Глава 1

Утреннее летнее солнце только-только выползло над линией горизонта большущим бледно-желтым полукругом и сквозь утреннюю дымку бросило свои первые, но уже жаркие лучи на сонный сибирский городок. И он стал просыпаться: петухи на разные голоса возвестили, что солнце встало, а петухов, в свою очередь, облаяли собаки… День начался. Чуть погодя из дворов стали степенно выходить разномастные коровы, шустрые бычки и стайки суматошных овечек, и все они вливались в общий, еще редкий поток животных, который там, за окраиной городка, на просторах березовых перелесков, превратится в стадо. Юный пастушок на небольшой лошадке важно ехал сбоку и длинным кнутом управлялся с самыми строптивыми бычками. Чуть позади ехал понурый пастух – мужчина в солидных летах. Тронув поводья, он догнал своего молодого помощника:

– Слышь, Санек, ты собирай стадо, а я сейчас к бабке Верке заскочу…

– Опять брагу будешь просить? А завтра снова…

– Цыц! Много ты понимаешь… Вот доживи сначала до моих лет… Вопчем, я быстро догоню! – и, развернув коняшку, он скрылся в узеньком переулочке.

«И зачем люди пьют эту гадость? – думал мальчишка, подстегивая так и норовивших уйти в самостоятельный «поход» коровушек. – Чтобы потом болеть? Вот вчера по телевизору правильно говорил какой-то профессор, что пьянка сильно вредит людям, мешает работать», – думал мальчишка, зорко оглядывая вверенную ему живность. А живность уже деловито занималась своим делом – щипала травку, и проблемы алкоголизма ее, похоже, совсем не волновали. Паренек огляделся. До домов было с километр, с южной стороны тянулся сплошной березовый лес, правда, редкий. А справа, за небольшим оврагом, стояло строение, которое мальчишке почему-то напоминало дома из фильма про Англию: длинное, приземистое, а торцовые стены его выложены из камня – не из кирпича, а именно из грубого камня. Причем выложены были до самого верха, до конька. А эти торцовые стены соединялись двускатной крышей из тяжелой желтовато-коричневой черепицы. Здание было какое-то странное, говаривали, что построили его еще при царе.

Вскоре показался дед Федор. На лице его светилась довольная улыбка, а висевшая на боку сумка заметно потяжелела.

– Ну что, Санька, – сказал Дед, доставая из сумки трехлитровую банку с бледно-желтой жидкостью, – хлебнешь?

– Знаешь же, что не буду! Да и ты, Деда, лучше не пей. Ведь правильно Горбачев объявил: пьянству – бой. Если ты, деда, и сегодня напьешься, я точно председателю скажу! Надоело, а он тебя… – и тут мальчишка замолк, увидев изменившееся лицо деда. Санька стремительно оглянулся и еще успел увидеть, как черепичная крыша того здания, на которое он смотрел пять минут назад, проваливается внутрь и следом туда же заваливаются боковые стены. И тут же раздался громкий – даже жеребцы прянули! – звук взрыва, а место взрыва накрыло густое облако взметнувшейся пыли, клубами покатившейся в разные стороны.

Эксперт проснулся рано, но долго вылеживался – глупо вставать ни свет ни заря в последний день отпуска. Вот, наконец, стукнула входная дверь – жена ушла на работу, и Эксперт, откинув одеяло, сел, обуреваемый двумя мыслями. Одной, огорчительной – отпуск кончился и другой, радостной, – сегодняшний день, по сложившейся в их семье традиции, принадлежит только ему. В этот день он неприкасаем. Он морально готовится. Он…

Тут раздался длинный, длинный звонок в дверь, прервавший его сладостные мысли.

«Ну я ей сейчас… пару ласковых!» – злобно подумал Эксперт, идя к двери. Открыв, он вместо супруги увидел майора уголовного розыска, и открывшийся было рот Эксперта со щелчком закрылся.

– Ты извини, Петрович… Но у нас труп и, возможно, не один. Прокурор настоятельно…

– Подожди… оденусь, – ответил Эксперт и со вздохом пошел в комнату, думая о столь фантастическом невезенье. В последний день отпуска… на труп… Это ж надо, а?

