С утра в лунницу Лея волновалась, подбирая подходящий для поездки к матери наряд. Перерыла весь шкаф, безжалостно вытряхнув на кровать весь скромный гардероб, и в итоге не придумала ничего лучше, как надеть уже привычную студенческую форму. Лея верила, что Алвар сумеет защитить её от любой неприятности, но форма придавала дополнительную уверенность. Угнетало девушку лишь одно: мать сухо отвечала на её письма, и между строк сквозило недовольство тем, что дочь не покорилась своей судьбе. Нет, прямо она не писала, но намёки на то, что у семьи могут быть проблемы из-за поступка Элеи, проскальзывали явно.

Лея взглянула на дремлющую Альму, с головой накрывшуюся одеялом, и вздохнула. Подруга ещё накануне пожелала ей удачной поездки, заявив, что с утра будет спать. Девушка проверила, на месте ли подписанное деканом разрешение на выход из Академии, и, распихав вещи по полкам, выскользнула за дверь. Обращаться к куратору Лея до сих пор боялась и не понимала, как у Альмы язык повернулся назвать его привлекательным. Вот то ли дело Алвар… Девушка мечтательно вздохнула. Её синеглазый брюнет был идеален. Лею беспокоило лишь одно: Алвар, ночуя в Академии, каждый раз мягко, но настойчиво вечером выпроваживал её из комнаты, ссылаясь на то, что они не женаты. А влюблённой девушке так хотелось остаться, и она искренне не понимала, что дурного, если они просто будут спать рядом.

Алвар ждал её у ворот Академии. Подхватил, закружил, нежно поцеловал. Лея таяла от счастья, глядя в любимые синие глаза, лучащиеся теплом.

— Чудесно выглядишь, bella, — ласково улыбнулся ей парень. — Карета уже ждёт нас.

— А мы можем заехать в кондитерскую? — Лея смущённо опустила взгляд. — Я хотела взять что-нибудь сестрёнкам.

— Я обо всём позаботился, — маг крови легонько щёлкнул её по носу. — Конфеты и пирожные маленьким будущим родственницам, букет белых роз для тёщи. Лея-я-я, учись доверять мне.

Девушка радостно улыбнулась, чувствуя, как тепло на душе от заботы будущего мужа. Алвар поцеловал её в макушку и пара, предьявив разрешения, вышла за ворота Академии. Извозчик, докуривающий самокрутку, завидев молодого мага, бросил цигарку под ноги, растёр её сапогом, и запрыгнул на козлы.

— Прошу, — Алвар открыл дверь кареты, подал руку Лее, помогая взобраться. — Любезнейший, сколько до Крайнита ехать?

— Три часа, господин маг, — прокуренным голосом отозвался мужик.

— Благодарю, — кровавик сел напротив Леи, захлопнул дверцу.

Через застеклённое окошко, затянутое ситцевой шторкой, проникал неяркий свет осеннего утра. Лея зевнула, прикрыв рот ладошкой. Алвар тут же пересел к ней, обнял девушку, позволяя устроиться на его плече.

— Спи, милая, — шепнул он. — Я разбужу тебя, когда будем подъезжать.

Девушка проснулась сама, примерно через час. Сонно потянулась в объятьях жениха, хрипловатым со сна голоса спросила:

— Далеко ещё?

— Да, — Алвар погладил её по щеке. — Спи, bella.

— Я уже выспалась, — Лея выпрямилась, расстегнула и сняла пальто, бросила на лежащую на сидении стёганную куртку мага. — Не ожидала, что будет так тепло… Несколько раз ездила в почтовой карете, и там осенью дикий холод.

— Я не мог позволить тебе замёрзнуть, — мягко улыбнулся мужчина.

Лея потёрлась о его плечо и решилась задать волновавший её вопрос:

— Алвар, почему ты ни разу за это время не пригласил меня остаться на ночь у тебя?

— Маленькая, наивная, любимая bella, — тихо рассмеялся маг крови, — разве я не рассказывал тебе про особенности своего дара? Ты моё наваждение, самая желанная и сладкая женщина. Если ты останешься со мной на ночь до свадьбы, я не удержусь. Мне хочется, чтобы у нас всё было правильно, Лея.

— Но ты же меня раздевал, — девушка смущённо зарделась, но продолжила, — и целовал… всюду. И удержался.

— Это было непросто, — мурлыкнул Алвар, расстёгивая пуговки на её рубашке, — очень непросто. Но ты права, птичка, я бессовестно долго пренебрегал обязанностями жениха и почти не целовал тебя. Дашь мне шанс исправиться?

Лея кивнула, чувствуя, как забилось сердце в радостном предвкушении. Она безоговорочно доверяла молодому магу, и не сомневалась, что ничего дурного Алвар не сделает. Прикосновение его губ было властным, призывным, требовательным. Пряди мягких волос кровавика упали на её лицо. Девушка прижималась к нему, чувствуя, как тёплая ладонь парня скользит по её животу под футболкой, поднимаясь выше.

Лея тихо всхлипнула от удовольствия, когда Алвар накрыл рукой её грудь, и маг тут же воспользовался этим, чтобы ещё глубже проникнуть языком в её рот. Коснулся её языка и отступил, чтобы снова вернуться. Синеглазый искуситель играл с ней, медленно распаляя, дразня обещанием большего. А ладонь, накрывавшая грудь девушки, не шевелилась, хотя Лея изнывала от желания почувствовать, как Алвар поглаживает нежную кожу.

От настойчивых, захватывающих дух, жарких поцелуев у девушки даже слегка закружилась голова. Мягкие, деликатные соприкосновения языков, бережное, чувственное посасывание нижней губы, и больше ничего. Лея дрожала в объятьях жениха, ощущая, как горячо стало между бёдер. Одежда раздражала, хотелось ощутить прикосновения любимого всем телом.

— Алвар… — тихонько простонала она, воспользовавшись секундной передышкой, когда маг оторвался от её губ.

— Да, птичка? — в синих глазах бушевало пламя.

— Пожалуйста, погладь меня, — бессильно откинувшись на спинку сидения, попросила она. — Я… я прошу тебя.

— Разве я могу отказать своей любимой девочке? — мурлыкнул кровавик, одним движением задирая её футболку до шеи. Взглянул и недовольно цокнул языком. — Bella, давай снимем с тебя футболку? Рубашку наденешь обратно.

Лея согласилась бы на что угодно. Даже совершенно раздеться для него прямо здесь, в карете.

— А ты снимешь футболку? — она потянулась к его груди, но Алвар перехватил её руку, поцеловал в запястье и покачал головой.

— Я разденусь в другой раз, птичка. Изучишь меня всего, обещаю.

Потянул с её плеч рубашку, снял футболку. Умело и быстро расстегнул бюстгальтер, и Лея попыталась стыдливо прикрыться ладошками. Маг ласково улыбнулся, и снова накинул рубаху на плечи Леи, лаская девушку взглядом. Настойчиво, но бережно развёл её руки в стороны, любуясь открывшейся картиной. Склонил голову к её груди, медленно лизнул один сосок, потом второй, выдохнул:

— Ты совершенство!

Лея зажмурилась от удовольствия, полностью отдаваясь во власть чудесных ощущений, позволяя парню ласкать её так, как он считал нужным в этот момент. Когда он обхватил сосок губами и начал нежно посасывать его, девушка тихонько застонала, выгибаясь ему навстречу. А когда Алвар отстранился, непонимающе распахнула глаза. Встретилась с ним взглядом, и от выражения лица мага у неё захватило дух. В его глазах было столько нежности и любви. Никто и никогда так не смотрел на Лею.

