Муры. Шалман.

Базиль развалился в плетённом кресле, задрав ноги на пуфик, и просматривал в ноутбуке информацию о стабе Парадиз, которую дал ему Рябый. Последние новости пестрили фотографиями осёдланных мутантов с рейдерами на спинах, их отдыхе под стенами города и многими другими, в которые не хотели верить даже собственные глаза.

— Мелкий! — зычно гаркнул Базиль. — Пива!

Взрывник опрометью кинулся к холодильнику. Открыл бутылку пива, ополоснул холодной водой стакан, высыпал в вазочку арахис и, выставив всё это на поднос, аккуратно понёс к журнальному столику. Оставив заказ, мальчик отошёл назад и с интересом заглянул в экран через плечо мужчины. Сердце заколотилось птицей в клетке, когда на одной из фотографий он узнал Дока и тех мутантов с белыми знаками, про которых слышал из рассказов во время перехода через болото.

— Сюда иди!

Мальчик робко приблизился.

Базиль взял его за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.

— Хм… показывай, кого узнал?

Взрывник побелел, как полотно, и шагнул назад, отрицательно качая головой.

— Сюда иди, — с нажимом произнёс Базиль и, взяв мальчишку за запястье начал листать фото в обратном порядке.

— О, как! Интересно, откуда его знаешь, если ты свежак? А ну, смотри на меня, — снова ухватив мальчишку за подбородок, попытался заглянуть в глаза, но Взрывник, сжавшись, зажмурился изо всех сил.

— Может, ты ещё и не немой вовсе? — прорычал здоровяк, прямо в лицо дыша перегаром от уже выпитого. — Говори, кто это?! — тыкнул он пальцем в экран на фото Дока. — И кто ты такой?!

— Не хочешь, значит? Ладно, поговорим по-другому

Снял с живота ноутбук, поставил на журнальный столик, взял зажигалку и поднёс пламя под зажатую руку Взрывника.

Больше четырёх секунд мальчик не выдержал и заорал. Пламя тут же затухло.

Базиль заржал: — А говоришь — немой! Чё я раньше проверить не додумался, идиот старый. Хотя, оно и хорошо, что все думают, что ты немой, пусть и дальше так думают. Понял, щенок?! — тряхнул за плечо бледного мальчика. — Ладно, хватит шутки шутить, давай, выкладывай всё, не доводи до крайности, не люблю я их.

— Это… Док…. мой друг, — еле слышно произнёс Взрывник. — Он спас нас с Алёнкой из лагеря детдомовцев и рассказал о заражённых…, а потом я потерялся… потом вам попался… я в кисляк попал и побежал. Бежал, пока на вас не наткнулся. Больше я ничего не знаю, не успели мы до стаба дойти.

— Ага, не врёшь, вижу, — смотрел прямо в глаза. — Чё за лагерь такой? — усмехнулся бородатый, — прям, как «зона» звучит.

— Это летний лагерь такой, для детей сирот. Детдомовский я.

— Опустим пока, — чуть махнул рукой. — Про них что знаешь? — сменил фото на пейзаж у озера и стаю с белыми эмблемами на лапах.

— Док говорил, они друзья. Это хорошие мутанты. Людей не едят, только муров и серых… — осёкся, посмотрел на Базиля. Тот лишь усмехнулся и махнул, мол, продолжай дальше.

— Спасают иммунных, помогают рейдерам. Это семья Дока, младшие братья.

— Откуда взялись эти братья, не говорил?

— Их Умник воспитал. — Взрывник перетаптывался на месте, зажав запястье обожжённой руки.

— Продолжай. — Налил пива и снова развалился в кресле.

— Док понимает речь мутантов и, пока тренировался на одном из них в развитии дара, нечаянно вырастил умного мутанта. Их всего пять и они хорошие.

— Разумные, ты хотел сказать?

— Да, — кивнул мальчик, — как люди, только не говорят, но писать умеют.

— Што-о-о? — лицо бугая вытянулось, глаза увеличились, а брови стали домиком.

— Как, писать?! — уселся в кресле, выпрямив спину, уставился на пацана.

— Когтями на земле.

Базиль пихнул мальчишку на пуфик:

— Не отсвечивай, подумать надо. — И углубился в размышления на долгий час, может, больше.

Мальчик так и сидел, молчал и почти не шевелился, понимая, что это не в его интересах.

— Звать как? — очнулся, наконец, Базиль.

— Взрывник.

— Хм… говорящее имя, учту. А до того, как сюда попал?

— Артём. Котов Артемий Павлович я… был раньше, а теперь Взрывник. Док сказал, чтобы я никому прошлого имени не называл.

— Правильно сказал, и не называй больше никому, — сдавленным, севшим голосом сказал Базиль и, вылив остатки пива в стакан, опустошил его залпом.

— И вообще, молчи. Ты — немой, забыл? Откроешь рот на людях, лично тебе шею сверну, тут же. Всосал?

