Встречи на высшем уровне

Мои зарубежные поездки во время службы в охране. Немного истории. Сталин И.В. Отзывы о Сталине. Хрущев Н.С. Горячая линия. Брежнев Л.И. Андропов Ю.В. Горбачев М.С. Ельцин Б.Н. «Мальтийский сговор». Плохо подготовленные встречи лучше вообще не проводить. Ты меня уважаешь? Великолепная десятка. Не зная броду, не суйся в воду. Борьба спецслужб. Тегеран — Ялта — Потсдам. Х. Фельфе и визит Адэнауэра в Москву. Пеньковский — Кеннеди— Карибский кризис. Задача контрразведки — сохранность собственных секретов. Проблема утечки секретной информации через высшие эшелоны власти. Личностная информация. В здоровом теле — здоровый дух. Политико-психологический портрет лидера. Информирован — значит вооружен. Операция «Утомленная» команда. Охрана и разведка. Государственный протокол времен «перестройки». Ельцин I. Служебные значки правительственной охраны.

Мои зарубежные поездки во время службы в охране:

8–11.06.1986 г. — ВНР

25–28.11.1986 г. — Индия

7–10–12.1987 г. — США

1987 г. — США, Куба, Аргентина, Уругвай, Бразилия

18–20.11.1988 г. — Индия

2–5.04.1989 г. — Куба

1989 г. — Румыния

01–06.1989 г. — Ливия

1–3.12.1989 г. — Мальта

18.11.1990 г. — Италия 16–19.04.1991 г. — Япония

19.04.1991 — Южная Корея.

Являясь пиком дипломатической практики, встречи на высшем и высоком уровне, отражают, как правило, состояние политических отношений государств — участников встреч.

Немного истории

В нашей стране, наверное, одним из самых известных примеров межгосударственного общения на высшем уровне стало знаменитое «Великое посольство» (1697–1698) — поездка Петра I в страны Западной Европы.

Уже тогда на подобное мероприятие не жалели денег. «Великое посольство» — поездку Петра I под именем Петра Михайлова в 1697–1698 годах в страны Западной Европы (Кенигсберг, Курляндия, Голландия, Англия, Вена) для создания антитурецкого военного союза, приглашения специалистов на русскую службу и закупки вооружения окрестили «великим» из-за его многочисленности. Вместе с солдатами охраны общая его численность составляла 250 человек. Посольство сопровождал бессчетный обслуживающий персонал: священники, лекари, переводчики, хлебники и т. п. «Царский кортеж» насчитывал тысячу саней.

Программа заграничной поездки была весьма насыщеной.

Путь Великого посольства проходил через Ригу, затем столицу Курляндии (в то время польский лен) Митаву, а оттуда через Кенигсберг (Бранденбургское курфюршество). В принадлежавшей шведам Риге прием, оказанный царю, был не слишком теплым, что, как считается, сыграло свою роль в решении начать войну со Швецией, зато в Митаве и Кенигсберге курляндский герцог и бранденбургский курфюрст приветствовали русского государя роскошными обедами, фейерверками и охотой. Переговоры с обоими были весьма успешны, а с Бранденбургом закончились подписанием союзного соглашения. Далее посольство отправилось в Голландию, где в течение четырех месяцев безуспешно пыталось договориться о союзе против турок и получении денежных субсидий. Одновременно оно занималось закупкой оружия и наймом мастеров-оружейников, металлургов и опытных моряков. Царь встречался с штатгальтером Голландии английским королем Вильгельмом III и продолжил переговоры с ним в Англии, куда прибыл в январе 1698 года. Здесь царь осматривал верфи, заводы, побывал в Оксфордском университете, в Гринвичской обсерватории, в Английском королевском обществе, на Монетном дворе, познакомился с И. Ньютоном. В Лондоне был также подписан торговый договор, по которому лорду Кармартену была продана монополия на торговлю в России табаком. 25 апреля 1698 года Петр, покинув Англию, вернулся в Амстердам, откуда его путь лежал в Вену. По дороге он на несколько дней остановился в Дрездене, где познакомился с саксонским курфюрстом Августом II. Пребывание Великого посольства в Вене было относительно недолгим и было посвящено в основном дипломатическим переговорам, которые царь вел сам с канцлером графом Кинским и посланцем Августа II генералом Карловичем. После Вены Великое посольство собиралось отправиться в Венецию, но в июле стало известно о стрелецком бунте, и было принято решение вернуться в Россию. По некоторым данным, Петр I с двумя-тремя сопровождающими все же побывал в Венеции инкогнито в течение двух-трех дней.

25 августа (4 сентября) 1698 года Великое посольство вернулось в Москву. Его основное значение — выработка новой внешнеполитической доктрины России, знакомство Петра I с европейской политикой и искусством дипломатии, формирование мировоззрения царя и его реформаторских планов. Отныне Европа с ее рациональным политическим устройством и передовой промышленностью стали для Петра примером для подражания, а впечатления от Амстердама и Венеции нашли отражение в планировке Петербурга.

* * *

Развитие и расширение международной активности царской России, а затем РСФСР и СССР, укрепление политических, экономических, культурных связей со многими странами с годами увеличили и число поездок их лидеров за рубеж, межличностных контактов между ними. Наиболее наглядно это просматривается в отношениях СССР — США, главных фигурантов послевоенной мировой истории.

С победного 1945 года более сорока лет «холодная война» и противостояние с Советским Союзом определяли основное направления внешней политики США, во главе угла которой было наращивание военной мощи как минимум для сдерживания «советского экспансионизма».

Сталин И.В.

Иосиф Виссарионович не любил заграничные поездки. За годы своего правления выезжал за рубеж всего два раза: в Тегеран в 1943 году и в Потсдам в 1945-м, но эти встречи на высшем уровне с Ф. Рузвельтом, У. Черчиллем и Г. Трумэном стали в полном смысле историческими и определили политическую, военную и экономическую структуру мира на долгие годы. Основные документы для переговоров, докладов, публичных выступлений и даже дипломатических нот Сталин готовил сам, запрашивая для этого огромное количество разных справочных материалов. Ознакомившись с подготовленным помощниками документом, порой прямо тут же диктовал новый текст.

Встречи на высшем уровне отражают, как правило, не только степень политических отношений двух государств, но и их авторитет в мире.

Не последнюю роль при этом играет авторитет его лидеров.

Все «великие политики» того времени, даже при самом негативном отношении к «красному диктатору», считали за счастье быть принятыми в Кремле его хозяином.

Интересно почитать их отзывы об этом в полном смысле неординарном, многоплановом, но, безусловно, великом человеке.

Отзывы о Сталине

«Я лично не могу чувствовать ничего иного, помимо величайшего восхищения, по отношению к этому подлинно великому человеку, отцу своей страны.

Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании.

«Он (Сталин) добился всего, что имел, используя все уловки марксистской доктрины, выказывая сверхчеловеческую дерзость и коварство».

Шарль де Голль, генерал, президент Франции (1959–1969).

«Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума.

Алексий I, Патриарх Московский и всея Руси.

Хрущев Н.С.

Хрущев открывает список советских лидеров — больших любителей заграничных путешествий. Далеко не всегда его поездки за рубеж, как считают специалисты-международники, были вызваны политической необходимостью. Нередко он сам придумывал их себе, ухитрившись побывать в том числе в таких экзотических для того времени странах, как Индия, Бирма (Мьянма) и Индонезия.

Визит в США 1959 года длился почти полмесяца (15–27.09); во Францию (23.03–3.04.1960) — 10 дней. Пребывание на ежегодной 15-й Генеральной Ассамблее ООН затянулось больше, чем на месяц. Выход турбоэлектрохода «Балтики» в море — 9 сентября — возвращение Хрущева в Москву — 15 октября 1960 года на самолете Ту-114.

Тем не менее и во времена хрущевской «оттепели» советским дипломатам-профессионалам удавалось довольно успешно проводить международную политику Советского Союза, даже не глядя на волюнтаризм своего лидера. У нас тогда еще сохранялись зачатки коллективного руководства. Партия. ЦК. Президиум ЦК. Все это, конечно, несколько сдерживало разгулявшегося генсека. Конечно, напрямую первое лицо никто не критиковал, но косвенно опытные номенклатурщики формировали знаменитое коллективное «есть мнение!», а затем могли на этом своем мнении мягко настоять. Хотя это было и непросто.

Как рассказывал в одном из интервью его советник Ф. Бурлацкий «…Хрущев был импульсивным, вспыльчивым человеком, мог легко сорваться, произнести неприличное слово, на официальной встрече оскорбить кого-нибудь. Был абсолютно раскован. Порой развязен — в отношении с другими руководителями партии. Он их «уячил» — так говорили в аппарате, когда Хрущев вызывал кого-нибудь к себе и криком, матом отчитывал… Позволял себе рюмку-другую. Становился очень разговорчивым. Он вообще много говорил. Пьяным я его не видел, но поддатым — частенько, особенно во время поездок. Из-за этого он иногда попадал в комические ситуации…».

В памяти потомков с тех времен, если говорить о внешней политике и встречах Н.С. Хрущева на высшем уровне, осталась — авантюра Карибского кризиса. Принимая решение о ввозе на Кубу ракет, он не счел нужным учитывать мнения ни политиков, ни военных разведчиков, ни дипломатов. Отвергнуты были возражения А. Микояна и А. Громыко. Эта силовая акция первого секретаря ЦК КПСС и министра обороны чуть не привела к Третьей мировой войне.

А чего стоят безответственные угрозы «закопать империалистов» и сказки о баллистических ракетах, которые СССР производит как «сосиски на мясокомбинате»; грозное стучание ботинком по столу в зале заседаний Генеральной Ассамблеи ООН, за что делегация СССР была оштрафована на 10 тысяч долларов.

Личная встреча с президентом Дж. Кеннеди в июне 1961 года в Вене не только не принесла положительных результатов, но и надолго закрепила личную неприязнь между двумя лидерами.

Поразителен был и лексикон Никиты Сергеевича. «Чья бы корова мычала, а ваша бы молчала!» — выкрикнул он во время выступления американского представителя при обсуждении проблем деколонизации.

Грубо прервал выступление филиппинского министра, Хрущев назвал его «слюнтяем, ничтожеством, шутом гороховым, лакеем американского империализма».

Знаменитая «кузькина мать», чуть было не свела с ума не только многочисленных переводчиков, но и знатоков-советологов.

В своих воспоминаниях «Время. Люди. Власть» Никита Сергеевич дает расшифровку понятия «кузькина мать». Кузька — вредитель вредных злаков, пластинчатоусый жук, чьи личинки живут в почве, где дважды зимуют. Показать личинку (т. е. кузькину мать) можно лишь разрыв землю. Отсюда — переносное значение выражения: все разрыть, перетормошить, развалить, а также вскрыть правду.

Чего стоят также его полемические выступления-шоу перед не знающими в большинстве своем русского языка американцами с балкона своего особняка в Нью-Йорке. Опять Бурлацкий: «Он выходил на балкон и начинал с ними (американцами) полемизировать. Или рассказывал что-то. Без бумажки Никита Сергеевич говорил сумбурно. Начинал — и уже не мог остановиться, распалялся, порой уходил от изначальной темы и говорить мог бесконечно. Несмотря на то, что говорить приходилось через переводчика».

С одной стороны, американцы были поражены, что государственный деятель такого уровня может вести себя так скандально. Но с другой, — им нравилось, что он, несмотря на высокое положение, остался раскованным, откровенным человеком. Ничего не стесняется. Какой есть, такой есть.

Как писал американский советолог X. Робинсон: «Инцидент, в котором Хрущев, со сверкающей лысиной, снял ботинок и стучал им по столу в ООН, протестуя против замечаний западной делегации, видели миллионы телезрителей. В этом проявлении личности Хрущева было что-то грубое и неприятное, но также трогательно человеческое и душевное, что американцы могли понять и оценить». Можно сказать, что они — американцы после этого стали относиться к Хрущеву даже с большей симпатией.

Торопливость, скоропалительность, бестактность, эмоциональность отмечали его встречи с Эйзенхауэром и Кеннеди.

В 1960 году в Париже на встрече лидеров держав-победительниц Хрущев глубоко разочаровал де Голля. Он напомнил президенту Франции «хитрого мужичонку, который никак не может взять в толк, что его стране нужны перемены, да еще пытается завербовать его, французского генерала, в ряды строителей коммунизма».

Много дров он наломал и в отношениях с КНР.

Хрущев породил практику включения в число сопровождающих лиц близких ему людей, родственников, преданных ему чиновников. Пребывание в составе зарубежной делегации, возглавляемой первым лицом государства с тех пор стало признанием не только статуса должностного лица, но и его принадлежности к числу наиболее доверенных лиц лидера.

Для перевозки советской делегации (естественно, не всей) по городам США американцам потребовалось пять пассажирских самолетов.

Волюнтаризм «хозяина» порождал и волюнтаризм его окружения.

Несмотря на запрещение советской охране въезжать в Великобританию с оружием, руководивший подготовкой мер безопасности во время визита Хрущева и Булганина генерал армии Серов дал команду выдать сотрудникам новенькие «макаровы», распорядившись при этом: «Пистолеты иметь при себе, но так, чтобы никто не унюхал!» Кстати, именно это и в большей степени стало причиной его досрочного возвращения в Москву, а не обструкция прессы.

В наши времена спорный вопрос об оружии у советской охраны на территории Великобритании неоднократно обсуждался нами и англичанами и решился просто. Нашли компромисс. Мы запретили охране М. Тэтчер въезд с оружием в СССР, и в очередную командировку нам разрешалось иметь столько стволов, сколько мы разрешали иметь охране британского премьера.

Начальник 9-го Управления КГБ при СМ СССР генерал Захаров с упоением и гордостью описывает случай, как он выполнил просьбу Н.С. Хрущева осмотреть негритянские районы Вашингтона: «…Но мы с Меньшиковым (посол СССР в США) еще заранее договорились в данном случае немножко обойти их охрану. Когда мы ехали по городу, вдруг машина, где сидели Меньшиков и Литовченко (начальник группы охраны Хрущева), повернула в другую сторону. Были и паника, и страх у мотоциклистов и ведущих машин, но мы все-таки поехали и показали товарищу Хрущеву эти районы и вернулись обратно». И не для специалиста комментарии — излишни.

Хрущев, по словам того же генерала Захарова, относился довольно равнодушно к организации своей безопасности, никогда не вникал в детали службы охраны. При подготовке первого визита в США в сентябре 1959 года он не пожелал знакомиться с планом мероприятий по обеспечению своей безопасности.

К сотрудникам охраны относился с недоверием, внимательно наблюдал за ними и всегда был недоволен. Обращался с ними грубо.

Ярко выраженных покушений против Хрущева во время зарубежных поездок не было. Только в Вене в 1961 году при выходе с вокзала, куда он прибыл на поезде, в Хрущева был брошен из толпы пакет. К нему бросился сотрудник охраны М.П. Солдатов и накрыл его своим телом, полагая, что там могло быть взрывное устройство. В пакете было письмо с личной просьбой.

Горячая линия

Карибский кризис 1962 года, когда мир реально стоял на грани ядерной войны, показал необходимость иметь возможность лидерам общаться без посредников. Это прежде всего должно было сэкономить время для срочной передачи важнейших сообщений, а также устранить возможность т. н. «испорченного» телефона. Ведь для расшифровки послания Хрущева Дж. Кеннеди, состоящего из 3000 слов, американцам понадобилось целых 12 часов.

Именно после этих страшных дней 20 июня 1963 года в Женеве США и СССР был подписан меморандум о взаимопонимании, предусматривающий создание первой прямой — «горячей» радиотелеграфной линии связи между Белым домом и Кремлем.

1 августа 1963 года «красный телефон» для экстренного прямого контакта между руководителями двух сверхдержав в моменты международных кризисов был установлен и начал действовать. «Горячая линия» прямой документальной связи Москва — Вашингтон находилась в ведении Управления правительственной связи КГБ СССР.

26 июня 1990 года в составе правительственной связи была создана система связи для Президента СССР.

Вопреки распространенному названию «прямая телефонная» линия связи не была ни «прямой», так как проходила через третьи страны по маршруту Вашингтон-Лондон — Копенгаген — Стокгольм — Хельсинки— Москва (и только с 1978 года через международные спутниковые системы), ни «телефонной» — обмен сообщениями происходил только в текстовом виде, а не посредством голоса (и сейчас современные лидеры стран разговаривают лишь при личных встречах, а горячей линией пользуются все так же письменно. Из Москвы в Вашингтон тексты уходят на русском языке, из Вашингтона в Москву — на английском; перевод каждая сторона делает самостоятельно).

Первоначально сообщения передавались с помощью телетайпа. Впоследствии, в начале 1970-х годов, уже при Л.И. Брежневе, телетайпные машинки были заменены на настоящий телефон. Но и тогда главы государств не могли говорить по телефону: с самого начала стороны договорились, что обмен по «горячей линии» будет только в письменной форме, что уменьшит риск неверного перевода и даст время для осмысления информации. С появлением спутников связи началась модернизация «горячей линии», и в 1978 году она стала каналом космической связи.

Нововведением 1986 года стало использование факсимильной связи. Этот вид связи является основным и сейчас: он позволяет руководителям обеих стран быстро обмениваться большим объемом информации, в том числе и графической — в виде оперативных карт диаграмм и таблиц.

Для контроля исправности этой линии по ней постоянно, круглые сутки, зачитываются произведения литературных классиков.

Известные случаи использования «горячей линии»:

— 5 июня 1967 года — в течение первых суток арабо-израильской войны было передано около 20 сообщений;

— 1971 год — во время усиления трений между Индией и Пакистаном;

— 1979 год — протест против ввода советских войск в Афганистан;

— 1986 год — угроза Рональда Рейгана СССР «серьезными и далеко идущими последствиями» по поводу ареста и короткого заключения американского журналиста Николаса Данилоффа.

Позже подобные линии были организованы со столицами ряда других государств.

Соглашение о создании прямой линии связи между Кремлем и Елисейским дворцом было заключено в 1966 году во время визита в Москву президента Франции генерала де Голля.

В наше время больших скоростей возможность оперативного общения лидеров ведущих стран играет первостепенную роль. В случае использования противником баллистических ракет, пуск которых регистрируется СПРН (Система предупреждения о ракетном нападении), у руководства стран будет не более 15–20 минут для принятия решения о нанесении ответного удара. Не останется времени на консультации с экспертами, раздумывания и согласования.

После августа 1991 года правительственная и президентская связь действовали сначала в составе Комитета, а затем Федерального агентства правительственной связи и информации — ФАПСИ. В 1992 году они были переданы в Главное управление охраны (ГУО — ФСО) РФ. В 2003 году создана единая Служба специальной связи и информации, включенная позднее в ФСО РФ.

Добрынин рассказывает, что «…по мере того как советско-американские контакты участились, став почти ежедневными, по решению президента Никсона была проведена прямая тайная телефонная линия между посольством и Белым домом, пользоваться которой могли только Киссинджер и я (без набора номеров, просто поднимая трубку. Советскому руководству конфиденциальный канал гарантировал быстрый и надежный способ связи с президентом США. Его секретность обеспечивалась общей системой особой секретности деятельности Политбюро, т. е. советской стороной…».

Брежнев Л.И.

Внешнеполитическая деятельность Советского Союза во времена Л.И. Брежнева была динамична и результативна (во всяком случае, до конца 70-х гг.).

Активно развивались отношения в рамках «социалистического содружества» и «третьего мира». В 1971 году по линии СЭВ была принята комплексная программа социально-экономической интеграции. Нормализовались отношения с Китаем, крайне обострившиеся в конце 1960-х годов — вплоть до вооруженных конфликтов на амурском острове Даманский и в ряде других приграничных районов. В 1970 году между СССР и КНР были восстановлены дипломатические отношения. Коммунистическое руководство Северного Вьетнама с помощью СССР и его союзников вынудило покинуть полуостров американские экспедиционные войска, сражавшиеся на стороне южновьетнамского режима, и объединило в 1976 году две части страны в единую социалистическую республику.

Во многом в этом есть заслуга лично Леонида Ильича.

В 1971 году он побывал во Франции. В 1973 году в Кэмп-Дэвиде его принимал президент Никсон; в январе 1974 года советский лидер посетил Кубу; он был первым главой советского государства, приглашенным посетить Бонн с официальным визитом в 1974 году; в 1975 году участвовал в подписании Хельсинского соглашения, побывал во многих социалистических странах.

СССР за этот период посетили: Жорж Помпиду (1970), Жискар д’ Эстен (1975); президенты США — Никсон (1972, 1974), Форд (1974), подписавшие Договоры об ограничении систем противоракетной обороны и подземных ядерных испытаний; Индира Ганди (1976) и др.

Буквально все участники встреч в верхах отмечают, как здраво вел себя на них Брежнев. Он не был болтлив и вспыльчив, доверял профессионалам. У него сложились хорошие личные отношения с Никсоном, Фордом, Помпиду, Брандтом, Шмидтом, которых подкупали его искренность, отсутствие фальши, открытость, доброжелательность.

Он не поддавался хитроумным уловкам Киссинджера и т. п.

С августа 1971 года Брежнев имел личную переписку по конфиденциальному каналу с Никсоном.

Не создавал он проблем и советской охране, которая всегда отмечала его уважительное человеческое к себе отношение.

Были во время визитов Брежнева в западные страны и серьезные сигналы о готовящихся на него покушениях и другие неприятные инциденты.

Когда он был еще Председателем Верховного Совета СССР и летел с официальным визитом в молодые страны Африки — Гвинею и Гану, его правительственный Ил-18, управлявшийся Б. Бугаевым, был обстрелян французскими истребителями. Опытному пилоту удалось вывести самолет из-под пулеметного огня.

В июне 1977 года накануне визита Брежнева во Францию «Девятка» получила из КГБ Казахстана, кажется, сигнал о том, что в Париже у Вечного огня у Триумфальной арки во время возложения туда советским лидером венков на него будет совершено покушение. Снайпер будет якобы стрелять из здания, расположенного в створе одной из выходящих на площадь улиц. К Триумфальной арке выходит 12 улиц!

Руководитель передовой группы проинформировал о сигнале французскую сторону. Совместными силами была проведена беспрецедентная по масштабам операция. В ней приняло участие двенадцать тысяч полицейских, шесть тысяч пожарных. Триумфальную арку блокировало более тысячи полицейских.

Также в начале мая 1978 года советскими спецслужбами был получен сигнал о возможном на него покушении во время визита Леонида Ильича в ФРГ. Из полученной оперативной информации следовало, что покушение на советского лидера произойдет при выходе его из дворца Аугустбург (район г. Брюль, Вестфалия), где по программе визита канцлер ФРГ Гельмут Шмидт должен был дать обед в честь высокого гостя. Будет использовано огнестрельное оружие. Сотрудники охраны по завершении обеда вывели генсека через запасной выход и, прикрыв своими телами, усадили в бронированный «ЗИС». Выстрелов не было.

В Гамбурге, когда самолет с советским лидером выруливал к взлетной полосе, буквально перед его фюзеляжем, едва не зацепив его крылом, без предупреждения приземлился транспортный самолет ВВС США. По существующим международным правилам в это время в воздушном пространстве над аэродромом не должно было находиться никаких других летательных аппаратов. Катастрофу предотвратил командир экипажа брежневского самолета А.Г. Майоров, а потом командир 235-го правительственного авиаотряда.

Но, к великому сожалению, не всегда и не во всем нашим лидерам хватает чувства меры.

«Чем дальше отступает то время, тем больше мне кажется: если бы Брежнев ушел с поста в середине семидесятых, он сохранил бы о себе хорошую память. Ведь все дурное, трагикомическое было связано с ним в последние шесть-семь лет его правления», — пишет в своих воспоминаниях «Человек за спиной» начальник его личной охраны генерал-майор В.Т. Медведев. Тем не менее, несмотря на зигзаги, взлеты и падения, которые претерпевали отношения между Москвой и Вашингтоном в 60–80-х годах, никогда в истории влияние нашей страны в этом центре капиталистической мощи не было столь сильным. Американский политический Олимп быстро пришел к пониманию, что с Советским Союзом можно вести дела только как с равным партнером. Москву побаивались, но уважали.

В послебрежневскую и догорбачевскую эпохи страной и ее внешней политикой управляла, как ее образно называли, «военно-бюрократическая тройка» — Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, А.А. Громыко.

Андропов Ю.В.

В своем письме И.Ганди 8 мая 1983 года Юрий Владимирович писал, что Советский Союз в принципе положительно относится к организации советско-американской встречи на высшем уровне, но считает, что администрация Рейгана к ней не готова. В рамках политики, направленной на сохранение напряженности и дальнейшего раскручивания гонки вооружений, она не сможет пойти на изменение своего курса. А мимолетное кулуарное мероприятие, в которое может превратиться эта встреча, не принесет никакой пользы делу мира и будет использовано Рейганом в своих целях, а другой стороной политического спектра США — демократами воспринято как своего рода поддержка республиканца Рейгана.

Отказался Ю.В. Андропов приехать и на Генеральную Ассамблею ООН, где его хотел подстеречь для беседы президент США.

Встреча Андропова с Рейганом так и не состоялась.

Горбачев М.С.

Вторым в списке любителей заграничных путешествий значится Генеральный секретарь ЦК КПСС и первый и последний Президент СССР М.С. Горбачев, который за шесть лет своего правления ухитрился совершить 40 официальных визитов, побывать в 26 странах (четырежды во Франции; по трижды в США и ГДР; дважды в Англии, Индии, Италии, Польше, Финляндии и ФРГ и др.). Считал себя великим «переговорщиком».

Но о нем — отдельно.

Ельцин Б.Н.

Пьяные международные «загогулины» первого президента России даже обсуждать не хочется. Верхом его человеческой культуры, а точнее — бескультурья, являются пьяные прогулки в полуголом виде по Вашингтону, погоня «за двухгрошевой рекламой», как назвал его стремление попасть на прием к президенту США помощник Буша по национальной безопасности, генерал Скоукрофт; знаменитый выход по нужде к шасси самолета в Балтиморе (США) и, естественно, дирижирование 31 августа 1994 года духовым оркестром полиции Берлина, исполнявшей русскую «Калинку» на проводах российской армии, уходящей с опущенными знаменами из побежденной когда-то Германии и др.

«Мальтийский сговор»

В мировой истории можно найти множество примеров, когда зарубежные визиты лидеров стран, т. н. «визиты на высшем уровне», становились в полной мере «историческими».

Я не зря ставлю эти слова в кавычки, так как историческими они могли стать и в положительном смысле (Тегеран, Ялта, Потсдам, Хельсинки), вдохнув позитив в развитие отношений между странами, и в отрицательном (Мюнхен, Мальта).

Причем эти оценки всегда конкретно-исторические. Сегодняшние праздничные фейерверки могут завтра смениться горькими слезами.

Яркий пример ошибки в оценке исторической значимости события — Мюнхен, сентябрь 1938 года. Английские политики и дипломаты, западная общественность приняли желаемое за действительное. Вернувшись в Лондон после переговоров с лидерами Франции, Италии и Германии, которые получили в истории название «Мюнхенский сговор», британский премьер-министр Н. Чемберлен с гордостью заявил: «Мои дорогие друзья, второй раз в нашей истории британский премьер-министр возвращается из Германии, с честью подписав мирный договор. Я полагаю, что это будет мир на долгие времена».

Но, добившись своего, усыпив бдительность Европы, Гитлер очень скоро просто растоптал листок с текстом мюнхенского договора, которым британский премьер радостно размахивал на аэродроме: «Я привез вам мир!»

Именно эта «историческая встреча в верхах», предательство интересов Чехословакии показало Гитлеру двуличность и слабость европейских демократий и позволила практически через год ввергнуть мир в ужасы Второй мировой войны.

В Мюнхене была сдана на растерзание фашистам Чехословакия, а на Мальте в 1989 году на переговорах с Дж. Бушем-старшим Горбачев предал нашего самого надежного союзника — Восточную Германию и разгромил Северную группу войск.

Плохо подготовленные встречи лучше вообще не проводить

В ходе визитов на высшем уровне решаются вопросы политики, экономики, спорные вопросы о территориях и даже личные судьбы конкретных граждан или даже социумов. Для международной политики важна любая встреча не только лидеров стран, но и любое личное общение политических деятелей, представителей экономики, культуры и просто между гражданами. Серьезным подспорьем в решении сложных советско-германских вопросов «восточной политики» были многолетние прямые контакты Л.И. Брежнева с канцлерами Германии В. Брандтом и Г. Шмидтом.

Но ключевые встречи «на высшем уровне» требуют особой подготовки. Недостаточно подготовленные встречи Хрущева с Эйзенхауэром и Кеннеди не только не привели к улучшению наших отношений, а лишь обострили их. Не принесла должных результатов, а разочаровала срочно подготовленная встреча Горбачева и Рейгана в Рейкьявике.

А.А. Громыко говорил: «Плохо подготовленные встречи на высшем уровне, не говоря уж о неподготовленных, лучше не проводить вообще. Они приносят больше вреда, чем пользы».

Блестяще были подготовлены уже упомянутые личные встречи глав государств антигитлеровской коалиции, на которых решились вопросы послевоенного устройства мира. Ялта, Тегеран, Потсдам — яркие примеры сотрудничества лидеров СССР, США и Великобритании.

Хорошо было подготовлено июльское 1973 года Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки, в котором приняли участие все европейские страны, за исключением Албании, и подписание Хельсинкского Заключительного Акта уже в 1975 году, в котором принял участие Л.И. Брежнев.

Подобные исторические встречи готовит вся страна. К ним готовятся месяцами, а соглашения, договоры — годами, а то и десятилетиями. Оттачиваются формулировки. Готовятся перспективные заготовки, определяются линии и пределы для отступления.

Сталину, Черчиллю и Рузвельту, например, прежде чем они определили сроки и место встречи в ноябре-декабре 1943 года в Иране, пришлось обменяться 32 посланиями. Сталин предлагал сделать это на территории СССР — на юге, в Астрахани, либо на севере, в Архангельске. Рузвельт же считал, что территория СССР для переговоров не подходит, и предлагал собраться на Аляске. Варианты Багдада и Каира тоже были отклонены. Черчилль навязывал встречу «Большой тройки» в Скапа-Флоу на Оркнейских островах Англии. В конце концов выбрали Тегеран.

Работают дипломаты, военные, экономисты, разведчики и контрразведчики…

Важнейшие документы, как правило, рассматриваются и утверждаются высшими политическими органами (у нас Политбюро ЦК КПСС), парламентами стран.

Но особая заслуга, конечно, принадлежит самим лидерам. Их профессионализму, знаниям внутренней и международной ситуаций, человеческой мудрости, культуре, даже характерологическим особенностям. Темпераменту, например.

Древние говорили: «Судьба человека — это нрав его». Много вреда стране принес уже упоминавшийся нами «ндрав» лидера «оттепели» Н.С. Хрущева.

Ты меня уважаешь?

Заинтересованные в скорейшем разрешении наболевших вопросов, лидеры не только стремятся грамотно организовать личную встречу, максимально использовать имеющиеся возможности, но и создать условия, которые не смогли бы чем-либо омрачить ее.

На это время прекращаются острые политические и экономические акции, а то и военные операции, которые могли бы помешать взаимопониманию между лидерами и странами. Так, во время подготовки в 1991 году в Степанакерте переговоров президентов России, Казахстана и Азербайджана мне с коллегами удалось на три дня прекратить боевые действия враждующих сторон.

Стараются избегать появления в столицах одиозных личностей, скомпрометировавших себя взаимоотношениями с враждебной прессой и оппозицией. Президент Форд через Киссинджера обращался к советской стороне с просьбой избавить их от появления в Вашингтоне журналистов типа Виктора Луиса, который, как они считали, выполнял задания советских разведслужб, активно работал с руководителями компартии США.

Стараясь не допустить проколов на время подготовки и проведения дву— или многосторонних встреч на высшем уровне спецслужбы стран совершенствуют способы агентурной связи, повышают конспиративность встреч с агентурой и доверенными лицами, отказываются от проведения активных мероприятий, могущих так или иначе скомпрометировать встречу, и т. п.

Доброжелательной становится даже дорожная полиция. Для меня примером подобного рода гостеприимства являются действия индийской стороны во время визита Горбачева в Дели в 1986 году.

Я был свидетелем того, как индийский полицейский, прибывший разобраться с небольшим ДТП (без жертв и серьезных травм среди участников), в которое попала наша автомашина, отдав честь сидевшему за рулем дипломату, сообщил, что к нему нет претензий. Свою сверхлояльность объяснил тем, что по указанию Р. Ганди они на время визита закрывают глаза на любые мелкие дорожные и другие недоразумения с участием советских граждан. Отъезжая, я видел в заднее окно автомашины, как он при помощи увесистой бамбуковой палки проводил разъяснительно-воспитательную работу со вторым участником происшествия — индусом-велосипедистом.

Но есть примеры и другого рода.

Боевой пловец британских ВМС командор Крэббс, пытавшийся во время визита Хрущева и Булганина в Англию в 1956 году в гавани Портсмута обследовать днище недавно вступившего в строй советского крейсера «Орджоникидзе», на котором прибыла советская делегация. В его конструкции воплотились последние достижения советской кораблестроительной науки, очень интересовавшие британскую разведку. За счет новой формы обвода корпуса и винтов «Орджоникидзе» удавалось развивать недоступную его собратьям скорость.

Знаменитый американский разведывательный самолет У-2, сбитый 1 мая 1960 года советскими ракетами ПВО — ЗРК С-75 под Свердловском, меньше чем за две недели до открытия международной конференции в Париже.

Пилот самолета-разведчика Г. Пауэрс вместо того, чтобы раскусить ампулу с ядом, сдался властям и дал показания о том, что действовал он по приказам ЦРУ. Предполагая, что самолет и летчик уничтожены, госдепартамент США сделал заведомо ложное заявление о «метеорологическом самолете», который якобы исследовал верхние слои атмосферы над Турцией и Ираном и случайно пересек границу СССР.

Лишь после этого Хрущев объявил, что самолет сбит над Уралом, что летчик жив и дает показания и что среди остатков самолета найдена фотопленка со снимками советских военных объектов. Правительство СССР направило ноту протеста правительству США. Однако американская сторона не соизволила принести даже формальных извинений Советскому Союзу.

Н.С. Хрущев, прибыв все же 16 мая во французскую столицу вместе с А.А. Громыко и маршалом Р.Я. Малиновским, в самом начале работы конференции на предварительной встрече глав государств заявил, что он будет участвовать в совещаниях лишь в том случае, если президент Эйзенхауэр как минимум принесет публичные извинения советскому народу, осудит и запретит полеты американских самолетов над СССР, а также накажет виновных.

Американский президент, к сожалению, поддержанный де Голлем, отказался удовлетворить требование Хрущева и сообщил лишь о временном прекращении разведывательных полетов. Конференция была сорвана.

Советская сторона также отменила и намечавшийся визит Д. Эйзенхауэра в СССР ввиду того, что советские граждане «не могут в сложившейся обстановке принять президента США с должным гостеприимством».

На длительное время наступило охлаждение в советско-американских отношениях. В советской печати резко увеличилось количество материалов с осуждением США.

Полеты американских самолетов-разведчиков, надо сказать, имели место еще со времен Сталина. Чувствуя себя на высоте около 20 километров в полной безопасности, они неоднократно пролетали даже над Москвой и Ленинградом. Американцы прекрасно осознавали недопустимость подобной практики и возможные последствия. Так, президент США Д. Эйзенхауэр, заинтересованный в приезде в страну лидера СССР, дал летом 1959 года перед визитом Хрущева директиву временно прекратить полеты над СССР. В апреле 1960 года полеты возобновились.

Инцидент с У-2 и последовавший за ним провал в Заливе свиней на Кубе стоил места директору ЦРУ А. Даллесу. Терпение сменившего Д. Эйзенхауэра президента Дж. Кеннеди лопнуло.

* * *

Любой шпионский скандал наносит непоправимый ущерб отношениям между странами. Он может, по сути дела, полностью зачеркнуть самые позитивные договоренности или намерения. Даже если это произошло и не во время важных переговоров.

У всех еще на памяти шпионский скандал «Захаров — Данилофф», который чуть не опрокинул уже практически подготовленную очередную встречу Рейган — Горбачев в Рейкьявике.

В августе 1986 года в США по обвинению в шпионаже агентами ФБР был арестован сотрудник дипломатического представительства СССР при ООН Геннадий Захаров. Три дня спустя 30 августа в Москве советской контрразведкой был арестован корреспондент журнала U.S. News and World Report Николас Данилофф, которого тоже обвинили в шпионаже.

Администрация Рейгана заявила, что это месть КГБ за арест Захарова. Назревал серьезный международный скандал. Рейган потребовал выслать из страны 25 сотрудников советской миссии при ООН. В ответ Москва выдворила пятерых американцев. Вашингтон ответил выдворением такого же числа советских дипломатов, а потом объявил персонами нон грата еще пятьдесят человек. Ответной мерой Москвы стала высылка пятерых дипломатов США, а также отзыв всего технического персонала посольства из числа советских граждан — водителей, уборщиц, поваров и водопроводчиков.

Противостояние нарастало, но здравый смысл все же восторжествовал.

Три недели спустя Данилоффу разрешили покинуть СССР, а Захарову позволили уехать из США. Кроме того, на Запад отпустили основателя Московской Хельсинкской группы советского диссидента Юрия Орлова, а А. Хаммер вывез в США на своем самолете связь Данилоффа — московского микробиолога Давида Гольдфарба.

Ну и уж ни в какие рамки не лезут прямые угрозы безопасности предстоящей или проходящей встречи, ее участникам. Да, Хрущев направился на заседание ООН без приглашения и согласования своего там пребывания с США, но как глава государства — полноправного члена, той международной организации он имел на это полное право.

Облеты самолетами и вертолетами следующего в США турбоэлектрохода «Балтика», американская подлодка, всплывшая рядом с кораблем при подходе к континенту, все это можно расценить как акты международного хулиганства. Тем более что на «Балтике» кроме делегации СССР находились также полноправные члены ООН — делегации Украины и Белоруссии во главе с Н. Подгорным и К. Мазуровым, Венгрии во главе с Я. Кадаром, Болгарии во главе с Т. Живковым, Румынии во главе с Г. Деж.

Всего на борту турбоэлектрохода находилось 156 пассажиров, а численность экипажа составляла 189 человек.

Великолепная десятка

Другой яркий пример недоброжелательности и наплевательского отношения к партнерам — дело «русских шпионов», разразившееся сразу после поездки Президента РФ Д. Медведева в конце сентября 2009 года в США. Газеты пестрели оптимистичными заголовками: «Первая встреча президента Дмитрия Медведева с Бараком Обамой дала России дополнительную инъекцию престижа»; «Переговоры Медведева с Обамой задали новый, конструктивный тон отношениям между США и напористой Россией после усиливавшейся на протяжении ряда лет напряженности»; «Обама пообещал поддержать Москву в ее стремлении вступить во Всемирную торговую организацию»; «Обама также сказал, что будет добиваться ратификации Соединенными Штатами Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, чего давно уже хочет от Вашингтона Москва» и т. п.

Но не прошло и года, как 27 июня 2010 года на Восточном побережье США американские спецслужбы провели серию арестов и обысков в домах людей, которые были объявлены «русскими шпионами». В общей сложности были арестованы 10 человек. Еще один был задержан на Кипре, после его отпустили под залог, и он исчез. По переданной СМИ информации американских властей, «шпионы» работали на российскую разведку под прикрытием и выполняли различные задания, в частности собирали информацию об американских разработках в области вооружения, а также устанавливали контакты с влиятельными лицами. Кроме того, им предъявили обвинения в отмывании денег.

8 июля десять человек признали себя виновными, что позволило обменять их на осужденных за шпионаж россиян. Граждане РФ были депортированы из США, но сама акция спецслужб, время ее проведения и массовость освещения ее мировыми СМИ заставляет нас усомниться в добром отношении кого-то в США, в частности к молодому российскому президенту, заподозрить их в стремлении разорвать добрососедские отношения с Россией.

Сложившуюся ситуацию даже в МИД РФ охарактеризовали как «достойную глубокого сожаления», так как она развивается на фоне «перезагрузки» российско-американских отношений, которую объявила администрация президента США Б. Обамы.

Глава российского МИД С.Лавров отметил также, что и ранее подобные «вбросы» в духе «холодной войны» имели место в схожей политической ситуации, именно в тот момент, когда отношения СССР, России и США находились на подъеме.

«Момент, когда это было сделано, выбран с особым изяществом». Ведь, по утверждениям спецслужб США, предполагаемые шпионы работали на Службу внешней разведки РФ, а их поимка стала результатом многолетней операции ФБР и контрразведки.

Не зная броду, не суйся в воду. Борьба спецслужб

Вместе с тем нельзя преуменьшить роль разведки в обеспечении безопасности политических лидеров страны во время их заграничных поездок. Каждый зарубежный визит первого лица, каждая встреча на высшем уровне на чужой или своей территории — это бескомпромиссная борьба спецслужб.

Надо сказать, что первые лица государств, как правило, всегда хорошо понимали и понимают необходимость и важность спецслужб.

Реабилитировав ЦРУ и ФБР, Рональд Рейган восстановил их численность, расширил их права. Директор ЦРУ и личный друг президента У. Кейси входил в состав обоих и официальных и теневых кабинетов, был наделен неограниченными правами во внешнеполитической деятельности. В любое время был вхож в кабинет Р. Рейгана.

Уильям Джозеф Кейси был представителем старой американской разведшколы. Бывший некогда помощником своего тезки — знаменитого «Дикого Билла» — бригадного генерала Уильяма Джозефа Донована, шефа УСС (предшественника ЦРУ) в годы Второй мировой войны, он действовал по прежним лекалам. Имея опыт борьбы с Третьим рейхом, он и борьбу с СССР рассматривал как продолжение той войны. «Дадим прикурить коммунистам. Мы должны пустить им кровь, — говорил Кейси при встрече с элитой ЦРУ. — Сыновей офицеров начнут отсылать домой в цинковых гробах… Брать на мушку именно таких людей — это прекрасный замысел». Его трудно было назвать единомышленником Рейгана в реализации его «нового курса» в отношениях с Советским Союзом.

Не забывала свою разведку и советская сторона.

Весной 1956 года в составе передовой группы Комитета госбезопасности при СМ СССР по подготовке государственного визита Хрущева и Булганина на новеньком Ту-104 в Лондон отправился его Председатель генерал армии И.А. Серов, однако под давлением западной прессы, обвинявшей его в подавлении контрреволюционного выступления в Венгрии, он вынужден был быстро вернуться в Москву.

Начиная с 1987 года во время поездок в США в состав советской делегации Горбачевым иногда включался Председатель КГБ СССР генерал армии В.А. Крючков, бывший ранее начальником внешней разведки (Первого главного управления), который хорошо разбирался в советско-американских отношениях.

Не зная броду, не суйся в воду, гласит народная мудрость.

Естественно, что для определения первым лицом страны тактики ведения переговоров нужно было иметь представление о планах и намерениях своих оппонентов. Особый интерес, конечно, представляли базовые информационно-аналитические документы, текущие анализы и разведоценки международного положения, стратегические задачи, которые участники должны решить на встрече, планируемая тактика ведения переговоров, подготовленные для участников рекомендации, наиболее острые вопросы, сильные и слабые стороны переговорщиков и др.

Высший пилотаж для спецслужб — своевременное получение полной и достоверной информации о содержании (лучше документальной или копий) инструктивных материалов противной стороны.

Известно, что к каждой встрече Рейгану готовились объемистые справки по советской истории, политике, культуре… Но он справкам предпочитал листать иллюстрированные книги об СССР, журналы смотреть познавательные фильмы и слушать передачи BBC и National geographic.

В этом отношении были весьма интересны подготовленные президенту, например, Оценки (National Intelligence Estimate), которые готовило разведывательное сообщество США. В Архиве Национальной Безопасности университета Дж. Вашингтона в США сегодня можно ознакомиться с рассекреченной справкой: «СССР в кризисе: перспективы на следующие два года», подготовленной в ноябре 1989 года уже ко встрече Буша и Горбачева на Мальте. В ее подготовке принимали участие кроме ЦРУ — РУМО, Бюро разведки и исследований Госдепартамента, разведывательные службы всех видов Вооруженных сил США. Справка весьма подробна, объемна и, как показало время, — объективна.

Кстати говоря, именно американцы всегда имели наиболее развернутые инструкции и сценарии ведения переговоров. Были они сжаты и тезисны, там не расписывалось, какими словами обрамлять то или иное требование, как у нас. Предполагалось, что чем гибче политик, тем больше рубежей для отступления ему можно оставить.

Наши дипломаты отмечали, что наиболее отчетливо неповоротливая бюрократическая схема просматривалась во время переговоров с госсекретарем Шульцем. После Даллеса он, по словам А.А. Громыко, был самым негибким из американских госсекретарей.

* * *

Однажды в Москве команда одного из госсекретарей США забыла в машине нашей охраны толстый том подобных инструкций. Мы, естественно, вернули находку в посольство США, весь «дипсостав» которого стоял на ушах — документ-то был секретным… По моему указанию офицер Штаба, работавший с делегацией, отвез документ хозяевам на автомашине Коменданта Московского Кремля с номерами МОС 00–13 и водителем — сержантом Кремлевского полка с ГБ на васильковых погонах. Документ передали офицеру безопасности посольства, ждавшему их аж на проезжей части Садового кольца.

Но, естественно, мы не удержались от соблазна ознакомиться с интересным документом. Поэтому я не голословно говорю об американских инструкциях. Там помимо основных целей переговоров госсекретаря в советском МИДе четко определялись рубежи отступления, планы «А», «В», «С» и т. д. Советы: если не удается устоять против сильного давления по первому варианту, то переговорщики переходят ко второму, где больше возможностей для компромисса, к третьему и т. д.

Во времена стабильного советского государства нашим же участникам переговоров подробнейшим образом от «А» до «Я», буквально дословно, расписывалось, что сказать и как сказать. Дипломаты жаловались, что поля для маневра практически не оставалось. Даже член Политбюро ЦК КПСС министр иностранных дел А.А. Громыко не осмеливался изменить не только направленность утвержденного Политбюро доклада, но даже его текст и тональность: «Речь утверждена всеми членами Политбюро, и из нее ни единого слова нельзя выбросить!»

Решение крупных принципиальных проблем всегда отдавалось на рассмотрение первому лицу государства.

Так, для министра иностранных дел Э.А. Шеварднадзе перед встречей в мае 1990 года с госсекретарем США Дж. Бейкером на заседании Политбюро были утверждены подробнейшие «Директивы для переговоров», текст которых занял аж 62 листа. В их подготовке принимали участие эксперты соответствующих отделов ЦК КПСС, Министерства обороны СССР, МИД СССР, КГБ СССР и многие академические и отраслевые институты. В документе были четко определены данные о количестве боеголовок, числе подлежащего сокращению личного состава Вооруженных сил СССР, данные по химическим отравляющим веществам и другие, ниже которых при переговорах опускаться было нельзя.

С этими документами можно также познакомиться на сайте Архива Национальной Безопасности. Там, к сожалению, нет отметки о времени их поступления в руки к американцам — до начала переговоров или после.

Тегеран — Ялта — Потсдам

Если вернуться в историю, то одним из наиболее успешных с точки зрения советских спецслужб было оперативное обеспечение переговоров на Тегеранской конференции в 1943 году.

Во-первых, Сталину удалось убедить президента США Ф. Рузвельта остановиться в помещении советской миссии и там же разместить всю американскую делегацию.

Во-вторых, НКВД смогло эффективно использовать агентуру и оперативно-технические возможности (подслушку), обеспечивая И.В. Сталина самой свежей информацией о планах и намерениях американцев, их переговорах с англичанами и др.

На Ялтинской конференции техники НКВД использовали одну из первых моделей направленного микрофона, чтобы фиксировать на расстоянии 50–100 метров частные беседы Рузвельта во время его прогулок.

Когда Сара, дочь Черчилля, сделала довольно бесцеремонный комментарий о лимонах, которые подаются только к икре (по другой версии, Сара демонстративно предложила лимоны к чаю), лимонное дерево неожиданно появилось в саду на следующий день. Из бесед с сыном Берии.

Х. Фельфе и визит Аденауэра в Москву

Не менее грамотно была проведена работа уже КГБ при СМ СССР во время поездки в Москву К. Аденауэра в сентябре 1955 года. Это детально описывает в своих мемуарах советский агент Хайнц Фельфе, работавший в Пуллахе в штаб-квартире западногерманской разведки — «Организации Гелена».

(Он работал в подразделении, задачей которого было проникновение в агентурную сеть разведок «восточного блока». В 1958 году Х. Фельфе, уже в ранге правительственного советника, возглавил реферат «Контршпионаж против СССР и советских представительств в ФРГ».)

Сотрудники Гелена, перекопав все свои картотеки и досье, подготовили для канцлера ФРГ исследования, справки, оценки и другую информацию о Советском Союзе вообще и о советских руководителях в частности. Были приняты, как казалось Гелену, исчерпывающие меры для предупреждения утечки информации. Федеральный канцлер ФРГ Аденауэр 8 сентября 1955 года прибыл в аэропорт «Внуково» на двух пассажирских самолетах «Люфтганзы». Большая же часть внушительной западногерманской делегации, которая состояла из 141 человека, прибыла в Москву специальным поездом.

В целях обеспечения безопасности, прежде всего от оперативно-технического проникновения советских спецслужб, поезд стал основным рабочим местом для немецкой делегации. Эшелон хорошо охранялся, в одном из вагонов были смонтированы телексы и телефоны, в другом был оборудован защищенный от подслушивания конференц-зал и т. п.

Однако, несмотря на все старания Гелена, стремившегося любыми путями поднять авторитет своей вновь созданной службы, Комитет госбезопасности при СМ СССР, благодаря информации Фельфе, знал все о подготовке и целях поездки в Москву, планируемой тактике переговоров, слабых и сильных местах немецкой стороны.

КГБ информировало высшее руководство СССР о том, что перед поездкой в СССР Аденауэр имел долгую беседу с государственным секретарем США. Ему было рекомендовано не идти ни на какие уступки СССР.

Было известно также, что общие цели переговоров о «нормализации» отношений ФРГ — СССР Аденауэром и его американскими кураторами связывались с двумя условиями:

— освобождение Советским Союзом оставшихся там с войны военнопленных;

— получением ФРГ права на единоличное представительство в переговорах о воссоединении Германии (без ГДР).

Советская сторона знала, что никогда еще ожидания, напряженность и политический риск для западногерманских политиков не были столь велики. Аденауэра одолевали сомнения, он вовсе не был уверен в успехе. Освобождение пленных было первоочередным и главным для престижа канцлера — этого требовали от него все — от лидеров партий, до простых граждан.

Умело используя оперативную информацию, советская сторона, не теряя своих принципиальных позиций, успешно завершила непростые переговоры. Было подписано соглашение об установлении дипломатических отношений, об открытии в ФРГ советского торгового представительства и др.

К своим родным в Германию были отпущены почти 10 тысяч последних военнопленных и около 20 тысяч угнанных гражданских лиц.

Подобных примеров можно привести еще много, но, я думаю, нашим западным коллегам тоже есть чем похвалиться.

Пеньковский — Кеннеди — Карибский кризис

Так, успех президента Джона Кеннеди в 1962 году по урегулированию Карибского кризиса приписывается своевременному информированию ЦРУ американским агентом Пеньковским, которому также приписывается чудо предотвращения Третьей мировой войны. «Он выдал план действий советской стороны в ходе Карибского кризиса, сообщил в Вашингтон о неготовности СССР начать мировую войну и не только из-за большого преимущества США в количестве ядерных зарядов (5000 против 300, или 17:1). Пеньковский передал, что советские ракеты мощны, но плохо управляемы и малонадежны, а система их наведения до конца не отработана. Это развязало руки Джону Кеннеди и позволило президенту США в ультимативной форме потребовать вывода советских ракет из Кубы. Только владея подобной информацией, здравомыслящий Джон Кеннеди 22 октября осмелился на жесткие шаги — введение карантина, морскую и воздушную блокаду Кубы».

Сегодня стало известно, что много хлопот доставила американцам в октябре 1986 года полученная буквально за две недели до саммита в Рейкьявике информация о том, что якобы Генеральный секретарь ЦК КПСС намерен во время двусторонней встречи поразить президента чем-то неожиданным и необычным, сделать президенту Рейгану предложение-ловушку. Это якобы индийский сановник узнал от бывшего посла Добрынина, в то время секретаря ЦК КПСС, и передал американцам.

Задача контрразведки — сохранность собственных секретов

Хорошим источником информации в Вашингтоне всегда были члены многочисленной советской делегации, которые в свободное от работы время, как правило, активно общались с нашей посольской колонией. С кем-то они вместе учились, с кем-то работали, кому-то привезли приветы и подарки от друзей и т. п.

И сколько бы их не инструктировали о необходимости сохранения в тайне служебных секретов — шла безответственная болтовня. Понимая, что кроме официальной советской политической позиции имеются нюансы и течения в быстро меняющейся советской политике, напрямую зависящей от смены первых лиц страны, министров и руководителей департаментов и отделов, посольские, чтобы не ошибиться в текущей работе и «соответствовать», выспрашивали у приехавшего из Москвы хорошего знакомого, что там новенького в Белокаменной? Зазывали «командированного» в гости, стол получше накрывали, баньку топили и наливали полную чарку, чтобы развязался язык, авось и скажет что-нибудь. Ну хоть на ушко шепни!

И чем выше должностное лицо, тем сложнее было его удержать от излишней откровенности, тем интереснее была информация, утекающая к спецслужбам.

Вячеслав Кеворков рассказывает, что А.А. Громыко, приезжая в Америку, а он это любил, обязательно уединялся со своим протеже представителем СССР при ООН, Чрезвычайным и Полномочным послом СССР, заместителем генерального секретаря ООН по политическим делам А.Н. Шевченко, который в 1978 году стал первым высокопоставленным дипломатом такого уровня, перешедшим в стан врага и два с половиной года сотрудничавшим с ЦРУ. Громыко, и это при том, что он был одержим режимом секретности, в задушевных беседах безответственно посвящал будущего невозвращенца во все самые интимные дела, имевшие место в правительстве и Политбюро ЦК Коммунистической партии, рассказывал об экономическом положении в стране, о перспективах нефтедобычи и, в частности, о советской позиции на переговорах о разоружении. «Таким образом, ваш министр иностранных дел работал на нас, и мы честно оплачивали информацию Аркадию Шевченко, прямо здесь в Америке, а Андрею Громыко — через его жену. Платили деньги, как видите, большие, но того дело стоило».

Подразумевается, что Шевченко покупал дорогостоящие подарки (антиквариат, драгоценности, шубы), которые через жену Анюту передавались в Москве жене Громыко — Лидии Дмитриевне.

Не меньше проблем с сохранением секретов было и на встречах в Москве.

Известен факт, когда в беседе в Москве со специальным представителем президента США А. Гарриманом и послом США Колером советский лидер (Хрущев), разгоряченный беседой, выдал некоторые секреты советской внешней разведки.

«А дело заключалось в том, рассказывает А. Добрынин, что наша разведслужба имела возможность знать о содержании некоторых шифротелеграмм посла. После откровений Хрущева американская служба безопасности, надо полагать, приняла дополнительные меры защиты, ибо поток подобной информации заметно уменьшился. Так болтливость Хрущева нанесла серьезный ущерб деятельности наших разведслужб».

Любил Никита Сергеевич по дороге на работу пооткровенничать по служебным делам из автомашины по радиотелефону (особенно с Подгорным), а то и и просто «посплетничать». На первом этапе, когда связь не была достаточно защищена, все это записывалось американскими службами радиоперехвата.

Надо было учитывать, что здания советских посольства, торгпредства, консульства и жилой комплекс в Вашингтоне, жилое здание постоянного представительства ООН в Нью-Йорке, дачи в Гленкове были буквально опутаны сетью подслушивающих устройств разного типа. Микрофоны и предварительные усилители к ним монтировались в абонентских розетках в каждой комнате, куда проводилось кабельное телевидение. В другом случае для передачи информации использовались водопроводные трубы, являвшиеся одновременно с основным предназначением — системой электронной коммуникации и т. п. Обычная металлическая труба покрывалась изоляцией, затем наносился токопроводящий слой и снова на ее поверхность накладывалась изоляция. При проведении специальных проверок здания жилого комплекса посольства СССР в Вашингтоне многочисленные системы подслушивания были выявлены в большинстве из 183 квартир сотрудников советских учреждений.

Привозившиеся нами в Вашингтон бронированные стекла, закрывавшие окна в «основных апартаментах», помимо прикрытия от огнестрельного оружия защищали и от утечки информации через вибро-аккустические колебания оконных стекол и рам, от скрытого видео— и приборного телефотонаблюдения и др.

В посольстве СССР в Вашингтоне в оконных рамах было изъято более 600 подслушивающих микрофонов.

Проблема утечки секретной информации через высшие эшелоны власти

Учитывая состав советской официальной делегации и сопровождающих ее лиц, которая в большей своей части была представлена высокопоставленными и широкоинформированными секретоносителями, местные разведка и контрразведка, как правило, не упускали и не упускают возможности использовать это обстоятельство. Достигнув определенного должностного уровня, эта категория лиц чаще других забывает о бдительности, считает себя выше «мелочей», о которых ей говорят эти назойливые сотрудники КГБ.

Не является секретом, что спецслужбами разработаны эффективные методики выведывания интересующей их информации. В ходе бесед используются не только слабые стороны человеческой натуры: честолюбие и тщеславие; хвастливость и склонность к дискуссиям и спорам, но и такие положительные качества, как национальная гордость и патриотизм.

Здорово помогала противнику любовь советской элиты к спиртному и разговорам при этом по душам. Успевай только записывать. Беспечность секретоносителей, оставлявших деловые записи без контроля в номерах гостиниц, местах отдыха, позволяла разведке не только знакомиться с ними, но и проводить специальные экспертизы.

При работе с документами необходимы два принципа: политкорректность, чтобы даже попав в руки оппонентов, они не вызвали скандала, и секретность, чтобы они к ним не попали. Иногда утечка конфиденциальной информации может свести на нет все усилия дипломатов.

Во время встречи в 2008 году «большой восьмерки» на Хоккайдо в Японии в руки итальянцев попала информационная справка, подготовленная в Белом доме США, где было написано немало гадостей об итальянском премьере Сильвио Берлускони, названном «одним из самых противоречивых лидеров в истории страны, которая известна фактами государственной коррупции и порока». Этой утечки информации оказалось достаточно не только для того, чтобы породить скандал между двумя странами, но и немало поведать о методах подготовки американского президента и его свиты к серьезным международным переговорам».

Комментаторы итальянского телевидения не остались в долгу, а тут же ответили, обозвав белодомовских сотрудников «тупыми гамбургерами с мозгами из пепси-колы» и вспомнив все те благоглупости, которые когда-либо ляпал американский президент Буш, обозвали его «недоумком, которому информацию для переговоров скачивают из Интернета».

Другой пример. В ноябре 2011 года в Канберре в сточной канаве примерно в ста метрах от здания парламента местным журналистом Диланом Уэлчэм был найден 120-страничный буклет с информацией о визите президента США Барака Обамы в Австралию.

В документе под грифом «Секретно» содержалась, в частности, подробная информация о передвижениях Обамы в ходе его недавнего визита в Австралию, об обеспечении его безопасности, а также номера мобильных телефонов высокопоставленных австралийских и американских чиновников. Об этом сообщили Associated Press.

Личностная информация

В определении тактики проведения переговоров немалое место отводится сбору и анализу личностной информации на лидера, об участниках переговорных процессов, о субординации и личных взаимоотношениях в делегации и др. Важно все. От нюансов политических воззрений, особенностей характера до состояния здоровья на текущий день, с упором, конечно, на первое лицо.

Политический лидер — персонализирует в своем лице всю власть, данную ему государством, обществом. Наиболее ярко это выглядит при автократических, тоталитарных режимах, где решение главы государства, как правило, непререкаемо. Как правило, в его руках концентрируется огромное количество политической, экономической и духовной власти, сосредоточены все жизненные и социальные блага в обществе.

Таковым американцы всегда считали Советский Союз, считают Россию сейчас, да так и было у нас всегда.

Для консультаций Рейган привлекал имевших опыт работы с «Советами» бывших президентов Форда и Никсона, корифеев американской внешней политики Бжезинского и Киссинджера, вызывал в Белый дом уже известного нам изменника Аркадия Шевченко. По заданию президента директор ЦРУ Уильям Кейси, вылетал в Лондон и там буквально допрашивал советского перебежчика из КГБ Олега Гордиевского, одного из авторов книги «История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева». Вопрос один — что представляет собой Горбачев.

В здоровом теле — здоровый дух

Политическая практика прошлого, да и настоящего тесно связывает успехи или неудачи переговоров со здоровьем переговорщиков — первых лиц.

Имеется масса примеров, когда по причине собственных недугов они в самые ответственные моменты повели свои страны случайным, иногда гибельным путем, проиграв важнейшие переговоры.

Если в феврале 1945 года в Ялте, зная, что Рузвельт страдает высоким артериальным давлением и уже находится в смертельной опасности, целиком завися от состояния сердечно-сосудистой системы и лекарств, Сталин использовал напористую наступательную тактику и добился определенных успехов, то в июле 1945 года в Потсдаме он же, ослабленный инфарктом миокарда, задыхающийся и экономящий движения, испытал на себе грубое давление Г. Трумэна. Опытный политик, он с честью выдержал наскоки более молодого (на четыре с половиной года) и энергичного американца. И судьба Восточной Европы оставалась неизменной еще сорок лет.

Дин Раск, бывший госсекретарем двух президентов — Дж. Кеннеди и Л. Джонсона, тщательно изучал поведение великих мира сего во время встреч на высшем уровне, в которых он принимал участие. Он заметил, что видел много больных лидеров, взявших на себя, несмотря на это, тяжелую ответственность: «Некоторые решения были бы другими, если бы люди, их принявшие, были в добром здравии».

Многие историки, например, сваливают англо-франко-американские неудачи периода Суэцкого кризиса 1953 года и последовавшего за ним арабо-израильского противостояния на здоровье британского премьер-министра Э. Идена и президента Эйзенхауэра.

В 1953 году во время операции на желчном пузыре неосторожный хирург повредил Идену желчный проток. Он стал часто болеть и при нагрузках испытывал сильную боль, в связи с чем был вынужден постоянно принимать нарко-анальгетики и стимуляторы, в частности бензедрин, который принадлежит к семье амфетаминов, взаимодействие и побочные эффекты этих разнообразных лекарств тогда еще не были хорошо известны. Иден постоянно находился то в состоянии возбуждения, то в депрессии. Страдал бессонницей, быстро уставал и даже терял сознание. Чтобы привести себя в рабочее состояние, он после захвата Насером Суэцкого канала увеличивал дозы обоих лекарств.

Один из офицеров британской разведки, отмечая его неадекватное поведение, поведал своему американскому коллеге: «Ребята на Даунинг-стрит говорят мне, что наш старик не в себе и весь на нервах». Трудно было в таком состоянии сопротивляться сокрушающей энергии Н. Хрущева, грозившего миру атомной дубиной.

Подвело здоровье и Д. Эйзенхауэра. Он в 1955 году перенес сердечный приступ, а затем в июне 1956 года — воспаление подвздошной кишки (илеит), которое требовало хирургического вмешательства. Таким образом, во время надвигающейся конфронтации два главных действующих лица по обе стороны Атлантики были нездоровы.

Тяжело был болен и главный консультант президента по международным делам Дж. Фостер Даллес. У него был рак желудка, значительная часть которого была удалена.

Ярким примером влияния состояния здоровья на внешнюю и внутреннюю политику страны являются послевоенные годы Уинстона Черчилля. В 1945 году он проиграл выборы и ушел в оппозицию. Вел малоподвижный образ жизни, много пил, и это привело к проблемам с лишним весом и болезням сердца. В августе 1949-го он перенес первый микроинсульт. Во время напряженной политической кампании в январе следующего года пожаловался своему врачу на слабость и «туман в глазах». Врач поставил диагноз «спазм сосудов мозга». Но Черчилль все равно опять баллотировался на должность премьера. И в 1951-м таки победил: он опять въехал в здание на Даунинг-стрит, 10 — резиденцию премьер-министра в Лондоне. Премьеру уже было 77 лет.

В середине 1950-х он почти полностью оглох, имел сердечную недостаточность, экзему. Часто жаловался на боль и слабость. Врачи назначили ему то же, что и Энтони Идену — стимулятор бензедрин Тайком, чтобы поднять настроение, премьер-министр принимал кокаин, без рецепта и без наблюдения своего личного врача. Этот наркотик признали опасным и нелегальным только в 1960-х, поэтому глава правительства мог употреблять препарат в любых дозах. Однако препараты почти не действовали, потому что сэр Уинстон имел привычку запивать их пивом или абсентом. Кокаин и бензедрин вызвали привыкание, поэтому премьер запивал каждый раз дозы все большим количеством алкоголя. Это длилось несколько лет, до самой смерти Черчилля в 1965 году.

Кроме уже упоминавшихся Ф. Рузвельта, Д. Эйзенхауэра и Дж. Кеннеди были определенные проблемы со здоровьем, мешавшие исполнению их обязанностей, и у других президентов США.

Близкий друг и личный юрист Л. Джонсона рассказывал, что после двух сердечных приступов президент жил в постоянном страхе. Инстинктивно избегал дел, требующих длительного и сложного раздумья, дел, чреватых серьезными и непредвиденными обстоятельствами и последствиями; он стремился оттянуть их рассмотрение и принятие решений по ним; в то же время охотно занимался более «приятными», не требующими полного напряжения его умственных и физических сил. Даже в беседах со своим окружением он старался избегать острых углов. Весь срок своего президентства он вынашивал желание организовать встречу на высшем уровне с лидером СССР, но ему это так и не удалось, так как требовало больших усилий.

Не лучше было положение дел и в царской России и СССР. Слабовольный российский император понюхивал кокаин.

Трагикомичны последние дни Л.И. Брежнева.

Не дал Бог завершить начатое и Юрию Владимировичу Андропову.

Ну и самый наглядный пример последнего времени — страдающий алкоголизмом, с болезнью коронарных сосудов первый российский президент Б.Н. Ельцин, передоверивший руководство страной своему коррумпированному окружению. Чтобы скрыть от народа недееспособного всенародно избранного президента, в Барвихе были построены даже декорации кремлевского кабинета, откуда этому же народу показывали неустанно «работающего с документами» руководителя государства, что превратилось буквально в анекдот. Пресс-служба Ельцина распространяла для СМИ фотографии президента, сделанные за два-три года до конкретного события.

В итоге кремлевские чиновники в этой коспиративной борьбе проиграли. Им все же пришлось отказаться от тайн «мадридского двора», и шунтирование президентской аорты освещалось в новостях весьма подробно. Но пойти на это окружение тогдашнего главы государства было вынуждено вопреки своим желаниям, потому что не в силах было контролировать содержание новостных выпусков своих недоброжелателей.

Поэтому своевременная, достоверная и полная информация о здоровье главного участника переговоров — также одна из главных задач разведки.

Формы и методы ее получения различны и даже анекдотичны.

В марте 1994 года бывший шеф французской спецслужбы де Маренш публично подтвердил информацию, которую 9-е Управление КГБ, по рассказам бывшего заместителя его начальника генерала В.П. Самодурова В. Кеворкову, получило еще раньше. Французы, желая знать, сколько времени отпущено советскому руководителю, чтобы правильно построить с ним отношения на ближайший период, брали для анализа исходные материалы, сделав специальный канализационный отвод от унитаза его апартаментов. Кстати, их медицинские прогнозы не оправдались.

Об охоте за калом Мао Цзедуна рассказывает в своих книгах И. Атаманенко.

Задачу прятать кал и мочу Горбачева от спецслужб противника 9-е Управление не получало, но мы предпочитали, чтобы он за рубежом жил на территории советских представительств.

В Центральном разведывательном управлении США с 1972 года существует специальное подразделение, занимающееся сбором информации о состоянии здоровья мировых лидеров. В нем служат врачи, антропологи, социологи. Об этом поведал в своих воспоминаниях, опубликованных в Нью-Йорке, первый начальник «отдела медицинского шпионажа» доктор Джеральд Пост, образовавший «Центр по изучению личности и политического поведения». Более 35 лет он собирает уникальные досье на иностранных лидеров. При этом он подчеркивает, что главы государств обычно тщательно скрывают свои проблемы со здоровьем, дабы не выказать признаков слабости. Поэтому, когда лидеры собираются на таких мероприятиях, как заседание Генеральной Ассамблеи ООН, различные саммиты, разведка внимательно изучает внешний вид президентов и премьеров, стараясь составить представление об их самочувствии.

Исследователь Университета Брауна в г. Провиденс (штат Род Ай-лэнд) Роуз Макдермотт, посвятившая множество работ медицинскому шпионажу, отмечает: достоверная информация о состоянии здоровья хворающего лидера дает неоспоримое преимущество правительствам других стран: «Болезнь главы государства может пошатнуть стабильность власти — особенно в авторитарных и тоталитарных режимах».

* * *

Сотруднику охраны также ничто человеческое не чуждо. Учитывая важность решаемых задач и интенсивность нагрузок определенного внимания требует состояние его здоровья и разумная организация труда в загранкомандировках, о чем почему-то никто не говорит. Надо сказать, что дальние путешествия с запада на восток, так же как и в обратном направлении, не проходят мимо и вызывают серьезную перестройку в организме любого человека. Особенно отражаются на самочувствии сотрудника перелеты через четыре и более часовых поясов. Периоды работоспособности, как правило, не совпадают с новым распорядком дня.

А если утром возвращаешься из многочасового полета с запада на восток, а вечером летишь с востока на запад?

Все это провоцирует плохой ночной сон, хотя трудно определить, что в таком случае для сотрудника ночь, а когда день? Усталость, сонливость и общее недомогание днем, головная боль, головокружения, шум в ушах и т. п. При том, что при постоянном сокращении числа включаемых в группы охраны сотрудников никто не давал времени на акклиматизацию и не освобождал от обязанностей.

Трудней всего было работать с министром иностранных дел. В одну из командировок с Шеварднадзе мы успели за неделю посетить США, Кубу, Аргентину, Бразилию, Уругвай и снова Кубу, пробыв в полете около 70 часов и за неделю набрав почти месячную санитарную норму для пилотов.

Вообще оценка труда сотрудника охраны требует серьезного изучения. Что понимать под кратковременной или длительной командировкой и т. п.? А если ты по 150–200 дней в году находишься в кратковременных командировках в местах со сложной экологией, политической ситуаций или в районах боевых действий? А у сотрудника охраны, как правило, нет времени получать в войсках или посольствах необходимые справки. Это почему-то никогда не учитывалось и, видимо, не учитывается и сегодня.

Это не в плане жалобы, а как информация к размышлению для кадровиков.

Политико-психологический портрет лидера

Вся эта информация в совокупности собиралась, классифицировалась, анализировалась специалистами, и в результате рождался политико-психологический портрет лидера.

Если оставить в стороне прагматические рекомендации Сунь Цзы, «Государя» Макиавелли, Талейрана и других великих политологов давних времен, то одним из первых в истории по заказу американской разведки (Управления Стратегических служб — УСС) в 1943 году ведущим экспертом по психологии личности профессором Гарвардского университета доктором Генри Мюрреем был сделан психологический портрет Гитлера, который оказался удивительно точен. Гитлер погружался в бездну безумия. Вероятнее всего, считал Мюррей, Гитлер затворится в своем бункере и постарается эффектно покончить с собой. Что и случилось весной 1945 года.

В начале 70-х прошлого века заказы Центрального разведывательного управления США на «психологический портрет», или, как говорят американцы, на «профиль», стали системой. Эксперты составили и составляют досье на всех, вызывавших ее интерес, лидеров и государственных деятелей: Садата, Кастро, Каддафи, Хомейни, Хусейна, Арафата, Ким Ир Сена и др. Все как на ладони: прошлое, должностные и личные отношения, семья, близкие, социальные корни, профессиональные навыки, характер. На что реагируют позитивно, что вызывает неприятие. Личная жизнь, альковные тайны, скандалы, порочащие связи…

Если говорить о психологических характеристиках лидеров государств, то весьма эффективные результаты давала созданная Ю.В. Андроповым группа «Портрет».

Она состояла из ведущих советских ученых — медиков, психологов и психиатров, социологов, этнографов и других специалистов. При необходимости для работы в группе привлекались даже экстрасенсы и графологи. Составляемые ими «портреты» были удивительно точны. Как-то, читая социально-психологический портрет Амина, составленный лет за 10 до трагических событий в Афганистане, я удивился нашим непродуманным действиям в общении с ним. Видимо, этот документ не был известен руководителям, принимавшим решения, или опять верх взяло присущее нам верхоглядство и самомнение.

Хотя, надо сказать, что в то время, как правило, в высшем управленческом звене СССР работали умные люди. «Защиту от дурака» обеспечивала грамотная кадровая политика.

Но с середины 1980-х, с момента прихода Горбачева и его команды, на первое место стали выходить не интеллектуальные возможности и опыт специалистов, а преданность, принадлежность к клану, умение льстить «хозяину». И вся эта кропотливая подготовительная работа по выращиванию и отбору высококлассных экспертов перестала быть востребованной.

Утверждаю не голословно. Я лично видел многие «портреты» последних лет. Для иллюстрации данного тезиса хотел было дать их в приложении к своей книге, но передумал, жалко обижать людей, на которых они составлялись.

Вместе с тем западные политики с подачи спецслужб виртуозно пользовались слабостями последнего советского лидера (да и не только). Они восхищались его идеями, соглашались с обоснованностью подходов, но добивались, чтобы первым на уступки шел он.

Играя на его слабостях, хороший психолог (как вы помните — бывший директор ЦРУ) Дж. Буш-старший откровенно подыгрывал ему: «Господин Президент, я обращаюсь к Вам, как к уважаемому другу, как к равному, как к важному партнеру и участнику событий, роль которого весьма важна» (выдержка из стенограммы беседы с Горбачевым в Хельсинки 9 сентября 1990 года).

Эта тактика себя оправдала. Джордж Буш-старший в своих мемуарах пишет, что основная тактика его поведения с Горбачевым заключалась в налаживании личных, якобы доверительных, отношений (тактика личного шарма). Они должны были скрывать жесткую бескомпромиссную позицию США в обеспечении своих национальных интересов, и эту задачу они, признаем, решили…

Похвали дурака — он и лоб себе расшибет. И Горбачев был уже готов! Готов проглотить «…новый мировой порядок…» Буша, клянется американскому президенту в верности «…у Вас не должно быть сомнения», подобострастно поддакивает ему, обзывая С. Хуссейна «параноиком», готов выполнить задание — «…прощупать его (Хуссейна)…» и т. п.

Где же та Великая Держава, где же тот лидер, перед которым вставал даже сам Уинстон Черчилль? Увы и ах!

В не так давно опубликованном дневнике Р. Рейган писал: «Я сказал, что не могу вернуться домой без внятного объяснения, почему они (Советы) передумали закупать у нас 6 миллионов тонн зерна». Тут-то и сыграть бы на его интересах, поставить условия, поторговаться, но «… дальше началось шоу…». Рейган упрямо вел свою линию: «Я говорил, что не откажусь от СОИ ни за какие сокращения вооружений. Он изображал веселье и общительность, я изображал безумие — сработало. Все наши думают, что я вел себя правильно».

Капля камень точит. Выяснили, что Михаил Сергеевич расслабляется, если в комнате растоплен камин. Впоследствии, обратим внимание, горящий камин всегда оказывался в нужное время и в нужном месте во время большинства встреч Горбачева с президентами США.

Не забывали и его команду. Госсекретарь Шульц, углядев, что новый советский министр иностранных дел — лицо кавказской национальности — по восточному неравнодушен к лести и знакам личного уважения, во время одного из ланчей дал знак своим помощникам включить музыку и неожиданно запел известный американский шлягер «Georgia on My Mind», что можно перевести как «Грузия в моих мечтах». Команда высокопоставленных дипломатов нестройно подпевала ему. Э. Шеварднадзе и присутствовавшая там его жена Нанули Ражденовна расчувствовались, были страшно довольны и благодарны. Еще одна монетка в копилку личных отношений, которые крепли от встречи к встрече. Ну а результат всем известен.

Модные сегодня президентские «встречи без галстуков, без пиджаков» также несут серьезную психологическую нагрузку. Политики как бы говорят друг другу: «Я открыт и ничего не утаиваю». Президенты, а особенно кандидаты в президенты США, уже давно практикуют снятие пиджаков или закатывание рукавов рубашек на митингах, на глазах «простого народа», демонстрируя таким образом свою открытость и демократизм.

Надо сказать, что использование последних открытий в психологии, нейробиологии, медицине, социологии, теории передачи информации и антропологии позволяет грамотно организовать наблюдение, распознавать и расшифровывать элементы невербального поведения людей. Особое внимание придается контролю за выражением лица, жестами и физическими движениями (кинесика), положением тела (проксемика), прикосновениями (хептика), и даже одежда помогает понять, что люди думают, как они намереваются поступить и насколько их слова соответствуют истине).

Важна каждая мелочь. Каждое слово, каждое движение должно быть зафиксировано и впоследствии должным образом использовано для выработки соответствующих методик воздействия.

В этих целях в состав делегаций и обслуживающего персонала включались и включаются высококвалифицированные специалисты, ведется аудио— и видеозапись процесса переговоров, тщательный анализ которых позволяет добиться необходимых результатов. Известный американский специалист в области психологии (бывший наш соотечественник) профессор Владимир Лефевр, например, впоследствии признавался, что его привлекали для подготовки психологической стороны встречи Рейгана и Горбачева в Рейкьявике в октябре 1986 года.

Помимо анализа в режиме текущего времени используется сравнение вновь полученных материалов с банком данных, который годами накапливается спецслужбами. Это фото, кино-, видео— и аудиозаписи переговоров, результаты проведения оперативно-технических мероприятий в местах пребывания делегатов, в автотранспорте, записи телефонных переговоров с домом, самые различные рукописные материалы, от серьезных документов до черновых набросков на салфетках в ресторане, и т. п.

Максимум личностной и другой информации получается в периоды обострения переговорного процесса, которое иногда специально провоцируется. Отступление переговорщика от базового поведения, т. е. поведения в состоянии покоя и уверенности в своих силах, позволяет спецслужбам выявлять психотравмирующие моменты, стрессы, а определив их характер и причину, например, выяснив, чего больше всего боится первое лицо: срыва переговоров, невозможности добиться запланированных результатов, нанесения ущерба его имиджу, реакции мировой общественности и т. п. — можно достаточно эффективно скорректировать свое поведение в переговорном процессе. Это при грамотном подходе.

Во времена Ельцина заговорили о защите президента от негативного энергетического влияния экстрасенсов, о необходимости каждое серьезное политическое мероприятие, визиты и даже передвижения по трассам в Москве и Подмосковье выверять с астрологическими прогнозами и т. п. Основным идеологом этого очередного «нового мышления» был первый заместитель начальника Службы безопасности президента генерал-майор Г.Г. Рогозин. Бывший научный сотрудник уже упоминавшегося мной НИИ «Прогноз» КГБ СССР.

Информирован — значит вооружен

А вот грамотные естественно-научные подходы действительно могут дать положительный эффект. И в те, теперь уже далекие, времена, серьезные научные разработки, прикладные рекомендации в области психологии и социологии позволяли даже рядовым сотрудникам КГБ СССР успешно использовать их, например, для того, чтобы помочь агенту «разговорить» интересующего его человека.

Мне самому в ходе ведения дел оперативного учета приходилось использовать вопросник Массачусетского технологического института для подготовки объективных характеристик на агентуру. Прогнав под благовидным предлогом по 500–600 вопросам агента и объект разработки, я получал потрясающие результаты. Удавалось не только разрабатывать эффективную тактику оперативной разработки, но и определять уровень правдивости того и другого. Особенно это наглядно в ходе внутрикамерной разработки. Для выполнения задания подбирался агент, психологическая характеристика которого, в сочетании с соответствующими данными объекта интереса, позволяла максимально эффективно решить эту непростую задачу. Даже при условии, что практически каждый заключенный из книг и кинофильмов знал, что органы госбезопасности могут воспользоваться этим методом, вернувшись после долгого одиночества в родную камеру — он изливал душу первому же собеседнику. Слаб, увы, человек!

С использованием материалов спецслужб разрабатывалась для переговорщиков и наступательная тактика.

В разговоре с О. Гриневским будущий посол США в СССР Джек Мэтлок, например, рассказывал, что перед встречами с Горбачевым в Белом доме проводились ролевые игры, где участвовал он, эксперт Совета национальной безопасности США и знаток СССР. Для большей наглядности он, изображая советского лидера, его стиль и манеру вести дискуссию, говорил по-русски, а переводчик переводил его Рейгану. Для американского президента, бывшего актера, подобная театрализованная репетиция была намного понятнее самых подробных советов и рекомендаций. Участники старались предугадать любую советскую аргументацию и подготовить сокрушающие ее контрдоводы.

Операция «Утомленная» команда

В большой политике, как и в большом спорте или в конкурентной бизнес-борьбе, для того чтобы получить желаемый результат, важно к решающей игре иметь «утомленную» команду противника и, таким образом, предрешить результат матча. Имеется отработанный арсенал средств. Составить, например, такие графики встреч, когда одна команда изначально ставится в более выгодное положение, до отвлечения сил команды противника для разбора жалоб, ответов на абсурдные обвинения и т. п.

Аналитики Дж. Кеннеди сообщали, например, что Хрущев активно использует свою физическую выносливость, порой сознательно затягивает переговоры на важных межгосударственных встречах, чтобы утомить своих собеседников и тем самым добиться нужных результатов.

Американцы для вывода советской команды из строя чаще всего использовали проблему с правами человека в СССР. С полоборота заводились, теряя основную мысль, и Хрущев, и Горбачев.

В Женеве, Рейкьявике, Вашингтоне и Москве обе стороны старались использовать тот факт, что Рейган был на двадцать лет старше своего оппонента, тем более перенес несколько серьезных операций. На первой встрече в Женеве Рейгану было 74, а на последней, в Москве, — 77. Джордж Буш-старший был старше на 7 лет.

Правда, Горбачеву это ничуть не помогло: все переговоры с Рейганом он проиграл вчистую.

* * *

И немного о возрасте правителей СССР и США.

СССР:

Брежнев Л.И. — 58–76 лет; Андропов Ю.В. — 68–70; Черненко К.У. — 71–74; Устинов Д.Ф. — министр обороны — 68–76;

Громыко А.А. — министр иностранных дел, Председатель Президиума Верховного Совета СССР — 48, 76–79.

США:

Франклин Делано Рузвельт — 42, 48, 62–63; Дуайт Эйзенхауэр — 63–68; Рональд Рейган — 69, 74–78.

Днями в Италии к власти пришел президент Джорджо Наполитано, которому на момент принятия присяги исполнилось всего-то 87 лет?

* * *

Это если говорить о стратегии и тонкостях межличностных отношений.

Для охраны же все было несколько проще и прозаичнее. Необходимы были подробные карты городов, с особенностями дорожного движения, места расположения медицинских учреждений, схемы и планы объектов посещения и их окружения и др.

Надо отдать должное. В штабной культуре педантичные американцы всегда были на высоте. Во время подготовки визитов в СССР Р. Рейгана и Дж. Буша я с завистью смотрел на находившиеся в руках у американцев подробнейшие планы и схемы предполагаемых для посещения объектов — Кремля, Свято-Данилова монастыря и др. Мы же при беседах с коллегами совершенствовали наши чертежные навыки на чистых листах. Сейчас уже не вспомню, по какой причине. Вероятнее всего: «Как же можно рисовать точную схему Кремля! Секрет!»

* * *

Любое охранное мероприятие — это плод коллективного творчества очень многих людей, министерств, ведомств, местных органов и подразделений центрального аппарата КГБ.

Я уже упоминал, что формально ответственность за жизнь и здоровье охраняемого лица 9-е Управление КГБ прежде всего несло на своих объектах охраны: Кремль, государственные дачи в Подмосковье, Крыму, на Кавказе и на Валдае и др.

На территории СССР за подготовку и проведение мероприятий по обеспечению безопасности охраняемых государством лиц ответственность несли руководители соответствующих органов государственной безопасности: Председатели республиканских, краевых и областных управлений Комитета госбезопасности. Например, на объектах посещения в Москве и Московской области эта ответственность делилась между охраной и Управлением КГБ СССР по г. Москве и Московской области, где существовала специализированная 9-я служба.

Взаимодействие с местными органами КГБ СССР упрощали Приказы председателя КГБ, четко определявшие права и обязанности участников, зоны ответственности.

Охрана и разведка

Сложнее было за рубежом, хотя по международной практике принимающая сторона гарантировала безопасность гостей, стопроцентную надежность своей охраны.

Но, как вы понимаете, по большинству параметров нельзя сравнивать опыт и возможности, например, многотысячной Секретной службы Министерства финансов США (1974 год — 1,4 тыс. человек; 1987 — 4,1 тыс.; 2009 — 6,7 тыс. человек и 1,4 млрд долларов бюджет) и правительственной охраны слаборазвитой африканской или азиатской страны, хотя в последней реальных угроз было зачастую значительно больше.

Здесь нам приходилось опираться на помощь и оперативную поддержку наших коллег «из леса» (так сотрудники КГБ между собой называли сотрудников внешней разведки, штаб-квартира которой расположена за Московской кольцевой дорогой, в лесном массиве).

Участвовали, конечно, и спецназ — группа «А» 7-го Управление (последние годы), связисты — УПС КГБ и другие управления, шифровальщики, технические специалисты различного профиля и др.

Но прежде всего это, конечно, внешняя разведка — Первое главное Управление КГБ СССР.

Кстати, и окончательно идея переложить свои воспоминания об обеспечении безопасности первых лиц советского государства на бумагу созрела у меня после прочтения книги «Лихолетье» Н.С. Леонова.

Генерал-лейтенант Леонов Николай Сергеевич родился 22 августа 1928 г. в с. Алмазово Горловского района Рязанской области. Образование высшее, закончил МГИМО. В органах КГБ с 1958 г. За 30-летний срок службы во внешней разведке прошел путь от мл. лейтенанта до генерал-лейтенанта, заместителя начальника ПГУ КГБ СССР, начальника аналитического управления КГБ СССР. Профессор кафедры дипломатии МГИМО. Специалист по Латинской Америке. Личный друг Фиделя и Рауля Кастро. Автор многих книг.

Николай Сергеевич Леонов — коммунист, патриот, государственник. Человек очень мужественный и лично мне симпатичный.

«…В последние годы, — пишет он, — управление охраны настолько разрослось, настолько стало всевластным и получило огромные полномочия, что во многом разведке приходилось заниматься не собственно разведкой, а тем, чтобы информационно обеспечивать зарубежные визиты. С каждым разом наше участие в подобных мероприятиях (обеспечение встреч на высшем уровне или поездок высоких должностных лиц за рубеж) приобретало все более «охранный» порядок».

Если отбросить в сторону слово «разрослось» (не было огромного штатного роста!), то не согласиться со всем последующим мне, непосредственно имевшему отношение, в частности, и к информационному обеспечению охранных мероприятий по защите «верхушки» нашего государства, трудно.

Уже по цитате из книги Н.С. Леонова видно, что не все и не всегда было гладко в отношениях правительственной охраны с внешней разведкой — Первым главным управлением КГБ СССР.

Наши вопросы внешней разведкой воспринимались иногда как неприятная (читай — ненужная) обуза.

Как мы знаем, подготовка любой заграничной поездки начинается с изучения оперативной обстановки в стране выезда. В соответствии с Приказами КГБ СССР, отвечая на запрос охраны, разведка готовила и направляла в наш штаб необходимые информационные материалы.

До определенного момента разведка инициативно решала, что может быть интересно охране. И к нам в Кремль направлялся очередной совершенно секретный толстенный гроссбух.

Если готовилась поездка в Китай, то в нем была гора материалов о внешней политике КНР; о том, что дало стране создание на территории Китая свободных экономических зон типа Гонконга; о перспективах взаимоотношений КНР, Пакистана и Индии и тому подобная информация. Даже цитировались сентенции Конфуция, Сунь-цзы и др. Это, естественно, наверное, интересно политикам, экономистам, сопровождающим первое лицо партийным работникам и даже представителям творческой интеллигенции, входящим в т. н. «группу поддержки».

Но для организаторов охраны гораздо важнее была полная и достоверная информация о структуре правоохранительных органов, их функциональности и соподчиненности. Правовое положение сотрудников советской охраны на территории КНР, особенно в отношении использования огнестрельного оружия. Просто необходимой была бы подробная информация о наличии в стране каких-либо экстремистских и террористических организаций с антисоветской направленностью. Об имевших место в прошлом террористических актах в отношении политических деятелей, придерживавшихся, напротив, советской ориентации. О тактике террористов. Словесные портреты, особые приметы террористов, находящихся в розыске, и многое другое, без чего невозможно планировать любые охранные действия.

Ну и, конечно, такие «мелочи», как, например, система организации дорожного движения (правосторонняя или левосторонняя), правила дорожного движения и их отличия от европейских (читай — советских), санитарно-эпидемиологическая обстановка в местах пребывания советской делегации и т. п.

Но судя по рассылке, мы обычно получали один из экземпляров подготовленного разведкой типового документа, направленного одновременно и в ЦК, и в МИД, и в другие ведомства.

Еще более схоластичными были материалы Министерства иностранных дел. Это отмечает в своих мемуарах даже вышеупомянутый А. Черняев.

Такую же информацию мы получили из «леса» и при подготовке в конце ноября 1986 года официального визита М.С. Горбачева с супругой в Индию. Чрезвычайно интересную опять-таки для специалистов-международников и познавательную для туристов, но только не для нас!

Понятно, что перед разведкой прежде всего стояли военно-стратегические задачи: знать перспективные планы США и НАТО, не пропустить подготовки противника к нанесению ракетно-ядерного удара, обеспечить наш ВПК разведывательной научно-технической информацией, которая не позволила бы противнику совершить прорыв в разработке новых видов вооружения и т. п. Я думаю, что по этим вопросам можно было моментально получить текущую и исчерпывающую информацию.

Мы же задавали вопросы, которые не входили в число «первостепенных», и не всегда могли вовремя получить удовлетворяющие нас ответы на них.

Может показаться невозможным, но один из высокопоставленных руководителей нашей резидентуры в США на полном серьезе доказывал мне, что американского президента охраняет ФБР. Для него была откровением информация о том, что обеспечением президентов США, членов их семей, экс-президентов занимается Секретная служба Министерства финансов Соединенных Штатов Америки.

Позднее я обнаружил в мемуарах Н.С. Хрущева рассказ об огромной работе, которую вынуждены были осуществить разведка и МИД при подготовке его визита в США. Им потребовался не один день для того, чтобы ответить ему на вопросы: «Что такое Кэмп-Дэвид? Не будет ли унижением для первого лица СССР встреча с президентом США именно в Кэмп-Дэвиде?» Наконец, разведчики и эксперты-международники сообщили нашему партийному лидеру, что прием на личной даче президента США является не унижением, а признаком особого уважения и доверия к гостю.

Нас же интересовала, по определению одного из пэгэушников, «мелочовка».

Например, информация, опираясь на которую сотрудник личной охраны, работающий в толпе, как правило, малоизвестной ему страны, смог бы быстро выявить по внешнему виду (национальному костюму, поведению) и взять под контроль наиболее опасные для нас категории лиц. В Индии это афганцы, сикхи, тамилы и др.

Интересы охраны всегда были сугубо прикладными, практическими, а никак не претендовали на наукообразную академичность. Необходимо было учитывать даже такие, казалось бы, мелочи, как значение жестов, поз, русских слов, так как не все они имеют универсальное значение.

Незнание или неправильное понимание значения жестов, свойственных другим нациям и культурам, может нанести существенный вред взаимоотношениям не только между людьми, но даже и между странами.

В Европе показывание языка собеседнику — оскорбление, а житель Тибета таким образом сообщает окружающим, что у него нет дурных намерений. Оскорбительными во многих культурах считаются привычные для нас: знак солидарности — поднятый вверх кулак (Пакистан), положительная оценка чьих-то действий — поднятый вверх большой палец (Иран). Большого труда стоило сотруднику охраны, отвечающему за работу с прессой, отказаться во время командировки в Китай от привычного жеста — поднятого вверх указательного пальца — таким образом он собирал вокруг себя журналистов, готовясь к переходу на другое место съемок. Хорошо, что мы вовремя узнали, что для китайцев поднятый вверх указательный палец или согнутая в локте рука являются страшным оскорблением.

Привычное для нас движение головы — кивание вниз-вверх, обозначающее «да», согласие со сказанным, имеет совершенно противоположный смысл, например, у болгар и на Ближнем Востоке.

Иногда привычный для лидера страны жест во время выступления перед большими национальными аудиториями может не только повредить его личному авторитету, обидев слушателей, а то и спровоцировать международный конфликт.

Однажды американский президент Р. Никсон, сам того не подозревая, серьезно обидел бразильцев. Выступая во время визита в эту страну с речью перед большой местной аудиторией, он по привычке вскинул вверх руку с соединенными кольцом большим и указательным пальцами. «Все хорошо, все в порядке! О-кей!» — имел в виду президент. Но для местных жителей американский жест одобрения обозначал грубое сексуальное оскорбление. Так же он был бы понят в Испании, Греции и во всей Южной Америке.

Известно, что совершенно противоположный смысл имеют отдельные одинаковые по звучанию слова в разных языках. Русское слово «позор» в Чехословакии означает призыв — «внимание!» Некоторые привычные для нас русские слова за рубежом воспринимаются как грубые ругательства. Охрана должна знать это и избегать их использования в присутствии иностранцев.

Различную ценность имеют в разных странах, например, продукты питания. Во время подготовки визита М.С. Горбачева на Кубу мы через Управление делами ЦК, которое ведало обеспечением делегации подарками, приготовили для наших коллег из Министерства внутренних дел сувениры — шикарная бутылка «Посольской» водки и банка красной икры, красиво упакованные в подарочную бумагу с ярким русским орнаментом. Передавая подарки, мы искренне удивлялись тому равнодушию, с каким кубинцы принимали ценные, по нашему мнению, дары. Однако, побывав в магазинах Гаваны, мы с ужасом увидели в магазинах такие же бутылки водки, стоившие вполне приемлемо, а позднее узнали, что кубинцы совершенно равнодушны к любой икре.

В то же время мы узнали об их любви к обыкновенным нашим яблокам. Придя в гости к работавшему со мной в качестве переводчика капитану Эрнесто, мы, кроме прочего, захватили с собой (на закуску) огромные яблоки, которые выдали нам на десерт стюардессы в самолете 235-го авиаотряда, и угостили ими детей хозяина. К нашему удивлению жена Эрнесто разрезала яблоки на маленькие квадратики, наколола их на тонкие деревянные палочки, и дети долго лизали и сосали их, как мороженое. Оказалось, что яблоко такой же экзотический и желанный подарок для кубинских детей, как в то далекое время для наших — бананы. Представьте себе, сколько можно было купить яблок на деньги, потраченные соответствующим отделом ЦК на приобретение и упаковку наших «ценных» сувениров.

Владимир Николаевич Шевченко и его последователи, наверное, учитывают это при поездках на Кубу российских лидеров.

Подобных примеров я могу привести множество. Но я думаю, что и так ясно — на уровне работы правительственной охраны, особенно во время зарубежных визитов охраняемых лиц, мелочей не бывает.

Предвижу вопрос: как же вы тогда работали? Замечу — неплохо.

Работа советской правительственной охраны оценивалась на высочайшем уровне не только руководством страны, но и нашими зарубежными партнерами, в частности американцами, возглавлявшим Секретную службу Дж. Симпсоном.

На первом этапе (в мое время) вопросы взаимодействия с внешней разведкой успешно решались за счет личных контактов и авторитета заместителя Начальника Управления Героя Советского Союза генерал-майора М.С. Докучаева, который с 1951 по 1975 год работал в Главном управлении спецслужбы при ЦК ВКП(б) и ПГУ КГБ, уйдя в охрану с должности начальника отдела внешней контрразведки (впоследствии — Управления «К» ПГУ).

Генерал-майор Михаил Степанович Докучаев родился 2 июня 1925 г. в селе Никольское Енотаевского района Астраханской области.

В 1942 г. призван в Красную Армию и сразу — на фронт, прошел с боями от Сталинграда до Эльбы. Войну закончил старшим сержантом.

За успешное выполнение заданий командования в боях под Лодзью получил звание Героя Советского Союза.

После окончания в 1951 г. Военного института иностранных языков работал в Главном управлении спецслужбы при ЦК ВКП(б), затем в МВД СССР и КГБ СССР. В 1956–1959 гг. — слушатель Военно-дипломатической академии Генштаба Советской Армии. С 1959 г. — во внешней разведке КГБ СССР. В 1960–1971 гг. — на дипломатической работе. В 1972–1975 гг. возглавляет отдел внешней контрразведки Первого главного управления КГБ СССР. С июля 1975 по май 1989 г. — заместитель начальника 9-го Управления КГБ СССР. В 1986 г. удостоен Государственной премии СССР.

М.С. Докучаев активно участвовал в работе Клуба ветеранов госбезопасности (г. Москва). Умер в 2003 г.

Однако все же большую часть информации, которая активно использовалась для практической подготовки сотрудников охраны к зарубежным поездкам, мы получали вовсе не из секретных ориентировок ПГУ КГБ СССР, а из «открытых источников». По крохам добывали ее чтением архивных отчетов о предыдущих поездках, всевозможных трудов по истории и этнографии. Приходилось изучать все, что было написано о той или иной стране, например об Индии, чуть ли не со времен нашего знаменитого тверяка — купца-путешественника Афанасия Никитина. (Сегодня историки причисляют его к наиболее успешным русским разведчикам.)

В работе по охране приезжающих в СССР зарубежных лидеров отсутствие необходимой информации об особенностях их характеров, образе жизни порождали в лучшем случае казусы.

Урхо Кекконену в качестве прикрепленного, учитывая его любовь к велосипеду, нужен был опытный велосипедист. Другому гостю был нужен пловец на длинные дистанции и т. п. Так, только по приезде в нашу страну премьер-министра Финляндии Харри Холкери (1988) мы узнали о его привычке пробегать каждое утро не один десяток километров. На третий день нам пришлось поменять прикрепленного для охраны офицера, который, как оказалось, был силен в других видах спорта, а не в беге.

Требовалась предварительная информация об особенностях национального питания, личных предпочтениях охраняемого лица, необходимо было иметь точные данные о состоянии здоровья гостя.

Желательно было знать заранее о членах зарубежных делегаций, владеющих русским языком и скрывающим это, и многое другое.

Знать и учитывать особенности поведения зарубежных лидеров, их привычки и даже нюансы характеров особенно было важно при подготовке двусторонних встреч. Ведь охране надлежало не только обеспечивать безопасность встреч на высшем уровне, но и создавать благоприятную атмосферу самой встречи, от чего во многом зависел ее успех.

