— Мы получаем какие-то пакеты… да… да! Это «Марсопроходец»!
Помещение взорвалось аплодисментами и радостными вскриками. Венкат от всей души хлопнул по спине незнакомого техника, Брюс замахал кулаком в сторону потолка.
Создать специальный центр связи само по себе оказалось достижением. У ЛРД было всего двадцать дней на то, чтобы найти устаревшие компьютеры, починить сломанные компоненты, связать всё в единую сеть и установить впопыхах написанные программы для взаимодействия с современной Сетью дальней космической связи. Команда инженеров трудилась круглые сутки и завершила работу лишь два дня назад.
Центр разместился в малом конференц-зале; у ЛРД не оказалось другого помещения, пригодного для внезапно возникшей необходимости. Сплошь уставленный компьютерами и оборудованием, в нём осталось совсем немного места для огромного числа слетевшихся наблюдателей.
Лишь одному агентству новостей, «Ассошиэйтед-пресс», разрешили вести съёмку. Прочим средствам массовой информации придётся в ожидании пресс-конференции довольствоваться прямым репортажем «АП».
Венкат повернулся к Брюсу:
— Чёрт бы тебя побрал, Брюс! На этот раз тебе правда удалось провернуть дело. Отлично сработано!
— Я лишь директор, — скромно произнёс Брюс. — Скажи спасибо нашим парням, которые заставили эту рухлядь заработать.
— Непременно, непременно! — просияв, согласился Венкат. — Но, в первую очередь, я поговорю с новым другом.
Повернувшись к мужчине в наушниках, который расположился рядом с консолью связи, Венкат спросил:
— Как тебя зовут, новый друг?
— Тим, — ответил тот, не отрывая взгляда от экрана.
— И что теперь? — спросил Венкат.
— Мы автоматически ответили данными телеметрии. Они дойдут до Марса через одиннадцать минут. После этого «Марсопроходец» начнёт передавать информацию через антенну высокого усиления. Поэтому мы получим новые данные через двадцать две минуты.
— У Венката докторская степень по физике, Тим, — заметил Брюс. — Ему не нужно объяснять про задержку сигнала.
Тим пожал плечами:
— С менеджерами никогда не угадаешь.
— А какую информацию мы уже получили? — спросил Венкат.
— Базовую техническую информацию, самый минимум. Результаты самодиагностики. Множество систем не функционируют: они были на тех гранях, которые оторвал Уотни.
— Что с камерой?
— Сказано, что камера работает. Мы сделаем снимок при первой возможности.
Запись в журнале: 97-е марсианские сутки
Это сработало!
Чёрт возьми, сработало!
Я только что проверил «Марсопроходец». Антенна высокого усиления направлена точно в направлении Земли. Модуль никак не мог знать, где находится Земля. Он мог получить эту информацию единственно возможным образом — по сигналу извне.
Они знают, что я жив!
Я танцую, я прыгаю от радости — меня от неё распирает!
Так, стоп. Хватит прыжков и танцев. Пора налаживать связь.
* * *
— Мы получили сигнал через антенну высокого усиления больше получаса назад, — сообщил Венкат представителям прессы. — И сразу велели «Марсопроходцу» сделать панорамный снимок. Надеюсь, Уотни передал нам какое-то послание. Вопросы?
В зале взметнулось множество рук.
— Кэти, начнём с вас, — решил Венкат, махнув телеведущей.
— Спасибо, — ответила та. — Вы не получили какого-либо сигнала от «Соджорнера»?
— К сожалению, нет. Посадочный модуль не смог связаться с «Соджорнером», и у нас нет способа связаться с ним напрямую.
— Что могло случиться с «Соджорнером»?
— Не имеет смысла строить предположений, — сказал Венкат. — Он провёл на Марсе столько лет, что с ним могло случиться всё, что угодно.
— А наиболее вероятное предположение?
— Оно в том, что Марк забрал «Соджорнер» внутрь Дома. Через полотно стен сигнал посадочного модуля не сможет достать марсоход, — ответил Венкат. Он указал на другого репортёра и сказал: — Ваша очередь.
— Марти Вест, Новости Эн-Би-Си, — произнёс Марти. — Каким образом вы будете общаться с Уотни, как только связь наладится?
— Это решать Марку Уотни, — сказал Венкат. — Единственное, что мы можем — это управлять камерой. Марк может писать записки и показывать их нам. Но передача сообщений в его сторону гораздо сложнее.
