. И нам нужно больше, чем просто связный разговор, если мы не хотим напугать местных жителей до смерти.”

“Ммда”. Шон нахмурился, глядя на застывшее изображение учителя. Он надеялся на лучшее, хотя и знал, что хочет слишком много.

“В то же время, одна из ‘заимствованных’ нами книг - атлас - дала отправную точку для понимания геополитического состояния на планете, которую, кстати, местные жители называют ‘Пардал’. Мы не нашли упоминания этого имени ни в одной, хоть и ограниченной, базе данных Израиля, так что я подозреваю, что это местное имя.

“Наиболее полная информация, которая у нас есть сейчас, это то, как Пардал выглядит.” Картинка на дисплее сменилась картой пяти континентов Пардала и многочисленной цепочкой островов. Самый большой населенный континент напомнил Шону старинный, крылатый самолет, летящий в направлении северо-восточных полярных льдов, а второй, меньший континент, представлялся его хвостовым оперением. “Мы сделали достаточно фотопланов за это время, и можем сказать, что карты атласа достаточно посредственные, и мы до сих пор не может прочитать все его комментарии, но кажется, что Пардал разделен на сотни феодальных территорий.” В подтверждении её слов на карте загорелись красные линии границ. “На текущий момент, мы находимся у восточной границы территории, которая называется, насколько я могу это перевести, Королевство Черист.

“А сейчас, Северный Хилар, - она указала на фюзеляж и крылья “самолета” “- похоже, что это наиболее процветающая и густонаселенная местность. Большие ‘территории’, видимо, состоят из множества раздробленных частей, из чего можно сделать вывод, что они, вероятно, старше. Нам кажется, что здесь был долгий период поглощения и объединения, и этот вывод может быть подкреплен тем фактом, что месторасположение нашего центра управления, действительно, рядом с крупнейшим городом Северного Хилара.” Около мертвого центра в Северном Хиларе замигал красный курсор.

“Южный Хилар, связан с Северным Хиларом этим перешейком здесь, внизу, вероятно менее густонаселенным, так как здесь не так-то много рек - кроме одной, довольно большой, берущей начало в южных горах - но это только предположение. Как вы можете видеть, два других населенных континента, Хердаана и Исхар, расположены за достаточно широким водоемом - Морем Селдана - на западе от Хилар. А эти два оставшихся континента на восток необитаемы. Видимо, Пардалианцы даже не подозревают об их существовании, и судя по аэро снимкам, они, кажется, заполнены чуждой человеку растительностью. Похоже, что на них не производилось терра-формирование, - что, в свою очередь, показывает, что они никогда не были населены, еще до био-оружия.

“Обжитые континенты, такие как Хилары, очень гористые, тогда как Исхар пустынный. Хердаана гораздо ровнее, и, кажется, является хлебной корзиной Пардала, и еще множество территорий, в Хердаане и Исхаре, имеют Хиларские имена с префиксом ‘хилар’, или ‘новый,’ что, вероятно, означает, что они были колонизированы - или побеждены - Северным Хиларом. Это может или не может подразумевать продолжающиеся отношения между этими территориями и их домашней страной - ‘метрополией’. Некоторые данные свидетельствуют об этом; однако другие доказательства, в частности, небольшие размеры и явная конкуренция между государствами Хердаана, свидетельствует об обратном, но мы просто не можем прочесть Атлас достаточно хорошо, чтобы выяснить это, и наши развед модули не могут охватить весь континент.”

Она замолчала, нахмурила брови и пожала плечами.

“Хорошо, так выглядит политическая структура, но есть одна загвоздка, так как несмотря на все эти номинально независимые феодальные государства, вся планета, представляется, одной огромной теократией. Что нас удивило, учитывая примитивные технологии Пардала. Я думала, как повлияют элементарные задержки связи на общепланетарную организацию, но это было до того как мы поняли, что вот это такое.”

Изображение на дисплее изменилось на высокую, фермообразную структуру с двумя массивными вращающимися стрелами, и она, с некоторым восхищением, покачала головой.

“Это, господа, семафорная башня. Они размещены цепью по большей части планеты. Не по всей; им нужны корабли для достижения Хердаана и Исхара, и с учетом гор на перешейке, они, вероятно, также, отправляют по воде курьеров в Южный Хилар. это система работает только днем, но это тем не менее означает, что они могут отправлять сообщения намного быстрее, чем мы могли предположить.”

“Гениально”, пробормотал Шон.

“Точно. Конечно, мы можем только гадать, но, похоже, что Церковь намеренно держит политическую власть децентрализовано, и контроль за сетью связи, черт побери, дает им тактическое преимущество. Я бы сказала, что этим они оказывают сильное давление; и когда церковь говорит, прыгать, то это является весомым аргументом для местного принца, которому остается только лишь спросить, как высоко. В дополнение к семафорным башням, во всех городах и большей части деревень - в радиусе действия наших развед модулей, есть по крайней мере один Церковный комплекс. В некоторых крупных городах их несколько, и они выполняют очень много работы. И наши классы для чтения это только ничтожная её часть.”

“Более того, наш город, в котором располагается источник энергии и к которому сходятся цепочки семафоров - Пардалианский эквивалент Ватикана. В самом деле, весь город называется просто “Храм”, и, насколько мы можем судить, он управляется первосвященником, который является как светским, так и церковным Правителем. Интересно, что произношение звания первосвященник, по-видимому, будет eurokat a’demostano. “Шон резко поднял голову, и она кивнула. “Даже несмотря на несколько измененное произношение за столько тысячелетий, это звучит слишком похоже на eurokath adthad diamostanu, чтобы быть просто совпадением.”

”’Порт Адмирал,’ - негромко перевел Шон, глядя на светящуюся точку города. “Ты думаешь, что церковь непосредственно связана с карантинной системой?”

“Возможно,” ответила за Сэнди Гарриет. “Название города Храм, во общем то, предполагает, что это так, особенно учитывая это духовный титул ‘порт адмирал’. “И если церковь связана с карантинной системой, то сейчас доступ к любому компьютеру системы должен осуществляться только голосовыми командами; там не может быть никого с нейроинтерфейсом. Если они управляют ей основываясь на заученных фразах, тогда это может объяснить, почему система казалась нам такой медленной и неуклюжей, когда она напала на нас; они буквально не знали, что они делали. С другой стороны, если у них есть голосовой доступ, представьте, что это может означать для верующих. Это Было как голос самого Бога.”

“Что, возможно, и объясняет Церковную власть,” размышлял вслух Шон.

“Именно,” произнесла Сэнди, “хотя мы сделали несколько предложений о том, что нынешняя Церковная политическая власть представляет собой относительно недавнее нововведение. И это также может служить объяснением, как они могли контактировать с ‘высокими технологиями’, не понимая, что это были технологии. Это не машина, это ‘Бог.’”

“Что,” мрачно подметил Тамман, “абсолютно нам не поможет, Шон. Я имею ввиду, не получение доступа к компьютеру. Если это их святая святых, доступ будет ограничен, я думаю, в любом случае - до тех пор пока мы не сможем оказаться в радиусе действия нейроинтерфейса.”

“Нам еще очень далеко до этого, Тамм. Во всяком случае, я бы предпочел, лично все разведать на земле, прежде чем строить какие-либо планы.”

“Возможно,” сказал Брашан, “но я боюсь, что у вас там будут проблемы.” Он вывел на дисплей крупный план с одного из своих оптических сенсоров. “Посмотрите на типичного гражданина Храма.”

“Оу фу!” с отвращением выдохнул Шон, это, в свою очередь, рассмешило Сэнди. Изображение было далеко от идеального, но, что бы рассмотреть человека этого было достаточно, рост в сто пятьдесят сантиметров, рыжеволосый и голубоглазый - полная противоположность любому человеку из экипажа Израиля.

“Действительно,” ответил Брашан. “Очевидно, что я никогда не смог бы пройти иначе, как чужак, но я боюсь, что-то же самое верно и для всех вас в Храме.”

“Не обязательно,” возразила Сэнди, и Шон испытал облегчение, когда изображение снова изменилось. На этот раз мужчина, который стоял перед ними был темноволосый. С коричневыми, а не черными глазами, которые были у старой Имперской Расы - или как у Шона с Гарриет, если уж на то пошло - рост у него был чуть более ста семидесяти сантиметров, он был хоть и ниже рослого Шона, но это уже было гораздо лучше.

“Это,” продолжила Сэнди, “типичный гражданин того, что называется Княжеством Малагор. Это одно из самых больших национальных объединений - чуть больше даже чем Королевство Арис, в котором находится Храм - и которое имеет общую границу с Черист, не так далеко от нас. Мы наблюдаем за ним через наши развед модули, и я бы сказала, что Малагорцы весьма самостоятельны. Малагор представляет собой сильно гористую местность, даже для Северного Хилара, и они кажутся типичными, упрямыми горцами, далеко не аристократами. Их правители наследуют титул “принц”, и я думаю, что есть еще много местных правителей, но это не делает их домоседами. В нашем Атласе есть исторический раздел карт, и там указано множество сражений в Герцогстве Келдарк, которое находится между Малагором и Арисом. Похоже что Малагор и Арис, были политическими соперниками и Арис взяли вверх из-за того, что Храм располагается у них.”

“Это не хорошо,” пробормотал Шон. “Если существует историческая вражда, то попытка прикинуться Малагорцем точно не приведет нас к красной ковровой дорожке в Арисе.”

“А, может и нет,” сказал Брашан”, подумайте: Храм является центром мировой религии.”

“Оо! Паломники!”

“Вполне возможно, но давайте не будем увлекаться, Шон,” предупредила Сэнди. “Помните, все это по-прежнему только догадки.”

“Понятно. Можешь еще раз вывести карту?”

Сэнди выполнила его просьбу, и Шон нахмурился, уставившись в неё. Израиль скрывался на западном хребте основного горного массива Северного Хилара, а Арис располагался за еще более высокогорным массивом, на восток. Малагор занимал неровное, опрокинутое плато между этих двух массивов, прежде чем они объединялись в скалистом хребте перешейка к Южному Хилару.

“Я хочу, чтобы у нас была прямая видимость для запуска развед модулей в Храм,” пробормотал он.

“Возможно,” ответил Брашан. “С другой стороны, нашей позицией можно только похвастаться, мы прикрыты горами от любой системы наблюдения Храма.”

“Это да, это да.” Шон встряхнулся. “Отлично, Сэнди. Я вижу что вы, ребята, делаете все отлично. Я поражен. Но-”

Но, а что, по твоему, мы делали в последнее время?” Она улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

“Более или менее. Нам нужно гораздо больше более точных данных, прежде чем мы высунем свой нос. Поможет ли нам, если мы воспользуемся скрытым скутером вблизи Храма и запустим на нем несколько дополнительных развед модулей?”

“Может быть.” Сэнди задумалась, затем покачала головой. “Нет, не сейчас. Мы уже и так получаем данных больше, чем можем обработать, и я предпочла бы не рисковать столкнуться с какой-либо городской системой обнаружения до тех пор пока мы не узнаем больше.”

“В этом есть смысл,” согласился Шон. “Вот об этом сейчас, что ли?”

“Боюсь, что так. Мы заметили церковную библиотеку в одном из городков к западу отсюда, Тамм и я собираемся запустить туда несколько развед модулей сегодня вечером. Гарри и я возможно сможем извлечь из этого какую нибудь пользу.”

*

Отец Стомалд по колени укутался в свой голубой халат и направился к ледяному водохранилищу проинспектировать новое водяное колесо. Фолмак Фолмаксон, монтажник, ерзал в ожидании, и Стомалд нахмурился. Священник вблизи Долины Проклятых должен быть в постоянной бдительности, особенно после недавнего Испытания и странной падающей звезды, напомнил он себе о своих обязанностях. В такие моменты он испытывал дискомфорт из-за своей молодости, но, напомнил он себе, человеку не обязательно нужно быть в возрасте, чтобы услышать Бога в своем сердце.

Он пробирался вверх по берегу обводного канала и посмотрел вниз, на колесо. Это действительно выглядело странно. Стомалд никогда не слышал о колесе, приводимом в движение водой, падающей с высоты, а не лопатками погруженными в воду, но он подметил в этом несколько преимуществ. Во-первых, так требуется гораздо меньше воды, и это означает, что оно может крутиться гораздо дольше в течение года в засушливых регионах. Отсутствие дождя не было проблемой в Малагоре, но новый дизайн эффективности означал, что можно установить больше колес и заставить их крутиться от имеющегося сейчас объема воды, даже здесь.

Он снова нахмурился, слушая скрип колеса, выполняя проверку. Это было особенно важной задачей здесь, Малагорские ремесленники всегда были печально известны своей своенравностью по отношению к запретам Матери-церкви, даже после Раскольнической Войны. Действительно, он иногда даже подозревал, что она выросла еще больше, с тех пор … и он знал, что многие из них все еще лелеют мечты о независимости Малагора. За последние пять-шесть дней уединения, он слышал не менее четырех человек, насвистывающих запрещенную мелодию “Свободный Малагор”, и он был сильно озабочен тем, как он должен на это реагировать. Однако, он с облегчением отметил, что это колесо, по крайней мере, казалось, не нарушающем Принципов. Оно приводилось в движение водой и не требовало создания новых инструментов и подходов. Оно может и подозрительно инновационное, но Стомалд не видел в нем демонического влияния. Это было еще одно водяное колесо, которое уже используется очень давно.

Он согнал с лица напускное недовольство, сменив его на подобающее ему задумчивое выражение, отправляясь назад к его взволнованной аудитории. Он мог, принял для себя решение, высказаться об этом, не беспокоя епископа Френора, и это было для него большим облегчением. Как большинство высокопоставленных прелатов, епископ был бы недоволен, если б его вызвали из Храма для чего-либо кроме его обязательного посещения паствы, которое происходило дважды в год. Стомалд не хотел даже и представлять, как он мог бы отреагировать, если б какой то деревенский священник, особенно коренной Малагорец, предложил созвать специальное тайное совещание, и тот факт, что Фолмак не создал ни единой новой техники, дал ему облегчение.