Да вот и пример. Предстояла очень важная для нашего государства встреча на высшем уровне с одним из американских президентов, готовилось подписание, без преувеличения, «судьбоносного» договора. Нам, в частности, стало известно, что американец страдает расстройством вестибулярного аппарата и поэтому склонен спотыкаться о высокие пороги, задевать любые выдающиеся предметы. Столкновения с предметами, часто болезненные, раздражают и, естественно, не способствуют улучшению настроения охраняемого лица. Кроме того, он не любил, когда его руки чем-либо заняты — это его также раздражало. А раздражаясь, он обычно больше склонен говорить «нет», чем «да», после чего, самолюбивый и упрямый по характеру, склонен до последнего отстаивать свое негативное мнение, не принимая во внимание никакие аргументы противоположной стороны.

Вот такая исчерпывающая характеристика!

С учетом этого «портрета» и строилась охрана. При инструктаже в обязанности нашего прикрепленного, кроме всего прочего, было вменено любым путем не допустить, чтобы у американца перед решающими переговорами испортилось настроение. Дорогого гостя при выходе из машины принимали на руки сразу три офицера охраны и тут же забирали из его рук подарки и цветы. С особым трепетом предупреждали любые его возможные столкновения с дверцами автомашин, углами столов, ступеньками и порожками, а также прочими архитектурными «капканами».

Сработали успешно. Возможно, не это явилось основой успеха переговоров и подписания очередного «судьбоносного» договора, но по крайней мере не помешало им.

* * * *

В добрые старые времена огромную помощь всем ведомствам и службам оказывала созданная Ю.В. Андроповым упоминавшаяся уже группа «Портрет».

Но это было еще до моего прихода в «Девятку». После распада группы «Портрет» к нам стали поступать куцые, похожие на худшие парткомовские «объективки», информационные материалы. При этом международная обстановка накалялась, требования к надежности охраны снижать никто не собирался, а дефицит информации сотрудники нашего Управления ощущали как никогда.

Характеристика премьер-министра Италии А. Андреотти, например, уложилась на два листа текста.

Возможно, именно в тех условиях и пришло нам на ум перефразированное изречение «на ПГУ надейся, но сам не плошай!», не лишним оказалось и упоминание о спасении утопающих.

Взяв инициативу в собственные руки, мы усилили и слегка переориентировали информационно-аналитическое отделение. Активизировали работу по самостоятельному сбору, накоплению и обработке нужной нам информации. Была создана система подготовки руководителями охраны отчетов о поездках за рубеж, в которых отмечались наиболее существенные для нас вопросы. Из заграничных поездок по возможности привозились все журналы и газеты, в которых писалось о визите. В последнее время отдел службы и боевой подготовки — штаб службы охраны стал готовить информационные материалы, к которым проявляли интерес даже первые лица государства.

Стали более конкретными наши запросы в разведку, а они, соответственно, требовали не общетеоретических, а детализированных ответов.

На первом этапе вопросов было немного — всего три-четыре. Потом — десять. Затем — двадцать. С каждым визитом росла глубина их проработки. В конце концов, нам удалось поставить работу на серьезную основу. Поэтому действительно разведке, которая прежде никогда не занималась многими вопросами, связанными с обеспечением безопасности, приходилось перестраиваться, соответствуя и нашим потребностям тоже.

А «Девятка» могла озадачить самым неожиданным вопросом. Например, как уже упоминалось, о положении службы охраны в правоохранительных органах того или иного государства, об их авторитетности и соподчиненности. В той же Индии мы столкнулись со значительной разобщенностью правоохранительных органов. Дорожная полиция там не просто дорожная, а делится на городскую и областную; простую и специальную; военную и какую-то еще. Можно было просидеть с местным «гаишником» целый день — пить с ним чай или виски, обсуждать серьезные вопросы, рисовать горы схем, а к концу беседы вдруг узнать, что отвечает он всего лишь за три километра дороги, а за остальные двадцать три ответственны еще человек пятнадцать. Вот поначалу мы так бездарно и тратили время на одного человека вместо десяти сразу, а причиной была простая неосведомленность. А точнее — неинформированность.

Но чем внушительнее становился опыт наших неудач, тем чаще мы обращались в разведку со все более конкретными и трудными для нее вопросами. Разведка была вынуждена интенсивнее «шевелить ногами», чтобы полнее удовлетворять информационный голод 9-го Управления в рамках подготовки очередного визита.

Постепенно полезные сведения сложились у нас в своеобразный банк данных. Каждый последующий визит в одну страну доставлял нам все меньше неожиданных проблем. Но теперь нас начинала интересовать не столько текстуальная информация, сколько, например, было не лишним иметь перед глазами и панорамные фотоснимки объектов посещения, видеозаписи маршрутов следования кортежа по запланированному пути, скажем, от аэропорта до президентского дворца. Такие кадры позволяли водителям основного автомобиля, автомобиля выездной охраны и машин сопровождения отработать маршрут еще до выезда за рубеж, давали возможность наметить тактику поведения охраны в зависимости от того, где и какие расположены здания, эстакады, подземные переходы, пустыри, лесные массивы, линии высоковольтных передачи др.

Предусматривались даже такие «обывательские пустяки», как высота бордюра с той или иной стороны дороги, чтобы при необходимости знать, где можно выехать на тротуар и уйти от опасности по запасному маршруту. Дело в том, что ЗИЛ — машина достаточно низкой посадки, и разница в несколько сантиметров может стать для этого автомобиля серьезным препятствием на пути.

Как вы помните, президента Рейгана после выстрелов Хинкли удалось спасти лишь потому, что он оказался на операционном столе буквально через несколько минут после ранения.

Конечно, наша «ловля блох» не доставляла удовольствия разведке, имевшей, на их взгляд, другие более важные задачи, привыкшей работать иначе, а для нас, охраны, — малоинформативно.

Но в конечном итоге все мы понимали, что решаем единую комплексную задачу — сохранения жизни и здоровья охраняемого лица, будь то зарубежный гость в нашей стране или высокий представитель Отечества за границей.

Вспомнили знаменитый сталинский тезис: «Кадры решают все!» И организовали рабочие встречи в Службе охраны с офицерами безопасности советских загранпредставительств перед их выездом на работу за границу. Ведь на их широких плечах лежала реальная помощь охране.

Таким образом, укреплялись добрые не только деловые, но и личные отношения. Читая лекции для офицеров безопасности по вопросам охраны, отвечая на их вопросы, мы больше понимали их возможности для оказания нам содействия, а они — наши заботы. Да и их рекомендации мы не пропускали мимо ушей. Постепенно рождалось взаимопонимание — особенно на уровне исполнителей.

До сих пор в моей памяти высочайший профессионализм, трудолюбие, доброжелательность наших коллег из ПГУ: Б.П. Коломякова — Представителя КГБ при МВД Кубы, например.

Так, на лекциях в чекистском кабинете в Арсенале, которым руководил Кошеляев В.Ф., мы познакомились, а позднее во время совместной работы по обеспечению безопасности визитов М.С. Горбачева, Г.И. Янаева, Н.И. Рыжкова, Ю.Д. Маслюкова в Индию стали добрыми друзьями с офицерами безопасности советского посольства в Дели — В.В. Поляковым и Ю.Б. Браташем. К сожалению, их уже давно нет с нами.

Уже после завершения службы Валентин Васильевич Поляков долгое время работал заместителем по кадрам в созданной мной частной охранной структуре «Бюро охраны коммерческих структур». Я горжусь тем, что мне удалось уговорить Валентина Васильевича дать интервью бюллетеню Клуба ветеранов госбезопасности (Его статья «Пять командировок полковника Полякова» осталась для нас памятью об этом высокопрофессиональном офицере-чекисте, самоотверженном и очень добром человеке). При осуществлении каждого визита нам помогали многие сотрудники внешней и военной разведок, которых я по понятным соображениям не имею права сегодня назвать.

* * *

Усугубляла дело чехарда среди руководителей заграничных дипломатических представительств. Так, буквально за пару лет, я с одним из высокопоставленных карьерных дипломатов виделся за рубежом трижды и каждый раз в новой стране. Сначала т. В.Ф. Исаков занимал пост секретаря посольства СССР в Вашингтоне. Затем — посла в Бразилии. А в мае 1991 года, уже в должности посла, он встречал вице-президента СССР Г.И. Янаева, приехавшего в Индию на похороны Раджива Ганди. Естественно, что в таких условиях трудно было опираться на подобных «многостаночников», основой основ для которых становился протокол и личные честолюбивые интересы. Внешние дворцовые условности заслоняли главное. Для нас — охрану.

Не обходилось без трений и в недрах Комитета госбезопасности, где каждое подразделение по-своему понимало требования приказов Председателя оказывать нам в работе всяческое, в том числе и информационное, содействие.

Но то были наши, «девяточные», проблемы, и мы их решали без посторонней помощи.

И немного о протоколе, без которого невозможно ни одно серьезное политическое мероприятие.

Государственный протокол времен «перестройки»

Во времена Советского Союза при подготовке и проведении зарубежных визитов охране теснее всего приходилось работать с сотрудниками протокольных отделов Министерства иностранных дел СССР и ЦК КПСС. Взаимопонимание, взаимоуважение и взаимовыручка на всех уровнях помогали нам избавиться от многих проблем, так как интересы этих служб и охраны довольно часто бывают не только разными, но и антагонистическими.

Мне приходилось работать с руководителями дипломатического протокола В.И. Чернышевым, В.Н. Шевченко, П.Ф.Лядовым, профессионалами с большой буквы. Согласованная позиция на переговорах советской передовой группы при подготовке государственных визитов в США, Индию, на Кубу и Мальту помогала нам избавиться от неприемлемых для нас предложений коллег с той стороны.

В мае 1990 года после избрания М.С. Горбачева Президентом Советского Союза при его Управлении делами создается Государственный протокол, призванный «внести новые элементы в организацию приема и обслуживания глав зарубежных государств и правительств».

Очередной этап «перестройки». Предпринимаются попытки переработки всего годами сложившегося комплекса протокольных норм, касающихся главы государства и его супруги, применительно к их пониманию и личным пожеланиям.

В частности, предполагалось отработанную десятилетиями традиционную встречу высоких зарубежных гостей перенести из Внуково-2 в Кремль.

На попытки Ю.С. Плеханова объяснить семейству, что это внесет огромные сложности в охрану Кремля, налаженную пропускную систему, что невозможно, например, обеспечить в самом центре Москвы парковку автомашин для гостей и встречающих их лиц, реакции не было. Американский президент и сопровождающие его лица в количество 800–900 человек обычно прилетают на 7–8 самолетах. В 1988 году, например, для перевозки на место официальной церемонии прессы и сопровождающих президента Р. Рейгана лиц, прибывавших во Внуково-1, мы заказывали 12 автобусов. Кроме того, обычно во встрече главы государства по протоколу принимает участие почти весь персонал посольства, а это десятки автомашин и т. п. На визите в Москву президента США бывает аккредитовано около 3000 иностранных и советских корреспондентов. Подготовка к встрече высокого гостя, в частности, установка трибун, телекамер и т. п. парализует работу высших органов власти, располагающихся в Кремле и др.

Но все бесполезно. И по ночам бывшие сотрудники протокольных отделов МИДа и ЦК, оркестр Коменданта Московского Кремля, рота Почетного караула Министерства обороны и Служба охраны КГБ многократно отрабатывают варианты нового «государственного протокола встречи высоких гостей».

Мне в этой комедии пришлось играть роль «прибывающего в страну зарубежного президента». Да было много такого, за что все чаще становилось стыдно и противно.

В дипломатическом протоколе не может быть мелочей. И чем детальнее отрабатываются все нюансы визита, тем меньше вероятность каких-либо проколов.

Рассадка в самолетах, формирование основного автомобильного кортежа, организация допуска на протокольные мероприятии, порядок работы прессы, вот, наверное, наиболее важные вопросы, которые решались охраной совместно с протоколом.

Ельцин I

И еще немного о протоколе. В первых числах июля 1991 года мне пришлось участвовать в обсуждении церемонии вхождения в должность Президента России Б.Н. Ельцина, тогда трудновыговариваемого слова «инаугурация» у нас в ходу не было.

Совещание проходило в Кремлевском Дворце съездов. Я на нем представлял Службу охраны КГБ СССР, обеспечивающую безопасность торжественного мероприятия. В середине зала по-хозяйски расположились около 20 человек. Присутствовали — генерал К.И. Кобец (в каком статусе уже не помню), министр культуры РСФСР «адъютант его превосходительства» Ю.М. Соломин и др.

Руководил совещанием Г.Э. Бурбулис. Удивителен для меня тогда был психологический настрой этого действа. Взвинченность, агрессия, постоянное противопоставление России и СССР.

Г.Э. Бурбулис: «Церемония обязательно должна проходить в Кремлевском Дворце съездов, а не в Большом Кремлевском дворце, где обычно проходят съезды народных депутатов РСФСР. Ельцин обязательно должен выходить на сцену не из «золотых или серебряных» дверей, а спуститься из ложи и пройти по центральному проходу зала. Этой дорогой однажды он ушел под улюлюканье партийной толпы, а теперь с победой возвращается! На белом коне!»

Ю.М. Соломин после обсуждения прохода на сцену патриарха Алексия II, глубокомысленно изрек: «…И правда, а почему Алексий II может выходить по центральному проходу, а Ельцин I не может?»

Долго обсуждался вопрос о том, какой флаг телевидение будет проектировать на экран на сцену — советский со флагштока Кремля или российский?

Причем вопрос эти еще тогда граждане Советского Союза ставили так: «Чей флаг дороже?»

Вернувшись к ЮС я тогда сделал вывод о том, что не все ладно в королевстве Датском! Особенно мне понравилось — Ельцин Первый! Надеюсь, что не будет в нашей стране ни первых, ни вторых Ельциных, ни каких-либо на него похожих правителей.

Служебные значки правительственной охраны

Недавно телевидение смаковало драку российских и южноафриканских охранников на входе на заседание БРИКС. Я считаю, что это яркий пример недоработки и охраны и протокола.

Действительно, сотрудники правительственной охраны, организуя посещения режимных объектов многочисленными зарубежными делегациями, всегда стояли перед дилеммой: либо организовать тотальный и тщательный контроль всех и вся, либо отказаться вообще от какой-либо проверки.

В первом случае проверялись бы не только документы каждого члена делегации, но использовались бы рамки — металлодетекторы или ручные индикаторы металла для выявления оружия или каких-либо запрещенных предметов, срывая, таким образом все графики протокола, создавая на входах огромные очереди.

Дело осложнялось также тем, что нужно было иметь дело с т. н. теперь VIР-публикой. И если, например, для американцев проверка металлодетектором в то время уже не вызывала отрицательных эмоций, то истеричность болезненно самолюбивой советской элиты с полным отсутствием у нее какого-либо уважения к охране переходила любые разумные рамки. Вы помните наш опасный эксперимент при допуске в Большой театр.

Но тем не менее увеличение числа террористических актов против лидеров государств (Р. Рейган, Р. Ганди — неоднократно, Папа Римский и др.), не допускали расслабления и заставляли охрану искать новые формы и методы ужесточения режима допуска, которые в то же время не мешали бы дипломатическому протоколу, не создавали политические и межличностные конфликтные ситуации и не унижали человеческого достоинства.

Так был найден выход, позволяющий, не ослабляя надежности охраны, обеспечить быстрый и безболезненный допуск VIP-персон в режимные здания, места проведения протокольных мероприятий на высшем уровне. Трудно сейчас установить, когда и кто предложил на время встреч глав государств изготавливать специальные служебные значки различной формы, необычных рисунков, цветов и т. п. Но это здорово нам помогало.

В зависимости от формы и цвета значки предназначались членам официальной делегации, сопровождающим лицам, охране, обслуживающему персоналу, прессе и др.; определяли зоны, в которые мог проходить их владелец, и т. п.

У правительственной охраны, например, форма и цвет значков определяли, к какой категории относится сотрудник — офицер личной охраны (телохранитель), оперативно-технический специалист, водитель.

Значки определенного вида сигнализировали местным спецслужбам о наличии у сотрудника оружия и о разрешении ему иметь «ствол» при себе на этом мероприятии или в этом месте. Таким образом, при срабатывании металлодетектора принимающая сторона, местная охрана, видя на лацкане пиджака своего зарубежного коллеги этот значок, могла не беспокоиться; он его имел в соответствии с двусторонней договоренностью между руководствами соответствующих служб. Отсутствие такого значка требовало немедленного задержания нарушителя и тщательного расследования, почему данное лицо, независимо от его служебного положения, с оружием пыталось незаконно проникнуть в место проведения важного протокольного мероприятия, на котором присутствовали первые лица государств.

Чем тщательнее готовился визит, тем разнообразнее были значки. Во время встреч на высшем уровне на отдельных, наиболее ответственных, визитах высоких руководителей значки могли меняться не только ежедневно, но и на каждом конкретном мероприятии.

Конспиративность при их изготовлении и сохранение в тайне до последней минуты внешнего вида значков и назначения каждого из них, краткость визитов (два-три дня), а также строгая отчетность за сохранность значков и другие меры затрудняли злоумышленникам возможность своевременно изготовить и использовать фальшивки. Тем более что значки, естественно, лишь один из элементов системы охраны.

Качество значков, их художественный уровень, как правило, определялись, видимо, экономическими возможностями принимающей стороны. От простейших цветных бумажных наклеек на лацкан пиджака до настоящих произведений медальерного искусства. Разными были и размеры значков, и материал, из которого они изготавливались. Так, мальтийскими службами безопасности во время встречи в Ла-Валетте Горбачева и Дж. Буша были предложены пластиковые значки диаметром почти 3 см. Под их прозрачную крышечку ежедневно вставлялась яркая бумажка разного цвета на каждый день и на каждое мероприятие.

Наиболее интересными и дорогими (по изготовлению) были значки Южной Кореи, Кубы и, естественно, США и Советского Союза.

По завершении визитов значки оставались у их владельцев в виде памятных сувениров. За время работы в 9-м Управлении у меня собралась большая коллекция подобных служебных значков.

 

Зарубежные визиты. Природа и технологии

Понимая, что при определении сроков зарубежного визита или поездки по стране преимущество, конечно, отдается политической целесообразности, но тем не менее их организаторам и охране приходилось и приходится учитывать множество других факторов.

Климатические условия

Вероятность проявления в местах пребывания стихийно-разрушительных сил, представляющих реальную угрозу для охраняемых лиц (землетрясения, вулканическая деятельность, снежные лавины и селевые потоки; разрушительные ливни, наводнения, цунами; ураганы, тайфуны, тропические циклоны, пылевые бури; сильные жара или морозы и т. п.) была всегда велика. К сожалению, и сегодня большая часть населения планеты Земля живет в опасных районах.

Отсутствие в тот период в Госкомгидромете СССР серьезной системы долговременного (10–15 дней) прогнозирования погоды и опасных ее явлений не раз ставило советскую правительственную охрану в сложные условия, приводило к определенным эксцессам.

Катастрофическое землетрясение (магнитуда 5,2) произошло 26 апреля 1966 года в 5 часов 23 минуты в Ташкенте и продолжалось 10–12 секунд.

Зона максимальных разрушений составляла около десяти квадратных километров. Относительно небольшое число пострадавших (8 погибших и несколько сот травмированных) в городе с миллионным населением обязано преобладанию вертикальных (а не горизонтальных) сейсмических колебаний, что предотвратило полный обвал даже ветхих глинобитных домов.

Центральная часть Ташкента была практически полностью разрушена. Было разрушено более 36 тыс. жилых домов и общественных зданий. Без крова остались более 78 тыс. семей, или свыше 300 тыс. человек.

Тем не менее в тот же день в Ташкент вылетела правительственная делегация во главе с Генеральным секретарем ЦК КПСС Л.И. Брежневым. В работе комиссии принял участие Председатель Совета Министров СССР АН. Косыгин.

9-е Управление КГБ при СМ СССР возражало против этой поездки охраняемых лиц, но Л.И. Брежнев настоял. Прогноз сейсмологов не предполагал повторения сильных толков, хотя небольшие толчки, по воспоминаниям участников, отмечались даже во время совещания комиссии у Первого секретаря ЦК КП Узбекистана Ш.Р. Рашидова.

В момент такого 4-балльного толчка Леонида Ильича не оставило чувство юмора. Он пошутил: «М-дааа… Придется мне теперь взять спальный мешок и лечь где-нибудь под деревом».

Благодаря усилиям союзных республик, практически за три с половиной года была осуществлена масштабная реконструкция центра города Ташкента и вместо восстановления разрушенных старых одноэтажных глинобитных домов на их месте построено несколько новых микрорайонов как в центре города, так и на свободных площадях в юго-западной части города — на Чиланзаре. Многие дома, кварталы и улицы долгое время носили названия городов, помогавших Ташкенту в то трудное время.

Во время одного из визитов А.Н. Косыгина в Казахстан гостеприимные хозяева в выходной день вывезли его отдохнуть на берег небольшого живописного озера Иссык, располагавшегося в узкой долине отрогов Тянь-Шаня. Стояла великолепная погода, все расположились у самого берега. Алексей Николаевич не только прокатился на лодке, но и искупался. К началу обеда неожиданно вдалеке стал слышен гул, который быстро приближался. Хозяева насторожились и предложили гостю подняться на взгорок к машинам. Гул превратился в мощный рев и буквально в нескольких метрах под ними пронесся огромный селевый поток, моментально поглотивший озеро. Если бы люди опоздали с подъемом на несколько минут, все оказались бы под многометровым слоем грязи и камней.

Погодные условия не раз ставили серьезные вопросы перед охраной во время тринадцатидневной поездки министра иностранных дел СССР Э.А. Шеварднадзе по странам Юго-Восточной Азии в марте 1987 года. Руководил группой его охраны полковник В.К. Кусилов.

В сентябре 1988 года, когда министр обороны СССР, член Политбюро ЦК КПСС Д.Т. Язов находился в г. Чандигархе — столице Пенджаба, в этом и соседнем штате Химачал — Прадеш прошли ливневые дожди и наводнения, жертвами которых стали более 220 человек. Они погибли под обломками рухнувших зданий, утонули в разбушевавшихся водах. Разработка маршрута поездки с учетом возможного катаклизма и грамотные действия советской и индийской охраны обеспечили безопасность охраняемого лица.

Не менее сложно было обеспечить безопасность М.С. Горбачева и Н.И. Рыжкова во время их поездки в Спитак, где все еще сохранялась большая вероятность возобновления подземных толчков и др.

Землетрясение произошло 7 декабря 1988 года в 11 часов 41 минута по местному времени и практически до основания разрушило два города — Спитак и Ленинакан и свыше ста деревень.

В эпицентре землетрясения — в городе Спитаке (север Армении) его сила, оцениваемая по 12-балльной шкале, достигала 10 баллов, в Ленинакане — 9 баллов, в Кировакане — 8 баллов. В этот день, по официальным данным, погибло более 28 тысяч человек, около полумиллиона людей лишились крова.

По мнению специалистов, огромные масштабы трагедии обусловлены рядом причин: недооценкой сейсмической опасности региона, несовершенством нормативных документов по сейсмостойкому строительству, недостаточной подготовленностью спасательных служб, неоперативностью медицинской помощи, а также низким качеством строительства.

Поездка наших охраняемых лиц прошла без ЧП. Но не всегда и не все бывало гладко. Не была учтена возможность изменения погодных условий, например, в феврале 1989 года при поездке премьер-министра СССР Н.И. Рыжкова в Норильск и Воркуту.

Невероятной силы ветер, снежные заносы, плохая видимость на дорогах заставили правительственный кортеж остановиться. Люди долго сидели в машинах, которые моментально превратились в снежные сугробы в 3–4 метра. Николай Иванович с сопровождающими его сотрудниками личной охраны просидел в автобусе около 4 часов. Двигатель, экономя бензин, запускали периодически и на малое время. Правда, предусмотрительный начальник охраны Рыжкова — В.Федосов приберег для него теплую одежду. Остальные, одетые по-московски в демисезонные пальто и легкие туфли, мерзли по-настоящему.

Вывозили Рыжкова в безопасное место гусеничным тягачом с брезентовым верхом, который охрана позаимствовала у геологов. Остальным же сопровождающим лицам пришлось еще несколько часов согреваться в автомашинах. Помощь пришла, когда бензин в них был уже на исходе.

Срочный же вылет премьер-министра в Москву, откуда он должен был направиться в жаркую в это время Юго-Восточную Азию, удалось обеспечить (под личную ответственность Федосова) в период получасового затишья между двумя мощными снежными фронтами.

По воспоминаниям норильчан, в городе были и человеческие жертвы — замерзшие. Ту пургу в народе прозвали «рыжковской».

За многие столетия человек научился минимизировать последствия стихийных явлений, выработал некоторые правила поведения в экстремальных ситуациях.

Вот краткие выдержки-рекомендации из инструкций 9-го Управления КГБ СССР, подготовленных в середине 1990-х отделом службы и боевой подготовки — Штабом охраны:

«…в случае невозможности своевременной и безопасной эвакуации охраняемых лиц из района предполагаемого стихийного бедствия сотрудниками охраны проводятся специальные мероприятия по предупреждению нежелательных последствий.

Организуются работы по укреплению зданий и сооружений, при этом особое внимание обращается на недостаточно прочные конструкции, трубы, крыши и т. п.

В помещениях закрываются двери, окна, ставни, чердаки, слуховые окна, вентиляционные отверстия. Иногда целесообразно стекла вынуть из рам и заменить их щитами из фанеры или досок, надежно укрепив их. Стекла с подветренной стороны заклеиваются полосками бумаги или материи.

В ряде случаев двери и окна с подветренной стороны целесообразно оставить открытыми, чтобы уравновесить внутреннее давление в здании. Это рекомендуется делать особенно во время смерча. Открытые окна и двери необходимо укрепить.

С крыш, лоджий, балконов убирают предметы, которые при падении могут нанести ранения людям.

Боковые стекла автомобилей с подветренной стороны нужно немного опустить, чтобы уравновесить атмосферное давление и т. п.

Большое значение в предупреждении и уменьшении числа травм при стихийных бедствиях имеет соблюдение правил безопасности.

Находясь в зданиях во время смерчей и тайфунов, целесообразно перейти в его наиболее прочные помещения.

При сильных порывах ветра необходимо уйти от окон и дверей под защиту простенков. Передвижение вне зданий нужно максимально ограничить….

Во время землетрясений, наоборот, необходимо покинуть здания. Выйдя на улицу, следует держаться в отдалении от зданий и сооружений, высоких заборов, столбов, деревьев, проводов и т. п. Не следует находиться на мостах, путепроводах, а также в непосредственной близости от объектов, имеющих легковоспламеняющиеся или сильнодействующие ядовитые вещества.

Находясь на улице при сильных порывах ветра или во время смерча, следует укрыться в любой близлежащей выемке — канаве, яме, овраге и лежать там, плотно прижимаясь к земле. В подобных случаях прикрепленный прикрывает охраняемое лицо своим телом, имея устойчивый упор на землю….

В случае угрозы наводнения необходимо переместиться на возвышенные открытые места, не подлежащие затоплению.

При получении сигнала о надвигающемся стихийном бедствии, как правило, отключаются все коммунально-энергетические сети. В связи с чем, сотрудники охраны должны позаботиться об аварийных светильниках: электрических фонарях, керосиновых лампах типа «летучая мышь», свечах.

Следует также создать запас питьевой воды на 2–3 суток, желательно в герметически закрывающихся емкостях, а также воды для гигиенических нужд.

Необходимо также иметь походные плитки или какие-либо другие автономные нагревательные приборы (примусы, керосинки и т. п.).

На случай срочной эвакуации охраняемых лиц необходимо иметь в постоянной готовности специальные транспортные средства.

Радиоприемники и телевизоры рекомендуется держать постоянно включенными: по ним могут передаваться сообщения и распоряжения специальных служб…».

Вроде бы все понятно, нет ничего экстраординарного, но статистика показывает, что, например, в Ташкенте в 10 % случаев были ранения, полученные от обрушений стен и крыш, в 35 % — от падающих конструктивных частей зданий и сооружений (штукатурка, гипсовая лепка, кирпичи и т. п.) и предметов домашнего обихода, а в 55 % причинами травм стало неосознанное поведение самих пострадавших, обусловленное паническим состоянием и страхом (выпрыгивание из верхних этажей, ушибы о различные предметы и т. п.).

Сегодня все эти рекомендации можно прочитать в учебниках по ОБЖ для средней школы, но жизнь показывает, что этого мало. Действия людей в экстремальных ситуациях должны быть доведены до автоматизма.

Ну а главная мера защиты для правительственной охраны — наличие точного прогноза (знание места, времени и вероятности) опасных стихийных проявлений и своевременный отказ от посещения опасных мест планеты.

Например, время визита на Кубу было выбрано с учетом анализа вероятности климатических катаклизмов.

Из справки отдела службы и боевой подготовки

«Район Кубы и западного побережья США всегда был «горячей точкой» в плане климатической опасности, там велика опасность образования тропических циклонов, в т. ч. ураганной силы. С 1800 по 1963 год на Кубе было зарегистрировано 152 циклона, из этого числа самых сильных (со скоростью ветра выше 53 м/с) было 30, средней силы (со скоростью ветра 40–52 м/с) — 46, а умеренных (скорость ветра 31–52 м/с) — 76.

Систематические наблюдения за природными катаклизмами на Кубе ведутся еще с 1873 года, когда там были организованы две станции (Гавана и Сант-Яго-де-Куба) для наблюдения и предупреждения о зарождении циклонов и ураганов. В наше время централизованная служба по предупреждению осуществляется Метеорологическим институтом в Гаване. Исследованиями ураганов занято около 300 научных сотрудников. В сезон циклонов прогнозы выдаются 4 раза в сутки.

Циклоны захватывают главным образом западную часть острова (провинция Пинардель-Рио). Наиболее губительным явился циклон Флора, от которого пострадала восточная провинция Ориенте. Разрушительным был ураган «Кэйт» (1985).

«Пиковым» в этом плане для Кубы и западного побережья США является октябрь месяц.

С учетом всего этого первый визит Горбачева был спланирован на начало декабря, так как период с конца ноября по начало января является наиболее безопасным: это сезон относительной прохлады, малых ветров и большого количества солнечных дней.

Хотя надо отметить, что Куба уже тогда обладала превосходной системой предупреждения катастроф, которая и сегодня помогает стране избегать больших человеческих жертв, в то время когда этот же самый ураган убивает тысячи людей в других странах.

Учитывая, что опасность тропических циклонов не исключена полностью ни для Владивостока, ни для более северных советских портов, в Советском Союзе служба контроля и предупреждения циклонов, тайфунов и ураганов действовала в советские времена в Хабаровске и была тесно связана с соответствующей службой в Токио.

Еще более важен учет метеорологических факторов для обеспечения безопасности полетов самолетов (турбулентность при грозах, туман, дымка, ливни и т. п.).

Техногенные опасности

В наше время не менее важен также учет техногенных опасностей.

При планировании поездок охраняемых лиц по стране или маршрутов передвижения по промышленным объектам учитываются места, опасные со стороны химического отравления, биологического заражения, взрывопожароопасные и др.

В соответствии с розой ветров должны быть определены наиболее вероятные направления движения облака отравляющих или радиоактивных веществ и, соответственно, необходимо предусмотреть запасные маршруты движения. Охраняемые лица и охрана должны быть обеспечены необходимыми средствами защиты, антидотами и др.

Бхопала

Взрыв на химическом заводе фирмы Union Carbide (США) в Бхопале (штат Мадхья-Прадеш, Индия) только в ночь со 2 на 3 декабря 1984 года унес жизни почти трех тысяч человек, а всего от выброса 42 тонн ядовитого газа погибло около 18 тысяч. Ядовитым туманом оказалась накрытой территория площадью 40 км2 с населением более полумиллиона человек. «Нью-Йорк таймс» обвиняет администрацию предприятия в том, что она не смогла вовремя предупредить население об опасности и организовать взаимодействие с местными властями, ответственными за действия в чрезвычайных ситуациях.

Мощность объемного взрыва в июне 1989 года в районе Уфы пропана, бутана и других легковоспламенимых углеводородов, накопившихся в низине около железнодорожного полотна Транссибирской магистрали, по некоторым данным, оценивался в 10 килотонн, что сравнимо с ядерным взрывом в Хиросиме (12,5 килотонны). Столб пламени был виден более чем за 100 км. Разрушено 350 м железнодорожных путей, 17 км воздушных линий связи. Возникший при взрыве пожар охватил территорию около 250 га. По официальным данным, 573 человека погибли (по другим данным — 645), 623 стали инвалидами, получив тяжелые ожоги и телесные повреждения. Детей среди погибших — 181.

* * *

Нет необходимости комментировать последствия трагической аварии разрушения 26 апреля 1986 года четвертого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции.

Для обеспечения безопасности Горбачева при подготовке его поездки в Чернобыль охраной привлекались все имевшиеся тогда в СССР службы радиологического контроля.

Готовившая поездку передовая группа Управления столкнулась тогда с интересным фактом, когда на большой, признанной после первичного контроля относительно благополучной территории после более детального изучения маршрута сотрудниками нашей специальной лаборатории были обнаружены локальные, буквально метр на метр места, где уровень радиации в десятки раз превышал допустимые нормы.

ПДД — наибольшее значение индивидуальной эквивалентной дозы за календарный год, при котором равномерное облучение в течение 50 лет не может вызвать в состоянии здоровья неблагоприятных изменений, обнаруживаемых современными методами. Для ликвидатора-профессионала чернобыльской аварии (группа А) в соответствии с утвержденными тогда Главным государственным санитарным врачом СССР нормами радиационной безопасности — «НРБ-76/87/89» ПДД не должно превышать 5 бэр (биологический эквивалент действия ионизирующего излучения в 1 рентген).

На границе 30-километровой зоны был предельно допустимый уровень радиоактивного излучения 0,8 миллирентгена в час…».

Можно было неделями и месяцами выполнять опасные аварийные работы и получить небольшую дозу облучения (ПДД), а можно было за короткое время пребывания на подобной точке получить смертельную превышающую 600 бэр за один раз.

В зоне аварии побывали также Н.И. Рыжков и Е.К. Лигачев.

И в этом плане хотелось бы отметить еще один важный момент, знаменитое противоречие между «необходимым» и «достаточным».

С одной стороны, пребывание первых лиц государств на месте катастроф дает возможность экстренно и наиболее полно решить многие стратегические вопросы, хотя понятно, что это можно сделать и из кремлевского кабинета при объективности информирования снизу и дисциплинированности исполнителей.

В то же время требования охраны по обеспечению безопасности VIP-персон очень часто серьезно мешают работе по ликвидации последствий катастроф.

Не был исключением и упоминавшийся мной прилет Горбачева в Армению и пребывание там в течение 3 дней во время спитакской трагедии. Организаторы спасательных работ вспоминают: «…Сбоев у нас практически не было до тех пор, пока туда на третий или четвертый день не прилетел Горбачев с Раисой Максимовной».

Полеты Генсека на вертолетах над пострадавшими городами заставили авиаторов перекрыть воздушные зоны Еревана, Ленинакана и Спитака, аэропорты которых прекратили прием транспортных санитарных самолетов, бортов с медикаментами. Самолетами были забиты близлежащие аэропорты Адлера, Кисловодска, Баку.

Доставка так необходимых тогда групп спасателей, тяжелой строительной техники, которую очень ждали ликвидаторы катастрофы, была парализована практически на 10–12 часов. За это время можно было принять до 100 самолетов, а в каждом из них 2–3 тяжелогрузных крана.

В этом спровоцированном прилетом первого лица хаосе случились две аварии и две катастрофы. Разбился югославский самолет и упал один наш ИЛ-76.

Я уже давно пришел к выводу, что появление в местах катастроф первых лиц государства редко дает позитивный результат, парализуя деятельность специальных служб, отвлекая чиновников от исполнения своих непосредственных обязанностей, а чаще всего носит политический или психологический эффект, а вернее — популистский. Вот видите: ваша беда мне небезразлична.

В наше время в связи с разрушением системы государственного контроля за опасными производствами, эксплуатацией опасной техники и транспортных средств, вероятность техногенных катастроф становится намного больше.

Силы МЧС, по-моему, больше ориентированы на ликвидацию катастроф (чаще всего, за рубежом), а не на профилактику и своевременное их предупреждение.

Да и современные высокопоставленные чиновники, находящиеся под государственной охраной, не спешат выезжать в опасные районы.

Военно-политические опасности

В наш неспокойный мир охрана сталкивается с необходимостью обеспечения безопасности своих подопечных в «горячих точках» мира.

Первый массированный налет на ДРВ пришелся на февраль 1965 года, когда в Ханое находилась советская правительственная делегация во главе с председателем Совмина А.Н. Косыгиным. Советская военная радиоразведка перехватила переговоры американцев, готовивших бомбежку города самолетами Б-52, и своевременно предупредила охрану. Прогулку по Ханою пришлось срочно прервать. Надо сказать, что развединформация подтвердилась. Самолеты со смертоносным грузом прилетели с точностью до минуты. Но наш Предсовмина был в безопасности. Во время войны во Вьетнаме А.Н. Косыгин бывал во Вьетнаме многократно. В частности, в сентябре 1969 года он пребывал во главе правительственной делегации Советского Союза в подвергавшемся бомбежками Ханое на похоронах президента Демократической Республики Вьетнам Хо Ши Мина.

Во время пребывания в Ханое Председателя Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорного президент Никсон отдал приказ снизить активность авиации США и не бомбить Ханой и Хайфон, о чем он сообщил в письме Брежневу.

В 1988 году в ходе проведения охранных мероприятий по визиту министра иностранных дел СССР Э.А. Шеварднадзе в ДРА в Кабуле в районе советского посольства советской службой безопасности было обнаружено несколько ракет, нацеленных на угол здания, где находились помещения, в которых должен был проживать советский руководитель. Запуск ракет должен был быть осуществлен часовым механизмом.

21 февраля 1989 года в период подготовки и проведения похорон императора Японии Хирохито, на которых планировалось участие лидеров 55 стран мира (в т. ч. первый заместитель председателя Президиума Верховного совета СССР А.И. Лукьянов), спецслужбами в районе аэропорта Нарита были обнаружены две самодельные ракетные установки, нацеленные на площадку церемоний.

По материалам токийского полицейского управления ультралевыми организациями на тот период была создана новая самодельная ракета, имеющая высокие тактико-технические характеристики. По данным экспертов, дальность полета этой ракеты составляла около 6 километров (старая — 4 км).

В результате оперативного розыска в ноябре 1990 года японской полицией были выявлены две конспиративные квартиры ультралевых, где обнаружен ряд материалов, свидетельствующих об их конкретной подготовке к проведению обстрела ракетами выбранных в Токио объектов.

 

Особо важные перелеты

Одними из первых из охраняемых лиц поднялись в воздух премьер-министр царской России П.А. Столыпин и президент США Теодор Рузвельт.

Полет премьер-министра России П.А. Столыпина

22 сентября 1910 года в С.Петербурге во время Первой российской недели воздухоплавания его на своем «Фармане» поднял в воздух пилот штабс-капитан Л.М. Мациевич. Наблюдая на Комендантском (Коломяжном) аэродроме из палатки великого князя Александра Михайловича за полетами, Столыпин через некоторое время вышел в поле, чтобы лично осмотреть аэропланы. Обойдя вокруг «Фармана» пилота штабс-капитана Л.M. Maциевича, премьер заявил о своем желании совершить полет на нем. Начальник личной охраны пытался отговорить его от задуманного. Тщетно. Отодвинув охранника своим могучим плечом, Столыпин направился к аэроплану. Надел принесенные ему шлем и краги, залез в кабину, пристегнул ремни и приготовился к полету.

«Уверенно и твердо взобрался П.А. Столыпин на аэроплан, — писал журнал «Огонек» в сентябре 1910 года. — Бледный Мациевич сел вторым. Нервничал всегда холодный и спокойный капитан».

Пробежка, взлет. Сделав над аэродромом почти два круга, авиатор с пассажиром, благополучно спланировав, совершают посадку у старого старта. Возбужденный удачным полетом Столыпин заявил окружившей его публике: «Теоретически я давно верил в то, что за воздухоплаванием громадное будущее. Сейчас же я практически убедился в этом».

И хотя полет продолжался чуть более пяти минут, риск был огромен. Уж больно несовершенна была еще авиационная техника.

«Фарман-4», — вспоминал писатель Л. Успенский, — удивительное сооружение, состоящее из двух скрепленных между собой тончайшими вертикальными стойками желтых перкалевых плоскостей: в полете они просвечивали, были видны их щупленькие «нервюры» — ребрышки, как у бочков хорошо провяленной воблы…. Снизу было страшно смотреть на маленькую фигурку, сидящую на краю холщовой, прозрачной поверхности с ногами, спущенными в пространство…».

Буквально через несколько дней 24 сентября (7 октября) аэроплан, тот самый, на котором летал Столыпин, разрушился в воздухе, и пилот на глазах у многих падал отдельно от обломков с высоты 400 метров.

По статистическим данным на 1920 год, ежегодно в мире погибал (без учета военных потерь) каждый четвертый авиатор. И еще одна интересная подробность. Опасность была велика не только из-за низкой технической надежности летательного аппарата.

Из-за чего нервничал капитан Мациевич? Наверное, чувствовал огромную ответственность за благополучный исход этого рискованного мероприятия. Как опытный авиатор он видел несовершенство летательного аппарата. А может быть, что-то другое мучило знаменитого капитана.

Уже после революции стало известно, что департамент полиции и личная охрана премьера располагали информацией о том, что штабс-капитан Мациевич состоял в партии социалистов-революционеров, которые уже в течение ряда лет неоднократно предпринимали попытки физического уничтожения П.А. Столыпина. 12 августа 1906 года эсерами-боевиками был произведен взрыв дачи Столыпина на Аптекарском острове. В результате этого теракта погибло около тридцати человек, тяжелые ранения получили двое детей Петра Аркадьевича.

По другой версии он якобы входил в организацию не эсеров, а украинских националистов «Громада», к террору не прибегавшую. Он являлся одним из старшин организации (еще одним старшиной был получивший впоследствии известность Симон Петлюра).

Столыпин был знаком со всеми имеющимися в департаменте полиции данными, компрометирующими Мациевича, но, видимо, сказался волевой характер великого реформатора России. По-рыцарски честный и прямой, он был чужд подвохов, не мог оставить без ответа дерзкого вызова, даже если от этого зависела его собственная жизнь.

На следующий день, выслушав упреки товарища министра внутренних дел генерала Курлова, премьер объяснил, что иначе поступить он просто не мог. Выяснилось, что при демонстрации своего аэроплана Мациевич, смотря ему прямо в глаза, с многозначительной улыбкой спросил, не решится ли он совершить полет вместе с ним? Не обдумывая возможных последствий, Столыпин согласился на это более чем рискованное предложение. Когда они сделали один круг, Мациевич, обернувшись к Столыпину, поинтересовался, не желает ли тот продолжить полет?

«Мне, — рассказывал Петр Аркадьевич, — стоило большого труда сохранить спокойствие, ответив, что для более продолжительного полета мне мешает больная рука». После этого ответа Мациевич благополучно спустился на аэродром.

По версии генерала Курлова, гибель Мациевича — результат мести товарищей по партии за упущенную возможность свести счеты со Столыпиным. Самопожертвование в ходе совершения терактов, как известно, — характерный признак деятельности эсеров-боевиков. Но комиссия, расследовавшая катастрофу, ее причиной назвала техническую неисправность.

Первый полет президента США Теодора Рузвельта на самолете братьев Райт

11 октября 1910 года, на 19 дней позже, знаменитый американский пилот Арч Хоксси на биплане братьев Райт поднял в воздух экс-президента США Теодора Рузвельта. Полет президента проходил в рамках политической кампании Республиканской партии США в штате Миссури и был кратковременен, но тем не менее содержал серьезные для того времени пилотажные фигуры.

Радостный Рузвельт смеялся: «Совершенно не страшно».

Возникает вопрос, а кто этой такой серьезной политической фигуре разрешил совершить опасный полет на малонадежном еще самолете?

Но надо помнить, что в те далекие времена бывшие президенты США еще не подлежали государственной охране уже существовавшей с июня 1860 года. Охрана бывших президентов Секретной службой «на разумный период времени» (сейчас он составляет 10 лет) началась только с 1961 года.

Поэтому лететь или не лететь экс-президент Теодор Рузвельт решал сам.

Предвыборные полеты Адольфа Гитлера

С годами жизнь, особенно политиков, становилась все динамичнее. Они уже не могли себе позволить передвигаться медленно. Чтобы объять как можно больше избирателей, будущий канцлер, а потом — фюрер Германии Адольф Шикльгрубер (Гитлер) за три серии полетов, которые начались 3 марта 1932 года, посетил сотни городов. Его личный пилот — Ганс Баур на допросах в НКВД после 1945 года рассказывал, что «летали и в хорошую и в ненастную погоду, и в дождь и в снег. Ни один митинг не был отменен»»

Активно пользовался авиационным транспортом Гитлер и во время войны. Использовал три самолета Ju-52. Имели свои самолеты Геббельс, Гиммлер, Кейтель и Редер и, естественно, Геринг.

К концу войны верхушку рейха обслуживал специальный правительственный авиаотряд из сорока самолетов: Ju-52, четырехмоторных «Condor» (13 шт.), маленьких, поднимавших не больше трех пассажиров «Fi-156, Storch» и «Siebel Si.204».

Московская авиагруппа особого назначения (МАГОН)

В СССР 23 июня 1941 года для выполнения спецзаданий Верховного командования, в т. ч. перевозок руководства партии и правительства, была сформирована Московская авиационная группа особого назначения (МАГОН), подчиненная Генеральному штабу Красной Армии, действовавшая на нескольких аэродромах (Москва, Внуково, Мячково, Казань, Куйбышев и др.). Командиром МАГОН был назначен В.М. Коротков.

6 ноября 1942 года МАГОН ГВФ был преобразован в 1-ю авиационную транспортную дивизию ГВФ (1-я АТД ГВФ), командиром которой был назначен генерал-майор М.П. Казьмин, а затем, 5 ноября 1944 года, 1-я АТД ГВФ была преобразована в 10-ю Гвардейскую Авиатранспортную дивизию (10-я Гв. АТД ГВФ), которой она осталась до окончания войны и дня своей демобилизации.

Авиагруппа имела на вооружении самолеты Ли-2, а также ПС-9, C-47.

Полеты В.М. Молотова в Великобританию и США. 1942 год

За время войны в истории особо важных перелетов остались несколько дальних перелетов, которые совершил министр иностранных дел СССР В.М. Молотов.

В мае-июне 1942 года ему и сопровождающим его лицам пришлось, рискуя жизнью, совершить крайне опасный перелет в Англию и США. Это был первый полет члена Правительства СССР за рубеж. Визит состоялся по личному распоряжению И.В. Сталина.

Главными задачами советской делегации В.М. Молотова было согласование единой коалиционной стратегии — обсуждение жизненно важной проблемы открытия второго фронта в 1942 году, укрепление антифашистской коалиции и подписание договора с Великобританией о дружбе и военном сотрудничестве. По его поводу Сталин телеграфировал Черчиллю: «Я уверен, что данный договор будет иметь величайшее значение для укрепления дружественных отношений между нашими двумя странами и Соединенными Штатами». Подписание договора, который был жизненно необходим СССР, проходило сложно.

29–30 мая во время переговоров в Белом доме с Рузвельтом и его советниками глава советской делегации поставил прямой вопрос об открытии второго фронта. Президент Рузвельт заявил: «Мы хотим открыть второй фронт в 1942 году. Это наша надежда. Это наше желание».

Но дальше шли оговорки о трудностях с транспортировкой войск и т. д. В том же духе высказался и генерал Маршалл. И все же 3 июня удалось согласовать предложенный советской стороной проект советско-американского коммюнике.

Коммюнике было опубликовано 11 июня 1942 года в Вашингтоне и на следующий день в Москве. В нем указывалось, что «при переговорах была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году».

Госсекретарь США и посол СССР в США подписали соглашение между Советским Союзом и США «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии».

Восхищенный профессионализмом и мужеством советских летчиков президент США Франклин Рузвельт выразил желание встретиться, поблагодарить и лично пожать руки членам экипажа бомбардировщика.

* * *

Маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов, который в ту пору командовал авиацией дальнего действия и пользовался непререкаемым авторитетом у Сталина (в 39 лет он уже был маршалом), рассказывал, что он рассматривал несколько вариантов полета в Вашингтон. Выбирался самый короткий по расстоянию и времени путь. Полет через Аляску слишком долог и требовал большой подготовки.

«Лететь через Иран тоже было далековато, да и как отреагируют государства, над территориями которых пройдет трасса?»

Голованов остановился на самом парадоксальном варианте: лететь без сопровождения истребителей на дальнем бомбардировщике из Москвы в Лондон, а потом через Исландию и Канаду — в США. Голованов считал эту трассу наиболее безопасной, потому что даже если немецкая агентура каким-то образом пронюхает о готовящемся визите советского руководителя в Америку, то такой рискованный вариант русских вряд ли кому в голову придет.

Для полетов решили использовать наиболее мощный по тем временам хорошо проверенный четырехмоторный бомбардировщик ТБ-7 (Пе-8), оснащенный двигателями АМ-35А.

По дальности полета и бомбовой нагрузке самолет даже в первые годы Второй мировой войны не имел конкурентов среди подобных машин, включая и знаменитый американский Б-17, названный «летающей крепостью». При полной заправке топливом максимальная дальность полета серийного самолета Пе-8 выпуска 1941 года с двумя тоннами бомб составляла: с двигателями АМ-35А — 3600 км, с М-40 или М-30 — 5460 км, с М-82 — 5800 км. В особых случаях дальность полета могла быть и большей.

Самолет имел хорошее оборонительное вооружение. В носовой части фюзеляжа имелась вращаемая пулеметная башня с двумя пулеметами ШКАС, два тяжелых пулемета УБТ находились в стрелковых установках за мотогондолами и две пушки ШВАК в кормовой установке и в фюзеляжной за задним лонжероном крыла защищали тыльную сферу.

Экипаж боевого самолета состоял в зависимости от назначения из 8–11 человек.

Бомбардировщик, бортовой номер № 42066, выделенный 746-м полком авиации дальнего действия, перед рейсом тщательным образом опробовали.

После проверки заменили один из двигателей, вместо бомб установили дополнительные баки с горючим и кислородные баллоны, ведь полет должен был проходить постоянно на предельной высоте — 10 000 метров.

Разумеется, боевая машина не была рассчитана на пассажиров. На стандартном Пе-8 в центральном отсеке временно установили пассажирские сидения. Пассажиров, а среди них были и женщины, облачили в меховые комбинезоны и снабдили кислородными приборами. Температура за бортом доходила до –40 °C, в импровизированном пассажирском салоне было также холодно.

Самолет прошел над Раменским, Загорском и Калининым, далее по маршруту: Осташков — Псков — остров Эзель (Сааремаа) — Мотала (Швеция) — Кристиансанд (Норвегия) — Тилинг (Дания) и приземлился в Данди (Великобритания).

Летчикам, как вспоминал командир корабля Э.К. Пусэп, сотрудники НКВД под величайшим секретом сообщили «легенду» о том, что якобы наше правительство закупило у союзников партию бомбардировщиков, и им в ближайшее время придется перебрасывать в Англию экипажи ГВФ, которые будут перегонять самолеты в Советский Союз. Их же посылают, чтобы выяснить, насколько этот маршрут пригоден для этой цели и как мы сумеем его преодолеть.

В самолете находился так называемый дубль-экипаж: два командира-летчика, два штурмана, два радиста, бортовой техник, радист и 4 воздушных стрелка.

28 апреля самолет ТБ-7 (Пе-8), пилотируемый С. Асямовым, взлетел с аэродрома в Москве и взял курс на Данди. Обязанности второго пилота выполнял Э.К. Пусэп.

Английские военные, восхищенные мужеством и мастерством наших летчиков, а с ними и наши военпреды, находившиеся в Англии, попросили показать им четырехмоторный гигант, пролетевший над оккупированной фашистами Европой. Для их доставки из Лондона в Данди, где приземлился Пе-8, был выделен английский самолет. В качестве экскурсовода гостей сопровождал С. Асямов. Беда пришла оттуда, где ее не ждали. В полете над Лондоном произошла катастрофа с самолетом «Фламинго». Он воспламенился и взорвался в воздухе.

На обратном пути в Советский Союз Пе-8 вел в одиночку майор Пусэп.

Именно майор Э.К. Пусэп опробовавший часть маршрута, и был назначен командиром корабля для этого важного и опасного перелета.

Родившемуся в Сибири эстонцу очень пригодился богатый опыт полярного летчика. Еще в 1937 году Пусэп участвовал в безуспешных поисках пропавшего в Арктике летчика Сигизмунда Леваневского. Вместе с известнейшими летчиками он прокладывал сложные трассы над просторами советского Севера, неоднократно встречался с О.Ю. Шмидтом и И.Д. Папаниным.

С первых дней войны Пусэп — военный летчик, участвует в первых налетах на фашистскую столицу — Берлин, защищает Ленинград. Интересно, что много летавший над морем Пусэп совершенно не умел плавать. Впрочем, где-нибудь в районе Земли Франца-Иосифа это никакой роли в спасении летчика в случае катастрофы не играло…

В экипаж Пусэпа вошли второй пилот В.М. Обухов, штурманы С.М. Романов и А.П. Штепенко, бортовой техник и его помощник А.Я. Золотарев и С.Н. Дмитриев, стрелок носовой башни И.П. Гончаров, радисты Б.Н. Низовцев и С.К. Муханов, воздушные стрелки Д.М. Кожин, П.В. Сальников, Г.Ф. Белоусов и В.И. Смирнов.

В.М. Молотова сопровождали военный представитель генерал-майор Ф.М. Исаев и минимальная делегация, в составе которой были два человека из его личной охраны.

11 мая с наступлением сумерек самолет с советской делегацией вылетел с аэродрома Быково, пересек линию фронта и территорию, оккупированную немцами, а также два моря — Балтийское и Северное, где превосходство гитлеровской авиации было абсолютным.

Летели на предельной для тех лет высоте, в кислородных масках, при температуре 50 градусов ниже нуля, под огнем немецких и своих зенитных батарей, вслепую, в кромешной мгле. Одна надежда — чтобы не подвели двигатели, которые поочередно отключали, чтобы дать им отдохнуть. Не обошлось без ЧП. Один из моторов все же вышел из строя над морем, Пе-8 подвергся атаке вражеского ночного истребителя, зацепившего очередью антенну радиокомпаса.

19 мая самолет благополучно приземлился в Северной Шотландии, а 20 мая В.М. Молотов уже был на переговорах в британской столице. Делегация была торжественно встречена в Лондоне. У. Черчилль предоставил ее главе свою резиденцию в Чекерсе, на время переселившись в Стори-Гейт-Аннекс. Молотов встретился также с Э. Иденом.

23 мая Черчилль информировал Сталина о приеме им Молотова и о том, что имеются трудности: «…исходящие из того, что мы не можем не учитывать наших прежних соглашений с Польшей, позиции нашего и американского общественного мнения». Позднее Москва предоставила Черчиллю новый вариант договора, в котором уже не было пунктов, касающихся прибалтийских государств и Польши. В позитивном восприятии нового варианта, как считают некоторые западные историки, во многом была заслуга Идена. Договор был подписан 26 мая, и, как сказал Черчилль, «мы теперь союзники и друзья на 20 лет».

Затем новый перелет. Старт перелета в Америку состоялся в ночь на 19 мая 1942 года.

Перелет проходил с посадками на аэродроме Тилинг в Шотландии, в Рейкъявике (Исландия) и на канадской авиабазе Гусбей. При взлете из Рейкьявика, где была дозаправка, едва не грохнулись в море (из-за недостаточной протяженности взлетной полосы).

Во второй половине дня 29 мая 1942 года Пе-8 благополучно доставил пассажиров в Вашингтон.

А В.М. Молотов после окончания перелета до конца жизни часто восхищенно рассказывал о том перелете, о военных летчиках, их смелости и решительности.

4 июня машина стартовала в обратный путь и тем же маршрутом делегация благополучно вернулась в Москву, осуществив посадку на аэродроме Раменском.

За выполнение этого полета весь экипаж бомбардировщика был удостоен боевых наград. Пилот и штурман Штепенко получили звание Героев Советского Союза. Второй пилот — гвардии майор В.М. Обухов был награжден орденом Ленина.

В 1944 году был спроектирован и построен пассажирский вариант Пе-8 с салоном на 12 человек и трехместной спальной кабиной. От серийных Пе-8 самолет отличался отсутствием верхней пушечной установки и вертикальным оперением увеличенной площади с форкилем. На самолете использовались двигатели АЧ-30Б.

Самолет предназначался для перевозки членов правительства и испытывался в апреле 1945 года, но по назначению так и не использовался. После окончания Великой Отечественной войны Пе-8 некоторое время оставались на вооружении, а затем использовались как транспортные самолеты для перевозки спецгрузов и применялись в Арктике, причем их взлетная масса достигала 35 т, а весовая отдача составляла более 50 %.

Баку — Тегеран и обратно

И.В. Сталин был большим любителем авиации, но сам летать не любил. Воспользовался внуковской авиагруппой МАГОН единственный раз — при посещении Тегеранской конференции на самолете «Cи-47ОН» (Особого Назначения) в салонном варианте американского военно-транспортного «Douglas C-47» «Skytrain» («Небесный поезд»), в СССР носившим название Ли-2.

Рейс по доставке советской делегации во главе с И.В. Сталиным в Тегеран на встречу «Большой тройки» готовился и был выполнен в условиях строжайшей тайны. Весной 1943 года в Химках началось переоборудование трех транспортных самолетов Ли-2 в пассажирский вариант. Переделке подвергся также предназначавшийся для главы делегации один из лэндлизовских самолетов более поздней модификации — американский С-47B Skytrain, два мощных двигателя которого обеспечивали ему высокую скорость в 360 км/час и больший потолок. Просторный салон С-47 дополнительно звукоизолировали, утеплили и разделили перегородками на три отсека. Намного более совершенным, чем у Ли-2, было приборное и радиооборудование «основного» самолета С-47. Комплект приборов был значительно богаче, они были еще и точнее, надежнее, имели больший ресурс. Радистам Ли-2 оставалось только завидовать, глядя на то, что стояло на американских машинах: три разные радиостанции, радиовысотомер, комплект слепой посадки, автоматический радиокомпас. При этом американские станции имели в 5–6 раз большую мощность, лучшую стабильность работы и при этом меньшие вес и габариты.

Контроль за выполнением всех подготовительных работ по приказу наркома НКВД Берия возложил лично на своего заместителя по войскам генерала А.Н. Аполлонова.

Проверочные полеты самолетов начались летом 1943 года под руководством командира авиабригады ГУПВ НКВД СССР и помощника начальника пограничных войск НКВД СССР по авиации генерал-майора авиации А.М. Чупрова.

Было выполнено в общей сложности более десяти проверочных полетов, после чего последовал доклад руководству — самолеты к вылету готовы.

Все подготовленные самолеты в сопровождении истребителей совершили перелет из Москвы на аэродром Баку, откуда, собственно, и предстояло совершить вылет в Тегеран.

На самолет С-47, на котором предстояло лететь Сталину, был заранее подобран экипаж под командованием опытного летчика полковника В.Г. Грачева (шеф-пилота Л.П. Берия).

О предстоящем полете, маршруте и точке назначения экипаж узнал только перед стартом, когда на борт самолета поднялись И.В. Сталин, В.М. Молотов и К.Е. Ворошилов. Этим же самолетом полетел и начальник Оперативного управления Генштаба генерал С.М. Штеменко, доложив в воздухе руководителям страны обстановку, сложившуюся на фронтах за минувшие сутки.

Для обслуживания самолетов в Тегеран была направлена группа опытных инженеров и авиатехников 1-го АП ПВ НКВД под руководством подполковника М.С. Красильникова.

В самолете Ли-2, который вел генерал-полковник Голованов, летели ответственные сотрудники Наркомата иностранных дел и охрана.

Вслед за этими машинами курс на Тегеран взяли еще несколько самолетов. После трехчасового полета полковник Грачев повел самолет на посадку на аэродром Гейле-Морге, расположенном в нескольких километрах южнее города Тегерана в советской оккупационной зоне. На аэродроме членов правительства уже ждали автомобили ГОНа.

* * *

После войны МАГОН снова возродилась на аэродроме полярной авиации «Захарково», который располагался на канале им. Москвы напротив Северного речного вокзала.

В 1955 году стали использоваться самолеты Ил-14П, на которых летом состоялся визит правительственной делегации Советского Союза во главе с Н.С. Хрущевым в Индию, Бирму (Мьянму) и Афганистан. За время визита самолеты преодолели расстояние около 22 500 км. Пилотировали самолеты летчики 2-й авиационной Краснознаменной дивизии особого назначения (АКДОН), один из полков которой обслуживал правительство.

До 1956 года высшие руководители СССР летали на самолетах, пилотируемых офицерами ВВС.

На Ил-14П в июле 1955 года делегация СССР полетела в Женеву, где через 10 лет после Потсдама состоялась встреча глав государств и правительств четырех великих держав.

Впервые после войны Н.С. Хрущев вылетал в Западную Европу. Вылетал как первое лицо советского государства, лидер стран социалистического содружества. Учитывая амбициозность Хрущева, его болезненную мнительность, лица, готовившие визит, старались предусмотреть и предупредить любую мелочь, которая прямо или косвенно могла нанести ущерб его престижу, испортить впечатление от встречи.

Но настроение было испорчено еще в аэропорту. Наш скромный двухмоторный Ил-14П выглядел замухрышкой-«комаром» по сравнению с четырехмоторным «ВВС № 1», на котором прилетел президент США Эйзенхауэр, военным самолетом Э. Идена и Э. Фора.

По словам сына Хрущева — Сергея, его отец «до самой смерти не избавился от унижения, испытанного им в момент приземления советской делегации в Женеве».

Неудовольствие Никиты Сергеевича дополнил почетный караул швейцарских гвардейцев, демонстративно приветствовавших не Первого секретаря ЦК КПСС, а главу делегации Н.А. Булганина.

Надо сказать, что должность Хрущева в делегации — член Президиума Верховного Совета СССР, наряду с входившими в состав делегации Председателем Совета Министров Н.А. Булганиным, министрами обороны и иностранных дел Г.К. Жуковым и В.М. Молотовым, — выглядела не очень респектабельно. В своих мемуарах Н.С. Хрущев вспоминает, как в аэропорту, на церемонии встречи, был буквально оттерт широкой спиной начальника протокола на второй план.

Возвратившись в Москву, Н.С. Хрущев собрал у себя ведущих авиаконструкторов А.Н. Туполева, О.К. Антонова и С.В. Ильюшина. Из эмоционального выступления Первого секретаря было ясно одно: «Десять лет назад было не стыдно, все летали на самолетах такого класса, а сейчас…». Не подобает главе великого государства трястись на поршневом Ил-14!

Отдельный авиационный отряд № 235

13 апреля 1956 года Постановлением Совета Министров СССР № 496-295C Министерство обороны СССР было освобождено от обязанности по перевозке высших должностных лиц страны, а 5 мая 1956 года начальником Главного управления гражданской авиации СССР был издан приказ № 27 о создании в составе Московского управления транспортной авиации ГВФ авиаотряда особого назначения (АОН) с местом базирования в аэропорту Внуково.

Первым командиром отряда был А.И. Колеватов, летный состав был набран из экипажей МТУ. Первоначальный флот составляли две эскадрильи самолетов Ил-12 и Ил-14, вертолеты Ми-4. На специальный летный отряд возлагались обязанности по перевозке руководителей КПСС, Совмина и Президиума Верховного Совета СССР, прибывающих в СССР с официальными визитами глав государств и правительств, а также и общественных деятелей стран, дружественных СССР, перевозил космонавтов, вернувшихся с космической орбиты, а также выполнял особо важные спецзадания.

В 1957 году командиром отряда был назначен Б.П. Бугаев. За годы его существования в отряде было всего 8 командиров, восемь шеф-пилотов, которым все наши генсеки безоговорочно доверяли свои жизни.

Первыми воздушными судами в правительственном авиаотряде стали салонный вариант Ил-12, потом появились салонные модификации Ил-12 и Ил-14, а также ПС-84 и Ли-2 (выпускавшиеся с 1935 года по лицензии салонные варианты американского «Douglas C-47» «Skytrain»).

«Салоны» строились на авиазаводах особым образом — вне основного конвейера, на участках спецсборки, под техническим контролем военной приемки и оперативным — Комитета госбезопасности. Таково было требование к надежности самолетов, используемых в правительственном авиаотряде № 235 и ведомственной авиации. Переоборудованием и отделкой салонов тоже занимались спецбригады, работы выполнялись по индивидуальному проекту, согласованному с представителем заказчика и (в случае с самолетами для 235-го отряда) 9-м Управлением КГБ. До передачи на эксплуатацию в правительственный авиаотряд новые самолеты должны были некоторое время полетать на регулярных линиях, чтобы в процессе эксплуатации выявились неизбежные «детские болезни».

В 1956–1957 годах АОН осуществляет авиаперевозки на самолетах Ту-104 и Ил-18.

Первыми большими проверками для Ил-18 и их экипажей стали полеты в 1964 году с правительственными делегациями в Индонезию, Камбоджу, Цейлон и Индию.

Последний был любимым самолетом Н.С. Хрущева, однако на сессию Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорк он летал на Ту-114.

Триумф Ту-114-го. США, аэропорт Эндрюс. 1959-й

После конфуза в Женеве Хрущевым была поставлена задача авиаконструкторам в самые короткие сроки, в частности к планируемому на апрель 1956 года визиту в Великобританию, не только разработать самый современный пассажирский самолет, предусмотрев возможность использования его как грузового, но и сделать его достаточно дешевым.

Исходя их ограниченности сроков и необходимости экономии финансовых средств, А.Н. Туполев сразу же предложил переоборудовать для этой цели хорошо зарекомендовавший себя дальний бомбардировщик Ту-16. Предполагалось расширить фюзеляж для пассажирского салона, сохранив двигатели, крылья, шасси, оборудование.

О.К. Антонов полагал, что в короткие сроки сможет перестроить в пассажирский самолет запущенный уже в серию десантный Ан-8.

Лишь С.В. Ильюшин, скептически относившийся к волюнтаристским идеям Хрущева, отказался проектировать универсальный многоцелевой самолет, смело заявив на совещании: «Универсальный самолет — это все равно, что утка. Она умеет — ходить, плавать, летать, и все умеет плохо. Такой самолет я делать не буду». Это выступление не прибавило ему авторитета в глазах Хрущева, но тем не менее через некоторое время ОКБ Ильюшина также получило правительственное задание на постройку специального пассажирского самолета.

К началу 1956 года первый в мире реактивный пассажирский лайнер Туполева, получивший название Ту-104, был готов. Вскоре почти одновременно на летное поле вышли для испытаний два новых турбовинтовых самолета — Ил-18 и Ан-10.

Задание было выполнено. Надо сказать, что в истории советской гражданской авиации это был редкий случай, когда, по сути дела, на конкурсной основе, одновременно строились три самолета одного назначения практически равной пассажироемкости и дальности.

Никите Сергеевичу очень хотелось полететь на Ту-104 в Лондон и поразить англичан новинкой советской авиатехники. Однако руководителям службы безопасности, как это было ни сложно, удалось отговорить его от этого. Решили, что Ту-104 покажет себя, совершив несколько полетов в Лондон, во время пребывания там советских гостей, привозя свежую почту из Москвы.

Добираться до Англии решили на военном корабле — крейсере «Орджоникидзе», в котором воплотились последние на тот период достижения советской кораблестроительной науки. Решили, что для бывшей владычицы морей Великобритании это будет не менее интересно. Однако передовая группа во главе с председателем КГБ при СМ СССР генералом И.А. Серовым, на которого была возложена обязанность подготовки визита в области безопасности, полетела в Лондон на Ту-104, проявив при этом присущие чекистам смелость и мужество. Сотрудники 9-го Управления КГБ решили лично убедиться в надежности самолета, который мог стать основным правительственным лайнером. Полеты Ту-104 над Лондоном не остались незамеченными.

Газета «Дейли Мейл» писала: «Россия удивила западный мир, показав Ту-104 — более совершенный, чем все самолеты, которые мы видели за последние годы». «Дейли Экспресс» вышла с заголовком: «Советский самолет превзошел все. Восторженные отклики от увиденного Ту-104 звучали от зарубежных летчиков-испытателей и крупных зарубежных авиаспециалистов».

На встрече с главой Советского государства королева Елизавета заявила Н.С. Хрущеву: «Я видела ваш самолет, замечательный самолет, он несколько раз пролетал тут мимо». Оказывается, ТУ-104 заходил на посадку неподалеку от королевского дворца.

Ту-104 так и не стал правительственным самолетом. Еще в 1960 году в конструкторской среде было ясно, что Ту-104 — машина сырая и представляет собой переходный вариант от поршневой авиации к авиации реактивной. Именно по этой причине Ту-104 выпустили весьма ограниченной серией — всего 205 машин. И к середине 60-х годов остро встал вопрос замены этого самолета на более подходящий для пассажирской эксплуатации самолет. Но несмотря на частые аварии, он эксплуатировался до 1968 года.

Роль правительственного самолета более 10 лет выполнял салонный вариант Ил-18, на который были поставлены новые более мощные двигатели. Самолет был супернадежен. Он мог лететь при отказе двух двигателей, причем даже на одном крыле. Его особенно любил Л.И. Брежнев, мирясь даже с повышенным шумом в салоне.

* * *

Но авиационная наука не стояла на месте, советские авиаконструкторы продолжали работать над новыми пассажирскими самолетами специального назначения.

В плане подготовки визита Н.С. Хрущева в США к 40-летию Октября буквально за 18 месяцев туполевцами на базе ракетоносца Ту-95 был создан самый большой пассажирский самолет — Ту-114, который отличался от своего прототипа наличием герметичной кабины, в которой размещались пассажиры. Кабина экипажа, крыло, двигатели, навигационные системы и другое оставались прежними.

Самолеты Ту-95, около полусотни разных модификаций, серийно производились почти 40 лет. 30 сентября 1961 года Ту-95В был носителем «супербомбы» (масса которой вместе с парашютной системой составляла 24,8 т), испытанной на Новой Земле.

Родство Ту-114 с Ту-95 проявлялось во многом. Штурман и его оборудование, например, располагались в носу самолета. Он имел хороший обзор через передний застекленный фонарь. На боевом самолете штурман при бомбометании должен хорошо видеть цель.

При взлетной массе в 175 тонн Ту-114 мог брать на борт (в зависимости от протяженности маршрута) от 170 до 220 чел. Энерговооруженность его была достаточной для безопасного продолжения взлета в стандартных условиях с одним отказавшим двигателем после достижения скорости принятия решения. Крейсерская скорость могла достигать 850 км/час и была самой большой для турбовинтовых пассажирских самолетов того времени. Суммарная мощность установленных на нем 4 двигателей НК-12 Куйбышевского моторостроительного ОКБ Н.К. Кузнецова составляла около 50 тысяч лошадиных сил и превышала мощность силовой установки атомного ледокола «Ленин».

С самого начала самолет проектировался в варианте «люкс»: салон 1-го класса, спальные каюты (по типу железнодорожных купе), бар-ресторан, салон 2-го класса…

А.Н. Туполев заявлял: «…Когда мы начали компоновать «114-го», я подумал: неужели глава нашего правительства, направляясь за океан, будет целую неделю плыть на пароходе? Тогда как другие президенты и премьеры перелетают через континенты на своих «Дугласах», «Боингах» и «Ланкастерах» за считанные часы». А самое главное — он был способен произвести беспосадочный трансатлантический перелет из Москвы в Вашингтон».

Но, как всегда, не хватало времени.

К моменту вылета Н.С. Хрущева в Америку на встречу с президентом Эйзенхауэром работы по доводке Ту-114 еще не были завершены. Буквально всего за несколько месяцев до визита лайнер совершил свой первый дальний пассажирский перелет Москва — Хабаровск.

После поршневых «Дугласов» и Ил-12 8 часов 15 минут полета на Ту-114 от Москвы до Хабаровска являли что-то фантастическое. Хотя полет закончился благополучно, но, как это бывает в новых конструкциях, выявились и серьезные недостатки. Особое опасение вызвала силовая установка. После полета в деталях двигателей были обнаружены микротрещины. Требовали доводки электромеханика и гидравлика. Во время одного из испытательных полетов у «114-го» не выпустилась правая нога шасси. Для восстановления работы электромеханизмов пришлось на несколько секунд отключить все источники электроэнергии, оставив самолет на некоторое время без связи.

Как правительственный самолет машина требовала доводки с точки зрения комфортабельности. Столы в баре-ресторане были расположены прямо в плоскости вращения винтов двигателя, где особенно был силен низкочастотный шум. От вибрации дребезжали в гнездах термосы, кофейники, столовая утварь сползала к краям столов и норовила упасть на пол. Отдыху высокопоставленных пассажиров мешал постоянный гул воздуховодов. Но он переносился чуть легче, чем на Ил-18. Да и сравнивать тогда было не с чем.

Специалисты отмечали уникальную устойчивость самолета в сильную болтанку. Имея очень прочную (стальные лонжероны!) и вместе с тем гибкую конструкцию (амплитуда колебаний крыла плюс-минус 2 метра по законцовке), Ту-114 превосходно переносил даже сильную турбулентность. Это было незаменимое качество при полетах через океан во время тропических гроз и циклонов.

Спальное ложе Н.С. Хрущева, чтобы спокойнее переносить воздушную болтанку, как большая люлька было подвешено на толстых резиновых шнурах.

Избавляясь от дефектов, работали днем и ночью. Но достаточной уверенности в надежности новой машины не было, слишком она была «сырой».

По указанию Туполева, чтобы не сорвать планировавшийся визит, в ОКБ для подстраховки в глубокой тайне начали спешно переоборудовать в пассажирские два боевых стратегических бомбардировщика Ту-95. Герметичный салон с двумя отделениями для высоких пассажиров разместили в бомбоотсеке. Смонтировали буфет-кухню, туалет и служебное помещение. Самолет был оснащен специальным трапом, по которому пассажиры могли подниматься на борт и выходить из самолета без специального аэродромного оборудования. Эти самолеты получили название Ту-116. Но все обошлось, работы завершились вовремя, и переоборудованные бомбардировщики остались невостребованными. В настоящее время самолет Ту-116 (бортовой номер СССР — 76462) хранится в Ульяновском музее гражданской авиации.

От безумной затеи — полета в Америку, по сути, на опытном самолете — Н.С. Хрущева отговаривали буквально все: охрана во главе с Председателем КГБ при СМ СССР генерал-полковником И.А. Серовым, представители Минавиапрома и «Аэрофлот». Высказывал серьезные опасения пользовавшийся особым доверием Никиты Сергеевича его личный пилот генерал Н.И. Цыбин, с которым он начал летать на «Дугласах» еще в 1941 году и пережил немало опасных моментов. Уж очень велик был риск. Но Н.С. Хрущев был непоколебим и настаивал: «Через океан лететь только на Ту-114». И Хрущев не был бы Хрущевым, если бы не настоял на своем. Под его «напором» сдался даже наученный горьким опытом и потому всегда суперосторожный А.Н. Туполев. Правда, прежде чем дать «добро» на полет, он в конце июля сам совершил трансатлантический полет на новой машине Л-5611, доставив 28 июля 1959 года в Америку в Нью-Йорк для открытия советской выставки Председателя Президиума Верховного Совета СССР, члена Политбюро ЦК КПСС Ф.Р. Козлова. Этот полет совместили с апробированием нового сверхдальнего маршрута.

Экипаж «114-го» ознакомился с условиями полета через Атлантику, получил опыт взаимодействия с американскими диспетчерскими и аэродромными службами. Инженеры-двигателисты имели возможность наблюдать работу силовой установки в реальных условиях длительного перелета, произвести необходимые измерения.

Немало проблем было и у служб безопасности. Ведь впервые Первый секретарь ЦК КПСС, Председатель СМ СССР отправляется в полет, в котором большая часть маршрута проходит над водами Атлантического океана. Поднимаются архивы, изучается мировая практика спасения членов экипажа и пассажиров при «аварийном приводнении» самолетов в штиль и при штормовой погоде. Выбираются наиболее эффективные средства спасения: надувные спасательные жилеты и плоты, медикаменты, неприкосновенный запас воды и питания, сигнальные дымовые ракеты и даже порошок для отпугивания акул.

По настоянию 9-го Управления КГБ в бассейне «Дома приемов и спорта» на Ленинских горах организуются занятия по отработке аварийного выхода пассажиров из самолета в воду. Для этого изготавливается полноразмерный макет фюзеляжа Ту-114-го, установленный на краю бассейна. Исходное положение — пристегнутый ремнями безопасности пассажир сидит в кресле, наклонившись вперед и закрыв голову руками. По команде инструктора он отстегивается, достает из-под сиденья спасательный жилет, надевает его, надувает, выпрыгивает в воду, подплывает к спасательному плотику и забирается на него.

Проводивший подобные занятия ведущий инженер по самолету В.И. Богданов вспоминает: «Я научил будущих наших пассажиров надевать жилеты, начал репетиции. Не помню, чтобы Н.С. и Н.П. Хрущевы прыгали при мне, но их дети с женами и мужьями и еще какие-то члены делегации обучались очень активно. В купальных костюмах, в спасательных жилетах они бросались из двери кабины в воду, подплывали к плотам, забирались на них. Правда, делалось это немного несерьезно, с веселыми визгами, в бассейне с подогретой водой, а все же необходимые навыки наши будущие пассажиры приобрели».

Очень серьезно подходили к формированию экипажей основного и резервного самолетов. Практически все они в том или ином качестве принимали участие в испытаниях Ту-95 и Ту-114. Командиром «основного» — «хрущевского» корабля стал заслуженный летчик-испытатель СССР ОКБ Туполева полковник Алексей Петрович Якимов. Участник Великой Отечественной войны, он совершил 11 боевых вылетов. С мая 1941 года находился на испытательной работе. На его счету испытания около полусотни типов самолетов, шесть из них он поднимал в воздух первым. В частности, в 1957 году он совершил первый полет на Ту-114 и был ведущим пилотом-испытателем при дальнейшей его доводке. Могучий, представительный, истинно русский богатырь, он как бы был предназначен поднимать в воздух пассажирский гигант Ту-114.

Вторым, третьим и четвертым летчиками были М.А. Нюхтиков, К.П. Сапелкин, Ш.М. Шапкин; штурманами — К.И. Малхасян, Н.Д. Солянов; бортинженером — Л.А. Забалуев; помощником бортинженера — В.И. Богданов; бортрадистом — Н.Ф. Майоров.

«Нюхтиков — летчик с огромнейшим опытом, — характеризовал своего второго пилота А.П. Якимов. — Летал он всегда отменно, отлично!» Освоил 252 типа самолетов и 15 планеров. О работе М.А. Нюхтикова по предшественнику пассажирского Ту-114 — бомбардировщику Ту-95 авиационные специалисты до сих пор говорят: «Вклад Михаила Александровича в программу Ту-95 неоценим. Это же его машина». М.А. Нюхтиков — Герой Советского Союза (1 мая 1957 года).

К.П. Сапелкин, 3-й летчик, как он называл себя «пахарь пятого океана». В январе 1942 года, будучи пилотом Северной авиагруппы, был на У-2 сбит «мессершмитом». Выбросившись из горящего самолета, он в сорокаградусный мороз 12 дней добирался до своих по оккупированной немцами территории. Да и летного опыта хватало. Он первым испытал пассажирский реактивный Ту-104. Был вторым пилотом во время государственных испытаний первого Ту-114. (От МАПа — А.П.Якимов, от МГА — К.П. Сапелкин.)

Профессионал высочайшего класса К.И. Малхасян всю войну пролетал в экипаже командующего дальней авиацией главного маршала авиации А.Е. Голованова, которому доверяли перелеты самых важных «пассажиров»: маршалов Жукова, Василевского, Рокоссовского, маршала Югославии И.Б. Тито, правительственной делегации во главе с И.В. Сталиным на Тегеранскую конференцию 1943 года… В качестве штурмана он в 1957 году был в первом экипаже Ту-114 и два года участвовал в его испытаниях. С участием флаг-штурмана Малхасяна было установлено 25 мировых авиационных рекордов. Награжден 10 боевыми орденами и 20 медалями. Был представлен А.Н. Туполевым к званию Героя Советского Союза.

Старший бортрадист фирмы Туполева Н.Ф. Майоров в составе экипажа Нюхтикова участвовал в испытаниях Ту-95 и Ту-95М. Был он также в составе экипажа гигантского стратегического бомбардировщика Ту-95 (командир — М.А. Нюхтиков), который, как говорят, по личному указанию Н.С. Хрущева, при подготовке первомайского парада 1956 года пролетел на сверхмалой высоте — «чуть ли не на уровне Мавзолея» над Красной площадью.

Надо сказать, что у каждого из членов основного и резервного экипажей за плечами были замечательные боевые и летные биографии.

Командиром второго — резервного Ту-114 были: пилоты И.М. Сухомлин, В.М. Козлов, А.Д. Калина, Я.И. Верников; штурманы М.А. Жила, Н.Ф. Носов; бортинженер Г.Ф. Татаринов; помощник бортинженера Ю.Ф. Селиверстов; бортрадист Б.И. Кутаков.

На борту самолета также находились канадский и американский штурманы Расс Бегнел и Гарольд Ренегард, которые поддерживали постоянную связь с наземными навигационными службами. Кроме того, в состав экипажа была включена целая команда специалистов из КБ Н.Д. Кузнецова, которая должна была наблюдать за поведением двигателей. Салон самолета был для этого оборудован специальными приборами. Инженерами снимались показания с сотни датчиков, расположенных в местах наиболее вероятной опасности. Использовались самые современные методики анализа их показаний. Для принятия экстренных мер во время полета от ОКБ должны были лететь сам А.Н. Туполев и его заместители Н.И. Базенков и Л.Л. Кербер.

Так как Туполев не смог лететь по состоянию здоровья, он отправил на самолете своего сына Алексея Андреевича: «Самолет новый, — сказал он Хрущеву, — и мой сын будет заложником того, что и вы перелетите океан».

Хрущев был так уверен в надежности самолета, что по его указанию в состав делегации были включены практически все члены его семьи: жена Нина Петровна, ее сестра Анна Петровна с мужем М.А. Шолоховым, дочь Рада с мужем А. Аджубеем, дочь Юлия и ее муж Н. Тихонов, в то время председатель Днепропетровского совнархоза, сын Сергей с женой. Из нечленов семьи — А.А. Громыко, министр высшего и среднего специального образования СССР В. Елютин, член-корреспондент АН СССР В. Емельянов, лечащий врач профессор А. Марков. Идеологическая группа — заведующий отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС Л. Ильичев, главный редактор газеты «Правда» П. Сатюков, журналист Ю. Жуков. Помощник Председателя СМ СССР О. Трояновский. Человек 10 личной охраны, несколько стенографисток и машинисток, повара и официанты. Всего с экипажем на борту оказалось около 80 человек.

Серьезно была продумана система навигационного обеспечения перелета, получения упреждающей информации о погодных условиях по трассе. Для контроля за погодой впереди «основного» самолета, опережая его на 45 минут, летели два Ту-104, в одном из которых находился начальник «Аэрофлота» Е.Ф. Логинов, на другом шеф-пилот Б.П. Бугаев. Во время перелета Атлантического океана они должны были систематически передавать на Ту-114 сводки погоды. Их дублировали радиоданные с советских рыболовных судов, расположенных по цепочке на расстоянии 200 миль друг от друга от Исландии до американского побережья. Подобную же роль играли и боевые суда — эсминцы «Смелый», «Стремительный», подводные лодки. В случае аварии, вынужденной посадки летчикам ТУ-114 предписывалось тянуть к ближайшему судну.

* * *

Но вот — свершилось. Решение Политбюро ЦК КПСС о полете Н.С. Хрущева принято.

Утро 15 сентября 1959 года. Аэропорт Внуково.

На взлетной полосе провожающие: Политбюро почти в полном составе, руководители МИД, КГБ, «Аэрофлота», аккредитованный в Москве дипломатический корпус. Помахав с трапа самолета провожающим шляпой, Никита Сергеевич проходит в салон.

Бортинженер Л.А. Забалуев запускает двигатель № 2. Винты крутятся, а двигатель не заводится. Вторая попытка. Отказ. Забалуев включает двигатель № 3, он легко запускается. Машину потряхивает, заработал и двигатель № 2.

Позднее установили, что распаялся один из электропроводов у двигателя № 2. После запуска других двигателей контакт от вибрации самолета восстановился.

Самолет выруливает на взлетную полосу, по дороге запускают двигатели № 1 и 4. Опробовав их, командир корабля А.П. Якимов начинает взлет: минута, две, три — огромный воздушный корабль ровно в 7:00 в воздухе.

До сих пор историки авиации спорят о том, кто же был за штурвалом Ту-114 в Москве и Вашингтоне — Якимов или Нюхтиков?

По одной из версий, в Москве якобы А.Н. Туполев, видя, что командир корабля перед стартом занят не только летными заботами, но и представительскими, приказал Нюхтикову: «Взлет только ты делаешь!..»

В Вашингтоне «…Якимов Алексей Петрович, — вспоминал Нюхтиков, — в суете проводов не имел возможности сосредоточиться перед стартом, да и к тому же быстро «ослеп» от этих огней. (Вдоль взлетной полосы американцами были расставлены автомобили с включенными фарами — «Чтоб подсвечивать и увидеть длину разбега».)

Взлет требовал максимального внимания. Я его выполнил и передал управление командиру на высоте 500 м…». Воспоминаний А.П. Якимова нет.

Ту-114 пробыл в полете несколько больше расчетного времени — 12 часов 21 минуту. Сильные встречные ветры, скорость которых временами достигала двухсот километров в час, замедляли полет гигантского авиалайнера.

В связи с тем, что ни один гражданский аэропорт Вашингтона не смог принять советский самолет, Ту-114 осуществил посадку в 40 км от столицы США на аэродроме военно-воздушной базы Сент-Эндрюс.

Невиданные габариты серебристо-белого Ту-114, могучий рев его соосных винтов, высоченная носовая стойка шасси — ярко выраженная мощь самолета поражали всякое воображение.

Ту-114 не только произвел фурор среди встречавших своими гигантскими размерами (размах его крыльев составлял 51 м), но и создал серьезные трудности техническому персоналу авиабазы и шефу протокольного отдела госдепартамента У. Бьюкенену, отвечавшему за встречу. Самолет так и не смог развернуться на взлетной полосе и подрулить к церемониальной площадке. Дорожка на авиабазе была такая узкая, что, как вспоминают члены экипажа, «концы крыльев чуть ли не торчали за ее пределами». База самолетного шасси была значительно шире рулежной дорожки. А во время позднего вылета из Вашингтона, как мы знаем, «любезные хозяева порасставили еще вдоль полосы автомобили». Сход колес с бетонной полосы мог привести к катастрофе. Грунт аэродрома был слаб для авиационной махины, взлетный вес которой составлял 175 тонн.

Пришлось Эйзенхауэру и другим официальным американским лицам встречать советского гостя на взлетной полосе и вместе с Хрущевым и его свитой пройти довольно длинный путь к месту официальной встречи. Правда, повезло только с погодой — на небе не было ни единого облачка. Красную ковровую дорожку от самолета к месту церемонии пришлось делать из нескольких кусков.

Еще одна трудность. В американском аэропорту не нашлось для нашего Ту-114, высота которого составляла 15,5 м, подходящего трапа. Пришлось срочно изготовить практически вдвое надстроенный трап.

До появления более чем десять лет спустя первого «Боинга-747» Ту-114 оставался самым большим в мире пассажирским самолетом.

Вплоть до появления аэробуса Ил-86 самолет Ту-114 был самым вместительным лайнером «Аэрофлота».

Ту-114 был удивительно экономичным. Расход топлива у него достигал примерно 5600 кг в первый час полета и 4000–4500 кг в последующие.

У Ил-62М средний крейсерский расход достигает 7 тонн в час.

Исторический выход Хрущева на американскую землю, к сожалению, не был зафиксирован прессой. Выстроенных на трехступенчатом металлическом подиуме не менее 500 корреспондентов, вооруженных киноаппаратами и телевизионными камерами, так и не выпустили из-за ограды. Но Хрущев был удовлетворен: он добился своего, еще раз доказав мощь социалистического государства.

Газета «Крисченсайенс монитор» писала: «Огромный серебряно-белый турбовинтовой самолет Хрущева прибыл на американскую посадочную площадку 15 сентября. Появилось облачко белого дыма, когда колеса обожгли взлетную дорожку, и визит, который никто не мог бы представить еще полгода назад, начался… Сам самолет был свидетельством мощи. Это самый крупный воздушный лайнер в мире, настолько широкий, что не может поместиться на обычной рулежной дорожке, настолько высокий, что требует специального алюминиевого трапа, настолько большой, что его нельзя развернуть на главной взлетной дорожке аэродрома Эндрюс, вследствие чего фотографам пришлось ждать, пока г-н Хрущев совершал свое памятное вступление на землю Соединенных Штатов вне поля их зрения, по другую сторону от корреспондентской площадки».

«А я про себя думал, — пишет Н.С. Хрущев в своих воспоминаниях, — знай наших! Мы строим самолеты, которые впервые летают без посадки через океаны, а у вас таких самолетов нет».

* * *

Когда полет из Вашингтона заканчивался, Никита Сергеевич пригласил весь экипаж самолета в салон и, поблагодарив за надежную, слаженную работу, добавил: «Ладно, сегодня отдыхайте, а завтра полетим в Пекин!» «На следующий день в десять часов вечера мы взлетели. Экипаж (летчики, штурман, бортинженер, механики) был тем же самым», — вспоминал А.П. Якимов.

Никита Сергеевич Хрущев приехал после визита из США не только с планами по внедрению в сельское хозяйство кукурузы, но и с идеей маяка-мигалки, которые сейчас устанавливаются на все самолеты. По воспоминаниям очевидцев, Хрущеву очень понравились многочисленные красные вспышки на летном поле вашингтонского аэропорта.

* * *

С 1957 по 1968 г. на заводе № 18 в Куйбышеве (Самара) и на заводе № 156 (Москва) было изготовлено 32 самолета Ту-114, которые эксплуатировались практически до середины 70-х годов. За все то время произошла только одна авария, да и то случилась она из-за ошибки пилота: 2 декабря 1966 года Ту-114 при взлете из аэропорта Шереметьево зацепился крылом за высокий снежный сугроб.

На Ту-114 было установлено более 30 мировых рекордов.

Дальние полеты Фиделя Кастро

Конспирация

При подготовке полета кубинского лидера в СССР буквально все имевшие к этому визиту службы СССР встретились со сложнейшими проблемами. Комитет госбезопасности СССР и МВД Кубы были озабочены сохранением в тайне факта полета Ф. Кастро в СССР и обратно. Не трудно было представить на что могли пойти американцы, если бы они узнали что на борту самолета находится кубинская правительственная делегация во главе с Фиделем Кастро. Этот факт должен был оставаться в глубочайшей тайне до момента посадки его на аэродроме «Высокий» под Оленегорском в Мурманской области.

Выполняя рекомендации спецслужб, Фидель вылетал под большим секретом не специальным самолетом, а рейсовым лайнером Аэрофлота.

Бывший советский посол на Кубе, сотрудник ПГУ КГБ СССР А. Алексеев рассказывал: «Наш Ту-114 якобы из-за неисправности загнали в дальнюю часть гаванского аэропорта, и ночью Фидель с группой из 20 сопровождавших поднялся в салон не по трапу (конспирация!), а по хлипкой лесенке через люк грузового отсека. Большинство полагали, что они летят в другой кубинский город. Когда же Фидель объявил в самолете о цели путешествия — в СССР через Мурманск, началось безудержное веселье, усиленное тем, что почти никто не взял с собой необходимых теплых вещей.

Возвращение из СССР на Кубу совершалось также без предварительного уведомления Гаваны, и уже дома, в аэропорту имени Хосе Марти, Фидель разыгрывал президента Освальдо Дортикоса: в телефонную трубку, обернутую платком, главе государства сообщалось (якобы из Мурманска) о завтрашнем прилете делегации, а когда Дортикос возмутился по поводу столь легкомысленных разговоров по телефону, ему под общий хохот было сказано, что делегация уже выезжает на такси из аэропорта в город…

6 часов 50 минут кубинского времени. Могучий Ту-114 оторвался от взлетной дорожки Гаванского аэродрома, сделал круг над столицей Кубы и взял курс на север.

В составе делегации находились члены Национального руководства Единой партии социалистической революции: секретарь Эмилио Арагонес Дель Валье, заместитель министра Революционных вооруженных сил Кубы Серхио дель Валье Хименес, командующий Западной революционной армией Кубы Гильермо Гарсиа Фриас, командующий революционными военно-воздушными силами Кубы Рауль Курбело Моралес, министр экономики Кубы Рехино Боти Леон, первый заместитель министра внешней торговли Кубы Рауль Леон Торрас, заместитель министра внутренних дел Кубы Хосе Абрантес Фернандес, а также майоры Дермидимо Эскалона Алонсо, Рене Вальехо Ортис и другие сопровождающие лица.

Надежность авиатехники

Для больших перелетов нужен был не просто мощный, экономичный и вместительный, но и совершенно надежный лайнер, с отработанными системами, двигателями и планером. Выбирать не приходилось, на тот период только Ту-114 по своим техническим характеристикам был способен осуществить этот дальний и опасный беспосадочный перелет с советского аэродрома до Гаваны.

Полеты в Гавану в условиях значительной протяженности воздушной трассы в сложных метеоусловиях потребовали изменения компоновки самолета. Специально для полетов на Кубу был создан самолет, которому дали обозначение Ту-114Д, то есть «Дальний». В его салоне было всего 60 пассажирских кресел, высвободившееся пространство отдали дополнительным топливным бакам емкостью 15 тонн горючего, позволявшим самолету находиться в воздухе 16 часов.

Первым в модификацию Ту-114Д был переоборудован в июне 1962 года самолет с бортовым номером 76480. Спустя несколько месяцев в Ту-114Д переоборудовали 76479 и 76482. О судьбе 76479 будет сказано ниже, а 76480 и 76482 после замены их на трассе Москва— Гавана на Ил-62 в 1969–1970 годах были переделаны в обычные Ту-114 на 220 мест.

Первые полеты советских авиалайнеров в Гавану

В этот период в рамках договора ГВФ СССР с кубинцами об организации регулярного воздушного сообщения, изучая будущую трассу, экипажи Ту-114 осуществляли пробные полеты по маршруту Москва— Гавана — Москва.

Первый гаванский рейс с посадкой в Конакри (Новая Гвинея) был выполнен 10 июля 1962 года двумя взаимозаменяемыми экипажами опытных летчиков А.К. Витковского и Х.Н. Цховребова. Полет длился 21 час 16 минут. Промежуточная посадка осуществлялась на аэродроме, построенном советскими специалистами в окрестностях Конакри. Однако через Конакри удалось выполнить всего четыре рейса. Под надуманным предлогом о том, что якобы аэродром Конакри не может принимать самолеты со взлетной массой свыше 150 тонн, президент Новой Гвинеи, перекупленный американцами, сломал все планы ГВФ, по сути выгнав советских специалистов с ими же построенного аэродрома.

Затем четыре рейса удалось организовать через Дакар (Сенегал), где полеты под давлением США запретили уже с мотивировкой «русские, мол, возят оружие».

После чего выполнили 3 рейса через Алжир, но и там быстро нашлись некие препятствия, и на этом Африка перестала быть промежуточным континентом при полетах Ту-114 на Кубу.

Ничего не оставалось, как лететь через Северный Ледовитый Океан и Атлантику в нейтральных водах. Расчеты показали, что при условии промежуточной посадки для заправки в Мурманске топлива оттуда до Гаваны должно хватать. Как выяснилось после, это получалось не всегда. Протяженность трассы — 10 900 км. Она проходила над северным побережьем Финляндии, Норвегии, Англии, далее через траверз Рейкъявика, юг Гренландии, траверз Гандера, траверз Нью-Йорка, Варадеро. Впоследствии при выполнении регулярных рейсов она не менялась.

Карибский кризис к этому времени уже был разрешен, но обстановка вокруг острова Свободы оставалась напряженной. Блокируя воздушное пространство над Кубой, ВВС США встречали практически каждое советское воздушное судно еще на дальних подступах к острову. Американские боевые самолеты буквально бесчинствовали, приближались на опасное расстояние, хулиганили, имитируя атаки, грозившие обеим сторонам авиационными катастрофами.

При подлете к Гаване, например, наши Ту-95РЦ, как правило, сопровождались американскими истребителями. Причем они подходили столь близко, что можно было без труда увидеть лица пилотов. Летчики рассказывали, что те иногда демонстрировали своим советским коллегам, прижимая к прозрачному стеклу фонаря кабин, порнографические журналы, одновременно агитируя в эфире: «Давайте, мол, русские, к нам — свобода, бабы, виски». Но, как говорится, «облико морале»…

Такие «рандеву» в воздухе, по единодушному мнению наших летчиков, не один раз могли закончиться катастрофой. Многотонная махина Ту-95РЦ вряд ли смогла бы оперативно среагировать на слишком опасный, неосторожный маневр американцев. Эти действия американцев, кстати, противоречили соглашению между СССР и США от 25 мая 1972 года о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним, где было сказано, что «командиры экипажей самолетов должны проявлять величайшую осторожность и благоразумие при приближении к самолетам другой Стороны». Отставали истребители лишь на подлете к острову Свободы, войдя в зону действия ПВО Кубы.

Эти перелеты были очень тяжелыми и ответственными как по части безопасности, так и в навигационном отношении.

Так, 22 декабря 1962 года экипажи самолетов Ту-114 с командирами кораблей В.А. Филоновым и Н.И. Груненышевым под руководством пилота-инструктора Х.Н. Цховребова после четырехчасовой стоянки на дозаправке в Мурманске вылетели в Гавану. Это был уникальный полет, проходивший в сложнейших метеоусловиях. Сильнейший встречный ветер на маршруте порой снижал путевую скорость до… 460 км/час — скорость ветра достигала 380–390 км/час!

Полет выполнялся по принципу «по потолкам». По мере выработки топлива можно было набирать более высокий и, следовательно, более экономичный эшелон, что входило в тщательнейший расчет всего полета и без чего выполнить его было бы невозможно — не хватило бы топлива.

Наблюдавшие за полетом американцы не верили, что этот сложнейший рейс будет успешно завершен. И только когда самолет прошел траверз Рейкъявика (Исландия), они наконец-то опомнились и осознали, что советские летчики действительно продолжают полет без посадки и имеют самые серьезные шансы оказаться в Гаване.

После этого американцы стали вставлять палки в колеса. Исландский диспетчер и диспетчер из Нью-Йорка требовали снижения потолка до 1500 м, что привело бы к перерасходу топлива и срыву всего полета и др. Диспетчеры Гренландии и Канады, разрешая полет в выбранном экипажем эшелоне, со смехом рассказывали о требованиях американцев.

