На сборы времени не оставалось, поэтому в качестве багажа со мной поехал небольшой чемодан из шкуры пони от Valentino с самыми необходимыми косметическими средствами, феном, нижним бельем, джинсами и тремя майками на первый день. Все остальное было решено купить на месте, чтобы не таскать за собой по пятам горы хлама. На плече поместилась сумка из замши и кожи от Narciso Rodriguez для документов, солнечных очков и бутылочки минеральной воды. В последнюю секунду туда же был заброшен путеводитель по неизведанному краю, ознакомиться с которым планировалось в самолете. Так как в Москве на улице начинало пахнуть осенью, к джинсам поверх обычной белой майки я натянула черный свитер John Galliano, а на ноги кожаные ботильоны Fendi. Осмотрев свою квартирку пристрастным взглядом, я задернула шторы и вызвала такси. Слишком много событий за последние дни и отсутствие какого бы то ни было времени, чтобы все хорошенько осмыслить. Возможно, смена обстановки — как раз то, что нужно, чтобы посмотреть на себя со стороны.

Ольгита на настоящий момент была, пожалуй, лучшей кандидатурой в спутницы. Мы давно не виделись, но связывали нас самые теплые воспоминания. Она долгое время работала моделью у ведущих русских дизайнеров и уже с первых курсов университета была на острие последних дизайнерских находок, отличала Hardy от Cardeinа и обладала самым умопомрачительным гардеробом. Мы учились в одной группе, жили за соседними стенками, вместе прожигали молодость, вместе гонялись за славой и становились главными героинями неприятных историй. В моей памяти Ольгита так и осталась любительницей не вылезать из ванной, когда мне срочно приспичивало помыть голову, захламлять кровать многочисленными журналами о светской жизни, готовить самые вкусные пельмени, когда на ресторан денег не оставалось.

Девушкой Оля была видной, поэтому никто не удивился, когда она стала встречаться с одним из известнейших рок-музыкатнов. Ее фотографии стали появляться в газетах, ей посвящались песни и завидовали все девчонки. Единственным минусом нового мужчины было чрезмерное злоупотребление наркотиками. Ольгиту, впрочем, это не смущало: все в той или иной степени наркоманы, зато не каждый при этом раскрывает свой талант. Хосе сочетал в себе столько хорошего, что на один небольшой дефект можно было закрыть глаза.

Тем не менее история закончилась трагично. Хосе провозил из Питера в Москву ударную порцию экстази, выложенную в целях конспирации на спине и примотанную к телу скотчем. Непонятно, чем он в тот момент думал, но мозги не участвовали точно… Жара стояла жуткая, и все таблетки, растворяемые потом, быстро впитались в кожу. Разумеется, что такую лошадиную дозу наркотика не способен вынести ни один организм… Хосе сошел с ума.

Ольга долгое время ходила в больницу как на работу, вглядывалась в когда-то родные стеклянные глаза, пыталась найти человека в лежащем на кровати овоще. Несмотря на все уверения врача, она не могла поверить, что процесс необратим, что для ее друга произошедшее — конечная точка.

Решение поехать в Индию спустя столько времени все еще носило неслучайный характер. Хосе давно уговаривал ее выкроить в расписании время на индийское путешествие. Его, конечно, в первую очередь привлекали дешевый героин, буйствующие транс-вечеринки и полная вседозволенность и бесконечность «марафонов». А для Оли нашелся бы повод продемонстрировать купальник не только на подиуме, но и в привычной ему среде обитания, поваляться на пляже и абстрагироваться от работы.

Не успели.

Зато сейчас ее туда тянуло. Ей хотелось понять культуру, поощряющую средства, созданные для уничтожения человеческого организма, хотелось почувствовать, что заставляет человека забыть о себе. А может, просто поставить точку в затянувшейся истории, мешающей жить дальше полноценно.

Когда я согласилась на поездку в Индию, я не предполагала, под чем подписывалась. Конечно, в последнее время Индия считалась уже не прежней дикой экзотикой, а модной точкой концентрации московского бомонда. Во мне она никогда не будила любопытство. И если бы не чистая случайность, я вряд ли когда-нибудь бы там оказалась. Но как же я ошибалась, представляя себе типичный «люкс»— отдых на берегу океана с шикарным отелем, многочисленным персоналом, готовым воплотить любое пожелание, и тепличной природой, загнанной на туристическую территорию в уместной концентрации. Разумеется, именно им пестрили рассказы моих знакомых, которые так и не видели настоящей страны за месяц пребывания в ней… У моей подруги были совершенно другие намерения… Целью ее путешествия числилось знакомство со стилем жизни местных жителей, а также примерка на себя их образа жизни, пересечение всей страны, чтобы проникнуться разницей больших городов и периферии… Ехали мы прямиком в неизвестность, то есть купив только билеты в два конца, без зарезервированной гостиницы, без гида-переводчика, а главное — без какой-либо информации о стране. Короче, что-то непостижимое… Но раз уж я увязалась следом, то была не в положении диктовать свои условия, несмотря на сомнительность авантюры, да и психологический настрой был изрядно пофигистским.