Мальчик кивнул.

— Вот и хорошо… иди пока…, - и снова ушёл в размышления.

* * *

— Не торопись, Рябый, с выводами, война войной, но цель её вовсе не та, которую нас схавать пытаются заставить. Нажива там банальная, территория им нужна, а мутанты эти — лишь ширма красивая для отвода глаз. Говорю тебе, лажу Эмберцы твои гонят, не ведись.

— Откуда уверенность такая? — рыжий парень сидел на мягком кожаном диване, вольготно раскинув ноги, и курил, держа в другой руке стакан с бренди.

— Не вчера родился и думать умею… в отличие от тебя. Иногда удивляюсь, как ты стабом управляешь со своими мозгами.

Базиль явно нервничал. Взвинченное состояние не давало покоя ногам и рукам. Он то дробь каблуком отстукивал, то стакан на столе крутил и курил больше обычного.

— Твоими пользуюсь, — усмехнулся крутой парень.

— Оно и видно. Вот и сейчас воспользуйся, я настаиваю.

— И что ты предлагаешь? Отказаться от такого куска? — Рябый оторвал спину от дивана, уперев локти в колени, вопросительно, но с прищуром, уставился на товарища.

— Смотри, как бы он поперёк глотки тебе не встал, этот кусок. — Буркнул Базиль и снова закурил.

— Думай Рябый, хорошо думай, прежде чем подписаться на такое.

— Я уже подписался.

— Ещё не поздно дать задний.

Рябый бросил на друга уничтожающий взгляд.

— Не зыркай на меня. Жизнь дороже.

— За мной стаб… А за тобой только ты.

— Вот именно!

— Я семь лет себе имя зарабатывал! — Прорычал севшим голосом Рябый, глядя на Базиля исподлобья.

— Ты — мур, и этим всё сказано. Как не карячься, но чистым не станешь…

Разговор длился до поздней ночи, Базиль вернулся задумчивый и злой. Заглянув в каморку, где спал Взрывник, мужчина постоял немного в дверях, пошатываясь, поправил одеяло и вышел, тихо притворив дверь. На кухне достал из холодильника водку, поставил на стол рюмку, вынул резной серебряный портсигар, положил перед собой в открытом виде и долго на него смотрел. Провёл пальцем по фотографии, закрыл и убрал во внутренний карман. К водке так и не притронулся, всю ночь просидев на стуле, глубоко уйдя в себя, пока не захрапел.

Утром Взрывник не стал будить уснувшего за столом Базиля. Написал записку:

«Ушёл за пивом и едой к Чафе. Взял карту. 7: 15» — И вышел в магазин, а точнее, в торговую лавку, хозяином которой был толстый азербайджанец Чафа. Десять минут туда, десять-пятнадцать там и обратно десять, и то это с запасом, не спеша. Взрывник шёл весь в мыслях о Доке, Алёнке, меченых мутантах и вчерашнем разговоре с Базилем, и не заметил, что за ним следят. Как сунули ему в карман мешочек со споранами, он тоже прозевал, очнувшись лишь тогда, когда почувствовал, как его грубо схватили за шкирку и, трепля в разные стороны, противный голос заорал почти в ухо:

— А-а-а! Попался, сучёныш!!! По карманам лазать надумал!!!

От неожиданности он чуть не ляпнул, что он не лазал никуда, но вовремя опомнился и лишь громко замычал. Мужик неопрятного вида, с явными признаками бомжевания, трепал пацана и причитал, что его обокрали и вор пойман с поличным.

Собралась толпа зевак.

— Да что у тебя красть, Бичара? — заржал кто-то из толпы. — Если только паразитов?!

— Украл! Кошель мой украл! А я вчера три спорана заработал, вот, пришёл к Чафе, за покупками, хвать, а кошелёчка-то и нету! Тю-тю кошелёчек! — распинался вонючий мужик. — А этот вот тёрся рядом, я сообразил, что он подрезал!

— Да гонишь ты, это же тот малой, с арены, — крикнули из толпы.

— Да, да точно, — подтвердил рядом стоящий рейдер, — видел я его, хорошо дрался.

— Базиля это пацан, — вышел Чафа из-за прилавка. — Пусти пацана, падаль!

— Да ты глянь на него, это не щипач, гонишь ты, Бичара, — заржал какой-то подросток.

— А вы кармашки его проверьте сначала, а потом заступайтесь, — язвительно заявил бомж, держа «вора» за свитер.

— А ну, малой, выворачивай карманы! — приказал Чафа.

Взрывник со спокойной душой сунул руки в брюки и в удивлении замер. Да, там, действительно, лежало то, чего быть не должно было.

— Вот! Вот он мой кошелёчек! — задёргался и завопил бомж. — Три спорана там! Вчера у Мулы заработал, можете спросить!

Чафа взял тряпичный мешочек с тесёмками из руки Взрывника и высыпал на свою ладонь ровно три спорана. Люди забубнили.

