Утром, точно в назначенное время, Джубал прибыл к особняку Д'Эверов. Двери раздвинулись — в проеме стоял Фланиш. «Получены точные указания, — решительно объявил мажордом. — Вас просят не пользоваться парадным входом. Потрудитесь пройти к боковой двери с правой стороны дома».

Джубал ответил коротким кивком. Настрочив записку на листке записной книжки, он вручил ее Фланишу: «Когда его превосходительство пожелает меня видеть, он может обратиться по этому адресу». Повернувшись на каблуках, Джубал направился к выездным воротам. Через минуту его догнал запыхавшийся швейцар: «Его высокопревосходительство примет вас немедленно».

Джубал вернулся к особняку и промаршировал внутрь с парадного крыльца. В вестибюле переминался с ноги на ногу старательно отводивший глаза Фланиш. За ним на площадке расходившейся крыльями лестницы стоял раздосадованный Нэй Д'Эвер: «Черт побери, Дроуд! Сколько мы будем играть в эти игры? У меня нет ни времени, ни желания потакать вашим капризам. Поймите раз и навсегда: здесь Визрод, а не Глентлин! Ведите себя так, как этого требует этикет».

«Вы имеете дело с благородным глинтом. Этикет требует, чтобы моей касте оказывалось должное почтение. Если вас это не устраивает, между нами не может быть никаких отношений».

«Хорошо, — холодно ответил Д'Эвер. — Будь по-вашему. Все это мелочи, пойдемте». Он провел Джубала в библиотеку и предложил ему кресло: «Слушайте внимательно. Если понадобится, я повторю, но вы должны научиться все запоминать с первого раза.

Вы отправляетесь на планету Эйзельбар — она в пределах Ойкумены, в созвездии Квин-Кункс по ту сторону Большой Дыры. Мы плохо представляем себе происходящее в других мирах. Мы даже не знаем толком, что делается на Скае. О системах Зангвиль-ского Рифа вообще ничего не известно. В свое время я намерен восполнить этот пробел; соответствующая программа входит в наши планы. Теперь же, однако, корабль Космического флота высадит вас у развязки Фрынзе на планете Боссома. Оттуда пакетбот, совершающий еженедельные рейсы, доставит вас в Кийяш на Эйзельбаре.

Вам выдадут слитки палладия — их можно обменивать на валюту Ойкумены. Согласно документам вы — Невал Тибит, турист с планеты Фрайст. Эйзельбар постоянно посещают туристы, никто не станет заниматься проверкой вашего происхождения. Тем не менее, вам передадут имеющиеся у нас сведения о важнейших особенностях Фрайста и его обитателей.

Вы начнете расследование в Кийяше. Эйзели — своеобразный народ, их обычаи радикально отличаются от наших. Вы должны приспособиться к этим обычаям. На Эйзельбаре забудьте несносный бред о своем благородном происхождении. Вам придется наконец смириться с тем, что у других людей другие представления. Можете вы это понять или нет?»

«В случае необходимости я умею притворяться».

«В данном случае это необходимо. Более того, действуйте осторожно и держитесь как можно незаметнее. Если вы вспугнете Рамуса Имфа, мы потеряем всякое преимущество. Ни в каких обстоятельствах не позволяйте ему заметить, что за ним ведется слежка. Лучше прекратить расследование и уехать, чем провалить всю операцию. Это ясно?»

«Вполне».

«Насколько я помню, вы от меня уже слышали, что мы обнаружили не поддающиеся объяснению факты — не только таинственные, но и тревожные. Само собой, мы изучаем и пытаемся контролировать деятельность террористов-байнадаров. Увы, месяц тому назад мы потеряли трех лучших агентов, — Нэй Д’Эвер нервно улыбнулся Джубалу. — Именно поэтому, в частности, на Эйзельбар приходится посылать вас. Не могу больше ничего сказать о том, как разворачивается следствие, но Рамус Имф, по всей вероятности, связан с упомянутыми необъяснимыми фактами. Любая дополнительная информация окажется полезной.

Перейдем к тому, что мне известно об Эйзельбаре. Эта планета немного крупнее Маска. Ее посещают толпы туристов — туристическая индустрия там развита чрезвычайно. Эйзели общительны, но эгоцентричны. Никто ни от кого не ожидает откровенности, ее отсутствие воспринимается как должное. На Эйзельбаре господствует принцип всеобщего равноправия. Эйзели придают огромное значение учету и выполнению взаимных обязательств. Все делается за определенную цену, ничто не достается даром.

