Первую половину солариса Атор заполнял демоновы характеристики, желая поскорее закончить эту неприятную обязанность, возложенную на него хитрым Брианом. Нет, разумеется, он мог бы послать Лорио к Пересмешнику в тёмные земли, но тогда заполнение бланков и расшифровка его пометок относительно каждого студента легли бы либо на Рени, которой и без того хватало забот, либо на кого-то из коллег-преподавателей. А перекладывать свои обязанности на других хаосит не привык. Радовало одно: бумажек оставалось всё меньше.

Закончив, мужчина положил последнюю характеристику в папку и поднялся. Бриана он намеревался отыскать с утра, а пока решил наведаться к Риду Ренуа. Ему было, о чём поговорить с целителем.

Бесконечно влюблённый в свою работу Рид, как и предполагал боевик, обнаружился в лаборантской.

— Как ты вовремя! — поприветствовал он друга, помешивая деревянной ложкой какое-то варево в булькающей на спиртовке железной кружке. — Видишь, вот там на столе лежит мандрагора? Её надо нарезать тонкими кружочками. Нож где-то рядом.

— Всю жизнь мечтал нарезать мандрагору, — хмыкнул Атор, но просьбу выполнил. — Рид, у меня к тебе просьба.

— Дам я обезболивающее твоей девочке, дам, — отмахнулся целитель и уязвлённо добавил: — Мог бы и не сомневаться.

— В этом я не сомневался, — успокоил его боевик. — Возьми Лидану к себе помощницей. И обучай потихоньку в свободное время. Я с Брианом и Раулем сам поговорю.

— То есть, целительство — её основной дар, — кивнул Рид. — Атор, тогда я решительно не понимаю, что она делает на ФБМ, да ещё в твоей группе.

— Мстить учится, — пояснил собеседник. — В том числе — мне. Полагаю, после вчерашнего разговора я в списке её личных врагов занял первое место.

Целитель промолчал. Добавил три полупрозрачных кружочка мандрагоры в кипящее зелье и затушил пламя под кружкой. Он не осуждал Атора, столь резко вмешавшегося в судьбу Лиданы. Раз друг так поступил, значит, у него были очень веские причины. И оброненная им вскользь фраза: «Это моя девочка» сказала Риду о многом.

— Хочешь, чтобы она училась сразу на двух факультетах? — перевёл разговор Рид на более безопасную тему.

— Хочу, чтобы ей было, куда уйти после второго курса, — в янтарных глазах боевика клубился огненный туман. — Будем откровенны: Лидана Льенн никогда не станет боевым магом. Максимум, на что она способна, защититься при нападении. Но не убить. Не мне тебе объяснять. Но принять эту правду она не готова.

Целитель понимающе кивнул. Как может тот, чей основной дар — сохранить жизнь, отобрать её? Однажды Риду пришлось убить. В целях самозащиты. Пришедший поздно вечером пациент решил ограбить доктора и набросился на него, пытаясь удушить ремнём. Рид, не успевший положить скальпель, вслепую отмахнулся, и лишь когда за спиной раздался предсмертный хрип, а плечо белого врачебного халата стал горячим и мокрым, целитель понял, что произошло. Отбиваясь, он перерезал нападавшему артерию. И спасти не успел… Почти месяц понадобился ему, чтобы восстановить прежнюю картину мира и вернуться к практике. Без поддержки Атора в то время депрессия могла затянуться на гораздо больший срок.

— Хорошо, — согласился Ренуа. — Я буду её учить.

— Спасибо, — боевик слегка склонил голову. — Тебе ещё нужна помощь?

— Нет, сам справлюсь, — не стал задерживать друга целитель.

Атор ушёл. Рид взглянул на песочные часы, в которых как раз пересыпались последние песчинки, перевернул их и вновь зажёг спиртовку. Эликсир предстояло прокипятить ещё трижды, прежде чем переходить к вливанию в него магии. Помешивая булькающую жидкость деревянной лопаткой, целитель размышлял, какие книги выдать Лидане в первую очередь. В том, что Атор сумеет договориться и с обоими деканами, и с ректором, если потребуется, Рид не сомневался.

Дана до обеда не выходила из комнаты. Лежала на кровати, подтянув колени к груди, и думала, думала, думала. И приходила в ещё большее уныние, в очередной раз делая неутешительный вывод: постели куратора ей не избежать. Если бы Атор её шантажировал, заявив, к примеру, что выгонит из группы или вовсе — устроит отчисление, Дана бы даже смирилась с жестокой необходимостью заплатить собой за право остаться. Перетерпела бы. Но то, как боевик поставил её перед фактом, угнетало вдвойне. А ещё его обещание защищать вне зависимости от того, сколько продлится их связь… Девушка понимала, что это — очень щедрое предложение, но никак не могла смириться с тем, что ей придётся лечь под сына врага, отдать ему свою невинность. Это угнетало. «А он ещё и грубый…» — Дана вспомнила рассказ Таиры и всхлипнула, жалея себя. Вспомнила, как мужчина одним рывком разорвал на ней футболку, горячую шершавую ладонь, неожиданно бережно коснувшуюся её живота, представила, как уверенно и нагло боевик будет касаться её тела через две недели, и замотала головой, отгоняя эту мысль. Самое страшное, что его прикосновения вовсе не были Дане противны.

Сходив в столовую, девушка неохотно поковырялась в тарелке, от души радуясь, что не встретила никого из друзей. Просто не было сил притворяться. Вернулась, и вновь легла, уткнувшись в подушку. И раздавшееся под потолком: «Лидана Льенн, к куратору в кабинет» заставило юную герцогиню горестно застонать. Ну что ему ещё надо?

Вальтормар был в кабинете не один. На одном из стульев сидел сухощавый мужчина с седыми висками и строгим лицом. Рауль Ферешен, декан целительского факультета, в ответ на неожиданную просьбу Атора вызвал своего зама по учебной части и велел тому взглянуть на потенциальную студентку и оценить силу дара.

— Если девочка перспективная, я не против, — заявил Рауль. — Давно твержу и Бриану, и Стефану, что пора ввести спецкурс для студентов ФБМ, имеющих целительский дар. Обидно же, что пропадает!

— Рауль, если Стефан в ответ предложит ввести спецкурсы по развитию остальных способностей для твоих целителей, взвоют не только студенты, но и преподаватели, — усмехнулся боевик.

— А моим не надо! — мигом отпёрся от такого варианта Ферешен. — Им и без того хватает нагрузки. Всё, забирай Клауса, показывай ему своё юное дарование.

И вот сейчас Никлаус де Борджо смотрел на вошедшую в кабинет куратора первокурсницу и понимал, что при даре такой силы целитель из неё выйдет великолепный! Ну хоть прямо сейчас хватай девчонку в охапку и тащи к ректору, требуя подписать заявление о переводе. Клаус не мог понять одного: почему Императорский Жнец внезапно решил принять такое участие в судьбе студентки.

Куратор выдал девушке какой-то листок, взглянул на Никлауса. Замдекана целительского факультета кивнул, давая понять, что увидел всё, что хотел.

— Свободны, студентка Льенн, — отпустил девушку Атор.