Что, несколько виновато подумал Столмад, могло быть одним шансом на миллион. Новые церковные наставления, предложенные Матерью-Церковью проводили в жизнь весьма безапелляционную политику, и некоторые из последних действий Инквизиции служили дурным предзнаменованием для упрямых соотечественников Стомалда. Епископ Френор только, возможно, будет вынужден сделать это на примере Фолмака.

Он отошел от воды, пытаясь скрыть не подобающую священнику дрожь, в то время как Фолмак переступал с ноги на ногу, чуть ли не воздевая к нему руки. Монтажник был вдвое старше Стомалда и более того, пришло в голову священнику . уже не впервые . насколько абсурдным это было, что кто-то более старший, чем его собственный отец, смотрел на него столь умоляюще. Он поругал себя . снова, но не за то, что это пришло ему в голову не впервые . а за то, что это вообще пришло ему в голову. Фолмак не смотрел на Стомалда Джерексона что бы получить совет; он обращался к Отцу Стомалду из Красгенда, и Отец Стомалд говорил не опираясь на авторитет своих лет, а от имени самой Матери Церкви.

“Очень хорошо, Фолмак, я посмотрел на это,” сказал молодой священник. Он замолчал, не в силах удержаться перед неблагородным желанием скрыть свой вердикт еще на мгновение, затем улыбнулся. “Насколько я могу судить, ваша хитрость удовлетворяет всем Принципам. Если вы пройдете со мной ко мне в приход, я заполню Аттестацию прямо сейчас.”

Огромная улыбка преобразила бородатое лицо монтажника. Стомалд позволил себе усмехнуться в ответ, а затем хлопнул Фолмака по мускулистому плечу, и от неподдельной радости служения своей пастве он стал выглядеть еще моложе.

“В самом деле,” усмехнулся он, “я думаю, что у Сестры Юрид еще остался маленький бочонок зимнего эля, и мне кажется, что это подходящий момент, чтобы его распечатать. Что вы на этот счет думаете?”

*

На этот раз глаза Сэнди по настоящему сверкали. Гарриет, выглядела не менее взволнованной, и Сэнди начала говорить еще до того, как все уселись.

“Люди,” сказала она, “мы еще не выяснили, как Пардал изначально потерял свою техническую базу, но, по крайней мере, теперь мы знаем, почему они не создали её заново! Мы провели несколько часов в библиотеке прошлой ночью, считывая книги в память развед модулей. У нас не было времени, чтобы отсканировать все её содержимое, но одними из наших находок оказались книги о Церковном учении и, пара других, о Церковной истории. По какой-то причине, Церковь предала анафеме технологии.”

“Погоди,” сказал Шон. “Я об этом думал, но это ж не возможно так сдержать. Не на сорок пять тысяч лет, во всяком случае.

“Почему нет?”

Просто подумай немного. Допустим, что в какой-то момент в прошлом - уже довольно давно, судя по тому, что осталось от Имперских руин - Церковь запретила технологии. Я могу придумать несколько сценариев, которые могут привести к этому, вроде, как предположение Гарри, что они применили химическое оружие или создали собственное биооружие. Они могли убить большую часть технарей, и я полагаю, что уничтожение создало отвращение к технологии, что привело к “религиозной” анти-технической позиции. Естественно, что-то заставило их потерять их первоначальный алфавит, их оригинальный язык, и науки - всё - и это больше похоже на последовательное уничтожение, чем простое разрушение технической базы.

“Но, сделав это, Церковь не будет даже знать, какие были технологии по прошествии нескольких тысяч лет. Как они смогут препятствовать вновь появившемуся доморощенному разнообразию? Без определенного задела для понимания, что представляют собой “высокие технологии,” как они смогут распознать и пресечь их, когда они появятся снова?”

“Достаточно похоже,” согласилась Сэнди, “но картина не полная. Во-первых, они не полностью утратили Универсальный. Мы думали, что это так, но это было до того, как мы обнаружили Церковные документы. Они написаны на чем-то, что называется “Святой Язык,” при помощи алфавита, усеченного священниками, и как бы там ни было Святой Язык является искаженной версией Универсального.

“Во-вторых, церковь, безусловно, связана с карантинной системой. Встречается несколько ссылок на “голос Божий”; на самом деле, все их литургии в году составлены вокруг того, что должно быть центральным компьютером карантинной системы - существуют праздники под названием ‘Учебные Стрельбы’, ‘Учебный Захват цели’, ‘Боевые Учебные Стрельбы’, и тому подобное. Есть также ссылки на то, что называется ‘Святое Служение’, что, я думаю, является техническим обслуживанием механизмов ремонтной верфью, так как они появляются таинственным образом и ухаживают за святыней. Нет никаких предпосылок о том, что эти люди понимают, что же происходит на самом деле, но они, похоже, признают, что цель системы заключается в защите их мира от заражения, хотя они и превратили это в религиозный вопрос. Голос является частью Божьего плана по защите их от демонов, а это не только “доказывает” существование Бога, но их правоту. если они сделают не то, что хочет Бог, то голос им бы это сказал, верно?

“В-третьих, возвращаясь назад, Церковь создала определение того, что является приемлемой технологией. По сути, Пардалианцы запретили все кроме мускульной силы, силы ветра или воды, поэтому они не должны знать, что является высокой технологией; они создали условия, которые исключают её существование.”

“Но это еще что - существуют всеобщая, сложная процедура проверки, называемая Тестом Матери Церкви. Имейте в виду, что мы говорим о чем-то написанном на этой усеченной версии Универсального, а не выражаемся образно, так что мы можем извлечь из этого гораздо больший смысл. По-видимому, Тест состоит из применения ряда Постулатов, которые определяют нарушает или нет любая новая разработка ограничение на использование силы, или требует использование новых инструментов, или новых процедур, или новых знаний. Если не нарушает, то все хорошо.”

“Погоди. Вклинился в разговор Тамман. “У этих людей есть порох, и он не опирается на мышцы, ветер или воду!”

“Это так,” согласилась Гарриет, “но на планете, наверняка, был порох, прежде чем возникли водяные и ветряные мельницы, и Церковь иногда - очень редко - дает особое разрешение через систему специальных Конклавов. Это занимает много времени, чтобы пройти через все это, но это означает, что прогресс не является абсолютно невозможным. Мы нашли несколько особых разрешений, выданных за последние шесть тысяч местных лет - почти тысячу земных, и большинство из них кажутся довольно практичными, вроде средств для прочистки кухонных моек, черт побери, знахарской медицины и сельского хозяйства. Мы все еще движемся в темноте на ощупь, но, похоже, что уже было несколько ‘прогрессивных’ периодов - которые, к сожалению, видимо, спровоцировали другую крайность, периоды крайнего консерватизма. Главное, однако, заключается в том, что Церковь постоянно начеку, чтобы подавить все, что даже выглядит как научные методы, а без этого нет систематической основы для технологических инноваций.”

“И люди с этим мирятся?” Тамман покачал головой. “Мне кажется, что принять это очень трудно.”

“Это потому, что у тебя есть собственный культурный багаж”, сказала Сэнди. “Ты прибыл из технического общества, и ты принимаешь технологии как благо, или, по крайней мере, как неизбежность, а эти люди её воспринимают с точностью до наоборот. И помните, Церковь знает, что Бог на их стороне; они получают доказательства этого несколько раз за год, когда говорит Голос. И не только по этому,” ее взволнованный голос сделался мрачным, “их версия Инквизиции делает довольно ужасные действия с теми, кто осмелится шутить с запретными знаниями.”

“Инквизиция?” Шон поднял глаза. “Мне это не нравится.”

“Мне тоже,” сказала Гарриет. “Я остановилась, как только начала читать, но Сэнди и Брашан проштудировали все их отвратительные действия.” Она вздрогнула. “Даже то немногое, что я все же прочитала обеспечит меня кошмарами на неделю.”

“Да и меня,” пробормотала Сэнди. В ее светлых глазах промелькнул ужас, и замолчав, она надолго опустила взгляд на палубу. Затем она встряхнулась. “Как большинство религиозных фанатиков, их Инквизиция подтасовывает факты. Во-первых, они делают это только для того, что бы ‘спасти души’, в том числе и в ‘еретических’ вопросах, и они поднаторели в теории умерщвления плоти, для ‘искупления’ грехов. Это означает, что они на самом деле помогают людям убивая их. Хуже того, они никогда не ошибаются. Их религиозный закон разрешает применение пыток во время допроса, что означает, обвиняемый всегда признается, даже зная, как он будет умерщвлен, и-” она подняла глаза и встретилась взглядом с Шоном ” - что даже хуже чем фактическая казнь. Дабы другим не повадно было, я думаю.”

“Брррр”. Шон скривился от отвращения. “Я полагаю, любая ‘церковь’, которая проводит столь жесткую позицию, вероятно, сможет удержать крестьян в узде.”

“Особенно с преимуществом целого тайного языка. Они могут продвигать всеобщую грамотность на искаженном языке и все еще иметь громадное преимущество церковной монополии на образование. Это достаточно большая морковка, подвешенная на палке впереди. Церковь собирает десятину . это приблизительно двенадцать процентов . с каждой души на планете. Большая часть этих поборов идет на постройку храмов, содержание религиозного искусства, и тд, но большой кусок дается взаймы светским правителям, что-то около тридцати процентов, и остальное идет на благотворительность. Видишь? У них есть прирученные кредитами дворяне, и беднота обращается к ним за помощью, когда наступают плохие времена. Шон, они лицемерно подгребли под себя всю планету!”

“Черт. И это они сидят у руля карантинной станции на земле!” Шон с отвращением покачал головой.

“Именно они,” вздохнула Гарриет.

“Да, они,” подтвердила Сэнди, “но, помните, что мы по-прежнему составляем цельную картину. Мы просто заполнили большой кусок, и открытие этого ‘Священного Языка’, так же, дает нам Розеттский Камень для упорядочивания искаженных языков, но там еще множество пробелов, к которым мы даже и не приступали. Например, есть нечто, что называется ‘Долина Проклятых’, как по мне, звучит заманчиво.”

”’Долина Проклятых’?” повторил Шон. “Что еще за долина?”

“Мы еще не знаем, но она абсолютно запрещенная. Может и есть другие, подобные места, но она - единственная, которую мы до сих пор нашли. Она располагается в горах северного Малагора вне досягаемости наших развед модулей. Любой, кто в неё входит, проклинается навечно за общение с демонами. Если они возвращаются то, они должны быть ритуально . и ужасно . убиты. Как мне видится подготовительные действия, вероятно, занимают по крайней мере несколько дней, и затем они сжигают бедных негодяев заживо,” закончила она мрачно.

“Это звучит,” размышлял Шон, “как все, что находится там должно представлять весьма серьезную угрозу для изящной Церковной социальной структуры. Или они думают, что представляет, так или иначе.” Он нахмурился, а затем его глаза начали светиться. “Так и где именно, ты сказала, находится эта долина?”

Глава 19

Шон огибал возвышающиеся вершины на безопасной скорости в четыреста километров в час. Его невысокая скорость делала путешествие долгим и медленным, но это было максимум что он мог позволить с отключенной системой слежения за землей. Из-за чего ему пришлось управлять вручную, что требовало от него определенных усилий. Но до тех пор, пока они не знали, что карантинная система не будет перехватывать атмосферные цели, учитывая такие моменты, что медленный, низко летящий скутер, в режиме невидимости, крадущийся через горы, будет очень сложно обнаружить, это того стоило.

Посторонние мысли лезли в голову, во время того как он пытался сконцентрироваться на полете. Все незанятые места в двадцати местном скутере неприятно напоминали экипажу Израиля, насколько они были одиноки - и вдали от дома - но еще хуже было Брашану. Они должны были оставить кого-то на борту линкора на все время их вылазки, и его нечеловеческое происхождение сделало выбор в его пользу очевидным. Он воспринял это решение спокойнее, чем Шон мог бы предположить, тем более что они согласились не использовать никакие средства связи, которые могут быть обнаружены. Брашан не мог ни поделиться своими находками, ни узнать, что нашли они, до тех пор, пока они не вернутся и не расскажут ему!

Узкое плато сузилось еще сильнее, и он еще сбросил скорость на пятьдесят километров. Нервы были на пределе от полета на этой скорости опираясь исключительно на визуальную информацию (и это даже с учетом его имплантов), особенно закладываясь на неизбежные искажения через поле невидимости, и он негромко выругался, когда они приблизились к крутому склону.

“Мощность, Шон,” шепнула ему на ухо Сэнди. “Добавь мощность!”

“Отвянь”! Фыркнул он, шутливым тоном и немного расслабил напряженные мышцы. Он бросил на неё мимолетную улыбку, а затем вернулся к своему пульту, когда их плато перешло в следующее. Он сверился с навигационной системой и влетел в новое ущелье, почувствовав небольшое волнение. Оно было еще более узким и извилистым, но они были уже достаточно близко и оно приводило их прямо к цели.

Он замедлился еще на сорок километров, затем снова выругался - менее мягко - так как плато закончилось крутой скалой. Он остановился и повел скутер вертикально, прижимаясь к каменной стене. Тусклый свет маленького спутника Пардала освещал низкорослые деревья и голые скалы, на пролетающих со всех сторон склонах, и Гарриет резко выдохнула рядом с ним, когда они проскочили.

“У меня что-то есть от пассивных датчиков!” Шон на мгновение завис, а его сестра закрыла глаза, общаясь с датчиками, затем нахмурилась. “Я не могу определить это, Шон, но это все идет от чего-то за соседней горой.”

Шон повел скутер, отвесно вниз обходя следующий пик, и она открыла глаза.

“Теперь я совсем это потеряла!” проворчала она.

“Хорошо,” сказал он. “Если это на прямой видимости, то оно, так же, не может увидеть нас. И, для твоего сведения, сестричка, наша цель находится как раз ‘за соседней горой,’ если ты и Сэнди точно её определили, так что, похоже, мы что-то найдем, как только туда доберемся!”

Тамман ухмыльнулся, а Сэнди подключилась собственным каналом к консоли Гарриет для изучения записи показаний датчиков.

“Маловато, не так ли, Гарри?”