— Почему?
— Потому что камера — единственная движущаяся часть. Можно придумать множество способов передавать информацию поворотами камеры, но нет никакой возможности поделиться ими с Марком. Он сам должен будет изыскать какой-то способ, и сообщить нам об этом. Мы сделаем, как он скажет.
Указав на следующего журналиста, Венкат сказал:
— Ваш вопрос!
— Джил Холбрук, Би-Би-Си. Учитывая, что сигнал идёт туда-обратно 22 минуты, и нет иного способа передавать информацию, кроме как вращением камеры — общение будет вестись ужасно медленно, так?
— Это правда, — подтвердил Венкат. — Сейчас на Ацидалийской равнине раннее утро, а здесь в Пасадене три с небольшим утра. Мы останемся здесь на всю ночь, и это лишь начало. Пока что с вопросами всё — мы вот-вот должны получить панорамный снимок. Будем держать вас в курсе.
Быстрым шагом покинув помещение для прессы, Венкат направился во временный центр связи с «Марсопроходцем». Он пробился через толпу к консоли связи.
— Есть что-нибудь, Тим?
— Конечно! — ответил тот. — Но мы смотрим на пустой экран — он куда интереснее марсианских пейзажей.
— А ты шутник, Тим, — сказал Венкат.
— Приму к сведению.
Брюс тоже протолкнулся к ним.
— Ещё несколько секунд, — сказал он.
Они прошли в полной тишине.
— Что-то получаю, — произнёс Тим. — Да, это панорамный снимок.
Атмосфера напряжённого ожидания в центре связи ощутимо разрядилась, когда изображение медленно, одна вертикальная полоса за другой, начало вырисовываться на экране.
— Поверхность Марса… — говорил Венкат, наблюдая появление новых деталей, — ещё поверхность…
— Угол Дома! — воскликнул Брюс, указывая на монитор.
— Дом, — с улыбкой подтвердил Венкат. — Ещё кусочек Дома, и ещё… а это что, записка? Да, записка!
Вертикальные полоски медленно формировали рукописную запись, подвешенную на тонком металлическом шесте на высоте камеры.
— У нас записка от Марка! — объявил Венкат на всё помещение.
Центр взорвался аплодисментами, которые быстро стихли.
— Что в ней? — спросил кто-то.
Венкат склонился к монитору:
— В ней говорится… «Писать вопросы буду здесь. Сигнал проходит?»
— И…? — спросил Брюс.
— Тут так написано, — пожимая плечами, ответил Венкат.
— Тут ещё одна, — заметил Тим, указывая на монитор, на котором мало-помалу проявлялись всё новые детали.
Венкат ещё раз склонился к монитору:
— Во второй записке говорится: «поверните камеру сюда, если ответ да».
— Хорошо, мне понятно, что он делает, — сказал Брюс.
— Третья записка, — сказал Тим.
— «Если нет, поверните сюда», — прочёл Венкат. — «Буду ждать ответа».
Венкат сложил на груди руки.
— Итак, у нас есть связь с Марком. Тим, направь камеру на ответ «Да». И потом делай один снимок каждые десять минут, пока он не задаст следующий вопрос.
Запись в журнале: 97-е марсианские сутки (2)
«Да»! Они сказали «Да»!
Никогда не был так взволнован простым «да»… ну, разве только той ночью после школьного бала!
Так, ладно. Спокойно.
У меня мало бумаги. Карточки предназначались для того, чтобы помечать образцы. У меня их около 50 штук. Я могу писать с обоих сторон, и в принципе, если до этого дойдёт, могу стирать старые тексты и использовать заново.
Ручка, которой я пишу, продержится гораздо дольше, чем карточки — так что с чернилами проблем не будет. Правда, писать приходится в Доме. Понятия не имею, из какого галлюциногенного дерьма сделали эти чернила, но уверен — при одной девяностой атмосферы они выкипят.
Для того, чтобы держать карточку на уровне камеры, я воспользовался старыми обломками антенн. Вижу в этом определённую иронию судьбы.
Нам нужно иметь возможность общаться быстрее, чем простые да/нет раз в полчаса. Камера может вращаться на все 360R, и у меня полно обломков антенн. Пора сделать алфавит. Но я не могу просто использовать буквы от A до Z. С учётом моей вопросительной карточки, это составит 27 карт вокруг «Марсопроходца». На каждую карточку придётся дуга в 13R. Даже если ЛРД сумеет идеально направить камеру, у меня всё равно будет серьёзный шанс перепутать буквы.