— Ты восхитительна, ma bella, — прошептал он, проводя пальцем по её губам. — Ты прекрасна.

Медленно, не торопясь, провёл ладонью по подбородку, шее, по ложбинке между грудей, остановился на талии. Улыбнулся, хитро и предвкушающе.

— А что дальше? — шёпотом спросила Лея.

— А чего ты хочешь, птичка?

— Не знаю, — так же тихо произнесла она.

Несмело коснулась его рубашки, провела ладонью до груди. Рука Алвара скользнула по её телу, в точности повторяя движение. Лея выпрямилась, чуть закусив губу, провела большими пальцами по его груди в стороны, глядя в тёмную синеву глаз мага. Он снова повторил её движение, задев большими пальцами напряжённые, чувствительные соски. Девушка ахнула, подалась ему навстречу. Алвар тихонько рассмеялся и склонил голову, вновь лаская нежную кожу языком. А после отстранился, приподнявшись, поцеловал её к уголок губ и шепнул:

— Одевайся, bella, я хочу довезти тебя невинной. А если мы продолжим, гарантировать этого не смогу.

— А… прямо здесь? — Лея смутилась, совершенно не представляя, как это возможно. — Тут же тесно.

— Лея-я-я, — укоризненно протянул жених, помогая ей застегнуть бюстгальтер и протягивая футболку, — ты даже не представляешь, с каким удовольствием я бы тебе показал, что места здесь более, чем достаточно. Погоди, птичка. Поженимся, и я удовлетворю твоё любопытство в полной мере. А пока хватит. Пощади мои нервы.

Ещё часть поездки Алвар, уступив наконец настойчивым просьбам Леи, рассказывал ей о своей семье, об архитектурных проектах, которыми занимался его отец, о том, как огорчился Аалто-старший, узнав, что сын — маг крови.

— Он ещё до моего рождения договорился со своим главным конкурентом, что неплохо бы поженить детей и объединить два рода, а когда появился я, с главенствующим даром магии крови, безумно расстроился, — парень поглаживал ладошку невесты. — Зато мой младший брат его не разочаровал. Кирон слабенький маг земли, но этого вполне достаточно, чтобы унаследовать семейное дело и развивать его. А у конкурента дочь, на год моложе Кира. Так что и тут проект отца вполне реализуется. Я познакомлю тебя с ними после свадьбы. Уверен, вы друг другу понравитесь. Мать точно будет счастлива.

Лея улыбнулась и положила голову на плечо любимого. От его слов на душе было так тепло, словно сам Пресветлый ранним утром осенил девушку своей благодатью. Лея до сих пор не могла поверить, что ей так повезло. Алвар дарил ей нежность и тепло, не требуя ничего взамен. Он был кислородом, без которого Лея задыхалась. В последнее время она жила от встречи к встрече, автоматически выполняя задания, и мечтая поскорее услышать родной голос любимого, взглянуть в его синие глаза и в очередной раз поблагодарить всех богов за чудесный дар — счастье разделённой любви.

— Я скучаю по тебе, — тихо призналась она. — А когда ты рядом, пытаюсь запомнить каждую минуту, чтобы скучать чуть-чуть меньше, когда ты уйдёшь. Но это не помогает… Наверное, мне всегда будет тебя мало.

— Я тоже люблю тебя, bella, — маг крови поцеловал её в висок. — Ты моё счастье. Спасибо, что ты есть в моей жизни, Лея.

Девушка всхлипнула от переполнявших её чувств. Алвар бережно смахнул слезинку с её щеки и погладил невесту по волосам, ласково, как ребёнка. Несколько секунд помолчал, а потом серьёзно произнёс:

— Птичка, я должен кое-что тебе рассказать. Не хочу, чтобы между нами оставались недомолвки. После этого ты можешь от меня отвернуться, начать презирать или бояться. Но клянусь своим даром, я скорее умру сам, чем обижу тебя или позволю кому-то причинить тебе вред. — Он вздохнул, подбирая слова. — Давно нужно было это сделать, но я боялся тебя потерять…

— Алвар, я… — Лея подняла голову, собираясь сказать, что она никогда не отвернётся от него, но парень приложил палец к её губам и покачал головой.

— Вначале выслушай меня, птичка, — глухо попросил он, — а потом скажешь всё, что захочешь.

Сердечко Леи сжалось. Таким неуверенным и потерянным жениха она ещё не видела. Алвар ещё раз глубоко вздохнул, собираясь с духом, и словно бросаясь в омут с обрыва, резко поднял голову и взглянул на невесту.

— Магия крови, Хаос и Тьма относятся к так называемым «чёрным» силам, и ни про одну из них не расскажут на лекциях. Чтобы овладеть магией крови, если это главенствующий Дар, нужно убить человека.

Лея замерла, ощущая на каком-то подсознательном уровне, что дальше будет жутко и страшно. Авей Квабарюн на лекциях действительно практически не упоминал о трёх «чёрных» силах, лишь сказал, что за них маг платит особую цену. Алвар между тем продолжал тихим, чужим, отстранённым голосом:

— Нас было пятеро, четверо парней и девчонка. Микаэль Ларош, куратор «кровавиков», ночью привёл нас в городскую тюрьму, чтобы мы выбрали себе жертву среди приговорённых к смертной казни. Сказал, что мы почувствуем, кого захочет сила. Существует зависимость: мужчина, чтобы подчинить себе главенствующий дар, должен убить женщину, и наоборот. Я сразу понял, что это она, как только увидел. Зеленоглазая блондинка в застиранной, но чистой тюремной робе или как там называются эти одежды, с убранными в две косы волосами. Сидела на узкой кровати и смотрела на нас сквозь решётку. Устало, но без страха. Так, словно нас не существовало, и она ничего не чувствовала. Никто из наших ею не заинтересовался, а я застыл, как вкопанный. Чувствовал ненависть, злость, поднимающуюся изнутри, словно нечто древнее, то, что сильнее меня, поднимало голову. Хотелось отхлестать её по щекам, заставить эту тупую, покорную маску безразличия треснуть, увидеть в неживых глазах хоть что-то. И мне её отдали. Точнее, не мне, а тому, что в этот момент мною руководило. Но я помнил и осознавал всё, до последнего момента. — Парень на секунду умолк, сжал кулаки так, что побелели пальцы, и снова заговорил. — Она была приговорена к повешению за то, что состояла в какой-то там подпольной организации, местном сопротивлении власти, готовящей покушение на Императора. По их задумке, девчонка должна была устроиться помощницей повара и отравить Владыку. Придурки. Их накрыли одним махом. И приговорили всех. Даже не пытали, все они признались сразу, надеясь на снисхождение. И некоторым даже повезло, они умерли почти легко. На следующий день, на площади. А она досталась мне. Нас отвели в одну из камер на нижнем ярусе. Толстые стены, тяжёлая дверь, через которую не проникал ни один звук. Там ничего не было, лишь охапка свежей соломы в углу. А у меня был нож. И моя ненависть. И желание убить. И время до утра. Я раздел её медленно, наблюдая за тем, как в пустых глазах появляется страх. Она была готова к тому, что я изнасилую её, а потом убью, но мой дар требовал иного. Вначале я просто гладил её, запоминая мягкость кожи, чувствуя, как бешено колотится её сердце, видя, как пульсирует тоненькая жилка на виске. А потом рисовал узоры, уже не пальцами, а кончиком ножа. Неглубокие, ровные, переплетающиеся друг с другом. Так, чтобы было красиво. Вначале она пыталась сопротивляться, а потом лишь безвольно лежала на разрезанной одежонке, перепачканной кровью, на этой соломе, и тихо плакала. Иногда я давал ей отдохнуть, поил водой, чтобы поддержать силы. И пока она пила, любовался алой вязью на её теле. Не трогал только лицо и грудь. Она слабела от потери крови, и с каждой каплей из её глаз уходила пустота, так взбесившая меня вначале, а жажда внутри меня затухала. Она просила убить её, я молча качал головой, отказывая. Она признавалась мне в том, о чём я её даже не спрашивал, о чём не хотел знать, но та сущность внутри меня, владеющая мною той ночью, урчала от радости, принимая её боль и кровь. А с первым лучом рассвета я убил её. Дар полностью подчинился мне, и я просто заставил кровь в её жилах течь в обратном направлении. Сердце разорвалось моментально. Потом парни рассказали, что они ещё и насиловали своих жертв. Моя сущность, руководившая мною в ту ночь, этого не потребовала. Такова плата магов крови за получение контроля над своим даром. Одна смерть, жестокая, мучительная, долгая. Так мало и так много. Теперь ты знаешь всё.

