Чтобы добраться до трактира, было решено воспользоваться найденной в сарае крытой повозкой. Та была не в лучшем состоянии, но зато в ней можно спрятать Еву. Эрика, Гай и Алан расположились внутри, Зак и Велер сели вперед. В повозке, ожидаемо было не очень уютно. Капли дождя барабанили по ненадежной крыше, и периодически попадали на голову. Эрику, впрочем, неудобства занимали в последнюю очередь.

Гай еще в штабе поведал странную историю. Кашу эту заварила святоша Амелия. Безумная герцогиня ей по секрету поведала о своей жизни, в том числе, о своих грешках. Гай утверждал, что поначалу даже не говорил с бывшей любовницей, а позорный столб обходил десятой дорогой. И о том, что Ева его дочь, уверял, понятия не имел. Амелия, которую Генри отправил драять полы, выследила незадачливого папашу, бросилась на колени и давай рыдать, поминая былое. Умоляла помочь бежать Герцогине, дабы та отправилась в Храм Мироздания. Гай объяснил, что испугался, будто грешок всплывет, и решил помочь, то есть похитить девиц.

Помимо Беатрис и Амелии, он решил забрать и Еву, мотивировав тем, что герцогиня без дочери не поедет, и вообще, расстроется. Принцессу подобная показушная забота сразу насторожила, лжет ведь, гад. Точно или следы замести хотел или удумал чего недоброе. Но как бы там ни было, Беатрис дали сонного отвару, Еву — скрутили, потом при помощи Амелии и двоих наемников спрятали в телегу с отходами и вывезли. Уже возле штаба наемники обнаружили пропажу Амелии. Проморгали, оправдываясь тем, что просто не ожидали. Девиц герой освободитель спрятал в подвале штаба, пообещал их вывезти и отправить в Храм Мироздания как только найдет пропавшую святошу. А в итоге, пока Ева спала, Герцогиня повесилась.

«Что-то здесь не так, этот упырь Гай точно воду мутит» — эта мысль никак не желала покидать голову принцессы еще с того момента, как они выехали. Вот Гай больше десяти лет служил Викентию, как верный пес, и так легко пошел на сговор. Он утверждает, будто Беатрис повесилась, только Герцогиня была хоть и чокнутой, но ведь тронулась она на Книге Мироздания, в которой самоубийство считается страшным грехом. Если он ее убил, это логично, ведь безумная в Храме Мироздания все может разболтать. Но почему тогда он оставил Еву? Пожалел? А вдруг нет, и он хочет использовать ее? И если смерть Генри Гая устроит, но ее он слушать не станет, а прямо в замке отдаст приказ схватить всех? И, например, надумает жениться на Еве? Звучит бредово, но мало ли, чего тот удумал. Как понять, что у Гая на уме, если нет спасительного эликсира правды и даже посоветоваться не с кем?

— Велер, возвращаемся, — приказала Эрика. Повозка резко остановилась.

— Мы же почти доехали — недоумевал гвардеец.

— Надо вернуться, поворачивай, — повторила требование принцесса.

— Надо, так надо, — устало согласился уже промокший до нитки гвардеец и повозка тронулась.

— Ваше Высочество, что-то не так? — испуганно поинтересовался сидящий рядом Гай.

— Я решила, оставлять Еву в штабе — слишком опасно, — поставила перед фактом Эрика. В повозке вновь воцарилась тишина.

Ева, как и тогда, когда они покинули штаб, спала. Гай утверждал, никакого сонного зелья он девушке не давал. И, действительно, не солгал, разбудить ее труда не составило. Правда, сама Эрика не пошла. Забрать ее она послала Алана и Велера, а сама вместе с Заком и Гаем осталась в коридоре.

— Алан, Велер! Вас прислала Эрика? Она жива? — осипший и сорванный голос Евы звучал, как ни странно, радостно.

— Да, все хорошо, и вы теперь в безопасности, — успокаивал ее Алан.

Следом Эрика услышала рыдания. Она дала отмашку Заку и Гаю идти за ней во двор. В штабе пусто, Алан и Велер сами девицу выведут. И вообще, в этот раз она решила, поедет впереди, вместе с Заком. Неплохо бы освежится под дождиком, ато вон как в сон клонит. Уже какой день выспаться нормально не получается. Узнать ее в такое время суток вряд ли смогут, тем более в этих дурацких доспехах. А Гай все равно безоружен, и Велер и Алан не совсем идиоты, присмотрят. Ну не хотелось ей всю дорогу как минимум наблюдать истерику, как максимум, выяснять отношения, если вдруг Ева станет лезть с оправданиями. И так проблем хватает.

Когда кузину привели к повозке, она уже не рыдала. Алан открыл перед девушкой дверь повозки и помог ей подняться. Стоящую в тени принцессу Ева поначалу не заметила. Но дать о себе знать все же пришлось. Велер хотел было лезть вперед, но Эрика его одернула.

— Я поеду снаружи. Проводи в повозку Гая.

— Гай? Вы…Эрика, нам нужно поговорить! Я умоляю, это важно! — услышала все тот же осипший голос принцесса.

— Поговорим, тебе, наверное, есть что сказать. Но сейчас не время. Сиди молча и не высовывайся, — раздраженно бросила принцесса.

— Эрика, я прошу, выслушай! — не унималась девушка.

— Я сказала, потом!

Девица вновь вернулась к рыданиям. Вкупе с их и так не очень хорошим положением, это раздражало особенно. Хотя умом принцесса понимала, осуждать девицу, если при ней мать повесилась, бессмысленно. Дождь уже перерос в ливень, действительно, заставив хорошенько взбодриться не только Эрику. В повозку с дырявой крышей тоже, наверное, натекло. Правда, принцесса была скорее довольна. Благодаря шуму дождя она не слышала никаких рыданий. Во время ливня меньше шансов встретить караульных. Единственное, что бесило, зажечь самокрутку долго не получалось. И курить было неудобно, летящие в лицо капли так и норовили затушить дурман.

— Зак, ты откуда сам? — Эрика, устав сомневаться в надежности Гая как союзника, решила отвлечься беседой.

— Родом из Преквиста, — оживился наемник, явно обрадовавшись вниманию. Зак вообще, в отличии от Тима, подходит к службе с рвением.

— Южанин, значит. Я так и поняла, — принцесса по характерной внешности смуглого брюнета уже предполагала, откуда тот родом.

— И давно воюешь так?

— Уже пятый год пошел.

— А почему решил в наемники податься? — принцесса задала стандартный вопрос, которые обычно задают солдатам удачи.

— Землю барона пахать не захотел. Сбежал в Порты. В кармане ни гроша, воровать не умел. В стражу не взяли. Работать на кого-то, та же херня, что и в деревне. Вот и нанялся в охрану каравана.

— Так ты сбежал от повинности, значит. Не беспокойся, мне на повинность по хер, ее вообще запретить надо. Но разве в Преквистском Герцогстве ее не отменили? — удивилась Эрика.

— Может и отменили, но баронам и графам это, наверное, неизвестно. Чего мне врать вам, — принялся оправдываться Зак.

— Да пес их знает, может, и не отменили, в Империи бардак. И как тебе служилось Леонтийским?

— Хуже, чем обычно.

— Понимаю. Наниматься на любую дележку власти херовее всего. Риск все просрать, в том числе нанимателя и собственную жизнь, такой же, как на войне. Только лишней монетой не разживешься. Дома разграбить как при захвате чужого города никто не позволит, тем более, если твой отряд входит в Гильдию, где репутация превыше всего. Так что возможность мародерства ограничивается убитыми солдатами врага. Так-то. Караван охранять и то лучше, — решила блеснуть знаниями Эрика и заодно поинтересовалась, — а чего ты пошел, раз понимал, дело дрянь?

— Не захотел уходить из отряда, где уже десятником стал, еще и назначение сотником прочили. В последнее время отряды отряды поменьше нанимали, вот Командир Керн от безнадеги и подписался. Хотя эти скупые мудаки Леонтийские пожлобились даже на договор службе роду, так ведь дороже выходит. Гай и еще кучка сыновей Графа наняли по отряду на свое имя. Как купчишки или недовольные наследством отпрыски!

— Как интересно. Ты чего мне раньше это не сказал? — вознегодовала Эрика, одновременно обрадовавшись открывшемуся факту.

— Дык вы не спрашивали про это, а я думал, вы и так знаете. На такое рискованное жлобство не каждый день наткнешься, — удивленно оправдывался Зак.

А ведь и правда, подобную глупость Эрика даже не предполагала. При таких конфликтах принято нанимать отряд именно как на службу роду. И неважно, имеешь дело с Гильдией или с кучкой наскоро сколоченного сброда. Если прикончат нанимателя, традиционно такой договор уже силы не имеет, и похер, что заплатили. Нанимайте заново, кто хотите. Или враги наймут, если захотят и договорятся. Претензии Гильдии потом не предъявишь, там тоже жлобов не любят. То, что нанимателя не уберегли, чести отряду, конечно, не сделает, но это проблемы отряда и его Командира, а не скупых нанимателей.

Эрика хотела было еще расспросить Зака но ее отвлек стук и вопль сзади. Даже шум дождя не смог заглушить их. Принцесса приказала наемнику остановиться и вскоре соскочила на землю. Из повозки выскочил Велер.