Та поспешила выскочить за дверь. Никлаус покачал головой. Студентка явно опасалась своего куратора. Впрочем, винить её за это он не мог. Мужчина и сам в присутствии Атора чувствовал себя крайне неуютно. Слишком опасным был этот человек. Но причин, побудивших Вальтормара обратиться по поводу этой девушки к Раулю Ферешену, Клаус не понимал, и это не давало ему покоя. Боевик вышел из кабинета вместе с ним. Когда они подошли к лестнице, де Борджо не выдержал.

— Атор, — изнывая от любопытства, решился он, — что такого особенного в этой девушке, что вы лично занялись устройством её судьбы?

— Хотите упасть с лестницы, любезный Никлаус? — холодно поинтересовался боевик, не удостоив его и взглядом.

— Что вы! — де Борджо от неожиданности споткнулся, и не придержи его Вальтормар за плечо, имел все шансы пересчитать носом ступеньки. — Разумеется, не хочу!

— Тогда не лезьте в мои дела, — посоветовал хаосит. — Иначе в следующий раз можете и полететь. Без уточняющих вопросов с моей стороны.

Клаус понятливо заткнулся. Желание жить было сильнее любопытства. Атор дважды не предупреждал. И приобретать себе врага в его лице замдекана целительского факультета не собирался.

Лидана к вечеру собралась с мыслями и решила, что за эти две недели постарается либо сделать так, чтобы куратор отказался от нехорошего намерения затащить её в кровать, либо хотя бы попортить ему нервы. Сходила к Мелисе с Таирой, выяснила некоторую интересную информацию и, прихватив футболку Атора, отправилась искать хаосита.

Боевик составлял план занятий на семестр. Ещё одна муторная и бесполезная работа. В общем-то, этого плана потом можно было не придерживаться, но Бриан требовал сдать заполненную бумажку в срок, чтобы при надобности ткнуть в неё проверяющих из Министерства образования.

— Проходите, — разрешил он, услышав стук в дверь, и вопросительно поднял бровь, увидев Лидану. — Чему обязан счастью снова вас видеть?

— Вы решили откупиться за порванную футболку тремя новыми со склада? — недовольно поинтересовалась девушка. — А компенсация морального ущерба? Вы меня перепугали, между прочим! И свою заберите, она мне велика.

— И чего же ты хочешь, солнышко? — спокойно спросил мужчина.

— Платье из последней коллекции Виора, желательно, с кристаллами Таровски, шубку из снежного барса и по мелочи что-нибудь, — Дана на секунду задумалась, и заявила: — Серьги с дымчатыми топазами вполне подойдут. А к ним — колье и браслетик. И это — только компенсация за футболку!

— Всего-то? — усмехнулся Атор. — Договорились. Лавки ещё работают, собирайся и пойдём.

Девушка опешила. По словам Таиры, на столь наглое вымогательство мужчины реагировали однозначно негативно. Может, она мало попросила?

— В понятие «по мелочи» всякие другие мелочи тоже входят, — попыталась она ещё раз, лихорадочно вспоминая названия модных брендов, озвученных Таирой, и самых дорогих вещей. — Мне нужна зачарованная безразмерная сумочка из кожи молодой виверны, туфельки от лучших рилантских мастеров, и много-много маленьких красивых девичьих радостей от «Глорис секретс», «Шпионо Провокато» и «Сальерри».

— Хорошо, — согласился боевик, поднимаясь. — Идём. По дороге вспомнишь или придумаешь, что ты ещё хотела.

— Вы серьёзно собираетесь всё это мне купить? — окончательно растерялась Дана, чувствуя, что всё идёт не по плану.

— Собираюсь, — кивнул он. — Почему бы не побаловать свою женщину?

— И просто так, в качестве компенсации за футболку? — нахмурилась девушка. — Не требуя ничего взамен ни сейчас, ни потом?

— Почему тебя это удивляет? — осведомился Атор.

— А ещё я хочу дом в столице, — уже упавшим голосом продолжила Дана. — Трёхэтажный особняк.

— Можно даже по личному эскизу главного столичного архитектора, — не стал спорить хаосит.

— Вы издеваетесь? — брюнетка попятилась от него. — Даже не скажете, что слишком высоко я оцениваю моральный ущерб?

— Не скажу, — усмехнулся Атор. — Мне интересно, что ты будешь со всем этим делать. А на маленькие красивые женские радости на тебе я с удовольствием потом полюбуюсь.

— Я пошутила, — Дана попыталась отступить к двери. — Мне ничего не надо!

— Значит, ограничимся только бельём, — пожал плечами мужчина. И добавил с улыбкой палача: — В следующий раз будешь думать, что делаешь. Я охотно поддаюсь на провокации, Дана, если вижу, что в итоге от них пострадает сам провокатор.

— Меня могут узнать в городе, — попыталась было выбраться из собственной ловушки Дана.

— Почему-то раньше тебя это не смущало, — лениво отозвался боевик. — Хорошо, наброшу на тебя отводящее взгляды заклинание. Никто не сумеет вспомнить, как ты выглядела.

Посещение лавок, торгующих шёлковым и кружевным безобразием, проходило по одному сценарию. Вначале сгорающая от стыда Дана тыкала пальцем в самые безобидные комплекты, после боевик указывал то, что нравилось ему, улыбчивые девушки-помощницы стайкой бросались подбирать Лидане бельё по размеру, чуть ли не с почестями провожая протеже красивого и богатого господина в примерочную. Слава Пресветлому, примеряла комплекты девушка в одиночестве. В первом салоне Лидана попыталась схитрить и заявила, что самые возмутительные и откровенные вещи не подошли. На это Атор лениво парировал, что готов присутствовать на примерке и лично оценить, насколько хорошо смотрится на девушке тот или иной комплект. Став не очень счастливой обладательницей трёх объёмных пакетов с развратными пеньюарами, трусиками, подвязками и бюстье, брюнетка взмолилась о пощаде. Как ни странно, боевик согласился. Даже предложил открыть портал прямо в комнату Даны, ехидно отметив, что от предложения донести пакеты она наверняка откажется.

— А могли бы вы оставить их у себя? На хранение? — с надеждой предложила девушка, не представляя, как она будет объяснять появление этого всего соседке и подругам и куда такое бесстыдство прятать.

— Если пообещаешь, что будешь всё это носить, когда тебе исполнится шестнадцать, — поставил условие Атор.

— Обещаю, — уныло согласилась Дана.

А куда было деваться? Девушка злилась в первую очередь на себя. Вот кто тянул за язык упоминать о производителях самого дорогого и откровенного белья в Империи и за её пределами? Никто. И план выставить себя меркантильной расчётливой дамочкой, решившей получить всё возможное от любовной связи с лучшим имперским боевым магом, провалился. Разбился вдребезги о холодное и спокойное понимание Атора. Как он сказал? «Я охотно поддаюсь на провокации, если вижу, что от них пострадает сам провокатор». Какая же он всё-таки сволочь!

А через минуту Дана возмутилась ещё больше. Атор открыл портал в свою комнату, открыл шкаф, демонстрируя всего две занятые вещами верхние полки и безукоризненно вежливо предложил девушке разложить свои вещи. Мол, чего им стоять в пакетах. Ещё и намекнул, что не станет возражать, если девушка переедет к нему окончательно.