Лея уже давно рыдала от жалости и ужаса. Она слышала затаённую боль в словах мага, понимая, что он совсем не гордится этим моментом в своей жизни.

— Ты мог мне этого не рассказывать, — всхлипнула она.

— Чтобы ты узнала случайно от кого-то другого и гадала, каким чудовищем был я в момент подчинения силы? — Алвар попытался улыбнуться, но получилось это плохо. — Если ты меня боишься и не хочешь видеть… какое-то время… я пойму. Но оставить тебя не смогу… И никогда не сделаю больно, если ты позволишь мне остаться.

Вместо ответа Лея обняла его, спрятав лицо на груди парня. Помедлив, он обнял её в ответ, несмело, неверяще.

— Давай просто забудем о том, что ты рассказал, — срывающимся голосом попросила девушка. — И я не хочу ничего знать о таких моментах твоей … работы.

— Ты чудо, — прошептал Алвар, прижимая её к себе. — Клянусь, сделаю всё, чтобы ты никогда не пожалела о том, что решила быть со мной.

Мать приезду дочери не обрадовалась, в отличие от сестрёнок, с радостным визгом выскочивших навстречу. Вышла на крыльцо, скрестив руки на груди и хмуро глядя на идущую от калитки Лею. Алвар остался договариваться с извозчиком о месте встречи, чтобы тому не пришлось мёрзнуть на осеннем ветру. Решили, что тот будет ждать пару в местном трактире.

— Явилась, значит, — неласково проговорила мать. — Вспомнила о семье. Ну проходи.

— Я Алвара подожду, — холодность матери неприятно шокировала девушку.

— Полюбовника привезла? — Вилара Вьер брезгливо поморщилась. — Бесстыдница! Сестёр бы постыдилась!

Она ушла в дом. У Леи от обиды перехватило дыхание. Совсем не такой представляла она встречу с родными. Её сестрёнки тем временем кружились вокруг Алвара, наблюдая, как парень достаёт из багажного отделения сумку. Лея вздохнула, отметив почти болезненную худобу близняшек и штопанную одежонку. Жених взглянул на неё и нахмурился.

— Что-то не так? — тихо спросил он, подойдя.

— Всё хорошо, — девушка слабо улыбнулась. — Просто… Не так представляла встречу с мамой.

— Я с тобой, — парень ободряюще сжал руку невесты.

— Девочки, идёмте в дом, — окликнула сестрёнок Лея. — Мы вам гостинцев привезли.

Мать хлопотала у печки. Неодобрительно поджала губы, когда Лея представила своего спутника, нехотя произнесла в ответ:

— Вилара Вьер.

— Госпожа Вьер, — Алвар склонил голову, протягивая женщине букет, — примите эти скромные цветы.

— Скромные? — приняв букет, Вилара окинула цветы оценивающим взглядом. — Да он не меньше пяти золотых! Лейка, вазу найди, а то эти две стрекозы разобьют ещё. И воды набери.

— Не разобьём! — в один голос возмутились близняшки и умчались показывать сестре, где стоит ваза.

Пока Лея разбиралась с букетом, Вилара Вьер, задвинув в печь чугунок с картошкой, поставила ухват, вытерла руки о висевшее у печи потрёпанное полотенце и спросила, явно из вежливости:

— Чаю с дороги хотите?

— Не откажемся, — согласился парень, разбирая привезённую сумку. — Мы с Леей немного гостинцев вам привезли.

Помимо анонсированных Лее конфет для близняшек запасливый маг захватил два копчёных окорока, головку сыра и фрукты, и теперь выставлял всё это на стол. Вилара взглянула на него более благосклонно. Нарезав тонкими, почти прозрачными ломтиками часть одного из окороков и кусочек сыра, прибрала остальное в холодильный шкаф. Зато хлеб хозяйка кромсала толстыми ломтями, явно не жалея.

— Госпожа Вьер, — приобняв вернувшуюся Лею за талию, Алвар повернулся к женщине, — я прошу разрешения жениться на Элее. Обещаю, что не оставлю вашу семью, и первым делом мы решим неприятный вопрос с долгом…

Он сделал шаг вперёд, попав в полосу света, и Вилара, рассмотрев синие глаза парня, отшатнулась.

— Никогда! Никогда она не будет твоей! Убирайся из моего дома, проклятый кровавик!

— Мама! — охнула Лея.

— Маг крови убил твоего отца, а ты привела в наш дом этого… — бушевала женщина. — Вон, я сказала! Убирайся! Не для тебя, кровавая тварь, я растила этот цветочек! Никакого брака! Лея, отойди от него немедленно!

— Я уйду с ним, — девушка сжала ладонь Алвара и почувствовала себя увереннее. — Я люблю его, мама.

— Предательница, — прошипела Вилара. Лицо её исказила ненависть. — Неблагодарная дрянь! Интересы семьи для тебя — пустой звук. Ты предаёшь память отца!

Близняшки, перепуганные криком матери, забились под стол, не забыв, правда, стянуть по бутерброду. А женщина продолжала бушевать:

— Ты всегда думала только о себе, Лея! Вместо того, чтобы смиренно принять свою судьбу и взять на себя обязательства по выплате долга, ты предпочла трусливо сбежать! Думаешь, мне было просто решиться отдать тебя энайке? Но я думала о нашей семье, о твоих сёстрах, о том, что мы не переживём зиму, — она всхлипнула. — А ты сбежала, не думая о том, как это скажется на нас…

— Я пересылала тебе почти всю стипендию, — девушка едва не плакала. — Я не хочу торговать собой, когда есть честные способы рассчитаться с долгами. А сейчас Алвар готов помогать нам. Мы любим друг друга.

— Я никогда не приму мага крови в семью! — взвизгнула Вилара. — И тебя прокляну, если посмеешь с ним остаться. Готова окончательно предать семью ради кровавой твари?