— Что там за херня? — осведомилась Эрика.

— Ева убила Гая. Мы это… не ожидали, — растерянно пояснил гвардеец.

— Твою мать, как так? Ева? Вы, гребаные придурки, куда смотрели? Идиоты! — выругалась она.

— Прости, но кто ждал… Ева… Глядь, а кинжал в горле, — виновато промямлил Велер.

Принцесса, стараясь не слушать истошные рыдания скрученной Аланом Евы, осмотрела Гая. Мертв. Кузина воткнула ему кинжал прямо в артерию, что означало весьма скорую смерть. Сама научила, на свою голову. Если проявить хитрость, так даже изнеженная леди может убить. Эрика присела на скамью рядом с мертвецом и приказала Велеру садиться вперед и гнать как можно быстрее. Глупо торчать посреди города, в котором их разыскивают, да еще и в компании с мертвым Командиром городской стражи. А она по пути разберется, какого хрена истеричка Ева убила человека, который вроде как помог ей. Впрочем, а помог ли?

Такого ужасного допроса у принцессы еще не было. Кузина, не прекращая рыдать, с трудом отвечала на вопросы. Вместо того, чтобы отвечать по сути, Ева предпочитала клясться ей в вечной любви, просить прощение, и вдобавок причитать по поводу смерти матери. Уже десяток раз Эрика мысленно порывалась то влепить ей пощечину, а то и просто покинуть повозку. Уж лучше пойти пешком. Но принцесса все же решила держать себя в руках. Поэтому ей пришлось выслушать милую историю о том, как Ева перешла на сторону отца, чтобы иметь возможность помочь ей и Беатрис. Да что там, именно Ева убедила Генри не казнить ее сразу, а запереть в темнице. Попросила долгих мук для извращенки. «А из темницы, я знала, ты точно выберешься» — уверяла Ева. Принцессу на тот момент мало волновали правдивость ее слов, а так же подробности душевных метаний девицы. Не до этого как-то. Но в конечном итоге, из путаных объяснений путем умозаключений Эрика все же выяснила, что у той случилось с Гаем.

Гай думал, что девушка напилась отвара с сонным порошком, а значит, крепко спит. Еще в разговоре с Эрикой он упоминал про использование этого весьма популярного зелья от бессонницы. Может, порошок был плохой, а может еще чего, но девушка не вовремя проснулась. Как раз, когда Гай протопал мимо нее. Он преспокойно вышел из комнаты, Ева встала и увидела повешенную мать. Ну а дальше, наверное, была истерика, а потом девица надумала отомстить. Что и сделала в итоге. Кто виноват, что так глупо вышло? Эрика осознавала, она сама и виновата. Не захотела даже разобраться толком, лишь бы с кузиной не разговаривать. Ева клялась, что сразу хотела предупредить, Гай лжец и враг, так как убил ее мать. Но принцесса думала, придеться выслушивать не имеющее отношения к делу нытье. Как итог, пусть и не очень надежный, но все же союзник, мертв.

— Ну вот какого хера ты подождать не могла! — вслух возмутилась принцесса, достала очередную самокрутку и тут же выбросила. — Дайте кто-то покурить, из-за этого гребаного дождя все намокло!

Увы, самокрутки промокли не только у нее.

«Тварь. Лучше бы Генри так сразу прикончила. Но ведь нет же, проклятая мстительница», — уже про себя добавила она, и в очередной раз попыталась собраться с мыслями.

Что делать дальше? Ждать Виктора или Клифа? А если Гарри не найдет талерманца или Клиф тоже заодно с Генри? И вообще, она что, сама разобраться не может? На да, теперь все планы коту под хвост. И с девицей что делать? Гай все равно мертв. Убивать ее бессмысленно, хоть она и дура, но эмоции тут не уместны, живая наследница Клеонских полезнее, чем мертвая. Да и за что убивать ее? За глупость? Причем, свою собственную.

Вот почему почти все попытки договориться заканчиваются какой-то херней? Может, даже пытаться нечего? Не убей Ева Гая, все равно бы херня вышла? Герцогиню мудак повесил, а Еву, не имеющую понятия о его отцовстве, зачем-то оставил. Не убил и Герцогу не вернул. Пожалел? Да ну, любовницу бывшую не пожалел, а девку жаль стало? В конечном итоге Эрика пришла к выводу, все к лучшему. Ну и хорошо, что Гай сдох. К демонам дурацкие интриги.

К моменту, когда они, наконец, добрались до трактира, Ева успокоилась, прекратив рыдать. Встретил их Лютый. Велер с Аланом сразу повели девушку в дом. Удивленный варвар таращился на девицу, пытаясь понять, что произошло, пока он скучал. Принцесса, впрочем, объяснять ничего не спешила, в первую очередь поинтересовавшись обстановкой.

— Да все тихо, никто не приходил, девицы не вопят. Только Тим повесился, — поставил перед фактом гвардеец.

— Как повесился? Я такого приказа не отдавала! — не думая бросила принцесса, и только тогда поняла, что ляпнула, — Твою мать. С ума что ли все посходили! Всю темницу случайно уморили, Беатрис повесили, Гая закололи, этот сам в петлю полез. И это мы еще воевать не начали! — пребывая на грани срыва, возмутилась Эрика. На Тима было плевать, не захотел ей служить, предпочтя петлю, его проблемы. А мог бы во Дворце оказаться, но раз трус, сам виноват. Просто накипело.

— А что стряслось то? Как Беатрис повесили? Какого еще Гая убили? — посыпал вопросами Лютый, глядя на нее в недоумении.

— Да ничего уже, все херня. Алан тебе все расскажет, не сомневаюсь. Дай покурить.

Лютый протянул ей самокрутку.

— Ты чего-то говорила про воевать. Ну так скоро пойдем-то? Герцога же мочить надо, — простодушно спросил варвар.

Недалекий Лютый с самого начала не давал никому покоя с идеей, будто надо поскорее пойти в замок и прирезать Генри.

— На рассвете пойдем. Дождался и ты, — принцесса похлопала по плечу колдландца и пошла в дом.

Еще парой часов ранее предложение Лютого казалось как минимум нелепым. Ну пролезли бы они в замок и замочили бы Герцога. Но Генри убивать сразу нежелательно, казнить на площади — разумнее. А если даже его убили, так все наемники, из коих теперь состоит замковая стража, как полагала тогда Эрика, подчинялись Леонтийским. Будь все так, против них была бы как минимум сотня. Увы, хоть и говорят всякое, а убивать одним желанием принцесса не умела.

Но в свете открывшихся обстоятельств, да и всей сложившейся ситуации идея Лютого теперь уже не казалась откровенной глупостью. Наоборот, сейчас это единственный выход переломить ситуацию в свою сторону. А главное, никаких дурацких интриг. Наниматель отряда, Гай, мертв. Следовательно, «Смертельные вороны» не обязаны отрабатывать даже заплаченное им золото. Другое дело, у нее сейчас золота нет, но есть еще Генри. И если смерть нанимателя всплывет, разговаривать о дальнейшем сотрудничестве глава наемников будет с Герцогом. А вот если Генри убить или заключить под стражу, а затем наемникам продемонстрировать голову нанимателя, можно смело предлагать договор. Тем более, казна будет в ее распоряжении, и она знает, как заинтересовать таких людей. Чтобы воплотить этот план, единственное, что нужно сделать, это прихватив голову Гая, пробраться в замок, обезвредить Герцога и при этом не сдохнуть.

Эрика позвала Велера, распорядилась снять с Тима доспехи городского стражника и надеть их самому. Вместо одолженного у так же мертвого наемника облачения. Когда гвардеец отправился выполнять приказ, принцесса, мысленно ругаясь, принялась стягивать с себя изрядно надоевшие доспехи. Хорошо хоть теперь они не пригодятся. Мало того, с чужого плеча, так принцесса их в принципе терпеть не могла, в ужасе представляя, что в походах их носят сутками, а потом еще воюют. Разумеется, Эрика понимала, на войне такое облачение явно не для красоты, без него риск пасть от вражеской стрелы слишком велик, все же одежду из кожи рогопса мало кто может себе позволить. Но сама она, хоть и могла иной раз потерпеть, не привыкла и привыкать не собиралась. Особенно, когда поняла, что это такое на деле.

Наставники, а именно Виктор и Карл, использовать облачение ее не заставляли. Талерманец еще со времен Ордена по долгу службы железо не жаловал. Убийца должен уметь драться в доспехах только на случай необходимой маскировки, но в первую очередь он должен уметь защитить себя без оных, утверждал он. А Карл, даже когда воевал, зная про свою фактическую неуязвимость, выпендривался, принципиально игнорируя доспехи, чем не раз шокировал сослуживцев. Так бы и не познала Эрика ужасов походной жизни, если бы полгода назад Велер во время их совместной пьянки не похвастался новыми доспехами и не предложил воспользоваться услугами хорошего кузнеца ей. Принцесса только хотела отмахнуться, но Лютый по своему обыкновению прилюдно ляпнул глупость. И все бы ничего, все привыкли, что колдландец не думает, что говорит. Но заявлять, что Ее Высочеству без толку доспехи натягивать, ведь она в них не что воевать, даже ходить не сможет, не надо было. Особенно, когда она не совсем трезва.

