Покинув космический терминал, они оказались на террасе, нависшей над городом Аэвелье наподобие орлиного гнезда. Их озаряли канареечно-желтые лучи заката; небо приобрело причудливый янтарный оттенок. Пэдди и Фэй прошли по террасе, вступили на эскалатор и стали спускаться – все ниже и ниже и ниже – к далекому белоколонному городу.

Они проезжали мимо великолепных резиденций, рискованно приютившихся над отвесными обрывами – словно воздушно-невесомых белых сооружений, окруженных странной, ни с чем не сравнимой растительностью. Стебли, напоминавшие штабели тетраэдров, увенчивались листвой из кристаллических шипов или оливково-зелеными пластинами, перемежавшимися прослойками красного стекла – или цветами, выглядевшими, как мгновенные снимки взорвавшегося опала с фрагментами, разлетавшимися из центра на невидимых жестких нитях.

Постепенно здания приобретали все более коммерческий характер – здесь попадались магазины, рекламировавшие самые роскошные товары Вселенной; через некоторое время Фэй заметила вывеску: «ПРИЮТ ПУТЕШЕСТВЕННИКА». Они сошли с эскалатора, пересекли по мосткам пропасть глубиной метров триста и направились к высокому сооружению из полированного гранита, отделанного отливающим восковым блеском зеленым серпентинитом.

Внутри они подошли к конторке регистратора-шаула. «Мы хотели бы у вас остановиться», – сказал ему Пэдди.

Регистратор пренебрежительно поморщил капюшон и указал на небольшую табличку с надписью: «ЗЕМЛЯН НЕ ОБСЛУЖИВАЕМ».

Пэдди поджал губы и прищурился: «Вислоухая крыса…» Фэй поспешно подхватила его под руку: «Пойдем, Пэдди!»

Регистратор посоветовал им в спину: «Отель для землян – ниже по склону».

Снаружи Пэдди резко сказал: «Не зови меня „Пэдди“! Я – Джо Смит. Ты хочешь, чтобы на меня набросились все гончие псы Галактики?»

«Прошу прощения!» – извинилась Фэй.

Отель для землян, серое кубическое здание, находился на нижнем уровне города между двумя отвалами шлака, сыпавшегося с находившейся выше территории завода, рафинировавшего цинк. Регистратором здесь работал сморщенный черноглазый каноп, сгорбившийся за конторкой так, словно он боялся посетителей.

«Нам нужны два номера», – сказал Пэдди.

«Два?» – регистратор переводил взгляд с него на Фэй и обратно.

«Моя жена храпит, – заявил Пэдди. – Я хотел бы хоть раз хорошенько выспаться в этой поездке».

Фэй еле слышно выругалась. Регистратор пожал плечами: «Как вам угодно». Задумчиво посмотрев на Фэй, он протянул два ключа: «В комнатах темно, окна обращены к утесу. Ничего лучше в данный момент не могу предложить. Суточная плата вносится вперед – будьте любезны…»

Пэдди заплатил ему: «А теперь нам нужны кое-какие сведения. Мы – журналисты с Земли, видите ли, и собираемся фотографировать. Для этого мы захватили с собой специальную лампу-вспышку, но она перегорела. Где могли бы сделать другую по заказу?»

Служащий отвернулся, нажал кнопку и проговорил в микрофон: «Господин Дейн еще не ушел? Попросите его заглянуть сюда, пожалуйста. У него тут есть клиенты».

Снова повернувшись к постояльцам, регистратор сказал: «Дейн – старый электрик, у него в последнее время дела идут не так хорошо, как ему хотелось бы. Он вас обслужит. Что-нибудь еще?»

«Где находится Коресценс и что это такое?» – спросила Фэй.

«Коресценс?» Челюсть регистратора слегка отвисла, он моргнул – вопрос явно поставил его в неудобное положение: «Вам трудно будет увидеть Коресценс, тем более, что вы – земляне. Это частная резиденция погибшего Сына Лэнгтри – не так уж близко отсюда, в Фумигаст-Вентроле».

Прихрамывая, в вестибюль гостиницы зашел Дейн – одноглазый костлявый старик с кривой шеей и длинным кривым носом: «Да, что вам понадобилось?»

Пэдди объяснил: «Нам нужен особый источник ультрафиолетового излучения для нашей камеры. Он должен быть оснащен четырьмя различными излучателями, каждый с регулируемой длиной волны, в диапазоне от шестисот до трех тысяч ста ангстрем. Вы можете такой соорудить?»

Дейн почесал лысину: «Посмотрим… Если у меня найдутся подходящие компоненты… Да, кажется, я могу собрать такой излучатель». Он бросил проницательный взгляд на Фэй: «Он вам недешево обойдется, однако. Триста марок».

