Глава двенадцатая, в которой герой снова идёт в школу, и, покуда он начинает превозмогать, мы вспоминаем об одном скромном, обиженном Аре.
Знаете, пусть я и вырос единственным ребёнком в семье, но правило любой многодетной ячейки «Клювом не щёлкают», я усвоил очень хорошо ещё в прошлой жизни, когда устроился на работу. И «не щёлкать», кстати, в данном случае было понятием очень растяжимым, я бы даже сказал — философским. Потому что… как сказать… кто-то, надеясь на преференции и поблажки — стучал на каждый промах коллег; кто-то сам организовывал ситуации, в которых ты неизменно бы скомпроментрировал себя; кто-то — стравливал народ, чтобы тихонько поржать из-за угла. Одним словом, я попал в весёлый гадюшник. И пусть только мне попробуют сказать, что это прерогатива женских коллективов — в нашей компании, кстати, было всего три девушки (ну, сначала) — секретарша шефа, главбух Нина и уборщица Айгыль. Что абсолютно не мешало «чётким и нормальным пацанам» устраивать друг другу такие подставы и гадости, что женский серпентарий, как-то, и рядом не стоял.
Моё положении в этой социальной структуре располагалось лишь чуть выше нашего старенького деда охранника и Вовчика (над которым потешались все, кто только мог и не мог). То есть, не дно, но придонье. И сложилось так лишь потому, что я, когда устраивался туда, думал об этом месте, как о временной мере. Тогда, будучи наивным и глупым, я всё ещё верил в то, что вот, за следующим поворотом, меня ждёт работа моей мечты… В общем, менялись кадры, увеличивалась зарплата, фирма росла вверх и вширь, а моя скромная должность младшего менеджера лишь слегка эволюционировала до должности «Менеджера по продажам». То есть, с обычной телефонной обезьяны я вырос до такой, которая ещё и может что-то продать в ответ. Те же, кто со мной начинали, уже, или давно повысились до руководящих должностей (например, Вовчик, который, сука, оказался главным стукачом коллектива), или покинули его, не выдержав жёсткой конкуренции. А я всё сидел на своём месте и сидел… Нет, сначала я испытывал какие-то метания души, но, по мере того, как всё глубже «врастал в аниме», с каждым днём рабочий статус мне становился всё безразличнее и безразличнее. Действительно, какой интерес в жизни, если есть более насущные вопросы: например, за сколько серий «Куска» герои найдут «Ван Пис» (я, честно скажу, на одном форуме поставил, что больше тысячи, но меньше двух) или же, когда выйдет ремейк «Седьмой Финалки», или, может, у кого есть видос с последнего «Комикета»? В общем, что б вы понимали, у отаку имеются более интересные вещи, нежели совать нос в проблемы скучной серой реальности. Денег хватает, чтобы похавать/заказать няшку из Японии/купить реплику Зангецу? Всё, брат, лишнего и не надо.
В общем, к чему я это всё вспомнил: атмосфера в нашей семье очень напоминала гадюшник моей работы из прошлого мира. Тоже хитросплетение интриг, хитростей, каких-то внутренних подстав, а так же — та же строгая, но очень чёткая иерархия, суть которой… ну, как в армии: «Кто кого может гнобить». Сержант дрючит рядовых, сержанту вставляет пистоны младлей, младлею — старлей, и так далее… не, вы не подумайте: я не служил, признаюсь честно. Тихо откосил в своё время, когда было не очень дорого и не очень сложно. Но, волею судеб, был всё же очень наслышан о местных порядках, пусть и очень приблизительно.
Так вот… место Тринадцатой — где-то под плинтусом. Её гнобили даже те, кого она сама бы, я думаю, с лёгкостью могла бы нагнуть. Вроде той же противной «Тройки», которая, сколько я на неё не смотрел, отчётливо придумывала план мести.
Я же, снова скосился на свою, уже порядком остывшую тарелку. После чего, дрожащей рукой, зачерпнул полную ложку и поднёс её ко рту…
В это же мгновение, заметил, кстати, что вернулась Вторая, неся котелок, на этот раз с ароматно-пахнущим вторым (тавтология однако, но что поделать). Овощи, в подливе. Она, кстати, даже не поморщилась, заметив, что котелок из-под супа не только «не уменьшился» в плане объёма содержимого, но лишь добавился; впрочем, я это отметил уже краем глаза, а пока… пробовал «Творение УП».