Будь Эрика не пьяна, провела бы одну тренировку в облачении и на том все, но тогда принцесса взбесилась. Извинения оказались бесполезны. Сначала был скандал, слово за слово, и в итоге был затеян спор. По его условиям Эрика должна была неделю в походных условиях носить доспехи. Более того, чтобы все было реально, а войны неподалеку нет, они пойдут в качестве подорожного отряда ловить разбойников. Если она проспорит, удваивает Лютому жалование. А вот наказание Лютому в случае проигрыша придумал не менее пьяный Карл. Тот прогуляется голым по площади. Когда принцесса отрезвела идти на попятную стало стыдно. Итог был печален для всех. Варвар опозорился, бегая перед замком голышом, а Эрика за ту неделю возненавидела доспехи на всю оставшуюся жизнь. Правда, идея развлекаться в роли подорожного отряда принцессе понравилась и прижилась.

* * *

— Эрика, расслабься. Сейчас ты не похожа ни на мертвую, ни даже на человека при смерти, — предупредил Велер, только они отошли от повозки.

— Твою мать, — Эрика свесила руки и голову, постаравшись все-таки расслабиться, но в последний момент глянула на измученное лицо Алана, — Если уронишь, я тебя убью, — шепнула она.

— Не уроню. А если не доверяешь, я говорил, пусть Лютый несет, он точно не уронит, — обиженно пробурчал тот и напрягся еще сильнее.

Вместе с ним, помимо своей воли, напряглась и Эрика. Ну не привычно, чтобы ее таскали. Да и гвардейца тоже понять можно, мало того, при доспехах и всем вооружении, еще и тащи на руках не особенно хрупкое тело ростом с него же. Это не Амелию таскать.

— Лютый унас пленник. Он внешне приметный, его все запомнили, за стражника не сойдет. Велер уже пробовал, тогда ты сам настоял. А Зак должен будет искать Командира Керна, — раздраженно пояснила Эрика.

— Давайте я уже понесу, — неуверенно предложил Велер и они дружно остановились.

— Так и будут по очереди передавать из рук в руки, пока не уроните? Я конечно не умру, но если это случится не вовремя, не факт, что тогда получиться корчить из себя убитую. Алан, лучше забрось меня на плечо.

— Я же предлагал. Но ты же сама не хотела так, — недоумевал гвардеец.

— Давай как-нибудь, я не хочу, чтобы наш план сорвался, — настояла принцесса.

Когда Алан сделал, как и планировал изначально, подала голос доселе молчавшая Ева.

— Эрика, я боюсь. А если я не смогу?

— Замочить Гая смогла, а тут безутешную дочурку сыграть не сможешь? Постарайся уж, ты сама навязалась помочь, — шикнула Эрика, наконец полностью расслабившись. Тащить ее Алану стало явно легче.

К этому моменту почти рассвело. Алан в нехитрых доспехах стражника нес Эрику, в таком же облачении Велер нес мешок с головой Гая и вел связанного Лютого. Ева шла рядом с Заком. Все, кроме Евы, выглядели весьма потрепанными, будто после бойни. Не только голова, но и кровь убитого Гая пришлась кстати. Особенно окровавленной выглядела принцесса, все же, по легенде она, как минимум, при смерти.

Наконец, впереди показались ворота, ведущие на задний двор. Первым к караулящим стражникам подошли Зак с Евой. Наемник кратко сообщил о спасении Евы и захвате принцессы, и сославшись на приказ Командира Гая, попросил шум не поднимать. Ева подыграла, требуя впустить ее. Ворота открыли, следом Зак тоже самое поведал еще двоим караульным. К слову, все они были его сослуживцами, так что вопросов не возникло. Да и Ева так слезно просилась к отцу. Все вообще смотрелось логично, Ева нашлась, беглянку поймали, был приказ доставить всех Герцогу. А в свете произошедшего никто не стал рассматривать внешность простых городских стражников, которых всех в лицо и так не упомнишь, а за несколько дней, тем более.

Так они спокойно вошли в замок. Зак отправился за Командиром, дабы привести его к покоям Генри, а двое караульных взялись проводить их процессию к покоям Герцога. Разумеется, они стали задавать вопросы, причем, скорее из любопытства. Что произошло, как, сколько погибших? Велер отмахивался, будто Командир Гай приказал сначала все доложить лично Герцогу. На что наемники только недовольно вздохнули. Вероятно, Генри за эти дни всех уже достал, подумала Эрика.

Караульные, которые должны были охранять сон Генри, спали, растянувшись прямо на полу. Если бы не их сопение, можно было бы даже решить, что они мертвы. Сослуживцы принялись их расталкивать, пиная ногами, но те никак не просыпались. Эрика и Велер переглянулись. Воспользовавшись моментом, принцесса потянулась руками к шее увлекшегося караульного и вскоре тот сам присоединился к товарищам. Велер тоже самое проделал с другим. Как минимум пятнадцать минут они будут спать. Из всех гвардейцев этот нехитрый прием не сумели освоить только Лютый и Алан. Этим тугодумам проще было свернуть шею, чем такими тонкостями заморачиваться.

Наконец, Алан опустил Эрику на ноги. Перед глазами немного потемнело, но уже через мгновение прояснилось. Пока гвардейцы затаскивали наемников в пустующие покои напротив, принцесса пошла к Генри. Дверь оказалась незаперта, что уже показалось странным. В гостиной было пусто. Мысленно потирая руки, Эрика пошла в спальню. Лютый следовал за ней.

— К Генри не лезь, он мой, — предупредила она варвара. Убивать принцесса не собиралась, все же надо его казнить всем в назидание. Но пару раз врезать, почему бы и нет. Давно хотелось.

Принцесса изначально ожидала увидеть Генри в компании как минимум одной шлюхи. Но Герцог находился в спальне один. Правда обстановка в покоях недвусмысленно предполагала, вчера здесь должно быть, было весело. Во всяком случае, Генри. На полу валялись окурки, пустые бутыли из-под санталы, женская нижняя рубаха. На столе принцесса увидела золотистый мешочек, из которого немного рассыпался порошок. Видимо, какое-то зелье для удовольствия.

— Ну что, просыпайся, мудак! — потребовала Эрика, грубо толкнув его в плечо.

Генри не то, что не отозвался, он даже не пошевелился. Как лежал, уткнувшись лицом в подушку, так и продолжал лежать.

— Гребаный хер, подъем! — рявкнула Эрика, хорошенько влепив Герцогу подзатыльник.

Никакой реакции. Неужели, так напился или нанюхался? Принцесса присмотрелась, появились смутные подозрения, будто Генри уже мертв. Чтобы убедиться, Эрика перевернула его на спину. Тот не просто не дышал, на его лице и подушке засохла кровавая пена.

— Гляди ка, сам сдох, — удивился Лютый.

— Твою же мать, не могли меня дождаться, сами порешили, — выругалась она и сорвалась на истерический смех.

Тут к ложу опасливо подкралась Ева, которая до этого притаилась в гостиной. Следом подтянулись Велер с Аланом. Так они и смотрели на мертвого Герцога. Как рассудила Эрика, мудак не только ее достал, вот и отравили. Казнить теперь не кого, даже бить некого, не мертвеца же пинать.

— Ну, чего, будем ждать Командира, — Велер с ухмылкой вытащил из мешка голову Гая.

Ева, как раз стоящая рядом с гвардейцем, взвизгнула и тут же потеряла сознание, полетев прямо на принцессу.

— Твою мать, — выругалась она, придерживая девушку.

Сначала она хотела уложить ее на кровать, но решила, если та сейчас очнется рядом с мертвым отцом, будет истерика. Усадив девицу в кресло, она забрала у Велера голову, и тут же распорядилась, чтобы Лютый тащил тело Генри в гостиную.

* * *

— Вы? — ошарашенный командир отряда «Смертоносные вороны» Керн смотрел то на нее, то на валяющегося прямо перед дверью мертвого Герцога.

— Я. А вот Гай Леонтийский, твой наниматель, — принцесса достала из-за стола голову и продемонстрировала так, чтобы тот увидел лицо. Керн, пытаясь сохранить самообладание, потянулся к рукояти меча.

— Не нужно. Я позвала тебя не драться и даже не ругаться, — Принцесса небрежно отшвырнула голову в угол, затянулась дурманом и продолжила, — Я хотела предложить сотрудничество. Присаживайся. Поговорим, обсудим условия.

Керн не стал мяться, присел напротив. Принцесса предложила ему самокрутку, он взял. Следом она протянула ему текст договора по найму. Тот стал читать. Когда Эрика поняла, что он все прочел, лишь тогда она обратилась к нему.

— Прежде чем отвечать, выслушай. Наниматель твой сдох, Генри отправился за ним. Ты и твой отряд теперь без работы. Можешь к Леонтийским в Гадвенхафт вернуться, но на хер тебе эти жлобы? Еще можешь в Тилию направиться, в Гильдию, где ваша репутация после гибели нанимателя подпортится. Есть вариант, разграбить какое-то баронство, и пойти на вольные хлеба. Сейчас многие воюют. Но есть еще вариант, когда никуда идти не надо. Например наняться на службу мне, на тех же условиях, плюс пятьдесят процентов. Цена по условиям Гильдии, как за службу роду. Правда, служить будете мне лично. У меня свои причины, и это отнюдь не скупость, как ты уже понял.

