Костя никогда не испытывал неприязни к представителям других семейств двуипостастных, но сейчас все добрые чувства испарились напрочь. Острый слух оборотня позволил без труда разобрать весь разговор. И предвкушение, сквозившее в голосе этого… инструктора, Козловскому совершенно не понравилось. Какой-то медведь посмел протянуть загребущие лапы к Насте! Костя не желал терпеть другого самца на своей территории. Радовало одно: Настя не слишком обрадовалась звонку и поспешила свернуть беседу, так и не пообещав ничего конкретного. И Козловский намеревался приложить все усилия, чтобы времени на встречи с другими мужчинами у Насти не было. Самому нравится! А то, что врождённое обаяние оборотней на девушку не действовало, лишь добавляло ей привлекательности в Костиных глазах. Он обожал сложные задачи.

— Ты впервые в Сочи? — поинтересовался он. Получив утвердительный кивок, задал следующий вопрос: — И как наш город столичной жительнице?

— Да как будто не уезжала, — хмыкнула Настя. — Суета, шум и толпы приезжих. Разве что чуть жарче, хотя летом и у нас в каменных джунглях тот ещё юг!

— А как же море? — улыбнулся Костя.

— Я его едва рассмотрела, — отозвалась она. Едва заметно дёрнула загорелыми плечиками: — Не очень люблю общественные пляжи, особенно, настолько людные.

— Понимаю, — кивнул Козловский и тут же предложил: — Знаю несколько «диких» пляжей за городом. Если хочешь, можем поехать туда, а кофе взять на заправке по дороге.

Настя чуть склонила голову к плечу. «Откажется», — подумал Костя и ошибся, неожиданно услышав:

— А давай. Только учти: Маша знает, что я с тобой, так что притопить меня в прибрежных волнах по-тихому не получится.

— У меня пока что нет оснований так поступать, — усмехнулся Козловский.

Он не стал уточнять, остаётся ли в силе прежняя договорённость. И без того было понятно: Настя не из тех девушек, что готовы отдаться на первом свидании любому кавалеру с толстым кошельком. В принципе, Костя, конечно же, не стал бы возражать, если бы этот вечер плавно перешёл в жаркую ночь, но прекрасно понимал: хоть один неприличный намёк — и шанс наладить отношения со строптивой москвичкой будет упущен окончательно. А всякие Миши, между прочим, не дремлют! Только дай слабину — тут же уведут девушку… гулять по городу. Нет уж, он её первый на кофе пригласил! Кстати, раз уж вместо ужина в кафе намечается выезд на природу, неплохо бы купить в машину вторую термокружку. Одного стаканчика кофе явно будет мало.

* * *

«Дикий» пляж, на который привёз меня Костя, дал бы фору любому городскому. Пологий берег с мелкой галькой в песке, чистая вода. И ни одного человека в пределах видимости. На долю секунды я даже слегка забеспокоилась: а ну как Козловский расценил моё согласие поехать с ним за город как полную доступность? Даже прикинула, как буду добираться обратно, если придётся возвращаться в цивилизацию самостоятельно. Но опасения оказались напрасными. Костя вёл себя сдержанно и руки не распускал. Достал из багажника покрывало, накрыл им принесённую кем-то на берег корягу, превратив её в достаточно удобную скамью, достал две термокружки и одну из них протянул мне.

— Латте. Я подумал, что маленького стаканчика кофе на заправке будет недостаточно.

— Костя, ты удивляешь меня своей предусмотрительностью, — полушутя призналась я. — Покрывало, кофе в термокружках… Такое чувство, что ты готов к любому повороту событий. Не удивлюсь, если у тебя в багажнике ещё и смокинг найдётся, на случай неожиданного похода в театр.

— Чего нет, того нет, — белозубо улыбнулся Козловский, присаживаясь рядом со мной. Отхлебнул кофе, задумчиво прищурился на море. — Ты угадала, Настя. Я действительно предпочитаю заранее планировать всё, на что могу повлиять. Но, к счастью или к сожалению, невозможно предусмотреть все варианты развития событий. Иногда приходится импровизировать.

