Анна удивлялась тому, как быстро к ней привык сын Сергея. Она называла его «Володей», и ему это очень нравилось. Он говорил, что так его звал только папа. Мальчик очень часто вспоминал о папе, и Анна чувствовала, что он любил его. На вопрос, знает ли он, что случилось с папой, мальчик сразу расплакался.

Анна старалась облегчить боль ребёнка, уделяя ему много внимания. Она готовила ему, ездила с ним по магазинам, покупая одежду и игрушки, ходила с ним в зоопарк и в кино, а по вечерам играла с ним.

Стараясь окутать мальчика теплом и вниманием, Анна и сама не заметила, как привязалась к нему. Прошла всего неделя, как он появился в её жизни, а ей казалось, что она знает его целую вечность. Она прекрасно понимала, что расставание будет тяжёлым для них обоих. Но в её сердце затаилась надежда, что, может, им вовсе и не придётся расставаться.

«А что, если мать Володи действительно убила Сергея. Тогда её посадят на несколько лет. И мальчику всё равно надо будет где-то жить. Тогда я смогу оформить над ним опекунство», – постоянно крутилась в голове Анне мысль, заставлявшая её внутренне вздрагивать. Ведь получалось, что она желала этой женщине очень страшной судьбы. А пока ещё было даже неизвестно, действительно ли та убила своего бывшего мужа. И эта неизвестность угнетающе действовала на Анну. Поэтому она решила позвонить Жнецову и всё узнать. Но именно в то утро, когда Анна намеревалась позвонить следователю, он сам неожиданно позвонил ей.

– Это вы?.. – очень удивилась она, услышав его голос. Сердце Анны бешено забилось. – Что случилось?

– Вам надо приехать ко мне. – Жнецов был явно взволнован.

– Это касается матери Володи? Вы что-то узнали? – Анна замерла в ожидание ответа.

– Да. Вам есть с кем оставить мальчика?

– Ну… я могу попросить соседку, она очень добрая пожилая женщина, она не откажет.

– А что родители? – Жнецов и сам не понимал, зачем это спрашивает. – Вы им так и не сказали про мальчика?

– Пока нет, они на даче, но я скажу.

– Всё понятно. Ладно, это ваше дело. Поговорим, когда приедете. Вы можете через час?

– Могу.

– Тогда я вас жду, – сухо произнёс Жнецов и положил трубку.

Анна некоторое время стояла неподвижно, отрешённо смотря в одну точку. Она понимала, что её ждёт очень важный разговор, и это её пугало.

Страх окутал всё её тело. Он увеличился ещё больше, когда она зашла в кабинет Жнецова и увидела мать Володи. Анна замерла от неожиданности. «Что бы это значило?» – панически пронеслось у неё в голове.

– Проходите. Садитесь, – указал ей Жнецов на стул, прямо напротив женщины.

Анна села и посмотрела на Ирину. Их взгляды встретились.

Сердце Анны сжалось от сочувствия. Женщина выглядела очень подавленной. В её глазах Анна увидела боль и усталость.

– Так, – неловко прокашлялся Жнецов, – дело в том, что подозреваемая согласилась дать показания только в вашем присутствие, – вопросительно посмотрел он на Анну. – Вы, я думаю, не против?

Анна отрицательно покачала головой. Испуг в её глазах сменился непониманием.

– Тогда сидите тихо, и ни в коем случае не перебивайте. Разговор записывается. Вопросы могу задавать только я, – строго произнёс Жнецов. И так? – властно посмотрел он на подозреваемую. – Я вас слушаю!

Анне не понравился тон, которым Жнецов говорил с бывшей женой Сергея. Она с теплом посмотрела на женщину, давая ей понять, что она ей сочувствует и не держит на неё зла.

Эта поддержка придала женщине сил, и она начала говорить очень медленно и тихо.

– Мы с Сергеем очень любили друг друга. По крайней мере, его безумно любила я и считала, что эти чувства были взаимными. Мы жили в достатке. Сергей открыл свою строительную фирму, дела у него шли хорошо, и мы ни в чём не нуждались. Он всегда вовремя приходил домой, иногда совершенно уставший, иногда вполне бодрым, но всегда был рад встрече со мной и умел показать эту радость. Я была счастлива.

Это счастье увеличилось, когда я узнала, что беременна. Сергей, конечно, очень этому обрадовался, и с нетерпением ждал появления ребёнка.

Первые изменения в его поведение я заметила, когда вернулась с роддома домой. Он вроде бы был рядом, но в то же время, где-то далеко. Это трудно объяснить. Но я понимала, что в нём что-то изменилось. Тогда я списала всё на то, что он просто жалеет меня, понимая, что после родов мне нужно немного времени, что восстановить свой организм.