— Заманчивое предложение. Но я должен подумать, посоветоваться с сотниками, — отметил Керн, прищурившись.

— Демона что ли убоялся? — сыронизировала Эрика, понимая, тот набивает себе цену.

— Такой ерундой меня не запугать, — уверенно заявил тот.

— Какой тогда смысл советоваться? Поверь, они согласятся, как только узнают следующие подробности. Я же вам подарочек сделаю, позабочусь о вашей репутации. О смерти Гая Леонтийского, твоего нанимателя, я умолчу. Никто, кроме моих людей, да и то не всех, пока не знает, что он сдох. Я тебе сделаю документ, свидетельствующий, что Гай сам преждевременно расторгнул договор. Я это умею, если что. Не по доброте душевной, просто будущей правительнице Империи должны служить наемники с хорошей репутацией. И если я убила вашего нанимателя, так я и разберусь с этим вопросом. К тому же, не забывайте, я единственная законная наследница, и у меня будет много работы, сначала надо порядок в Клеонии навести, потом браться за престол, а там за порядок в Империи, да и за ее пределами.

— Ну с таким подходом, думаю, сотники согласятся. Я уверен, согласятся, — с этими словами Керн подписал сначала один лист, потом второй.

Принцесса подписала следом, пообещала вечером поставить печать, и завтра же выплатить половину жалования за следующий месяц. Как только разберется с казной. Следом они выпили по кубку в знак будущего успешного сотрудничества.

— Какие приказы, Ваше Высочество? — довольно уточнил Керн.

— Не мешало бы оповестить о моем возвращении чсех твоих людей, а лучше, весь город. Тело Генри нужно вынести на площадь и приколотить так, чтобы всем видно было.

— Будет сделано. Что-то еще?

— Рядом выставь глашатая, пусть вещает о смерти изменника, моем возвращении и торжественном восстановлении законного порядка. И еще, разошли глашатаев по городу, пусть тоже самое покричат, заодно пригласят на площадь полюбоваться мертвым изменником Империи. Ясно?

— Да, вполне. Только хотелось бы уточнить текст, который должны вещать глашатаи. Или, возможно, есть человек, отвечающий за это? Я понятия не имею, что конкретно вы хотите сказать горожанам, — отметил Керн.

— Твою мать, точно, — Эрика полезла искать в ящик лист бумаги, одновременно обдумывая текст обращения. Раньше подобные мелочи ее не волновали, потом они стали заботой Виктора, но теперь придеться думать самой.

Разобравшись с Керном, Эрика следом позвала Велера. Ему она поручила озаботиться похоронами Беатрис. Убедившись, что ситуация в замке и в городе для нее теперь полностью безопасна, раздав все указания, принцесса наконец сочла возможным помыться, перекусить и лечь спать. Точнее, сон уже обернулся необходимостью, перед глазами все плыло, усталость брала свое. В конце концов, после столь успешного мероприятия отчего бы не отдохнуть. Приказав не беспокоить, если только на город или замок не нападут, Эрика заперла дверь и практически в один момент уснула.

Проспала она почти сутки, очнувшись только на рассвете следующего дня. Не обнаружив ни одной самокрутки, принцесса спешно оделась и собралась распорядиться по поводу дурмана. Но никакого караула она не обнаружила, правда, тут же вспомнила, что не распоряжалась об этом. Вчера ей было все равно. Служанки Эммы в соседней комнате тоже не было. Курить от этого не перехотелось, поэтому принцесса отправилась на поиски дурмана сама. Первые признаки жизни она обнаружила только спустившись на третий этаж. Там несли караул двое незнакомых ей мужчин, люди Керна. Те о чем-то болтали, однако завидев ее, вытянулись по струнке.

— Приветствуем, Ваше Высочество! — услышала она.

— И вам доброе утро. Самокрутки есть?

Караульные замялись.

— Никак нет, — помотал головой светловолосый молодой мужчина.

— Не курите? Незаметно что-то, — с претензией спросила Эрика, учуяв от наеников знакомый запах.

— Курим, но тут мы не курим. Точно, — уверил напарник блондина, заросший вояка с перевязанным глазом.

— Да мне похер где вы будете курить, лишь бы не пьянствовали на карауле. Хоть обкуритесь. Только я тоже хочу, и я надеюсь, одной самокруткой вам не жалко поделиться? — раздраженно пояснила принцесса.

— Были бы, все отдали бы, Ваше Высочество Герцог это дело в замке не жаловал, только если он сам, а отлучиться с караула никак. Но если надо, могу принести, караул вот только…, - пояснил растерянный блондин.

— Твою мать, сраный мудак Генри продолжает портить мне жизнь даже после смерти. Курение ему не нравилось…. Тьфу! Хер с вами, но если увидите кого из прислуги, передайте, чтобы озаботились принести в кабинет Герцога самокруток, — на всякий случай распорядилась Эрика, намереваясь спуститься на задний двор. Так у кого-нибудь точно дурман есть.

— Ваше Высочество, но в замке нет прислуги. Все вчера ушли, — выпалил одноглазый.

— Как нет? Почему? Твою мать, с какого хера? Где управляющий Сид? — вознегодовала принцесса, силясь понять, что вообще происходит.

— Управляющий тоже. Ушел. Никто не велел их задержать, так бы конечно… — пояснил все тот же блондин.

— Охереть. Сходи ты за самокрутками тогда, — раздосадованно распорядилась принцесса.

— Ваше Высочество, так что, можно покурить на карауле? — с надеждой спросил одноглазый.

— Я же сказала, мне похер. Только окурки не разбрасывайте. Убирать, похоже, некому, — с ухмылкой бросила она и понеслась к заднему двору. Теперь не только с целью раздобыть дурман, но и выяснить, что стряслось.

Там ей удалось застать только незнакомых ей караульных. Правда дурман она таки раздобыла. Наемник, пытаясь скрыть удивление, сунул ей две самокрутки, оправдываясь, что, наверное, Ее Высочество столь дешевое курево не жалует. Эрика пояснять каждому по поводу ее предпочтений, а именно, ей вообще похер, какой дурман курить, не собиралась. Привыкнут, ни куда не денутся, как и к ее странным манерам тоже привыкнут. С наслаждением закурив, она распорядилась позвать Командира Керна в герцогский кабинет и спешно покинула задний двор.

Керн явился буквально через несколько минут. Из его доклада стало ясно, дела в основном идут хреново. Да, Небельхафт под контролем, секретарь Генри, Олис, пойман и сейчас в темнице. Объявился Гарри, причем история с его препровождением в темницу уже успела стать притчей во языцах. Когда тот выбрался и добрался до реки, он помылся, испачканные в сточной канаве вещи — выбросил и с мечом наголо отправился в ближайшую деревню добывать одежду. Не дошел. Тогда его и схватили подорожные стражники. Для начала его отправили в темницу, там про него в суматохе забыли, ну а когда уже все решилось, то бишь вчера вечером, его выпустили. Сейчас Гарри вместе с Велером и Лютым, куда-то запропастился. Не исключено, гвардейцы отсыпаются после празднования победы. То, что Гарри таки не добрался до Виктора и Клифа, Эрика сочла положительным исходом. Раз все и так решилось, чего людей от не менее важных дел попусту отвлекать.

Но в остальном все шло хуже некуда. Почти вся челядь, включая управляющего, покинула замок. Правда, часть слуг сбежали еще от Генри, но это мало успокаивало. Из прислуги осталась только ключница старуха Магда и дровосек. Да и то, тем идти некуда, дровосек глухой, а старуха уже дряхлая. Ерунда, придуманная Генри, будто она одним желанием заморила несколько десятков человек, не прошла бесследно. Помимо этого, про нее теперь на каждом углу шепотом рассказывают настоящие ужасы. Люди напуганы, особенно в свете внезапно возникших слухов, будто Халлар был уничтожен демонами прямо во время проведения Священного Собора. Еще один сюрприз на ее голову. Принцесса была уверена, эти слухи тоже плод фантазии Генри, желающего испортить ей репутацию и заодно всех запугать. Халлар даже талерманцы не разнесли в свое время. Точно выдумка. Но люди верят и боятся.

Разбежалась не только челядь. Эрика еще вчера отменила приказ Генри никого не выпускать из города. По докладу Керна, вместо благодарности, горожане и еще недавно прибывшие беженцы из Камирии пакуют сундуки и массово выезжают. То, что беженцы свалят, может и к лучшему, но ведь вместе с ними может уехать полгорода. На улицах видны только повозки с поклажами, лавки и мастерские закрыты, бордели пустуют. Хоть город запирай, что бессмысленно. Половина городской стражи тоже ведь разбежались, не захотели демону служить.

Одним словом, доброе утро. Вот уж что было особенно неприятно, так это бегство челяди. Обидно даже как-то стало. Если горожане и стражники дел с ней близко не имели, вот и поверили в ерунду, эти то чем думали? Нормально ведь служили. Все же к прислуге она всегда относилась хорошо. Платила нормально, не била никого, и даже толком не ругалась на них. На большую часть слуг Эрика вообще не обращала никакого внимания, считая, что разбираться с челядью должен управляющий. А у нее есть более увлекательные занятия, нежели прислугу гонять. Вроде стряпают не дерьмо, санталу и трапезу приносят по первому требованию, в замке не свинарник, ну и отлично. И все равно ушли, хотя даже от ненормального Генри так массово не сбегали. Смешно, если бы не было так грустно.