“Да”. Гарриет переключила свое внимание обратно к данным. “Я выделяю из этого, по крайней мере, шесть различных точечных источников, однако.”

“Да. Но ты обратила внимание на один в ноль-два-один?”

“Хм?” Гарриет нахмурилась, потом кивнула. “Гораздо мощнее, чем другие, не так ли? И в этом что-то есть … Черт. Как бы я хотела связаться с компьютером Израиля! Это напоминает мне что-то, но я не могу вспомнить что.”

“Мне тоже. Там?”

Тамман мельком взглянул на данные по излучению через свой комм и пожал плечами. “Понятия не имею. Большинство из них похожи на утечки энергии, а не на системы обнаружения, но большее это что-то другое.” Он постучал себя по зубам. “Хм …. Вы знаете, это как раз может быть орбитальной системой питания. Смотрите туда - видите небольшой источник выбивается на восток? Это выглядит как утечки из невероятно большой батареи накопителей, а больший, безусловно, своего рода канал передачи. Как насчет наземного радиомаяка для орбитальной системы передачи энергии?”

“Может быть,” размышляла Сэнди. “Трудно поверить, что он все еще активен, по прошествии всего этого времени, но ты прав на счет канала передачи, и тогда это объясняет, почему он на столько более мощный, чем остальные - не говоря уже о том, откуда там вообще берется энергия для любых активных установок. Но если он действительно является приемным устройством, это означает, что Долина Проклятых поддерживает связь с как минимум одним энергетическим спутником. Даже если это всего лишь пассивный солнечный коллектор, можно предположить, что карантинная система заметит передачу.”

“И что?” возразил Тамман. “Если ты и Гарри правы, и Храм управляет системой голосовыми командами, то что они смогут сделать? Как, впрочем, как они вообще поймут, что их “Голос” имел в виду?”

“Да.” Гарриет накрутила прядь волос на палец и бросила взгляд на брата. “Я думаю, что Там прав, Шон. Так или иначе, передатчик это просто установочный сигнал, а не система обнаружения. Я, вообще то, не вижу ничего похожего на неё, но я предпочла бы не подводить скутер достаточно близко или же отбросить все имеющиеся отсканированые изображения, пока мы в них не уверены.”

“И я тоже. Что ты думаешь об этом на месте для приземления?” Он указал на широкий выступ. Он был не менее тридцати метров в поперечнике, покрытый местным эквивалентом травы и кустарника, хотя там выделялась ложбинка с поникшей растительностью. “Это похоже на какую-то звериную тропу, и она ведет в правильном направлении.”

“На сколько мы еще далеко?” спросил Тамман.

“Примерно тридцать километров, по прямой. Но сколько это будет пешком я не знаю.”

“Мне подходит,” ответил Тамман, и Гарриет с Сэнди кивнули.

Шон скользнул ближе, изучая выступ. Горная порода проглядывалась через траву подле звериной тропы, не обещая ни каких скрытых сюрпризов для посадочных ног, и он приземлил скутер. Он контролировал двигатель, пока механизм не стабилизировался, а затем выключил подачу энергии, оставив только поле невидимости.

“Конечная станция.” Он безуспешно пытался сдержать волнение в голосе. “Давайте собираться.”

Он поднялся с ложемента и открыл оружейный отсек, в то время как Сэнди и Гарриет накинули на плечи ремни пары сканеров. Он одел портупею, закрепив на поясе пистолет и передал остальным аналогичный набор вооружения. Малагорские горы были домом, для, как минимум, двух неприятных хищников - своего рода медведей - размером с помесь волка и росомахи, называемом “селдак,” и хищник, из семейства кошачьих называемый “кинокх” - оба из которых были воинственны и строго охраняющих свою территорию. Ни кто из них не горел желанием передвигаться в округе безоружным, и Шон, про себя, даже жалел, что комплектация оборудования Израиля не предлагала что-нибудь более серьезного, чем их мундиры. Синтетические ткани Флота, используемые для их униформы были невероятно прочными по меркам до-Имперских Земных стандартов. Он не сомневался, она выдержит даже когти кинокхи, но не сможет противостоять ни челюстям селдака, ни пулям. Конечно, было маловероятно, чтобы что-то подобное случайно оказалось на борту, что бы они могли противопоставить любым вооруженным туземцам, вблизи Долины Проклятых посреди ночи, но кевларовое нижнее белье было бы очень кстати. К сожалению, ни в Боевом Флоте, ни у Имперских десантников не было ничего подобного, что, как он предположил, имело смысл, учитывая, что ничего кроме боевой брони не имело шансов противостоять Имперскому оружию.

Он усмехнулся своим мыслям, когда он и Тамман прикрепили запасные магазины к поясам и вскинул на плечи тяжелый рюкзак с шипами, крючьями, веревками и другим альпинистским снаряжением, которое, надеялся Шон, им не понадобится. Затем он комфортно отрегулировал его ремни, открыл люк, и направился в ночь.

Звериная тропа помогала придерживаться нужного направления, но она была далеко не прямой, и многие из ее склонов были почти вертикальны. Тамман возглавлял в то время как Шон замыкал шествие. Это построение давало возможность Гарриет и Сэнди сосредоточиться на своих сканерах (которые были гораздо чувствительнее, чем датчики имплантов), не беспокоясь ни о чем с чем они могли бы встретиться, и все четверо выдвинулись в таком темпе, который привел бы в изнеможение любого человека, не прошедшего био-улучшения, в течение нескольких минут.

Луна была все еще высоко, когда Гарриет подняв руку, призвала всех сделать привал. Шон шел сзади, и троица сгруппировалась его подождать, его глаза расширились когда он посмотрел, наконец, вниз, на долину, для поиска которой им пришлось проделать такой далекий путь.

Она была больше, чем он ожидал - примерно двадцать километров в самом широком месте и простиралась глубже в горы. Резкий изгиб в пятнадцати километрах на севере скрывал её от их взгляда, и мелководная, журчащая речушка, раскинувшаяся на ней, поблескивала тусклым оловом под лунным светом. Он включил режим приближения своих глазных имплантов и ощутил дрожь возбуждения. Объекты, расположенные по обе стороны реки посреди долины были наполовину засыпаны вековой почвой, но они были расположены слишком регулярно и вертикально, чтобы быть естественными.

“Я получаю такие же показания.” Гарриет медленно водила своим ручным пассивным сканером из стороны в сторону и нахмурилась. “Есть еще несколько новых. Они намного слабее и более размазаны; вероятно по этому мы их и не заметили раньше.”

Сэнди повернулась, концентрируя свое внимание вниз, в долину, и кивнула.

“Ты права, Гарри. Большинство из того, что мы видели до этого, кажется, сосредоточено в этих развалинах, но я вижу слабые лепестки излучения в десяти километрах на юге. Похоже, они явно расстилаются по долине.”

“Да.” Гарриет прикрыла свободной рукой глаза, как будто это могло помочь ей увидеть дальше. “А вот и вторая группа таких же лепестков, там, где долина закручивается назад, к западу. Я не слишком уверена, что мне это нравится. Я не могу определить достаточно точно, чтобы доказать это, но они могут быть пассивными датчиками, и это логичные места, чтобы поставить некие оборонительные системы.”

“Хорошо подмечено,” согласилась Сэнди.

“Гм.” Шон сместился на несколько метров к югу, вглядываясь в сторону Сэндиной находки, но даже био-улучшенное зрение не могло выделить какие-либо подробности. Долина была слишком густо-заросшая деревьями и высокими альпийскими травами, а лунный свет и тени давали причудливые образы, особенно в условиях низкой освещенности. Он ущипнул себя за нос в раздумье, затем повернулся к остальным.

“Что-то прямо перед нами?” - спросил он, указывая вниз на крутые склоны долины, и его сестра покачала головой.

“Не на этой стороне, но этот большой примерно напротив нас. И я еще что-то заметила от этого только что. Ты видишь это, Сэнди?”

“Нет, я - ох. Прикольно.” Она настроилась более точно. “Эта чертова штука не стабильная, похоже на какие-то непериодические импульсные провалы.” Настал ее черед хмуриться. “Посмотрите, уровень мощности маяка колеблется одновременно с ним? Может, это какая-то система управления?”

“Вижу, однако больше похоже на проблемы из-за старости. Потом, опять же, по состоянию этих руин все это должно быть заброшено много тысяч лет назад.” Гарриет возилась со своим сканером, затем пожала плечами. “Давайте немного рассредоточимся и посмотрим, сможем ли мы это точно определить, Сэнди. Я чувствовала бы себя лучше, если бы я, по крайней мере, точно знала, где именно это находится и что именно это есть.”

“Хорошо.” Двое из них разделились, приступив к пеленгации, и Сэнди кивнула, указывая на долину.

“Ладно, я вижу это … наверное,” произнесла она, и Шон, стоя у неё за спиной, следил куда она указывала пальцем, пока не увидел большую группу теней. Он не мог разглядеть это в обычном режиме светопропускания, но когда он перешел на инфракрасный, объекты проявились более четко. Не намного лучше, но лучше. Руины над пропастью были построены из голого камня и при этом они были сделаны из скал с различными тепловыми свойствами. Небольшие деревья проросли на нанесенной сверху земле, но вертикальные стены были чистыми.

“И как, появились новые идеи об этом прерывистом источнике, когда ты знаешь, где это находится?” спросил он, но Сэнди покачала головой. Он посмотрел на Гарриет и вздохнул, увидев такое же недоуменное пожатие плечами. “Это то, чего я и боялся. Ну, что бы это ни было, это явно остатки каких то Имперских сооружений, и я не слишком удивлен, что это находится в такой паршивом состоянии. На самом деле, я удивлен, что там что-то еще работает. Но, похоже, нам нужно спуститься вниз, если мы хотим узнать больше, чтоб двигаться дальше. Какие нибудь возражения?”

Их не было, хотя Гарриет и выглядела сомневающейся, и он кивнул.

“Хорошо, но мы будем действовать максимально осмотрительно, на сколько это возможно. Спускаемся в связке, Там, и так как ты ближе к Морским пехотинцам, ты ведущий. Сэнди, ты останешься здесь и присматриваешь вокруг, пока все из нас не спустятся. Следи за всем, но особенно за тем объектом на противоположной стороне. Гарри, ты идешь за Таммом со своим сканером, а я буду замыкающим.”

Тамман кивнул и скинул свой рюкзак, чтобы извлечь двухсот-метровую катушку синтетической веревки. В то время как он и Шон закрепляли страховочные пояса, Гарриет и Сэнди продолжали, без особого успеха, анализировать их показания. Шон был не слишком рад этому, но он не мог с этим ничего поделать, и он махнул Тамману начинать спуск.

Тамман очень осторожно прокладывал путь, но сто метровый склон, будучи менее чистим, чем голые отвесные скалы на западе, был крут и коварен. Почва была мягкой и податливой, несмотря на поросли травы, и он несколько раз поскальзывался. Гарриет было легче. Она была выше, чем он, и стройней, как и ее мать, и даже с ее сканером она была намного легче, и у неё было преимущество, видя следы идущего впереди Таммана.

Шон, должно быть, считал спуск простым занятием, несмотря на его рост и вес, поскольку он был позади них и мог учиться на их ошибках, но несмотря на то, что он должен быть собран, он не мог сосредоточиться на том куда он направлялся. Он продолжал смотреть на развалины, на дальней стороне долины, и, когда он этого не делал, его внимание все время пыталось отклониться на те, что были в середине. Он знал, что он должен их игнорировать - ведь Сэнди была у них на посту, и он был замыкающим для страховочной веревки, но он просто не мог. И это была еще одна причина, по которой он захотел поставить Таммана первым, где им нужен был кто-то, кто не позволит любопытству отвлечь его от поставленной задачи.

Хотя, пожалуй, это было хорошо, что он был чем-то отвлечен. Это означало, что он смотрел вверх, а не под ноги, когда Сэнди вдруг закричала.

“Что-то приближается сверху над -!”

Валун в двух метрах справа от Гарриет сорвался, и она вскрикнула от боли, когда пяти килограммовый осколок камня врезался в ее плечо. Это не повредило её био-улучшенную кожу, но удар сбил ее с ног, и что, Шон понял впоследствии, было то, что спасло ей жизнь. Тяжелой энергетической пушке потребовалось очень мало времени, чтобы разнести валун в порошок; к моменту когда раздался первый энергетический выстрел в то место где она стояла, её там уже не было.

Он уперся инстинктивно, бросившись назад, страхуя ее, но следующий гравитационный выстрел разрезал веревку, как нитку. Ее падение ускорилось, и она покатилась вниз по склону, скользя и подпрыгивая. Она изо всех сил старалась избежать Таммана, цепляясь изо всех сил, набирая скорость, но рыхлая почва ее подвела, и у него не хватило времени уклониться. Ее несущееся тело выбило из под него ноги, и они оба полетели вниз в переплетении рук и ног, и еще несколько энергетических выстрелов пронзили ночь. Клубы разлетающейся грязи укутали их, когда древние, плохо управляемые системы слежения попытались их нащупать, и только их непредсказуемые движения и старость оборонительной системы дали им возможность остаться в живых.

Шон чуть не упал за ними, так как почва осыпалась под его пятками, но он сумел удержаться на своем месте, и его гравитационный пистолет оказался в его руке чисто рефлекторно. Едва видимый огонь энергоорудий, для его улучшенного зрения выдал ужасную картину, и его сердце сжалось, как он направился к его сестре и другу. Но он смотрел в правильном направлении, когда это началось. Что бы по ним не стреляло, его это не трогало - по-видимому, он все ещё был вне запрограммированной зоны поражения - но его импланты сказал ему, где находились системы наведения, и его оружие не осознано пришло в боевое положение.

Оно зашипело, выплевывая разрывные дротики через долину со скоростью пять тысяч двести метров в секунду, и беспощадные вспышки осветили темноту, когда они достигли руин. Каждый бронебойный дротик по мощности был как полкило тротила, и треск их взрывов слился в один, разрывающийся рев, когда древние стены разлетались на множество осколков.