Мальчик задёргался и замычал, это была явная подстава. Как он хотел сказать всем об этом и ещё сказать, чтобы позвали Базиля, он-то точно разберётся в этой ситуации.

— Чего делать будешь с вором? — спросил знакомый противный голос.

— А чего с ним делать, на органы загоню или продам кому. Хочешь — купи раба! — радостно предложил Бичара, сияя от счастья, и закатил глаза к потолку, делая вид, что думает, — за три горошины!

— Добро! — тут же ответил мужик, похожий на крысу, и торопливо пожал бомжу руку, фиксируя сделку.

В толпе прошелестели удивлённые возгласы.

— Подстава, явная подстава, — переговаривались свидетели.

— Даю пять! — крикнули из толпы.

Все оглянулись — кто это там такой щедрый?

Бомжара скуксил печальную мину и тоскливо посмотрел на свою руку, которая ещё была в руке Кидиса. Распихивая народ, в центр вышел тот самый пожилой мужчина, который орал на ринге в матюгальник.

— Бичара, десять. Даю за пацана десять гороха!

Кто-то присвистнул.

Бомж заскулил и задёргал руку, но Кидис держал крепко, как удав, сверля нового покупателя злым взглядом.

— В пролёте, Риггс, пацан мой, сделка состоялась, все видели.

— Тогда тебе даю.

Тот с ухмылкой отрицательно покачал головой и, перехватив Взрывника у кислого бомжары, поспешил покинуть тесное помещение, с трудом пропихиваясь, тащил мальчика за собой.

— Постой! Пятдесят! — крикнул ему в спину Риггс.

Кидис остановился, смерил насмешливым взглядом глашатого, плюнул сквозь зубы себе под ноги и запихал Взрывника в багажник машины. Молча сел за руль и уехал.

* * *

— УБЬЮ-Ю-Ю, ТВАРЬ!!!!! — бесновался Базиль, получив известия от запыхавшегося Риггса.

Перебесившись, спешным шагом направился к другу. Риггс летел следом.

— Базиль, я ничем тебе тут не помогу, всё по закону!

— ЕБАЛ Я ВАШИ ЗАКОНЫ!!!! — взревел медведем здоровяк и пихнул стол, о который опирался.

Предмет мебели со свистом влетел в стену, обдав всех присутствующих деревянными осколками. Рябый молча проследил за полётом стола и перевёл вопросительный взгляд на друга.

— Смотри! — протянул Базиль портсигар. — Котов он! Артемий Павлович!

На Рябого с фотокарточки смотрел почти такой же Взрывник, только возрастом младше и с более тёмными волосами.

— Кхе… — поперхнулся парень воздухом. — Ты уверен?

— Сзади глянь.

Рябый вынул фотокарточку и перевернул на обратную сторону.

«Котов Артемий Павлович 2007. 07. 09» и печать «детский дом Берёзка. г. Славинск. Садовая, 16»

— Сын?

Базиль кивнул и медленно опустился на стул, словно ноги его не хотели держать. Согнувшись, обхватил руками голову и замер. У ног мужчины на дощатый пол, с давно вытоптаной краской упала мокрая капля.

— Блядь! — выругался Рябый и тоже пнул рядом стоящий стул, но не так сильно. Стул только опрокинулся набок, наполнив помещение грохотом.

Базиль резко встал и пошёл к выходу.

— С меня 360 споранов! — бросил он перед тем, как закрыть за собой двери.

* * *

Говорят, что и у стен есть уши. В мире Стикса с разнообразием его даров, практически, у каждой стены есть уши, а в стабе муров — сразу по нескольку.

Когда Базиль ворвался в дом Кидиса, то обнаружил лишь бардак, наведённый поспешным отъездом.

— Его машины выехали двадцать минут назад, — сказали на пропускной. — Да, со всеми своими людьми выехал, три машины, одиннадцать человек, включая его подстилку, и твой парень в багажнике. Извини, Базиль, о сделке весь стаб знает, задержать не имеем права.

Базиль только зло выдохнул через нос и бегом кинулся к своей машине. На сборы ушло пятнадцать минут. У выхода из стаба его ждали.

— Это не твоё дело! — Буркнул Базиль, не выходя из машины.

— Моё. Я должен тебе. Думаю, самое время вернуть должок, — усмехнулся Рябый и махнул бойцам на пропускной открыть ворота. Глашатый тоже сидел в машине, вместе с ещё двумя бойцами из личной охраны главы стаба Шалман.

— Базиль, постой! Пусть Дука к тебе пересядет.

Базиль притормозил. Глянув на друга, кивнул, поблагодарив за поддержку.

Гнали до вечера в самом предполагаемом для бегства Кидиса направлении, но так и не нагнали.

— Может, он другой дорогой поехал? — смело предположил Рябый, разглядывая рисованную карту.

— Не должен. Некуда ему ехать другой дорогой, нет там для него ничего.