Раскладывая вещи, Дана не могла не отметить мягкость льнущей к рукам ткани. Бельё было безумно дорогим, её стипендии хватило бы, в лучшем случае, на один пеньюарчик, самый простой. Герцогиня даже боялась представить, сколько стоило всё вместе. Покосилась на хаосита, внутренне приготовившись к тому, что он сейчас будет комментировать каждую вещь. Но Атор, решив не смущать девушку окончательно, сел за стол и раскрыл толстую тетрадь. Учебный план сам собою, к сожалению боевика, составиться не мог.

— Дана, подумай о том, что тебе действительно нужно, — проговорил он, увидев, что брюнетка закончила раскладывать вещи. — Обувь, верхняя одежда, что-то ещё. Форма ФБМ, конечно, вполне удобная, но вряд ли ты захочешь носить её постоянно.

— Я хочу одного: чтобы вы оставили меня в покое, — девушка выпрямилась. — Только этого! Господин Атор, ну поймите же, наконец: вы не привлекаете меня, как… как мужчина.

— Серьёзно? — Атор поднялся мягким, кошачьим движением. — Проверим? Если ты никак на меня не отреагируешь, я тебя отпущу.

— А что вы собираетесь делать? — на всякий случай Лидана попятилась.

— Ничего особенного, — уверил он. — Не беспокойся, твоя честь не пострадает.

Сбросил рубаху, не спеша, потянул вверх футболку. Дана сглотнула, наблюдая за мужчиной, как завороженная. Он действительно был красив. Сильное, тренированное тело, обманчиво мягкие движения. Хищник, вышедший на охоту. Небрежно бросив футболку на спинку стула, Атор подошёл к прижавшейся к стене Дане, медленно провёл ладонью возле её щеки, лаская, но не дотрагиваясь. Девушка чувствовала тепло от его руки, не отрываясь, смотрела в янтарные глаза, ощущая, как бешено колотится сердце. Мужчина наклонился к ней, легонько подул на шею, почти касаясь губами кожи. Дана шумно выдохнула, чувствуя, как ослабли колени, а соски натянули ткань бюстгальтера. Мурашки уже маршировали по спине целыми полками. А ведь Атор до неё даже не дотронулся.

— Не привлекаю, говоришь? — мурлыкнул он, опаляя шею дыханием. Поднял голову и выдохнул ей в губы: — А мне кажется, что очень даже наоборот.

Отстранился, отошёл к столу, надел футболку. Дана стояла, опустив голову, и не могла поверить в реальность происходящего. Он не может, не должен её привлекать! Губы ныли, словно боевик действительно её поцеловал.

— Можешь идти, — разрешил Атор, вновь садясь за стол. — Впрочем, если решишь остаться и проверить ещё как-нибудь, насколько я тебя не интересую, буду только рад.

— Ненавижу вас! — прошипела девушка, бросаясь к двери.

Хлопнула ею от души. Боевик лишь усмехнулся. Малышка сегодня его повеселила. Неужели она действительно думала, что он пожалеет на неё денег? Да он мог купить ей всё, что она только бы пожелала, за исключением, разве что, императорского дворца. Наивная девочка попыталась разыграть из себя циничную стерву, вознамерившуюся запустить коготки в богатого мужчину. Надеялась, что он не раскусит её план? Впрочем, результатами Атор был доволен: Лидана попалась в свою же ловушку, и теперь он предвкушал, как на ней будут выглядеть обновки. И как он будет ласкать стройное девичье тело, не спеша обнажить его полностью.

— Ненавижу! — шептала Дана, возвращаясь в общежитие. — Ненавижу! Никогда он не получит меня по доброй воле!

А с утра её ждал очередной шок. Смущённая, но до безобразия счастливая Лея заявила, что скоро выходит замуж. Альма, успевшая с вечера слегка привыкнуть к грядущим изменениям в жизни соседки, с интересом наблюдала за реакцией Даны, а после легко призналась:

— Она вчера как явилась под вечер, зацелованная и с горящими глазами, я прямо конспект выронила. А когда узнала, что Лейку ещё и замуж позвали, сама чуть мимо стула не села. Смотри, какая довольная. На свадьбу пригласишь хоть?

— А мы пока не разговаривали насчёт этого, — пухленькая девушка смутилась. — Но я обязательно скажу вам, как только мы с Алваром поговорим… Ох, девочки, я такая счастливая! Сама не верю, что всё это со мной…

— Он хоть хорошо целуется? — Альма прыснула, глядя, как Лея моментально покраснела до кончиков ушей. — От тебя бумагу можно поджигать! Так как, хорошо?

Лея молча кивнула и опустила голову. Тем, что происходило между ней и любимым мужчиной в его комнате, она не хотела делиться ни с кем. Это было её, личное. Его тихий шёпот, ласковые прикосновения, поцелуи… Девушка ни на секунду не жалела, что позволила ему раздеть себя прошлым утром. И замирала от сладкого ожидания следующих выходных.

Дана весь день была, как на иголках, и с опасением ждала боёвки. Но преподаватель никак не демонстрировал особое отношение к ней: тот же ровный тон, что и раньше, внимания не больше, чем другим, замечания только по делу. Правда, когда он коснулся её руки, поправляя блок, девушка вздрогнула, ощутив тепло его ладони. Взглянула испуганно: заметил или нет? Но Атор, даже если и заметил, виду не подал. Постоял рядом с минуту, убедился, что теперь она всё делает правильно, и ушёл к следующему студенту.

А во время спарринга произошло непредвиденное. Сменив двух соперников, в третий раз Фабиан оказался напротив Харли Кебиана. С лёгкой улыбочкой рябой что-то ему сказал, и Феб, вспыхнув, как лучина, с криком: «Ах ты, гнида!», боевым петушком налетел на противника, не замечая ничего вокруг. Несмотря на то, что уступал и в росте, и в весе, уронил Кебиана на землю, и в последний момент, вместо того, чтобы ударить, остановился, благородно позволяя рябому встать. Тот подарок оценил, поставил подножку, сбил соперника с ног и изо всех сил пнул в бок.

— Прекратить! — скомандовал наблюдавший за схваткой Атор.

Впрочем, за этой дракой следили все. Феб, тяжело дыша и сжимая кулаки, поднялся, с ненавистью глядя на Харли. Тот в ответ усмехнулся, вытирая кровь с разбитой губы.

— О драке мы поговорим отдельно, а сейчас, Рандо, объясните мне, какого демона вы не добили Кебиана, раз уж набросились на него с такой яростью? — осведомился боевик. — Хотели дать ему шанс прикончить себя?

— Пожалел, — неохотно ответил паренёк, держась за бок и морщась. — Зря, уже понял.

— Благородство в драке — залог проигрыша, — холодно произнёс преподаватель. — В настоящем бою вам было бы не только жаль, но ещё и стыдно.

— За то, что сам виноват, что получил по рёбрам? — Феб переступил с ноги на ногу и снова поморщился.

— Не совсем, — покачал головой хаосит, и обвёл взглядом студентов.

Большинство ребят, судя по взглядам, были согласны с Фабианом и тоже пожалели бы упавшего соперника. А Харли откровенно поддерживали Люсьен и тощий парень по имени Зигфрид. Витор и ещё двое из компании старосты предпочли рассматривать вытоптанную траву на полигоне, всем своим видом демонстрируя, что они вовсе даже ни при чём и не желают поддерживать ни одну из сторон. Самое интересное, что в этой ситуации Атор был как раз на стороне рябого. Не имело значения, из-за чего началась драка, важно было, что противники схлестнулись всерьёз. А раз так, врага следовало добивать любым способом, забыв о жалости и благородстве.