«Ну и пошли они на хер, попадут к какому-то злобному барону, поймут все. А мне похер» — успокоила себя Эрика.

Чтобы решить проблему, принцесса для начала назначила управляющей замком Мариэтту. Тем более, та все равно была в замке. Ее вместе с Амелией привел Алан. Эрика велела ей озаботиться набором челяди, а пока отправила на кухню Амелию. Надо же кому-то стряпать на грядущие поминки Беатрис. Пусть не сидит как благородная, а делом занимается.

Кое-как разобравшись с этой проблемой, Эрика решила поинтересоваться казной. Тем более, нужно выполнить обязательство перед наемниками, выплатить причитающееся. Казначей, несмотря на опасения, не исчез. Но это мало успокаивало. Даже беглый осмотр запасов золота не улил ничего хорошего. Казначей только разводил руками, предостатвив расходные документы, среди которых была подписанная Генри бумага на весьма внушительную сумму. На все, что осталось, Небельхафт может существовать всего месяц. Без учета оплаты наемников.

В казне и так негусто было. В последнее время из-за нашествия варваров на Камирию и бунтов на юге торговля в городе совсем затихла. Везти товар по северному тракту — опасно, да и без толку, людям не до покупок. Продажа дурмана, на котором держалось герцогство, из-за все тех же конфликтов, затруднивших проход караванов, почти остановилась. А тут еще Генри постарался. Как отчитался допрашивавший Олиса Зак, Генри по пути в Небельхафт проиграл в Редграде не только выделенное Императором золото, но и панталоны собственных гвардейцев. Спас его и привел в нормальное состояние секретарь. В итоге Генри взял займ у компании при Гильдии наемников, где, кстати и встретил Гая. Займ вскоре пришлось вернуть в двойном размере, с Гильдией шутки плохи. На весьма внушительную сумму идиот Генри накупил зелий удовольствия, благодаря которым приходил в себя после унижения.

После общения с казначеем, Эрика все же распорядилась выплатить наемникам жалование. Обещала ведь. Затем, оценивая скудные остатки, она грешным делом подумала, наверное, это даже хорошо, что челядь и стража разбежались. Платить все равно скоро будет нечем. Принцесса позвала Мариэтту, и отменила распоряжение набирать челядь. Не до этого пока.

Как назло, не успела Эрика прийти в себя от тех новостей, как нарисовалась еще одна проблема. Гонец привез письмо от Герцогини Камирской, которой Генри пообещал помощь в борьбе с варварами Клыкастыми. Та прибывает через неделю. Эрика понимала, с варварами, которые своими набегами совсем извели малонаселенную Камирию, тоже разбираться надо. Но как и чем помогать, когда ни золота, ни людей, ни даже порядка нет? Во владениях Ергинского не пойми что творится, от Дирмия ни слуху ни духу, мало ли, что замышляет, Викентий с тысячей нанятых людей не уймется, Клиф и мелкие бароны, даже если на ее стороне, сейчас заняты Ринией. Даже Небельхафт сейчас взять проще простого. Едва ли она может помочь в борьбе с клыкастыми, кроме как отправиться воевать с ними лично.

Сидя за столом, Эрика нервно курила дурман, пересматривала казначейские документы. В тоже время она осознавала бесполезность этой затеи. Хотя бы потому, что она даже толком не разбирается в этих проклятых бумагах. И самое мерзкое, виноваты в ее положении не только Генри, и неблагополучная ситуация в округе, но и она в том числе. Годами закрывала глаза на беспредел графов и баронов, которые умаляли подати. Лишь бы ее не трогали. Долгое время ей было плевать на казну, она не считала средства в принципе, привыкла натурально швыряться золотом направо и налево. Озолотила весь замок, а заодно половину шлюх города, а во время праздников устраивала не только пиры, но и поила весь Небельхафт. В итоге, казна пустая, а люди все равно разбежались.

Такими темпами через месяц ей будет нечем заплатить даже немногочисленным наемникам. Золото нужно найти в ближайшее время. Иначе с Клеонией можно распрощаться. Это же какой позор, заявиться с претензиями на престол без армии, перед этим просрав Клеонию. Нет, допустить такое нельзя. Старый казначей предлагал увеличить подати, но сейчас только этого не хватало. Люди и так не жируют, еще и разбегаются, кто куда. Да и на что подати увеличивать, если торговли нет, даже бордели пустуют. Также казначей предлагал взять займ. Но у кого? В ближайших краях взять то не у кого, везде бунты, войны, голод. А тащиться в ту же более менее благополучную Тилию займет слишком много времени. Даже если кто-то даст в обмен на будущие привелегии, все может затянутся минимум на пару месяцев. За это время что угодно случится. Попытаться договориться с кем-то из клеонской знати, с тем же Дирмием? Даже от одной мысли противно было. Идти с протянутой рукой к барону? Этого еще не хватало. У нее же все равно ничего не получится. Дирмий откажется от союза и уже будучи в курсе ее положения, только воспользуется этим.

— Гребаное дерьмо! Чтоб вы в Бездну все провалились! — Эрика докурив очередную самокрутку, в бешенстве швырнула окурок.

«Все это херня, поганые бумажки, которыми только задницу подтереть можно» — Следом на пол полетели казначейские документы. Принцесса взяла еще одну самокрутку и пошла прочь из кабинета.

Договариваться со всякими мудаками она впредь не станет. Достали. И вообще, надо делать то, что умеешь. Значит, пришла пора принимать жесткие меры. Захватить замок Ергинских и обчистить их казну. Совместить приятное с полезным, а именно, и золота раздобыть и порядок начать наводить. Давно пора. Там же все равно предатели засели. Непонятно откуда взявшийся родственник, мало того, вероятно сам и замочил Графа Алкения, вчера прислал согласие присягнуть Генри. С частью наемников Алкения, по ее данным, договор расторгнут. В городе, должно быть бардак. Что же, значит этот изменник будет первым, кто заплатит за свою ошибку. А немногочисленных наемничков можно без труда перекупить. Дело за малым, взять Цегенхафт. А там и за Дирмия браться можно.

* * *

Принцесса заперла дверь изнутри и осторожно зажгла масляную лампу. Правила предосторожности. Алхимия и открытый огонь не совместимы. О существовании этого помещения в подвале замка знали только трое. Карл, Виктор и, разумеется, она сама. Сначала Виктору понадобилось помещение для варки зелья правды. Затем сама принцесса изъявила желание научиться этому полезному искусству. А потом появился Карл. С алхимией у принцессы так и не сложилось. Ничего путного, кроме сонного отвара, который даже неграмотная служанка сделать может, Эрика варить не научилась. Но сейчас этого и не требовалось.

Если талерманец впоследствии не считал нужным лишний раз посещать мастерскую, Карл проводил там немало времени. Просто из любви к искусству. Сначала решил опробовать все рецепты, которые только знал, от безобидных зелий из арсенала фокусников, до талерманских ядов. В дальнейшем темный мессия не угомонился, пошли в ход опыты. Виктор такого рвения не понимал, только крутил пальцем у виска. Но Эрика позволила гвардейцу делать в подвале все, что заблагорассудиться. Только с условием, зелья, которые можно хранить, он выбрасывать не будет. Вдруг пригодятся. Разумеется, многое хранить нельзя, но даже из того, что можно, кое-что как раз и пригодится.

Принцесса прошлась по большой комнате и свернула в боковую дверь, ведущую в кладовку. Поставив лампу в безопасном месте, она принялась рассматривать каждую баночку, читая надписи. Она хоть и сама там все подписывала, разумеется, со слов Карла, запомнить и различить составы на глаз не смогла бы.

«Так, Фахтмо Элтзис, вызывает бешенство, кровожадность и безумный голод…» В конце было добавлено емкое «упырятник». Это уже сама Эрика подписала, ибо действие яда напоминало превращение людей в упырей. Отравленный человек кидался на все живое, убивал и жрал. Умирал он через двенадцать часов. Одной этой маленькой баночкой можно небольшой город в Бездну отправить.

Принцесса поставила зелье обратно, сейчас его применять нельзя. Она принялась просматривать дальше. На полках в основном стояли всевозможные яды и противоядия. Именно они имели самый долгий срок хранения. Но Эрика помнила, помимо смертельных ядов, в кладовке имелись и другие зелья. Не очень опасные на первый взгляд, но это ведь смотря в чьи руки попадут. Чтобы лишить отряд боеспособности не обязательно всех травить насмерть. Холодный огонь, например, можно использовать в цирке для развлечения толпы, а можно с его помощью нагнать панику и отвлечь врага. И все это без губительных последствий как от настоящего огня. Вариантов много, тут главное правильно ими воспользоваться.

Убедившись в наличии нужных зелий, принцесса отложила их отдельно и покинула мастерскую. Вернувшись в кабинет, она принялась за любимое занятие, а именно за подделку документов. Дописав, она вновь вызвала к себе Командира Керна. Когда он вошел, довольная Эрика коротала время за очередной самокруткой.