На траверзе Майами со стороны Флориды внезапно появились два истребителя Один из них, приблизился к Ту-114 вплотную сзади справа и, как вспоминали наши летчики, «… американский пилот-негр «просунул» острый нос своего истребителя буквально между… золотистых колец винтов Ту-114, вращавшихся с частотой 736 об/мин!»

После резкого протеста советских пилотов диспетчер, видимо, дал соответствующую команду, и истребители также внезапно отошли на форсажах в сторону, но, впрочем, сопровождали наш самолет, пристроившись поодаль, до самой Кубы.

Первый рейс в Гавану по северному маршруту с пассажирами на борту на самолете Ту-114Д СССР-76480 выполнен 7 января 1963 года.

Американцы, как мы видим, делали все возможное и невозможное, чтобы любой ценой сорвать полеты советских Ту-114 на Кубу.

* * *

Требовалось также подобрать опытный и надежный экипаж. Руководство ГВФ и 2-го отдела «Девятки», курировавшего 235-й авиаотряд, остановилось на кандидатуре опытнейшего пилота А.К. Витковского, который не только первым освоил полеты на турбовинтовом самолете Ту-114, готовил для него экипажи, но и участвовал в разработке машины в ОКБ Туполева. По его предложениям в конструкции самолета был внесен ряд изменений.

Полет советского воздушного лайнера проходил на высоте около 9000 метров со скоростью 760–800 километров в час. Погода была отличная. Лишь в районе между Гренландией и Исландией корабль попал в небольшой воздушный циклон.

Прекрасное настроение не оставляло ни на минуту участников этого перелета на протяжении всех 12 часов рейса от столицы Кубы до Мурманска.

В салоне были оборудованы 4 купе — настоящие купе, как в поезде, но на 3 спальных места, с двумя поперечными и одной продольной полками. Во время длительного полета, а 12 часов в небе — это все равно, что ночь в скором поезде, пассажиры Ту-114, посидев в купе за столиком у иллюминатора первый час полета, получали пуховые подушку, одеяло и простыню и ложились спать.

В области комфорта впечатление пассажиров Ту-114 портил густой низкочастотный шум, который был особенно силен в зоне винтов, в салоне первого класса. По отзывам некоторых бывалых пассажиров, он был не столь проникающим, как на Ил-18. Опять-таки — после поршневой авиации такие вещи казались пустяками.

«Это настоящий пассажирский поезд, — так резюмировал Фидель Кастро свои впечатления от знакомства с Ту-114. В этом самолете есть буквально все, не хватает только плавательного бассейна».

Во время полета Фидель Кастро с увлечением играл в шахматы.

Наконец, труднейший маршрут пройден и Ту-114 пересекает воздушную границу СССР.

Телеграмма с борта самолета Ту-114 Первому секретарю ЦК КПСС, Председателю Совета Министров СССР товарищу Н.С. Хрущеву. 27 апреля 1963 года.

«Горячий привет советскому народу! Только что пересекли советскую границу. Этот момент всех нас глубоко взволновал. Мы чувствуем во всей силе глубокую дружбу и нерушимое братство, сложившееся между нашими двумя народами. Путь самолета, которым мы летим в Советский Союз, был длинен. Говорят, что это самая длинная беспересадочная трасса в настоящее время. Но Ту-114 блестяще покрыл это расстояние. Советские инженеры, рабочие могут гордиться его непревзойденными качествами. Экипаж корабля своим чрезвычайно сердечным, заботливым отношением к нам уже дал нам почувствовать всю любовь советского народа к нашей стране…».

Мурманск

Погода на Кольском полуострове из-за влияния двух морей и теплых морских течений весьма переменчива и труднопредсказуема. Неласково встретила она и самолет Ф. Кастро.

Встречавшим кубинского лидера на аэродроме базы авиации Военно-Морского флота Оленья на Кольском полуострове в 92 километрах к югу от Мурманска А.И. Микояну, руководителям области и ВМФ пришлось пережить не один десяток неприятных минут. Метеообстановка на аэродроме к моменту приземления была сложной: в воздухе висел плотный туман, нижняя кромка облаков находилась на высоте 80–120 м.

Сидевшему за штурвалом пилоту А.К. Витковскому вне видимости земли удалось посадить самолет лишь со второго захода.

Микоян при всех обнял Витковского и похвалил за летное мастерство.

Темпераментный же Фидель, даже не заметив всех этих перипетий сложного полета, или делая вид, что не заметил, по-детски радовался встрече с советской страной, русской зимой, удивлялся лежащему в апреле снегу, хватая его руками и обсыпая себя.

Не имевшие опыта пребывания в Заполярье кубинцы просчитались с гардеробом. Их военная форма не была предназначена для пребывания на севере даже в конце апреля. И непредусмотрительный протокол ЦК КПСС вынужден был экспроприировать у военных моряков для Фиделя теплую куртку и армейскую шапку. Вот так он и запечатлен на первых фотоснимках, сделанных на советской земле.

Авиаотряд № 235

14 ноября 1959 особый авиаотряд был выделен из состава МУТА ГВФ в самостоятельное подразделение Отдельный авиационный отряд № 235 (ОАО № 235). Оно подчинялось непосредственно ГУ ГВФ.

Это было элитное предприятие Аэрофлота. Сюда отбирался лучший персонал и поступала новейшая авиатехника. В его парке эксплуатируются Ту-104 и Ил-18, с 1960 — ближнемагистральные Ту-124 и с 1967 — Ту-134, с 1964 — Ан-24, с 1969 — Ил-62. Также использовались самолеты Як-40 (с 1972), Ту-154 и вертолеты Ми-8 (с 1973).

На смену поршневым Ил-14 пришли турбовинтовые Ан-24. А в качестве флагманских самолетов для особо дальних полетов некоторое время использовали два Ту-116 — стратегические бомбардировщики Ту-95, переоборудованные в «салоны». С 1959 авиакомпания также в целях предоставления налета экипажам осуществляла регулярные и чартерные пассажирские коммерческие авиаперевозки в СССР (России) и за рубеж.

В 1963 году был построен терминал Внуково-2, который принимает и отправляет правительственные рейсы до сих пор.

С середины 60-х ТУ-114 на воздушных трассах заменил самолет Ильюшина — Ил-62, который на долгие годы стал советским правительственным самолетом.

Ил-62 был первым в СССР самолетом с двигателями, расположенными на пилонах в хвостовой части фюзеляжа. Это позволило резко снизить уровень шума и вибраций в салоне, устранить опасность воспламенения топлива в баках в случае аварии силовой установки.

Летные испытания показали, что при отказе одного двигателя самолет может продолжать крейсерский полет на высотах до 9000 м, а на двух двигателях — до 5000.

Максимальная дальность Ил-62 оказалась ниже, чем у Ту-114, зато по уровню комфорта он его превосходил. Позднее появилась модификация — Ил-62М, имевший усиленное крыло и дополнительный топливный бак, вмещавший до 5000 литров топлива.

До марта 1997 года этот самолет был основным в правительственном авиаотряде. Обслуживал всех генсеков, начиная с Л.И. Брежнева, который, правда, пересел на него с Ил-18 только в 1969 году.

Как и Ту-114, мощный советский межконтинентальный лайнер доставлял немало хлопот аэродромным командам. Во время одного из визитов советской делегации в Нью-Йорк имел место забавный случай. К подготовленному к вылету Ил-62 лихо подкатил раскрашенный под зебру тягач. Но как он ни пыхтел, сдвинуть советский лайнер так и не смог. Экипаж, воспользовавшись замешательством американцев, запустил двигатели и, приведя в действие устройство реверса тяги, на удивление провожавших откатил от здания задним ходом.

На Ил-62М совершал свои полеты в США, на Кубу, в Индию и Южную Корею М.С. Горбачев, о чем будет рассказано ниже.

В разное время в авиаотряде эксплуатировались самолеты: Ил-12, Ил-14, Ил-18, Ту-104, Ту-114, Ту-134, Ту-154, Ту-204, Ту-214, Як-40, Ил-62, Ил-96, Ан-124; вертолеты: Ми-4, Ми-4С, Ми-8, Ми-8МТВ.

Генерал-майор авиации Алексей Григорьевич Майоров — бывший шеф 235-го правительственного авиаотряда, бывший личный пилот Брежнева, Андропова, Черненко и Горбачева рассказывал, что во время только одного из государственных визитов Н.В. Подгорного в страны Африки пришлось использовать сразу 6 типов самолетов. «И не потому, что статус Председателя Президиума обязывал столько машин гонять. Просто там разные аэродромы. На Мадагаскаре, например, ни Ил-18, ни Ил-62 по весу и размаху крыльев не проходили. Пришлось лететь на Ту-134.

В 1971 году коллектив отдельного авиаотряда за успешное выполнение производственного плана и внедрение в эксплуатацию новой реактивной техники награжден орденом Ленина, в 1981 году — орденом Дружбы народов.

 

Кремлевские лимузины

Советские лимузины завода им. Сталина (ЗИСы-ЗИЛы)

Первые годы советской власти руководители партии и советского правительства использовали автомобили, оставшиеся от царского режима.

В «Петроградский период» В.И. Ленин использовал автомобили: Делоне-Белльвиль (Delaunay-Belleville), Роллс-Ройс (Rolls-Royce), Тюрка-Мери (Turcat-Mery), Воксхолл (Vauxhall). Его возили семь водителей, часть которых не один год прослужила в Императорском гараже. Основным его водителем был С.К. Гиль.

И.В. Сталин — Воксхолл (Vauxhall 1914 г.), 6-цилиндровый двигатель, 30 л.с.

Первый автомобиль отечественной сборки «Промбронь», изготовленный в Филях на эвакуированном туда Русско-Балтийском вагоностроительном заводе, появился в Кремле в 1920 году. Однако первые советские лимузины «правительственного уровня» СССР начали выпускать незадолго до войны на московском заводе им. И.В. Сталина.

В октябре 1935 года американский посол Аверел Гарриман передал Сталину подарок президента США Франклина Рузвельта — бронированный лимузин «Паккард Твелв» 14-й серии.

Это был не просто роскошный и дорогой автомобиль. Это была самая совершенная по техническим характеристикам модель с семиместным кузовом. За все время производства «Паккарда» 14-й серии (с 10 сентября 1935 года до 3 сентября 1936 года) только один экземпляр был длиннобазным с бронезащитой. Именно этот лимузин, почему-то выкрашенный в белый цвет, и был подарен Сталину. Правда, после прибытия в Москву «Паккард Твелв» срочно перекрасили в правительственный, черный, цвет. На автомобиле был установлен 12-цилиндровый мотор объемом 8,2 литра, который обладал мощностью в 155 л. с. При солидной массе в 6 тонн (вес каждой двери составлял 350 кг), лимузин мог разогнаться до 130 км/час.

Утверждают, что Иосифу Виссарионовичу лимузин очень понравился. Это была хорошо защищенная, очень надежная и быстроходная машина.

В том же году представители Наркомата внешней торговли СССР в Северо-Американских штатах закупили 14 «Паккардов» модельного ряда 1935 года со специальной защитой кузова.

Политика индустриализации страны набирала обороты, и руководителям могучего государства стало стыдно разъезжать на зарубежных авто.

По указанию вождя на ЗИСе была разработана конструкция советского «суперавто». Прототипом был взят американский «Бьюик» 1934 года.

29 апреля 1936 года первые два образца отечественного лимузина, получившего обозначение ЗИС-101, были доставлены в Кремль для демонстрации Сталину. До конца года удалось сделать 11 лимузинов, ставших массовым автомобилем и выпускавшимся на главном конвейере завода.

28 июня 1940 года Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило решение «Об организации производства бронированных автомобилей на автозаводе им. Сталина».

За основу был взят лимузин фирмы «Паккард» модели 180. Модификация — ЗИС-11 °C предназначалась для первых лиц государства. Первые два автомобиля ЗИС-11 °C были подготовлены к концу 1947 года. Позже броневик был переименован в ЗИС-115.

В начале 1960-х был создан собственный отечественный правительственный автомобиль, воплотивший во внешнем виде стилистические решения «Кадиллака», «Меркурия» и «Империала». Машина была готова в декабре 1962 года и получила индекс ЗИЛ-111Г.

Последним отечественным автомобилем представительского класса стал бронированный лимузин ЗИЛ-41052, выпущенный в середине 1980-х годов прошлого века и на тот момент, как заверяют специалисты-знатоки, не имевший аналогов в мире. Он обладал наивысшим классом безопасности, а конструкция шасси такова, что его невозможно перевернуть. На таком автомобиле ездил последний генеральный секретарь ЦК КПСС, он же первый и последний президент СССР Михаил Горбачев. Дальнейшая модернизация отечественного лимузина была практически прекращена, что быстро привело к нашему катастрофическому отставанию от мирового элитного автомобилестроения. Правда, в 1988 году была предпринята последняя попытка создания принципиально нового отечественного базового лимузина, но дальше двух опытных образцов работа по каким-то причинам не пошла.

В 1989 году на ЗИЛе построили специальный автомобиль охраны и сопровождения ЗИЛ-41072 «Скорпион». Впервые я их увидел на Кубе и Мальте. Как в американских боевиках, сотрудники охраны могли ехать, стоя на подножках, при необходимости заднее стекло и стекла в дверях мгновенно падали, люк в крыше сдвигался и машина в доли секунды превращалась в боевой автомобиль огневой поддержки. Таких чудес техники выпустили всего восемь штук. Увидевший «Скорпиона» Фидель Кастро влюбился в это произведение искусств и готов был пойти на любые уступки, если Горбачев подарит его ему. Об этом я рассказываю в главе о командировке на Кубу.

Предоставлять за рубежом первым лицам государства собственные автомобили могли себе позволить только два великих государства СССР и США.

Теперь это, как говорят в Гараже особо назначения (ГОН) ФСО, стало правилом. А если это правило, то и не стоит рассуждать о целесообразности и спрашивать, сколько это стоит?

Первым за границу со своими автомобилями стал выезжать еще Николай II в 1910 году. Самолеты тех времен еще не были способны перевозить автомобили. По архивным документам, уже в 1909 году в поездках за рубеж императорскую чету обслуживало около 5 автомобилей царского гаража. Сопровождали их не только заведующий технической частью гаража, водители и механики, но и специальные мыльщики. Если речь шла о ближней Европе, сначала автомобили добирались до места использования своим ходом, позднее их доставляли на открытых железнодорожных платформах, а в 1915 году был изготовлен и принят в эксплуатацию специальный вагон-гараж на пять автомобилей. Он цеплялся к хвосту императорского состава. В этот период Николай II регулярно ездил по фронтам Первой мировой войны.

Первые три элегантных черных семиместных советских спецавтомобиля ЗИС-110, появившиеся в апреле 1954 года в Женеве на Совещании представителей великих держав, произвели на Западе полнейший фурор. Тысячи швейцарцев ежедневно собирались в местах стоянки советских автомашин, обслуживавших В.М. Молотова, детально их рассматривали, трогали руками и восхищались. Не верили, что сверкающие хромом и полировкой стройные и и изящные автомобили произведены на советских заводах в полуразрушенной еще тогда войной стране. Автомобили были доставлены по железной дороге.

Со времен Н.С. Хрущева доставка за рубеж спецавтомобилей гаража особого назначения 9-го Управления КГБ при СМ СССР стала обязательной.

И не столько с точки зрения физической безопасности, по уровню защиты автомашины, предоставляемые высокому советскому гостю, были не намного слабее.

Комитет госбезопасности, отвечавший не только за безопасность первых лиц, но и за сохранение государственной тайны, неоднократно предпринимал попытки прекратить безудержную болтовню Хрущева и его высокопоставленных сопровождающих лиц в предоставленных Западом представительских автомашинах. Но так и не смог.

Во время его первого визита в США Н.С. Хрущеву для передвижения была предоставлена напичканная подслушивающей аппаратурой автомашина американских спецслужб. Лидер «оттепели» несмотря на неоднократные предупреждения об этом чекистов, разбалтывал во время поездок все и вся.

В прямом смысле из первых уст сотрудники спецслужб получали весьма эмоциональные и не всегда приличные оценки американских участников переговоров и встреч. Из уст Хрущева американцы заблаговременно получали информацию о политических намерениях и изменениях планов советской стороны. Много новых и чаще всего нелестных характеристик они получали и на большинство членов советской делегации. Тут уж лидер не скупился на эпитеты. Трудности были только с переводом. Как мы знаем, русско-украинский язык Никиты Сергеевича был весьма витиеват и красочен.

Возможности провести зачистку автомашин от спецтехники не было никакой. Они из гаража Секретной службы или Госдепа прибывали к началу мероприятия, в течение дня обслуживались местными водителями и вечером убывали.

После этого случая КГБ СССР была согласована с Политбюро пpaктика доставки за рубеж самолетами на время визитов на высшем уровне советских автомашин. И в европейские страны тоже.

В мою бытность для Горбачева автомобили доставлялись грузовыми самолетами ИЛ-76МД. В один самолет входили два ЗИЛа и одна «Волга». После появления специального автомобиля «Дружба» с защищенной УПС-связью перевозка автомобилей действительно стала правилом и необходимостью.

Каждую поездку для перевозки горбачевских авто использовались два авиаборта.

Дуэль лимузинов

По многим параметрам наши ЗИЛы превосходили правительственные лимузины большинства стран мира. Соревноваться с нами могли лишь американцы. И поэтому спецслужбы ведущих стран и разведслужбы автомобильных корпораций мира любыми путями стремились заполучить информацию о конструкции и технологии изготовления наших автомашин. Активно использовали для этого любые возможности, в частности журналистов.

Например, в декабре 1987 года газета «Вашингтон пост», как мы узнали позднее, решила подготовить статью, в которой сравнивались боевые и технические характеристики нашего правительственного ЗИЛа и рейгановского «Кадиллака». Журналисты задавали прямые или завуалированные вопросы на конференциях, уговаривали или подкупали сотрудников протокольной службы, охраны и полиции, которые с невинным видом повторяли эти же вопросы в ходе наших с ними рабочих встреч.

«Валерий, а каков вес вашего бронированного автомобиля?» — прямой вопрос на пресс-конференции от журналиста газеты.

«Валерий, нам нужно знать вес автомобиля Горбачева. Мы должны быть уверены, что ваш бронированный автомобиль выдержат межэтажные перекрытия при въезде в гараж Госдепартамента» — уже более хитрый вопрос сотрудника Секретной службы.

Такие же вопросы задавались водителям наших автомашин механиками в гараже, полицейскими при остановках в городе. Ну и мы научились отвечать вопросом на вопрос: «А какой максимальный вес выдерживают эти межэтажные перекрытия? Более 10 тонн. Можете не беспокоиться — выдержат!».

Но говорят — вода камень точит.

Статья под названием «Дуэль лимузинов» с недалекими от истины сравнительными характеристиками спецавтомобилей все же вышла.

Нам за наш родной ЗИЛ не было стыдно.

Ночной Будапешт

Если вспоминать как наши ЗИЛы принимали за рубежом, то у меня в памяти остались два эпизода.

Вечерний Будапешт. По перекрытым для местного транспорта улицам после встречи в международном аэропорту Ферихедь плотным строем мчится армада сверкающих черным лаком мощных правительственных автомобилей — советских ЗИЛов в сопровождении мотоэскорта. (Удивительно, откуда венграм удалось набрать столько мотоциклистов?) Сзади на каждом мотоцикле на метровом стержне закреплена ярко сверкающая синяя мигалка. Сверкают красно-синие мигалки под радиаторами и на крышах основных ЗИЛов и машин сопровождения.

Это, дождавшись прилета Горбачева, четким строем по два-три в ряд следуют в город автомашины глав стран Варшавского договора, прибывших на заседание ПКК (Политического консультативного Комитета Варшавского договора): Горбачев, Гусак, Живков, Кадар, Хоннекер, Ярузельский и др. Если даже у каждого главы государства по две автомашины, то с сопровождающими лицами это не один десяток.

Это надо было видеть. Сердце радостно билось от осознания нашей мощи, мощи стран социалистического содружества.

Варшавский договор был подписан Албанией, Болгарией, Венгрией, ГДР, Польшей, Румынией, СССР и Чехословакией 14 мая 1955 года на Варшавском совещании европейских государств по обеспечению мира и безопасности в Европе. Вступил в силу 5 июня 1955 года, а 26 апреля 1985 года ввиду истечения срока действия был продлен на 20 лет.

В связи с преобразованиями в СССР и других странах Центральной и Восточной Европы 25 февраля 1991 года государства — участники ОВД упразднили ее военные структуры, а 1 июля 1991 года в Праге подписали Протокол о полном прекращении действия Договора.

Румынский автопром

Второй случай. Реакция на наши ЗИЛы населения Румынии во время визита туда М.С. Горбачева в 1989 году.

Вы, наверное, помните политику Чаушеску, направленную на экономию всего, вся и везде. В холодные времена года температура в квартирах не должна была подниматься выше, кажется, 15 градусов по Цельсию. За выполнением этого требования следили специальные домовые и уличные комиссии. Не разрешалось использовать автомашины, потребляющие много бензина. Улицы были заполнены «Дачиями», сев в которую даже при моем весе ты чувствовал каждую выбоину на асфальте. Иномарок на улицах не было. Даже Горбачева Чаушеску пригласил проехаться по городу в люке «Джипа» местного изготовления.

Не успели мы в аэропорту разгрузить наши автомобили, я этим занимался, как нас блокировали вооруженные военные и стали требовать отогнать машины на таможенный склад. Якобы мы не выполнили какие-то формальности. Болезненно самолюбивый Н. Чаушеску, боясь невыгодного для него сравнения продукции советского и румынского автопромов, по сути дела, арестовал наши представительские автомашины. Пришлось возвратить ЗИЛы в чрево Ил-76-х.

После долгих переговоров чуть ли не с участием первых лиц нам все же разрешили использовать в кортеже один бронированный ЗИЛ и ЗИЛ-41049 «Дружбу», не мог же Чаушеску лишить нашего Верховного Главнокомандующего стратегической связи.

А два ЗИЛа так и простояли на территории советского посольства как резервные.

И вот в ходе визита правительственный кортеж въезжает в университетский городок. В узком люке невзрачного «Джипа» румынского производства с трудом теснятся два лидера. Построенные в четыре ряда вдоль дороги студенты и преподаватели по команде дружно скандируют: «Чаушеску, Горбачев! Чаушеску, Горбачев!». В это время на территорию въезжают начищенные до зеркального блеска, сверкающие хромированными радиаторами и полированными антеннами наши красавцы ЗИЛы в сопровождении кавалькады невзрачных румынских правительственных «Дачий». Наступает мертвая тишина, потом — общий глубокий вдох, за которым единый мощный восхищенный выдох — «У-у-у-х»!

Это надо было видеть и слышать! Сердце переполнялось гордостью за нашу великую Державу.

Я думаю, что Чаушеску хотел удивить и нас, и румын показом нового внедорожника класса люкс «ARO-IO (Automobil Romanesk) Spartana», одной из наиболее удачных моделей, выпускавшейся Румынией в основном на экспорт и малоизвестной в стране.

Восхищались нашими ЗИЛами и в США, и в Англии, и во Франции, и в Японии — в странах, где умеют производить автомобили и понимают в них толк.

Надо отметить, что появление советских ЗИЛов на улицах западных (и не только западных) столиц, мастерство водителей Гаража особого назначения 9-го Управления КГБ СССР всегда вызывало неподдельное восхищение и несло огромный положительный политический заряд. Не только ведь танки умеем делать!

Квиринальский дворец

До сих пор помню восхищенные возгласы многочисленных иностранных туристов и римлян, когда советский правительственный ЗИЛ, не снижая скорости, пролетел через узкие (практически равные ширине автомашины) ворота в резиденцию итальянского президента старинный Квиринальский дворец. В середине XVI века, когда проектировался дворец, архитекторы не рассчитывали, наверное, на проезд туда шикарных советских спецавтомашин. Предполагалось, что в этих воротах должны были комфортно разъехаться лишь пара всадников.

«Кадиллак» американского президента, как рассказывали итальянцы, смог въехать в ворота лишь со второй попытки после долгого маневрирования.

ДТП с кремлевскими лимузинами

В Гараже особого назначения любят цитировать одного из бывших начальников, ставших впоследствии заместителем начальника 9-го Управления КГБ СССР генерал-майора Б.М. Клена: «Автомобиль Гаража особого назначения не должен быть участником дорожно-транспортного происшествия».

Но как бы нам не хотелось, автомашина всегда была и осталась объектом повышенной опасности на дороге. И причин здесь много.

А.Н. Панов, бывший начальник 8-го отдела Управления, куда структурно входили ГОН и автослужба, в свое время нарисовал впечатляющую схему, иллюстрировавшую целую систему взаимосвязанных угроз для автомобиля и его пассажиров (погода, состояние дороги, ее освещенность, организация дорожного движения — светофоры, дорожные знаки и разметка, надежность и состояние техники, а главное — человеческий фактор).

Если не вдаваться глубоко в историю, то с конца 1960-х до 1991 года в автоавариях погиб только один охраняемый — 4 октябре 1980 года на 38-м километре трассы Москва — Минск кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС первый секретарь Компартии Белорусии П.М. Машеров. Хотя попадали в ДТП Л.И. Брежнев, Н.В. Подгорный, В.В. Гришин, Н.В. Катушев, Д.Ф. Язов и др.

На Ленинградском шоссе (проспекте) в автомобиль, в котором ехал Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин, врезался частный «Запорожец». Многотонный ЗИЛ практически не пострадал, но удар был настолько силен, что наехавшая на него автомашина просто развалилась. Виновный в ДТП водитель чудом остался жив. Алексей Николаевич попросил виновника аварии не наказывать.

В мае 1991 года мне пришлось участвовать в расследовании аварии бронированного ЗИЛа министра обороны СССР Д.Ф. Язова, столкнувшегося с грузовой автомашиной на повороте от Завидово на Ленинградское шоссе. Вылетев в кювет, ЗИЛ не только не перевернулся, но и вынес перед собой на бампере около двух кубометров земли. Поневоле вспомнишь лозунг: «Советское — значит отличное!»

Кстати, бронированный ЗИЛ 41052 — один из самых защищенных автомобилей в мире. До перестроечных дел американцы так и не смогли разгадать этот секрет. А после развала СССР они первым делом купили старый ЗИЛ и разобрали его. Оказалось, что секрет очень прост. Дело в том, что традиционная технология бронирования предполагает усиление базовой конструкции элементами брони. Но наши пошли другим путем — они сварили бронекапсулу, а потом построили вокруг нее автомобиль! Естественно, такая конструкция абсолютно невозможна при серийном производстве, но на безопасности первых лиц у нас не было принято экономить.

Отечественный лимузин президента России?

Уже больше двадцати лет в руководстве страны с переменным успехом обсуждаются пути создания почти отечественного «президентского лимузина» в рамках проекта «Кортеж». Кажется, даже выделены деньги –18,4 млрд рублей, из которых 12 млрд будут из федерального бюджета, а остальные средства — внебюджетные. Реализован проект будет с ведущими мировыми системными производителями автокомпонентов. Они помогут разработать семейство двигателей мощностью 250–450 л.с., соответствующих экологическому классу «Евро-6», оригинальную автоматическую трансмиссию и электронные блоки управления, а также систему полного привода и силовые модули кузова. Ожидается, что такая совместная работа позволит российским компаниям приобрести и развить компетенции передового уровня для повышения конкурентоспособности российской автомобильной промышленности.

Также существуют планы по поставкам автомобиля не только на внутренний, но и на мировой рынок.

 

Гараж особого назначения Белого дома

Уильям и ХеленТафт — основатели американского ГОНа

Как ни парадоксально, возникновение автомобильной промышленности в США произошло примерно на 10 лет позже, чем в странах Западной Европы.

Одним из первых воспользовался автомобилем президент Теодор Рузвельт, прибыв на нем в Белый дом во время торжественной церемонии после перевыборов в 1905 году. Причем воспользовался не «Мерседесом» или «Рено», а отечественным паромобилем фирмы «Уайт».

Но по-настоящему автомобильная эра началась для американских президентов, когда вновь избранный Уильям Тафт в 1909 году заменил конюшни Белого дома на «гараж особого назначения». Это решение президента в том же году получило законодательное закрепление. С этого момента и существует гараж особого назначения Белого дома.

Кампанию за то, чтобы «первая чета навсегда распростилась с каретами и лошадьми», развернула супруга президента Хелен Тафт. На реализацию своей идеи ей удалось вырвать у Конгресса двенадцать тысяч долларов. 17 апреля 1909 года она вместе с президентом приехала на автомобиле на Потомак-драйв, чтобы послушать концерт духового оркестра армии США.

Первыми машинами, заказанными в президентский гараж Уильяма Тафта, стали два бензиновых автомобиля забытого ныне бренда Pierce Arrow, электромобили Pierce Arrow, модель 48 Suburban.

Тафт, приверженный всему новому, поочередно эксплуатировал также 40-сильный паровик White модели M., электрический двухместный Baker.

С конца 1930 года Правительством США было законодательно закреплено понятие «Президентский государственный автомобиль», который иногда называют Лимузин № 1 — «Limo one» (по аналогии с американскими президентскими самолетом — «Air Forse one» и вертолетом «Marine one»).

До этого момента при поездках по столице и по стране президенты США использовали обычные автомобили гаража Белого дома, среди которых были и зарубежные модели, но не было бронированных.

В конце 1930-х правительство США сочло непатриотичным, чтобы президент США ездил на «иномарках». Было принято решение о том, что правительственный гараж должен быть укомплектован автомашинами лишь американского производства: Packard, Hudson, Plymouth, но все чаще это были изделия Cadillac или Lincoln.

По программе патриотизации гараж Белого дома получил в 1938 году 2 огромных типично американских автомобиля Cadillac Convertibles, каждый из которых достигал 6,5 метров в длину и весил более 3,5 тонны. Лимузины были названы в честь знаменитых океанских лайнеров и получили имена «Queen Elizabeth» и «Queen Mary». Машины были оборудованы запасными генераторами, двумя видами радио и полным арсеналом вооружения и боеприпасов.

За эти годы гараж особого назначения много раз реорганизовывался и в конечном итоге в 1963 году стал регулярной единицей Министерства обороны США под названием «U.S. Army Transportation Agency (White House).

Позже это подразделение получило наименование «The White House Transportation Agency (WHTA)».

Транспортное агентство Белого дома Агентства (WHTA) относится к Военному офису Белого дома (White House Military Office), объединяющему несколько независимых офисов и агентств: White House Medical Unit, Presidential Pilot’s Office (переименованный в Presidential Airlift Group в 2001 году), White House Communications Agency (WHCA) с 12 мая 1960 года, Marine Helicopter Squadron One (HMX-1) — с 1957 года.

Транспортное агентство Белого дома обеспечивает парк автомашин и представляет основных водителей для автомашин Секретной службы в кортеж президента, а также услуги транспортировки для семьи президента, официальных гостей Первой семьи, высокопоставленных сотрудников Белого дома (White House Staff), а также других лиц по указанию администрации Белого дома. При подготовке поездок президента и его зарубежных визитов WHTA отвечает за обеспечение транспортом передовых групп аппарата президента и первой леди, Секретной службы, экипажей Air Force One. Кроме того, обеспечивает транспортом Пресс-службу Белого дома.

Сотрудники WHTA выполняют все обязанности, связанные с транспортом, в том числе вождение боевых машин, так как являются военнослужащими (унтер-офицерами) армии США.

WHTА обеспечивает также подготовку водителей для себя и Секретной службы. В программе помимо 540 часов основного обучения имеются курсы: вождение автомашины в кортеже президента, антитеррористическая подготовка, взаимодействие с сотрудниками Секретной службы и др. Отвечает и за специальную подготовку пилотов Air Force One и HMX-1.

Limo № 1 президента Франклина Д. Рузвельта

А вот первым автомобилем, изготовленным специально под президента США Франклина Делано Рузвельта, действительно лимузином № 1 — Limo one стал уникальный Lincoln 1939 года, получивший название Sunshine Special.

За основу был взят серийный Lincoln K-серии с V-12-цилиндровым двигателем и заказным кузовом от фирмы Brunn & Company. Элегантный лимузин-кабриолет был оборудован мощной сиреной, громкоговорителем, имел стационарную радиостанцию. Из-за инвалидной коляски Рузвельта в лимузине был предусмотрен более объемный салон.

Лимузин был построен Дженерал Моторс (General Motors) с упором на безопасность, которая имела первостепенное значение, потому что Франклин Д. Рузвельт уже пережил покушение в 1933 году, когда 15 февраля в него стрелял анархист Дж. Дзангара. Пять раз он выстрелил в президента, который по обыкновению выступал перед публикой с заднего сидения своей автомашины. Только по счастливой случайности ни одна из пуль не попала в президента.

Кроме того, с учетом пожеланий Секретной службы президентский Lincoln получил более широкие пороги и ручки на кузове, чтобы агентам этой службы было за что держаться, когда они сопровождали машину.

Удивительно, но и этот уже специальный президентский автомобиль, в котором, как пишут современники, «были учтены все требования самого президента, его аппарата и Секретной службы», несмотря на имевшее место покушение, также не был бронирован.

С момента нападения на Перл-Харбора и объявления войны нацистской Германии президент Рузвельт стал, как назвал его Гитлер, «одним из главных врагов цивилизации», целью номер один для германских спецслужб.

Перед Секретной службой, которая начала получать многочисленные сигналы о террористических и диверсионных намерениях нацистской агентуры и американской «пятой колоны», стал вопрос о совершенствовании системы безопасности президента США, в частности, во время его многочисленных поездок по столице, по стране и за рубеж. За убийство Рузвельта гитлеровцы предлагали миллион рейхсмарок (old win.ru).

Как минимум нужна была бронированная автомашина. Больше других этой проблемой, естественно, был обеспокоен руководитель подразделения его личной охраны (Presidential Protective Division) Майкл Ф. Рэйли (Michael P.Reilly).

И скоро его поиски увенчались успехом. На складах конфиската Министерства финансов США, к которому, кстати, относилась и его родная Секретная служба, он обнаружил бронированный автомобиль Cadillac V-16 1928 года знаменитого гангстера — Аль Капоне, который в это время отбывал наказание за неуплату налогов в тюрьме на острове Алькатрас.

«Господин президент, я взял на себя смелость выпросить у Казначейства США бронированный автомобиль. Для начала 40-х машина, созданная еще в 1928-м, выглядит несколько архаично, но очень удобна и находится в прекрасном состоянии, но, правда, имеет сомнительную репутацию», заявил он однажды президенту Рузвельту.

Как пишет Рейли в своей книге воспоминаний, «…Босс внимательно посмотрел на меня и проговорил: я думаю, что господин Капоне не будет возражать!»

Так, президент США, оплатив Казначейству сумму в 750 долларов, пересел на автомобиль главного мафиози и рэкетира страны. При все увеличивающемся числе его поездок, это стало и хорошей экономией Президентского чрезвычайного фонда, из которого арендованные автомобили оплачивались в сумме 10 долларов за день.

Но Аль Капоне не был бы Аль Капоне, если бы он не изучил хорошо психологию своих неисчислимых врагов. Если бы они узнали, что по-настоящему пуленепробиваемыми были лишь лобовые стекла автомашины толщиной в три с половиной сантиметра, то знаменитый мафиози вышел бы из бандитской игры значительно раньше.

Но, как говорится, «на безрыбье и рак — рыба!»

Рейли, естественно, не был удовлетворен доставшимся ему лишь частично бронированным автомобилем, и Секретная служба, разработав специальные требования к президентскому автомобилю-лимузину, заказала его на тендерной основе у знаменитых американских автостроителей.

«И в начале 1942 года я получил, наконец, то, что хотел — два абсолютно бронированных седана на семь пассажиров от Lincoln и от Packard. Броня и стекла в этих автомобилях могли защитить пассажиров от прямого попадания из военного пулемета тяжелого калибра.

А также два семиместных пассажирских седана с откидным верхом, снова один от Lincoln и один от Packard. Ткань на тенте крыши кабриолетов была достаточно эластичной и укреплена таким образом, что могла отразить гранату, брошенную с высоты 250 футов (7, 62 м), т. е. с высоты второго этажа. Специальная гидравлическая система на каждой машине была настроена таким образом, чтобы любое натяжение верха немедленно приводило к поднятию пуленепробиваемых стекол на окнах».

Как настоящий американец Рейли не мог не отметить, что Lincoln были получены из Ford Motor Company на рентной основе за 500 долларов ежегодно. Каждый из Packards стоил 7500 тысяч долларов и был проплачен из средств того же чрезвычайного Президентского фонда».

«Из-за увеличения числа рисков я старался брать бронированные автомобили с собой во всех многочисленных поездках президента. Так, Limo one был доставлен тяжелым американским крейсером USS Quincy на Мальту, где зимой 1945 года состоялась встреча Рузвельта с Черчиллем». Побывал в Тегеране.

Рейли хотел использовать президентские лимузины и на встрече в Ялте, но «большевики не пустили наш крейсер в с таким трудом освобожденное ими Черное море!»

Роковой «Bubble Top»

Другой специально созданный лимузин, получивший имя «Bubble Top», использовался президентами Трумэном, Эйзенхауэром, Кеннеди и Джонсоном.

В 1961 году в автопарке Секретной службы появляется Lincoln Continental SS-100-X Ford Motor Company, у которой были давние доверительные отношения с Белым домом, что дало ей возможность стать поставщиком лимузинов для Секретной службы Министерства финансов.

Идею создания нового автомобиля подсказал сам президент компании Ford Роберт Макнамара. Он попросил знаменитого стилиста-дизайнера Элвуда Энджела, который к тому моменту возглавлял дизайн-бюро Линкольна и только закончил работу над Thunderbird 1961-го модельного года, повторить архитектурную формулу, только в более щедром масштабе. Так появился проект Continental 1961-го модельного года, который стал концепт-дизайном очередного поколения «Линкольнов».

Боковины сделали непрерывными и практически прямыми, а по верхней части пустили блестящие молдинги. Лобовое стекло перестало быть панорамным с обратно заваленными стойками, что было сильно распространено в те годы, и приобрело слегка закругленный профиль, характерный для автомобилей 1950-х. Единственное стилистическое заимствование из актуальных тогда тенденций обнаруживается в передней части — выпуклая решетка плотно набита ячейками, фары сдвоенные, что входило в обязательную программу по ту сторону Атлантики.

Новый Lincoln Continental предлагался в версиях седан и кабриолет, обе были четырехдверными.

Версия кабриолет с прозрачным верхом оказалась настоящим эксклюзивом на фоне прочей американской продукции тех лет, ее отличали спрятанная центральная стойка, не шедшая выше поясной линии, и открывающиеся по ходу движения задние двери, облегчавшие доступ на трехместный откидной диван.

Вариант на удлиненной базе (156" (3,96 м) против 123" (3,12 м) с кузовом ателье Hess & Eisenhardt из Цинциннати стал президентским Lincoln Continental под названием SS 100 X. Его создали в июне 1961 года.

Агенты Секретной службы сразу отметили удобство нового лимузина. Металлическая скоба сразу за спиной водителя и над его головой давала возможность президенту что-нибудь держать, стоя в машине во время парадов (как это сделал Кеннеди во время посещения Германии летом 1963 года).

Кроме того, задние сиденья в ней могли быть приподняты в целях лучшего, по мнению президента, обзора его персоны из толпы.

Кондиционера в лимузине не было, и верх авто был снят во время проезда по улицам Далласе, как и много раз до этого. Совершенно очевидно, что это было серьезное головотяпство со стороны Секретной службы, чем и воспользовались убийцы.

После убийства Кеннеди, СС-100-X был перестроен. Был поставлен форсированный почти на 20 % более мощный двигатель ручной сборки. Все без исключения части были бронированы сталью и титаном. Была усилена подвеска, так как вес машины увеличился в полтора раза, были поставлены металлические диски с ободами внутри шин (они позволяли двигаться даже с пробитыми колесами). Бензобак заполнялся специальным губчатым веществом, предотвращающим загорание топлива. Перекрашенный из темно-синего в черный цвет, автомобиль был готов к 11 мая 1964 года. Все работы обошлись в полмиллиона долларов.

Хоть лимузин и заменили другим в 1967 году, но президенты и Джонсон и Никсон использовали СС-100-X, прежде чем он был демобилизован в 1977 году.

Лимузин теперь находится в Музее Генри Форда в Дирборне, Мичиган.

Автомашины президента Р. Рейгана

Р. Рейган за время своего президентства использовал два т. н. «официальных государственных лимузина», представляемых хозяину Белого дома Секретной службой.

Подчиняясь требованиям протокола Белого дома, президент Р. Рейган сначала ездил на лимузине Lincoln Continental 1972 года, усиленном бронированными пластинами по бортам, пуленепробиваемым стеклом и V-образным 8-цилиндровым двигателем.

Этот лимузин начинал службу еще во времена Президента Джеральда Форда, которого защитил от пуль стрелявшей в него некой Сары Мур в 1975 году в Сан-Франциско. Потом его использовал президент Джимми Картер.

А шесть лет спустя после первого покушения можно было видеть, как этот же автомобиль, несколько модернизированный в 1978 году Секретной службой, был использован 30 марта 1981 года для защиты и эвакуации президента Рональда Рейгана после попытки Джона Хинкли его убить.

Однако на тот раз броня автомобиля сыграла злую шутку со своим новым хозяином. Пули, выпущенные Хинкли, так и не попали в цель. Лишь одна из них, срикошетив от брони, угодила президенту в грудь.

Теперь этот лимузин также экспонируется в музее Генри Форда.

Оправившись уже меньше чем через две недели от ранения, Рейган пересел на удлиненный Cadillac Fleetwood Brougham 1983 года, характеристики которого и сравнивались американцами с нашим ЗИЛом в 1987 году.

Как правило, у президентов есть еще личные автомобили. Так, поддерживая имидж крутого киношного ковбоя, Рейган иногда садился за руль культового коллекционного армейского Willis Jeep М38А1 1952 года, подаренного ему женой Нэнси для поездок на Калифорнийском ранчо. Этот дорогой коллекционный «Джип» и сегодня вызывает зависть у любителей ретроавтомобилей. Для повседневных поездок на ранчо он использовал два джипа «Скремблер», синего и красного цвета.

Электромобиль Барака Обамы

Первым автомобилем Барака Обамы, как он рассказал, был огромный топливопожирающий 4-дверный седан: Ford Granada, принадлежавший его деду. Именно на этом суперкаре будущий президент учился вождению.

По словам Обамы, это, «возможно, был самый худший автомобиль, который Детройт когда-либо строил… Это была настоящая консервная банка. Детройт, пытаясь конкурировать с японцами, хотел сохранить американские автомобили большими и поэтому делал их практически из фольги… Вы не могли набрать скорость больше 80 (миль в час), чтобы эта вещь не вышла из-под контроля».

Спустя почти 100 лет после Уильяма Тафта, он предпочитает использовать электромобиль. Обама продал свой Chrysler 30 °C, «жрущий массу топлива», и заменил его на эффективный и экономичный Ford Escape Hybrid. Будучи одним из самых экологичных автомобилей, обладая сертификатом минимальных вредных выбросов в окружающую среду, это — настоящий «зеленый» автомобиль.

Таким образом, Барак Обама выполняет одно из своих предвыборных обещаний — развивать общественный транспорт и экологически чистые средства передвижения, бороться с глобальным изменением климата.

 

Вашингтон. США, 7–10 декабря 1987 г.

Государственная идеология и визит

Визит М.С. Горбачева в США в Вашингтон для встречи с президентом США Рональдом Рейганом в декабре 1987 года был для меня первой загранкомандировкой по линии 9-го Управления КГБ СССР, а потому, наверное, и наиболее запоминавшимся.

Многие аспекты тех далеких уже теперь событий остались за кадром средств массовой информации и неизвестны в нашей стране.

Рассчитывая на огромный политический успех своего появления в американской столице, Горбачев и его команда тщательно готовились к этому визиту. Официальная пропаганда того периода всячески старалась представить Горбачева любимцем не только советского народа, но и всей «мировой общественности». На страницах печати, на экранах телевизоров и в вышедшем вскоре после визита пропагандистском фильме «Декабрь восемьдесят седьмого» советские люди видели море цветов, улыбки и всеобщий восторг американцев. Все это, конечно, было.

Помимо разрешения спорных внешнеполитических и других вопросов визиты на высшем уровне всегда несут серьезную политико-пропагандистскую нагрузку, работая как на имидж первого лица, так и на пропаганду политики страны, общественного строя государства, на создание позитивного образа СССР и России.

Надо сказать, что при всей своей гордости демократическими традициями США всегда были плотно закрыты от информации извне. Американская аудитория привыкла считать, что все главные события происходят в их стране или с ней связаны.

Нашему, как правило и к сожалению, временному прорыву в информационной области способствовали организуемые идеологическими подразделениями ЦК КПСС мощные и дорогостоящие рекламно-пропагандистские кампании, сопровождавшие встречи лидеров наших стран. Обслуживающее тогда визиты АНП — Агентство печати «Новости» (в прошлом Совинформбюро, а сейчас РИА «Новости») в выпускаемых им в конце 1980-х более 40 периодических изданиях на иностранных языках и через своих представителей в 90 странах мира активно формировало положительные образы и Хрущева, и Брежнева, и Горбачева.

Печатались книги, выпускались посвященные встречам красочные альбомы, постеры, флажки, чеканились монеты и т. п. Для коллекционеров печатались специальные почтовые марки, конверты и открытки. Организовывалось т. н. гашение почтовых конвертов штампами «первого дня».

У меня в библиотеке стоят два прекрасно иллюстрированных толстенных тома: «Лицом к лицу с Америкой», «Жить в мире и дружбе», выпущенные Политиздатом под редакцией зятя Никиты Сергеевича А. Аджубея к поездкам Н.С. Хрущева в США в сентябре 1959 года. Они черно-белые и не идут ни в какое сравнение со стоящими рядом альбомами с красочными многоцветными репортажами, например, о визите М.С. Горбачева в США в декабре 1987 года — «Шаг в будущее», и др.

К этому приезду советского лидера было приурочено появление на прилавках книжных магазинов подготовленной его помощниками и переведенной на английский язык книги «Перестройка».

Советские газеты, журналы, радиоэфир и экраны телевизоров взахлеб рассказывали, как принимают Горбачева за рубежом. Вашингтон ли это, Нью-Йорк, Лондон или… Триумф!

Журналисты

В Вашингтоне в декабре 1987 года для участия в ежедневных пресс-конференциях были аккредитованы около 5 тысяч журналистов. Во время визита Р. Рейгана в Москву при пресс-центре МИДа также было аккредитовано несколько тысяч журналистов. Только Пресс-группа Белого дома составляла тогда около 300 человек.

На каждой подобной встрече принимающая сторона организовывала Международный пресс-центр, оборудованный всем необходимым для работы журналистского корпуса: всеми видами современных средств связи, множительной техникой, пунктами питания и отдыха, переводчиками и др.

Взаимоотношения охраны с журналистами, особенно кино-, теле— и фотожурналистами, т. е. как они у нас значились — «снимающими», всегда были достаточно сложными.

Опять знаменитая дилемма.

С одной стороны, необходимо максимально выигрышнее, подробнее показать мировой и советской общественности всю программу международной встречи. А с другой — не допустить как минимум нарушения порядка на территории протокольных мероприятий. Надо знать психологию журналиста — добытчика материала!

Стремясь заполучить самый выгодный кадр, именно сейчас, именно с этого ракурса и как можно с более близкого расстояния, толпа журналистов, а если не организовать правильно их работу, это именно толпа, сбивающая друг друга с ног, разбивающая коллегам носы громоздкой аппаратурой и лестницами, готовая снести любые преграды, заборы, полицейские цепочки и охрану, готовая затоптать и первых и вторых и прочих лиц.

Зачастую «взаимоотношения» превращались в откровенные битвы. Чаще всего они были подковерными. Их ощущали только участники. У сражающихся сторон на лицах были только полагавшиеся по протоколу улыбки. А по вечерам та и другая демонстрировали товарищам синяки и ссадины.

Несмотря на эти «трения», со многими из них постепенно завязались самые добрые отношения. Часто они нам помогали, отвлекая на себя дебоширов или просто блокируя их своими телами. Рябята, как правило, были не мелкие.

Михаил Сергеевич Горбачев как-то посещал, кажется, тольяттинский автозавод.

У нас, как всегда, все распланировано. Коллектив завода вышколен, полы начищены, стены и заборы выкрашены… Журналисты заняли отведенные места. В самый последний момент передо мной появляется совершенно растерянный человек и представляется фотокорреспондентом газеты «Красная Звезда» (орган печати Министерства обороны): подполковник Дорофей Петрович Гетманенко. Ситуация сложилась критическая, «Красная звезда» опоздала с аккредитацией своего человека, а как один из центральных органов печати обязана была освещать главные события в стране, коими являлось все, что связано с работой президента.

«Помогите, — молил подполковник, — мне нужно только сделать несколько кадров! Пропустите на завод!»

Как человек военный, я не мог не помочь родной газете, а потому на просьбу журналиста постарался откликнуться. Но мест, отведенных за загородкой для прессы, уже не осталось, потому что они распределялись согласно поданным на аккредитацию заявкам.

«Значит так, Дорофей Петрович, — предложил я после короткого раздумья, — вот мой пиджак. Держитесь за него и делайте свою работу. Но упаси тебя Бог выпустить его хоть на минуту и сделать от меня шаг в сторону. Вас тотчас отсюда выкинут (да, в «Девятке» с некоторых пор с недисциплинированными журналистами поступали именно так!). Мне за Вами следить и защищать Вас будет некогда. Уяснили?»

Конечно, счастливый журналист все уяснил. Он был согласен на любые условия, лишь бы привезти в редакцию желанные фотографии. И мы плечом к плечу ринулись в гущу событий, каждый — по своим делам…

Весь долгий и очень витиеватый путь, когда — вслед, когда — впереди Горбачева и его свиты, Дорофей проделал, мужественно держа меня за рукав пиджака. Я постоянно чувствовал его восторженный трепет от возможности вновь и вновь делать кадры с максимально близкого расстояния. Никто из аккредитованных ранее журналистов не мог и мечтать о таком. Их все время держали на почтительном расстоянии от процессии.

Удовлетворенный корреспондент уезжал в Москву, рассыпаясь в благодарностях, не зная, что триумф его только начинается.

На следующий день, как обычно, читая газеты, во всех я видел одни и те же фотографии, с одной и той же подписью: Чумичев — Лизунов, Лизунов — Фомичев…Так бывало всегда, когда освещались темы правительственного уровня. Фотографировать первое лицо допускались единицы, которые в наших списках значились как личные фотографы президента. А потом их снимки централизованно рассылались во все органы печати.

И только «Красная Звезда» гордо опубликовала собственные, гораздо более выигрышные фотографии, на которых Михаил Сергеевич, запечатленный во всей красе, с удачным ракурсом, казался таким близким, что хотелось протянуть ему руку!

Подпись, стоявшая под этими фотографиями, не осталась незамеченной. Удачливого обладателя «зоркого глаза» и редкого имени Дорофей вскоре значительно повысили в должности и возвели в ранг собственного фотокорреспондента Министра обороны.

Но даже тогда, пожиная лавры славы, он не забыл о случае, давшем толчок его карьере. С тех пор его лучшими фотографиями не только любовались читатели «Красной Звезды», но неустанно пополнялся и наш архив, который помогал в работе и служил вечным напоминанием того, что добрые дела иногда кто-то способен оценить.

Только в августе 1991 года они самым необычным образом пропали из моего опечатанного следователем кабинета.

Позднее мне стало известно, что полковник Дорофей Петрович Гетманенко погиб буквально на боевом посту. Сердечный приступ. Он умер в самолете во время выполнения очередного редакционного задания. Сегодня дело продолжает его сын-журналист Олег Дорофеевич Гетманенко. Он работает, кажется, в «Новой газете».

В СССР в наши времена со СМИ все было и проще и сложнее.

Проще, так как не было проблем с отводом от участия в мероприятиях даже самого известного журналиста. Зная это, работники пера и фотоаппарата старались поддерживать с охраной самые доброжелательные отношения. Любое невыполнение требований, а не дай Бог стычка с охраной, могла стать конечной точкой в их творческой карьере.

Но как в той притче о змее, которую уговорила утку перевезти ее на другой берег реки, но, даже понимая что утонет, все же укусила ее…. Характер оставался характером. Если в видоискателе был заветный кадр, забывалось все. Вот тут-то охране и приходилось использовать «силовые заготовки»…

Приобретая положительный и, естественно, негативный опыт работы с прессой, мы во времена перестройки и демократизации стремились избавиться от злополучного «человеческого фактора».

Разрабатывались подробнейшие сценарии работы прессы, ее расстановки и передвижения в охраняемой зоне, проводились многочасовые инструктажи, тренировки.

В выездном подразделении 1-го отдела 9-го Управления были сотрудники, работа с журналистским корпусом для которых стала специализацией. Они знали в лицо большинство журналистов, да и журналисты знали, что с этими ребятами не надо ссориться. Увидев поднятую вверх руку сотрудника, журналисты сбегались к ним, как цыплята к наседке.

Старались мы создать для журналистов возможность всегда быть в центре событий. Одним из удачных наших изобретений стали подвижные автоподиумы. На трех уровнях на них можно было разместить до 50–60 «снимающих» корреспондентов. Их аппаратура была обеспечена основным и резервным электропитанием и т. п. Подобные подвижные подиумы я видел только у индусов, которые взяли за основу наше изобретение. До метра рассчитывались маршруты их движения. Расположенным на ступеньках подиума нашим сотрудникам это давало возможность не только контролировать каждый шаг, а то и каждое движение журналистов, но и своевременно принимать необходимые меры по локализации любого нарушения. Мы сразу решали две задачи. Поддерживали необходимый порядок на поле, например, аэропорта при встрече высоких гостей. И главное для СМИ, давали всем им, а не только личным фотографам — Чумичеву и Лизунову, возможность получить выгодный кадр с первыми лицами с расстояния буквально в сантиметры.

В разных странах взаимоотношения охраны с прессой — разные. Где-то, наплевав на условности, охрана охватывает аккредитованный на данном мероприятии журналистский корпус из 15–20 человек толстой веревкой, и как бурлаки на Волге, буквально тащат «снимающих» за собой по заранее проработанному маршруту. Тем приходится не столько думать о выгодном кадре, сколько своевременно перебирать ногами, чтобы не упасть и не завалить всю компанию. Число аккредитованных таким образом журналистов, как я думаю, пропорционально длине веревки.

Подобное мы могли наблюдать в Дели во время одного из посещений РМ этнографического, кажется, музея. Мало того, что надо было поддерживать порядок, давая журналистам все же выполнить свою работу. Но главное — не допустить попадания в печать фотографии первой леди нашего государства на фоне недвусмысленного слияния тел в разных необычных позах или даже эффектного фаллоса, который в разных видах и размерах присутствовал практически в экспозициях каждого зала. Что поделаешь — элемент истории культуры Индии. Но, вы понимаете, что, увы, не все это могли правильно понять и оценить…

Рональд Рейган и Владимир Ильич Ленин

В этом плане мне вспоминается и одно необычное, вынесенное на обложку этой книги, фото, ставшее одним из моих пропагандистских достижений, получившее хорошую мировую прессу.

Предполагалась встреча Р. Рейгана со студентами Московского государственного университета. Контролируя принятые меры безопасности, я прибыл в здание МГУ на Ленинских горах, зашел в актовый зал, где должна была проходить эта памятная встреча. На сцене, бодро орудуя ломами, монтировками и гвоздодерами, под руководством американцев трудилась группа наших рабочих. Они с огромными усилиями пытались демонтировать огромную трибуну и передвинуть ее на несколько метров в сторону. Построенная из векового дуба еще пленными немцами, она не поддавалась. Задаюсь вопросом, а зачем ее разбирать? Мне доложили, что это требование американской охраны. Мало того, они обещали при положительном решении вопроса подарить университету компьютерный класс.

Не надо было быть провидцем, чтобы понять причину этой перестройки. Прямо в створе трибуны находилась стелла с огромным белым бюстом В.И. Ленина. Невозможно было в зале найти ракурс, откуда можно было бы заснять президента США без присутствия за его спиной и над его головой основателя Советского государства Владимира Ильича Ленина. Все под его контролем.

Я понял, что мне дается возможность внести свой кирпичик в пропаганду марксизма-ленинизма и лика нашего любимого вождя.

Советская охрана в моем лице, найдя какую-то (уже не помню какую) причину, выразила несогласие с действиями американцев. Трибуна осталась на месте. И встреча Р. Рейгана с советскими студентами прошла под присмотром Владимира Ильича, что было зафиксировано мировой прессой.

Помимо политических и общественных деятелей самого разного уровня, дипломатов, экспертов буквально по всем вопросам, с которыми переговаривающиеся стороны могли встретиться, Горбачева сопровождала многочисленная команда из писателей, журналистов, деятелей науки и культуры, известных спортсменов и даже священников, представлявших весь политический спектр страны.

Среди них были такие серьезно расходившиеся уже в то время в идейных позициях писатели — Г. Бакланов и Ю. Белов, Д. Гранин и И. Друцэ, М. Захаров и М. Шатров, В. Быков и Б. Можаев. Журналисты — от «демократов» Е. Яковлев («Московские новости») и В. Коротич («Огонек») до «патриотов» — В. Чикина («Советская Россия») и И. Лаптева («Известия») и др.

К зарубежным поездкам приурочивались выставки, выступления в этой стране известных киноактеров (М. Ульянов), лучших театральных актеров, певцов и певиц (Е. Образцова), спортивных коллективов.

Известных советских артистов театра и кино на улицах Вашингтона во время визитов Горбачева можно было встретить чаще, чем в Москве. Куда не пойдешь — повсюду знакомые лица.

Иногда невозможно было понять предназначение некоторых участников, обязанности которых были совершенно не ясны. Они не участвовали в протокольных мероприятиях, тоскливо слонялись по гостинице и удовлетворение получали, видимо, только от хождения по магазинам, как сегодня говорят — «от шопинга».

С каждой поездкой «группа поддержки» становилась все более многочисленной — ученые, артисты, музыканты и др. Не было только цыганского хора.

Естественно, вся эта армия требовала внимания штаба охраны: рассадки в самолетах, размещения в гостиницах, организации кормежки, рассадки в автомобилях правительственного кортежа, на протокольных мероприятиях и др. Не раз приходилось снимать проблемы с местной полицией, решать вопросы поиска утраченного багажа и оказывать медицинскую помощь для приведения в рабочее состояние «поутру», что, естественно, отнимало массу времени и сил.

* * *

Но далеко не вся Америка жаждала видеть у себя в гостях лидера «империи зла», коммуниста (так думали тогда) Горбачева. Имелись силы, которые старались вставить палки в колеса. При подготовке программы визита американская сторона, например, «забыла» о сделанном ранее президентом Рейганом предложении организовать советскому лидеру поездку по Соединенным Штатам. Память о триумфальной поездке по США Н.С. Хрущева многому научила американцев. Горбачеву было дозволено поездить лишь по спецтрассам американской столицы.

За кадром советской официальной прессы также осталась антисоветская истерия в американской столице, в организации которой самое активное участие приняли многие известные сегодня как друзья России политические деятели США, высокопоставленные правительственные чиновники.

Не все, например, знают, что группой крайне правых сенаторов и конгрессменов-республиканцев, по сути дела, было сорвано предполагавшееся программой пребывания в США выступление Горбачева на совместной сессии Конгресса. Республиканцы открыто заявили, что ни один коммунистический лидер никогда не выступал на подобной сессии и они не видят основания создавать прецедент.

Но вернемся к началу.

Москва. Декабрь 1987-го

В конце ноября меня пригласил к себе начальник 9-го Управления КГБ СССР генерал-лейтенант Юрий Сергеевич Плеханов.

После обсуждения текущих рабочих вопросов он, хитро посматривая на меня через дым своего любимого «Кента», поинтересовался:

«Насколько я знаю, ты неоднократно бывал в Америке!?» Я подтвердил, рассказав, что исколесил Америку вдоль и поперек. Вашингтон, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Чикаго, Альбукерк, Орландо, Гейнсвилл и др. Но тогда, работая во Втором Главке Комитета, я решал вопросы контрразведывательного и разведывательного характера.

«Не волнуйся, — заявил Юрий Сергеевич, — теперь твои знания и опыт вновь будут востребованы. В ближайшее время намечается государственный визит М.С. Горбачева в США, и тебя я включаю в состав передовой группы.

Руководителем команды от 9-ки полетит генерал-майор М.С. Докучаев. Вопросами физической охраны и обслуживания будет заниматься сотрудник 18-го отделения 1-го отдела подполковник Н.П. Балыковский, а на тебе прежние задачи, которые будешь решать в тесном контакте с вашингтонской резидентурой. Кроме того, на тебе же полностью лежит подготовка программы Раисы Максимовны.

Ну и, естественно, на отделе службы, заместителем начальника которого ты являешься, лежит оперативно-информационное обеспечение визита. До поездки необходимо проанализировать материалы предыдущих поездок советских охраняемых лиц в США для оценки возможных угроз, разработать детальный план охранных мероприятий, а также подготовить материалы для инструктажа направляемых в Вашингтон сотрудников».

Штаб охраны. Подготовка

Сотрудники отдела службы добросовестно перелопатили старые отчеты руководителей групп охраны о поездках в США охраняемых лиц со времен вояжей Никиты Сергеевича Хрущева, Леонида Ильича Брежнева и др., многочисленных поездок туда Андрея Андреевича Громыко и др., обработали материалы, представленные внешней разведкой и МИДом, подготовили подробные справки по истории Секретной службы Министерства финансов США, которая охраняет президентов, вице-президентов, высоких зарубежных гостей, Белый дом и др., а также о службе безопасности Госдепартамента США, охранявшей госсекретаря Джорджа П. Шульца.

Еще раз проанализировали промахи этих служб при всех убийствах и покушениях на президентов США (материалы Комиссии Черча и др.)

Картина сложилась впечатляющая и грустная. Несмотря на все старания американских спецслужб, за время существования страны был убит каждый пятый президент. Многие преступления так и остались нераскрытыми.

30 января 1835 года произошло первое в истории Соединенных штатов покушение на жизнь главы государства. Возле Белого дома в седьмого президента США Эндрю Джексона стрелял 35-летний безработный маляр Ричард Лоуренс. Пистолет дважды дал осечку, возможно, из-за влажной погоды. Джексон жестоко избил Лоуренса тростью, прежде чем их смогли разнять. Лоуренса признали неуравновешенным и отправили в психиатрическую лечебницу.

14 апреля 1865 г. — Авраам Линкольн. Пробравшийся в правительственную ложу актер Джон У. Бут дважды выстрелил в президента из пистолета 44-го калибра, смертельно его ранив. Сидевший рядом с ним госсекретарь США Уильям Стюард получил ранение, но выжил. Бут был ярым приверженцем разгромленной Конфедерации южных рабовладельческих штатов. Для обеспечивания безопасности Линкольна в театре был задействован лишь один полицейский — Джон Паркер, большой любитель спиртного, который в момент покушения, находился… в буфете.

2 июля 1881 года — Джеймс Э. Гарфилд. Ему выстрелили в упор в спину во время нахождения на железнодорожном вокзале в Вашингтоне. Убийца Ч. Гито (Гуатье) — член ультраправой организации, которой президент отказал в политической поддержке. Президент умер от общего заражения крови. Охрану главы государства осуществляла вашингтонская полиция.

6 сентября 1901 года — Уильям Мак-Кинли. Во время посещения президентом Панамериканской выставки в г. Буффало террорист, протянув руку якобы для приветствия, дважды выстрелил в него из прикрытого платком пистолета. Убийца Л. Жолгош (Чолгош) — 28-летний польский анархист. Несколько агентов уже Секретной службы не смогли защитить опекаемого ими президента от рокового выстрела;

14 октября 1912 года во время избирательной кампании в г. Милуоки (штат Висконсин) было совершено покушение на президента Теодора Рузвельта. Некий Дж. Шрэнк подстерег его у входа в отель «Хилпатрик». Первым выстрелом он ранил президента, а вот второй произвести не успел: телохранители спасли своему опекаемому жизнь. Ранение могло бы быть смертельным, если бы ранее Рузвельт не положил в карман 50-страничную рукопись своей речи. Несмотря на ранение в грудь, президент не покинул трибуну и завершил свою речь перед избирателями и только после этого обратился к врачу. Убийца был признан невменяемым и помещен в психиатрическую больницу, где и скончался через тридцать лет. Президент оправился от ран, но проиграл своему сопернику.

15 февраля 1933 года, вскоре после победы в выборах, но еще до инаугурации, было совершено покушение на Франклина Д. Рузвельта. В г. Майами, штат Флорида, в него стрелял итальянский иммигрант-анархист Джузеппе Дзангарра. Выступая с речью в Майами, президент сидел на спинке заднего сидения автомобиля, так как из-за болезни не мог стоять в полный рост. Что, как выяснилось впоследствии, и спасло ему жизнь. После окончания речи, журналисты бросились к президентскому автомобилю, и никто не заметил, как в двадцати шагах от президента некто с пистолетом в руках взгромоздился на пустой ящик и стал стрелять. Только стоявшая рядом с террористом женщина, успела ударить его по руке, и стрелявший промахнулся, но смертельно ранил мэра Чикаго Энтони Чермака, были легко ранены журналисты, но, к счастью, сам Ф.Д. Рузвельт не пострадал.

1 ноября 1950 года была совершена попытка убийства президента Гарри Трумэна. Двоим пуэрториканским сепаратистам удалось прорваться в его резиденцию на Пенсильвания-авеню в Вашингтоне (Белый дом был на ремонте). Во время перестрелки один из нападавших был убит, второй — арестован. Во время этого покушения погиб агент Секретной службы Лесли Коффелт, ценой собственной жизни защитивший президента.

22 ноября 1963 года в Далласе был убит президент США Джон Ф. Кеннеди. Согласно официальной версии убийцей-одиночкой был бывший десантник Ли Харви Освальд. Двумя днями позже Освальд был застрелен в полицейском участке Далласа Джеком Руби в тот момент, когда его вывели для отправки в федеральную тюрьму. Это покушение до сих пор остается одной из величайших загадок ХХ века и до сих пор вызывает массу споров, откровенных инсинуаций.

22 февраля 1974 года в Балтиморе была совершена попытка покушения на президента Ричарда Никсона. Вооруженный пистолетом преступник ворвался в самолет авиакомпании «Дельта», вылетающий в Атланту, и, угрожая взорвать самолет со всеми пассажирами, приказал летчикам лететь по направлению к Белому дому. Он сообщил, что собирается убить президента Никсона. После перестрелки со спецподразделением ФБР преступник застрелился. В его портфеле была обнаружена самодельная бомба.

5 и 21 сентября 1975 года было совершено два покушения на жизнь президента Джеральда Форда. В первом случае 5 сентября в г. Сакраменто, штат Калифорния, пистолет 24-летней террористки из банды Чарльза Мэнсона Линнет Фромм дал осечку. Во втором — 21 сентября, когда президент Форд вышел из отеля в г. Лос-Анджелесе в него стреляла активистка левого движения 45-летняя Сара Дж. Мур. Агентам Секретной службы удалось вывести президента из-под обстрела и срочно эвакуировать. Пуля, выпущенная из пистолета 38-го калибра, пролетела в метре от президента.

30 марта 1981 года в Вашингтоне 25-летний диск-жокей Джон Хинкли стрелял в Рональда Рейгана, вышедшего из подземного гаража вашингтонского отеля «Хилтон» после выступления на съезде профсоюза строителей. Отрекошетив от автомобиля, пуля, пробив грудную клетку, прошла в полутора сантиметрах от сердца президента и застряла в легком. Ее удалось извлечь только после четырехчасовой операции. Уже через 12 дней он смог покинуть больницу. Кроме Рейгана тяжелые ранения получили пресс-секретарь Белого дома Дж. Бреди (оставшийся калекой), агент Секретной службы Деннис Мак-Карти. и полицейский Т. Долаханти. Судебно-медицинская экспертиза признала Хинкли невменяемым и отправила на принудительное лечение.

Проклятье вождя Текумсе

В гибели американских президентов существует определенная закономерность. Каждый американский президент, избранный в год, оканчивающийся на цифру «0» и делящийся на 20, умирает (преимущественно насильственной смертью) до окончания срока президентских полномочий. Связывают это с т. н. «проклятием Текумсе». 9-й президент США Уильям Генри Харрисон принимал активное участие в «индейских войнах». Именно он якобы в битве при Типекано в 1811 году убил вождя племени шауни — Текумсе («Летящая стрела»). Умирающий индейский вождь передал генералу Харрисону послание-пророчество со страшным проклятием за нарушение белыми договора: «…И после него (Харрисона) каждый Великий вождь, выбранный через двадцать лет, умрет. И каждый раз, когда Вождь будет умирать, пусть все помнят смерть нашего народа…».

Услышал я эту интересную легенду от гида во время экскурсионного посещения усадьбы Маунт Вернон — родового поместье первого президента США Джорджа Вашингтона на берегу реки Потомак.

Проклятие, по некоторым источникам, действует до седьмого колена.

Первое колено — Харрисон, избран в 1840 году, умер в 1841-м. Пробыл на посту президента США рекордно короткий срок — всего один месяц. На церемонии своей инаугурации он простудился и через месяц скончался.

Второе колено — А. Линкольн, избран в 1860 году, переизбран в 1864-м, убит в 1865-м.

Третье колено — Джеймс Э. Гарфилд, избран в 1880 году, убит в 1881-м.

Четвертое колено — Уильям Мак-Кинли, переизбран в 1900 году, убит в 1901-м.

Пятое колено — Уоррен Гардинг, избран в 1920-м, умер в 1923-м.

Шестое колено — Франклин Д.Рузвельт, переизбран в 1940 и 1944 годах, умер в 1945-м;

Седьмое колено — Джон Ф.Кеннеди, избран в 1960 году, убит в 1963-м. (По теории седьмого колена это убийство было последним и в следующих случаях его ослабевшей силы не хватало для убийства.)

Первым в списке нарушивших смертельную закономерность стал Рональд Рейган (восьмое колено), избранный в 1980 году, выживший после покушения в 1981 году и благополучно покинувший должность в 1989 году, причем рана Р. Рейгана (задето легкое) в середине XIX века считалась смертельной.

Не прекращаются покушения и сегодня.

В апреле 1993 года 14 человек были задержаны за попытку провезти взрывные устройства в Кувейт с целью покушения на бывшего президента Джорджа Г.У. Буша, который на тот момент находился в стране. Когда ФБР пришло к выводу, что во главе этого заговора стоял Саддам Хусейн, а наемные убийцы были агентами иракской службы разведки, президент Клинтон приказал провести ракетно-бомбовый обстрел штаб-квартиры иракской секретной полиции.

На жизнь президента Клинтона покушались около 30 раз; по подозрению в покушении были задержаны более 80 человек, большинство из них психически больные. За всю историю независимой Америки ни на одного президента не было совершено столько покушений, сколько на Билла Клинтона. Четыре посягательства на жизнь президента произошли только в течение 8 месяцев (с 12 сентября 1993 года по 23 мая 1994-го).

В 1996 году президент Клинтон находился на экономической конференции в Маниле. В тот момент, когда Клинтон ехал на встречу с филиппинскими политиками, служба разведки перехватила подозрительное радиосообщение, содержащее слово «свадьба». Иногда это слово используется террористами как кодовое слово для убийства. Автоколонну Клинтона отправили по запасному пути. Решение было правильным, потому что позднее было обнаружено взрывное устройство под мостом, по которому должен был проезжать лимузин Клинтона. Позднее американское правительство объявило, что за этим покушением стоял не кто иной, как Бен Ладен.

Неоднократные покушения совершались и на президента Джорджа Буша-младшего.

10 мая 2005 года во время выступления Буша на площади Свободы в Тбилиси гражданин Грузии Владимир Арутюнян бросил в сторону сцены гранату. Она не взорвалась по случайности.

В марте 2007 года военная прокуратура Иордании объявила о раскрытии заговора с целью покушения на президента США Джорджа Буша-мл. в ходе его визита в королевство в ноябре 2006 года. Трое иорданцев намеревались подорвать посольства США и Дании. В Аммане в тот момент, когда в одном из них будет находиться американский президент.

В марте 2007 года спецслужбы Колумбии заявляли о том, что располагают информацией о готовящемся покушении на Джорджа Буша-мл. в ходе его визита в эту страну.

В июне 2007 года болгарские спецслужбы сообщали о планировавшемся покушении на американского президента в ходе его визита в болгарскую столицу.

* * *

26 августа.2008 г. В американском г. Денвере, где проходил предвыборный съезд Демократической партии США, Секретной службе удалось предотвратить покушение на кандидата в президенты США Барака Обаму.

Апрель 2009 года. В Турции в Стамбуле накануне визита американского президента полиция арестовала гражданина Сирии, который планировал метнуть нож в Обаму во время его выступления на форуме Альянса цивилизаций, который должен был пройти 6–7 апреля 2009 г. Для реализации нападения он аккредитовался на саммит в качестве корреспондента телеканала «Аль-Джазира».

В июле 2012 года Секретная служба получила информацию о предполагаемой подготовке покушения на первую леди США Мишель Обаму. Жену главы государства собирался убить полицейский мотоциклист из эскорта президентского кортежа. Страж порядка раскрыл свои планы во время приватного разговора с коллегами. Он поведал, что намерен застрелить жену Барака Обамы. Полицейский также показал на экране своего мобильного телефона фотографию огнестрельного оружия, которое собирался использовать во время покушения.

В конце августа 2012 года правоохранительными органами США раскрыт заговор военных, которые собирались убить президента США Барака Обаму и устроить государственный переворот. Антиправительственная группировка действовала в штате Джорджия. Экстремисты из организации «Навеки бессмертны, всегда готовы» (Forever Enduring Always Ready, F.E.A.R.) планировали вначале захватить склады вооружений на военной базе «Форт-Стюарт», а затем подорвать здание управления внутренней безопасности и гидросооружений штата Вашингтон. Заговорщики уже закупили значительное количество оружия и боеприпасов.

В сентябре 2012 года Секретная служба США арестовала человека, угрожавшего убить американского президента Барака Обаму. 21-летний американец, житель штата Северная Каролина Донте Джамар Симс, несколько дней назад разместил свою угрозу на собственной страничке в одной из социальных сетей. Симс утверждал, что станет «убийцей президента» во время съезда Демократической партии США в городе Шарлот.

Замышлял покушение на президента Барака Обаму и печально «знаменитый» норвежец Андерс Беринг Брейвик, обвиняемый в совершении двух терактов, унесших жизни 77 человек. Он хотел атаковать главу Белого дома во время вручения ему Нобелевской премии мира в Осло в 2009 году. Он рассказал полиции о том, что он размышлял над разными вариантами нападения на Нобелевского лауреата с использованием начиненного взрывчаткой автомобиля. В частности, он подумывал, что было бы хорошо переодеться в форму полицейского, но понимал, что осуществить акцию было бы трудно.

* * *

«Человек с ружьем» — вершитель американской истории. Огнестрельное оружие есть в половине американских семей, т. е. в порядка 50 млн американских домов; среднее количество единиц на семью, имеющую оружие, — 4. Как шутят в Америке, огнестрельное оружие — самый распространенный в домах США спортивный аксессуар после пары кроссовок. У граждан США на руках имеется 230 млн единиц oгнестрельного оружия, включая 75–80 млн пистолетов и револьверов. Hыне в 31 штате из 51 имеются законы, pазpешающие скpытное ношение оpужия законопослушными гpажданами. Из этого 31 одного, 22 штата пpиняли соответствующие законы в последние 10 лет, 11 — в последние 2 года.

Половина населения США, включая 60 % владельцев пистолетов и револьверов, проживает в штатах, где разрешено скрытное ношение оружия.

Только в последнее время после стрельбы со многими жертвами в школах, больницах, в общественных местах и на улицах Америки власти США стали задумываться о наведении порядка с вопросами приобретения, хранения и использования огнестрельного оружия.

Американский террорист

При подготовке и в ходе визита Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева в США, в Вашингтон 7–10 декабря 1987 года нами не отметалась возможность и террористического акта в отношении советского руководителя.

Штаб 9-го Управления КГБ СССР подготовил солидный список террористических организаций, которые могут представлять опасность как для Горбачевых и других членов Политбюро, так и для американского лидера, ведь они постоянно будут рядом.

Уже факт нахождения нашего охраняемого лица рядом с президентом США подвергал его реальной опасности. Ведь как мы видели, за 200-летнюю историю США было убито 4 президента, число имевших место покушений не сосчитать (не все они озвучены).

Самая большая опасность состояла в том, что социальный и психологический портрет американского террориста совсем не похож на портрет его зарубежных собратьев, которые, как правило, являются представителями какой-либо экстремистской или террористической организации или партии, положением дел в которых, имея там серьезные агентурно-оперативные позиции, достаточно полно владеют спецслужбы.

В Великобритании это — Ирландская Революционная Армия, баскские террористы в Испании, курдские сепаратисты в Турции, Иране, Ираке, националисты в Квебеке и Шотландии, в Индии — различного рода радикальные сепаратистские течения (сикхские, тамильские и даже шииты-сепаратисты и др.).

Терроризм имеет национально-культурную и территориальную специфику. Исламский (как вид конфессионального терроризма) терроризм на территории западных стран, в частности в США и на территории оккупированного Ирака, — принципиально разные явления.

Мы изучали феномен американского терроризма. Объект террора — глава государства Соединенные Штаты Америки, субъект-гражданин США, рожденный и воспитанный в этой стране. Террорист-мигрант, беженец и т. п. это — другое дело.

Анализ имевших место в США на тот период террористических актов показывал, что американский террорист по своей природе, чаще всего — одиночка и является продуктом проповедуемой американской культурой теории возвеличивания «грубого агрессивного индивидуализма» во всех сферах жизни.

Специалисты отмечают для них постоянную оборонительную готовность (ковбой, шериф-одиночка) чрезмерную поглощенность собой и незначительное внимание к чувствам окружающих их людей.

И мотив его преступления (если за ним не стоят спецслужбы или мафия), как правило, — личностный. Обида, месть. Обычно он стремится отыграться на лидере страны или известном человеке за свои собственные жизненные неудачи либо пытается таким образом добиться известности, прославиться.

А также стремление практически каждого американца быть «номером 1», т. е. стремление любым путем к славе, стремление попасть на первые страницы газет, на радио, на экран телевизора и т. п.

И если он даже является членом экстремистской или террористической организации, то и тогда в его действиях редко присутствуют серьезные политические мотивы. Как правило, они основаны на сиюминутных антипатиях к жертве, например после интервью политика на радио или телевидении и т. п.

Не имеет, как правило, отношения к появлению преступного мотива и материальное положение террориста. Среди них хватает детей из очень обеспеченных семей, вспомните перешедшую на сторону террористов из т. н. «Симбионистской армии освобождения» Патрисию Херст — внучку американского миллиардера и газетного магната. Для США старый марксистский тезис — мол, теракт — месть угнетенного пролетария проклятым империалистам, а проще — неудачника — власти и более успешному окружению, работает лишь частично.

К сожалению, реалии показывают, что в период процветания ожидания граждан растут все быстрее и быстрее, а возможности общества их удовлетворить, реализовав «американскую мечту» или мечту стать «новым русским», все больше отстают от них, что рождает феномен сообщающихся сосудов и революционную ситуацию, а у нас, порождает читай — террористическую угрозу.

Парадокс современного прогресса — чем лучше становится жизнь, тем хуже люди себя чувствуют.

Столь же неверны представления о террористе как примитивном малообразованном человеке. Здесь не надо также равнять идеологов, организаторов и рядовых исполнителей теракта.

Если речь идет об исполнителе, то скорее нужно обращать внимание на возраст, как правило, это человек 20–30 лет, на его политические взгляды и убеждения, возможное криминальное прошлое и др. Более двух третей из них женаты и имеют детей.

Если в других странах, утверждают психиатры, «с точки зрения психической патологии нет никакой разницы между террористом и солдатом»; эти двое просто напросто избирают разные «способы достижения своей цели с оружием в руках», то американский террорист обычно страдает психическими отклонениями, вызывающими его агрессивные проявления. Подобные действия спонтанны, непредсказуемы и своевременно выявить их спецслужбам достаточно сложно.

Таким образом, при подготовке охранных мероприятий контроля требует масса народа. Только в файлах Секретной службы, как рассказывали нам американцы, на период визита находилось более 40 тысяч душевнобольных с агрессивными намерениями.

Яркий пример типичного американского террориста представляет уже упоминавшийся нами 25-летний диск-жокей бывший студент элитного Йельского университета, сын главы нефтяной корпорации «Вандербилт энерджи» Джон Хинкли, который 30 марта 1981 года тяжело ранил президента Рональда Рейгана.

Несмотря на то что президента в этот момент охраняли 16 человек сотрудников подразделения его личной охраны (Presidential Protective Detail — PPD), помимо местной полиции, охраны и службы безопасности отеля, Хинкли успел произвести пять выстрелов из пистолета 22-го калибра, прежде чем агенты Секретной службы успели опомниться и сбили его с ног.

Президент получил тяжелое ранение, и лишь грамотная экстренная эвакуация и срочное хирургическое вмешательство спасли его от смерти.

Совершенный психопат, Хинкли, подражал герою фильма «Таксист» М. Скорсезе Т. Биклу (в талантливом исполнении Роберта Де Ниро), который решает убить кандидата в президенты, пытаясь завоевать восхищение любимой девушки.

Хинкли, убив президента Соединенных Штатов Америки, надеялся покорить сердце актрисы Джоди Фостер, игравшей в этом же фильме роль малолетней проститутки, В своем письме, отправленном возлюбленной за считанные часы до покушения, он полностью раскрывает замысел преступления и прощается с ней, поскольку ожидает, что при попытке убийства Рейгана он будет убит сам. Письмо в Секретную службу не попадает.

Помещенный в психиатрическую больницу Святой Елизаветы в Вашингтоне, он искал адрес тюрьмы, где отбывал наказание печально известный Чарльз Мэнсон, лишивший жизни актрису Ш. Тэйт и еще 6 человек; активно переписывался с членом его бандитской «семьи» Л. Фромм, пытавшейся в 1975 году убить президента США Дж. Форда; с серийным убийцей Т. Банди и другими подобными личностями. Трижды Хинкли пытался свести счеты с жизнью.

* * *

Д. Хинкли при этом — яркий пример «недоработки» спецслужб.

Секретная служба уже тогда в своих рекламных буклетах с гордостью сообщала, что ежегодно ее отдел охранных исследований «прокачивает» через свои компьютеры по 2000 подозрительных лиц. Среди них члены радикальных группировок, опасные шизофреники, владельцы домашних арсеналов и др. По статистике, ежегодно им фиксируется более 20 тысяч «опасных ситуаций», связанных с покушением на жизнь президента.

Но тем не менее имени Д. Хинкли в списках Секретной службы и полиции на момент совершения преступления не было, хотя за пять месяцев до роковых выстрелов, 9 октября 1980 года, он задерживался полицией аэропорта в Нешвилле, штат Теннесси, за незаконное ношение оружия. В день приезда в город президента США этот факт, естественно, должен был насторожить полицию.

Аналогично осталась без внимания хорошо известная ФБР артистка Линнет Фромм, стрелявшая в президента Форда 5 сентября 1975 года. Ее несколько раз арестовывали и предъявляли разные обвинения: от продажи наркотиков до соучастия в убийстве, но осудили лишь однажды. Она попала на 90 дней в тюрьму за то, что вместе с тремя членами знаменитой секты — «семьи Мэнсона» пыталась скормить напичканный ЛСД гамбургер одному из свидетелей по делу об убийстве артистки Шарон Тэйт, который должен был давать показания против главаря секты. По учетам ФБР и Секретной службы она в день покушения, видимо, тоже не проходила?

Террористка С. Мур, также стрелявшая 29 сентября 1975 года из револьвера в того же Джеральда Форда, не только не обратила на себя внимание спецслужб, но и, более того, была агентом ФБР, работавшим в среде левоэкстремистских радикалов.

Еще пример. По учетам спецслужб проходил, но оставался без должного внимания Терри Николс, неоднократно высказывавший угрозы в адрес президента США Б. Клинтона, посылавший письма с угрозами в Белый дом, звонивший с телефонов-автоматов, обещая «прикончить президентскую чету».

Все это, правда, было еще до всеобщей компьютеризации.

После серьезного анализа ситуации с 1992 года с учетом всего вышесказанного в Секретной службе запущен проект по изучению конкретных случаев покушений, их предпосылок. А анализировать есть что.

Хотя и здесь, как ни странно, статистика несколько страдает.

По данным ФБР, с 1995 по 2005 год в США было предотвращено более 60 покушений на теракты. А по данным Секретной службы, только за период правления президента Клинтона (1993–2001) по подозрению в покушении на его жизнь было задержано 80 человек.

Следует также учесть, что терроризм как явление — динамичен, «индивидуальный внутренний» террор в США уходит в историю.

Спецслужбы должна насторожить устойчивая тенденция стремления людей покинуть большие группы, чтобы образовать свою собственную, более мелкую социальную единицу, а также их активная радикализация. По данным авторитетной правозащитной организации Southern Poverty Law Center (SPLC), к 2010 году число радикальных объединений в США («US hate groups») выросло на 7,5 процента и впервые превысило 1000 — с 932 до 1002. Большинство из них не запрещены, поскольку занимаются только пропагандой и лоббированием своих идей среди населения.

Но в США все чаще то или иное преступление планируется и осуществляется не внутренними — «hate groups» — объединениями людей, пропагандирующих рознь на почве расовой, религиозной или половой принадлежности, а также группами лиц не разделяющими агрессивный американский «новый порядок», а враждебными США зарубежными организациями (правыми и левыми радикальными, националистическими, религиозными, чаще всего — исламскими).

Этому есть объективная причина. Программа США по «борьбе с международным терроризмом» уже давно превратилась в узаконенное уничтожение любого человека, не разделяющего «американскую демократию» в любой точке мира (Ирак, Афганистан, Ливия и др.). Все больше людей задумываются о мести американцам за гибель своих близких людей.

Параллельно экспертами отмечается провоцирование этой политикой т. н. патриотических группировок («patriot movement»), считающих, что государство, в частности, в рамках борьбы с терроризмом, грубо попирает свободы рядового гражданина. Их число выросло с 512 в 2009 году до 824 в 2011-м. Это самый большой показатель с 1996 года, когда патриотическое движение находилось на пике своей активности. Тогда этих объединений насчитывалось 858.

Яркий пример — знаменитые правые радикалы Тимоти Маквей и Терри Николс. От взрыва подготовленного ими заминированного автомобиля в Оклахома-Сити 19 апреля 1996 года погибли 168 и получили ранения 680 человек.

Взрыв был приурочен ко второй годовщине осады силами Федерального бюро расследований США поместья «Маунт Кармел» в Уэйко, Техас, где находились члены религиозной секты «Ветвь Давидова». Во время событий погибло 79 членов секты. Осада продолжалась 50 дней и закончилась штурмом, в котором принимало участие около 700 человек при поддержке танков и вертолетов. Во время штурма в поместье начался пожар. Согласно официальной версии сектанты подожгли себя сами.

Оставшиеся в живых и критики утверждали, что пожар произошел в результате применения взрывоопасного газа.

Психиатр доктор Зеев Винер из клиники Телль-Авива, много лет пытавшийся создать единый портрет террориста, пришел к выводу, что «…решение проблемы лежит не в области психологии или психиатрии, а гораздо глубже. Мы должны обратить свой взгляд на политику и задать вопрос, что мотивирует тех, кто идет на теракт. И хотя спецслужбам удается иногда предотвращать теракты, исходя из наших знаний и опыта, переоценивать их не надо».

Попытки решить проблему политически, используя спецслужбы, войсковые операции, секретные тюрьмы, применение пыток для получения разведывательной информации и др., любимые американцами силовые методы, я считаю, никогда не дадут нужного результата, а только умножат число врагов Америки.

В выводах огромного исследовательского проекта «Pew Global Attitudes Project» отмечается нарастание антиамериканских настроений даже в Великобритании, традиционном союзнике Америки. В период с 2000 по 2004 год показатель поддержки США упал с 83 до 58 % в Англии, с 62 до 37 % во Франции, с 52 до 30 % в Турции и с 77 до 27 % — в Марокко.

Только отказ «новых хозяев мира» от силового навязывания «американского образа жизни», западных ценностей странам с совершенно иной историей, культурой; системная борьба не с последствиями, а с коренными причинами и предпосылками террористической ситуации; искоренение условий, дающих рост формированию морали, оправдывающей теракты;, профилактика бесконтрольного владения огнестрельным оружием; наведение порядка в хранении радиоактивных, взрывчатых, опасных химических и биологических веществ; тесное взаимодействие со спецслужбами заинтересованных стран, в частности, в создании единых антитеррористических информационных систем; тонкая агентурно-оперативная работа в террористических средах смогут снизить накал террористических атак на США. Надо помнить, что посеявший ветер — пожнет бурю!

* * *

С учетом удивительной самонадеянности американских спецслужб особого внимания заслуживает вопрос об их более тесном взаимодействии с коллегами из других стран в вопросах борьбы с терроризмом. Прежде всего это избавление от внутреннего бюрократизма, адекватная реакция американцев на оперативную информацию со стороны. Сегодня выясняется, например, что в событиях 11 сентября 2001 года спецслужбы США имели информацию о готовящихся терактах в ВТЦ, хотя там есть еще много непонятного. Совсем недавно российские спецслужбы заблаговременно информировали ФБР о потенциальной опасности, которую могут представлять для США будущие «бостонские взрыватели» — чеченцы Царнаевы, результат известен.

* * *

В 2011–2012 годах мне пришлось консультировать службу безопасности одной из британских страховых фирм. Даже при сравнительно неплохой зарплате меня хватило всего на пару месяцев. Большего всезнайства и бюрократического идиотизма мне наблюдать не приходилось. На все случаи жизни без привязки к конкретной ситуации имеется специальная «политика», которая полностью исключает наш русский творческий подход к решению проблемы с учетом реалий. Вложенные в ее раскручивание акционерами огромные деньги совершенно не соответствуют результатам ее «бурной» коммерческой деятельности. Мне откровенно их жалко!

Передовая группа

Выехавшая в США передовая группа, куда я был включен, как всегда, состояла из представителей международного отдела ЦК (сектор США), представителей МИДа (географический — США и протокольный отделы), 9-го Управления и Управления правительственной связи КГБ СССР, 4-го Управления Минздрава и ряда других структур.

В Москве ЦК КПСС и МИДом СССР с учетом мнения Комитета госбезопасности были подготовлены наши предложения по программе визита-встречи.

Подготовительная работа на подобных визитах была крайне интересна, поскольку, обследуя возможные места пребывания, приходилось знакомиться с поистине уникальными объектами.

В Вашингтоне для посещения Раисе Максимовне было предложено около двенадцати различных интересных объектов.

Американцы очень серьезно подошли к подготовке визита.

На первой встрече с руководителями советской передовой группы, которая состоялась 11 ноября 1987 года, присутствовали: шеф правительственного протокола, посол Сельва Рузвельт, жена внука президента Теодора Рузвельта; советник президента по вопросам национальной безопасности генерал Колин Пауэлл; помощник президента по вопросам планирования и связям Томас Гриском; заместитель госсекретаря по европейским делам и Канаде посол Розан Л. Риджуэй и 14 других высокопоставленных лиц.

Секретную службу на совещании представлял специальный агент, сотрудник президентской охраны Дик Гриффин.

С. Рузвельт выступила с приветственным словом, а К. Пауэлл ознакомил нас с американским вариантом повестки дня и расписания встречи в верхах.

Встреча проходила в Старом здании Исполнительного управления Президента (Old Executive Office Building), где находятся основные подразделения и службы аппарата Белого дома и Совета национальной безопасности.

Именно в нем находится самый дорогой зал, мраморные стены которого украшены золотым орнаментом.

В кабинетах этого здания работали президенты Г. Гувер, Р. Никсон. Начиная с Л. Джонсона в бытность его вице-президентом (1961–1963) здесь располагаются рабочие кабинеты вице-президентов.

Встреча закончилась ознакомительным походом по Белому дому. Побывали и в Овальном кабинете президентов США.

Нами самым тщательным образом изучались все советские и американские предложения, отбирались 3–4 объекта посещения четой Горбачевых, приемлемые как с политической точки зрения, так и не вызывавшие опасений в плане обеспечения безопасности. Определялась возможность установления правительственной связи с той или иной точкой. Разрабатывались основные, запасные маршруты движения и пути эвакуации на случай возникновения непредвиденных ситуаций, готовились к возможному приему высокопоставленного больного ближайшие квалифицированные медицинские учреждения, которые должны иметь нужную группу крови и др. Проверялась готовность пожарных команд, пунктов неотложной помощи и спасательных служб города и др.

Передовая группа по возращении в Москву, прийдя к единому мнению, подготовила свои предложения. Затем высшим политическим руководством принимались решения и окончательно формировалась программа визита. В 9-м Управлении, соответственно, утверждался план обесечения безопасности и охраны визита, который согласовывался с другими оперативными подразделениями Комитета, подбирались сотрудники, готовились информационные и другие материалы.

Советское посольство в Вашингтоне

Проживание советских лидеров во время их нахождения за рубежом на своей территории, в советских представительствах, посольствах — один из элементов защиты, страховки от ненужных глаз и ушей. О чем мы говорили ранее.

Кроме того, наличие большого числа сигналов о террористических намерениях по отношению к советскому лидеру заставило нас отказаться от предложений американской стороны по размещению советской делегации и, естественно, руководителя Советского государства. Было решено разместить чету Горбачевых в советском посольстве, располагавшемся в доме № 1125 по 16-й улице в Северо-восточной части Вашингтона. Большую часть делегации американцы расселили в 5-звездном отеле «Мэдисон», в квартале от посольства.

* * *

Старинный четырехэтажный особняк советского, а теперь и российского, посольства был построен вдовой известного изобретателя и владельца крупнейшей в мире вагоностроительной фирмы Джорджа М. Пульмана. Это его именем назван знаменитый «пульмановский» спальный вагон. В 1912 году особняк был продан царскому правительству. С тех пор в нем находились и находятся дипломатические представительства России, СССР и снова России.

Сын президента Авраама Линкольна по имени Робин Тодд, в дальнейшем ставший военным министром, а потом послом Соединенных Штатов в Великобритании, на склоне лет возглавлял компанию Pullman Car, производившую спальные вагоны для железной дороги.

Достопримечательностью посольства является лифт, который, по некоторым данным, самый старый не только в Вашингтоне, но и в Америке. В стиле прошлых веков он весь состоит из медных ручек, поручней, решеток и других украшений, которые, к сожалению, имеют свойство достаточно быстро темнеть и зеленеть.

С точки зрения охраны посольство расположено очень неудобно — со всех сторон окружено высотными домами, и так как улицы очень узкие, то соседи хорошо просматривают его двор и внутренние помещения. Кроме того, из близлежащих домов местной контрразведкой ведется жесткий оперативно-технический контроль за всем, что происходит вокруг и в посольстве.

Немало сил и средств было затрачено на ремонт и реконструкцию помещений, обновление мебели, закупку посуды, оргтехники, канцтоваров и т. п.

Надо сказать, что под прикрытием баснословных затрат на обеспечение визитов на высшем уровне предприимчивые МИДовские хозяйственники ухитрялись решать многие собственные проблемы.

Не меньше было и технических проблем: с размещением президентской четы, с организацией дорожного и авиационного движения.

Буквально за несколько дней до предполагаемого визита президентский «борт № 1» при посадке в аэропорту Кеннеди чуть не столкнулся со спортивной авиеткой. А маленьких аэродромов для легкомоторных самолетов в Вашингтоне и его окрестностях не один десяток.

В беседах с нами американцы зверели, когда М.С. Докучаев каждый раз задавал вопрос: «А как обеспечивается безопасность советского лидера, если террористы решат воспользоваться легкомоторным самолетом?»

А такие случаи в истории Секретной службы имелись.

Подобные контрмеры пришлось предусмотреть во времена Никсона после случая 1974 года, когда разорившийся и психически неадекватный бизнесмен Бик попытался угнать авиалайнер в вашингтонском аэропорту, чтобы протаранить на нем Белый дом. Он застрелил сотрудника охраны аэропорта и двух пилотов, но убедившись, что не может поднять самолет в воздух, покончил с собой.

В том же году военнослужащий армии США угнал военный вертолет и беспрепятственно пролетел над Белым домом.

В 1994 году случился еще один «воздушный налет» — некий Фрэнк Кордер угнал легкий спортивный самолет Cessna и посадил его на газон перед Белым домом, протаранив при этом здание. Пилот погиб.

В связи с этим уместно вспомнить серию террористических актов 11 сентября 2001 года. Есть мнение, что один из упавших лайнеров мог быть нацелен и на Белый дом. После случившегося потребовалось всего две минуты для полной эвакуации людей из резиденции.

Совсем недавно 11 мая 2005 года самолет Cessna150, которым управляли некие Дж. Шиффер и Т. Мартин, случайно оказался в запретной зоне для полетов вблизи Белого дома. Экипаж на команды с земли не реагировал. Было принято решение о срочной эвакуации сотрудников здания Конгресса США, здания Верховного суда, Министерства финансов и др. В общей сложности было эвакуировано 15 тысяч человек. Ох уж эти Cessnы!

Сейчас решается вопрос о том, чтобы в ближайшем будущем наделить охрану Белого дома и пилотов ВВС правом сбивать самолеты, оказавшиеся без соответствующего разрешения в запретных зонах над Вашингтоном. Система ПВО США сегодня ежедневно отслеживает до 7 тысяч подозрительных объектов. В 2004 году патрульные истребители более 550 раз направлялись на сближение с коммерческими и частными самолетами, которые сбились с курса или отключили систему опознавания «свой-чужой». В столице боевое дежурство несут две батареи ЗРК «Аванджер», 12 установок ЗРК охраняют здание Конгресса США и Белый дом. Охрана Белого дома вооружена переносимыми зенитными комплексами «Стингер».

Это кстати о разрешении пролета авиасредств над Москвой.

Горячие будни

Но действительность превзошла все наши ожидания.

Ежедневно у Белого дома, вблизи советского посольства, на трассах проезда кортежа с советскими руководителями проводились антисоветские митинги и демонстрации, организованные украинскими и прибалтийскими националистами, афганскими моджахедами, польскими, венгерскими и чехословацкими эмигрантами.

Действия отдельных участников носили изощренный характер. Так, 18 ноября из автофургона, принадлежавшего латышской националистической организации, были выгружены бетонные кубы, в которые были зацементированы ноги двух молодых людей. Одновременно с помощью наручников они были прикованы к металлической ограде советского посольства. Все произошло мгновенно. И пока американские полицейские предпринимали попытки убрать их, молодые люди выкрикивали антисоветские лозунги, угрозы в адрес советских руководителей, собрав вокруг себя толпу американцев и ждавших сенсаций корреспондентов.

