В то утро лишь только я вошел в «Эль-Тропико», меня окликнула моя знакомая за стойкой:

— Мистер Рид, вам звонила дама. Она не назвала свое имя, но я сделала так, как вы велели и просила перезвонить в десять часов. Что ей сказать?

— Скажи так: тот же отель, тот же номер, я буду там в четыре часа. Запомнила?

— Все передам в лучшем виде. У нее приятный голос, должно быть, она очень хорошенькая.

Женщина глядела на меня с нескрываемым любопытством. Она уже давно делала пасы в мою сторону, и если бы была лет на десять моложе, я бы выдал ей то, чего она так хотела.

— Свяжусь с тобой позднее…

В три часа дня я позвонил в «Эль-Тропико».

— Ну, как?

— Она звонила, я передала ваше сообщение, и она повесила трубку, ничего не сказав.

Она будет там вовремя! Так всегда бывает. Когда девушка хочет получить свой овес, ничто на свете не может ее остановить. Нет, это вы, женщины, ведете нас, мужчин, в счастливом танце…

Мне надо было убить час времени, и я решил, что лучше всего, если я вздремну в отеле. Я снял свой любимый номер, тринадцатый. Отель был не так уж плох для этого района. Конечно, мой дом много лучше, но если бы я привел Фрэнсис туда, Мэри вьшрыгнула прямо сквозь крышу.

Я снял пальто, расслабился и прилег покемарить.

Какая забавная штука жизнь. Я закрыл глаза, и все замелькало передо мной, словно в кино.

Я видел себя молодым пареньком с сопливым носом в Бристоле на площадке для игр. Мой отец был почтальоном, а мать работала на дому у разных людей. Заветной мечтой моего отца было увидеть меня на службе в главной почтовой конторе Бристоля. Я не очень этому противился, но на уроки в начальной школе ходил лишь время от времени. Отец из-за этого страшно злился, но я не обращал на него внимания.

Потом я обнаружил, что на свете существуют более интересные и выгодные занятия, чем работа на почте, что, в конце концов заставило меня навострить лыжи. Мне было восемнадцать, я был интеллигентнее других, потому что закончил школу, посему и решил отправиться в Лондон, чтобы получить там какое-нибудь образование.

Когда я вышел с Паддингтонского вокзала, моей единственной реакцией было — послать все к черту. Грязный серый город напугал меня… Если это то, что называют великим городом, мне тоже можно сказать кое-что…

На следующий день после прибытия я испытал самое большое изумление в своей жизни. Вы должны это услышать, если хотите мне поверить. Утром я вышел из своей комнаты, чтобы позавтракать внизу в «Лионе». И на лестничной площадке врезался в белую девушку.

Что-то заставило меня заглянуть к квартирохозяину и спросить его:

— Я думал, что здесь, кроме меня, живут только африканцы. Разве не так?

— Да, я сдаю им комнаты.

— Что же, в таком случае, здесь делает белая девушка?

— А! Должно быть, вы имеете в виду Дороти. Она принадлежит парню, который живет в соседней с вами комнате. Почти все эти ребята имеют белых подружек, которые приходят сюда, чтобы проявить свою привязанность. Так уж здесь повелось.

Меня это потрясло. В Бристоле я не видел ничего подобного. Когда я спустился в «Лион», то увидел все воочию: очаровательные куколки, сливки округи, сидели за столиками рядом с цветными мужчинами.

Местные ребята, видимо, вполне смирились с тем, что лучших девочек уводили у них из-под самого носа, и радовались хоть тому, что им осталось.

Здесь, похоже, авторитет негров был на высоте, а белых мужчин — скатился далеко вниз. Девушки это чувствовали, они не были глупышками и делали свои выводы. Кроме того, они обладали вагинальным инстинктом.

Единственной проблемой были дети, которые с невероятной готовностью появлялись на свет от слияния чресел совершенных физически экземпляров.

На той же самой неделе я одержал свою первую победу. Весьма искушенная женщина буквально умыкнула меня и перевезла на свою квартиру в Кенсингтоне.

Бог ты мой! Что это была за женщина! Мы трахались каждый день и каждую ночь на кровати, в кресле, на ковре, стоя… В конце концов я понял, что загнусь, если не окажу хоть чуточку сопротивления.

Так я и сделал однажды. Результат был поразительным. Она вышла, чтобы «припудрить нос», а когда вернулась, вручила мне купюру в десять фунтов.

То был для меня момент истины: нет никакого смысла грызть науки, если я могу легко заработать на жизнь своими социальными талантами.

Приятель познакомил меня со студенткой юридического, которая, похоже, втюрилась в меня. Не могу похвастаться, что это я подтолкнул ее на путь особых сексуальных наслаждений, хотя относительно меня она нисколько не заблуждалась. Именно она была тем человеком, который завершил мое образование.

Мы были вместе уже две недели. И вот однажды мы лежали в постели, приходя в себя от усердной игры в «папу и маму».

— Мартин, я бы хотела выкурить сигарету. Некоторое время она развлекалась тем, что пускала кольца дыма в потолок. Потом сказала:

— Я хотела бы предложить тебе кое-что…

— Слушаю.

— Ты не находишь, что любовь вдвоем может стать очень уж монотонным занятием?

— Допускаю, но это очень приятная монотонность. Впрочем, я человек широких взглядов. Если Тебе хочется какого-то разнообразия, то у меня есть друг, который будет счастлив помочь тебе.

— Нет, дорогой.

Она приподнялась на локтях и легла на меня сверху, одна грудь точно над моим ртом.

— Нет, Мартин. Как мужчины мне вполне достаточно тебя, никто другой мне не нужен. Чего я хочу, так это еще одну женщину, в этом есть что-то особенное.

— Ты уже пробовала?

— Да…

— Ладно, больше вопросов не имею. Кроме одного: у тебя есть кто-нибудь на примете?

— Да, студентка-филолог… Я ее пожираю каждый день глазами. Очень хорошенькая блондинка с голубыми глазами, тебе понравится.

— Она готова к этому?

— Ну, я ее еще не испытывала, но почему-то уверена, что она дойдет нам навстречу. Во всяком случае, она мне нравится, и я попытаюсь завлечь ее к нам.

— Ты ее уже пригласила?

— Нет еще. Она немного наивна, возможно, даже еще девственница.

— В таком случае, тебе не повезло. При всей своей наивности она не пойдет на такую вечеринку, ты просто спятила.

— Сразу видно, что ты знаешь женщин недостаточно хорошо. Их любопытство не имеет пределов.

— Ладно, сдаюсь и полагаюсь на тебя.

В этот момент она стала развлекаться моим колуном и клевать его, словно курица, нашедшая червяка. Курица делала свое дело так хорошо, что колун, не теряя времени, превратился в добрый, сильный, твердый член, который она обсосала и облизала со всех сторон.

Идея хорошенькой блондинки, присоединившейся к нам, уже запала в мою голову, я представил, что это она сейчас заводит меня, и так зримо, что моя девушка вскорости получила в рот весь мой заряд. Она проглотила его, словно воду.

О, дорогой, как ты любишь меня!

Если бы она знала, что в этот момент я думал о ее приятельнице, то, наверное, подавилась бы.