По дороге майор рассказал, что около пяти часов утра произошел взрыв в здании «царских складов», а вот что там взорвалось – неизвестно, ибо там нечему было взрываться по определению. Милиция приехала одновременно с пожарными, но огня не было – все погасила упавшая крыша. Ну, а когда пожарные стали разбирать завалы, вот тогда-то и обнаружили труп мужчины.

– А что там вообще-то было?

– Сначала – в незапамятные времена – разные склады. А потом они стояли пустые, а с приходом Горбача какие-то шустрые ребятки организовали кооперативное производство войлока и валенок – типа пимокатного цеха.

Вскоре их «уазик» подъехал к тому, что раньше в народе называли «царскими складами». Эксперт увидел две большие торцовые стены пятиугольной формы и поразился меткости народного названия. Эти стены из довольно крупного камня своей пятиугольной формой напоминали именно корону. Почему – Эксперт сказать не мог. Вот корона и все. Когда стали осматривать труп, доложили об обнаружении под завалами упавшей крыши второго трупа. При осмотре признаков минно-взрывной травмы не обнаружилось. И еще: пока осматривали трупы, пока следователи их описывали, везде ощущался явный, довольно сильный запах йода. Оперативники еще интересовались у привезенных из дома рабочих, для чего нужно в производстве войлока и валенок это вещество – йод? Однако все пожимали плечами и отвечали, что йод не применяют. Эксперт уехал на машине с трупами, а следователь и оперативники продолжали работу на месте.

В общем, Эксперт освободился часам в двум дня и вскрывать трупы отказался наотрез:

– Вот завтра выхожу на работу и милости прошу, а сегодня не обессудьте! Я в отпуске…

Наутро прямо к восьми утра пожаловали следователь прокуратуры, парочка оперов и эксперт-криминалист, которые сообщили, что в домике, примыкающем к одной из стен, нашли живого Деда, правда, в тяжелом состоянии – вдавленный перелом костей свода черепа. Его доставили в больницу, нейрохирурги прооперировали, но состояние… очень тяжелое.

Эксперт же при исследовании одного трупа нашел только воздействие тупых твердых предметов, а у другого вообще были выявлены признаки сдавления грудной клетки. То есть он задохнулся от того, что не мог совершать дыхательные движения. А вот осколочных ранений не нашлось. Кстати, оба погибших были в состоянии алкогольного опьянения – цифры этилового спирта в крови зашкаливали.

И перед следствием, среди множества прочих вопросов, встал вопрос: что же там взорвалось? Взрывотехник, что обследовал место взрыва, нашел следы пороха и причиной взрыва, как неохотно сказал мне следователь, назвал совместное действие пороха и паров спирта, ибо йод был спиртовым раствором. Потихоньку экспертные и следственные интересы по «Взрывному делу», как его мы называли между собой, все дальше и дальше расходились. От Эксперта следствию нужны были только заключения, а Эксперта вопросы следствия по этому делу не особо-то и интересовали. Своих дел хватало!

 

Глава 2

Но вот однажды – это было день на десятый после взрыва – к Эксперту в отделение заявились Следователь и Опер:

– Ну вы, как всегда! – пробурчал Эксперт. – Рабочий день закончился, а они нарисовались! Впрочем, если с «пузырем» – милости прошу! – и Эксперт сделал широкий жест в сторону стола.

– Слушай, – не обращая внимания на слова Эксперта, сказал Следователь. – Мы только что устно побеседовали с этим Дедом, и у нас возникли кое-какие вопросы, но реаниматолог нас выставил. Ты ведь до судебки психиатром работал?

– Ну да, работал, а что?

– Скажи, что такое патологическое опьянение? И есть ли такое вообще?

– Хм! Есть такая патология. Это врожденное свойство организма – человек не может выпить даже капельку спиртного, потому что у него тут же развивается острый алкогольный психоз!

– Типа белой горячки?

– Да, можно сказать и так! Но встречается такая реакция на спиртное очень и очень редко. А что это вы заинтересовались?

Следователь и Опер переглянулись, и Опер сказал:

– Да понимаешь, Дед утверждает, что там, в пимокатном цеху по ночам гнали спирт из йода, и эти самогонщики не уследили за процессом – сами напились – в результате взрыв. Только как из йода спирт гнать? Надо будет химиков…

– Да не надо химиков. Просто в йод засыпается гипосульфит натрия, то бишь закрепитель, затем размешивается, и йод оседает на дне. Затем фильтруют и, пожалуйста – спирт. Вполне употребимая вещь. Только миндалины пощипывает после того, как выпьешь.