Атор не оправдывал себя за ту жизнь, которую вёл. Десять лет он служил Императору Зиаму, без жалости и ненависти уничтожая тех, кто мешал Ардану. Или его конкретным жителям. Хотел бы он, чтобы жизнь сложилась иначе? Возможно. Но Пресветлый или, что было более вероятно, Пересмешник, распорядились его судьбой по-другому. Атор вовсе не был таким жестоким, каким его представляли. Да, он умел контролировать свои чувства, отточил инстинкты до совершенства, обладал потрясающей интуицией и острым умом, но это не мешало ему порой проявлять милосердие к тем, кто этого заслуживал. Впрочем, к противникам это не относилось.

Вальтормар придерживался твёрдого убеждения, что враг всегда остаётся врагом, и жалости в поединке места нет. Если уж сошёлся в смертельной схватке — убей. Иначе пощажённый соперник вернётся, чтобы однажды тёмной безлунной ночью всадить в спину нож. Или запустить файербол. А может, и вовсе элегантно подсунуть отравленное вино. Тот, кто сошёлся в честной схватке и проиграл, в следующий раз всегда ведёт себя осторожнее. Особенно в том случае, если понимает: противника ему не превзойти. Впрочем, иногда нежелание добить могли расценить, как слабость, и вновь решиться на встречу лицом к лицу. Атор знал нескольких магов, которым в новой стычке с бывшим соперником не повезло…

— Понимаете ли, Фабиан, — он усмехнулся, — на встрече с Пресветлым вам будет перед ним демонски стыдно, если вы встретите смерть от руки того, кого могли убить, но по каким-то причинам не сделали этого. Жалость к врагу крайне вредное и несовместимое с долгой жизнью чувство. Всегда добивайте соперника, не оставляйте его за спиной. Но — не на моих парах. Сейчас идёте в лазарет, Рид наверняка давно не лечил сломанные рёбра и очень обрадуется вашему визиту, а после боёвки задержитесь вместе с Харли, побеседуем о причинах драки и том, чем вам обоим это грозит.

Дальше занятие продолжалось по обычному сценарию. Традиционный бой с големами Дану не пугал уже две недели: после того, как Алехно уловил, наконец, прямой смысл фразы преподавателя: «Защищайтесь!», и рассказал друзьям, они перестали пытаться победить неубиваемых противников. В итоге травм после боёвки у дружной шестёрки стало меньше. Посмотрев на них, остальная часть группы тоже начала исключительно защищаться. Големы действительно помогали отработать блоки до автоматизма.

А в лазарете девушку ждал сюрприз. Смазав синяки и ушибы прозрачным гелем, Рид Ренуа попросил Дану задержаться и подождать в коридоре. Обработал травмы у других студентов и вновь пригласил брюнетку в кабинет.

— Лидана, как бы вы отнеслись к предложению стать моей ассистенткой? — поинтересовался он. — Дважды в неделю будете помогать мне готовить мази и эликсиры, а я взамен готов учить вас некоторым аспектам целительского дела.

— Господин Ренуа, вы серьёзно? — Дана боялась поверить своему счастью, настолько нереальным выглядело это предложение. — Да, конечно, согласна!

— Великолепно, — улыбнулся мужчина. — завтра и начнём. Жду вас сразу после пар.

— Спасибо, — девушка едва сдерживала слёзы радости. Неужели Пресветлый услышал её молитвы и целительский дар не будет пустоцветом? — Спасибо вам, доктор Ренуа!

— Не стоит благодарности, — отмахнулся тот. — Я рад, что вы согласились.

В свою комнату Дана возвращалась окрылённая. Все проблемы и заботы ушли на второй план. «Я всё-таки буду целительницей! — радовалась она, и казалось, даже вечер стал теплее. — Интересно, с чего мы начнём?» Переодевшись, поспешила в зал, на тренировку с Миртом. Дана не винила его за то, что он не стал драться за неё с Атором, понимая, что парень только бы зря рисковал здоровьем. И от извинений и попыток объясниться отмахнулась, бросив:

— Я всё понимаю, Мирт. Скажи мне лучше, как мужчина, как надо себя вести женщине, чтобы ты сбежал от неё подальше?

— Атор непробиваемый, — с ходу понял её Сайфер. — Данка, даже не знаю, что тебе сказать… Попробуй капризничать, требовать то одно, то другое, то третье, ну, на деньги попробуй развести, что ли. Я бы долго не выдержал.

— Пробовала, — угрюмо призналась девушка. — Не сработало.

— Доводи разговорами на личные темы, — взъерошил волосы Мирт. — Я бы на такое разозлился. А, и требуй серьёзных отношений и жениться.

— Пресветлый упаси! — Дана осенила себя обережным знаком.

— Так… — задумался тем временем парень. — Короче, мелкая, между нами: лично я не люблю, когда женщина выглядит и ведёт себя вульгарно, учит меня жить, отпускает глупые замечания на темы, в которых не разбирается. И когда прямо с первой секунды вываливает на меня все новости за день — бесит! Истерик тоже не терплю, чувствую себя последним гадом, когда женщина плачет из-за меня.

— Я так не смогу, — брюнетка погрустнела. — Не получается у меня вести себя так…

— Есть ещё одно очень обидное заявление, — Мирт наклонился к ней и тихо произнёс: — Пройтись насчёт того, что … гм… мужская гордость весьма посредственная, и пользуются ею неумело. Но это — крайний вариант. Можешь ещё сравнить с кем-нибудь… Ну типа лучше целовался там, или ещё что. Закатные твари… Никогда не думал, что буду такое рассказывать девушке! В общем, всё, хватит! Становись в стойку, посмотрим, что сегодня с тобой делать.

Атор в этот вечер в зале так и не появился. И не потому, что не собирался. Просто вначале разбирался в причинах драки между Фабианом и Харли. Оба студента молчали, как будто воды в рот набрав. Рандо нехотя заявил, что это было личное оскорбление, Кебиан на это лишь фыркнул. В итоге Вальтормар отправил обоих в карцер до утра, предупредив, что в неучебное время и за территорией Академии они могут хоть поубивать друг друга, но пока находятся здесь, обязаны соблюдать установленные правила. Зло косящиеся друг на друга парни ушли, а боевик направился к Бриану Лорио. Следовало решить вопрос с параллельным обучением Лиданы на целительском факультете по индивидуальной программе.

— Личный интерес? — осведомился Бриан, выслушав его и оторвавшись от бумаг. — Хм… и что ты в ней нашёл? Впрочем, это не моё дело. Дождёшься хоть её шестнадцатилетия, или мне готовить приказ о лишении тебя премии до конца семестра? Хотя что тебе от этого лишения…

— Бриан, ближе к делу, — потребовал боевик. — Когда уложить в постель свою женщину, я разберусь сам.

— Рауль в курсе? — получив кивок, декан ФБМ откинулся в кресле. — Нет, ты это всё хорошо придумал, не спорю… Только совсем не вовремя. У нас тут как раз очередная проверка намечается. Некоторым ведомствам неприкосновенность студентов Академии — кость в горле. Требуют отменить это право. Ближайшие две недели у меня банально не будет времени, уж извини. Подождёт твоя девочка немного. Она в курсе хоть, что ты решил её осчастливить дополнительными нагрузками?