— Сам видишь, нет его тут. Давно догнали бы. Свернул, значит, куда-то и затихорился. Не дурак, понимает, что в погоню кинешься.

— Вернул бы пацана, получил положенных пиздюлей и всё на том, а теперь, точно, Базиль его на запчасти разберёт, без наркоза, руками, бля, — переговаривались между собой бойцы в другой машине.

Когда доехали до первой развилки, остановились, вышли из машин осмотреть трассу на предмет оставленных следов. След нашли. Рябый подсел к Базилю, отправив своего бойца во вторую машину.

* * *

Хорошо держать кругом своих, прикормленных, людей. Информация очень часто дороже жемчуга, а иногда и жемчуг этот приносит и всё в сейф, всё в сейф. Кидис прикормил многих, в том числе и кое-кого из личных помощников Рябого. Когда взмыленный посыльный принёс ему записку с известием о том, кого он наглым образом отжал у Базиля, стало плохо с сердцем, не смотря на отменное здоровье и отсутствие болезней в этом мире. Ненужно было быть гением, чтобы догадаться, как поступит разъярённый отец, случайно нашедший давно потерянного сына и вновь его потерявший. Кидис метался вихрем по дому, хватая самое ценное, и загрузившись по машинам, вместе со своими людьми бросился наутёк, пока не поздно. Место для временной отсидки у него имелось. Хорошее, тихое, а главное, никому не известное. Вот там-то он и собирался переждать месяц, другой, а потом, глядишь, и Базиля в живых уже не будет. Информаторы докладывали о намечающемся захвате одного из крупнейших стабов соседнего района.

— Суицыдники. Этот критин бородатый стопудово ринется дружка своего прикрывать, вот все там и полягут. — Кидис не верил в положительный исход этой затеи и уже пробивал каналы о возможности занять место Рябого в стабе. Наличие жемчуга многие двери способно открыть, в том числе и эту.

Машины беглецов быстро свернули с основной трассы, проскочили через посёлок и вылетели на другую, асфальтную. Спустя полчаса бешеной гонки, съехали на гравийку, по которой неслись ещё около часа, пока не нырнули на неприметную накатанку, уходящую в лес. Петляли в лесу они долго, прыгая на ухабах и корневой системе. Взрывника швыряло по всему багажнику, больно ударяя обо все, что можно. Несколько раз он терял сознание, и приходил обратно всё от тех же ударов. Казалось, что его тело — один сплошной синяк. Так мчались до вечера. Кого совсем сильно приспичило по малой нужде, оправлялись в пластиковые бутылки из-под воды. Бутылки не выкидывали, везли с собой. Нечего оставлять преследователям подсказки о их направлении.

К давно заброшенной деревне с полуживыми домами выехали уже в сумерках. Это не стаб, но кластер долгий и расположен в отдалении от дорог. К тому же, в одном из домов имелся очень удобный подвал со всеми удобствами. Видимо, хозяин, один из свихнувшихся выживальщиков, ожидающих конец света, прикупил домик в захолустье и устроил себе спасительное прибежище.

Как-то, года четыре назад, Кидиса совершенно случайно занесло в эти места. Удирая от стаи, он вылетел к деревне и по воле судьбы попал именно в тот двор с подвалом. Там сидел неделю, пока мутантам окончательно не насточертело ждать добычу и, посчитав, что та уже давно, видимо, сдохла от голода, ушли.

* * *

Машина остановилась? Или это уже галлюцинации от множественных ударов головой? — Взрывник не мог понять.

Замок багажника щёлкнул, и Взрывника подхватили сильные руки, рывком выдернув, бросили на землю. Новый удар уже привычно вызвал вспышку света, которая разошлась болью по всему телу, отключив сознание.

— Сдох, кажется, твой боец, — сказал голос, усмехнувшись, — укатали сивку крутые горки! Нах, ты его вообще потащил с собой? Свернул бы башку сразу, гляди, и не неслись бы с такой скоростью. Чё бегать из за…

— Ты! Ты! Ты-ы — кретин конченый!!! Ты нахуя пацана в багажник засунул?! — подлетел Кидис, бегая вокруг тела и говорившего мужика, размахивая руками и хватаясь за голову.

— Да ты же его туда и засунул! Мы ведь и не вытаскивали его, как привезли, забыл?! — ответил опешивший от наезда мур.

— Ы-ы-ы!!!! — глухие удары, судя по звуку, о колесо.

— Да хули, ты бесишься, Кидис?! Если бы не ты со своим щенком, сидели бы мы сейчас спокойно и не бегали от Базиля. Базиля во врагах заиметь, это лучше сразу в могилу, быстрее и приятнее, чем к нему в руки попасть. Ты нас в это дерьмо втравил. Сдался вот он тебе?

— Да иди ты! — заверещал Кидис, дав петуха голосом.

— Сам иди! — рявкнул мур.