По щекам Леи текли слёзы, она до боли сжимала ладонь Алвара, чувствуя его молчаливую поддержку, и голос её прозвучал тихо, но твёрдо:

— Я не предаю семью. Но и любимого человека тоже не предам в угоду твоей ненависти. Мы уходим.

— Ну и катись, неблагодарная дрянь! — мать подскочила к двери. — Только не думай, что я тебя с пузом на порог потом пущу, когда он тебя бросит!

Лея держалась из последних сил, чтобы не зарыдать в голос. Слова матери ранили острее ножа. Вилара проследила, как они выходят за калитку, и напоследок припечатала с порога:

— Надеюсь, у тебя хватит совести не забывать о сёстрах и продолжать ежемесячные переводы?

— Не беспокойтесь, госпожа Вьер, — почувствовав, как вздрогнула и ещё сильнее сжала его руку Элея, ответил Алвар. — Я прослежу, чтобы мои будущие юные родственницы ни в чём не нуждались и жили в безопасности.

Вместо ответа Вилара захлопнула дверь. Лея всхлипнула, дрожа, словно в лихорадке. Алвар повёл её прочь, обнимая за плечи, спеша уйти подальше от негостеприимного дома прежде, чем невеста окончательно впадёт в истерику. Разговаривал с ней, вдохновенно неся какую-то чушь, вплоть до пересказа экзаменационных билетов по предмету «Внешнеэкономические связи империи Ардан», понимая, что Лее важно просто слышать его голос, понимать, что она не одна.

Извозчик как раз успел пообедать и, стоя у входа в трактир, раскуривал очередную самокрутку. Покосился на подходящих клиентов, отметил расстроенное личико девушки, заледеневший взгляд мага и понятливо запрыгнул на козлы. Алвар помог Лее подняться в карету, предупредил:

— Я на минутку зайду в трактир.

Девушка безучастно кивнула. Парень вернулся быстро, неся тёплый плед и термос с горячим чаем. Трактирщик вначале отказывался продавать такие нужные сейчас магу крови вещи, но пять золотых сотворили чудо. Алвара не волновало, что на эти деньги ушлый владелец заведения купит десяток пледов и два десятка термосов. Лее было плохо, и парень отдал бы и больше, лишь бы хоть немного унять боль, терзающую душу его любимой.

— Если хочешь, доедем до ближайшего города и уйдём в Ардан порталом, — предложил он, садясь рядом с невестой и заботливо укутывая её пледом.

— Не надо, — глухо произнесла Лея, глядя в одну точку.

— Как хочешь, — Алвар поцеловал её в висок, крикнул извозчику «Трогай» и захлопнул дверь.

Имперская военная Академия, тот же день.

Алехно, лёжа на кровати, задумчиво перебирал струны. Сидевший на стуле у окна Террен страдальчески морщился, измученный повторением нескольких нот на протяжении двух часов, но молчал. Ниэль делал вид, что читает конспект. Маттис уже полчаса наблюдал за последней осенней мухой, сонно ползавшей по потолку.

— Ну хватит! — не выдержал Феб, вскакивая со стула и начиная расхаживать по комнате. — С Даной что-то странное творится в последнее время, а сейчас она вообще куда-то пропала. Я думаю, ей кто-то угрожает, несмотря на защиту Мирта. Что делать будем?

— Я предлагал ей вариант, при котором её вообще никто не тронет, — Алехно отложил гитару. — Но у нашей подруги секретов больше, чем у главы Тайной канцелярии.

— И что ты ей предлагал, позволь узнать? — насторожился Террен.

— Фиктивную помолвку, — барон поднялся. — Что ещё я мог предложить? Это защитило бы Дану и от сплетен, и от посягательств. Но она отказалась, заявив, что не может принять это предложение… Право, я не понимаю, почему. Клянусь честью, ни в коем случае не принуждал бы её потом заключить брак.

— А твои родители? — Ниэль нахмурился. — Может, дело не в тебе?

— Эль, тебе тоже кажется, что Дана из ваших? — Феб остановился, пытливо глядя на друга.

— Ну уж точно не из простых, — пробасил Маттис. — Я чувствую. Вы себя по-особому держите всегда. Ну, как объяснить… Есть в вас, благородных, что-то такое, как порода что ли.

— Порода, — хмыкнул Террен. — Ты не про собак говоришь.

— Да не знаю я, как это объяснить! — сын кузнеца разозлился. — Короче, с Мелиссой или там соседкой её, этой бл…, рыжей соседкой, в общем, могу пошутить там, сказать что-нибудь, ну, по-простому, по-нашему. А с Даной хочется вытянуться во весь рост и за языком следить, чтоб не ляпнуть чего. Другая она, понятно? И говорит по-правильному так.

— Чья-то внебрачная дочь? — предположил Ниэль. — Поругалась с родителями и сбежала в Академию?

— Возможно, — Алехно подошёл к окну. — Но это не объясняет, почему она скрывает своё имя. Если она незаконнорожденная, но росла и воспитывалась при семье отца, должна была сохранить фамилию матери. И Дана что-то говорила о мести. Феб, ты не помнишь, кому она там собиралась мстить?

— По-моему, она не называла имён, — покачал головой Рандо.

— Печально, господа! — барон потянулся, разминая мышцы. — Что ж, ждём нашу скрытную леди, ясность может внести только она. Так полагаю, она ушла в город и вернётся ближе к вечеру. Лично я готов со своей стороны пообещать ей помощь и поддержку.

— Хорошая она девчонка, — согласился Террен. — Светлая, добрая. С такими рядом хочется становиться лучше.

Маттис и Феб молча кивнули, а Ниэля можно было даже не спрашивать. Друзья искренне беспокоились о девушке, тем более, последние две недели Дана была чем-то встревожена, но делиться своими проблемами не спешила.

Город Ардан, дом Алвара Аалто

Лея, укутанная в тот же плед, сидела за столом, безучастно глядя перед собой. Алвар всё-таки уговорил её переместиться в столицу порталом, не тратя время на дорогу. Извозчик был не в обиде: молодой маг рассчитался с ним полностью, да и клиенты, желающие доехать до Ардана с комфортом, нашлись быстро. Поездка для него оказалась очень прибыльной. Впрочем, юношу двойной заработок извозчика не интересовал. Его беспокоило состояние Леи, замкнувшейся в себе, совершенно угасшей после тяжёлого разговора с матерью.

Мягкая и покорная по натуре девушка страдала, снова и снова вспоминая жестокие слова, брошенные в лицо самым дорогим человеком. Мать никогда не была ласковой, старалась переложить на Лею, как на старшую, больше всего обязанностей, но девушка любила её и сейчас не могла поверить в то, что ради своей ненависти, давней и застарелой, мать отказала ей в счастье, цинично заявив, что лучше бы дочь стала продажной женщиной, чем связалась бы с магом крови.