Пэдди возмущенно отшатнулся: «Вы шутите! В таком случае мне придется обойтись карманным фонариком. Триста марок за несколько проволочных выводов и пыльных ламп?»

«Не забывайте, что изготовление займет время – и мой профессиональный опыт тоже чего-то стóит. Я учился многие годы».

В конце концов они сторговались на двухстах пятидесяти марках – с условием, что излучатель будет готов в течение двух дней.

Снаружи, как огромный бассейн – бледными чернилами, каньон наполнился тьмой; наверху крутой склон пестрел тысячами цветных огней: красных, зеленых, синих и желтых. Все эти фонари испускали мягкий, расплывчатый свет – как если бы их назначением было не освещение, а всего лишь украшение ночного города.

На внешней террасе отеля Пэдди обратился к спутнице: «Знаешь ли, я начинаю понимать, почему старшему сыну Лэнгтри так понравилась эта планета. Она покрыта бурлящими вулканами и ведет себя, как капризный сумасшедший – но здесь чудесные цвета и мягкая, волшебная ночь. А там, за пропастью – еще один городок, и его огни подмигивают, как светлячки».

Фэй тихо спросила: «Здесь приятнее, чем в Скибберине?»

«Ах! – вздохнул Пэдди. – Ты задела заветную струну моего сердца, дорогуша. Когда я вспоминаю о торфяном дыме… торф все еще тлеет, хотя прошло много столетий, и дым стелется с болот к старому кабачку… Там, на берегу реки Айлен, я родился и вырос. Да, я был бы рад вернуться домой».

«Кроме того, есть еще терраса в Меране, – напомнила Фэй, – с пивом и девушками…»

«Ах! – воскликнул Пэдди. – Там пиво, как нектар богов! А девушки, с их мягкими руками! Если поймаешь зубами жемчужину у нее в пупке, она обязана делать для тебя все, что захочешь, сколько захочешь – таков обычай на Маэве. Причем некоторые носят жемчужины величиной со сливу…»

«Прошу меня извинить, – ледяным тоном прервала его Фэй. – Мне нужно купить карту и найти Коресценс. А ты продолжай предаваться воспоминаниям».

«Но послушай! – возмутился Пэдди. – Я же просто тебя дразнил, честное слово! Причем ты первая напомнила мне о Маэве!»

Но Фэй уже исчезла.

На следующее утро они арендовали неуклюжую старую летающую платформу для туристических экскурсий – владелец заведения не желал доверить землянам ничего лучшего. Захватив с собой камеру, они отчалили и полетели над подернутым дымкой каньоном.

«Вчера вечером ты изучала карту, – сказал Пэдди. – Где же этот Коресценс?»

«Сначала нужно найти Фумигаст-Вентроль, – отозвалась Фэй. – Это потухший кратер, он должен быть в тридцати километрах к северу отсюда».

Платформа поднялась над каньоном к ослепительным лучам Альмаха, и перед ними со всех сторон распростерся сложный, приводящий в замешательство ландшафт Шаула.

Фэй протянула руку: «Видишь, поднимается дым? Это вулкан Аурео – Коресценс прямо за ним».

Фумигаст-Вентролем назывался еще один огромный провал в поверхности планеты, почти круглый в поперечнике и настолько глубокий, что его дно невозможно было отличить от атмосферной дымки. По мере того, как платформа опускалась на всхрапывающих старых дюзах, кратер мерцал и блестел, лучи света вспыхивали, разбрасываясь в тысяче направлений, как стеклянные копья, вдаль и обратно, отражаясь радужными брызгами – трепещущими, слепящими…

Как только они приготовились нырнуть в провал, послышались громкий свист и пульсирующий гул – рядом повис патрульный катер.

«Что вы здесь делаете?» – спросил шаул с черной звездой на внутренней стороне капюшона.

«Мы – журналисты с Земли. Хотим сфотографировать резиденцию погибшего Сына Лэнгтри».

«У вас есть сертификат добропорядочности, выданный Церемониальным управлением?»

Пэдди наклонился ближе к катеру: «Сертификат добропорядочности? Ты смеешь сомневаться в моей добропорядочности, наглый бездельник? Сейчас возьму тебя на абордаж и покажу тебе кузькину мать!»

Фэй подтолкнула его локтем: «Он имеет в виду разрешение. Они просто так привыкли выражаться».

Пэдди неохотно замолчал.

Фэй весело прокричала капралу: «Нет, у нас нет разрешения, мы просто хотим сделать несколько снимков».

Тот чопорно отозвался: «Прошу прощения, но…»

Стоявший рядом с ним шаул в гражданской тунике что-то пробормотал ему на ухо, прикрывшись капюшоном. Капрал впился в Пэдди пристальным взглядом: «Когда вы прибыли?»