Я улыбнулась. Почему-то сейчас, рядом с ним я растеряла всю ершистость и недоверчивость. Мне не хотелось словесных пикировок и выяснения, у кого язык острее. Наверное, во всём были виноваты море и закат. Хотелось просто пить кофе и молчать, любуясь переливами ярких красок на вечернем небе, слушая тихий шелест волн, облизывающих песок. К слову, молчать рядом с Костей тоже было комфортно. Он не раздражал своим присутствием, не требовал внимания, словно понимал, что мне нужно несколько минут тишины. Море завораживало, заставляло замедлиться. Теперь я, пожалуй, понимала, почему большинство жителей южных городов никуда не спешит. В том числе, и Миша, решивший осчастливить меня звонком только на третий день. Мысленно я сравнила его и Костю. Козловский однозначно выигрывал в этом соревновании. Было в нём что-то такое, от чего сердце начинало биться быстрее, а все чувства обострялись. Та самая пресловутая «химия», проявления которой в моей жизни до сих пор были куда мягче. Костя интересовал меня, как мужчина, я ощущала ответный интерес, и оттого лишь сильнее кружил голову весёлый кураж: поиграть, подпустить чуть ближе — и не даться в руки, флиртовать с ним напропалую, но до поры не переходить грань. В общем-то, именно так я и собиралась себя вести до того, как мы оказались на этом «диком» пляже.

— Ты хотела отказаться, когда я предложил сюда поехать, — неожиданно произнёс Костя.

Я вздрогнула, с подозрением покосилась на него. Мысли, что ли, читать умеет? Но Козловский смотрел на меня с интересом, явно ожидая реакции на своё утверждение.

— Хотела, — не стала спорить. — Не имею привычки соглашаться ехать за город с малознакомыми мужчинами. Видела пару фильмов, которые начинались так же.

Вначале хотела уточнить, что речь идёт о триллерах, но передумала. Стало интересно, заметит ли Костя эту двусмысленность, и если да, то как отреагирует?

— Могу ли надеяться, что к положительному решению тебя склонила играющая в моей машине классика? — усмехнулся Костя.

Да! Десять из десяти! Намёк на тревожную музыку, играющую в упомянутых фильмах, он поймал на лету.

— Не исключено, — я улыбнулась в ответ. — А почему ты спрашиваешь?

— Интересно, что заставило тебя передумать, — легко признался Костя. — Вряд ли моё безграничное обаяние, хотя эта версия польстит моему самолюбию.

— Скорее, внезапно проснувшееся желание отступить от собственных правил, — честно ответила я. — Тоже люблю всё планировать наперёд. Но ваш солнечный город разбудил во мне дух авантюризма. Пойдём гулять по воде у берега!

Не дожидаясь ответа, расстегнула ремни на босоножках. Встала, ступила босыми ногами на тёплый песок и обкатанные волнами камешки. Костя неторопливо подвернул штаны, сбросил летние туфли и короткие светлые носки, поднялся и протянул мне руку.

— Песка у берега немного, а на камнях можно поскользнуться, — пояснил он.

Его ладонь была твёрдой и горячей. Но я умудрилась споткнуться даже несмотря на опору. И, что самое обидное, ещё до того, как мы дошли до воды! Отвлеклась, не заметила ямку, охнула, когда левая нога, не ощутив опоры, ушла вниз, и тут же оказалась в крепких мужских объятьях. Впрочем, Костя отпустил меня почти моментально. Даже слишком быстро, но мой взгляд. А потом, вдоволь побродив вдоль берега, мы устроили шуточное соревнование, кто запустит камень так, чтоб он больше раз отскочил от водной глади. Ветер как раз стих, и море было спокойным, словно зеркало. Разумеется, я бесславно проиграла, а Костя на правах победителя потребовал ещё одно свидание.

— Я против личных отношений с начальством, — напомнила ему, скорее, из вредности, чем из нежелания ещё раз встретиться в неформальной обстановке.

— Твоё непосредственное начальство — Куропатов, — парировал Козловский. — Вот с ним и не заводи личных отношений. Я буду только «за». К тому же, он женат, а я нет.

— Это предложение руки и сердца? — прищурилась я.

— А ты согласна? — серьёзно уточнил Костя.

— Шутишь? — покачала я головой. — Нет, до такой степени дух авантюризма во мне ещё не проснулся.

— Жаль, — вздохнул Козловский так искренне, что сам Станиславский аплодировал бы ему стоя. — Хотя загсы уже всё равно закрыты, да и не распишут так быстро.

— Ну вот, уже начал искать отмазки, — покачала я головой. — Сколько там до Лас-Вегаса лететь?

Костя молча подошёл к машине, достал смартфон, и через несколько секунд ответил:

— Почти сутки. Самый быстрый рейс — около двадцати двух часов. Билеты бронировать?

Я даже успела испугаться на несколько секунд, а потом увидела лёгкую улыбку, таящуюся в уголках его губ, и тщательно скрываемое веселье в глазах. Да он издевается!

