— Сколько мы здесь пробудем? — я надеюсь, что Кенджи даст нам время, чтобы привести себя в порядок. На многое, конечно, не рассчитываю, но если выделят хотя бы час… Песок, покрывающий меня тонким слоем поверх одежды, безусловно, раздражает, но то, что скрипит на зубах, царапает в районе подмышек, талии и… Эм… Ниже, вызывает дикую идиосинкразию.

— Пару часов, не больше, — князь разгружает свою кхару, болезненно морщась, когда напрягает пораненные руки — Воспользуемся местными купальнями. И вот еще, Кира, я жду тебя и Дэймора через час в обеденной зале гарнизона. Поговорим.

В купальни мы пошли вместе с Шикой, сразу после того, как Дэй, прекратив гипнотизировать подаренное ему яйцо, сообщил, что Глейди тоже здесь, и мои вещи, оставленные на корабле, лежат в ее комнате. Фыркнув на периодически впадающего в медитацию над котелком парня, я попросила его срочно позвать мою камеристку.

— А он забавный, — Шика задумчиво постукивает плетью по голенищу сапога — Что он у тебя делает?

— Дэй талантливый оружейник, да и просто очень верный и честный человек. В смысле — оборотень. Глейди, это его невеста. А-а-ааа… Чуть не забыла. Я обещала в ближайшее время организовать им свадьбу. Поможешь?

— Конечно! — Шика, не сбавляя шага, подтверждающе взмахивает рукой.

Глейди нагоняет нас уже в купальнях, держа в руках неизменную корзинку с притирками, расческами и прочими нужными штучками для элегантного туалета.

Сияя глазами, девчушка бросается ко мне:

— Леди Кира! Я так рада, что с вами все хорошо! Когда Дэймор вернулся и рассказал о вашей затее с приманкой, мы все очень переживали. Капитан эс Мульги передал для вас письмо. Ой! Какая вы грязная! А синяки-то уже сошли.

Прервать болтушку можно только одним способом. И я просто обнимаю ее. Она что-то неразборчиво пищит, и неловко пытается обнять меня в ответ.

Шика, уже снявшая маску, ухмыляется от души, и, кажется, готова комментировать нашу встречу.

— Шика, знакомься, это Глейди, — главное, вовремя вставить нужные фразы, — будущая невеста, как я тебе уже говорила.

Глейди сразу увеличивает накал улыбки, а вампирка, наоборот, начинает задумчиво оглядывать девушку со всех сторон.

— Предлагаю провести бракосочетание в Кагами. Сама, правда, присутствовать не смогу, но где и что делать, подскажу обязательно.

Видеть охотницу без маски странно. Я вполне бесцеремонно рассматриваю ее, а она, вопросительно задрав тонкую бровь, ехидно улыбается в ответ уголками губ. На брата очень похожа, только лицо тоньше и глаза не такие яркие. А вот длина волос! Убранные в высокий хвост, они спускаются до самых колен, искрясь серебром.

— Ну и? — вампирка, сняв кожаный камзол, направляется за узорчатую перегородку, к маленькому бассейну. — Каков вердикт?

— Тебе волосы не мешают?

Шика, явно не ожидавшая такого комментария, притормаживает, разворачиваясь ко мне на каблуках.

— Нет. Я к ним привыкла.

— Ну, тогда могу только добавить, что ты очень похожа на брата.

Охотница усмехается и, повернувшись, уходит к бассейну.

Горячая вода, это блаженство. Вылезать из каменной чаши купальни совсем не хочется, но Глейди, накинув на мою голову большое полотенце, намекает на то, что время не просто идет, оно ломится галопом. И укоризненно пеняет мне за состояние шевелюры. Нет, я понимаю, в человеке все должно быть прекрасно, но в походных условиях максимум на что способна — это косичку заплести, предварительно прочесав копну волос пятерней.

Шика, увидев гребни в руках у служанки, сразу оживляется.

— Они в рабочем состоянии?

— В смысле? — распаренная и расслабленная, с трудом воспринимаю непонятные намеки. Гребни в рабочем состоянии? Ну, вот что сказать? Что зубчики пока не отвалились?

А Глейди сразу напрягается, сжимая драгоценные заколки тонкими пальчиками.

Шика осторожно берет у нее один из гребней, рассматривая его со всех сторон.

— Не заправлен. Сейчас принесу всё что нужно, Глейди, ты пока Кире волосы получше просуши, — положив заколку на столик, вампирка исчезает за дверью.

