Неожиданный шлепок оторвал меня от размышлений. В модуль по касательной врезался дикий голубь. Это вывело меня из оцепенения, и я бросил машину в сторону своего дома, но по неопытности и, понятного волнения получился зигзаг над русским базаром, телеграфом, министерством иностранных дел, тенистой аллей, где был небольшой книжный базарчик. Вдоль проспекта Свободы появились пальмы, кокосовые деревья, а по проезжей части сновали удивительно красивые автомашины. Почти все иномарки!
И я увидел рождающийся как бы заново, во второй раз после землетрясения 1948 года другой город, который изменяли быстро, настойчиво, целеустремленно, словно боялись, что каждое старое здание будет напоминать о прошлом! Вероятно, новым правителям виделось что-то постыдное в прошлом!
А, может быть, действительно, на территории СССР произошло мощное землетрясение, которое стерло могучую державу в одно мгновение? Может быть, там, в Европе, прошла Третья мировая?
Я искал свой дом, но не обнаружил его. Моего дворика с небольшим рядом металлических гаражей, разбросанным под коренастыми тутовыми деревьями не было! Хотя, вот она, школа, что была через дорогу и перекрашена в яркий цвет. И угловой десятиэтажный дом на месте. Не было лишь оград из кустов маклюры перед квартирами первого этажа. За оградами перед верандами стоял, как правило, топчан, а все это сверху накрывали распластанные на горизонтальных жердях виноградные кусты.
Теперь здесь был вычурный трехэтажный особняк с оградой и воротами, а во дворе росло несколько сосен. По возрасту им было не больше десяти лет.
От этого вида сжалось сердце. Почему и когда снесли мой дом? Что стало с моей матерью? Что стало с теми людьми, которые всю жизнь окружали меня? С полуармянкой толстой Арпеник, у которой муж был белорусом? С дедом Равилем и его внуком Салихом? С Галиной, привезенной на восстановление Ашхабада из Полтавщины, у которой было четверо детей, а муж не вылазил из тюрем за кражи? С Майкой из моей школы? Девчонка была на два года моложе меня, и с ней я ходил в школу и возвращался, как меня просила тетя Зоя, Майкина мама.
И еще многими другими, русскими, туркменами, азербайджанцами, евреями, молдаванами?
Может быть, звучавшая из какого-то динамика песня туркменского бахши (певца) расскажет мне о том, как за небольшое время можно было разрушить жизнь, устои которой казались незыблемыми? Но что можно понять из постоянно повторяющегося рефрена про туркменбаши, что в переводе означает 'Главный туркмен'? Неужели это про того же золотого Ниязова? Ясно одно: мир за столь короткое время необратимо изменился! Бред! Бред и еще раз бред! Я почувствовал страх перед будущим. И теперь вся эта выходка с машиной времени показалась мне детской блажью.
Неожиданно я вспомнил о работе. Там меня ждет завотделом Косовороткин, гнилой мужик, вступивший в партию только для того, чтобы к старости дорасти до заместителя редактора и уйти на пенсию с Почетной грамотой Верховного Совета Еще я подумал о своем столе с облезшим светлым лаком, о старой пишущей машинке, за которой прятался телефонный аппарат из черного эбонита. Такие мастодонты связи еще показывают в фильмах про войну с фашистами. У них массивный корпус и тяжелая трубка, которой можно убить человека. Почему-то подумал о Лере Ковалевой, полненькой и веселой девушке. Она всегда радостно встречает меня и, откладывая другую работу, принимается перепечатывать мой очередной опус. Я знаю, после нее не будет ни одной ошибки, мне не надо будет расставлять запятые, делать выделения и подчеркивания. Лера сделает все, как надо! И я подумал, что надо вернуться, взять ее с собой в модуль и увезти ее куда-нибудь далеко-далеко!
Гав-гав-гав!
Гав-гав-гав!
Гав-гав-гав!
Последний материал, который отпечатала мне Лера, я написал про буровиков Небитдага. Я был у них неделю. Почти в центре Каракумов! Зной, пыльные бури, еда с песком на зубах, ночью холод, когда люди надевают на себя сибирские ватники, а утром из-за пазухи телогрейки выползают пригревшиеся за ночь змеи...И неважное питание, и воровство бурового мастера, приписывающего наряды, да поставщика продуктов, которые делят навар на двоих... А если серьезно проверить наряды, то может получиться, что буровики добрались уже до противоположной стороны земного шара. Где это? В Новой Зеландии? Материал, больше критический по содержанию, мне завернул Косовороткин со словами: 'Ты, в каком штате Америки побывал? Это же не про нас! А про Техас!' И засмеялся, довольный собственным каламбуром.
Гав-гав-гав!
Гав-гав-гав!
И только после этого я подумал о своей матери. Она жила в доме, который должен быть разрушен. Что с ней, где она? Нет, надо вернуться, забрать мать, увезти в то прошлое, где она была счастлива с моим отцом, вернувшимся с войны. Пусть даже с одной ногой!
А лучше я смотаюсь в прошлое, на эту войну, и выхвачу отца прямо перед самим ранением!
Гав-гав-гав!
И здесь до меня дошло, что я настолько сильно снизился над двориком, что почти коснулся собачьей будки, и огромный пес алабай с короткими ушами и обрубленным хвостом просто выходит из себя, рвясь на цепи. Я резко сдвинулся ближе к двери веранды.