Но время шло, а стена между нами становилась всё выше. Я попыталась с ним поговорить, но он только отмахнулся от меня. Сказал, что дела фирмы идут очень плохо, поэтому приходится много работать. Домой он приходил всё позже и позже, и сразу кидался к ребёнку, почти игнорируя меня.

Я стала паниковать. Я боялась его потерять. Все мои попытки сблизиться, ничего не принесли. Я потребовала серьёзного разговора, в котором он и признался, что полюбил мою лучшую подругу.

Я расплакалась и стала умолять его не бросать меня. Так уж я безумно его любила и не представляла своей жизни без него, что была готова простить ему измену.

Он пообещал, что попробует порвать с другой женщиной и вернуться ко мне, хотя бы ради ребёнка. Своего сына он любил.

Но время шло, а в наших отношениях ничего не менялось. Я стала пить, чтобы хоть как-то облегчить свою боль и обиду.

Вскоре я поняла, что впала в зависимость, что мне всё труднее и труднее отказаться от спиртного, но уже ничего не могла с этим поделать.

Я совсем было забросила воспитание сына, и Сергей пригрозил, что если я не возьму себя в руки, то он заберёт сына и уйдёт к другой женщине.

И может быть, он бы так и сделал, если бы не развал его фирмы. Он сильно пролетел на какой-то сделке, наделал полно долгов, в общем, остался ни с чем. Вот его любовница и сбежала. В этом городе у неё жила тётка, вот она к ней и переехала.

Я было обрадовалась. Подумала, что у нас теперь с Сергеем всё наладится. Даже перестала пить. Мне было тяжело, но я держалась. Сыном сразу занялась. Стала готовить, себя привела в порядок. Прямо ожила вновь. И Сергей, вроде бы, действительно потянулся ко мне.

Но это длилось недолго. Любовь к моей подруге оказалась слишком большой. Бросил он меня с Вовкой и уехал к ней. Но без денег он ей был не нужен, вот он и женился выгодно. А потом ещё и любовница его познакомилась с его шефом и умело его окрутила…

– Вы хотите сказать, что Лариса и есть та самая любовница? – не сдержалась и ошеломлённо произнесла Анна.

– Да, именно она, – лицо Ирины исказила злобная ухмылка. – Она испоганила всю мою жизнь. И я не могла позволить, чтобы она припеваючи жила на этом свете, когда я буду гнить за решёткой.

– Так, строго посмотрел Жнецов на Анну, – я же просил вас не перебивать. Дайте договорить подозреваемой.

– Извините. – Анна находилась в состояние шока. Какими же слепцами они были с Артёмом. Она почувствовал приступ тошноты. Ей очень хотелось выбежать на улицу. Ей не хватало воздуха. Но она взяла себя в руки. Ей было важно дослушать разговор.

Жнецов понимал её состояние, но он не мог прервать допрос. Сделав минутную паузу, он обратился к подозреваемой:

– Продолжайте!..

Ирина Щербакова бросила грустный взгляд на Анну и продолжила:

– После его отъезда я запила по-чёрному. Сын часто оставался голодным, немытым, и порой без присмотра. Когда Сергей приезжал его навестить, он всё это видел и переживал. Он боялся за сына. Вот и предложил мне переехать сюда. Я конечно согласилась. Такие вот мы бабы дуры, что никогда не теряем надежду. Мне было важно чаще видеть его.

Сергей взял нас под полный присмотр. Он вплотную занялся сыном. Только ко мне всегда был холоден. Это делало мне больно.

Но вот в один вечер он пришёл ко мне очень напуганным. Он был весь промокшим с глазами загнанной собаки. Он попросил у меня чего-нибудь выпить. Я удивилась и налила ему немного водки. Он выпил залпом и попросил ещё. После третьей рюмки он разговорился.

Сергей рассказал мне, как он задумал вместе с Ларисой убить её мужа и попытаться свалить всю вину на свою жену. Но всё пошло не так.

В то время, когда вы, Анна, признавались в убийстве, Сергей находился рядом с офисом и наблюдал. Он хотел убедиться, что всё пройдёт, как задумано. Но вскоре понял, что что-то не так. А потом ещё и подслушал разговор двух полицейских, куривших возле входа. Те возмущались, что им пришлось из-за причуды богатой бабёнки нестись понапрасну так поздно на другой конец города, что, мол, выдумала какое-то убийство, только вот убитого нет.

Сергей очень испугался. Он ничего не понимал. Ведь он был уверен, что муж Ларисы мёртв.

К Ларисе он поехать не мог, так как знал, что она у родителей. Её телефон тоже молчал. Вот он и подался ко мне и в панике всё рассказал. Даже было расплакался. В нём вдруг совесть проснулась за содеянное. Очень переживал, что жену свою так подставил. Он вас уважал, Анна. Вот только страсть к Ларисе была настолько сильна, что она затмевала весь его разум.