Вот, положил его на язык. Вот, начинаю жевать…
М… м… сглотнул. И вдруг обнаружил, что оказался под перекрестьем взглядов моих товарок: они замерли, но в их глазах так и играло предвкушение… Двойка, кстати, тоже встала в ступоре, не смея, как мне показалось, даже дышать.
— Ребят, зря вы на неё ругаетесь, — сказал я, наконец, полностью проглотив содержимое. И, надо заметить, нисколько не кривил душой: да, солоновато, горьковато, сладковато (даже не спрашивайте, как такое возможно), вязко, и складывается ощущение, будто бы жуёшь тину, но, суммарно — вполне съедобно. Если, конечно, перебороть внутреннее отвращение. Уже совершенно не боясь, я зачерпнул вторую ложку, да и ловко отправил её в рот. И, жуя, добавил: — По сравнению с той баландой, которой меня кормили на зоне — королевский ужин.
— Ба-ла-ндой? Назонэ? — упс! Не заметил, как перешёл на родной язык. Нет, должен признать что даже у меня, носителя, в местных реалиях он выходил… ну… с некоторым акцентом, точно бы у иностранца, пусть и неплохо владеющего оригиналом. А Восьмая, всё ещё пребывая в точечном офигевании (у неё даже бровь дёргалась… и уши!), только и нашла в себе силы, чтобы переспросить. На что я слёту ответил:
— Баландой — еда в застенках темницы, назоне — жаргонное название тюрьмы, — вероятно, я своим внезапным спичем, знатно вынес мозг коварным сестрицам: готов поклясться, что, пока Восьмая мотала головой и прикладывала руку ко лбу, у Пятой прочиталось на лице нечто вроде интереса… Двойка же, даже не смея пошевелиться, только и провожала глазами исчезающие в моём рту ложки.
И нет — в тюрьме я не бывал, если вы об этом… Но в моём мозгу пребывание в застенках местной инквизиции (или как она там называется) обозначилась именно так. И пусть меня НЕ кормили там, но, судя… по некоторым признакам, еда в том каземате — УЖАСНАЯ. Если бы я с чем-то и мог сравнить кушанье Второй… м… Я бы сравнил его с лапшой быстрого употребления, да. Вроде и понимаешь, что жуёшь резину, а иногда, да если ещё и под пивко — очень даже ничего. А уж как похмелиться бульончиком хорошо, я вам просто передать не могу…
Но сравнение с лапшой неправильно — здесь же всё было натуральное. Ну… просто кто-то немного промахнулся с пропорциями/методом приготовления… но ведь съедобно же! А на чём выживал русский студент из девяностых (опять же, не со своего опыта знаю)… Ну, ему бы эта «баланда» показалась бы манной небесной. И пофиг, что продукты были безнадёжно убиты…
Короче, я это к чему: то ли мои вкусовые рецепторы, то ли вкусы, то ли ещё что-то… в общем, я ел и ел, и чем больше — тем более мне нравилось. Даже рвотные позывы прекратились.
— Она сошла с ума… — прошептала Тройка, смотря на меня округлившимися глазами.
— Не, сойти с ума она могла… а вот чтобы есть стряпню Второй — и не отравиться… — это уже Десятая, спасибо тебе, «добрая» девочка. Глядя на мой пример, Седьмая, видимо, внутренне не желая «проигрывать» мне, перехватила половник, после чего набрала себе полную порцию и, зачерпнув с горкой, даже особо не жуя, проглотила. Некоторое время она была нормальная… потом, вдруг, начала зеленеть, синеть, багроветь, и, пройдя калейдоскоп цветов, потеряла сознание и завалилась набок высунув язык наружу.
— Баландой… — хрипло произнесла Седьмая перед тем, как окончательно отправиться в страну розовых пони. Я же, покончив с первой порцией, постучал по пиале, после чего вытянул её вперёд.
— Добавки, — молвил я, облизывая губы. Мне показалось, или у Двойки в глазах мелькнуло счастье, со слезами напополам?
И естественно, что Система не могла не прокомментировать мои действия:
Выполнено секретное задание: «Готовка от Горгоны»
Класс задания: Скрытый (?)
Описание: Вы, наплевав на инстинкт самосохранения, здравый смысл и просто чувство прекрасного, всё же решились отведать новый кулинарный шедевр УП. К удивлению окружающих, вы не только выжили, но и попросили добавки.
Награда: отношение Покровителя (Монокума) + 5 — Ваш Покровитель одобряет вашу попытку отправиться на тот свет и аплодирует вашей безрассудности.
Дополнительно: личное качество «Стальной желудок» — отныне и вовеки веков, ваш желудок способен без особого вреда принять практически всё… кроме мяса. И шаурмы.