— Кажется, я знаю, к кому ушёл весь мой авантюризм, — я скорбно покачала головой. — Давай в другой раз, когда этот колобок-путешественник вновь ко мне вернётся. А пока ограничимся Сочи. Лас-Вегас подождёт.

— Вот так всегда, — Костя преувеличенно печально опустил голову. — Только соберёшься бросить всё и улететь в Лас-Вегас в хорошей компании, как выясняется, что у кого-то авантюризм сбежал. Я бы ещё смирился с такими аргументами, как, скажем, некормленый кот или невыключенный утюг. Но от авантюризма я такого подвоха не ожидал!

— Как только вернётся, я сразу его посажу на цепь, — клятвенно пообещала я.

— По рукам, — кивнул Козловский, опускаясь на корягу рядом со мной.

Солнце уже село, от моря тянуло прохладой. Короткие сумерки быстро сменились звёздной и тёмной южной ночью. Я зябко поёжилась и придвинулась ближе к тёплому мужскому плечу. Надо было взять с собой ветровку… Хотя откуда мне было знать, что мы поедем за город? Костя приобнял меня, накрыл мои холодные ладони второй рукой, отогревая, и негромко произнёс:

— Мы ещё успеем в кафе.

— Не хочу, — покачала я головой.

— В таком случае, за неимением смокинга, готов предложить пиджак, — продолжил он. — Или можем пойти в машину. Там тепло, а через лобовое стекло открывается прекрасный вид на ночное море.

— Сразу видно рекламщика, — улыбнулась я. И с лёгким сожалением добавила: — Я бы согласилась, но подозреваю, что уже поздно. Отвези меня домой, пожалуйста.

Козловский поднялся, подал мне руку. И не спешил отпускать мою ладонь даже, когда я встала. Ласково провёл большим пальцем по запястью. Я замерла, понимая, что сейчас он даёт мне шанс отстраниться первой. Или не отстраняться… А, к чёрту правила и мораль, я приехала в Сочи не для того, чтобы думать, можно ли целоваться на первом же свидании. Слишком хорошим был вечер, и слишком звёздной и пьянящей — ночь. И, будем откровенны до конца, Костя мне понравился. Я шагнула вперёд, в тепло и уют его объятий, положила ладони на широкие плечи, прижалась щекой к тонкой ткани рубашки. Довольно протянула:

— Высокий…

— Есть немного, — согласился Костя и уверил: — Не беспокойся, я наклонюсь.

Первый поцелуй был нежным, изучающим, лёгким. Костя пробовал меня, словно дорогое вино, с нескрываемым удовольствием. Медленно, тягуче, ласково и неторопливо, не требуя большего, наслаждаясь этим моментом. Я не выдержала первой. Прижалась к нему всем телом, жадно, торопливо вдохнула прохладный воздух, обхватила Костю за шею и прижалась к его губам, больше не позволяя дразнить меня. Он замер на секунду, явно не ожидая от меня такого поведения, а потом ответил. Да так, что я сама на миг испугалась этой страсти, сбивающей с ног, будто цунами, уносящей прочь все мысли и остатки здравого смысла. Только сумасшедший чувственный голод и головокружительные поцелуи, то ли слегка утоляющие его, то ли, наоборот, разжигающими ещё сильней. Я уже давно забралась ладонями под его рубашку, с наслаждением поглаживая твёрдую грудь, лихорадочно ходившую под моими пальцами. Костя шумно выдохнул, и этот выдох отозвался лёгкой вибрацией во всём моём теле, заставил сжать кулаки, чиркнув ногтями по гладкой горячей коже. Я запрокинула голову и безмолвно ахнула, когда Костя провёл языком по левой ключице.

— Увлекаемся, — хрипло прошептал он. Выпрямился, прижал меня к себе, крепко, но не до боли. — Настя, поехали ко мне.

— Торопишься, — так же хрипло прошептала я, успев немного прийти в себя после сумасшедших, жарких поцелуев.

— Тороплюсь, — не стал спорить с очевидным Козловский. — Но попытаться я был обязан. — Глубоко вздохнул, поцеловал меня в макушку и отпустил. — Поехали, отвезу тебя домой.

Надо отдать ему должное, слово «нет» этот мужчина всё-таки понимал. И не пытался переубедить меня и заманить на рюмку чая с последующим совместным завтраком. Довёз до подъезда, дождался, пока я поднимусь в квартиру и зажгу свет, и лишь после этого уехал. А через пять минут экран моего смартфона вспыхнул, оповещая о новом сообщении. «Спасибо за чудесный вечер. Спокойной ночи». Не успела я набрать ответ, как прилетела ещё одна смска, снова от Кости: «Завтра в десять жду в своём кабинете. Подпишешь договор подряда».