Он держал курок, отчаянно стреляя и проклиная себя за то, что они не принесли ни каких тяжелых вооружений. Даже его импланты не могли ‘видеть’ достаточно хорошо, чтобы засечь энергетическое оружие; он мог только вести огонь и молиться, что он повредит что-то жизненно важное, прежде чем их система управления убьет Гарриет и Таммана.

Хлопок размолотой почвы накрыл его голову, и уголок его сознания отметил, что оборонительная система, наконец, заметил его, но это была второстепенная мысль, так как опустел его магазин на три сотни патронов. Он извлек следующий из своего пояса, потом хмыкнул, с тоской, когда энергетические разрывы пытались зацепить его. Он отчаянно перекатился влево, отмечая, что каким-то образом он не следует за остальными. Сэнди, в свою очередь, также начала вести огонь по цели из своего пульсера, и гул от её выстрелов наполнил долину, к тому времени когда он закончил перезарядку и снова открыл огонь. Он отчаянно закричал, когда падение Гарриет и Таммана замедлилось, но Тамман сообразил, что происходит. Он обхватил руками Гарриет и закрутил их обратно в движении за долю секунды до того, как автоматический огонь смог их взять на прицел.

Языки пламени укутывали древние руины, когда Шон и Сэнди обстреливали их, Шон вскрикнул, когда энергетический выстрел разнес его заплечный рюкзак. Его нервная система забилась в агонии, потрясающий шок выбил пистолет из его рук, и он услышал как Сэнди закричала его имя сквозь рев ее огня. Его пальцы онемели от отчаянной стрельбы, а затем взрыв гораздо более сильный, чем от любого разрывного дротика озарил долину как солнце посреди ночи. Развалины взлетели вверх, когда орудийные накопители энергии разлетелись на части, и от полученного сотрясения Шон Макинтайр, наконец, потерял сознание.

*

“Шон?” Нежный, тревожный голос проникал через темноту, и его глаза открылись. Он все еще был на склоне, но его голова покоилась на коленях у Сэнди. Он неуверенно моргнул, и она ему улыбнулась, смахивая грязь с его лица.

“Ты в порядке? Болит?”

“Я-” Он закашлялся и замолчал, вздрогнув, когда новая волна боли охватила его. Датчики его имплантов были максимально обострены, когда он пытался найти цель, и энергетический взрыв хлестнул по ним. Его нервы горели, и он застонал ощущая всплеск тошноты, но он был жив, чего бы уже не было не получи он импланты. Не после столь близкого попадания около сердца и легких.

“Я в порядке,” прохрипел он, когда его импланты оправились и начали подавлять боль. Он сглотнул желчь, затем напрягся. “Гарри! Гарри и Там! Они-?”

“С ними все в порядке,” успокоила его Сэнди, останавливая его попытку сесть. “Пушка так и не смогла взять их на мушку-” улыбка мелькнула у неё на лице ” - по крайней мере, они добрались до дна быстрее, чем ожидали. Видишь?”

Он повернул голову, и Гарриет помахала ему снизу долины. Тамман не смотрел в их сторону; он припал на одно колено, с пульсером наготове, осматривая долину, в поиске новой опасности. Нет, путано подумал Шон, вероятно, это будет что-то другое. Поднятый ими шум должен привлечь внимание всех остальных, а не работающих систем, и он расслабился.

“Спасибо. Ты подстрелила её очень вовремя-”

“Тсс.” Сэнди закрыл ему рукой рот, и его глаза улыбнулись ей, когда она поцеловала его в лоб. “Мы добрались до неё, и нам повезло, что ты оставил меня. Теперь, пожалуйста, закрой свой рот и пусть твои импланты закончат твое восстановление, прежде чем мы спустимся вниз за Таммом и Гарри. Надеюсь, - ” ее свободная рука гладила его волосы, и губы чопорно отквасились” - немного более спокойно, чем они.”

Глава 20

Гарриет наблюдала за тем как спускаются вниз, в долину Сэнди и Шон, и ее тревожные глаза отметил, как ее брат придерживается за левый бок и опирается на Сэнди. Она чуть не собралась к ним на верх, когда поняла, что он не может встать сразу, но взмах Сэнди успокоил ее… отчасти.

Она побежала им навстречу, когда они преодолевали последние несколько метров, и у Шона перехватило дыхание, когда она неимоверно сильно обняла его.

“Эй, слушай!” Он поднял руку на ее запыленные черные волосы. “Я цел, и все еще жив, более или менее.

“Конечно,” сказала она язвительно, снимая информацию с его имплантов, но потом он почувствовал, как она расслабилась, получив от них подтверждение того, что он ей сказал. То, что этот близкий взрыв сделал с его улучшенной мускулатурой будет давать о себе знать еще неделю, но ущерб был невероятно незначительным.

“Конечно,” повторила она наконец, нежно, и подняла его голову, заглядывая ему в глаза и целуя его в щеку. Он улыбнулся и прикоснулся к ее лицу, затем обхватив руками обеих молодых девушек, наклонился к Тамману.

“Посмотрите на новоявленного героя-победителя,” сказал он самодовольно. Тамман усмехнулся, но так-же протянул руку, притянув Шона за шею, и четверка друзей обнялась вместе.

“Ладно!” В конце-концов произнес Шон. “Это все хорошо, но по крайней мере мы здесь. Давайте посмотрим, что же мы нашли. Ты что-нибудь видишь, Сэнди?”

Сэнди позволила ему еще мгновение нежности и переключила свое внимание к ее сканеру - единственному оставшемуся у них после спуска Гарриет кувырком. Она обвела сканером все вокруг на 360 градусов и вздохнула.

“Я думаю, что ты был прав в отношении получателей энергии, Там. Большинство излучателей энергии исчезло, и те, что остались, быстро теряют мощность. Похоже, что мы наконец-то уничтожили Долину Проклятых.”

“Простите меня, если я не заплачу,” сухо ответил Тамман.

“Точно, точно.” Она повернулась к развалинам в середине долины и кивнула. “Выглядит по меньшей мере, что один из них был резервный, но остальные пропали.

“Давайте посмотрим на тот, который до сих пор активен,” принял решение Шон, “но осторожно. Очень осторожно.”

“Сделаем,” согласился Тамман, поднимаясь возглавить шествие к древним, полу-засыпанным зданиям.

Шон изучал округу, пока они продвигались вглубь долины. По траве, доходившей до пояса, разбегались волны между густыми, дикими зарослями и запутанными деревьями, разбивая лунный свет резкими тенями, подгоняемые холодным ночным ветром. Это было дикое и пустынное место, еще более наполненное привидениями чем то, где они скрывались после их скоротечной битвы. Тем не менее, это запустение, в сочетании с эффективностью автоматического оружия, несмотря на его древность, разжигали его интерес, так как было ясно, что никто не имел доступ к этому, что могло сохраниться со времен до-био-оружия Пардала.

Они, наконец-то, добрались до разрушенных зданий. Нанесенная ветром вековая грязь похоронила их нижние этажи, но несущие стены были целы, и жесткий, прозрачный Имперский пластик, помутневший от старости, по-прежнему заполнял большинство оконных рам. Остальные зияли, как открытые раны в темноте, и он чувствовал дрожь, когда они остановились возле древней башни, в которой находился единственный оставшийся источник энергии, так как возраст этих потрепанных временем стен в девять раз превышал возраст Египетского Сфинкса.

Башня стояла в центре давно умершего поселения. Слабые завитки украшений все еще проглядывались на его керамобетонном фасаде, и корни дерева в её основании, с короткими, толстыми, покрытыми корой отростками проникли в оконную раму. Их неутомимое вторжение раздавило и скрутило пластик, и вся внутренняя панель с грохотом упала, когда Тамман постучал по ней.

Шон сглотнул. Это дерево росло почти на уровне земли с шапкой на двадцать метров выше башни, и он представил тысячелетия, когда оно проверило на прочность раму.

Тамман извлек из своего рюкзака (который, в отличие от рюкзака Шона, пережил путешествие вниз по стене долины) ручной фонарь, гораздо более мощный, чем маленькие персональные лампы подсветки на их поясных пистолетах, и они все уставились внутрь здания, когда он осветил его невероятно-ярким лучом через отверстие. Облако пыли опускалось вниз от упавшего окна, но голый, потемневший пол дальше выглядел прочным, и Тамман осторожно повел лучом вниз до пандуса, затем обвел все по кругу, пробегая лучом по стенам.

“Выглядит достаточно неплохо, Шон. Пол слегка поврежден водой, но, похоже, что она попала через окно; никаких признаков протечки через стены. Попробовать открыть дверь?”

“Похоже, что это логичный шаг.” Шон попытался скрыть, насколько больно его левой стороне, когда он захромал вниз за его другом, но Сэнди и Гарриет были на чеку, очень тактично и сдержано предлагая ему помощь. Сэнди улыбнулась ему, и он покачал головой, отказываясь от попытки проявления своего мужского шовинизма, с благодарностью опираясь на её небольшое, надежное плечо.

Гарриет присоединилась к Тамману, помогая ему с дверью, но она отказывалась двигаться и, в конце концов, он решил извлечь из своего рюкзака резак. Яркие блики выхватывали из темноты его сосредоточенное лицо, и Гарриет закашлялась от запаха горящего пластика, когда огненный резак преодолевал древний барьер.

Тамман обвел по периметру всю дверную раму, затем резко толкнул дверь. Отрезанная панель ввалилась внутрь, и настала его очередь чихать, когда взметнулись клубы сухой пыли. Он посветил своей лампой через проем и усмехнулся.

Народ, никаких признаков повреждений от воды! И еще кое-что, за что стоит сказать спасибо.” Его свет, остановился на спиральной лестнице. “Старая, добрая лестница. Я боялся, что нам придется спускаться вниз по не работающим транзитным шахтам!”

“Это потому, что ты думаешь ограниченно, как Морской пехотинец,” произнес Шон. “Если этот приемник был их единственным источником энергии, у них не было резервного источника, что бы питать что-то вроде транзитной шахты.” Он жалостливо улыбнулся. “Это очевидно.”

“Иди вперед - ты просто знал это заранее. В то же время, умник, мы идем вверх или вниз?”

“Сэнди?”

Она изучающе посмотрела в свой сканер, затем указала на пол.

“Мы пойдем вниз, Там,” сказал Шон, наклоняясь, чтобы очистить края двери от, все еще остающихся частей проема.

Они медленно двинулись вниз, не слишком доверяя надежности лестницы до тех пор, пока они её не проверили, но интерьер здания был удивительно нетронутыми. Одна или две покрытые пылью комнаты, мимо которых они проходили, содержали мебель, но даже Имперские материалы не были предназначены для столь долгого существования, Сэнди лишь только задела один стул и одернула руку, когда несчастная обивки рассыпалась с негромким хлопком. Она вздрогнула, и Шон обхватил её руками, делая вид, что он к ней прислонился лишь только для поддержки.

Потребовалось полчаса, чтобы добраться до подвала башни, который располагался глубоко в коренных породах и им пришлось столкнуться с несколькими заклинившими дверями по пути. Но лестница наконец закончилась, и свет лампы Таммана выхватил полдюжины герметичных дверей, окружающих центральный узел управления. Он поднял бровь на Сэнди.

“Эта.” Указала она, и он толкнул её. К их всеобщему удивлению, она сдвинулась на сантиметр в сторону, и он отложил свой фонарь, когда Гарриет присоединилась к нему. Они просунули пальцы сквозь щель и напряглись, кряхтя от усилий, пока упрямая панель, скрипя, начала отходить, и Тамман выругался от удивления, когда слабый свет просочился к ним через нее.

“Ну, что-то еще работает,” объявил он без надобности, и четвёрка начала обследование открывшейся комнаты.

Слабый свет, шел от консоли компьютера, и Гарриет с Тамманом сновали туда и сюда, забыв всякую осторожность. Это была гражданская модель, с большим количеством контрольных индикаторов, чем у военной техники, но очень немногие из них были зелеными. Большинство горели желтым или красным, из тех, что вообще горели - но они наклонились над ним, как две наседки, и осторожно опрашивали их через нейроинтерфейс.

Шон и Сэнди оставались на месте, и Шон выдохнул, когда нашел достаточно крепкую стойку. Он опустился на нее с благодарностью и стал наблюдать за Сэнди, изучающей комнату при помощи её поясного фонарика, в то время как остальные суетились над компьютером.

Очевидно, что это был центр управления, с одной работающей консолью, в окружении более десятка абсолютно мертвых. Но помимо этого, она была загромождена нелепым сочетанием бытовой техники и предметами личного обихода. Кто-то жил здесь, и он гадал, кто бы мог переехать к крошечному компьютеру, когда поселение начало умирать.

“Шон?” Он обернулся на тихий голос Сэнди. Она стояла в проеме двери другой комнаты, со странным выражением на лице. Он встал на ее призыв и заковылял к ней через комнату, чтобы заглянуть туда, и его лицо напряглось. Это была спальня, так же потрепанная временем, как и остальное здание, и кровать была занята.

Он заковылял дальше, в комнату, глядя вниз, на покрытое пылью тело. Сухой воздух мумифицировал его, и высохший пергамент кожи на его лице выдавал несомненные черты настоящего Имперца, в обрамлении спутанных седых волос. Он, должно быть, подумал Шон, старейший человек, которого они когда-либо видели, и то, что он до сих пор лежал здесь наводило ужас.

Шон отвернулся от запавших глазниц с содроганием. Как это, спрашивал он себя, быть последним? Лежать здесь в пустоте руин, зная, что он умрет, живя в одиночку?

Он обнял Сэнди, уводя её, и они тихонько подошли и остановились позади Гарриет, которая вместе с Тамманом самозабвенно сосредоточилась на компьютере.

Прошло сорок минут, прежде чем эти двое выпрямились, и их лица выражали любопытную смесь восторга и разочарования.

“Ну, что?” спросил Шон. Гарриет посмотрела на Таммана и пожала плечами.

“Мы не знаем. Мы можем получить доступ к, своего рода, операционной системе, но она в ужасном состоянии. Я ни разу не видела ничего столь плохого - насколько я знаю, никто никогда не видел ничего столь плохого - и мы не можем получить доступ ни к одному файлу.”

“Дерьмо”, пробормотал Шон, но Тамман покачал головой.

