2 месяц весны. 673 год с Дня Воцарения Света. Клеонское герцогство.

Вилар очнулся связанным. Во рту стоял вкус крови. Настучали ему знатно. Еще и холодно. В этой проклятой Клеонии весна одно название, даже снег еще не сошел. В ушах зазвенели прорывающиеся сквозь рыдания мольбы и он с трудом разлепил глаза. Еще не стемнело. Попытка пошевелиться и осмотреться отозвалась не только болью, но и окончательным пониманием, это конец. Густой туман, окутавший лес, только усиливал безнадежное ощущение.

Палачи уже привязали сестру, кладут хворост и собираются жечь костер. Амелия для них ведьма, а он, её брат, который просто пытался её спасти. Не получилось, их было шестеро мужчин и одна девица, а он даже без оружия. Пусть Амелия дура, но все-таки единственный близкий человек. А ещё, он ведь поклялся защищать её. Поклялся человеку, который спас его и стал ему отцом. Но теперь ей конец. Как впрочем, и ему. Вряд ли они оставят его в живых. Хотя, пусть лучше убьют, он не сможет жить, если на его глазах сожгут Амелию.

— Я не ведьма! Мирозданием заклинаю, я же хотела помочь! Прошу! Мы уедем! Клянусь! Отпустите брата! Хотя бы Вила! Он не виноват! — кричала Амелия.

— Отпустим, когда он посмотрит, как ты горишь! — орал Сэм, который ещё недавно хотел на ней жениться.

— Проклятая ведьма, сейчас ты ответишь за Мика! — вне себя от гнева орал Арч, сына которого Амелия пыталась спасти. Не смогла и теперь её сожгут.

— Полина, мы же были подругами! Ты же знаешь, я не ведьма! — истошно рыдая, обращалась сестра к той, кому когда-то доверяла.

— У меня нет подруг ведьм! — небрежно бросила дрянь, которая просто не поделила с его сестрой жениха.

Именно Полина рассказала всей деревне, что у Амелии отец был магом, а потом солгала, будто видела, как она колдует.

— Сука, это же ты все устроила! Чтоб тебе пусто было, потаскуха! — подняв голову прокричал Вилар.

За это он получил ногой по ребрам. От Кайла, из-за которого Полина оговорила его сестру. А он поверил.

— Прошу, не трогайте Вила, Он не виноват! — взмолилась Амелия.

И тут она со своим проклятым милосердием. В какой-то момент его взяло зло. Но истошные крики сестры тут же заставили его всем своим нутром ненавидеть тварей, затеявших это судилище. Вилара схватили за волосы, и подняли повернув голову так, чтобы он видел будущий костер.

— Сукин сын, смотри на свою ведьму! — процедил Герм.

Этот гнида дождался своего момента, сам он боялся его, а теперь — герой.

— Горите в Бездне, выблядки свинорылые, — процедил Вилар, глядя как Полина достает огниво.

Он приготовился, сейчас снова дадут по ребрам, но его вдруг отпустили. Вилар услышал незнакомый голос.

— Вы тут, я гляжу, совсем охерели.

— Ведьма убила моего сына, — возопил Арч.

— Я не ведьма! — взвыла Амелия.

Вилар обернулся на голос. Незнакомец подошел ближе. Густой туман не помешал рассмотреть, что у этого высокого бледного человека красные глаза. Как у того демона, о котором все говорили.

— А-а-а! Демон! А-а! — заверещала Полина и кинулась бежать.

Вилар не мог видеть всего происходящего, на похоже, все бросились врассыпную. Оно и понятно. Крестьяне даже в лес далеко не ходили. Демона боялись. Болтали всякое. Якобы в соседней деревне четыре года назад двое видели как демон человека ел. Причем, один спился, другой спятил. А демон этот нынче самой принцессе служит. Она то его и вызвала.

«Все это ерунда. Пьянице привиделось, сумасшедший рад подтвердить, а суеверным крестьянам только болтать», — был уверен Вилар.

Он всем этим россказням про демона не доверял. Считал себя слишком умным, чтобы верить в такое. Он же из города, всякое в жизни успел повидать. Год жил в приличной семье. Даже грамотен. Ну служит принцессе какой-то альбинос. Чего тут такого?

Но сейчас он уже начал сомневаться. Вдруг и впрямь тот самый демон? Впрочем, долго размышлять ему не пришлось. Амелия, которая, в отличие от него, слухам доверяла, принялась молиться.

— Я не демон, мать вашу! Жрать вас не собираюсь, — с возмущением вознегодовал альбинос, разрубая мечом веревку, которой привязали Амелию к дереву.

Сестра молиться вслух прекратила. Вилар, отгоняя глупые по его мнению мысли, присмотрелся к спасителю. Точно не из простых. Оружие чего только стоит, не говоря уже про одежду из кожи рогопса. Точно при замке состоит. Но не демон. Те обитают в Бездне. Это любой разумный человек знает.

— Благодарим за спасение! Господин, простите мою сестру, она напугана, — объяснился Вилар, пока альбинос перерезал связывающие его веревки.

— Господин? — тот рассмеялся.

— Простите, возможно, к вам стоит обращаться как к благородному? — предположил Вилар, поднимаясь с земли.

— Не стоит беспокойства. Называй меня… просто Элином.

— Я Вилар. Но в деревне зовут Вилом. Это Амелия, — он уже подошел к заплаканной сестре.

— Мы очень благодарны…, - все еще испуганная сестра принялась сквозь слезы откланиваться.

— За что жечь собирались?

— Я клянусь, что не ведьма, — Амелия вновь ударилась в слезы.

— Это понятно, какая бы ведьма себя жечь позволила. Меня волнует, что за херня случилась. И в какой деревне эти мудаки живут?

Вилар решил рассказать все как есть.

— Мы из Туманной долины. А произошла мерзость. Девки жениха не поделили. Вот, эта дрянь, вы ее видали, Амелию и ославила. Мол, ведьма жениха приворожила. Но потом вышло так, Амелия раньше со старой травницей дружбу водила. Травница уже померла, но она решила больному мальчику помочь. Ну а тот умер. Не по её вине, он же голову сам расшиб. А та дрянь, сама тот ещё демон, опять на Амелию, ведьма мол. Вот и собрали судилище. Я спасти пытался. Да вот, как видите, — он все выложил, как ему показалось кратко.

Сестра его то и дело всхлипывала.

— Ну, ничего, растолкуем, как людей жечь, — Элин зловеще улыбнулся.

— Что вы будете делать? — сквозь слезы выпалила Амелия.

— Думаю, мы поступим так. Идете со мной в Небельхафт, будете моими гостями. Вам все равно в деревню нельзя. Пристрою на работу. Порядок в округе для меня не пустой звук. Так что по приезду вы напишете список виновных в попытке свершения самосуда.

Вилару эта идея понравилась. Хорошо, что они наткнулись на влиятельного человека. Если тот не врет, эти твари теперь ответят.

— Не надо ничего! — вдруг выпалила сестра.

Вилар в этот момент буквально озверел. Он грубо схватил сестру за предплечье и резко притянул к себе.

— Хватит, дура. Мы чуть не сдохли из-за тебя! Я говорил, не ходи к той бабке! Я говорил, не болтай, что отец твой маг! Чуть не сдохла, а теперь ты защищаешь их! Дура! — бешено орал он, тряся Амелию за плечи.

Как же его достало её милосердие. Ублюдки её почти сожгли. Его избили, до сих пор кровью плюется. А эта блаженная, не надо…

— Прекратите! — приказным тоном потребовал Элин и развел их в стороны, — Оставь свою невесту, не видишь, она скромничает!