Быстрые шаги удалились, скрипнула и хлопнула где-то в стороне дверь.

— А ты хули вылупился, работай давай! Расшишели все, нах! — снова заорал мур уже на кого-то другого.

— Да, ладно, пусть поваляется пока. За полчаса не завоняет, а я жрать хочу!

— Ты ва-аще попутал?! Бегом, сказал! Этого в сторону пока убери и машину разгружай, потом пожрёшь, когда закончишь всё! И тело хлоркой залить не забудь, когда закапывать будешь, а то сам потом с мутантами разбираться пойдёшь, а мы поглядим.

Взрывника взяли за лодыжку и потащили. Скоро твёрдая почва уступила более мягкой, с травой. Там мальчика и оставили.

Вскоре возня с переносом вещей притихла, и Взрывник попытался разлепить веки. Кровь засохла, сковав всё лицо плотной коркой, глаза не открывались. Пошевелив сначала пальцами, осторожно согнул руку в локте, ощупал шершавую, местами липкую кожу. Ковырнул ногтем панцирь в районе глаз, вновь попытался их раскрыть, помогая руками. Проморгался, восстанавливая расплывчатую картинку. Взгляд упёрся в зелёные стебли травы. Сцепив зубы, через боль, с четвёртой попытки, но он всё же поднялся на четвереньки, а потом и на ноги. Первый шаг отозвался острой болью в колене и пятке, второй — в бедре. Голова кружилась, и сильно хотелось пить. Ещё в туалет хотелось не меньше. Бросили его «мёртвое» тело, буквально, в десяти шагах от машин, под забором. С каждым шагом становилось легче, казалось, что боль затихала, как пожар под напором воды. Дойдя до машин на удивление, но Взрывник чувствовал себя уже вполне сносно. Прячась за забором, приоткрыл незапертую дверь. Пусто, даже забытой бутылки с водой нет. Хотел уже уйти, но решил проверить бардачок.

— Есть! — Здоровенный тесак, на подобии того, который ему вручил Базиль на арене. Пачка белых пластиковых полосок неизвестного назначения и ещё какой-то хлам. Воды нет, живчика тоже. Перешёл ко второй машине. На полу нашёл полторашку с жидкостью.

Душа ликовала от счастья!

Открыл пробку, но на всякий случай понюхал, вдруг бензин.

Нет, не бензин — моча. Брезгливо отдёрнул бутылку от лица, передёрнувшись всем телом.

Положил на сидение, опрокинув, мстительно ухмыльнулся. Воду всё же нашёл, в дверном кармане, 0. 25 начатая минералка. Допил. Наплевав на третью машину, не теряя драгоценных секунд, бросился через улицу. Одним прыжком перемахнул через гнилой, покосившийся, дощатый забор (и откуда столько прыти взялось?! — удивился сам себе) перед наполовину ушедшим в землю частным домиком и припустил огородами в сторону леса. Примерно через километр силы кончились, лёгкие грозили вывалиться через рот, а сердце — сломать грудную клетку. Мальчик рухнул под стволом дерева.

Взрывник был готов лежать и любоваться игрой листвы на фоне тёмного неба, усыпанного крупными яркими звёздами вечно, но инстинкт самосохранения был с этим вариантом категорически не согласен. Тело болело, но вполне терпимо. Нехотя поднявшись, разгоняя сонную дрёму, окутавшую сознание, Взрывник быстрым шагом двинулся дальше, ещё глубже в лес. На рассвете мальчик выбрался на нахоженную тропу, которая вывела его к реке.

Очень хотелось кинуться в воду с головой и пить, пить, пить, пока в ушах не забулькает, но снова попасть в лапы муров из-за неосмотрительности желания не было, поэтому он затаился в кустах, и долго наблюдал за берегом.

* * *

Наконец, напившись вдоволь и отмывшись от крови, одел на себя мокрые выстиранные вещи и поплыл на противоположную сторону. Дальше он шёл по полю, впереди виднелся город.

Теперь хотелось есть и спать. Что больше, не понятно, к тому же начала болеть голова и немного тошнить. Взрывник невольно оглянулся. Видимых признаков слежки не было, да и быть не могло, слишком далеко он забрался.

На подступах к городу мальчик наткнулся на строящийся район частных домов. Взял наизготовку своё оружие, чуть пригнулся и, мягко ступая, двинулся вперёд, почти не издавая звука. Где-то там, метрах в ста по прямой, слышалась подозрительная возня. Определить, что странные звуки исходят от мутантов, мальчик сумел метров с тридцати, уже когда подошёл на расстояние прямой видимости.

Трое типов, одетых в оранжевые жилетки, урчали и ворочали по земле какие-то тяжёлые предметы.

Разглядывать, что именно они там делали, мальчик не стал. Отступил тихонько назад, и обогнул это место по дуге, прячась за строительным транспортом, домами, в канавах и за кучами строительных материалов.