– Ты смотри, каким полезным вещам в медицинском институте, оказывается, учат! – с ехидцей сказал Следователь.

– Ага, как же! Учат они. Это мы должны спасибо сказать товарищу Горбачеву с его сухим законом, ибо голь на выдумки хитра. А вот если перегонять такой, послейодный спирт, – продолжил доктор, – думаю, он может и рвануть в самогонном-то аппарате. Легко… А при чем здесь патология?..

– Вот здесь-то основная загадка и кроется, – ответил Следователь. – Дед утверждает, что он вообще не пьет и даже от запаха этого спирта ему становилось плохо. Но там, в палате, когда мы опрашивали деда, была санитарочка, и она, услышав его слова, сказала:

– Ты че, Дед, врешь? Я ведь на той же окраине живу и сто раз видела, как ты в нашем магазине покупаешь водку. Иногда раза три в месяц. И че, ты купишь ее и любуешься на бутылки, да? Или за шиворот льешь? – фыркнула она и вышла из палаты.

– Ну-ну, интересно! И что дедушка ответил?

– А ничего! Дед сначала смутился, а потом ему стало плохо… а может, и притворился, но все равно прибежал врач и нас оттуда с треском выставил. Вот и получается, что дед врет, но… – поднял вверх палец Следователь.

– …но в приемном покое, – перебил его Опер, – нас дожидался участковый и подтвердил, что этого Деда он знает много лет и никогда его не видел пьяным. И никто не видел. Вот мы и думаем: зачем деду врать про патологическое опьянение? Если он покупает и все же пьет водку…

– …или если не врет про… это опьянение, то на фига деду водка? Во задача!

– Да-а-а, – протянул Эксперт, – загадка как раз в стиле Шерлока Холмса.

Они некоторое время сидели и думали о том, что услышали и узнали. Потом Эксперт спросил:

– А можно дилетанту высказаться?

– Валяй… дилетант, – усмехнулся Следователь.

– По моему разумению, вы сейчас уперлись в стену. Если Дед будет молчать, то вам ему нечего предъявить, тем более что он – пострадавший. И поэтому надо сделать две вещи: первая – изучить жизнь деда: откуда он, где его родственники. Как говорится: где родился – где крестился… И вторая – надо бы раскопать данные на это самое здание. В архивах должны быть сведения о том, кто и когда его построил и что в разные годы в нем было. Есть шанс, что найдется нечто о прошлом этой постройки и это Нечто поможет Деда расколоть.

– Да ну? – протянул следователь. – На фига это надо и зачем, собственно, колоть Деда? Возьмем в оборот хозяев цеха, прижмем их слегка, и они лопнут, никуда не денутся.

– А если денутся, тогда что? – ехидно спросил Эксперт. – Вы же их уже допрашивали. А лишние знания не помешают.

И все разошлись в разные стороны.

Весь оставшийся день Эксперта мучили мысли о состоявшемся разговоре, думал о загадке патологического опьянения и в результате спал очень неважно – крутился, вставал пару раз и утром был обруган супругой:

– Не спится? В следующий раз иди на диван – пусть там тебе не спится!

А попозже, когда собирались на работу, спросила о причине «неспанья». Эксперт коротко сказал, что его интересует взорвавшееся здание и всю ночь он и думал, в каких архивах могут храниться сведения о нем.

– И-э-х! – сожалеючи глядя на мужа, сказала супруга. – Нет, чтобы спросить у умного человека.

– Это у которого?

– Да у меня, милый муженек, у меня!

– Ну спрашиваю… и что?

– Что-что? Твой архив находится не далее чем в соседнем подъезде… Ты что, забыл о нашем краеведе Ян Яновиче?