— Она мне сестра, — заметил Вилар, мысленно добавив, — «В жизни бы на такой дуре не женился».

Элин недоверчиво окинул их взглядом. Оно и понятно, не похожи они. Амелия на вид типичная клеонка, русоволосая, с бледной кожей и серыми глазами. Еще ростом невысокая и хрупкая. А он высокий смуглый черноглазый брюнет довольно крупного сложения.

— Названая сестра. Я вообще родом из Аваргии. Сирота. Отец Амелии взял меня в семью, — счел нужным пояснить он.

— Ладно, разберемся. Амелия, ты не переживай, наказать их мне труда не доставит. Ну, так что, принимаете мое приглашение? — Элин улыбнулся.

— Мы с сестрой благодарим. Мы будем очень рады, — тут же встрепенулся Вилар. Им же правда идти некуда. Не в деревню же возвращаться.

Элин повел их так быстро, что они с Амелией едва поспевали. Вилара перед этим знатно отпинали, да и сестре, к беготне и так непривычной, досталось. Только когда Амелия едва не упала, зацепившись платьем о корягу, Элин пошел помедленнее. Только тогда Вилар заметил, тот еще и хромает. Правда, ему оно ничуть не мешает. Он сделал вывод, наверняка, бывалый вояка, или охотник. Впрочем, Элин не дал ему спросить, кто он такой и что в лесу делал, ибо сам задавал множество вопросов.

Впрочем, Вилар сам уже все понял. Даже деревенские слухи на пустом месте не растут. Альбинос точно при замке служит. Принцессу, наверное, охраняет. Такая вот прихоть у наследницы, такой же как она гвардеец. А кто ей откажет? Но сам альбинос хоть и одет и вооружен дорого на благородного совсем не похож. Простой больно, даже по разговору. Вилар даже позволил себе расслабится.

Он, конечно, с благородными не сильно знался, но в бытность жизни в городе сталкивался. Те высокомерные, на таких как он и Амелия, смотрят как на грязь. И разговаривают по-другому. Будь альбинос благородным, точно бы их не позвал к себе. Элин тоже, конечно, высокомерен, но по-другому. Так ведут себя воины. Точно охранник при наследнице. А тут охотился. Наверняка, он охоту любит. Не зря на левой щеке виднелись шрамы от когтей.

Единственное, определить возраст никак не получалось. На лице поросли не было. Но ростом тот с него, явно же не малолетний юнец. Впрочем, насколько Вилар знал, альбиносы всегда странно выглядят. Те, кого он раньше встречал, двое немолодых попрошаек послушников, тоже были без поросли. Правда, выглядели они жалко до отвращения. Уродцы, одним словом. Элин смотрелся намного приличнее. Оно и понятно, если его одежда стоит как вся их деревня. Да и совсем никчемного доходягу на такую службу не взяли бы. Все же принцессу охранять надо, а не сарай.

Тем временем вопросы Элин задавать не прекращал. О себе, а заодно и о сестре, Вилару пришлось выложить достаточно. Альбиноса заинтересовала Мизбария и затянувшаяся война. Только он узнал, что они с сестрой беженцы, сразу принялся буквально допрашивать, вплоть до подробностей.

Элину было интересно, как почти разрушили целый город, учинив там небывалую резню. Вилару было не особенно приятно рассказывать, Амелия и вовсе поникла. Но тот их спас, собрался приютить, потому не отвечать на его вопросы Вилар счел невежественным. Хотя, его бы воля, век бы это дерьмо не вспоминал.

Он уже год жил в семье мага целителя Демиориса, и, можно сказать, был счастлив. Ему скоро должно было исполниться пятнадцать, он уже научился грамоте и готовился идти в местную гвардейскую школу, куда брали с шестнадцати. Но всем надеждам не суждено было сбыться.

Когда объявили, что началась война, поначалу в городе не было паники. Прошлая война с хамонцами не добралась до Двинны. Но когда хамонские войска были уже близко, Мизбарский герцог объявил, что признает право хамонцев владеть этими землями и присягнул Магистру. Войска герцога перешли на сторону хамонцев. В пылу гнева горожане сожгли Храм Богов Апартиды. Последователи Ордена Света в долгу не оставались. Весь город будто обезумел. Началась массовая резня. Сосед пошел на соседа. Жгли храмы, громили лавки и убивали.

Им с Амелией просто повезло. Демиорис послал его к жрецам, с которыми собирался отправить Лорию с Амелией прочь. Вилар застал храм сожженным. Когда он вернулся, дом был разгромлен и ограблен. Лория была мертва, а Демиорис при смерти. Весь изрезанный, валяясь в луже крови, он держался лишь благодаря своему дару. Ждал его. Амелию он успел спрятать в погребе. Вилар поклялся, что позаботится об Амелии. Разумеется, отвезет к тётке в Клеонию…

Конечно, Вилар не особенно откровенничал с Элином. Его личные разочарования тому вряд ли интересны. Но выложить про бардак в Двинне пришлось во всех подробностях.

— Охереть, что эти гребаные святоши с людьми делают. Вчера соседи, а сегодня враги. Последнее дело убивать из-за молитв, — искренне возмутился альбинос.

— И я не пойму, зачем? Враг еще не вошел, полгорода в крови утопили. Всех резали. Вот за что было целителя убивать, если он ничего дурного не делал? — вторил Вилар.

— И куда только Мироздание смотрит. Удивляюсь, как еще остались те, кто верит блядским писания, будто высшим силам не насрать, — процедил Элин.

Вилар обрадовался, Элин тоже не поклонник всяких писаний. Редко единомышленники попадаются. Он и раньше не сильно уповал на Мироздание, а после Двинны совсем разочаровался.

— Вот и я о том же. Если Мироздание или всякие там боги такие милостивые, какого хрена тогда смотрят на все это? Отец жил по заповедям, молился, в Храм ходил. Где это Мироздание было, когда его убивали? — распалился Вилар.

— Вил, прошу тебя, — подала голос доселе молчавшая Амелия.

Его в очередной раз взяло зло. Но ссоры не последовало, вдалеке послышался хохот, Вилар насторожился. Элин это заметил.

— Это мои люди. Мы банду разбойников тут искали, — пояснил он.

Внезапно из-за кустов к ним на встречу вылетел какой-то мужчина. Едва не наткнулся, будто не видел, куда прется. Амелия вскрикнула, не успел Вилар даже одуматься, как Элин толи подножку тому подставил, непонятно, но мужчина с хрипом полетел на колени. Альбинос не медля порядочно приложил его коленом по спине, и вывернув руку, грубо заставил встать.

— Куда собрался, гнида?! Пошел! — рявкнул он, толкая хрипящего мужчину.

— Не бойтесь! Это разбойник, от моих сбежать хотел, — обернувшись, с довольной улыбкой пояснил Элин, — Ну я им задам сейчас! Шевелись, а то руку сломаю, — угрожал он, толкая перед собой предполагаемого разбойника.

— Вил, не надо нам туда, у меня недоброе предчувствие. Прошу тебя, — шепотом взмолилась Амелия.

— Нет, я все решил, — резко шикнул он и буквально потащил сестру за собой, нагоняя альбиноса.

Дура… Предчувствия у неё недобрые. Как стервам вроде Полины доверять, так за милую душу, а в кои то веки нормальный человек попался, эта блаженная знать его не желает.

На поляне возле дороги перед Виларом открылась вполне обыденная картина из жизни подорожных стражников. На обочине стояла запряженная двумя лошадьми крытая повозка. Из нее торчали две пары ног. Возможно, убитые. Борьба с разбойниками, дело грязное и кровавое. Чуть поодаль паслись лошади. Неподалеку в кучке столпились пятеро мужчин в воинском облачении. Они курили и что-то увлеченно обсуждали.