* * *

Базиль катался трое суток в поисках сына, но так никого и не нашёл. Кидис словно сквозь землю провалился. На третьей ночёвке Рябый уговорил друга вернутся в стаб.

— Хуёвый я отец, Рябый, три раза сына просрал… — Базиль изливал другу душу, еле ворочая языком, после, кажется, четвёртой бутылки водки.

— Как три? Ты разве его не только что нашёл? — пытался сфокусировать взгляд не менее укушаный товарищ.

— А-а, это та-ада ещё, — махнул рукой здоровяк, — та-а-м… — указал пальцем куда-то неопределённо.

Закурил.

— Денег захотелось, больших и лёгких, вот как тебе, — усмехнулся, — гастролировал я как-то в Славинске и квартировался на хате у одной там, — неопределённо покрутил рукой и махнул. — Ну, баба, вроде, не чё так, но выпить любила. А как выпьет… Ай, ну её… Ну, капусты настриг я нормально, ей там за постой оставил хорошо, уехал. А она мне звонит через месяц, мол, беременна от меня. Ну, я ей денег ещё переслал, на аборт и забыл про это дело, ва-аще, — затушил сигарету, взял рюмку.

Рябый дотянулся до бутылки, налил ему и себе. Стукнули посудой, выпили.

— И чё, как понимаю, ни хуя, никакого аборта она не сделала? — Рябый сунул кусок колбасы в рот, внимательно глядя на друга.

— Не-а. Приезжаю я на гастроли на следующий год, ну, и по старой дружбе, думаю, дай зайду, то-сё там, сам понимаешь… Девка она видная… была… — вздохнул. — Ну, прихожу, а она с малым, — выставив вперёд нижнюю губу, развёл руками. — В грудь пяткой бьёт, мол точно твой и без базару, а я чё, дурак, я на анализы кровь у него утром взял… Чё?! Да не смотри ты на меня так, чистый шприц, из упаковки и немножко совсем, чисто для анализа. Знакомый у меня один был, должничок мой, жинка у него эти ДНКа делает, вот я и подкатил к нему, в счёт долга. — Снова закурил. — Мой пацан оказался, прикинь! Действительно, мой! Девяносто девять и девять десятых совпадение ДНКа! — В порыве эмоций хлопнул ладонью о стол, перевернув пепельницу и тарелку с овощной нарезкой.

— Говорю ей: «Ну, отдай пацана, какая из тебя мать!». А эта дура рогом упёрлась, мол, НЕТ! И всё тут. Ну, думаю, подожди ты, ща дела закончу свои и заберу тебя вместе с сыном, да глотку, нах, на узел, ну, чтобы не бухала.

Рябый поддался чуть вперёд и округлил глаза.

— Закодировать хотел её. А ты чего подумал?

Рябый пьяненько захихикал и провёл ребром ладони по горлу.

— Не-е-е, ну, зачем, если закодировать можно, — отмахнулся он от друга.

— И чего дальше-то? — Спросил друг, улыбаясь и наливая новую партию беленькой.

— А ничё. Повязали меня. — Взял рюмку, стукнули, выпили.

— Отсидел пять лет, вышел по УДО, приехал в Славинск, а Ленки — нема…, - развёл руками в стороны.

— Свалила?

— Не-а. Померла. Спилась, нах, — махнул ладонью, — к чёртовой матери, и сдохла. А малого — в дет дом. Соседи рассказали, что ещё до её смерти забрали, прав лишили, материнских. Ну, я ноги в руки и туда, мол, так и так, отец я, родный, справку эту, ДНКа которая, в нос им сую. А они, суки, ты, мол, родитель ненадёжный, сидевший и харя у тебя бандитская, таким мы детей не даём! Прикинь!

— Идите, Вы, Котов Павел Денисович лесом, к такой-то матери… говорит…, - собрав четыре морщины на лбу и брови домиком, Базиль посмотрел на друга взглядом сенбернара.

— Ик… шкуры… — Рябый, уже пошатываясь, потянулся за бутылкой.

— Угу… Вот, — Базиль полез во внутренний карман доставать фото, — только это и дали. Директриса сказала, чтобы я к нему даже на свиданку не приходил, если не хочу мальчику жизнь сломать и пустить его по той же дорожке, что и родители его… ну, мы, мол, с Ленкой… — тряхнул головой, скидывая алкогольную одурь. — Вот, говорит, на память возьми, но к сыну лучше не подходи, пусть человеком растёт. Вот так… — Выпили снова.

— А я украсть его хотел, знаешь… Думал, только, что денег нет, поэтому ждал… Федька, коришь давний, банкира жирного хату выставить предложил… — закусив, смачно рыгнул.

— Дай, угадаю, — ухмыльнулся косой улыбкой Рябый, — и тебя снова… ик… повязали!

— А вот и ни хуя! — Хлопнул ладонью о столешницу, угодив прямо в рассыпанное ранее.