“Возможно не все так плохо. Основное ядро памяти в плачевном состоянии, но есть вспомогательное, подключенное к системе. Я думаю, кто-то, присоединил своё персональное устройство в качестве периферии - и именно оно поддерживает все в активном состоянии, и есть шанс, что мы может восстановить что-то из его памяти.”

“Сколько?” с нетерпением спросил Шон, и Тамман с Гариет рассмеялась.

“Это говорит настоящий оптимист.” Усмехнулся Тамман. “Мы не можем это сказать, пока мы не сможем правильно в него войти, и мы не можем сделать это здесь. Он собирается использовать электронное оборудование Израиля для получения доступа, Шон. Придется отсоединить устройство и тащить его назад с нами.”

“О, Господи!” Сэнди опустилась на колени и провела пальцами по пыльной консоли, обследуя её своими имплантами. “Это будет чертовски сложно, Там.”

“Я знаю”. Он упер руки в бока и нахмурился на светящиеся сигнальные индикаторы. “Я не сошел с ума, предлагая транспортировать его вручную, конечно же. Электроника это или нет, эта штука ужасно хрупкая. Уронить его со скалы пару раз будет не очень хорошо для неё.”

“Тогда давайте пойдем по более легкому пути, предложила Гарриет. “Сэнди и Шон разнесли то, что осталось от оборонительной системы в пыль, так почему бы не вернуться и не забрать скутер, в то время как вы разберете его на части?”

“Ну, что,” пробормотал Тамман “звучит как отличная идея.”

“Я не знаю, Гарри,” сказал Шон. “Ты разбираешься в технике лучше чем я. Может быть, вернуться только мне, в то время как вы, все трое, можете поработать с этим.”

Она фыркнула. “Ты себя видел последнее время, дорогой братишка? Тебе придется до рассвета ковылять обратно к скутеру!”

“Эй, я не настолько плох!”

“Может быть и нет, но тебе вряд ли этот марш бросок понравится, к тому-же Там и Сэнди лучше разбираются в технике чем я. Что делает меня логичным выбором, разве нет? Кроме того, я уже давно не бегала, с момента когда ‘Земля’ вышвырнула нас за борт.”

Шону не нравилась мысль о дроблении и позволению кому-то одному (или одной) передвигаться самостоятельно, но они не встретили по дороге ни чего опасного. Ни одного из местных хищников, если таковые могли появиться, и это была Долина Проклятых. Ни один Пардалианец, вероятно, не будет бродить в её окрестностях по среди ночи. Хотя она была права насчет его состояния. Поход обратно к скутеру его беспокоил, хотя он и старался не выдать это на своем лице, когда обнаружил, что опасается об этом думать.

“Ладно,” решил он наконец. “Я останусь здесь и, буду держать фонарь и передавать инструменты или что там понадобиться, но ты не гаси свой поясной фонарь. Это должно помешать какому-либо из местных хищников проявить интересно, какая ты на вкус. Так же будь очень внимательной, изучи данные от всех пассивных датчиков, перед приземлением здесь! Ты, вероятно, права насчет системы обороны, но давай не будем рисковать.”

“Да, да, Капитан!” Она резко ему отсалютовала, затем подскочила и смеясь кинулась прочь, когда он дернулся за ней. Она остановилась у внешней двери на время, достаточное, что бы показать ему свой язык, а затем легким, быстрым шагом понеслась вверх по лестнице. Шон покачал головой, затем улыбнулся и примостился на полу рядом с Сэнди и Тамманом, подготавливающих инструменты и начинающих снятие передней консоли.

Гарриет, весело подпрыгивая, бежала в темноте, с неизменной скоростью в сорок километров в час. Шон может и был на четырнадцать сантиметров выше неё ростом, но телосложением он был в своего отца, рослый и широкоплечий; её ноги были почти такими же длинными, несмотря на его преимущество в росте, и она была гораздо легче. Особенно без веса ее сканера, ей было значительно легче преодолевать крутые склоны, нагруженная только ее поясным пульсером, и она получала удовольствие от предоставившейся возможности. Взошла луна, но света её поясного фонаря было более чем достаточно, для любого с улучшенным зрением, и занятия на беговой дорожке Израиля тускнели на фоне неимоверного восторга, от наполнявшего ее легкие свежего, холодного горного воздуха, когда её ноги отталкивали землю.

Ей нужно было около восьмидесяти минут, чтобы достичь места приземления скутера. Она притормозила, прыгая на месте, чтобы вытереть со лба пот, затем побежала дальше, все-же соблюдая некоторую осторожность, из-за сто метрового обрыва по правую сторону.

Ей оставалось меньше километра до скутера, когда до неё дошла очень неожиданная вещь. Ее глаза расширились, и она плавно остановилась, когда из темноты донеслись звуки человеческих голосов.

Она начала крутить головой, используя все свои импланты, зондируя ночь. Люди! По крайней мере десяток человек, идущих за поворотом перед нею! Ее импланты должны были засечь их раньше, и она проклинала себя за то, что не уделяла большего внимания к окрестностям, а не удовольствию от пробежки. Но даже когда она корила себя за свою глупость, часть ее ума зудела с вопросами. Она не искала их, но, черт побери, что они делали здесь, в середине ночи, даже без факела?

Вопросы могли и подождать. Она выключила свой поясной фонарик и повернула обратно, и раздался голос, громкий и резкий с командой. Дерьмо! Её увидели!

Она бросила свою попытку улизнуть с непостижимым для не прошедшего био улучшения человека темпом, и у неё промелькнула мысль. Они договорились не использовать свои комы в случае, если они на что-то наткнуться, но если здесь были люди, возможно, есть и другие из них, ближе к Долине, так же. Остальные должны были быть предупреждены, и -

Сверкнула вспышка, и у нее за спиной прогремел гром. Что-то просвистел мимо ее уха, и еще что-то врезалось в ее левую лопатку. Она отпрянула и выхватила свой пульсер, разворачиваясь в сторону зверского удара, до того как боль дошла ее нервов. Второй огненный молот отбросил ее в сторону, выбивая пульсер из рук, но, перед этим была еще одна вспышка, и шестидесяти граммовый свинцовый шарик угодил в её правый висок.

Глава 21

“Выходи оттуда - ага!”

Тамман с начинающимся раздражением извлек и осторожно и аккуратно опустил сверкающий электронный блок на пол с широкой, торжествующей улыбкой.

Отсоединение оказалось еще труднее, чем Сэнди боялась. Даже импланты не помогали прослеживать цепи в трех измерениях без схемы, и они слишком поздно поняли, что было бы намного проще отодвинуть консоль от стены и зайти сзади. Пыль, к тому же, проникла в древние уплотнители, разлетаясь вокруг так, что раздражала глаза и вызывала постоянное чихание, и Тамман поймал себя на интересной мысли, что отождествляет это с мертвой схемой. Но два с половиной часа кропотливой работы, наконец, дали им награду, и Шон встретил улыбку Таммана своей.

“Фуух!” Сэнди обмахивала себя грязной рукой. “Когда я думаю, насколько быстрее мы могли бы это сделать с соответствующим оборудованием - !” Шон не переставая улыбаться посмотрел на неё. Затем он нахмурился.

“Эй - а Гарри не должна была вернуться к этому времени?”

Сэнди и Тамман уставилась на него, и он почувствовал не меньшее удивление. Все трое занимались не замечая время, сосредоточившись на потрошении консоли; теперь их глаза встретились, и он увидел, как они темнеют, когда удивление уступило начинающейся озабоченности.

“Черт возьми, точно, она должна!” Тамман поднялся и схватил ручной фонарь. “Так, как она любит бегать, ей нужно не больше пары часов - максимум - что бы добраться до скутера!”

Шон метнулся к лестнице и остановился задыхаясь, когда его поврежденный бок, успокоившийся было пока он наблюдал за работой своих друзей, напомнил о себе. От боли у него на лбу высыпали капельки пота, он пробормотал проклятие и перестроил чувствительность своих имплантов. Он знал, что не должен это делать - боль, это правильное предупреждение от тела, к которому надо прислушаться, чтобы не превратить незначительные травмы в более серьезные - но это было наименьшей из его забот.

Сэнди нахмурилась, увидев его внезапное резкое движение, поняв, что он сделал, но ничего не сказала, и они вдвоем побежали за Тамманом, наступая ему на пятки.

Они выбрались наружу, мимо дерева, задыхаясь от своего поспешного подъема, и уставились в темноту. Никакого намека на скутер не было, и Шон закусил губу, когда холодный ветер трепал его волосы.

Тамман был прав - Гарриет должна была вернуться еще тридцать минут назад. Он должен был заметить ее отсутствие раньше … и он вообще не должен был отпускать её одну! Он это прекрасно знал, черт побери, но он не позволил себе даже думать над возможностью потерять час или два, в ущерб её безопасности. Он сжал кулаки и горько уставился в небо, но чуждые звезды насмехались над ним, и его челюсти сжались, когда он активировал свой встроенный ком и отправил мощный всенаправленный импульс, не обращая внимание на датчики карантинной системы.

Никакого ответа не было, и все с ужасом на него уставились. Гарриет бы услышала этот сигнал в радиусе сорока световых минут!

“О, Господи!” Прошептал он с мольбой в голосе, и побежал к границе долины, даже не думая о таких несущественных вещах как его травмы, его друзья от него не отставали.

*

Они бежали, активировав все свои импланты. Им потребовалось меньше пятидесяти минут, чтобы добраться до скутера, даже несмотря на максимальную концентрации на их поиске, и если Гарриет была в пределах пятисот метров от тропы в любом направлении, то они бы нашли ее.

Шон прислонился к посадочной ноге, втягивая воздух, горящими, улучшенными легкими, и попытался подумать. Даже если она погибла - разум в его голове отвергал эти мысли, как испуганное животное - они должны были заметить ее импланты. Все выглядело как будто она никогда здесь не шла, но она должна была здесь идти! Она шла здесь!

“Хорошо”, прохрипел он, и его тяжело дышащие спутники, с тревогой к нему повернулась. “Мы должны были ее заметить. Если мы её не засекли, это значит что её здесь нет, и я не могу придумать ни одной причины почему это так. Мы можем использовать скутер для поиска с воздуха, но если она без сознания или … или еще что-то -” его голос задрожал, ему пришлось взять его под железный контроль” - мы можем упустить, столь малое, как излучение имплантов. Нам нужны более мощные сканеры.”

“Брашан.” произнес Тамман ровным голосом и Шон резко кивнул.

“Точно. Если он запустит полноценный поисковый массив он сможет покрыть площадь в пять раз больше и в два раза быстрее. А медицинские компьютеры Израиля смогут получить доступ к ее показаниям для полной диагностики, если она ранена.” Он опустил руки вниз и сжал их. “Это даст точную цель для карантинной системы, когда он его активирует.” Он с болью произносил слова, но их надо было сказать, ибо, если они отбросят осторожность сейчас, это может убить их всех. “Если она смотрит за планетой, она никаким образом не упустит что-то вроде этого.”

“Ну и что?” зарычал Тамман. “Мы должны найти ее, черт побери!”

“Там прав,” согласилась Сэнди без малейшего колебания, и рука Шона на мгновение прикоснулась к её лицу. Потом он открыл люк скутера и вбежал вверх по трапу.

*

“Я нашел её.”

Люди в скутере подскочили, глядя на крошечную голограмму Брашана и его плоский гребень. Прошел еще один бесконечный час, и даже тот факт, что карантинная система никак не отреагировала, не был столь существенным, как их нарастающий страх в перед лицом уходящих секунд.

Брашан выпрямился, его голографические глаза встретились с глазами Шона, и его голос был очень тихим. “Она умирает.”

“Нет,” прошептал Шон. “Нет, черт побери!”

“Она находится примерно в семи километрах от вашего текущего положения на высоте один-три-семь,” продолжил Брашан ровным, спокойным голосом. “У нее сломано плечо, пробито легкое, и тяжелые травмы головы. Медицинский компьютер сообщает о переломе костей черепа, обширной травме глаза, и два кровоизлияния в мозг. Одно из них очень обширное.”

“Перелом черепа?” Все три человека уставилась на него в шоке, кости Гарриет - как и их - были укреплены вставками боевой стали. Но в их шоке был и ледяной страх. В отличие от мышечных тканей и кожи, физическое улучшение мозга было ограничено; импланты Гарриет могут справиться с другими кровопотерями, но не внутричерепным кровотечением.

“Я не могу сказать точно, но я думаю, что ее раны получены не случайно,” сказал Брашан, и темные глаза Шона вспыхнули внезапным, страшным пожаром. “Я говорю это потому, что она в данный момент находится в центре небольшого села. Я считаю, что её, должно быть, отнес оттуда тот, кто её ранил.”

“Эти гребаные сукины дети!”

“Подожди, Шон!” оборвала его проклятие Сэнди, и он обратил свою ярость на нее. Он знал, что это было глупо, но его ярость требовала выход - любой выход - и он выплеснул её. Но если ее карие глаза были так же опасны, как и его, то в них было куда больше рационального.

“Подумай, черт побери! - отрезала она. “Каким-то образом кто-то, должно быть, заметил ее - и это означает, что они, вероятно, знают, что она вышла из Долины!”

Шон отшатнулся, когда его память резануло воспоминание как Церковь поступает с теми, кто связывался с Долиной Проклятых. Сэнди смотрела на него некоторое время, затем повернулась к Нархани.

“Ты сказал, что она умирает, Брашан. Насколько все плохо?”

“Если мы не доставим ее в лазарет Израиля в течение следующих полутора - двух часов - она будет мертва. “Гребень Брашана начал трепетать. “Даже так ее шансы очень малы.”

“Мы должны вытащить ее оттуда,” воскликнул Тамман, и Шон судорожно кивнул.

“Поддерживаю,” сказала Сэнди, но ее взгляд уперся в Шона. “Там, прав,” спокойно произнесла она, “но мы не можем просто пойти туда и начать убивать людей.”

“К черту мы не можем! Эти ублюдки мертвецы, Сэнди! Черт побери, они пытались её убить!”

“Я понимаю. Но и ты понимаешь, почему они это сделали, так же как и я.”