Так что мне придётся использовать символы ASCII. Компьютеры обращаются с символами именно так. Каждому символу соответствует числовой код от 0 до 255. Числа в этом диапазоне могут выражаться двумя шестнадцатеричными цифрами. Посылая мне пары таких цифр, Земля может передать любой символ — в т. ч. цифры, пунктуацию и т. д.
И каким образом я узнаю, каким символам соответствуют присылаемые цифры? Мне поможет кладезь информации — компьютер Йоханссен. Я точно знаю, что где-то в нём запрятана таблица ASCII. Она есть у всех компьютерных гиков.
Итак, я сделаю карточки от 0 до 9 и от A до F. Всего 16 карточек, плюс карточка ответа. На каждую из семнадцати карт придётся больше 21R дуги. С этим справиться куда легче.
Пора за работу!
* * *
Передавайте сообщения таблицей ASCII. Цифры 0-F, переход к следующей — поворот на 21R. Буду наблюдать за камерой, начиная с 11:00 по местному времени. По окончании передачи возвращайте камеру на текущую позицию. После передачи подождите 20 минут, прежде чем делать снимок: мне нужно составить и написать ответ. Повторяйте процедуру в начале каждого часа.
С…Т…А…Т…У…С
Проблем со здоровьем не испытываю. Всё оборудование Дома функционирует нормально. Ограничиваю порции 3/4 рациона. Занимаюсь в Доме сельским хозяйством на местной почве. Заявляю: в сложившейся ситуации вины команды «Ареса-3» нет. Просто не повезло.
К…А…К…В…Ы…Ж…И…Л
Проткнуло обломком антенны. Потерял сознание от декомпрессии. Упал лицом вниз, кровь запечатала дыру в скафандре. Пришёл в себя после отлёта команды. Биомедицинский компьютер разрушен от удара. Команда имела все причины считать меня мёртвым. Это не их вина.
П…О…С…Е…В…Ы…?
Долгая история. Продвинутая ботаника. Выращиваю картошку на 126 м 2 почвы. Даст выиграть время, но не хватит до приземления «Ареса-4». Модифицировал ровер для длительных поездок, планирую направиться к «Аресу-4» .
М…Ы…В…И…Д…Е…Л… — …С…О…С…П…У…Т…Н…И…К…А
Правительства шпионят за мной со спутников? Мне нужна шляпа из фольги! А ещё нужен более оперативный способ общения. Приём сообщений буква за буквой занимает весь день. Есть идеи?
В…Ы…Н…Е…С…И…С…Д…Ж…Р…Н…Е…Р
Я вынес «Соджорнер», поместил в одном метре к северу от модуля. Если можете с ним связаться, я напишу шестнадцатеричные цифры на колёсах, и вы сможете отправлять мне одновременно по шесть байтов.
С…Д…Ж…Р…Н…Е…Р…Н…Е…О…Т…В…Е…Ч…А…Е…Т
Проклятье! Есть ещё идеи? Позарез нужно общаться оперативнее.
Р…А…Б…О…Т…А…Е…М…Н…А…Д…Э…Т…И…М
Земля вот-вот уйдёт за горизонт. Продолжим завтра утром, в 08:00 местного времени. Передайте семье, что у меня всё в порядке. Моей команде — привет! Скажите командору Льюис, что её диско — отстой.
* * *
— Я всю ночь не спал, — сказал Венкат. — Простите, что немного не в себе. Ещё раз, кто вы?
— Джек Тревор, — повторил тонкий бледный мужчина, стоящий перед Венкатом. — Работаю в отделе программного обеспечения.
— Чем могу помочь?
— Есть идея насчёт связи.
— Я весь внимание.
— Мы просматривали старые программы «Марсопроходца». Запустили дублирующие компьютеры, прогнали тесты. Те же компьютеры, на которых обнаружили проблему, которая чуть не погубила весь проект. Очень любопытная история — оказывается, в управлении потоками данных «Соджорнера» произошла инверсия приоритетов, и…
— Джек, ближе к делу, — прервал его Венкат.
— Точно, простите. В общем, у «Марсопроходца» предусмотрена возможность обновления оперативной системы. Поэтому мы можем заменить работающий софт чем угодно.
— Ну, и как это нам поможет?
