Я должна испытывать стыд или унижение, но эти два чувства если не атрофировались, то однозначно притупились. И мне хорошо. Я сижу, сбросив туфли, с наслаждением вытянув ноги, жмурюсь от лучика солнца, попадающего на лицо, и завтракаю. Впервые за много дней не кефиром или гречкой, а салатом, кофе и ароматной свежей булочкой с ванильным кремом и свежими ягодами. Кашу я оставляю на обед, чтобы не уходить с работы голодной.
Архипов прощен за утреннюю издевку. Хотя все время, что я наслаждаюсь едой, вспоминаю длинноногую красотку Ларису, и чувствую легкое раздражение от того, что завтрак с ней предпочтительнее того, что он там собирался делать.
Воистину женщины — непредсказуемые существа.
Макс приходит в половину одиннадцатого.
— Шеф сдерет с тебя три шкуры! — орет он. — Идиотка!
Я давлюсь помидоркой и кашляю, а в процессе понимаю, что говорит он все это не мне, а кому-то в свою гарнитуру. Мысленно сочувствую бедной девушке и продолжаю утреннее кофепитие.
— Чего цветешь? — спрашивает он меня с подозрением.
— Вкусненько, — легко отвечаю я.
— А шеф где?
— Со шваброй уехал.
— Если он узнает, что ты называешь Ларису шваброй — выпорет.
— Зато ты сразу понял, о ком я.
Ничья.
— И что, мне просто ждать, пока ты доешь?
Я фыркаю в чашку, у Макса до ужаса растерянный вид. Тоже мне, хозяева жизни. Что шеф, что помощник, оба не привыкли к неповиновению.
— Ну да. Не волнуйся, я быстро ем. А чтобы тебе было не скучно, могу сделать кофе. Булочкой не поделюсь, я ее уже облизала.
— Зачем?
— Делать кофе?
— Облизала булочку.
— Так чтобы не делиться.
Смотрит, как на ненормальную и — вот чудо-то! — сам делает себе кофе и садится на стул возле моего стола.
— Что ж, будем считать, мы начали экскурсию с приемной. С шефом ты уже знакома, со мной тоже. А вот я о тебе ничего не знаю. Ты реально знакомая Архипова?
— Дочка партнера, — киваю. — Одно время, лет пять назад, они вместе работали. Иногда он заходил в гости, но мы не общались.
— И что богатая девочка делает на подобной работе?
То, как Макс смотрит, как задает вопросы и внимательно слушает, что я говорю, наталкивает на мысль, что он воспринимает меня как диковинную зверушку. Или, что вероятнее, неизвестный гаджет, который надо изучить.
Он ближе и понятнее, чем Владислав. Наверное, поэтому мы сразу же общаемся на "ты".
— С чего ты взял, что я богатая девочка? Деньги есть у моих родителей. Я в своей жизни заработала не так уж много.
— А, социальный эксперимент отца. Что, так хочется утереть ему нос, что готова прыгнуть в постель начальника?
— А что, тебе там тесно? — огрызаюсь я.
Макс давится кофе. А что? Сам виноват. Но все-таки немного стыдно. Нельзя, нельзя постоянно шипеть и выпускать иголки! Только как иначе? Этому быстро учишься.
— Мои родители давно развелись, — чтобы смягчить резкость, говорю я. — И мама теперь живет в США, с новым мужем.
— А где живет папа?
— В уголовном розыске.
Собираю грязную посуду, чтобы оставить в шкафу и помыть по возвращении.
— Че, серьезно?!
— Ну да, — пожимаю плечами. — Давненько уже. Набрал взяток и свалил, когда запахло жареным. Последняя фотка была откуда-то из теплых краев, но он никому не говорит, где отсиживается. Так, все, я готова к экскурсии. Куда пойдем?
— Просто покажу тебе, где и что здесь находится, чтобы потом шеф не вытаскивал тебя из неведомых мест.