Алвар поставил перед невестой травяной чай с пустырником, валерианой и ромашкой, с беспокойством взглянул в пустые, равнодушные глаза девушки. Он впервые столкнулся с почти откровенной ненавистью матери к собственному ребёнку, и не знал, как помочь любимой справиться с этим. Госпожа Вьер была ужасной матерью, и Алвар поклялся себе, что сделает всё возможное, чтобы близняшки Милана и Алана жили с ним и Леей. «Через два года отдадим их в пансионат с возможностью проводить каждые выходные дома, девчушки шустрые, пусть получают образование, — размышлял молодой человек. — А там посмотрим. Можно будет устроить к отцу на работу, либо ко мне секретарём и делопроизводителем. Найду партнёров: артефактора и техномага, откроем собственное дело. Выкупить свой пятилетний контракт могу хоть сейчас, денег хватит с лихвой… И девчонкам на приданое соберём, а то мамаша их через лет семь-восемь продаст, как поросят. Если доживут… Нет, сразу после свадьбы забираем их к себе. Тогда надо будет не этот дом выкупать, а подыскать побольше, чтобы нам всем хватило места. И с долговой распиской разобраться в ближайшее время, ещё не хватало, чтобы у моей птички были проблемы с гильдией энайке. Перебьются!»

— Bella, пей, — мягко проговорил он, поднося чашку с тёплым напитком к губам Леи.

— Не хочу, — бесцветно отозвалась девушка, но небольшой глоток сделала. — Алвар, я не понимаю, за что она так? Почему? Неужели я действительно такая плохая и неблагодарная дочь?

Сдерживаемые слёзы наконец-таки прорвались. Лея расплакалась, выплёскивая боль и обиду. Самый родной и близкий человек в одночасье отвернулся от неё, вычеркнул из своей жизни, выбросил, как ненужную вещь. Лея оплакивала ширящуюся пустоту в душе, не понимая, как мать могла так поступить с ней? Всё, во что она верила, оказалось иллюзией. Любящей мамы, готовой принять, понять, приласкать, никогда и не было. Девушка плакала, чувствуя себя так, словно в одночасье оказалась сиротой. Душа болела, словно от неё отняли важную, жизненно необходимую часть. И лишь тёплые, надёжные объятья Алвара не давали Лее окончательно провалиться в чёрную, вязкую безысходность, чувствуя себя окончательно растоптанной и уничтоженной.

— Не оставляй меня, пожалуйста, — всхлипнула она. — Я… я не переживу.

— Никогда не оставлю, — уверенно пообещал парень, сцеловывая слезинки с её щёк. — Ты моё счастье, моя жизнь, моё дыхание, Лея. Моё сокровище.

То, что она заплакала, было хорошим знаком. Невысказанные обиды разъедали душу, отравляя медленным ядом, и могли прорваться в самый неподходящий момент. Лея прижималась к нему, торопливо, глотая слова, рассказывая о наболевшем, обо всём, что успела передумать за несколько страшных часов, прошедших с того момента, как они с Алваром покинули негостеприимный дом Вилары Вьер. Жених внимательно слушал, ободряюще гладя девушку по плечам и по голове. Лея не обратила внимания, в какой момент он перевёл её из кухни в комнату, уложил на диван, укутал в плед, лёг рядом, согревая своим теплом. Выговорившись и выплакавшись, девушка обессиленно умолкла. Алвар всё так же бережно поглаживал её по голове, словно обиженного ребёнка, и Лея, прижавшись к его груди, слышала, как часто и громко стучит сердце парня.

— Что мы будем теперь делать? — тихо спросила она. — Мама не даст разрешения на брак. Значит, до моего совершеннолетия пожениться мы не сможем?

— Есть два относительно простых способа, но сразу скажу, что они мне не нравятся, — Алвар поглаживал её по голове. — Первый. Через твою кровь я могу воздействовать на твою мать, и она завтра же пришлёт нам разрешение на брак. Нечестно, и могут быть проблемы, если кто-то узнает об этом. Второй. Если ты забеременеешь и мы придём в ближайший храм, где я перед ликом Пресветлого признаю будущего ребёнка и приму ответственность за него и за тебя, нас поженят вне зависимости от того, совершеннолетняя ты или нет. Я безумно хочу от тебя детей, bella, много, большую, дружную семью, но ты сама почти ребёнок… Я бы подождал с детьми года два.

Лея смущённо зарделась, представив себя с животиком, а потом Алвара, держащего на руках чудесную малышку со смоляными кудрями, как у отца. Почему-то она была уверена, что первой родится девочка.

— Но ты сам говорил, что до того, как мне исполнится шестнадцать, нельзя, — уткнувшись в плечо мага, напомнила она. — И правила ФБМ запрещают…

— Птичка, в любых правилах есть лазейка, — парень негромко рассмеялся. — К примеру, за воротами Академии правила тебя уже не касаются. Вот такие интересные двойные стандарты: если я соблазню тебя сейчас, мне за это ничего не будет. Если на территории Академии — у меня будут большие проблемы. Даже если интим случится с твоего согласия.

— Я согласна на ребёнка, — Лея прикусила губу, поражаясь собственной смелости. Жаркая волна, опалявшая лицо, разливалась по всему телу, отдаваясь волнующим предвкушением. — Тоже хочу большую семью и много детей.

— Они непременно будут, bella, — пообещал жених. — Но позже. — Почти касаясь её губ, выдохнул: — И по-настоящему моей ты станешь только после свадьбы. Но до этого я могу кое-чему тебя научить. Хочешь?

Он повернулся, прижимая Лею к спинке дивана, коснулся призывно приоткрытых губ долгим, нежным поцелуем. Склонился ниже, провёл горячим языком по шее. Девушка потянулась к его футболке, и на этот раз Алвар позволил тёплым ладошкам забраться под ткань, несмело коснуться его тела.

— Снять? — тихо спросил он.

Лея кивнула, даже привстала, чтобы лучше видеть. Парень бросил футболку на ковёр, лёг на спину, заложив руки за голову, позволяя невесте рассмотреть обнажённый торс.

— Ты такой красивый, — девушка провела ладошкой по тёплой коже, коснулась плоского, мускулистого живота.

— Не красивее, чем ты, птичка, — ласково улыбнулся он. Синие глаза потемнели от страсти. — Я твой, bella. Только твой.

— Поцелуй меня, — попросила Лея.

Алвар с удовольствием выполнил эту просьбу, наслаждаясь осторожными прикосновениями любимой девушки. Но когда ладошка осмелевшей Леи скользнула к его ремню, перехватил руку, укоризненно покачал головой.

— Не всё сразу, птичка. Ты слишком спешишь. А я не железный.

— Госпожа Треаль учила нас, как правильно ласкать мужчину, — девушка зарделась, но продолжила. — Я хочу, чтобы тебе тоже было приятно.

— Мне приятно уже то, что ты рядом, — тихо шепнул Алвар, целуя её ладонь. — Bella, я не это имел в виду.

— А что? — заинтересованно протянула Лея, поглаживая его по груди.

— Знать, чего хочешь ты, что тебе нравится, — поцелуи спустились к запястью. — Я бы мог научить тебя быть чувственной и доверять мне. А меня изучишь потом. Я разрешу, обещаю.

— Искуситель синеглазый, — девушка ткнула его кулачком.

— Зато красивый и твой, — и не подумал обидеться жених. — Согласна на мое предложение?

— Связывать не будешь? — настороженно уточнила Лея.

— Буду, — не стал скрывать Алвар. — Но не сразу.

Он вздохнул, сел. Поднял с пола футболку. Перекинул её через плечо и повернулся к невесте. Улыбнулся.

— У меня возникла отличная идея, птичка. Как ты смотришь на то, чтобы сейчас где-нибудь пообедать, а потом заглянуть в магистрат и узнать, какие дома выставлены на продажу. Если успеем сегодня что-то посмотреть и нам понравится, сразу оформим сделку. Ты ведь будешь не против заняться обустройством нашего дома в оставшееся до совершеннолетия время?