В глаза сразу бросились двое знакомых людей. Не лично, разумеется. Вилар посещал все казни, поэтому в высоком худощавом мужчине сразу признал палача Карла. Этого жуткого типа можно узнать по одним длинным жидким патлам, которые тот зачем-то оставлял распущенными. Из-за клеонской сырости они напоминали сосульки. Хромой, с искривленным носом, шрамом над бровью и злобным оскалом, палач одним своим видом отбивал охоту нарушать закон. Помимо казней, Карл одновременно состоял гвардейцем принцессы. Неудивительно, с каким удовольствием он казнил, одно это напрочь отбивало желание связываться с ним.

Высокого рыжего здоровяка с заплетенными в косы бородой и волосами Вилар видел городе. Столь колоритного варвара хрен забудешь…

— Идиоты, вы куда смотрите? Не можете уследить, убивайте! — тем временем возмутился Элин, толкая пленника к повозке. Мужчины обернулись.

— Кто приказал парочку оставлять, чтобы в назидание вешать? Так бы я, конечно, с радостью, — оправдывался Карл.

Верилось охотно. Помимо его странного прозвища Темный Мессия, горожане нарекли его Веселым Палачом. Во время казней Карл всегда улыбался, отчего казался особенно жутким. Впрочем, сейчас он был скорее рад грядущему знакомству. Достаточно было представить, как Веселый Палач вздернет братию, решившую сжечь Амелию.

— Карл, но я не приказывала их отпускать! Связывайте! — приказала, как оказалось, женщина, подошедшим к телеге двум мужчинам с типичной клеонской внешностью.

Вилар тут же отвлекся от размышлений относительно удущей работы для палача и в недоумении уставился на альбиноса. Он даже не подумал, что девица. Вот и поросли нет. Хотя, а как тут поймешь? Одета — по-мужски, при оружии, ещё и дерется. Для мужика фигура пусть и худая, но не настолько, чтобы счесть совсем доходягой. А для девицы рост высокий, плечи широкие, а женских форм не видно, ещё и сутулится. Голос какой-то грубый, хрипловатый, ругается как портовый носильщик, манеры туда же. Причем, судя по гонору, она там главная. Неужели сама принцесса Эрика?

«Охренеть…»

Тем временем, перепалка продолжалась.

— Алан, это ты виноват, опять болтовней всех отвлек, — возмутился один из связывающих, невысокий коренастый мужчина со шрамом, слева рассекающим губы.

— Ты охерел, мудак! Сам первый болтовню мою и слушал! — огрызнулся высокий смугловатый блондин с немного отросшими волосами. Вилар припомнил, что и его где-то уже видел.

— Больше никто не сбежал?

— Нет! Эрика, все тут! Вот, один сидит. И этот, остальных четырех замочили! — объяснялся варвар.

— Карл, твоя работа? — с ухмылкой спросила Эрика.

— Его! Темный Мессия вечно у нас всю работу забирает! Сказано же, на разведку, потом сюда, и вместе идем! Нет, сам! Ему ещё и перепадает чаще всего…, - в шутливой форме принялся возмущаться Алан.

— Я и сам справляюсь, — самодовольно ответил Карл, перебив его.

— Жадный какой, все себе, все себе, — сыронизировала Эрика.

— Не возмущайся, ты не лучше. Ладно, те трое, но пятерых, как в прошлый раз. Всем могло хватить. Я не виноват, что шайки тут маленькие, по три калеки. Потому никто делиться и не хочет, один Алан только щедрый. Или трусливый, — съязвил Карл.

— Я не трус, — возмутился блондин, — просто не жадный, как вы!

— Вил, давай не пойдем, пока не поздно. Это же принцесса-демон. Слыхал, что говорили? Еще и этот палач Темный Мессия… — чуть не плача, зашептала Амелия, но Вилар все уже решил.

Они пойдут. К принцессе, тем более. Плевать на палача. И пострашнее людей видал. Даже на талерманца плевать. А Демиорис предупреждал про Генри. Но все знают, тот воюет и уже пятый год не показывается. Особенно, когда идти некуда.

Разбойника связали и Эрика вспомнила про них. Точнее ей напомнил Алан.

— А вы что тут забыли? — спросил мужчина, обратив на них внимание.

— Проклятье, совсем вылетело. Это мои гости. Вил, Амелия, идите сюда!

Он потащил слабо упирающуюся сестру.

— Представлюсь, как есть. Не пугайтесь только, — начала Эрика.

— А они че не знают, кто ты такая? — удивился Карл.

Вилар хотел было сказать, что понял уже, но принцесса ответила первой.

— Сейчас узнают. Я Эрика Сиол. Та самая. Принцесса. Я так развлекаюсь. Другие принцессы вышивают, а мне нравится ловить разбойников, — заявила она, и начала представлять остальных, оказавшихся её гвардейцами.

Когда им представили, как оказалось, гвардейцев, Эрика скомандовала выдвигаться.

— Поедете в повозке. Сядете с Гарри впереди. Думаю, уместитесь! — распорядилась она.

— Ваше Высочество, благодарю, я с удовольствием поеду как прикажете, но сестра очень мертвецов боится, — неловко предупредил Вилар.

Негоже принцессе перечить, но Амелия, действительно, не могла даже стоять рядом с мертвыми. Даже на похоронах в деревне. Если у нее случится истерика, Эрика точно решит, не нужны ей такие гости.

— Без проблем, — уверила Эрика и обратилась к гвардейцам, — Ну, кто из вас повезет юную леди?

Те едва не хором уверили, что будут рады. Вилар только вздохнул спокойно, но Амелия вдруг тихонько расплакалась. Эрика в недоумении подошла к ней.

— Что случилось? Ты наверное, моих гвардейцев боишься? Тьфу, я и не подумала. Тогда со мной поедешь, — принялась успокаивать принцесса его сестру.

Та вдруг испуганно отступила назад.

— Может, ты ехать не хочешь? — ожидаемо спросила принцесса.

— Ваше Высочество, Амелия просто стесняется. Она рада принять ваше приглашение! — решительно произнёс Вилар, поклонился и буквально подтолкнул сестру навстречу принцессе.

— Да, Ваше Высочество, — дрожащим голосом тихо промолвила она, утирая слезы.

— Скоро отправляемся, — скомандовала принцесса уже вскочив на коня, и подала руку Амелии, — Ну, прошу.

Сестра испуганно замялась, Вилар её в который раз молча подтолкнул. Что она себе думает? Её наследница Империи спасла, в гости пригласила, снизошла на свою лошадь взять, а эта ненормальная недовольна. Все-таки Амелия дура, как это не досадно.

— Не стесняйся, никто тебя не съест. Давай руку, ставь ногу сюда, и цепляйся вот тут, — пояснила Эрика.

В этот раз Амелия подчинилась, и подав ей дрожащую руку оказалась верхом сзади принцессы. Эрика пояснила Вилару, что на повозке они приедут немного позже, но об Амелии он может не беспокоится. Увы, не беспокоиться не получалось. Вилар боялся, что сестра может все испортить. Эрика не любит святош, а его сестра помешана на Мироздании. Пока это было не заметно, Амелия походила на испуганную девицу. Но вдруг ляпнет не то?

Когда они отправились, Гарри взялся расспрашивать, как они на Эрику наткнулись, и с чего она их позвала. Вилар рассказал, все как есть.