Неожиданности начались уже перед самолетом: билетов в бизнес-класс не осталось, и ближайшие четыре часа нам предстояло провести в полускукоженном состоянии с выпадающим на колени столиком «для трапезы» в окружении разнообразных запахов, весьма далеких от французских ароматов. Ряды пассажирских мест представляли собой по три сиденья с каждой стороны. Здесь удача мне улыбнулась, и расположиться мне предлагалось рядом с проходом. К Ольгите же по правую руку присоседился малоприятный индус с бутылочкой коньяка. Чтобы никоим образом не вовлечься в беседу с не в меру болтливым аборигеном, я сразу закрыла глаза и приняла отрешенный вид. В результате Ольгите из-за более деликатной натуры пришлось сдерживать оборону в одиночку. Индус резво наклюкался бодрящего напитка и заплетающимся языком с разящим запахом перегара изо рта забрасывал мою спутницу несвязными вопросами на ломаном английском.

В аэропорт Дели мы прибыли в час ночи местного времени. Перед глазами открывалась не лучшая панорама: пальмы, парковка между белыми джипами забита лежащими на тротуаре индусами, закутанными в толстые ковры (ночью здесь достаточно прохладно), с серыми чалмами на головах (в них завязывается нож). Очень напоминало Ирак из картинки в «Новостях»… Иностранцы с нашего рейса куда-то быстро растворились, и мы стояли одни на улице, гипнотизируемые любопытными взглядами местного населения.

К счастью, на помощь пришел недавний воздушный попутчик. Он дружелюбно предложил подбросить нас до какого-нибудь отеля, на что мы согласились не задумываясь. Ехали мы где-то час. Всю дорогу спаситель с непроизносимым именем зазывал нас к нему домой погостить.

— Ага, старый извращенец… — комментировала Ольгита на русском и вежливо отнекивалась по-английски. Я больше молчала, изредка похихикивая нервным смешком от усталости и дискомфорта.

В итоге с заверениями «Это самый центр Дели» нас завезли, как выяснилось на день позже, в трущобный район для проституток и местных мигрантов в двухчасовой езде от центра столицы и выгрузили у притона с разительным сходством с домом Дракулы, только размером с подвал. Точно не в этих местах оказывались рублевские жены…

Утром, продрогшие без отопления, закутанные в свитера, как чукчи в чумах, мы выползли наружу и увидели Богом забытые клочки земли. Нет, здесь было очень оживленно: в центре дороги-тропинки сцепились два быка, не давая проехать автобусам, на обочинах груздились бесчисленные лавчонки с чем-то съестным, клубы пыли, жуткая вонь от отсутствия канализации, люди в засаленном тряпье… и я в шпильках от Manolo… вид весьма карикатурный.

— Слушай, Оль, я точно помню в путеводителе высотные здания и современные улицы!

Я в панике переворачивала страницы, лишний раз успокаиваясь при виде оптимистичных фотографий.

— Да, я тоже помню. Может, это удачный рекламный ход, чтобы заманить ничего не подозревающих туристов?!

В этом одном из беднейших районов, вероятно, мало кто видел белых людей, поэтому в момент мы были окружены детьми, которые хлопали в ладоши, тыкали пальцами и тянулись дотронуться до кожи. Здесь вообще считается, что прикосновение к белому человеку приносит счастье. Или это удачный миф, созданный для туристов, чтобы оправдать наглое лапанье красивых иностранок. Как бы там ни было, передвижение по улице затруднялось. Я судорожно перелистывала путеводитель в надежде сориентироваться и с помощью куда более оптимистичных картинок пыталась определить, как добраться до центра Дели. На третьем часу какой-то сердобольный дедуля махнул головой в сторону проносящегося автобуса. Очередным откровением стало следующее наблюдение: так как автобусы все переполнены (людям настолько не хватает места, что половина из них свешивается из окон, дверей и вовсе нет), то на остановках они не тормозят, а лишь немного сбрасывают скорость. Желающие войти впрыгивают на ходу, желающие выйти — выпрыгивают. Просто распрекрасно! С первой попытки проделать этот смертельный номер нам не удалось, вторую попытку мы повторяли уже босиком, соревнуясь с ручной коробкой передач автобуса в спринтерском забеге. Всклокоченным, в покрытой пылью одежде, нам пришлось вдавиться в стенки ржавой железки, чтобы минимализировать контакт с потными и грязными пассажирами. Ожидаемого эффекта это все равно не дало, и транспорт мы покидали с ощущением изнасилования.