Мой первый успех: я сдерживаюсь и не шучу про шефа, неведомые места и вытаскивание. И вообще веду себя, как послушная новенькая. Мы проходим по этажу, и Макс просто читает вывески на кабинетах. В некоторые он меня заводит и знакомит с сотрудниками. Бухгалтерия, пресс-центр, еще какие-то отделы.
— Чем вообще вы занимаетесь?
— Реклама — основное направление. Ведем рекламные кампании от и до, будь то реклама по телеку или таргетинг для нового салона красоты. Крупные заказы выбивает лично Архипов, у него талант убеждать людей. Плюс есть еще типография, всякие мелкие конторы. В этом же офисном здании работает еще одно рекламное агентство, которое тоже принадлежит шефу. Ну, знаешь, иллюзия конкуренции.
Череда бесконечных коридоров сменяется большим залом, войдя в который, я непроизвольно открываю рот от изумления. Всюду стоят разноцветные кресла-мешки, уютные кресла и столики, барная стойка с кофемашиной и какими-то печеньками в корзинках. У окна стоит теннисный стол, а на стене висит большая маркерная доска с надписью "График занятости переговорки".
— Это что?
— Это дизайнеры. И главная легенда офиса. Их начальник — единственный, кому удалось переспорить шефа. Архипов настаивал на одном варианте брендинга, диз — на другом. Поспорили, какой выберет заказчик. Призом стала вот эта комната и бюджет на ее оснащение. Теперь дизайнеры работают, как в гугле, а все остальные отделы мечтают поспорить с шефом. Но больше он таких шансов не дает. Ты, кстати, можешь сюда спускаться, если дел нет. Они ребята приветливые, любят гостей.
— А я думала, вы боитесь начальника. Слышала, у него крутой нрав.
— У тебя будет возможность убедиться воочию.
Мне чудится в голосе Макса не то насмешка, не то какой-то подтекст.
— Ты о чем это?
— Он отпустил меня во второй половине дня. Сказал, что поедет с тобой по магазинам.
— Макс, а у тебя чеснок есть?
— Что? — Он удивленно моргает.
Потом укоризненно смотрит на меня и качает головой.
— Не дергай тигра за усы, Леся. Иначе увольнение покажется тебе самым желанным исходом.
Офис "АрхиГрупп" здоровый и, несмотря на поверхностную экскурсию Макса, я не запоминаю ровным счетом ничего. Но если вдруг в приступе тирании Архипов решит отправить меня в бухгалтерию или в отдел кадров, то методом антинаучного тыка, пожалуй, найду.
Помощник уносится на обед, я тоже сажусь в приемной и поглощаю заныканную с утра кашу. Даже холодная, она кажется божественной. Забавно: в школе я ненавидела каши, супы и салатики, а сейчас готова радоваться любой возможности поесть что-то здоровое и вкусное одновременно. Меняются времена.
Экран телефона вспыхивает смской: "жду в машине внизу".
Номер незнакомый, но не надо быть Шерлоком, чтобы догадаться, кто там меня внизу ждет. Я нервничаю, все внутри скручивается в тугой узел, а к горлу подступает легкая тошнота. Но нельзя показывать страх, нельзя делать ни шагу назад, потому что Владислав это почувствует и попрет в атаку с новой силой.
Я выхожу из здания и спускаюсь на парковку. Тут же слышу сигнал — одна из машин мигает, и я иду к ней. Сажусь на переднее сиденье и мельком бросаю взгляд на шефа. Он выглядит вполне миролюбиво, значит, можно перевести дух и позадавать немного вопросов.
— Куда мы едем?
— В торговый.
— Зачем?
— За шмотками тебе.
— Чем вам не нравятся мои шмотки?
— Замочки неудобные.
Один-один.