Активно вели себя американские сионисты. Ими на период визита был создан Координационный комитет — «Саммит-3», в состав которого вошли представители 50 общенациональных и 300 местных еврейских организаций. В центре Вашингтона ими была проведена крупнейшая в истории Соединенных Штатов антисоветская демонстрация, в которой приняли участие около 200 тысяч человек, централизованно доставленных в столицу из Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и других городов Америки. В этих целях было арендовано 150 автобусов, были зарезервированы практически все места на вылетающих в столицу из крупных городов самолетах, в Нью-Йорке для демонстрантов был сформирован специальный поезд. На демонстрацию прибыли многочисленные делегации из Франции, ФРГ, Англии, Голландии, Дании и других стран. На митинге с резким требованием не ограничивать еврейскую эмиграцию из СССР выступил тогда еще вице-президент Джордж Буш (папа).

Провели свои демонстрации различные националистические организации. На этих сборищах сжигались советские флаги, выкрикивались угрозы в адрес СССР и его руководителей, распространялась литература и листовки с призывами к борьбе с советской властью.

Спасало одно. В федеральном уголовном законодательстве США (Своде законов США) имеется норма, по которой местонахождение охраняемого спецслужбами высокого зарубежного гостя приравнивается к понятию «временная резиденция президента», что дает полиции огромные полномочия по пресечению любых нарушений общественного порядка в такой местности.

И наши американские коллеги не церемонились. За границей радиуса «временной резиденции», который определен в 150–300 метров, шло форменное побоище. В демократической Америке полицейские наделены огромными правами и защищены законом. Конная полиция самоотверженно ограждала советского лидера от «восторга» определенной части вашингтонской общественности. Лилась кровь, разбивались очки, валялись поломанные плакаты. Всего за время визита Секретной службой и полицией было арестовано более сотни различного рода нарушителей порядка. Прагматичные американские законодатели позаботились и об авторитете правительственной охраны — за малейшее неподчинение сотрудникам Секретной службы американец заплатит штраф более 1000 долларов.

Телефонные звонки и письма с угрозами в адрес советского лидера, оперативные материалы из всех стран мира о возможности террористических актов в отношении четы Горбачевых шли потоком и заставляли советские и американские спецслужбы совершенствовать меры безопасности. 26 ноября был получен «сигнал» о том, что гражданин США Виктор Л. готовится к осуществлению акции типа «камикадзе». В конце октября он возвратился в Нью-Йорк из Центральной Америки, где прошел курс спецподготовки с целью совершения акта центрального террора. И подобные сигналы поступали и проверялись ежедневно.

Недавно я прочитал в одной из статей о том, что якобы в октябре 1986 года в Вашингтон прибыли пятнадцать ливийских боевиков с целью уничтожить «неверного» Рони. Однако на помощь американцам пришел недремлющий, в особенности по отношению к арабам, МОССАД… Все участники заговора были арестованы. Но полковник Каддафи не успокоился и решил похитить Рейгана во время визита в Лондон. И вот тут уже, во всей своей джеймсбондовской красе проявили себя англичане из МИ-5…

Откровенно, советской охране об этих покушениях известно не было, что несколько прощает нашу неоткровенность с американцами по поводу покушения на Рейгана в Москве.

Курьезы

Не обходилось и без курьезов. Около здания Госдепартамента США, куда Горбачев приехал на ланч, собралось около 20 человек, которые выражали протест против притеснения якобы в СССР верующих. Демонстранты устроили что-то вроде самодеятельного театра. Одни из них были одеты, как заключенные в полосатые пижамы, другие изображали злобных «агентов КГБ». Все было бы ничего. Но «агенты КГБ» были вооружены очень похожими на настоящие пластмассовыми автоматами Калашникова. Как писала пресса: «… полиция приложила много сил, чтобы бутафорские автоматы не спровоцировали бы на применение силы настоящих сотрудников КГБ…»

Тем не менее надо отдать должное. Американцами было сделано очень много. Секретная служба для усиления охраны вызвала сотрудников из 60 своих периферийных подразделений. Полиция Вашингтона была переведена на казарменное положение. Это в Америке-то! За день до визита Вашингтон был «подготовлен и официально опломбирован как гостиничный номер перед заездом суперзвезды», как образно заметил один из американских журналистов.

Секретная служба Министерства финансов США «United States Secret Service»

Секретная служба США является первым федеральным правоохранительным органом. Она была официально создана решением Конгресса США 5 июля 1865 года по замыслу президента Авраама Линкольна и министра финансов Хью Мак-Куллоха для борьбы с фальшивомонетчиками и фальшивыми деньгами, случаями подлога, чем и объясняется ее долгое подчинение Министерству финансов («Treasury Department»).

В этот день был приведен к присяге ее первый директор — герой войны с Мексикой Уильям Вуд, который до этого был комендантом вашингтонской тюрьмы и считался специалистом в области финансовых преступлений.

Во времена гражданской войны за независимость от английской метрополии (c 1861 по 1865 год) от трети до половины денежной массы, находящейся в обращении, была фальшивой.

Около 1600 банков и правительственных учреждений занимались изготовлением ценных бумаг, и даже выпуск банкноты нового образца в 1862 году не улучшил ситуацию в стране. Изготавливались фальшивые купюры также и в Лондоне для подрыва американской экономики, а преступные группы безнаказанно наводнили всю страну подделками.

С 1867 года и вплоть до Первой мировой войны Секретная служба имела право проводить расследования (включая поиск, задержание и арест) действий всех лиц, совершивших преступления в отношении государства: шпионаж, незаконное изготовление спиртных напитков, ограбление почты, контрабанда, мошенничество с земельными участками и другие нарушения федеральных законов. Служба даже боролась с Ку-клукс-кланом, но впоследствии эти функции отошли к компетенции сначала Министерства юстиции, а затем Федерального бюро расследований.

В 1870 году штаб-квартира Службы была перенесена в Нью-Йорк, а в 1874 году вернулась в Вашингтон.

В 1883 году Секретная служба получила статус самостоятельной организации, подчинявшейся Министерству финансов США.

Первая самостоятельная служба безопасности у президента США появилась лишь в 1890-е годы (после убийства президента Гарфилда).

В 1894 году список задач, возлагаемых на Секретную службу, пополнился еще одной: она стала осуществлять охрану тогдашнего президента США Стивена Гровера Кливленда, которая в то время велась не круглосуточно.

В 1906 году (после убийства в 1901 г. президента Мак-Кинли) в составе Секретной службы было создано подразделение, на которое была возложена миссия охраны главы американского государства, подкрепленная решением Конгресса и специальным законом, по которому Секретная служба отныне основной своей работой стала считать защиту главы исполнительной власти. С тех пор два сотрудника службы постоянно стали находиться рядом с главой государства.

В 1908 году функции Секретной службы еще расширились — она стала охранять вновь избранного, но еще не вступившего в должность президента. В этом же году произошло еще одно важное событие в истории американских спецслужб: по указанию президента Рузвельта около десятка оперативников Секретной службы были переданы в штат Министерства юстиции. Количество командированных историки называют разное — от 2 до 10 человек, но именно эти люди позднее образовали ядро антикриминального подразделения, на базе которого было создано знаменитое Федеральное бюро расследований (ФБР).

В 1915 году на Секретную службу была возложена задача по расследованию шпионской деятельности на территории США.

С 1917 года Служба охраняет семью президента, а любые угрозы, возникающие в их отношении, стали рассматриваться как нарушения федерального закона.

С 1965 года — охраняет бывшего президента и его супругу.

С 1968 года, после убийства во время избирательной кампании брата покойного президента Дж. Кеннеди сенатора Роберта Кеннеди, — охраняет главных кандидатов на выборах президента в последние 120 дней перед голосованием, а также вице-президентов.

С 1971 года — охраняет глав государств других стран, пребывающих с визитами на территории США.

В 1977 году служба получила свое нынешнее название Секретная служба — Secret Service.

По существующему порядку все лица, за исключением президента США, которые подлежат охране, могут от нее отказаться.

До начала Первой мировой войны служба безопасности президента США состояла из 27 человек, с началом войны их число выросло до 34.

До ноября 1963 года оно составило 412 (по другим данным — 361) человек.

В 1974 году произошло самое большое увеличение численности Секретной службы США до 1,4 тыс. человек, на которых также были возложены обязанности обеспечения безопасности дипломатических миссий иностранных государств, а также ряда объектов Министерства финансов.

1987 год — общая численность Секретной службы США составляла 4100 человек.

В 2009 году — около 6700 сотрудников, из них — 25 % — женщины. Примерно 2100 человек являются специальными агентами. 1200 — служат в «Подразделении охраны» и 1700 — представляют собой технический, администрационный и прочий вспомогательный персонал.

* * *

Непосредственную охрану президента и его семьи обеспечивает специальное подразделение личной охраны президента (Presidental Protective Division). При выезде президента за пределы Белого дома состав охраны усиливается за счет членов антитеррористической группы.

В составе Секретной службы есть подразделение по обнаружению и обезвреживанию взрывных устройств, привлекаемое к проработке и проверке маршрутов, а также мест посещений высокопоставленных иностранных гостей.

Секретная служба располагает также специальной антиснайперской командой, принимающей участие в обеспечении безопасности объектов охраны, поездок по стране президента, других охраняемых лиц, а также иностранных делегаций и др.

В середине 1980-х годов в Секретной службе появилась антитеррористическая группа (САТ), способная якобы противостоять любому самому хорошо вооруженному противнику. Задача этой группы заключается в том, чтобы отразить нападение или связать нападавших боем и дать возможность специальным агентам эвакуировать президента в безопасное место.

Имеется также и кинологическая служба.

Для получения сведений об обстановке в районах проведения охранных мероприятий Секретная служба в США поддерживает тесные контакты и обменивается информацией с CIA, FBI, DEA (спецслужбой, борющейся с распространением наркотиков), ATF — Управлением по контролю за алкоголем, табаком и огнестрельным оружием, с Интерполом и местными полицией и спецслужбами во время зарубежных визитов охраняемых лиц.

Сегодня согласно действующему законодательству США Секретная служба проводит расследование (поиск подозреваемых, их задержание, арест и другие следственные действия) при возникновении угрозы или подозрении на ее возникновение в отношении лиц и объектов, охраняемых ССМФ.

Кроме того, с 1984 года в ее компетенции находится расследование всех случаев, связанных с изготовлением, распространением и использованием фальшивых денег, ценных бумаг (облигаций, векселей, чеков и др.); кредитных и дебетовых карточек, в том числе для оплаты телефонных переговоров и заправки автомобилей; с незаконным подключением к телефонам с целью ведения неоплачиваемых переговоров; с 2001 года — с финансовыми преступлениями с использованием телекоммуникаций, в том числе и компьютеров; с 2001 года подделкой личных документов; с отмыванием незаконно полученных денег и всякого рода финансовыми мошенничествами.

Секретная служба имеет разветвленную сеть периферийных подразделений т. н. «Филд оффисов» в наиболее крупных городах США, а также в Париже (зона ответственности — Европа, Африка и Ближний Восток, контакт с Интерполом) и Мадриде: всего их на тот период было более 100 (сегодня — 125).

Uniformed Division

Особого внимания всегда требовала охрана Белого дома — резиденция президентов США.

Тут хотелось бы заметить, что само название «Белый дом» стало использоваться в обиходе только в 1901 году при президенте Теодоре Рузвельте, а знаменитый президентский Овальный кабинет был пристроен к основному зданию лишь в 1934 году. До этого же резиденция первого лица американского государства называлась Домом президентов.

Он, как и Кремль, постоянно притягивает к себе террористов или психически нездоровых людей. Ежегодно фиксируются случаи попыток проникновения людей на закрытую для посторонних территорию.

В середине XIX века было зафиксировано несколько случаев, когда американцы, недовольные действиями главы государства, поджидали его у ворот и швыряли в него камнями. Иногда на территорию Белого дома пытались прорваться целые демонстрации. Так, например, произошло в 1930 году, в разгар Великой Депрессии.

Начало деятельности Секретной службы по обеспечению безопасности Белого дома относится еще к периоду гражданской войны, когда небольшому пешему и конному отряду, т. н. «бригаде Бактейл», или 150-му полку волонтеров штата Пенсильвания было поручено охранять собственность Белого дома и прилегающую к нему территорию.

В 1922 году президент Уоррен Гартинг создал особую организацию — Полицию Белого дома (White House Police Force), состоявшую из 33 человек, которая в 1930 году вошла в качестве составной части в Секретную службу.

В 1940 году число сотрудников этой службы выросло до 80, а в 1942 году, после вступления США во Вторую мировую войну, — до 140 человек. Периодически на помощь агентам Секретной службы приходила армия. Солдаты периодически охраняли входы и выходы из Белого дома и патрулировали окружающие его лужайки.

В годы Второй мировой войны Белый дом охраняли также тяжелые пулеметы, установленные на его крыше.

В 1970 году функции полиции Белого дома значительно расширились: она охраняет резиденцию президента, административные здания правительства, некоторые другие объекты, такие как Министерства финансов и внутренней безопасности, а также резиденцию вице-президента, правительственный дом гостей и иностранные дипломатические представительства в округе Колумбия.

В 1977 году на базе полиции Белого дома было создано униформированное подразделение агентства (т. е. несущее службу в специальной похожей на полицейскую форме) — «Юниформ дивижин», которое с 1930 года в качестве подразделения входит в состав Секретной службы.

В 1987 году в «Юниформ дивижн» проходили службу 1600 человек.

Происшествия у Белого дома

В 1974 году человек, считавший себя мессией, протаранил ворота, закрывавшие проезд на территорию Белого дома. Он заявил, что машина заминирована. Через четыре часа переговоров его удалось убедить сдаться. После визита мессии пришлось заменить ворота на более современные — старые ворота не менялись с конца XIX века.

В 1976 году вновь была предпринята попытка протаранить ворота автомобилем, но современная конструкция выдержала. Несколько раз злоумышленники пытались протаранить ограду президентской резиденции. В результате в 1983 году ограду Белого дома пришлось окружить бетонными надолбами. Примерно раз в три года фиксируются случаи, когда злоумышленники пытаются проникнуть на территорию Белого дома, пробуя проехать в ворота вслед за проезжающей машиной. Все эти попытки были безуспешными.

Значительно более распространены попытки перелезть через ограду самыми необычными способами.

В 1976 году вашингтонский таксист перелез через ограду, используя в качестве средства поддержки 2,5-метровую железную трубу. С трубой наперевес он попытался вбежать в здание, но был застрелен охранником. Цели его поступка остались неизвестными.

В 1978 году христианский фундаменталист решил убедить президента Картера в том, что надпись, содержащаяся на долларовых банкнотах «Надеемся на Бога — In God We Trust» является богохульной. Для этого он надел кимоно, взял в руки Библию и перелез через ограду. Когда охрана попыталась остановить верующего, тот выхватил нож, спрятанный в Библии, и метнул в ближайшего сотрудника Секретной службы. Фундаменталиста скрутили.

Имели место обстрелы Белого дома. Самый серьезный из которых связан с ветераном вьетнамской войны Франсиско Дюраном, выпустившим осенью 1994 года из-за ограды на Пенсильвания-авеню по резиденции президента 29 пуль из автоматической винтовки. Разрывные пули пробили обшивку стен, срикошетили в столы и кресла, но никто не пострадал, а президент Клинтон в тот момент находился на втором этаже. Теперь эта часть Пенсильвания-авеню вдоль фасада Белого дома закрыта для движения транспорта.

Но, впрочем, в большинстве случаев люди, пытающиеся перепрыгнуть через ограду Белого дома, не были вооружены. В 1995 году некий Лиланд Моджески перелез через ограду Белого дома, но с незаряженным ружьем. Были и забавные исключения: в 1977 году один из злоумышленников пытался угрожать сотруднику охраны водяным пистолетом.

Чаще всего преступникам удавалось проникнуть в Белый дом с помощью фальшивых удостоверений личности или проскакивая вслед за машинами, проезжающими в ворота. В 1985 году студент смог пробраться в Белый дом, прикинувшись музыкантом оркестра. Охрана обнаружила самозванца через 15 минут.

Территория Белого дома находится под неослабным оперативным контролем, который осуществляют контрольно-пропускные и стационарные наблюдательные посты, видеосистемы, мобильные патрули (на машинах, мотоциклах, велосипедах) и агенты в штатском, несущие службу негласно.

* * *

На период визита Секретную службу возглавлял директор Джон Р. Симпсон (John R. Simpson). Его первый заместитель Гэрри Бехтель, в свою очередь, имел двух заместителей — Стефана Гармона, отвечавшего за безопасность высокопоставленных лиц и Дона Эдвардса, руководившего расследованиями подлогов, подделок денег и ценных бумаг и т. д., а также ведавшего охраной иностранных представительств.

Начальником «Юниформ дивижн» был Фредерик Уалзель.

Джон Симпсон с октября 1982 года являлся вице-президентом Интерпола, а в 1984 году стал первым американским президентом этой международной полицейской организации. В должности президента находился до 1988 года.

Американский сотрудник охраны

Для того чтобы стать сотрудником Секретной службы, необходимо соответствовать определенным требованиям. Кандидат должен быть гражданином США в возрасте от 21 до 37 лет, иметь соответствующее здоровье и пройти проверку по криминальным учетам, на благонадежность (в том числе проверку на полиграфе — «детекторе лжи»).

Поступающим в подразделения охраны достаточно иметь среднее образование и сдать письменный тест.

Претендующим на должность специального агента необходимо иметь степень бакалавра (то есть получить 4-летнее образование) или опыт работы в правоохранительных органах не менее трех лет), а также сдать специальный экзамен. Разница между специальным агентом и бойцом «подразделения охраны» состоит в том, что первый может выполнять как расследования, так и нести охранные функции. Задача второго — только охрана.

Костяк Секретной службы — специальные агенты.

На них возлагается выполнение задач по обеспечению безопасности «охраняемых» лиц и расследованию финансовых преступлений. В течение всей своей карьеры они периодически проходят службу как в подразделениях, выполняющих охранные функции, так и в подразделениях, расследующих финансовые преступления.

Ротация кадров расширяет кругозор сотрудника, позволяя узнать работу других подразделений, что может пригодиться им в дальнейшей службе и способствует карьерному росту.

Прошедшие отбор кандидаты направляются на курс начальной подготовки в учебный центр федеральных правоохранительных органов в Куантико, штат Джорджия. В течение 9 недель будущие специальные агенты изучают основы ведения криминальных расследований, уголовное право. После окончания учебы в этом центре кандидаты направляются в академию Секретной службы, где в течение 11 недель проходят курс подготовки специального агента.

Сотрудники подразделений охраны обучаются в центре федеральных правоохранительных органов и в своем специальном учебном центре Секретной службы им. Роули в Вашингтоне. Помимо обычных для полицейского дисциплин они изучают правила дипломатического протокола, психологию, особенности работы в группе по обеспечению безопасности высокопоставленных лиц.

Средняя заработная плата у агентов колеблется от 90 до 110 тысяч долларов в год. При этом начальная зарплата составляет 30 тысяч долларов, на пятом году службы — 60 тысяч. После ухода в отставку (в 50 лет) или после 20-летней выслуги сотрудник Секретной службы получает 50 % от последней зарплаты. В случае гибели агента, а за всю историю Секретной службы погибли 23 сотрудника, его вдова получает 48 % от годовой зарплаты мужа до своей смерти или до нового замужества. Кроме того, на каждого ребенка до достижения им 21 года выплачивается 15–18 % от годовой зарплаты отца. Помимо этого они имеют право на специальную страховку, а вместе с членами своей семьи и на льготное медицинское обслуживание. Ежегодно им предоставляется оплачиваемый отпуск продолжительностью (в зависимости от срока службы) 13–26 дней. При увольнении из Секретной службы они имеют право на повышенную пенсию, на которую выходят раньше, чем другие госслужащие.

После ухода в отставку бывшие сотрудники спецслужбы вливаются в ряды своеобразного ордена или клуба, если хотите, Ассоциацию бывших агентов Секретной службы, которая насчитывает сегодня порядка 1400 человек.

До начала 1960-х агентом службы мог быть только белый. Первый агент — афроамериканец появился в Секретной службе в личной охране президента Дж. Кеннеди только весной 1963 года, практически через 70 лет после ее образования.

Это — специальный агент Роберт Р. Фэйсон. Ему пришлось пройти непростой путь. Он рассказывал своему сыну, что если для любого агента подобное назначение является бесспорным признанием его профессиональных качеств, то для темнокожего — это было инновационным решением. Он получил престижное назначение в тот же самый год, когда четыре темнокожие девочки были убиты в известной на весь мир Бирмингемской бомбежке; был убит активист-защитник гражданских прав чернокожих Медгэр Эверс. Это был также год, когда преподобный Мартин Лютер Кинг младший произнес речь: «У меня есть Мечта!». Однако он не был освобожден от резкого расового климата Америки того времени.

Директор ФБР Дж. Эдгар Гувер, например, усомнился в мудрости Кеннеди, доверившего свою жизнь темнокожему агенту. В ночь перед убийством Кеннеди передовая группа его личной охраны, куда входил Фэйсон, вынуждена была заявить протест администрации отеля Texas в Форт-Уэрте, где она собиралась ожидать приезда президента из Далласа. Она вынуждена была припугнуть гостиничных клерков, заявив, что покинет отель, если они не зарегистрируют там агента-негра. Об этом в книге «Личная охрана Кеннеди» рассказал один из соавторов агент Джеральд Блэйн.

При президенте Никсоне в 1970 году в Secret Service в Uniformed Division была принята первая женщина-охранник. Сегодня они составляют там около 10 % личного состава службы.

Первые пять специальных агентов женского пола приняли присягу в 1971 году.

19 сентября 2004 года впервые за 139-летнюю историю Секретной службы США заместителем директора была назначена женщина — Барбара Риггс (Barbara Riggs), специальный агент с 31-летним стажем. Риггс ушла на пенсию в 2006 году.

Сегодня из 20 заместителей директора Secret Service — 4 женщины. 7 из 45 специальных агентов, возглавляющих филиалы Секретной службы, являются женщинами. Начальник штаба службы — женщина. Приблизительно 25 % рабочей силы службы — женщины.

Наблюдение за деятельностью Секретной службы в ходе проведения охранных мероприятий показывает, что основной расчет американцев как всегда и во всем идет на силу, на количество. Ставка — на привлечение к личной охране максимального количества сотрудников, использование самого современного вооружения, средств защиты, электронной специальной техники и средств связи.

Совершенно необъяснимые демонстративные массовые пробежки рядом с бронированным по высшему классу президентским автомобилем, оправданы, по моему мнению, лишь при использовании кабриолета или при посадке и высадке охраняемого пассажира. По одной из версий эта практика была внедрена после довоенного (Первой мировой войны) покушения в Марселе на короля Югославии Александра и министра иностранных дел Франции Жана Луи Барту.

Наушники с пружиной проводов в ухе у каждого агента уже давно стали визитной карточкой американской и обученной ими личной охраны. В книге «Искусство шпионажа. Тайная история спецтехники ЦРУ» К. Мелтон пишет о том, что уже тогда у американцев имелись скрытноносимые силиконовые наушники, имевшие телесный цвет и буквально сливавшиеся с ухом.

Снайперы на крышах домов, демонстративное ношение огнестрельного оружия, наличие в кортеже президента тяжелого оружия — автоматы, пулеметы, гранатометы. Хотя во времена Рейгана это не было так наглядно. Автоматы личная охрана носила в тканевых сумках.

Психологическое давление — стремление взять потенциального террориста на испуг? А как же демократия и права человека? Что должен думать законопослушный гражданин под стволом направленного на него автомата или пулемета?

Тем не менее в одном из документов Секретной службы записано: «При нашем образе правления должны быть найдены меры, которые позволили бы охранять президента, не мешая ему в то же время исполнять его многочисленные функции, охрана должна быть тщательной, но незаметной, чтобы не было даже намека на тоталитарное государство или монархию. Права частных граждан не должны ущемляться».

Но, видимо, негативный опыт приучил американцев крайне прагматично подходить к вопросам охраны. Главное — результат, а не мнение окружающих о действиях сотрудников охраны или какая-то там «демократия». И они привыкли не особенно церемониться.

И все же, я думаю, сегодня важнее умелое использование превентивных мер, привлечение к работе всех разведывательных возможностей многочисленных американских спецслужб и полиции. Надо сказать, что американцы это умеют.

Уже в те времена компьютеризация многих сфер жизни в США помогала спецслужбам, в том числе и Секретной службе, эффективно решать многие оперативные вопросы. Например, готовя прогулку по Вашингтону «нашей первой леди», буквально за час-полтора при мне американские коллеги проверили не одну сотню автомашин, припаркованных на берегу «Тэйдел бэйссина». Получаемая информация позволяла четко отсеять автомашины, не представлявшие опасности. Моментально были получены данные о финансовом положении владельца и даже о его дисциплинированности на дороге и т. п.

* * *

Еще пример превентивных мер. Для защиты президента от снайперов Секретная служба не стесняясь оборудует каждое место входа или выхода президента в здание огромными матерчатыми шатрами. Президентский автомобиль въезжает в подобный шатер, закрываются шторы, и только после этого охраняемое лицо выходит из автомобиля. Причем не выражая при этом какого-либо неудовольствия.

Впервые подобного рода «шатры» спецслужбы союзников изобрели во время подготовки и проведения Тегеранской конференции. Здания советского посольства, ставшего резиденцией И.В. Сталина и президента США Рузвельта, и британского, где разместился Черчилль, находились в Тегеране совсем рядом. В их стенах были пробиты дверные проемы, которыми пользовались участники конференции. Между ними для безопасного прохода из брезента был сооружен специальный забор— шатер, предостерегавший от снайперского выстрела. С внешней стороны шатер охранялся советскими автоматчиками.

«Шатростроение» растет и развивается. В 2013 году во время подготовки визита Барака Обамы в Индию в Мумбаи агенты Секретной службы, согласно Daily News & Analysis, потребовали при входе в музей Р. Ганди — Mani Bhavan, который должен был посетить американский президент, поставить специальный «шатер-бомбонепробиваемый туннель» длиной почти в километр, снабженный кондиционерами, оборудованный видеокамерами кругового обзора и т. п. Американскими военными инженерами шатер-туннель будет установлен за час до приезда президента.

Опасаясь автомобилей, начиненных взрывчаткой и террористов-смертников, спецслужбы проезжую часть у входа в охраняемые здания оборудуют временными «лежачими полицейскими» или зигзагообразными бетонными выгородками или тумбами, заставляющими автомобили замедлять ход и дающими охране время для принятия эффективных предупредительных мер, если речь идет о злоумышленнике.

Так, проживая в гостинице «Мэдисон», я однажды среди ночи был разбужен непонятными мощными глухими ударами. Выглянул в окно. Внизу в свете прожекторов и мигалок увидел огромное скопление большегрузных автомобилей, подъемных кранов, бетонных блоков. У входа в отель шло строительство сложнейшего фортификационного сооружения. Было приятно, что коллеги беспокоятся о безопасности не только президента, но и всех советских гостей.

Я с сочувствием вспоминал наших сорвавших голос сотрудников спец-ГАИ, когда они, размахивая жезлами, пытаются навести порядок при съездах и разъездах автомашин советских высокопоставленных лиц у Кремля, у Большого театра или у резиденции посла США в Спас-хаусе.

* * *

Мне не представилось возможным оценить индивидуальную профессиональную подготовку сотрудников Секретной службы, огневую, физическую. Американцы предлагали мне посетить учебный центр Секретной службы в штате Мериленд (сейчас он, кажется, носит имя одного из директоров Секретной службы Джеймса Роули), но тогда мой шеф — генерал М.С. Докучаев по каким-то причинам счел это нецелесообразным. А жаль.

Интересна психология сотрудника Секретной службы.

В течение десятка дней мне пришлось находиться в одной машине с двумя из них — как я помню, Стивом Ширли и Роном Сира.

Наиболее интересен, как наиболее открытый, коммуникабельный и эмоциональный, был Стив. Рыжеватый ирландец из Калифорнии, близкий к семье Рейгана, он не так давно работал в центральном офисе Секретной службы.

Первые трения начались после получасового опоздания американцев на встречу с нами. Не дождавшись их в условленное время и в условленном месте, я, доложив в американский штаб, что у меня время расписано по минутам и ждать опоздавших я не имею возможности, уехал в город самостоятельно. Для работы мне была выделена посольская автомашина, где водителем был дипломат, хорошо знавший язык и Вашингтон.

Видимо, за опоздание Стив и Рон получили «на орехи» и в дальнейшем уже никогда не опаздывали. И первое время, естественно, симпатии ко мне не испытывали.

«Валерий, — ехидно начал разговор Стив, — как же это получилось, что у вас Руст сел в Кремле?»

Мне пришлось ему объяснить, что Руст сел около Кремля, а не в Кремле. А потом тоже не удержался от ехидства, напомнив американцам о недавнем случае, когда посетитель Белого дома случайно оказался за столом с президентом США на важном, чуть ли не секретном совещании. Тогда об этом писали все американские газеты.

Итак счет открыт. Один-один — боевая ничья, но игра продолжается.

Через день Стив, проницательно глядя мне в глаза, предложил мне с коллегой пообедать в Секретной службе. Надеялся, видно, что запуганный начальством сотрудник спецслужб страшного тоталитарного государства побоится идти в логово империалистов и тут же откажется. Но не тут-то было. Когда подошло время обеда, я попросил дипломата — нашего водителя подъехать к зданию Секретной службы.

Честно говоря, очень хотелось побывать там.

На парковке у административного здания на пересечении улиц G и 18-й, четыре этажа которого занимает Сикрет Сервис — Секретная служба США, висел знак: «Парковка только автомашин Секретной службы!», на который я и обратил внимание Стива. Но тот, самодовольно улыбнувшись, достал из кармана пиджака пропуск «Секретная служба. Парковка всюду» и гордо водрузил его под лобовое стекло.

Выходим из машины, двери автоматически запираются. Машина у нас, я уже сказал, — посольская и имеет на номере буквы, кажется FCD. А по местному телевизору я чуть ли не каждый вечер видел фильмы о страшных русских шпионах, которые ездили на автомашинах с подобными номерами.

«Стив, миллион долларов за фото! Автомашина русского шпиона с пропуском Секретной службы «Парковка всюду».

Немая сцена. После коротких препирательств с тяжелым вздохом отдаю пропуск: «Ну что же ты, Стив?» Но с условием, что он должен будет снять все наши возможные проблемы за неправильную парковку с дорожной полицией или собственной службой безопасности. Но предполагавшегося на их территории обеда тоже не получается. По словам совсем уже засмущавшегося Стива, именно в этот день в столовой начался ремонт и обедать там не получится.

Ну вот, говорю, парковаться нельзя, обедать не получается, где же ваша хваленая демократия и хлебосольство! Нашли какой-то паб напротив.

Поездок было много. О чем только не переговорили. О жизни и политике. О Второй мировой и Великой Отечественной войне, о Вьетнаме и Афганистане… Что поражало. Как я понял, мировоззренческие позиции служивого американца строятся на нескольких «китах».

Прежде всего, это — американский имперский патриотизм, я бы даже сказал — шовинизм. Патриотизм агрессивный, внедряемый в его подсознание с первых дней появления на свет всем американским образом жизни. Флагшток у дома, лейбл с флагом США даже на трусах, «Америка, Америка…» на всех общественных мероприятиях.

Уже в первых поездках по столице этой хваленой мировой демократии меня поразило огромное количество символов имперской власти в архитектуре не только общественных, но и частных зданий. Орлы, фасции с топориками ликтора, греческие античные колонны, римские античные капители и др. Это очень мне напомнило произведения любимого архитектора Гитлера доктора А. Шпеера по перестройке Берлина во времена Третьего Рейха, которые я видел на старых фотографиях.

В скульптурном декоре городских зданий немало и масонской символики: циркули, угольники, пирамиды и т. п. Даже планировка города, создававшаяся американскими вольными каменщиками, как известно, содержит тайную символику.

Второе, принцип — «цель оправдывает средства». Бесцеремонность и напористость. Особенно ярко это прослеживается в работе американцев по подготовке охранных мероприятий за рубежом. Полное нежелание принимать во внимание интересы партнеров, если они не укладываются в их схемы.

В.Т. Медведев рассказывает в своей книге, как во время встречи Брежнева и Картера в Вене на переговорах по ОСВ-2 советскую и австрийскую охрану американцы, вопреки всем правилам и традициям, не пустили в посольство США, где проходила встреча двух лидеров. Захлопнув перед хозяевами входную дверь, американцы барственно выставили за порог несколько бутылок кока-колы.

Во время визита Рейгана во Францию Секретная служба работала на французской территории так, что потом были многочисленные ядовитые публикации в прессе. Газеты отмечали, что «…несмотря на то что визит американского президента носил характер наведения мостов и установления добрых отношений, Секретной службе об этом, видимо, забыли сказать. Ее бесцеремонное поведение привело к тому, что весь предполагаемый эффект от визита был сведен к нулю…».

Во время визита Дж. Буша-младшего в Великобританию под башмаками президентской охраны погибли цветы, которые собственноручно посадили королева Елизавета и ее мать в Букингемском дворце. Утверждают, что «Буш и его охрана за три дня нанесли больше ущерба, чем 30 тысяч человек, посетившие сад за время его существования».

Причем с годами эта, легко говоря, «напористость» только возрастает.

Со слов нынешних коллег, мне, например, известно, что в июле 2009 года в Москве личная охрана президента Обамы бесцеремонно требовала от принимающей стороны предоставить ей полную свободу действий в дни визита, то есть российская сторона не должна была вмешиваться в расстановку американских секьюрити.

Политический примитивизм, а скорее, полная политическая безграмотность и нравственная инертность. Полнейшее незнание новейшей истории, географии, отсутствие представления о современных политических реалиях и т. п. Я думаю, этому не стоит удивляться, если даже президент США, в частности Буш-младший, много раз ставил глав других государств в неловкое положение своими, легко говоря, слабыми познаниями в географии. У бразильского лидера Буш, например, спросил, есть ли у него в стране чернокожие жители.

Тут вспоминается грустная шутка времен начала войны с Ираком: «Хорошие новости для Ирана. Шансы, что президент Буш перепутает Иран с Ираком, оцениваются ведущими экспертами 50 × 50».

Знаменитое «Вау!» мадам Клинтон по случаю зверского убийства Муаммара Каддафи или победно поднятый палец американского посла у его трупа… — (без комментариев).

Но больше всего убивает отсутствие интереса к окружающему миру.

В одну из поездок в США, кажется с Шеварднадзе, мы отвели американцам в нашем представительстве помещение, в котором обычно была приемная или служебное помещение АПН. У стен комнаты стояли стелажи с советской пропагандистской литературой типа «США — акула империализма», «ЦРУ — организатор терроризма в мире» и т. п. Помещение было оборудовано видеокамерами, и я (живет все же в душе контрразведчик!) попросил наших пограничников, сидевших на мониторах охраны, обратить внимание, кто из американцев больше всех будет интересоваться этими завлекательными, на мой взгляд, книжками. Так вот представьте. Ни один из них за неделю не подошел к полкам и не посмотрел книги. Что это, зашоренность или запуганность? Поставив аккумуляторы радиостанций на зарядку, повесив пиджак на спинку стула, переодевшись в спортивный костюм, взгромоздив ноги на журнальный столик, каждый из них всю ночь пялился в телевизор, наслаждаясь многочасовыми мыльными операми.

Ей-Богу, я бы не только почитал бы всю эту интересную литературу, но и выпросил бы парочку с собой.

Кстати, когда эти ребята Стив и Рон потом приехали в Москву с Бушем-старшим, я предложил всей их смене, охранявшей особняк посла на Собачьей площадке и в связи с этим практически не видевших нашей столицы, устроить для всей их команды в 12 человек экскурсию по Москве, они отказались. Начальство не разрешило. Хотя было и время и я подготовил микроавтобус «Юность». По моей просьбе были приготовлены и Оружейная палата, и Алмазный фонд и экскурсия по территории Кремля. Увы!

Вот она американская демократия и советский тоталитаризм.

Выходы «в народ»

Понятно, что обстановка совсем не располагала к прогулкам по Вашингтону или братанию со случайными прохожими. Так, казавшиеся многим проявлением «доступности» и «демократизма» нового советского лидера знаменитые «выходы в народ» были на деле дешевым трюком, проявлением прежде всего полного неуважения не только к собственной, которая к этому уже начинала привыкать, но и к американской охране.

«Через несколько минут лимузин по команде Горбачева затормозил и остановился. Агенты советской и американской секретных служб бросились занимать свои места, а Горбачев устремился в толпу удивленных, но исполненных энтузиазма зрителей, пожимая руки и беседуя с ними по-русски. Это было поразительное зрелище, и для Горбачева это было как заряд адреналина» (Дж. Буш.)

Не напоминает ли это вам «театр одного актера»-Хрущева на балконе в Нью-Йорке.

Я по сей день помню поток возмущения сотрудников Секретной службы и полиции города, когда Горбачев без предупреждения остановил кортеж и пошел «брататься» на улице с жителями Вашингтона. Для американцев это было непостижимо. Ни один президент США никогда не пренебрег бы рекомендациями своей охраны, да еще в такой экстравагантной форме. На какой-то период это даже осложнило отношения между нашими службами. Американцы, не стесняясь, заявляли, что не привыкли к подобным выходкам.

В.Т. Медведев в своей книге «Человек за спиной» отмечает, что «в личном плане Горбачев был далеко не трус», но подобная характеристика хороша была бы для борющегося с комплексом неполноценности юноши или рядового гражданина, а не для лидера государства, которому, а теперь для меня в этом нет сомнения, мы по ошибке доверили «перестройку» нашего государства. Я думаю, что это не смелость, а игра на публику — безответственная бравада Горбачева, основанная на самонадеянной уверенности в любви народа к его собственной персоне и в профессионализме личной охраны, которые продолжались где-то до 1988–1989 годов, когда кредит доверия народа был им исчерпан. Все чаще он ловил на себе сначала недоумевающие, а затем и откровенно ненавидящие взгляды.

Еще хотелось бы отметить ошибочность мнения некоторых специалистов, что незапланированные «выходы в народ» являются менее опасными для охраняемых лиц по причине их непредсказуемости во времени и по месту. В связи с чем якобы у злоумышленников нет времени и возможности подготовить враждебные акции.

Однако анализ большого количества подобных фактов, проведенный штабом охраны, показал, что места остановок правительственных кортежей не только достаточно легко просчитываются, но в отдельных случаях, которых на тот период становилось все больше и больше, целенаправленно провоцируются. Жители городов и поселков, а иногда и представители местной власти и партийных органов, учитывая психологию Горбачева-популиста, целенаправленно собирали в заранее выбранных местах значительное количество людей, организовывали бурные приветствия, выставляли в первые ряды ветеранов с орденами и медалями, детей с цветами, девушек с хлебом и солью и др. провоцируя, таким образом, остановки кортежа.

В последние годы штаб Управления практически безошибочно определял на трассах проезда места, где Горбачев мог выйти из машины и начать беседу с населением. В таких местах заранее расставлялись сотрудники местных органов КГБ, одетые в штатское сотрудники милиции.

Буквально через несколько минут до проезда кортежа в месте его провоцируемой остановки появлялось огромное скопление народа. Естественно, что это не могло проходить незамеченным для преступных элементов, которые, к нашему счастью, не успевали использовать подобные методы для совершения террористических актов как тактические приемы.

Кстати, незапланированные остановки на маршрутах следования затрудняют также работу представителей средств массовой информации, которые не успевают качественно осветить мероприятие, постоянно опаздывая в места неожиданных остановок кортежа.

Для обеспечения безопасности большого скопления людей охране приходилось использовать значительные мобильные резервы из сотрудников милиции, курсантов учебных заведений КГБ, МВД, а в последнее время и военнослужащих Минобороны (в форме), которые сопровождали правительственный кортеж по параллельным маршрутам (там, где это было возможно) на автобусах.

Введение этих резервов в действие зачастую сопровождалось использованием силы, что приводило к жестким стычкам в толпе, которая всегда является притягательной для уголовных элементов, лиц с нарушенной психикой и душевнобольных. Слышались нецензурные ругательства, в отдельных случаях в сотрудников безопасности и милиции из толпы бросали камни, бутылки.

После таких встреч сотрудники охраны возвращались грязные, потные, в порванных костюмах и рубашках, без пуговиц. У меня долго на груди не заживала рана от заколки от галстука, которая была буквально вбита в тело. Дважды были разбиты очки, которые я предусмотрительно снял и положил в нагрудный карман. Ну и не последнее было, не дай Бог, лишиться в этом хаосе личного оружия, радиостанций и спецсредств.

Приходилось идти на отступление от правил и в работе охраны. Например, место, где находилось охраняемое лицо, выгораживалось спецавтомобилями, которые, таким образом, оставались без контроля. Без оперативного контроля оставались также любопытные, которые гроздями висели на деревьях, появлялись большими группами на крышах близлежащих домов и т. п.

Скопления людей на трассах проезда, особенно на центральных площадях и улицах городов приводили к дезорганизации дорожного движения, срывам в работе общественного транспорта, нарушениям графика работы магазинов, детских учреждений, предприятий питания и, естественно, вызывая недовольство населения. Все это сводило на нет положительный эффект от подобных «встреч лидера-демократа с народом».

Частенько после отъезда Горбачева и Ко в местной прессе появлялись очень неприятные статьи. В нашем досье они заполняли не одну папку.

Понимая, что он сам являлся инициатором этих действий, Горбачев тем не менее демонстративно возмущался, выговаривая Ю.С. Плеханову: «Опять эти фуражки! Никак не научитесь работать интеллигентно!»

Американцам на улицах Вашингтона пришлось пожинать плоды «разгула горбачевской демократии».

Последнее время Горбачев стал подозрительным даже к ближайшему окружению, чаще стал обсуждать с Ю.С. Плехановым и В.Т. Медведевым вопросы собственной безопасности, предпочитал использовать для поездок бронированные автомобили, задумывался о переносе своего постоянного жительства за кремлевскую стену. Была усилена охрана Раисы Максимовны.

Председатель КГБ СССР В.А. Крючков

Как для контрразведчика большим удивлением для меня было открытое появление в Вашингтоне заместителя Председателя КГБ СССР, начальника ПГУ (внешней разведки) Владимира Александровича Крючкова.

Особенно обстановка вокруг него. Он, являясь публичным человеком, был достаточно хорошо известен миру, но, выполняя его поручения, рядом с ним постоянно находились офицеры разведки — руководители разведывательной резидентуры, рядовые оперработники. По наивности я задавал себе вопрос: «А как же с конспирацией?», но, видимо, на определенном уровне необходимость своевременно угодить начальству выше служебных правил.

Только теперь стало известно, что во время этого визита состоялась встреча руководителей спецслужб СССР и США. В.А. Крючков на небольшом ужине, устроенном помощником президента США по национальной безопасности К. Пауэллом встретился с заместителем директора ЦРУ Робертом Гейтсом.

Описывая впоследствии эту встречу, Гейтс сказал: «Два идейных противника настороженно кружили один вокруг другого, то внезапно нанося удар, то парируя его. Но одновременно начинался диалог между двумя последними бойцами «холодной войны».

Индивидуальная программа Раисы Максимовны

Первые леди страны — не просто супруги своих мужей-президентов или генсеков. Они во многом создают своего рода эмоциональный и общественно-воспринимаемый фон, от которого уже зависит и то, как к самому президенту относятся граждане вверенного ему государства, и восприятие страны в мире. Их поведение, привычки и желания постоянно находятся под пристальным вниманием и журналистов, и рядовых граждан страны. Да, наверное, по-другому и быть не может.

С каждой поездкой по стране или за рубеж все больше и больше внимания требовала к себе Раиса Максимовна. Для нее, как правило, разрабатывалась специальная программа, которая требовала огромного внимания с учетом ее весьма вздорного характера. Угодить ей бывало трудно. Просматривались десятки объектов, предлагающихся принимающей стороной для показа и посещения.

В ходе подготовки поездки в Вашингтон были изучены: Национальная галерея, Симпсониевский, аэрокосмический и этнографический и другие музеи, дом Дж. Вашингтона в Маунт-Верноне, Центр Дж. Кеннеди, Академия наук США, библиотека Конгресса и ряд других объектов. По каждому из них сотрудниками посольства готовились подробные справки, собирались рекламные проспекты, производились видеосъемки и фотографирование. Мы, естественно, изучали их с точки зрения безопасности пребывания там «первой леди», возможности обеспечения спецсвязью.

Учитывались и индивидуальные особенности, здоровье РМ. Мы отказались от посещения уникального стереоскопического кинозала, где можно было, например, пережить ощущения пилота вертолета, летящего в норвежских фьордах. Достаточно пожилого главу одной зарубежной делегации незадолго до этого пришлось приводить в чувство после этих головокружительных виражей. Состояние вестибулярного аппарата первой леди нам не было известно.

Шифровальщики с трудом успевали обслуживать оживленную переписку с Москвой. Согласования, как я уже сказал, шли трудно.

С учетом сложной оперативной обстановки в городе нами (охраной) было предложено индивидуальную программу Р.М. Горбачевой ограничить часовой ознакомительной поездкой в бронированном ЗИЛе по центру Вашингтона с выходом в двух точках — Академии наук США и Центре Дж. Кеннеди в районе Уотергейта. На следующий день предлагалось осмотреть в Национальной художественной галерее постоянную эскспозицию и выставку американского художника-импрессиониста, а в последний день побывать «на чашке чая» у госпожи Памелы Гарриман, на которую будут также, как говорилось в программе, приглашены 5–6 «выдающихся женщин Америки».

После нелицеприятных дебатов, как рассказывал Ю.С. Плеханов, чуть ли не на специальном заседании Политбюро программа пребывания Раисы Максимовны в Вашингтоне была наконец с большим трудом, но согласована.

Уже имея некоторый опыт работы по «индивидуальным программам» Раисы Максимовны, я (с разрешения Юрия Сергеевича Плеханова) подготовил и согласовал с Секретной службой еще пару точек, где в случае необходимости можно было выгулять первую леди.

Американцы с пониманием отнеслись к моей просьбе. Одна из точек — это мемориал президента Т. Джефферсона, находившийся на острове посредине т. н. «Тэйдел бэйссина». Была проведена огромная подготовительная работа. Для поиска взрывчатки использовались служебные собаки. Привлечены огромные силы пеших и конных полицейских.

Как я и предполагал, неприятности начались с первых минут поездки по городу. «Я ничего не вижу через эти толстенные стекла, остановите машину, я хочу подышать воздухом, дайте мне выйти и т. п.!»

А своего Раиса Максимовна добиваться умела.

(Как рассказывал Юрий Сергеевич, на одной из офицерских посиделок после двух-трех рюмок один из руководителей охраны семейства Горбачевых упал лицом на стол и горько разрыдался: «Не могу больше работать! Раиса постоянно орет, оскорбляет. Я ей говорю — скажите, что нужно сделать, и я так и сделаю! Указаний конкретных нет, а сплошь истерический крик!» И это плакал сильный и физически и психологически человек.)

Обстановку, как правило, накаляло окружение первой леди. Демонстрируя преданность и исполнительность, ее помощник Виталий Гусенков донимал просьбами и вопросами посольских, руководителей охраны, сотрудников, а те переводили стрелки на меня.

«100-й, 100-й… (это мой радиопозывной)… «Чайка» (позывной Р.М.) требует остановки!»

Интересно, что Секретная служба в отличие от нас не очень стесняется в выборе радиопозывных. Джордж Буш-младший в свое время в переговорах Секретной службы именовался «Стакан» (Tumbler), видимо, в память о прошлом увлечении алкоголем.

У М.С. Горбачева тогда был гордый радиопозывной — «Сокол».

С трудом дотянули до мемориала. И здесь — сюрприз. Я уже говорил об особых отношениях американской охраны и прессы. На ступеньках мемориала расположились человек 50 представителей средств массовой информации, развернуты телевизионные камеры, подготовлены микрофоны, блокноты.

Выскочив из машины, Раиса Максимовна достаточно эмоционально и нелицеприятно, а главное, громко высказалась в отношении прессы, встреча с которой, она знала, с ней не была согласована. А большая часть корреспондентов была, естественно, русско— и матерноговорящей и острой на язык. Настроение первой леди было окончательно испорчено. Откровенно, я уже не помню, как завершилась эта поездка, но реакция последовала незамедлительно.

В посольстве Гусенков в самой бесцеремонной форме потребовал объяснений — «Кто готовил эту поездку?» Конфликт пришлось улаживать начальнику Управления.

«Валерий Николаевич, — затягиваясь очередной сигаретой «Кент», спросил ЮС, — а что день грядущий нам готовит?». Объясняю, что с 9.00 до 10.00 — посещение Национальной художественной галереи.

Национальная галерея Вашингтона

Вдохновенно рассказываю, что основу коллекции галереи составили проданные советской властью в 1920-е годы шедевры Эрмитажа, купленные финансистом и коллекционером-миллиардером Эндрю Мэллоном. После его смерти Конгресс в 1937 году принял коллекцию на хранение и выделил деньги на создание национальной галереи. Здание галереи, которое сегодня известно как западное, создано архитектором Джоном Р. Поупом и было открыто президентом Франклином Д. Рузвельтом практически в канун начала Великой Отечественной войны — 17 марта 1941 года. В то время это было самым большим в мире сооружением из мрамора.

Кстати, музей находится на месте бывшей железнодорожной станции 6-й улицы, известной тем, что в 1881 году там был смертельно ранен американский президент Джеймс Гарфилд.

В этом здании, построенном в неоклассическом стиле с гигантским портиком с колоннами и массивным куполом, напоминающим знаменитый Пантеон, находится богатая коллекция картин и скульптур европейских мастеров со времен Средневековья до конца 19-го века, а также работы американских живописцев до 20-го века. Шедевры коллекции включают произведения Вермера, Рембрандта, Моне, Ван Гога, Леонардо да Винчи.

Восточное здание галереи было закончено архитектором Ио Мин Пей в 1978 году. Строго геометрическое в сравнении с классицизмом западного здания, сверху оно выглядит как соединенные друг с другом призмы. В соответствии с духом здания в нем собраны произведения современного искусства (с конца 19-го века), в том числе работы Пикассо, Матисса, Поллока и др. В здании помимо собрания картин располагаются главные офисы галереи, исследовательские лаборатории и центр по специальным исследованиям изобразительного искусства. Здание было открыто 1 июня 1978 года президентом Джимми Картером. Здания галереи соединены просторным подземным переходом.

Галерея выше всяких похвал. Администрация передала нам для отправки в Москву целую библиотеку шикарных каталогов с описанием зданий, шедевров.

Ну и сообщаю главное — Национальная картинная галерея расположена в центре Вашингтона и занимает два ряда зданий справа и слева от знаменитого Мола (National Mall) — аллеи, ведущей от Капитолия к монументу Дж. Вашингтона, именно там, где уже в течение нескольких дней проходит многотысячный антисоветский сионистский митинг, участники которого непременно захотят «обменяться мнениями» с женой Президента СССР…

По крайней мере во время рекогносцировки объекта возвращающиеся с мероприятия демонстранты с антисоветскими плакатами, в майках с надписью «Свободу советским евреям» и значками «Я люблю Горби!» хулиганскими выкриками и оскорбительными жестами пытались втянуть наших сотрудников в довольно эмоциональные дискуссии.

Откровенно говоря, было интересно наблюдать группу серьезных крупнокалиберных мужчин в темных пальто и шляпах с холодным взглядом, как броненосец эскадру прогулочных корабликов и яхт, рассекающих легкомысленную толпу в ярких пальтишках и курточках.

Не надо было большого ума, чтобы понять, какой искусствоведческий центр они представляют.

Ну и под зорким глазом и охраной американских полицейских сионисты-активисты старались показать окружающим — во какие мы смелые. Аж с КГБэшниками поцапались! Все это очень напоминало знаменитое «из кустов обозвал волка сволочью».

В соответствии с нашими пожеланиями администрация галереи согласилась открыть ее на час позднее, чтобы избежать возможных проблем.

«А кто будет встречать РМ?» Отвечаю: с американской стороны — администрация галереи и организаторы выставки.

«А общественность?» Это был удар ниже пояса. Я в течение недели уговаривал руководителей галереи открыть ее на час позже и максимально очистить маршрут осмотра от посторонних, чтобы избежать возможных столкновений высокой советской гостьи с гужующимся на Молле специфическим контингентом. Добросовестно выслушивал их доводы о правах человека и демократии и т. п. Хотя галерея и финансируется правительством США, являясь одним из более чем 90 культурных учреждений, контролируемых Смитсоновским институтом, многие специальные программы галереи, выставки финансируются за счет частных пожертвований и фондов. Благо, что вход в галерею был бесплатным, а то пришлось бы говорить и о финансовом ущербе.

И вот теперь новая проблема — дайте «общественность»!

Но нет вопросов, которых не может решить «Девятка».

При входе Раисы Максимовны в музей с балкона ее радостно приветствовали криками, махали советскими и американскими флажками представители «общественности»: собранные в офисах галереи, исследовательских лабораториях, центрах и реставрационных мастерских сотрудники, закончившие свою работу охранники и уборщицы.

За общим шумом никто не заметил слов РМ: «Хорошо, что вы столько внимания уделяете молодым художникам». На английском, благодаря бдительности переводчика, это звучало так: «Хорошо, что вы не забываете основоположников современного американского искусства!» Ведь автор демонстрировавшихся картин умер еще в позапрошлом веке. И зачем помощники скрупулезно готовили ей подробные справки, а мы направляли в Москву прекрасные каталоги? Только из этих каталогов можно было бы составить прекрасную библиотеку по искусству.

Арманд Хаммер

Впервые мне пришлось злоупотребить служебным положением. Перед самым приездом РМ ко мне прорвался небольшого роста сухонький пожилой человечек, который, протянув мне маленькую ладошку, на достаточно понятном русском языке представился — Арманд Хаммер.

Именно тот самый знаменитый Арманд Хаммер?! Да! Его просьба — немножко изменить маршрут РМ и провести ее в зал, где он представляет одну из картин кисти Тициана — «Страдание святого Себастьяна», не создавала проблемы. Не мог я отказать человеку, который (как он говорит?) неоднократно встречался с В.И. Лениным.

Я знал также, что Хаммер постоянно оказывал услуги советскому посольству, информируя его о политике американской администрации, а также бизнес-сообщества США. Наш человек. Не зря его в администрации президентов США считали агентом КГБ. Несмотря на неоднократные попытки обвинить его в шпионаже в пользу СССР, Хаммер пользовался полным доверием Альберта Гора-старшего, президента Никсона, семьи Рейганов. За незаконные пожертвования наличными в избирательный фонд Ричарда Никсона Хаммер чуть было не попал в тюрьму. В период визита он, участвуя во всех мероприятиях первой леди — Нэнси Рейган, собирал для нужд семейства необходимые средства.

Да и картина по теме — ведь Святой Себастьян был начальником преторианской стражи — «Девятки» римских императоров Диоклетиана и Максимиана. Согласно христианской легенде он предпочел мученическую смерть измене своим убеждениям.

На память о неожиданной встрече я подарил Арманду Хаммеру значок — золотисный барельеф основателя советского государства, борца с мировым империализмом — В.И. Ленина на фоне красного флага. Надо сказать, что он чудесно смотрелся на лацкане пиджака американского «красного» миллиардера.

Картина удостоилась внимания РМ! О чем состоялся у нее разговор с Хаммером, я не слушал. Дел было много.

Даже свою резиденцию — «аппартаменты А. Хаммера» он расположил в отеле Мэдисон, буквально через дорогу от советского посольства — на 15-й улице.

* * *

Встреча у супруги бывшего америнского посла в СССР Аверелла Гарримана — Памелы Гарриман прошла относительно гладко. Правда, «выдающимся женщинам Америки»: члену Верховного суда США госпоже С.Д. О’Коннор, сенаторам Б. Микульски и Н. Кассебаум, президенту Чикагского университета Х. Грей и председателю правления газеты «Вашингтон пост» К. Грэм и супруге нашего посла Лиане Завеновне Дубининой — пришлось выслушать небольшую, но скучную лекцию по основам марксистско-ленинской философии.

Памела Гарриман, вдова сына У. Черчилля — одна из видных активисток демократической партии.

Американская пресса

Надо сказать, что пресса в США действительно является четвертой властью. Особенно ее боятся государственные чиновники. Американцы (охрана) могут скрупулезно выполнить любые договоренности, но в любом месте обязательно будет пресса. Организованная, построенная по ранжиру, но — будет.

Как-то раз, в ходе подготовки очередного визита, кажется Рейгана в Москву, мы, по аналогии с отношениями «Девятки» со СМИ предложили главе Пресс-службы Белого дома согласовать вопрос о работе прессы с Секретной службой. Надо было видеть глаза этого руководителя прессы: «Господа! Вы должны знать, что мистер Симпсон (директор Секретной службы) в мои владения не заплывает! Никогда». Это был Марлин Фицуотер, новый пресс-секретарь Белого дома.

Аккредитованная на визите огромная армия журналистов как всегда целенаправленно и упрямо охотилась за сенсациями.

* * *

Другой случай. Одному из фотокорреспондентов удалось заснять генерала Докучаева М.С., кормящего белочку на лужайке Белого дома. Мы долго смеялись, прочитав статью, в которой автор на полном серьезе объяснял, что этот случай — «целенаправленная демонстрация перестроечного мышления», специально срежиссированная советским агитпропом. Советские таким образом показывают, что «под воздействием перестройки якобы смягчилось сердце даже у генерала этого страшного КГБ».

Итоги визита

Пока Горбачев и Рейган работали с общественностью, настоящие переговоры проходили за закрытыми дверями между Шеварднадзе и Госсекретарем Шульцем. Они также были непросты. Результаты встречи американцами в грубой ультимативной форме ставились в прямую зависимость от реализации советской стороной различного рода односторонних уступок в политической, военной сферах, внутренней жизни нашей страны.

Это была последняя встреча, когда с нами разговаривали на «Вы».

Тем не менее в Вашингтоне на встрече на высшем уровне между генеральным секретарем ЦК КПСС М.С. Горбачевым и президентом США Р. Рейганом был подписан договор о ликвидации ядерных ракет средней и меньшей дальности.

Уничтожению подлежали советские и американские ракеты наземного базирования дальностью действия от 1000 до 5500 км и от 500 до 1000 км. СССР должен был уничтожить 1752, а США — 859 ракет.

Предусматривался строгий контроль за выполнением условий договора. Горбачев и Рейган обсудили также вопросы, связанные с подготовкой договора по стратегическим вооружениям.

Одновременно два лидера подтвердили готовность своих стран соблюдать договор об ограничении систем противоракетной обороны в том виде, как он был подписан в 1972 г. В Вашингтоне обсуждались также вопросы запрещения испытаний ядерного оружия, запрещения и уничтожения химического оружия, сокращения обычных вооруженных сил и вооружений.

Выполнили свою непростую задачу и сотрудники 9-го Управления КГБ СССР.

 

Свет придет с Востока. Индия

Хинди руси пхай пхай!

Непростой, но очень интересной, а потому и памятной была для меня работа по подготовке визитов наших первых лиц в Индию. Страну, даже по самым скромным характеристикам, экзотическую.

Индира Ганди писала: «Индия представляет собой целый мир, слишком большой и разнообразный, чтобы его можно было описать…. Даже я, прожившая здесь всю свою жизнь, проехавшая тысячи миль, посетившая известные и труднодоступные места и встречавшаяся с миллионами индийцев, не могу сказать, что я видела и познала всю эту необычную страну или хотя бы ее большую часть. Каждая поездка выявляет какой-нибудь новый аспект Индии, легенду или новые черты современного развития… Чем больше познаешь страну, тем больше остается непознанного».

За время работы в КГБ ни одна из многих стран, где мне довелось побывать, — ни США, Бразилия, Уругвай, ни даже Япония и Южная Корея не произвели на меня такого впечатления, как Индия.

Впервые я побывал там осенью 1986 года в составе передовой группы по подготовке дружественного визита в Индию Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева Группой руководил заместитель начальника 9-го Управления КГБ СССР Герой Советского Союза генерал-майор М.С. Докучаев, которого считаю своим главным учителем в вопросах подготовки и проведения охранных мероприятий за рубежом. А последнее пребывание — уже в качестве руководителя охраны вице-президента СССР Г.И. Янаева во время похорон Раджива Ганди в 1991 году.

Не знаю почему, но Индия всегда вызывала у меня какое-то особенное чувство. До сих пор я пытаюсь разобраться, в чем причина. Возможно, виновата генетическая память. Дело в том, что сам я родился в Иране — мои родители служили в кавалерийском корпусе, введенном в Иран во время войны, в составе советских оккупационных войск. И после моего рождения в феврале 1945 года прожили мы там еще около года. Маму я совсем не помню: она умерла, когда мне не было и двух лет. Но вот, когда в Индии я впервые оказался в лавке, где продавались пряности, то испытал вдруг такое ощущение, словно попал в очень родное место. Ощущение непередаваемое, прямо-таки мурашки по спине. Откуда оно? Может, в Иране мама со мной заходила в такую же лавку восточных пряностей, и через много лет, в Индии, этот запах долетел до меня, мгновенно всколыхнув то далекое и неведомое, что хранится лишь в тайниках подсознания нашего с самого раннего детства…Память о матери…

Позже мне пришлось общаться с одним экстрасенсом. Речь зашла о теории реинкарнации, о том, что все мы являемся на этот свет не единожды. Так вот, по ее информации, одну из своих предыдущих жизней я провел именно в Индии. Конечно, к этому можно относиться по-разному, но тем не менее каждая встреча с Индией — в теории или действительности — доставляла мне не только служебные хлопоты, но и простое удовольствие.

Я наблюдал жизнь индусов в двенадцати штатах страны, причем, не только из окна автомобиля. Дели, Мадрас и Калькутта, Хайдарабат, Бенгалор и Пенджаб, Гоа… Тропические джунгли и безжизненные пустыни. Жалкие лачуги и курортные коттеджи на прибрежных песчаных пляжах португальской Индии. Индуизм, брахманизм и мусульманство…

Была возможность пройтись пешком по улицам, побывать на заводах, в сельскохозяйственных кооперативах, просто пообщаться с людьми.

Этими воспоминаниями я обязан уже своей второй поездке в Индию, в составе крупной военно-технической делегации по линии Госплана. Мне поручили возглавлять группу, обеспечивающую безопасность Ю.Д. Маслюкова, тогда — председателя Госплана, кандидата в члены Политбюро. Эта работа существенно отличалась от сопровождения президента страны. Перед нашим приездом куда-либо не красили все, что можно покрасить, не устилали дорогу цветами. То был рабочий визит, который и дал мне возможность увидеть жизнь людей такой, какова она есть на самом деле. Но об этом в другой раз.

И так уж суждено было сложиться, что даже если мне самому и не предстояло ехать в Индию в составе делегации, я часто занимался этой страной во время подготовки других визитов, например визита Раджива Ганди с супругой в СССР на открытие в Москве 3 июля 1987 года памятника великой дочери Индии Индире Ганди, визита Н.И. Рыжкова в Индию. Так что эта страна постоянно находилась в поле моего зрения, и контакты с ней были довольно тесные.

Чем больше мы видели в этой уникальной стране, чем чаще мы встречались с индусами — все больше убеждались, что у нас очень много общего. Существует, например, теория о том, что древние арии, являясь родственниками скифов, пришли на землю Индии (Бхаратварты) из района Азовского и Каспийского морей. Если так, то мы даже генетически близки с индийцами. Очень много общих древних корней в языках: по-русски — «огонь», на санскрите — «агни». У нас — «смерть», на санскрите — «мритью», «дверь» — «двар», «кровь» — «кравья», «новый» — «нава», «день» — «дин» и др.» Используемые нами «арабские» цифры так называются только потому, что пришли в Европу через арабов, а они ведь не что иное, как древнеиндийские цифры. Если взять материальную культуру, то знаменитые скифские гребни, золото скифов очень близки многим предметам материальной культуры древних ариев.

Сродни нашей «душе нараспашку» открытость и приветливость индийцев. Оба народа лишены изначальной враждебности или подозрительности. Близко нашим народам и умение, превозмогая сложности, иногда самими же созданные, радоваться победам.

Индийская свадьба

Помню, во время визита Горбачева нас поселили в Нью-Дели, в отеле «Ашока» (по имени князя, объединившего вокруг себя другие княжества и создавшего государство Индия).

Отель пятизвездочный. Восточная роскошь в интерьерах вестибюля, в номерах. Швейцары в ярких ливреях, в эполетах, аксельбантах, тюрбанах с огромными перьями.

Мне достался уютный номер на четвертом этаже с балконом во внутренний дворик. Едва вселившись и приняв душ, слышу, доносится музыка и где-то поблизости — в разгаре праздник.

Выхожу на балкон: благоухает теплый густой тропический воздух, наполненный запахами цветущих деревьев, кустарников, цветов на клумбах. Каждая страна имеет свой запах. В Индии это запах цветов и дыма от горящих повсюду костров.

Внизу — большая лужайка, а на ней — индийская свадьба! Гостей я насчитал около пятисот; кто одет в европейское платье, кто — в национальное. Под огромным шатром раскинулся многометровый «шведский стол». Одновременно в нескольких местах бушуют развлечения на любой вкус. Слева молодежь корчится в современных ритмах, справа — под этническое музыкальное сопровождение идут индийские обрядовые танцы. Повсюду глаз натыкается то на глотателей огня и шпаг, то на слонов, факиров и заклинателей змей. Словно к моему приезду специально здесь собрали все чудеса индийского праздника!

Лишь недавно я узнал, что в индийских танцах каждое движение танцовщицы, каждая ее поза, поворот головы, сочетание движения рук, головы, пальцев кистей рук, ног, тела имеют определенное смысловое значение, и индийцы читают язык этих танцев-поэм, как книгу. Это сродни движениям рук, жестам и мимике немых людей, которые, как известно, великолепно понимают друг друга.

В первом ряду собственной ложи я так и просидел до утра, и только начавшее припекать рассветное солнце заставило меня вспомнить о времени. В назначенный час протрубили длинные национальные трубы, и публика начала расходиться. Но даже когда на лужайке не осталось ни одного человека, представление для меня не закончилось. Тотчас из кустов вылетело с полсотни маленьких обезьян! Они буквально «подмели» все, что сумели ухватить их миниатюрные пальчики — остатки угощения, фантики от конфет и даже банановую кожуру.

Через несколько минут место недавнего пиршества сияло чистотой, словно его тщательно убирали несколько трудолюбивых дворников.

Утром на «рисепшн» выяснилось, что около половины гостей живет в нашем отеле. Среди них, кстати, несколько высокопоставленных лиц, приговоренных сикхскими сепаратистами к смерти. Каждого из них, не таясь, сопровождали государственные охранники в черных комбинезонах (спецподразделение «Black Сats»-см. ниже), с автоматами «Томпсон» через плечо. На мой вопрос, во что же обошлась хозяевам такая свадьба — со слонами, столом и проживанием гостей, прозвучала, поистине, астрономическая сумма в долларах!

Контрасты

Перефразируя знаменитое изречение из не менее знаменитого гайдаевского фильма «Бриллиантовая рука», можно с уверенностью сказать, что Индия — страна контрастов. В первую очередь она поражает контрастом между бедностью и богатством, соседством последних достижений технического прогресса и дикой отсталостью.

В пригородах Дели ужасают многокилометровые ряды трущоб, нищих лачуг, сколоченных из листов ржавого железа, картона, деревянных ящиков, входы которых завешаны яркими цветными кусками ткани. Сотни людей, дети, женщины и старики, сидят прямо на асфальте, либо лежат на земле, пряча от палящего солнца голову в тень. Ночью постелью многим служит газета. Поздней осенью и зимой часть из них так и не просыпается. Ежедневно в 5–6 часов утра их грузят на специальные машины (труповозки), которые для этого курсируют по городу.

Тяжело и больно смотреть на грязных полуголых 7–10-летних детей, которые с голодными глазами бросаются на каждого выходящего за забор гостиницы иностранца, сначала просяще, а потом и довольно агрессивно, стучат в окна автомобилей при их остановке у светофоров.

В это же утро еду в посольство. А там, усиленно готовясь к встрече Горбачева, решили заново забетонировать въезд, чтобы было удобнее въезжать автотранспорту. И вот представьте: свежий, едва застывший бетон, а на этом бетоне, под палящими лучами жуткого, всепроникающего, вдавливающего в землю солнца, полулежат-полусидят два индийца. У каждого — кувшинчик с водой. Они поливают ею еще сырой бетон и шлифуют его камешком, похожим на пемзу. Работают очень старательно, можно сказать вдохновенно, потому что несказанно рады, получив эту работу. Я спросил у наших посольских сотрудников, сколько же платят этим людям за такой каторжный труд. И то, что я услышал, вновь поразило меня размером суммы, но только на этот раз ее ничтожностью. (Если я не ошибаюсь — 13 рупий в день. На то время 13 рупий — 1 рубль — 0,67 доллара США.)

Зато тут же я узнал и о еще одной особенности индийских трудовых отношений. Известно немало случаев, когда работники, которым начинали платить немного больше, нанимали уже других, а сами становились над ними начальниками, строго следящими за качеством выполняемой работы.

Борьба с безработицей

И раз уж речь зашла о безработице, то замечу: задачи службы безопасности во многом способствовали и решению вопросов трудоустройства индийских граждан. Каким образом? Попытаюсь объяснить.

С учетом более чем 7,5-миллионного и очень любопытного населения Дели накануне визитов высоких иностранных гостей в городе вдоль трасс проезда и в местах проведения массовых мероприятий возводились буквально «циклопические» сооружения. Из мощных бревен строилось несколько рубежей заборов, перегородок, разделяющих толпу. Ни машины, ни механизмы не применялись. Бревна для ограды перетаскивались и закапывались людьми в землю вручную. Таким образом, огромное количество неквалифицированных работников могло заработать на жизнь.

Я беседовал с местными жителями, и они говорили, что рады были заработать на этом свои 20–25 рупий. Насколько мне известно, в Индии есть даже ряд законов, обязывающих предпринимателей, особенно строительной индустрии, максимально использовать ручной труд, давая работу большему числу людей. Такой вот оказалась социальная подоплека работ, проводимых индийскими властями, в том числе и по обеспечению безопасности иностранных гостей.

Индийская толпа

Впервые с явлением индийской толпы я столкнулся, когда готовился первый визит в Индию М.С. Горбачева. Мы изучали материалы о визите советских официальных лиц в Индию на церемонию кремации Индиры Ганди в 1984 году.

Индира Ганди была в упор расстреляна во дворе своей резиденции на улице Сафдарджанг сотрудниками охраны — сикхами — Сатваном, Балбаром и Кехару Сингхами. В теле И. Ганди было обнаружено 20 автоматных пуль.

Это событие вылилось в крупномасштабные массовые беспорядки, во время которых погибли тысячи людей. Толпы обезумевших от горя индусов безжалостно расправлялись с сикхами, жгли принадлежащие им дома и магазины. (По некоторым данным в те дни было убито около 30 тысяч сикхов.) Полиции пришлось применить все существующие формы и методы сдерживания толпы, вплоть до огнестрельного оружия и слезоточивых газов, чтобы не допустить гибели еще большего количества людей. Надо сказать, что в Индии, где сосредоточена седьмая часть человечества, где проживает народа больше, чем в Африке и Южной Америке вместе взятых, любое мероприятие собирает сотни тысяч людей. Такого огромного скопления народа, как здесь, трудно себе представить. Если в любой европейской стране (кроме России) для «дисциплинирования толпы» бывает достаточно натянутой вдоль дороги тоненькой веревочки либо редкой цепочки солдат или полицейских, то в Индии для этого возводят особые инженерные сооружения — прочные заборы в три-четыре ряда вдоль дороги.

Обычно наши делегации, прибывая в Индию, совершают посадку в военной зоне аэропорта Палам, неподалеку от Дели, а затем следуют на автомашинах в президентский дворец. До него от аэропорта — километров двадцать. И вот на протяжении всего пути следования с правой и левой стороны сооружают заграждения в три ряда из толстенных бревен. Тянется один такой забор — за ним патрулируют полицейские, на некотором расстоянии от первого — второй, и тоже — полиция. И, наконец, еще один, третий. Собственно, он и принимает на себя начальный удар. Я был свидетелем того, как эти бревна толпа разносила буквально в щепки. Проламывала ограды, прорывала оцепление. Только такая многослойная защита не позволяла ей окончательно все смести на своем пути и перегородить трассу. Задние теснят стоящих впереди, волна идет до самой изгороди, где с хрустом ребер тела сокрушают бревна.

Среди индийцев практически нет ни рыжих, ни блондинов, да и лысые мне как-то редко попадались. Буйные шевелюры цвета воронова крыла, да белоснежные одеяния… Когда толпа простирается до самого горизонта, она напоминает черное море, которое живет, колышется и переливается. Чуть где-то произошло малейшее движение — и вот уже пошли черные волны голов. Нечто подобное мне довелось наблюдать, пролетая над латиноамериканскими джунглями. До горизонта, насколько видит глаз, простирается удивительно ровная, похожая на зеленый палас, постоянно движущаяся в едином ритме масса верхушек деревьев.

Дороги Индии

Вторая фантастическая проблема, которую удается решать индийским спецслужбам — организация дорожного движения в Дели в период приездов высоких зарубежных гостей, обеспечение их безопасности на трассах проезда. Даже раз побывавший в Индии не забудет вселенского хаоса на автодорогах столицы.

На дороге — полнейшая неразбериха. Многомиллионный со сложной паутиной запутанных улиц, переполненный всеми видами транспорта Дели летом задыхается от жары и смога. В едином потоке на дорогах сливаются суперсовременные лакированные лимузины, украшенные цветами и раскрашенные всеми цветами радуги, переполненные грузами и людьми грузовики и автобусы, выпущенные в начале ХХ века.

На дорогах море велосипедов с висящими на них гроздями по 5–6 человек. Даже на самых центральных трассах столицы можно наблюдать движущуюся гору корзин или настоящий стог сена, под которым только угадывается велосипедист. Тысячи черно-желтых трехколесных мотоциклов-такси, велорикш, повозок рикш-бегунов.

Не снижая скорости, они несутся по нескольку в ряд, обгоняют автотранспорт и друг друга, на грани столкновения лавируют между грузовиками и автобусами, умело уворачиваются от своих огромных железных собратьев. В этом же потоке можно увидеть повозки с запряженными в них волами и буйволами и даже мерно шагающих слонов. Их нашейные колокольчики (5–6 кг весом) колеблются с амплитудой до полутора метра. Участники дорожного движения виртуозно избегают нежелательных столкновений с ними.

Священные животные — коровы или быки-зебу могут появиться на дорогах, посередине центральной улицы, перед правительственными зданиями, и никто их не прогонит, пока эти красивые, утомленные всеобщим вниманием животные сами не соизволят уступить место транспорту.

Причем все это движется пестро, весело, шумно, но удивительно доброжелательно. Нет присущей нашим автомобилистам озлобленности и агрессивности. Над дорогой стоит несмолкаемый рев клаксонов и сирен. Водители сигналами, громкими веселыми криками и красноречивыми жестами доказывают свое преимущество на дороге.

Неудивительно, что индийские коллеги с ужасом воспринимали просьбы советской стороны провести тренировочные проезды наших шикарных ЗИЛов по дорогам столицы. Но никогда не отказывали.

«Амбассадоры»

И еще маленькая особенность, характеризующая Индию и индусов, — их любовь к своей стране. До последнего времени даже самые высокопоставленные чиновники в Индии обязаны были ездить только на отечественных машинах. Самый «представительский» был автомобиль «Амбассадор», что-то среднее между нашим старым «Москвичом» и знаменитой «Победой». Даже премьер-министр гордо разъезжал по Дели в этом ретро-автомобиле. В то же время охрана сопровождала его на огромных современных джипах.

«Амбассадор» был создан конструкторами компании «Хиндустан моторс» еще в 1956 году. Собирается в Калькутте. Почти за полвека машина внешне не претерпела каких-либо изменений. Большая часть «амбассадоров» закупается центральным правительством, администрациями штатов Индии и минобороны как официальная представительская автомашина. По оценкам экспертов, без правительственной поддержки «амбассадор» давно бы прекратил свое существование, но по сей день остается в быстро развивающейся стране «символом независимого национального автомобилестроения».

Это по поводу смены наших отечественных правительственных ЗИЛов на зарубежные автомобили и патриотизма нашей современной российской власти… Даже комментировать не хочется.

Причем современные джип-вагены по своей устойчивости на дороге не идут ни в какое сравнение с советскими ЗИЛами. Трудно даже представить многотонный ЗИЛ — перевернутым.

И, несмотря на то что президент России сейчас передвигается на немецкой машине немецкой же бронировки, американцы при постройке лимузина для нынешнего президента США использовали именно советскую технологию, не востребованную, к сожалению, на Родине.

А как у них?

В большинстве развитых стран мира пользоваться иностранными автомобилями для перевозок госслужащих не принято. Правительство США в первую очередь старается покупать отечественные автомобили. Ежегодно в рамках программы госзакупок Соединенные Штаты покупают около 50 тыс. машин. Особенно много средств на обновление автопарка США потратили в 2010 году. Спасая от финансовых проблем Ford, правительство закупило у компании в городе Дирборн (штат Мичиган) 21 тыс. 980 автомобилей. Второе место по объему государственных закупок занимает компания General Motors — у нее правительство приобрело 21 тыс. 440 авто. На третьем месте среди самых популярных производителей машин обосновался Chrysler.

Год назад Президент США Барак Обама поручил к 2015 году в рамках программы госзакупок заменить все автомобили правительства на «зеленые»: электромобили и гибридные авто, использующие для привода ведущих колес разнородную энергию. Использование таких авто является частью стратегии американского президента в области энергетической безопасности.

Главы стран Евросоюза в основном предпочитают отечественные автомобили, но порой пересаживаются на машины производства соседних европейских государств.

Так, президенты, канцлеры и высокопоставленные политики Германии многие годы отдавали предпочтение Mercedes-Benz S-класса. Сегодня немецкий президент использует Mercedes-Benz S600 и Audi A8. Вообще автопарк государственных служащих Германии включает бронированные лимузины всех немецких автопроизводителей высокого класса, среди которых Audi A8, Volkswagen Phaeton, BMW седьмой серии и Mercedes-Benz S-класса.

У французов это автомашины Renault Safrane presidentale, Peugeot 7-607 и Citroen C6.

Президент и премьер-министр Италии используют бронированные Maserati Quattroporte. Также в автопарке итальянских чиновников помимо отечественных Lancia Thesis, Alfa Romeo и лимузина Lancia Thesis Stola S85 есть и немецкие Audi, BMW и Mercedes-Benz.

Президент Южной Кореи предпочитает отечественные Hyundai, а император Японии Хирохито до недавних пор ездил на Nissan Prince Royal.

Эпидемиология

«…Ввиду сложности санитарно-эпидемиологической обстановки в стране особое внимание следует обращать, попадая в Индию, на соблюдение гигиены. Никогда не пейте сырую воду и не чистите ею зубы. Не пользуйтесь продаваемым на улице льдом — он может быть приготовлен из сырой воды. Употреблять рекомендуется только минеральную воду в пластиковых бутылках, а также тщательно мыть руки специальным «красным» мылом. Обязательно тщательно мыть (а желательно и ошпаривать кипятком) овощи и фрукты. Также не разрешайте продавцу разрезать фрукты своим ножом…».

Из рекомендаций отдела службы сотрудникам охраны, направляющимся в служебные командировки в Индию.

Индийская кулинарная традиция — одна из древнейших и популярнейших в мире. Основу кухни составляют разнообразные овощи «сабджи» (большинство индийцев не едят мяса), рыба, рис, мучные изделия и лепешки «пури», а также различные молочные продукты. Количество оригинальных блюд индийской национальной кухни просто не поддается счету.

«…Однако помните, что при всем при этом даже в первоклассном ресторане вы можете встретиться с нарушением элементарных норм санитарии…». Я лично был свидетелем, когда официант, сняв свои белоснежные перчатки, разбил о грязный заплеванный пол огромный кусок льда, затем разложил мелкие его кусочки в стаканы с виски, стоявшие на серебряном подносе, и как ни в чем не бывало понес их гостям.

«…Также желательно не употреблять салаты из свежих овощей, различного рода соусы, майонезы, молочные продукты и т. п., относительно безбоязненно можно есть только овощи в кожуре или пищу, прошедшую термообработку…».

Визитной карточкой индийских поваров являются специи, которые добавляются практически в любое блюдо (даже в сладости), причем в самых необычных сочетаниях. Знаменитая приправа «карри» представляет собой целую группу разнообразных рецептур, делающих при применении необычным даже самое банальное блюдо. Очень популярен в Индии чай, который зачастую пьют с горячим молоком или специями, а также кофе, свежие соки и фруктовые воды.

«…Спиртные напитки за столом не приняты, большинство блюд запивают чистой холодной водой…».

Спецслужбы Индии

До 1981 года безопасность премьер-министра страны обеспечивало специальное подразделение безопасности (SSD) Делийской полиции, переименованное позднее в DCP. В октябре 1981 года в связи с рядом автотранспортных происшествий с охраняемыми лицами было создано также подразделение — Special Task Force (STF), предназначенное для работы на трассах проезда, обеспечивающее эскортирование премьер-министра как в Нью-Дели, так и во время выездов на периферию.

После убийства Индиры Ганди в октябре 1984 года правительством была создана специальная комиссия во главе с высокопоставленным чиновником Бирбалом Натхом, которой было поручено проанализировать положение дел с охраной высших должностных лиц Индии, а также определить источники, характер и направленность угроз для этой категории лиц.

Как показала работа комиссии, уровень угроз первым лицам государства был весьма высоким. Опасность представляли как зарубежные спецслужбы (пакистанские, китайские и др.), сикхские и тамильские сепаратисты, террористические организации типа известной Аманда Марг, так и отдельные лица, агрессия которых была направлена на первых лиц государства.

Учитывались данные индийских спецслужб, которые сигнализировали, например, что экстремистские организации получали из западных источников через Пакистан: новейшее автоматическое оружие; ракеты типа «Стингер»; пластиковую взрывчатку «Semtex»; более 15 типов взрывных радиоустройств, работающих на частотах 35-120 МГц (Великобритания); радиопередающие сигнальные системы типа «Челенджер-4000», используемые для осуществления взрывов на больших расстояниях от пункта управления (США); оптические устройства и двулучевые прожекторы узконаправленного излучения света в 100 тысяч свечей, используемых для ведения стрельбы в ночных условиях (США) и др.

К новым видам оружия, которым располагали террористы, относились радиоуправляемые модели самолетов и вертолетов, которые способны доставить взрывчатку на расстояние около 1 км при высоте полета 200 м, что затрудняло их обнаружение и обезвреживание. Производство Канады.

Причем высшие должностные лица Индии подвергались опасности не только на территории своей страны, но и за рубежом. В мае 1985 года, например, сикхские экстремисты готовили покушение на Р. Ганди во время его визита в США. Из семи участников заговора пятеро были арестованы, а двоим удалось скрыться.

Свою негативную роль играла и оппозиция, умело переключая недовольство народа на личность премьер-министра, обвиняя его в продолжении жесткого правления его матери, обвинявшейся в многочисленных нарушениях гражданских прав, включавших насильственную стерилизацию мужчин, имеющих 3 и более детей, а также и вазэктомию.

Комиссия порекомендовала создать самостоятельное подразделение, работающее в тесном контакте со всеми индийскими спецслужбами, но подчиненное только кабинету премьер-министра.

18 февраля 1985 года на основании этих рекомендаций в Дели было создано первое специальное государственное охранное подразделение — Special Protection Unit (SPU), которое возглавил главный инспектор полиции. 30 марта 1985 года президент Индии при поддержке кабинета министров утвердил бюджет SPU, которое располагало 819 штатными должностями.

Позднее на базе SPU и STF было создано существующее до сих пор подразделение правительственной охраны — Special Protection Group (SPG).

8 апреля 1985 года ее первый директор доктор S. Subramaniam, являвшийся также директором по безопасности Разведывательного бюро (Intelligence Bureau) Индии, добился принятия специального распоряжения, определяющего ответственность различного рода государственных структур, подключенных к вопросам безопасности премьер-министра.

Руководящие принципы работы подразделения были изложены в т. н. «Синей книге». Они должны были гармонично сочетать вопросы разведки и контрразведки, обязанности личной охраны и полицейских органов.

Координация действий всех служб и подразделений, привлекаемых к охранным мероприятиям, возлагалась на Разведывательное бюро, которое, как известно, отвечает за все вопросы внутренней безопасности страны. В Разведбюро на правах оперативных отделов существуют группы безопасности президента, премьер-министра, государственных и политических деятелей страны, а также высоких иностранных гостей.

Разведывательное бюро и полиция ответственны за организацию взаимодействия всех задействованных структур, за сбор и обеспечение участников охранных мероприятий разведывательной информацией, затрагивающей вопросы безопасности премьер-министра и членов его семьи. От полиции в этих целях выделяется специальный уполномоченный, который отвечает за поддержание общественного порядка в местах посещения, на трассах проезда, в окружении офисов и мест проживания премьер-министра. На него также возложен был сбор в этих местах разведывательной информации.

В этой схеме SPG полностью отвечала за физическую (личную) охрану премьер-министра Индии и ближайших членов его семьи в местах их проживания, включая места работы, на трассах проезда, в поездках по железной дороге, на самолетах, морском, речном и других видах транспорта и др. Сотрудники в этих целях должны были создать вокруг охраняемого т. н. «зону безопасности», организуя несколько колец охраны. Они должны были выставлять специальные кордоны с контрольно-пропускными пунктами, обеспечивая таким образом контроль за недопущением в охраняемую в зону посторонних лиц. На КПП могла использоваться специальная техника (метало— и газодетекторы), служебные собаки и др. При любых поездках охраняемых лиц SPG выделяет группы сопровождения.

Ответственность за безопасность премьер-министра во время его поездок по стране была возложена, кроме того, на правительства соответствующих штатов и союзных территорий, а также на территориальные подразделения спецслужб и органы полиции.

Территориальные органы обязаны к приезду передовых групп SPG провести детальный анализ оперативной обстановки и направить в штаб-квартиру подробную оценку степени возможной угрозы безопасности охраняемого лица.

Особое внимание предлагалось обращать на любые протестные акции. В Центр должна была направляться подробная информация о их возможных формах, местах и времени проведения, ожидаемой численности участников. В заключительной части данного документа должна была содержаться аргументированная оценка влияния акции протеста на безопасность охраняемого лица и криминогенную обстановку в штате, а также о принятых мерах по предупреждению нежелательных последствий.

Без законодательного закрепления и только на основании правительственного распоряжения SPG функционировала еще в течение трех лет с апреля 1985 по 2 июня 1988 г.

В июне 1988 года в отношении SPG был принят основной законодательный акт — Special Protection Group Act 1988 (NO.34 of 1988), который прежде всего определял ее как «вооруженную силу», наделенную правом применения огнестрельного оружия, законодательно закреплял обязанность каждого министерства и отдела правительства, каждой зарубежной миссии Индии, местной гражданской или военной власти содействовать директору SPG и каждому ее сотруднику в исполнении их обязанностей.

В служебной деятельности SPG можно выделить четыре основных направления.

Разведывательное — обеспечивает своевременное получение информации о возможных угрозах охраняемому лицу, проводит их оперативную оценку, занимается расследованием инцидентов. Эта работа ведется как в столице, так и во всех местах пребывания охраняемых лиц при их поездках по стране.

Оперативное — фактически обеспечивающее безопасность охраняемых лиц, которое состоит из Оперативного отдела и подразделений: связи, оперативной техники и транспорта.

Учебное (тренировочное) — обеспечивающее непрерывную профессиональную подготовку персонала SPG, обучение по всем аспектам, связанным с охраной. Большое значение придается физической и огневой подготовке сотрудников, выработке навыков выявления взрывных устройств, умению использовать в работе устройства связи и специальную технику. В основе подготовки лежат программы Секретной службы США. Программы обучения постоянно обновляются, чтобы обеспечивать эффективную подготовку при изменении оперативной обстановки, появлении новых видов угроз.

Административное — организует работу с персоналом: подбор и учет личного состава, ведет специальное делопроизводство и др.

Набор сотрудников проводится среди полицейских и военнослужащих сил специального назначения. Офицерские кадры подбираются среди сотрудников центрального аппарата и территориальных органов IPS.

Для охраны премьер-министра и президента страны в составе SPG сформировано 5 специальных команд физической охраны (Lose Protection Teams), 3 из которых предназначены для сопровождения охраняемого лица в Дели, а две другие — при поездках за пределы столицы. Каждая группа состоит из 4–5 офицеров и 12 сотрудников в должности инспекторов.

SPG, создававшаяся во времена правления Индийского национального конгресса (ИНК), была предназначена для работы по обеспечению безопасности прежде всего Раджива Ганди, как премьер-министра. С целью концентрации всех сил в одном направлении и бюджет SPG ограничивал число охраняемых лиц только премьер-министром страны и членами его семьи.

После убийства Раджива Ганди в основные документы, регламентирующие работу охраны, были внесены необходимые дополнения.

В частности, сегодня SPG, состоящая из 3000 сотрудников, используется для обеспечения безопасности не только президентов и премьер-министров Индии. В обязанности SPG теперь вменено обеспечение безопасности и бывших премьер-министров и членов их семей в течение 5 лет после оставления им государственного поста. Руководство стало действовать более гибко. Например, в связи с особым положением охрана Сони Ганди и ее детей, время которой истекало в декабре 1994 года, было продлено еще на 10 лет.

К осуществлению мероприятий по обеспечению безопасности охраняемых лиц также привлекаются все спецслужбы и правоохранительные органы Индии: разведка и контрразведка страны, подразделения вооруженной полиции, резервной и дорожной полиции, а также армейские формирования по борьбе с терроризмом.

Так, безопасность VIP-персон в Индии обеспечивает также т. н. «Гвардия национальной безопасности» — National Security Guards (NSG), которая была создана в 1986 году в соответствии с законом Индии «О национальной безопасности» (закон 47, 1986). Ее коммандос иногда называют «Черные кошки» — Black Cat Commandos, поскольку они носят в полевых условиях и на парадах черный угрожающего вида шлем, черные маски и комбинезоны.

NSG, имеющая приблизительно 7500 сотрудников, не только обеспечивает безопасность индийских VIP-персон, но и является главной антитеррористической силой Индии. Созданная по примеру германской GSG-9, она осуществляет антитеррористические операции в воздухе, на море и на земле; отвечает за освобождение заложников; проводит антидиверсионные (выявление и разминирование ВУ) проверки охраняемых объектов и др. Подразделения NSG для предотвращения любых захватов в авиации постоянно дежурят в состоянии боевой готовности в главных аэропортах Индии, в частности в международном аэропорту Нью-Дели им. Индиры Ганди.

По уровню индивидуальной подготовки это наиболее профессиональное подразделение специального назначения Индии. Личный состав NSG имеет высокую стрелковую подготовку — в среднем в течение года каждый коммандос во время тренировочных стрельб расходует не менее 2000 патронов. Кроме того, на протяжении двух месяцев в году, в течение которых каждый отряд находится в состоянии полной готовности, он проводит весь день на стрельбище. «За свои 10 лет службы в армии я стрелял меньше, чем за неделю пребывания в этой готовности», — сказал один из офицеров NSG. В среднем за 2-месячный период пребывания в полной готовности каждый спецназовец использует около 14 000 патронов. Чтобы остаться в NSG, каждый должен поразить около 85 % целей.

Среди операций, в которых принимала участие Гвардия национальной безопасности, были: штурм Золотого храма в Амритсаре в 1984 и 1988 годах и штурм 24 апреля 1994 года также в Амритсаре захваченного самолета Боинг-737 «Индийских авиалиний», когда был обезврежен угонщик самолета Мохаммед Юсуф Шах, не успевший даже среагировать на его захват, а все заложники освобождены целыми и невредимыми.

С конца 1984 года для усиления охраны важных должностных лиц используются Специальные пограничные силы — Special Frontier Force (SFF), численность которых сейчас составляет около 10 000 человек.

В охране Президентского дворца в Дели используются проходящие службу в пограничных силах Индии гуркхи. Гуркхи, представители одной из непальских каст, славятся своей преданностью, дисциплинированностью и способностью безукоризненно выполнять приказы. Двести лет назад гуркхи, вооруженные только своим национальным оружием — ножами кукри, устояли против английских ружей и пушек. В гуркхских батальонах никогда не было пленных и никогда не звучал приказ об отступлении.

* * *

Исторически сложившиеся добрые отношения между лидерами наших стран обеспечивали полное взаимопонимание и между руководителями и сотрудниками советской и индийской охраны. Индусы активно перенимали, а мы, не таясь, делились опытом работы 9-го Управления. Во время каждой очередной поездки мы наблюдали, как совершенствовались формы и методы работы индийских спецслужб. В аэропорту, например, как и у нас во Внуково во время приезда президента США Р. Рейгана, появились подвижные подиумы для журналистов; для поиска ВВ стали активно использоваться служебные собаки и специальная техника; совершенствовалась работа выездной охраны на трассах проезда. Много индусы переняли и из нашего учебного процесса.

Сложная оперативная ситуация в стране заставляла советскую охрану изыскивать во время поездок в Индию совершенно новые тактические приемы охраны.

Так, еще во время подготовки первого визита Горбачева в Индию в 1985 г. по линии советской внешней разведки (ПГУ) были получены данные о готовящемся в отношении супругов Горбачевых террористическом акте. Для этого в Дели из Пакистана и Непала должны были прибыть две группы боевиков. Получив от нас эту информацию, индусы еще на индийско-афганской границе выявили и уничтожили одну из групп, которая должна была попасть в столицу через штат Пенджаб. Вторая, прорывавшаяся из Непала, также была обнаружена, частично уничтожена, частично рассеяна и, по мнению индийских спецслужб, не представляла какой-либо опасности.

Однако руководство Комитета госбезопасности, по согласованию с индийскими спецслужбами, приняло решение усилить правительственную охрану сотрудниками антитеррористического подразделения — группы «А» 7-го Управления КГБ СССР. Впервые к обеспечению охраны руководителя советского государства были привлечены десять сотрудников знаменитой «Альфы» во главе с подполковником В.Н. Зорькиным Снайперские посты из сотрудников группы «А» выставлялись в аэропорту Палам во время прилета и отлета наших спецсамолетов и в других местах, обеспечивая безопасность М.С. Горбачева на трассах проезда, в местах проживания, посещения и проведенияи протокольных мероприятий. Позднее участие сотрудников антитеррористического подразделения в охранных мероприятиях в стране и за рубежом стало обязательным. Более того, некоторое время группа «А» входила в штат Службы охраны КГБ СССР, а затем ФСО РФ.

Отрабатывались схемы взаимодействия всех элементов нашей охраны с индийскими коллегами. Были и курьезы.

Аэропорт. Процедура прощания семейства Горбачевых с Радживом и Соней Ганди. Неподалеку от места церемонии раздается громкий хлопок, похожий на выстрел. Горбачевы на середине трапа радостно машут руками провожающим. В наших радиостанциях, работавших на одном канале, раздается голос, как мы понимаем, снайпера. «Слышу выстрел. На взлетной полосе на удалении 200–300 метров вижу двух человек. У них в руках, что-то похожее на винтовку. Жду команды!». Мертвая тишина в эфире. В.Т. Медведев буквально на руках вносит Горбачевых в люк самолета и быстро закрывает его. Но, слава Богу! Все обошлось. Индийцы успели сообщить, что это их люди из аэродромной команды. На конце длинной палки, которую наши снайперы приняли за оружие, у них были закреплены пиропатроны, взрыв которых отпугивал птиц — огромных стервятников, которые в большом количестве вились над свалками, расположенными вблизи аэродрома. Индийцы боялись, что птицы могут попасть в сопла двигателей спецсамолета. А предупредить нас забыли.

Во время визита в Индию был впервые апробирован первым лицом подготовленный специально для него бронежилет. Разработчикам средства защиты — специалистам московского НИИ стали удалось удовлетворить непростые требования 9-го Управления КГБ: бронежилет должен был быть легким, незаметным под одеждой и иметь высокий уровень защиты. В результате совместной работы сотрудники нашего оперативно-технического отдела и специалисты Института нашли схему, которая уже много лет используется при конструировании подобных изделий как базовая. Две асимметричные нагрудные и две спинные пластины встроены в тканевый модуль. Такая конструкция обеспечивает не только надежное перекрытие пластин, но и в то же время позволяет им перемещаться относительно друг друга, за счет чего достигается необходимая гибкость защитной структуры и скрытность ношения бронежилета. Скрытность — ведь тоже своего рода защита. Если снайпер видит на объекте бронежилет, он будет стрелять в голову или в незащищенную область, например под мышку. Бронежилет получился очень удачным — тонким, компактным и тесно облегающим тело. Эта серия получила название «Визит» и используется личной охраной до сих пор.

При массе 3,5 кг он защищает практически от всех пистолетных пуль. По современному ГОСТу — это второй класс защиты.

Мне пришлось участвовать в одном из приемных испытаний бронежилета. В качестве объекта теракта была использована свиная туша. Оказывается, что, по многим данным, в строении органов человека и свиньи много общего. Даже от выстрелов из пистолета ТТ на туше, укрытой новым бронежилетом испытуемой свиньи, оставались лишь небольшие гематомы.

Поездка на похороны Раджива Ганди

Однажды вечером, уже в конце рабочего дня, меня срочно вызвали к начальнику Управления генерал-лейтенанту Ю.С. Плеханову. Он показал мне шифровку. «В результате террористического акта во время проведения предвыборной кампании в окрестностях города Шриперумпудур, в штате Тамил-Наду, от рук членов экстремистской организации «Тигры», борющейся за освобождение Тамил-Илама, погиб Раджив Ганди». Плеханов сообщил, что похороны индийского премьера планируются на следующий день, и на официальное прощание с погибшим вылетает правительственная делегация во главе с вице-президентом СССР Г.И. Янаевым. А мне надлежит возглавить группу сотрудников, обеспечивающих безопасность советской делегации. Отлет — сегодня вечером, на сборы — два-три часа.

С индийским премьер-министром Радживом Ганди у меня не было возможности познакомиться лично. Но я неоднократно присутствовал при довольно узких встречах семей Горбачева и Ганди, участвовал в подготовке ряда кремлевских мероприятий, в частности концерта на Соборной площади и др. Кроме того, и по долгу службы, и ради собственного интереса я много читал о Махатме Ганди, Джавахарлале Неру, Индире Ганди и самом Радживе. Все это располагало меня относиться к роду Ганди с большой симпатией. Раджив, надо воздать ему должное, был очень интересной личностью. Молодой, энергичный и очень человечный руководитель, он еще не приобрел барскую спесь, характерную для большинства и наших, и зарубежных государственных деятелей, достигших определенного возраста. Одним словом, очень обаятельный человек. Помню, как с нескрываемым восторгом приветствовали москвичи его кортеж во время визита в СССР. Казалось бы, у таких не бывает врагов… По человечески было его жалко.

Надо сказать, что работа в Комитете госбезопасности, а особенно в 9-м Управлении приучила меня ко всяким неожиданностям. Получить задание и выехать или вылететь куда-нибудь очень далеко можно было в любое время суток. Частые командировки уже отработали механизм сборов — не нужно ломать голову, что брать. Главное — комплект свежих сорочек, пара костюмов, обувь на смену. Постоянно приходилось быть на виду, в центре внимания официальных лиц и прессы, поэтому внешний вид требовался всегда соответствующий. «Тревожный чемодан» со всем необходимым у меня всегда стоял наготове. А квартира, по дороге в аэропорт Внуково, позволяла не тратить много времени и на дорогу. Я ненадолго заскакивал домой, брал чемодан и сообщал, что опять улетаю. Куда и зачем говорить, естественно, запрещалось. Поэтому домашним не оставалось ничего другого, как внимать информации телевидения и радио. Оттуда они узнавали, что, например, высокопоставленный представитель Советского Союза отправился в Южную Корею, ну, значит, вероятнее всего, и я там.