Я воспользовалась некоторой Олиной неуверенностью в правильности собственной затеи после только что пережитого и предложила взять билеты до Гоа. Пусть попсово, пусть бессмысленно, но хотя бы цивилизованно… Компромисс был достигнут, и мы решили побывать там проездом буквально дня три.

Билетов на самолет до Гоа не осталось, и единственной возможностью попасть туда в ближайшие дни БЫЛ ПОЕЗД! 36 часов в поезде при 30-градусной жаре было сомнительным удовольствием для нас обеих. Но раз вариантов не существовало, я была готова на все, чтобы побыстрее добраться до пляжа. Время оставалось до утра, поэтому вечер решили потратить на прогулку по городу.

Основной индийской традицией было сдирать с туристов как можно больше денег, что совсем не означало неприязненного отношения. Сначала они впаривали очередную безделушку по неоправданной цене, а потом искренне приглашали в гости на чай. Улицы наводняли мелкие торговцы, надоедающие своими рекламными лозунгами за первые несколько часов. Страна кажется одним большим Черкизовским рынком. Только вместо родного «Вах!» слышатся более непонятные бормотания.

Все шло безо всяких эксцессов, пока Оля не заметила юного индуса, следующего за нами по пятам. Когда мы задерживались у того или иного объекта, он приостанавливался в нескольких метрах и начинал активно общаться с кем-то по раскладушке. В моем воображении сразу представились сутенеры, продающие заезжих красавиц в рабство, и я изрядно разволновалась. С другой стороны, на фоне основного населения следопыт был прилично одет в мало-мальски представительные брэнды и производил впечатление вполне приличного гражданина своей страны. Но разве не у сумасшедших самые хорошие таблетки? Ведь психи и маньяки потому и процветают, что знают, как вызывать доверие у девушек вроде нас. А метка «Diesel» на попе не является сертификатом социальной пригодности. В состоянии аффекта я резко развернулась, подошла к нему вплотную и поинтересовалась, какого черта ему вообще от нас надо (на английском). Индус был застигнут врасплох. Он никак не ожидал такого поворота событий, особенно на середине так удачно исполняемого «важного разговора». Глаза растерянно завращались, «модная» раскладушка перекосилась, руки непроизвольно зажестикулировали. Он извинился за беспокойство (тоже на английском!) и поторопился свернуть на соседнюю улицу.

Только через два часа, когда на улице начало темнеть, а как возвращаться в гостиницу — бомжовскую ночлежку мы не имели ни малейшего представления, настало время жалеть о грубо спроваженном поклоннике, с которым мы хотя бы могли объясниться. Так как с ночи нам поесть еще не удалось, а на голодный желудок решение проблемы не приходило, решено было зарулить куда-нибудь поужинать. Здешняя кухня доверия не внушала, зато вызывала любопытство. Из-за особенностей климата вся пища щедро сдабривалась специями, чтобы под действием жары она как можно дольше оставалась съедобной. От этого между мясом, гарниром или десертом разницы не чувствовалось абсолютно никакой. Все блюда были на один вкус, и под действием естественных функций организма обожженный остротой рот незамедлительно выдавал все содержимое обратно.

Не помню, когда в последний раз в Москве одаривала «Макдоналдс» своим присутствием. Здесь же, заметив желтеющую на горизонте буковку «M», счастью не было предела. Люди разделяли наши сегодняшние предпочтения и толпились перед кассами, преграждая дорогу к пище. Наконец после полосы препятствий поднос был заполнен до отказа. Никогда котлета Биг Мака не казалась такой сочной и мясной, булочка, пахнущая полиэтиленом, такой свежей и хлебной, а пережаренный картофель? — таким вкусным и питательным.

Но главный сюрприз ждал нас за соседним столиком. Наш индусский друг сидел лицом к окну и с видом оскорбленного поэта думал о чем-то грустном. Упустить такую возможность в нашем положении мы не могли, поэтому жестом позвали его за свой столик (загаженный кетчупом и майонезом поднос на ножках). Потом расспрашивали, улыбались и опять расспрашивали.