Я с наслаждением откидываюсь в кресле и закрываю глаза. Люблю хорошие машины, хождение пешком порядком мне надоело. Не имею ничего против общественного транспорта, но какое же наслаждение сидеть в кожаном салоне, мягко чувствовать скорость и смотреть в окно на пролетающие мимо улицы и скверы. Архипов ведет осторожно, но уверенно, я украдкой наблюдаю за ним и не могу не отметить, что несмотря на характер, он хорош. Наверняка нравится девушкам, даже швабра, которая уже давно вышла из возраста любвеобильных девушек, пускала слюни на него и яд — на меня. Зачем же Архипов платит любовницам? Уж вряд ли чтобы в любую минуту иметь доступ к телу.
— Нравится?
— Что? — Я моргаю.
— Что видишь. Ты так внимательно меня рассматриваешь. Нравится?
— Могло быть и хуже.
— Еще нет желания сдаться и уйти? Я оплачу тебе два рабочих дня.
— Дайте подумать… — Я усиленно изображаю мыслительный процесс. — Меня предоставили самой себе, накормили завтраком и везут покупать новую одежду. Не знаю, как долго смогу выдерживать такие страдания, но пока что силы еще есть. Испытания полезны для боевого духа.
Архипов смеется. Мы въезжаем на парковку ТРЦ и останавливаемся.
— Я бы на твоем месте не сильно радовался походу по магазинам, Олененок.
— Что это значит?
На парковке пугающая тишина и полумрак. Шаги гулким эхом разносятся по помещению, когда мы идем к лифтам. Архипов только загадочно улыбается и вообще выглядит так, словно спешит к елке, под которую Дед Мороз уже пригнал Камаз с подарками.
Когда мы поднимаемся на третий этаж и идем к здоровому отделу с нижним бельем, я начинаю что-то подозревать…
Ну конечно, Архипов не может просто привести меня в магазин и накупить кучу одежды. Он же хочет, чтобы я отказалась от работы, а значит, будет пугать, издеваться и играть в свои игры. Я мало что понимаю в подобных вещах. Обыграть тирана на его территории — почти невыполнимая задача.
Интересно, он часто здесь бывает? Всех своих секретарш сюда водит?
Я хмурюсь от непрошеных мыслей, которые почему-то горькие на вкус.
Миловидная девушка в фирменной футболке тут же бросается к нам. Я украдкой осматриваюсь: салон большой и шикарный. Комплекты, что представлены на витринах и манекенах способны возбудить даже импотента. Это не салон белья на все случаи жизни, это салон, в котором продают секс в чистом виде.
— Могу я вам помочь?
— Да, хочу сделать девушке подарок. — Владислав подталкивает меня вперед. — Подберите для нее белье и одежду для сна. Что-нибудь эротичное, у нас скоро романтическая поездка.
— Надо же, поездка романтическая, а белье — эротическое. Нестыковочка, — бормочу себе под нос.
Девушка ведет меня к примерочным.
— Как я могу к вам обращаться?
— Леся.
— Леся, хотите чаю или кофе?
— Нет, спасибо, но от воды не откажусь.
У меня пересохло горло, и немного дрожат руки.
— Хорошо, сейчас принесу. Есть какие-то пожелания? Цвета, фасоны? Размер какой носите?
— Семьдесят пять C, — отвечаю. — А что до пожеланий — все вопросы к Архипову. Кто за девушку платит, то ее и одевает.
— Поняла вас. — Консультант улыбается так, словно всю жизнь ждала именно меня, и вот он — решающий час в ее карьере.
Хотя, судя по настрою Архипова, часом мы не ограничимся.
В примерочной могут поместиться пять таких Лесь. Она просто огромная, с удобным мягким пуфом, большим зеркалом, регулируемым светом. Можно притушить и оценить, как белье будет смотреться в романтическом полумраке. А можно врубить на полную, и представить… ну не знаю, что идешь по трассе навстречу фурам с дальнобойщиками, например.