Приз зрительских симпатий: Вы смогли растопить подкоптившееся сердце УП — отныне она всегда, без лишних вопросов, приготовит блюдо лично для вас. Будьте осторожны! «Личное качество» не гарантирует, что вы переживёте новые кулинарные эксперименты…
Хм… скрытый квест, говоришь? Что-то я не помню, чтобы мне раньше такие попадались… И не надо делать из этого такую трагедию, Система! Кстати, а что вы (сёстры), все на меня смотрите с таким ужасом?! Вон, Папаня и Четвёрка едят, и даже ухом не ведут… В любом случае, Двойка лично мне налила новую порцию, я, уже будучи опытным, не стал разводить политесы, а с аппетитом забурился в содержимое…
К концу обеда Шестая всё же пришла в себя. Я, уже наевшийся до отвала, лениво попивал местный компот, расслабившийся и довольный. Восьмая же, неведомо откуда, вынула небольшой кувшинчик с местным вином. Пусть мне и не предложили, но аромат…, аромат я оценил! В общем, всё было довольно душевно… если, правда, закрывать глаза на попытки сестёр втоптать друг друга в грязь. По мне, кстати, тоже пытались проходиться, особенно, чуть разомлевшая Восьмая. В духе:
— Ну что, Тринаверсе, уже заупокойный ритуал заказала у Четвёртой? А то, я боюсь, испытание на зрелость ты пройдёшь уже посмертно…
Вот такие вот «милые» шуточки у неё были. Не понял, правда, при чём здесь Четвёрка, но да пофиг. Потому что до уровня форумных троллей она не дотягивала, вот никак. Что вы! Она, максимум, тянула на упитанную тролленцию, с её очевидными и «детскими» подначками… Надо ли говорить, что ваш покорный слуга — заслуженный ветеран форумных войн, награждённый орденом 4-ой степени за ранения… В общем, я отвечал влёт, в её же духе:
— О, Восьмая, я знал, что ты в меня веришь! — состроив довольную и улыбающуюся гримасу а-ля «Один Бешеный Конохский Апельсин», я продолжал говорить: — ничего, мы ведь потом встретимся там, в посмертии, когда и ты провалишься? Я тебя там с удовольствием угощу супчиком по рецепту Двоечки… кстати, Вторая, не можешь мне рецептик продиктовать, а то будет неудобно — как же, обещал, а не выполнил?
Оу, это было больно, судя по скисшей роже Восьмёрки. Вон, даже Пятёрка закашлялась, видимо, маскирует смех. А уж что творилось на лице Второй — не передать — она то краснела, то бледнела, только и двигая губами, словно рыба. А вот не надо, как говорится, обижать былого тролля с бафом на «Красноречие»!
В общем, ваш покорный слуга не ударил лицом в грязь, а вполне освоившись в местном серпентарии, своими зубами и когтями доказывал, что он не мальчик для битья.
Шестая же, сонно оглядевшись, помотала головой, смахивая остатки… «сна» Я заботливо ей подвинул кружку с компотом и поднос с фруктами. Та благодарно кивнула, после чего лениво положила в рот нарезанный кусочек… «Сливо-яблока». Не, реально: синее, с мягкой мякотью, но жёсткой кожей и типичным вкусом наших, отечественных яблок, да и по размеру подходит. Они были кислые, с горчинкой, но вполне съедобные. Короче, обедня подходила к завершению…
Расходиться сёстры начали уже загодя — поэтому, когда я вдоволь «накайфовался», столовая уже практически полностью опустела… оставались лишь Шестая, которая, видимо, всё ещё отходила от последствий «кулинарной атаки» (вот что-то мне говорит о том, что неспроста Шестую так вырубило… УП ей что, мстит? Или здесь личная реакция?), Вторая, которая в очередной раз страдала на кухне, ну, а я… просто наслаждался возможностью наесться до пуза. И да, хнык-хнык, алкоголя мне так и не дали, у, сволочи! Когда я уже почти уломал Восьмую и мне плеснуть чуть-чуть (за компанию), вмешался Папаша и строго, но мягко, в общем, в своём духе, пояснил, что, мол, не положено перед испытаниями. А они у меня, оказывается, будут идти всю следующую неделю. В общем, я тихо сатанел…
Внезапно, чуть сместив взгляд, заметил, что Вторая стоит возле меня, мнётся, перебирает пальцами, тем временем на лице застыло сомнение…
— М? — поднял я вопросительно бровь. Та, тяжело вздохнув, наконец вымолвила, дёргая ушами:
— Тебе правда… понравилась моя готовка, Тринадцатая? Я пойму, если ты просто так пошутила… — дам-с, насколько же они затроллили бедняжку, что та похвалы боится, как огня? Вон, сжалась как, точно бы я её бить собрался. А ведь я помню, как ты меня «Бракованной» обозвала! Ну ничего, я ничего не забываю…
И, только лишь собрался сказать что-то ядовито-язвительное, меня остановил резкий, почти что стальной взор Шестой. Вроде, она и посмотрела на меня только-то и мельком, но вот что-то жуткое, какая-то угроза промелькнула в этом. Вроде… «Только посмей…». Я же, проглотив слова, задумался: нет, Вторая, однозначно, заслуживает порки. Это факт! С другой стороны… буду ли я лучше своих товарок, если стану гнобить тех, кто по каким-то причинам мне «открылся», а? Та же Восьмая, я просто уверен, сейчас бы съела Двойку с дерьмом. И не важно, понравилась ей еда или нет.