«Вчера».

Капрал набрал номер на клавиатуре устройства связи, поговорил с кем-то, кивнул. Повернувшись к Фэй и Пэдди, он сообщил: «Приказано пропустить вас вниз».

«Спасибо!» – сказала Фэй.

Пэдди прошептал ей: «Подозрительные черти! Хотят заманить нас в ловушку. Даю голову на отсечение, они весь день следили за нами в телескопы».

«Щекотливая ситуация, – согласилась Фэй. – Возникает впечатление, что нас собрались запереть в этом кратере».

«Что поделаешь? – пожал плечами Пэдди. – Остается только положиться на удачу – она всегда сопутствует Блэкторнам».

Внизу, в мерцающем провале, стены утесов были усеяны пучками кристаллов, висевшими, как виноградные гроздья. Альмах сиял уже почти в зените; многоцветные кристаллы мерцали и подмигивали, сплетая поперек кратера волшебную световую паутину – трехмерную решетку перекрестных лучей почти осязаемого огня. На уступе, в трехстах метрах под верхним краем гигантской воронки, устроилась великолепная усадьба – огромный зал с двумя белоколонными флигелями посреди странного сада кристаллических растений.

Словно ниоткуда снова появился катер, повисший параллельно экскурсионной платформе. Капрал объявил: «В качестве особой привилегии журналистам с Земли сегодня разрешено посетить резиденцию. Скорбящей семьи нет дома, но прислуге приказано оказывать вам содействие. Вам подадут любые закуски и напитки по вашему выбору».

Патрульный офицер отвесил иронический вежливый поклон; его катер стремительно упорхнул вверх как рыбка, выдернутая из воды удочкой.

«Западня!» – проворчал Пэдди.

«Скорее всего, они еще не подозревают, что мы – именно те, кого они ищут, – размышляла вслух Фэй. – Но они думают, что мы, возможно – какие-то сообщники или шпионы. Поэтому нас отпустили на поводке. Что ж, об этом придется беспокоиться позже. Другого шанса не предвидится».

Они приземлились на террасе. Царила абсолютная тишина. Перед ними открылся выходящий на террасу внутренний зал резиденции; в промежутках между колоннами можно было заметить роскошную мебель, которой славились шаулы – кресла всевозможных форм и размеров – а также стены, обитые узорчатым шелком персикового оттенка.

Здесь не было дверей, не было стекла – всего лишь пелена сжатого силовым полем воздуха, не допускавшая внутрь пыль и насекомых. Пелена эта разошлась перед их лицами, вызывая легкое ощущение прорыва – так, как если бы они проникли в мыльный пузырь.

Навстречу вышел мажордом; слегка поклонившись, он целый час водил их по помещениям виллы, отвечая на вопросы, но не предлагая никаких сведений добровольно. Он очевидно считал порученную ему обязанность унизительной. Пэдди и Фэй фотографировали то одно, то другое.

Больше всего их интересовала вторая терраса, с тыльной стороны резиденции. Защищенная зданием от многоцветного блеска кристаллов на стенах кратера, она была погружена в мягкий прохладный полусвет, проникавший с неба в промежуток между виллой и утесом. Сплошная стена утеса была выложена вдоль террасы кладкой пятнадцатиметровой высоты из полуметровых квадратных плит прозрачного кварца с золотистыми вкраплениями слюды.

И Пэдди, и Фэй тут же отыскали глазами третий справа квадрат во втором ряду снизу: вот она, прозрачная желтоватая плита, пестрящая миллионом микроскопических блесток!

Появилась служанка, объявившая, что ленч готов. Мажордом провел их к небольшому столу, уже накрытому блюдами с синтетическими фруктами, жареными грибками, дрожжевыми вафлями и хрустящими палочками пористой коричневой субстанции, вкусом напоминавшей мясо.

Пэдди находился в мрачном настроении. Дважды, взглянув на Фэй, он начинал было что-то говорить, но она предупреждающе хмурилась, и он сдерживался. Мажордом подал им легкое розовое вино, и они взяли бокалы с собой к балюстраде, окаймлявшей террасу. Там они облокотились на поручень балюстрады, любуясь каньоном.

Фэй произнесла, не шевеля губами: «Мне кажется, что каждое наше слово передают куда-то, где за столом в полном молчании сидят и слушают три или четыре шаула».

«У меня тоже такое ощущение», – пробормотал Пэдди.

Фэй попробовала вино, глядя в пересеченную разноцветными лучами пустоту: «Сегодня мы ничего больше не сможем сделать».

«Нет. Давай вернемся в Аэвелье, к нашему кораблю».

Когда их платформа взлетела над верхним краем Фумигаст-Вентроля, патрульный катер снова пристроился рядом, и капрал-шаул потребовал, чтобы они передали ему кассету фотографической камеры с тем, чтобы снимки проверил цензор.