— Нет, — покачал головой Атор. — Заодно и спросишь, согласна ли она. Хочешь, навещу самых горластых оппонентов, побеседую, объясню, в чём они не правы?

Бриан расхохотался:

— Атор, если ты их навестишь, боюсь, на следующей встрече мы со Стефаном будем любоваться седыми людьми с красиво дёргающимися глазами. Сами отобъёмся, не в первый раз. Тем более, Император это прошение всё равно не подпишет. У тебя всё?

— Всё, — хаосит поднялся. — Я характеристики на свою группу у Рени оставил.

— Отлично, — обрадовался Бриан. — А учебный план когда сдашь?

— Через пару недель, — усмехнулся Атор, выходя из кабинета.

До пятницы Лидана обдумывала очередной грандиозный план, как заставить Вальтормара отказаться от идеи сделать её своей любовницей. И кое-что придумала. После того, как Мирт ушёл из зала, подошла к Атору и заявила:

— Нам надо серьёзно поговорить.

Девушка робела под спокойным и немного насмешливым взглядом янтарных глаз, но отступать не собиралась. А ещё она от всей души понадеялась, что хаосит не будет устраивать таких «проверок», как в прошлый соларис. У Даны до сих пор мурашки по спине бежали при одном воспоминании о едва не случившемся поцелуе.

— Говори, — разрешил мужчина. — Очень внимательно слушаю.

— Мне не нравится ваша манера преподавания, вы нас бросаете, как слепых котят в воду, мол, выплывете — ваше счастье, нет, значит, нет, — на одном духу выпалила она. — Могли ведь сразу сказать, что от големов надо защищаться!

— Я так и сказал, — усмехнулся боевик. — Кто виноват, что вы не умеете слушать и слышать? А касательно манеры преподавания… Я в няньки выводку желторотиков не нанимался.

— И ваша привычка ставить перед фактом отвратительна! — продолжала девушка. — Вам нужно от неё срочно избавиться. И прекратите вести себя снисходительно.

— Детка, ты чего добиваешься? — хаосит посмотрел на неё с неожиданным интересом. — Надеешься, что меня так легко напугать?

— А ещё вам не идёт эта форма, — Дана даже осмелилась ткнуть пальцем в грудь мужчины. — И я не собираюсь мириться с…

— Понятно, — перебил её Атор. — Дана, это бесполезно. Ты можешь пытаться критиковать меня, указывать, что, по твоему мнению, я делаю не так, интересоваться моими планами на наше совместное будущее и так далее. Меня этим не проймёшь. На то, что не посчитаю нужным отвечать, просто не отвечу.

— Я всё равно не смирюсь! — девушка прикусила губу. — А Пресветлый вас покарает!

— Не путай смирение и безмозглость, — почти ласково посоветовал мужчина. — И не пугай меня Пресветлым, я уже как-то говорил: с ним мы непременно сочтёмся. Как и с Пересмешником.

— Вы изверг! — Дана сжимала кулачки, понимая, что разговор снова пошёл совершенно не в том направлении, в котором она рассчитывала. — Кто вам дал право лезть в мою жизнь и решать, что со мной будет?

— Это право сильного, — спокойно пояснил Атор. — На его основании в этом мире делается практически всё. Тому, кто слабее, остаётся принимать положение дел таким, какое оно есть. И пытаться найти для себя выгоду.

— Да в чём моя выгода? — Дана почти кричала. — В том, что вы намерены меня изнасиловать сами, а не позволить это сделать кому-то другому? Не нужна мне ваша защита на таких условиях! Не хочу!

— Смирись и получай удовольствие, — боевик пожал плечами. — Нужна тебе защита и моя забота или нет, ты её всё равно получишь. А о выгодах подумай сама, когда успокоишься. Не вижу смысла что-то тебе сейчас объяснять.

— Да я лучше отдамся последнему бродяге, чем вам! — выкрикнула девушка и, хлопнув дверью, бросилась прочь.

Сердце бешено колотилось. Все, абсолютно все варианты мирного разрешения ситуации пошли прахом. Оставался действительно последний выход. Он катастрофически не нравился Дане, но и становиться покорной игрушкой сына Коула Бергенсона она не собиралась.

К реализации намеченного плана Дана приступила в тот же вечер. Попросила у Бриана Лорио разрешение отлучиться в лунницу в город за покупкой некоторых личных вещей. В приёмной встретилась с соседкой. Айя тоже пришла за разрешением, правда, на соларис. Бриан Лорио, отвлёкшись от бумаг, подписал заявления, недовольно заметив, что у девушек, вообще-то, есть куратор. Затем, вспомнив что-то, бросил:

— Льенн, задержитесь на минутку.

Айя вышла за дверь, слегка подивившись тому, что Лидана тоже пришла за разрешением к Бриану Лорио. До этого соседка предпочитала обращаться как раз к куратору. Айя несколько раз видела на столе в комнате пропуск, подписанный господином Вальтормаром. Через почти два месяца с начала учёбы маркиза наконец-то выучила фамилию преподавателя. Впрочем, попадаться ему на глаза всё равно не спешила.

— Лидана, как вы отнесётесь к перспективе обучаться по индивидуальной программе на целительском факультете параллельно с основной нагрузкой здесь? — поинтересовался декан, пристально глядя на девушку.

— Я… я буду очень рада, — от неожиданности и волнения у Даны пересохло в горле. — А это возможно?

— Возможно, — кивнул господин Лорио, перебирая бумаги на столе. Похоже, Атор снова всё продумал: судя по загоревшимся глазам девчонки, целительский был для неё мечтой. — Через неделю или полторы приглашу вас для беседы со мной и Раулем Ферешеном, деканом целительского факультета. Можете идти.

Уже в комнате, видя нервозность Даны, Айя не выдержала и поинтересовалась:

— С тобой всё хорошо?

— Прекрасно, — угрюмо отозвалась та. — А завтра будет ещё лучше.

— Не поняла, — блондинка насторожилась. Такой Дану она ещё не видела, и поведение соседки ей совсем не нравилось. — Ты о чём?

— Да так, мысли вслух, — махнула рукой девушка. — Просто думаю о том, что такое «не везёт» и как с этим бороться. Забудь.

Маркиза расспросы прекратила, хотя любопытство продолжало её снедать. Айя припомнила, как недавно соседка явилась заплаканная и в мужской футболке, и вот теперь с ней тоже явно творилось что-то не то. Не сказать, чтобы Айе было дело до чужих проблем, просто она опасалась, что если с Даной что-то случится, снова обвинят её. Даже если на этот раз она будет совершенно ни при чём. Опять получить розгами по спине Айя совершенно не желала.

С утра соседка продолжала вести себя так же странно. Нервничала, дёргалась от каждого шороха, вместо привычной футболки и тёплой рубахи надела скромную сиреневую блузку с длинными рукавами, надёжно прикрывшую браслет. А после обеда даже попросила у Айи косметику. Причём всё это Дана проделывала с таким мученическим выражением лица, словно собиралась на казнь. Опешившая маркиза молча кивнула и протянула плетёную корзинку с косметикой. Поблагодарив, Дана ушла в ванную, попробовала подвести глаза. Получилось плохо. В итоге ограничилась лишь лёгким блеском для губ, вернула Айе косметичку и ушла.