Эксперт с досадой шлепнул себя по лбу! Как он мог забыть? Конечно! Ян Янович! Как же: ровесник века, с 1920 года – то есть более шестидесяти лет живет в нашем городке, и сколько себя Эксперт помнил, этот дедулька собирал сведения по истории города. И Эксперт вместо работы пошел к Калныньшу. От гостеприимного краеведа он сумел вырваться только через два часа и больше ни о чем постороннем не думал, потому что на работе его ждали полтора десятка побитых и разъяренных граждан…

Не разгибаясь, он работал с ними весь день. И только часа в четыре, закончив это нудное дело, он поехал к следователю.

– Ну, – снисходительно улыбнувшись, спросил Эксперт, – как ваши успехи?

– Работаем, – индифферентно ответил Следователь.

– А вот у меня… – начал было Эксперт…

– …да, да, знаю, – рассеянно ответил следователь, – я тоже только что от Калныньша…

– У-у-у – редиска! А я-то хотел обрадовать его!

– Да успокойся! Одно дело делаем, и я был у него после тебя. Так что на твой приоритет не посягаю. Когда я приехал к нему, он сильно удивился. Прикинь – то годами никто не интересуется, то за день двое любопытных. У Яна праздник теперь.

Тут в дверь после короткого стука вошел Участковый. Поздоровавшись, он сказал:

– Я весь день работал по Деду. Опросил местных мальчишек, продавцов магазинов и узнал, что Дед никогда пустые бутылки не сдавал, а пацаны, что постоянно шныряют по округе, нигде брошенных или побитых бутылок не находили. И знаете, что я подумал… – азартно сказал участковый…

– Что под взорвавшимся зданием есть подвал! – рассеянно ответил Следователь. – Об этом сказал мне Калныньш. Вернее, он точно этого не знает, но по слухам…

– Да, он где-то прочитал, что это здание специально строилось с глубоким подвалом для хранения каких-то важных документов.

– Так вы были у Калныньша?

– Не только он, но и я, – добавил Эксперт. И участковый, услышав это, засмеялся и сказал:

– Теперь понятно, почему меня Ян на порог не пустил, и догадываюсь, что он кричал мне вслед на своем языке, – вытирая слезы смеха, проговорил Участковый.

– Ну что, едем искать подвал? – азартно спросил Эксперт.

– А зачем? Что это нам даст? – хмуро сказал Следователь. – Ну найдем мы вход туда, а там гора пустых бутылок и стаи крыс.

– А вдруг там… сокровища спрятаны? – так же азартно проговорил Эксперт. – А Дед поставлен их охранять? Про него что-то есть уже?

– Нет. Пока нет ничего. Поэтому каждый занимается своими прямыми делами и мне, – он выразительно посмотрел на Эксперта, – не мешает.

 

Глава 3

С того разговора минуло дней десять. Другие заботы, другие интересные случаи увели внимание и интересы Эксперта от «Взрывного дела». Но однажды, проезжая на мотоцикле мимо взорванного склада, он, к своему удивлению, увидел, как Дед что-то делает с окнами – скорее всего, стекла меняет. Выглядел он довольно бодрым, несмотря на белую повязку на голове. Эксперт проехал в лес, постоял, поразмыслил и, развернувшись, поехал в РОВД, зная, что Следователь наверняка в субботу на работе. И не ошибся:

– А что, Деда выписали? Я сейчас проезжал мимо…

– Надеюсь, у тебя хватило ума не лезть к нему с расспросами? – недовольным голосом спросил Следователь.

– Не боись, ментура. То есть к Деду есть какие-то претензии?

– Так какие претензии могут быть к человеку, пострадавшему от рук злодеев? – фальшивым голосом сказал Следователь и тонко улыбнулся.

– А, значит…

– Слушай, запоминай и никому не трепани! – сказал Следователь и пересел поближе к Эксперту:

– Владельцев этого цеха мы раскололи. Доказали, что один из них привозил из города раствор йода в 20 литровых бутылях – у него тетка заведующая аптекой, – а рабочие превращали его в спирт, почти так, как ты и рассказал тогда. Мы доказали незаконное изготовление и торговлю спиртом. Сейчас один сидит, другой гуляет под подпиской о невыезде. А вот дедушка… Дедушка, знаешь, кем был в прошлом? – и, не дождавшись вопроса, сказал: – Подрывником. Вот так! – и Следователь, встав, подошел к окну и повернулся к эксперту:

– Мы его выпустили и прицепили хвосты. За то время, пока он лежал в больнице, обыскали его жилище и никаких компроматов не нашли – никаких. Деда задерживать не за что. К тому же на него не пришли еще все материалы. Вот и отпустили… пока. Да, нашли документы, из которых явствует, что под зданием склада был огромный подвал. Мы его тоже искали – вход искали…

– И ни шиша не нашли, конечно.