По каким-то причинам, мне неведомым, Вторая, с маниакальным упорством, пытается достичь успеха в готовке. Хотя, вероятно, ей это даётся так же, как мне — пение. Но, продолжая логическую цепь, я тоже, думаю, очень бы обиделся, если бы меня начали за это клевать. В общем, не будем обижать девочку, хотя! Надо ей… ну… предупреждение сделать, что ли.
— Вторая, мне незачем тебя обманывать. Ты и правда готовишь вкусно, ну на мой вкус. Да, есть недостатки… — заметив в её глазах скепсис спешно добавил: — хорошо, МНОГО недостатков. Но, поверь мне, это нисколько не умаляет съедобности. Так что, ты молодец! Спасибо тебе за еду, Вторая!
Да, видимо, ей таких слов уже лет сто (образно конечно) не говорили: участившееся дыхание, закатившиеся глаза, раскрасневшееся лицо, дрыгающиеся ушки… И почему в голову лезет только что-то неприличное, а? Да не, в натуре: я уточнял у Шестой, ничего «такого» мы не чувствуем. А то, признаться… были мысли… «Проинспектировать», во!.. В конце концов, я убедился, что чувствительность у этого тела не то чтобы на уровне бревна — тут всё гораздо хуже. Это был и плюс, и минус: с одной стороны, даже если я принимал откровенно неудобную позу или щипал себя за кожу (сильно щипал) — я ощущал лишь лёгкое неудобство и покалывание. А с другой… Ребят, ну я ж не монах, а? И радости жизни мирской очень даже понимаю…
Так вот, возвращаясь к запавшей в ступор «Двойке»… Я помахал у неё перед лицом.
— Ау-у! Земля вызывает Марс! Ктулху захватил твой моск! Зелёные человечки атакуют… — гм… я снова, мать твою, перешёл на родную речь… хотя, думаю, моя абракадабра для местных прозвучала, как какое-то заклинание. И оно воистину подействовало: Вторая пришла в себя. Затем она покачнулась, резко обняла меня, и шепнув слова благодарности, пулей убежала на кухню, оставив меня в полном афиге.
— Знаешь, всё-таки, есть что-то хорошее в твоей потере памяти, Тринадцатая… — задумчиво протянула Шестая, отряхивая одежду и поднимаясь на ноги. Я перевёл на неё взгляд. — Пошли, мне тебя ещё в школу отвести… занятия начинаются, как раз, после обеда…
ОЯШ, он такой ОЯШ. Он может быть королём демонов/нечисти/аякаси (Мао), он может быть галактическим принцем/императором/неведомой хренью с другой планеты/далёкой галактики, он может быть даже буси/ниндзя/тенсингуми из далёкого прошлого, может водить ОБЧР/МЕХ/Гандам и спасать мир пять раз на дню, содержать гаремы няш/вымирающих видов/редких животных… но, в конечном счёте, он всё равно попадёт в школу, где его будут мучить математикой и историей и пугать ж-жуткими переводными экзаменами. БУ-ГА-ГА-ГА! Короче, школа — зло вселенского масштаба, не меньше, чтобы вы понимали. А директор с учителями — рейд-боссы. Так вот, ваш покорный слуга, в данный момент, как раз и находился в местном «логове зла, разврата и образования», по совместительству — обычная деревенская школа. Ну, если соотнести с реалиями моей прошлой жизни.