Ребенок, выросший в семье эйзелей, тем самым становится должником родителей. В конечном счете он обязан погасить «врожденный долг». Ублюдкам завидуют — у них нет врожденных долгов. Поимка беглых отпрысков, заявляющих, что они ублюдки, а потому свободны от врожденного долга — обычное дело на Эй-зельбаре. Если это необходимо, взрослый потомок обязан содержать родителей. Тем не менее, если родители нуждаются в дорогостоящем лечении, страдают старческим слабоумием или по какой-либо иной причине создают невыносимое финансовое бремя, сын или дочь имеют право их безболезненно умертвить. Поэтому во всех слоях эйзельбарского общества финансовая независимость рассматривается как первая необходимость.

Экономика Эйзельбара основана на туризме и экспорте химических веществ. Поверхностные пески планеты населяет подвижная плесень — населяет настолько плотно, что дороги и тротуары в городах Эйзельбара строят на сваях, оберегая прохожих и транспорт от плесени, многие хищные виды которой ядовиты. Исключительно необычный метаболизм эйзельбарской подвижной плесени позволяет синтезировать вещества с молекулярным составом, невозможным с точки зрения химика, руководствующегося ортодоксальными научными взглядами. Некоторые из этих веществ служат в высшей степени эффективными катализаторами — они идут нарасхват, за них дают большие деньги.

Эйзели пользуются стандартным лексиконом Ойкумены. Краткий курс упражнений поможет вам избавиться от тариотского акцента, хотя эйзели, как правило, не обращают внимания на произношение. К туристам повсеместно относятся приветливо и с уважением, но только если они не воруют. Хищение собственности считается вопиющим, отвратительным преступлением. Собственность рассматривается как неотъемлемая и существенная часть бытия, квинтэссенция затраченных человеком сил и времени — следовательно, как жизненная сила. Помните: собственность равноценна жизни. На Эйзельбаре ничего не крадите, Джубал Дроуд!»

«Я никогда не брал того, что мне не принадлежит!»

«Как только вы закончите расследование, возвращайтесь на развязку Фрынзе, где, воспользовавшись условным сигналом, вы сможете вызвать корабль с Маска».

Джубал кивнул: «Понятно. В сущности, я должен выяснить все, что смогу, о махинациях Рамуса Имфа, не привлекая к себе внимания».

«Совершенно верно». Нэй Д'Эвер положил на стол карточку: «Поезжайте по этому адресу, вам примерят одежду. Должен заметить, что Эйзельбар — шумная планета. Звук считается незаменимым атрибутом существования; каждый эйзель носит с собой то или иное звуковоспроизводящее устройство, позволяющее выражать и контролировать эмоциональное состояние владельца. Одни используют психокинетические импульсы, другие тренируют мышечные рефлексы так, чтобы почти бессознательно приводить звуковое сопровождение — музыку, если хотите — в соответствие со своими нуждами. От туриста требуется лишь воспроизведение стандартных мелодий, выбираемых вручную.

Отношения полов на Эйзельбаре непринужденны — туристам предлагается эскорт по доступным ценам. Говорят, что кухня и удобства в эйзельбарских отелях устраивают самых требовательных гостей».

«Похоже на то, что Эйзельбар — мечта сибарита», — заметил Джу бал.

«Очень дорогая мечта, — отозвался Д’Эвер. — Эйзели предпочитают высокие доходы, никто из них не соглашается работать за гроши. От вас потребуется строгая экономия. Ведите учетные записи любых, самых незначительных расходов. Принятая по всей Ойкумене стандартная единица расчета стоимости, СЕРС, примерно эквивалентна тольдеку по покупательной способности, так что вам нетрудно будет оценивать издержки. Есть вопросы?»

«Пока нет».

«Тогда наше совещание закончено. В дальнейшем вы получите дополнительные инструкции».

Джубал и Сьюна Мирцея закусывали в тенистом саду за деревенской гостиницей, километрах в тридцати к востоку от Визрода. На Сьюне было длинное бледно-зеленое платье, она перевязала волосы лентой того же цвета. Очарованный Джубал воскликнул: «Вы напоминаете фею Азолаис из Облачной страны или дриаду Заколдованного леса!»

«Только не называйте меня дриадой, — ворковала Сьюна. — Мне это напоминает о ваэлях, у них отвратительные обычаи».

«Когда я разбогатею, куплю быстроходную фелуку — мы поплывем под парусами к Беспечным островам по Фиолетовому морю! Мы можем посетить Уэллас и узнать всю правду про дриад».