— А вы все курите… Позволите? — Наемник вытащил дурман.

— Прекрати о такой ерунде спрашивать, — отмахнулась принцесса.

— Ну уж простите, хрен угадаешь, какие у вас, благородных, капризы. Герцог, да и не только он, за курение в замке выгонял без разговоров, при том, что сам с дурманом не расставался.

— А вы прямо все не курили?

— Сомневаюсь, — Керн подмигнул.

— Вот и я о том же. Не нужно делать проблему на пустом месте. И людям своим объясни, пусть где хотят курят, а то в случае чего, мне даже дурман не у кого взять, — отшутилась принцесса.

— Обязательно передам. Надеюсь, мне не придеться обязать всех курить? — Керн поджег самокрутку и отвел взгляд. В очередной раз он попытался скрыть недоумение. Ну ничего, привыкнет, в очередной раз подумала принцесса.

— Я подумаю об этом. А теперь к делу. Я тебя не за тем позвала, чтобы дурман обсуждать. Скажи, ты ведь давненько наемником промышляешь? — тот многозначительно кивнул, Эрика продолжила, — Наверняка ты не только воевал, тебе ведь приходилось заниматься менее благородными вещами?

— Вы о чем? О мародерстве и грабежах? — недоумевал тот.

— Нет, ты не понял. Ты же наверняка захватывал с небольшой группой людей, например, замок, особняк или корабль, или что-то в таком роде? Караван, там. Ну, с целью вырезать хозяев или достать нужную вещь?

— Нет. Я же не бандит, и не убийца, — Керн возмущенно замотал головой.

— Да не отпирайся ты, я же не с целью морали почитать спрашиваю. Многие наемники иногда ввязываются в подобные делишки. Особенно когда начинают, ну и потом не прочь. Работа такая.

— Может всякие банды головорезов и ввязываются, но я и мои люди тут не причем. Не занимался я таким. Я сразу попал в отряд при Гильдии, там такое не приветствуют. И не обращаются туда с подобным. Я воевал, караваны и рудники охранял, всякое было. В том числе и мародерство, война дело такое. Но чтобы резню устраивать…

— На войне все средства хороши. А иногда подлая резня намного благороднее честной битвы.

— В смысле? Что вы хотите от меня? — недоумевал Керн. Даже про самокрутку забыл, дурман просто тлел в его руках.

— Ладно, не буду мудрить. Дело в том, что я собираюсь восстановить порядок, наказать предателей. Ты я, думаю, это понимаешь. Начать хочу с Цегенхафта, где засел один хитромудрый упырь. Естественно, мне надо от него избавиться. Осада крепости мне на хрен не нужна. Это долго и нудно. Я вообще предпочитаю другие методы. Особенно если разборка внутренняя. Зачем устраивать осады, бойню, пугать мирных горожан, которым вообще похер, кому подати платить? Зачем, если можно просто вырезать верхушку? Ты понял, к чему я веду?

— Понял, но если бы все было так просто. Вы, наверное, до сих пор не воевали даже во внутренних конфликтах? — предположил наемник.

— Ну да, ну да. Я не говорила, что будет просто. Я понимаю, иногда без осады невозможно ничего решить, например в случае войны на территории другого королевства или войны с захватчиком. Даже во внутреннем конфликте, если все стороны готовы к войне, проникнуть в крепость противника не так уж легко. Но сейчас противник — местный изменник, он пока не ожидает удара, и в город могут проникнуть пару десятков человек. Войти и решить проблему. Нет человека, нет проблемы, понимаешь? В конце концов, если все делать по военным правилам, в случае победы я же все равно казню изменника. Но зато я потеряю время, людей. Ведь в случае штурма будет много крови, а в случае осады, часть ни в чем не повинных жителей Цегенхафта сдохнут от голода. Разве это более благородно, чем просто захватить замок и разобраться с основными виновниками мятежа? — закончив свой монолог, принцесса удовлетворенно улыбнулась.

— Вы все правильно говорите, разумно, если бы не одно «но». Два десятка, вы в своем уме? Как с парой десятков человек брать замок в городе, где полно вояк противника? Стража, наемники… Это же безумие! — возразил Керн.

— А это уже моя забота, как все сделать. Талерманцы с таким количеством людей и не такое вытворяли. Бесчестно, хитро и наверняка.

— Но мы же не талерманцы, у нас нет магов! Надо хотя бы четыре десятка, — не унимался наемник.

— Это долго, сразу не войдем, а просачиваться группами, терять время! — не согласилась Эрика.

— Но вы хоть представляете себе ситуацию?

— Все я понимаю и представляю. Отсутствие магов не помешает проявить больше хитрости, и кое-какие достижения алхимии. Понимаешь, суть в том, чтобы взять замок, по тихому прикончить изменника, и в нужное время объявить об этом. Я все же представляю здесь законную власть, так что этого будет достаточно.

— Я все понял. Мое мнение вас не интересует. Что от меня требуется? Я должен возглавить это нападение, руководствуясь вашими ценными указаниями? Так ведь?

— Нет. Твоя забота отобрать пятнадцать наиболее смышленых людей. Не тех, кто разве что в строю воевать и в осадах прозябать способен. Мне нужны люди, умеющие думать и выкручиваться. Подойдут отличившиеся в шпионаже. Ну или с опытом наемных убийств, если знаешь о таких. И ничего возглавлять тебе не придется, я сама туда пойду. А ты можешь тут остаться, при желании, — возразила принцесса.

— Вы? Туда? — изумился Керн.

— А чего ты удивляешься? Я тоже хочу развлечься!

— Да ничего, я в последние пару дней только и делаю, что удивляюсь. Вы мой самый странный наниматель. Если позволите, я все же приму участие в этом безумии. Когда выступаем? — Керн теперь уже заинтересовался.

— Конечно, позволю. Пятеро — сегодня. Под видом гонцов. Остальные — завтра. Под видом торгового каравана. Подробности я поясню потом. Сначала займись людьми.

* * *

На погребальную церемонию Беатрис Эрике идти не хотелось. Особенно после долгого размусоливания первой пятерке наемников подробностей предстоящего им задания. Те оказались, не то, чтобы совсем тупыми, но ей пришлось объяснять каждому, попутно отвечая на множество вопросов. А вдруг то, а вдруг се? Будто у самих мозгов нет, додуматься, что делать. К концу разговора ей уже их поубивать хотелось. Но как бы там ни было, церемонию Эрика посетить все же решила. И так мало народу придет. Впрочем, о своем решении принцесса очень быстро пожалела.

Беатрис хотела, чтобы ее похоронили по заветам Книги Мироздания, то есть сначала сожгли. Принцесса не увидела ничего плохого в том, чтобы выполнить последнее желание покойницы. При отсутствии Жреца, погребальную речь и последующие молитвы должна была прочесть святоша Амелия. Но только девушка начала ритуал, как взбешенная Ева набросилась на нее. Вцепилась в волосы, стала рыдая вопить, что та сообщница убийцы, и не имеет права читать речь. Еву оттащила Эрика. В итоге читать речь стала престарелая ключница. Больше все равно было некому, помимо Эрики с Евой и Амелии, на погребении присутствовали глухой дровосек, старуха, гвардейцы, да несколько наемников. Последние помогали жечь. Ключница единственная из всех присутствующих отличалась религиозностью.

Но Ева не угомонилась, она потребовала, чтобы Амелию выгнали с похорон. Бросилась в ноги к принцессе и стала молить, чтобы сообщницу убийцы если не повесили, то хотя бы прогнали. Пришлось Эрике успокаивать кузину, а заодно приказать Алану увести рыдающую Амелию, и желательно озаботиться ее жильем вне замка. Только тогда удалось начать ритуал сожжения. Горел погребальный костер долго, моросящий дождь постоянно тушил его. Наемникам приходилось периодически подливать масло. По традиции все пришедшие на погребение должны были дождаться, пока сгорит все и потухнет пламя. Принцесса не скорбела, с нетерпением ожидая окончания ритуала. В конце концов, она не была близка с Беатрис, чтобы убиваться по ее кончине. Еще и Ева, после истерики, практически повисла у нее на шее. Принцесса не стала ее прогонять, решив потерпеть до конца церемонии.

Костер уже догорал. Эрика, от скуки рассматривала собравшихся людей, как вдруг заметила, гвардейцы стали коситься несколько правее от нее. Принцесса обернулась и на несколько секунд застыла в растерянности. Позади стоял мрачный Виктор. В руках у него была бутыль санталы. Рядом с ним она увидела незнакомого ей мужчину, черты которого в то же время кого-то напоминали. Это был невысокий гладковыбритый молодой человек с вьющимися светлыми волосами. Одет он был как простой крестьянин.

Принцесса отвернулась, обратив взор на догорающий костер. Поговорит с талерманцем потом, сейчас не время, пусть поскорбит. Главное, успеть, пока он совсем не напился. Ей, как ни странно, выпивать не хотелось. Надоело, да и поняла, что проблемы это не решает, будет только хуже, а значит, нет смысла. А тут еще перед глазами всплывал образ покойного дядюшки. Тот начинал как талантливый воин и стратег, но превратился в мерзкую свинью. Он пропил и проиграл даже панталоны, и в итоге утратил связь с реальностью. Обезумевшего озверевшего урода укокошила изнасилованная им служанка. Именно это удалось выяснить Велеру еще до того, как челядь разбежалась.