— У «Марсопроходца» две системы связи. Одну он использует для связи с нами, вторую — для связи с «Соджорнером». Мы можем внести изменения во вторую систему, чтобы он мог передавать информацию на частоте ровера «Ареса-3». И мы можем заставить ровер поверить, что он получает сигнал маячка Дома.
— Вы можете заставить «Марсопроходца» общаться с ровером Марка?
— Других вариантов нет. Радиостанция Дома мертва. Дело в том, что ровер лишь проводит триангуляцию сигнала для нахождения его местоположения. Он не передаёт данные обратно в Дом. В нём имеется только голосовой канал связи, чтобы астронавты могли друг с другом разговаривать.
— То есть, — произнёс Венкат, — вы можете заставить «Марсопроходца» разговаривать с ровером, но не можете сделать так, чтобы ровер ему ответил.
— Именно. Мы хотим, чтобы наши сообщения выскакивали на мониторе бортового компьютера ровера, и чтобы Уотни мог печатать ответы, которые тут же улетали к нам. А для этого нужно изменить ПО ровера.
— А сделать это мы не можем, — заключил Венкат, — потому что мы не можем разговаривать с ровером.
— Напрямую — нет, — согласился Джек. — Но мы можем послать данные Уотни, и он введёт их в ровер.
— О каком объёме данных идёт речь?
— Наши парни прямо сейчас разбираются с программами ровера. Патч будет минимум в 20 мегабайт. Мы можем буква за буквой передавать Уотни один байт в каждые четыре секунды — или около того. Чтобы передать весь патч, потребуется три года передачи в непрерывном режиме. Это нам не подходит.
— Но раз вы со мной разговариваете, значит, у вас есть решение — так? — прозондировал почву Венкат.
— Конечно! — просияв, воскликнул Джек. — Не представляете, на что способны инженеры-программисты, когда речь идёт об управлении данными.
— Так просветите меня, — терпеливо попросил Венкат.
— Самое хитрое вот в чём, — заговорщически сказал Джек. — Сейчас ровер разделяет сигнал на байты, после чего идентифицирует специфическую последовательность этих байтов, которую посылает Дом. Таким образом, прочие радиоволны никак ему не мешают. Если байты неправильны, ровер просто их игнорирует.
— Ладно, что дальше?
— А это значит, что в кодах ровера есть такое участок, который занимается анализом байтов. Мы можем вставить небольшой кусочек кода, около двадцати инструкций, чтобы ровер записывал получаемые данные в лог, прежде чем проверять их действительность.
— Звучит многообещающе… — протянул Венкат.
— Так и есть! — воскликнул Джек. — Сначала мы модифицируем ОС «Марсопроходца». Затем подробно объясняем Уотни, как он должен изменить программу ровера, чтобы вставить в него эти двадцать инструкций. Потом мы передаём патч для ровера на «Марсопроходец», который перенаправляет их роверу. Ровер записывает получаемые байты в файл. И, наконец, Уотни запускает файл как исполняемый — и обновляет ПО ровера!
Венкат нахмурил брови. Он только что получил больше информации, чем мог переварить его невыспавшийся ум.
— Хм… — заметил Джек. — Вы не смеётесь, не пляшете от радости.
— Значит, нам только всего и нужно, что отправить Уотни эти 20 инструкций? — переспросил Венкат.
— Двадцать инструкций, и ещё информацию о том, как отредактировать файлы. И в какое именно место в этих файлах вставить инструкции.
— Всего-то?
— Да, только и всего!
Венкат несколько мгновений помолчал. А затем произнёс:
— Джек, я куплю всей вашей команде коллекционное издание «Звёздного пути», с автографами.
— Если честно, я бы предпочёл «Звёздные войны».
* * *
— Алло?
— Мне нужна фотка Уотни.
— Здравствуй, Энни. Я тоже рад тебя слышать. Как дела в Хьюстоне?
— Заканчивай этот базар, Венкат. Мне нужна фотка.
— Это будет непросто, — заметил Венкат.
— Вы общаетесь с ним через видеокамеру. Что же в этом сложного?
— Мы передаём сообщение, ждём двадцать минут, и только потом делаем снимок. К тому времени Уотни уже в Доме.
— Ну так скажите, чтобы он задержался, пока вы не сделаете снимок! — потребовала Энни.