— Повезло вам. И мудаки ответят. Эрика это так просто не оставит. Она терпеть не может подобное блядство. Может, слыхал, в прошлом году в деревне Синие кусты за это дело больше двух десятков человек наказали?

— Как не слыхать, ежели вся округа болтала. Я даже на казни был, — заявил Вилар умолчав, что не просто болтали, но и возмущались.

В маленькой деревне Синие кусты тогда сожгли девицу. За это старосту и двоих мужиков на площади повесили. Остальным двадцать лет каторги дали. Верная смерть. Крестьяне возмущались, а Вилар считал, по делом. Даже на казнь сходил. Причем, по зову души. Хотя он и так все казни посещал. Тогда больше шансов толкнуть сивуху или даже шкуру.

Вилар пахать на земле не любил, а наняться в стражу не мог из-за сестры. Когда они тут оказались, той было двенадцать. Еще и запуганная. Одну в деревне не оставишь. А на жалование стражника даже на самом плохом постоялом дворе в городе не прожить. От земледелия его спасла охота. Это ему как раз нравилось. Ну а сивуху делать не сложно, тоже какой-никакой заработок. Особенно в ярмарку или в день казней.

— Только ты поди не в курсе, это еще милость была. Эрика хотела всех, кто на сожжении присутствовал, наказать. То есть, всю деревню, кроме детей малых. Но тогда куда детей девать? Вот женщин и помиловали. Но деревня почти без мужиков осталась. В назидание. Там тоже девки жениха не поделили. Теперь делить стало некого, — Гарри рассмеялся.

— Вот и по делом, — согласился Вилар, а сам уже представил на виселице всю братию, пытавшуюся сжечь сестру.

Дальше беседа пошла своим чередом. Сам Гарри оказался родом из соседней деревни. Провоевал пятнадцать лет, вернулся, пошел в стражу и вскоре попал в гвардейцы к принцессе. Повезло ему. Ехали они долго, и Вилар все-таки не удержался от любопытства, и решил хоть что-то выяснить про наследницу. Почему она такая странная, по лесу одна ходит, разбойников ловит, ведет себя не как девица, еще и гвардейцы с ней на ты, он спрашивать поостерегся. Не дурак же. Решил начать беседу издалека. Про службу, например.

— И как служится? Хорошо, поди?

— Лучше службы не сыскать. За пять лет мы с Ее Высочеством почти друзья. Ну ты и сам заметил, ежели не слепой. А сначала мы были ее наставниками. Вместе с талерманцем. Знаешь, кто такие талерманцы?

— Конечно. Я же не отсюда, из города. Хотя, нынче все в округе знают, кто такие талерманцы. Молва быстро расходится. Правда, что он был наставником принцессе, этого не знал, — честно поведал Вилар, мысленно напрягшись.

Про жуткого талерманца в замке он совсем забыл на радостях. Его, в отличии от демона, он опасался сильнее, чем крестьяне. Да и как не опасаться? Крестьяне в этой глуши про талерманцев почти не слышали. А он, когда жил в городе, наслушался, чего творили эти изверги. Этим служителям Проклятого одна радость убивать и пытать людей. Они даже города жгли для разлечения. Орден Талерман, конечно, разогнали, но тогда погибли тысячи, а талерманцы все равно остались.

Гарри принялся расхваливать службу дальше. Так же он заметил, что принцесса вскоре планирует возвращение в Эрхабен. Как семнадцать стукнет, а это уже скоро, так и отправятся.

Несмотря на пугающего талерманца, Вилару все происходящее нравилось. Какая бы Эрика не была странной, это хорошо. Будь она нормальной благородной леди, его бы в жизни не подпустили к ней. А здесь все так просто получилось. Когда ещё простолюдин смог так близко подобраться к особе императорской крови?

«Нужно все сделать, чтобы пристроиться», — решил для себя а он.

Когда они добрались до замка, уже стемнело. Гвардеец Алан, именно ему Эрика еще в лесу поручила озаботиться его размещением, предложил проводить его к сестре. Как только они вошли в замок, Алан сразу начал расхваливать Амелию.

— Она прелестная девушка, а главное, она прекрасна не только ликом, но и душой, — соглашался Вилар.

«Лучше бы она некрасивой была, чем такой блаженной дурой» — про себя добавил он.

Но Алану это знать необязательно. Вдруг он или кто-то из гвардейцев решат на ней жениться? Те из простолюдинов, могут польстится. Той давно пора, восемнадцатый год пошел. И ему гора с плеч.

— Я уже успел оценить. И не только я, даже Её Высочество не смогли остаться равнодушной, — голос Алан вдруг погрустнел.

— Амелия очень мила и умеет располагать к себе людей, — продолжал хвалить её Вилар.

— Ты не так понял, — гвардеец вдруг перешел на шепот, — Хотя это и не тайна вовсе. Эрика предпочитает девиц. У любого в замке спроси. В ее постели побывали все красивые шлюхи города, — шепотом поведал гвардеец.

— Её Высочество вправе иметь особые предпочтения, — отговорился Вилар, ничуть не удивившись.

Как себя принцесса ведет, было бы странно, если бы она предпочитала мужчин.

— Я не спорю. Но я тебе сказал это, потому что проникся судьбой Амелии. Принцесса на твою сестру глаз положила, — шепнул тот.

— Что за вздор? — в недоумении возмутился Вилар, так как просто не мог поверить, что подобное извращение коснулось его сестры.

— Не зря она ее к себе на лошадь взяла, — настаивал гвардеец.

— Она просто пожалела её, — отговорился Вилар, хотя сам задумался и принялся вспоминать, как вела себя принцесса по отношению к Амелии.

— Как знаешь. Только прошу, пусть это останется между нами, — шепнул Алан.

Они уже вышли в холл и продолжать подобный разговор стало неуместно. Беседовали они теперь уже про трактиры. Гвардеец расхваливал одно заведение, и настойчиво приглашал вечером отправиться туда вместе с ним. Вилар отказывать не стал, тем более Алан сказал, что выпивка с него.

Как выяснилось, Герцогиня уже выделила Амелии отдельную комнату на втором этаже. Когда они подошли, сестра беседовала с леди Беатрис. Вилар решил, не станет мешать, а подождет за дверью. Алан через какую-то минуту увязался со стражником Тони, с которым перед этим даже познакомил. Оставшись в одиночестве, Вилар в который раз принялся прокручивать слова гвардейца, будто наследница польстилась на Амелию.

«Может, он солгал? Решил посмеяться, полагая, что я деревенский идиот?»

Он решил, нужно поспрашивать про так называемых шлюх. Но если и правда, принцесса любит девиц, так не факт, что гвардеец не перепутал.

«Но если Алан прав?» — тут же засомневался он.

Негодовал он недолго. Вилар поймал себя на мысли, как хорошо, если бы его сестра стала любовницей наследницы. Ну и ладно, что это считается извращением. Эрика особа императорской крови. Она может себе позволить вольности. Зато Амелию, а заодно его, ждут золотые горы. Эрика — единственная наследница. Судя по всему, в будущем она будет не просто женой Императора, а скорее тот несчастный будет просто её мужем.

«Размечтался…» — Вилар в итоге приуныл.

Слова Алана ещё ничего не значат. Он пока не заметил ничего. Но в любом случае, он решил, нужно поговорить с Амелией и попросить её вести себя с наследницей подобающим образом. То есть, не рыдать при ней, не шарахаться и молчать про Мироздание. А там, как сложится.