Когда костер догорел, обугленное тело понесли в склеп, а все немногочисленные скорбящие по традиции должны были отправиться на поминки. Стол накрыли в трапезной. Принцесса хотела сразу направиться к Виктору, но Ева, как на зло, умудрилась лишиться сознания. Нарочно ли она это сделала, не ясно, все равно принцессе ничего не оставалось кроме как взять девицу на руки. Мысленно ругаясь, она поспешила в замок, дабы с чистой совестью уложить Еву в постель. Вдруг и впрямь не уловка, горе у нее. Как всегда, непонятно. Впрочем, подобные уловки Ева раньше уже использовала, чем порой злила Эрику. Оно вроде не тяжело, но когда этим морочат голову, пытаясь выклянчить заботу, бревна и то приятнее таскать, чем капризную дуру.

— Эрика, что произошло, — Ева очнулась, когда они уже поднялись по лестнице и направлялись к ее комнате.

— Ты занялась своим любимым делом, свалилась в обморок, — мрачно пояснила Эрика и резко опустила девицу на пол.

— Думаю, ты дойдешь сама.

Ева обняла ее шею двумя руками и прижалась к ней.

— Так, ты на поминки собираешься? Или хочешь отдохнуть? — уточнила принцесса.

— Нет, я не хочу, там будет эта мразь!

— Хорошо, дело твое. Хотя Амелии там точно не будет.

— Я все равно не хочу. Не бросай меня, я прошу. Матушка умерла, я же теперь совсем одна. Я согласна быть твоей шлюхой. Даже одной из сотни! — выпалила вдруг Ева.

— Ева, ну сколько можно. Поговорим потом, — выдавила из себя принцесса.

— Я буду делать, все, что ты скажешь, клянусь. И слова тебе не скажу, только не бросай, — Ева буквально впилась пальцами ей в плечи.

Принцесса ничего не ответила. Она довела Еву до ее покоев и развернулась идти прочь.

— Эрика, побудь со мной, хоть немного, — жалобно протянула кузина.

— Ты же только что пообещала, что даже слова мне не скажешь. Вот, держи теперь свое слово, — принцесса оставила Еву и поспешила прочь.

— Как скажешь, — услышала она сзади.

Оставалось надеяться, девица не станет ей надоедать хотя бы сегодня, а завтра Эрика все равно собиралась уезжать. Вернется, подумает, что делать с ней, но сейчас не до этого.

Ни на какие поминки Эрика не пошла, принявшись сначала искать талерманца. Пока тот совсем не напился. По словам караульных, Виктор практически уволок таинственного гостя в замок. Путем расспросов, Эрика, наконец, почти выследила их на втором этаже. Осталось только проверить все комнаты в правом крыле. Впрочем, искала она недолго, громкие возмущения Виктора, доносившиеся из покоев Беатрис не услышал бы только глухой.

— Ты меня за этим притащил сюда, морали читать? Оставь меня в покое! — возмущался незнакомый голос.

— Тебе даже на сестру насрать, гаденыш! Мразь ты бесчувственная, уйти он надумал! Сын, называется. Кусок дерьма! Ты же не человек, а конченый упырь. Нахер я вообще с тобой возился, ублюдок! Так бы я успел, она бы осталась жива, — в ответ зло возмущался уже пьяный талерманец.

Эрика остановилась прямо у двери, силясь понять, о чьем сыне и какой вообще сестре идет речь. И вообще, с какой стати Виктор притащил сюда этого человека.

— Да я ублюдок и ты знаешь об этом. Да я упырь и распоследняя мразь. Но я не просил тебя возиться со мной. — практически рычал собеседник.

— Правильно отец отрекся от тебя. Уйти захотел, так я тебе помогу, — в бешенстве орал Виктор, следом послышалась ругань, грохот и звук разбивающегося стекла.

Принцессу в один миг осенило. «Альберт? Наследничек. Вот так сюрприз» Одновременно она практически влетела в покои дабы предотвратить расправу над кузеном.

В тот момент, когда она оказалась в комнате, талерманец уже успел разукрасить лицо Альберта до крови, скрутил его и собирался вышвырнуть в окно. Принцесса резко одернула озверевшего Виктора, не забыв ткнуть в болевую точку под ребром. От неожиданности, тот отпустил пленника.

— Прекрати немедленно, я приказываю! — с угрозой заорала она.

Тот быстро разогнулся, мрачно посмотрел на нее, потом на откашливающегося Альберта и криво улыбнулся.

— Ну он же хотел уйти, а я показывал наиболее короткую дорогу, — зло сыронизировал Виктор.

— Мда. Лучше поведай, как все прошло, как мой приказ?

— Приказ выполнен. Мясник, мертв. Чего тебе от меня еще надо? — подчеркнуто недовольно спросил он.

— Ты чего тут рычишь на меня? Я, по твоему, Беатрис грохнула? Успокойся, и прекрати ни в чем ни повинных трогать! Надо поскорбеть, иди скорби! — отчитала она Виктора.

— Может, я пойду? — вклинился Альберт.

— Никуда ты не пойдешь, пока не поговорим! — возразила Эрика.

Тем временем талерманец молча направился к двери.

— Ты куда, мы же не договорили.

— Да пошли вы все на хер, — огрызнулся Виктор и стремительно ушел прочь. Все было понятно, разговаривать с ним сейчас без толку.

Принцесса решила пока оставить Виктора в покое и взяться за Альберта. Она предложила кузену присесть, попыталась сунуть самокрутку. Тот не курил, да и выпить отказался. Ну и ладно, ее дело предложить.

— Мои соболезнования, — вспомнила о вежливости принцесса.

— Благодарю. Чем могу быть полезен, Ваше Высочество? — учтиво поинтересовался Альберт.

— Заканчивай с церемониями, вообще-то мы еще Эрхабене на ты перешли, — принцесса напомнила ему про беседы в Императорской библиотеке. Фердинанд тогда позволил пламяннику посещать это место в свободные от учебы дни.

— Хорошо. Если ты так хочешь, — кивнул кузен.

— Ты не сердись на Виктора, он просто выпил, и он… неравнодушен к твоей матери, — сочла нужным заметить Эрика.

— Я знаю, будь он равнодушен, не стал бы тащить меня сюда силой.

Принцессе теперь уже стало интересно, как так вышло, что Альберта приволокли сюда насильно. Она думала, он сам приехал. Тот кратко и по существу поведал, как спокойно жил в лесу знахарем отшельником, но по стечению обстоятельств попался талерманцу. Виктор хотел сделать Беатрис приятный сюрприз, приволок Альберта против его воли, а когда тот не захотел даже остаться на поминки, чуть не прикончил, намереваясь выбросить в окно.

— Похоже, он спятил. Твою мать, этого еще мне не хватало. Ну да ладно, я с ним разберусь. Но позволь уточнить, а почему ты так хотел уехать? Генри, с которым ты не ладил, мертв, вон, на площади приколочен. Хотя, прости, может тебе это неприятно. Только увы, твой отец стал изменником. Но не беспокойся, тебя это не коснется. Скажи, правда, где ты пропадал? Матушка искала тебя.

— И ты туда же? Не буду я откровенничать. У его талерманского высочества спроси. Как он протрезвеет, меня тут все равно уже не будет, — мрачно пробурчал Альберт.

Эрика поняла, вопрос отношения с матерью и отцом для него больная тема. Неудивительно, кому приятно, когда отрекаются и лишают наследства.

— Прости, я не буду с этим лезть. И не думай, я тебе морали, как Виктор, читать не стану, — на всякий случай предупредила она.

— Было бы странно услышать из твоих уст о морали, — выдал Альберт не то иронию, не то претензию.

— Точно, как говорил мой друг и наставник Карл, вертел он всю эту мораль на херу. У меня конечно хера нет, но к морали я отношусь примерно так же, — принцесса рассмеялась с собственной шутки. Разрядить обстановку не вышло. Лицо Альберта так и осталось каменным.

— Я заметил. По поводу морали, — пробурчал кузен.

— Ладно, давай не будем о плохом. Расскажи, как жил то, как там Академия Мудрости? — на самом деле Эрике было плевать, просто она рассудила, не стоит сразу ошарашивать Альберта ее предложением.

— Никак, там учат ерунде. Орден Света сует свой нос, и душит на корню любую ученую мысль. Я ушел со второго года, — отчитался Альберт.

— Печально. Так ты не совсем лекарь? Но чем же ты тогда занимался? Жил отшельником все это время? — теперь уже и принцессе стало любопытно.

Альберт заметно оживился и принялся рассказывать, как странствовал по Империи, был в Аркадии и Креонии, везде старался постигать лекарское мастерство даже у знахарей и шаманов, и периодически проводил ученые опыты. Рассказ получился весьма длинный. И если поначалу Эрике было интересно, то вылушивать о великолепном способе лечения от мигреней у аркадийских островян, оказалось не очень весело. Пришлось его перебить.

— Альберт, это все любопытно, но у нас еще будет время обсудить. А сейчас давай о деле. Я хотела по старой дружбе предложить тебе помощь. Хочешь стать полноправным Герцогом Клеонским?