Маркиза колебалась примерно час. С одной стороны, ей совершенно не хотелось встревать в чужие проблемы. А уж тем более, в проблемы выскочки Льенн. С другой стороны, Айе было по-женски жаль соседку, которую, похоже, кто-то начал принуждать к близким отношениям. И, судя по поведению Даны, сегодня должно было произойти что-то крайне неприятное. Делавент опасалась, что её по старой памяти объявят организатором и снова накажут, ещё серьёзнее. А то и выгонят из Академии. Нести ответственность за то, в чём она была не виновата, маркиза не желала. Потому, переборов страх, отправилась искать куратора, решив переложить проблемы Льенн на него. Айя рассудила, что даже если преподаватель пошлёт её вместе с предупреждениями к Пересмешнику, он всё равно запомнит, что к вероятным злоключениям Лиданы она отношения не имеет. Но Атор выслушал её внимательно, спокойно кивнул и пообещал:

— Разберусь. Можете идти, студентка Делавент.

В мотивах, заставивших Айю прийти к нему, он не сомневался: своя спина этой блондинке была дороже чужой, и лишь потому она решила поделиться своими наблюдениями. Впрочем, за Лиданой действительно стоило присмотреть: похоже, девчонка собиралась наделать глупостей. Боевик зашёл в приёмную, попросил Рени открыть кабинет Бриана, прошёл во вторую комнату. Там на стене висела карта, на которой пульсировали маленькие огоньки, обозначая местонахождение каждого студента ФБМ.

Быстро разобравшись с очередной примеркой пальто и купив недорогой, но красивый шарфик из мягкой шерсти к нему, Дана отправилась в таверну. Сидя за угловым столиком и отхлёбывая заказанный зелёный чай, рассматривала мужчин, выбирая того, с кем можно было бы отправиться наверх. Было страшно, горько и очень обидно, что ей, герцогине, приходится предлагать себя, как трактирной девке, но желание хотя бы так отомстить Атору за то, что он не оставил ей выбора, не позволить ему забрать её невинность, пересиливало. Комнату девушка заказала и оплатила заранее и теперь сжимала в потной от волнения ладошке ключ. Может, вон тот, моложавый мужчина с залысинами на висках? Хотя нет, всё-таки староват… Или вон тот, молодой, с лютней, который посматривает на неё уже несколько минут. Симпатичный… Лидана несмело улыбнулась ему в ответ. Расценив это как приглашение, менестрель подошёл к её столику.

— Прекрасная госпожа скучает?

— Уже нет, — ответила девушка.

Менестрель засыпал её комплиментами, заказал кувшин вина, и в итоге, как Дана и рассчитывала, витиевато предложил продолжить знакомство в более интимной обстановке. «Пресветлый, что я делаю?» — девушка до боли впилась ногтями в ладонь, поднимаясь наверх. Но отступать было поздно. Слишком далеко она зашла в своём стремлении хоть как-то пойти наперекор боевику. И только сейчас поняла, что пострадает от этого сама. Но не успела девушка открыть дверь в комнату, как менестреля снёс злой вихрь. Получивший в челюсть парень, лёжа на полу, с недоумением смотрел на стоящего перед ним мужчину в форме преподавателя имперской академии. Дана бы ни за что не призналась в этом, но сейчас она готова была расцеловать господина Вальтормара в обе щёки.

— Сгинь, — коротко приказал ему Атор. Втолкнул опешившую Лидану в комнату, отобрал ключ, запер дверь и прислонился к косяку, скрестив руки на груди. — Приключений захотелось, студентка Льенн?

— Я не стану вашей, ни за что! — зло прошипела брюнетка, отыскав, наконец, подходящий объект для того, чтобы выплеснуть весь пережитый за последние несколько минут ужас. — И мы сейчас не в Академии, по какому праву вы ударили мужчину, которого я выбрала? Я взрослая, почти самостоятельная женщина и имею право сама решать, с кем лишаться девственности! Первым вы меня не получите!

— Взрослая, почти самостоятельная женщина, — усмехнулся боевик, не двигаясь с места, — ты отдаёшь себе отчёт в том, что сейчас творишь? Зачем тебе этот менестрель?

— Да кто угодно, лишь бы не вы! — Дана сжала кулачки. — Ненавижу вас! И… и не лягу под вас, ни за что!

— А вот это уже провокация, — лениво произнёс мужчина. — Сядь, детка, и включи мозг. Смотри: мы с тобой в этой комнате одни, бежать тебе некуда, а ты меня злишь. Глупо. Я собирался подождать до твоего шестнадцатилетия, но ты не оставляешь мне выбора. Как ты сама сказала, мы сейчас не в Академии.

Атор не собирался лишать её невинности прямо сейчас, понимая, насколько перепугана девушка, но она об этом даже не подозревала. Девушка шарахнулась к противоположной стене и побледнела, осознав, что перспектива лишиться невинности сегодня вполне реальна.

— Я закричу, — она выставила вперёд кулачки. — Хозяин вызовет стражу…

— Через купол тишины ни один крик не проникнет, — парировал Атор. — Тем более, почти самостоятельная женщина, ты сама решила окончательно вступить во взрослую жизнь сегодня.

— Не с вами же, — тоскливо огрызнулась Дана. — Я передумала. Не смейте меня трогать!

— Так я и не трогаю… пока, — хмыкнул лучший из имперских боевых магов. — И ты опять меня злишь.

— Я вас ненавижу, — девушка утёрла слёзы. — Я … я пожалуюсь декану.

— Невинность тебе это не вернёт, а меня рассердит ещё больше, — Атор шагнул к ней. — Дана, я действительно не хочу тебя насиловать.

— Вот и оставьте в покое! — выкрикнула девушка. — Добровольно я вам не отдамся!

— Тебе так кажется, — уверил боевик. — Но проверим.

Он скинул плащ, медленно расстегнул рубашку с эмблемой Имперской академии, бросил её на кровать. Взялся за ремень. Лидана, замерев, как кролик перед удавом, смотрела, как перекатываются мускулы на его руках. Опустила взгляд ниже, на его пах, испуганно вскинула голову. Низким, хриплым шёпотом мужчина произнёс:

— Не испытывай моё терпение, девочка.

— Чего вы хотите? — обречённо выдохнула Дана, понимая, что бежать ей некуда.

— Тебя, — прозвучало в ответ. — Но готов немного подождать. До твоего шестнадцатилетия. Решать тебе.

— Тогда подождите, — девушка опустила голову и тихо спросила: — Теперь вы меня отпустите?

— Не сомневался в твоём здравомыслии, — ехидно отозвался боевик. — Отпущу, но не сразу.

— Что ещё вам от меня надо? — уныло проговорила Дана. — Извинений? Их не будет.

— Всего лишь несколько поцелуев, чтобы скрепить наш договор, — имперский боевой маг скрестил руки на груди и усмехнулся: — Это не больно, Дана. И не страшно. Впрочем, можем вернуться к первому варианту, взрослая и почти самостоятельная женщина. Неделей раньше, неделей позже — какая, в сущности, разница?

Брюнетка, смирившись, вздохнула. Бежать было некуда. А учитывая, что Атор легко мог поменять своё решение, стоило согласиться на предложенный компромисс. И… и всё-таки он её спас. Не позволил совершить ошибку, о которой бы она жалела всю жизнь. Пусть даже сделал это и не ради самой Даны.

— Целуйте, — с недовольной гримасой произнесла она и крепко зажмурилась.