— А если я что-то сделаю не так? — тут же занервничала девушка.

— Мы наймём людей, которые сделают всё так, — успокоил её Алвар. — Твоя задача — определить цветовую гамму, выбрать ткани, ковры, посуду, плиту. Я в этом совершенно не разбираюсь, вся надежда на тебя, — и парень скорчил такую умоляющую физиономию, что Лея, не выдержав, засмеялась.

— Врунишка! — уличила она.

— Уют в доме должна создавать хозяйка, — серьёзным тоном произнёс маг крови. — А кухня — это и вовсе твои владения. Мне нравится, как ты готовишь.

— Не подлизывайся, — хихикнула девушка. — Хорошо, идём.

Подходящих домов, устраивающих Алвара расположением, площадью и количеством комнат, оказалось всего пять. До конца дня пара осмотрела два, с остальными тремя владельцами маг крови пообещал договориться на следующую лунницу, если невесте не удастся взять разрешение на выход из Академии в соларис. Лее понравился трёхэтажный дом с белоснежными стенами, расположенный в одном из старых районов Ардана. Тихий квартал, участок с вишнёвым садом, деревянные лестницы с широкими ступенями и совершенно чудесная открытая веранда, опоясывающая второй этаж. Когда она сказала об этом Алвару, жених предложил больше ничего не смотреть и оформить сделку, но Лея отказалась. К тому же один из домов, которые они посмотреть не успели, тоже находился в этом квартале, только на другой улице.

За этими хлопотами девушка почти забыла о неприятном разговоре с матерью. Алвар вернулся в Академию с ней, проводил до общежития и предупредил, что зайдёт после обеда. А в комнате Лею сразу озадачила встревоженная Альма, метавшаяся по комнате, как перепуганная мышь по клетке.

— Дана куда-то пропала! — заявила она. — С утра нет. И не возвращалась, а уже почти полночь. Я даже у Айи спросила, та понятия не имеет, где Дана. Ну, этого можно было ожидать. Лея, с ней что-то случилось, я почти уверена! И Мирт её не видел сегодня. Надо что-то делать!

— Что? — Лея устало опустилась на кровать.

— Где живёт ваш куратор? — строго спросила Альма. — Идём к нему, пусть спасает студентку!

— Понятия не имею, — испуганно открестилась соседка, почувствовав, как по спине тут же пробежала струйка холодного пота. — И вообще, давай подождём утра. Если Дана не появится, тогда и будешь устраивать панику.

Подруга появилась к десяти, когда Альма успела заново вынести весь мозг не только Лее, но и заглянувшей в гости Мелиссе. Подруга Матисса тревоги не разделяла, предположив, что Лидана могла отпроситься на оба выходных. Но Альма неверяще отмахивалась и исправно выглядывала в коридор, едва заслышав там шаги. В очередной раз высунувшись из двери, возликовала:

— Ну наконец-то! Мы с ума тут сходим, а ты где-то гуляешь! Иди скорее сюда!

Усадив подругу на кровать, Альма встала у двери с видом заправского инквизитора, скрестила руки на груди и обвиняющим тоном поинтересовалась:

— Где ты пропадала почти сутки? Я места себе не находила, думала, не приведи Пресветлый, случилось что.

Дана опустила голову, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Она совершенно не представляла, с чего начать рассказ. И как признаться, что женщина господина Вальтормара, о которой гудел весь факультет, это она. Положение спасла Мелисса, моментально уловившая связь между чёрным браслетом на запястье Лиданы и её нервозностью и потерянностью. Подсела, обняла, участливо спросила:

— Как ты?

— Н-нормально, — кивнула девушка.

— Больно? — одногруппница гладила её по спине. — Может, тебе травок заварить? Я мигом.

Охнула Альма, тоже разглядев наконец цвет браслета подруги, заплакала от жалости и сочувствия Лея. Подруги окружили Дану, наперебой утешая, и девушка, не выдержав, расплакалась, уткнувшись в плечо Мелиссы.

— Чайник ставь! — прикрикнула та на Альму. — И сахара побольше в чашку кинь, горячий сладкий чай тут лучший помощник. Лея, не реви! На ключ, на верхней полке в шкафу мешочек с травами. Полосатый, не перепутаешь. Неси сюда.

— Не надо трав, — всхлипнула Дана. — Мне не больно. Мне господин Ренуа заранее настойку дал…

— Друг нашего куратора? — Тариоль одобрительно кивнула. — Молодец мужик. У нашего обезболивающего не выпросишь, жадный до ужаса.

Вернулась Альма, протянула Лидане большую чашку. Погладила по ладони.

— Я семь кусочков сахара бросила, хватит?

— Хватит, — с видом знатока кивнула Мелисса. Дождалась, пока «подопечная» сделает несколько глотков, и без обиняков спросила: — Ну и кто он? Ты же с Миртом вроде шуры-муры водила, но Алька утверждает, что он понятия не имел, где ты. Кто оказался сильнее Снежного Сайфера? Ты ж явно не добром легла под него, иначе б не ревела сейчас. Кто тебя выбрал?

— Господин Атор, — прошептала Дана, шмыгая покрасневшим носом.

— Пресветлый, горюшко-то какое, — Лея зарыдала, как по покойнику.

— Пересмешников пёс с мёртвой башкой! — выругалась Мелисса. — Вот же мышевидка с сучьей мордой потопталась! Эк тебя угораздило… Сильно мучил?

— Я не хочу об этом говорить, — всхлипнула девушка.

Лея продолжала взахлёб рыдать, трясясь от ужаса. Так, словно это не Дана, а она сама провела эту ночь с Атором.

— И что теперь? — тихо спросила Альма.

— Сказал, что я буду под его защитой.

— То есть, постоянной любовницей, — перевела Мелисса. — Хоть приласкал немного, прежде чем взять тебя? Или как Тая рассказывала, не церемонился?

— Он меня не насиловал, — глухо произнесла юная герцогиня и взмолилась: — Девочки, не спрашивайте о подробностях, пожалуйста!

Она передала плачущей Лее недопитый чай, успевший остыть. Та, стуча зубами о края чашки, выпила его и притихла, лишь изредка всхлипывая.

— А ведь всё не так уж плохо для тебя складывается, — задумчиво проговорила Альма. — Лучший имперский маг, связей и тут, и за пределами Академии — ого, сколько. Ни одна дрянь на тебя тявкнуть не посмеет здесь, дураков нет с господином Вальтормаром связываться. И проблемы с учёбой, если будут, решить поможет. А потом устроит куда-нибудь на хлебное спокойное место. Кто ж ему откажет? За такое можно и потерпеть пару-тройку раз в неделю.

— Что ты такое говоришь? — взвилась Лея прежде, чем успела отреагировать ошарашенная Дана. — Да я бы умерла в первую же ночь… От ужаса.

— Правильно она говорит! — прикрикнула Мелисса. — Я вам так скажу, девки: если неизбежно, расслабляетесь, принимаете всё, как есть, и ищете плюсы в ситуации. Чем больше трепыхаетесь, тем сильней вас в итоге нагнут. Так что не дури, подруга. Наш куратор мужик серьёзный, при правильном подходе будешь жить, как петух в мармеладе. А что на спину перед ним падать, так он не худший вариант. Всё равно пришлось бы: не он, так другие.