Сфокусировав зрение, внимательно посмотрел на ладонь и обтёр о штанину. Закурил.

— Залегли мы на дачке, у одного там, пока не утихнет всё… Утром просыпаюсь, а вокруг туман этот, вонючий. Я-то думал, что это хим-атака какая, или авария, а оно вон как… Сюда попал…

* * *

Взрывник выпрямился и тут же рефлекторно прижался к стене. На втором этаже развалин кто-то неосторожно зашуршал бетонным крошевом. Примерно минуту он выжидал, но шуршание не повторилось, и мальчик осторожно двинулся вдоль стены.

Второй раз зашуршало где-то за стеной. Взрывник остановился и нащупал рукоять ножа. В двух шагах впереди стена была разрушена, и если «шуршавчик» намеревался атаковать, выпрыгнуть из пролома было для него оптимальным вариантом. Мальчишка медленно вытянул нож из ножен, встал у пролома спиной к стене и приготовился к отражению атаки.

Щебень хрустнул снова, громче прежнего, и Взрывник нанёс удар практически наугад, целясь в центр пролома. Высоту он угадал, силу удара рассчитал верно, а финальное движение клинка сверху вниз и с проворотом резко на себя обеспечило пацану полную уверенность в быстрой победе.

Выпрыгнувший из дыры начинающий бегун напоролся на нож животом, оглушительно взвизгнул и покатился по земле, оставляя широкий кровавый след и цепляясь за бетонные обломки петлями вывалившихся из раны кишок. Пацан прыгнул почти с тем же проворством, что и бегун, и прижал шею человекоподобного мутанта к земле коленом. Враг захрипел, забился в конвульсиях, едва не скинув с себя лёгкое тело, но мальчишка резко усилил давление, шея заражённого хрустнула, и мутант затих.

Взрывник мгновенно вскрыл споровой мешок и, не разбираясь, сунул его содержимое в карман брюк. Отскочив от трупа, снова прижался к стене и обратился в слух. Похоже, этот урод охотился в одиночку, больше в полумраке развалин никто не шуршал. Мальчик выждал несколько секунд и снова двинулся дальше.

Пробежав немного по коридору, выглянул в дверной проём. На улице стояли три «бесштанных» пустыша, мерно раскачивающихся, перекатываясь с пятки на носок. Попасть в поле зрения этих тварей было крайне нежелательно. Ножом от всех не отмашешься, а огнестрела у него не было. Прикинув дальнейший маршрут, мальчишка полез через нагромождение обвалившихся бетонных перекрытий, цепляясь за торчащую арматуру, подтянулся и вполз на второй этаж.

Взрывник прошёл вдоль длинной стены и остановился, тоскливо взглянув в серое небо.

Здание резко обрывалось, словно огромный крокодил откусил половину, неровно кромсая края.

До земли всего каких-то три метра, но куча бетонного мусора, встречающая снизу острыми краями никак не вдохновляла на прыжок. Осмотревшись, мальчишка уцепился за край обрушенной стены и медленно пополз вниз, обдирая живот и задравшийся свитер. Обогнув угол здания, осторожно пошёл вдоль огромной горы мусора, стараясь ступать как можно тише, замирая и прислушиваясь после каждого своего шага. Видимо, это то, что когда-то было второй частью дома.

Взрывник пригнулся и, прячась за обгорелыми машинами, быстро перебежал на другую сторону улицы. Мутанты его не заметили, так и стояли в полуспящем режиме, словно тростник, раскачивающийся на ветру.

Беглец оглянулся, обнаружил, что в затылок ему никто не дышит, и резко свернул во дворы.

Пробежав ещё метров двести, забрался в салон разбитой легковушки и, жадно хватая ртом воздух, обтёр рукавом лицо, размазав по нему всю пыль и грязь.

— «Воды бы сейчас», — подумал он и осторожно выглянул на улицу. — «Магазин бы какой-нибудь найти…».

Собравшись с духом, вылез из временного укрытия и, озираясь, помчался дальше.

«555» — увидел он на стене, украшенной банером с видами различной еды, бытовой химии и игрушками.

Достаточно большой магазин и, скорее всего, тёмный. Идти туда страшно, но пить хотелось очень. Взрывник спрятался в припаркованном микроавтобусе и долгое время наблюдал за входом, стараясь хоть что-то там разглядеть.

Сердце колотилось в районе горла, губы потрескались, и дыхание напоминало огненное, как у дракона, в носу свербило и пекло. Мальчик шмыгнул и протёр нос рукавом, но это не помогло, стало только хуже, заслезились глаза. Он сунул руку в карман и извлёк кусок тёмной, свалявшейся паутины, с чем-то маленьким и твёрдым внутри. Разорвав края, увидел продолговатую зелёную фасолину.

Споран — вспомнил он, как наблюдал за приготовлением живчика. — Нужна водка, марля и сок, хотя, вода тоже сгодится. Завернул споран обратно в паутину и положил в карман.