Итак, приказ получен. И снова — Индия. К тому времени я побывал там пять или шесть раз. Со многими своими индийскими коллегами уже наладил добрые отношения. Был среди них один человек — назовем его господином Х., который к тому времени достиг в системе спецслужб Индии очень высокого положения. Можно без преувеличения сказать, стал одним из трех человек в государстве, которые в вопросах безопасности решали практически все. Мало кто об этом знал, но мы с господином Х. с некоторых пор «побратались».

Президент Индии Рамасвами Венкатараман в СССР

Это — особая история, и ее стоит рассказать. В июле 1988 года нашу страну посетил с официальным визитом восьмой президент Индии Р. Венкатараман с супругой. Я, с советской стороны, возглавлял группу обеспечения его безопасности. А с индийской — эту работу возглавлял господин Х., уже тогда высокопоставленный сотрудник спецслужб Индии. Президент Индии прибыл в СССР на отдых, и поэтому его сопровождала многочисленная семья — жена и куча детей и внуков. Венкатараману было что посмотреть в Советском Союзе. Где только мы ни побывали! В Москве господин Венкатараман в районе университета участвовал в открытии памятника Махатме Ганди, закрытии фестиваля Индии в СССР в спорткомплексе «Олимпийский», посетил на Крымском валу выставку «Дружба — Дости» и др. В Ленинграде осмотрели Петергоф, посетили Улан-Удэ, наш путь пролег через Самарканд, Ташкент, Минск. Мы навестили Иркутск и промчались на катерах по Байкалу…

Именно на Байкале и произошел тот случай, который остался почти незамеченным вездесущей прессой лишь потому, что все обошлось благополучно. Сейчас, когда прошло много лет, легче говорить о тех последствиях, которые мог повлечь за собой самый неблагоприятный исход визита. Здесь были бы и невосполнимая утрата, и горе для всей семьи индийского президента, да и наша с господином Х. служба на этом могла в одночасье в лучшем случае закончиться.

А все началось с невинной детской игры. Один из президентских внуков, расшалившись, чуть было не сорвался с катера. Я совершенно случайно оказался в тот момент поблизости и сам не помню, как чисто автоматически успел его зацепить и вытащить уже практически из воды. Вода в озере была ледяная — градусов восемь, не больше. Следовавший за нами резервный катер был достаточно далеко, чтобы сразу же «выловить» ребенка, окажись тот за бортом. Наш катер шел с хорошей скоростью. Пока, дав задний ход или сделав круг, мы поравнялись бы с мальчиком, спасать было бы уже некого.

Вечером, после впечатляющей прогулки на катерах, когда мы своих подопечных, как говорится, напоили, накормили и спать уложили, господин Х. и я в обществе начальника охраны и адъютанта президента собрались отметить в том числе и наше спасение. Дело было в небольшом благоустроенном профилактории Четвертого управления Минздрава СССР. Поэтому решили «гулять» по-русски, с баней. Правда, удалось все, кроме самой бани: она никак не хотела как следует растапливаться. Пришлось нам согреваться другим русским способом, не менее традиционным и известным. Выпили мы с господином Х. на брудершафт, побратались и заключили соглашение о том, что отныне будем помогать друг другу по мере сил.

Мои добрые отношения с сотрудниками индийских спецслужб, особенно с господином Х., конечно же, не были секретом для моего начальства. Поэтому и решили в столь экстремальной ситуации направить в командировку именно меня, чтобы в нужный момент я мог обратиться за помощью к «кровному брату» — господину Х.

Кармическое проклятие семьи Ганди

Первый лидер индийского национально-освободительного движения Махатма Ганди был застрелен в январе 1948 года членом экстремистской индусской группировки — «Хиндумасабха».

Премьер-министр Индии Индира Ганди погибла 31 октября 1984 года.

Существует версия, что всю жизнь Индиру Ганди и ее семью преследовал злой рок. По законам индийской религии межкастовые браки караются кармическим проклятием. Индира — дочь Джавахарлала Неру, принадлежащего к высшей касте жрецов, знала об этом, когда выходила замуж за потомка бакалейных торговцев — Фероза Ганди. Тем не менее свадьба состоялась, и вскоре проклятие начало свершаться… В авиакатастрофе погиб ее младший сын и главный политический советник Санджай. 31 октября 1984 года Индира Ганди была убита сикхами, внедренными сепаратистами в ее личную охрану.

Смерть Раджива Ганди

Смерть Раджива Ганди стала еще одной трагедией в длинной цепи покушений и убийств выдающихся политических деятелей.

Позднее индийская газета «Обсервер», восстанавливая сценарий кровавого преступления, происшедшего в злополучный вечер 21 мая, предложила следующий схематический рисунок вероятного развития событий.

Женщина террористка-смертница, находясь в толпе, сама привела в действие взрывное устройство, находившееся у нее на боку или за спиной, вмонтированное в матерчатый жилет или пояс. Предполагалось, что, вручив Р. Ганди цветочную гирлянду или букет цветов, она наклонилась вперед как бы для того, чтобы в соответствии с индийской традицией коснуться его ног. В этот момент был замкнут контакт электровзрывателя и произошел мощный взрыв. Изуродованное тело Раджива было опознано лишь по кроссовкам фирмы Lotto.

Сегодня известно, что красавиц-камикадзе в тот майский день 1991 года на городской площади было несколько. Все они состояли в специальной группе смертниц. У каждой под сари находилась взрывчатка.

Для расследования убийства Р. Ганди в Индии была создана правительственная комиссия, в которую вошли директор криминальной полиции В. Каран и его заместитель, генеральный директор контрразведки штата Гуджарат А. Довал, 25 следователей, экспертов по взрывному делу, криминалистов из контрразведки, разведки, вооруженных сил, национальной гвардии и др.

Собранные данные и вещественные доказательства однозначно свидетельствовали, что это — теракт. (В 1998 г. были осуждены 28 заговорщиков, участвовавших в организации убийства Р. Ганди.)

Тогда же было выдвинуто также несколько рабочих версий по мотивам убийства и его исполнителям.

Исполнители? Здесь все были единодушны — боевики организации «Тигры освобождения Тамил-Илама» — сепаратистская военно-политическая группировка тамильской общины Шри-Ланки, созданная в середине 1970-х.

«Тигры» не могли простить Р. Ганди его решение направить индийские войска в джунгли Шри-Ланки для борьбы с террористами. Тогда «тигры» понесли значительные потери. «Тигры» боялись введения в Шри-Ланку миротворческого корпуса индийских войск, о чем заявлял в своих предвыборных выступлениях Раджив.

Но, по данным индийских спецслужб, у «тигров» на тот период не было высококлассных специалистов-взрывотехников, не было у них и примененного для терракта высокоэффективного ВВ с малым удельным весом и большой взрывной мощностью. Значит, за «тиграми» должны стоять серьезные организаторы — зарубежные спецслужбы. Какие? ЦРУ, соответствующие службы Пакистана, Шри-Ланки?

ВВ и электровзрывное устройство были закреплены на теле убийцы-смертницы с помощью специального пояса, используемого в подразделениях американских коммандос. В бомбе было применено ВВ RDX, состоящее на вооружении армии США и которое ранее уже было использовано тамильскими сепаратистами для покушения на ланкийского министра обороны. Более того, индийской разведке стало известно, что ВВ RDX было доставлено «тиграм» из Калифорнии (США), а армейский пояс — из Ливана. С одной стороны, уж слишком просто.

Но с другой стороны, имеется мотив. По мнению комиссии и по глобальным политическим соображениям, США совершенно не радовала возможность победы Р. Ганди на предстоящих выборах. А предварительные итоги уже свидетельствовали о большой вероятности возвращения к власти в Индии молодого самостоятельного лидера-патриота и его партии. Тем более всем известно, что семья Ганди всегда питала симпатии к советскому государству.

Рассматривалась также версия о причастности к теракту политических противников Раджива. Ведь именно по распоряжению тогдашнего руководителя страны В. Сингха — политического соперника Ганди резко сократили его охрану, мотивировав это тем, что ее содержание обходится государству в кругленькую сумму. Сингх якобы был уверен, что при отсутствии должной охраны Раджив Ганди прекратит свои поездки по стране для предвыборных встреч с населением. Однако, помимо прочего, информация об ослаблении охраны Раджива Ганди заставила тамильских боевиков активизировать подготовку террористического акта.

Хотя более дотошный анализ показывает, что SPG практически перестала охранять Раджива в связи с истечением 5 лет, которые определены законом для охраны бывших премьер-министров. А закон, как мы уже говорили, принимался в период правления в стране лидера партии Конгресс «И» премьер-министра Р. Ганди.

Большая часть вины, конечно, ложилась на организаторов охранных мероприятий в местах предвыборных встреч Р. Ганди с избирателями, которые нарушили, по заключению комиссии, практически все директивные указания и инструкции «Синей книги».

Были задействованы удивительно незначительные силы полиции.

По непонятным причинам не использовались металлодетекторы, которые, как мы наблюдали во время наших поездок в страну, всегда умело применялись индусами при подготовке охранных мероприятий. Тамильским боевикам удалось беспрепятственно доставить взрывное устройство практически в центр готовящегося предвыборного митинга.

А ведь взрывное устройство, использованное Тхану — женщиной-смертницей, было массой около 500 г, и для повышения поражающего эффекта начинено более чем 200 стальными шариками диаметром около 2 мм.

Помимо версии о халатности рядовых сотрудников отрабатывалась версия о возможном подкупе кого-либо из них, а также о возможном наличии у террористов-сообщников в аппарате службы безопасности.

В ходе анализа террористического акта было выявлено также много недостатков и в работе других спецслужб Индии.

Индийские разведка и контрразведка, имевшие хорошие агентурно-оперативные позиции в группировках «тамильских тигров», так и не смогли своевременно получить информацию о готовящемся терракте. Известно, что Отдел исследований и анализа (Research and Analysis Wing — RAW) — внешняя разведка Индии в течение многих лет поддерживала движение «тамильских тигров», правда, потом поддержка была прекращена.

(Хорошие отношения с тиграми стремился поддерживать и сам Раджив Ганди.)

А ведь подготовке теракта предшествовала большая подготовительная работа: приобретение взрывчатки и изготовление ВУ, доставка его к месту взрыва, использование конспиративной квартиры, где скрывались тамильские боевики до совершения акции, сбор информации о порядке проведения предвыборных мероприятий, приискание транспортных средств и др.

Более того, имеется информация, что весной 1991 года индийские спецслужбы перехватили разговор между лидерами тамильской группировки, которые решали, где лучше устроить покушение: в Дели или в провинции. После долгих дискуссий было решено остановиться на юге штата Тамил-Наду.

Во многом виноват и сам Раджив Ганди.

После покушения на него в 1986 году в Раджгхате Раджив Ганди в течение нескольких лет носил бронежилет, старался находиться на безопасном расстоянии от возбужденной толпы, был постоянно окружен охраной.

Однако все это вызывало насмешки со стороны его политических противников и активно использовалось оппозиционной прессой для его дискредитации, подрыва авторитета лидера Конгресса «И». Избирателям внушали: кандидат в премьер-министры якобы «спасается от поражения, окружив себя фалангами коммандос», «труслив», «утратил связь с народом, отгородившись от него охраной» и др., что стало одним из факторов, приведших Раджива Ганди к поражению на выборах в ноябре 1989 года.

(Кстати, прийдя к власти, оппозиционеры не только не уменьшили меры безопасности, но и существенно укрепили подразделение личной охраны. Если у Р. Ганди в штате SPG было около 250 сотрудников, у В. Сингха их стало 400).

Стараясь противодействовать развернутой против него пропагандистской кампании и поддавшись психологическому прессингу, Р. Ганди решил не повторять «ошибку». В ходе предвыборных встреч в штате Тамилнаду в мае 1991 года он, выходя из автомашины, смело направлялся к встречающим его людям, обменивался с ними рукопожатиями, раздавал автографы, позволял надевать на себя гирлянды из цветов, т. е. полностью игнорировал все предупреждения и рекомендации службы безопасности.

В аэропорту г. Мадрас, например, тамильской актрисе удалось, оттеснив репортеров, подарить Радживу национальную шаль, букет цветов и выпросить несколько автографов для своих подруг.

В Шриперумбудуре за несколько минут до взрыва он, отвлекая силы и без того малочисленной охраны, поручил ей позаботиться о безопасности следовавших с ним в машине двух женщин-журналисток.

Надо сказать, что Раджив Ганди этими своими действиями следовал семейной традиции.

Индира Ганди, чтобы снизить накал страстей в многонациональном обществе, решила ввести в свою личную охрану несколько сикхов, которые и стали ее убийцами. Даже узнав о том, что охранниками-сикхами готовится покушение, она не сменила охрану, так как у нее не было четких доказательств их предательства. Кроме того, она не хотела показать, что боится мести сикхской общины за операцию «Голубая звезда». Готовясь к важной для нее встрече с делегатами индийских провинций, из женского кокетства и вопреки требованиям охраны, она решила не надевать бронежилет, который, по ее мнению, «портил фигуру».

Красиво причесанная, в ярком праздничном сари она шла по алее навстречу своей смерти.

Ситуация была непростая. Мировые и наши средства массовой информации не скупились на предположения о возможности различного рода эксцессов, волнениях и массовых беспорядках в столице Индии во время траурных мероприятий.

Все это не способствовало хорошему настроению группы охраны.

Аэропорт Палам

Вылетели мы из Москвы ближе к полуночи. Как обычно, дозаправка в Ташкенте, и снова — взлет. Где-то между Ташкентом и Дели приходит информация: правительство Индии приняло решение, по которому запретило въезд на территорию страны сотрудникам любых спецслужб с оружием и радиосредствами. Охрана Г.И. Янаева и советской делегации состояла всего из восьми человек. Это — минимум, способный в крайнем случае заслонить, укрыть, эвакуировать. Если при этом дается команда сдать оружие и средства связи, то мы уже становимся вовсе не охраной, а сопровождающими лицами в составе делегации. И это — в Индии, где, как вы помните, бурлят межнациональные противоречия, и даже охраняемые собственные премьеры гибнут в результате террористических актов; где идет постоянная борьба с массовыми беспорядками; где — а мероприятие именно такое — помимо высоких зарубежных гостей соберется бесчисленная неуправляемая толпа! А мы — как раз среди нее, без оружия и без связи!

Вся охрана стоит и смотрит мне в глаза: «Товарищ полковник, что будем делать?»

Обращаюсь к летчику: «Считаем, что Вы мне эту телеграмму пока что не передавали, я ее не видел». Сам вспоминаю: обычно, когда прилетаем в Дели, самолет садится в военной зоне аэропорта Палам. К самолету подъезжают машины, мы с трапа рассаживаемся в них и едем в советское посольство. Вряд ли нас будут проверять, при оружии мы или нет. Ну, а потом, если уж перед церемонией совсем «прижмут», то придется оставить технику и оружие в посольстве. Вот такая примерная схема сложилась в моей голове. Пока полет продолжается…

Наконец Дели. Самолет садится, выруливает… Пейзаж показался мне незнакомым. И неспроста: вместо привычной военной зоны аэропорта Палам нас определили в обычную, международную. Никаких машин к трапу самолета не подают, нас, на общих основаниях, подводят прямо к традиционной «трубе». По ней пассажиры прямо из салона самолета проходят в помещение аэропорта, попадая под бдительное око таможни и металлодетекторов.

Приказываю себе не паниковать, при этом чувствую, как спина предательски становится мокрой. А воображение незамедлительно рисует «ободряющую картину»: покидаем мы салон самолета, движемся по переходу. А нас уже — как-никак вице-президент мировой державы прилетел — поджидает толпа репортеров и, конечно, вездесущее телевидение. Проходим мы через металлодетекторы, они, естественно, срабатывают, охрану задерживают. Глава делегации, второе лицо великой державы, проходит в зал и ждет нас. А весь мир, прильнув к телевизорам, тем временем наблюдает, как советскую охрану разоружают. Вынимают из кейсов автоматы, отбирают пистолеты и рации… Случай беспрецедентный в мировой практике. И для государства — позор, и для нас неприятность немалая. А самим разоружаться уже некогда: дверь уже открыта, и нас приглашают на выход.

Снова в глазах своих подчиненных читаю вопрос: как быть? Двоим сотрудникам приказываю свое оружие передать товарищам. Они должны беспрепятственно пройти с Янаевым, чтобы Геннадий Иванович ни на минуту не оставался без сопровождения, если нас задержат. В конце концов, когда разоружат, тогда и думать будем, а пока — все на выход!

Конечно, электроника сразу показала наличие у нас «металлических предметов». Но, что удивительно, индийцы, правда, очень демонстративно, но сделали вид, что ничего не заметили. Спасибо им за проявленную деликатность!

Нашу делегацию уже встречают сотрудники посольства, не обходится и без протокольной церемонии, во время которой честно признаюсь индийской стороне, что мы прибыли с оружием.

Те извиняются, но еще раз деликатно напоминают, что на этот раз вооружения и радиосредств быть не должно. Мы обещаем, что доедем до посольства и там все оставим.

По плану наш кортеж сначала следует во дворец «Тин Мурти Бха-ван», где еще недавно жил Раджив Ганди, чтобы возложить венок у гроба и оставить соответствующие протокольные записи в книге посетителей. Только после этого направляемся в посольство. Посол встретил Янаева, и руководители делегации вскоре уединились обсудить детали завтрашнего трудного дня.

Мне же нужно решать свои проблемы. Разместить людей, поставить охрану. Как всегда, помогает офицер безопасности посольства Ю.Б. Браташ.

* * *

Не могу не повториться. Офицеры безопасности — это особая тема. Во всех странах мира, в которых мне пришлось побывать, именно на них лежали самые трудные вопросы: физическая безопасность (охрана) наших загранпредставительств; подбор персонала для работы с высокопоставленными советскими делегациями; поддержание контактов с местными спецслужбами (в том числе — перевод) и др. В это же время и днем и ночью они успевали встречать наши самолеты, доставлять в посольство диппочту, разбираться с ДТП, совершенными гражданами СССР, и т. п. Люди — героические.

Пережитые вместе психотравмирующие факторы, которыми изобилует каждый визит, надолго закрепляли наши отношения, которые часто перерастали в настоящую дружбу.

В Индии — это В.В. Поляков и Ю.Б. Браташ.

Увы! Сегодня их уже нет, но добрая память о них останется у многих людей, которым они отдали часть своей широкой души.

* * *

Он сопровождает меня в спецслужбу Индии: надо уточнить назавтра порядок совместных действий, оформить необходимые документы на время нашего пребывания в стране, получить пропуска и многое другое. Здесь я бывал уже неоднократно. Нас встречают уже знакомые лица — господин Джейн и много тех, с кем давно общаюсь по долгу службы. Поэтому здороваемся, как родные, хлопаем друг друга по плечам. Но это не мешает тем не менее моим коллегам участливо спросить: «Вы, конечно, уже знаете, что и оружие и рации запрещены законом? Мы Вам просто еще раз напоминаем. А поскольку вы прибыли с оружием, то завтра оставьте его, пожалуйста, в своем посольстве». Только после этой прелюдии мне сообщают, что кремация состоится в полдень в Раджгхате, там, где были кремированы Индира и Махатма Ганди. И на место кремации господин Янаев по установленному порядку идет один.

Последняя фраза родила во мне еще больше эмоций, чем неожиданность с оружием. «Уважаемые коллеги! Как же «один»? Ну, понимаю, нельзя всем, но переводчик, врач и хотя бы один охранник!..» — «Нет, — продолжают настаивать, — там всего сто пятьдесят мест (потом я сам убедился, что действительно полторы сотни кресел были приготовлены и распределены поименно для зарубежных гостей, и всем нам влезть туда было просто невозможно), поэтому господин Янаев должен идти один».

Начинаю спор — «Как может вице-президент великой державы, просто пожилой и не очень здоровый человек (приходится придумывать причины на ходу, спасая ситуацию) один присутствовать на такой непростой, психологически тяжелой церемонии, как кремация?» — бесполезно. Индийцы твердят, что все сопровождение должно остаться в машинах. Приехать, поставить машины, начальник охраны может проводить «господина Янаева» до КПП. Он проходит пост индийской охраны и дальше следует один.

Тут я не выдержал: «Да вы что! Полдень, солнцепек! Господин Янаев, между прочим, будет одет в темный костюм, как положено в таких случаях, а это не майка с трусами, чтобы хоть как-то переносить вашу жару! Я категорически не согласен с вашими требованиями!» Какая, вы думаете, была реакция? — Они лишь разводили руками: «что делать, таков закон…».

Вообще, если объективно, надо отдать индийцам должное: коль закон принят, ни одно должностное лицо не возьмет на себя смелость его нарушить, и уговаривать тут бесполезно. Поэтому, если уж ты собрался его оспаривать, то лучше не терять времени и обращаться прямо в Конгресс Индии, который этот закон и принял, а это, конечно, глупо.

Так что я прекрасно понимаю, что наш разговор совершенно пустой и отнимает время у обеих сторон. Мы оба понимаем, что я не смогу его уговорить, а он не сможет ничего сделать, даже если очень захочет. Между тем ситуация тупиковая, но вариант индийской стороны мы принять никак не можем. Он не только непривычный для нас, но и во многом непродуман с точки зрения безопасности. Допустим, Геннадий Иванович пройдет на свое место, благополучно отсидит всю церемонию. Но как мы его потом отыщем, после ее завершения в обычном для Индии хаосе? Охрана обязана встретить, проводить до машины, довезти в сохранности до посольства… Но когда хлынут (уж я то знаю, что это такое) эти огромные толпы народа, мы тут же потеряем Янаева из виду. Допустить такое было невозможно.

И тут я вспомнил о своем названном брате. «Мистер Джейн, — попросил я с самым невозмутимым видом, — не могли бы Вы связать меня с мистером Х.? Передайте ему, что приехал из Москвы Валерий, и хотел бы с ним повидаться». Глаза мистера Джейна наполняются ужасом. Мистер Х. для него такая величина, как для меня председатель КГБ, а тут надо лично к нему обратиться с такой странной просьбой! Мне показалось, что мистер Джейн, выходя из комнаты, мысленно уже простился со своими погонами (если они у него были?) и одновременно вспомнил все известные ему молитвы.

Через некоторое время он вернулся заметно приободренным. «Мистер Х. помнит Вас, он рад, что Вы прибыли. Но в связи с тем, что к нам прибывает более ста пятидесяти иностранных делегаций и завтра соберутся миллионы людей, а господин Х. отвечает за обеспечение безопасности всего мероприятия не только в Дели, но и в стране, то, как Вы понимаете, сегодня он, к сожалению, встретиться с Вами не может». — «Тогда, мистер Джейн, передайте ему, пожалуйста, что у меня есть просьба: разрешить нам взять оружие и рации и сделать так, чтобы вместе с господином Янаевым на отведенное ему место были допущены хотя бы врач и один охранник». А сам думаю: в конечном счете переводчик — это не так принципиально.

Очередной горестный вздох. Проходит еще время. Вновь появляется мистер Джейн, его лицо сияет улыбкой. «Господин Х. сказал, что рад бы Вам помочь, но существует закон, выше которого он прыгнуть не вправе, поэтому, к сожалению, не может разрешить Вам ни оружие, ни рации, ни врача с охранником».

Ну, видно, делать нечего. Если уж сам господин Х. ничем не может помочь, нам остается лишь уповать на индийские спецслужбы и молиться, чтобы завтрашний день поскорее и без осложнений закончился… А неунывающий мистер Джейн все с той же улыбкой вдруг добавляет: «Но мистер Х. велел передать, чтобы Вы не беспокоились, что все будет нормально!»

Тут я перестаю что-либо понимать. Разговор-то идет на английском. Наш офицер безопасности пытается как можно точнее переводить мне слова мистера Джейна. Может быть, думаю я, в его словах есть некая языковая тонкость, которая осталась за пределами перевода? Минут пятнадцать допытываемся, что означает это самое «не беспокойтесь», но мистер Джейн лучезарно улыбается и только повторяет «не беспокойтесь, все будет нормально».

О какой «нормальности» завтра можно говорить, если уже сегодня обстановку в индийской столице нельзя назвать спокойной? Телевидение показывает, как тысячи скорбящих людей, чтобы отдать последние почести безвременно ушедшему любимому лидеру, сутками ожидают своей очереди у мемориала «Тин Мурти Бхаван», где выставлено для прощания тело Раджива Ганди. Горе индийского народа беспредельно. Разбушевавшиеся в скорбном экстазе толпы пробивают полицейские кордоны, штурмуют забор мемориала, препятствуют проезду во двор автомобилей делийских чиновников. Толпой блокирована при въезде на территорию резиденции Раджива Ганди машина президента Р. Венкатарамана.

Полиция Дели вынуждена применить силу; чтобы не допустить дальнейшего распространения беспорядков, привлекаются специальные полицейские подразделения, используется слезоточивый газ. Вообще, спецслужбы Индии, наученные горьким опытом, принимают беспрецедентные меры безопасности. В Дели ограничен автомобильный въезд граждан из других регионов страны. Прекращено движение пригородных поездов.

Столица разбита по секторам и участкам, в которых созданы специальные комендатуры. В город введены особые армейские подразделения. Совместно с полицейскими нарядами они организуют патрулирование улиц Дели. Особое внимание уделено трассе, по которой должна пройти процессия с телом Раджива. Пригороды с большой плотностью населения контролируются с неменьшей тщательностью.

Так что о «нормальном» может говорить лишь очень большой оптимист. А ситуация с каждым часом все больше обостряется.

На прощание Джейн настойчиво порекомендовал приехать к месту кремации часа за два до официально назначенного времени, когда туда прибудут индийские спецслужбы.

Признаюсь, тогда особого значения этому совету я не придал, хотя на следующий день мы им все же воспользовались. Как потом выяснилось, этот нюанс и был ответом господина Х. на мою просьбу. Но это — завтра…

Пока же в расстройстве возвращаюсь в посольство. В голове — «броуновское движение» мыслей… Брать или не брать с собой оружие и радиосредства? Может быть, не испытывать судьбу и оставить все в посольстве? Что несет нам грядущий день в траурном Дели? А вдруг она решит нас испытать, а мы — с голыми руками?..

Замечаю, что охрана района Чанакьяпури, где сосредоточены почти все иностранные дипломатические учреждения Дели, ощутимо усилена. Взвод вооруженных старинными винтовками и бамбуковыми дубинками полицейских расположился у входа на территорию советского посольства. Часть охраны, приняв выразительные позы, возлежит на пыльных газонах, готовясь вовремя спрятаться от солнца в тени чахлой растительности. Ждать от этого «войска» серьезной помощи в охране посольства вряд ли стоит. Но все же это — хоть и небольшой, но резерв на случай чрезвычайной ситуации.

Три часа ночи, начинает брезжить рассвет — солнце в Индии встает рано. Перед ответственным делом надо хоть немного поспать…

Кажется, не успел закрыть глаза, а у центрального входа посольства уже тарахтят «амбассадоры» индийской охраны, прибывшей для сопровождения советского кортежа.

В напряженный момент сборов решаю: все свое берем с собой. Кортеж сформирован и выезжает из ворот посольства…

Мы уже обсуждали особенности индийского дорожного движения, но сегодня — более или менее — порядок. Въезд в Дели и проезд по основным улицам разрешен только по специальным пропускам. Кроме стационарных контрольно-пропускных пунктов, созданных в лучших традициях фортификационного искусства, на всех маршрутах расставлены мобильные КПП дорожной полиции. Это позволяет оперативно перекрывать не только главные, но и второстепенные магистрали города. Проверка документов — через каждые километр-полтора. Первый из них мы встретили уже метрах в пятистах от посольства. Но впереди нас шли машины сопровождения индийской спецслужбы, и все эти КПП пропускают нас без проверок и остановок.

До Раджгхата остается немногим более километра. Смотрим — посольские авто останавливают, они паркуются, а ехавшие в них высокие гости выходят из машин и движутся пешочком в сторону Раджгхата.

Подъезжаем и мы. Настроение, честно говоря, прескверное. Готовимся к неприятностям и осложнениям по самым разным поводам: оружие, рации, парковка… Но что это? Без остановки минуем один КПП — нам честь отдают, провожают уважительными взглядами; проезжаем следующий… И вот мы уже на территории Раджгхата.

Раджгхат

В Дели на берегах реки Джампы, одной из великих священных рек Индии, расположен специальный парк — место кремции государственных лидеров Индии. Монументами отмечены места кремации Махатмы Ганди (1948) — «Радж-гхат» (Царский берег), Джавахарлала Неру (1964) — «Нанти Вана», Индиры Ганди (1984) — «Шактистал» (место силы) и здесь же планировалась процедура кремации Раджива Ганди.

(Интересно, что сам прах Индиры Ганди в парке не был погребен. Ее сын Раджив с самолета рассеял прах над белоснежными Гималаями 11 ноября 1984 года. Прах самого Раджива был погружен в воды великого Ганга.)

Огромное залитое солнцем зеленое поле, аккуратно подстриженные английские лужайки, холмы, посыпанные красной мелкой каменной крошкой дорожки, ведущие к довольно большим возвышениям, в центре которых расположены вытесанные из темного камня кубы — мемориалы.

Там и тут окруженные пышными кущами ярко-зеленых тропических кустов и деревьев беседки.

(В зелени на крыше одной из них в течение 2 суток скрывался стрелявший в Р. Ганди террорист.)

Множество цветочных клумб с розами, которые особенно любил Дж. Неру.

Конечно, я неоднократно бывал здесь и раньше, о чем воспоминаний предостаточно.

Как-то мы поднимались вот здесь, во время визита Горбачева, к месту кремации Махатмы Ганди. Метров за пятьдесят до урны — маленькая ступенька, а вдоль нее оставлено несметное количество всевозможной обуви. Большей частью обувь легкая, простенькая, типа вьетнамских тапочек. Мы же, отбывая в загранкомандировку, естественно, надевали всегда самое лучшее. Остановились в раздумье: наверное, тоже следовало бы разуться, но только вероятность того, что наши туфли могут кому-то в наше отсутствие приглянуться, сдержала наш порыв. Не ходить же потом весь остаток командировки босиком! Решили, что как-нибудь нас да не заметят.

А народу вокруг предостаточно. Слышим, ропот негодования. Все громче и громче. Подкатывается все ближе к нам. Среди нас был переводчик. Попросили его сходить на разведку, узнать, что происходит. Саша, так звали переводчика, возвращается и с нескрываемым ужасом шепчет: «Ребята! Сюда в обуви заходить — святотатство! Все равно, что у нас в церкви на алтарь в шапке залезть. Там уже толпа собирается нас бить!» Больше обсуждений на счет обуви не было. Вся наша обувь осталась в целости и сохранности.

Позднее даже Горбачева заставили без обуви ходить. Правда, охране разрешили соорудить ему какие-то немыслимые кожаные бахилы.

А еще помню свое впечатление от впервые увиденного орнамента со свастикой. У нас ведь отношение к свастике всегда было недвусмысленным, сложившимся десятилетиями. Под этим знаком по Европе прошли фашистские орды, погубив миллионы жизней, оставив за собой тысячи разгромленных дотла городов и сел, не имеющие цены и принадлежащие истории памятники культуры…И нам, откровенно говоря, не так уж важно, в какую сторону повернуты у свастики лучи — по часовой стрелке или против. Теоретически понимаешь, что свастики — это знаки благополучия, Солнца и т. п. Но на деле испытываешь поначалу очень неприятное содрогание. Хотя сегодня в России в центре Москвы этот страшный для нас знак можно видеть на стенах домов. Стыдно перед отцами и дедами, но мы уже начинаем привыкать к этому знаку.

Прощание с Радживом

И вот заезжаем на территорию Раджгхата и очень долго, потому что медленно, едем по нему. Надо сказать, не без тревожного чувства, что далековато вторглись и не пора ли остановиться. Но наши машины подводят прямо к месту, где расставлены стулья для гостей. Неподалеку растут какие-то кустики, нам показывают место, где можно припарковаться. И это — буквально в ста метрах от места кремации!

Паркуемся, оставляем в машинах одного из водителей. Рации при нас, так что с ним будет постоянная связь и при необходимости он сможет подъехать в указанное место. Происходящее вселяет в нас уверенность, что и дальше все будет нормально.

Осматриваемся. Выгороженное для гостей место застелено коврами. В центре из красного кирпича, площадью 3 на 5 м и около двух с половиной в высоту, выстроен постамент. На постаменте приготовлены дрова для кремации. Рядом — еще один, застеленный коврами, квадрат. На нем расставлены кресла для гостей. Под открытым небом. Никакого тента от палящего солнца не предусмотрено.

Людей пока мало. Только сотрудники служб безопасности проводят оперативно-технический осмотр, ходят по рядам с собаками, двигают стулья, поднимают ковры. До начала мероприятия — часа два. Мы приехали, как и советовал господин Джейн.

Времени еще достаточно, и я подхожу к Янаеву: «Геннадий Иванович, если Вы не возражаете, то я могу выступить в качестве гида, потому что времени у нас еще много, проведу Вас по Раджгхату»…

Показываю беседку, с крыши которой стреляли в Раджива Ганди. Его многочисленные охранники так и не смогли предотвратить попытку покушения на премьер-министра во время официальной церемонии в 1986 году. Злоумышленник не был обнаружен во время осмотра охраной территории Раджгхата (как я уже упоминал, он более 2 суток просидел на крыше увитой зеленью беседки), что позволило покушавшемуся сделать три выстрела с довольно близкого расстояния… Раджив остался цел и невредим лишь потому, что пистолет у злоумышленника был самодельный.

Пока мы гуляли, видим, начинают появляться высокие гости. Причем никаких машин, кроме наших, нигде нет. Гости идут пешком.

Вот появляется принц Чарльз, следом вышагивает Наджибула, Бенадзир Бхутто… Постепенно площадка заполняется людьми.

Янаева усаживают на почетном месте в первом ряду — там уже все расписано, кто с кем сидит.

Спрашиваю у индийских коллег, где теперь может находиться наша охрана. А они: «Валерий, вы — наши гости, поэтому располагайтесь здесь, рядом». Таким образом, возле Янаева остаются и врач, и переводчик, и еще два сотрудника охраны со мной во главе. То есть, господин Х. исполнил все мои просьбы, не нарушая закона: он не отменил запрет, просто нас не так жестко контролировали, как остальных. Так вот, что означали его слова: «Не волнуйтесь, все будет нормально!»

Практически в полном сборе мы стали ожидать, когда начнется церемония, когда доставят тело Раджива Ганди. А его несли по центральным улицам Дели по специально разработанному маршруту, растянувшемуся на десятки километров. От мемориала «Тин Мурти Бхаван» — по проспекту Раджнатх, где Раджив неоднократно принимал военные парады; мимо вечного огня в память защитников родины у величественной арки Индиан Гейтс; по кругу Коннот Плейс к месту кремации на берегу реки Джамуни. Тело доставляли на руках, по индийскому обычаю — бегом. И эта траурная процессия двигалась в течение нескольких часов подряд, отправившись в путь на рассвете. А время уже близится к полудню. Жара, солнце припекает. А где-то далеко, но все ближе и ближе, стремительно движется толпа, несущая на своих плечах тело Раджива Ганди.

Под палящими лучами ожидание кажется бесконечным. Но высокие гости терпеливо потеют на отведенных им местах, в квадрате, окруженном индийской охраной.

Вокруг этого квадрата — необозримая, до горизонта, масса людей. И еще — знакомая уже картина — многорядные бревенчатые заграждения, полиция, готовая к работе и вооруженная трехметровыми бамбуковыми палками. Не нужно улыбаться! Как мы убедились, методика их боевого применения весьма эффективна.

Когда в глубине толпы что-то начинает двигаться, закипать, полицейский на первые два ряда внимания не обращает. Но эти ряды, видимо, хорошо знакомые с методами поддержания правопорядка, по их команде без каких-либо возражений быстро садятся на землю и закрывают головы руками. Полицейский же бьет своей палкой по третьим и четвертым рядам — те тоже опускаются к земле. Так один полицейский может усадить рядов пять. Взмокший, он вновь и вновь вершит свою работу, пытаясь спасти жизни и здоровье тех, кто прижат к бревнам и может быть просто раздавлен толпой. Но тем временем поднимаются первые… И трудно подсчитать количество бамбуковых ударов и тычков, настигающих неугомонную толпу. И происходит это спокойно без взаимных обид и ненависти.

Но вот слух ожидающих начинает улавливать мощный низкочастотный гул. Так, подъезжая к штормящему морю или океану, обычно еще не видя их, с каждым метром все явственнее чувствуешь его присутствие.

Невозможно понять, откуда он происходит. Даже если крутить головой — ничего нельзя разглядеть. Постепенно звук локализуется, приобретает направление. От горизонта медленно приближается облако пыли. А кружащие над ним вертолеты осыпают невидимую пока траурную процессию лепестками свежих роз.

Трудно определить в децибелах силу этого нарастающего гула, но человек неподготовленный скорее уловит в нем нечто инфернальное, словно подземные массы разом пришли в движение.

Время идет ужасно медленно. С сочувствием окидываю взглядом гостей. Прибывшие из разных уголков Земли, многие из них не приспособлены к пребыванию в такой жаре. А сидят они на солнышке уже часа полтора. Ни буфета поблизости нет, ни чего-то противоположного. Явно страдают от жары вице-президент Соединенных штатов Куэйл и его, как я позже не без конфуза узнал, супруга. В форменном мундире томится принц Чарльз: снял форменную фуражку, отложил ее в сторону и незаметно себе за шиворот льет прохладную минеральную водичку. Представитель Вьетнама, завязав, как на пляже, по уголкам носовой платок, пытается избежать солнечного удара.

Самые стойкие из всех — наш Янаев и Наджибула. Геннадий Иванович Янаев — в парадном шерстяном костюме, не то, что мы в своих легоньких, летних, — держится молодцом.

Не знаю, по какому принципу рассаживали гостей, но им повезло. Наджибула говорил по-русски, и оба могли хоть как-то скоротать время в ожидании конца предстоящего мероприятия, решая, возможно, и глобальные межгосударственные проблемы. До начала церемонии остаются считанные секунды…Процессия буквально врывается на территорию Раджгхата.

Кремация

Основная масса населения Индии — ортодоксальные индусы, которые, завершив жизненный путь, предпочитают традиционный погребальный костер. Индуистские обычаи кремации сохранились неизменными с незапамятных времен. Тщательно соблюдается каждая деталь. Если погребальный обряд был выполнен не по всем канонам, то душа не найдет себе нового тела и станет блуждать, как злой дух.

На месте кремации (шамашане) сооружается невысокая каменная платформа или выкладывают ложементы для костра в виде каменного, бетонного прямоугольного корыта. На платформе, украшенной ветками и цветами, выкладывается поленица из нескольких рядов дров. Если сжигают тело состоятельного человека, то в дрова непременно добавляют несколько поленьев ароматного сандала.

Покойников одевают в самые лучшие и красивые одежды. Для доставки тела к месту кремации индусы не используют гроб. Покойника укладывают на бамбуковые носилки и укрывают чистой белой или цветной материей.

Погребальный костер разжигается старшим сыном. Если он хоронит мать, то огонь зажигает в ногах, если отца — у головы. В огонь подливают ароматические масла для того, чтобы разгорающееся пламя охватило все тело покойного.

В погребальном ритуале важна каждая деталь — форма сосуда со священной водой, точная интонация произносимых слов. Брахманы начинают читать мантры, готовя все еще заточенную в теле душу к возрождению. Собравшиеся бросают в костер жертвоприношения, другие распевают гимны, вызывают духов. Сын и все представители мужского пола семь раз обходят вокруг погребального костра.

После того как останки прогорят в костре, родные и близкие покойного возвращаются домой, где совершают ритуальное омовение для самоочищения. На третий день родственники приходят к месту кремации и собирают пепел, который, как правило, должен быть рассеян над священными водами Ганга.

Люди снимают с пушечного лафета и берут на плечи тело Раджива Ганди, обернутое индийским национальным флагом. За ними следуют машины с семьей и близкими покойного. Вся эта кавалькада стремительно приближается к месту кремации.

Наконец тело Раджива возлагают на приготовленный постамент.

Национальный флаг снят. Офицеры вооруженных сил Индии отдают последние почести Р. Ганди. Перевернутые карабины личной гвардии — знак особого уважения к лидеру нации.

Появился индуистский священнослужитель — П. Ачатиа: огромная седая борода, копна черных с проседью волос; облачен в национальный наряд. В 1984 году он же проводил на Раджгхате кремацию Индиры Ганди. По ритуалу Ачатиа поливает погребальные останки священной водой из Ганга. Происходит полное слез прощание родственников с любимым мужем и отцом.

Священник берет зажженный факел и протягивает сыну Раджива — Рахулу. Тот подносит факел к заготовленной дровяной кладке и предает огню останки своего отца и бывшего премьер-министра. Сухие поленья быстро охватывает пламя. (При похоронах своего деда — Джа-вахарлала Неру, а потом и матери — Индиры Ганди эту печальную обязанность выполнял Раджив Ганди.)

Так проходит не менее часа. Произносятся молитвы, звучат песнопения, люди неистово кричат и плачут… Многие впадают в состояние транса: глаза у таких закатываются, у рта — пена.

Минуло полтора часа. Два….

Я стоял в пяти-семи метрах от эпицентра событий. Ощущал на лице жар пламени, казалось, можно было дотянуться до костра рукой. Ощущение не самое приятное: кажется, что пепел и сажа начинают покрывать тебе лицо, шею, руки.

Солнце никого не щадит, а тут еще костер рядом полыхает. Жара становится невыносимой. Вижу, Геннадий Иванович подает мне знак, просит подойти.

Пробираюсь к нему не без тревоги: не случилось ли чего. «Узнай, пожалуйста, — просит он, — сколько времени еще может продолжаться ритуал». Подхожу к индийским коллегам, которые нас курируют. Задаю им тот же вопрос. Они улыбаются: «Обычно, несколько суток, во всяком случае, дня два, не меньше».

(При использовании энергетически емких горючих материалов и кислородного поддува в современном крематории тело покойника сгорает в течение 4 часов).

«Что вы, ребята! Мы и без того уже несколько часов провели на вашей жаре, что для европейца смерти подобно! Неужели вы говорите серьезно? — Надо мной сжалились. Объяснили, что несколько дней длится ритуал, по протоколу же церемонии можно уйти после того, как встанет со своего места и покинет его президент Индии. По очень большому секрету мне сообщают, что сие событие произойдет довольно скоро. Индийский президент уже собирается уезжать.

«Но имейте в виду, — добавили они, — что если вы не успеете покинуть свои места сразу вслед за президентом, то застрянете здесь надолго. Потому что как только он покинет святилище, полиция тотчас блокирует весь гостевой квадрат для безопасности его обитателей».

Но как тут выйти, если площадка, на которой расположились гости, огорожена толстенным ярко-желтым канатом: ни перешагнуть его, ни обойти. Разве что подлезть, немного приподняв? Видимо, заметив мое сомнение, индийские коллеги задают мне почти интимный вопрос: «А ваше охраняемое лицо могло бы «поднырнуть» под канат?» Я высказываю надежду уговорить Геннадия Ивановича. И тогда план созревает почти молниеносно.

«Перед тем, как президент встанет, — заговорщицки шепчет мне индийский офицер, — я достану носовой платок и проведу им по лбу, словно вытираю пот. В вашем распоряжении будет секунд двадцать. Вы должны за это время преодолеть канат и быстренько пройти к своим машинам». — А президентские автомобили были припаркованы рядом с нашими. — «Успеете — считайте, что вам повезло: вливаетесь в президентский кортеж и под «зеленую волну» проходите практически до посольства». Вот такой алгоритм.

Непростая задача, если учесть уровень мероприятия, протокол, этикет… Но попробовать надо. С этим убеждением пробираюсь снова к Янаеву и тотчас сталкиваюсь с проблемой, которую еще недавно считал благом. Сидящий рядом с Геннадием Ивановичем Наджибула прекрасно знает русский язык. Нам-то сделали доброе дело, но если за нами увяжется Наджибула, его примеру последуют другие — сорвем мероприятие, сведем на «нет» всю работу наших индийских доброжелателей, да еще навлечем на их головы массу неприятностей.

Янаеву говорю поэтому почти беззвучно: не хотите ли, Геннадий Иванович, покурить? Единственное, ради чего протокол разрешал отойти от своего места, была именно возможность курения.

Он, наверное, решил, что я окончательно перегрелся. Я ведь никогда не курил. Но все же предложение принял. Отошли мы с ним в сторонку, только тут я смог ему раскрыть карты. Самый ответственный момент я изложил в заключение. — «Геннадий Иванович, а не могли бы Вы вспомнить молодость?..» Не знаю, больше меня его реакция удивила или обрадовала. — «Да хоть на канат, хоть под канат! Мне уже все равно, нет сил больше сидеть на солнцепеке!»

Мы условились, что, встав рядом с нашим «сигнальным» офицером, я повторю его движение. В этот момент наш лидер должен встать, пройти под канатом и — к нашим машинам.

Геннадий Иванович возвращается к Наджибуле, я подаю знак своей команде, они покидают свои тайные посты и уходят готовить машины. Тем временем мой индус достает платок и недвусмысленно проводит им по волосам. Я радостно повторяю его движение. Вице-президент СССР Г.И. Янаев встает, проходит к канату; приподняв, запросто подныривает под него и уверенно идет к стоянке. Ребята из нашей охраны помогают Геннадию Ивановичу сесть в машину, заскакивают в автомобили сопровождения.

Тут поднимается со своего места президент Индии, встает и вся его свита. Индийская охрана, как и ожидалось, образует вокруг них плотное «каре», никому больше не давая прохода.

Пока президент и сопровождающие его лица рассаживаются по машинам, мы уже давно готовы к старту. В составе президентского кортежа наш вице-президент благополучно покидает Раджгхат.

При въезде в город президентский кортеж уходит в сторону и мчится по своему маршруту. Мы же без всяких приключений за несколько минут по опустевшим улицам Дели добираемся до своего посольства в районе Чанакьяпури. Жители Индии еще долго прощаются со своим любимым лидером.

Дэн и Маргарет Куэйл

В этот же день на 19.30, в соответствии с нашей протокольной программой, была назначена встреча в американском посольстве с вице-президентом США Дэном Куэйлом. Оба посольства — почти рядом. Времени до запланированной встречи у нас было предостаточно. Мы привели себя в порядок, не спеша отобедали, переоделись. Чинно расселись по машинам и отправились в американское посольство.

На подъезде к посольству — никак не можем понять — огромное скопление машин. Оказывается, встреча на некоторое время отложена, поскольку до сих пор господин Куэйл еще не вернулся с процедуры кремации. Прибывшие, как и мы, на встречу, высокие гости в терпеливом ожидании прохаживаются по жаре около посольства. Внутрь их пока не приглашают.

К Геннадию Ивановичу Янаеву отношение особое: он представляет великую державу. Как только мы въехали на территорию посольства, его радушно встретили, провели наверх в прохладные представительские аппартаменты, усадили в кресло, чтобы скоротать время в непринужденной беседе.

Оставив рядом с ним прикрепленного, я спустился на первый этаж в зимний сад. Это — предназначенное для протокольных мероприятий остекленное помещение с мощным кондиционером, окруженное цветниками, кустарником и прочей зеленью. Здесь уже вовсю шло братание обеих — советской и американской — охран. В то время мы часто встречались на совместных мероприятиях и довольно тесно сотрудничали: при Рейгане, при Буше. В совместном географическом списке у нас были Женева, Рейкьявик, Вашингтон, Мальта, Москва. Так что мы не только прекрасно знали друг друга в лицо, но и помнили имена.

В тени, под навесом, хозяева специально для советской охраны поставили столики с прохладительными напитками. Мы расселись, попиваем ледяную «Пепси-Колу» и минералку, наслаждаемся прохладой кондиционеров. А вокруг, по ту сторону стекла, изнывая от духоты, бродят в зарослях высокие зарубежные гости, промокая платками мокрые лбы и загривки, и с нескрываемой завистью поглядывают на нас.

Только в начале девятого появился господин Куэйл. Несколько часов пробирались американцы сквозь сонмище народа, хлынувшего с места кремации по домам… Какой ценой далось им это «путешествие», видно было по охране: мокрые, грязные, с оторванными пуговицами и карманами на изрядно помятой одежде.

Мы — чересчур чистые и неприлично отдохнувшие — с сочувствием приняли их в кондиционерную прохладу, заключили в свои горячие объятия и поделились безалкогольными напитками.

Пока господин Куэйл спешно приводил себя в порядок, возникло короткое затишье. Охрана осталась внизу, в «аквариуме», а гости готовятся к протокольному мероприятию.

Я, воспользовавшись паузой, общаюсь с начальником американской охраны. Мы с ним, в буквальном и переносном смысле, пытаемся найти общий язык, насколько позволяют обоюдные лингвистические познания. И тут происходит занятный эпизод.

К нам подходит миловидная дама средних лет и через переводчика интересуется, кто из нас, советских, является руководителем охраны. Представляюсь.

«Валерий, — обращается она, — а Вы знаете Сашу…?» (Она тогда назвала и фамилию.) — Конечно, я знал этого человека: сотрудник охраны нашего управления, прекрасно владея английским, он неоднократно сопровождал семью Куэйлов во время их приездов в Советский Союз, и я ответил даме положительно. «Тогда, — продолжила она, — передайте ему от меня привет…». — Какой здесь может быть вопрос! Конечно, я передам, только скажите, как Вас зовут?

Она, посмотрев на меня с большим изумлением и, кажется, здорово растерявшись, скромно произнесла: «Маргарет». Ее имя ни о чем мне не говорило. Я несколько раз повторил его, чтобы получше запомнить. Но подумал, что в цивилизованном мире для этого придуманы визитные карточки. «Маргарет, а нет ли у Вас визиточки?»

Одновременно со смехом моей собеседницы я собственной ногой почувствовал, как начальник американской охраны послал мне довольно увесистый сигнал. Хорошо, что «искры из глаз» — лишь образное выражение, иначе Маргарет обязательно бы их заметила. Очень хотелось дать ему «сдачи», о чем выразительно говорил мой взгляд. Ответный взгляд просто кричал «Ты что дурак или прикидываешься?»

— Это же Маргарет Куэйл! Жена вице-президента США! — Его шепот был очень тихим, но у меня просто зазвенело в ушах от услышанного.

Маргарет тем временем пришла в себя. «Фантастика! Знаете, Валерий. У меня уже лет двадцать никто визитки не спрашивал. Подождите пару секунд, я сейчас вернусь».

Вскоре она уже спускалась по лестнице с серебряным подносом, на котором стояли три рюмки виски. «Мне и в самом деле приятно, — заметила мадам Куэйл, — что кто-то меня еще не знает. Давайте отметим наше знакомство!»

Надо сказать, что для супруги столь высокого государственного деятеля она держалась на удивление просто и непосредственно. Мне было очень приятно найти в ней интересного собеседника, и я был благодарен ее такту, чувству юмора и чисто женскому очарованию, которые и вызволили меня из неловкой ситуации.

Трудный день, начавшийся для меня еще накануне, принесший столько хлопот и волнений, был позади.

Помню, тогда, вечером, Геннадий Иванович Янаев сказал мне: «Теперь я понимаю, что такое «Девятка»!» — Поверьте мне, в этой короткой фразе звучали и гордость, и благодарность, и удивление. Ведь наша команда тогда сделала почти невозможное.

Янаев Г.И.

Так получилось, что с Геннадием Ивановичем Янаевым я познакомился задолго до перехода на работу в 9-ку. Состоялось несколько эпизодических встреч — на свадьбе у одного из моих подчиненных, на деловых встречах в Комитете молодежных организаций. После назначения Янаева вице-президентом СССР, зная о моем неформальном с ним знакомстве, Ю.С. Плеханов стал направлять меня на мероприятия с его участием. Часто, провожая Янаева во Внуково-2 в очередную загранкомандировку, я ловил на себе его недоуменные взгляды — где я его видел? Но у меня было, вы помните, железное правило: если было возможно, я старался подальше держаться от охраняемых лиц.

И только на обратном пути из Дели, отправив своих соратников отдыхать, он задал мне вопрос: «Мы где-то раньше виделись? Уж очень Ваше лицо мне знакомо». После первых моих слов он вспомнил наши предыдущие встречи.

Лететь от Дели до Москвы достаточно долго, и нам удалось хорошо поговорить. Для меня это был первый случай, когда второго человека в иерархии страны интересовало отношение сотрудников охраны к происходящим в стране политическим изменениям. Приятной неожиданностью стал его интерес к жизни и быту сотрудников охраны. Причем это был живой, человеческий, я бы даже сказал — мужской, не популистский интерес.

Трудно себе представить в этой роли М.С. Горбачева, который все и вся (по его мнению) знал с момента рождения.

Случай с Горбачевым в Хабаровске

Хочу вспомнить случай, происшедший с ним во время поездки в Хабаровск. Во время очередной незапланированной остановки в центре города он пошел «общаться с народом». Как обычно, собралась огромная толпа. Место встречи, вопреки всем правилам охраны, мы были вынуждены выгородить многотонными ЗИЛами. В присущем ему «демократическом» тоне вальяжный Горбачев, поприветствовав встречающих поднятием руки, задал вопрос: «Ну как у вас дела, товарищи?» Прямо перед Президентом СССР к бронированному борту автомобиля оказался прижатым толпой пожилой рабочий в синей спецовке. Он с великим энтузиазмом попытался то ли ответить на вопрос Президента о своей жизни, то ли задать какой-то вопрос. Но, не дав ему толком что-либо сказать, Горбачев в обычной своей бесцеремонной манере перебил — «Знаю, знаю…!» До сих пор в ушах стоит крик этого человека: «Ну а если все знаешь, то на… же к нам приехал?» Комментарий, по-моему, излишен.

И второе. До сих пор я не могу спокойно слышать о «дрожащих руках вице-президента». Любой нормальный непредвзятый человек понимает тот груз ответственности, который ложится на плечи человека, принимающего решения, касающиеся жизни даже одного человека. А здесь решалась судьба страны! Спросите у любого участника боевых действий, оперативного сотрудника, идущего на захват вооруженного преступника, разведчика, идущего за рубежом на тайниковую операцию и т. п., — что они переживали, тряслись ли у них руки?

Честно скажу, что когда я направлялся в 1991 году на первый допрос, у меня и коленки дрожали.

Понятно, что бесстыдство современных средств информации безгранично, но обидно, что эти слова зачастую повторяются и серьезными людьми.

К великому сожалению, Геннадия Ивановича уже нет с нами.

Отчет

Оказываясь за рубежом, я всякий раз вез назад кипу печатной информации по теме визита. Ее собирали по моей просьбе еще задолго до самой встречи на высшем уровне сотрудники посольств и наши коллеги из спецслужб. Конечно, покупал прессу и я. Уже в самолете, вооружившись ножницами, начинал подбирать и систематизировать материалы. Они помогали мне потом составлять отчеты о командировке, пополнявшие закрома нашей аналитической службы.

После своей последней командировки в Индию, на похороны Раджива Ганди, я вместе со ст. лейтенантом Кутеповым М.Ю.(перевод) даже сделал из своих вырезок из местных газет и журналов небольшую книжечку в четырех экземплярах. Один пошел Г.И. Янаеву, другой — М.С. Горбачеву; третий — Ю.С. Плеханову, а четвертый хранится у меня не только напоминанием о печальной странице в истории Индии, но и свидетельством большой и интересной работы сотрудников 9-го Управления КГБ СССР.

К августу 1991 года в моем кабинете собралась целая библиотека из привезенных из командировок интереснейших материалов, которые я планировал использовать в информационно-аналитической работе, для подготовки учебных пособий и др. Но когда через несколько месяцев мне разрешили забрать из кабинета свои личные вещи, я с ужасом увидел пустые полки книжного шкафа. Как сказал один из молодых руководителей ельцинской охраны — ГУО: «Наверное, уборщица выбросила!»

Правильно. Зачем пользоваться наработанным за многие годы опытом. Проще ведь, «разрушив до основания, а затем…» снова начать с чистого листа.

Заключение

Надо сказать, что семья Неру-Ганди внесла величайший вклад в новейшую историю Индии. С момента образования независимой Индии и до своей кончины в 1964 году пост премьер-министра, которому по Конституции Индии принадлежит реальная исполнительная власть в стране, занимал Джавахарлал Неру. В рамках «курса Неру» в апреле 1947 года СССР установил с Индией дипломатические отношения. Затем пост премьер-министра Индии в течение 15 лет занимала его дочь — Индира Ганди, которая также очень уважительно относилась к Советскому Союзу.

В декабре 1984 года в ходе очередных парламентских выборов Индийский национальный конгресс (ИНК), долгое время возглавлявшийся И. Ганди, одержал убедительную победу.

Новое правительство возглавил Раджив Ганди. В этот период был предпринят ряд мер по противодействию сепаратистским и экстремистским силам, пытавшимся дестабилизировать обстановку в стране, были подписаны соглашения о нормализации обстановки в таких штатах, как Пенджаб и Асам. Правительство взяло курс на улучшение положения в экономике, модернизацию производства, повышение производительности труда, демократизацию общества.

Во многом именно благодаря Дж. Неру, Индире и Радживу Ганди Индия такая, какой мы ее сегодня видим, — бурно развивающаяся и на глазах наращивающая благосостояние страна.

Я полностью солидарен со словами Чрезвычайного и Полномочного Посла России в Индии, известного востоковеда-индолога Александра Михайловича Кадакина, который в одном из интервью сказал: «Несомненно, за тремя азиатскими гигантами — Россией, Китаем и Индией — великое будущее. Недаром говорят: «Свет придет с Востока».

 

Любовь и боль моя. Куба. Апрель 1989 года

Вступление

«Cамая прекрасная земля, которую когда-либо видели глаза человека», — сказал про Кубу Христофор Колумб, когда его каравеллы подошли в 1492 году к побережью острова.

Более ста лет кубинцы боролись за свою независимость. Около 10 лет с 1868 года продолжалась жесточайшая гражданская война против испанского господства. Унеся более четверти миллиона жизней, она закончилась поражением кубинцев.

Три года, с 1895 по 1898 год, продолжалась вторая волна борьбы за независимость, но и она окончилась интервенцией острова Соединенными Штатами Америки именно в тот момент, когда кубинцы уже фактически одержали победу. По праву «победителей» американцы оказались новыми оккупантами, чем настроили против себя кубинцев, считавших, что американцы украли у них победу.

Только в 1902 году кубинцам удалось добиться относительной независимости и объявить себя республикой. Однако по Конституции, которую навязали американцы, США сохранили за собой право вмешиваться в дела Кубы. Куба обязывалась не предоставлять иностранным государствам баз на своей территории и не допускать политической зависимости республики от каких-либо иностранных держав, за исключением США. Но вместе с тем США могли строить свои военные базы на кубинской территории по мере надобности. Пережиток этого соглашения 1903 года на сегодняшний день — знаменитая американская военно-морская база-тюрьма Гуантанамо на Восточной Кубе.

В течение последующих 30 лет США трижды высаживали свои экспедиционные корпуса, на какое-то время фактически оккупируя остров. Все это не принесло любви местных жителей к северному соседу, а способствовало зарождению и развитию резких антиамериканских настроений и подчеркнутого кубинского национализма, которым пропитаны до сих пор все кубинские восстания и партии.

Кубинский флаг

Национальный флаг Кубы появился еще в 1848 году. Его создателями стали испанский морской генерал Нарсисо Лопес и главный редактор газеты «Правда» («la Verdas») талантливый художник Мигель Толон.

Дизайн кубинского флага опирался на геральдику американского звездно-полосатого флага. Кубинский флаг нередко называют «Одинокая звезда» («La Estrella Solitaria»). Белая звезда, по мнению Мигеля Толона, «освещающая путь кубинского народа к свободе», напоминает звезду американского штата Техас. Красный цвет фона, на котором расположена звезда, символизирует кровь, пролитую кубинцами в борьбе за независимость острова. Красный треугольник с равными сторонами, символизирует «свободу, равенство, братство». Три синих полосы олицетворяют три части, на которые разделили Кубу испанцы.

Белый цвет двух полос символизирует чистоту устремлений кубинской государственной власти и ее справедливость. В мае 1850 года войска генерала Нарсисо Лопеса предприняли неудачную попытку свергнуть власть испанских колонизаторов, впервые подняв в испанском городе Карденесе флаг независимой Кубы.

20 мая 1902 года флаг «Одинокая звезда» стал официальным флагом Кубы. Его первый экземпляр был изготовлен Эмилией Толон и хранится сейчас в Музее Революции в Гаване. Во времена Батисты флаг не менялся, Фидель Кастро также не спешил с новой геральдикой, и «Одинокая звезда» осталась флагом Революционной Кубы.

Но наступили новые времена. 2 декабря 1956 года группа революционеров, вооруженная всего 55 винтовками с оптическими прицелами, во главе с Фиделем Кастро в ненастную штормовую погоду высадилась в топкие болотистые заросли берега Кубы со старенькой, перегруженной людьми и снаряжением яхты «Гранма» и начала боевые действия против узурпировавшего власть на острове диктатора — бывшего сержанта Фульхенсио Батисты.

За время двух лет тяжелых боев повстанческая армия выросла с 82 до 40 тысяч человек.

8 января 1959 года колоны повстанцев победоносно вступили в Гавану.

Фидель Кастро, став фактическим руководителем нового государства, во главе правительства «левой» ориентации, начал в стране строительство социализма.

Удивительно светлые личности революционеров-романтиков Фиделя и Рауля Кастро, Селии Санчес, Камило Сьенфуэгоса, Че Гевары и др., легендарное сражение с наемниками ЦРУ на Плайя-Хирон, мужество и героизм, революционная выдержка кубинцев в период Карибского кризиса 1962 года, интернациональная помощь странам Латинской Америки, освобождающимся от колониального ига, странам Африки (Эфиопия и Ангола) и Азии, гуманитарные миссии в различных странах мира породили еще в те, теперь уже далекие времена, огромную любовь к отважному кубинскому народу у каждого советского гражданина.

В кубинцах нас всегда поражали беззаветная, вплоть до самопожертвования, преданность Идее и глубокая, неподдельная симпатия к нам — советским людям, в которых они действительно видели своих старших братьев.

Фиделя Кастро многократно принимали в Советском Союзе. Еще в школьные годы я видел, с каким восторгом встречали Ф. Кастро жители моего родного Воронежа.

В апреле 1961 года молодому кубинскому лидеру была присуждена Ленинская премия «За укрепление мира между народами», он стал Героем Советского Союза.

До 90-х годов прошлого века Куба была самым преданным и надежным союзником СССР.

И сегодня революционная Куба остается одним из последних бастионов самого справедливого общественного строя — социализма, примером для многих стран.

Фидель Кастро-коммунист

Надо сказать, что социалистические убеждения Фиделя Кастро не родились одномоментно и конъюнктурно.

Как трудно человеку, которого в течение десятилетий убеждали, что «Бога нет!», в один день стать верующим, так и Кастро, родившемуся в состоятельной кубинской семье, получившему образование в иезуитских колледжах, перспективному юристу с дипломом Гаванского университета нужно было время и обстоятельства, чтобы самостоятельно прийти к идеям социализма и коммунизма.

В первые годы учебы в Гаванском университете он разделял национал-демократические идеи Хосе Марти (1853–1895) — национального героя Кубы, теоретика и революционного практика освобождения острова от испанского владычества. Обнаружив в работах Х. Марти хвалебные отзывы о Карле Марксе, молодой Фидель почувствовал интерес к книгам классиков марксизма-ленинизма.

«Одной из первых прочитанных мною работ К. Маркса… был «Манифест Коммунистической партии». Он произвел на меня огромное впечатление. Я начал понимать некоторые явления и находить им объяснение, потому что родился в латифундии… и знал, как там живут люди. Мне довелось на своей шкуре испытать, что значит империализм, угнетение, зависимые, продажные, репрессивные правительства…».

В 1892 году Хосе Марти создает Кубинскую революционную партию и готовит новое восстание, начатое в 1895 году, объединяя патриотов новыми коммунистическими идеями: «В Республике трудящихся все должны работать, должна отсутствовать эксплуатация человека человеком».

Однако личные политические убеждения и революционная практика не всегда тождественны. Да и соратников, разделявших марксистские убеждения Фиделя, в его окружении в этот период было не так много. Не секрет, что среди 82 сторонников Кастро на яхте «Гранма» их было всего двое — аргентинец Эрнесто Гевара де ля Серно (легендарный «Че») и Рауль Кастро, состоявший тогда в Социалистическом союзе молодежи (молодежный филиал Компартии Кубы)».

В основном в его окружении были «ортодоксы», настроенные против диктатуры Батисты, американского империализма, как он говорил позднее, «в высшей степени здравомыслящие, но не обладающие политической подготовкой… они были наделены классовым инстинктом, но не классовым сознанием».

«Ортодоксы» — приверженцы идей Партии кубинского народа, созданной и возглавлявшейся профессором-юристом Э. Чибасом. Это была партия демократическая, признававшая приоритет конституции 1940 года и требовавшая социальной справедливости, более справедливого перераспределения доходов и др.

Тем не менее, еще задолго до победы кубинской революции, сразу после штурма казарм Монкады, Фидель в своей речи на суде, ставшей известной как: «История меня оправдает», выдвигает вполне социалистическую, но пока явно не марксистскую программу. Даже после 1 января 1959 года, когда повстанцы и оппозиция пришли к власти, речь не шла о социалистической революции в марксистском ее понимании.

Во время неофициального (по приглашению «Американской гильдии издателей) визита в Вашингтон в апреле 1959 года Фидель Кастро — уже руководитель революционной Кубы — характеризует себя как «кубинского националиста», сказав: «Кубинский национализм заключается в желании сделать свою страну процветающей и уважаемой». Там же на вопрос: «является ли январская революция красной?» Кастро ответил: «скорее она цвета зеленых оливок» (по цвету формы Повстанческой армии).

Но он продолжает жадно читать марксистскую литературу, находя в ней ответы на многие тревожащие его вопросы, и постепенно идеи превращаются в руководство к действию.

Не расходятся с убеждениями и действия Ф. Кастро и его младшего брата. Они давно отказались в пользу крестьян от принадлежавших им некогда значительных земельных угодий. Более того, они побуждают к этому и своего старшего брата, не разделявшего их революционных идей.

8 ноября 1960 года, в канун Великой Октябрьской социалистической революции, в своей статье для кубинской коммунистической газеты «Ой» Фидель впервые открыто заявляет, что со студенческих лет изучал марксистскую литературу, «был марксистом» и даже оказал влияние в соответствующем духе на своего брата Рауля. «Я поступил в университет, будучи всего лишь бунтарем и имея самые простые представления о справедливости, а там стал революционером, марксистом-ленинцем и приобрел убеждения, которые отстаиваю и за которые боролся на протяжении всей своей жизни», — говорит Фидель.

Кубинскую революцию как социалистическую Кастро охарактеризовал лишь 16 апреля 1961 года (то есть только на втором году революции), на похоронах жертв американской варварской бомбардировки аэропортов Сан-Антонио-де-лос-Баньос, Колумбия и Сантьяго-де-Куба самолетами, прибывшими с баз ЦРУ и управляемыми кубинскими и американскими наемниками (погибло 8 человек).

Фидель произнес там следующие слова: «Товарищи рабочие и крестьяне! Наша революция является социалистической и демократической, революцией бедняков, которая делается силами бедняков и в интересах бедняков». Заметим, что Фидель ничего не сказал о марксизме, речь шла о демократическом или как тогда говорили народном социализме.

Показательно также, что Фидель обратился не к нации вообще, а к народу, трудящимся: «Когда мы говорим «народ», мы имеем в виду не зажиточные и консервативные слои нации, которым по нраву любой угнетающий режим, любая диктатура, любой вид деспотизма и которые готовы бить поклоны перед очередным хозяином, пока не разобьют себе лоб. Под народом мы понимаем, когда говорим о борьбе, огромную угнетенную массу, которой все обещают и которую все обманывают и предают, но которая жаждет иметь лучшую, более справедливую и более достойную родину».

«По мере развития кубинской революции, — говорит Фидель Кастро, — мы все больше убеждались в правоте идей Маркса, Энгельса и подлинно гениального объяснения социализма, сделанного Лениным…».

3 октября 1965 года на базе «Единой партии социалистической революции» была создана Коммунистическая (кастровская) партия Кубы, а Фидель Кастро избран Первым секретарем ее Центрального комитета.

«Единая партия кубинской социалистической революции» была создана в июле 1961 года. В ее основу легли три партии (движения): Народно-социалистическая партия (НСП); «Движение 26 июля»; «Революционный директорат 13 марта».

Сильной личности непросто отказаться от привычных идей, но, найдя истину, она идет до конца. С этого времени, вплоть до сегодняшних дней, Фидель Кастро называет себя коммунистом и марксистом-ленинцем, которым, по сути дела, и является.

Хотя, несмотря на то что кубинский лидер публично не отрекается от классического марксизма-интернационализма, высшее руководство партии и государства с середины 80-х все больше говорит об особом, специфичном, характере кубинского социализма и его отличиях даже от социализма Маркса и Ленина.

На мой взгляд, кубинская революция, творческое развитие марксистских идей, — пример того, что не бывает одного на все случаи жизни и времена социализма.

Тем более все его виды не умещаются в схематический образ социализма, который рисовал бюрократический горбачевский агитпроп, называвший себя марксистско-ленинским, но зачастую выхолащивавший творческие и живые элементы наследия Маркса и Ленина.

И это не удивительно, если учесть, что идеологической работой у нас занимались такие, до поры до времени скрытые предатели и перевертыши, как Александр Яковлев и Ко.

«…мой компас, — говорит сегодня Фидель Кастро, — то, что я нашел у Маркса и Ленина, а также этика, которую я заимствовал у Хосе Марти… Я марксист-ленинец и буду марксистом-ленинцем до последнего дня моей жизни».

* * *

Отступления от идей Великого Октября, антисоциалистическая прозападная ориентация поздней горбачевской «перестройки», естественно, не нашли понимания и одобрения кубинцев. В июле 1988 года Фидель открыто выражает несогласие с горбачевскими новациями и характеризует их «опасными» и «противостоящими принципам социализма».

Отношения между нашими странами становились все более напряженными. На Кубе даже запретили распространение ряда советских изданий: «Московские новости», «Новое время», «Спутник», соревновавшиеся в оплевывании идей социализма, истории СССР и социалистического лагеря.

«Мы без сомнения отвергаем статьи в «Московских новостях» и «Спутнике», которые создают впечатление, что Советский Союз остался без истории, — сообщает в редакционной статье газета «Гранма». Прикрываясь тезисом о жизненной необходимости плюрализма мнений, эти издания распространяют формулы, которые ведут к анархии».

«Жаль, что некоторые выступают за эксперименты с уже проверенными формулами, продемонстрировавшими, что они являются самоубийственными для социализма. То, чего не удалось добиться ЦРУ путем агрессии и преступной экономической блокады, — считает журналист «Хувенту ребельде» Л. Барредо, — почти удалось этим «заново открытым идеям», поскольку, едва они заглянули сюда, сразу же начался отказ от решения проблем широких народных масс, разложение и коррупция».

Кстати, самый прогорбачевский журнал «Спутник» был запрещен к открытой продаже не только на Кубе, но и во всей Восточной Европе, за исключением Польши.

Несостоявшийся визит

Инициатива визита Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева на Кубу принадлежала Фиделю Кастро, которого давно тревожило положение дел в мире социализма. Зная, что Горбачев никогда до этого не бывал на Кубе и в Латинской Америке, он хотел, чтобы инициатор «перестройки» своими глазами увидел достижения кубинского народа, его энтузиазм, верность социалистическому выбору.

Он, вероятно, кроме всего другого, надеялся таким образом укрепить веру Горбачева в социализм и, конечно, определить государственную стратегию своей страны в этих непростых условиях.

Советская делегация должна была прилетать 8 декабря 1988 года на Кубу из Нью-Йорка, а затем лететь в Лондон.

Визит Горбачева в Нью-Йорк готовил мой первый учитель по обеспечению безопасности зарубежных поездок заместитель начальника Девятого управления КГБ СССР генерал-майор Михаил Степанович Докучаев, а в Лондон — мой непосредственный в то время начальник генерал-майор Михаил Владимирович Титков.

Для меня пребывание на Кубе, связанное с организацией безопасности визита Генсека ЦК КПСС стало столь запоминающимся еще и потому, что тогда в первый раз мне как полномочному представителю советской правительственной охраны, Девятого управления КГБ СССР, полностью, от «а» до «я», была доверена подготовка официального зарубежного визита первого лица нашего государства.

Это было огромное доверие, но ответственность была огромной.

По объективным причинам в тот раз мне пришлось побывать на Кубе трижды.

Сначала было недельное пребывание в Гаване в составе подготовительной группы из 4 человек, представлявших ЦК КПСС (отдел, курировавший социалистические страны), Министерство иностранных дел (географический и протокольный отделы) и Комитет государственной безопасности (Девятое управление, в моем лице, и Управление правительственной связи), отрабатывавших программу по декабрьскому 1988 г. визиту.

Второй раз — в качестве руководителя передовой группы по подготовке уже апрельского 1989 г. визита на высшем уровне.

А в третий раз — в качестве руководителя-координатора безопасности состоявшегося наконец 2–5 апреля 1989 года «официального визита в Республику Куба Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР М.С. Горбачева».

Работа передовой группы

Основная масса сотрудников, входивших в передовую группу, была расселена в прекрасной современной 22-этажной гостинице «Тритон» на берегу океана почти в центре города, неподалеку от посольства. Ребята жили на верхних этажах, с балконов и террас которых открывался изумительный вид на океан. Шум прибоя, сказочные закаты. По вечерам на горизонте были видны огни кораблей. Ветерок с океана помогал легче переносить жару. В гостинице были прекрасные открытые бассейны.

Мне и представителю УПС полковнику Анатолию Алексеевичу Тятичкину пришлось проживать на служебной вилле на берегу океана. Это было связано с тем, что там были прекрасные условия для проведения ежедневных совещаний с руководством МВД Кубы по подведению итогов работы за день. На 5-6-й день пребывания передовой группы в Гаване вилла была оборудована всеми видами специальной связи, что позволяло нам свободно говорить с Москвой и оперативно решать возникавшие вопросы.

У нас не было вида на океан, но были другие мелкие радости. В частности, отвечавший за наше питание кубинский повар Григорио апробировал на нас блюда, которые кубинцы планировали готовить для основного стола.

Готовя подарок нашим поварам, которые с давних времен коллекционировали рецепты блюд и способы их оформления со всего мира, я зарисовывал и записывал все кулинарные изыски Григорио. Так, он с гордостью предложил попробовать нам на десерт изобретенное им блюдо под названием «Московский салют». Внутрь срезанного сверху ананаса вставляются длинные палочки, на которые нанизаны разноцветные шарики из кусочков тропических фруктов. Их названий я уже не помню, но было не только красиво, оригинально, но и очень вкусно.

Частенько он баловал нас фирменным коктейлем «Марипосо» (Бабочка) — джин, лед, мята, фрута-бомба (папайя) и др.

Несмотря на то что визит должен был занять чуть больше двух дней, кубинцами помимо официальных советско-кубинских переговоров и протокольных встреч Горбачеву была предложена довольно обширная деловая программа: знакомство с выставочным комплексом «Экспо-Куба»; посещение района Арройо-Наранхо, где он мог ознакомиться с опытом работы строительных «микробригад»; встреча с учеными в научно-исследовательском Центре биотехнологии и др.

Раиса Максимовна должна была провести встречу с руководством Ассоциации кубино-советской дружбы, посетить городской детский садик, побывать в Национальном музее изобразительных искусств и доме-музее Хемингуэя, осмотреть достопримечательности исторического центра Гаваны.

Каждый объект, естественно, требовал самой серьезной подготовки.

Резиденция «Лагито»

Начинали с осмотра резиденций в государственном представительском комплексе «Casas del Laguito» — «Лагито», название он получил от небольшого озера (по-испански — лагито), расположенного в центре прекрасного тропического парка.

«Лагито» удобно расположен в непосредственной близости от Дворца конгрессов и государственного Дома приемов. Неподалеку находилась резиденция советского посла. Практически все поездки из «Лагито» по Гаване занимали не больше 15–20 минут.

(Хронометраж: до Дворца Революции — 12 м, до парка Ленина — 17 м, до Национального музея — 14 минут).

До кубинской революции это был район наиболее фешенебельных частных резиденций.

Какое-то время он был заброшен, а в период подготовки к проведению на Кубе Совещания глав государств и правительств неприсоединившихся стран район был хорошо благоустроен. Старые здания были отремонтированы, возведен ряд новых зданий.

На тот период в «Лагито» имелось 12 резиденций и 2 небольшие гостиницы.

Советской делегации было выделено около 10 прекрасных особняков.

Семейству Горбачевых был выделен госособняк № 17, в котором кроме первых лиц могли разместиться еще человек 10.

В особняке в свое время проживали: Л.И. Брежнев, С. Альенде, президент Альфонсино, все президенты Мексики и другие важные гости Ф. Кастро.

Особняк потребовал некоторой подготовки: проветривания, просушки. В связи с тем, что там было мало света, пришлось убрать плотные шторы и добавить осветительных приборов.

Охрана комплекса, разработанный кубинцами пропускной режим, уровень комфорта для первых лиц и высокопоставленных членов делегации не вызывали нареканий, были на высочайшем уровне.

В связи с наличием густой растительности, затрудняющей визуальное наблюдение за подступами к основному зданию, пришлось развернуть переносные средства охранной сигнализации.

Беспокоило одно. Особняки стоят на берегу озера с болотистыми берегами, заросшими тропической растительностью, которая кишела массой различных непривычных нам тварей и насекомых. И несмотря на уверения экспертов, что на Кубе нет хищных животных (а крокодилы на фермах?) и ядовитых змей, вся эта живность исследовательского энтузиазма у нас не вызывала. Трудно убедить не бывавшего в тропиках европейца, что весь этот ужас из многочисленных насекомых и различных хладнокровных — лягушек, жаб, ящериц и т. п. — безопасен.

В составе передовой группы на Кубе находился один из руководителей 4-го Минздрава, отвечавший, кроме прочего, за санитарное состояние объектов.

Как-то я злорадостно (шутка!) поделился с ним своими наблюдениями времен прошлых пребываний в «Лагито». В частности, очень красочно рассказал ему, как по вечерам стенки особняков вокруг светящихся плафонов покрывались живой пленкой из различных маленьких и не очень ящериц. Буквально через несколько минут, как бы в подтверждение рассказанного, мы наблюдали, как сотрудники местной охраны безуспешно гонялись за метровой ящерицей на длинных ногах, которая гордо скрылась от них в прибрежных зарослях.

«Представьте себе, видя ужас в глазах высокопоставленного врача — стращал я, — Раиса Максимовна, выйдя из своей спальни, голыми ножками наступает на что-то холодное, липкое, а может быть, еще и кусачее!»

На следующий день большой руководитель большого врачебного коллектива экстренно «заболел» и был вынужден срочно вылететь в Москву, а через день, для решения проблемы борьбы с комарами, мошками, экзотическми лягушками и ящерицами из столицы прибыл молодой санитарный врач.

Это из серии курьезных воспоминаний.

Трассы проезда

Отрабатывались и хронометрировались основная и запасные трассы проездов, все это снималось на видеокамеру и отправлялось в Москву.

Дорога из аэропорта до «Лагито» (20 км 600 м) представляла из себя одно-, двухполосное в каждую сторону асфальтовое шоссе среднего качества, имела большое количество перекрестков, в двух местах ее пересекало железнодорожное полотно. Под дорогой находилось несколько подземных переходов, проходили коммуникационные и канализационные магистрали большого диаметра, ливневые туннели. Имелось несколько мостов через овраги и маленькие речушки.

Вплотную к дороге подходят жилые дома, магазины, предприятия общественного питания, производственные корпуса, строительные площадки, лесные массивы и пустыри. Даже одна психиатрическая больница.

Вдоль дороги расположены воинские части, учебные заведения с кабинетами военного дела, ответственность за которые была возложена на кубинскую военную контрразведку.

С целью выявления взрывчатых веществ, взрывных устройств и других кубинцы провели тщательную оперативно-техническую проверку трассы на глубину около 1,5 км. Использовались служебные собаки, специальная техника.

Знакомство с главным планом «Амистад», предусматривающим контрразведывательное обеспечение визита, и с отдельными планами ГУПО и ГУКР показало, что обеспечение безопасности охраняемых лиц должно быть на высочайшем уровне.

Имелись и новинки. С целью своевременного получения объективной и наглядной информации о положении дел (в реальном масштабе времени) на каждом участке охраны и контроля за действиями оперативных нарядов и т. п. в штабе ГУПО создавалась специальная телевизионная сеть. Изображение со стационарных камер, расположенных на трассе и объектах охраны (резиденция «Лагито», здание ЦК, площадь Революции и др.), а также от передвижных групп, высылаемых с опережением на места проведения мероприятий, постоянно передавалось на штабные мониторы, мониторы штабной автомашины начальника ГУПО. Таким образом, начальник Главного управления персональной охраны (так называется кубинская служба правительственной охраны— ГУПО) бригадный генерал Умберто Франсис Пардо (Humberto Francis Pardo), возглавлявший всю работу, имел возможность наблюдать за подготовкой и проведением мероприятий одновременно в 3–5 местах.

Заметьте — это был конец 80-х.

Решались также вопросы обеспечения безопасности правительственного кортежа с воздуха как стратегическими силами ПВО страны, так и специальными средствами, имеющимися у охраны и в окружении трассы проезда.

Рука чешется более подробно описать работу кубинцев, но это тема специального пособия, а не воспоминаний ветерана.

Не менее сложной была работа и на улицах столицы, особенно старой Гаваны. Улицы узкие, покрыты булыжником. На домах много нависающих над тротуарами балконов, ветхих архитектурных украшений. Многие дома ремонтируются (скорее реставрируются), стоят в лесах.

Старая Гавана — центр иностранного и внутреннего туризма ежедневно посещается огромным количеством иностранцев и кубинцев. Там находится десяток музеев, в которых сосредоточены большие ценности и которые круглосуточно охраняются вооруженными людьми.

К территории старого города примыкает международный морской порт со стоянками иностранных судов (зона ответственности пограничников и морской полиции).

По плану под физическую охрану бралась территория радиусом в 2 км. ГУПО отвечало за территорию, по которой планировалась прогулка плюс 250 м в глубину.

Старая Гавана беспокоила и Фиделя. Предполагаемый участок осмотра гостями города и совместных прогулок он неоднократно посетил лично, провел встречи с руководителями секторов и участков охраны.

С учетом непредсказуемости поведения лидеров и имевшегося и у нас и у кубинцев «негативного опыта», особенно тщательно выбирались места возможных «незапланированных» остановок нашего кортежа во время поездок по трассе и по городу.

Кубинцы сделали нам грандиозный подарок — передали видеокассету, где от первого до последнего шага был заснят на видеопленку визит в ноябре 1988 г. на Кубу президента Мексики Мигеля де ла Мадрида.

Особенно это было интересно с точки зрения изучения первыми лицами протокольных особенностей страны: встреча в аэропорту, приветствие почетного караула, возложение венков к памятникам. Подробно были сняты также все мероприятия во Дворце Революции и др.

В ответ мы передали им кассету со съемками протокольных моментов визита в Москву президента Р. Рейгана.

Психология кубинцев

Как мы знаем, кубинская нация, являясь результатом смешения различных народов и культур, тем не менее складывалась в основном из двух частей потомков испанских колонизаторов и африканских рабов (индейцев можно и не учитывать ввиду их полного истребления!), каждая из которых вносила свои плюсы и минусы в формирование национального характера кубинцев.

Первое, что бросается в глаза, — это унаследованный от предков горячий латиноамериканский темперамент. Кубинцы, как их крепчайшие коктейли, полны смешения эмоций: веселые, разговорчивые, влюбчивые, гостеприимные, бескорыстные, насмешливые — они ни в чем не знают границ.

Великие спорщики, они под действием горячей южной крови могут превратить в нешуточный конфликт любой невинный разговор, а поговорить они любят.

К этому можно было бы еще добавить некоторый присущий кубинцам авантюризм — это ведь потомки не просто испанцев, а конкистадоров, людей, готовых броситься в неизвестность, постоянно воевать, переносить тяготы и лишения ради призрачной надежды. Но в большей степени они сохранились в кубинцах, которым свойственны еще и — воинственность, любовь к оружию.

Эти черты вообще присущи латиноамериканцам. Поэтому, видимо, это один из самых неспокойных регионов мира. Ведь вся история Кубы — история войны за независимость, против Испании, США, в защиту революции и т. д.

«Кубинцы — своеобразный народ. Свободолюбивые и романтичные, мы поем и танцуем, крепко сжимая винтовку… Мы готовы пожертвовать всем лучшим, что у нас есть, ради благородного и справедливого дела. Мы люди с горячей кровью, в нас танцует румба и поет барабан. Мы выдержали сто лет борьбы и тридцать лет блокады. Мы — своеобразный народ. Мы говорливы, щедры, темпераментны и непримиримы. Мы — кубинцы! (Карлос Ривордо)».

Огромный отпечаток наложили на национальный характер кубинцев Революция, более 50 лет проживания их в условиях социализма. Это, конечно, прежде всего мировозренческо-политические особенности, среди которых на первом плане стоят патриотизм, любовь к Родине, чувство справедливости.

Кастровское «Патриа о Муэрте!» («Родина или смерть!») сегодня уже не пропагандистский лозунг, а внутреннее убеждение большинства кубинцев (тем более сотрудников МВД Кубы!), родившихся и выросших уже после революции.

Для них характерны: обостренное чувство независимости, свободолюбия; устойчивое мнение о своеобразии и непохожести на что-либо другое Кубы, кубинской действительности и т. п., безграничная уверенность в превосходстве всего кубинского, особенно в вопросах борьбы с империализмом. Все это рождает у кубинцев активное противодействие любой силовой попытке навязать решение, линию поведения, которые не соответствуют их привычным взглядам и мнениям.

Даже в бытовых разговорах постоянно и любыми путями они стремятся утверждать международный авторитет Кубы, как передового социалистического государства, акцентируя внимание на том, что Куба никогда не поддавалась какому-либо влиянию извне, даже со стороны ближайших друзей их страны — СССР. Ведь Куба, например, так и не стала членом Организации Варшавского договора, не входила в полную систему СЭВ и всегда сохраняла за собой безграничную свободу действий. Кстати, без особого восторга они реагировали на любые наши попытки провести аналогию Кубы с другими социалистическими странами.

Как я уже отмечал, эти настроения активно поддерживались и поддерживаются основными положениями официальных выступлений Ф. Кастро и других кубинских лидеров.

Так, выступая на III съезде Компартии Кубы, Ф. Кастро подчеркивал:

«…Кое-кто думает, что все изменения, происходящие в других странах социализма, немедленно надлежит сделать и нам; есть и такие — люди, у которых нет уверенности в себе, в своей Родине, в своей Революции, — кто говорит, что нужно копировать. Это неправильная позиция, ошибочная позиция…».

«..У нашего народа есть свои особенности…».

«…Нас радуют усилия социалистических стран, направленные на ликвидацию трудностей, разрешение проблем, которые накапливались в ходе их длительного исторического развития, но есть много проблем, которые возникли в других странах, но которых нет у нас, у нас иные проблемы, другого типа, именно потому, что мы не копировали, потому что мы шли творческим путем, а не путем простого копирования…»

«Патриа о Муэрте!» постепенно переросло в «Социализм о Муэрте!», в непримиримость кубинцев к любым попыткам отхода от идей социализма, как в теории, так и на практике, в неподдельную ненависть ко всему капиталистическому, особенно североамериканскому.

Годы проживания в условиях социализма породили в кубинцах высокую личностную самооценку. Не завоевав добрых человеческих отношений с кубинцами, невозможно эффективно решать деловые вопросы.

Но это, повторяю, кубинцы, они все, так или иначе, идеологичны. Кубинцы люди, которые считают себя миссионерами, даже те, кто испытывает отвращение к режиму. Они действительно воспринимают себя пионерами новых порядков, в том числе и в Латинской Америке. Надо помнить, что кубинцы сыграли огромную роль в 70–80-е годы во всяких антиколониальных движениях, в частности в Африке. И это дети военных специалистов, добровольцев, интернационалистов, которые воевали в Анголе, в Мозамбике. Имманентно им свойственно ощущать себя людьми, которые двигают историю. Это не ливийские арабы, которые за обещанные им подачки расправились со своим лидером Муаммаром Каддафи. Нет, кубинцы не эти люди!

Чтобы добиться с ними взаимопонимания, необходимо постоянно демонстрировать уважение к стране, их лидерам, к МВД Кубы, к сотрудникам органов госбезопасности и охраны, их опыту и знаниям, подчеркивать внимание лично к каждому кубинскому участнику переговоров.

Кубинцы особенно гордятся своим участием в интернациональной помощи революционным движениям в Африке и Латинской Америке (Ангола, Мозамбик, Эфиопия, Гренада, Сальвадор и Никарагуа), где они действительно показали чудеса героизма, самоотверженности, доходящей до самопожертвования, и им лестно любое доброжелательное напоминание об этом. Надо учитывать, что за пятнадцать лет только в Анголе исполняли миссию более 300 тысяч бойцов-интернационалистов и 50 тысяч кубинских гражданских специалистов. На полях Африки пали 2077 кубинцев.

Хотя противники Фиделя Кастро с этим не согласятся, верность большинства (хотя не всех поголовно) кубинцев своей Революции — политическая реальность. Причем эта верность основана на патриотизме и в отличие от ситуации, сложившейся в странах Восточной Европы, уходит корнями в историческое сопротивление захватническим стремлениям США.

Для завоевания симпатий со стороны кубинских сотрудников охраны необходимо: избегать любой критики истории Кубы, современной государственной политики, деловых и личных качеств ее лидеров. В этих случаях они не желают слушать какие-либо аргументы, упрямо не желают признавать даже явные ошибки.

Например, необходимо помнить, что на Кубе, да и во всей Латинской Америке именам людей придается большее значение, нежели, например, у нас. Необходимо запоминать имена людей, с которыми непосредственно общаетесь, и не путать их — это тоже может сильно обидеть. А так как их имена для нашего языка достаточно сложны, непривычны, необходимо обратить особое внимание на правильность их произношения.

Не мешает также иметь нужное количество сувениров. Но как мы уже видели, традиционные наши сувениры в виде красиво упакованной бутылки водки для кубинцев особой ценности не представляют, хотя они умеют выпить много, при этом не особенно пьянея.

С учетом всего этого для выезжающих на Кубу сотрудников охраны отделом службы и психофизиологической лабораторией Управления, которой руководила Н.К. Облачева, впервые была подготовлена памятка, в которой мы попытались дать сотрудникам конкретные рекомендации по работе в латиноамериканском регионе.

В частности, рекомендовалось:

«Первое, учитывая национальный темперамент, не удивляйтесь горячности контактов, сами старайтесь демонстрировать дружелюбие, не стесняйтесь сами активно проявлять положительные эмоции, побольше улыбайтесь. Помните, что человек, который нами воспринимается как спокойный, полный собственного достоинства, кубинцам может показаться мрачным, угрюмым, даже озлобленным (и не только кубинцам, но и вообще многим иностранцам).

Второе, учитывая говорливость латиноамериканцев, не перебивайте их, постарайтесь терпеливо и заинтересованно выслушать, даже если будете считать, что все и так понятно. Невнимание с вашей стороны может быть воспринято ими как неуважение и сильно обидеть собеседника. Демонстрируйте свое понимание важности предмета разговора, даже если вы с чем-то не согласны.

В-третьих, учитывая сильную обидчивость кубинцев, не стоит их резко критиковать, даже если они не правы. При этом вы дадите разрядку себе, но не поможете делу, так как человек в душе затаит неприязнь к вам. Указывая на какой-то конкретный недостаток, полезно начать с достоинств — тогда впечатление будет смягчено и не будет возникать неприязни и желания противоречить из принципа. Другой способ — начать с самокритики, сказать сначала о своих ошибках, а затем уже переходить к чужим. Все это не дает создаться впечатлению, будто вы общаетесь с ними с чувством собственного превосходства — это неприятно всем, а кубинцы как люди экспрессивные могут проявить свою неприязнь очень ярко».

Не всегда это понимали лидеры нашего государства. Хрущев, мало того что бесцеремонно пытался называть Ф. Кастро своим сыном, а главное, во времена Карибского кризиса решал жизненно важные для Кубы вопросы напрямую с президентом США. Не многим от него отличался и претендовавший на «новое мышление» лидер перестройки. Так, решение о выводе советских войск из Афганистана СССР было принято без согласования или хотя бы простого информирования Ф. Кастро, руководителя страны, которая в это время возглавляла Движение неприсоединения.

«Кроме того, помня об их стремлении к спорам, постарайтесь с ними в такие споры не вступать. Во-первых, вы рискуете быть просто надолго и без всякой пользы затянуты в спор по любому поводу и прекратить его бывает очень сложно. Во-вторых, вы ничего не добьетесь в споре, даже доказав свою правоту, ибо в душе он будет настроен против вас, таким образом вы делу не поможете. И отсюда вытекает еще одно очень важное правило — не загоняйте противника в угол: даже если он не прав, оставьте ему место для сохранения собственного достоинства, или вы рискуете вызвать откровенную агрессию с его стороны.

Если же вы хотите убедить в чем-то своего собеседника, постарайтесь представить вопрос именно с его точки зрения, говорите именно о его интересах в первую очередь, а не о своих, постарайтесь показать ему все выгоды от ваших предложений для него, в этом случае ваши шансы только увеличатся.

Учтите и еще одну небольшую хитрость: убеждая в чем-либо человека, старайтесь, чтобы он не сказал сразу «нет». Это, конечно, тонкости, но когда человек говорит «нет», вся его физиология настраивается на отказ, он как бы отступает назад и переубедить его — дело очень сложное, переубедить же темпераментного латиноамериканца, сами представляете, практически невозможно.

Надо помнить также, что кубинцам, как представителям небольшой нации, свойственно обостренное чувство собственного достоинства, которое нам, как людям воспитанным в других традициях, может показаться даже преувеличенным. И здесь необходима особая тактичность с нашей стороны, чтобы не задеть этого обостренного самолюбия, что существенно бы ухудшило взаимоотношения и, естественно, затруднило бы выполнение задачи».

В памятке отмечалось также, что в разговоре с американцем вполне можно пошутить на тему о сложностях жизни в США или что-либо подобное, а вот с кубинцами лучше этого не делать, чтобы какой-либо неловкостью не обидеть его.

Говоря об американцах, предлагалось учитывать в высшей степени отрицательное отношение кубинцев к США и ко всему американскому. Сотрудникам не рекомендовалось хвалить что-либо американское, пусть оно бы того и стоило, упоминать о контактах между 9-м Управлением КГБ СССР и Секретной службой США.

При выборе одежды, аксессуаров, бытовых вещей предлагалось отследить, чтобы на них не было никаких американских атрибутов.

Надо сказать, что последнее предупреждение было весьма актуально. После многократных встреч с американцами в Управлении стало «модным» носить подаренные ими запонки для рубашек, заколки для галстуков, пряжки для брючных ремней, значки с символикой Секретной службы США (изображение флага США, герба Секретной службы, президентской печати, факсимильные подписи президентов и др.).

 

Спецслужбы революционной Кубы

Начало

Формированием спецслужб Фидель Кастро и революционеры начали еще задолго до победы. Этот вопрос остро возник у Фиделя Кастро в первые дни сразу после высадки с «Гранмы». Было ясно, что батистовские спецслужбы располагали информацией о планах революционеров, имели, видимо, в их рядах или близком окружении агентуру и хорошо подготовились к их встрече. В первом бою с правительственными войсками революционеры были фактически разгромлены, из 81 только 12 бойцам во главе с самим Кастро удалось уцелеть и пробиться в горы Сьерра-Маэстра, где они развернули партизанскую войну и организовали Повстанческую армию.

И только 22 августа 1958 года Командующий армией Рауль Кастро и капитан Абелардо Коломе Ибарра (Abelardo Colomе Ibarra), известный среди повстанцев под псевдонимом Furry («Пушистый») подписали декрет о создании в Повстанческой армии самостоятельной службы безопасности. С легкой руки американцев в разговорной речи подразделение получило название «G2». Перед ней были поставлены три главные задачи:

— выявление агентуры правительственных спецслужб и нейтрализации любых враждебных действий противника;

— воспрепятствование внедрению в ряды Повстанческой армии агентуры спецслужб Батисты;

— осуществление проникновения агентуры повстанцев в правительственные структуры, спецслужбы, полицию и армию Батисты для своевременного получения информации об их планах по борьбе с армией Фиделя.

Отдел разведки новой спецслужбы — Departamento de Inteligencia del Ejercito Rebelde — DIER) Фидель поручил капитану Рамиро Вальдесу Менендесу, вскоре принявшему на себя также обязанности командующего Центральной военной зоной.

Подобные же спецслужбы Второго (Западного) фронта в горах Сьерра-Маэстра возглавил капитан Мануэль Пинейро Лосада, известный среди повстанцев как Barba Roja — («Красная борода»), которого в 1969 году (как говорят, по рекомендации КГБ) заменил на Хосе Мендеза Коминчеса. Он же руководил созданной позднее Национальной революционной полицией — PNR.

Победа Революции активизировала деятельность внутренних врагов молодого государства: чиновников государственного аппарата, сотрудников спецслужб и полиции, офицеров армии, крупных землевладельцев (особенно после аграрной реформы), бизнесменов, агентуры служб безопасности крупных транснациональных корпораций, эмигрантских организаций кубинских контрреволюционеров, американских спецслужб и т. п.

Революции противостоял очень серьезный противник, прежде всего американские спецслужбы, опиравшиеся на кубинских контрреволюционеров.

Да и в рядах новых государственных структур, армии и спецслужб не было полного взаимопонимания. Имели место случаи прямого предательства и контрреволюционной деятельности. Командующий провинцией Камагуэй Матос Убер организовал заговор против Ф. Кастро. Доверенное лицо и личный секретарь лидера Хуан Орта, а потом активный диссидент, три года прятался в мексиканском посольстве, прежде чем смог выбраться с Кубы. Личный пилот Фиделя Кастро, майор Педро Луис Диас Ланс, после смещения с поста командующего, 29 июня 1959 года, не только совершил побег в США, но и впоследствии принимал участие в авианалетах на Гавану.

Госбезопасность и МВД

В связи с этим 23 марта 1959 года для защиты завоеваний Революции под руководством Рауля Кастро была организована Служба государственной безопасности (El departamento de la Seguridad de estado — DSE), начальником которой с первых дней стал Рамиро Вальдесу Менендес.