— Мы отправляем лишь одно сообщение в час, и только когда Ацидалийская равнина смотрит на Землю, — сказал Венкат. — Мы не собираемся тратить сообщение, чтобы сказать ему попозировать для кадра. К тому же он будет в скафандре. Ты даже не сможешь рассмотреть лицо.
— Мне нужно хоть что-нибудь, Венкат! — сказала Энни. — Вы с ним в контакте уже больше суток, СМИ рвут и мечут. Им нужна фотография для репортажей. Она попадёт на все новостные сайты планеты.
— У тебя есть фотографии его записок. Постарайся обойтись этим.
— Не выйдет! Пресса вцепилась мне в глотку, Венкат. И в задницу. Они порвут меня надвое!
— Придётся подождать несколько дней. Мы попытаемся соединить «Марсопроходец» с компьютером ровера…
— Несколько дней?! — выдохнула Энни. — Да весь мир только об этом и говорит. Сейчас! Ты что, вообще ни хрена не понимаешь? Это же крупнейшая история с «Аполлона-13»! Так что добудь мне фотку, ты меня понял?!
Венкат вздохнул:
— Постараюсь. Завтра.
— Отлично! — воскликнула она. — Жду не дождусь.
Запись в журнале: 98-е марсианские сутки
Мне приходится наблюдать за камерой, когда она передаёт буквы. По полбайта за раз. Поэтому я ловлю пару цифр, затем ищу их в шпаргалке ASCII, которую себе составил. И это одна буква.
Я не хочу забыть какие бы то ни было буквы, поэтому записываю их на грунте металлическим прутом. Этот процесс — высматривание буквы и её запись на грунте — занимает пару секунд. Время от времени, когда я перевожу взгляд на камеру, оказывается, что я пропустил цифру. Обычно я могу вычислить её из контекста, но иногда я просто её пропускаю.
Сегодня я поднялся на несколько часов раньше, чем было нужно. У меня было такое чувство, что настало рождественское утро! Я едва мог дождаться восьми утра. Я позавтракал, провёл несколько проверок оборудования Дома, почитал про Пуаро. И, наконец, долгожданный час пробил!
«МЖМПРПРГРМРВТЬРВРДЛЯСВЗИСМРСПРХДЦМ ПРГТВСЯКДЛННМУСООБЩ»
Мда! Расшифровывал с минуту. «Можем перепрограммировать ровер для связи с „Марсопроходцем“. Подготовься к длинному сообщению»
Послание заставило меня как следует собраться. Но это же замечательная новость! Если мы сумеем это сделать, общение будет ограничено лишь временем передачи! Я составил записку из одного слова: «Подтверждаю».
Я понятия не имел, что они подразумевали под «длинным сообщением», но решил подготовиться как можно лучше. Задолго до приёма я выбрался к «Марсопроходцу» и разровнял площадку приличных размеров. Взял самый длинный кусок антенны, чтобы мог дотянуться до площадки, не наступая на неё.
Затем встал как вкопанный. И принялся выжидать.
Ровно в 09:00 пошло сообщение:
ЗПСКhexeditНАКОМПРВРА,ОТКРЙФАЙЛ-/usr/lib/habcomm.so-ПРКРУТИДО:2AAE5:СЛЕВА,ЗАМЕНИ141БАЙТМИДАННЫХИЗСЛЕДСООБЩ,ОСТАНСЯПРДКАМЕРОЙДЛЯСНМКАСЛЕД20МИН
Господи! Ну, ладно, будем разбираться…
Они хотят, чтобы я запустил «hexedit» на компьютере ровера, затем открыл файл /usr/lib/habcomm.so, прокрутил до тех пор, пока слева не появится набор символов 2AAE5, после чего заменил текст 141-байтовой последовательностью, которую NASA пришлёт в следующем сообщении. Что же, выполнимо.
А ещё они по какой-то причине хотят, чтобы я остался позировать во время следующего снимка. Не знаю, зачем. Когда я в скафандре, из меня не видно совершенно ничего. Даже стекло шлема отражает слишком много света. И всё же, именно это им и нужно.
Я зашёл внутрь и скопировал сообщение на будущее. Затем составил короткую записку и вышел обратно. Обычно я вешаю записку на прут и ухожу. Но на этот раз мне нужно было подождать, пока не сделают снимок.
Я поднял перед камерой большой палец, в другой руке держа записку, которая гласила: «Дааааааааааа!»
А всё сериалы семидесятых.
* * *
— Я просила фотку, а получила персонажа из «Счастливых дней»? — спросила Энни.