«Нет уж, не поеду я в Уэллас. Я наслушалась невероятных историй про лесные чудеса и поклонение деревьям. Говорят, нынче отступники-ваэли еще неискупимее прежнего».

«Но вы поплывете со мной на Беспечные острова?»

Сьюна улыбнулась: «Если я скажу «нет», вы будете дуться. Если скажу «да», вы потеряете голову, вообразив невесть что. Как мне ответить?»

«Я не смирюсь с невозможностью!»

Сьюна рассеянно смотрела в сад: «К сожалению мир таков, каков он есть. Ничего от меня не ожидайте. Я и так едва набралась храбрости встретиться с вами здесь».

«Почему же вы пришли?»

Сьюна лукаво наморщила носик: «Такие вопросы не задают! Смиритесь с действительностью — все суета, все тщетно».

«В чем препятствие? Оно только у вас в воображении! Препятствия преодолимы!»

Сьюна качала головой с грустным, мечтательным выражением. Джубал обошел столик, сел рядом с ней: «Взгляните на меня».

Сьюна Мирцея подчинилась, полузакрыв глаза длинными ресницами. Джубал взмолился низким, серьезным голосом: «Скажите, что вы испытываете ко мне хоть какую-то симпатию!»

Сьюна отвернулась: «Нельзя предъявлять такие требования. Войдите в мое положение!»

«Я у ваших ног! Я заворожен, я пылаю страстью!» Обняв ее рукой за плечи, Джубал наклонился, чтобы поцеловать ее. Сьюна отпрянула, но почти сразу же игриво подставила лицо. Она подарила Джубалу поцелуй, но когда он осмелел и перешел к более пылким объятиям, соблазнительница пересела на другой конец скамьи: «Джубал Дроуд, опомнитесь! Вы готовы переступить черту — последствия такого шага необратимы».

«Зачем возвращаться?»

«Подумайте! Я — Сьюна из рода Мирцей, касты Сетревантов. У вас в Визроде неопределенный статус. Вы — тайный агент, ваша жизнь в постоянной опасности. Скоро вы отправитесь в далекий путь, полный превратностей судьбы. Я могу никогда вас не увидеть снова!»

Джубал хмыкнул: «Полагаю, Миэльтруда разболтала все подробности моего задания?»

«Конечно. Между нами нет секретов».

«И вы ей рассказали, что мы встречаемся?»

Сьюна отрицательно помотала головой: «Она просто не поймет. Боюсь, что Миэльтруда даже во сне неспособна забыть об условностях».

«Она еще увлечена Рамусом?»

«Сомневаюсь. О нем она почти не вспоминает. Рамус уехал за город, у него усадьба в прибрежных низинах Атандера. Он не показывается уже несколько недель».

«Притаился, как пещерный вульп, скрежеща зубами и замышляя новые гнусности!»

Сьюна весело смеялась: «Бедный Рамус! Вы на него клевещете. В глубине души он пылкий юноша, бурлящий романтическими мечтами».

«Пылкий юноша, бурлящий развращенными инстинктами и инфантильной жестокостью! Они с Миэльтрудой — два сапога пара. Могу представить себе, как они сговаривались в Парларии».

Джубал пропищал высокомерным фальцетом: «О, Рамус, я в отчаянии! Тебя отвергли! Несносный выскочка-глинт вывел тебя на чистую воду».

Рычащим басом: «Разбойник! Бездельник, голодранец! Я его проучу!»

Фальцетом: «Проучи его, Рамус! Мне не нравится его прическа. Он бросает сладострастные взгляды на Сьюну, а не на меня. Пусть его хорошенько вымочат в герндайке, пусть ему переломают кости в двадцати местах, он это заслужил! Впредь поостережется переступать дорогу таким, как мы, любимчикам высшего света!»

Басом: «Очаровательная мысль, моя дорогая! Позволь предложить одно усовершенствование, оно тебя позабавит. Прежде всего нужно взвинтить ему нервы гиперасом — тогда каждый укол, каждый удар покажутся ему в сто раз мучительнее!»

Фальцетом: «Прекрасная идея, Рамус, просто замечательная! Сделай одолжение, позволь мне подписать ордер».

Ухмыляясь, Джубал заглянул Сьюне в лицо: «Так оно было или не так?»

«Не совсем», — сказала Сьюна. Джубал не мог понять, веселилась она или злилась.

«Но похоже?»

Сьюна пожала плечами: «Зачем вспоминать? Все это в прошлом».

«Вы недооцениваете злопамятность глинтов».