Подпишу, куда ж я денусь. Условия меня устраивают, да и выбирать особо не приходится. Глядишь, за две недели отобью хотя бы стоимость билетов. Единственное, что меня всё-таки смущало, это перспектива таки завести служебный курортный роман. После сегодняшних поцелуев я была почти уверена: в ближайшее время мы с Костей проснёмся в одной постели. Слишком яркими и бурными оказались эмоции, слишком сильно влекло нас друг к другу. Сейчас, оставшись одна, я пыталась проанализировать всё случившееся, привычно разложить по полочкам, понять, как вести себя дальше, и злилась, потому что ни черта у меня не получалось.

От самокопания спасла вернувшаяся Машка. Влетела в квартиру жизнерадостным фиолетововолосым вихрем, нестабильной частицей промчалась по комнатам, успев за несколько секунд сбросить туфли, восхититься подаренным Костей букетом, поставить чайник и разбудить попугая.

— Ангидрит пергидрольный! — возмутился Веня из клетки. Подумал и веско добавил: — Кура гриль!

— Я из тебя сейчас куру гриль сделаю, — цыкнула на него Машка, накрывая клетку полотенцем. — Ночь настала! Отбой! — Повернулась ко мне и с нескрываемым любопытством поинтересовалась: — Как свидание, Настён? Учти, я жажду подробностей.

— Да нечего рассказывать, — пожала я плечами. — Попили кофе, поболтали, потом Костя отвёз меня домой.

— И прямо всё? — хитро прищурилась Чернобурова. — А засос на шее откуда?

— Вот гадство! — выругалась я, поворачиваясь к зеркалу и придирчиво осматривая шею. — Где? Не вижу.

— Расслабься, я пошутила, — хихикнула подруга. — Но твоя реакция, дорогая моя, очень показательна.

— За такие шутки, Чернобурова, можно и в лоб схлопотать, — буркнула я. — Радуйся, змея-искусительница, этим вечером я вняла твоему совету и попыталась перестать планировать и взвешивать каждый шаг. Сама от себя в шоке. Может, мне голову солнцем напекло?

— Не, не должно было, — мотнула головой Машка и обиженно добавила: — И почему сразу змея?

— Ну да, ошиблась немного, — согласилась я. — Ты лиса. С хитрой моськой подбиваешь на авантюры, а потом любуешься, что из этого получилось.

Подруга озадаченно замолчала, присмотрелась ко мне, а после тихо хмыкнула:

— Да, уж, госпожа копирайтер, зришь в корень. Приласкала так приласкала. Хотя лиса лучше змеи, верно? Так, дорогая моя, с темы не соскакивай!

— Тебе бы дознавателем работать, — покачала я головой. — Ладно, лови инсайдерскую инфу. Ваш кремень офигительно целуется, одиннадцать из десяти, рекомендую.

— Спасибо, у меня столько здоровья нет, — тряхнула фиолетовой копной волос Чернобурова. — Дэн меня вполне устраивает. Ну же, мучительница! Не мотай мне нервы клубочками, пожалей утомлённую солнцем и киносеансом женщину! Дальше!

— А всё, — честно призналась я. — Костя предлагал поехать к нему, но я отказалась. Мне с ним ещё работать, в конце концов. И меня терзают сильные подозрения, что личные отношения не способствуют здоровой рабочей атмосфере. Неправильно это.

Машка закатила глаза и плюхнулась на пуфик в коридоре.

— Ой, всё! Волкова, правильная ты моя, признайся: ты со своим бывшим ни разу не играла в биг босса и секретаршу?

— Маш, в последние пару лет я чаще всего играла в «твою дивизию, завтра дедлайн!», — мрачно ответила я, скрестив руки на груди. — А всё остальное по остаточному принципу. Работа меня кормила, поила и имела в самых немыслимых позах. Чаще всего прямо в мозг. Так что я склоняюсь к мысли сходить с Константином Кирилловичем ещё раз на кофе, потому что опять пообещала, и в дальнейшем держаться в рамках рабочих отношений до самого отъезда. Пусть кто-нибудь другой высекает искры из этого вашего кремня.

Подруга немного помолчала, потом призналась:

— Он расспрашивал о тебе сегодня. Но я сдала только твою любовь к латте и нелюбовь к мягким игрушкам. Настён, ты его сильно зацепила. Если он и в жизни такой же напористый, как на работе, то чёрта с два, дорогая, ты отделаешься ещё одним свиданием!

