В моём детстве мороженое было только одного сорта, причём, без названия. Оно продавалось в развес, стоило 5 копеек и было вкуснее всего на свете. Во времена мой юности были «Эскимо», «Пломбир» и ещё два-три сорта. В наше время в супермаркетах можно найти полсотни видов мороженого. И я в растерянности не знаю, какое выбрать. Когда беру наугад, обычно разочаровываюсь. А уж сколько нынче стало сортов водки…
В советское время в магазинах было лишь несколько видов колбас, сыра, молока и т. д. Каждый покупатель знал качество продукта, был в нём уверен и приобретал то, что хотел (хотя, увы, часто в очередях). Благодаря рыночному капитализму продуктов стало – завались, одних только колбас – полсотни, не говоря уже о фругуртах, йогуртах и прочей каше-малаше. Но почти всё наполнено химией, не безопасной для здоровья. Каждый раз в продуктовом магазине среди куч блестящих упаковок я выискиваю скромные белорусские продукты, которые пока ещё соответствуют ГОСТам (в России вместо ГОСТов теперь ТУ, а обязательная сертификация отменена). Население стало жрать так много, что скоро у нас будет как в США – миллионы толстяков.
Старый деревянный шкаф, приобретенный б/у в советское время, всё ещё стоит у меня дома до сих пор. Он большой, прочный и удобный. А небольшой новый шкафчик, купленный в прошлом году, уже перекосился, дверцы вихляются. Кстати, ДСП, из которого шкафчик сделан, до сих пор воняет фенолами и прочей гадостью. Пора шкафчик выбрасывать и покупать новый. Хотя в мебельных магазинах нынче нет очередей, но покупателей тоже почти нет. Вообще почти все многочисленные мелкие магазинчики постепенно разоряются. Выживают только крупные монополисты, супермаркеты.
Будучи студентом, я долго ходил в одних и тех же штанах и свитере. Став научным сотрудником, был вынужден накопить денег и приобрести костюм. Сейчас я могу позволить себе купить десятки костюмов. Но зачем? Ну, один костюм – рабочий, второй – праздничный, а уже третий не ясно, для чего. Нынешний завал шмоток в магазинах мужчинам совсем не нужен. Шмотки потребны только женщинам. В советское время женская одежда не блистала шиком, однако была практична и удобна. А если нет, то любая женщина садилась за швейную машинку и через пару дней надевала то платье, какое сама сшила по выкройкам. Женщины были заняты домашними делами: шитьем, готовкой, стиркой. У них не было свободного времени на безделье. Они гордились своим шитьём, хвалились перед подругами своим умением. А нынче женщины почти перестали шить. Отправилась профурсетка на шопинг, выбрала в ворохе яркого тряпья что-нибудь подешевле (или наоборот подороже, если есть папик, способный оплатить) и – вперёд на танцульки в клуб, благо что клубов расплодилось видимо невидимо.
Раньше был дефицит хороших книг. Хемингуэя, Ремарка, Набокова, Булгакова и других можно было купить только по блату или за тонну макулатуры. Читатели выстраивались у книжных магазинов в длиннющие очереди. Нынче магазины ломятся от неизмеримого количества разнообразных томов классиков и современников. Каждый год в нашей стране издаются многие тысячи наименований разных книг (я уж не говорю про Интернет-издания). Но спрос мал. Тиражи падают. Перебор. Магазины, наводнённые литературным мусором, постепенно закрываются. И даже хорошие книги почти не покупают. Надоело всем читать, жить некогда.
Когда-то автомобиль был скоростным средством передвижения. А в наше время в крупных городах он стал малоскоростным гробиком на колёсах, медленно ползущим в автомобильных пробках. Когда у каждого жителя Москвы будет свой автомобиль, столица станет намертво. В нашем маленьком наукограде автомобиль не нужен. Куда тут ехать-то? От дома до работы мне пешком 5 минут. Но некоторые ленивые пущинцы ездят: 10 минут идут в гараж, 10 минут заводят машину и 3 минуты едут. Пробок пока нет, но через пару лет будут.
В Советском Союзе было всего два десятка солидных научных журналов. Теперь количество изданий заметно возросло, а качество упало. На Западе научных журналов вообще стало столько, что они принялись соревноваться друг с другом за рейтинги и зазывать учёных публиковаться именно у них. Не понятно, какому журналу можно доверять, а какому нет. Появились журналы on-line, они множатся, как тараканы. Что касается журнальных рейтингов, то они почти все дутые, так как научная мафия блюдёт, прежде всего, финансовые интересы. Вранья в статьях стало больше, чем правды, ибо нужна непременно сенсация, чтобы получать гранты. Информационный бум постепенно перерастает в дезинформационный.