Амелия беседовала с леди Беатрис ещё целый час. Все это время Вилар ждал. Когда Герцогиня покинула покои его сестры, он, разумеется, поприветствовал ее, поклонившись. Разумеется, он преминул отметить внешность Ее Светлости. Ее он раньше не видел. Леди Беатрис на людях бывала редко, и то без вуали не показывалась. Та оказалась неожиданно красивой. Голубоглазая, светловолосая, с обворожительной улыбкой. Сразу и не скажешь, что четвертый десяток перевалило. Он бы не дал ей больше тридцати.

«Неудивительно, почему на нее талерманец глаз положил» — со знанием дела рассудил он.

Про то, что они любовники, шептался весь город. На богатство польстился, говорили одни. Титула добивается, твердили другие. «А зачем еще сношать старуху?» Вилар сам так думал, а когда сегодня узнал у Гарри, что талерманцу всего тридцать три года, только убедился. Но теперь все ясно. Это в деревне, да и в городе, в таком возрасте женщины уже старухи. А тут безбедная жизнь в роскоши.

Когда Вилар вошел к Амелии, не успев отойти от восхищения Герцогиней, он вновь буквально ахнул. Мало того, что комната была огромной, такой шикарной обстановки он ещё не видел. В доме Демиориса была более скромная обстановка. А тут… Одна кровать с розовыми балдахинами чего стоила. Сестру он и вовсе поначалу не узнал. Её нарядили в новое платье. Как у Беатрис. Еще и навешали украшений, сделали прическу. Может, Алан был прав? Такие милости просто так не оказывают.

— Ты прямо как благородная, — бросил Вилар, осматривая Амелию.

Впрочем, она ведь и впрямь по крови наполовину благородная. Это мать ее простолюдинка, а отец ненаследный отпрыск из баронского рода. Другое дело, кому это надо, если за женитьбу род от него отрекся. А что значит кровь без признания? Ничего, даже цвет один. Он по крови тоже далеко не крестьянин. И толку никакого.

— Её Светлость настояли, хотя мне так неловко. Я не посмела отказаться, — опустив глаза, пролепетала Амелия.

— Брось ты. Когда дают, нужно брать. Вот комната у тебя, тоже как у знатной леди. А ты не хотела ехать, дуреха! — добродушно отчитывал он сестру, развалившись в мягком кресле.

Амелия стояла посреди комнаты, не зная, куда себя деть.

— Нехорошие у меня предчувствия, брат, — почти шепотом бросила она.

Вилар резко встал, подошел к Амелии, и взяв её за руку, потянул к кровати, на которую практически насильно усадил.

— Я больше не хочу слышать про предчувствия. Ты не разбираешься в людях. Тебя пригласила в замок принцесса, поэтому ты должна оказывать ей почтение, — в отчитывающей манере обращался он к сестре.

— Вил… — дрожащим голосом произнесла Амелия и разрыдалась.

— Что случилось, ты чего плачешь? — возмутился Вилар.

— Я боюсь… — промямлила она, закрыв лицо руками.

— Кого ты боишься? — недоумевал он.

Неужели сестра от того судилища ещё не отошла, успокоиться не может?

— Её… Её Высочество… Мне страшно, и совестно… Я благодарить должна… а я боюсь. Она хочет всех казнить и… предалагала научить меня пытать людей, — сквозь слезы поведала Амелия.

— И что? Разве эти гады не заслужили? Жаль, мне она не предложила, — с досадой бросил он.

— Вил, Мироздание их рассудит, вспомни, как поучал отец, — она взяла его за руку.

— Мироздание не спасло отца от смерти. Хватит. Забудь про Мироздание. Ее Высочество тебе жизнь спасла. И меня, твоего брата, спасла. Принцесса снизошла до приглашения оборванцев в свой замок, а ты… Неблагодарная, — процедил Вилар вполголоса, опасаясь, что их услышат.

Сестра вдруг схватила его за руки.

— Вилар, прошу, позволь мне уйти. Не хочешь, чтобы я послушницей шла? Я клянусь, что не пойду. Я пойду прислугой. Отпусти меня, прошу, — полушепотом взмолилась Амелия.

Вилар решил, что не станет более потворствовать ей. С него хватит. Сестра чтит Книгу Мирозданию? Пусть чтит.

— Послушай меня, сестренка и решишь, что тебе дороже. Это мой шанс на достойную жизнь. Книга Мироздания призывает думать о счастье ближнего. Ты думаешь только о себе, — сыпал обвинениями Вилар.

— Это неправда! — сквозь слезы воскликнула она.

— Ты хочешь уйти, плюнув на меня. А я многим пожертвовал ради тебя. Жил в этой дыре из-за тебя. Отказался от воинской службы, о которой всю жизнь мечтал, чтобы ты не умерла с голоду. Рисковал жизнью, когда вытаскивал тебя из Двинны. Чуть не сдох, когда бросился сам против шестерых, только бы тебя не сожгли. Ты считаешь, я плохо о тебе заботился? Ответь мне? — вопрошал он.

— Заботился. И я очень благодарна. Я бы умерла без тебя, — отводя взгляд, уверила сестра.

— Вот, видишь. Я все мечты в Бездну послал, а тебе трудно ради брата принимать милости от наследницы. Сложно учтиво с ней общаться и не донимать Мирозданием? Отец ведь учил тебя благородным манерам. Я тебя никогда ни о чем не просил. Вот других деревенских девиц замуж насильно выдавали. Ая ждал, пока у тебя по любви будет. Ни одной девице девяти подряд женихам отказать не позволили. Но тебе плевать на всех, кроме себя, — Вилар встал и стремительно отошел к окну.

Теперь он был уверен, Амелия не сможет ему отказать. Он хорошо знал сестру и понимал, что этот способ действует безотказно. Раньше он никогда этим не пользовался. Наоборот, злился, когда Амелия, только услышав обвинение, будто она думает лишь о себе, готова была сделать что угодно. Вилар много раз пытался втолковать, люди так веревки из нее вьют. Но теперь пришел его черед. Если сестра наивная дурочка, и он не может ничего изменить, он воспользуется этим. Он имеет на это право.

В какой-то момент Вилар вспомнил, как поклялся Демиорису заботиться об Амелии и его обуял стыд. Но тут же он себя одернул. Он и так многое сделал. Он вообще-то клялся довезти ее к тетке. И то, легко сказать, довезти. Взять хотя бы дорогу до Клеонии.

Юная Амелия тяжело пережила смерть родителей. Она почти всю дорогу была в истерике, боялась оставаться одна. Монеты быстро закончились, но Вилар не мог даже подработать носильщиком. Некуда деть сестру. Но кормить ее тоже надо. И самому жрать хотелось. Тут еще Амелия от ночевок в лесу заболела. Пришлось ему вспоминать былое. Воровать. Хотя он давал себе клятву, не делать этого.

Довез. Оказалось, тетка Еления умерла. Живой родни не оказалось. Так и застрял в глуши. На пять лет. И какова благодарность? Проклятье, он не требует от нее жертвовать жизнью. Ей же лучше будет, она сама потом поймет. Она ещё спасибо скажет.

— Вилар, прости меня неразумную. Я неблагодарная, и нет мне прощения. Я все сделаю. Клянусь, я буду угождать Её Высочеству. Всеми силами буду, — Амелия все ещё рыдая, кинулась ему на шею.

Он ещё какое-то время побыл с Амелией и оставив уже успокоившуюся сестру, отправился прочь.