Не дождавшись, недоуменно приоткрыла один глаз и вопросительно взглянула на боевика. Тот смотрел на неё с лёгкой улыбкой.

— Иди сюда, — он сел на кровать и похлопал по колену. Видя, что девушка не двигается с места, добавил: — Дана, я могу и передумать.

— Вначале оденьтесь, — потребовала девушка.

— Всё для тебя, — хмыкнул мужчина, надевая и застёгивая рубашку.

Вопросительно поднял бровь, мол, я твою просьбу выполнил, чего же ждёшь? Вздохнув, словно перед тем, как окунуться в холодную воду, Лидана подошла. Хотела сесть рядом, но Атор поднялся, подхватил её на руки и опустился обратно, устроив девушку у себя на коленях. Та дёрнулась в безуспешной попытке освободиться, гневно взглянула на него.

— Так будет удобней, — уверил мужчина. — Не волнуйся, потом отпущу. И даже раздевать не стану. Готова?

Дана молча кивнула и снова зажмурилась. Атор легонько коснулся её губ, плотно сжатых от волнения. Девушка вздрогнула, попыталась отстраниться. Боевик без труда удержал её и посоветовал:

— Расслабься. Доверься мне.

— Вы просите о невозможном, — пробормотала Дана, не открывая глаз.

— Неужели? — мужчина поднял бровь. — Ты ни с кем ещё не целовалась по-настоящему? Это не страшно, не больно и даже приятно.

— Целовалась, — девушка опасливо приоткрыла один глаз. — С иллюзиями на одной из пар госпожи Треаль. Ничего приятного.

— Понятно, — Атор с трудом сдерживал смех. — Попробую изменить твоё мнение.

И, не давая брюнетке шанса возразить, накрыл её губы своими. Дана от неожиданности даже сопротивляться не стала. А после ей уже и не хотелось это делать. Поцелуй был то требовательным, почти жёстким, то соблазняюще нежным. И действительно было приятно. Хотелось прильнуть к мужчине, подчиниться ему и позволить вести за собой, наслаждаясь необычным ощущением лёгкости и тепла где-то в районе солнечного сплетения, словно там ворочался пушистый тёплый котёнок.

Атор почувствовал, когда девушка сдалась, приоткрыла губы, позволяя углубить поцелуй, несмело начала отвечать. Пальчики её запутались в волосах боевика, поглаживая его по затылку. От этой простой, но искренней ласки крышу грозило сорвать вместе с черепицей и чердаком. Мужчина едва удержался, чтобы не запустить ладони под блузку Лиданы, ощутить бархатную нежную кожу. Почему-то, когда дело касалось этой маленькой женщины, весь самоконтроль летел к демонам. Хотелось заласкать её, чтобы сорвала голос от стонов, покрыть поцелуями каждый сантиметр тела. Дразнить, подводя к высшей точке наслаждения и останавливаясь в шаге от неё, дождаться, пока малышка сама начнёт умолять о большем, и лишь тогда погрузиться в тесную, горячую глубину её лона.

Поняв, что ещё несколько секунд, и он будет не в состоянии остановиться, Атор прервал поцелуй, пересадил девчонку с колен на кровать и поднялся. Рывком распахнул окно, глубоко вдыхая вечерний воздух и обдумывая сложившуюся ситуацию. Так его ещё не клинило ни на одной женщине. Да, были случайные любовницы, но ни одну из них боевик не хотел так сильно. Будь на месте Даны любая другая студентка, Атор бы не колебался. Сделал бы её своей прямо здесь. В том, что он сумеет разжечь в девушке желание, мужчина не сомневался.

Но эта маленькая, упрямая брюнетка была особенной. Боевик не хотел видеть в её глазах страх и сожаление о случившемся каждый раз, когда схлынет дурман страсти, и действительно не желал принуждать её. Но и отказаться уже не мог. Оставался всего один вариант — приучить к себе, понемногу соблазняя день ото дня, и дождаться, демоны его раздери, того момента, когда Лидана сама позволит ему всё, чего он пожелает. По крайней мере, он очень постарается дождаться… Приняв решение, Атор повернулся к девушке.

— Предлагаю изменить условия сделки, — холодно проговорил он. — Я дам тебе время привыкнуть ко мне. Но после своего шестнадцатилетия ты будешь жить со мной. И спать в одной постели. И без глупостей, Дана. Никаких других мужчин.

— Я не хочу жить с вами, — заупрямилась брюнетка, облизывая припухшие после поцелуя губы.

— То есть, предложение по поводу одной постели тебя не тревожит? — усмехнулся мужчина. — Это внушает оптимизм. Хорошо, две ночи в неделю ты проводишь со мной.

— Одну и раз в месяц, — выдвинула встречное предложение девушка.

— Три в неделю, — спокойно произнёс боевик и предупредил: — Начиная со следующей. Ещё одно возражение, и вернёмся к варианту с постоянным проживанием.

Дана замолчала, опустив голову. Спорить дальше и впрямь было опасно. Атор сел рядом с ней, и девушка вздрогнула, почувствовав, как он коснулся её плечом.

— Так сильно меня боишься? — поинтересовался боевик.

— Я не знаю, чего ещё от вас ожидать, — вздохнула она.

— Потому я и жив, что никто не знает, чего от меня ожидать, — хмыкнул мужчина. — Разувайся и забирайся на кровать с ногами.

— Вы же обещали подождать… — испуганно прошептала Дана.

— Солнышко, я сказал «разувайся», а не «раздевайся», — усмехнулся Атор. — Чувствуешь разницу?

Сам он тоже скинул ботинки. Сел на кровати, прислонившись спиной к высокому изголовью, сгрёб тихо пискнувшую от неожиданности девушку, принуждая её улечься к себе на грудь, обнял. Дана замерла, не представляя, что боевик собирается делать дальше. Но он просто держал её в объятьях, и всё. Понемногу девушка расслабилась, вздохнула, даже устроилась поудобнее. Мужчина молчал, легонько поглаживая её по плечу одной рукой, а второй продолжая обнимать. И Дана не хотела нарушать это хрупкое перемирие, позволив себе хотя бы ненадолго стать слабой и беззащитной. Почему-то девушка была точно уверена: Атор её не обидит. По крайней мере, сегодня, сейчас. И когда он легонько коснулся губами её виска, не отстранилась, позволив эту мимолётную ласку.

Боевик не обманул: настоящий поцелуй ни шёл ни в какое сравнение с иллюзорными. Дана и подумать не могла, что мужские губы могут быть такими мягкими и ласковыми. И уж тем более не ожидала, что ей понравится целоваться с суровым и сдержанным Атором. Впрочем, сдержанным он как раз не был… Целовал её страстно, горячо, бесцеремонно проникая языком в рот, и Дане не хотелось противиться этому напору. Она таяла в его объятьях, отдавшись во власть искушения, отвечала, пусть неумело, зато искренне, путаясь пальцами в его волосах. И когда мужчина резко прервал поцелуй, пересадив её на кровать, девушка даже огорчилась.