Данному миру (слава богу!), ещё было долго идти до идеи централизованного обучения детей. На счёт вышки не знаю, но, поверьте, между ОЯШем и ОЯСем существует существенная разница, которую не уразуметь неразумным. Почему? Потому что если вы увидите ОЯСа в ОБЧРе — ну ладно, положим, государственная программа субсидирования малого бизнеса/исследовательский грант/служащий ССЯ (Сил Самообороны Японии). А если в том же мехе вы обнаружите ОЯШа… о… как минимум, нужно запасаться попкорном, вазелином, спичками и вообще всем, что может понадобиться в случае конца света (не забудьте про полотенце!).
В общем, что б вы понимали, настроение у меня очень озорное и весёлое. Почему? Ну, потому что я был как никогда уверен в своих силах. Не верите? А чем меня, прошедшего горнило ВУЗа, могли напугать/удивить аборигенские уроки? Математика? Хе, я, конечно, не физфак/матфак кончал, но «пролопеталить» смогу на раз-два. Определители, теорверы, матан… нет, не спорю, я уже больше половины забыл, но чем меня могло удивить местное средневековье? Делением на ноль? Схолимостью расходящихся рядов (да, бойтесь меня, я знаю много страшных слов!)?
Что там дальше по списку? Ну, какие-нибудь местные байки, в духе «И тут пришёл Мамай/Наполеон/лесник и всех разогнал». Не, реально, слушать я буду, притом внимательно, но, для нашего брата это не проблема. Местная письменность?.. Ну, если только она не такая же мозголомная, как японская/китайская (вернее, японо-китайская), а то знаем, плавали. Мой предел, кстати, даже после многих лет стараний — детские книжки/ранобе со словарём. Хотя разговорную шнягу, надо сказать, я понимал даже очень хорошо. А если в духе английского/русского/белорусского (в смысле, как слышится, так и пишется) — вообще нет проблем. В общем, я был готов абсолютно ко всему…
…Кроме местных уроков труда. Но, обо всём по порядку…
Местная школа меня не очень удивила: та же большая пещера (пусть и поменьше, чем столовка), местная доска была, кстати, просто гладким, многими поколениями школяров отполированным куском стены, на котором писали куском мела. И, надо сказать, глядя на неё, я только и мог гадать: каким образом, в этом отсталом веке, появилась настолько гладкая и блестящая поверхность? Ладно, оставим это на потом…
Круглая зала, несколько каменных столов, тяжёлых и грузных, заменявших, вероятно, парты (или я в этом ничего не понимаю?). Перед местной доской — довольно потрёпанный жизнью и временем ковёр. Опять же, по бокам — горящие мягким светом знаки. В углу, возле доски, я заметил сваленный в кучу мусор: какие-то брёвнышки, деревяшки, колышки, камушки… В общем, заметив местную детвору, уже уютно устраивавшуюся на коврике, я, со вздохом подошёл поближе после уселся, не забыв, когда на меня обернулись, показать жест приветствия, после чего я мазнул взглядом по детворе, которая пришла сюда обучаться. Что я могу сказать? Стеллингские дети… ну, они, как дети. Мелкие, озорные, непоседливые… Кстати, я был здесь не один такой… «ребёнок», кроме меня ещё сидели четверо, уже напоминавших комплекцией подростка… то есть, конечно же, взрослого стеллинга. В общем, уже перестав чувствовать смущение, я уселся за общую компанию и стал ждать начала занятий.
Детвора, естественно, шкодила, озорничала… в общем, демонстрировала категорическую тягу к отсутствию знаний. Те, которые постарше, выполняли роль надсмотрщиков, иногда давая живительный пендаль особо зарвавшимся… идиллия… я, признаться, даже вспомнил свои школьные годы, да…
Наконец, появилась учительница (учитель? А, пофиг, пусть будет так, как эта братия привыкла). Ну, что я могу о ней сказать? Нарядная, пусть и немного потёртая ряса, ярко-зелёного цвета. На носу — настоящие очки, но без дужек, правда, держались там они, как влитые… Сверху, кстати, была шапочка — или как там эта хрень называется, которую одевают на голову выпускникам пиндосских ВУЗов и колледжей, такая, ромбообразная, тоже кстати, того же болотно-зелёного оттенка. Лицо строгое, серьёзное… ну, а в остальном… Жёлтые волосы, скреплённые в конский хвост, голубые глаза… А! Брови! Не толстые, но донельзя хмурые и выразительные, во!
Между тем, наш зверинец, заметив прибытие преподавателя, тут же поднялся на ноги, после чего нестройным хором отвесил стандартное приветствие стеллингской братии. Я, будучи по природе человеком «делай как все», поспешил повторить вслед за всеми.