— Ты получила свою фотку, хватит быть букой, — сказал Венкат, зажав мобильник между плечом и ухом. Разговор заботил его куда меньше, чем схемы, разложенные на столе.
— «Даааааааааа!» — повторила Энни. — Почему он так поступил?
— Ты не встречала Марка Уотни?
— Ладно, ладно, — сказала Энни. — Но мне нужна фотография его лица, и срочно.
— Не выйдет.
— Почему нет?
— Потому что он умрёт, если снимет шлем. Энни, мне пора идти — здесь один из программистов ЛРД, и это срочно. Пока!
— Но… — продолжила было Энни, когда разговор с Венкатом оборвался.
— Это не так срочно, — возразил Джек, стоя в дверях.
— Я знаю, — ответил Венкат. — Чем обязан?
— Мы вот что думаем, — сказал Джек. — Перепрограммирование ровера может оказаться довольно нудным. Нам придётся несколько раз обращаться к Уотни, чтобы он принимал и передавал сообщения.
— Ну и ладно, — сказал Венкат. — Не торопитесь, делайте это как следует.
— Мы могли бы сделать это оперативнее, если бы передача шла быстрее, — произнёс Джек.
Венкат озадаченно посмотрел на него:
— У вас есть план, как можно приблизить Землю к Марсу?
— Земля тут ни при чём, — объяснил Джек. — Сейчас «Гермес» находится в семидесяти трёх миллионах километрах от Марса, а это лишь четыре световые минуты. Бет Йоханссен — отличный программист. Она может быть для Марка гидом.
— Исключено, — отрезал Венкат.
— Но она системный оператор команды, — упорствовал Джек. — Это именно её профессиональная сфера.
— Не могу, Джек. Команда ещё не знает.
— Да что с вами? Почему вы им просто не скажете?
— Уотни — не единственный человек, за которого я отвечаю, — сказал Венкат. — У меня в космосе ещё пятеро, они должны собраться и работать над возвращением. Никто об этом не думает, но в данный момент они статистически в большей опасности, чем Уотни. Он на планете, а они — в космосе.
Джек примиряюще поднял руки:
— Ладно, ладно, медленно так медленно.
Запись в журнале: 98-е марсианские сутки
Вам когда-нибудь приходилось записывать случайные 141 байт информации, по полбайта за раз?
Это муторно. И довольно сложно, если нет ручки.
До этого я записывал буквы на пески. Но на сей раз мне нужен был способ нанести цифры на что-нибудь портативное. Первой мыслью было: ноутбук!
У каждого члена команды был свой ноутбук. Поэтому в моём распоряжении их шесть. Скорее, было шесть: теперь их пять. Я думал, ноут снаружи вполне выживет. Это ж всего-навсего электроника, ведь так? На короткое время он сохранит достаточно тепла, чтобы продолжать работать, а воздух ему вообще не нужен.
Ноут сдох моментально. Экран почернел, прежде чем я вынес его из шлюза. Похоже, буква «Ж» в сочетании «ЖК-монитор» означает жидкость; скорее всего, она либо замёрзла, либо напрочь выкипела. Может быть, стоит написать отзыв о продукте: «Вынес ноутбук на поверхность Марса, он перестал работать. Рейтинг: 0/10».
Поэтому я взял фотокамеру. У меня их много, и они специально сконструированы для съёмок под открытым небом. По мере того, как приходили данные, я записывал их в песке, после чего делал снимок и уходил расшифровывать в Дом.
Сейчас ночь, сообщений больше не будет. Завтра введу текст в ПО ровера, и тогда за работу смогут взяться компьютерные парни из ЛРД.
* * *
— Проходи, Джек, — сказал Венкат. — Сегодня ты сидишь рядом с Тимом.
— Спасибо, — произнёс Джек, занимая место Венката рядом с Тимом. — Привет, Тим!
— Джек, — откликнулся Тим.
— Сколько времени займёт передача патча? — спросил Венкат.
— Должно быть почти моментальным, — ответил Джек. — Сегодня Уотни ввёл код, мы подтвердили его работоспособность. Без проблем обновили ОС «Марсопроходца», потом отправили патч, который «Марсопроходец» передал роверу. Как только Уотни запустит патч и перезапустит бортовой компьютер, мы должны получить сигнал.
— Господи, как всё сложно, — сказал Венкат.
— Как-нибудь попробуйте обновить сервер под «Линуксом», — ответил Джек.