Куда ему идти, никто не сказал. Вилар направился на задний двор. Может, кого-то из гвардейцев встретит. Не бродить же попусту по замку. Одет он бедно, после избиения вся одежда подранная, грязная, со следами крови. Чего доброго, стражники за вора примут. Главное, сейчас никого не встретить. Он осмотрелся, вокруг было пусто. Дошел до лестницы, спустился на первый этаж. Тут к нему вдруг подскочили сзади и в весьма грубой форме попытались скрутить…

Нет бы не сопротивляться. Разобрались бы. Но подскочили слишком неожиданно. Вилар резко вывернулся и с разворота врезал в челюсть одному и тут же увернулся от удара второго. Стражники полезли за мечами. Первый достать оружие не успел. Изрядно разозлившийся Вилар ударил его головой по лбу и врезав по шее, толкнул на другого. Тот, падая под грузом потерявшего сознание сослуживца выронил меч и завопил о тревоге.

Не успел Вилар подумать, что натворил и как делать дальше, как из коридора уже неслись двое стражников. Они принялись судорожно нащупывать ножны. Вилар столкнул двух ошалевших мужчин головами и бросился к выходу. Тем временем, уже был слышен топот не одного человека. Уже у черного хода навстречу Вилару выскочили ещё двое. Первый даже не успел моргнуть, как поцеловал стенку. Впрочем, на этом его геройства все-таки закончились. Сзади набежали трое, а может и четверо. Вилару в который раз за день хорошенько наваляли и скрутили.

Пока его тащили, он проклинал свое невезение. Какого хрена было из покоев Амелии выходить? Надоело нытье? Но кто он такой, чтобы в драном, грязном виде разгуливать по замку? Еще и отреагировал так, будто и впрямь вор. Привычка. Уличную жизнь давно оставил, но привычка бить первым никуда не делась.

«Теперь, если на каторгу не отправят, точно прогонят. Раз в жизни повезло и все испортил», — сокрушался Вилар, уже сидя в конуре без окон и дверей.

— Ну а чего с меня взять, если я неудачник. Даже родился неудачно. И на хрена я возомнил себе? — вслух вознегодовал он. Как не кстати полезли воспоминания.

Он родился в борделе, рос там же. Мать его была шлюхой в Порту Закир. Вилар понял рано, кто его отец, спрашивать нет смысла. Водился он по большей части с отребьем. Дети из не из самых приличных семей, а то и вовсе бродяги. Приличные горожане своим детишкам даже стоять рядом с «шлюхиным отродием» не позволяли. Вилар и не рвался, предпочитая отбирать вкусности у отбившихся от маминой юбки сытых раскормленных детишек. Да что там, с шести лет он с такими же малолетними друзьями уже вовсю воровал на рынке. Снечала еду и дурман. Среди их братии было принято курить с раннего детства.

Когда ему исполнилось семь, его приметил наставник Беспалый. Вилар сразу понял, обчищать карманы и срезат кошели лучше, чем слушать крик матушки, драить полы и мыть посуду в борделе. Пусть приходилось большую часть половину «заработанного», но зато Беспалый учил премудростям. Мальчишек не трогали старшие воры и даже некоторые стражники. Была постоянная крыша над головой, если так можно назвать комору в подвале.

Так он и жил до тринадцати лет. Все его устраивало. Он уже командовал в своей шайке. Жил бы он так дальше, пока не сдох в очередной драке или на каторге. Но надо же было матери, к которой он изредка захаживал, перед смертью рассказать правду о себе и его рождении.

Кирианна была дочерью графа из далекой Маркии. Королевству не повезло граничить с Халифатом. Те частенько устраивали грабительские вылазки. Шестнадцатилетнюю Кирианну похитили для гарема эмира. Тот немного поигрался и выменял ее на лошадь. В Империи запрещено рабство, но в Портах некоторых борделях покупали красивых иноземных девиц. Когда она попала в закирский бордель, уже носила бремя. От эмира. Дитя ей позволили оставить, так как Кирианна грозилась удавиться. Вилар весьма удивился последнему, раньше он считал, мать его ненавидит. Он даже доброго слова от нее не слышал, чужие шлюхи и то лучше относились.

Уже потом Вилар много раз подумывал, лучше бы ничего не узнал. Раньше ему все казалось логичным, сын шлюхи, стал вором. Но тогда, узнав правду, Вилар счел это несправедливым. Мать графская дочь, отец эмир, а он срезает кошельки в порту. Он вдруг решил жить достойно.

Воровать он не захотел принципиально. Вилар решил не мудрить, пойти в наемный отря, но смог наняться только на торговый корабль. Там приходилось выполнять самую грязную работу. Вилар проплавал почти год. А потом их корабль попал в шторм неподалеку от Двинны. В итоге он очнулся в доме Демиориса. Там у него началась счастливая жизнь в нормальной семье. Увы, как и положено неудачнику, ненадолго. И закончилось все прозябанием в деревне. Сначала из благодарности Демиорису. Потом из принципа. Он же сам не хотел, чтобы Амелия ушла в послушницы. Зачем? Сдалась она ему? Все же не зря Клеонию называют одним большим болотом. Вот и его засосало.

«Ну и ладно, выгонят так выгонят. Даже с каторги сбегу. Пойду воевать. Как хотел» — успокаивал себя он, правда, получалось плохо.

Сколько времени он просидел, Вилар понятия не имел. Ему показалось, осень долго. Он успел вспомнить все свои злоключения и в который раз признать себя последним идиотом и неудачником. Наконец, дверь открылась. Темницу осветил факел. Он прищурился от слепящего света. Однако по характерным патлам понял, к нему пожаловал Карл, командир гвардии принцессы.

— Рассказывай, какая херня приключилась? — небрежно потребовал он.

— Стражники меня приняли за вора и схватили. Я случайно врезал одному. А там… Ну, понеслось, — объяснил Вилар. Врать тут глупо, да и что тут придумывать?

Карл осмотрел его и ухмыльнулся.

— Что я могу сказать. Одному ты сломал челюсть и выбил зуб, троих нашли без сознания с разбитыми головами. Ещё у одного сломан нос. Итого, пять пострадавших вооруженных стражников от одного невооруженного уличного драчуна, — перечислял Карл.

— Куда меня отправят, на виселицу или на каторгу? — он решил не тянуть, а узнать о своей судьбе сразу.

— Расслабься. Кое-кто недосмотрел. Выходи, — Карл открыл дверь.

Вилар с трудом поднялся. Отпинали его порядочно. Второй раз за день. Под дверьми с виноватым видом стоял Алан.

— Ты прости. Это я должен был озаботиться. Одежду дать. Всех предупредить. Демон попутал, совсем забыл, — принялся оправдываться гвардеец, косясь на командира.

— Хватит уже раскланиваться, виноватый. Выполняй приказ и все-таки озаботься гостем. Если бы не польза от этой херни, Эрика бы с тебя три шкуры спустила, — высокомерным тоном отчитал его Карл.

Они пошли по коридору, потом вышли на лестницу, по которой направились вверх.

— Вилар, ты же не сердишься на меня? — никак не унимался Алан.

— Ты перед теми, кому я навалял, извиняйся, — отшутился он, хотя ему тоже досталось. Ребра до сих пор болят. И под вторым глазом синяк будет. Но это ерунда. Главное, все обошлось. Не такой он, значит, неудачник.

Когда они уже вышли к заднему двору, застали там столпотворение из стражников. Слышался возмущенный голос Эрики. Карл, еще раз напомнив Алану, что он должен сделать, направился к толпе.

— Давай глянем. Интересно, что говорят, — начал упрашивать гвардеец.

Вилар согласился, ему самому было любопытно. Тут собрали, наверное, всю стражу. Вилар узнал пострадавших от его недавнего подвига. Те выглядели неважно. Напротив них, в окружении все тех же гвардейцев, за исключением разве что Алана, стояла недовольная принцесса.

— … Вот ты, скажи мне, сколько тут служишь? — Эрика обратилась к стражнику со сломанным носом.