В СССР имелась только одна партия. КПСС прекрасно справлялась и с идеологией, и политикой, и экономикой. Это была самая демократичная партия, ибо в неё мог вступить почти любой, кто не запятнал себя чем-нибудь низким. Простой рабочий или комбайнёр мог стать со временем Генеральным секретарём. И становился. А в наше дерьмократическое время расплодилось множество партий – пруд пруди. И вожди каждой пыжатся, тужатся, пиарятся и обещают народу золотые горы. Но почему-то золотые горы есть только у них самих, кучки олигархов и высших чиновников, причём, всех партий. А избиратель мечется между партиями, как рыбка между крючками с червячками.
В советское время на экранах было достаточно фильмов, причем, и отечественных, и лучших зарубежных. И многие из них публика с удовольствием смотрела по многу раз. Нынче – просто гигантский обвал фильмов и телесериалов. А смотреть почти нечего: голливудский ширпотреб боевиков, сопливые мелодрамы, бездарные комедии, пошлые и похабные телешоу. Ежедневно по каждому телеканалу идёт множество низкопробной развлекухи, которую мне лично смотреть просто противно. Однако кто-то же всю эту чушь смотрит. Дебилизированная публика глазеет на пляски кривляющихся идиотов.
Советское искусство было духовно и штучно. Были прекрасные писатели и поэты, художники и музыканты, певцы и барды. И хотя ряд из них находился в некоторой оппозиции к власти, но даже при Сталине мало кто из них поплатился за это. А уж при Хрущеве и Брежневе деятели искусств обычно катались как сыр в масле. Хотя в каждом городе с переизбытком стояло несколько лишних памятников Ленину, это не мешало расцвету искусства и культуры. В наше время народ вместо высокой культуры получил безудержную вакханалию попсы, шоу бесконечных тусовок и массовую американизацию. Современная армия художников малюет множество картин, скопище режиссеров ставит кучу спектаклей, огромные толпы музыкантов дают бесконечное число концертов. Почти всё стало крикливым и низкопробным, как в балагане. В этом ярком пёстром хаосе найти что-то осмысленное весьма не просто.
Когда-то каждый из нас радовался каждому получаемому письму. Было приятно вскрыть конверт, прочесть новости от родни, друга или любимой, написать ответ на двух страницах и с нетерпением ждать следующего письма. Интернет всё упростил и одновременно усложнил. Щёлк по клавише – письмо открылось. Щёлк по другой клавише – примите поздравление с вирусом! Каждое утро я трачу время на борьбу со спамом, на удаление мусора и нахальной рекламы. Но с каждым годом эти авгиевы конюшни становятся всё обширней.
В молодости знакомство с девушкой было для меня событием. Хотя в мединституте девушек было немало, но на нашем биофизическом отделении медико-биологического факультета их училось всего несколько, так что выбирать было особо не из чего. Но приходилось. И это было важно и захватывающе интересно. И была любовь, реальные чувства. Всё было по настоящему. А сейчас, в век Интернета, познакомиться – раз плюнуть, хоть с сотней тёлок в день. Но выбор стал невозможен: в глазах рябит. Слишком много стало у всех поверхностных виртуальных контактов. Поэтому ничего серьёзного ни у кого в реале не получается. Любовь опошлилась. Разврат и порнуха процветают. Семьи распадаются. Во многих «развитых» странах количество геев уже превышает 20 %.
Население Земли растёт почти в геометрической прогрессии. Куда стремятся 7 миллиардов раздолбаев, перенаселивших планету? Воевать. Армии наращивают мощь и численность. Танков, самолётов и пушек производится всё больше и больше. Ядерного оружия скопилось столько, что можно устроить многие тысячи Хиросим. Все страны вовлечены в патриотическую борьбу за якобы свободу и якобы демократию, а на самом деле – за передел мира, за природные ресурсы, за рынки сбыта и сырья. Семь миллиардов жадных ртов, бесконечно всё потребляющих, потребляющих и потребляющих. Сплошное безудержное сумасшествие чавкающего бездумного потреблядства.
Короче говоря, налицо жесточайший капиталистический кризис перепроизводства. Всего вокруг стало слишком много, чересчур много-много-много-многомно-гомно-гомно-гомно-гомно…
Широко известный диалектический закон Гегеля «Количество переходит в качество» пора переформулировать в новый закон: «Количество переходит в потерю качества».