— Нет, — отчеканил Альберт.

— Ты меня не понял, это не пустая болтовня, — принцесса дружески толкнула его в плечо, — Делаем так, задним числом я подделываю документ, в котором Генри снова признает тебя сыном и наследником. Поверь, я умею так подделать документ, что не отличишь. Талерманец научил. Пять лет я дурачила Эрхабен и всю Клеонию. Думаешь, святоша Фердинанд и Орден Света мне бы позволили так развлекаться?

— Но я не хочу быть герцогом. Не надо мне наследства, — снова поставил перед фактом Альберт.

— Ты чего, мятежей испугался? Так не переживай, я тут разберусь, помогу тебе освоиться и только потом уеду в Эрхабен! — уверила она.

— Я не хочу! — он повысил голос, его зрачки расширились.

Эрика от удивления поначалу даже не нашла что сказать. Она с ним тут возится, хотя лекаришек на дух не переносит. Она раньше его стремлений не поддерживала, а сейчас по-хорошему разговаривает. Талерманца отогнала, чем, возможно, жизнь спасла. Герцогство ему за просто так сулит, даже проблемы решить пообещала, а он… Не хочет?!

— Не поняла, как это не хочешь? Ты что, идиот? Нравится бродяжничать? Ни кола ни двора, в лесу живешь! Если нравится своим дурацким лекарским искусством баловаться, так Герцогу это не запрещено! — вознегодовала ошарашенная Эрика.

Альберт резко встал.

— Вот значит как! Да если бы не это дурацкое искусство, тебя бы уже не было, — оскорбленно процедил он и направился к двери.

Правда, уйти принцесса ему не дала. Ухватив за предплечье, Эрика резко развернула Альберта к себе. Когда он попытался вырваться и оттолкнуть ее, она без всяких премудростей врезала ему в челюсть и тем самым отправила обратно в кресло.

— Если бы я слушала придурков подобных тебе, точно сдохла бы. Поубивала бы вас всех, — в ярости процедила она. Вот ведь гад какой, она ему золотые горы сулит, а он издевается над ней.

Альберт схватился за челюсть, которая уже успела пострадать еще от Виктора, и затравленным взглядом уставился на Эрику. Принцесса даже стало неловко, уж не перестаралась ли? А с другой стороны, он бы ушел тогда.

— Хорошо, я согласен на все твои условия, — сухо отчеканил Альберт, продолжая глядеть исподлобья.

Впрочем, радоваться Эрика не спешила. Она быстро успокоилась, и сразу пришло понимание, это вынужденное согласие. Мало того, даже ударила она его без причины, будто помутилось. Стало как-то не по себе. Она в очередной раз просто запугала человека. И при первой же возможности он убежит. Как сбежала челядь, как простые горожане.

— Прости, я сорвалась. У меня неприязнь к лекарям. Ну… Понимаешь… Мне в свое время лекари только смерть обещали, или такую херовую жизнь, что хуже смерти. Когда и без того дерьмово было. Но это тоже не твои проблемы. Я не знаю, может, ты нормальный лекарь, но надеюсь, проверять не придется. Пойми, я не хочу запугивать тебя, не хочу, чтобы ты согласился, а потом сбежал, — как можно мягче попыталась объяснить Эрика.

— А чего ты хочешь? Скажи, зачем ты вообще лезешь в мою никчемную жизнь, навязывая убеждения о том, как жить правильно? Вот какое тебе до меня дело? Некому Герцогство сунуть? Или это такая наследственная болезнь, навязчивое стремление портить жизнь кровным родственникам? Так я даже не родственник тебе, я ублюдок, что могу доказать. Моя матушка нагуляла меня от целителя, мне даже небольшой дар передался. Можно проверить, ты убедишься, — заявил Альберт. Как ни странно, голос его вновь стал совершенно безразличным, будто и не бил его никто.

— Я уже знаю, что Генри не твой отец.

— Тогда зачем прицепилась ко мне? Из дружеских подуждений? Не знаю как ты, я никогда другом тебя не считал. Ты своими глупыми беседами о своем якобы магическом даре только отвлекала меня в библиотеке. Ясно же, никакого дара у тебя быть не могло. А сейчас, глядя на то, в кого ты превратилась, я бы предпочел вообще дел с тобой не иметь. Очень уж Генри напоминаешь. Вот ты и впрямь считаешь, что если избить и запугать человека, он передумает? Просто прошу, ответь, может, я и отца смогу понять, тот ни разу не объяснил ведь. Только бить умел.

— Генри сраный мудак, вот и все объяснение, почему он так делал. И я не считаю, что если избить кого-то, человек передумает. Я тебя вообще не избивала, подумаешь, разок ударила, чтобы не сбежал, пока не договорили! Кстати, никаким другом я тебя никогда не считала, не льсти себе! — раздраженно заявила Эрика.

— Хорошо, вот и договорились. Только чего ты ко мне с этим герцогством прицепилась? — в недоумении вопрошал Альберт.

— Честно? Мне до тебя, как до человека, вообще никакого дела нет. Я хотела решить свои проблемы. Желающих захапать Герцогство дохера. Сейчас тут жуткий бардак, а у меня репутация дерьмовее некуда. Настолько, что вся челядь сбежала, даже люди из города бегут от страха. Я сама виновата, накосячила будь здоров, да и Генри перед смертью постарался. Я по слухам и людей одним желанием убиваю, и девиц насилую, и пытками развлекаюсь, даже младенцев поедаю. Да да, и такое говорили. Половина состава стражи, и те разбежалось. Думаю, ты наслышан. Я рассудила, если пока уйду в тень, восстановить порядок, используя твое имя, будет проще. Я полагала, ты недоволен решением отца, и будешь только рад получить наследство. Нормальный человек обрадовался бы, спасибо сказал. Ошиблась. Откуда я знала, что ты идиот, — на этот раз Эрика не сочла нужным ни врать ни любезничать. Все равно ее очередная попытка договориться уже провалилась. Да и что взять с недоумка. Не силой же его тут держать.

— А нельзя было сразу сказать честно? — с претензией спросил Альберт.

— И что бы это изменило? Ты бы тогда согласился что ли? Мой тебе совет, проваливай. Не буду я тебя удерживать. Живи как хочешь, бродяжничай, хоть под забором сдохни. Я обещаю, талерманец тебе тоже мешать не будет. А я сама разберусь, — с этими словами принцесса резко встала.

Эрика, уже шагнула за дверь, когда Альберт ее окликнул.

— Подожди.

— Чего тебе? — Принцесса обернулась.

— Я могу остаться на ночь? Или мне уйти немедленно? — поинтересовался кузен.

— Делай, что хочешь, можешь даже погостить. С сестрой пообщаться. На поминки сходить. Ко мне только не лезь, у меня свои дела, — отмахнулась принцесса, решив больше не терять время на этого странного лекаришку. То хотел уехать немедленно, даже с Виктором сцепился, а теперь вдруг переночевать надумал. Какой-то помешанный придурок, ни дать ни взять.

Организацией так называемого торгового каравана занимался Керн. Но прежде чем осведомиться как идут дела с подготовкой, принцесса решила найти Виктора. Все-же нехорошо получилось, да и вообще, предстоящее мероприятие могло бы его отвлечь. Но проходя мимо трапезной, и услышав оттуда громкий смех Лютого, принцесса остановилась и решила заглянуть на так называемые поминки. Вдруг Виктор там. Но как она и предполагала, там она застала только Велера, Лютого, Гарри и Мариэтту. Причем те уже забыли о поводе собрания, предпочитая со смехом поминать похождения обнаженного Гарри.

— Ахаха, это же надо так! Я бы точно охерел, наткнись на человека с голой задницей, но зато с мечом! — никак не унимался варвар.

— Так он же еще драться собрался, герой с голой задницей, — возмутился Велер, и приложился к самокрутке.

— Не, ну а че! Их всего четверо было! Эх, если бы они спешились и сеть не набросили…

— Кабы да кабы! С возвращением, герой, — вклинилась подошедшая Эрика и тут же рассмеялась сама. Достаточно было представить обнаженного Гарри с мечом наперевес.

Талерманца никто из них не видел. Да и где они его увидят, если сразу в трапезную пошли, а Виктор присоединяться к ним не пожелал. Судя по всему, не зря, ибо скорбели гвардейцы явно недолго. Напоминать о цели застолья Эрика не стала. Лютый и так пустил скупую слезу на погребении, хватит с них. Принцесса выслушала увлекательную историю поимки Гарри, выпила с ними кубок за удачное завершение дела и настоятельно попросила не напиваться. Все же завтра утром они отправляются. Виктора найти в замке не удалось. Караульный на задних воротах отчитался, пьяный талерманец ушел в город. Эрика, понимала, если его искать, придеться ходить по всем трактирам и борделям Небельхафта, а когда найдет — едва ли тот будет в состоянии нормально беседовать. По сему, принцесса решила оставить Виктора в покое. Глупостей он вряд ли наделает, раньше ведь тоже бывало, когда он много пил. Учитывая, что никто к пьяному талерманцу все равно не лез, все заканчивалось разве что обблеванным полом в трактире. Так что пусть поскорбит как умеет. Ничем помочь она ему все равно не сможет. А в Цегенхафте сама разберется.