Потом он резко засобирался, сказал, что ему пора на поезд. И тут меня словно перемкнуло. Я смотрела на него и думала, что этот мужчина должен быть моим. И если не на этом свете, то пусть на другом. А так как я знала, что мне осталось не более года…

– Почему это? – снова не выдержала и прервала её Анна, поймав на себе недовольный взгляд Жнецова.

– Дело в том, – спокойно продолжила Ирина, – что у меня цирроз печени последней стадии. Поэтому, учитывая моё пристрастие к водке, врачи мне долго не дают. Вот я и подумала, почему я должна помирать, а эти два голубка будут беззаботно жить на этом свете. Ну, нечестно это.

У меня в доме всегда есть снотворное. Бывает, допьюсь так, что остановиться не могу, вот и выпью хорошую дозу, да просплюсь немного. Помогает, конечно, не всегда, но пробую, когда уже другого выхода нет.

Вот я и подсыпала ему в стакан этого снотворного. А потом напросилась проводить его до вокзала. Он не отказался. Когда мы уже подходили к речке, я почувствовала, что он вот-вот уснёт. Я попросила его остановиться. Он согласился, он вообще уже плоховато соображал. А когда я почувствовала, что он отрубается, то и толкнула его в реку.

Вот и всё…

– Какой ужас, – Анна была ошеломлена услышанным. Её поражало спокойствие, с которым женщина рассказывала об убийстве своего бывшего мужа. С одной стороны, она могла её понять. Ведь он искалечил всю её жизнь. А с другой стороны, она считала, что никто не в праве никого наказывать. На всех есть Высший Суд, и только Он вправе распоряжаться человеческими жизнями.

– Вы правы, – устало протянула Ирина. – Сейчас я тоже понимаю, что это ужас. Но в тот момент мной управляла обида и, как нестранно это звучит, любовь. Я так и не смогла побороть свои чувства к Сергею, и не хотела оставлять его другой. Тем более, такой стерве. Я знаю, что меня теперь ждёт наказание. И я не имею в виду тюрьму. Этого я не боюсь. Я боюсь другого наказания. Но уже ничего не поделаешь. Гореть теперь мне, видно, в вечном огне…

– Но вечного огня не существует, – уверенно произнесла Анна, – это было бы жестоко. А Бог – это любовь. Но то, что вы сделали, это, конечно, страшно.

– Да страшно. Выпила я в тот вечер очень много, а водка ещё никого до добра не доводила. Да что уж там. Что сделано, то сделано. Для меня теперь другое важно. Я для этого вас и позвала. Я хотела бы просить вас о сыне. – Глаза Ирины наполнились слезами. – Виновата я очень перед ним. Мало что вниманием его обделила, обижала очень часто, а теперь ещё и сиротой оставляю. А ему нельзя в приют. Он очень ранимый. Пропадёт он там. Я вас умаляю, Анна, не бросайте его. У него на этом свете больше никого нет. – Ирина неожиданно упала перед Анной на колени. – Умоляю вас, – сквозь слёзы произнесла она.

Анна растерялась. Жнецов тоже занервничал.

– Да зачем вы, встаньте, не надо, – растроганно протянула Анна. – Я не брошу Володю. Я вам обещаю.

Ирина благодарно посмотрела Анне в глаза. Встав, она облегчённо вздохнула.

– Ну, вот и хорошо. Теперь я спокойна. Я уверена, что ему будет с вами хорошо. Спасибо вам, Анна. Передайте моему сыну, что я его очень люблю.

– Но вы сможете ему и сами это сказать, – дрожащим голосом произнесла Анна. – Я смогла бы добиться для вас свидания.

– Нет, не надо, – уверено протянула Ирина. – Я не хочу, чтобы он меня увидел здесь. Последние дни я держалась и не пила. Мы провели с ним пару очень хороших дней. Пусть он запомнит меня такой.

– Вы так говорите, словно хороните себя. Всё ведь можно поправить…

– Я не думаю, что там, куда я отправлюсь, кто-то будет меня поправлять, – горько ухмыльнулась она. – Да и не к чему это. – Она перевела свой взгляд на Жнецова и устало протянула: – Отведите меня назад в камеру. Мне плохо очень. Мне отдохнуть надо.

– Хорошо, – не стал возражать Жнецов. Он вызвал своего помощника и попросил того увести женщину. Уже у двери, Ирина ещё раз бросила благодарный взгляд на Анну, и вышла, ничего не сказав.

Анна почувствовала от этого взгляда дрожь во всём теле. Ей стало очень жалко женщину и она расплакалась.

Жнецов встал, набрал полный стакан воды и подал его Анне.

– Выпейте и успокойтесь. Я прекрасно понимаю ваши чувства. Вы очень ранимый человек. Но поверьте, что она получила то, что заслужила, – строго произнёс он.