В июне 1961 года Рамиро Вальдесу Менендесу было поручено создание и руководство Министерством внутренних дел Кубы (Ministerio del Interior, сокращенно — MININT).

Всего в MININT в 1979 году было четыре вице-министра.

DSE стала одним из структурных подразделений вновь созданного министерства.

С тех пор Рамиро Вальдес Менендес считается основателем кубинских служб государственной безопасности.

В соответствии с приказами DSE осуществляла превентивные меры против активных контрреволюционеров, занималось расследованием подрывных действий и преследованием по суду преступников, обеспечивало также полное руководство гражданскими вспомогательными силами, такими как Комитеты по Защите Революции (Comites de la Defensa de la Revolucion — CDR).

В штатах DSE уже на 1979 год, по данным ЦРУ США, имелось около 10–15 тысяч сотрудников. Национальный штаб DSE был расположен в Гаване. Подразделения DSE развернуты по всей стране.

DSE имеет полномочия на производство арестов, розыск преступников, проведение допросов и содержание в тюрьме подозрительных лиц. Работники DSE в сотрудничестве с местными органами осуществляют наблюдение за коллаборационистами, используя для этого подразделения Революционных комитетов и Национальной революционной полиции (La policia nacional revolucionaria — PNR).

DSE была укомплектован высококвалифицированным, хорошо информированным и лойяльным к власти персоналом. Часть персонала являются военнослужащими и имеют воинские звания. В оперативной работе DSE активно использует агентуру.

Большая часть персонала DSE имеет хорошую военную подготовку. Персонал обучен использованию электронной аппаратуры слежения, методам допросов заключенных и др.

В кризисных ситуациях, а их было достаточно, DSE показала чрезвычайно высокую эффективность в выполнении возложенных на нее миссий: выявление и нейтрализация диссидентов и шпионов, получение разведывательной информации от военнопленных и др.

В случае военной опасности сотрудники DSE могут быть использованы для укрепления революционных вооруженных сил Кубы, особенно в том, что связано с контрразведкой и разведкой.

В MININT ответственным за департамент контрразведки и разведки, на уровне вице-министра (Vice Minister of Counterintelligence and Intelligence), был Абелардо Коломе Ибарра. Среди сотрудников министерства это подразделение получило название «Ibarra’s department».

Войсковые подразделения МВД

Два подразделения Министерства внутренних дел (MININT) Кубы являются войсковыми — MILITARY.

Это — Специальные войска (Tropas Especiales) и Пограничные войска (Tropas Guarda Fronteras — TGF).

Внешняя разведка Кубы

За внешнюю разведывательную деятельность на Кубе отвечают три структуры — Главное управление разведки (ГУР), как мы уже отмечали, образованное в конце 1961 года. Тогда оно состояло из трех освободительных комитетов — Карибский бассейн, Центральная и Южная Америка. Все вместе входили в состав Управления освобождения (DL).

В начале 60-х Управление также стало отвечать за поддержку освободительных движений в Африке, например, его сотрудники якобы принимали участие в свержении правительства Занзибара в 1963 году. В 1985 году оно состояло из шести департаментов, разделенных на две категории приблизительно равного значения: оперативные и подразделения поддержки, обеспечения. Шефом был Хосе Мендеза Коминчес.

За внешнюю разведывательную деятельность с первых дней существования государства отвечала также и созданная 26 марта 1959 года военная разведка — Отдел разведывательной информации революционных вооруженных сил Кубы (Departamento de la informacion de inteligencia de las fuerzas armadas revolucionarias — DIIFAR), куратором которой с первых дней был Рауль Кастро.

Внешней разведкой занимается также, как считают США, Американский департамент ЦК Компартии Кубы.

* * *

Моральный авторитет революционной Кубы, особенно в странах Латинской Америки и «третьего» мира, всегда давал огромные возможности кубинским спецслужбам для приобретения эффективной агентуры, в частности даже из числа представителей правящих кругов этих стран.

Так, агентом кубинских спецслужб был министр внутренних дел Боливии Антонио Аргуедес. По одной из версий именно он после смерти Че Гевары бежал на Кубу, передав Фиделю дневник и личные вещи легендарного революционера.

Это позволяло и позволяет кубинской разведке своевременно получать информацию о подготовке актов центрального террора.

Например, в октябре 1976 года кубинскими органами госбезопасности была получена шифровка штаб-квартиры ЦРУ своему агенту «Зорро» («Лиса»). В ней, в частности ставилась задача получения подробной информации о предстоящей поездке Ф. Кастро в Луанду на торжества по случаю первой годовщины независимости Анголы. Американцы лишь через много лет узнали, что двойным агентом «Зорро» являлся офицер кубинских органов госбезопасности — Николас Сиргадо Рос.

Имея, естественно, от наших коллег из ПГУ информацию о планах и возможностях кубинской контрреволюцонной эмиграции, мы убедились, что кубинская разведка владеет полной информацией о положении дел в ее рядах.

Как всегда, мы получили от кубинских коллег подробный справочник, в котором имелось около 150 фотографий, словесных портретов, характеристик возможных террористов.

Надо сказать, что кубинские разведка и охрана не только имеют подробные досье на каждого из контрреволюционеров, но и с большой степенью вероятности прогнозируют действия наиболее активных из них.

Хотя, по словам министра внутренних дел Кубы Хосе Абрантеса Фернандеса, «все эти Дельты, Альфы и т. п. сегодня нас меньше беспокоят, чем один психически больной террорист. Уже давно большинство из организованных контрреволюционеров активны только на словах. Они сегодня успешно проедают американские деньги и больше озабочены собственным благополучием».

Уже в более поздние времена на финансирование внутренней оппозиции, на помощь кубинцам, «желающим изменений», администрацией США было выделено: 8 мая 2004 года — 36 миллионов долларов; 10 июля 2006 года — 80 миллионов долларов.

* * *

Министерство по борьбе с коррупцией

К спецслужбам Кубы можно отнести также Министерство по борьбе с коррупцией (El ministerio por la lucha contra la corrupcion), которое по сообщению BBC News от 4 мая 2001 года создано Фиделем Кастро в рамках его кампании по борьбе с коррупцией, начатой в 1995 году. Ранее на Кубе уже были введены новые законы, предусматривающие более суровое наказание за взяточничество и коррупцию. В обязанности нового министерства аудита и контроля будут входить оценка и контроль добросовестности в управлении государственными ресурсами Кубы. Хотя уровень коррупции в стране уже значительно ниже, чем в большинстве стран Южной Америки.

Сотрудничество с КГБ СССР

Ориентируясь на тесное сотрудничество со странами социалистического лагеря, которые по согласованию с Советским Союзом на первом этапе негласно оказывали Кубе помощь оружием и военной техникой, Фидель, лично курировавший создаваемые в стране службы безопасности, особое внимание обращал на укрепление сотрудничества, прежде всего с Комитетом государственной безопасности при СМ СССР.

Сегодня уже не секрет, что доверительные контакты кубинского руководства с Н.С. Хрущевым поддерживались через офицера разведки КГБ Александра Ивановича Шитова (Алексеева), находившегося на Кубе под прикрытием корреспондента ТАСС, а после установления дипломатических отношений между странами — советника советского посольства на Кубе. А с 12 июня 1962 года по 15 января 1968 года он (по просьбе Фиделя Кастро) был назначен Чрезвычайным и полномочным послом СССР на Кубе. Кубинцы полностью ему доверяли, называя его «координатор Алехандро»…

Вопрос о тесном сотрудничестве спецслужб Кубы и СССР впервые был поднят во время подготовки и в ходе визита Р. Кастро в СССР в июле 1960 года. Для решения практических вопросов сотрудничества кубинского лидера сопровождал шеф Департамента государственной безопасности Рамиро Вальдес Менендес.

Младший Кастро, руководивший кубинскими спецслужбами по указанию Фиделя, высоко ценил эффективность работы КГБ и служб безопасности стран — членов социалистического блока и хотел, чтобы для подготовки руководящего состава кубинских спецслужб Москва направила в Гавану специалистов по разведке и контрразведке.

ЦК КПСС одобрил разработанный руководителями дружественных спецслужб план сотрудничества, который предполагал систематические их консультации, направление на Кубу необходимого числа советников, предоставление специальной техники, а также обучение сотрудников кубинских спецслужб в учебных заведениях Комитета госбезопасности и МВД СССР.

Всего за первые три года сотрудничества подготовку в вопросах теории и практики разведки и контрразведки в СССР прошли около 100 высших кубинских сотрудников. В Москве на обучении побывали Хосе Абрантес, бывший тогда личным помощником Рамиро Вальдеса, будущий руководитель разведки Фабиан Эскаланте и многие другие.

В 1965 году с целью обмена опытом в полуторамесячной служебной командировке на Кубе побывал Председатель КГБ СССР В.Е. Семичастный, которому, помимо прочего, удалось установить доверительные отношения с руководством страны и спецслужб Кубы.

После 1975 года ежегодно полуторалетний курс подготовки и переподготовки в учебных заведениях КГБ СССР проходили 20–25 кубинцев. Около 100 кубинцев были направлены в СССР для прохождения полного трехлетнего курса специальной подготовки.

Ветераны КГБ с огромным теплом вспоминают кубинских коллег, которые самым добросовестнейшим образом овладевали знаниями, стараясь недостаток общего образования восполнить трудолюбием, старанием. И в этом они оставались настоящими борцами Революции.

Обучение в Советском Союзе базировалось прежде всего на знании КГБ СССР форм и методов работы американских разведывательных и контрразведывательных спецслужб, прежде всего Центрального разведывательного управления США, РУМО и ФБР. В качестве учителей и наставников выступали советские разведчики, которые нелегально провели в США по 20 и более лет.

К началу 80-х спецслужбами стран был накоплен богатый опыт сотрудничества и проведения совместных разведывательных, контрразведывательных и охранных мероприятий.

КГБ, Куба и карате

Мало кто знает, что появлением в программах военно-физической подготовки спецподразделений КГБ СССР самого «антисоветского» из восточных единоборств — карате мы обязаны кубинскому спецназу.

В конце 60-х среди молодежи нашей страны получили массовое распространение карате и другие виды восточных единоборств. К нам этот вид спорта «завезли» иностранные студенты, обучавшиеся в советских вузах, сотрудники зарубежных фирм, советские специалисты, работавшие и жившие за рубежом, овладевшие там основами карате-до.

Не только отсутствие государственной поддержки нового вида единоборств, но и прямое его преследование органами правопорядка способствовало уходу многих спортивных секций в подполье. Запретный плод-сладок.

Как грибы, росли в стране секции всех видов карате. Занимались в них люди от 8 до 60 лет. В огромном количестве размножались и ходили по рукам копии книг и фильмов по различным видам боевых искусств, которые использовались как учебные пособия.

Массовый характер приобрело коммерческое карате. В погоне за прибылью многие из аттестованных тренеров открывали «левые» группы, некоторые вообще предпочли уйти из официального карате.

Распространялось мнение о том, что карате способствует криминализации молодежи. Хотя статистика МВД и Прокуратуры СССР не фиксировала серьезной связи между первым и вторым. Как теперь известно, Штурмин А. (Москва), Орлов Л., Коценбоген Р. (Киев), Гусев В., Илларионов В. (Ленинград), занимавшие определенное положение в официальном карате, были арестованы и осуждены за деяния, не имевшие отношения к этому виду спорта. По официальной статистике, массовый уход неформальных последователей карате в криминал относится уже к началу 90-х.

Как говорят сегодня наиболее продвинутые специалисты в области рукопашного боя из КГБ, органов внутренних дел и Советской Армии, уже тогда серьезно обсуждали вопрос о необходимости включения некоторых разделов карате в программы подготовки сотрудников силовых структур, использовании карате для дальнейшего совершенствования отечественного рукопашного боя и самозащиты без оружия (самбо). Тем более что разведка сообщала, что спецслужбы практически всех западных стран совершенствовали боевую подготовку своих спецподразделений на базе карате.

Все это требовало серьезного совершенствования подготовки оперативного состава Комитета госбезопасности и сотрудников МВД по рукопашному бою. Срочно была нужна эффективная система, превосходящая восточные и западные аналоги.

Перед КГБ СССР был поставлен вопрос: получить представление о формах и методах боевой подготовки как у наших потенциальных противников, так и у друзей, оценить уровень подготовленности, в частности по рукопашному бою.

В 1978 году Фидель Кастро познакомил находившегося на Кубе с дружественным визитом заместителя Председателя КГБ генерал-полковника Владимира Петровича Пирожкова с методикой боевой и физической подготовки кубинских сил специального назначения.

В основу рукопашного боя кубинцы помимо боевого раздела советского самбо внесли элементы японского карате (дзе-синмон). Родилось т. н. «оперативное карате» — защита и нападение в условиях реального боя.

Новый вид единоборств произвел неизгладимое впечатление на зампреда, отвечавшего за подготовку кадров Комитета госбезопасности. Да и специалисты отмечали, что система оперативного карате, разработанная Раулем Рисо и состоявшая на вооружении кубинского спецназа, по своим прикладным характеристикам превосходила все западные аналоги и даже традиционные восточные дисциплины.

Вернувшись домой, Владимир Петрович рассказал об увиденном Ю.В. Андропову. Это было весьма кстати. В это время в составе 7-го Управления КГБ СССР формировалось знаменитое впоследствии антитеррористическое подразделение — группа «А» («Альфа»). Да и правительственная охрана — 9-е Управление КГБ не отказалось бы от эффективной новинки.

По просьбе Андропова руководители МВД Кубы прислали в СССР офицеров-инструкторов — создателя этой системы Рауля Рисо (5-й дан) и его ученика и помощника Рамиро Чирино (3-й дан).

Оба офицера являлись последователями японской школы дзе-синмон мастера Хосу Икэды (8-й дан). Во время пребывания Икэды в 1971 г. на Кубе Рауль Рисо, работавший в то время старшим инструктором Национальной школы карате, получил от мастера 2-й дан. Несколько лет Рауль Рисо совершенствовал свое мастерство в Японии, где ему был присвоен 5-й дан и тренерское звание «учитель». Он стал первым латиноамериканцем, достигшим такого высокого уровня.

Кубинские мастера карате стремились в минимальные сроки передать советским ученикам максимум знаний и умений.

Кубинское боевое карате включало в себя не только японские боевые традиции, но и опыт по применению этого вида боевых искусств, полученный кубинцами в разных «горячих точках» мира. Ведь кубинцы, выполняя интернациональный долг, поддерживали народно-освободительные движения в Анголе, Конго, Боливии, Никарагуа, на Гренаде и в других странах.

Насыщенные и изнурительные тренировки с группой инструкторов центрального аппарата КГБ СССР и союзных республик проводились по 12 часов ежедневно в течение 3 месяцев.

И уже в феврале 1979 года 50 офицеров КГБ были аттестованы как инструкторы оперативного карате. В этом же году сотрудник Первого главного управления КГБ Ю.Е. Маряшин заслужил коричневый пояс, а сотрудник 9-го Управления КГБ, офицер отдела службы и боевой подготовки В.И. Самойлов — зеленый.

В 1982 году еще одна группа сотрудников советских органов госбезопасности прошла стажировку по оперативному карате на Кубе.

20 лет назад, в 1989 году, кубинские специалисты были вновь приглашены в Москву на базу специальной подготовки в Кремль, в 9-е Управление КГБ. Сделан был еще один шаг по усовершенствованию мастерства сотрудников личной охраны Президента СССР.

Время идет, но школа «оперативного карате» также не стоит на месте. В настоящее время 72 инструктора и сотрудника силовых структур России имеют черные пояса. Это плод работы многих инструкторов и тренеров-преподавателей, получивших первичную подготовку у кубинских мастеров.

С конца 70-х, например, как система профессионально-прикладной боевой подготовки берет свое начало стиль «КРАДА» (полковник В.И. Самойлов). Взяв за основу стиль дзе-синмон, добавив элементы из тайского бокса, европейского боевого самбо и дзюдо, основатели стиля отказались от «застывших» форм и «неоспоримых» абсолютных догм традиционных восточных школ. Самойлов В.И. и его коллеги в работе постоянно опираются на наследие советских и российских мастеров боевых искусств, внимательно наблюдают за развитием различных направлений восточных единоборств в нашей стране и за рубежом, учитывают многолетний опыт работы в личной охране Президента СССР, Президента России.

Техники и тактика «КРАДА» проходит постоянную проверку в условиях оперативной работы сотрудников личной охраны Президента, группы «Альфа» и других спецподразделений, в том числе и при выполнении боевых задач. Надо сказать, что внедрение стиля «КРАДА», по мнению специалистов, способствовало качественному скачку в совершенствовании специальной подготовки в системе правоохранительных органов.

Под руководством В.И. Самойлова и под эгидой «КРАДА», учредителями которого выступают ветераны и действующие сотрудники силовых структур России, 9-го Управления КГБ СССР, Главного управления охраны РФ, Службы безопасности Президента РФ, группы «Альфа», создан и успешно действует Центр специальной подготовки «КРАДА» (ЦСП «КРАДА»), в основу обучения которого легла разработанная специалистами 9-го Управления КГБ СССР система подготовки сотрудников спецподразделений, получившая название «Российская профессионально-прикладная система подготовки «КРАДА». Высокая эффективность и боевая значимость данной системы подтверждена практикой деятельности сотрудников ряда силовых структур.

25 марта 2008 года после длительного вынужденного перерыва, была организована встреча специалистов-профессионалов по подготовке сотрудников силовых структур (Кубы, России, Украины и Белоруссии). Основным поводом данного мероприятия явился инспекционный приезд в Москву маэстро Рауля Рисо, который принял участие в тренировках нескольких групп «оперативного карате». Он, в частности, отметил высокий уровень подготовленности личного состава в ЦСП «КРАДА».

Программа пребывания в Москве «маэстро», включала также посещение праздника школы оперативного карате «Железный Дровосек», основателем и руководителем которой является Геннадий Николаевич Дементьев (4-й дан «КРАДА»).

На праздник были приглашены ветераны специальных подразделений различных силовых ведомств, герои России, инструкторы, принимающие участие в формировании и развитии направления «оперативного карате». Многие из них были награждены памятными знаками и ценными подарками.

Раулю Рисо были торжественно вручены часы от имени Президента России.

Ученики Рауля Рисо (Рамиро Чирино, увы, к сожалению, нет уже в живых), до сих пор с величайшим уважением относятся к своему «маэстро», как они его называли.

Примечательно, что свое 75-летие «маэстро» Рауль Рисо праздновал со своими учениками в Москве.

* * *

Прошли подготовку на Кубе на «тропе Че Гевары» и офицеры «Вымпела». В своих воспоминаниях они с восхищением описывают работу кубинских преподавателей и инструкторов, передававших вымпеловцам самый современный, наработанный в боях опыт.

Ведь каждый из преподавателей прошел не одну «горячую точку» и в любой момент мог отправиться на войну. Организация засад и скрытое похищение людей, специальные приемы стрельбы из пистолета, навыки использования автомата в рукопашном бою, специальная подготовка боевых пловцов, работа с минами и приемы маскировки в тропиках, использование различных нестандартных образцов вооружения и экипировки и многое другое мы заимствовали у своих братьев по оружию.

На выпускных экзаменах присутствовал Рауль Кастро.

Вымпеловцы все экзамены сдали на «отлично».

Да и охрана в каждый приезд получала массу новой и интересной информации.

Например, до знакомства с кубинским музеем МВД мы никогда не рассматривали средневековый арбалет как современный вид оружия, которое, оказывается, при наличии оптического прицела весьма эффективно может быть использовано в актах центрального террора.

Вместе с кубинцами стреляли из самых экзотических видов оружия. Самолюбивые сотрудники охраны Горбачева, проиграв соревнование, убедились, что надо еще работать и работать над своим мастерством. Хотя долго спорили и доказывали, что, мол, причиной было «непривычное оружие», «…они из своего бы…» и т. п.

Прошли предназначенную для кубинской охраны специальную «полосу препятствий». Для нас она в то время была новинкой. Городская улица, на которой из окон или из-за угла дома неожиданно появляются мишени, изображающие то «террориста», то полицейского, то женщину с ребенком. На оценку ситуации времени практически нет — норматив очень жесткий. Расстояние тоже не маленькое. Ошибся — погиб сам или убил невинного человека.

* * *

Антисоциалистическая горбачевская «перестройка», естественно, не получала одобрения у кубинцев. И несмотря на то что многие сотрудники кубинских органов госбезопасности учились в СССР, дружили с советскими коллегами из подразделений Комитета госбезопасности, отношения между нашими службами стали непростыми.

Высоко (на словах) оценивая помощь Советского Союза, опыт советских органов государственной безопасности, они (в глубине души) все чаще считали, что все это в далеком прошлом, это лишь основа, которая позволила кубинцам, «находящимся в каждодневной и острой борьбе с империализмом», далеко превзойти своих «старших братьев», у которых уже много лет не было реального боевого противоборства с противником. В ходе переговоров руководители МВД частенько непроизвольно переходили на назидательный, менторский тон.

Но и не только это. Мы все чаще сталкивались с откровенным волюнтаризмом при проведении оперативных и охранных мероприятий, когда советская сторона не ставилась в известность по важным для нее вопросам.

Во время моего предыдущего приезда на Кубу в качестве руководителя группы охраны Э.А. Шеварднадзе имел место случай, когда без согласования с нами кубинцы пытались самостоятельно вывезти «охраняемое лицо» из Дворца Революции в другое место. Лишь наша предусмотрительность и нестандартные силовые меры позволили не допустить этого позорного для советской охраны случая.

Во время прощания в аэропорту Хосе Марти я довольно эмоционально заявил протест по данному случаю одному из руководителей государства. Деликатный кубинец объяснил некорректное поведение охраны стремлением «сделать все как можно лучше».

Через некоторое время я получил в ответ «гранату».

Мне пришлось писать руководству КГБ СССР подробное объяснение. Кубинцы меня обвинили в том, что якобы после моего посещения в кабинете Фиделя Кастро были обнаружены «жучки» — подслушивающие устройства. Сейчас уже не помню, каким образом у меня остался этот документ с резолюциями В.А. Крючкова и Ю.С. Плеханова.

Но, слава Богу, все обошлось! Даже обид не осталось.

И только добрые межличностные отношения позволяли в эти непростые годы успешно сглаживать острые углы и решать стоящие перед нами общие задачи.

Министр внутренних дел Х. Абрантес

Первым сотрудником охраны, личным телохранителем и водителем автомашины Ф. Кастро являлся Хосе Абрантес Фернандес. Он начинал работу с братьями Кастро еще в Мексике во время подготовки высадки кубинских повстанцев на побережье Кубы. Позднее был начальником подразделения личной охраны Фиделя Кастро и начальником Главного управления персональной охраны (ГУПО).

В 1974 году, находясь на должности первого заместителя начальника ГУПО, отвечал за организацию охранных мероприятий визита на Кубу Л.И. Брежнева.

В момент подготовки и проведения визита на Кубу Горбачева он был министром внутренних дел страны.

Еще в Москве, в преддверии первого визита, изучая материалы, касающиеся Кубы, на фотографиях, иллюстрировавших книгу о визите Кастро весной 1963 года в СССР, а в ноябре-декабре 1971 года в Чили к Сальвадору Альенде в период правления там блока Народного единства, я обратил внимание на симпатичного мулата, неотступно сопровождавшего Фиделя.

При первой встрече с министром внутренних дел Кубы — дивизионным генералом Хосе Абрантесом Фернандесом я узнаю в нем немного повзрослевшего и поседевшего того самого, обратившего на себя мое внимание, мулата. Ему в этот период было уже чуть больше 50 лет (он 1933 года рождения).

Личность удивительная. Не имея базового высшего образования, Хосе Абрантес, как и многие кубинские революционеры, как говорится «сделал себя», постоянно работая над собой.

При первой встрече я увидел множество раскрытых книг с закладками, подчеркиваниями, разложенных в его рабочем кабинете на письменном столе, на креслах, даже на подоконниках. Любовью к книге, как он рассказал, заразился от своего шефа — «команданте», который также не представляет без нее свою жизнь.

Судьба Абрантеса в дальнейшем, к сожалению, сложилась трагично. Обвиненный в служебных злоупотреблениях, он был осужден на 20 лет и умер в тюрьме.

Решение о суровом наказании Абрантеса нелегко далось Фиделю. Он говорит в интервью журналисту Игнасио Рамону: «Я познакомился с Абрантесом, когда он был в моей личной охране, потом он стал ее начальником, а затем стал продвигаться вверх по служебной лестнице. Он приходил в мой кабинет практически каждый день…». Как наиболее доверенному человеку ему было поручено расследование т. н. «дела генерала Очао», о его участии в наркобизнесе. Из первых же материалов стало ясно, что по делу проходит возглавлявший с 1982 года отдел Z, переименованный потом в отдел МС МВД Кубы, подчиненный Абрантеса полковник Тони де ла Гуардия и сотрудники его подразделения, которые пользовались безграничным доверием руководства МВД. Речь шла о спекуляции алмазами из Анголы и наркотиками. Их наказание могло отразиться на карьере Абрантеса, и он стал затягивать следствие, пытался скрывать от Фиделя компрометирующие подчиненных материалы и др.

«Ох, власть есть власть. Возможно самая важная борьба, которую должен вести человек, находящийся у власти, — с горечью говорил Фидель, — это борьба с самим собой, самоконтроль. Возможно, это одна из самых трудных задач». Абрантес не прошел проверку властью. А он был, как уже сказано, одним из самых доверенных лиц Фиделя.

Дивизионный генерал РВС Арнальдо Очао Санчес, полковник МВД Антонио де ла Гардиа и два других офицера были приговорены военным трибуналом к высшей мере наказания — расстрелу. Понес наказание и Хосе Абрантес.

Для меня в этом деле по сей день не все ясно. Не исключено, что это была удачная операция спецслужб США по дискредитации наиболее преданных кубинскому лидеру людей.

В последнее время в Интернете появилась информация, что в середине 1989 года руководством военной разведки США планировалась операция, получившая кодовое наименование «Грейхаунд», по похищению министра МВД Кубы Х. Абрантеса. Кубинского министра планировалось заманить на оперативную встречу в международных водах между Кубой и Багамами. Видимо, здорово он мешал американцам.

Во всяком случае, у меня о генерале Хосе Абрантесе остались самые теплые воспоминания. Именно с этим интересным человеком мне приходилось детально обсуждать возникавшие рабочие вопросы.

Главное управление персональной охраны МВД (Direccion general de seguridad personal — DGSP)

Глядя на страстное желание администрации США уничтожить руководителя первого в Латинской Америке социалистического государства и его команду, понятно было образование подразделения личной, по-кубински персональной, охраны.

Войдя в 1961 году в состав МВД Кубы, Управление персональной охраны получило статус Главного управления (ГУПО). С середины 80-х годов начальником ГУПО являлся бригадный генерал — Умберто Франсис Пардо (Humberto Francis Pardo).

Велик также был у охраны авторитет их бывшего начальника-министра Х. Абрантеса. Из уст генерала Франсиса Пардо часто можно было услышать: «Мы подумали, решили, а министр утвердил».

За время своего существования ГУПО приобрело огромный опыт работы по обеспечению безопасности лидеров кубинской Революции. А это было весьма не просто в связи с огромным числом угроз и непредсказуемостью главного действующего лица.

«Массовые мероприятия начинались с его (Фиделя) появлением, а оно было столь же непредсказуемым, как и начало дождя».

«…у него (Фиделя) не было ни постоянного дома, ни постоянного служебного кабинета в течение 15 лет, как, впрочем, и какого бы то ни было распорядка дня. Правительство находилось там, где он находился…».

«Находясь с ним (Фиделем), всегда знаешь, где начнешь, но никогда не знаешь, где закончишь. И не удивляйтесь, если вдруг обнаружите себя в летящем ночью в неизвестном направлении самолете, на чьей-нибудь свадьбе в качестве посаженного отца, в открытом море во время лова лангустов или на дегустации первой партии французских сыров, изготовленных в Камагуэе».

Так писал хорошо знавший Фиделя Кастро уже упоминавшийся нами Габриэль Г. Маркес, заявлявший при этом, что: «…Фиделю свойственны порывы вдохновения, без которых он не был бы самим собой…».

Нетрудно себе представить положение руководителя ГУПО, у которого в любое время должны были быть наработки на все случаи жизни. Например, во время первой поездки в США в аэропорту Нью-Йорка, увидев в толпе сотни радостно встречавших его кубинцев и других латиноамериканцев, он легко перемахнул через небольшое ограждение и направился к ждущим его людям.

В другой раз, в сентябре 1960 года, опять в Нью-Йорке в ответ на политический демарш с резким повышением цен в предоставленном кубинцам отеле «Шелбурн» он намеревался сначала расположиться в туристических палатках в одном из городских скверов, а потом кубинская делегация по его команде демонстративно переселилась в скромную гостиницу в одном из наиболее криминальных районов города — в Гарлеме.

Правда, тут нужно сделать одну оговорку: уже в те времена было принято решение, что Фидель ни в коем случае не должен ездить в одной машине и летать в одном самолете со своим братом Раулем на тот случай, чтобы он мог взять бразды правления в свои руки, если на старшего брата будет совершено покушение. Формально это правило действует до сих пор.

С годами ситуация изменилась. Сейчас Фидель Кастро перемещается по Гаване в караване из трех «Мерседесов»: в среднем сидит он сам, а в переднем и замыкающем находится охрана. Такие меры отнюдь не выглядят излишними. Хотя мне приходилось видеть его сидящим в открытом советском армейском «джипе» — нашем УАЗике.

Американский журнал «Vanity Fair», ссылаясь на кубинский источник, выдвинул версию о том, что однажды пятеро вооруженных автоматами людей якобы открыли огонь по его бронированному «Мерседесу». Все пятеро «камикадзе» погибли, изрешеченные очередями из машин сопровождения. Поразительно, но факт: за сутки до предполагаемых событий, о которых пишет журнал, по Гаване поползли слухи о том, что Кастро получил ранение в результате покушения на его жизнь. Слух был основан на сообщении одной из эмигрантских радиостанций, вещающих из Майами. Создается впечатление, что очередная журналистская «утка» послужила предупреждением охране Кастро, которая встретила пятерых «камикадзе» во всеоружии.

Как и в любой службе охраны (Я. Арафата, М. Каддафи и др.), которые не имеют (как ранее советское 9-е Управление КГБ СССР или Секретная служба Министерства финансов США) безграничных сил, средств и возможностей, ГУПО делало и делает ставку на сохранении в тайне всего, что связано с обеспечением безопасности охраняемого лица. Особенно во время подготовки визитов. Это — процесс изучения объектов посещения, мест и порядка проведения протокольных церемоний, маршрутов прогулок и трасс проезда охраняемых лиц и др.

Многое стало для меня хорошей школой. Руководство ГУПО, например, всегда возражало против многократных посещений изучаемых объектов большими группами лиц, считая, что таким образом интересы охраны могут быть расшифрованы перед противником, возможно ведущим контрнаблюдение. Рекогносцировку объектов кубинская охрана старается организовать единожды и одновременно для всех заинтересованных лиц — партийных работников, протокола МИДа, сотрудников своей и зарубежной охраны. При этом используются, как правило, внешние осмотры объектов из автобусов (без остановки) с последующим обсуждением деталей на схемах и картах с применением материалов фото-, кино— и видеосъемок. Уже тогда штабом ГУПО использовались аэрофотосъемки объектов охраны.

Так, для уточнения деталей церемонии встречи высоких гостей в аэропорту Хосе Марти кубинцами использовался уже упоминавшийся видеофильм, в котором подробным образом была заснята подобная процедура во время визита на Кубу президента Мексики.

В случае необходимости подробного изучения объекта на местности кубинской охраной всегда отрабатывалась правдоподобная легенда.

В плане расшифровывающих интересы охраны массовых походов по объектам всегда впереди были американцы. В мою бытность во время подготовки визитов Рейгана и Буша-старшего в Москву американские осмотровые группы доходили до 15–20 человек (представители администрации президента, пресс-службы Белого дома, нескольких служб посольства США в Москве, сотрудники охраны по числу охраняемых лиц в будущей делегации, технические специалисты, переводчики, секретари и др.)

Мы тоже, увы, не отставали — по дыму от свежего асфальта, кладущегося или на песок, или прямо в глубокие дождевые лужи, или на снег, по грохоту строительных машин и запаху свежей краски всегда можно было безошибочно определить маршрут чиновников всех рангов.

Да и сейчас ничего не изменилось. Только охраняемые лица стали рангом пониже. Но холуйскую «ламбаду» чиновники пляшут уже даже при поездках по вотчинам многочисленных губернаторов, мэров и даже различного рода префектов.

* * *

Надо сказать, что служба персональной охраны была великолепно вооружена и технически оснащена.

О рассказанной мной специальной телевизионной сети с выводом на микроавтобус «Тойота» мы — представители «старшего брата» — тогда могли только мечтать.

Уже в то время у большинства кубинских руководителей охраны имелись портативные радиостанции, позволявшие им не только вести переговоры по центральному каналу, но и входить в сети городской милиции и службы безопасности. Ретрансляционные станции спецсвязи перекрывали практически всю территорию Кубы. Именно по такой радиостанции генерал Франсис объявлял нашу автомашину в розыск.

В кубинских спецслужбах высоки штабная культура (подготовка решений) и высочайшая исполнительская дисциплина. Отсутствует характерный для латиноамериканских спецслужб (мне приходилось работать в Аргентине, Бразилии, Уругвае), как я называю, — «принцип-маньяна». На любую просьбу слышишь ответ — «маньяна» (завтра) и неизвестно будет ли выполнена твоя просьба вообще.

Прекрасно была организована кадровая политика персональной охраны. Продвижение по службе обусловливалось не только знаниями и техническими навыками, а прежде всего умением применять их на практике, отношением сотрудника к делу. Особо ценилось его стремление к постоянному повышению своего образовательного уровня, совершенствованию физической и специальной подготовки и др. В ГУПО была создана эффективная система, позволяющая не только выявлять талантливых сотрудников, но и стимулировать их постоянное развитие и открывать им дверь для служебного роста.

В кадровых нормативных документах были четко установлены соотношения: личные данные (образование и физическая подготовка), временные параметры (возраст и выслуга лет) и профессиональные знания и навыки. Не смог до определенного возраста добиться необходимых результатов — выбываешь из числа перспективных офицеров. Неудивительно, что все свободное время сотрудники были заняты самосовершенствованием.

Поэтому до почетной службы в личной охране Фиделя доходили только супертренированные и высокоинтеллектуальные, знавшие два-три языка, офицеры. Их профессиональная подготовленность достаточно жестко проверялась каждые полгода.

Генерал Франсис Пардо

Яркий пример успешной кадровой политики — уже упоминавшийся начальник Главного управления персональной охраны — дивизионный генерал Умберто Франсис Пардо. Двухметровый темнокожий гигант с огромным щитом орденских колодок на груди. В возрасте 10–14 лет он выполнял поручения повстанцев, был связным. После революции служил в спецвойсках МВД Кубы. Совершил около 100 прыжков с парашютом.

Специалист по партизанской и контрпартизанской войне. Воевал в Эфиопии, Мозамбике, Анголе, Никарагуа. Когда американцы в октябре 1983 года высадились на Гренаде, он улетал с последним самолетом, буквально отстреливаясь от американских морских пехотинцев, догонявших его на джипах уже по взлетной полосе.

Во время одного из посещений подразделений спецвойск Раулем Кастро Франсис понравился ему и был переведен в подразделение его личной охраны.

(Помимо ГУПО за обеспечение личной безопасности Рауля Кастро также отвечает DIIFAR.)

Быстро дослужился до начальника охраны второго лица в государстве.

Был на освобожденной партийной работе, а затем вернулся в ГУПО на должность 1-го заместителя руководителя и через полтора года был назначен на должность начальника.

Другой пример. Один из заместителей министра внутренних дел Кубы — Паскуаль Мартинес Хиль, один из основателей службы государственной безопасности, бывший начальник кубинских спецвойск, десантник, участник боев в Анголе с южноафриканцами. Даже с протезом вместо ноги (подорвался на мине) он бегал кроссы и продолжал прыгать с парашютом.

Кстати, имеющие прекрасный боевой опыт, спецвойска армии и Министерства внутренних дел, полиции и погранвойска активно используются для усиления охранных мероприятий и имеют в этом большой опыт.

Это отнюдь не чиновники, а настоящие бойцы Революции, которым можно доверить охрану первого лица.

Зная, что спецслужбы США постоянно предпринимают попытки внедрения своей агентуры в подразделения охраны, кубинцы большое значение придают конспирации, сохранению в тайне всего, что касается охраны первых лиц государства. В этих целях создана, например, жесткая система узкой профессионализации сотрудников: «Каждый должен знать только то, что ему необходимо для качественного выполнения своих служебных обязанностей».

Уровень знания деталей любой охранной операции, как правило, зависит от должностного положения сотрудника.

Сотрудники кубинской охраны влюблены в своего лидера. И, надо сказать, что он также отвечает им уважением и заботой.

На всю жизнь мне запомнились написанные золотом на стене перед входом в музей Главного управления персональной охраны слова Фиделя Кастро: «Если бы мне снова пришлось бы высаживаться с «Гранмы» на враждебное в то время побережье Кубы, я очень бы хотел, чтобы со мной были те люди, которые меня сегодня охраняют!».

Большего сказать невозможно!

Практически в каждом кабинете сотрудников охраны стены завешаны их фотографиями с Фиделем, причем лично им подписанные (не факсимиле!).

Каждый сотрудник знает, что Фидель всегда помнит добро. Как мы знаем, после штурма казарм Монкады он вместе с двумя соратниками вынужден был уйти в горы, окружающие Сантьяго-де-Куба. Проплутав в горах целый день, беглецы заснули мертвым сном в заброшенной избушке. Повстанцев разбудил армейский патруль, командир которого — лейтенант Педро Сарриа накануне получил четкий приказ: Фиделя Кастро живым не брать, расстрелять его под предлогом попытки к бегству.

Впервые в жизни 40-летний офицер-негр — Педро Сарриа, с огромным трудом сделавший военную карьеру, не выполнил приказа и доставил лидера повстанцев в Сантьяго живым, хотя прекрасно знал, что за невыполнение приказа его ждет как минимум разжалование. Так оно впоследствии и случилось. Позднее, вспоминая об этом случае, Фидель Кастро отмечал, что Сарриа трижды спас его в тот день: во-первых, он утаил от солдат, что в их руках оказался лидер повстанцев, которого они могли расстрелять на месте; во-вторых, не отдал пленников батистовским спецназовцам; в-третьих, доставил повстанцев не в армейские казармы, а сдал их гражданским властям в крепости Вивак.

Кастро не забыл своего спасителя. После победы Революции П. Сарриа присвоили звание капитана, назначили сначала адьютантом президента революционной Кубы Дортикоса Торрадо, а потом начальником президентского эскорта и начальником охраны Президентского Дворца.

Когда в сентябре 1972 года П. Сарриа умер, Кастро лично шел во главе похоронной процессии. Тело было предано земле в Пантеоне Революционных вооруженных сил.

Женщины в охране

В ГУПО МВД Кубы женщины появились в конце 1980-х.

В это время ежегодно в Учебном центре ГУПО проходили подготовку 30–40 женщин. Появление женщин в охране Ф. Кастро не было чем-то неожиданным и удивительным. Женщины-охранники есть в Секретной службе США, в Германии, где имеются даже их профессиональные союзы и ассоциации. В США женщины появились в охране во времена президента Никсона (1969–1974). Наблюдал я и за прекрасной работой женщин — сотрудников личной охраны Н. Чаушеску.

У ливийского лидера М. Каддафи, например, определенное время в подразделении личной охраны были только молодые женщины (к этой практике он, видимо, вернулся в начале 2000-х, о чем свидетельствовали его последние визиты в Украину и Белоруссию).

Работали женщины когда-то и в 9-м Управлении КГБ СССР.

Разумеется, женщина по природе своей не обладает такой физической силой и выносливостью, как мужчина, но, опираясь больше не на логическое мышление, а на интуицию, внутреннее чутье, они раньше способны почувствовать угрозу.

Психологи отмечают природную способность большинства женщин «ловить» взгляды окружающих. Это неоценимое качество команда телохранителей может использовать для опережающего выявления наблюдателей террористов и распознавания грозящей опасности.

По мнению руководителей ГУПО, сотрудники-женщины незаменимы для работы на контрольно-пропускных пунктах. Они более дисциплинированны, стараются избегать конфликтов, силовых решений. Более наблюдательны, эффективнее способны выявлять злоумышленников по признакам подозрительности или неадекватного обстоятельствам психологического состояния.

Девушки на хорошем профессиональном уровне обучаются стрельбе из различного вида оружия, использованию специальных технических средств, овладевают приемами карате, дзюдо и другими видами единоборств. Хорошо водят автомашины.

Работая в группах личной охраны, наружного наблюдения, на негласных постах охраны, они имеют большее число «прикрытий», которые могут быть использованы в охранных схемах и не вызывают опасности у злоумышленников. Сотрудница личной охраны может изображать подругу, делового партнера, секретаря-референта, переводчицу, второстепенного члена делегации, гувернантку детей и др.

По рассказам кубинцев, Ф. Кастро во время одного из посещений Федерации кубинских женщин, где он выступал с речью, обратил внимание на полное отсутствие в зале знакомых ему охранников-мужчин. «Вы что — перестали меня охранять?» — спросил он руководителей ГУПО. Это был первый случай, когда практически все охранное мероприятие было осуществлено силами сотрудников-женщин.

Комитеты защиты революции и «милисианос»

Принцип тесной связи с народом, характерный для всех спецслужб социалистических стран, наиболее наглядно представлен на Кубе.

Осенью 1960 года на Кубе для усиления бдительности народа были организованы «Комитеты защиты Революции» (КЗР), которые сыграли значительную роль в первые годы кубинской Революции. «Седеристы», так называют членов КЗР (по первым слогам испанского написания-CDR), поддержали органы госбезопасности страны и помогли парализовать деятельность внутренней контрреволюции. К концу 80-х движение КЗР объединяло в своих рядах около 80 % взрослого населения страны. Низовые организации КЗР были построены по территориальному — зональному (дом, улица, район и т. д.) и объектовому принципам.

Комитеты защиты Революции являлись серьезной помощью охране при обеспечении безопасности, в частности массовых мероприятий. На начало 2007 года число КЗР выросло до 100 000.

Кубинская теория «вооруженного народа» нашла своих последователей в других странах. В марте 1977 года Фидель Кастро побывал на церемонии провозглашения Ливии Джамахирией (страной абсолютного народовластия), которая состоялась в г. Себхе, и совершил поездку на джипах с Муаммаром Каддафи в его родной город Сирт.

Во время поездок лидеры двух стран откровенно обменивались опытом и планами защиты национальных революций. После этого в Ливии для защиты революционных преобразований массово были созданы подобные кубинским КЗР «Революционные комитеты», объявленные на первом съезде молодых революционеров в 1979 году «контролерами революции». «Революционные комитеты» (ревкомы) в отдельных населенных пунктах, военных частях, учебных заведениях и т. д. контролировали соответствующие местные органы власти Джамахирии, имея в том числе карательные функции и собственные полувоенные формирования («шок-группы» ревкомов, «гвардию Джамахирии», «войска отпора»). Помимо прочих задач ревкомы занимались также наблюдением за общественным мнением и слежкой, к которой было привлечено от 10 до 20 % населения Ливии. Ревкомы на местах, в свою очередь, подчинялись своему Центральному комитету, управляемому «Революционным руководством» во главе с Лидером Революции Муаммаром Каддафи.

Несмотря на частые реорганизации, ливийские революционные комитеты в целом выполняли поставленные перед ними задачи и сыграли свою роль в защите государства.

Автору приходилось в конце 80-х работать в качестве советника в Ливии, где от сотрудников ливийских спецслужб, руководителей сил специального назначения Ливийской Джамахерии приходилось слышать много хороших слов и о Фиделе, и об эффективности кубинских методик и наработок.

Второй массовой организацией стали сформированные по принципу народных дружин отряды народной милиции — «милисианос». Уже в первый год существования молодого государства в ряды народной милиции вошло около миллиона граждан Кубы. Милисианос участвовали в борьбе с криминальными группировками, контрреволюционными бандами.

Надо сказать, что в соответствии с кубинской доктриной «всенародной войны» каждый гражданин в возрасте от 14 до 70 лет, включая и женщин, является бойцом какого-либо военизированного формирования.

Учения, сборы, тренировки, постоянно проводимые с этим контингентом, дают возможность не только вести с ними постоянную боевую учебу, целенаправленную политико-воспитательную работу, но и использовать его в повседневной работе МВД и подразделений охраны.

Привлекаются к работе на массовых мероприятиях и военизированные молодежные формирования, в состав которых входят дети сотрудников МВД, Минобороны, партийного аппарата. Они с детства обучаются владению огнестрельным и холодным оружием, приемам рукопашного боя, а главное — ведению негласного наблюдения. Энтузиазм и наблюдательность бойцов этих отрядов, способность незаметно проникнуть в любые места дают возможность получать в интересах контрразведки и охраны значительное количество оперативно значимой информации. Бесценны они в проверки территории, прилегающей к спецтрассам, в окружении охраняемых объектов.

Фидель Кастро недавно с гордостью заявил: «…У нас есть средства, чтобы осложнить жизнь любому захватчику. Кроме регулярных войск и резервистов у нас есть «милисианос» — народное ополчение. Миллионы людей, мужчин и женщин, все без исключения готовы вести борьбу без передышки в защиту своей Родины».

Таким образом, создана не только эффективная система защиты завоеваний Революции, но и контроля всей территории страны, в частности в интересах поддержания общественного порядка, контрразведки и охраны.

При сборе характеризующих данных на человека, проведении установочных мероприятий подразделения МВД в полной мере опираются на КЗР — «глаза и уши» кубинской Революции.

Неудивительно, что кубинцы с величайшим уважением и любовью относятся к сотрудникам органов госбезопасности и милиции.

Любое нарушение общественного порядка в Гаване считается ЧП, и по нему принимаются самые решительные меры.

В один из вечеров, проезжая в автомашине по улицам Гаваны, я обратился к генералу Франсису Пардо с вопросом: «А сколько времени понадобится столичным подразделениям МВД для розыска, например, автомашины, если известна ее марка, цвет и номер?» Ответ был — не более часа!? Провели эксперимент. Остановились на полутемной улице, а Франсис объявил нашу же машину в розыск. Буквально через полчаса мы почувствовали к нам интерес со стороны окружения. Еще через полчаса дежурный сообщил Франсису о нашем точном местонахождении. Я не думаю, что все это было спланировано заранее. Время и местоположение автомашины были выбраны мной совершенно неожиданно для кубинцев.

Покушения на Ф. Кастро

Вообще кубинская служба безопасности заслуживала и заслуживает огромного уважения и самой высокой оценки.

«Находясь на передовой в сотне миль от империи США, мы не можем не иметь сильных спецслужб!» — с гордостью говорили кубинцы.

А у американской империи есть за что ненавидеть кубинскую Революцию и ее лидера — Фиделя Кастро. Три пятых всей недвижимости, многие земли на Кубе были в собственности граждан США. Территория прекрасных пляжей Варадеро раньше принадлежала лишь одному американскому миллиардеру.

Революционным правительством в первые же месяцы были национализированы кубинская национальная телефонная компания (принадлежала американской ITT), отделения американских банков (The First National Bank of Boston; First National City Bank of New York и Chase Manhattan Bank), сельскохозяйственные земли, принадлежащие могущественной United Fruit.

Лидер кубинской Революции с первых дней для врагов Кубы был целью номер один. И на этом этапе речь шла не о политике, а прежде всего об экономике, бизнесе. США теряли лакомый кусочек. Цели респектабельной 200-летней демократии полностью совпадали с интересами мафиозных структур, которые после революции потеряли на Кубе миллионные прибыли от игорного бизнеса, наркотиков и проституции.

(Любопытно, что попытки ЦРУ убить Кастро были предприняты еще до того, как он начал сотрудничать с СССР и объявил о том, что Куба начинает строить социалистическое общество.)

В сентябре 1960 года Аллен В. Даллес, директор ЦРУ, начал переговоры с двумя ведущими фигурами мафии, Джонни Розелли и Сэмом Джанканой. Позже и боссы других семей, такие как Карлос Марчелло, Сантос Траффиканте и Мейер Лански были вовлечены в заговор против Кастро.

Не остался в стороне и большой бизнес. Имея тесные связи с американской политической элитой, и в частности с ЦРУ, обиженные кубинской Революцией члены семейства Bacardi,например, неоднократно принимали участие в заговорах с целью убить Фиделя и Рауля Кастро, Че Гевару. Документы подтверждающие это, были обнаружены в ходе расследования убийства Джона Кеннеди. Озлобленный на Кубу управляющий Bacardi Хосе М. Бош, для своих — «Pepin», ухитрился даже приобрести бомбардировщик В-26, собираясь использовать его для бомбежки кубинских заводов по очистке нефти. «Смелому» плану бизнесмена помешала тогда появившаяся на первой полосе Нью-Йорк Таймс статья, раскрывавшая широкой общественности коварные намерения семейства. И сегодня «семья Baccardi» продолжает финансировать различные антикастровские «кубинские организации в изгнании», такие как RECE, CANF, американских «миротворцев» типа Дж. Буша (мл.) и др. Успевшие до Революции предусмотрительно вывести с Кубы на Багамы и в Пуэрто-Рико большую часть своего производства, Bacardi уже много лет всеми правыми и неправыми способами, силами и средствами безуспешно стараются выдавить с мирового ромового рынка знаменитый Habana Club, доход от продажи которого немаловажен для кубинской экономики.

Харизма Фиделя Кастро, «против которой не существовало противоядия», как заявил один иа руководителей ЦРУ того времени Ховард Хант, пугала врагов первого в Латинской Америке социалистического государства.

Борьба с кубинской Революцией постепенно принимала в США государственные масштабы. Уже в марте I960 года президент Соединенных Штатов Дуайт Эйзенхауэр одобрил планы ЦРУ по свержению Фиделя Кастро. На осуществление плана по подготовке «военизированной силы за пределами Кубы для организации партизанских действий на ее территории» было выделено $13 миллионов. Разработчиками плана были назначены Ричард Бисселл и Ричард Хелмс.

После громкого провала операции в Заливе свиней президент Джон Ф. Кеннеди для борьбы с режимом Фиделя Кастро создал комитет — SGA под председательством Генерального прокурора США Роберта Ф. Кеннеди. Он включал в себя Аллена В. Даллеса — директора ЦРУ, позже замененного на Джона Маккоуна, Алексиса Джонсона — представлявшего Госдепартамент, Макджорджа Банди — советника Президента по вопросам национальной безопасности, Розуэлла Килпатрика — Министерство обороны, генерала Лаймана Лемницера — представлявшего Объединенный комитет начальников штабов и генерала Максвелла Тэйлора.

Неофициально в работе комитета принимали участие Дин Раск — госсекретарь США и Роберт С. Макнамара — министр обороны США, периодически участвовавшие в совещаниях.

4 ноября 1961 года на очередной встрече этого комитета в Белом доме было решено назвать эту секретную операцию по организации саботажа и подрывной деятельности против Кубы операцией «Мангуст». Роберт Ф. Кеннеди решил, что отвечать за ее проведение будет генерал Эдвард Лэнсдэйл.

План «Мангуст»

Советская разведка получила информацию о содержании плана «Мангуста» и реальных мерах по его выполнению в апреле 1962 года. Широкой общественности о плане «Мангуст» стало известно только в 1975 году в ходе расследования деятельности ЦРУ США комиссией сенатора Черча.

Журналист М. Макарычев в вышедшей в 2008 году книге «Фидель Кастро» из серии ЖЗЛ подробно описывает план операции «Мангуст», который предусматривал два этапа:

— август-сентябрь 1962 года — подготовка и начало антикастровского «повстанческого» движения на Кубе;

— октябрь — организация «народного восстания» при поддержке американских спецслужб и войск с возможной высадкой американского десанта на остров. Антикастровские силы имели в своем распоряжении свыше 80 судов, которые неоднократно в октябре выходили в море и 17 ночей подряд ждали сообщения о «начале антикастровского восстания на острове», что должно было стать сигналом для начала высадки десанта «контрас».

С мая 1962 года к подготовке заключительной фазы операции «Мангуст» был подключен Пентагон, готовивший планы интервенционистских действий против Кубы. 23 августа Кеннеди приказал активизировать меры по «намеренному разжиганию полномасштабного восстания против Кастро». Что, помимо прочего, свидетельствует о полном фиаско американской разведки в получении объективной информации о происходящих на острове событиях. Лишь 16 октября, после обнаружения советских ракет на Кубе, президент США отказался от завершения оперативного плана «Мангуста».

Цитируем. «Часть плана «Мангуст» получила название «Ортсак», по обратному прочтению фамилии Кастро. По некоторым сведениям, ее финансировал известный американский миллиардер Говард Хьюз. «Мангуст» включал в себя 12 конкретных операций.

Операция «Смэшер» подразумевала блокировку кубинских военных и гражданских линий связи путем замены некоторых кабелей на другие, из специального материала, который при определенных температурах разрушал кабель и тем самым разрывал линии связи.

Целью операции «Фри райд» было провоцирование недовольства в кубинском обществе путем разбрасывания с военных самолетов авиабилетов на рейсы гражданских самолетов из Кубы в Мексику, Венесуэлу, где находились крупные антикастровские группировки.

Большие надежды возлагались на операцию «Терн эбаут». Ее суть состояла в том, чтобы убедить кубинскую разведку и самого Кастро, что в кубинском правительстве существует заговор с целью свергнуть его.

Задача операции «Дефектор» состояла в том, чтобы подстрекать к дезертирству кубинских военных.

В ходе операции «Брейк ап» предполагалось тайно наносить специальные материалы, провоцирующие ржавчину и коррозию, на корабли и самолеты, предоставляемые СССР, и тем самым вызвать недоверие кубинцев к советской технике.

Операция «Прикрытие» заключалась в том, чтобы путем дезинформации убедить кубинское правительство, что военно-морские силы США, участвующие в проекте «Меркурий» (космическая программа), имеют основной целью шпионить за кубинскими линиями связи и коммуникациями и тем самым отвлечь спецслужбы Кубы от других направлений.

Во время операции «Дэрти трик» ЦРУ планировало обвинить правительство Кастро в диверсии против одного из американских космических объектов в рамках проекта «Меркурий» путем имплантации различных деталей кубинского производства в ракету, которая должна была потерпеть крушение. При этом ЦРУ не намеревалось информировать об операции руководство НАСА.

Операция «Фуллап» заключалась в том, чтобы заразить топливо, поставляемое из СССР на Кубу, специальным биологическим веществом, которое при соединении с нефтепродуктами начинает увеличиваться в объеме и способно занимать всю предназначенную для этого емкость.

Цель операции «Фантом» была в том, чтобы убедить кубинское правительство, что на Кубе действует много агентов ЦРУ, о которых властям страны ничего не известно.

В ходе операции «Бинго» планировалось имитировать нападение на американскую базу Гуантанамо, что в дальнейшем позволило бы американцам оправдать использование военной силы и наращивание военного присутствия на острове для дальнейшего свержения Фиделя Кастро.

Операция «Гуд таймс» предполагала воздействие на кубинцев путем распространения порнографических материалов, на которых запечатлен Кастро в окружении иностранок, вместе с ним употребляющих импортные продукты питания, недоступные населению Кубы.

Операция «Хэйт из он» состояла в том, чтобы предлагать советским военным и гражданским пилотам, находящимся в Гаване, просить политическое убежище в США».

А это только один из множества планов американских спецслужб, который был завершен еще до Карибского кризиса 1962 года.

Дж. С. Кинг, начальник отдела стран Западного полушария в ЦРУ, настаивая на необходимости физического устранения вождя кубинской революции, писал, что «никто из близких к Кастро людей… не обладает столь же гипнотическим влиянием на массы. Многие сведущие люди полагают, что исчезновение Фиделя значительно ускорило бы падение нынешнего правительства».

А в дальнейшем, мы понимаем, Куба опять должна была стать поставщиком сырья, дешевой рабочей силы для самой эгоистичной страны мира, рынком для безжалостной эксплуатации ее граждан, «малиной» для криминала обоих Америк, центром секс-индустрии.

Я знал, что Фидель Кастро является рекордсменом по количеству планировавшихся и осуществленных попыток его физического устранения. Но, услышав в беседе с кубинцами цифру «40», сорок покушений на жизнь их лидера, отнесся к ней несколько скептически. Ведь внушительные цифры предотвращенных покушений называли спецслужбы практически всех стран, где существовали напряженные внешне— и внутриполитические ситуации. Однако при проверке оказывалось, что они преувеличены как минимум на порядок. Здесь же все оказалось иначе. Вернувшись в Москву, я детально изучил этот вопрос, и мне удалось тогда только по материалам открытых источников документально подтвердить 35 покушений. Архивы ПГУ (внешней разведки) располагали проверенной оперативной информацией о значительно большем, чем 40 числе покушений. Причем многие из них были непросто изощренны, но и, пожалуй, экзотичны.

Начиналось все с грубых силовых методов. Буквально в первые дни после победы Революции был предпринят обстрел с моря с быстроходных катеров митинга, проходившего неподалеку от побережья Гаваны. На этом митинге присутствовали Фидель и президент Кубы Освальдо Дортикос. Ориентиром для боевиком служил знаменитый гаванский Капитолий.

(Как и многие другие столицы латиноамериканских государств, Гавана имеет собственный Капитолий — как брат-близнец, похожий на вашингтонский.)

Вооруженные нападения составили около 70 % от общего числа покушений (47 % из них — на митингах и массовых общественно-политических, спортивных и других мероприятиях, около 30 % — на трассах проезда, 14 % — в местах постоянного или временного пребывания лидера). Злоумышленники неоднократно использовали гранатометы («базуки»), автоматическое оружие — пулеметы и автоматы, винтовки с оптическим прицелом, осколочные гранаты и др.

В 12 % случаев применялись штатные армейские, диверсионные или самодельные взрывные устройства. Во время пребывания Фиделя по приглашению президента Картера в 1979 году в США кубинские контрреволюционеры, к примеру, готовились бросить в кубинский кортеж бейсбольный мяч, начиненный взрывчаткой. Кубинская охрана, своевременно получившая предупреждение от своей разведки, проинформировала американцев обо всех деталях плана очередного покушения, что заставило их предпринять необходимые меры.

В начале 80-х годов кубинской охраной была предотвращена попытка использования в террористических целях радиоуправляемой модели, начиненной взрывчаткой.

Ф. Кастро — любитель подводного плавания. Американская разведка в начале 60-х попыталась использовать и эту его страсть. В одном из мест на пляже Варадеро, где обычно нырял Фидель, агенты ЦРУ заминировали самую крупную и самую красивую раковину. Чтобы привлечь внимание Фиделя, она была раскрашена в яркие цвета. Для прикрытия террористической операции спецы ЦРУ занялись даже несвойственным для них делом — распространением моллюсков в этом районе. Для чего, чтобы в очередной раз не попасть впросак, экономные ЦРУшники потратились даже на приобретение двух подробных справочников по морским моллюскам. Однако сильный шторм сорвал хитро спланированное покушение. По другой версии изделие «не прошло оперативных испытаний и было признано ЦРУ непрактичным.

Более 18 % покушений — это попытки отравления или заражения бактериологическими препаратами. Идеальное убийство — невозможно однозначно определить причину смерти, выявить заказчиков и исполнителей, доказать вину убийцы. У исполнителя есть время скрыться. Ну, прямо по Агате Кристи.

«Тихие» американцы всегда не любили шума предпочитая выстрелам и взрывам моментальное или растянутое во времени отравление объекта своих устремлений, больше надеясь не на профессионализм своих наемников, а на эффективность современных ядов.

Сегодня известно, что по программам MKUltra и Mongoose в ЦРУ образовался запас из восьми смертельных веществ различного происхождения и еще 27 токсинов временно поражающего действия, предназначавшихся для проведения специальных операций или для длительного хранения на будущие нужды.

Эти отравляющие вещества много лет самыми разными способами «попадали» в питьевую воду, молочные коктейли кубинского лидера, ими пропитывались любимые Фиделем сигары, кисточка для бритья, носовой платок, письма и др. Кстати, в тот период от ядовитых писем в Гаване погибло несколько сотрудников канцелярии Фиделя.

22 ноября 1963 года, например, сотрудник ЦРУ Десмонд Фитцджеральд встретился в Париже с кубинским агентом, близким к Фиделю политическим деятелем Роналдо Кубелой, которому за хорошее вознаграждение было предложено уничтожить Кастро при помощи отравленной авторучки. Как в фильмах о Джеймсе Бонде, поработали умельцы-изобретатели, правда не из Ми-6, а из Управления технических служб ЦРУ. В шариковую ручку марки Paper Mate был вмонтирован миниатюрный шприц для подкожных инъекций, заряжавшийся ядом Black Leaf-40, свободно продававшимся тогда в США в аптеках сильнодействующим инсектицидом.

Даже легкий укол гарантировал летальный исход, оставляя, однако, агенту возможность скрыться. Но в это время в Далласе произошло взбудоражившее весь мир убийство американского президента Дж. Кеннеди. Американские СМИ сразу же объявили об имеющемся якобы «советском и кубинском следах», развязав, таким образом, в частности, истеричную антикастровскую кампанию. Кубела, понимая, что кубинская охрана в это время будет особо начеку, решил не рисковать и отказался от своих намерений и избавился от опасного приспособления. (1 марта 1966 года Кубелла был арестован кубинскими спецслужбами, признался в подготовке убийства Фиделя Кастро, был судим, приговорен к смерти. Отсидел несколько лет в тюрьме, но получил разрешение на выезд с Кубы и жил в Испании. По одной из версий был двойным агентом кубинских спецслужб. Об этом говорит тот факт, что якобы Фидель Кастро передавал ему в тюрьму посылки с книгами.)

Завербованная ЦРУ немка Марита Лоренц, к которой некогда Фидель был неравнодушен, должна была использовать для его убийства таблетки со смертельным ядом. Но не рассчитав, она перед применением спрятала эти таблетки в баночку крема для лица, где они просто растворились.

Недавно стало известно, что сотрудники ЦРУ и их агентура в конце 50-х специально обучались «умению незаметно для постороннего глаза подбросить таблетку в питье или пищу объекта». Известным иллюзионистом, как его называли магом «крупного плана» — Д. Макхолландом, для агентства была подготовлена суперсекретная хорошо иллюстрированная инструкция: «Некоторые приемы оперативного применения искусства введения в заблуждение». В ней, сопровождаясь рисунками и фотографиями, были изложены многочисленные «фокусы» позволяющие агенту прятать, скрытно доставлять и подбрасывать объекту малые дозы жидкостей, порошков или маленькие пилюли.

Даже после рассекречивания пособия Макхолланда, состоящего из восьми глав на 121 странице, правительство разрешило для ознакомления и публикации всего лишь 56 из них. Причем треть этих страниц были затемнены цензурой и практически не читаются. Это единственный экземпляр пособия, оставшийся, по чьему-то недосмотру в архивах ЦРУ после зачистки документов скомпрометировавшей и себя, и ЦРУ, и правительство США программы MKUItra.

Организаторы политического террора не оставили без внимания и другую страсть Фиделя Кастро. Он был неисправимым курильщиком. Кубинская сигара — непременный атрибут почти каждой его фотографии.

Неоднократно «доброжелатели» пытались «подарить» кубинскому лидеру или подбросить в места его пребывания начиненные взрывчаткой сигары, пропитывали их смертельными ядами и т. п. Известна попытка во время визита Фиделя в ООН использовать для его уничтожения целую коробку со «взрывающимися» сигарами.

Учитывая «особое внимание» злоумышленников к сигарам, служба безопасности Фиделя, которой, наверное, надоело выявлять и изымать эти опасные предметы, стала инициатором создания кубинцами в 1966 году для него специальной «личной» марки сигар под названием Cohiba. Сигары этой марки долгое время оставалась доступными лишь избранным: Фиделю Кастро, его друзьям, представителям кубинского правительства и приезжавшим на Кубу курящим главам государств. Лишь в 1969 году марка была зарегистрирована и в 1982 году сигары Cohiba появились на рынке, моментально став во всем мире самой известной и предпочитаемой маркой для любителей сигар категории premium.

Фидель Кастро весьма мобилен. Он успел побывать практически на всех континентах мира, может быть, за исключением Арктики и Антарктиды. В первые годы революции, останавливаясь за рубежом в отелях, он имел демократичную привычку выставлять за дверь свои армейские ботинки, чтобы на них навели глянец. Всевидящее и хитромудрое ЦРУ в лице Сиднея Готтлиба из технических служб агентства тут же разработало вариант обработки ботинок Фиделя солями редкоземельного металла таллия, обладающего депиляторным эффектом, т. е. вызывающим выпадение волос. Цель — лишить Фиделя его бороды — своеобразного революционного символа. У нас уже не многие знают, что «барбудос» — «бородачами» называли кубинских повстанцев, которые отрастили бороды за время, проведенное в горах Сьерра-Маэстры, и обещали не брить их до окончательной победы Революции. Препарат был изготовлен в лабораториях ЦРУ и с успехом испытан на животных. Но опять осечка. Кастро отменил визит, во время которого планировалось провести эту остроумную операцию.

Позднее в тех же целях была предпринята попытка пропитывания солями таллия любимых им сигар.

(Кстати, Фидель рассказывал, что борода была еще и определенным охранным знаком. Чтобы внедрить шпиона в ряды повстанцев, батистовским спецслужбам надо было готовить агента загодя, чтобы у человека выросла как минимум шестимесячная борода.)

И если вернуться к Кастро-дайверу. Бойся данайцев, дары приносящих.

Американский адвокат, некий Джеймс Доннован, направленный на Кубу для переговоров о судьбе американских пленных наемниках, захваченных на Плайя-Хирон, должен был получить доступ лично к Фиделю Кастро. И ЦРУ решило использовать юриста «втемную». Он должен был с самыми добрыми намерениями вручить команданте подарок — прекрасный костюм для подводного плавания и акваланг, которые были отравлены туберкулезными бациллами. Не знающий об этом адвокат решил, что выбранный акваланг слишком прост для подарка, и купил другой, более дорогой, а этот оставил себе. Вскоре адвокат скончался, а Фидель Кастро остался жив.

Как уже было сказано, прослеживается тесная связь американских спецслужб с мафией. Зная о ненависти мафии к Фиделю Кастро, в начале 1961 года сотрудники ЦРУ, в частности Джим О, Коннелл, не раскрывая своей причастности к спецслужбам США, вышли на связь с упоминавшимся нами известным американским мафиози Джонни Роселли. Они сообщили Роселли, что некие американские компании, чьи деловые интересы на Кубе также ущемлял Кастро, готовы заплатить 150 тысяч долларов за его убийство. Роселли, получив «заказ на голову Кастро» и 10 000 долларов задатка, привлек к операции другого известного мафиози — Сэма Голда, который в документах ЦРУ называется главарем преступного сообщества Чикаго и преемником Аль Капоне. Опять же предполагалось отравить Ф. Кастро, добавив яд в еду или напитки.

Непосредственным исполнителем преступления должен был стать шантажируемый мафией бывший секретарь Фиделя Хуан Орта. Мафиози передали Орту шесть изготовленных ЦРУ крохотных капсул в желатиновой оболочке, «содержавших смертельное вещество». Попытки отравить кубинского лидера безуспешно предпринимались в течение нескольких недель, но убийство не состоялось. Орта, боясь расплаты, спрятался в мексиканском посольстве, где прожил несколько лет, пока ему не удалось выбраться с Кубы.

Внесли свою лепту в подготовку убийства Фиделя Кастро и борцы с организованной преступностью в США — агенты гуверовского Федерального бюро расследований (ФБР), так как часть соглашений между правительством США и мафией предполагала защиту мафиози от уголовного преследования.

В конечном счете Джонни Розелли и его друзья, убедившись в том, что кубинскую революцию невозможно уничтожить, даже убив ее лидера, стремясь уйти от преследования по суду за уголовные преступления на территории США, продолжали играть в заговоры с ЦРУ.

Тесные контакты с боссами мафии поддерживал агент ФБР Роберт А. Махью. В своих интервью сегодня он с гордостью рассказывает, как «неподкупные ребята Гувера» пытались, используя мафиози, подсунуть кубинскому лидеру пилюли с ботулином.

(После увольнения в 1970 году Роберт А. Махью организовал компанию, которая больше 40 лет консультировала по вопросам инвестиций казино Лас-Вегаса.)

И это только маленькая верхушка большого айсберга.

И все эти покушения были успешно предотвращены кубинскими спецслужбами.

Но это, увы, далеко не только далекое прошлое. Претендующие на установление в мире «нового порядка» американские ястребы не успокоились и сегодня.

Уже в 2000 году, выступая 25 августа в ходе предвыборной кампании в Международном университете во Флориде (Майами), будущий тогда президент США Джордж Буш-младший вновь обещал избирателям в самое ближайшее время уничтожить Фиделя Кастро, используя самые современные методы и технику.

До последних дней своего пребывания на посту президента США младший Буш на различного рода встречах, пресс-конференциях не забывал поиграть на чувствах своих единомышленников, не переставая заявлять о разработке «новых методов освобождения Кубы», об увеличении помощи контрреволюционным антикастровским группировкам и др. В одном из своих выступлений он прямо заявил, что не исключает применения военной силы для подготовки «дня освобождения» и что армия США готова оказать всемерную поддержку «временному переходному правительству» после падения «кастро-коммунистического правительства».

Слава Богу, что у американцев хватило мудрости забрать кормило — рычаг власти — у этого малограмотного представителя известного семейства.

Надо отметить, что клан Бушей, поддерживающий самые тесные контакты с уже упоминавшейся империей ромопроизводителей Baccardi, особенно агрессивно настроен против кубинской революции. В антикубинской кампании отметился и второй сын бывшего директора ЦРУ — папы-Буша, губернатор Флориды Джеб Буш, лучший друг кубинского контрреволюционера Орландо Боша, имевшего отношение не только к подготовке 50 терактов против Фиделя Кастро, но и к уничтожению в октябре 1976 года пассажирского самолета кубинских авиалиний. Тогда погибли вместе с экипажем 73 человека.

Дружбой с братьями Бушами гордится и руководитель антикастровской террористической организации «Коммандос 4» — Родольфо Фромета, арестованный в 1994 году американскими спецслужбами при попытке приобрести ракетный комплекс «Стингер». По его словам, он предполагал использовать ракету против кубинского спецсамолета.

К сожалению, не удержался от плевка в адрес социалистической Кубы и нынешний президент США Барак Обама. Выступая 25 мая 2008 года перед созданным еще Р. Рейганом эмигрантским «Кубино-американским национальным фондом», он пообещал сторонникам насильственного свержения власти на Кубе, что вместе с ними собирается «искать свободу для Кубы». Обещал поддержку экономического эмбарго на торговлю с Кубой и др.

(Сегодня кровью и слезами обливаются уже получившие такую свободу Ирак, Ливия и Афганистан.)

Будем надеяться, что это всего лишь одно из его предвыборных обещаний. Обещать — не значит жениться!

Давний соратник Фиделя, дивизионный генерал Фабиан Эскаланте Фонт, который долгое время руководил кубинскими службами безопасности, в недавно изданной книге — «Кубинский проект (The Cuba project). Секретные операции ЦРУ 1959–1962. Тайная война, проигранная ЦРУ» пишет: «За 40 лет мы предотвратили 634 покушения. 177 из них были тщательно разработаны и готовы к исполнению. Это, значит, были люди, был подробный план попытки убийства, были оружие, снаряжение и необходимое оборудование, чтобы осуществить его. Во всех случаях преступники были задержаны».

Генерал уверен, что за последние годы число попыток убить Фиделя только увеличилось.

Одно из последних покушений готовилось во время визита Фиделя Кастро в ноябре 2000 года в Панаму на Х Иберо-американскую Конференцию. Латиноамериканский «Бен Ладен» Луис Пасада Коррильес и трое его сообщников планировали подложить мощную бомбу под трибуну, на которой должен был выступать кубинский лидер. Преступление было своевременно предотвращено, вина организатора и исполнителей доказана, но тем не менее Коррильес, у которого неожиданно открылись таланты живописца, спокойно проживает в Майами. Выручка от торговли его картинами идет в Фонд борьбы с Фиделем Кастро.

Сегодня я уже верю, когда в СМИ идет речь о предотвращении около 640 покушения на Фиделя Кастро, за которыми, как правило, стояли и стоят как американское правительство, спецслужбы США, кубинские и некубинские противники Кастро, так и американские мафиозные группы!

Статистика такова: во время президентства Эйзенхауэра на Кастро было совершено 38 покушений, во времена Кеннеди — 42, Джонсона — 72, Никсона — 184, Картера — 64, Рейгана — 197, Буша старшего — 16, Клинтона — 21.

Было документально подтверждено, что Фидель, как лидер государства», не был для американских политиканов и спецслужб единственной целью. Обнародованные архивные документы ЦРУ раскрывают подробности убийств лидера освободительного движения Конго премьер-министра страны Патриса Лумумбы, а также диктатора Доминиканской республики Рафаэля Трухильо. Лумумба был убит в январе, а Трухильо — в конце мая 1961 года.

(Правда организацию похищения и убийства Лумумбы недавно взяла на себя сотрудница МИ-6, бывшая тогда резидентом британской разведки в Леопольдвилле. У американцев, по ее словам, были лишь планы убийства, от которых они отказались.)

Прямо или косвенно американские спецслужбы также причастны к гибели: премьер-министра Моххамеда Моссадыка (1952 г., Иран); президента Джакобо Арбенса Гусмана (1954 г., Гватемала); президента Сальвадора Альенде (1973 г., Чили), лидера гренадских марксистов Мориса Бишопа (1983 г., Гренада) и др. Американскими военными было арестовано и передано политическим противникам все революционное руководство Гренады. Отбывает в США пожизненное наказание лидер суверенной Панамы генерал Мануэль Норьега. Устроены позорное судилище и средневековая казнь, жертвами которых стал лидер Ирака Саддам Хуссейн.

В 1986 году авиация США подвергла массированной бомбежке дворец ливийского лидера Муаммара Каддафи, в ходе которой погибла его малолетняя племянница, а в октябре 2011 года спецподразделения НАТО, и в частности американские, принимали участие в захвате и передаче самого Каддафи на поругание т. н. «повстанцам», которые, перед тем как убить, зверски с ним расправились.

Эта расправа вызвала бесчеловечное и каннибальское «Вау!» у госпожи Клинтон, госсекретаря демократических США.

Президентом Дж. Фордом в 1976 году был издан указ № 11905, запрещающий политические убийства (Weekly Compilation of presidential Documents. February 23, 1976, vol. 1 p. 15), в 1981 году подобный указ № 12333 издал Р. Рейган. Джордж Буш оставил их в силе. Но вместе с тем и сегодня, практически через 35 лет под благовидным предлогом якобы борьбы с международным терроризмом, американские спецслужбы не отказываются от практики физического уничтожения неугодных. Более того, им теперь разрешено уничтожать за рубежом «лидеров террористических организаций», хотя понятие «терроризм» у каждого свое.

И сегодня им нечего пока бояться, не надо оглядываться на могучий Советский Союз, социалистический лагерь, можно любого человека объявить террористом. Хотя уже подрастают серьезные игроки в виде Китая, Индии, да и в Латинской Америке далеко не всем нравится бесцеремонный американский диктат.

(Правительство Эквадора недавно достаточно далеко послало политиканов США по вопросу об агенте ЦРУ Э. Сноудене.)

Не справившись со своей задачей с помощью интеллекта, хваленые американские спецслужбы объявили терроризму силовую «войну», присвоили себе право захватывать «противника» в любой точке мира, содержать захваченных «пленников» в секретных тюрьмах: без каких-либо объективных доказательств, санкций прокурора, без определения времени ареста, пытать и издеваться над ними.

Сила (читай — деньги) есть — ума не надо!

Карибская магия

В чем же причина, где источники неисчерпаемых жизненных сил, политического долголетия, невероятной везучести и уникальной, магической харизмы лидера кубинской Революции?

Участвуя во многих боях, он не получил ни единой царапины. Во всех боях в горах Сьерра-Маэстра Фидель всегда был на первой линии огня. Часто своим выстрелом из снайперской винтовки он подавал сигнал к началу боя. Так было до тех пор, пока партизаны не составили коллективное письмо с просьбой-требованием к Фиделю воздержаться впредь от прямого личного участия в боевых действиях.

Невозможно, как мы видим, подсчитать количество покушений на лидера кубинской революции, подготовленных, в частности, ЦРУ США. Однако Фиделя не берут ни пуля, ни яд, ни болезнетворные микробы.

Он возглавлял страну 42 года 7 месяцев и 13 дней, являясь безусловным лидером среди политических долгожителей современности.

От него далеко отстали испанец Франко (36 лет), югослав Тито (35), сосед из Доминиканской Республики Трухильо (31), Сталин (29) и Мао (27). Кастро пережил шестерых президентов Америки, шестерых лидеров СССР и России. Из действующих глав государств только король Таиланда и Ее Британское Величество Елизавета II имеют больший стаж. Не так давно с ним мог бы конкурировать его друг М. Каддафи (41год).

И это при том, что в первые годы после победы Революции он вел себя, мягко говоря, беспечно. Мог, например, отправиться вечером погулять в одиночку по улицам Гаваны, посидеть в уличном кафе, уехать в неизвестном направлении совершенно один за рулем своего любимого открытого джипа. Охрана определяла его нахождение в Гаване по скоплениям людей, мчалась туда, но и ей стоило большого труда пробиться к «охраняемому лицу» сквозь плотную толпу людей, окружавших своего любимца. Причем ей было запрещено грубо расталкивать людей.

Условия для террориста — уникальные. Но ни разу никто из толпы не произвел ни единого выстрела по Фиделю.

Первым попытался использовать непредусмотрительность Фиделя его бывший студенческий друг некий Энрике Оварез. Но, как он говорил после долголетней отсидки в кубинской тюрьме, сработала харизма Фиделя, и он «промедлил (с выстрелом) и был арестован сотрудниками охраны Кастро».

Фидель словно заколдован. Шторм срывает планы ЦРУшников; у Мариты Лоренц таблетки растворяются в креме; в Чили в 1971 г. террориста неожиданно прихватывает приступ аппендицита, а в установленной на трассе его проезда начиненный двумя тоннами взрывчатки автомобиль не взрывается — остановился часовой механизм; в Заливе свиней контрас, находящиеся в засаде в 10 метрах от него, не стреляют в Фиделя, хотя объективно им никто не мешает, и т. п.

Большая часть потенциальных убийц по разным причинам (чаще всего из-за трусости) отказываются от выполнения заданий.

Корифей «магического реализма» и большой друг Фиделя, нобелевский лауреат 1982 года, колумбиец Габриель Гарсия Маркес, писал, в частности, о причинах бесплодности попыток американских «рыцарей плаща и кинжала» и различного рода бандитов ликвидировать Кастро: «Надо думать, существует какой-то особый фактор, ускользающий от компьютеров ЦРУ. Возможно, тут имеет место некая карибская магия».

По одной из существующих на Кубе легенд, в возрасте 6 лет Фидель смертельно заболел. Лучшие врачи, к которым обращался его не самый бедный отец — Анхель Кастро Архис, признались в своем бессилии. Тогда мать Фиделя — Лина Рус Гонсалес, простая кубинская крестьянка, призвала на помощь местных знахарей — «сантерос». Те не только вылечили мальчика, но и поведали родителям, что ему уготована великая судьба.

В народе говорят, что после этого мать посвятила жизнь сына грозному Оггуну — богу Войны, самому сильному из 16 воплощений Обаталы, верховного бога афро-кубинских культов.

По другой — якобы Фидель проговорился писателю Л. Агуэро, что близкая к «сантерии» бабушка заговорила его, сделав одним из святых бога Оггуна.

Религия кубинцев — Сантерия (исп. santeria — святость) или «регла де Оче-Ифа» (названа в честь священного нигерийского города, где якобы Небесный Владыка вылепил первых людей). Это своеобразное смешение католицизма и культов народа йоруба, проживающего на территории Нигерии и Бенина (бывшей Дагомеи), а в XVII веке частично насильственно перевезенного работорговцами в Новый Свет. Практически в любой квартире на Кубе можно увидеть иконостас, где по соседству со статуэтками Матери Божьей и Иисуса Христа стоят изображения афро-кубинских языческих богов, в частности, бога войны — Оггуна. В набор непременных атрибутов «сантэрос» входят ожерелья и браслеты, изготовленные из мелких морских раковин и семян священных деревьев.

Кстати, Фидель Кастро никогда не комментировал свое отношение к сантерии. Но в 1970 году он побывал в Нигерии, где якобы был посвящен в культ Пало Монте, одного из божеств сантерии.

Кубинцы уверены, что после этого их Верховный Главнокомандующий пользуется высочайшим покровительством африканских богов и именно благодаря этому его не берут ни пули, ни заговоры, ни проклятья.

Много людей, поклонявшихся ареопагу богов «сантерии», и среди ближайших соратников Фиделя. В их числе — знаменитая Селия Санчес, которая со времен партизанской войны была бессменным личным секретарем Фиделя Кастро и оставалась его ближайшим соратником вплоть до своей смерти в 1979 году. На правой лодыжке она всегда носила золотую цепочку — знак того, что она является последовательницей сантерии.

Одним из самых известных практикующих «сантерос» из ближайшего окружения Верховного Главнокомандующего знающие люди называют команданте Рене Вальехо, который долгие годы был его личным врачом.

Талисманами «сантеро» из морских ракушек и семян чудодейственных растений были щедро украшены «барбудос», спустившиеся с гор Сьерра-Маэстры.

И еще интересный момент. Бог Оггун, помимо прочего, является хозяином всех металлов, особенно железа, а также мачете (т. е. оружия). Его цвет — зелено-оливковый. Может, поэтому «команданте» так любит свою военную зелено-оливковую форму и не расстается со своим любимым пистолетом?

Но то, что Фиделю присуща фантастическая энергетика, оказывающая сильнейшее влияние как на отдельных людей, так и на самые широкие массы, отмечает каждый хоть раз находившийся рядом с ним человек.

Генерал-лейтенант КГБ СССР Н.С. Леонов, являвшийся первым советским переводчиком братьев Кастро, в одном из интервью сказал: «Мое главное впечатление от Кастро — он не такой, как все. Общаясь с ним (Фиделем), начинаешь верить в мифы о том, что раньше действительно рождались люди, наделенные чем-то сверхъестественным. Я далек от всякой мистики и суеверий… Но твердо убежден: Фидель, образно говоря, на несколько этажей превосходит среднего человека. Прежде всего, с точки зрения морально-волевых качеств, интеллекта и, конечно же, с точки зрения внутренней энергетики… Фидель невероятно азартен во всем, он всему отдается с неукротимой энергией и даже яростью… Читает бесконечно много. Когда я был у него дома в его скромном доме в Гаване, то ничего, кроме книг и гимнастических снарядов, не увидел».

Но я думаю, что никакая естественная или сверхестественная сила не удержит у власти слабака. И то, что Фидель завоевал огромный авторитет не только у себя в стране, но и во всем мире, говорит о качестве и масштабе этой личности. Равного Фиделю по эрудиции, по воле, по стратегической широте мышления просто нет.

В свое время были другие личности-гиганты, делавшие мировую историю: В.И.Ленин, И.В. Сталин, Махатма Ганди, Гамаль А. Насер, Мао Дзэ-дун, Дэн Сяо-Пин. Таков и Фидель.

Совершил великую кубинскую Революцию, отстоял ее в несравненно более тяжелых условиях, чем какие-либо другие страны, и добровольно ушел в отставку, передав все бразды правления своему брату Раулю.

Поэтому для кубинцев Фидель все равно остается и останется морально-политическим лидером нации, руководителем Революции, авторитет которого держится не на одних званиях или прежних должностях.

И хотелось бы верить, что «сентерия» будет беречь его и дальше!

* * *

И еще одна легенда. Президент США Джон Кеннеди, санкционировавший тайную антикастровскую войну ЦРУ и убийство ее лидера, якобы тем самым разгневал грозных кубинских богов и вскоре после этого, даже находясь под прекрасной охраной, пал жертвой покушения. В связи с этим американский сенатор Стоукс, возглавлявший комиссию по расследованию убийства Кеннеди, даже совершил визит на «Остров свободы» в поисках «кубинского следа». Кстати, Кеннеди на обвинения его в подготовке покушений на Фиделя лицемерно заявлял: «Когда я приказывал убрать Кастро, я отнюдь не имел в виду, что его надо убить».

* * *

Говорят, что над убийцами Че, Тани и Инти тяготеет проклятие — так же, как над Иудой, Иродом и Понтием Пилатом.

Крестьянин Онорато Рохас был убит выстрелом в лицо в г. Санта-Крус в 1969 году.

Капитан Марио Варгас, получивший за убийство Тани звание майора, вскоре сошел с ума.

Младший офицер Марио Уэрта, охранявший взятого в плен Че, убит в 1970 году.

Убийца Инти — Роберто Кинтанилья, назначенный боливийским консулом в Гамбурге, был застрелен там в 1971 году.

Подполковник Андрес Селич Шон, издевавшийся над раненым и связанным Че, сам погиб под пытками во время допроса, арестованный по обвинению в заговоре против военного диктатора Боливии генерала Уго Бансера.

Отдавший приказ убить Че президент Баррьентос погиб в подстроенной авиакатастрофе в 1969 году.

Взявший в плен Че полковник Сентено Анайя (получил за Че звание генерала) застрелен в Париже в 1976 году.

 

Великолепная Гавана

Гавана

Гавану основали испанские поселенцы в 1515 г. До завоевания острова испанцами на этом месте жили индейцы (в частности сибонеи и таино), однако жестокий гнет поработителей, болезни и голод привели к почти полному уничтожению коренного населения.

Сегодня Гавану населяет около 2,5 млн человек. Доля столицы в общей численности населения Кубы — 21 %. Около семи из десяти жителей столицы являются потомками испанских переселенцев. Остальные имеют смешанное африкано-испанское или азиатское происхождение.

Гавана — уникальный город. Здесь как нигде чувствуется смешение различных стилей и культур; мавританских, испанских, итальянских, греческих и римских влияний. Гавана славится своими непревзойденными галереями, построенными в значительной степени испанскими иммигрантами. Внутренние дворики Гаваны по дизайну подобны внутренним дворикам в Севилье, Кадисе и Гранаде

Поскольку Гавана всегда была ключевым пунктом перегрузки дорогих товаров между Новым и Старым Светом, город стал самым укрепленным в обеих Америках. Большинство примеров колониальной военной архитектуры можно увидеть в находящихся при входе в залив Гаваны крепостях, таких как Кастильо де Реал Фуэрса (вторая из самых старых крепостей американского континента, построена в 1538 году. Здесь когда-то покоилось сердце Христофора Колумба, а сейчас действует прекрасный музей оружия), Кастильо дель Морро и Сан-Карлос-де-ла-Кабанья.

Крепость Кастильо Эль-Морро является символом Гаваны. Находясь на скалистой возвышенности, она защищала вход в гавань в самом узком месте Гаванской бухты. Замок в виде неправильного многоугольника строился в 1589–1630-х. Он отлично вписывается в окружающий ландшафт, являясь как бы естественным продолжением скал. Основой крепости служат три бастиона и маяк. Крепость долгое время исправно выполняла свои сторожевые функции, из нее было удобно открывать огонь по приближающимся вражеским судам — английским, голландским, французским. Однако спустя полтора века после строительства Эль-Морро не устоял и Гавана была захвачена англичанами, правда, годом позже ее вернули Испании в обмен на Флориду.

Сан-Карлос-де-ла-Кабанья была выстроена в 1774 году, является самым большим фортификационным сооружением в Латинской Америке и печально известна своими казематами, в которых во время войны за независимость содержались многие кубинские патриоты, например Хосе Марти, а также так называемой Ямой Лавров, где были расстреляны многие из них.

Достопримечательностью Центра Гаваны является старая городская крепостная стена.

От первой половины ХХ века в Гаване остались такие величественные сооружения, как Железнодорожный терминал, здание Университета.

Национальный Капитолий в Гаване торжественно открылся в 1929 году, и на его строительство ушло 2 года. По высоте (62 м) купол Капитолия уступает лишь куполам соборов Святого Петра в Риме и Святого Павла в Лондоне. Этот купол, являясь самым высоким пунктом в городе, и до сих пор является хорошим ориентиром с моря.

Примером модернизма в архитектуре является здание построенного в 1958 году отеля «Гавана Либре», который до революции назывался «Гавана Хилтон».

Неизгладимое впечатление оставляет знаменитый Малекон — красивейшая набережная длиной семь километров, соединяющая ключевые районы кубинской столицы Ведадо и Мирамар со Старой Гаваной. Во время шторма волны буквально захлестывают ее проезжую часть, угрожая смыть едущие по ней автомобили.

Старый город

Все эти красоты мне приходилось созерцать лишь из окна автомобиля во время кратких переездов с одного объекта на другой, из аэропорта в посольство, из посольства в МВД Кубы и др.

За пару дней в соответствии с графиком в Гавану стали прибывать группы сотрудников, бравшие под охрану, например, резиденцию в Лагито, обеспечивающие другие направления деятельности. В числе первых прибыл В.М. Борисенко, которому я когда-то сдал должность помощника ЮС. Понимая, что с началом визита ни мне, ни ему не придется посмотреть Гавану, я решил злоупотребить служебным положением. Взяв автомашину, мы с Виктором Михайловичем несколько часов катались по ночной Гаване.

Ночная Гавана — это особый мир. Особенно старая Гавана.

Кстати, Куба — райское место для любителей автостарины. Улицы Гаваны — огромный музей действующих раритетных автомобилей. Большая часть из этой многонациональной армии попала на остров до 1959 года, когда США ввели экономическую блокаду страны.

В основном это американские «Плимуты», «Доджи» и «Кадиллаки», французские «Симки». Но можно встретить и «современные» автомобили, вручную собранные из трех-четырех автомобилей разных годов выпуска, марок и различных стран.

На дорогах Гаваны можно встретить практически все советские автомобили — Москвичи», «Волги», «УАЗики» и др.

Тропикана

Каждый наш приезд на Кубу непременно сопровождался походом в знаменитую «Тропикану». Известное во всем мире гаванское кабаре «Тропикана» (название популярной песни) появилось еще в 1939 году на территории поместья Вилла Мина и первое время называлось «Beau Site» — «Красивое место».

«Тропикана» приобрела славу самого веселого ночного заведения во всей Латинской Америке еще в пятидесятых годах, когда Куба фактически находилась под властью США и переживала наплыв многочисленных американских туристов и, соответственно, американских денег.

В «Тропикане» того времени были легализованы азартные игры — от игровых автоматов до рулетки и игры в кости. Гавана в этот период стала приютом для преступников и гангстеров со всей Америки. Большим поклонником кабаре был известный Аль Капоне.

«Тропикана» продолжила свое существование и после кубинской революции и стала одной из главных местных туристических достопримечательностей. Кабаре никогда не пустует: летом в среднем его посетителями каждый вечер становятся до 500 человек, зимой же «Тропикана» всегда заполнена до отказа.

Расположенное на берегу реки кабаре окружено плотной тропической зеленью. В зажигательном ночном шоу участвует более 200 певцов, музыкантов и танцовщиц в блестящих, мало что скрывающих нарядах. Представление, как правило, длится до утра.

Надо было видеть наших кубинских коллег, самозабвенно отбивавших на столах латиноамериканские ритмы, совершенно забывших о гостях, которые после длительных перелетов, как правило, через час-другой уже клевали носом и оставались в кабаре лишь из уважения к гостеприимным хозяевам.

У меня осталось впечатление, что наши коллеги, используя служебный предлог, пользовались возможностью очередной раз побывать в этом символе дореволюционной Кубы. Да и стоимость посещения «Тропиканы» (около 50 долларов США) была явно не по карману рядовым сотрудникам спецслужб. Индивидуальному же посещению знаменитого кабаре не способствует также наличие там большого числа иностранцев, а это значит возможность с большой вероятностью попасть в неприятности, в оперативную проверку, а то и разработку местной контрразведки.

Дом-музей Э. Хемингуэя

В связи с тем, что на второй день визита Р.М. Горбачева должна была посетить дом-музей Э. Хемингуэя, мне посчастливилось несколько раз побывать на знаменитой вилле Финка ла Вихиа у деревушки Сан-Франсиско-де-Паула неподалеку от Гаваны.

Со стороны трудно было увидеть заросший густой растительностью покрашенный в белый цвет приземистый дом всего из четырех комнат: большого зала, гостиной, кабинета и спальни.

Но поднявшись по крутой винтовой лесенке на плоскую крышу 3-этажной башни, построенной в подарок Хемингуэю его женой Мэри, можно было полюбоваться не только раскинувшимся неподалеку рыбацким поселком Кохимар, в котором и случилась история, легшая в основу повести «Старик и море», но и прекрасным видом на Гавану.

Хорошо был виден даже расположенный в центре столицы памятник Хосе Марти.

Всемирно известного писателя с Кубой связывает очень многое. Он начал приезжать на остров еще в 30-е годы, останавливаясь обычно в отеле «Ambos Mundos» в Гаване, В 1939 году, устав от бесконечных скитаний по гостиницам, он решил и вовсе поселиться на острове и купил эту удобную усадьбу. Подолгу жил на ней практически до самой своей трагической смерти. Помимо прочего, его привлекало и то, что новый дом находился недалеко от любимых им баров — «Bodeguita del Medio» и «El Floridita».

Здесь он написал пьесу «Пятая колонна», романы «По ком звонит колокол», «Острова в океане», «За рекой в тени деревьев», повесть «Старик и море», автобиографическую книгу «Праздник, который всегда с тобой».

После кончины писателя в 1961 году его вдова передала дом в дар кубинскому государству. В 1962 году здесь открылся музей. Кубинцы бережно хранят память об американском писателе, который очень любил Кубу.

В музее хранится более 3 тысяч писем и документов, более тысячи фотографий, а также охотничьи трофеи писателя (громадные рога, шкура леопарда), его оружие, спортивный инвентарь и рыболовные снасти.

В доме прекрасная библиотека. На выкрашенных досках стеллажей хранится более 9 тысяч книг. Литература не только художественная, но и документальная: история Кубы, Африки, Испании, Италии. Книги по метеорологии и океанологии, рыболовству, морские карты. Хемингуэй досконально изучал то, о чем пишет.

Во дворе усадьбы под навесом хранится писательская яхта «Пилар», рядом — знаменитое кошачье кладбище. У Хемингуэя было около 60 кошек.

Как обычно перед посещением высоких гостей повсюду стоял запах краски, которой покрывались стены, столбы и заборы, клубился дым от накладываемого на дорогу асфальта, гудели катки, асфальтоукладчики и грузовики.

Пляжи Варадеро

Благодаря приглашению советского посла Ю.В. Петрова мне удалось в один из дней попасть на знаменитые пляжи Варадеро, расположенные в 135 км от Гаваны.

Это двадцать километров мельчайшего белого песка и лазурной голубизны океанских вод. Пляжи Варадеро признаны одними из трех лучших пляжей мира.

Элитный курорт зародился здесь еще в 1872 году, когда сюда начали приезжать на отдых богатые кубинцы. Но по-настоящему его активное развитие началось только в начале 30-х годов XX века. Американский оружейный магнат Ирене Дюпон де Немур скупил земли полуострова для продажи под более мелкие участки, предварительно построив там свой собственный дом. Он также построил первую базу отдыха, взлетную полосу, причал для яхт и поле для гольфа, дав, таким образом, толчок к развитию Варадеро.

До революции здесь любили проводить время в атмосфере вечного праздника богатые американцы и кубинцы, сам босс чикагской мафии Аль Капоне приезжал сюда. Сейчас же и простые кубинцы имеют возможность отдыхать на пляжах Варадеро, хотя раньше не могли об этом и мечтать.

Сегодня на пляжах Варадеро отдыхают многие богатые российские туристы.

Советские гости и море

В один из выходных дней кубинскими коллегами для нас была организована незабываемая рыбалка в районе рыбацкого поселка Кохимар. Почти на том самом месте, где когда-то хемингуэевский старик сражался с рыбой.

Руководство кубинских спецвойск выделило нам для этого два катера и боевых пловцов в полном снаряжении, которые снабжали нас наживкой — щупальцами тут же выловленных осьминогов и обеспечивали нашу безопасность от различных морских и заморских тварей.

Учитывая результаты (даже я, не имеющий ни малейшего интереса к рыбалке), ухитрился поймать 4 рыбины по 20–30 см длиной. Это была не рыбалка, а промысел.

Ловили на кальмаров: леска — 0,8 мм, солидный крючок на 20-сантиметровом поводке и свинцовое грузило грамм на 150.

Леска наматывается на руку и забрасывается в море на глубину 30 м, чтобы грузило касалось дна. Далее совершаются движения рукой вверх-вниз. Учитывая прозрачность воды, оставалось только осторожно подводить крючок с наживкой к пасти выбранной рыбы, которых было удивительно много, и неожиданно ее подсекать.

Кстати, не вся рыба была безопасна, одна из них уже на дне катера своими острейшими зубами ухитрилась не только перекусить леску, но и откусить кусок свинца от грузила.

После 30–40 минут ловли решили, несмотря на небольшое волнение, искупаться. Но мой коллега В.П. Евстигнеев, выбираясь на катер, поранил ногу. Кубинские коллеги сразу же запретили купание, опасаясь, что на кровь среагируют обитающие там в большом количестве хищники — барракуды.

На том рыбалка была закончена.

По прибытии на базу спецназа наша рыба была мелко нашинкована, посыпана перцем и петрушкой, замочена в лимонном соке и после 1015-минутного ожидания употреблена вместе с большим количеством чудесного кубинского пива.

Более вкусной закуски к любимому мной пиву я не пробовал.

МВД Кубы — ХХХ лет

Но больше всего запомнилась не эта чудесная рыбалка, тем более, как уже отметил, я к этому виду спорта или отдыха совершенно равнодушен, а посещение в этот день торжественного собрания, посвященного 30-й годовщине МВД Кубы. Мы сидели на первом ряду балкона и имели возможность все хорошо видеть.

На встречу прибыло практически все Политбюро Компартии Кубы. Из тех, кого я знал в лицо: Фидель и Рауль Кастро, Рафаэль Родригес, Хорхе Рискет и др. Всего в президиуме было около 200 человек. В президиуме находился также представитель КГБ СССР при МВД Кубы генерал-майор Б.П. Коломяков. Позднее он смеялся — «я был там самым большим революционером, потому что у меня была самая красная лысина (последствия рыбалки)».

Не очень просто было и нам. Можете себе представить, как, страшно обгорев на солнце, мы (кто был в состоянии прибыть на праздник) в душном зале сначала смотрели короткометражный (около часа) фильм об истории Революции и МВД Кубы, затем слушали зажигательное выступление Ф. Кастро и «наслаждались» концертом самодеятельности. Кстати, очень эффектным.

Фидель говорил 1 час 40 минут. Как всегда без бумажки, очень эмоционально, живо и, видимо, интересно, так как зал слушал его очень внимательно.