– Да, все впустую. Не исключено, что через пару-тройку дней наблюдение за Дедом снимем и взрыв признаем несчастным случаем. Вот так. Надоело уже, – признался Следователь и спросил: – Может, по коньячку?

Однако в этот момент открылась дверь и зашла славненькая дамочка в лейтенантских погонах. Мило улыбнувшись, сказала:

– Вам пакет, товарищ капитан! Это, наверное, то, что вы ждали?

Следователь взял его и, мельком оглядев, посмотрел на эксперта:

– Извини… До понедельника… Работы куча.

Суббота и воскресенье пролетели домашними делами, и лишь когда Эксперт нацелился на боковую, зазвонил телефон.

– Убью! – прорычал он. – Неужели…

– В понедельник, – сказала трубка голосом Следователя, – то есть завтра, примерно в восемь утра за тобой заедет «УАЗ» с водителем. Возьми все, что надо для осмотра трупа. Там, на месте, никаких лишних вопросов. Изображай туповатое равнодушие с легким раздражением. Все понял? А теперь спать.

«Ладно, – залезая под одеяло, подумал Эксперт, – поглядим».

В понедельничное утро работы всегда бывает много, и поездка на мифический труп была совсем некстати. Но не успел собраться весь коллектив, как подкатили «Волга» и «уазик» и – деваться некуда – Эксперт уехал. Вскоре они подъехали к разрушенному цеху, вернее, к одной из уцелевших стен – той, где прилепилось дедово жилище. Из «Волги» вылезли прокурор и два следователя – милицейский и прокурорский, и еще Опер. В «уазике» сидели еще два сержанта. После недолгих разговоров старик открыл дверь, и все вошли в отнюдь не маленькое жилище Деда: коридор, проходная, довольно большая комната и две маленьких, причем одна из них уходила в толщу стены.

– Алексей Пахомович Лаптев? – спросил Следователь.

– Ну так вы же знаете, кто я, чего ж спрашивать?

– Так велит закон! Вот постановление на обыск, – и Следователь протянул ему бумагу.

– И второе: просим добровольно показать место, где покоится убитый вами гражданин Перл. Его вы убили не позднее 23 сентября 1963 года.

– Да вы что? Не знаю никакого такого… Пирла!

– Вот письмо гражданина Перл от 21 сентября, где он пишет, что идет к Лаптеву требовать свою долю. И если он пропадет, то искать его просит в подвале. Вот это письмо, – и Следователь протянул пожелтевшую бумажку. Его только в субботу фельдъегерь из Города доставил.

Эксперт глянул в лицо Деду. Вопреки ожиданиям, старик оставался равнодушным, а глаза – как показалось Эксперту – даже улыбались.

– Значит, хотите клад найти? Как и этот… Как вы его назвали… Перл? Первый раз слышу такую фамилию!

– То есть вы отрицаете…

– Да ничего не отрицаю, все так и было, только я фамилию его не знал.

– Так чего тянем? – спросил Эксперт. – Как говаривал Остап Ибрагимович: пошли в закрома.

– Доктор, – недовольно сказал Прокурор, – я бы попросил вас не вмешиваться и заниматься своими делами… когда они появятся!

– Тогда у меня вопрос! – вдруг сказал Дед. – Если я добровольно покажу, как туда войти и все, что внутри, – мне это зачтется?

– Безусловно! – ответил Прокурор. – Согласно статье…

– Хорошо, пошли.

– И далеко идти? – спросил кто-то.

– Нет, недалеко, в соседнюю комнату. Вход там – показал он на печь и, подойдя к ней, наклонился и надавил рукой на плинтус, обрамлявший печь по полу, оказавшийся металлическим. Когда он с силой надавил на один его конец, то другой – приподнялся, и Дед, ухватив за него, с натугой потянул вверх. Раздался довольно громкий скрип, и вся печь стала медленно приподниматься.