Сейчас в кольце его рук Дане было уютно и тепло. В глубине души она даже не возражала против нового поцелуя, пусть бы и не призналась в этом даже под розгами. «Я ненавижу его, — напомнила девушка сама себе. — Он враг, опасный и жестокий». Но когда мужчина осторожно убрал с её щеки прядку волос, сердце юной герцогини забилось в бешеном ритме. Неужели поцелует снова, прямо сейчас? И что делать? Отвернуться, сказать, что неприятно? Или позволить? Подтянув колени к груди, повернулась к боевику боком, взглянула в янтарные глаза, и поразилась тому, как ласково смотрел на неё сейчас этот непреклонный и суровый имперский маг.

— Можно? — замерев в сантиметре от её губ, тихо спросил он.

И Дана, закрыв глаза, сама подалась навстречу, решив позволить себе в этот вечер немного сойти с ума. Забыть о том, кто такой Атор и чего от неё добивается. Тем более от его прикосновений так сладко замирало в груди. Боевик целоваться умел и большего пока не требовал. Дана просто наслаждалась мягкостью его губ, млея в его объятьях, словно кошка на солнышке. От мужчины пахло бергамотом, сандалом и чем-то хвойным, и этот аромат сводил девушку с ума. Хотелось уткнуться носом в его шею и вдыхать, вдыхать этот запах. Так пахла футболка, которую Атор дал ей неделю назад, и на минуту Дана пожалела, что вернула её.

Казалось, время остановилось, замерло мухой в капле янтаря, и поцелуи длятся бесконечно долго. То лёгкие, едва отличимые от прикосновения дыхания к коже, то обжигающие, тягуче-страстные, от которых кружилась голова, а тело казалось почти невесомым. Дана растворялась, сгорая в странном огне, чтобы вновь возродиться, задыхалась и сама тянулась к Атору, словно он был воздухом, без которого невозможна была сама жизнь. Боевик осыпал поцелуями её лицо, шею, вновь припадал к губам, словно страждущий — к живительному источнику, и не мог напиться. Наконец, нехотя оторвался, ласково и бережно провёл кончиками пальцев по её щеке. Дыхание мужчины было тяжёлым, янтарные глаза потемнели от страсти. Дана и сама дышала так, словно только что пробежала целых двадцать кругов по полигону.

— Что же ты со мной делаешь, девочка? — прошептал боевик и снова прильнул к её губам неожиданно томительным, медленным, особенно сладким поцелуем.

Девушка гладила его широкие плечи, обнимала, прижимаясь ближе. Неожиданно доверчивая и покорная. И Атор просто не мог позволить себе разрушить этот хрупкий мостик, воспользоваться тем, что Дана с головой ушла в новые для себя ощущения. Он уткнулся в её волосы, вдыхая свежий травяной аромат, и замер, осторожно поглаживая девушку по коленкам.

Дана тоже молчала, облизывая припухшие, чуть ноющие губы. Близость этого янтарноглазого мужчины одновременно страшила и успокаивала, и почему-то терзало непонятное ощущение незавершённости, словно оборванная на середине мелодия. И ласковые, размеренные движения горячих ладоней по коленям только усугубляли ситуацию. Девушка запрокинула голову, вновь подставляя губы для поцелуя, надеясь понять, чего же не хватило. Почему-то казалось очень важным снова почувствовать прикосновения Атора.

Это было последней каплей. Боевик не выдержал, приподнял Лидану, усадил на колени лицом к себе, впился в губы страстным поцелуем. Он до безумия хотел эту девушку, желал так сильно, как никого и никогда. Обхватил ладонями тонкую талию и всё-таки поддался влечению, запустил руки под блузку, коснулся мягкого животика. Дана вздрогнула, теснее прижимаясь к нему, почти отчаянно отвечая на поцелуй. Страсть мужчины её немного пугала, но в глубине души девушке было очень приятно осознавать, что он так реагирует на неё.

— Хватит, — выдохнул Атор, резко прервав поцелуй. — Слишком увлекаемся, солнышко, а я не железный…

Но отпускать Дану он не торопился. Поправил на ней блузку, и, прижав девушку к себе, гладил её по спине, очерчивая пальцами лопатки, проводя ладонью по позвоночнику до талии и снова поднимаясь вверх. Уступить влечению было бы так просто, но как потом снова завоевать доверие этой сероглазой упрямицы? Спешить было нельзя, хотя видит Пресветлый, так хотелось послать к закатным и ночным тварям все запреты скопом.

Дана в глубине души понимала, что ведёт себя совершенно не так, как полагается знатной леди. Наедине с мужчиной в снятой на несколько часов комнате — смертельный приговор для репутации. Впрочем, а что могло угрожать имени незнатной девицы Льенн? Как раз она могла ни о чём не беспокоиться. Но последняя фраза Атора заставила Лидану встрепенуться. Девушка смутилась, ощутив под ягодицами твёрдую выпуклость, отодвинулась. Но так тоже было неудобно. В итоге села на кровати рядом с мужчиной, стараясь не касаться его.

— Нет, так не пойдёт, — покачал головой Атор и вновь усадил её к себе на колени. Полубоком, так, как Дана сидела раньше, обнял за талию. — Удобно?

Девушка кивнула, поколебавшись, уложила голову ему на плечо. Почувствовала, как боевик коснулся губами её волос. Молчать рядом с ним тоже было приятно, но Дана боялась, что он расценит её поведение, как слабость. Девушка по-прежнему не хотела соглашаться на роль любовницы. Атор согласился дать ей ещё немного времени, но не отказался от своих планов. Дана подозревала, что через неделю он не ограничится только поцелуями. И как избежать этого — не знала.

— А это очень сложно — убивать? — тихо спросила она, устав от тишины. — Что вы при этом чувствуете?

— Ничего, — спокойно ответил боевик. — Эмоции только вредят, Лидана. Тот, кто ненавидит, может начать упиваться мучениями противника, слишком рано праздновать победу, и в итоге оказаться проигравшим. Сложно убить в первый раз, потом проще.

— Вы ж понимаете, что после того, что собираетесь сделать, будете первым, кого я попытаюсь убить? — Дана прикрыла глаза. — Вот закончу факультет, и начну с вас…

— Да пожалуйста, — щедро разрешил мужчина. — Только в этом случае я буду ещё и последним, кого ты попытаешься убить.

Девушка тихонько вздохнула, вполне уютно чувствуя себя в кольце его рук. Предупредила:

— Я всё равно против вашего намерения.

— Разумеется, — тихий смех и ещё один лёгкий поцелуй, на этот раз в щёку. — Даже не сомневаюсь.

— Вы ничего не добьётесь, — прошептала Дана, не зная, кого пытается убедить сильнее: себя или его. Особенно, после того, как откровенно таяла в его объятьях. — Ничего у вас не получится.

Атор не стал отвечать. Проложил дорожку из ласковых, почти невесомых поцелуев по щеке до уголка губ, и внезапно отпустил.

— Пора возвращаться, — произнёс он. — Подумай, в какие дни на следующей неделе останешься у меня. Учти, что ночь своего шестнадцатилетия в любом случае проведёшь со мной.

— А можно, на следующей неделе я всё-таки буду ночевать у себя? — попросила девушка. — Пожалуйста.

— Я подумаю, — прозвучало в ответ.

Лидана вздохнула, понимая, что настаивать бесполезно. Счастье, что Атор в принципе согласился подумать. Она обулась, подошла к двери. Девушка решила, что больше не позволит себе так реагировать на поцелуи врага. Просто… просто сегодня было слишком одиноко и страшно, а рядом с ним этот холод почему-то отступил. Но время иллюзий закончилось.