С огромным залом он говорил как с одним собеседником. Постоянно менялось выражение лица. То он смотрел в зал с суровой серьезностью, то хитро подмигивал. Стоило ему засмеяться и зал заливался смехом. Завораживала его жестикуляция. Ловишь себя на том, что непроизвольно не спускаешь глаз с его сильных жилистых рук. Понимаешь, что это не натренированные перед зеркалом ораторские приемы, а суть человека.

Как рассказал позднее Борис Павлович, за все это время не было произнесено ни одной пустой фразы. Речь была образной, содержание емким, сконцентрированным.

Главными мыслями кубинского лидера были: органы госбезопасности Кубы — плоть от плоти кубинского народа; первые банды Эскамбрая громили крестьяне, вооруженные Революцией. И банды были скорее разложены изнутри, чем уничтожены; кубинским органам госбезопасности не стыдно и перед людьми и перед историей. Был жесток противник, были жестоки и законы Революции, но не было пыток и издевательств над людьми. В современных условиях борьба становится изощреннее и надо быть умнее и хитрее противника.

Выступления Фиделя

Надо сказать, что Бог щедро наградил лидера кубинской революции. Он может часами говорить на любую тему, извлекая из своей феноменальной памяти имена людей, с которыми сталкивался много десятков лет назад, бесконечные даты, цифры, статистические выкладки, и при этом никогда не ошибаться.

Фидель даже вошел в Книгу рекордов Гиннеса как автор самой продолжительной речи: она длилась 27 часов. Обладая очень тонким и своеобразным чувством юмора, которое умело использует, он может расположить к себе как отдельного собеседника, так и аудиторию, состоящую порой из миллионов совершенно разных людей.

Его ораторское искусство — это умение вдохновлять людей речами, но не только вдохновлять, а также: успокаивать, утешать, подбадривать, веселить и направлять к цели.

Но главные причины успехов его публичных выступлений — это умение чувствовать самые глубинные чаяния, волю своего народа; знать, что ему нужно именно сейчас; высочайшее чувство чести, умение не обманывать, не лукавить.

Он делом заслужил право на правдивость, право говорить народу то, что они думают. Он чувствует в себе силу защищать свою правду. Однажды Фидель сказал: «Я никогда в жизни не слышал, чтобы кто-то меня обвинил в том, что я солгал. Я могу умолчать о чем-то, что мне не надо говорить, но я никогда не лгал».

И это — правда.

В его речах нет сомнений, он глубоко знает каждый вопрос. Слушатели верят ему, зная его преданность идее, личную непритязательность, готовность идти на риск и брать на себя ответственность. Знают, что за каждым его словом следует дело.

Не последнюю роль играет и его внешний вид. И сегодня в свои почти 90 лет, одетый в кубинскую униформу зеленого цвета, т. н. «верде оливо», он сохраняет спортивную форму, военную выправку.

Надо отметить, что каждое его выступление — сплошная импровизация, а эмоциональная форма преподнесения материала, взрывная жестикуляция — энергетическая подпитка слушателей, побуждение их к действию. Для темпераментного латиноамериканца важно не только содержание речи, но и умение преподнести материал, сделать это красиво.

И здесь Фидель «на коне», он в совершенстве владеет этим даром.

А вот так описывает выступления Ф. Кастро побывавший на Кубе в 1965 году бывший Председатель КГБ В.Е. Семичастный: «Кто думает, что у него только поразительно красивый голос, ошибается. Я не раз обращал внимание, что когда Кастро говорил, то у него речь была не просто правильная, красивая и страстная, но еще и… поражали в ней и логика, и аналитический образный ум, и полноценное содержание. Поэтому его слова завораживали людей. Все это говорило о необыкновенности оратора. Состязаться с ним кому-либо по ораторским качествам было невозможно. Он потрясал связанностью своей речи с жизнью. Бесподобный оратор.

Мне довелось присутствовать на каком-то деловом кубинском собрании. И так, как Фидель выступал, — это было чудо! У него не было какого-то заготовленного асами пера текста. Он вынул из нагрудного кармана своей боевой формы несколько небольших листочков с цифрами или… аналитического плана фактами. Наблюдая специально, я не заметил, чтобы кто-то зевал от измученности или безразличия. Его речь держала в напряжении всех, и никому не хотелось уснуть, потому что он говорил только про то, что не давало покоя всем.

Эту речь моментами Кастро перебивал какими-то такими эмоциональными вещами, что зал сам включался в то, что он говорит. Люди вскакивали, аплодировали, кричали, вскидывая в знак полного согласия руки. И это фантастическое для нас действо продолжалось где-то около трех часов. Но никто (!) не покинул зала. Он умел все сконцентрировать и разложить так, что ему удавалось самые сложные вещи так просто и понятно довести до сознания людей, что его мог понять каждый.

Этим он покорял и вдохновлял зал, как маг-волшебник».

Его выступления, как правило, всегда заканчиваются яркими цитатами из Хосе Марти, народными пословицами, хлесткими афористическими фразами, вызывающими бурное одобрение аудитории.

Разве кто-нибудь уйдет, пока он не окончил своего выступления?! Даже под дождем, под палящим солнцем люди часами жадно слушают своего лидера и не расходятся.

Проблема основного автомобиля

Естественно, что переговоры с кубинцами в процессе подготовки визита не всегда проходили гладко.

В первых же словах министра Абрантеса сквозила явная обида. «Когда советская сторона сообщила мне о количестве приезжающих на Кубу сотрудников охраны, вооружения и автомашин, а также о тактике, методах и способах охраны М.С. Горбачева, у меня сложилось впечатление, что вы берете за основу обеспечения безопасности главы государства и сопровождающих его лиц силовой принцип, причем рассчитывая в основном на себя. Я думаю, говорил он, что такой принцип применим к странам, где сверхактивна террористическая деятельность, или к слаборазвитым государствам, не имеющим надежных сил и средств обеспечения безопасности, но не к нам.

Кубинская же служба безопасности считается одной из самых эффективных служб в мире. Нами накоплен уникальный опыт. Ни в одной стране мира не было стольких попыток организации покушения на главу государства. Во время многочисленных поездок Фиделя Кастро в «горячие точки» планеты (Венесуэлу — январь 1959 года; США — апрель 1959 и сентябрь 1960 годов; Чили — ноябрь-декабрь 1971 года; Никарагуа — июль 1980 года; Испания — февраль 1984 года), где кубинской охране очень часто приходилось действовать в экстремальных условиях, в ситуациях, которые невозможно было заранее предугадать и просчитать, мы оказались на высоте.

У себя в стране мы на высочайшем уровне принимали глав государств и правительств: президента Сальвадоре Альенде — осень-зима 1971–1972 годов, У. Пальме — июнь 1975 года; Председателей правительства Испании А. Суареса — сентябрь 1978 года и Ф. Гонсалеса — ноябрь 1986 года и др.

Приобретен солидный опыт проведения масштабных международных мероприятий: Конференции трех континентов, когда мы принимали представителей из 70 стран Азии, Африки и Латинской Америки; XI Международный фестиваль молодежи и студентов (июль 1978); Встречи на высшем уровне лидеров Движения Неприсоединения и других.

Да, как вы уже убедились, и каждое выступление Ф. Кастро собирает миллионные аудитории. И это все в условиях открытого противостояния с внутренней и внешней контрой.

Было бы удивительно, если бы я это рассказывал кому-нибудь другому, но ведь с первого визита на Кубу А. Микояна в феврале 1960 года и первых поездок Фиделя (апрель — июнь 1963, февраля 1986 годов) и Рауля в СССР мы теснейшим образом работаем с 9-м Управлением КГБ.

Чего стоит совместная работа по обеспечению безопасности визита на Кубу Л.И. Брежнева. В феврале 1974 года в качестве начальника ГУПО я лично отвечал за обеспечение его безопасности во время его визита к нам в страну.

И все задачи мы всегда решали успешно.

А сейчас создается впечатление, что советская сторона попросту игнорирует наш опыт и систему организации безопасности. И он все это воспринимает как недоверие лично к нему, министру, имеющему 30-летний опыт охраны главы государства и иностранных гостей в самых сложных условиях».

Дальше мне ужасно неудобно было слушать истины, которые мы же преподавали кубинцам в наших учебных заведениях и под каждой из которых я был готов подписаться.

«В своих действиях кубинская охрана, менторским тоном вещал министр, руководствуется концепцией сочетания следующих факторов: своевременное получение разведывательной и другой информации об угрозах жизни главе государства; высокая профессиональная выучка сотрудников охраны; конспиративность в действиях; учет местных условий и теснейшее взаимодействие с местными спецслужбами.

Как бы велика ни была собственная охрана высокого гостя и как бы хорошо она ни была вооружена и оснащена, она всегда будет меньше сил безопасности принимающей страны».

Трудно было спорить.

И не менее неприятен был тон министра, но первопричина его была для меня понятна, и грех было обижаться.

Последнее время наши советские партийные боссы и высокопоставленные чиновники в разговорах с представителями социалистических стран все чаще переходили не только на менторский, а я бы сказал, на командный тон. А за ними подобное отношение к «братьям младшим» перенимали и чиновники помельче — дипломатический протокол, охрана. Генсековское «тыканье», не глядя ни на возраст, ни на заслуги, не проходило бесследно.

И сколько не боролся с этим Ю.С. Плеханов, обиды на нашу бестактность часто приходилось выслушивать и от болгар (генерал И. Кашев), и от поляков (генерал О. Даржинкевич) и др.

По приезде на Кубу, к сожалению, также не обошлось без неприятного инцидента. Один из комитетских генералов, уставший от длительного перелета, слегка задремал в президиуме совещания, на котором кубинцы информировали нас о работе, проведенной по подготовке визита. Докладывал начальник штаба ГУПО МВД Кубы подполковник Луна. Доклад был блестящим. Использовались аэрофотоснимки, прекрасно выполненные схемы, планы и др.

Немного отдохнув, пришедший в себя генерал, естественно, не услышавший и половины того, о чем шла речь, счел необходимым поучаствовать в мероприятии и не нашел ничего лучшего, заявив перед сотней кубинских офицеров их начальнику — генералу Френсису Пардо: «Все прекрасно, но я думаю, генерал, что надо сделать вот так. Пишите!» Опешивший генерал Франсис по инерции потянулся за бумагой, но потом, когда до него даже без перевода дошла вся бестактность советского гостя, скрипнув зубами, демонстративно закрыл совещание. Я впервые, увидел как бледнеют негры.

До момента отлета ни один кубинский офицер не подошел к нашей делегации, хотя вечером планировался товарищеский ужин. Было что поесть, было что выпить, но не было хозяев.

Утром следующего дня за час до отлета к нашему коттеджу прибыл кортеж начищенных «Мерседесов» под командованием молоденького, самого, видимо, младшего кубинского лейтенанта. На аэродроме улетавший в Нью-Йорк с передовой группой спецсамолет также никто не провожал.

Видимо, об этом было доложено Абрантесу. И я, оставшись на Кубе, пожинал то, что посеяли мои старшие товарищи. Министр принял нас с Б.П. Коломяковым лишь через несколько дней.

Ну, а если вернуться к машинам, то было видно, что это противоречие также имело подобный же, но более серьезный характер. Постепенно из личностного оно переходило в политическое.

По предложению советской стороны Горбачев, по прибытии в аэропорт Хосе Марти, намеревался сесть в привезенный из Москвы советский ЗИЛ, а не в кубинскую представительскую машину. Планировалось посадить в нашу машину Фиделя Кастро и проследовать таким образом в Гавану, во Дворец Революции, естественно, на глазах встречающих советского гостя тысяч кубинцев. Мотивировалось это ненадежностью, по оценке наших автомехаников, кубинской представительской автомашины (тоже нашего ЗИЛа) и соображениями безопасности.

И если рассуждать объективно, то в этом был определенный резон. Влажный морской субтропический климат не щадит даже пластмассовую оплетку электрики.

Но было также понятно, что подобное решение стало бы абсолютно беспрецедентным в практике международных отношений.

Уже неделю гаванцы готовились к этому событию, собираясь встретить Горбачева с широко раскрытыми объятиями. Фидель лично хотел продемонстрировать всему миру нерушимость дружбы с Советским Союзом, показать единство наших стран и наших руководителей.

В честь высокого советского гостя кубинский комитет по труду сократил рабочий день, чтобы поприветствовать советского лидера смогли более полумиллиона жителей Гаваны. Было бы просто неуважением к этим людям, если бы после долгого ожидания мимо них на высокой скорости промчались бы советские бронированные лимузины с затемненными стеклами.

И главное, по словам Абрантеса, «Фидель Кастро является воплощением суверенитета Кубы. И какое бы глубочайшее уважение он не питал к Горбачеву, он не может позволить себе на своей территории сесть в представительскую автомашину другого государства. Это для него вопрос принципиальный».

Этот факт, по мнению министра, несомненно, будет эффектно обыгран прессой капиталистических стран.

Если советская сторона, сказал министр, будет настаивать на своем варианте, «товарищу Фиделю придется ехать отдельно от товарища Горбачева».

Он подчеркнул, что «кубинцы не могут пойти на советский вариант и воспринимают его как минимум как неуважение их национальной гордости, их Революции, а как максимум — как обидное личное оскорбление».

«Валерий, не забывайте, что если в Варшаву и Прагу красное знамя и социализм принесли русские танки, — эмоционально говорил Абрантес, то мы — кубинцы — знамя нашей Революции с боями пронесли от Сьерра-Маэстры до Гаваны».

Хосе Абрантес резонно заметил, что вряд ли подобная ситуация могла бы сложиться, например, при визите американского президента Рейгана в Москву. Трудно представить, чтобы Рейган на своем «Кадиллаке» вез Горбачева в Кремль.

Я понимал абсурдность требований нашей стороны. Тем не менее Центр шифровка за шифровкой настаивал именно на этой схеме.

Фидель же, в свою очередь, настаивал, чтобы Горбачев не просто ехал в его автомобиле, а всю поездку стоял вместе с ним в открытой машине, приветствуя жителей Гаваны. Появление Горбачева и Кастро вместе в открытой машине, по его мнению, при поездке по Гаване будет иметь колоссальный политический эффект и продемонстрирует авторитет кубинского лидера и поддержку революционной Кубой процесса перестройки, осуществляемой Горбачевым. Безопасность, уверен он, будет надежно гарантирована кубинскими спецслужбами.

После многочасовых дебатов Абрантес заявил, что как профессионал он понимает наши возражения против поездки в открытой машине и постарается убедить Фиделя не настаивать на своем предложении, однако в этом случае трассу, где будут находиться встречающие, придется значительно сократить и уменьшить на ней число людей. Нельзя обижать жителей Гаваны.

Ну, а поездка Фиделя в советской машине даже и не обсуждается.

В конце концов вопрос с автомобилем был решен, причем на самом высоком уровне.

Горбачев самоуверенно, видимо, в расчете на то, что Фидель все же уступит, предоставил ему право выбора. Но Фидель настоял на своем — во время визита лидеры, к огромному удовольствию встречавших Горбачева гаванцев, ехали из аэропорта на открытом кубинском ЗИЛе.

Несмотря на эту непростую ситуацию, в ходе нашего общения мы с Хосе Абрантесом проникались все большим уважением друг к другу.

Надо сказать, что налаживанию добрых деловых и личных отношений с Х. Абрантесом, Ф. Пардо, штабом кубинской охраны способствовал авторитет генерал-майора Б.П. Коломякова, его блестящие знания языка и психологии кубинцев.

Наконец больной вопрос решен, эмоции отошли в прошлое. Деловая часть, как правило, завершалась обменом опытом, беседами на общие темы.

Абрантес проявил хорошее знание истории 9-ки, особенно — ее неудач. Упоминал о таких моментах, которые, я уверен, в то время знали не многие сотрудники советской охраны. Покушение Ильина на «космонавтов». Нападение в 1971 году на Косыгина А.Н. во время его визита в Канаду и др. Внешняя разведка предупреждала тогда, что готовятся активные действия, направленные на срыв визита. Предупреждали и Косыгина. Однако тот заявил, что его дело — переговоры с премьер-министром Трюдо, а безопасность — дело спецслужб. Несмотря на увеличение числа сотрудников охраны, на все усилия резидентуры, венгру-эмигранту все же удалось пробиться к Алексею Николаевичу и на виду у прессы захватить его за голову и плечи. Инцидент был профессионально локализован, но осадок остался.

Охотно и откровенно рассказывал об особенностях работы Управления персональной охраны МВД Кубы.

Особенно мне запомнился его рассказ об организации кубинцами мер безопасности своего лидера во время поездки на инаугурацию президента в Венесуэлу.

 

Зарубежные визиты Фиделя Кастро

 

Визит Ф. Кастро в Каракас

Задолго до визита в Каракас в МВД Кубы стали поступать оперативные материалы о враждебных намерениях правых сил, кубинской эмиграции. Поступала информация о конкретных вооруженных группах, которые планировали террористические акты, о конкретном кубинском эмигранте, собиравшемся прорваться в гостиницу для совершения акта центрального террора и др.

Надо было учесть, что в столице Внесуэлы в это время проживало около 60 тысяч беженцев с Кубы (40 тысяч только в столице), эмигрантов отсидевших сроки в кубинских тюрьмах, и откровенных контрреволюционеров, большинство которых стало также прибывать к началу инаугурации в столицу. Видным деятелем воинствующей кубинской эмиграции был ненавидевший Фиделя и кубинскую революцию уже упоминавшийся Убер Матос. Как организатор контрреволюционного заговора он после отбытия срока был выслан в Венесуэлу.

Крупномасштабная враждебная кампания была организована с подачи американцев венесуэльскими средствами массовой информации. Социалистическая Куба, Фидель по 24 часа в сутки обливались грязью в передачах радио и телевидения. Были подняты из архивов все выдуманные и невыдуманные негативные моменты, касающиеся взаимоотношений Кубы со странами Латинской Америки, личности Фиделя, его окружения.

Население довели до такого состояния, что один маленький мальчик, увидев Фиделя на экране телевизора, спросил у родителей: «Так это тот дядя, который ест детей?»

Обстановка, по словам Абрантеса, была намного сложнее, чем это было во время уже упоминавшейся 3-недельной поездки по Чили или во время поездок по Африке (Ангола, Зимбабве, Ливия), на Ямайку др.

Кстати, один из наиболее поразительных провалов ЦРУ относится именно к истории поездки Фиделя Кастро в Чили. Два местных агента ЦРУ должны были устранить Кастро во время пресс-конференции при помощи автомата, вмонтированного в телекамеру. Человек, которому предстояло спустить курок, был снабжен документами, которые выдавали его за агента кубинской службы госбезопасности, дезертировавшего в Москву. Все было готово, но за несколько часов до пресс-конференции один из участников заговора свалился с острым приступом аппендицита, а второй не решился действовать в одиночку и не нажал на курок.

Вторая попытка покушения готовилась на трассе проезда на севере Чили. Кубинский кортеж был вынужден остановиться из-за грузовика, блокировавшего узкую дорогу. В грузовике, как выяснилось, было 4 тонны (!) динамита, который не взорвался по необъяснимым причинам.

Завершив визит в Чили, Кастро вылетел в Гавану. Во время транзитной остановки в Лиме его следовавший в Гавану самолет должны были обстрелять агенты ЦРУ. В последний момент самолет Кастро был перемещен в такое место, где стрелять в него оказалось просто невозможно.

Однако, чем больше поступало от спецслужб негативной информации, тем крепче становилось намерение Фиделя ехать в Каракас.

По настоянию ГУПО вопрос об этой поездке был вынесен на специальное заседание Политбюро ЦК Компартии Кубы.

На заседании Фидель разразился эмоциональной речью, основными положениями которой были: первое — «каждый должен заниматься своим делом: я — делаю внешнюю политику; вы — охраняете меня».

Второе — «Если я посылаю своих солдат в бой в Анголе и других местах, то я, как главнокомандующий, не имею морального права бояться за свою жизнь. Вы хотите, чтобы я умер от старости в постели? Это недостойно революционера».

Третье — «Я не боюсь смерти. Моя гибель в борьбе послужит делу Революции, моя смерть от руки врагов закрепит мой авторитет, позволит на века стать еще одним символом нашего правого дела».

Позднее, в одном из своих выступлений, он заявил: «Не бойтесь славной смерти. Умереть за родину — значит жить. Пусть родина смотрит на вас с гордостью».

Энергичный и целеустремленный Фидель все же настоял на своем, правда, клятвенно пообещав строго выполнять все рекомендации Управления охраны.

Международный отдел ЦК Компартии, МИД и МВД Кубы начали работу задолго до визита.

В частности, кубинским дипломатам удалось добиться официального заявления венесуэльских военных, которые объявили кубинским эмигрантам, что не будут чинить препятствий любым негативным высказываниям в СМИ, но при малейшей попытке омрачить праздник враждебными действиями в отношении Фиделя и делегации Кубы вся кубинская колония будет лишена гражданства страны и выселена за ее пределы. Эмигранты поняли, что с ними не шутят.

Кубинская делегация состояла из 300 человек, из них 145 — охрана.

На первом этапе основная задача разведки и охраны состояла в сохранении в тайне программы пребывания делегации в стране, проведении дезинформационных мероприятий по введению в заблуждение вероятного противника.

Так, местные спецслужбы до последних минут считали, что кубинский лидер будет жить в одном из центральных отелей столицы. Но кубинцы заблаговременно и конспиративно, через одного из венесуэльских коммерсантов, купили (или арендовали?) загородный отель, обеспечили его ремонт, инженерную защиту от любого вида вооруженного нападения, под благовидным предлогом отремонтировали основную и резервную автодороги к нему и др.

В случае необходимости для обороны отеля мог быть использован скрытно находившийся на территории Венесуэлы довольно серьезный резерв кубинского спецназа.

Абрантес с улыбкой рассказывал, что в вопросах конспирации и дезинформации они так перестарались, что в один из моментов: «Запутались сами. Например, во время посадки кубинских спецсамолетов ИЛ-62, которые постоянно менялись местами в полете, сменяли позывные в ходе переговоров между собой, с авиадиспетчерами и спасательными судами, даже я не знал, в каком находится Фидель. Время прилета и вылета было выбрано таким образом, что посадка и взлет самолетов происходили практически в темноте, затрудняя, таким образом, использование против них ракет «земля — воздух» типа «Стингер».

Во время поездок из арендованного в пригороде столицы отеля в город даже я не знал, в какой машине в этот момент едет Фидель. В составе кортежа кубинской делегации имелось два бронированных «Мерседеса» с одинаковыми флажками. В каждом горном тоннеле, которых было много по дороге, проводилось перестроение — «рокировка» автомашин, менялись номера.

В завершении визита во время выезда в аэропорт было произведено раздвоение кортежа. Одна часть, во главе с одним из «Мерседесов», продолжила путь по основному маршруту, согласованному и отработанному с венесуэльскими спецслужбами, а вторая, также возглавляемая таким же «Мерседесом», направилась по горной дороге и подошла в аэропорт с противоположной стороны. Горная дорога была предварительно негласно изучена кубинской охраной.

В глазах министра светилась гордость. Во как!

Огромный интерес к визиту проявляли, естественно, «друзья-американцы», которые сделали (вернее пытались сделать!) все возможное, чтобы испортить его. Особую активность проявлял один из установленных агентов ЦРУ, внедренный им в местную охрану.

Чтобы узнать точное время прибытия Фиделя, он, например, якобы под видом заботы о кубинцах, выяснял, с какого времени и по какое время ими оплачиваются номера в отеле. «Расчетное время в отеле 12.00. Если Вы прилетаете позднее, то стоит ли Вам платить лишние деньги?» И т. п. Надо сказать, что кубинцы умело использовали его «втемную» для доведения до противника дезинформационных сведений.

Спецслужбами Кубы было сделано еще много разного и весьма интересного, но я и сегодня не вправе раскрывать чужих секретов.

Визит Фиделя Кастро, как он и предполагал, имел уникальнейший политический эффект.

Он встретился практически со всеми лидерами латиноамериканских государств, дал многочасовую пресс-конференцию, на которой блестяще отвечал на самые коварные вопросы журналистов: о нарушениях на Кубе прав человека, экспорте революции, поддержке террористических группировок, разработке биологического оружия и др. Своими острыми контрвопросами он загонял в угол самых хитрых провокаторов.

Огромный интерес к его личности, к Кубе был и у простого народа. Враждебные силы своими беспардонными нападками создали Фиделю блестящую рекламу. Тысячи людей хотели увидеть «этого страшного Фиделя», услышать и самим оценить его зажигательные выступления.

У загородного отеля постоянно собирались толпы людей. Охране особенно тяжело приходилось при выходах Фиделя. Все силы были брошены, чтобы не дать возможности горячим латиноамериканцам пробиться на территорию отеля, к кубинским автомашинам. Намяли бока и Абрантесу.

Пыталась организовать встречу с Фиделем даже «Мисс Каракас», она постоянно сопровождала его кортеж, присутствовала на пресс-конференции. Задействовала все свои связи, чтобы организовать личную встречу с Фиделем. Однако охране удалось сорвать самонадеянные планы нахальной девицы, заявив, что для личной встречи с Фиделем она должна как минимум предъявить медицинский сертификат и сделать прививку от СПИДа. Энтузиазм у суперзвезды пропал.

По сути дела, церемония заступления на пост нового президента Венесуэлы превратилась в чествование Фиделя и Социалистической Кубы. Очень многие люди и страны после этого визита стали по иному, более доброжелательно относиться к Фиделю и кубинцам.

Хитроумнейшие комбинации разведки и охраны, серьезные оперативные позиции кубинских спецслужб во враждебной среде, слаженность работы всех служб, самоотверженность сотрудников разведки, контрразведки и охраны позволили провести этот сложнейший визит без сучка-задоринки.

Уже после отлета Фиделя выяснилось, что благодаря реализованной кубинской разведкой оперативной комбинации на обеспечение безопасности Ф. Кастро местными спецслужбами были брошены большие силы, чем на охрану американского представителя.

(Как признанного героя Латинской Америки встречали Фиделя Кастро в Каракасе через практически 40 лет.)

Визиты Ф. Кастро в США

Не менее интересно проходили визиты Фиделя Кастро в США.

Не было должного опыта заграничных поездок, отсутствовало знание протокола, а главное, надо было постоянно учитывать неуемный темперамент лидера.

Во время первой поездки в 1959 году, увидев в аэропорту Нью-Йорка сотни радостно встречавших его кубинцев, он бросился к ждущим его людям.

С большим волнением Фидель готовился к поездке в сентябре 1960 года в Нью-Йорк на заседание Генеральной ассамблеи ООН, где планировалось его выступление. Он не сомневался в своем умении убеждать людей, но там была совершенно другая аудитория и обстановка. Но ему обязательно надо было привлечь внимание мира к кубинской революции. Нужен был успех.

Его не столько волновала опасность со стороны кубинских контрреволюционеров или американских спецслужб, сколько то, как его примут старожилы ООН, руководители ведущих держав мира.

Чтобы не допустить ни малейшего ущемления авторитета молодого кубинского государства, его лидера и членов делегации, организаторы поездки старательно изучали тонкости международного дипломатического протокола.

Но ООН находилась на территории вероятного тогда еще противника, и он ждал любых неприятностей.

Предчувствие его не обмануло, как он и предполагал, провокации не заставили себя ждать. 18 сентября 1960 года Фидель Кастро и его делегация прибыли в Нью-Йорк, где довольно многочисленную кубинскую делегацию (83 человека) секретариат Организации Объединенных Наций расселил в центре города в гостинице SHELBURNE (Lexington Ave. at 37th St.)

Фиделю были предоставлены неплохие аппартаменты, других расселили по 4 человека. Кубинцы хорошо отдохнули в двадцати комфортабельных номерах, но утром настроение было испорчено. Администрация отеля неожиданно предложила кубинцам заложить в кассу депозит в размере 10 000 $ на случай нанесения отелю возможного материального ущерба.

Администрацию отеля испугал неуемный темперамент кубинцев, а главное, попытки готовить пищу, жарить кур в номерах. Клерки SHELBURNа эмоционально доказывали, что депозит — это обычная практика, что деньги будут возвращены после окончательного расчета и др.

Но кубинцы были глубоко оскорблены этим требованием. Охрана демонстративно собрала вещи Фиделя, члены делегации вынесли свои вещевые мешки и чемоданы в фойе гостиницы, полное журналистов.

Фидель со всей своей командой направился прямо в кабинет к Генсеку ООН Дагу Хаммершельду, где заявил, что если его делегации не будет предоставлена другая гостиница, то следующую ночь они проведут или в кабинетах ООН, или на скамейках Центрального парка. Им, людям военным, недавно — партизанам, совсем не страшно провести несколько ночей на свежем воздухе. Им не привыкать.

Была дана пресс-конфереция, на которой присутствовало около полусотни журналистов. Фидель, как всегда, был эмоционален, обвинил организаторов ассамблеи в дискриминации Кубинской делегации были предложены свободные комнаты в отеле Commodore около здания ООН, а также, расположенный в северной части нью-йоркского округа Манхэттен отель THERESA, известный как «Waldorf-Astoria Hotel» в Гарлеме.

Остановились все же на THERESе.

Решалась и политико-пропагандистская задача — быть ближе к простому народу. Как всегда, Фидель не ошибся — народом он был встречен на «ура». Его приветствовали толпы жителей Гарлема. Одни — потому что поддерживали социалистические идеи Кастро, другие — потому что они рассматривали его движение как вызов всевластию белой Америки, третьи — просто из любопытства. Но все это вылилось в грандиозную демонстрацию, продолжавшуюся и днем и ночью все время пребывания Фиделя Кастро в Нью-Йрке. Даже толпы антикастровцев и бесцеремонных фоторепортеров придавали всему этому определенную пикантность.

Президент Дуайт Эйзенхауэр назвал кубинцев «нарушителями спокойствия», которые много хлопот доставили Службам безопасности ООН, Госдепартамента США и нью-йоркской полиции.

В советской мемуарной литературе гостиницу описывают по-разному. О. Трояновский: «Кастро разместился в захудалой гостиничке, в негритянском Гарлеме».

Н. Хрущев. «Потом владелец какой-то гостиницы в Гарлеме разместил делегацию Кубы у себя… Войдя в гостиницу, я тотчас почувствовал, что там кроме негров никто не живет. Бедное старое здание, воздух спертый, тяжелый. Видимо, мебель и постельные принадлежности проветриваются недостаточно, может быть, они не первой или даже не второй свежести…».

Если быть объективным, то это не совсем так. Видимо, сыграло негативную роль место расположения гостиницы. Гарлем далеко не фешенебельный центр города. Он традиционно считается афроамериканским сектором, родиной гангстеров и оплотом развития афроамериканских криминальных группировок. Мне приходилось путешествовать по улицам Гарлема и днем, и вечером, и пешком, и на машине, и я не могу сказать, что получал от этого эстетическое удовольствие или был спокоен.

Но тем не менее многоэтажный отель THERESA, построенный в старых европейских англо-голландских традициях биржевым маклером немецкого происхождения Густавом Зиденбергом, выглядел и выглядит весьма величественно.

Именно за старину и патриархальность он был любим американским артистическим и спортивным бомондом. В списке его постояльцев: Луи Армстронг, Сугэр Рей Робинсон, Лена Хорн, Джозефина Бейкер, Дороти Дэнбридж, Дюк Эллингтон, Дина Уошингтон, Рей Чарльз, Литл Ричард, и Джими Хендрикс и др.

В отеле THERESA дислоцировался штаб организации «Нация ислама» знаменитого борца за права чернокожих Малкольма Икса (Malcolm X), для встречи с которым Фиделю Кастро не пришлось выходить из здания. Любил останавливаться в отеле и боксер Кассиус Клей, который после вступления в организацию М. Икса поменял имя на Мохаммед Али. Как видите, все это — афроамериканцы, но, кстати, и среди кубинской делегации достаточно было темнокожих. Среди белокожих посетителей можно назвать команду Джона Ф. Кеннеди, размещавшуюся там во время выборов 1960 года.

И еще раз Фидель не прогадал, когда «его дискриминация» привлекла в Гарлем советского лидера Н.С. Хрущева. Получив звонок от его помощников, Фидель несколько растерялся, «как-то неудобно, давайте я к вам приеду». Но ушлый советский политик понимал, что эта встреча лучшая реклама для обоих. Буквально через несколько минут, узнав от полиции о намерении советского лидера ехать на встречу с Фиделем Кастро, все вокруг было забито журналистскими машинами. Дорожной полиции огромного труда стоило провести кортеж по забитым улицам Гарлема.

Очень ярко описал этот момент в своих мемуарах генерал КГБ Захаров, отвечавший за обеспечение безопасности визита Хрущева: «Вероятно, нью-йоркская полиция обиделась, что ее заранее не предупредили о поездке в Гарлем, и решила нас за это “проучить”». Когда мы подъехали к гостинице «Тереза», вокруг стояла толпа до 5 тысяч человек и сторонников Кастро и антикастровцев. Шум, крик были невообразимые. Кто кричит: «Виват, Кастро!», кто — «Смерть Кастро!». Копов, детективов там было вполне достаточно, однако вместо того, чтобы навести порядок и образовать коридор для свободного прохода, вся эта полицейская братия сбилась в кучу перед подъездом и перекрыла проход. Более того, когда Никита Сергеевич при помощи нас, сотрудников советской охраны, с трудом прошел в лифт, то, кроме полиции и одного нашего сотрудника, войти туда не мог уже никто. Даже министр иностранных дел Кубы, встречавший Хрущева, остановился в недоумении. Тогда Никита Сергеевич, обращаясь ко мне, сказал: «Николай Степанович, я не к полиции приехал, я к Кастро приехал, выведите их и пустите министра». Пришлось буквально за рукава вытаскивать полицейских, чтобы впустить в лифт министра Кубы. Кроме того, нам с трудом, с применением физической силы, удалось высвободить и пропустить к Кастро зажатых полицией помощника Хрущева B.C. Лебедева, главных редакторов «Правды» и «Известий» П.А. Сатюкова и А.И. Аджубея.

После этого я в резкой форме сделал замечание столпившимся в вестибюле командирам из полиции, что они или сознательно учиняют беспорядок, или не умеют работать».

Хрущев и Кастро встретились в холле гостиницы, обнялись, расцеловались. Хрущев вспоминал: «Я впервые увидел его лично, и он произвел на меня сильное впечатление: человек большого роста с черной бородой, приятное строгое лицо, в котором светилась какая-то доброта. Она просто искрилась на его лице и в глазах. Мы заключили друг друга в объятия (заключили — условное понятие, принимая во внимание мой рост и рост Кастро). Он нагнулся надо мной, как бы прикрыв меня своим телом. Хотя мой объем в ширину несколько больше, все поглощал его рост. К тому же он человек, плотный для своего возраста, показалось, что меня обхватил медведь».

Хрущев и Кастро очень тепло беседовали около часа и договорились о новой встрече, но уже в советской резиденции.

И опять генерал Захаров: «Обращаясь к заместителю начальника полиции Хемфри, я попросил его распоряжения об организации прохода при отъезде советской делегации. Эта просьба была молча проигнорирована — сказывалась обида на те недипломатичные приемы, которые только что применялись к американским полицейским. Служители порядка сознательно умывали руки и тем самым еще более накаляли ситуацию.

Когда Никита Сергеевич спустился вниз, я ему доложил, что обстановка сложная, поэтому придется прорываться через толпу. Сотрудники охраны обступили Хрущева, я попросил Литовченко прикрыть сзади, и мы начали при помощи рук и локтей двигаться к машинам. Время шло на секунды. Возбужденная толпа грозила раздавить нас».

Не меньших трудов кубинской охране пришлось приложить для организации встреч Фиделя с Джавахарлалом Неру и Гамалем Абдель Насером. По уже упоминавшимся причинам без проблем прошла встреча с Малкольмом Иксом.

Фидель и Хрущев не ошиблись. Весь мир облетела информация и о грубости и дискриминации в отношении кубинской делегации, а также о демонстративном посещении Кастро делегациями Советского Союза, Индии, Египта. Газеты и журналы украшали фотографии братских объятий Хрущева и Кастро. Политический эффект был потрясающий.

Кстати, до сих пор хозяева и администрация отеля, говоря о своих знаменитых постояльцах, не забывают упомянуть проживавших там в 1960 году кубинских революционеров.

Обеспечивающие безопасность проживания кубинцев и их встреч с высокопоставленными гостями нью-йоркские полицейские (NYPD Police Station Precinct 88) не обиделись и сегодня также гордятся этой работой. На сайте участка помещена групповая фотография патрульных, работавших с кубинской делегацией.

На следующий день состоялось так долго ожидаемое выступление молодого кубинского лидера с трибуны ООН. Опять рекорд. Он говорил 4 часа 29 минут.

Во время этих визитов Фидель стал «лучше держать удар», он меньше стал нервничать, научился спокойно, прагматично, но не менее от этого эффективно отвечать на враждебные происки политиков и спецслужб. Так, на кубинскую делегацию американцы наложили ограничение в передвижении по Нью-Йорку, якобы в целях обеспечения их безопасности. В ответ на это по его указанию послу США в Гаване было заявлено, что «отныне господин посол имеет право ездить только по одной улице от места жительства до своей резиденции», при этом кубинский чиновник с улыбкой добавил, что это вызвано «заботой правительства Кубы о безопасности его превосходительства».

Новая практика возымела на американцев свое воспитательное воздействие.

Фидель в СССР

Мне самому во время службы в «Девятке» лично не пришлось участвовать в мероприятиях по обеспечению безопасности Фиделя Кастро на территории СССР. Но перед командировками подробно знакомился с отчетами руководителей и сотрудников, работавших с кубинскими делегациями на высшем уровне, много мне рассказывали о работе с Ф. Кастро мои коллеги В.Г. Гладких (Воронеж), В.А. Демеш (Воронеж, Мурманск), С.Я. Голосов (Москва, Гавана) и др.

Как уже говорилось, Фидель относился к категории очень «трудных гостей».

Первый раз он прибыл в Москву по приглашению Н.С. Хрущева 27 апреля 1963 года. Его официальный визит продолжался 40 дней с 27 апреля по 3 июня.

Сообщение ТАСС. «Правда». 17 апреля 1963 года. Председатель Совета Министров СССР Н.С. Хрущев пригласил премьер-министра Революционного правительства Республики Куба Фиделя Кастро Рус посетить в 1963 году с дружественным визитом Советский Союз и познакомиться с достижениями и успехами советского народа. Тов. Фидель Кастро принял приглашение тов. Н.С. Хрущева.

* * *

Никого из зарубежных деятелей Хрущев не принимал так радушно, как Ф. Кастро.

(По уверению многих историков-политологов, Никита Сергеевич Хрущев постарался загладить недовольство кубинского союзника тем, что доставленные на остров Свободы советские ракеты с ядерными боеголовками после мирного урегулирования Карибского кризиса 1962 года не были оставлены в распоряжении кубинцев.)

Программа пребывания Ф. Кастро в СССР была очень обширна.

Заполярье. На эскадренном миноносце в сопровождении главнокомандующего Военно-Морским флотом СССР адмиралом флота С.Г. Горшкова Фиделя Кастро доставили в Североморск, где ему были показаны самые современные образцы боевой техники и оружия советских ВВС и ВМФ.

«Он стал первым и последним в истории главой иностранного государства, который удостоился чести увидеть стартовую площадку советских межконтинентальных баллистических ракет и шахту, где они «покоятся».

В знак уважения к высокому визитеру на рейде были выстроены считавшиеся секретными самые современные подводные лодки 69-й бригады 4-й эскадры подводных лодок Северного флота. В том числе и лодка Б-36, участвовавшая в походе к берегам Кубы во время Карибского кризиса (операция «Анадырь»). Для него был организован осмотр атомной подводной лодки, а также надводного ракетного корабля, его механизмов и приборов в работе — это была демонстрация для кубинского лидера возможности и готовности СССР защитить при необходимости его страну. Правда, согласно опубликованным нынче мемуарам военных моряков Кастро на ее борт так и не ступил, побывав в гостях у других подводников.

Гостеприимство моряков привело к тому, что Кастро задержался у них сверх программы, так что у авиаторов, которые с не меньшим нетерпением ждали его, он пробыл совсем недолго, поприсутствовав всего лишь на кратком митинге на аэродроме «Североморск-1».

Кастро побывал на атомном ледоколе «Ленин», где также задержался в два раза дольше планируемого. Кроме «Ленина» Фидель побывал в морских торговом и рыбном портах, на рыбокомбинате, выступил на состоявшемся на привокзальной площади митинге перед жителями Мурманской области.

28 апреля ближе к обеду после небольшого совещания в мурманском обкоме КПСС гости вместе с Ф. Кастро сели в два Ил-18 авиаотряда особого назначения, взлетели и взяли курс на Москву, где его ждали первомайские торжества.

При входе в Московскую зону самолеты были встречены МИГами 176-го гвардейского Проскуровского орденов Красного Знамени, Александра Невского и Кутузова истребительного авиационного полка.

(Тогда — 234-го ИАП, почетной обязанностью которого являлось эскортирование самолетов с главами иностранных государств, в числе первых заданий было как раз и сопровождение самолета с Фиделем Кастро. Его летчики занимались не только эскортированием уважаемых лиц — (Ж. Ширака, самолета Ил-18 с космонавтами П.Р. Поповичем и А.Г. Николаевым — 1962 год, и др.), но и участвовали в авиационных парадах над Красной площадью и в Тушино, принимали участие во всех войнах от Кореи до Афгана. Сейчас это 237-й гвардейский Проскуровский Центр показа авиационной техники имени И.Н. Кожедуба.)

С первых минут пребывания на советской земле Ф. Кастро сопровождали сотрудники Главного управления персональной охраны Кубы и 9-го Управления КГБ СССР. Кубинцами руководил Хосе Абрантес, который тогда был в должности заместителя министра внутренних дел Кубы.

Как вспоминает бывший сотрудник «Девятки» полковник Евгений Сергеевич Карасев, «кубинские коллеги были просто увешаны оружием, в основном огромными пистолетами Стечкина (АПС)».

(Советские АПС, поставленные на вооружение Советской Армии в 1951 году, были предназначены для офицеров, принимающих непосредственное участие в боевых действиях, а также для солдат и сержантов некоторых специальных подразделений.)

ПГУ КГБ СССР в аналитической записке-«портрете» информировало советскую правительственную охрану, что молодой кубинский лидер энергичен, подвижен, вспыльчив, экспансивен. Не любит условности протокола, предпочитает живое общение с людьми, его действия иногда трудно предсказуемы. Работает допоздна, любит незапланированные вечерние и ночные прогулки, при этом не любит демонстративной охраны, неоднократно имели место попытки уйти от сопровождающих его сотрудников.

9-е Управление КГБ при планировании охранных мероприятий учитывало также, что он пользуется в Союзе огромным авторитетом и любовью и что любое появление Фиделя будет сопровождаться огромным стечением народа, который кубинцы, естественно, привлекут своими бородами и специфичной униформой оливкового цвета, всплесками эмоций.

Ставка в охране делалась на конспирацию, сохранение в глубокой тайне мест его возможного появления, маршрутов движения и др. Правда бородачей среди кубинцев оказалось всего двое — Фидель и министр сельского хозяйства Кубы.

Но то, с чем пришлось встретиться партийному протоколу, советским спецслужбам и милиции в Москве и других городах СССР, превзошло всякие ожидания.

Москва

Самолеты ИЛ-18 с кубинской делегацией приземлились в аэропорту Внуково-2, который с этого дня был официально введен в эксплуатацию, получив название специального (правительственного), хотя первые правительственные вылеты из Внуково стали совершаться еще в 1956 году.

Был объявлен режим «спецпроезда». ГАИ Москвы полностью перекрыла Киевское шоссе и Ленинский проспект.

Районными комитетами партии Москвы для встречи Фиделя Кастро были выведены тысячи представителей трудовых коллективов, студентов, школьников. Встречающие выстроились в несколько рядов. Советские и кубинские флаги и флажки, море цветов и улыбок.

После встречи на этой трассе Ю.А. Гагарина это был второй случай, когда людей не надо было, как обычно, уговаривать и сулить премии. Люди боролись за право увидеть и поприветствовать Фиделя Кастро и его легендарных «барбудос».

Вдоль трассы стояли колонны из сотен автобусов, доставивших людей из разных районов Москвы и Подмосковья.

Правительственный кортеж растянулся на несколько километров. Ф. Кастро и встречавший его Н.С. Хрущев в сопровождении эскорта мотоциклистов ехали в открытом ЗИЛе.

Через день сотни тысяч москвичей приветствовали руководителя Кубы, который вместе с Хрущевым и Брежневым проехал в открытой машине в Кремль.

Затем состоялся грандиозный митинг на Красной площади. Еще через несколько дней — 1 мая 1963 года Кастро снова стоял вместе с Хрущевым на трибуне Мавзолея, наблюдая за большим парадом Советской Армии и демонстрацией трудящихся.

С 5 мая Кастро начал продолжительную поездку по стране.

Кремль

Кубинскую делегацию в Кремле встретил и приветствовал комендант генерал-лейтенант А.Я. Веденин. С почетом их разместили в кремлевской государственной резиденции, над которой был поднят кубинский флаг.

Полковник Е.С. Карасев, участвовавший в обеспечении безопасности Фиделя Кастро, рассказывал: «Сам Фидель Кастро с трудом выдерживал присутствие охраны и даже делал попытки от нас освободиться.

Приведу такой случай. Кубинский лидер располагался в резиденции для высоких гостей в Кремле. Время было около двенадцати ночи. Мы предполагали, что он уже спит. И вдруг вижу: по лестнице потихоньку спускается Кастро, держа в руках ботинки, а за ним следуют два товарища из его охраны, тоже без обуви. Когда я встал, Фидель громко засмеялся, а затем сел на ступеньку, надел ботинки и предложил: «Раз вы нас разоблачили, пойдемте, прогуляемся». Мы вышли из Троицких ворот и направились к гостинице «Москва», где располагались несколько его товарищей. Хотя на улице была ночь, народ узнавал гостя с Острова Свободы и присоединялся к нашей группе. Мы с трудом добрались до гостиницы, отвели его в нужный номер. Потом встал вопрос, как обеспечить безопасность Фиделя Кастро, когда он будет покидать «Москву», ведь у главного подъезда уже шумела большая толпа. Пришлось выводить его через черный ход в сторону площади Революции, туда мы уже подогнали машины. Но на этом прогулка не закончилась: Кастро пожелал поехать в Плотников переулок в гостиницу ЦК, где также располагалась большая группа кубинских товарищей».

Там он обнаружил кубинских студентов, пришедших за письмами и посылками из дома. Здесь он проговорил до часу ночи.

Сопровождавший делегацию корреспондент газеты «Революсьон» в Москве кубинский журналист и писатель Хуан Аркоча описывает происшедшее так: «Это не было предусмотрено программой, и никогда этого раньше не происходило. Старый дворец был приведен в замешательство. Страшно возбужденный обслуживающий персонал бегал по коридору. В различных кабинетах, где работа уже закончилась, раздавались телефонные звонки. У скучающих часовых глаза вылезли на лоб. Между тем Кастро и его спутники, пройдя «через древние стены Кремля, начали пересекать Красную площадь». Нагнав гуляющих уже на площади, переводчик безуспешно пытался повернуть их назад, обещая показать «византийские стены одной из церквей”.

Своими бородами и униформой защитного оливкового цвета Фидель и его спутники действительно сразу обратили на себя внимание. Люди пошли в их сторону и стали собираться вокруг. «Как снежный ком, группа увеличивалась с ужасающей быстротой, пока не превратилась в толпу, веселую толпу, которая не могла поверить своим глазам».

Следующий день в основном прошел по протоколу. Торжественный завтрак в Кремле. Потом беседа с Хрущевым и Брежневым, которая, правда, затянулась почти на 2 часа вместо условленных 30 минут. Возложение венка к Мавзолею Ленина — этот акт был «серьезным и торжественным». В Мавзолее Ф. Кастро несколько минут стоял в молчании, вглядываясь в останки В.И. Ленина. Затем он отошел к могилам старых революционеров, покоящихся в кремлевской стене.

По окончании этой церемонии Кастро поднял взгляд и увидел народ «Почему бы нам не пройти туда и не поприветствовать людей?» — спросил он и, не ожидая ответа, двинулся вперед. «Необычно возбужденные переводчики и служащие протокола кричали шоферам и милиционерам, — удивлялся Аркоча, — слова, которых я не мог понять, потому что они говорили очень быстро и без той артикуляции, которой нас учили преподаватели русского языка».

Когда толпа увидела Фиделя, она «заволновалась и начала свое трудное продвижение в его направлении». Несколько милиционеров прибежали, чтобы укрепить оцепление. Из толпы раздавались приветственные крики: «Фидель, Фидель!» Милицейский заслон был смят, и Кастро окружили возбужденные москвичи, смотревшие на него обалдевшими глазами. Он пытался поговорить с ними, но крики и толкучка делали это невозможным. «Потише», — крикнул переводчик. «Если их не будут толкать, они тоже не будут толкаться», — посоветовал Кастро милиционерам, которые смотрели на него, как «на видение». Разговора быть не могло, так как толпа только кричала. Тогда Кастро повернулся, сел в машину и уехал.

Вечером согласно программе Кастро был в театре. «В час, когда пишутся эти строки, — заключал свою статью Аркоча, — уже окончился спектакль в Большом театре, где гениальная Плисецкая танцевала в честь Фиделя самое сказочное во всей своей карьере «Лебединое озеро». Фидель еще находится в Кремле. Наверное, он заканчивает ужин. Хотя программа дня выполнена, в коридорах Кремля, у огромных ворот, где часовые уже не скучают, и в кабинетах служащих протокола, можно побиться об заклад, — царит редкое ожидание: какие планы у Фиделя на этот вечер?»

В Подмосковье Фидель посетил Центр управления полетами. Несколько дней Хрущев и Кастро отдыхали и охотились в подмосковном угодье Завидово. Надо сказать, что Хрущев любил охотиться и был очень метким стрелком даже в свои 69 лет. Не подкачал и Фидель.

Кроме Москвы и Мурманска Фидель Кастро побывал в городах:

В Волгограде, где на гидроэлектростанции им. XXII съезда КПСС наблюдал спуск воды; на тракторном заводе; совершил прогулку на теплоходе по Волге; побывал на Мамаевом кургане, где скульптор Вучетич показал ему скульптурный комплекс «Родина-мать», и на городском стадионе.

В Иркутске. На одной из улиц Иркутска студенты института иностранных языков и авиационного техникума, взявшись за руки, перекрыли улицу, желая переговорить с товарищем Фиделем. Особенно активно вели себя студентки факультета романо-германской филологии. В начавшейся давке им под руку подвернулся министр сельского хозяйства Кубы, очень похожий на Фиделя. Сотрудникам охраны с трудом удалось вытащить кубинского министра из восторженной толпы, и, быстро взяв под руки, объясняя, что это совсем не Кастро, они провели его дворами на соседнюю улицу. Оставшиеся на дороге машины чуть не смяли.

В Красноярске. Строительство Братской ГЭС. Там его встречало около двухсот человек. Было выставлено оцепление, натянуты веревки, чтобы дать дорогу для прохода Фиделя. Но как только люди увидели Кастро, все снесли — и оцепление, и веревки. Чудом удалось избежать давки. Еще одно редкое свидетельство. Иркутский охотник подарил Фиделю двухмесячного медвежонка, который был найден в тайге. Медвежонка команданте назвал Байкалом и увез с собой на родину.

В Ленинграде. «Мы, революционеры всего мира, смотрим на Ленинград как на священное для нас место». Фидель посещает крейсер «Аврору», который по его революционной роли кубинцы сравнивали со своей «Гранмой». Побывал на ведущем объединении страны по производству турбо— и гидрогенераторов «Электросила» им. С.М. Кирова, а также на берегу озера Разлив, у ленинского шалаша.

В Ленинграде произошел конфуз. В аэропорту Фиделю преподнесла цветы чудесная маленькая девочка, которая так понравилась гостю, что он захотел побывать у нее дома и вручить ей свой подарок. А девочка-то жила в коммуналке, и начался обычный чиновничий переполох. Ребенка срочно поместили в обкомовский детсад, куда и привезли Фиделя с его подарком. Он все тут же понял и на прощальном ужине сказал, что как искренний друг СССР знает о нечеловеческих испытаниях ленинградцев в годы блокады, отнюдь не считает социализм раем и не видит необходимости показывать гостям одни достижения.

В Свердловске. Там Фидель выступил с многочасовой речью перед рабочими Уралмаша. Как писали местные газеты: «Три часа свердловчане с искренней радостью внимали пламенным речам Фиделя. И не нужно было, чтобы слушатели знали его язык, ведь одна его мимика и жесты, а также мощнейшая энергетика (в те годы она и вовсе была несокрушимой) говорили куда больше, чем просто слова. Свердловск и свердловчане вовсе и не речей ждали от Кастро. Им было просто важно увидеть этого современного Данко, своим пламенным сердцем освещающего путь к светлому будущему. Это ли не диковинка?»

В 1963 году, сразу после того как Кастро покинул Свердловск, в загсах было зарегистрировано аж одиннадцать мальчиков по имени Фидель.

Правда, ни одного смуглого, отмечали в местных газетах. В двух районах Москвы Фиделей было чуть меньше — всего пять, правда, первый из которых появился на свет в сентябре 1962 года.

* * *

Побывал в союзных республиках: Украина — Киев; Грузия; Узбекистан — Ташкент и Самарканд;

На Украине. В Киеве Фидель Кастро встретился с обучающимися там кубинскими студентами, побывал в гостях у украинских колхозников.

В Грузии, где Фидель провел два дня, ему подарили четырех щенков кавказской овчарки (все животные были отправлены в Гавану), а 110-летний житель Сванетии приказал своему младшему 100-летнему брату подарить Фиделю свой старинный кинжал, который гость имел неосторожность похвалить.

21 мая 1963 года Фидель возвращается в Москву. Ученый совет МГУ им. М.В. Ломоносова избирает его Почетным доктором юридических наук, а Университет дружбы народов им. П. Лумумбы — Почетным своим студентом.

Фиделю Кастро присваивается звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

23 мая на Центральном стадионе им. В.И. Ленина в Лужниках состоялся грандиозный митинг. Перед 125-тысячной аудиторией Фидель Кастро выступил с ответной — после Н.С. Хрущева — речью.

Наконец, после отдыха в Сочи с 24 мая по 1 июня и посещения Тбилиси кубинская делегация возвращается в Мурманск, а 3 июня отбывает на родину. В целях конспирации сопровождавшим его корреспондентам на втором борту перед вылетом из Москвы объявляют, что маршрут делегации на этот раз пройдет по южному маршруту через Ереван, и действительно отправляют их в Армению.

С борта Ту-114 преисполненный впечатлений и чувства удовлетворения достигнутыми договоренностями в военной и экономической областях, Фидель Кастро шлет прощальное послание Н.С. Хрущеву со словами восхищения и благодарности за отличное путешествие.

В 23.10 того же дня, 3 июня, горячая Гавана встречала своего Comandante.

В обширном коммюнике, подписанном Хрущевым и Кастро по итогам его пребывания в СССР, говорилось: «В ходе беседы между Н.С. Хрущевым и Ф. Кастро с советской стороны было подтверждено, что если в нарушение принятых президентом США обязательств о невторжении на Кубу на нее будет совершено нападение, то Советский Союз выполнит свой интернациональный долг перед братским кубинским народом и окажет ему необходимую помощь для защиты свободы и независимости республики Куба всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Организаторы агрессии должны отдавать отчет, что вторжение на Кубу поставит человечество перед разрушительной ракетно-термоядерной войной».

В заключительном коммюнике по итогам визита Кастро в СССР в апреле-мае 1963 года было сказано о солидарности с Кубой в поддержке национально-освободительного движения, что соответствовало традиционной советской политике.

* * *

Фидель Кастро еще не раз посетит любимый им Советский Союз.

Покопавшись в областных газетах, которые сегодня печатают к 50-й годовщине воспоминания очевидцев его первого пребывания в СССР, я обнаружил, что эти легендарные дни и личность высокого гостя постепенно обрастают легендами и описание триумфального путешествия Фиделя Кастро потребует отдельной книги и, видимо, не одной.

Поэтому ограничусь несколькими воспоминаниями о пребывании кубинского лидера в моем родном Воронеже в 1972 году.

Воронеж 1972

В Воронеж Фидель Кастро приехал в сопровождении Председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина и секретаря ЦК КПСС К.Ф. Катушева, чтобы познакомиться с работой атомной электростанции. У него были планы построить на Кубе такую же, а также начать развивать электронную промышленность. И Воронеж был в этом отношении очень удобным городом, где можно было посмотреть первые блоки электростанции как небольшой мощности, так и весьма солидные, вплоть до «миллионника». Немало там специализированных НИИ и предприятий электронной промышленности.

Первый секретарь обкома КПСС В.И. Воротников, ставший по просьбе кубинцев в 1979 году послом СССР на Кубе, вспоминал: «…Фидель там (Нововоронежская АЭС), как говорится, пролазил все. В том числе и реакторное отделение. Естественно, на строящихся блоках. Там несколько блоков было — работающих и вводимых в строй. Рабочие его встречали восторженно».

Куба после Бразилии, Аргентины и Мексики станет четвертой страной, использующей атомную энергию для удовлетворения своих потребностей в электроэнергии. Строительство на кубинской территории АЭС «Хурагуа» — результат тесного сотрудничества с Советским Союзом. Советские специалисты не только выполнили проект, но и обучили тысячи кубинских рабочих строительным специальностям и специальностям, связанным с пуском и эксплуатацией этой гигантской установки, которая была названа «стройкой века» на Кубе.

Еще воспоминания очевидца: «В канун приезда партийными органами, руководством города и Воронежской области была проведена большая работа по обеспечению безопасности и порядка на улицах города, особенно там, где должен был проезжать кортеж с высокими гостями.

В день встречи практическую работу выполняли рядовые сотрудники райкомов партии, МВД и КГБ. В частности, каждому инструктору Центрального райкома партии определили участок по маршруту движения.

Встречающие жители Воронежа с любопытством ожидали появления кортежа с гостями. Вдруг из толпы стоящих на тротуаре людей закричали: «Едут, едут!» И мы увидели, как к нам приближался кортеж машин. Впереди шли клином автомашины ЗИЛ, а по бокам на малой скорости ехали сопровождающие мотоциклисты воронежской Госавтоинспекции.

В первой открытой машине встречающих стоя приветствовали Фидель Кастро и Председатель Совмина Алексей Косыгин. Для воронежцев такая зрелищная встреча проходила впервые. Многие стояли с цветами, восторженно и с радостью приветствовали руководителя кубинского государства. В своей форменной одежде высокий и статный Фидель Кастро выглядел внушительно и приветствовал встречающих поднятой рукой.

В Воронеже Фидель Кастро интересовался достижениями научно-технического прогресса. По его просьбе высокому гостю руководство нашей области организовало поездку на Нововоронежскую АЭС, а в цехах авиазавода он ознакомился с производством сверхзвукового пассажирского самолета Ту-144. Посетил научно-производственное объединение «Электроника», где его особенно заинтересовали процессы, связанные с производством полупроводниковых приборов и твердых интегральных схем.

Во время визита в Воронеж кубинского вождя сопровождал и первый секретарь Воронежского обкома партии Виталий Воротников. Уже позднее, в 1979 году, он был назначен послом СССР на Кубу, где участвовал в реализации крупнейших экономических проектов островной страны. Он хорошо знал Фиделя Кастро. За внесенный вклад в развитие промышленности острова Свободы наш земляк Виталий Воротников был награжден кубинским орденом «Солидарность».

Воронежцы старшего поколения на всю жизнь запомнили этот визит вождя кубинской революции. Народ Кубы олицетворял тогда свободу, стойкость, проявленную в борьбе за независимость. В ту пору мы с воодушевлением пели популярную в то время песню на слова поэта Николая Добронравова: Куба — любовь моя! Остров зари багровой… Песня летит, над планетой звеня: «Куба — любовь моя!»

Во время визита на воронежскую землю Фидель Кастро оставил запись в Книге почетных гостей. А начинается она такими словами: «В героическом городе Воронеже делегация Коммунистической партии и правительства революционной Кубы встретила необычайный пример братства и любви…».

«…Меня назначили комендантом особняка, в котором остановился кубинский лидер, — вспоминал мой первый учитель полковник Владимир Георгиевич Гладких. — Помню, около полуночи я обходил дом с целью проверки. На втором этаже спал Фидель. Середина лета, адская жара, а он завалился на кровать в военной форме и теплых альпинистских ботинках! С офицерами спецслужб Острова свободы у нас сразу сложились нормальные отношения. В зале стоял теннисный стол, и мы часами гоняли шарик. Я к тому времени имел второй разряд по пинг-понгу и был чемпионом управления.

Однажды ночью неожиданно заскрипели деревянные половицы лестницы и к нам спустился заспанный Фидель. Неожиданно предложил сыграть с ним. Взяв в руки ракетку, я подошел к начальнику московской охраны Орлову: «Как играть? В поддавки?» Орлов улыбнулся и чуть слышно произнес: «Нет, сделай его!» И я выиграл. Фидель запсиховал и швырнул в меня ракетку через весь стол. Проигрывать кубинский лидер явно не любил…

За двое суток пребывания Кастро в Воронеже произошло только одно ЧП. Сын кубинского лидера Диас-Баларт не пришел ночевать. Мы хотели поднять тревогу, но кубинские охранники отговорили. Как они и предполагали, Диас ночевал в студенческом общежитии у какой-то девушки».

Визит неожиданно отменяется

8 декабря 1988 года в установленное время у нас все было готово к приему высокого советского гостя.

Улицы Гаваны были украшены флагами и транспарантами. Кубинцы приготовились приветствовать Генерального секретаря ЦК КПСС.

Неожиданным было то, что на трассах, в городе не было засилья портретов Фиделя Кастро, чаще встречались портреты Хосе Марти, Че Гевары, Камило Съенфуэгоса — одного из героев кубинской революции. Уже после победы Революции он погиб таинственной смертью, — управляемый им маленький двухмоторный самолет «Сесна-310» в конце октября 1959 года неожиданно исчез с экранов радаров и так не был найден.

Вечером седьмого в нашем коттедже на берегу моря, как это было заведено ежедневно в период подготовки визита, шло завершающее совещание представителей советской и кубинской охраны. Неожиданно, около 23 часов, раздался звонок по телефону правительственной связи. Из Нью-Йорка звонил Юрий Сергеевич Плеханов. Как всегда спокойным тихим голосом он поинтересовался, есть ли у меня возможность переговорить с ним минут через 5–10 по закрытой связи. Ничего не предвещало бури. Добравшись до советского посольства, я через несколько минут услышал голос Вячеслава Генералова. Он взволнованно спросил, сколько у меня в Гаване самолетов. Услышав, что в гаванском аэропорту находятся один пассажирский ИЛ-86-М, резервный, предназначенный для Горбачева, и 3 грузовых самолета ИЛ-76, он отдал приказ: «Через час резервный ИЛ должен вылететь в Нью-Йорк, а до девяти утра на Кубе не должно остаться никого из членов вашей группы. Дальнейшие указания получите в полете».

Я был потрясен. Для того чтобы отменить визит нужны уж очень весомые основания. Конечно, возникли самые разные черные мысли. Первое, естественно, что, возможно, произошло покушение на Горбачева. Я попросил Вячеслава хотя бы намекнуть, что случилось, но он только сухо повторил указания начальника Управления, предупредив, что об этом я не должен говорить кубинцам.

Смех и слезы. Первый рубеж охраны наших спецсамолетов составляла, как и везде, местная охрана — кубинцы! Можно ли в этом случае улететь, не поставив в известность кубинскую сторону?

Уже возвращаясь по длинной лестнице с пункта связи, я столкнулся с взбудораженным корреспондентом АПН, который и оповестил меня, о том, что произошла трагедия в Армении. В Спитаке — страшное землетрясение. Разрушены тысячи жилищ, погибли тысячи людей, старики, дети…

Резервный самолет, как и было приказано, вылетел ровно через час. Хотя было дано указание никому не сообщать о нашем отлете, я решил, что было бы, по меньшей мере, нечестно с моей стороны, если советский посол проснулся бы утром в полном неведении.

Советский посол Ю.В. Петров

Советским послом на Кубе в то время был Юрий Владимирович Петров, бывший секретарь Свердловского обкома КПСС, впоследствии — глава администрации президента Ельцина, ныне — председатель Российского общественного движения «Союз реалистов», сопредседатель Российского движения за новый социализм и др.

Этот человек не мог не вызывать огромного уважения, и у нас сложились очень добрые отношения, сохранившиеся и по сей день.

Вообще надо отметить, что обычно послы, а особенно «послихи», создавали организаторам визитов немало сложностей. Так, например, во время пребывания Э.А. Шеварднадзе в Рио-де-Жанейро жена советского торгпреда на полном серьезе предлагала отвезти супругу министра иностранных дел Нанули Ражденовну на пляж Капакабана, где на одном из маленьких рынков, по ее словам, «можно купить прелестные маечки для внуков».

Не говоря уже о том, что на этом всемирно известном пляже огромное количество самых разнообразных темных личностей и, как сказали бразильцы, «даже если вы пригоните всю дивизию Дзержинского, безопасность гарантировать нельзя», политический эффект от такой поездки тоже нетрудно предугадать. Уникальная возможность для бразильских папарацци. Супруга члена Политбюро ЦК КПСС, министра иностранных дел СССР покупает бросовые товары на заштатном рынке. Тогда мне стоило больших усилий, используя авторитет Эдуарда Амвросиевича, не допустить поездки супруги на тот пляжный рынок. Но в очередной вечер «послихе» удалось взять реванш, затащить супругу Шеварднадзе в ночной клуб, откуда нам спешно пришлось сбегать, так как во второй части представления был мужской стриптиз и т. п.

Слава богу, что там не было прессы!

В дальнейшем взял за правило, прилетая в страну, уже в аэропорту отлавливать местную «послиху» и проводить с ней энергичный и нелицеприятный инструктаж. Как правило, срабатывало.

Семья Петровых была счастливым исключением. У нас сразу сложилось полное взаимопонимание. Для них участие в организации визита на высшем уровне было первым, и они охотно выслушивали мои советы и рекомендации.

И мне было приятно их ненавязчивое внимание. Я даже был приглашен на дачу посла в Варадеро.

* * *

Где-то часа в 3 ночи я позвонил Юрию Владимировичу и предупредил его о нашем отлете.

Но, как говорится, не делай добра и не получишь зла! Петров, в свою очередь, связался с Москвой и переговорил с секретарем ЦК А.Н. Яковлевым.

И через некоторое время он перезвонил мне и поставил в известность, что по информации Москвы Фидель Кастро хочет первым оказать помощь жителям Спитака, отправив на нашем самолете плазму крови. Указание А.Н. Яковлева: «Оказать необходимое содействие!»

Легко сказать, но трудно выполнить. На наших самолетах должны были лететь в Москву наши бронеавтомобили, которые, как я предполагал, должны были быть отправлены в Спитак, для обслуживания прилетавших туда Горбачева и Рыжкова.

Как всегда — дилемма: или плазма, необходимая для умирающих людей, или спецавтомобили.

Но все же мне удалось сделать так, что в самолеты было погружено и добралось до места назначения и то и другое. Но это отдельный рассказ.

* * *

Надо сказать, что для сотрудников охраны, а особенно руководителей, необходимость выбирать из нескольких зол меньшее, самое сложное и опасное дело. Пословица: «Или грудь в крестах или голова в кустах!» имеет для охраны не абстрактное, а сугубо конкретное значение.

В Форосе плохо закрепленная оконная багетина упала (без травм) на одного из членов семьи Горбачева. Список же «пострадавших» сотрудников и руководителей охраны исчислялся десятками. Не смотрели ни на звания, ни на прежние заслуги. Без объяснения причин был уволен заместитель начальника Управления — Герой Социалистического труда, руководивший в прошлом строительством Байконура и многих других особо важных объектов.

Плазма крови в Спитак

Кубинцы никогда не оставались равнодушными перед лицом любой трагедии, особенно в той стране, которая столько раз демонстрировала свою солидарность с революционной Кубой. Мало кто сегодня знает, что кубинцы бесплатно приняли к себе на оздоровительный период более 20 тысяч детей, пострадавших от Чернобыльской катастрофы. Под эти цели на острове был переоборудован лучший детский лагерь отдыха Тарара, равный по площади Артеку. Нескольким тысячам из них бесплатно были сделаны дорогостоящие операции по пересадке костного мозга.

И вот новая беда обрушилась на одну из советских республик.

7 декабрь 1988 г. в Советской Армении было зарегистрировано землетрясение силой 6,9 балла по шкале Рихтера. Оно разрушило две трети Ленинакана — второго по величине города Армении, уничтожило несколько городов и деревень. По официальным данным, погибли 28 854 человека, 12 тыс. — были ранены, 400 тыс. — остались без крова. По неофициальным данным, число человеческих жертв достигло 55 тыс. человек.

Было ясно, что для спасения оставшихся в живых, но пострадавших людей прежде всего понадобится кровь для переливания… Первым на донорский пункт в Гаване прибыл потрясенный сообщениями о масштабах трагедии сам Фидель Кастро. По всему острову у донорских пунктов выстроились огромные очереди людей, готовых отдать Армении то, что могли…Кровь. Этот порыв принял такие масштабы, что властям пришлось давать разъяснения о порядке и организации сдачи крови.

Рано утром на аэродром в сопровождении большой группы телевизионных журналистов действительно прибыл сам Фидель. За ним к самолету проследовала целая колонна военных грузовиков с ящиками медикаментов из стратегических запасов страны.

Энергичную погрузку ящиков с плазмой крови в самолет транслировали в прямом эфире многие ведущие телекомпании мира. И, конечно, в этой суете ящики были погружены без соблюдения необходимых требований, о чем мне грустно сообщил борттехник нашего Ил-76.

Снова пришлось делать выбор. Взлетать в нарушение всех норм безопасности, когда ящики достаточно свободно перемещаются — «дышат» в хвосте самолета, или перегружать их под прицелом многочисленных камер, транслирующих наш отлет, как я уже сказал, на весь мир. И время. Срывался график полета.

Иду на риск. Обращаюсь к экипажу и своей команде: «Летим, ребята?» Сотрудники охраны, при взлете упершись в борта самолета, придерживали ящики руками. Летчики говорили потом, что это был самый опасный взлет в их многолетней практике.

Антитерроризм по-британски

Омрачил полет и инцидент в аэропорту Бэлфаста, где мы вынуждены были приземлиться «по метеоусловиям». Открыв люк, мы обнаружили, что самолет взят в кольцо вооруженными автоматами полицейскими. Экипажу и пассажирам было предложено покинуть борт самолета, пройти в здание аэропорта, где каждому предстояло заполнить какую-то антитеррористическую декларацию. Предлагалось также сдать полиции имеющееся на борту оружие, спецсредства и т. п.

Все мои попытки объяснить, что это правительственный самолет, возвращающийся с Кубы в связи с тем, что визит советского лидера отложен из-за землетрясения в Армении, не возымели действия. Англичане, оказывается, не получили от Аэрофлота официального уведомления о специальном назначении и статусе нашего самолета.

Помимо ЗИЛов в самолете находилось оружие, спец— и радиосредства, секретная документация и др. Обнаружение оружия могло стать основанием задержания экипажа и сотрудников, обвинения во всех возможных грехах, вплоть до торговли оружием.

Не подключенный к аэродромному электропитанию, с выключенными двигателями самолет на ледяном ветру через короткое время превратился в настоящий холодильник. Нас решили взять измором в прямом смысле.

После долгих и безуспешных попыток найти приемлемое решение я заявил, что какие-либо действия с нашей стороны будут предприняты лишь в присутствии посла Советского Союза и мы, заблокировав люк самолета, стали предпринимать все, чтобы не замерзнуть окончательно до приезда наших дипломатов.

Но английским полицейским было значительно хуже. Им приходилось уже второй час стоять на пронизывающем ветру в легоньких пальтишках, надвинув на уши свои знаменитые с черно-белыми шашечками фуражечки.

Мы оказались выносливее, и англичане сдались и пошли на компромисс. Они заявили, что согласны, чтобы сначала, выйдя из самолета, заполнила декларации одна половина нашей команды, а по возвращении ее в самолет — другая. Решили также обойтись без обыска самолета.

Опять приходилось решать. С кем идти. Пойдешь с первой группой? Оставил без контроля спецсамолет с оружием, аппаратурой, людьми! Останешься в самолете? Отпустил людей, не управлял ситуацией!

Все же я остался в самолете. Находясь на своей территории, можно было хоть что-то предпринять для освобождения товарищей в случае необходимости.

Тем более еще одна незадача. Укутанные собранными с мира по нитке теплыми вещами и завернутые в брезент в одной из кабин бронированного ЗИЛа сидели двое беспаспортных кубинцев, которых прямо с поля аэродрома в летних костюмах Фидель Кастро послал сопровождать ценный груз в декабрьскую Москву.

* * *

Пока работал над книгой, нашел интересный материал. Оказывается мы не первые, кто прятал в самолете кубинцев. Бывший пилот многих генсеков А. Майоров рассказывал: «…Еще при Брежневе нашими пассажирами были Фидель и Рауль Кастро. Фидель — это море обаяния, всегда улыбка на лице. Но уж очень остерегался покушений. И вот однажды… — Я должен был доставить хозяина острова Свободы из Москвы в Гавану, — вспоминает Майоров. — Пролетаем над Атлантикой и вдруг получаем информацию: столица Кубы в связи с непогодой нас не принимает. Назад в Москву не повернешь — горючего не хватит. И я делаю посадку на натовском аэродроме в Канаде. Знала бы обслуга, вознамерившаяся осмотреть самолет, кто у меня в пассажирском салоне спрятался! Кстати, Фидель именно спрятался — под диван, а его охрана выстроилась в проходе с автоматами. Ситуация патовая. Мы не даем канадцам разрешения на досмотр своего «хозяйства», они нам не дают топлива и разрешения на взлет. Тут я вспомнил, что у меня на борту несколько ящиков русской водки. Приказал презентовать ее лично командиру базы. И все наши проблемы решились тут же. Когда я запустил двигатель, Фидель выбрался из укрытия. Наш дальнейший путь прошел без приключений. А уж на родной земле, преисполненный к нам благодарности, Кастро попросил Кремль дать экипажу недельный отпуск. Отправил порыбачить на Карибское море на его личной яхте».

Грешен, о решающем буквально все вопросы эффекте «русской водки» я как-то не додумался.

* * *

Наконец инцидент исчерпан.

Снова, держа груз руками, взлетаем, но буквально через несколько минут снова посадка уже в аэропорту Шеннона. Дозаправка. Еще один экстрим — взлет. Но взлетели и приземлились, слава Богу, благополучно.

О самом полете рассказывать не буду. Те, кто не проводил более 10 часов в «комфортабельном салоне» грузового Ил-76, все равно не поймут, а тех, кому пришлось совершать подобные путешествия, не удивишь.

Самое неприятное — туалет — а-ля «ведро».

Самое светлое — «горбачевские пельмени».

«Горбачевские пельмени»

В посольстве, понимая, что нашей боевой команде позавтракать, а может быть и пообедать уже, видимо, не придется, спустившись из переговорной, я зашел на кухню, где наш повар М.И. Гусаков колдовал над завтрашним «основным столом».

Планировалось накормить и гостей и хозяев настоящими сибирскими пельменями, которые длинными рядами возлежали повсеместно — на столах, стульях, подоконниках. Принял решение экспроприировать все это сибирское лакомство. Сделав самую непроницаемую физиономию, я попросил повара сварить мне штук 20 пельменей. Видели бы вы глаза Михаила Ивановича! «Валерий Николаевич, это же — «горбачевские» пельмени!» Мне долго пришлось объяснять, что я не сошел с ума, претендуя на святое. Все пельмени были сварены, разложены в армейские бачки и доставлены на самолеты. Они стали нашей единственной (я скажу — не самой плохой!) едой в течение многочасового полета.

Кстати, наши автомашины действительно без перегрузки отправились этими же самолетами из Чкаловского в Спитак для обслуживания направлявшихся туда М.С. Горбачева и Н.И. Рыжкова.

Визит Горбачева — апрель 1989-го

Визит Горбачева все же состоялся, но через год, в апреле уже 1989 года.

Прекрасные отношения с представителями кубинских спецслужб, сложившиеся в прежнее посещение, помогли на этот раз быстро решить все вопросы, связанные с протокольной частью визита, безопасностью и обслуживанием советской делегации.

Хотя были и свои проблемы.

По мнению кубинцев, необоснованно из программы визита советской стороной был исключен массовый митинг солидарности на центральной площади Гаваны.

Не очень по вкусу нам пришлась информация о возможном предложении Фиделя Горбачеву подняться на лифте на смотровую площадку Монумента Х. Марти, откуда, по словам кубинцев, открывается прекрасный панорамный вид на Гавану. Мы знали, что лифт имел привычку зависать на полпути.

Советская сторона также поставила организаторам встречи на высшем уровне и другие достаточно сложные для них условия.

По требованию услужливой советской стороны в освещении визита обязательно должны были участвовать американские журналисты, количество которых не должно было ограничиваться. Это при том, что Куба не имеет дипломатических отношений с Соединенными Штатами, уже десятки лет находится в жесткой экономической блокаде со стороны своего коварного северного соседа. Правительство США официально запрещает своим гражданам выезжать на Кубу и т. д.

Однако заинтересованность кубинцев в успехе визита победила обиду. Более 300 американцев разместились в лучшем отеле города «Гавана-либре», подчеркивая при каждом удобном случае, что раньше он назывался «Hilton».

Не добавило добрых эмоций кубинцам и почти часовое опоздание Горбачева, который с присущей ему «деликатностью» объяснил задержку «затянувшимися и очень интересными переговорами с премьер-министром Ирландии в аэропорту Шеннон».

Температура в этот день была более 30 градусов жары. И долгое пребывание при такой температуре при повышенной влажности небезопасно и для здорового человека, а в толпе встречающих было много стариков и детей. Люди вынуждены были прятаться от палящего тропического солнца в тени деревьев. Были и тепловые удары, и обмороки. Пригодились запланированные штабом санитарные автомашины.

Не обошлось и без провокаций. Небольшая группа кубинских диссидентов из т. н. «Группы защиты прав человека» попыталась организовать несанкционированный пикет у посольства СССР с лозунгами о «демократизации и гласности» и передать Горбачеву петицию с требованием содействовать установлению демократии на Кубе. Эта «огромная демонстрация», состоявшая, кажется из 5 человек, была показана всеми западными телевизионными станциями.

Характерно, что информацию о предстоящем пикете наши сотрудники получили от западных журналистов из «Гаваны-либре». Они же сообщили, что пикетчики ничем не рискуют, так как уже имеют паспорта с открытыми визами для выезда в США.

Тем не менее полмиллиона кубинцев с искренней радостью приветствовали советского и кубинского лидеров, ехавших в сопровождении эскорта мотоциклистов со скоростью 15–20 км/ч в кубинском открытом автомобиле по улицам Гаваны. Раису Максимовну в автомашине сопровождала прославленная революционерка Вильма Эспин.

Всего в кортеже было 30 автомобилей. По соседним улицам двигались оперативные резервы МВД.

Море цветов, флаги, радостные лица — это, конечно, был настоящий праздник.

Однако при огромной доброжелательности простых кубинцев, на «ура» встретивших советскую делегацию, отношения между двумя лидерами не сложились. Увлеченный многочисленными социалистическими инициативами, по-латиноамерикански горячий Фидель с огромным энтузиазмом стремился показать Горбачеву новые школы и стадионы, больницы, научно-исследовательский центр.

Сам Фидель — человек очень эрудированный — в разное время увлекался биотехнологией, семейной медициной, изучал практику строительных микробригад и т. п. Он во всех тонкостях разбирался в вопросах экономики, управления государством. Смеялись, что он знает по кличкам всех кубинских коров-рекордисток. С гордостью он приводил статистические данные повышения грамотности и снижения детской смертности после революции и др. И надо сказать, цифры эти впечатляли!

Парадокс. Коммунист Кастро безуспешно пытался убедить коммуниста, Генерального секретаря ЦК Коммунистической партии Советского Союза Горбачева в преимуществах социализма.

МС не разделял восторга кубинского лидера и был на редкость невесел и молчалив, и это было особенно заметно на искрометном фоне, исходившем от Кастро. Не получался у Горбачева и привычный для контактов с лидерами стран Восточной Европы менторский тон.

Тогда мы еще не знали, что 27 марта, за несколько дней до визита на Кубу, Горбачев получил секретное письмо от президента Буша, в котором прямо и недвусмысленно было заявлено: «Трудно совместить ваши лозунги… с фактом непрекращающейся серьезной помощи Никарагуа, оказываемой Советским Союзом и Кубой.

Продолжение (подобной) практики в регионе, представляющем для США жизненно важные интересы… неизбежно отразится на природе (американо-советских) отношений…

…Инициатива Советского Союза по прекращению помощи Кубе, Латинской Америке… окупится серьезными дивидендами доброй воли Соединенных Штатов».

Нас запугивали или просто покупали. Мы уже тогда начинали плясать под американскую дудку.

Теперь понятно, почему советский лидер так пекся об американских журналистах, часто пытался затеять разговор о нецелесообразности поддержки кубинцами сандинистов в Никарагуа и сальвадорских повстанцев и др.

Не нашла понимания у Горбачева и проблема субсидирования американцами телестанции кубинской эмиграции — ТВ «Марти».

На просьбу Фиделя надавить на янки, чтобы те закрыли антикастровскую станцию — ТВ «Марти», которая со дня на день должна была начать передачи из Флориды, Горбачев пытался ответить в свойственной ему манере — «философствования ни о чем». Эмоциональный и прагматичный Кастро в ответ прямо и достаточно резко заявил, что не собирается обсуждать туманные принципы, ему «надо просто заткнуть глотку ТВ «Марти».

Русская служба новостей сообщает, что на радио и телепередачи «Радио Марти» за 20 лет их существования США затратили около 500 млн долларов. Правда, эффективность расходования этих средств вызывает большие сомнения. По самым оптимистичным оценкам, слушать передачи радио «Марти» могут только 1 из 11 млн кубинцев. И то только в том случае, если эти передачи по каким-либо причинам не глушат.

С самого начала ни кубинские контрреволюционеры, кому официально принадлежит Радио и ТВ «Марти», ни их подлинный хозяин — администрация США не скрывали, что теле— и радиостанция имени Марти являются инструментами информационной войны против Кубы.

Были изучены все варианты технического обеспечения их наиболее эффективной работы: башня, корабль, аэростат и самолет. От первых двух вариантов отказались, хотя одна из контрреволюционных организаций попыталась организовать трансляцию передач с рыболовного судна, бросившего якорь в международных водах, в непосредственной близости от кубинских берегов. Затем было решено запустить аэростат, на высоте с 10 000 до 14 000 футов, с мощным передатчиком и специально разработанной антенной, направленной на западные районы Кубы. Разработчики проекта уверяли Вашингтон, что Куба никак не сможет помешать им начать вещание на Остров. Полный провал. Кубинские специалисты дешевейшими средствами смогли блокировать сигнал этого пиратского телевидения.

К тому времени радио «Марти», построенное по типу «Голоса Америки, Свободной Европы и Свободы», вещало на Кубу уже около 5 лет. Радиопередачи, смоделированные с более ранних американских проектов, должны были подорвать доверие к режиму Ф. Кастро на Кубе. Экономические проблемы Кубы и военное присутствие в Африке стали главными темами программ.

У Горбачева имелась подготовленная ПГУ КГБ СССР подробная справка по радио «Марти», но он не счел нужным ответить на просьбу кубинской стороны.

Отношения обострялись. Фидель стал все чаще задавать неприятные для Горбачева вопросы о перспективах пробуксовывающей в Советском Союзе перестройки, о надвигающейся безработице, о росте преступности в СССР и др. Улыбок становилось все меньше.

А Фидель интересовался всем этим не из праздного любопытства. Он тоже начинал свою кубинскую перестройку. Она, правда, больше напоминала программу действий Юрия Владимировича Андропова, предусматривавшую прежде всего наведение порядка в стране жесткой рукой.

Позднее, уже в 2009 году, Фидель Кастро в интервью испанскому журналисту Игнасио Рамоне скажет, что он не собирается в угоду буржуазии и империалистам критиковать, сатанизировать сошедших с политической арены персонажей, но «…у меня сложилось отрицательное мнение обо всем, что делал Горбачев в определенный момент своего руководства…Ему нужен был более широкий взгляд… на многие внутренние и мировые проблемы». Я ему об этом говорил».

Тем не менее 4 апреля 1989 года в Гаване Фиделем Кастро и М.С. Горбачевым был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве между СССР и Республикой Куба сроком на 25 лет.

Как образно отметили авторы книги о Фиделе Кастро Н.С. Леонов и В.А. Бородаев, «подписанный на волне прежней инерции, но в условиях становившихся все более явными разногласий, (договор) оказался обращенным не в будущее, а в прошлое советско-кубинских отношений. В лучшем случае он лишь отдал дань уходившей эпохе двусторонних связей».

Вряд ли остался незамеченным тот факт, что при встрече Фидель и Горбачев крепко обнялись, а прощаясь же, только пожали друг другу руки.

Да и провожали советского лидера не полмиллиона, а лишь около 150 тысяч кубинцев.

Предательство

Сейчас, вспоминая тот визит, я понимаю, что именно тогда состоялось мое окончательное разочарование в личности Горбачева.

Долгое время, пытаясь найти объяснение его непонятным поступкам, я, как и многие рядовые коммунисты объяснял это высшими соображениями, которые, возможно, известны лишь верхушке партии. Верил в него и партию.

Слово-предательство, увы, пришло слишком поздно.

Сегодня в памяти всплыла одна из доверительных бесед с Ю.С. Плехановым. Уже после августовских событий и «Матросской тишины» Юрий Сергеевич в одной из бесед со мной, затянувшись любимым «Кентом», сказал: «Ты знаешь, я уже давно задумывался, кто же такой Горбачев — враг или дурак?

Скорее всего — самовлюбленный дурак, которого успешно использовал «втемную» враг!

Первые сомнения в его искренности появились у меня после первой его поездки в статусе секретаря ЦК в Англию. Начальником охраны тогда с ним был генерал-майор Н.П. Рогов. По возвращении из поездки Николай Павлович доложил мне, что Горбачев под предлогом якобы имевшейся у него от англичан информации о готовившемся на него покушении, отказался от возложения венков у памятника К. Марксу на Хайгетском кладбище. Это был невиданный политический афронт. Тем более что Рогов, поддерживавший контакты с британскими спецслужбами, информацией о грозившей ему опасности не обладал.

Да и Раиса Максимовна не отменила своих многочасовых походов по лондонским магазинам.

Не зря его хвалила Маргарет Тэтчер. Видимо, она первая рассмотрела в нем червоточину».

В парке им. В.И. Ленина в Гаване, созданном но инициативе Фиделя и его сподвижницы Селии Санчес, где каждый коммунист считал за честь посадить деревце, я наблюдал Горбачева на возложении венка к подножию этого прекрасного памятника основателю Советского государства.

Изготовленный из белого мрамора, доставленного с острова Хувентуд, памятник В.И. Ленину гордо возвышался на фоне бездонно голубого кубинского неба. Памятник был воздвигнут в 1984 году в дни празднования 25-й годовщины победы кубинской Революции и стал первым в Западном полушарии памятником В.И. Ленину (авторы — советский скульптор А. Кербель и главный архитектор кубинской столицы Антонио Кинтано).

Стройные кубинские офицеры ставят венок, браво отдают честь, горнист исполняет мелодию «молчание».

Будущий разрушитель великой державы и коммунистической партии страны Горбачев заученным жестом поправляет на венке ленту со словами «Великому Ленину — от М.С. Горбачева».

Невольно подумал, вот поправляет ленточку, а ведь мы фактически оставляем братскую социалистическую Кубу один на один с ее заклятым врагом — американским империализмом. Предательство Горбачева для меня становилось все более очевидным.

Мы сами в свое время втянули Кубу в рискованный эксперимент, вроде интенсивного создания рабочего класса. Держали Кубу форпостом на пути американского беспредела. Стараниями лидера перестройки Куба оказалась в двойной блокаде, помимо американской теперь наша — российская.

Мы перестали покупать их сахар, перестали снабжать сырьем построенные нами же заводы. Тысячи простых людей остались без работы.

Тогда же кубинцы вынуждены были зарезать 70 % всего молочного стада, потому что Россия перестала поставлять комбикорма для животноводческой отрасли. Встал транспорт, потому что прекратились регулярные поставки запчастей к автомобилям советского производства.

Серьезным ударом для Кубы стало одностороннее решение России о закрытии Центра радиослежения и перехвата в Лурдесе. Понятно, что этот жест прежде всего нацелен на устранение одного из острых противоречий с Америкой.

Но времена изменились, и, по-моему, Россия сейчас уже жалеет о том, что лишилась такого первоклассного источника разведданных. Там, где был наш радиоэлектронный центр в Лурдесе, сейчас действует политехнический институт.

Я верю в тебя — социалистическая Куба

И тем не менее, несмотря на то что Куба оказалась в десятки раз в более сложном положении, чем мы, крохотный островок сумел сохранить свои идеалы и культуру, образованное и здоровое население.

Несмотря на экономические трудности на Кубе остается бесплатным доступ всех кубинцев ко всем формам образования от школы до университета. Там сегодня нет нищих, нет голодных детей, нет мальчишек, моющих стекла автомобилей новоявленных воров-нуворишей.

В кубинских вузах учатся студенты со всей Латинской Америки, частично из Азии и Африки. Куба до сих пор помогает не только странам Азии и Африки, но и бывшему СССР.

На 150 тысяч кубинцев приходится 591 врач, в то время как в США — 549, у нас — 420, а в Боливии — 73. Средняя продолжительность жизни кубинцев приближается к 75 годам.

Причем система здравоохранения там вообще уникальна. В основе ее лежит сеть семейных врачей, причем не фиктивных, как в Российской Федерации. На каждые 140–170 человек приходится один семейный врач, который этих людей постоянно ведет. То есть все знают, где в каком квартале он живет, на первом этаже в таком-то доме ведет прием. Если он не может решить проблему, то сразу же отправляет в поликлинику или больницу, которых тоже очень много, оборудование там новейшее, японское и западноевропейское.

Медицина превратилась там не только в одну из важных статей экспортных доходов, но и в важное орудие внешней политики. На Кубе есть отличные медицинские центры, куда приезжают лечиться многие известные люди, которые в принципе могут лечиться везде, где захотят, но выбирают именно Кубу. Например, Диего Марадона приезжал туда лечиться от наркомании.

Вакцину против гепатита делают только в двух странах: в Швейцарии и на Кубе.

Достижения кубинских ученых пугают американцев. Рассуждая о свободе творчества, о правах человека, о будущем человечества, США перекрывают любые каналы для развития интеллектуального сотрудничества ученых обеих стран для пользы не только США и Кубы, но и для всего человечества. Введенные в последние годы запреты значительно сузили возможности обменов научными делегациями, материалами по интересующим ученых обеих стран вопросам. Для большинства научных работников США получить сегодня легальное разрешение на посещение Кубы стало практически невозможным. Соответственно, службы Госдепартамента отказывают в предоставлении виз кубинским ученым. Администрация США наложила запрет на публикацию в США научных статей, книг кубинских авторов, отказано в предоставлении лицензий на информационные программы. Кубинские библиотеки не могут реализовывать запросы на книги, журналы, дискеты, компакт-диски с научной тематикой.

США, размахивая законом Хелмса-Бэртона, грозят санкциями любому, кто имеет дело с Кубой, но практически все западные страны — от ЕЭС до ближайшего американского соседа — Канады начали активно игнорировать угрозы. Для них Куба — прежде всего надежный экономический партнер, перспективное место капиталовложений. Канадские, испанские и европейские корпорации начинают эксплуатировать главное богатство Кубы — ее природу и климат, вкладывая огромные деньги в развитие курортных районов Варадеро. Куба по определению — страна для отдыха. Недаром Фидель объявил туризм приоритетом № 1 в кубинской экономике.

«Тоталитарная» социалистическая страна стала привлекательной для западного туризма. По результатам социологического опроса в США около 64 % респондентов выразили желание побывать на Кубе в случае снятия ограничений на поездки в эту страну. Кстати, интересно, что если Куба упрощает правила въезда для иностранных граждан (в том числе и для эмигрантов кубинского происхождения), США ужесточают правила выезда на Кубу с их территории. Одновременно предельно усложняются требования, которые необходимо выполнить, чтобы получить визу, превращая это в сложный и долгий процесс. Американские граждане за посещение Кубы рискуют штрафом в 50 000 долларов.

Американцам есть о чем сожалеть. Сейчас помимо сахарного тростника на Кубе разведаны (кстати, при помощи стран соцлагеря) и разрабатываются богатейшие месторождения никеля, найдена и добывается (правда, пока в небольшом количестве) нефть. Заканчивается постройка ряда начатых в советское время обогатительных предприятий для перехода от экспорта руды к продаже обогащенных концентратов.

Куба наладила взаимовыгодное партнерство со многими странами. Так, Венесуэла поставляет на Кубу нефть по фиксированным низким ценам — в обмен на кубинских врачей, которых посылают в Венесуэлу.

Блокаду острова осудили почти все государства — члены Генеральной Ассамблеи ООН. В 2003 году 179 стран проголосовали за отмену эмбарго. Против голосовали только представители трех стран: США, Израиля и Маршалловых островов.

Куба наперекор всем трудностям, затянув ремни, сохраняет чувство революционного достоинства.

Меня могут обвинить в отсутствии патриотизма. Это не так. И, возможно, гордость за страну, которую довелось узнать, которая искренне верила нам и была готова идти рука об руку, бескорыстно помогая и рассчитывая на поддержку в трудную минуту, — проявление именно любви к собственной. К стране, за которую бывало и стыдно, и обидно, и больно, но которой всегда гордился и горжусь. И недостатки, и просчеты которой, переживаешь больнее всего.

Определенную надежду несут в себе документы о сотрудничестве между Кубой и Россией, подписанные там В.В. Путиным и Д.А. Медведевым.

Но, как говорится, «Поживем — увидим!»

* * *

Фидель Кастро всеми своими делами, всей своей героической жизнью подтверждает, что были и всегда будут люди, которые мечтают о счастье для всех, о том, чтобы создать общество всеобщей справедливости на земле. И будут за это бороться.

Тысячи коммунистов готовы были отдать и отдавали за это самое ценное, что есть у человека, — жизнь. Поэтому идея коммунизма так же неистребима и вечна.

А Фидель Кастро Рус, как всегда, молод и полон сил!

 

ПРИЛОЖЕНИЕ

Программа

Официального дружественного визита в Республику Куба

Генерального секретаря ЦК КПСС,

Председателя Президиума Верховного Совета СССР

М.С. Горбачева.

(2–5 апреля 1989 года)

2 апреля (воскресенье)

10.00 — Вылет из Москвы (аэропорт Внуково-2).

17.05 (время местное) — Прибытие в Гавану (аэропорт «Хосе Марти»).

17.20 — Отъезд из аэропорта.

18.25 — Прибытие в резиденцию.

— Краткая беседа с Ф. Кастро.

— Ужин в резиденции.

3 апреля (понедельник)

9.45 — Отъезд из резиденции на площадь Революции. 10.00 — Возложение венка к памятнику Хосе Марти. 10.15–12.15 — Советско-кубинские переговоры (ЦК Компартии Кубы). 10.15–12.16 — Р.М. Горбачева — встреча с руководством Ассоциации кубино-советской дружбы. Посещение детского сада. 12.30 — Частный завтрак в резиденции.

14.00 — Возложение цветов к памятнику В.И. Ленина в парке им. В.И. Ленина.

14.20 — М.С. Горбачев посещает выставочный комплекс «Экспокуба». 16.00–18.00 — Личная беседа М.С. Горбачева с Ф. Кастро. 15.30–17.15 — Р.М. Горбачева посещает дом-музей Э. Хемингуэя. 19.00 — Официальный прием в честь М.С. Горбачева с супругой от имени Ф. Кастро (Зал приемов Дворца Революции).

4 апреля (вторник)

9.45 — Выезд из резиденции.

10.00 — Посещение района Аройо-Наранхо и ознакомление с опытом строительства жилых домов при участии «микробригад». 10.45 — Посещение консультации семейного врача. 12.00 — М.С. Горбачев посещает Научно-исследовательский центр биотехнологии.

12.00 — Р.М. Горбачева осматривает достопримечательности исторического центра Гаваны. 13.00 — Частный завтрак.

14.00–15.00 — Завершение советско-кубинских переговоров. — Подписание совместных документов (Дворец Конгрессов). 14.00–15.00 — Р.М. Горбачева посещает Национальный музей изобразительных искусств.

15.30–18.30 — Торжественное заседание Национальной Ассамблеи народной власти Республики

18.30–18.45 (15 мин.) — Встреча с коллективом советского посольства.

19.00 — Неофициальный обед в узком составе в резиденции посла СССР (с кубинской стороны приглашаются Ф. Кастро и члены кубинского руководства по его усмотрению).

5 апреля (среда)

8.00 — Отъезд из резиденции. 9.15 — Отлет из Гаваны в Лондон.

 

«Мальтийский сговор»

О намечавшейся встрече Горбачева и Буша на Мальте я узнал находясь в служебной командировке в Ливийской Джамахерии, где занимался вопросами реорганизации охраны Муаммара Каддафи в качестве советника лидера государства по вопросам его личной безопасности.

Политика

Мальта находится на стыке геополитических интересов многих государств и не только географически близка к странам Северной Африки и Ближнего Востока. Естественно, что информация о том, что переговоры лидеров СССР и США состоятся на Мальте, вызвала негативную реакцию и раздражение во всем арабском мире, который Средиземноморье всегда считал зоной своих интересов. На телевидении, в печати грядущая «келейная» встреча двух президентов именовалась не иначе как «сговор за спиной арабов».

Особые претензии на Мальту, например, имеет Ливия. Ведь после того, как в 1522 г. Мальтийский орден был выбит турецкими войсками султана Сулеймана Великолепного с острова Родос, где Орден находился 214 лет, г. Триполи долгое время был одним из основных мест его дислокации. Кстати, даже г. Ла-Валетта назван по имени губернатора г. Триполи, а позднее великого магистра Ордена — Жана Паризо де ля Валетта (1557–1568 гг.). Неудивительно, что ливийский лидер Муаммар Каддафи считал что его как минимум должны были официально информировать о предстоящей встрече. Тем более, что с начала 70-х и в середине 80-х Мальта активно обозначала свой курс на неприсоединение к сверхдержавам и особо тесные связи имела с Арабской Джамахерией.

Выразили неудовольствие руководители Египта, Туниса и других стран.

А за несколько дней до встречи в Риме с Генеральным секретарем итальянской компартии Акилле Оккето наш словоохотливый президент заявил, что одной из центральных тем своих бесед с Бушем он планирует обсуждение ситуации на Ближнем Востоке, в частности отношения арабов и Израиля.