Сьюна Мирцея воззрилась на него с недоумением: «Ваше настроение меняется быстрее узора на крыльях бабочки-притворщицы. Сначала вы клянетесь мне в страстном обожании, а в следующий момент бушуете от ненависти к несчастному Рамусу. Не могу сказать, что я польщена — не знаю, какое из ваших чувств сильнее и долговечнее».

«Прошу прощения! Мои мысли заняты только вами».

«И все же вам не терпится пересечь бездну Большой Дыры и совершать славные подвиги на чужбине, нисколько не беспокоясь о тех, кого вы оставите дома».

Джубал подумал: «У Миэльтруды в самом деле язык без костей!» Вслух он спросил: «Надо полагать, вам известно, куда именно я направляюсь?»

Сьюна мудро кивнула: «Говорят, эйзели — несдержанный народ, их девушки не умеют себя вести. Следует ли удивляться моей осторожности? Вы подружитесь с какой-нибудь нахальной особой, щеголяющей выдающимися грудями и упругими ягодицами. Эта бестия научит вас дюжине непристойных упражнений, а обо мне вы и вспоминать не будете».

«Поверьте мне! — воскликнул Джубал. — Мне такое даже в голову не приходило! Только одно создание повелевает всеми моими помыслами! Должен ли я называть ее имя?»

«Не утруждайте себя. Полагаю, ваше задание — тайна даже для меня, но по крайней мере я имею право знать, будете ли вы подвергаться опасности».

«Нет — надеюсь, что нет. Я буду заниматься только сбором информации».

«Что беспокоит тариотов на Эйзельбаре, в невообразимых глубинах космоса?»

«Мне поручили… расследовать деятельность нескольких лиц, способных нанести ущерб интересам Тэйри».

«Трудно поверить! Кто на далеком Эйзельбаре может угрожать нашей безопасности?»

Джубал нахмурился, взглянул на небо: «Мне запретили обсуждать этот вопрос. Конечно, вам уже известны многие факты…» Джубал колебался.

«Мне это неинтересно!» — заявила Сьюна. Пододвинувшись ближе к Джубалу, она подняла к нему лицо: «Вы не обязаны открывать мне служебные тайны».

Джубал медленно нагнулся — Сьюна не отвернулась, но через несколько секунд высвободилась из объятий, взглянула в сад и удивленно ахнула. Повернувшись в том же направлении, Джубал увидел шестерых посетителей, садившихся за стол.

«Меня заметят! — выдохнула Сьюна. — Плащ, где мой плащ?»

Джубал подал ей плащ. Сьюна накинула капюшон на голову: «Пока они заказывают закуски, нужно уходить. Это достопочтенный Тевиат, леди Нану и говорливая леди Диммис. Если меня увидят с вами… лучше об этом не думать. Пора! Пойдемте, быстрее! Идите так, чтобы я могла за вами прятаться».

Неузнанные, они вышли на дорогу. Не скрывая досады, Джубал проводил Сьюну к кебу: «Неужели так важно сохранять инкогнито? Мое общество никого не может унизить».

«Я все понимаю, — устало обронила Сьюна. — Вы — Джубал Дроуд, благородный глинт. Леди Диммис, однако, может сделать другие выводы. Мы должны быть осторожны».

Джубал ничего не сказал. Пока они возвращались в Визрод, в экипаже царило гнетущее молчание.

Наконец Сьюна попыталась уладить размолвку. Наклонившись к сидевшему напротив Джубалу, она взяла его за руку: «Пожалуйста, не огорчайтесь. Если я стану афишировать наши свидания, весь уклад моей жизни пойдет кувырком».

Джубал тяжело вздохнул: «Мне тоже нужно подумать об укладе жизни… хорошенько подумать».

Сьюна надменно вскинула голову: «Если вас одолевают сомнения, ваши прежние заверения были заведомо неискренними».

«Одно из другого не следует, — возразил Джубал. — Но в саду вы сделали одно верное замечание».

«Какое именно?»

«Так как я скоро уезжаю, мне не следует больше с вами видеться».

«Вас невозможно понять! То вы пылаете страстью, то холодны, как лед».

Кеб повернул на проспект Трепетной рощи и остановился у высокого старого особняка Мирцей. Джубал выскочил и помог Сьюне спуститься. Не сказав ни слова, она накинула капюшон и быстро пошла прочь. Джубал стоял у кеба и любовался удалявшейся элегантной фигурой. Заходя в подворотню, Сьюна обернулась — Джубал на мгновение увидел бледную тень лица. Потом она скрылась.