— И о чем это она? — надеюсь, Глейди прояснит ситуацию, а то при слове 'заправлен' меня посещает забавная ассоциация — Шика заливает в мои гребни чернила, как в картридж для принтера.

— Ну… Все гребни сделаны таким образом, что внутрь можно налить яд, и использовать их как оружие.

Н-да. 'Не всем дано быть героями. Особенно, когда надо убивать'. Я почему-то совсем не приветствую идею об отравленных гребнях в моей прическе. На мой взгляд, яды, это вообще отдельная категория орудий убийства. Нужно быть очень циничным и холодным, чтобы, царапнув кого-либо, спокойно смотреть на его предсмертные корчи. В глубине души я точно не Борджиа. Скорее, триста спартанцев.

Шика притаскивает большую котомку, набитую различными пузырьками и, увлеченно в них копаясь, начинает уточнять у меня, чем именно заправить гребни.

— Вот, смотри, это яд паралитического воздействия, он совсем слабенький. Через пару часов твой противник очнется, просто голова у него поболит денек-другой и все. А вот это — мгновенная смерть. Этот яд мы используем против гвортов и шиху. Или это — маленькая царапина, и твой враг умирает крайне неожиданно для всех недели через две, после попадания яда в организм. Что думаешь?

— Может не надо? Меня как-то нервирует мысль о том, что такие страшные штучки будут держать мою прическу.

— Кира, нельзя пренебрегать возможностью выбраться из западни или отомстить врагу. Мало ли какая опасность возникнет на дороге твоей жизни.

— Аха. Я уже поняла, что все дороги моей жизни, видимо, проселочные. И если на одной из них столкнусь со своей Судьбой, то просто набью лицо этой гадине. Травить не буду.

— Хорошо. Я выберу за тебя. Потом, когда пригодятся, не забудь поблагодарить меня.

Шика все-таки заправляет мои гребни ядом, хорошо, что не тем, которым шиху убили. Она выбрала паралитический.

— Смотри, вот этот камень по центру, он является активатором. Выхватываешь заколку, зажимаешь камень и бьешь. Поняла?

Я согласно киваю, косясь на Глейди. Она, добрая душа, старательно отводит взгляд от гребней в другую сторону.

В обеденную залу я, конечно же, пришла не через час. Кенджи уже сидел там, вместе с Дэем, Хаджими и еще одним, смутно знакомым человеком.

Князь, услышав мой голос, замолкает, и как только я перешагиваю через порог, окидывает меня пристальным взглядом.

— Твое опоздание того стоило, но времени на повтор уже сказанного нет. Хаджими все расскажет тебе по дороге, — Кенджи кивает мужчине, которого я пытаюсь припомнить — Передашь все Мичу, как я сказал.

Точно. Мич — это зверообразный секретарь князя. И этот парень знаком мне по путешествию из Шоукана в Крибдив. Он помощник капитана на шхуне Наместника.

— Пора. Хаджими, собирай всех, выходим через двадцать минут.

Суета во дворе казармы, окутанном жарой и пылью, замирает, как только князь и капитан гарнизона выходят из дверей столовой.

Капитан, осмотрев мое средство передвижения, недовольно морщится.

— Леди Кира, я могу предложить вам пересесть на кхару? У нас есть несколько не запечатленных, купленных для пополнения. А гвортов на привязь возьмете.

Объяснять ему про свою позицию относительно верховой езды — это долго. Приходится отвечать в духе Черчилля:

— Благодарю капитан. Но нет. Терпеть не могу кхару: посередине они неудобны, а по краям опасны.

Манзо, стоящий рядом, прикрывает лицо рукой, чтобы скрыть широкую ухмылку. А вот князь и Хаджими, уже знакомые с моими причудами, усмехаются не скрываясь.

— Оставьте, капитан. Столице пора привыкать к тому, что времена меняются, — князь кивает на котелки с яйцами шиху, зажатые в руках его спутников — В конце концов, с нами не только гворты.

Как объяснил мне Хаджими, до столицы от гарнизона ехать часов десять, не больше. И проинструктировал, что по прибытии к императорскому двору я должна вести себя ниже травы, не выкидывая никаких фокусов.

— Будешь говорить, только если тебя спросят. А хищников лучше всего в комнатах запереть. Ты поняла?