Её лица не коснулась радость, довольство… ну, в общем, добрый рабочий настрой, нет: она, всё с тем же хмурым и пуленепробиваемым видом, подошла к доске, после чего, обернулась и громко произнесла своим гулким и чётким голосом:
— Класс, мы начинаем занятия…
После чего, абсолютно ничего не смущаясь, подобрала полы рясы и уселась перед нами на ковре по-турецки… ну что, посмотрим, какой ты, ОШ стеллингский…
С чем сравнить местную систему образования? Ну, она что-то взяла от средневековья и церковно-приходских школ, что-то — от университета, но, в основе своей, осталась… чем-то вроде племенных уроков. То есть тех, доисторических, на которых старший (умный, умелый, дальше по списку) обучал юных падаванов тому, что умел сам, с одной стороны, а с другой — давал базовые знания, необходимые для выживания… Как это всё сочеталось? Что ж, первым «уроком» была… угадайте? Молитва. Да, самая настоящая молитва. Нас заставляли возносить хвалы и оды (осанны, о, мудреное словечко!) во славу Прапредка. Кто такой этот поц и чем конкретно он занимался — пока не объясняли, но вот молиться ему — вынь и выложь прям сейчас!
Система тут же выдала мне сообщение:
Внимание! Вам предлагается сменить вероисповедание на Культ Предков (стеллинги). Осторожно! Смена Веры может оказать серьёзное влияние на вашу дальнейшую жизнь. Подтверждаете?
Поскольку напрямую никаких бонусов/штрафов не рисовалось, я пришёл к мысли, что пока стоит повременить с выбором. И вообще, если у меня Покровитель Монокума, то как это сочетается с этим «Прапредком», а? Или его тоже добавят в строку выбора? В общем, подумав крепко, я отказался…
Ваш Покровитель одобряет вашу крепость веры! (отношение Покровителя + 2)
Внимание! Ваши отношения с Покровителем превысили отметку 20/100 (21/100)! Новое отношение Покровителя: нейтральность, следит за вами вполуха.
…Медведь, я, конечно, тебя уважаю (а какой русский не уважает медведя? Пусть и гайдзинского происхождения), но, ты это, я тебе поклоняться не думаю… пока что…
Всё это, надо сказать, происходило в параллель тому, как мои губы, шептали на стеллингском языке что-то вроде:
— …Ветвями древнего древа храни нас, Великий…
К концу «Урока Богословия», я уже основательно успел устать от выскакивавших сообщений… к слову сказать, за последующие мне уже не давали «Репы» с Покровителем. Ну и хрен с вами, как говорится… а то я уже подумал, что нашёл дыру в балансе…
Вообще, подобные формулы, как мне говорила одна знакомая, лучше или читать… ну… как это… полностью на них сосредоточившись. То есть с Верой, со всем Сердцем… как понимаете, это был не мой вариант. Или же, как она говорила, просто бубнить, погрузившись в свой поток мысли. Конечно, я иногда сбивался, но, в общем потоке, я не особо выбивался… хотя, пару раз меня поправляли и останавливали, когда меня начинало заносить на «Отче наш».
Следом за молитвой, нас начали грузить местным фольклором. Ну, то есть сказками, легендами… Сегодня, например, нам рассказывали про «Тропу Мёртвых». Ну, по местным поверьям, душа, прежде чем «вернуться в лоно великого Древа», должна пройти достаточно живописный маршрут по лесам и весям… короче! Если бы по этой схеме сняли бы ужастик, я думаю, он бы пользовался большим успехом… Местная легенда, кстати, гласила, что тот, кто желает вернуть кого-либо из мёртвых, тоже может ступить на эту дорогу, вслед за умершим. Правда, как говорят, даже если и свершится чудо, придётся заплатить за это большую цену…
После такой нагрузки, нас ждали уроки местного языка. Меня, кстати, отделили от всего класса, после чего выдали местный вариант букваря. К счастью, гарданский был буквенным языком… другое дело, что местные закорючки, напоминавшие мне руны — не самое простое в обучении письмо… В общем, пока весь фокус внимания учительницы сместился на меня, другие школяры самозабвенно валяли дурака. Нет, к ней у меня претензий не было: строгая, но не слишком, терпеливая, но короткая на воздаяние: подзатыльники раздавала только так. Живительный лещ в её исполнении, кстати, моментально приводил в чувство…
Изучение гарданской письменности — 10 % из 100
Писали здесь, кстати, на небольших грифельных досочках, при помощи небольших палочек. И, покуда остальные школяры тихо маялись дурью, я, чуть высунув язык, старательно выводил местную «А», ту самую, с которой пишется «Ар». И нет, она была далеко не первой буквой, но… пятая. Из тридцати двух знаков (хе, почти как в нашем). На мой вопрос о собственно стеллингском письме, преподавательница, посмотревшая на меня очень странно, заметила, что его изучают только после достижения совершеннолетия, поскольку оно гораздо сложнее и труднее для восприятия, нежели гарданский, который она именовала не иначе как «примитивным».