Немного помолчав, Тим сказал:
— Вы заметили, что он пошутил? Это должно было быть смешно.
— А-а-а, — сказал Венкат. — Я физик, а не компьютерщик.
— Но это и для компьютерщиков не смешно.
— Ты неприятный тип, Тим, — сказал Джек.
— Система в онлайне, — произнёс Тим.
— Что?
— Она в онлайне. К вашему сведению.
— Чёрт возьми! — воскликнул Джек.
— Получилось! — во весь голос объявил Венкат.
* * *
[11:18]ЛРД: Марк, это Венкат Капур. Мы наблюдаем за тобой с 49-х марсианских суток. За тебя болеет весь мир. Ты молодчина, что привёз «Марсопроходца». Мы работаем над планами спасения. ЛРД модифицирует МСМ «Ареса-4», чтобы он мог совершить короткий перелёт. Они заберут тебя с собой и направятся к Скиапарелли. Мы собираем корабль с припасами, чтобы тебе хватило еды до прибытия «Ареса-4».
[11:29]УОТНИ: Рад слышать. Чертовски не хочется умирать. Я хочу, чтобы ясно прозвучало: вины команды в этом нет. Кстати, вопрос: что они сказали, когда узнали, что я жив? Кстати, — «Привет, мама!»
[11:41]ЛРД: Расскажи подробнее о своём «сельском хозяйстве». По нашим расчётам, на своих запасах еды на 3/4 рациона ты можешь продержаться до 400-х марсианских суток. Как на этой цифре скажутся твои урожаи? Касательно твоего вопроса: мы ещё не сообщили команде, что ты жив. Хотели, чтобы они сконцентрировались на полёте.
[11:52]УОТНИ: Я выращиваю картофель из клубней, которые предназначались для Дня благодарения. Растут отлично, но земли не хватит для самообеспечения. Еда закончится около 900-х марсианских суток. И ещё: скажите команде, что я жив! Какого хрена вы этого ещё не сделали?
[12:04]ЛРД: Мы свяжемся с ботаниками, чтобы они тебя как следует расспросили, и перепроверили твои выводы. От этого зависит твоя жизнь, поэтому нам очень важно быть уверенными. 900-е сутки — это прекрасно. Это даст нам гораздо больше времени для подготовки корабля с припасами. Прошу следить за речью: всё, что ты печатаешь, в прямом эфире передаётся всему миру.
[12:15]УОТНИ: Взгляните-ка! Пара сисек! — > (.Y.)
* * *
— Спасибо, господин Президент, — произнёс Тедди в трубку. — Признателен вам за звонок. Я передам ваши поздравления всей нашей организации.
Повесив трубку, он увидел в дверях Митча Хендерсона.
— Можно войти? — спросил Митч.
— Конечно, проходи! — сказал Тедди. — Присаживайся.
— Спасибо, — сказал Митч, усаживаясь на отличный кожаный диван. — Отличный денёк сегодня!
— Да, просто замечательный, — согласился Тедди. — Ещё на шаг ближе к возвращению Уотни домой. Живым.
— Да, кстати насчёт этого, — сказал Митч. — По всей видимости, ты знаешь, почему я здесь.
— Могу предположить. Ты хочешь объявить команде, что Уотни жив.
— Да, хочу, — подтвердил Митч.
— И ты пришёл с этим ко мне, пока Венкат в Пасадене и не может изложить свои аргументы против.
— Мне не нужно объясняться ни с тобой, ни с Венкатом, ни ещё с кем-то. Я начальник полёта. Именно я должен был решить это с самого начала, но тут вмешались вы двое. Ладно, в конце концов мы согласились объявить им эту новость, когда появится надежда. Сейчас надежда есть. У нас есть связь, план спасения в разработке, а его ферма даёт нам кучу времени для отправки припасов.
— Ладно, объяви им, — сказал Тедди.
— Вот так просто? — немного помолчав, спросил Митч.
— Я знал, что рано или поздно ты ко мне придёшь. Я уже обдумал этот вопрос и всё для себя решил. Давай, действуй — скажи им!
Митч поднялся.
— Ладно. Спасибо, — произнёс он, направляясь к двери.
Тедди развернулся в кресле и посмотрел из окна в ночное небо. Он думал о маленькой красной точке среди звёзд.
— Держись, Уотни, — произнёс он в пустоту кабинета. — Мы идём к тебе.