“Меня, блин, совершенно не волнует, почему!” прорычал он.

“Ну ты, блин, это должен!” зарычала она в ответ, и совершенно нехарактерный взрыв остудил его, даже несмотря на его ярость. “Черт побери, Шон, они думают, что делают то, чего хочет от них Бог! Они невежественны, суеверны, и до смерти испуганы тем, что она сделала - и ты собираешься убить их всех?”

Он уставился на нее, с ненавистью в глазах, обстановка была накалена до предела. Затем он опустил взгляд. Ему стало стыдно, от желания применения грубого насилия, но он покачал головой.

“Я знаю.” Её голос был гораздо более вкрадчивым. “Я знаю. Но с помощью Имперского оружия против них это было бы чисто, чрезмерное кровопролитие.”

Он кивнул, понимая, что она была права. Возможно, даже более важно то, что он знал, даже сквозь свое безумие, почему она остановила его. Он снова посмотрел вверх, и его взгляд был гораздо более разумный … но и холоднее чем межзвездное пространство.

“Хорошо. Мы постараемся, напугать их и заставить убраться с нашего пути, никого не убивая, Сэнди. Но если они не испугаются … - Он замолк, и она сжала его руку с благодарностью. Она знала, что убийство сельских жителей с ним сделает, когда пройдет приступ безумия, и она старалась не думать о его последних словах.

*

Отец Столмад упал на колени перед алтарем, побледневший и затравленный, поднимая глаза к огромной чаше с маслом. Налить, что-то на человека - любого человека, даже еретика! Чтобы сжечь его, и смотреть на его сожжение …

Желчь подступила к горлу когда он представил, это окровавленное, сказочно красивое лицо и увидел как тонкое, прекрасное тело извивается в пламени, трескающееся, горящее, чернеющее… .

Он заставил свою тошноту опуститься вниз. Бог призвал Его священников выполнить свой долг, и если наказание нечестивых было суровым, оно должно быть таким, чтобы спасти их души. Стомалд сказал себе это, почти со слезами на глазах, в этом не было ничего хорошего. Он любил Бога и хотел служить Ему, но он был пастухом, а не палачом!

Пот выступил у него на лбу, когда он поднялся. С холодной чашей в его ладонях, и он молился дать ему сил. Если б Крагсенд не был бы столь большим, чтобы иметь своего Инквизитора! Если только -

Он оборвал свои мысли, презирая себя за то, что хотел передать свой долг другому, и спорил со своим упрямым ужасом. Не было никаких сомнений в виновности женщины. Молнии и гром из Долины разбудили охотничью партию, и несмотря на свой ужас, они пошли на разведку. И когда они призвали ее остановиться, она побежала, подтверждая свою вину. Даже если это не она, её одежды достаточно, что бы осудить ее. Кощунство для женщины - облачаться и носить священные одеяния Святилища, и Тиболд Рариксон, лидер егерей, описал ее демонический свет. Столмад сам видел и другие странные вещи на ее поясе и запястьях, но даже уже дома, в пристальных глазах Тиболда был ужас. Мужчина был ветераном войн, командиром небольшой Храмовой стражи Крагсенда, но его лицо было бледно, как молочная сыворотка, когда он говорил о свете и её невероятной скорости.

Действительно, с содроганием подумал Стомалд, отвернувшись от алтаря, возможно, она не была женщиной, почему женщина до сих пор была жива? Они три раза в неё попали - три! - с едва полсотни шагов, и ее длинные черные волосы были темно-красного цвета комковатой массой и ее правый глаз плакал кровавыми слезами, другие ее раны даже не кровоточили. Возможно, она и была на самом деле демоном, как назвал ее Тиболд … но даже как он сам это сказал, священник знал, почему он хотел в это поверить.

Он спустился вниз по ступенькам церкви на деревенскую площадь, и снова сглотнул, взглянув на еретичку в кровавом свете факелов.

Она выглядела такой молодой - младше даже, чем он - когда она висела со скованными запястьями и окутанная тяжелыми железными цепями и без её оскверняющего облачения, и он почувствовал, позорное шевеление его плоти, когда он снова увидел ее надуманное нижнее белье. Матерь-Церковь разрешала её священникам вступать в брак, иначе как бы им понять духовные потребности мужа или жены без подобного опыта? Но, чтобы чувствовать такие вещи сейчас…

Он глубоко вздохнул и двинулся вперед. Ее окровавленная голова поникла, и она висела так, он подумал - молясь - что она уже умерла. Но затем он увидел легкое движение ее слабо прикрытой груди, и сердце его упало с осознанием того, что ее смерть будет по его вине, и он должен это вынести.

Он остановился и повернулся лицом к пастве, когда подошел Тиболд. Охранник нес факел, и его пламя колебалось от дрожащей руки. Он остановился в двух шагах от священника, и жалость в его резких, жестких чертах лица, вызвало у Стомалда интерес, что, возможно, он тоже пытался настаивать на том, что эта женщина была демоном из отвращения к тому, что они сейчас должны с ней сделать.

Он встретился с пристальным взглядом Тиболда, и в их глазах мелькнула вспышка. Понимания … и благодарности. За то, что они опустили Инквизиторское расследование, ломающего стройное тело на колесе до ее смерти как предписывает церковный Закон, и что, демон она или нет, она никогда не проснется. - Что она может умереть в неведении, избавленной от мучительного, ужасного конца … в отличие от мужчин, которые всегда будут помнить причиненную ей боль.

Он отвернулся от Гвардейца, который должен был разделить с ним его долг, лицом к своему народу и удивляясь, как они будут смотреть на него в будущем. Он не мог видеть их лиц, за дымящимися факелами, и он был рад этому.

Он открыл рот, чтобы произнести слова предания анафеме.

Ослабевающие сигналы имплантов Гарриет не оставляли времени, чтобы возвращаться на Израиль, и Шон приземлил укрытый полем невидимости скутер в полутора километрах от населенного пункта. Он выбрал шести-миллиметровую гравитационную винтовку из оружейного отсека, чтобы поддерживать её на плече, Тамман взял энергетический пистолет, но Сэнди остановилась только на ее гравитационном пистолете и сумке с гранатами. Шон хотел что бы она взяла что-то по тяжелее, но было слишком мало времени, чтобы спорить, и он бегом повел их в темноте.

Освещенная факелами деревенская площадь появилась в их поле зрения, и его рот искривился в рычании. Гарриет - его Гарриет!-висела на запястьях на столбе, с кучей хвороста сложенного под прикованным, полуголым телом, и её волосы были пропитаны кровью. Его руки сжали приклад его винтовки, но он чувствовал встревоженный взгляд Сэнди, и он обещал ей.

“Пошли!” рявкнул он, и она швырнула первую плазменную гранату.

*

Стомалд в ужасе закричал, когда страшный белый свет разорвал Крагсендскую ночь. Огненное дыхание коснулся скирд сена, огонь опалил волосы собравшихся сельчан, и крики ужаса нахлынули на священника.

Он отшатнулся, ослепленный страшными вспышками. Там был еще один - и еще! - он услышал хриплый рев Тиболда рядом с ним и съежился, пытаясь понять, откуда появились эти три фигуры. Они, казалось, яростно шли вперед, питаясь кузницей, амбаром и сараями. Их безликие черные фигуры мелькали во вспышках, и одна в центре, возвышалась, как гигант из какой-то ужасной сказки, направила странный мушкет в шиферную кровлю церкви.

Сверкающая вспышка разорвала толстую каменную кладку на визг осколков в бесконечном раскате грома, который в панике разбросал кричащих крестьян, но сердце Стомалда сжалось со страхом, еще большем, чем их. Это была его ошибка! Мысли в его голове. Он колебался. Он протестовал в своем сердце, оспаривая Божью волю, и это-это-итог!

Тиболд схватил его, пытаясь увести, но он завороженно, смотрел, как тень рядом с великаном, направила свое собственное оружие на три грузовых вагона. На этот раз не было ни вспышки, и это было еще хуже. Ураган раскрошенной и развороченной древесины пронесся, и единственным звуком был треск раздирающейся древесины и стон щепок, разлетающихся как пули.

Это было уже слишком Для Тиболда. Он бросил, отказывающегося бежать сумасшедшего священника, и Стомалд испытал к нему отдаленную симпатию. Это было сверх того, с чем мог столкнуться лицом к лицу любой воин. Это были демоны Долины Проклятых, пришедшие, чтобы стащить демона, которого его предательское сердце хотело пожалеть, и ужас наполнил его, но он стоял на своем. У него не было выбора. Его колебания в вере привело их сюда. Он подвел свою паству, и хотя его грех стоил ему его бессмертной души, он был Божьим священником.

Он поднял священное масло, как щит, шепча молитву пересохшими губами, и горстка жителей в ужасе под покровом темноты смотрела, как их молодой священник вышел один на один с силами Ада.

*

Шон разнес ближайший деревенский фонтан, но одинокий безумец шел сквозь брызги и не менял направление. Шон оскалил зубы, когда увидел, голубое с золотом священническое одеяние, и он приложил все усилия, что бы не повернуть на него винтовку, но он этого не сделал. Так или иначе, он этого не сделал. Тамман расщепил полутора метровую траншею по всей площади, и священник на мгновение остановился. Затем он возобновил продвижение вперед, наступая на осколки булыжников, как лунатик, и Шон выругался, когда Сэнди пошла к нему навстречу.

Стомалд запнулся когда самый маленький демон пошел прямо на него. Призрачная фигура вышла в свет факелов, и, в первый раз, он действительно увидел одного из них.

Его молитва вознеслась на богохульство пред ним, ибо этот демон, в образе женщины, тоже носил святое одеяние. Свет факелов отражался в её глазах и блестел золотом на оскверненном облачении, адский огонь взревел позади нее, и она шла, как если бы его заклинание было лишь словами. Ужас сковал его голос, но святое масло, которое он нес, было более убедительным, чем любое заклинание, и он послал безмолвную молитву силе, несмотря на свои недостойные мысли. Она остановилась в пяти шагах от него, и на ее лице не было ни капли страха - ни перед священником, ни перед благословенным оружием, что он нес … ни даже перед Самим Богом.

*

Сэнди сглотнула ярость, смотря мимо священника на Гарриет, прикованную на фоне ожидающего ее костра. Но потом она увидела его белое от ужаса лицо, и она почувствовала какое-то восхищение мужеством - или верой - которое удерживало его здесь.

Он уставился на нее, наполненными страхом глазами, а затем выкинул вперед руки. Что-то выплеснулось из чаши, которую он держал, но рефлекторно активировалось ее встроенное силовое поле. Густое, переливающееся масло стекло вниз, пойманное в миллиметре от ее кожи, и священник открыл рот.

“Прочь отсюда!” - закричал он, и она дернулась, поняв его. Его голос был высоким и хриплым от ужаса, но твердым, и он говорил на усеченной Церковной версии Универсального. “Уходи, Демон! Нечистый и проклятый, я изгоняю тебя во Имя Пресвятой!”

*

Стомалд выкрикнул заклинание со всей верой в него, когда сияющее масло покрыло демона. Она остановилась - может быть, она даже сделала шаг назад - и надежда вспыхнула в его сердце. Но затем надежда обернулась в еще больший ужас, демон не исчез во вспышке молнии, ни сбежал в ужасе. Вместо этого она подошла еще на шаг ближе … и она улыбнулась.

“Убирайся сам, жалкий и несчастный!” Он зашатался, потрясенный страшным грохотом демонического голоса, и его мозг разрывался. Никакой демон не мог говорить на Святом Языке! Он, спотыкаясь, отступил на шаг, поднимая руки в священном знаке, и демон рассмеялась. Она рассмеялась! - Я пришла за моим другом,” загремела она, “и горе вам, если вы навредили ей!”

Грохочущие раскаты смеха охватили его, словно эхо из Ада, и затем она протянула руку к ближайшему факелу. Святое масло с шипением вспыхнуло, укутывая её огненной короной, и ее голос прогудел из ревущего пламени.

“Убирайся, чтобы не умереть, грешный человек!” ужасно скомандовала она, и жар от ее безликой, огненной фигуры пошел за ним.

*

Шон наблюдал за противостоянием Сэнди со священником. От её усиленного имплантом голоса у него разболелась голова - только Бог знал, как это должно было звучать для священника! Но мужчина стоял на своем, пока она, облитая маслом, не коснулась огоня. Это было уж слишком, и он пустился бежать, наконец, спотыкаясь, падая, вскакивая на ноги и убегая к воображаемому святилищу его церкви, пока Сэнди переходя на смех преследовала его.

Но времени, чтобы полюбоваться ее тактикой не было, и он, закинул гравитационную винтовку и пересек площадь. Энергетическая пушка Таммана крошила булыжники, отгоняя жители еще дальше, но Шон этого не заметил. Он разбросал тяжелый хворост, как перекати-поле, с кровавой маской на лице схватил за цепи, удерживающие тело Гарриет и скрутил их как конфету. Они не выдержали, он швырнул их в сторону и ухватился за кандалы. Спина натужно распрямилась. Анкерные болты взвизгнули и порвались, как бумага, она все еще дышала и ее обмякшее тело скользнуло в его объятия, и он был достаточно близко, чтобы прочитать, наконец, состояние с ее имплантов непосредственно. Он побледнел. Повреждения были по крайней мере так плохи, как и говорил Брашан, и он держал ее, как ребенка, когда повернулся и побежал, как сумасшедший к скутеру.

*

Стомалд съежился в нефе сломанной церкви, качаясь на коленях и во всю свою силу молился на фоне камней взорванного свода над ним. Он цеплялся за здравомыслие до крови на пальцах, затем съежился от нового ужаса, когда что-то промелькнуло в небе за пределами деревни. Воющая полоса света, взорвалась сквозь звезды, эхом разнеся раскат грома, и горячий поток воздуха, с визгом, прошел вниз через растрескавшуюся церковную крышу, когда она низко пронеслась над Крагсендом.

Затем она исчезла, он закрыл лицо руками и застонал.