Мохид. 27 лет. Работает журналистом газеты «Times of India». Английский знает по долгу службы, да и родной брат уже несколько лет живет в Лондоне. С первой же минуты разговора становится очевидным, что меня он готов нести на руках прямиком до Гоа, поэтому в скромности не было необходимости. Оказывается, для любого индуса белая женщина — это богиня, сошедшая с небес, чтобы ликом своим скрасить убогую жизнь (или что-то в таком же духе). Ей ни в чем нельзя отказывать. А нам как раз требовалось многое: транспорт, внятные инструкции и более сносные условия для сна грядущего. Мохид не зря предупредил нас быть осторожнее со своими желаниями в этой стране. Он утверждал, что здесь они сбываются с космической скоростью, правда, наказание за мысли с негативом тоже не заставляет себя долго ждать. Отбросив свой скептицизм, я впервые чувствовала тонкое взаимодействие с космическим пространством, особенно сейчас: Мохид устроил нам ночную экскурсию по основным достопримечательностям Дели (не уезжать же нам отсюда, так ничего и не увидев), завез нас в отель забрать оставшиеся вещи, устроил с пятизвездочным комфортом на ночь в своем доме, накормил, напоил, спать уложил, утром разбудил, приготовил запас провианта в дорогу (включив максимально разнообразные местные вкусности), отвез на вокзал и загрузил нас в поезд. Он больше нас волновался за безопасность путешествия и умолял звонить не раздумывая, если возникнут какие-либо проблемы.

А дальше началась совсем другая реальность. Точно не могу вспомнить, в какой момент в голове что-то щелкнуло и я превратилась из московской избалованной барышни в Маугли в юбке, как будто скрытые на задворках мозга предпочтения вдруг вырвались на свободу. Проснувшись как-то утром, я с удовольствием засунула ноги в соломенные шлепки, а любимые шпильки быстро перекочевали в чемодан, вместо майки Lacoste неведомыми путями на мне оказалось голубое хлопковое недоразумение местного пошива за 10 рублей — факт, который уже не имел никакого значения. Ни руки, ни фрукты уже не протирались по тридцать раз в минуту дезинфицирующими салфетками; покрытая дорожной пылью, в окружении чумазых индусов, я чувствовала себя созданием природы, без опаски поглощая необычных форм яства, даже не разбираясь, что это, собственно, такое. Я вдруг почувствовала второе дыхание. Терять мне было нечего, я ощущала готовность к любым экспериментам и приключениям, отпустив все сдерживающие ограничения разума и впервые в жизни по-настоящему освободившись.

На вокзале Гоа мы оказались в полночь. Таксисты наперебой предлагали свои услуги в виде гибрида машины и велосипеда. Ольгита залезла в привезенный мной путеводитель и выбрала самый популярный среди туристов город — Анджуну. Мы нашли меньше всего пахнущего индуса и забрались в его транспорт. В его заверениях прибыть на место через полчаса никто не сомневался, но, как оказалось, напрасно. Через два часа мы все еще ехали среди темных лесов и безлюдной местности. Все попытки разглядеть на горизонте модный курорт ни к чему не привели. Слегка забеспокоившись о собственной безопасности, мы накинулись на водителя с допросом:

— Любезный, простите, мы скоро приедем?

— Э… я… ну… э… похоже, заблудились… темно… не понимать… где…

Даже на ломаном языке до нас дошла главная идея произошедшего!!!

— Но вы не волноваться… Дорогой, подскажи, в каком направлении Анджуна?

Водитель не скрывал раздражения от необходимости блуждать с очередными туристами среди ночи, вместо того чтобы преспокойно расслабляться на кровати. Но нас это волновало меньше всего!

Ольгита паниковала и пыталась взять ситуацию под свой контроль. Вероятно, она очень рассчитывала и на мою поддержку, но я уже была не в состоянии произнести ни одного слова. Напряжение последних дней вылилось в затянувшийся истерический смех, сдерживать который казалось невозможным. Я гоготала, как обкурившийся наркоман, что приводило Ольгу, осознающую, что делать все придется самой, в бешенство.

На Гоа в первые минуты мы столкнулись с очаровательными евреями (это уже неизлечимо). Они выгрузили нас из рикши, чуть не развалившейся под тяжестями девичьих чемоданов, и предложили вселиться к ним в дом, взяв на себя половину расходов. Домом оказался четырехкомнатный особняк на берегу океана с белоснежной террасой на крыше, мраморной ванной и гигантской кухней, напоминающей школьную мини-столовую. И все удовольствие — за 400 рублей в день с четверых! Домашние питомцы прилагались: Шула (активная ящерица, веселившаяся на потолке) и Шмулик (неподвижно висящий в углу паучок). Новоиспеченные соседи по комнатам Идан и Шай быстро нашли нам личный транспорт (здесь все передвигаются на скутерах) и научили им пользоваться в условиях правостороннего движения.

Утром — будильник в виде падающих на крышу кокосовых орехов, завтрак из шакшуки (израильское творение) и свежевыжатого сока. Пляжи, десятки достопримечательностей, транс-вечеринки, необычные люди, эмоциональный экстаз и невозможность вспомнить, что такое стресс.

И это все только начало…