Я хихикаю от пришедшего в голову образа, хотя реализуйся он в реальности, это было бы не так смешно.
— Волнуешься, Олененок? — слышу голос Архипова.
Он заглядывает в примерочную.
— Еще не разделась?
— А вы? Вам ничего подбирать не будем? — огрызаюсь.
— Позови, когда будешь готова. Я хочу выбрать сам.
Шеф усмехается и исчезает, а вместо него приходит девушка со стаканом прохладной воды и охапкой белья.
— Вот, для начала примерьте это.
— Для начала?! — ахаю я. — Да мне этого до вечера хватит!
С тоской смотрю на кипу кружева, атласа и бусинок со стразами. Я люблю шоппинг. И люблю хорошие вещи, но… сколько ни бравируй, как ни шути, а вот так взять, раздеться перед посторонним мужчиной и продемонстрировать наряды, в лучшем случае достойные порнофильма, не так и просто.
Наконец в этой горе нахожу вполне симпатичный черный комплект, и со вздохом берусь за молнию платья.
Точнее, пытаюсь, потому что в самом неудобном месте, куда рука не дотягивается ни сверху, ни снизу, молнию клинит. Несколько минут я пытаюсь до нее дотянуться и вытащить заевшую ткань, но ничего не выходит. Приходится нагнуться и перетянуть платье на загривок, а там уже вслепую освобождать заевшую собачку.
В такой позе меня и застает Архипов.
— Ладно, эротичный стриптиз под музыку отменяем, я к такому не готов.
— Очень смешно, — отзываюсь я из недр платья. — Может, поможете?
— Хорошо зафиксированная девушка в предварительных ласках не нуждается, — со смехом отвечает этот нахал.
Я пытаюсь хотя бы вернуть платье на место, но грудь категорически отказывается пролезать через талию. Я как кошка, залезть залезла, а как вылазить — совершенно непонятно.
— Вот сейчас у меня кровь к голове прильет, грохнусь в обморок, будете виноваты.
То ли эта весьма спорная угроза действует, то ли шефу надоедает смотреть, как я корячусь, но он одним легким движением освобождает замок и стягивает с меня платье. Я так задолбалась, что только выдыхаю и поправляю волосы. И лишь потом понимаю, что стою перед ним почти голая, в собственном белье, которое пусть и не такое откровенное, но все же… белье.
Мы смотрим друг на друга упрямо и с вызовом. Никто не хочет уступать. Влад не выходит, а я не раздеваюсь дальше. Эта игра в гляделки, кажется, может продолжаться бесконечно. Когда шеф отступает на шаг, я думаю, что победила. Но впечатление обманчиво, Архипов отступает, чтобы взглянуть на предложенные консультантом варианты, и достает из кипы белья темно-вишневый комплект с тонким серебристым кружевом.
— Хочу посмотреть это, — говорит.
Вручает мне вешалку, и выходит, аккуратно закрывая за собой шторку.
Я чувствую, как подкашиваются колени и дрожат руки. Сажусь на пуф и опускаю голову. Как сложно! Если бы не долг, висящий дамокловым мечом, я бы уже сдалась. Сбежала, спряталась от его взгляда, отгородилась от всего мира. Снова стала бы тихой девушкой Лесей, коротающей большой перерыв в парке, с книгой или конспектом.
Мне хочется поплакать, но одна мысль о том, чтобы продемонстрировать перед Архиповым слабость, внушает ужас. И я снова стискиваю зубы, надеваю маску холодной иронии, и переодеваюсь.
Из зеркала на меня смотрит непривычная Леся. Чашки лифа соблазнительно приподнимают грудь, тонкая паутинка кружева ложится на светлую кожу. Шикарный, идеально гладкий атлас — мне не хватает только матовой винной помады, чтобы образ вышел полным. В кипе вещей я нахожу легкий шелковый халат похожего цвета, и накидываю на плечи. Долго смотрю на себя, не узнавая.