Глава 22

Отец Стомалд уставился на одежду на его церковном столе, в то время как за окнами скрипели повозки. Ниогарки убирали горы обломков с улиц Крагсенда, кричали погонщики и руководитель ремонтной бригады выкрикивал наряды, но люди, трудящиеся в самой церкви переговаривались только шепотом.

Молодой священник чувствовал их страх, этот кошмар, так же, не выходил и из его головы, а с ним еще больший ужас.

Матерь-церковь их подвела. Он подвел их, он собрал свою волю в кулак и коснулся окровавленной ткани еще раз. Но он был лишь священником в маленьком горном поселке, хотя он и совершил паломничество в Храм и служил в Аварийной Команде, когда первосвященник Вроксан произносил мессы. Он видел великолепие Храма и Святилища, где звучал Голос Бога и удивлялся изысканным одеяниям первосвященника, его великолепным тканям, сияющим золотой тесьмой и блестящими на них пуговицами… .

И все это великолепие тускнело на фоне этих окровавленных одежд, как наивные детские представления о реальности.

Он заставил себя поднять китель, и его пуговицы засверкали в лучах солнечного света, проникающего через окно, собирая внутри себя Благословенное Звездное сияние. Но у него перехватило дыхание, когда он внутри разглядел странное крылатое существо - великолепный зверь, которого не возможно было и представить - выпрыгивающего из самого центра Звезды, претендуя на Божественное Могущество … так же как и объятый языками пламени демон, приближавшийся к нему.

Он бился в истерике порываясь отбросить одежду прочь. Богохульство! Богохульство изуродовать эти священные символы! Еще этот зверь, этот крылатый зверь, как крылатая эмблема посланцев Храма и, однако, в отличие от …

Он заставил себя успокоиться и осмотреть одежду еще раз. Блестящие как кнопки, они были лишь украшением, в отличие от кнопок на облачении первосвященника Вроксана. Дрожащим пальцем он проследил невидимую застежку, которая фактически застегивала тунику, и даже сейчас он не мог увидеть указание на то, как она работала.

Когда они вначале попытались снять оскверненную ткань с… женщины, еретички или … или демона, или кем она была …

Его плечи напряглись, и он заставил их расслабиться. Когда они пытались снять это с - неё - они не нашли никаких креплений, и ткань насмешливо противостояла их острыми клинками. Но затем, безнадёжно, он потянул на себя - это.

Ткань расстегнулась, и он облизал губы. Это было чем-то сверхъестественным. Невозможным. Но он держал это в своих руках. Это было так же реально, как и его плоть, и еще -

Он расстегнул тунику еще раз, гладя переход с рукава на плечо, и закусил губу. Он видел как шила его мать и в семинарии ему доводилось шить самому, чтобы знать, что ему нужно найти, но там не было никакого шва. Туника была единое целое, совершенной и неделимой, как если бы она была, соткана за один раз, а не сшита из нескольких элементов, ее портили только дыры, пробитые мушкетными пулями… .

Он упал на колени, сложив руки в молитве. Даже легендарные ткацкие станки Эсвина не могли ткать такую ткань. Ни один из лучших портных Храма не мог сделать это без ниток или соединений. И никакие человеческие руки не могли создать такую магическую застежку.

Они должны быть демонами. Сказал он себе, отчаянно трепеща от страха, вспоминая громогласный голос демона. Но еще больший ужас был в его сердце, от накатывающихся и разбивающихся перед ним величественных слов Священного Языка, исходящих от демона!

Он застонал в пустой комнате, и вернулась запретная мысль. Он боролся с собой, чтобы отбросить её, но она висела на задворках его сознания, и он сильно, до боли, зажмурился, когда зашептал в тишине.

Они пришли из Долины Проклятых, и молнии сверкали в безоблачном небе над Долиной. Они ударили по Крагсенду огнем и громом. Один из них, в одиночку, снес всю крышу с его церкви. Другой разбил три тяжелых вагона. Третий из них вспыхнул живым огнем в святом масле Матери Церкви и смеялся-смеялся! И когда дым рассеялся прочь, Стомалд увидел больше вскипевших кусков стекла, мигающих, как драгоценные камни в лучах утреннего солнца, чем пепла, на месте где сгорела кузница.

Однако, при всей этой невообразимой силе, они никого не убили. Никого. Ни мужчин, ни женщин, ни детей. Даже ни единого животного! Даже тех людей, которые ранили и взяли в плен их собрата, и намеревавшихся сжечь её заживо… .

Церковь учила любви к ближним, но демоны должны убивать - а не просто испугом прогонять беспомощных смертных с их пути! И никакой бес не должен был устоять перед словами Святого Языка, и уж тем более самому их произносить!

Он открыл глаза, поглаживая тунику в очередной раз, вспоминая красоту женщины, которая её носила, и вновь вернулся к мыслям, которые пытался прогнать. Они были не - не могли быть - смертные, и это сделало их демонами. Но демоны не говорили на Святом Языке, и демоны не беспокоились о своих, возможных, жертвах. И если женщина не может одеваться в облачения Матери-церкви, это были не те облачения Матери-церкви, но более прекрасные и более мистические, чем все, что Человек может сделать даже во имя славы Божьей.

Он закрыл глаза и задрожал от другого опасения, как солнце после бури, разбавляя его ужас с накатывающим на него изумлением. Ни одна женщина не может носить одежды Матери церкви, ни одна, но, возможно, были другие существа, которые могли. Существа небесной красоты, которые могут войти даже в эту проклятую долину, и поразить её демонические силы, с громом еще более смертоносным, чем сам Ад. Существа, которые могут говорить на Святом Языке … и не говорящие на другом.

“Прости меня, Господи,” прошептал он солнечному свету, струящемуся из окна. Его глаза сверкали, когда он поднял руки к свету, и он стоял, распахнув руки, обнимая его сияние.

Прости мое невежество, Господи! Пусть не падет Твой гнев на мою паству, ведь это была моя слепота, а не их. Они видели сквозь свой страх, но я - я должен был увидеть своим сердцем и понять!”

*

Гарриет Макинтайр открыла глаза и вздрогнула, когда тусклый свет проник в её голову. Боли не было, но она никогда не чувствовала себя такой слабой. Ее мысли путались, кружилась голова и подступала тошнота.

Она застонала, пытаясь пошевелиться, и испуганно вздрогнула, когда у неё это не получилось. Какая то тень склонилась над ней, и она моргнула. Половина ее видения было ужасно размытыми безликими бликами, а другая половина дрожала, как будто свет проходил через раскаленный воздух или слой воды. Слезы разочарования навернулись у неё на глазах, когда она напрасно пыталась сосредоточиться и почувствовала, как мир ускользает еще раз.

“Гарри?” Чья-то рука коснулась её, выводя из забытья. “Гарри, ты меня слышишь?”

Хриплый голос Шона был наполнен болью и беспокойством. Беспокойством за нее, смутно поняла она, и ее сердце сжалось от наполняющего его изнеможения.

“Ты слышишь меня? - повторил он нежно, и она призвала все свои силы, чтобы сжать его руку. Это пожатие могло бы смять сталь; теперь же ее пальцы едва дернулись, но его рука сжалась, когда он почувствовал движение.

“Ты находишься в лазарете, Гарри.” Его размытый контур приблизился, когда он опустился на колени возле ее кровати, и нежная рука коснулась ее лба. Она почувствовала, как дрожат его пальцы и голос. “Я знаю, что ты не можешь двигаться, милая, но это потому, что в медотсеке импланты отключаются. С тобой будет все в порядке”. Ее глаза, в замешательстве, снова закрылись. “С тобой, будет все в порядке, - повторил он. “Ты поняла, Гарри?” Она прониклась настойчивости, с которой он это произнес и еще раз пожала его руку. Ее губы дрогнули, и он наклонился над ней, напрягая свой улучшенный слух до предела.

“Люблю … вас … всех… .”

Его глаза вспыхнули, когда угас слабый шепот, но ее дыхание было медленным и регулярным. Он долго и неподвижно смотрел на неё какое то время, затем опустил её руку, положив её рядом с ней и погладив её еще раз, затем откинулся на спинку кресла.

*

В течении нескольких следующих дней, просыпаясь из забыться, невозможность сориентироваться приводила её в ужас, делая мысли более ясными. Гарриет раньше, однажды, уже попадала в серьезную переделку - в аварию на гравицикле, в которой она сломала обе ноги и руку, еще до того, как она была полностью усовершенствована - и имперская медицина поставила ее обратно на ноги за неделю. Сейчас же, прошло несколько дней, прежде чем она смогла находится в сознании более минуты, и смогла узнать о своих ужасающих травмах. Хуже того, она не могла вспомнить, что произошло. Она не имела ни малейшего представления о том, как она была ранена, но она полагалась на обещание Шона. С ней было все в порядке. С ней будет все в порядке, если она не будет сдаваться… .

И затем, наконец, она проснулась, лежа в тишине на кровати, головокружение и тошнота исчезли. Ее губы пересохли и она лизнула их, уставившись в почти абсолютную темноту.

“Гарриет?” На этот раз это был Брашан, и она медленно повернула голову, с замиранием сердца прислушиваясь к послушным мышцам. Она моргнула, пытаясь сосредоточиться на его лице, и ее лоб нахмурился, когда у неё это не получилось. Как она ни пыталась, половина ее зрения представляло картину электрических разрядов в сверкающем тумане.

“Б-Брашан?” Её голос был хрипловатым. Она попыталась прокашляться, затем ойкнула, когда шестипалая нечеловеческая рука скользнула под нее. Он обхватил ее затылок, приподнимая её, пока матрас принимал новую форму у неё за спиной, и держа в другой руке стакан. Ее губы прикоснулись к спасительной влаге, и она выдохнула, когда ледяная вода заполнила ее рот. Обезвоженные ткани, казалось, мгновенно её поглощали, будто никогда не пробовали ничего более приятного.

Он дал ей возможность сделать еще несколько глотков и убрал стакан в сторону, усадив ее обратно на подушку. Она закрыла правый глаз, и снова вздохнула, когда мучительные блики исчезли. Ее левый глаз повиновался ей, фокусируясь на ящере с длинными хоботом на лице и отмечая его озабоченность по почти плоскому гребню.

“Брашан,” повторила она. Ее рука поднялась, прикасаясь к нему.

“Доктор Брашан, пожалуйста,” сказал он с Нарханским подобием улыбки на губах.

“Мне стоило бы догадаться.” Она улыбнулась ему в ответ, и если ее голос и был слаб, то он уже был более похож на её обычный голос. “Ты всегда лучше обращался с медицинским компьютером.”

“К счастью,” раздался еще один голос, и она повернула голову, когда с другой стороны появилась Сэнди. Ее подруга улыбнулась, но ее глаза вспыхнули, когда она опустилась в кресло и коснулась её рукой.

“О-о, Гарри,” прошептала она. У неё хлынули слезы, и она почти со злостью смахнула их. “Ты напугала нас, дорогая. Боже, как ты нас напугала!”

Рука Гарриет сжалась, и Сэнди наклонилась, чтобы прикоснуться к неё щекой. Она на мгновение замерла, короткие коричневые волосы окружили шелковистым облаком очень тонкое запястье, а потом она глубоко вздохнула и выпрямилась.

“Извини,” сказала она. “Я не хотела быть столь эмоциональной. Но ‘Доктор Брашан’ чертовски хорошо спас тебе жизнь. Я - ” ее голос задрожал, прежде чем она снова вернула его под контроль ” - Я не надеялась, что он сможет это сделать.”

“Тише,” успокаивала её Гарри. “Тише, Сэнди. Со мной все в порядке.” Она улыбнулась немного дрожащим голосом. “Я знаю, я в порядке - Шон обещал мне.”

“Да. Да, он обещал.” Сэнди достала платок и прочистила нос, затем на заплаканном лице появилась улыбка. “В самом деле, он будет укорять себя, что его здесь не было, когда ты проснулась, но Брашан и я отправили его обратно в постель меньше часа назад.”

“С остальными все в порядке?”

“У нас все в порядке, Гарри. Все хорошо. Шон слегка повредил левую руку - он сам себя загнал слишком сильно - но это несущественно, и уже все хорошо. Просто истощение. Пока ты была без сознания, Брашан безвылазно пропадал здесь, в лазарете, и Шон готов был убить любого, кто предлагал ему от тебя отлучиться, бедняга Там взял на себя всю основную нагрузку.”

“Там и ты, значит,” сказала Гарриет, видя усталость на ее лице.

“О-о, ну может быть.” Пожала плечами Сэнди. “Но я не оставляла корабль - Там в одиночку отправлялся туда и обратно за компьютером.”

“Компьютер?” Растерянно произнесла Гарриет. “Какой компьютер?”

“Компьютер мы-” С удивлением в голосе начала было Сэнди и остановилась. “О-о. Что последнее ты помнишь?”

“Мы были … шли к долине?” Неуверенно произнесла Гарриет. “Там какая-то … оборонительная система, я думаю. Я - “Она выпустила руку Брашана, чтобы прикоснуться к ее правому глазу. “Это то, что со мной случилось?”

“Нет”. Сэнди погладила её по руке. “Это случилось позже. Мы расскажем тебе все об этом, но главное, мы нашли персональный компьютер и привезли его сюда. Он в ужасном состоянии, но Тамму удалось частично его восстановить, и, похоже, что это какой-то дневник. Я думаю -” она улыбнулась, с любовью ” - он с головой ушел в него, что бы меньше переживать за тебя.”

“Дневник?” Гарриет сильно потерла закрытый глаз, а ее открытый глаз заблестел. “Это звучит хорошо, Сэнди. Я просто хочу, я-”

“Гарри.” Спокойно прервал их Брашан, и его рука сомкнулась на ее правом запястье, отнимая пальцы от ее глаза. “Почему ты трешь глаз?”

“Я-ох, это, наверное, просто так,” сказала она немного странным голосом. Отвергая мысль о проблеме.

“Скажи мне,” приказал он.

“Я … - Она сглотнула. “Я просто не могу заставить его сфокусироваться.”

“Я думаю, что не только это.” Его голос не допускал возражений, и она почувствовала, что ее губы задрожали. Она попыталась их успокоить и повернулась прямо к нему лицом.