– Система противовесов, – пыхтя, сказал Дед. И, поставив рычаг-плинтус вертикально, сказал:

– Толкайте вон туда, – и рукой показал куда. Два сержанта навалились, и приподнявшаяся над уровнем пола печь легко покатила в сторону, при этом та ее часть, где была труба, не двигалась – то есть печь вращалась вокруг условной оси, проходящей через трубу. Когда печь развернули на 90 градусов, открылся вертикальный и довольно узкий колодец, уходящий в темноту. Все участники стояли вокруг колодца и молчали.

– Ну чего стоим? – ехидно спросил Дед. – Давайте, давайте!

Внезапно Опер стремительно вышел во двор, хлопнул дверкой «уазика» и вернулся в комнату, держа в руке фонарик. Затолкав его в карман, попробовал ногой полукруглую скобу…

– Не боись, не боись. Вниз ровно пять метров лететь… – хохотнул Дедок. Опер потихоньку стал спускаться. Вскоре он исчез в темноте, и тут же вспыхнул яркий свет фонарика.

– Спускайтесь, – гулко проговорил он, – здесь все поместятся.

Потихоньку спустились все, и Эксперт огляделся: они стояли в каменной трубе, причем с одной стороны была видна дверка: низенькая, не более полутора метров высоты. Дед ее просто толкнул, и она бесшумно открылась. Из сплошной темноты пахнуло ощутимым холодом и… страхом: Эксперт почувствовал, как из темноты на них, на него кто-то посмотрел. Посмотрел недовольно и раздраженно. Всем, и это было отчетливо видно по лицам, стало неуютно, и Эксперт отчетливо понял, что туда, в темень никто шагать не хочет.

– Не понравились вы ему, – сказал с усмешкой Дед, – не понравились… не понравились… – и шагнул внутрь, на лестницу, уходящую в глубину еще метров на пять. Тут же загорелись два фонарика, и их лучи – один поярче, другой послабее – забегали по пустоте. Только сверху просматривался полукруглый, кирпичный – кирпичный! – потолок. Перед ними расстилалось большущее помещение и брусчатый пол, а в центре подвала угадывалась некая масса.

– За ним! – сказал Следователь, и все вступили в это подземелье.

– Так, – хрипловатым голосом сказал Прокурор, – показывайте, где труп.

– Так вон он – уже четверть века здесь лежит. – Тут же лучи фонарей скрестились на продолговатом предмете. Это был человек, мертвый человек. Эксперт сначала подумал, что ребенок – уж больно маленьким было тело, но, приглядевшись внимательнее, понял – это тело взрослого человека, но не сгнившее, а мумифицированное.

– Ой, не трогали бы вы его… не понравится это ему… Ой, не понравится.

Прокурор что-то шепнул Следователю и громко сказал:

– Ну, Доктор, приступайте!

– А может, поднимем тело на поверхность. Здесь мало что увидим… – И тут раздался какой-то скрежет, напоминающий хриплый хохот человека, и свет обоих фонарей погас.

– Я ж говорил, что не надо трогать Его! Вот Ему и не понравилось это! – раздался голос Деда, и, как показалось, уже издалека.

– Свет, черт побери, – раздался чей-то голос, – свет зажгите!

Совсем рядом вспыхнул огонек спички и осветил лицо Следователя.

– Фонари не горят, а Деда, похоже, тоже нет. Сбежал. Быстро наверх… вы… двое, – показал он на сержантов, – все вокруг осмотреть!

– Да не надо осматривать, – ответил Опер, – во всех точках, где он может появиться, стоят мои люди. И скорее всего, – если он, конечно, не здесь спрятался – ход проложен в овраг. Пусть себе идет.

– Хорошо, – подумав, ответил Прокурор, – давайте делом заниматься.