— Пф-ф-ф, напугала кота сметаной, — фыркнула я. — Я ещё подумаю. И вообще, мне сегодня Миша звонил и предлагал погулять с ним по городу.

— Да ты роковая женщина, прямо нарасхват, — звонко рассмеялась Чернобурова. — Мишка знает кучу баек и городских легенд, тебе понравится. Кстати, послезавтра после работы мы едем на дачу к Дэну, на шашлыки. Отказ не принимается. Миша тоже будет, они с Дэном давно дружат.

— Ок, гугл, — не стала спорить я. — Шашлык я всегда одобряю. Хотя Миша меня сегодня слегка напряг. Деликатности, как у медведя в малиннике, честное слово! — Зевнула, прикрыв рот ладонью. — Всё, батарейка садится. Пойду-ка я спать.

— Я тоже, — Машка неохотно поднялась. — Только маме позвоню, она меня полвечера домогалась во всех соцсетях. Ты завтра как, к девяти со мной?

— С тобой, — я кивнула. — Костя сказал, что договор подряда будет готов к десяти, так что я как раз успею пообщаться с Романом Леонидовичем.

Машка утопала на кухню, плотно прикрыв за собой дверь, а я наконец-то ушла в комнату. Взяла телефон, чтобы поставить будильник, и только теперь заметила уведомление о восьми пропущенных вызовах. Ого! И кому я так сильно была нужна? Номер оказался незнакомым, да и звонили с него как раз тогда, когда я была с Костей. Перезванивать я не стала, мудро рассудив, что звонивший повторит попытку завтра утром. А нет, так и не надо.

* * *

Закончив разговор с матерью, Маша положила телефон на стол, взяла чашку с заваренной мятой и зверобоем и подошла к окну. Запрыгнула на широкий подоконник, вытянула ноги и задумчиво уставилась на ночной город. Ситуация складывалась преинтереснейшая. Оборотни всегда были особенно привлекательными для людей.

В старших классах Машка бессовестно этим пользовалась, поднимая самооценку. Влюблённые мальчишки дрались за право проводить её домой. Редко, очень редко обычному человеку удавалось сопротивляться звериной притягательности оборотня. Даже если тот не прилагал никаких усилий. Например, добродушный и скромный Миша уже четвёртый год старался водить в горы группы, состоящие исключительно из оборотней, устав от повышенного внимания туристок. А уж если двуипостасный хотел кого-то очаровать, шансов у жертвы практически не было. Едва войдя в квартиру, Чернобурова сразу заметила сияющие глаза Насти, её припухшие губы, учуяла на ней запах парфюма Козловского — пряно-мускусный, с лёгкими древесными нотками. Поначалу решила, что Настя забежала на минутку, чтобы взять с собой пару вещей на смену, и успела посетовать на собственную ненаблюдательность: как же, не заметила машину креативного директора. Тем удивительней оказалось услышать, что подруга никуда не идёт и вообще отказалась ехать к Косте после того, как, по её же признанию, целовалась с ним до головокружения. Это же невозможно! Слишком умелыми любовниками были оборотни, слишком хорошо знали, как распалить страсть и подарить чувственное наслаждение. Настёна просто не могла отказать! И, тем не менее, факт был налицо. Впрочем, оборотница записала несколько очков в пользу Козловского. Слово тот держал, вернул Волкову в целости и сохранности и, по всей видимости, раз подруга согласилась на новое свидание, не стал настаивать на продолжении этого.

А потом Настя удивила её ещё больше, уверенно назвав лисой. И добила контрольным, сравнив Мишу с медведем. Лишь девятихвостый великий предок знал, каких усилий стоило Машке не выдать, насколько она шокирована. Списать это на простые совпадения уже не получалось. И далеко не каждый оборотень мог с такой лёгкостью, походя, верно определить видовую принадлежность другого. Но у Волковой в роду не было двуипостасных, Маша это чуяла. Ни капли звериной крови. И ведьмой она тоже не была. Те пахли медовым воском, травами, болотом, кровью и серебром. Даже неинициированные. Сила Рода и нескольких поколений ведьм раскрывалась за их плечами невидимыми крыльями, неся с собой лавину запахов.

Чернобурова намотала на палец прядь волос, размышляя, стоит ли пытаться надкусить такую интересную и манящую тайну. Молодая лиса прекрасно знала, что порой лишние знания приносят лишь печали. Впрочем… Почему бы не заглянуть перед сном закрытый раздел форума «для своих»? Вдруг там найдётся что-нибудь интересное?