— Я бы на твоём месте тоже вначале плакала, — Альма села на кровать соседки. — А потом бы радовалась. Дана, ну правда же — повезло тебе! Красивый, сильный, богатый, со связями. Будешь с ним поласковей, так к концу учёбы и контракт выкупить сможешь. Я бы даже не переживала на твоём месте. Тем более, самое страшное уже позади.

Дана не верила своим ушам, переводя взгляд то на Альму, то на Мелиссу. Но те были серьёзны. Лея смотрела на подруг с таким же ошалевшим видом, тоже решительно отказываясь искать плюсы в этой ситуации. Тем временем Тариоль решила дать ценный совет и заодно поделиться историей из жизни.

— Ты уже в курсе, первый раз всегда больно, — Мелисса поправила волосы. — Но Дан, есть мужики, которым в кайф сделать ещё больнее. Наш главарь был из таких. От девственниц тащился просто. Мне повезло, я лишилась невинности раньше, чем пришла в банду, и Див меня вообще не трогал. А Мадлен, моей подружке, не повезло. Коннаэре бьел налто дир, он её даже не ласкал, при всех нагнул у стола и взял, резко и грубо. Она кричала, плакала, а Див в неё вбивался, пока не кончил. Потом хлопнул её по попке и сказал: «Добро пожаловать в банду». Мадлен весь следующий день отлёживалась и хныкала, а потом ничего, отошла. Так что раз господин куратор тебя приласкал, не всё так страшно. И будь хитрее. Попроси поаккуратнее быть, и всё нормально станет. Раз он тебя в постоянные любовницы взял, пусть и тебе хорошо будет. И первое время предложи сексом на боку заниматься, так будет не слишком глубоко и не слишком резко.

— Непременно, — покраснев, кивнула Лидана. — Девочки, вы простите, я пойду к себе… Хочу побыть одна.

— Да, конечно, — понимающе кивнула Мелисса, на правах самой старшей и опытной взявшая на себя роль хозяйки. — Если что, ты не стесняйся, спрашивай, я всегда подскажу.

— Обязательно, — у двери девушка остановилась и, помедлив, спросила: — Мел, а что значила та непонятная фраза?

— Да ругательство какое-то, — пожала плечами подруга. — Как переводится, не знаю, но звучит внушительно.

Выйдя за дверь, Лидана перевела дух. Разговор с подругами, хоть и состоялся раньше, чем она успела на него настроиться, прошёл неплохо. Даже врать не пришлось: девочки сами всё придумали. Но то, как быстро Альма и Мелисса перестроились и начали убеждать её в том, что быть любовницей Атора — это везение, Дану поразило. Конечно, с одной стороны, девочки действительно были правы: никто не предоставил бы ей такой защиты, никто другой не пообещал бы помочь хотя бы информацией в отношении Бергенсонов, никто другой не дал бы возможности развивать дар целительства. И никто другой уж точно не устроил бы для неё настоящий праздник в день рождения… Девушка тихонько вздохнула, входя в свою комнату. Айи не было, и это обстоятельство несказанно порадовало юную герцогиню.

В тишине привычной комнаты, устроившись на узкой кровати, Дана попыталась выстроить новый план действий. В последние две недели она чувствовала себя слепым котёнком. Слишком резко второй раз за меньше, чем три месяца, привычное и надёжное рассыпалось в прах от внезапно налетевшего вихря. Ветер перемен принёс и положительные изменения в жизни, но это не отменяло того, что Дана банально не была готова к ним. Удар под дых, ушедшая из-под ног земля и полная неизвестность впереди. Как отказаться от ценностей, привитых с детства? Как принять неизбежность, сохранив себя? И что делать, если то, что держало на плаву, внезапно превратилось в разъедающий душу дым?

Дана вздохнула, ощущая себя почти как в день смерти всех родных. Липкий страх расползался по телу, тянул холодные щупальца вдоль позвоночника, в ушах шумело, а кончики пальцев онемели от напряжения. Прозвучавшее две недели назад холодное и циничное: «Ты станешь моей любовницей» словно очертило невидимую границу, вновь оставив где-то там, за пределами досягаемости, всё, что было «до». И девушку пугало, что за это время Атор незаметно успел закрепиться в её жизни, медленно, но верно притягивая её к себе, как магнит железную стружку. А его первоначальная холодность оказалась всего лишь маской.

В руках боевика сходились все ниточки, за какую ни потяни. И любая дорога вела к нему. Но Дана не могла представить себе ситуацию, в которой она согласилась бы стать любовницей Атора в надежде что-то от него получить. На её взгляд, это было низко, подло, и ничем не отличалось от услуг энайке, разве что плата бралась не деньгами. А ещё хаосит ей нравился, хотя девушка ни за что бы ему в этом не призналась. Он был надёжным, внимательным, только с ним Дана могла быть откровенной. Герцогиня с удовольствием вспомнила две прогулки в парке и бал, безукоризненную вежливость мужчины, его умение поддержать разговор на любую тему. Девушке хотелось продлить этот период неспешного общения, взаимного узнавания друг друга. Она теряла голову от страстных поцелуев мага, но морально ещё не была готова стать его женщиной. Безумная, отчаянная идея, возникшая у неё утром, сейчас казалась всё более привлекательной.

«А ещё Атор обещал информацию… — вспомнив официальную версию трагедии, озвученную куратором ещё в начале семестра, Дана погрустнела. — Какая чудовищная, отвратительная ложь, сплетённая пауками-Бергенсонами! Если бы Бенедикт не проговорился, никто и никогда не узнал бы правды. Да и сейчас: ну знаю я, как всё было на самом деле, и толку от этого? Доказательств нет, а без них меня никто не станет слушать. Как просто было, сидя в кабинете отца, читать летописи и верить в справедливость и мудрость Императоров. И как сложно оказалось поверить в то, что ради блага империи Владыка может поступать жестоко и несправедливо. Как же больно и горько это осознавать… Но что же нужно Коулу? Почему он пощадил меня?»

Дана села, задумчиво теребя в руках край одеяла. Взглянула на часы и подскочила. Совсем счёт времени потеряла! А ведь хотела успеть поговорить с Ридом Ренуа. Он точно не станет задавать неудобных вопросов и не придётся отделываться недомолвками. А в тысячный раз попытаться найти причину заинтересованности главы рода Бергенсонов именно в ней, Лидане, можно и по дороге в целительский корпус. Тем более Атор обещал прийти к Риду после того, как разберётся с делами.

Рид Ренуа работал с бинтами. Доставал их из миски с каким-то раствором, слегка отжимал и развешивал для просушки на нитках, в изобилии растянутых над головой.

— Светлого дня, — Дана стояла на пороге, не зная, стоит ли пытаться проскользнуть между мокрыми лентами. — Рид, вам помочь?

— Я уже заканчиваю, — отозвался целитель. — Последние десять штук сейчас повешу, и всё.

— А что за раствор, в котором вы бинты вымачиваете? — спросила девушка.

— Пропитка с обеззараживающим и кровоостанавливающим эффектом для быстрой регенерации тканей, — пояснил мужчина. — Один знакомый заказал партию. Самое сложное — грамотно вплести исцеляющие чары.

— Почему?

— Обозначить широкий спектр действия, даже мысленно не конкретизируя, непросто. Поставишь задачу срастить кость, к примеру, и представишь себе закрытый перелом без смещения. А человек использует бинт, повредив, допустим, руку, чтобы вылечить оскольчатый открытый перелом со смещением. Разные задачи, разное действие, и что получится в итоге — сам Пресветлый не разберёт.