Дальше все пошло своим чередом. Пригнали откуда-то передвижную электростанцию, протянули кабель и осветили подземелье. А оно было большим. Ну, а самое главное, никаких особых секретов или чего-то необычного там не хранилось. Там был труп и не менее 200 ящиков с… водкой. Причем с самой разнообразной водкой: и с дореволюционных времен, и начиная с 50-х годов. Там были и «Пьер Смирнофф», «Эристов», «Кеглевич», «Вудку выборову», «Wodka wyborowa», «Кристалл», «Московская особая», «Столичная», «Крепкая», «Русская», «Лимонная»», «Пшеничная», «Посольская», «Сибирская», «Кубанская» и «Юбилейная». И это было все. Больше там ничего не было. Когда вынесли труп – а дело это оказалось нелегким, – Опер, подойдя к ящикам с водкой, вдруг рассмеялся – громко и даже, как Эксперту показалось, истерично:

– А эти-то, дурачки сверху, гнали паршивый суррогат, не ведая, что внизу, под ними, хранятся тысячи бутылок отличнейшего напитка, ра-ри-тет-ного, – по слогам закончил Опер.

Вот, в принципе, так закончилась эта история. Труп мужчины, обнаруженный в подвале, отправили на экспертизу в Областное бюро – все ж нечасто экспертам попадаются мумифицированные трупы, и поэтому решили, что не с районным свиным рылом лезть в исследование таких трупов, а я и не протестовал.

Сбежавшего Деда задержали на пятые сутки, когда вычислили, где он может прятаться. И вот какова его история.

Каких-либо достоверных данных о его детстве и жизни до середины 50-х годов не нашли. Деревня, где он родился, была похоронена на дне Волги при заполнении водохранилища. Известна дата его рождения – 1913 год. Приехал в наш городок на строительство таежной железной дороги, будучи хорошим взрывником, и работал три года, а потом сломал ноги. В то время строители жили в этих «царских складах», которые были переоборудованы под общежитие. Пока он лечился, строители уехали и в здание снова вернули склады, куда он и пошел работать. Почти сразу он стал кладовщиком, и его поселили в квартире у торца склада. Году в 62-м он обнаружил ход в подземелье и там нашел ящики с водкой. В 1963 году его пришел шантажировать некий Перл. Кстати, записку от имени этого Перла написал сам Следователь: он в архивах раскопал дело об исчезновении такого гражданина. Кстати, по этому поводу свидетелем проходил и гражданин Лаптев. Но тогда подозрений он не вызвал. А сейчас Дед рассказал, как завел этого мужика в подвал и ударил гирькой по голове. И там он его лежать и оставил. А Дед с тех пор сошел с ума. Временами – как он говорил – этот мужик приходит к нему и требует принести ему водки. И Дедок время от времени покупал ему бутылку и нес в подземелье, уверяя, что часть водки незакрытых бутылок действительно исчезала.

Когда стали в складах гнать спирт, Дед от запаха спирта стал сильно болеть – у него снова появились галлюцинации. И тогда он склад взорвал, рассчитав, что его стена устоит. Вот только в момент взрыва отлетел кусочек камня и пробил ему голову.

– Это мне отомстил тот, убитый, – хихикая, рассказывал Дед. Деда Лаптева, конечно, направили на психиатрическую экспертизу, которая признала его невменяемым, и поместили на принудительное лечение в Атаманово.

Кстати, куда делась водка из этого склада, я так и не узнал. Но одна бутылка, произведенная в 1914 году, врученная мне Прокурором, до сих пор стоит у нас дома.

* * *

Пастушок на небольшой лошадке важно ехал спереди стада. Чуть позади ехал его дружок, паренек, которому едва исполнилось четырнадцать лет. Тронув поводья, он догнал своего молодого помощника:

– Слышь, Санек, а правда, что дедушка Федор от водки сгорел? – спросил мальчишка своего более старшего друга. – Да?

– Да, в общем, от нее. Только он напился какой-то дряни… метильева спирта вроде. Мучился – страшно. Ну ее, эту водку! – и, шлепнув кобылку, отъехал в сторону и посмотрел на взорванное здание. Там деловито суетились люди, бульдозеры сгребали мусор, а новая крыша ярко блестела в лучах заходящего сентябрьского солнышка.

«Да, – подумал он, – теперь это здание стало похоже на обычный деревенский амбар».

– Смотри, Петя, там вывеску вывешивают. Не видишь, че там написано?

– …так, – приложив ладонь козырьком ко лбу, сказал Петька. – Филиал… ликеро-водочного… а дальше непонятно.

– В общем-то понятно! Опять людей травить будут. Водка сильнее Горбачева, – и, хлестанув коняшку, поехал дальше. Рабочий день подходил к концу.