После того, как мой мозг почти вскипел, мы внезапно перешли к математике… а именно, к решению примитивных уравнений первого порядка. Я, конечно, не вдупляю, зачем они аборигенам… Проблема была в том, что, даже если я и МОГ решить такое уравнение, но, я не знал, как это записать… поэтому, моё обучение началось с примитивного счёта. Ага, один, два, три… После моего хмыка, что я так могу досчитать до миллиона, меня усадили плюсовать и минусовать. Мол, если ты такая умная, Тринаверсе…
Вообще, подход к обучению здесь был коллективно-индивидуальный: с одной стороны, если кто-то слишком вырвался или, наоборот, отстал, ему давали индивидуальное задание, за выполнением которого следил сам преподаватель. В остальном же… «не отрывайся от коллектива».
Затем, была география… да… когда она, с лёгкостью по памяти набросала на доске очертания нашего континента, который, кстати, звался «Вестерия», я понял, что крупно влип. Почему? Потому что местные жители — что ходячая библиотека… ну, образованные, во всяком случае. Вот вы бы смогли по памяти изобразить карту России, да ещё и обозначить на ней главные города, субъекты, реки, горы… И, кстати, «Гардания», пусть и занимала БОЛЬШУЮ часть, но, всё же, не занимала ВЕСЬ континент, как мне втирали стражи. Но… процентов семьдесят уж точно.
А потом, внезапно, начались мои мучения. Потому что кто-то очень умный вставил урок труда. Вот, что вы представляете под «Урок труда», а? Ну, допустим, мебель собирать (для пацанвы), готовить всякий хавчик, вышивать… Так вот, наш урок начался с того, что нас распределили по круглым столам, после чего, ту груду мусора, которая тихо ютилась в своём уголке, в равных пропорциях распределили промеж нас, нам выдали задание… делать стрелы. Делать, мать его, самые настоящие боевые стрелы.
Может быть, конечно, вы в детстве играли во всяких индейцев, разбойников и прочих. То есть, вы представляете, что у стрелы есть наконечник, основание и оперение, которое, собственно, и придаёт ей «летальные» свойства. Ну… нам, конечно, объяснили, что, как, зачем… даже схему накидали на доске. Ну, в общих чертах. После чего выдали режущий инструмент и сказали: «Работаем, ребята. Партии нужны ваши руки!» Нет, про партию там ничего не было, но вот про то, что, мол, лучшие из наших поделок отойдут охотникам учительница, между тем, обмолвилась.
В общем, сижу я, грущу… передо мной кусок деревяшки, которому предстоит стать древком, а так же камень, которому — наконечником. Угу, из камня. Который надо долбить, долбить… Система оценила этот мазохизм:
Вам предлагается получить производственный навык «Изготовление стрел». Для его получения, успешно изготовьте хотя бы 10 стрел, качеством не ниже «обычное» (+1).
Учитывая, что лучником быть меня совершенно не прельщало, тяжело вздохнув, я взялся за работу.
Учить местные языки, молитвы, легенды, да хоть что угодно — это пожалуйста! Но изготовлять стрелы… а уж потом «идти с ними на охоту»…унынию моему не было предела.
Стрела
Боеприпас
Качество — ужасное (-5)
Описание: Остаётся неизвестным, что пытался сделать автор этого «шедевра», однако, из неё получилась бы неплохая чесалка для спины. Для вепря. При попытке использовать по назначению возможны непредвиденные эффекты…
Урон — 0 ОЖ.