— Поняла, — бурчу я. По Кагами, видимо, придется путешествовать пешком. Роя с Ветром, вынужденных провести время взаперти, конечно жаль, но хорошее впечатление, наверное, того стоит.

Город, в который мы въезжаем уже ночью, уступами располагается на склонах гор. Узкий мост, перекинутый над пропастью и ведущий к воротам Кагами, чем-то напоминает акведуки древних римлян. Я проезжаю через него, честно зажмурив глаза, так как даже в темноте смотреть кругом жутко. В смысле страшно.

Стража на воротах совсем не спешит пропустить нас внутрь, заставляя всех толпиться на круглом пятачке площадки, расположенной за мостом.

— Наместник, я приношу извинения, но вам необходимо подождать. Гонца во дворец я уже отправил, — старший караула хмурится, едва заметно поводя плечами. Я его понимаю, попасть в вилы между бешеным взглядом Кенджи и конкретным приказом начальства — это те еще ощущения. Единственное, что пока не ясно, это сам приказ — не пускают только нас, или вообще граница на замке?

Ждать пришлось долго. Примерно через час одна из створок массивных ворот, наконец, распахивается, пропуская почти не видимую в темноте фигуру, верхом на кхару.

Приехавший спешивается и быстрым шагом направляется к нам, на ходу снимая с головы капюшон плаща.

— Кенджи! Это действительно ты? Я рад. Просто до нас дошли слухи о том, что ты убит вампирами, — мужчина, крепко обхватив плечи князя, на секунду прижимает его к себе, затем, отстраняясь, внимательно вглядывается в его лицо. — Прости за задержку. Как только мне передали, что наместник южной провинции требует прохода в Кагами, я тут же выехал сюда сам, чтобы убедиться, что это действительно ты.

— Винс, прости, я тоже рад видеть тебя, но мы все устали, а это место не самое лучшее для беседы, — князь тепло улыбается.

Я разглядываю парня, с которым разговаривает Кенджи, и улыбаться мне совсем не хочется. Скорее нужно усилить контроль за руками, в которых уже зажаты метательные ножи. Вот, Ветер со мной согласен, он тихо вышел вперед, прикрывая меня и напружинив лапы, явно готовясь, если что, взвиться в прыжке атаки. Ну да. Ощущения, как при просмотре 'Восставших мертвецов'. Или у меня крышу рвет со страшной силой, или то, что кнежича Тайрако я убила на дуэли, мне приснилось.

Шика, заметившая мою гримасу и позы гвортов, заняла место рядом, зажав в руке меч.

— Что-то не так? — шепчет она, не поворачивая ко мне головы.

— Не знаю. Мужик неправильный, — отвечаю я конечно сумбурно, но по-другому не могу.

Хаджими притирается к нам с другого бока и, наклонившись ко мне, тихо замечает:

— Успокойся, девочка. Это Винс Тайрако, брат Джаи. Они с князем друзья. Ты ножики-то опусти. Слышишь? Кнежич возглавляет личную охрану Императора. Да и на младшего брата характером не похож. Помни, что я тебе говорил о правилах поведения здесь.

Сказать легко. Но видеть перед собой человека, похожего как две капли воды на того, кого ты уже убивал — это перегрузка для синапсов мозга. Тем более что на этом красивом лице отражаются ум, твердый характер и дружеская приязнь. В отличие от того, другого.

Кнежич Тайрако, засмеявшись чему-то, сказанному князем, окидывает взглядом наш сгрудившийся на площадке отряд и мрачнеет.

— С тобой вампиры?

— Все нормально Винс, я ручаюсь за них. И это один из вопросов, требующих внимания Императора.

— Ну, раз ты так говоришь, — его глаза натыкаются на меня и кнежич замирает — В твоем отряде юная леди?

Ветер, которому объяснения Хаджими видимо были совсем до звезды, начинает рычать, скаля клыки.

Тайрако, широко распахнув глаза, рассматривает моих хищников, затем, присвистнув, замечает:

— А я не верил, когда до нас слухи дошли. Думал, врут все торговые. Прирученные гворты, нет, ну кто бы мог подумать!

И Ветер и Рой продолжают скалиться на него, а я уже как-то привыкла им верить.

— Шика, за этим парнем нужно будет приглядеть. Не знаю, в чем тут дело, но у меня от него шерсть на загривке дыбом стоит.

Вампирка, убирая меч в ножны, чуть заметно кивает, давая знать, что все поняла.