– Всё верно, но всё же, надо учитывать, что она просто человек. Все мы ошибаемся. Кому-то даётся всё легко, а кому-то надо бороться за своё счастье. И есть сильные люди, а есть слабые. Она оказалась слабой.

– Может вы и правы, Анна. Но закон один для всех, как для сильных, так и для слабых. Тут ничего не поделаешь. Если вы за всех будете так расстраиваться, то вас надолго не хватит.

– Но Ирина не каждая. Она мать ребёнка, которого мне предстоит воспитывать. И мне надо будет ему как-то всё объяснить. Вот я только не знаю как…

– Но вот об этом я хотел бы с вами поговорить, – осторожно протянул Жнецов. – Мне кажется, вы поторопились со своими обещаниями. Вы же понимаете, что это очень серьёзный шаг. Вы уверены, что сможете стать матерью ребёнка вашего бывшего мужа, который так подло с вами поступил.

– Но мальчик ни в чём не виноват, – сразу успокоилась Анна. – Я смогу стать ему настоящей матерью, – посмотрела она на Жнецова уверенным взглядом.

– А родители, они примут ваше решение?

– Они всегда меня понимали. Поймут и сейчас. Так что, даже не пытайтесь мне помешать, – сердито посмотрела она на Жнецова.

– Но вот опять вы видите во мне врага, – расстроено протянул он. – А я вам ничего плохого не желаю. Я наоборот рад был бы для вас что угодно сделать, если бы вы мне позволили, – смущённо посмотрел он на Анну. – Но теперь, когда выяснилось, что жена вашего друга оказалась такой стервой, я думаю, что у меня нет шанса.

– Ах, да, Лариса!.. – сразу спохватилась Анна. – О Боже, как же теперь рассказать обо всём Артёму. Это же будет для него таким ударом. Хотя он и подозревал её. Но я всегда его переубеждала. Но она так искренне переживала за то, что Артём стал отдаляться от неё. Она даже говорила со мной об этом, просила меня о помощи. Какой же она оказалась прекрасной актрисой.

– Но вы же сами мне об этом говорили, – едко ухмыльнулся Жнецов, – чему же вы теперь удивляетесь.

– Да, говорила, но потом я поменяла своё мнение. Хотя, я оказывается, совершенно не разбираюсь в людях.

– Вы просто очень доверчивы и наивны. Вы всем верите, потому что сами не способны на ложь. – Жнецов посмотрел Анне прямо в глаза. – Может у меня всё-таки есть шанс?

Анна решила превратить всё в шутку и простодушно улыбнулась:

– У нас у всех есть шанс. Надо просто уметь его не упустить.

– Так что, я ещё не упустил свой? – нервно сглотнул Жнецов.

– Я не знаю. Может и не упустили. Я же не ясновидящая, – разразилась она звонким смехом. – Может, вы вот сейчас выйдете на улицу, а там ваш шанс стоит.

– Ах… – разочарованно протянул Жнецов, – всё понятно. А жаль… Вы первая женщина, которая по-настоящему задела моё сердце.

– Раз есть начало, то будет и продолжение, – всё в том же шутливом тоне произнесла Анна. – Но потом снова стала серьёзной. – Я бы вас попросить хотела об одном одолжение, – виновато посмотрела она на Жнецова. – Не могли бы вы сами рассказать всё Артёму о Ларисе. Я не знаю, как сказать ему об этом.

– Ну вот, как грязная работа, так сразу я. Да, ладно, скажу. Нам теперь всё равно надо будет дело на неё заводить. Но только для этого вашему другу надо будет подать на неё заявление. Ну а если мы ещё используем ту съёмку, которую он нам предъявил, приложим к этому заявление Ирины Щербаковой, то можно будет засадить эту Ларису за решётку.

– Да, грустно всё это, – брезгливо съежилась Анна. – У вас действительно очень непростая работа. Но и её надо кому-то делать. Спасибо вам за всё.

Анна встала и подала руку Жнецову.

– Я вам искренне благодарна за поддержку. И извините за то, что иногда была очень резка с вами.

Жнецов взял поданную ему руку и поднёс её к своим губам.

– Это вам спасибо, – легонько коснулся он губами руки Анны.

– Всего вам хорошего, – осторожно высвободила свою руку Анна. – Я пойду.

– Надеюсь, что мы ещё увидимся?

– У меня есть ваш телефон, если что, то я позвоню.

– Только я надеюсь, что не по работе? – насмешливо протянул Жнецов.

– И я на это очень надеюсь, – сразу погрустнела Анна. – До свидания.

– До свидания, – с сожалением ответил ей Жнецов.

Анна тепло улыбнулась ему на прощание и уверенным шагом вышла из кабинета.