— Понятно, — кивнула Дана.

А потом Рид заварил ароматный чай с мандариновыми корками и кусочками засахаренных фруктов, и они пили его, сидя на широком подоконнике, потому что все столы в лаборатории были заняты. Целитель предлагал перейти в кабинет, но девушка отказалась. Почему-то там она всегда чувствовала себя исключительно пациентом. А в лаборатории Рид был наставником и, в какой-то мере, почти другом. Дана смотрела на парк с почти облетевшими листьями, тёмные стволы деревьев, теряющих роскошный красочный наряд. Какими красивыми были они ещё две недели назад! А сейчас пышные, яркие «одежды», подаренные им осенью, превратились в лохмотья, лишь кое-где оставшиеся на уныло обнажившихся ветках. Бродяга-ветер трепал кроны, словно злобный пёс штанину нежеланного гостя.

— Обезболивающее пока не пригодилось, — констатировал Рид, поставив чашку на подоконник.

— Пока нет, — слегка смутилась девушка. — А как вы поняли?

— Да очень просто, — улыбнулся мужчина. — Я за свою целительскую практику успел насмотреться и на вчерашних девственниц, расставшихся с невинностью добровольно, и на тех, кого взяли против воли… Ты легко двигаешься, значит, боли не испытываешь. А учитывая наш недавний разговор, рискнул предположить, что Атор пошёл тебе навстречу и не стал торопить.

— Я благодарна ему за это, — Дана постучала пальцами по стеклу. — Рид, у меня к вам не совсем обычная просьба. Скажите, вы могли бы провести мне полную диагностику?

— Тебя что-то беспокоит? — взгляд Рида тут же стал цепким, «врачебным». — Что именно?

— Пока ничего, — покачала головой девушка. — Просто хочу знать, вдруг у моего организма есть какие-то скрытые возможности.

— Полный осмотр в любом случае пока не проведу, — покачал головой целитель. — Но можем начать, допустим, с анализа крови. Биохимического и магического.

Кровь из вены Рид взял аккуратно, почти без боли. Заживил повреждение и пообещал Дане, что в следующий раз доверит ей самостоятельно залечить ранку на пальце. Он не спрашивал ученицу об её отношениях с Атором, и девушка была благодарна, что чуткий Рид не стал лезть в душу, позволяя осмыслить и разобраться самой в сложившейся ситуации.

Боевик появился после трёх, когда Ренуа успел устроить Лидане небольшой зачёт по изученным темам, и, заваривая по третьей чашке чая, вдумчиво и подробно рассказывал о признаках, видах и особенностях ран.

— А вот и наш главный специалист по нанесению ранений и различных травм, — приветствовал друга Рид. — Чай будешь?

— Нет, — Атор прислонился к косяку. — Ты забыл добавить «несовместимых с жизнью».

— Студенты пока живы, — целитель почесал бородку. Повернулся к Дане. — Так, на чём я остановился? Кажется, на колотых ранах… Впрочем, почитаешь о них сама. Скажу только одно, как целитель, я крайне не согласен с причислением к холодному оружию исключительно убийственных предметов из стали особого качества. Достать до сердца можно даже большим гвоздём.

— Не напоминай, — усмехнулся боевик. Прошёл в помещение, ловко пролавировав между сохнущими бинтами, сдвинул к середине одного из столов реторты, склянки и пучки трав и сел на освободившийся край. — Это было давно и неправда.

— Как прошёл поединок? — тихо спросила Дана.

— Прекрасно, — Атор пожал плечами. — Я ушёл, графёныша унесли. Его недовольные знакомые утихли, стоило мне предложить им воссоединиться с другом, чтобы тому было не скучно одному предстать перед Пресветлым. В общем, ничего интересного.

Рид, привычный к таким ответам друга, лишь покачал головой и перевёл разговор на другую тему. Но боевик не собирался задерживаться надолго. Едва Дана допила чай и поставила чашку на подоконник, он поднялся, коротко бросил ей:

— Идём, — и вышел прочь, не сомневаясь, что девушка последует за ним.

— До завтра, Рид, — проговорила Дана, чуть задержавшись в дверях лаборатории. — Спасибо за лекцию и вкусный чай.

— Всегда пожалуйста, — кивнул целитель. — Не позволяй всяким неживым болванам ронять себя на боёвке. И живым тоже.

— Постараюсь, — улыбнулась она.

Атор ждал её в коридоре. Молча притянул к себе, обнял, коснулся губами волос на макушке. И тут же отпустил.

— Хочешь прогуляться по парку? — спросил он.

— Да, — согласно кивнула девушка. — Знаете, я попросила Рида о полном обследовании. Вдруг во мне есть что-то особенное, о чём не знаю я, но знают… мои враги?

— Сомневаюсь, но проверять стоит даже самые безумные идеи, — ответил боевик.

До парка дошли в молчании. А когда свернули на одну из усыпанных листвой дорожек, Дана решилась и взяла идущего рядом мужчину под руку.

— И сколько людей в курсе, что после ночи со мной ты ещё невинна? — неожиданно поинтересовался Атор.

— Только господин Ренуа, — девушка вздрогнула, опустила взгляд. — Но он сам догадался. Я не вдавалась в подробности… А девочки бы всё равно мне не поверили.

— Правильно, — голос боевика потеплел. — Я в тебе не ошибся, это радует. Не стоит посвящать посторонних в подробности личных отношений: чем меньше знают, тем меньше навредят.

Почему-то от этой похвалы Дане стало приятно. И пусть она даже не задумалась о той мотивации, которую озвучил мужчина, но итог ведь получился одинаковый. И правильный.

В парке было холодно и неуютно. Пронзительный осенний ветер норовил забраться за шиворот, зло швырял в лицо последние, чудом оставшиеся до этого момента на ветках, листья. Вдобавок с серого неба сыпанул мелкий, противный и холодный дождь. Девушка поёжилась.

— Думаю, я знаю, где мы проведём остаток солариса, — лениво улыбнулся Атор, привлекая Лидану к себе и активируя портальный амулет. — Тебе понравится.

«Мне бы вашу уверенность», — подумала она, шагнув в чёрную рамку портала. К неожиданным сюрпризам Дана всегда относилась настороженно. Особенно, если не имела ни малейшего представления, чего ожидать от их автора. Но увидев, куда перенёс их портал, не сумела сдержать восхищённого вздоха. Знаменитая Долина жемчужных источников. Имперская здравница, которую часто посещал сам Владыка. Девушка была наслышана о ней, не раз любовалась голограммами и мечтала когда-нибудь побывать здесь.

Дана была уверена, что они отправятся в открытую для всех часть Долины. Там было около восьмидесяти открытых горячих источников и с десяток подземных, в скалистых гротах. В закрытой части отдыхали те, кто хотел расслабиться в тёплой целебной воде без лишних глаз. Уютные домики, к каждому из которых относился один подземный и один открытый источник, чудесная природа и уединение. По слухам, чтобы снять домик хотя бы на несколько часов, нужно было записываться за полгода. Но для Атора, как уже убедилась девушка, не существовало закрытых дверей. Коротко переговорив с управляющим, боевик получил ключ и повёл свою спутницу к одному из локальных порталов, сетью опутавших Долину жемчужных источников.