— Семь лет, — поникшим голосом ответил тот.

— И что же ты эти семь лет делал? — вопрошала она.

— Нес караул, — оправдывался стражник.

— Толку от такого караула? В общем, Карл, завтра не только гвардию набирать начнешь, но и замковой стражей озаботишься! — распорядилась Эрика.

— С удовольствием, — ответил тот, с презрением осмотрев столпившихся стражников.

— А вы, герои, немедленно выметайтесь, — обратилась наследница к пострадавшим.

Вилар, услышав, что Карлу поручили набор гвардии наследницы, тут же принял это во внимание. Стражником он идти не хотел, а вот гвардейцем не против. Тем более, он отличился. Пятерым навалял. И это не в лучшей форме, после избиения. Должны взять.

Впрочем, для начала нужно было помыться. Вилар и перед потасовкой был не особенно чист, а теперь вовсе вид жуткий. После того, как Вилар облился водой, Алан дал ему чистую одежду. Он ожидал, ему сунут тряпье, как у конюха, например. Но ему досталось довольно приличное воинское обмундирование.

«Хороший знак», — рассудил приободрившийся Вилар, вспоминая про завтрашний набор в гвардию.

Алан показал его покои, которые находились на первом этаже в крыле для челяди. Не такие, конечно, хоромы, как у Амелии, но и не сарай. В его деревенском доме обстановка была худее.

Когда гвардеец закончил со своими обязанностями, он напомнил, что предложение сходить в трактир остается в силе. Чтобы загладить свою вину, Алан пообещал оплатить не только выпивку, но и посещение борделя. От последнего Вилар отказался. Насмотрелся в свое время, в том числе как трахают его мать. Уж лучше гулящие крестьянки. А вот выпить он был не против. После таких передряг грех не пропустить кубок другой. Да и обстановку здешнюю разведать не мешало бы. Тот же Алан, судя по всему, не прочь поболтать.

Уже по пути в трактир стало ясно, почему Алан так им заинтересовался. Точнее, заинтересовался он не им, а его сестрой. Спрашивал, что та любит, снова выказывал опасения, будто на Амелию положила глаз наследница. Вилар отшутился, не говорить же гвардейцу, что он совсем не против, если это правда. Только не верил он в подобное. Алан придумал себе ерунду. Принцесса на Амелию даже не смотрела, только его про Двинну допрашивала. А что его сестрица Алану приглянулась, Вилар не возражал. Вдруг женится.

— Вы с Амелией вообще не похожи, даже не скажешь, что родня, — подметил вдруг Алан.

— По крови мы не родня. Я ей названный брат.

— Во как. А сам откуда?

— Порт Закир. Родители умерли, я нанялся к купцам, попал в шторм близ Двинны. Потом попал к целителю Демиорису. Тот и приютил, — Вилар, предостерегая вопросы, решил кратко выложить все сразу. Вдруг отстанет.

— А как сюда занесло? Нет, я понимаю, почему бежали. Война. Но это же дыра. И далеко.

— Тут жила тетка Амелии. Правда, когда добрались, узнали, та уже померла. Вот и остались.

— Амелия говорила, отец ее был целителем. У местных вроде маги не рождаются, — не унимался Алан.

Вот ведь любопытный. И сестра молодец, успела разболтать.

— Он не из Клеонии. Служил в замке у Герцога. Там же служила кухаркой Лория, мать Амелии. А сестра Лории жила в Туманной долине, — пояснил Вилар.

— Так это прямо судьба, что Амелию в замок занесло. А то я думаю, почему Беатрис о ней так печется. Точно узнала про ее родителей, — уверил Алан.

— И правда, судьба, — согласился Вилар, который доселе не думал о случившемся в таком ключе.

— А меня тоже судьба привела, — заявил гвардеец и принялся рассказывать, как тут оказался.

Правда, он был далеко не краток. Еще и начал издалека, посчитав нужным пояснить, почему он подался в наемники. Пришлось выслушать, почему он не хотел быть рыбаком. Почему не стал торговцем. Про все отряды, в которых он воевал. К сути разговора он добрался уже у трактира, пообещав поведать, как присядут.

Алан привел его в самый дорогой трактир Небельхафта Серебряный мох. Вилар тут раньше не бывал. Не по карману было. Вот Синяя свинья или Веселый пахарь, другое дело. Впрочем, оценив обстановку в так называемом самом дорогом трактире, Вилар только убедился, хрен редьки не слаще. Утварь немного пристойнее, но в остальном, такое же унылое место, как и вся Клеония. И накурено гуще клеонского тумана.

По тому, что Алана все приветствовали, стало ясно, гвардеец знаком со всеми завсегдатаями. Только они расселись, подбежала разносчица. Алан полюбезничал с девицей, попросил принести две бутылки санталы и два копченых свиных окорока. Когда та отошла, он тут же достал самокрутки.

— Ты бери, не стесняйся, — бросил он и с наслаждением вдохнул дым.

— Не курю, — отговорился Вилар.

— Как так? Пять лет в Клеонии и не закурил? — удивился Алан.

— Не нравится, — отмахнулся Вилар.

Он пробовал снова начать, тут дурмана как грязи. Собирай и кури. Едва не вытошнило. Самого удивило, учитывая, что раньше он курил его почти восемь лет. Но когда он попал к Демиорису, курить стало стыдно. Вот и забросил. С тех пор как отшибло.

Алан принялся рассказывать продолжение своих злоключений. Как попал на службу Генри Клеонскому и как тому плохо служилось. Периодически ему мешали, к их столу подходили. Алан тут же знакомил его с каждым и перекидывался парой фраз. Всякий раз Вилар надеялся, Алан забудет о своем желании поведать подробности своей и не только жизни. Болтливее девицы. Слова не вставишь. Тешило одно, когда он перейдет к Эрике, разболтает не меньше. Учитывая возлияния, возможно, даже больше. Главное, самому не напиться раньше.

Они уже допили бутылку санталы, к ним уже успели подойти все кто мог. Алан пожаловался на варвара Лютого, которому «подумать только, скоро четвертый десяток стукнет, а он все такой же придурок». Еще раз помянул Антанар и вот, наконец, свершилось. Алан упомянул принцессу.

— Ты представляешь, только нас назначили, Эрика собрала всех и заявила, будете моими наставниками по воинским искусствам. А я воюющих баб с роду не видал. Но с этим ладно, если б та больна не была. Говорили, ей все переломали когда-то, хотя хрен его знает. Главное, выглядело все так, что не о воинском деле ей думать надо, а он том, как бы в гробу не оказаться. Вот это я охерел тогда. Первые месяцы боялся, та загнется ненароком. А нас повесят, — гвардеец опил из кубка.

— Высшие целители не с таким справляются. Только время нужно иной раз, — заметил Вилар, вспомнив про Демиориса. Тот много рассказывал про свое дело.

— Так толку от целителей. Магия ж на нее совсем не действует.

— В смысле? Вообще никакая? — удивился Вилар. Он слышал, болтали и такое про Эрику. Но мало ли, что говорят.

— Никакая. Совсем. Я сам удивился. Попробуй, пойми этих, как его, альбиносов. Не действует. Рядом с ней ни один маг ничего сделать не может! Уже как год выяснили. Случайно. Пир был, тогда все напились, как проклятые. Эрика тоже выпила. Принцесса и решила продемонстрировать. Барону Дирмию служил боевой маг. Сжечь человека мог. Ну принцесса и потребовала, жги давай. Люди вокруг собрались, в ужасе ждут. А маг никак, и на лице испуг. Наследница, думала, тот боится, приказала. Ни хрена. Маг в испуге. Она его за шкирку и башкой в тарелку. Пообещала, если жечь не будет, в выгребную яму окунет. Тот на колени, вопит, что не может. Куда дар делся, не понимает, — он снова отпил.