Глядя на мой первый «экземпляр», у меня, в принципе, окромя всех тех эпитетов, выписанных системой, в общем-то, ничего другого не просилось на язык, за исключением ещё одного: «жалкий». Хотя мы и не делали оперение и хвостовик (этим предлагалось заняться на «удачных» экземплярах», но даже взглянув на древко и острие… Кривая, с какими-то впадинами и перепадами, с трещиной, пошедшей по камню…
Я скосил глаза на других «детишек». И оху*л: те уже вовсю резали, строгали, долбили… и у многих (!) получалось лучше, стройнее… смертоносней, чем у меня…
Учительница, хмуро осмотрев мою работу, только покачала головой, да тихо пробурчала себе под нос:
— Хоть в этом не изменилась, смотри-ка…
Не знаю, сколько времени мы точно потратили, но, по моим ощущениям, часа три-четыре у нас была «мозговая» деятельность, и столько же — трудовая. К концу занятий пот (да, пот!) лился с меня ручьём, руки гудели и дрожали, а возле моего рабочего места выросла горка камней и палочек, отдалённо напоминавших стрелы… Чьё качество, согласно ехидным комментариям системы, колебалось с «Ужасного» (-5) до «Мерзостного» (-3). Одна, кстати, немного походила на то, что получалось у других… но, она была всего лишь «Дряная» (-2). И как я не пытался, повторить «Успех» у меня никак не получалось…
Уже все ушли, и только я один, как заведённый, всё продолжал долбить камень и строгать дерево…
К слову сказать, мой мазохизм система оценила аж в ЦЕЛОЕ очко опыта. Хны…
Превозмогая боль и пот, вы, всё же, смогли чему-то научиться! (очки опыта +1)
К чему я это всё говорю? А к тому, что зря я говорил, что, мол, местная система образования — как орешек для меня. Мол, разжуём и не подавимся… а вышло… что я чуть не обломал об неё зубы. Почему? Во-первых, информации было банально много. Реально. А грифельная досочка — не тетрадь, с собой не заберёшь. Конспектов нема, доска, пусть и используется, но редко, вот и приходится местным школярам впитывать всё, как губка… вернее, даже не как губка… а как… м… веб-камера в режиме записи, во! А поскольку у меня «памяти» оставалось, по собственным прикидкам, не так много… в общем, единственный предмет, который у меня худо-бедно не «валился» — математика. Я даже под конец решил уравнение!
А потом был труд… где меня смешали с дерьмом. Реально, я спиной чувствовал все те шепотки и насмешки, которые в мой адрес отправлялись. И ведь я, что грустно, был такой ОДИН, который ничего не мог сделать руками. Все остальные — чик-чик, стрела готова, чик-чик — проверил аэродинамику, чик-чик — оперение и вуаля — свободен, иди домой. Но я не сдавался! Я твёрдо решил, что не уйду домой, пока не сделаю стрелу хотя бы с качеством (0)!..
В общем, я превозмогал как мог… во славу ОЯШа, во славу ОСтШа…
***
— Проходите пожалуйста, Ар Густаве.
Сквозь закрытые веки, сквозь туман в голове пронеслись слова, заставляя реагировать человека, лежавшего на кровати. Он стянул с себя одеяло, после чего, лениво раскрыв глаза, повернул голову вбок, чтобы заметить стоявшего на пороге мужчину с полностью седой головой, бородой и усами.
— Ар Густаве… Приветствую вас, — тихо прошептал человек губами, слегка морщась от пламени. Ар Густаве кивнул кому-то, кто стоял за дверью, после чего, ссутулившись, вошёл внутрь, закрыл за собой дверь и, нисколько не стесняясь, подвинул к себе добротный дубовый стул.
— Эр Патер, всё же, вы поступили чересчур опрометчиво… — глядя на него, произнёс посланник короля, который тоже слегка щурился от яркого света. Эр Патер, тяжело вздохнув, уселся на кровати, после чего перевёл взгляд на собеседника.
— Опрометчиво или нет, но, всё же, я делал то, что считал нужным, дабы защитить граждан Гелоны и слуг Шестирукого…
— Такие, как ты, либо умирают на передовой, притом очень быстро… — задумчиво произнёс мужчина, подложив кулак под подбородок, — или же становятся одними из тех, кого потом называют «Героями» или «Святыми»… мне не хотелось бы, что бы, Эр Патер, вы оказались в той или иной категории.
— Это ещё почему, Ар Густаве? — поднялась бровь у Патера.
— Потому что и те, и другие, в конечном счёте, попадут в пасть к ррейху и будут забыты. Просто кто-то раньше, а кто-то — позже.
— Я не совсем вас понимаю, Ар.
— Ну… — усмехнулся Густаве. — Понимать меня и не обязательно. Сейчас, во всяком случае… просто учтите: живые солдаты Гардании нужны больше, чем мёртвые герои… Впрочем, я не затем к вам пришёл, Эр Патер. У меня есть некоторые… подозрения, которые мне бы очень хотелось с вами обсудить… как с наиболее образованным церковным человеком.