“Я думаю, что он ослеп,” произнесла она, и услышала тихий вздох Сэнди рядом с ней. “Все, что я вижу … размытые пятна и блики.”

“Это тебя сейчас беспокоит?”

“Нет.” Она сделала глубокий вдох, с удивлением понимая, что от признания существования проблемы, ей стало легче. “Нет, если его закрыть.

“Открой его”. Она повиновалась, а затем мгновенно закрыла его. Блики были еще сильнее, чем когда-либо, режущую боль не могли сгладить даже ее импланты.

“Я … Я не могу.” Она облизнула губы. “Больно.”

“Я вижу,” сказал он, и она почувствовала, что её нервное напряжение спало от его спокойного голоса. “Я предполагал, что возможны проблемы, но ты ничего не говорила - ” Его гребень изобразил пожатие плечами.

“Что не так?” Она удивилась и порадовалась спокойствию, с которым произнесла это.

“Ничего непоправимого, я тебя уверяю. Но, как известно, лазарет Израиля предназначен для лечения костей и тканей, а так же регулировки имплантов, но никогда не был предназначен для вживления имплантов или их полного ремонта. Его разработчики - ” Он криво улыбнулся Нарханской улыбкой “- предполагали, что травмы, такие как эта, будут рассматриваться на борту его корабля носителя, который, увы, вне нашей досягаемости.”

Он замолчал, и она кивнула, чтобы он продолжал.

“Тебя подстрелили в правый висок, в левое плечо, и правое легкое, тяжелым снарядом,” спокойно объяснил кентавр. “Несмотря на примитивность оружия, оно обладало достаточной мощностью на такой короткой дистанции, чтобы разрушить даже улучшенные кости человека, но тот выстрел, что пришелся тебе в голову, к счастью, был под углом и прочности черепа хватило, чтобы отклонить его.”

Она тяжело вдохнула, когда он перечислил ее раны, но кивнула, чтобы он продолжал, и в его глазах мелькнуло одобрение её мужеству.

“Твои импланты остановили кровопотерю из ран на плече и в легком. Легкое было задето достаточно сильно, но его заживление прошло нормально. Ранение в голову привело к внутричерепному кровотечению и повреждению тканей” - она напряглась, но он спокойно продолжил - “пока я не вижу никаких признаков нарушения двигательных функций, хотя могут быть некоторые необратимые потери памяти. Твои же зрительные проблемы, однако, произошли не из-за повреждения тканей, а от повреждения встроенного импланта. Осколки кости попали в мозг, а также вперед, дойдя до в глазницы. Травмы глазной цепочки поддаются лечению, и зрительный нерв не затронут, но имплант, в отличие от тела, восстановить не возможно. Я знал, что он был поврежден, но я надеялся, что повреждение будет менее серьезным, чем ты описываешь.”

“Это только аппаратная проблема?” Волна облегчения нахлынула на неё после его кивка, но затем она нахмурилась. “Почему бы просто не выключить его вручную?”

“Я могу причинить еще больше вреда. Даже простое его извлечение - задача для высоко квалифицированного нейрохирурга, до чего я явно не дотягиваю, и может привести, в лучшем случае, к полной слепоте, до тех пор пока мы не получим надлежащую медицинскую помощь, в любом случае - я ничего не могу с этим сделать.”

“Хорошо, но тебе придется что-то сделать. Я знаю, что ты уменьшил здесь освещение, но даже так я не могу держать его открытым!”

“Я знаю. Но, как ты отметила, пока свет не попадает в глаз ты не испытываешь дискомфорт. И вместо того, что бы рисковать повреждением целого зрительного нерва, я бы предпочел, просто его прикрыть.”

“Глазная повязка?” Пересиливая себе, ее губы искривились в абсурдности такого архаичного подхода. Сэнди лишь усмехнулась.

“Йо, хо, хо и бутылка рома!” прошептала она. Гарриет бросила в её сторону одноглазый взгляд, но она только улыбнулась, основательно успокоенная тем, что повреждение было не на всегда, получив такое простое объяснение.

“Более того.” Брашан смерил Сэнди тяжелым взглядом, затем посмотрела на Гарриет. “Учитывая неповрежденный имплант левого глаза, ты должна быть в состоянии настроить подавление одного фантомного канала.”

“Глазная повязка”. Вздохнула Гарриет. “Боже, я надеюсь, ты сделаешь голограмму этого, Сэнди. Я знаю, ты просто умрешь, если упустишь такую возможность!”

“Чертовски верно,” сказала Сэнди, приглаживая волосы на Гаррином лбу.

*

“Но вы должны сообщить об этом, Отец!” Тиболд Рариксон уставился на священника в неверии, но улыбка Стомалда была безмятежной.

“Тиболд, я сообщу об этом, но не сейчас.” Капитан гвардии начал было протестовать, но Стомалд остановил его жестом. “Я сообщу,” повторил он, “но только тогда, когда я буду уверен в том, что именно я сообщу.”

“Что вы сообщите?” Произнес Тиболд со страхом в глазах, но затем его врожденное уважение к духовному сану взяло над ним вверх и он глубоко вздохнул. “Отец, при всем уважении, я не вижу, в чем проблема. На Крагсенд напали демоны, которые выжгли до основания пятую часть села!”

“В самом деле?” Стомалд улыбнулся и принялся расхаживать по комнате, чувствуя на спине чужой взгляд. Если бы и был какой то человек, с которым он захотел бы поделиться своим восторженным удивлением, то Тиболд был этим человеком. Этот упрямый воин, тем не менее был добрым человеком, чье чувство жалости не могла подавить даже война. И, несмотря на его Гвардейское звание и традиционное Малагорское раздражение внешним контролем, в табеле о рангах Крагсенда он стоял так же высоко как и сам Стомалд. Но при всем своем желании, как Стомалд может объяснить ему то, что он сам видел теперь так ясно?

Он глубоко вздохнул и повернулся к гвардейцу.

“Мой друг,” сказал он вкрадчиво: “Я хочу, чтобы ты меня внимательно выслушал. Здесь, в нашем крошечном городе произошла великая вещь - больше, чем ты можешь даже представить. Я знаю, ты боишься, и я знаю почему, но есть некоторые моменты о ‘демонах’, которые ты должен рассмотреть. Например … “

Глава 23

Шон старался не задумываться о том, как Гарриет самостоятельно подошла к навигаторскому ложементу. Её все еще шатало, и ее память не восстановилась, но она воспринимала происходящее с улыбкой на лице. Тамман сидел с ней рядом, обнимая её руками и она прижимаясь к нему, хотела понять как ей отблагодарить его за её спасение.

Но, конечно, в этом не было никакой необходимости.

“Хорошо!” Шон плюхнулся в свой ложемент со свойственной для него неуклюжестью. “Похоже, что твой регенерационно-восстановительный отсек проделал хорошую работу, Брашан.”

“Действительно,” насмешливо, с кудахтаньем, ответил Нархани. “И хотя я сожалею о своей неспособности восстановить твой имплант, Гарри, я должен сказать, что глазная повязка дает некоторую … - Он запнулся, ища подходящее слово.

“Вульгарность?” улыбаясь в обычной для него манере, предложил Шон.

“Благодарю вас, сэр.” Гарриет погладила черную повязку и усмехнулась. “Я смотрела в зеркало и подумала, что смотрю на Энн Бонни!”

“Кого?” гребень Брашана встрепенулся, но она только покачала головой.

“Поищи ее в компьютере, Мерцающие Копыта.”

“Я посмотрю. У вас, людей, есть такие интересные исторические фигуры,” сказал он, и её смех отогнал последние тени сомнения от сердца Шона.

“Я действительно очень рад видеть тебя снова с нами, Гарри, и я сожалею, что ты не можешь вспомнить, что произошло. Позже мы все скинем тебе информацию с наших имплантов о произошедшем, а сейчас давайте уделим внимание тому, что мы из этого получили. Кроме, конечно, реинкарнации Капитана Бонни.”

Он дал слово Сэнди, и она встала.

“Говоря от себя, Гарри, я рада, что ты вернулась в строй. Тамм делал все что только мог, но ему никогда не стать аналитиком.” Тамман издал болезненный звук, и Гарриет ткнула его под ребра.

“Тем не менее,” продолжила с улыбкой Сэнди,”наш доморощенный морпех и я вытащили изрядное количество данных из похищенного нами компьютера, и наша первоначальная гипотеза была правильной. Это был журнал. Этого человека.”

Шон рассматривал изображение на командном дисплее, мысленно возвращаясь к седым волосам и иссушенной коже, узнавая одинокое, мумифицированное тело из спальни в башне.

“Это и есть - или был - инженер по имени Катар. Многое из его журнала не восстановимо, и он не упомянул название планеты в тех кусочках записей, которые мы смогли прочитать, поэтому мы по-прежнему не знаем, как она называлась изначально. Но я все же смогла собрать воедино все, что произошло.”

Она окинула всех взглядом, наслаждаясь безмолвием к которому привели её слова. Даже Тамман знал лишь фрагменты того, что она собиралась сказать, и она спрашивала себя, отреагируют ли остальные так же, как отреагировала на это она сама … и придут ли к ним такие же кошмары.

“Видимо,” начала она, “планетарный правитель закрыл мат-транс при первом же предупреждении по гиперкому, а затем начал непосредственное строительство карантинной системы под руководством его главного инженера. Кто”, - добавила она сухо, “был, очевидно, настоящий гений.

“В начале все было не так уж и плохо. Была небольшая паника, и возмущение от людей боявшихся, что карантинная система не будет готова достаточно скоро, но ничего такого, с чем они не могли бы справиться … в начале.” Она замолчала, и ее глаза потемнели.

“Они бы это сделали, если бы они просто отключили свой гиперком. Их оборонительная система уничтожила свыше десятка входящих кораблей беженцев, но я думаю, что они могли пережить даже это … если бы не все еще работающий гиперком.

“Это было как связь с Адом.”. Ее голос был спокоен. “Это был медленный, мучительный процесс. Другие миры думали, что они были в безопасности, но они не были, и, один за другим, чума убила их всех. Потребовались годы - годы отчаяния и постепенного прекращения сообщений из зараженных планет, пока вся их вселенная не умерла.”

Ледяное молчание повисло на командной палубе, и она моргнула затуманенным взором.

“Это … до них дошло. Не сразу. Но когда замолчал последний гиперком, когда уже никого не осталось -никого вообще - неимоверный ужас охватил всех. Вся Планета сошла с ума.”

“Сумасшествие?” Тихим голосом произнес Брашан, и она кивнула.

“Они знали, что произошло, как вы понимаете. Они знали, что они сделали это сами. Что все это было ошибкой - техногенная катастрофа космического масштаба. Поэтому они решили застраховаться, что такое никогда больше не повторится. Технология убила Империю … поэтому они убили технологию.”

“Они что?” подскочил Шон, и она кивнула. “Но … но у них было высоко технологичное население. Как же они рассчитывали прокормиться без технологии?”

“Это их не заботило,” печально сказала Сэнди. “Психическое раны были слишком глубоки. Вот что произошло с их технологией: они уничтожили её сами.”

“Конечно, не все из них согласились с этим,” полушепотом произнесла Гарри.

“Не все.” Сэнди была мрачной. “Кое кто, здравомыслящий, еще оставался, такие как Катар - но их было не достаточно. Они вели здесь войну, в которую сложно поверить. Высокотехнологичная война направленная на уничтожение своей культуры … и любого, кто пытался их остановить. Гарри, они бросали людей в костер за то, что те пытались спрятать книги.”

Гарриет прикрыла рукой рот, дрожа от охватившего её, равно как и остальных, ужаса, и Тамман обнял её.

“Простите,” тихо произнесла Сэнди, и Гарриет резко кивнула. “Во всяком случае, не все из них могли понять это. Долина Проклятых была высоко технологичным укреплением. Были и другие, но толпы прокатывались по ним - иногда они использовали волны атакующих людей и буквально прорывали оборону, когда у защитников заканчивались боеприпасы, своими телами. Только долина выстояла. Их энергетическим орудиям не требовались патроны, и они отбили три десятка атак за примерно десять лет. Последняя из них была предпринята пешей толпой, посреди горной зимы, вооруженной копьями и горсткой уцелевшего Имперского вооружения.”

Она еще раз замолчала, а они ждали, разделяя ее ужас, пока она не вдохнула и не продолжила бесстрастным голосом.

“Нападения на долину, наконец, закончились, так как оставшиеся успели уничтожить свои технологии, а так же, свое сельское хозяйство, свою транспортную систему, свою медицинскую организацию - все. Голод, болезни, обветшание одежды, даже каннибализм … все это в течение жизни одного поколения, они уменьшили популяцию населения до уровня, который они могли прокормить в, почти, неолитической культуре. По оценке Катара, более миллиарда человек умерло менее чем за десять лет.

“Но -” она заострила внимание и наклонилась вперед “- оставался, очевидно, еще один высокотехнологичный центр: штаб управления карантинной системой. Даже самая неуправляемая толпа знала, что это было все, что стояло между ними и любым возможным кораблем беженцев, на сколько бы ни был мал шанс этого, и сотрудники штаба управления самостоятельно установили элементы наземной обороны карантинной системы. Она далеко не на столько мощная, как космическая оборона, но она спроектирована, чтобы разбить, кого-либо или что-либо использующего Имперское оружие в пределах ста километров от штаба управления.”

“Вот, дерьмо,” выдохнул Шон, и она натянуто улыбнулась.

“Ты правильно понял. И это еще не самое худшее. Как вы видите, сотрудники штаба могли создать нечто, чтобы удержать толпу от разгрома штаба, но они согласились с необходимостью уничтожить все другие технологии.”

“Я не думаю, что мне это понравится,” пробормотал Тамман.

“И не понравится. Они вышли из этих развалин возле Храма, настроили компьютер центра управления на голосовой доступ, настроили верфи на полное обслуживание в автономном режиме, и создали религию.”

“О-о, Господи!” застонал Шон.

“Согласно записям Катара, который достаточно долгое время провел в долине, у порт адмирала было какое-то видение, в котором биооружие представлялось Потопом, а Пардал Ноевым Ковчегом. Но этот Потоп был наказанием за грех технологической горд