— Олененок, ты непозволительно долго копаешься.
Архипов снова появляется в примерочной, совершенно не интересуясь, закончила ли я переодеваться.
От его взгляда мне мгновенно становится жарко. Я плохо знаю Архипова, мимолетные встречи дома не в счет. И понятия не имею, что скрывается за его взглядом, но почему-то едва я его ловлю, меня бросает то в жар, то в холод.
— Хорошо, — голос бархатистый, с нотками удовольствия. — Мне нравится.
Я замираю, когда он заходит за спину и поправляет мне волосы так, чтобы они рассыпались по плечам. А затем медленно, дразня касанием шелка, стягивает накидку с плеч, оставляя ее болтаться в районе локтей.
— Ты себе нравишься?
— Не совсем мое, но неплохо, — пожимаю плечами.
Шеф смеется.
— Врать не умеешь, но молодец, что пытаешься. Люблю строптивых. Знаешь, обычно я рассказываю девушкам сразу, что их ждет в моей постели… но для тебя хотел приберечь на будущее.
— О чем вы? — Я хмурюсь, внутри рождается легкое беспокойство.
Нет, он просто пугает. Чтобы я отказалась от идеи работать на него, пытается вывести меня из равновесия и заставить пойти на попятную. Влад не отвечает, лезет в карман и достает небольшой отрезок тонкой веревки. Мне приходится сделать над собой усилие, чтобы скрыть страх. Мужчина оборачивает веревку вокруг моих запястий и затягивает узел. Одновременно с узлом на руках я чувствую, как сжимается что-то внутри, и сладко, и болезненно.
— Я о том, Олененок, — его голос где-то рядом, а дыхание почти греет шею, — что меня очень заводят такие игры.
Хмурюсь, выуживаю из памяти скудные образы и обрывки подсмотренных фильмов.
— БДСМ
— О, нет, — хмыкает Архпов, — всякая бредовая философия меня мало интересует. Я просто люблю трахать связанных баб.
Вздрагиваю, от резкого контраста нежных, будто осторожных, прикосновений и грубых слов. Себе можно не лгать: мне адски страшно, кажется, что я в лапах какого-то зверя, который лишь притворяется заботливым и спокойным. Просто ждет, когда я потеряю бдительность, чтобы напасть, насладиться агонией.
— Хочешь сбежать, Олененок? — снова спрашивает шеф.
Резко разворачивает меня к себе, смыкая руки у меня на талии. Я упираюсь связанными ладонями ему в пряжку ремня, чтобы хоть немного отстраниться, но все равно слышу, как бьется сердце и чувствую его возбуждение.
— Дальше будет только хуже.
А вот здесь он ошибается. Хуже уже не будет, вляпаться сильнее, чем вляпалась я, просто невозможно. Наступить на горло страхам, гордости, идеалам — неужели существует что-то хуже? Если и существует, то представлять я это не хочу.
— Померь синее, — просит Архипов, почти касаясь моих губ своими.
Кажется, что через секунду он меня поцелует, но ничего не происходит.
— Не могу, — почти шепотом отвечаю я.
— И почему же? — его губ касается легкая самодовольная улыбка.
— Руки связаны, — фыркаю я и все же нахожу в себе силы, чтобы отстраниться.
На лице шефа отражается разочарование. Легким движением он освобождает мои руки, и выходит. оставляя меня в некоторой растерянности. Я с минуту задумчиво смотрю на валяющуюся на полу веревку.
Он ведь не серьезно. Он пытается меня запугать, снова и снова выдумывая страшилки.
А если серьезно? Должна быть веская причина, по которой красивый и богатый молодой мужчина платит за секс. Что, если он только что ее назвал? Я не уверена, что готова ко всему. Я вообще ни в чем не уверена!