«Непредсказуемость» Востока серьезно беспокоила руководство КГБ СССР не только в связи с возможностью каких-либо провокаций, но и прямого срыва переговоров. Велика была также вероятность экстремистских и даже террористических актов, так как многие арабские страны имели в своем распоряжении опытных специалистов по силовым акциям. У той же Ливии, например, имелись прекрасно подготовленные военспецами Италии, Турции и Кубы и имевшие боевой опыт пловцы-диверсанты.

Неоднозначно оценивали факт проведения встречи на их острове и мальтийцы. В преддверии визита в столице Мальты было организовано несколько антиправительственных демонстраций, обвиняющих власти республики в поддержке «возврата СССР и США к колониальной политике». Для мальтийцев понятие «колониальная политика» весьма актуально. Арабско-английский мальтийский язык, старые британские автобусы Бедфорда и Лейланда и левостороннее движение автомобилей, красные цилиндрические почтовые ящики и телефонные будки — результат 160-летнего (1800–1964 гг.) господства на острове Великобритании.

Непростыми были в этот период советско-американские отношения. Направляясь на Мальту, и Буш, и Горбачев во многом преследовали личные цели.

Один (американец) — стремился поднять свой пошатнувшийся из-за событий на Филлипинах международный рейтинг (взяв контроль над воздушным пространством островов и в очередной раз демонстрируя силу, США помогли президенту Корасон Акино ликвидировать пятую по счету попытку государственного переворота); подготовить общественное мировое мнение к силовой акции в Панаме, а также укрепить у советского партнера по переговорам его «приверженность реформам».

Второй (генсек) — стремился в очередной раз получить поддержку уже тогда единственной сверхдержавы, обеспечить в международных делах передышку, чтобы сосредоточиться на внутренних проблемах, обеспечив, таким образом, собственное политическое выживание.

И хотя Буш, пропагандируя «добрую волю», заявлял в своем окружении, что американские предложения не должны создавать впечатления, будто Америка «спасает» Советский Союз, президентская команда подготовила целый список инициатив, которые должны были, по словам американского президента, обрушиться на Советы, «как полиция на гангстеров». И надо сказать, что все 17 американских инициатив носили, мягко говоря, наступательный и жесткий характер.

Например, американцы готовы поставить крест на поправке Джексона-Вэника, облагающей советский экспорт в США безумными пошлинами, но при условии «честного осуществления в СССР закона об эмиграции». В доказательство серьезности своих намерений на руках у Буша находился список 20 советских граждан, очень желающих выехать на Запад.

США готовы предоставить Горбачеву статус наблюдателя в международной структуре ГААТ (Генеральное соглашение о тарифах и торговле), но лишь в том случае, если он проведет в СССР реформу цен.

Американцами был предложен целый перечень направлений «технического сотрудничества» (читай — помощи), но при условии «создания в СССР коммерческой банковской системы, фондовой биржы» и прочих институтов свободного рынка.

То есть «бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

Первоначальный протокол мальтийской встречи предполагал, что к берегам Мальты в бухту Марсашлокк войдут советский и американский военные корабли, которые должны были не только обеспечивать безопасность мероприятия, но и стать местом поочередных бесед лидеров СССР и США. Буш и Горбачев, как остроумно заметил один из военных журналистов, решили «дружить кораблями».

Естественно, что встреча на боевых кораблях оценивалась средиземноморскими государствами как «демонстрация силы двух сверхдержав».

Прилет

Я был отозван в Москву еще до официального окончания моей командировки в Ливии и буквально через неделю 28.11.89 г. в 12.00 на грузовом ИЛ-76-М убыл на Мальту, где уже с 21.11.89 г. работала передовая группа по подготовке встречи в верхах, которой руководил заместитель начальника Службы охраны КГБ СССР (бывшей «Девятки») генерал-майор В.Г. Генералов.

В этот раз я не занимался вопросами штаба охраны и имел специальное поручение руководства Комитета госбезопасности.

И вот после заснеженного аэродрома «Чкаловский» в иллюминаторе грузового ИЛа, на котором кроме 25 сотрудников перевозились представительские «ЗИЛы» и грузы связистов УПС (Управления правительственной связи), а также около тонны продуктов питания команды В.П. Евстигнеева, показалась бухта Марсашлокк с выделяющимися на ее изумрудной поверхности двумя боевыми кораблями. В одном из них мы узнали гордость Черноморского флота — прибывший из Севастополя ракетный крейсер «Слава», а второй, значительно меньший, приняли за, возможно, сопровождающий его противолодочный корабль, настолько была велика разница в размерах. Решили, что американец еще не прибыл.

Характерно, что с набережной бухты все выглядело иначе. Штабной крейсер 6-го Средиземноморского флота ВМС США «Белкнап» был поставлен на якорь значительно ближе к берегу, чем наша огромная «Слава», что вызывало у гулявших по набережной мальтийцев иллюзию его (американца) больших размеров и мощности. В пропаганде не бывает мелочей и случайностей.

Название Марсашлокк поисходит от арабского «марса», что значит «гавань», и «шлокк» — местного названия сухого ветра (сирокко), дующего из Сахары.

К сожалению, время подготовки было так спресованно, что посмотреть Мальту практически не удалось.

Только один раз нам с моим переводчиком-водителем удалось выбраться в центр города, побывать в форте Святого Эльма в Национальном военном музее, пройтись по средневековым бастионам Валетты, мимо церквей, дворцов, коллегий ордена Святого Иоанна, погулять по узким извилистым улочкам старого города.

В одном из маленьких прибрежных ресторанчиков мы попробовали деликатесные мальтийские блюда из рыбопродуктов, которых здесь не счесть. Рыбу парят, жарят, готовят на гриле. В пищу идет все — от каракатицы до меч-рыбы.

Особо бросается в глаза дружелюбие и гостеприимство простых мальтийцев. Уже через две-три поездки на закрепленном за нами частном такси я не только получил от его хозяина приглашение побывать в гостях, приехать на Мальту после визита, но и фотографии его жены, детей и внуков. Но, увы, времени, как всегда, на личную жизнь не было.

Шторм

«Сверхдержавы попали во власть стихий, которыми не в состоянии управлять» (пресса).

«Море было таким неспокойным, как наше нынешнее время» (Буш).

Однако разбушевавшийся 4-балльный шторм смешал все планы. В ночь с первого на второе декабря ветер достиг ураганной силы. При скорости ветра до 25 м в секунду высота волн даже в закрытой в бухте достигала 1,5–2 м.

Местные жители заявляли, что не видели подобного уже много лет. Ветер срывал флаги, украшения домов и улиц, обрушил помост, сооруженный для корреспондентов.

Огромный ракетный крейсер «Слава» (проект 1164) водоизмещением более 10 тысяч тонн и длиной около 186,5 м кидало из стороны в стороны как утлое суденышко. Еще больше доставалось меньшему по размерам «Белкнапу».

Сопровождавший Буша советник по национальной безопасности генерал Б. Скоукрофд вспоминал, что: «… волны каждую секунду поднимали и бросали катер вверх и вниз на 4–5 метров». Капитан «Белкнапа» позже говорил, что за всю службу не видел, чтобы волны в бухте достигали высоты около 7 м».

В первую штормовую ночь в 3.45 крейсер «Слава» был сорван с якоря типа «бочка», и, удерживаемый только двумя носовыми якорями, стал менять свое положение, дрейфуя к берегу.

К 6 утра сошел с зафиксированной точки и американский корабль.

Сильно болтало и пришвартованный у пирса при входе в гавань прибывший из Одессы лайнер Черноморского пароходства «Максим Горький»-195 м.

Буш и Бейкер, оказавшиеся в разгар непогоды на «Белкнапе», вкусили все прелести шторма в небольшой бухте, но мужественно крепились. На утренней встрече с журналистами, имея довольно бледный вид, президент Буш с наигранной веселостью изображал из себя бывалого моряка, убеждая их, что ночная качка не потревожила его сон на крейсере. Хотя, описывая встречу на Мальте в своих мемуарах, он позднее постоянно вспоминает о таблетках от морской болезни.

Действительно Дж. Буш на море не новичок. Окончив в июне 1942 г. школу, он поступил добровольцем на флот и был зачислен матросом 2-го класса. Через год, сдав экзамены, он стал самым молодым морским летчиком ВМС США. В 1944 г. Буш был сбит японской зениткой, но на горящем самолете продолжал бомбить цели. Был награжден орденом за боевые заслуги.

С точки зрения охраны встреча на боевых кораблях в условиях разбушевавшейся стихии была небезопасна.

Ответственные за подготовку встречи пытались найти выход из, казалось бы, безвыходного положения. Разрабатывались различные варианты: провести встречу во дворце мальтийского президента; пришвартовать к набережной подготовленную для встречи «Славу» и т. п.

Надо сказать, что «Слава», предназначенная по протоколу для первой встречи президентов, была полностью подготовлена и сияла, как пасхальное яйцо. Огромная работа была проведена его экипажем и офицерами охраны А.Г. Калининым и А.И. Сошиным, В.М. Семкиным, В.К. Божко, сотрудниками оперативно-технического отдела (А.Н. Красов), группой питания (ст. В.Ф. Корешков), которые, заранее вылетев в Севастополь, работали на корабле во время всего перехода на Мальту.

За день до планируемой встречи на крейсер прибыла группа американской охраны. Офицерам-черноморцам пришлось потесниться и разместить на корабле около 70 прикомандированных.

Мне пришлось неоднократно бывать на обоих кораблях, поскольку, как уже говорилось, планировалось, что Горбачев и Буш будут поочередно вести на них переговоры. Вопреки бытовавшему мнению, наш крейсер оказался гораздо комфортабельнее. У каждого офицера была отдельная каюта (мичманы жили по 2–4 человека), тогда как на «Белкнапе» подобные условия были только у капитана и старшего помощника. Впервые я увидел у американцев трехярусные койки.

Наши же офицеры с гордостью показывали сооруженную моряками на крейсере сауну «с водопадом».

Правда, американцы имели другое преимущество. Если палуба нашего корабля была металлической и всегда свежеокрашенной, и поэтому, как только ее заливало водой, становилась страшно скользкой, то у американцев она была покрыта огнестойкой пористой резиной.

Скользкая палуба заставляла А.Г. Калинина и А.И. Сошина активизировать все воображение, чтобы обеспечить безопасный проход по ней «первой леди» на высоких каблуках. Но кроме длинной ковровой дорожки от трапа до входа в корабельные помещения выдумать коллективному разуму передовой группы Службы охраны ничего не удалось.

Да и это были напрасные хлопоты.

Буш и Бейкер не только дважды побывали на «Белкнапе», но и успели слетать на авианосец «Форрестол», несущий боевую службу в Средиземном море, проинспектировать его команду и вручить лучшим летчикам и морякам награды. На памятном о трехчасовом посещении корабля президентом США сертификате, подписанном командиром корабля, был прикреплен кусочек церемониального ковра, использовавшегося при встрече Дж. Буша.

Семейство Горбачевых так и не осмелилось побывать на «Славе», лишь обошло корабль на адмиральском катере, поприветствовав строй моряков ручкой. А наши моряки готовились к встрече и очень ее ждали.

Готов был для встречи и «Максим Горький». По опыту Нью-Йорка в 1960 году во время посещения Хрущевым ООН, а также Рейкьявика, где осенью 1986 года наша делегация удобно размещалась на теплоходах «Георг Отс» и «Балтика», в Москве было принято решение подогнать к месту встречи круизный теплоход Черноморского пароходства, который мог стать резервным местом встречи для лидеров.

Немного истории о турбоходе «Максим Горький»

Турбоход Hamburg, строительный номер 997, спустили на воду 21 февраля 1968 года. Все построечные работы были завершены в марте 1969 года на верфи Howaldtswerke-Deutsche Werft, в порту Гамбурга (Западная Германия) для линии Deutsche-Atlantik Line.

Первые годы турбоход совершал регулярные рейсы между портом Куксхафен (ФРГ), США и Южной Америкой.

В конце 60-х и в начале 70-х годов Hamburg был одним из самых комфортабельных лайнеров в Западной Европе и предназначался для состоятельных пассажиров. Во всех каютах имелись туалетные комнаты. Судовая теле— и радиостанции могли транслировать одновременно несколько теле— и радиопрограмм.

К услугам пассажиров — три ресторана на 700 посадочных мест, музыкальный салон и салон-панорама, семь баров, большой кинотеатр. Дизайн судна выполнен безупречно. Оно входило в число десяти лучших пассажирских судов мира.

С 1973 года судно под именем «Максим Горький» стало собственностью Министерства морского флота СССР. Турбоход «Максим Горький» являлся образцом морской архитектуры. Обводы корпуса выполнены безукоризненно, абсолютно пропорциональная надстройка не содержит излишеств. Оригинальный дизайн дымовой трубы с плоской платформой в верхней части (для уменьшения количества сажи, выпадающей на открытые палубы) не имел аналогов и делал силуэт лайнера запоминающимся. Внутренние пассажирские помещения с широкими коридорами, просторными вестибюлями, салонами, барами и ресторанами декорированы с большим вкусом и мастерством. Уровень обслуживания пассажиров был столь высоким, что весьма состоятельные западные пассажиры, проводившие ранее свои отпуска на самых дорогих курортах мира, плававшие на самых комфортабельных лайнерах Западной Европы, оставляли в книгах замечаний восторженные отзывы о днях, проведенных на «Максиме Горьком».

На турбоходе восемь палуб, у каждой из которых свое название: Сауна, Ресторан, Нептун, Сатурн, Орион, Прогулочная, Лидо и Солнечная.

На нижней палубе Sauna Deck находятся закрытый плавательный бассейн, гидромассажный бассейн, массажные комнаты и сауны.

На палубе Restaurant Deck расположены рестораны «Море» и «Крым», а также пассажирский камбуз.

На палубах Neptun, Saturn, Orion основное пространство занято пассажирскими каютами, на палубе Нептун находится ресторан «Одесса».

На палубе с названием Promenade Deck размещены общественные пассажирские помещения — музыкальный салон, библиотека, клуб «Жигули», бары «Волга» и «Нептун», галерея, зимний сад, парикмахерская, магазины, фотомагазин, театр, а также пассажирские каюты класса люкс.

На палубе Lido Deck — капелла, клуб «Капитанский», просторная прогулочная палуба, помещение для конференций, спортивный центр, танцевальный салон «Россия».

На палубе Sun Deck — спортивная площадка, плавательный бассейн, бар «Палубный», кафе «Лидо».

Технические данные: валовая вместимость — 24 981 брутто-регистровая тонна, длина — 194,72 м, ширина — 26,62 м, осадка — 8,3 м. Силовая установка — две паротурбинные установки суммарной мощностью 20 000 л. с. при 130 об/мин гребных винтов и 23 000 л.с. сил при 137 об/мин.

Два гребных винта, скорость эксплуатационная — 21 узел, максимальная — 22 узла.

Три турбогенератора мощностью по 1 650 kW и 2 дизельгенератора мощностью по 360 kW. Холодопроизводительность компрессоров кондиционирования воздуха — 1 100 000 ккал/ч.

Максимальная пассажирская вместимость — 725 человек, в круизах — 650 человек. Численность экипажа первоначальная — 416 человек, после 1990 года — около 340 человек.

6 спасательных шлюпок и 4 катера, 4 пассажирских лифта, 2 плавательных бассейна. Строительная стоимость составляла 24 млн долларов США.

Для Горбачевых на корабле была подготовлена флагманская каюта, а для Буша (не без юмора) выделили апартаменты начальника походного политотдела.

Для протокольных переговоров были оборудованы флагманский салон и корабельная кают-компания. Подготовкой «Максима Горького» к проведению встречи на высшем уровне и размещением советской делегации занимался заместитель начальника отдела личной охраны Службы полковник Демидов В.О. и еще 7 сотрудников, также прибывшие на теплоходе из Одессы.

Но победил здравый смысл. Чиновники Кремля и Белого дома прислушались к доводам Службы охраны и Секретной службы, и было принято решение оба раунда переговоров и совместную пресс-конференцию проводить на «Максиме Горьком».

Да и Буш, служивший во время мировой войны в морской авиации, не счел возможным подвергать «сухопутного» Горбачева опасности «прыгать» с крейсера на крейсер и обратно. А сам оба дня ловко проделывал эту операцию.

В первый день, несмотря на сильное волнение моря, Буш ухитрился прибыть с «Белкнапа» на «Максим Горький» на своем катере.

Позднее на видеозаписи я с восхищением наблюдал, как окруженный катерами «морских котиков» американский адмиральский катер, то пропадая за гребнем волны, то возникая вновь, приближался к «Максиму Горькому», и президент сверхдержавы как заправский моряк, смело прыгнул с катера на трап теплохода.

Но шторм не собирался стихать, а только усиливался. На обратном пути президентский катер при швартовке в щепки разнес причальную платформу правого борта «Белкнапа» и только чудом Бушу и его свите удалось попасть на борт своего корабля.

Блокированный непогодой на корабле, президент Буш, как он вспоминает, с удовольствием съел приготовленные для ужина с Горбачевым: бифштекс из рыбы-меча, омары и т. п. Он выразил удивление, что: «Два лидера сверхдержав, которых разделяло 100 ярдов, так и не смогли вместе поужинать».

Вспоминая молодость, американский президент прошелся по качающейся палубе, побывал в столовой и в каютах моряков, принял душ в каюте командующего 6-м флотом. С удовольствием фотографировался с членами экипажа.

Советско-американо-мальтийский штаб

Прямые угрозы в адрес лидеров и особенности оперативной обстановки требовали качественно новых подходов к вопросам обеспечения безопасности встречи на высшем уровне. В этих целях на Мальте по инициативе советской стороны была создана беспрецедентная в мировой практике спецслужб структура — Советско-американо-мальтийский оперативный штаб.

Именно для участия в его работе, в частности, и организации противодействия «арабскому терроризму» я и прибыл в Ла-Валетту.

Штаб располагался в Центре управления сил специального назначения Мальты на территории аэропорта Лукка (г. Ла-Валетта). Руководителем Штаба являлся Главнокомандующий регулярными войсками и силами специального назначения Мальты бригадный генерал Дж. Спиттери (John Spiteri), выполняющий также функции комиссара полиции Мальты.

В состав штаба помимо мальтийцев были включены представители Службы охраны КГБ СССР (подполковник В.Н. Величко) и Секретной службы Министерства финансов США (Майкл С.)

На стадии подготовки встречи в штабе ежедневно проводились встречи-совещания, а с момента начала визита на Мальту лидеров СССР и США была организована его круглосуточная работа.

Показателем уважения к работе служб безопасности стал визит в Штаб премьер-министра Мальты Ф. Адами. Отрывок его выступления перед офицерами Штаба несколько раз показывали по местному телевидению.

Великолепная организация работы Штаба поражала даже видавших виды профессионалов. В центре огромного зала находился макет бухты с кораблями. На настенных пластиковых планшетах офицеры Штаба круглосуточно и ежеминутно отслеживали оперативную обстановку на острове и в его окружении, фиксировали в текущем режиме положение каждого патрульного катера, полицейского наряда.

Мне с американцем также были оборудованы прекрасные рабочие места. Мы получили в свое распоряжение все необходимые средства связи, подробнейшие карты и схемы острова, порта, города и др.

Надолго в памяти остались ежедневные обеды в офицерском собрании военной базы. Пища, которой нас кормили хозяева, была очень вкусной. Но главное — это атмосфера. Средневековое, или стилизованное под него, здание. Посуда. На каждой, как правило, серебряной, тарелке, ковше, бокале имелся исторический список офицеров, которые, занимая определенную должность, имели право ими пользоваться.

В холле — прекрасный музей знамен, вооружения, униформы армии Мальты. Потемневшие от времени прекрасные картины и др.

К работе по обеспечению безопасности визита были привлечены все спецслужбы Мальты: первый, третий сектора, отдел безопасности и штабная рота Главного управления полиции, Корпус государственной безопасности Вооруженных сил и др. Всего с их стороны работало более 1500 человек (надо учесть, что население острова составляет чуть более 300 тысяч человек).

Основной силовой структурой системы безопасности на период встречи были мальтийские подразделения специального назначения. Небольшие по количеству, чуть более 500 человек, они были прекрасно обучены и оснащены. Основное их предназначение — охрана территориальных вод и воздушного пространства Мальты, ведение поисковых и спасательных работ. Командовал ими блестящий офицер и обаятельный человек — полковник Морис Каллея, также входивший в объединенный Штаб и являвшийся, по сути, его начальником.

Территориально Мальта разделена на 77 полицейских участков, на которых несут службу по поддержанию общественного порядка около 1500 сотрудников: один комиссар полиции (уже упоминавшийся Дж. Спиттери) с тремя помощниками, 8 главных инспекторов, 42 инспектора, 2 старших сержанта 1-го класса, 16 старших сержантов 2-го класса, 218 сержантов и 1120 констеблей.

И надо сказать несут очень добросовестно. Мальтийская преступность в год ограничивается десятком краж, как правило, совершаемых иностранцами. Более серьезные преступления связаны также с приезжими.

Одной из характерных черт мальтийской традиции считается система коллективной безопасности, всеобщая круговая порука в хорошем значении этого слова, так как на островах почти все являются дальними родственниками или, по крайней мере, хорошими знакомыми. Мальтийцы неохотно свидетельствуют друг на друга, но ни одна малейшая провинность иностранца не скроется, о ней моментально будет доложено в ближайший полицейский участок.

Мальтийцы работали блестяще. Так, однажды наблюдатель с «Белкнапа» заметил на берегу бухты человека с ружьем и поднял тревогу. Немедленно с моря к месту происшествия двинулись дежурные катера, все прилегающие улицы были блокированы полицейскими нарядами, патрульные машины сужали кольцо, вылетел вертолет с группой захвата. Интересно, что в Штабе все это можно было наблюдать не только на информационных планшетах, но и на огромном телевизионном экране, куда передавалась «картинка» с видеокамеры, находившейся в вертолете. Буквально через несколько минут незадачливый мальтиец уже давал показания в соседней комнате. «Злоумышленником» оказался лояльный к обеим сверхдержавам местный охотник, который, не подозревая о запрете, решил пристрелять свое новое ружье.

Не менее оперативно было обезврежено мальтийцами найденное вблизи порта взрывное устройство. Чье, мне неизвестно.

Вообще работать с мальтийцами было очень приятно. Офицеры — высококвалифицированные. Как правило, имеют по два-три высших образования, учились в лучших военных академиях и училищах: Вест-Пойнт, Сандхерст, Сен-Сир и др., в подготовке мальтийской армии принимали участие даже специалисты из КНДР.

«Колониальное господство» Великобритании сказалось и на армии. В ней до сих пор чтятся старые английские традиции. Даже офицерский клуб оборудован в староанглийском стиле с огромным портретом короля Эдуарда VII на входе.

Стены ресторана, клуба оформлены коллекцией старинного оружия, выставкой униформы, но наибольшее впечатление на меня произвели уже упоминавшиеся именные серебряные винные кубки. Уходящий командир подразделения по традиции передает их вновь вступаемому в должность, имя и воинский чин которого тут же гравируется на кубке. Список имен на каждом кубке можно проследить чуть ли не с наполеоновских времен.

Охрана

К приезду высоких гостей были приняты все возможные и невозможные меры. Охрана места встречи осуществлялась и с моря, и с суши, и с воздуха.

Особенно жестко охранялась бухта. Вход в бухту для любых судов был запрещен. Движение малых плавсредств, рыболовных катеров в том числе, разрешалось в специально отведенных зонах на безопасном удалении от американского и советских кораблей. Проводился дотошный досмотр судов, следующих в порт извне. Акватория бухты патрулировалась скоростными катерами сил спецназначения и полиции.

На суше ограничен был допуск на территорию порта, единственный оставленный проход и проезд был оснащен стационарными и ручными металлодетекторами. Мальтийская охрана на нем была усилена сотрудниками советских и американских спецслужб.

Были приняты меры к обеспечению порядка и в городе и его окрестностях. В частности, на период встречи всем жителям Ла-Валетты были запрещены выход в город с оружием, охота и т. п.

Особые меры были приняты и советской стороной.

Вход в бухту Марсашлокк охранял наш сторожевой корабль «Пытливый».

Охрану подходов к «Максиму Горькому», который по воле погоды стал основным местом переговоров, со стороны моря нес боевой катер крейсера «Слава» со штатным вооружением.

100-метровую зону бухты, прилегающую к теплоходу, постоянно контролировала группа из 16 прекрасно обученных и оснащенных боевых пловцов одного из подразделений Краснознаменного Черноморского флота под командованием капитана 2-го ранга М. Полянка. Эффективности подобного рода охраны способствовала сравнительно теплая вода (около 13 градусов) и удивительно прозрачная вода бухты. Видимость под водой была изумительная и составляла более 30 метров. Сменяя друг друга, пловцы круглосуточно несли боевое дежурство, имея приказ стрелять в любую появившуюся вблизи советских и американского кораблей подозрительную цель.

Советскими службами безопасности еще не был забыт «подвиг» британского боевого пловца майора Лайонелла Крэббса. Не были забыты и подвиги бойцов итальянского князя В. Боргезе, на чьей совести остается линкор «Новороссийск» и погибшие на нем более 600 советских моряков.

Охрану «Максима Горького», причала и расположенной на нем стоянки спецавтомашин обеспечивала группа сотрудников Службы охраны. Они же охраняли режимную зону у апартаментов Горбачевых, Г.Э. Шеварднадзе, А.Н. Яковлева, контролировали допуск на борт корабля членов делегации, гостей и журналистов.

С советской стороны всего в работе по обеспечению безопасности встречи на высшем уровне было задействовано 109 сотрудников Службы охраны (71 из них прибыл из Италии), 27 сотрудников Управления правительственной связи (руководитель — полковник В.И. Пузанов).

Следует отметить, что Мальта в тот период входила вместе с Италией и Грецией в 1-й район контрразведывательного обеспечения НАТО, где над безопасностью визита активно работал 650-й отряд американской военной контрразведки с приданными ему офицерами связи итальянских и других спецслужб региона.

На кораблях американского 6-го флота был создан резерв морских пехотинцев, которые в достаточно короткое время могли быть переброшены на вертолетах на усиление охраны президента или его эвакуацию.

Безопасность «Белкнапа» и американского президента на воде кроме сотрудников Секретной службы обеспечивало подразделение «морских котиков».

Ко мне, и быстро, господин генерал!

Ночь шторма мне запомнилась курьезным случаем. Тем вечером мой переводчик (он же водитель), неделю работавший со мной без отдыха, попросил отпустить его до утра домой, чтобы привести себя в порядок, подготовиться к встрече президентов. Я разрешил. Однако ночью, в три часа, неожиданно разбудил телефонный звонок. Проснувшись, я увидел, что в каюте все качается и движется. Начался сильный шторм. Меня срочно вызывали в штаб охраны визита, где В.Н. Собкин и Г.К. Репетило сообщили, что «Славу» сорвало с якоря и она медленно движется к берегу. Необходимо срочно ехать к мальтийцам и просить помощи.

Решив не «подставлять» своего помощника, я подумал, что сумею обойтись своим словарным запасом английского языка в разговоре с мальтийскими офицерами. Сидя в дежурном такси (оно было выделено для круглосуточного обслуживания советской делегации), я судорожно вспоминал слова — «буксир» и т. п. Благо большая часть морских терминов взята из английского.

Прибыв в штаб, я попросил пригласить бригадного генерала Спиттери. Ожидая, что, как это бывает у нас, пока генералу будут звонить домой, пока он вызовет машину и доедет, я успею сформулировать все, что мне нужно ему объяснить. Но дежурный офицер буквально через секунду протянул мне телефонную трубку — «Плиз!» и я услышал в ней сонный голос генерала. От неожиданности я потерял дар речи и смог вспомнить лишь одну-единственную фразу, которой в школе учительница английского языка вызывала меня к доске: «Come here, please», и, стараясь ускорить процесс, добавил: «and quickly, please». Слышавшие мой языковый экспромт мальтийские офицеры, давясь от смеха, попадали под столы. И было отчего. Представьте, советский офицер вызывает их главнокомандующего: «Ко мне и бегом!»

Тем не менее я добился своего, генерал предстал передо мной буквально через пару минут. Он спал в соседней комнате. Как человек с юмором он не обиделся, более того, сообщил, что буксир уже пошел к «Славе», поскольку мальтийцы слышали наши тревожные радиопереговоры.

Кстати, незадолго до этого, услышав в Штабе громкие переговоры «Рапана» с «Ракушкой», сдобренные хорошим русским матом с морским уклоном, я выражал мальтийцам вполне законное недоумение по поводу открытого прослушивания ими переговоров наших нарядов и боевых пловцов. Они объяснили тогда, что это необходимо для оперативного реагирования на экстремальные ситуации, поскольку пока информация идет по многочисленным инстанциям, обстановка может резко измениться в худшую сторону. Мальтийцы оказались правы.

(Аналогично штаб 9-го Управления прослушивал, в частности, переговоры милицейских нарядов на Красной площади и в окрестностях Кремля. Частенько сотрудники правительственной охраны появлялись на месте происшествия раньше, чем милицейское усиление.)

Встреча президентов

Оценки результатов мальтийской встречи на высшем уровне можно поделить на две категории.

Оптимистичные — определяют ее результат как наконец-то отказ от политики «холодной войны» — «Мы похоронили «холодную войну» на дне теплого Средиземного моря» (Представитель МИД СССР Г. Герасимов).

И пессимистичные — провал советской дипломатии, начало конца ее наступательности. Маршал Ахромеев, участвовавший во встрече, отметил, что «соотношение сил между СССР и США после переговоров резко изменилось в пользу США. Со встречи на Мальте началась игра в одни ворота».

Может быть, все это и верно. Но наиболее справедливую оценку встречи на Мальте, по-моему, дал через два года в своих воспоминаниях бывший глава МИДа А.А Бессмертных: «Если бы не Мальта, Советскому Союзу никогда бы не удалось так плавно выпустить из под контроля Восточную Европу и Прибалтику».

Слова «Советскому Союзу» я бы заменил на — «команде Горбачева», а «плавно» я бы расшифровал так: «Не выслушав мнения большинства граждан СССР и стран социалистического лагеря, быстро и безболезненно продать их Западу, надеясь на эфемерные политические подачки, за которые, в частности, пришлось расплачиваться семьям советских офицеров, выброшенным зимой в армейские палатки, русскоязычному (это название — тоже порождение Мальты) населению в прибалтийских странах, нашим коллегам из служб безопасности Восточной Европы и др».

Стоило жизни семье Чаушеску, тюремных заключений и долгих судебных издевательств Хоннекеру, Ярузельскому, Живкову и другим.

По большому счету из-за предательства одного малограмотного честолюбца сегодня страдает весь мир.

Опять Горбачеву давалась отсрочка, возможность оттянуть с принятием серьезных решений и заняться любимым делом — встречами, поездками, зарубежными визитами.

Еще вернее характеризуют ее журналисты, называя «Мальтийским сговором» по аналогии с мюнхенским.

* * *

Недавно в архивах Университета Дж. Вашингтона, я уже рассказывал, обнаружил дневники бывшего помощника Президента СССР по международным делам А. Черняева.

Рассказывая о завершении встречи на Мальте он описывает следующий весьма многозначительный эпизод: «…Я спустился на пристань. Оглянувшись на шум, заметил в 50 метрах от меня высаживаются с корабля на берег американцы. Эскорт машин уже выстроился. Через минуту-другую «кавалькада» лихо рванула вперед.

И вдруг — страшный срежет шин по асфальту. Президентский лимузин застыл прямо против меня, метрах в 10. Из машины вышел Джордж Буш и направился ко мне. Я сначала ничего не понял, очнулся лишь, когда он протянул мне руку. Несколько секунд рукопожатия, какие-то слова. Президент повернулся и пошел к машине. Еще раз уже через окно сделал мне прощальный знак.

Пусть читатель сам оценит, что бы это означало. Что я такое для Буша, чтоб так «дополнительно» попрощаться?! Я до сих пор до конца не пойму. В одном только уверен — это был не рекламный жест. Сделано искренне!»

Жест, судя по всему, был искренним, но скромничает бывший помощник президента СССР по международным делам. Они с шефом очень много сделали для Соединенных Штатов Америки для развала Советского Союза и всего социалистического лагеря.

И, видимо, бывший шеф Центрального разведывательного управления не мог не поблагодарить своего «агента влияния»!

Не принято в спецслужбах забывать своих не всегда негласных помощников.

Пресса о встрече

В местных газетах варьировалась тема: Горбачев, прибывающий на Мальту, в частности чтобы «выклянчить» у Буша экономическую помощь, не пожалел средств на переброску к месту встречи двух боевых кораблей и комфортабельного теплохода. В то время как «богатенький» Буш экономно ограничился одним и далеко не самым крупным крейсером.

Издевкам подверглась также работа по асфальтированию причала, где был пришвартован «Максим Горький», и дороги от него до ближайшего шоссе.

Горбачев — Буш

Вообще надо сказать, что найти общий язык этим двум государственным деятелям было непросто.

Буш — политик-реалист, обладал огромными познаниями в сфере государственного управления и опытом политических дискуссий. Этого от него требовали занимаемые им государственные посты — представителя США в ООН, директора ЦРУ, посла в Китае. Он был политиком-прагматиком, добиваясь от каждого своего шага сугубо конкретного результата.

Наш же Генеральный секретарь — «политик разговорного типа», как оценил его Павел Палажченко — переводчик номер один. Он, как правило, работает в режиме «мысли вслух», оттачивая формулировки в процессе речи. Это приводит к бесконечному разглагольствованию «ни о чем» в надежде на стихийное рождение жемчужины мысли — сильных и интересных идей.

Для Горбачева-экстраверта зачастую было важнее то, как он смотрится со стороны, а не существо беседы. В ходе встречи он всеми силами стремился показать, что он ведет дела с Бушем на равных, а не как побежденный — проситель.

Да и серьезных знаний ему не хватало. Буш с Бейкером, по воспоминаниям посла Дж. Мэтлока, были поражены, насколько Горбачев слабо разбирается в рыночной экономике. Так, он утверждал, что на Западе большая часть собственности является коллективной: принадлежит корпорациям. Акционеров, имевших акции корпорации, он на полном серьезе считал «коллективом». Это как сейчас «Газпром», рекламирующий себя как национальное достояние.

Надо сказать, что за время рыночной экономики в России «лучший немец» Горбачев серьезно преуспел в приобретении экономических знаний, теории. Да и в практике зарабатывания денег любым способом тоже не отстает. Стыдно смотреть, как Первый Президент Великого Советского Союза старательно рекламирует рестораны Pizza Hut и дорогие товары французской фирмы Louis Vuitton.

Смех сквозь слезы

Самое страшное, что Горбачева никогда не покидало и не покидает хорошее настроение и чувство юмора. Он и сегодня не понимает, что натворил. Ухитряется поучать президентов России, посещать двусмысленные элитные тусовки, рекламировать продукцию западных фирм и т. п., а надо было бы не вставать с колен и молиться в надежде на прощение за содеянное, за слезы голодных и беспризорных детей, за пролитую по его вине кровь.

Поездка в Италию, «чрезвычайно приятная» встреча в Ватикане тогда еще коммуниста Горбачева с папой Римским Иоанном-Павлом II льстила его честолюбию и поднимала настроение. Проходя мимо Колизея, он, как это уже стало дурной традицией, раздвигал кордоны своих телохранителей, целовал детей и обменивался рукопожатиями с поклонниками, до хрипоты кричавшими: «Горби! Горби!»

Газеты и журналы, комментаторы телевидения захлебывались, стремясь найти наиболее яркое определение: «очень симпатичный», «лидер космического масштаба» и даже «евангелистского».

Было от чего прийти в восторг. Все это способствовало игривому настроению нашего Генсека.

Бригадного генерала Спитерри, проходя с ним в аэропорту Лукка вдоль строя почетного караула, он огорошил игривым вопросом: «Генерал, а Вы свои вооруженные силы не собираетесь сокращать?» Обладая должным чувством юмора (как вы помните), генерал долго смеялся: армия Мальты составляет чуть более 2000 человек.

Не меньше был огорошен и президент Буш. При встрече на качающемся даже у причала «Максиме Горьком» Горбачев пошутил, что шторм и ненастье входят в «секретные планы Советского Союза по разоружению 6-го флота США». Корреспонденты редко видели Буша столь озадаченным. С трудом, восстановив на лице улыбку, он нашелся, отметив, что «буря как будто стихает, а для США и 6-го флота это хороший знак».

Не отставала от мужа и «первая леди». При посещении дома молодой мальтийской семьи она, выйдя из машины, мило улыбнулась и приветствовала собравшихся и корреспондентов словами «Гутен Таг!». Видимо, в своей стерлитамакской средней школе она преуспевала в немецком…

Услужливый дурак…

Все труднее было общаться с окружением генсека. Выводили из себя безаппеляционные советы и рекомендации высокопоставленных дилетантов, постоянные нападки на КПСС, КГБ и армию во всезнающей «демократической» прессе.

Организаторы зарубежных визитов и поездок по стране вынуждены были бесконечно пересматривать и согласовывать с президентской командой программы и списки командируемых за рубеж, сокращая их в первую очередь за счет сотрудников охраны и увеличивая число титулованных путешественников и обслуживающего персонала.

График работы офицеров охраны из поездки в поездку становился все напряженнее, вытесняя такое понятие, как «отдых». Работали на износ. На парных постах четырежды сменившиеся за это время американцы с удивлением встречали того же бессменного «русского».

Все чаще окружение Горбачева вмешивалось в дела охраны, ломая согласованные с ними же графики. Работа штаба охраны превращалась в затыкание дыр и латание «тришкиного кафтана».

И только авторитет начальника Службы охраны генерал-лейтенанта Ю.С. Плеханова, профессионализм руководителей охраны (В.В. Максенкова, М.В. Титкова и др.) и крепкие нервы ее сотрудников позволяли избегать непоправимых последствий. Хотя ущерб нашему авторитету зачастую был весьма велик.

Кульминацией идиотизма на моей памяти стала Мальта.

3 декабря, в завершающий день встречи после заключительного раунда переговоров на «Максиме Горьком», Дж. Буш, прежде чем убыть к вертолетной площадке и вылететь в аэропорт, зашел в соседнюю каюту к врачу. Президент был явно не в лучшей форме, слаб, бледен — надо полагать, давали о себе знать последствия перенесенной накануне морской качки.

Именно тогда Горбачеву пришла идея ускорить отлет. Помощники не решились возразить или хотя бы напомнить, что график отлета согласован с мальтийцами и американцами, что самолет с советским лидером должен выйти на «рулежку» лишь спустя час после отлета американского «борта № 1». Меньше всего их волновало, что время вылета, маршрут полета, эшелоны следования воздушных судов и т. п. жестко увязаны с мальтийской стороной, а также диспетчерскими службами и системами ПВО практически всех европейских стран. Главное — не возражать шефу.

Дальнейшее вспоминается как страшный сон. Выехавшая задолго до назначенного времени кавалькада автомашин с красными флажками упирается в закрытые запасные ворота аэропорта Лука. Мальтийская охрана отказалась пропустить их на территорию порта, следуя железному правилу: пока не поднимется в воздух первый по графику самолет, посторонних на территории аэродрома не должно быть.

Представьте: ливень, вой сирен и мигание разноцветных маячков, крики и отчаянная жестикуляция выскочившей из «ЗИЛов» челяди. Для наших каждая секунда простоя, как и закрытый шлагбаум, — все равно, что светопреставление. Голосом и жестами каждый старался доказать, что именно он больше всего и всех обижен за родного президента.

Этот эпизод хорошо передала видеокамера. Понимая, что объяснить что-либо невозможно, я отошел подальше от ворот и, увешанный радиосредствами, запасными аккумуляторами и собственными вещами, гордо стоял под проливным дождем.

Мальтийцы, учитывая сложившиеся в ходе совместной работы хорошие отношения, после моих долгих увещеваний и просьб, в нарушение правил, открыли ворота сразу, как только самолет американского президента начал движение по взлетной полосе.

Вереница автомобилей с красными флажками стала набирать скорость по взлетной полосе, чтобы наткнуться на куда более существенное препятствие — идущие навстречу ей американские боевые вертолеты (доставившие в аэропорт Буша). Пилоты попытались развернуть боевые машины, но первый вертолет одним колесом сполз с бетонки в жижу и начал угрожающе заваливаться набок. Лопасти винтов бешено вращались в каких-либо нескольких сантиметрах от земли. Авария вертолета с полными баками и боевыми комплектами?

Но к счастью все обошлось. И вот картина — за двумя боевыми вертолетами ВМС США в сторону протокольной площадки следует горбачевский кортеж. Висят под дождем на ступеньках «Скорпиона» сотрудники личной охраны, еще не оправившиеся от пережитого шока. Охраняемые лица, советники, сопровождающие лица и эксперты, по-моему, так ничего и не поняли.

Разгневанный задержками и «неуважением» к себе Генсек быстро пробежал по трапу в «ИЛ-62М», отмахнувшись от протокольных церемоний, оставил мальтийский почетный караул мокнуть под проливным дождем.

Но около получаса двигатели авиалайнера работали вхолостую — график выдерживался неукоснительно. Более того, вылет пришлось задержать еще минут на сорок ввиду того, что аварийную посадку на Мальте запросил югославский пассажирский самолет.

А в это время высокую ограду аэропорта, который, естественно, был закрыт до отлета американцев, рискуя жизнью и здоровьем, штурмовали члены советской делегации, не удостоенные чести ехать в президентском кортеже.

Представьте себе переживания высокопоставленного советского чиновника (секретоносителя!), который после удачного «шопинга» возвращается с покупками на «Максим Горький» или заезжает в гостиницу за вещами и узнает, что Горбачев и вся делегация уже давно улетели! Инфаркты и инсульты, видимо, были позднее.

Кажется, единственное, что поняли ошалевшие при виде всего этого мальтийские охранники: упитанные седые и лысые солидные дяди, которые выскакивали из первых подвернувшихся им под руку автомашин, такси, перебрасывали через заборы свои чемоданы и свертки, мастерски переваливались через ограждения и совершали по лужам спринтерские забеги к советским самолетам, — это не террористы.

До сих пор помню недоуменные взгляды мальтийских и американских коллег и вопрос: «Валерий. Ведь так хорошо работали. Зачем Вы это делаете?»

Ответить было нечего, и было ужасно стыдно и обидно.

Когда вылетели, не было даже уверенности, что взяли на борт всех.

Настроение было отвратительное, под стать погоде.

Но вопреки мрачным ожиданиям, «разбора полетов» в Москве не последовало — неразбериху в аэропорту списали на козни американцев. Так что обошлось без оргвыводов.

Грустное резюме

Сегодня в нескольких сотнях метров от места, где проходили переговоры, возвышается монумент со словами: «Конец «холодной войны». Историческая встреча «привела к созданию принципиально нового миропорядка», заявили при открытии монумента Ф. Адами, советский посол В.Я. Плечко и временный поверенный в делах США на Мальте Г. Лэнс.

И действительно, миропорядок — новый. Сегодня можно плевать на мнение мировой общественности и бомбить мирных жителей Югославии, Афганистана, Ирака, Ливии и Сирии, заключать в секретные тюрьмы людей, которые похожи на террористов, пытать их, насильно навязывать другим т. н. «западные ценности» и др.

 

Остров Чеджудо. Южная Корея. 19 апреля 1991 г.

 

Хабаровск

После организации двухдневного пребывания президента СССР М. Горбачева в апреле 1991 года в Хабаровске я предвкушал возвращение в Москву, где не был уже около двух месяцев. Сначала готовилось посещение первым лицом государства Петропавловска-Камчатского, где мы с Е. Воронцовым прожили в местной гостинице чуть ли не полтора месяца. Поездка по каким-то причинам не состоялась.

Потом был Хабаровск. До сих пор помню, как посередине трассы в моей штабной машине в наушниках раздался тихий голос ЮС: «100-й, срочно найди хлебный магазин, Раиса Максимовна хочет его посмотреть! Будет выход».

Это в чужом городе, по ходу движения. Я, конечно, изучал и город и трассу, но с точки зрения возможных опасностей: пустующие здания, мосты и виадуки, высоковольтные линии электропередач, объекты химической и другой опасности, склады боеприпасов, места расположения медицинских учреждений, где имеется запас нужной крови и др., но о хлебных магазинах как-то не подумал. Его не было в утвержденной программе. Опять горбачевский экспромт.

А мы ведь не стоим, а движемся и работаем.

В этот момент по местной милицейской радиостанции мне сообщают об обрыве находящегося под напряжением троллейбусного провода, упавшего на трассу. Задержан человек с огнестрельным оружием. Наши посты сообщают о местах скопления народа и т. д. и т. п.

А тут — «хлебный магазин». Я сначала даже не понял, что это значит — «хлебный магазин»? Только после жесткого акцентирования ЮС голосом каждого слова — «хлебный …магазин…это… где продают… хлеб!», я, наконец, понял задачу.

Благо подвернулась какая-то кондитерская.

И ведь я знал, что вопрос ведь был не в том, чтобы узнать, как обстоит дело с обеспечением Хабаровска хлебом, не о проверке качества его выпечки… Просто надо было очередной раз «выйти к народу», пообщаться». Народ должен видеть, что вождь «о нас думает».

Именно там, в Хабаровске, рабочий, о котором я уже рассказывал, применяя ненормативную лексику, посоветовал Горбачеву не ездить по стране, «если он все знает», а сидеть дома в Москве и заниматься серьезными делами.

Потом был вызвавший всеобщее удивление момент, когда первый президент СССР проехал мимо мемориала погибшим советским воинам и массу времени провел на кладбище умерших в советских лагерях японских военнопленных.

Политически это перед поездкой в Японию, конечно, понятно. А должной культурой и тактом, уважением к своим согражданам семейство никогда не отличалось, да, видно, и умных советников рядом не оказалось.

В общем, семейство Горбачевых, как всегда, было в своем репертуаре и скучать охране не давало.

Поэтому пришлось возить в кортеже и расставлять на параллельных улицах огромный оперативный резерв, чтобы президента не разобрали на сувениры.

И опять истерические, рассчитанные на публику обвинения Раисой Максимовной организаторов поездки и охраны: «Почему так много фуражек?» Так и хотелось подойти и сказать ей: «А вы с Михал Сергеечем прекратите свои популистские шоу. Не провоцируйте нас на применение силовых методов охраны, тогда и не потребуется «столько фуражек и пуговицы у вас на пальто будут целы!»

И вот после всей этой нервотрепки наконец-то вся президентская рать поднимается по трапам спецсамолетов и собирается лететь в Японию.

У меня же впереди — Москва. Уже предчувствуя небольшой отдых, я подхожу к самолету, чтобы попрощаться с ЮС и ребятами, пожелать хорошего полета и мягкой посадки.

И вот, как говорится, «получи, фашист, гранату!»

Я неожиданно для себя оказываюсь в салоне президентского самолета и лечу сначала в Токио, а потом должен следовать, как сказал ЮС, «на какой-то остров в Южной Корее, не помню, правда, как он называется», где после визита в Японию советская делегация должна будет осуществить краткую остановку.

Планируется короткая встреча тет-а-тет с президентом Ро Дэ У.

«Ведь у тебя со времен приезда к нам Ро Дэ У в декабре 1990 года есть какой-то опыт работы с южными корейцами!? Вот и поезжай на подготовку».

Ро Дэ У в СССР

И действительно. В середине декабре 1990 года состоялся первый и последний официальный визит 6-го президента Республики Южная Корея генерала Ро Дэ У в Москву.

В эпоху холодной войны Южная Корея у нас именовалась не иначе как «марионетка американского империализма», ее президенты-генералы изображались на карикатурах обезьянами в темных очках и обязательно с окровавленным топором в кобуре.

Наши власти в упор не признавали РК, долго не имели с ней дипломатических отношений. Признать ее существование для СССР в то время означало нарушить «святые» принципы пролетарского интернационализма и прямое предательство братской социалистической КНДР, находившейся в жестких контрах со своим южным соседом.

СССР-Южная Корея

Первые осторожные шаги к сближению между странами были предприняты в 70-е еще при Генеральном секретаре ЦК КПСС Л.И. Брежневе и правлении президента РК «кровавого диктатора» Пак Чжон Хи.

В декабре 1970 года президент Пак Чжон Хи отменил ограничения на торговлю с социалистическими странами, а в сентябре 1974 года был отменен запрет на почтовую переписку с ними. Гражданам РК были разрешены поездки в СССР для участия в международных мероприятиях, в том числе на уровне членов правительства.

Шел навстречу с Южной Кореей и Советский Союз, тем более, что президент Пак начал интенсивно леветь. В мае 1972 года директор ЦРУ Южной Кореи Ли Ху Рак, ранее бывший послом в Японии и назначенный на эту должность в 1970 году, тайно прибыл в Пхеньян и начал очень интересные переговоры.

Вот выдержка из дневника одного из спутников генерала Ли, который он вел во время встречи Ли Ху Рака и Ким Ир Сена:

«Ли: Президент Пак Чжон Хи и я верим, что объединение будет достигнуто нами без вмешательства четырех держав… Мы никогда не были ставленниками США или Японии. Мы верим, что мы сможем решить наши проблемы сами».

В ответ тоже тайно в Сеул прибыл вице-премьер КНДР Пак Сон Чхоль (в старой советской транскрипции Пак Сен Чер).

По итогам переговоров, которые продолжались в течение 1973 года, было принято совместное заявление: объединение должно быть достигнуто независимыми усилиями без внешнего вмешательства; мирным путем, без применения силы по отношению друг к другу; на первом месте должно стоять национальное единство, а на втором — различие в идеях и системах.

В июне 1973 года президент Пак даже позволил себе заявить о том, что он не против того, чтобы РК и КНДР одновременно стали членами ООН.

К сожалению, покушение на жизнь Пак Чжон Хи, происшедшее 15 августа 1974 года, когда погибла его жена, окончательно перечеркнуло позитивный переговорный процесс, хотя причастность к нему Северной Кореи так и не была доказана.

В 1979 году президент Пак был убит директором корейского ЦРУ Ким Чэ Гюво время неформального ужина.

Шел навстречу Южной Корее и Советский Союз, как всегда с большим запозданием.

В мае 1984 года ЦК КПСС одобрил предложение МВТ СССР о расширении торговых операций с Южной Кореей через фирмы третьих стран, в частности через Финляндию.

Горбачев также имел большие виды на улучшение отношений с Японией и Южной Кореей. С крушением перестройки ему срочно требовались кредиты, миллионные, миллиардные, для чего надо было продемонстрировать возможным кредиторам «новое мышление» и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, поверить в которое мешала наша многолетняя и тесная дружба с коммунистическим режимом Ким Ир Сена.

Самоуверенный Горбачев надеялся, что ради дружбы с ним и японские и южнокорейские бизнесмены немедленно зальют наш рынок своими инвестициями, а бытовая техника и электроника заполнят прилавки магазинов.

И Горбачеву было уже не до дипломатических тонкостей и сантиментов. А предавать старых друзей у него уже вошло в привычку. На очереди была КНДР. Одним верным другом больше, одним меньше уже не имело для него значения, тем более, как уже было сказано, манила спасительная для него тогда «морковка» — обещанные Ро Дэ У кредиты и инвестиции и, как позднее мы узнали, личный корыстный интерес.

Налаживание советско-южнокорейских отношений полностью соответствовало идее «северной дипломатии» Ро Дэ У. «Чтобы снять напряженность в отношениях Севера и Юга, я решил принять древнюю стратегию китайского императора Цинь по объединению всего Китая: подружись с дальними соседями и нападай на ближнего… у нас должен быть всесторонний план по воздействию на Северную Корею», — писал он в двухтомнике своих мемуаров.

Южная Корея была уверена в том, что Россия полностью откажется от поддержки Севера и поспособствует его дезинтеграции, надеялись на помощь СССР во вступлении в ООН. Ведь до сих пор неизвестно, что наобещал им Горбачев во время встречи с президентом Ро в Сан-Франциско.

Японцы же надеялись в «новых условиях» решить через доброго и не очень сведущего в истории и географии Горби проблемы «северных территорий».

Но ни первого, ни второго не произошло.

«Перестроечный бум» окончился разочарованием, а надежды южнокорейских бизнесменов на быстрое и успешное развитие торговли с СССР оказались похоронены в постперестроечном «демократическом» хаосе.

Обед с передовой группой PSS (Presidential Security Service)

Как и положено, за пару недель в Москву прибыла передовая подготовительная группа президентской службы безопасности и охраны южнокорейского президента.

Состоялось несколько рабочих встреч.

Наши «лесные братья» из Ясенево уже налаживали неформальные контакты с ближним кругом Ро Дэ У, а мы получили от Ю.С. Плеханова указание всячески ублажать южнокорейских коллег, построить «надежную и крепкую дружбу». Учитывая психологию корейцев, для которых значение добрых межличностных отношений, построенных на уважении и взаимопонимании, иногда важнее решения обсуждаемых сторонами рабочих вопросов. А нам это очень важно, так как он видит, что в перспективе планируются регулярные встречи на высшем уровне и в Южной Корее и в СССР и с ними придется, видимо, встречаться довольно часто.

В лице генерала Ли, возглавлявшего корейскую команду мы нашли грамотного профессионала, коммуникабельного и доброжелательного человека.

И, как говорил, кажется Райкин, ничто так не спаивает людей как совместный выезд за город или товарищеский ужин с доброй выпивкой и хорошей закуской.

Следуя этому мудрому совету, в ресторане гостиницы «Пекин» Службой охраны КГБ СССР для коллег был организован этот самый товарищеский ужин. С нашей стороны на нем кроме меня присутствовали генералы М.В. Титков, В.В. Алейников и офицер Штаба Управления — капитан А.А. Лункин.

Хорошо посидели. Корейцы поразили нас умением «держать удар русской водки», чем в лучшую сторону отличались от большинства западных «варягов».

По нашей линии визит на высшем уровне завершился удачно, без эксцессов.

Настроение переговаривающихся сторон всегда хорошо чувствует охрана. Мы видели, что Горбачев с Ро Дэ У также нашли общий язык. Была достигнута договоренность о предоставлении Советскому Союзу тех самых мифических кредитов, была подписана «Декларация об общих принципах отношений между СССР и РК», а также другие межправительственные документы по вопросам торговли, инвестирования, научно-технических связей и др. Они должны были стать юридической основой для развития всесторонних торгово-экономических связей и открывали новую эру добрососедских отношений между нашими странами.

Ведь со времен окончания Второй мировой войны и создания государства Республика Южная Корея мы не поддерживали с ним дипломатических отношений.

Со своими южнокорейскими коллегами мы расстались друзьями, понимая, что встречаться придется еще не раз. Мы еще не знали, что, узнав о намеченном на апрель 1991 года визите Горбачева в Японию, Ро Дэ У предложил ему побывать Южной Корее на обратном пути. И тот согласился.

Ну и возвращаясь к теме.

Было ясно, что в очередной раз отдых откладывается.

Свежие рубашки, носки, зубная щетка, паста, бритва и прочие необходимые вещи остались в гостинице Хабаровска. Все пришлось заново покупать в Токио.

Предполагалось, что в одном из первоклассных отелей компании «Сила» этого таинственного южнокорейского острова состоится 3-я встреча Горбачева один на один с президентом Ро Дэ У. Сан-Франциско, Москва и остров.

Для сопровождающих лиц, чтобы они не скучали, в местном аэропорту был предусмотрен 1,5–2-часовой концерт местной самодеятельности.

«Твоя задача — организация обеспечения безопасности встречи и решение организационно-бытовых вопросов. Понимаю, что одному будет трудно, но за день до прилета тебе на помощь я направлю генералов М. Титкова и В. Алейникова. Ну, ни пуха, ни пера».

На президентском диване

Отоспавшись в каком-то токийском отеле, из окна которого, я помню, была видна, похожая на Эйфелеву, башня, рано утром в пустом резервном горбачевском ИЛ-86М, хорошо перекусив, гордо возлежу на президентском диване, убываю на «этот остров».

По существующим правилам летчики 235-го правительственного авиаотряда обязаны апробировать новую трассу и посадку самолета в незнакомом им аэропорту. И вот летим.

Я вообще «малоежка», но предугадывая недалекое не очень радужное будущее, понял, что поесть надо поплотнее. Сборы в командировку на «таинственный остров» были настолько недолги, что я не успел получить командировочные в валюте.

Спасло доброе отношение стюардесс 235-го авиаотряда, которые помнили добро и всегда относились ко мне особо доброжелательно.

Как-то во время поездки, кажется Ю.Д. Маслюкова в Индию, я, проверяя перед отлетом багажный отсек самолета, обнаружил там десяток попугаев, кажется «жако», которые без соответствующих документов собирались выехать на ПМЖ в Советский Союз.

Формально я должен был выкинуть их за борт и написать разгромный рапорт соответствующим службам. Но надо было видеть глаза юных и не очень стюардесс, которые все свои командировочные рупии потратили на этих длиннохвостых красавцев. А главное — последствия, которые, они понимали, их ждали за совершенное «преступление». Можно было надолго остаться без вылетов за границу. Но тогда в СССР появились зачатки бизнеса. Как мне рассказали, каждый попугай стоил до 100 рублей.

Я не стал ни высажить долгожителей, ни докладывать по команде. После этого случая я у девчонок пользовался огромным авторитетом. И если пассажирам раздавали в полете яблоки, то я получал самое большое и самое красивое и вкусное.

Остров Чеджудо

40 минут полета и под нами жемчужина южнокорейского туризма, которая, оказывается, называется остров Чеджудо.

«Остров богов» — так назвал Чеджудо журнал Newsweek, впервые представивший его западному читателю в 1975 году.

Получаю у экипажа небольшую справку: «Остров вулканического происхождения расположен в северной части Восточно-Китайского моря. Это самый большой остров Кореи, он расположен в 100 км к югу от Корейского полуострова и имеет субтропический климат. Рельеф горный. Площадь около 1850 кв. км. Растительность — широколиственные и хвойные леса, луга. Население — около полумиллиона жителей.

До начала 1960-х гг. основой экономики острова служили рисосеяние, рыболовство, сбор моллюсков и водорослей, а в конце шестидесятых годов остров стал превращаться в крупный туристический центр. Уникальная природа острова находится под охраной ЮНЕСКО как объект Всемирного наследия. Здесь находится вулкан Халласан, самая высокая гора в Южной Корее (1950 м). Извержений не наблюдалось более тысячи лет».

Сказочное место. Зелень, множество камней, солнце и голубая вода океана. Толпы скучающих туристов.

В наши дни Чеджудо ежегодно посещают сотни тысяч туристов, в том числе и иностранных, чтобы отдохнуть на лоне экзотической природы, заняться спортом: нырянием, виндсерфингом, рыбной ловлей, греблей, охотой, гольфом, верховой и велосипедной ездой, дельтапланеризмом. Власти острова организуют красочные фестивали: полевых огней, снежный, цветов, мандариновый и пр.

Рассматривается возможность превращения Чеджудо в международную зону свободной торговли, центр туризма и финансов всей Северо-Восточной Азии, если американцы не испортят планы строительством на побережье военно-морской базы…

Ну это сейчас. На самом деле все не так благополучно.

Два дня дружной работы с корейцами и вечером перед приездом Горбачева — и практически все готово. Планы охраны согласованы, взаимодействие организовано, трассы проезда изучены, оперативно-технические осмотры мест пребывания проведены.

Прибывают генералы Титков и Алейников.

Корейские коллеги не забыли радушного приема в декабре 1990 года в Москве в «Пекине» и решили, видимо, не ударить в грязь лицом, пригласив нас в один из уютных местных корейских ресторанов.

Полумрак, прохлада, тихая музыка, теплое саке, на коленях сидят профессиональные развлекательницы — кисэн, корейские гейши…Атмосфера встречи такая, будто знаем друг друга уже много лет и между нами нет идеологической пропасти.

Это, кстати, одна из особенностей взаимоотношений между сотрудниками правительственной охраны. Обеспечивая безопасность визитов на высшем уровне, двусторонних встреч, поездок лидеров по городам и весям, мы решаем единую задачу. Сохранить жизнь, здоровье и лицо, в прямом и переносном смысле, первых лиц государства. И всегда полностью зависим от профессионализма друг друга, а главное, принимающей стороны…

Но все хорошее быстро кончается.

К сожалению, а может быть и к радости, я вынужден был уйти пораньше, а моим коллегам-генералам пришлось до конца испытать на себе все прелести южнокорейского гостеприимства.

Новая вводная

В хорошем настроении, насвистывая какую-то мелодию, поднимаюсь по запасной лестнице на свой этаж. Заодно изучу пути возможного отхода, эвакуации.

Неожиданно обнаруживаю у дверей своего № 502 прибывшего из Сеула не очень одетого посла Советского Союза, кажется по фамилии — Соколов.

Олег Михайлович, в тапочках на босу ногу и в халате на голое тело. У него в руках потухшая трубка в виде головы Мефистофеля. Со страшными глазами, запинаясь и задыхаясь, он сообщает мне, что обстановка «существенно» изменилась — намечается уже не короткая рабочая встреча двух президентов, а полномасштабный однодневный визит на остров первого лица Советского государства со всеми вытекающими из этого последствиями и, естественно, массой сопровождающих его лиц.

Списков пока еще нет, но надо учесть, что на самолете вместе с Горбачевым в районе 8–9 часов утра к нам прибывают не только участвующие в переговорах министры СССР А.А. Бессмертных (министр иностранных дел) и его зам. И.А. Рогачев, К.Ф. Катушев (министр внешнеэкономических связей), Н.Н. Губенко (министр культуры), но и около 90 «ну очень уважаемых лиц»: председатель ТВ кампании Л.П. Кравченко, представитель президента по науке А.И. Вольский, спикер президента, как написано в программе визита, В.Н. Игнатенко, несколько депутатов Верховного Совета СССР и др.

Кстати, среди прибывающих, если я не ошибаюсь, был даже высокопоставленный священник РПЦ, кажется митрополит — отец Питирим.

Ну и это еще не все. Вносятся дополнения в отработанную программу «первой леди». Раиса Максимовна требует организовать ей посещение дендрария (ботанического сада) и непременно встречу с местными «женщинами моря — хэнё».

Ботанический сад Ёмичжи

Выясняю, что этот самый большой и лучший ботанический сад в Азии занимает площадь более 112 тыс. кв. м. Он представляет собой уникальное собрание растений субтропического и тропического поясов. Там имеется около 2000 видов редких растений и 1700 видов цветов и деревьев. Состоит из отдельных садов, выдержанных в национальных стилях: корейском, итальянском, французском, японском.

Сад Емичжи существует чуть больше года. В центре сада находится крытая оранжерея со смотровой площадкой наверху, с которой открывается прекрасный вид на потухший вулкан Халласан и на прибрежную часть острова.

Гордостью сада являлась богатейшая коллекция цветов. Залы орхидей или цветущих кактусов не оставляют равнодушным никого. Действительно есть на что посмотреть. Вкус «первой леди» или ее советникам, как всегда, не изменил.

Хэнё

Хэнё — также достопримечательность острова.

В отличие от других районов Кореи, где конфуцианство имеет большое влияние и женщины всегда играли подчиненную роль в обществе, на Чеджудо веками сохранялся матриархальный уклад. Женщина руководит хозяйством и добывает средства к существованию. Она кормит всю семью и обо всем заботится. Никогда не приходит в отчаяние, всегда готова к неожиданностям, проявляет волю в борьбе с испытаниями. Почти как у нас, и коня на ходу остановит и ныряет глубже всех.

В семейном быту если мужчина исполняет какую-либо работу, то в большинстве случаев он нянчит детей и готовит пищу.

Тем не менее на Чеджудо в кафе и маленьких ресторанах редко можно увидеть женщин. Все столы заняты туристами и потягивающими напитки и пиво, дымящих сигаретами местных мужчин.

Женщины всегда главенствовали как в селах на побережье, где промысел даров моря был хорошим подспорьем к тому, что скудно рождала земля, так и в горных деревнях, где люди жили в основном сельским хозяйством.

Хэнё («морские женщины») — профессиональные ныряльщицы. По легенде, первой женщиной Чеджудо была богиня Бабушка Сольмундэ, которая сотворила остров, нося землю в подоле своей юбки до тех пор, пока она не изорвалась и не стала совершенно негодной к носке.

Она же была первой ныряльщицей. Будучи беременной, она нырнула в море, чтобы добыть необходимую для здоровья ребенка пищу. Она заложила основы того трудолюбия и жертвенности, которыми славятся женщины Чеджудо.

Современные хэне зарабатывают на жизнь, ныряя без акваланга на глубину чуть ли не 20 метров, и держатся там около минуты. Собирают на глубине жемчуг, пригодных для еды моллюсков, трепангов, морских ежей и множество других даров моря.

Кстати, добывание некоторых продуктов моря связано с большой опасностью. В частности «морского ушка» — очень дорогого деликатеса, раковина которого идет на изготовление пуговиц и знаменитых лакированных изделий с перламутровой инкрустацией. Он плотно присасывается к подводным скалам, и чтобы его оторвать, применяется короткий нож. При неудачном ударе моллюск снова присасывается — еще плотнее, чем раньше. Если рука попадет под раковину, ныряльщица может погибнуть. Поэтому работают хэнё всегда группами.

Группы хэнё (а в них можно увидеть и 15-летних девочек, и сморщенных старушек), работающих в черных, закрытых от горла до пят костюмах для ныряния, в масках с трубками, с длинными и широкими ножами очень похожи на бойцов отрядов особого назначения.

Кроме ножа рыбачки берут с собой сетку, которая поддерживается на воде вместе с добычей при помощи буйка из пенопласта. Ныряют до тех пор, пока ее не наполнят.

Профессия ныряльщицы — наследственная. Уже с 8–9 лет девочки ныряют в море и собирают морские водоросли и моллюсков. К 17 годам они становятся профессионалами. Выходят на промысел, если море достаточно спокойно, в течение всего года, даже зимой, и даже во время беременности.

Рабочий день ныряльщиц длится обычно с половины восьмого утра до 12 или часа дня, то есть около четырех-пяти часов — больше работать уже физически трудно. Отпускной сезон — с начала июня и до середины августа, когда ловля запрещена для того, чтобы дать возможность популяции морских животных восстановить свою численность.

Сопровождая Раису Максимовну на эту удивительную встречу, я обратил внимание, что среди ныряльщиц практически не было молодых женщин, все в возрасте, далеко за 30. Старшей из них, было, как она сказала, около 60 лет.

Кстати, выслушав информацию посла о пожеланиях «первой леди», я тогда подумал, что просьба РМ подобна тому, как если бы высокий гость нашей столицы поздно вечером попросил бы советскую охрану организовать ему утром охоту на медведя, они свободно ходят по улицам русских городов. И организация утренней охоты не доставит охране трудностей.

Да, как сегодня говорят, у власти и денег свои причуды.

* * *

До прилета на подготовку оставалось буквально несколько ночных часов.

Опять обычная для 9-ки ситуация. Или грудь в крестах, или голова в кустах!

Отель полностью заселен. Надо сказать, что на этом прекрасном острове и в этом шикарном отеле обычно проводят медовый месяц дети богатейших людей и не только Азии: Южной Кореи, Китая, Японии, но и Европы и США, которые уже оплатили огромными деньгами не только проживание в номерах, но и всю программу отдыха своих чад.

На острове множество парков и аттракционов специально для молодоженов, например весьма любопытная «Страна Любви».

И это ведь не гостиница в Москве, которую в те времена можно было одним властным распоряжением очистить за пару часов, не считаясь с рангом проживающих.

И еще маленькое «но» — мой переводчик перед тяжелым днем уже ушел отдыхать, а я не говорю по-корейски, а в корейском штабе не говорят ни по-русски, ни по-английски. Как им объяснить происходящее?

Спускаюсь в корейский штаб — там полная идиллия. Холодная кока-кола, американский боевик на экране телевизора.

Жалко, что нет видеозаписи моих переговоров с местной охраной.

Первое время на мои попытки жестами, мимикой, рисунками и даже звуками изобразить посадку спецсамолета, а потом объяснить, что 90 пассажиров надо будет, охраняя, довезти в отель, накормить, разместить в номерах и др. реакции не было.

Южнокорейские коллеги сначала радостно кивали головами и приветливо улыбались. «Мол, что вы, господин полковник, беспокоитесь, все о’кей, все хорошо, мы все сделали — зал для встречи и переговоров готов, номера, где ваш лидер сможет помыть руки, приготовлены, автомашины заправлены, наполированы и т. д. и т. п.».

В глазах удивление и… — что этот глупый русский беспокоится.

И лишь когда до них стало доходить, что неожиданно прилетают 90 высокопоставленных советских гостей, которых надо охранять, до начала встречи быстро разместить в номерах и, конечно, не на циновках, я увидел в этих же узких карих глазах ужас.

Слава Богу, дошло.

Но охрана она и есть охрана. Даже если она южнокорейская. Американцы хорошо выучили Службу охраны президента Ю. Кореи, генерала Ро Дэ У.

Встреча и размещение

Но вот все трудности позади.

Все готово. Правда пришлось использовать номера и соседних, но не менее шикарных отелей — Hyatt Regency, Lotte.

Пользуясь возможностью, я устроил туда в люксовые номера руководителя нашей видеогруппы Ю.П. Бушуева и пресс-секретаря Управления Н.Д. Маклакова. Будет ребятам что вспомнить.

(Я думаю, что в Москве при необходимости мы также быстро смогли бы организовать медвежью охоту?)

Утро 19 апреля.

Генералы Титков и Алейников, рано поутру выпив горячий кофе, приняв ледяной душ и по таблетке аспирина, убывают в аэропорт — встречать самолет вождя. Я отвечаю за гостиницу, охрану, размещение, подготовку к переговорам и др.

Гостеприимные хозяева не поскупились ни на силы, ни на средства, чтобы показать свое к нам уважение. В холле гостиницы из бутылок русской столичной водки с разноцветными этикетками был мастерски сложен макет храма Василия Блаженного. Макет высотой в 4–5 м, с зелеными и красными куполами и др.

Не жалели сил и на охрану. Такого количества постов в окружении гостиницы и на трассе мне не приходилось видеть нигде.

Хорошо работала и охрана Раисы Максимовны, появление которой в Ботаническом саду привлекло огромное количество народа.

Ведь советские граждане, а особенно жена президента СССР, на острове были экзотикой.

Выведывание

Полное отсутствие по понятным причинам информации и о спецслужбах, и об обстановке в стране и на острове заставили меня с первых минут заняться самодеятельной разведкой, «выведыванием».

В ходе бесед с местными сотрудниками охраны я попытался хотя бы в общих чертах получить информацию о возможных угрозах, задействованных для охраны силах и средствах, получить представление об оперативной обстановке в окружении объектов посещения и др.

Благо в первый же день за мной был закреплен переводчик. С русским языком у него было не очень, но человеком он был коммуникабельным. Приходилось использовать все известные мне методы. Помогал официальный статус руководителя подготовительной группы, старшего офицера Комитета госбезопасности СССР, умноженный на молодость, горячность и патриотическое тщеславие моих собеседников.

Начав беседу под предлогом того, что цели у нас одни — обеспечение безопасности лидеров и секретов друг от друга, естественно, не должно быть, используя их желание доказать собственный большой опыт, высокий профессионализм своей службы, личную значимость и, естественно, осведомленность, мне сравнительно легко удавалось разговорить их.

Из бесед с переводчиком и другими охранниками было ясно, что каких-либо конкретных ориентировок по лицам или фактам у корейской охраны не было. Это успокаивало. Единственной и самой серьезной угрозой они считали северокорейские спецслужбы.

Было понятно, что режиму Ким Ир Сена, естественно, не могла понравиться дружба Горбачева с его вечным врагом Южной Кореей и ее президентом Ро Дэ У. Неприятности можно было ждать, вероятнее всего, именно с этой стороны..

Надо сказать, что пресса РК не скупилась на краски, освещая многочисленные «вскрытые» диверсионные операции спецназа КНА и спецслужб КНДР, описывали многокилометровые подземные туннели, по которым «коммунисты» могут попасть чуть ли не в центр мирно спящего Сеула. Как это было, когда через охраняемый американцами участок границы группа северокорейского спецназа строем прошла практически к Синему дому — резиденции Пак Джон Хи.

Еще не успели затихнуть антикоммунистические агрессивные акции в связи с гибелью южнокорейских самолетов.

Трагические южнокорейские «Боинги»

Одного сбитого в 1983 году советскими ПВО южнокорейского «Боинга».

В августе 1993 года были опубликованы выводы Международной организации гражданской авиации (ИКАО), которые сводились к следующему:

— Не удалось окончательно установить, почему пассажирский самолет южнокорейской компании, имея самое современное навигационное оборудование и отличных пилотов, вылетев из Анкориджа (Аляска) в Сеул, сразу резко отклонился от курса в сторону СССР и долгое время шел в советском воздушном пространстве.

— Нет доказательств, что пилот советского истребителя знал, что это был пассажирский самолет, когда он его атаковал над своей территорией. Пилот исходил из убеждения, что вторгся военный самолет-разведчик.

Но хотя здесь и не было полной ясности, что это было — трагическая ошибка или осознанная провокация третьих сил в лице американского ЦРУ, хладнокровно подставившего под удар жизнь простых корейцев, в Сеуле во время встречи Горбачева и Ро Дэ У продолжались антисоветские манифестации, организованные родными погибших. Все это можно было увидеть на экране ТВ. Комментарии были далеко не доброжелательны для нас.

Другого, также южнокорейского, «Боинга-707» со 115 пассажирами, пропавшего 29 ноября 1987 года над Андаманским морем. Борт следовал рейсом Вена — Багдад — Абу-Даби — Сеул. В ходе проверки пассажиров, ранее сошедших с авиалайнера по пути следования, выяснилось, что японские паспорта одного пожилого мужчины и девушки являются поддельными.

При задержании Ким Сенг Ил и Ким Хен Хи, так звали «японцев», они предприняли неудачную попытку отравления. Но девушка осталась в живых и была доставлена в Сеул. В результате следствия было выяснено, что она выполняла задание разведки Северной Кореи. Разумеется, КНДР никакой ответственности за происшедшее не признала и тут же заявила, что самолет был взорван в провокационных целях самими «южнокорейскими реакционерами».

Ким Хен Хи призналась, что она дочь северокорейского дипломата, закончила Пхеньянский институт иностранных языков. Получила приглашение работать в разведке. После длительной подготовки, в ходе которой она усилено занималась японским языком с преподавательницами, в свое время похищенными северокорейскими спецслужбами из Японии.

Взрыв самолета был первым (и последним) ответственным заданием Ким Хен Хи. Причем по ее словам приказ на взрыв дал лично шеф «Махал» Ким Чен Ир, сын Ким Ир Сена. Этим терактом в КНДР надеялись сорвать Олимпийские игры 1988 года в Сеуле.

Вместе с 70-летним Ким Сон Илем, ветераном северокорейской разведки, который по документам был ее «отцом», Ким Хен Хи через Москву и Будапешт добралась до Багдада. В Багдаде диверсанты поднялись на борт самолета и покинули его на следующей остановке, в Абу Даби. На борту они оставили мощные взрывные устройства, замаскированное под бутылку с ликером и транзисторный приемник. Для специалистов осталось загадкой устройство взрывателя, представлявшего собой бутылку с прозрачной жидкостью, которая по составу практически не отличалась от минеральной воды.

По плану террористы должны были вылететь в Рим, где их должна была ждать группа прикрытия, но рейс был отложен, время было потеряно, что и привело в итоге к их аресту.

В марте 1988 года террористка была приговорена к смертной казни, но через два года помилована президентом Ро Дэ У.

(В то же время нельзя так однозначно принимать версию о «северокорейском следе» взрыва самолета. Специалисты обратили внимание на ряд непростительных ошибок, которые ни одна опытная спецслужба не допустила, а разведка Северной Кореи является одной из самых лучших. Так, в частности, вызывает недоумение то, что по паспортам задержанных террористов было легко проследить маршрут их следования, пунктами которого являлись столицы социалистических стран — Москва (там террористы якобы даже провели несколько дней в северокорейском посольстве) и Будапешт. Кроме того, обычно объектами уничтожения для северокорейских спецслужб являются представители властей, а не случайные пассажиры. А вот предположение о том, что террористы были использованы «втемную», то есть получили задание от лиц, заинтересованных в нанесении удара по трещавшему в то время по швам соцлагерю якобы от имени правительства КНДР, вполне заслуживает внимания.)

И хотя 90-е годы были временем очередного затишья в «террористической войне» Севера и Юга, это не означало, что на Корейском полуострове воцарилось полное спокойствие. Столкновения время от времени происходят и сейчас.

Но не глядя на это, общая атмосфера на острове, отношение большинства населения к Советскому Союзу, советским людям, и в частности к семейству Горбачевых, было самым доброжелательным.

Хотя у нас в стране он уже давно исчерпал кредит народного доверия, для всего мира и, конечно для южнокорейцев, Горбачев еще оставался «великим Горби!», избавителем пока только от «холодной войны» и т. п.

* * *

К местным властям жители острова относились неоднозначно. И на это были объективные причины.

Ведь практически до второй половине 80-х все президенты Южной Кореи — генералы Пак Чжон Хи и Чон Ду Хван приходили к власти в результате военных переворотов, а если и проводились «демократические выборы», то они были далеки от честности и справедливости. Рулили же они, как правило, получившие военное образование и практику в период японского правления, жесточайшими авторитарными методами.

Правоохранительные органы и спецслужбы были полностью бесконтрольны. Во власти процветали клановость, коррупция. Неудивительно, что многие президенты по завершении правления оказывались в тюрьме.

Пак Джон Хи — создатель корейского чуда. Он принял оккупированную США бедную сельскохозяйственную страну с полным отсутствием каких-либо природных богатств, а передал последователям национальную индустриальную державу.

Пришедший к власти в стране в 1987 году при первых в стране демократических выборах президент РК генерал Ро Дэ У, тем не менее также являлся преемником бывшего военного президента — диктатора страны Чон Ду Хвана.

В 1955 году Ро Дэ У окончил Корейскую военную академию, в 1959 году прошел 6-месячный курс обучения в центре подготовки американских сил специальных операций в Форт-Брагге. Участвовал в войне во Вьетнаме в составе южнокорейской дивизии «Тигр». В июле 1981 года вышел в отставку и активно включился в политическую деятельность и стал шестым президентом Южной Кореи. Но, как говорится: «черного кобеля не отмоешь до бела!» Хотя после жесткой руки Чон Ду Хвана в стране наметилась некоторая либерализация режима и реформация Корейской центральной разведывательной службы, у которой отобрали часть карательных функций. Как вы знаете, Ро Дэ У известен в мире тем, что это один из первых президентов страны, оказавшийся после своего правления за решеткой за финансовые злоупотребления.

Трасса отель — аэропорт

В первый же день пребывания на этом благословенном острове я попросил местных коллег провезти меня по трассе от аэропорта к гостинице. Хотелось получить представление о системе и надежности охраны на самом опасном участке — дороге.

Чеджудо известен «тремя изобилиями» — камней, ветров и мужественных женщин. Они — неотъемлемая часть жизни острова, его истории и культуры.

Чеджудо — это гигантская базальтовая скала на континентальном шельфе, образовавшаяся в результате вулканической деятельности. Величественным напоминанием о том моменте творения служат потухший вулкан Халласан, вздымающаяся в самом центре острова гора, а также 360 других вулканов поменьше.

Особенности геологического, вулканического построения острова породили своеобразную «культуру камней». «Он и на камне выживет», — говорят корейцы о выносливом и непритязательном человеке. Камни на острове использовались для строительства жилищ, крепостей, дамб, кумирен, оград, и неудивительно, что практически все главные местные достопримечательности сделаны из камня.

Проезжая по трассе, во многих местах я встречал вдоль дороги огромное количество выложенных из камней живописных оград разной высоты, которые, видимо, вместе с отполированными ветром и водой вековыми деревьями с гигантскими корневищами, защищают посевы, животных, людей и их постройки от дующих с моря сильных ветров.

Эти ограды — своего рода произведения искусства, настолько красива и неповторима каменная кладка в каждой из них.

Могильные ограды из камня, например, служат показателями социального положения. Чем выше ограда, тем значимее статус усопшего и его семьи.

Харубаны

Другой достопримечательностью Чеджудо являются харубаны — вырезанные из пористого вулканического камня, базальтовой лавы фаллосообразные фигуры старцев добродушного вида с огромными глазами и носом.

Жители острова до сих пор считают это лупоглазое, толстоносое существо божеством острова и его защитником. Такие фигуры высотой в 2–3 м ставятся у входов в дома и населенные пункты, в качестве оберегов. Считается, что они защищают от самых разных врагов, как настоящих — из этого мира, так и нематериальных — из мира потустороннего. Есть примета: если подержаться за его нос и загадать желание, оно сбудется.

Какое это отношение имеет к охране и трассам? Самое прямое.

Чтобы морские ветры не развалили ограды, между камнями, которые складываются обычно без раствора, оставляют специальные отверстия, которые очень похожи на амбразуры. Да и использовать их в таком качестве очень удобно.

Ну а харубаны? Поверьте, в вечернем полумраке стоящих вдоль дороги или у оград комических старцев трудно отличить от настоящих террористов.

Подобное ощущение мне пришлось испытать в Ливии. На строительстве и ремонте дорог там во времена Каддафи работало огромное количество южных корейцев, индусов, тунисцев, марроканцев, которые, укрываясь от дующих с Сахары мощных ветров с горячим песком, надевали на голову вязаные колпаки с прорезями для глаз и рта.

Встречая вылезающих с обочины на дорогу подобных «строителей», приходилось испытывать далекие от радости чувства и рука тянулась к пистолету.

Но корейские коллеги объяснили, что с внешней стороны ограды полностью контролируются, для чего будут брошены значительные силы. Да и по существующему порядку каждый хозяин несет серьезную ответственность за свою часть фортификационного сооружения.

Таким образом, создается «коллективная система безопасности». Кому нужны неприятности.

Памятным в моей коллекции стал служебный значок южно-корейской охраны, в основу дизайна которого художник положил изображение харубана. Для советской охраны значки были проще и менее интересны.

Волшебная дорога

Очень жалею, что не удалось осмотреть знаменитую «волшебную дорогу (Mysterious Road), которая находится в 7 км от международного аэропорта.

Дорога построена 1 мая 1975 года и соединяет Чеджу и Согвипхо. Видимо, мы даже проезжали по ней, но мне об этом не рассказали, а я тогда не знал.

Казалось бы, обычная дорога с небольшим уклоном. Однако рассказывают, стоит заглушить мотор и, остановившись на бугорке, поставить автомобиль на нейтральную передачу, как ваше транспортное средство, нарушая все законы физики, начинает катиться не вниз под гору, а вверх — в гору!

Многие, не веря своим глазам, выходят и начинают запускать вниз по дороге бутылки, баклажки, шары и прочее, чтобы удостовериться в том, что нет подвоха.

Это явление впервые обнаружил в 1980 году таксист.

В настоящее время это еще одна достопримечательность острова, которую посещает огромное число туристов, желающих испытать необычное природное чудо.

Корейская пища

По пути хозяева предложили пообедать в маленьком придорожном ресторанчике. Даже для сотрудников местной охраны цены в 5-звездном отеле «Сила» были неподъемными.

Я особенно не отказывался. В карманах у меня были только советские рубли, оставшиеся от проживания в Хабаровске. А на острове советские рубли на воны не меняли (возмутительно!).

Но судя по нехарактерному размаху нашего обеда, коллеги тратили не свои, а представительские или оперативные деньги.

Масса блюд из наисвежайших морепродуктов, которые готовят здесь же, при вас. Повара рассказали, что при приготовлении рыбы надо пользоваться правилом 10 минут.

То есть измерив рыбу в самом толстом месте, поделить полученную в дюймах цифру на 2, 5 и готовить с расчетом, чтобы на каждый дюйм приходилось 10 минут приготовления при температуре 230 °C.

Попробовали кашу из дорогого и опасного для добывания деликатеса «морского ушка».

Блюдо, которое можно попробовать только на Чеджудо — октомкуи, которое готовят из лофолатилуса — разновидности рыбы, которая обитает только в водах неподалеку от острова Чеджу. Рыба сильно солится, потом обжаривается на решетке. Даже для меня, любящего наперченное и соленое, было довольно остро. Говорят, что человек, попробовавший однажды октомкуи, не признает другие сорта рыб, потому что кажутся ему пресными и безвкусными, ну это, конечно, преувеличение.

Учитывая, что обедали в рабочее время, запили соджу — популярным в Корее приготавливаемым из риса и зерна относительно слабоалкагольным напитком (около 20 градусов), разбавленным кока-колой.

Восстание на Чеджудо

Народу в уютном ресторанчике было немного. За соседним столиком рядом с нами оказался бедно, но аккуратно одетый пожилой местный житель. Пустой рукав его костюма был заправлен в боковой карман серого пиджака. Он оказался местным учителем.

«Корейская война? — поинтересовался я. Нет. Восстание на Чеджудо.

В ходе разговора, он, оглядываясь на моих спутников, внешний вид и поведение которых явно выдавали их ведомственную принадлежность, рассказал, что жестокость правителей, всевластие и бесцеремонность янки, особенно в первые дни существования РК, порождали недовольство этим населения страны, периодически выливавшееся в кровавые восстания, например на острове Чеджудо в 1948–1953 годах, в крупнейшем центре юго-запада РК — г. Кванчжу в мае 1980 года. Они зверски подавлялись армией и южнокорейскими спецслужбами при участии и под непосредственным руководством американцев.

Кстати, молодые местные сотрудники охраны слушали наш разговор не только доброжелательно, но иногда и поддакивали, дополняя личными наблюдениями или рассказами из жизни своих семей.

Во время «уничтожающей» антикоммунистической кампании на Чеджудо из 300 000 населения 60 000 были убиты, а 40 000 сбежали на лодках в Японию, т. е. пострадала фактически треть жителей острова. Почти 40 000 домов на этом «чудо-острове» были разрушены, и 270 из 400 деревень «миротворцы» под руководством американских советников из KMAG (Korean Military Advisory Group) сровняли с землей.

В Кванчжу в мае 1980 года было убито около 2500 человек.

В течение многих десятилетий США использовали страну как свой главный азиатский полигон. В тот период США обладали на территории Южной Кореи более чем 100 военными базами, имели почти 50 000 войск (сегодня базы исчисляются десятками, а войск — 28 000). Сил на поддержание порядка хватало.

Возвратившись домой, я познакомился с оперативными материалами об этом восстании.

Чеджу в тот период был спокойной «коммунальной областью…, где разрыв между богатством и бедностью практически не существовал, которая мирно управлялась выборным Народным Комитетом».

Сеулу и американцам не понравилось, что Комитет «продвигал коллективистскую и социалистическую философию». Его тут же определили «коминтерновским», а всех недовольных — «агентами Ким Ир Сена».

Первопричиной вспышки недовольства населения стали несправедливое неравномерное распределение чиновниками земель и жестокость национальной полиции (KNP). Эта зверская жестокость при наведении порядка была признана неоправданной даже местным ЦРУ.

Сначала власти и KNP в контакте с правыми молодежными группировками терроризировали Народный Комитет, срывали доставку на остров продуктов питания, провоцируя голод, всячески мешали вывозу для продажи морепродуктов, мандаринов, лечебных трав и др.

Тяжелые жизненные условия выработали у островитян особую философию выживания, в основе которой лежали коллективизм, исключительное терпение и умеренность в потребностях. Но даже у них терпение лопнуло, и начались сначала мирные демонстрации.

Прибывшее для наведения порядка военизированное подразделение национальной полиции KNP, разгоняя толпу, в первый же день убило восемь мирных демонстраторов, затем заключило в тюрьму еще четыреста.

В ответ отделение оппозиционной SKLP (лейбористской партии) на Чеджудо, давно известное своей антиколониальной направленностью, стало создавать в горах Halla партизанские отряды, поддержанные фактически 80 процентами населения.

Американский полковник Ротвелл Х. Браун сообщал командованию, что, по данным военной разведки, сформированная в апреле 1948 года «Народная демократическая армия» состояла из двух полков, насчитывающих около 4000 бойцов, из которых только одна десятая часть имела огнестрельное оружие.

Как образно заметил некий Эверетт Друмрайт из американского посольства, современная корейская многотысячная армия при поддержке американских коммандос, авиации и флота без разбора уничтожала «людей с бамбуковыми копьями», сжигая их дома и целые деревни.

Тем не менее к апрелю 1948 года восстание распространилось к западному побережью острова, где партизаны разгромили двадцать четыре полицейских участка.

Американским военным губернатором Кореи — генералом армии США Джоном Ридом Ходжем для руководства этим спецмероприятием и контроля за действиями корейцев были назначены три американских военных чиновника (среди них — названный главным советником KMAG по подавлению — полковник Харли Э. Фаллер).

Кроме полковника Фаллера туда входили капитан Джон П. Рид из KMAG G-2 (Армейской разведки — Аrmy intelligence) и капитан Джеймс Хосмен из KMAG G-3, которые координировали кампанию по «истреблению коммунистов» на «опаляемой земле».

Капитан Хосмен до сих пор гордится содеянным. В феврале 1987 года в одном из телевизионных интервью (Interview with Thames Television, February 1987) он назвал себя отцом новой корейской армии, что недалеко от правды. Он рассказывал, что зверства южнокорейской армии и спецлужб на острове не были секретом ни для американских советников, ни для высокопоставленных южнокорейских чиновников, но просто ни те, ни другие не хотели говорить об этом публично.

В комментариях «вне камеры», даже не прося о конфиденциальности, бывший капитан Хосмен также сказал, что корейцы были «зверскими ублюдками», «хуже, чем японцы»; а его роль состояла в том, чтобы сделать их жестокость более эффективной и скрытной. Он, например, показывая на деле, учил как правильнее обливать трупы казненных людей бензином и сжигать их, скрывая, таким образом, свои преступления и по возможности перенося ответственность за это на коммунистов.

Самое зверское крыло аппарата безопасности и полицейских сил президента Ли Сын Мана составляли корейцы, которые раньше сотрудничали с ненавистными японскими оккупантами, а потом прошли обучение в США.

Американские советники KMAG сопровождали все корейские спецслужбы, полицию, полицейские силы. Американские пилоты управляли C-47, не только использовавшимися для переправки на остров войск, оружия, военной материальной части, но иногда производившими самостоятельные бомбежки. Американские офицеры разведки в интересах правительственных войск и спецслужб обеспечивали ежедневную разведку территории. Военные корабли флота США, например крейсер «Крэйг», не только блокировали, но и обстреливали остров.

Понятны и мотивы такого «энтузиазма» американских военных.

Как всегда, американцы находили оправдание своей жестокости. Один из когорты «миротворцев», уже упоминавшийся нами полковник Ротвелл Браун с присущим этой нации самомнением, утверждал, что «островитяне были просто неосведомленными, необразованными фермерами и рыбаками», которые по своей глупости отказались признавать «превосходство американского пути».

Как потом, повторюсь, не признавали превосходства американского или западного пути во Вьетнаме, Югославии, Гренаде, Ираке, Ливии, Египте, Сирии и др., скоро не будет места на карте мира, где этот путь признают вообще.

Но ничто не забыто. Уже в начале 2000 года в Нью-Йорке прошло заседание Международного трибунала, где был рассмотрен рапорт об участии американцев в преступлениях на Чеджудо. В нем собраны данные на чиновников американской военной администрации, советников KMAG и др. (Korea International War Crimes Tribunal, June 23, 2001, New York.Report on US Crimes in Korea 1945–2001.3. The Question of American Responsibility for the Suppression of the Chejudo Uprising).

И вот, наконец, все позади.

Высокие советские гости чинно прошли мимо почетного караула по широкому яркокрасному ковру, раскланялись с хозяевами у трапа президентского ИЛ-86М. В соответствии с табелем о рангах расположились в салоне.

Пробежка по ВПП, взлет, и в иллюминаторах самолета становится все меньше и меньше, быстро удаляется благодатный и многострадальный остров Чеджудо.

Перевернута еще одна страница служебной биографии, и если бы не откровенное хамство некоторых приближенных МС, об этом удачно завершившемся эпизоде можно было бы вспомнить с улыбкой, добрым словом.

Но не обошлось и без ложки дегтя.

Неуемный помощник президента СССР

Вернемся к дню прилета.

Представьте. В гостиницу одномоментно прибывают около сотни амбициозных высокопоставленных т. н. VIP персон.

Как вы понимаете, буквально за полчаса одному человеку нелегко не только разместить, не обидев никого из прибывших, но даже просто своевременно раздать им ключи от номеров.

С каждой минутой рождаются десятки разных проблем, полуистерических невыполнимых требований и, естественно, обид. Атмосфера в моем небольшом штабном номере моментально накаляется, телефоны становятся буквально горячими.

По одному телефону помощник президента А. Черняев настойчиво требует разместить в гостинице приехавшего (вне делегации) своего друга-корреспондента Б. Ему, мол, нужен отдельный европейский номер. Обещаю, «…если получится..?»

В это же время машинистки из горбачевского секретариата срочно требуют найти им переходники для розеток. Напряжение в сети не 220, а 110 вольт. «Иначе…Михал Сергеич..!» Объясняю, что в отеле на первом этаже имеется «ресепшн», где они могут получить все необходимое. Обида.

Усевшись на моей кровати нахальная корреспондентка-ТАССовка требует предоставить ей прямую спецсвязь с Москвой, куда она должна срочно передать пресс-релиз о встрече двух президентов. Ее, видите ли, не устраивает связь через оперативно развернутый корейцами в отеле международный пресс-центр. Подавай ей советскую зашифрованную спецсвязь. Объясняю, что секунда подобной связи стоит очень больших денег и очень деликатно предлагаю пожалеть неТАССовский бюджет и отправить несекретный документ из пресс-центра за счет корейцев… Естественно, масса негативных эмоций. «Иначе…Михал Сергеич..!» Опять обида.

В это время в мой номер заходит неразлучный со своей сигаретой «Кент» в зубах начальник Управления, вернее тогда уже Службы охраны КГБ СССР — генерал-лейтенант Юрий Сергеевич Плеханов.

Душевно благодарит за проделанную работу и проходит в туалет.

Неожиданно без стука распахивается дверь и влетает весьма возбужденный товарищ Черняев. «А, это ты…!». И, повторяя через слово «…а я вот Михал Сергеичу…», громко и в очень грубой форме (используя ненормативную лексику) вменяет мне в вину чуть ли не срыв важнейшего международного мероприятия.

Действительно. Пишущие машинки секретариата не работают без переходников, важнейший пресс-релиз в Москву не отправлен кагэбэшной спецсвязью, а его очень уважаемый и очень знаменитый друг-корреспондент получил номер, где он вынужден будет ютиться на полу на циновке вместе, вы представляете, с какими-то охранниками!..

Но при чем здесь охрана, и тем более я — ее начальник штаба, сделавший невозможное?

Окончательно задерганный своими проблемами, я тоже достаточно громко и эмоционально, но без мата, объясняю Анатолию Сергеевичу Черняеву, что зовут меня Валерий Николаевич, фамилия моя — Величко, и я не «ты»…, а полковник Комитета государственной безопасности Союза Советских Социалистических Республик, который с таким даже помощником Президента на одном поле…. не сел бы.

Противно скатываться до перебранки, но довел меня великий международник.

В это время из туалета выходит ЮС, который все это, естественно, слышал.

Я никогда не видел этого интеллигентного, выдержанного человека таким рассвирепевшим. «Величко! Почему в штабе посторонние? Убрать! А ты, Толя! Не пошел бы…!»

Таких слов я от него не слышал за все время нашей совместной работы.

Понимая, что его «…а я Михал Сергеичу…» на Плеханова не подействует, Черняев, сверкнув глазами и скрипнув зубами, удаляется. Надо отдать должное, ЮС никогда своих в беде не бросал.

И сегодня, прочитав множество дифирамбов, написанных Черняевым себе и своим друзьям-спичтайтерам, я очень жалею, что не выполнил приказ своего начальника и не «убрал из штаба» будущего «мученика Фороса», умело прятавшего в августовские дни пленку с интервью МС «в трусики одной из своих подчиненных». Это не попытка его обидеть — это дословная цитата из его воспоминаний.

Кстати, видимо на уровне интуиции этот спесивый помощничек никогда не вызывал у меня симпатии. Еще более мерзок он мне стал после этого его интервью о поведении в Форосе. А обнаружив, что свои архивы он передал на хранение не в российский архив, а в Национальный архив Университета Дж. Вашингтона, я понял, что патриотизмом у Горби и в его команде никогда даже не пахло.

Служили они не Родине.

Услышав о моем участии в подготовке визита Горбачева в Южную Корею, мне, как правило, всегда задают один и тот же вопрос. Предугадывая, отвечаю: «Момента передачи Горбачеву пакета или шкатулки со ста тысячами долларов, о котором рассказывает В. Болдин и другие, я, увы, не видел. Очень занят был. Да и не знаю. Там ли и тогда ли это было.

Но зная мелкотравчатую кулацкую натуру первого Президента СССР, пытающегося сегодня зарабатывать на рекламе пиццы, готов в это полностью поверить.

Позднее на канале ТВЦ Горбачев признался, что деньги, около 200 тысяч долларов США, он действительно брал у Ро Дэ У, но не присвоил, а якобы отдал на благотворительность.

А вот зачем брал и за что дали — молчит. Опубликовано его признание в правительственной «Российской газете» 30 апреля 2003 г. № 83 (3197) в статье Е. Коньковой «Нобелевские лауреаты взяток не берут».

 

Приложение-программа визита

Программа пребывания Президента СССР в Республике Корея

19 апреля 1991 г. (пятница)

18.40 — прибытие в международный аэропорт Чеджу

18.40–18.50 — приветственная церемония

18.50 — отъезд из аэропорта

19.25 — прибытие в отель «Сила»

19.28 — прибытие в номер «Роял свит» (7-й этаж), отдых

19.39 — отправление к месту переговоров (5-й этаж, «Сара рум»)

19.40 — вход в «Сара рум» 19.40–20.40 — переговоры один на один

20.40 — переход в «Веола рум» для переговоров в расширенном составе

20.40–20.50 — переговоры в расширенном составе 20.50–21.05 — краткая пресс-конференция (холл на 5-м этаже) 21.05–21.10 — переход в «Сара рум» для фотографирования вместе с супругами. Переход в «Хала холл» 21.11–21.20 — коктейль перед обедом 21.20–21.25 — переход в зал на обед 21.25–22.30 — обед 22.30–23.50 — концерт

22.50 — переход в «Сара рум»

22.51–23.00 — заключительные переговоры

23.00 — отъезд из отеля

23.35 — прибытие в аэропорт

23.35–23.40 — прощальная церемония

23.45 — отлет из международного аэропорта Чеджу.

Отдельная программа для супруги Президента СССР

19 апреля 1991 г. (пятница)

19.39 — отправление из номера

19.40 — прибытие в номер супруги Президента РК (7-й этаж, президентские апартаменты)

19.40–19.55 — беседа супруг Президентов 19.50 — окончание беседы 19.55 — прибытие в Ботанический сад

19.55–20.20 — осмотр Ботанического сада, запись в книгу почетных посетителей

20.20 —отправление из Ботанического сада 20.23 — возвращение в отель 20.25 — прибытие в «Роял свит»

21.04 — отправление из «Роял свит», спуск на 5-й этаж в «Сара рум»

21.05 — прибытие в «Сара рум».