— Так, может, то не маг был, а самозванец! — возразил Вилар.

— Ты послушай! Поначалу так и решили. Барон вознегодовал, стыдно, что его маг не настоящий. Позвали второго боевого мага, тоже Дирмию служил. И опять — ни хера. Люди смеются, барон бесится, испуганные маги язык проглотили. Подумали все, те самозванцы. А потом выяснилось, в присутствии Её Высочества магией пользоваться нельзя. Во как! — закончил свой рассказ Алан и снова потянулся к кубку.

— Нехерово Ее Высочество развлекается, — прокомментировал Вилар, заодно представив, как Эрика окунает в выгребную яму несчастного мага.

— Ты еще не знаешь, как она развлекается. Ну и мы вместе с ней, — словоохотливый Алан принялся рассказывать довольно увлекательную историю.

Принцесса с Карлом пару лет назад на ее очередные именины в шутку выдумали так называемый Орден Порока. Темный Мессия даже заповеди сочинил, взяв за основу грехи из Книги Мироздания. Эрика его назначила главным жрецом всех пороков. Себя и гвардейцев отправила в младшие жрецы. Алана, хотя тот и возмущался, нарекла Блядским Жрецом. Лютый пьет больше всех — он Пьяный Жрец. Велер вечно думает о дурном и вообще зануда — он Унылый Жрец. Гарри якобы самый бережливый, значит, Жадный Жрец. Сама Эрика взяла себе титул Жрицы Возмездия. Вхожих к Эрике шлюх они посвятили послушницами. Ну а всех, кто хотел присоединится, посвящали в послушники. Служба состояла в исполнении трактирных похабных песен, а следом в оргии с «послушницами», то бишь с шлюхами.

Поначалу они так сами развлекались, на пирах шокируя публику. Потом Эрике стало скучно и она решила вынуждать унылых по ее мнению гостей принимать участие в «службе» Великому Пороку. То бишь пить, курить, петь песни, слать нахер Мироздание с Проклятым, а иной раз исполнять роль шутов. Единственное, что сношаться со шлюхами не требовала, но иные и сами были не против.

Вилар прямо заслушался. Он конечно шокирован не был, как никак, вырос в борделе, да и кругах портовых головорезов нравы покруче будут. Скорее он не ожидал, что в благородном обществе такое бывает. Он думал, что высокомерные знатные господа и впрямь такие чопорные, какими кажутся. А на деле, вот что за стенами их крепостей делается.

— …и конечно, толкуют, будто Её Высочество Проклятому служит, а сама демон. Но чего они сделают, она же наследница. Император им приказал ей угождать. Кстати, не вздумай даже намекать на ее службу Проклятому. Её это злит! Она Проклятому не служит! — предупредил гвардеец и потянулся за бутылью, чтобы налить кубок.

— Что я на дурака похож? — отмахнулся Вилар.

— Она точно Повелителю Бездны не служит, зуб даю! Слыхал бы ты, как она чехвостит Проклятого почем зря. Как и Мироздание! Кстати, ты спрашивал, о чем ей говорить не надо? Вот. Про Мироздание тоже не упоминай! Она отрекшаяся, даже на ладони знак есть.

— Это как? — удивился Вилар.

— Ну это когда человек не хочет молиться Мирозданию. А чтобы все знали это, вырезает на своей ладони его перечеркнутый символ. Поэтому она терпеть не может Орден Света. На хер Мироздание шлет. И Проклятого тоже.

— Даже так, — заинтересовался Вилар. Это куда любопытнее, чем слушать про злоключения Алана в Антанаре.

— А хочешь знать, кто служит? — шепнул гвардеец. Вилар кивнул, тот шепотом продолжил, — Только ты никому об этом. Идет?

— Я могила, — уверил Вилар, уже предвкушая услышать про талерманца.

— Темный Мессия, тот служит. У него тоже знак на ладони, но это ерунда. Думаешь, зря он такое прозвище взял? Он к тому упырю, безумному служителю Проклятого, в темницу ходит. Один раз даже вместе с талерманцем ходил. Видать хотел в свою веру обратить, да не вышло, — увлеченно шептал гвардеец, воровато оглядываясь.

— А что за безумный? — недоумевал Вилар, так и не поняв, чего собеседник мелет.

— Жуткий. Ты только не говори никому, что я тебе скажу. К нему никого, кроме наследницы, Виктора и Карла, пускать не велено. А я прошел к нему. Вместе с начальником темницы. Мы выпили и ночью пошли. Ох, мы и натерпелись страху тогда, — Алан достал самокрутку, закурил, оглянулся по сторонам и продолжил, — Тот поначалу нормальный был, сказал, что он предвестник Проклятого. А потом, таким загробным голосом предложил продать душу. Мы отказались, а он давай нас оскорблять, прямо в неистовство впал. Потом начал угрожать, если мы ему голову не отрежем, он Проклятому передаст, и тот нас в Бездну заберет. И засмеялся так страшно. Я как утром протрезвел, ещё страшнее стало. И больше я не ходил туда, — закончил он, и собрался отпить из кубка. Тот оказался пустым, и гвардеец принялся наливать себе ещё.

— Понятно, — разочарованно отмахнулся Вилар.

Снова очередная чушь про демонов. Деревенские достали этим, и гвардеец туда же. Воспользовавшись молчанием Алана Вилар решил узнать про завтрашний набор в гвардию. Оказалось, Алан сам первый раз об этом слышит. Раньше даже разговоров таких не было.

— А решать, кого взять, палач, ну то есть Карл будет? — осведомился Вилар, надеясь, что хоть талерманец учавствовать не будет.

— Кто ж ещё? Этот мудак и будет! Ты не беспокойся, в гвардию тебя возьмут, — заявил он и принялся возмущаться по поводу Карла.

Если его послушать, казалось, Карл какой-то ненормальный. Бывший наемный убийца, скучает по ремеслу, так любит убивать, что по зову души стал палачом. Еще извращенец, не просто пользует шлюх, ему по нраву, чтобы его девка плетью высекла и придушила до полусмерти. И если в жестокость можно было поверить, все же казнит тот с радостью, второе вызывало недоумение. Не верилось… Вилар ещё недостаточно захмелел, чтобы потерять способность размышлять. Алан болтун, несет чушь.

— Если он совсем больной на голову, чего это он командир? Ещё и приближенный принцессы, сам говоришь, — недоумевал Вилар.

— Так он не совсем ненормальный, ну, как тот, что в темнице! Держит себя в руках! — захмелевший Алан уже забыл про осторожность и орал в голос, — А командир он, потому что приближенный! А приближенный, потому что задницу лижет! Только ты ему в лицо не вздумай это сказать, звереет! — негодовал гвардеец.

Вилар все понял, Алан завидует, при том, что сам трясется перед командиром. Вот и хает за глаза. При том, Темный Мессия вполне вменяемый. Выпустил из темницы, признал, что попал он туда по вине Алана. Вот талерманец беспокоил его сильнее. Он даже спрашивать про него не хотел.

В дальнейшем болтливость Алана превзошла все мыслимые ожидания. Может, опьянение сказывалось, но гвардеец принялся выкладывать едва ли не про каждого обитателя замка. Чем живет, с кем дружит, кого ненавидит, вплоть до того, кто с кем спит. Следом уже пошли всевозможные истории, которые с ними приключались. Вилар слушал из вежливости, с нетерпением ожидая, когда тому надоест…