Сложно оказывается только в первый раз. Дальнейшая примерка проходит не то чтобы спокойно, но значительно быстрее. Архипов сидит на диванчике, а я просто показываю ему комплекты. Никакой реакции, кроме чуть поблескивающих серых глаз, нет. Я не знаю, что из примеренного нравится шефу, а что нет, так что откладываю на свой вкус.
Стильные и дорогие комплекты мечтаю взять, а откровенно пошлые боди с вырезами на интимных частях тела, комплекты, словно созданные для съемок порно и просто до ужаса неудобные корсеты, откладываю в сторону.
Здесь есть и рубашки, и пижамы, и тонкие шелковые сорочки, в которых я нравлюсь сама себе. Давно я не покупала таких дорогих и красивых вещей. Пока примеряю очередные шортики и тонкую маечку, приходит до ужаса постыдная мысль: если шеф расплатится наличкой, вернуться позже и сдать что-нибудь назад, получив хотя бы немного денег на еду. Потом я вспоминаю, что нижнее белье не подлежит возврату, а еще позже Владислав окончательно разбивает все мои мечты, проводя картой над терминалом.
Впрочем, я уже не думаю ни о чем, только удивленно таращусь на кучу пакетов. Ибо едва я вышла из примерочной, с особой тщательностью разделив там то, что подошло, и что я сочла слишком пошлым, шеф скомандовал "Мы возьмем все!", и консультант живо все перемешала.
Я с удивлением понимаю, что прошло почти три часа. Прежде, чем отправиться дальше по магазинам, мы садимся в небольшом ресторанчике пообедать. Это немного смиряет с действительностью. Я могу заказать вкусный суп, в кои-то веки пообедать чем-то здоровым и сытным.
— А я думал, ты сбежишь, — замечает Влад, наблюдая, как я аккуратно чищу креветки, выловленные из супа. — Смелый Олененок. Вот, твое задание на завтра.
На самом деле я мысленно сжимаюсь, ожидая новой провокации, но шеф протягивает какой-то листок с записями. На нем — даты и адреса.
— Это планы командировок на ближайшие три месяца, — поясняет он. — Займись бытовой организацией. Даты — это числа, в которые нужно быть на месте. Адрес — место переговорных. Найди отели рядом, проверь доступность ресторанов, доставок и так далее.
С этим справиться проще, чем с его желанием в любом месте и в любое время. Организовать деловую поездку сможет любая секретарша, даже, наверное, самая глупая. А мне хочется верить, я не самая.
— А пожелания по отелям? Вид из окна? Услуги?
— Хочу люкс или апартаменты, приличный отель, лучше четыре-пять звезд, с прачечной и доставкой в номер. Вид на город, чем больше окна — тем лучше. Джакузи приветствуется. А вообще…
Он усмехается и с наслаждением отправляет в рот кусочек индейки.
— Выбери отель, в котором удобно трахаться. Я хочу взять тебя с собой.
— Я понятия не имею, в каком отеле чем вам удобно заниматься. Может, дадите номер прошлой секретарши, возьму пару уроков?
— Знаешь, Олененок, ты себе не помогаешь. Я второй день думаю о том, как свяжу тебя, вставлю в твой ротик кляп и наконец-то заставлю не болтать, а стонать. Поэтому будь хорошей девочкой, не зли меня, сделай то, что я прошу.
Он заботливо подливает мне в бокал сок, отрезает от своего стейка кусочек и подносит к моим губам.
— А если мне не понравится, я тебя накажу.
Щеки пылают, мне кажется, будто температура тела стремительно растет. Я беру зубами мясо и одаряю Архипова равнодушным взглядом.
— Так себе.
— Что? — Он удивленно поднимает брови.
— Стейк не очень. Суховат.
Мы смотрим друг на друга, возобновляя молчаливую упрямую борьбу. Может, это и неразумно. Я должна держаться за свое место и за милость Архипова, как утопающий цепляется за спасательный круг. Но уступить я не могу.
Спасаясь от одной бездны, стремительно погружаюсь в другую.