Пэдди угрюмо вынул кассету и передал ее капралу, протянувшему руку над пропастью.

«Завтра вам ее вернут», – пообещал тот.

Их звездолет обыскивали. Все осталось на прежних местах. Единственным свидетельством обыска была необычная аккуратность размещения предметов в кабине.

«А, варвары! – процедил сквозь зубы Пэдди. – Можно подумать, что…»

Встретившись глазами с тревожным взглядом Фэй, он закончил неразборчивым бормотанием и замолчал.

На протяжении следующего получаса они обменивались ничего не значащими фразами. Затем, когда Альмах стал опускаться за горизонт в зареве сиреневых и оранжевых сполохов, они покинули корабль и подошли к краю посадочного поля, откуда открывался вид на гигантское ущелье, уже наполненное ползущими пастельными тенями и подсвеченными закатом продолговатыми обрывками тумана.

Фэй сказала: «Вполне может быть, что они не установили в кабине потайные микрофоны и видеокамеры, но ты же знаешь – шаулы всех во всем подозревают и, скорее всего, не упустили такую возможность. У меня возникло впечатление, что они нарочно дали нам понять, что обыскивали звездолет – чтобы вызвать беспокойство и спровоцировать разговоры о том, о чем говорить не следует».

«Фэй! – мрачно отозвался Пэдди. – Мы в тупике. Нас связали по рукам и ногам. Любые наши фотографии будут изучать под микроскопом. Если мы попытаемся прорваться туда на звездолете, сделать снимки и смыться, нас закупорят в этом кратере, как Зеленого Беса в подземелье Балликасла».

Поглаживая подбородок бледным пальцем, Фэй молчала. Пэдди охватило внезапное желание защитить ее, уберечь от опасностей. Он обнял ее за плечи.

«Пэдди, – сказала она, – у меня возникла идея…»

Пэдди смотрел в уже потемневший каньон: «У меня тоже».

Она быстро подняла глаза: «Что ты придумал?»

«Нет уж, ты рассказывай первая».

«Хорошо. По всей вероятности, данные Сына Лэнгтри выгравированы или нанесены флюоресцентной краской на плите прозрачного кварца, и надпись светится, когда ее облучают ультрафиолетом с заданными характеристиками».

«Да – разумеется».

«Надо полагать, когда одновременно включаются четыре источника ультрафиолетового излучения с указанными длинами волн, начинает светиться вся кварцевая кладка, а не только плита, содержащая надпись».

«Скорее всего».

«Завтра вечером мы займемся ночным фотографированием и сделаем сотни снимков».

«Ага! – Пэдди иронически улыбнулся, заглянув ей в лицо. – Какие мозги скрываются за этим строгим маленьким личиком!»

Она рассмеялась: «Теперь твоя очередь. В чем заключается твоя идея?»

Запинаясь, Пэдди сказал: «Я хочу на тебе жениться».

«Нет уж, Пэдди Блэкторн! – отозвалась Фэй. – Ничего подобного ты не хочешь – с таким же успехом ты мог бы заявить, что хочешь жениться на капрале-шауле с черной звездой на капюшоне!»

«Но это правда! – энергично настаивал Пэдди. – Что тебе мешает мне поверить?»

«Ба! Все это – не более чем следствие вынужденной телесной близости, животные инстинкты. Как только ты проведешь день на Земле, ты обо мне забудешь».

«Значит, ты мне отказываешь?» – Пэдди прищурился.

Фэй отвела глаза: «Я не соглашаюсь и не отказываюсь. И не приму никакого решения, пока мы не покончим с этим заданием. И пока я не удостоверюсь в том, что ты – настоящий джентльмен, способный устоять перед искушением».

«Значит, ты согласна?» – Пэдди прижал ее к себе.

Фэй оттолкнула его: «Нет, пока что считай, что ты получил отказ. Может быть, я соглашусь, когда ты перестанешь думать о волооких телках с Маэва. Как, по-твоему, я отношусь к перспективе сидеть дома и выращивать двух или трех маленьких Пэдди, пока ты наливаешься пивом и лапаешь длинноногих маэвских подруг с жемчужными пупками? Выкинь из головы всю эту чепуху. Нам предстоит решить важнейшую задачу в истории человечества, а ты только и делаешь, что болтаешь о маэвских прелестницах…»

«Ну поцелуй меня разок! – умолял Пэдди. – Хотя бы для того, чтобы я умер счастливым, когда нас поймают шаулы. Всего лишь разок…»

«Нет… Ладно, один раз… о, Пэдди… А теперь отстань – а то я подсуну тебе на ужин что-нибудь такое, после чего ты не отличишь женщину от филина в сарае!»