Взрывник ощутил, как холодеют руки и лицо, как замедляет ритм и в то же время начинает биться громче сердце, как слабеют ноги, а в мозгу разливается тяжёлое предчувствие чего-то очень скверного. Мальчик сделал несколько робких движений вперёд, но почти не продвинулся. Стена с банером на деле оказалась огромных размеров стеклом и вполне сносно пропускала свет в помещение. Но это не убирало жути в замкнутом пространстве, с ограниченной видимостью, где царил полный хаос, жуткая вонь и следы крови повсюду. Стараясь не издавать ни звука, мальчик направился к предполагаемому месту нахождения напитков. Разбросанный по всему полу товар очень затруднял передвижение, вынуждая постоянно смотреть под ноги, но и по сторонам нужно было глядеть не меньше. К тому же, запах сильно сбивал внимание, от него тошнило, и кружилась голова.

Когда нога мягко погрузилась во что-то склизкое, душа похолодела и вывалилась из тела. С замиранием сердца Взрывник опустил глаза и передёрнул плечами. Вынув ногу из чьих-то разложившихся внутренностей, перешагнул тёмную массу и пошёл дальше, старательно сдерживая рвотный позыв. Перевёрнутый стеллаж с рассыпавшимся товаром преграждал путь. Пришлось обходить, опасно приблизившись к распахнутым дверям тёмного подсобного помещения. Кажется, оттуда воняло ещё больше, чем в основном зале. Мальчик прошмыгнул, как можно быстрее, мимо, почувствовал облегчение и даже порывисто вдохнул. Бутылки и пачки с соком валялись, разбросанные по всему проходу.

Хорошо, напитки находились аккурат напротив алкоголя, но возникла проблема: во что положить «покупки» и как их нести, так, чтобы не издавать ненужного шума и не занимать хотя бы одну руку, крепко сжимающую нож.

Раскиданные сетки остались позади, у входа, как же он не догадался прихватить одну.

Оглядев пространство, мальчик не нашёл ничего подходящего и просто плотнее заправил свитер в брюки, сунул за пазуху маленькую бутылку водки, литровую пачку сока, а полторашку с водой зажал подмышкой.

— Поесть бы чего, — глянул в сторону полок со сладостями.

Пара пачек с печеньем, лапша быстрого приготовления, какие-то консервы, батончики с шоколадом — всё отправилось за пазуху. Раздувшийся, как обожравшийся хомяк, мальчишка быстро перебрался к товарам хозяйственного назначения. Пошурудил и там немного. Проходя уже к выходу, наткнулся на раскиданные игрушки. Подобрал с пола маленького медведя с заплатками, запихал в карман и уловил боковым зрением движение со стороны подсобных помещений. Душа упала в пятки, окатив льдом с головы до ног. Мальчик замер на месте, прекратив дышать. Из темноты выползла живая мумия в грязных обрывках одежды и бейджиком на груди.

Взрывник обречённо выдохнул и, обойдя бывшую продавщицу, или кем она тут работала, сейчас не понять, со всей силы ударил носком ботинка, целясь в затылок. Зомби развернула голову вслед за движущейся едой, и мальчик промахнулся, попав ей прямо в глаз. Обувь, на добрых пять сантиметров, с хрустом вошла в череп. Мумия ухватила Взрывника за опорную ногу и потянула. Мальчик пошатнулся, но вовремя высвободив застрявшую конечность, ею же, нанёс повторный удар. Голова женщины неестественно запрокинулась набок с характерным хрустом шейных позвонков. Взрывник поспешил поскорее убраться от магазина как можно дальше. Док рассказывал, что ползунов обязательно надо убивать, и уходить от этого места быстро и далеко, потому что на их голодное урчание сбегаются все заражённые, которые находятся поблизости. Ползает вот такая беспомощная тварь, вроде как почти безобидная, урчит, умоляя о кусочке мяса, рейдеры ходят, внимания на неё не обращают. А потом со всех сторон целая толпа голодающих наваливается и хорошо, если без матёрых. Многие, вот так, по глупости погибли. Уйти, оставив ползуна в живых, тоже нежелательно. Прибегут мутанты: еды нет, но запах-то остался. След возьмут не хуже ищейки и преследовать будут, пока не догонят.

День близился к завершению, небо окрасилось в оранжево-красные тона. Bзрывник лежал, раскинувшись звёздочкой, и глядел на кружащих птиц. Как же хорошо… Залезть по пожарной лестнице на девятый этаж, отмахав до этого несколько километров по буеракам, не всегда под силу взрослому, что уж говорить о ребёнке. Ноги и руки гудели, налившись тяжестью, поясница ныла, напомнив о недавнем падении, голова пульсировала болью, во рту насрали кошки, и в животе, кажется, начинался апокалипсис. Надо подниматься, искать надёжное укрытие для ночёвки, сделать живчик и поесть, но как же не хочется шевелиться…