Ближе к вечеру позвонила, наконец, Скирль Хутценрайтер. Джаро спросил ее: «Где ты? Я несколько дней пытался с тобой связаться».

«Я ночевала в клубе «Устричных кексов»».

Джаро показалось, что она произнесла эти слова упавшим, безнадежным тоном: «Почему ты не позвонила раньше? Я беспокоился!»

Тон Скирли стал прохладным и бесстрастным: «Я была занята сотней всевозможных мелочей. Дом, конечно, конфисковали в счет долгов. Банкиры меня вышвырнули, и теперь мне приходится ошиваться в клубе».

«Сколько времени ты там провела?»

«Уже больше недели, кажется. Тут ко мне хорошо относятся, потому что официально я стала бездомной сиротой. Не знаю, однако, как долго продержится это благожелательное отношение».

«А деньги у тебя есть?»

«Я пытаюсь раздобыть какие-нибудь деньги — в связи с чем, кстати, я тебе и позвонила. Адвоката моего отца зовут Флод Ривлесс. Он показал мне статью договора о продаже «Желтой птицы», подписанного отцом и представителем синдиката «Фидоль комбайн». Отцу уступили небольшой процент поступлений от любой дальнейшей перепродажи его недвижимости в течение следующих пяти лет. Так как ранчо перекупила корпорация «Лумилар вистас», это положение договора вступило в силу; господин Ривлесс отмечает, что теперь это условие невозможно игнорировать — но корпорация «Лумилар» утверждает, что статья недействительна, так как отец умер. Я, однако, еще жива и хотела бы получить свои деньги, пока про них не пронюхали банковские кредиторы. Поэтому господин Ривлесс поехал со мной в управление корпорации «Лумилар», чтобы разобраться в ситуации. Пока Ривлесс объяснял Гильфонгу Рюту цель нашего визита, я прохаживалась по коридору в управлении корпорации и заглянула в студию архитектора. Там на стенах висят эскизы и чертежи последнего проекта господина Рюта — огромного роскошного жилого комплекса под наименованием «Левиан Зарда». Там будут всевозможные удобства и сооружения, великолепный клуб, а также примерно пятьдесят частных охраняемых вилл на обширных огороженных участках. Остальные участки отведены под спортивные сооружения и бассейны; часть леса останется нетронутой. Рассматривая эти планы, я вдруг поняла удивительную вещь: весь комплекс «Левиан Зарда» находится на территории ранчо «Желтая птица», твоего Приюта Сильфид и еще нескольких обширных земельных владений, простирающихся на север до самой реки».

«Достопримечательные новости! — заметил Джаро. — Ими многое объясняется».

«Конечно, — согласилась Скирль. — Я так и думала, что тебе будет интересно об этом узнать. Так или иначе, архитектор застал меня в студии и страшно разозлился. Он сказал, что его чертежи — конфиденциальная информация. По словам архитектора, если бы господин Рют узнал, что я разнюхиваю сведения о его частном проекте, уже поглотившем порядка полумиллиона сольдо, господин Рют принял бы решительные меры с тем, чтобы в дальнейшем я вела себя осмотрительнее. Это прозвучало как угроза. Я попросила его не беспокоиться и сказала, что не видела ничего интересного, после чего отправилась в приемную и стала ждать.

Через несколько минут вышел господин Ривлесс. Он сказал, что Гильфонг Рют поворчал немного, но в конце концов выписал вексель на причитавшуюся мне сумму. Нужно было без промедления положить эти деньги на счет в какой-нибудь банк, никак не связанный с кредиторами моего отца. что мы и сделали. В результате мне удалось спасти примерно тысячу двести сольдо, оставшихся от моего наследства. Есть еще четыреста сольдо на счете небольшого доверительного фонда, который отец забыл ограбить; господин Ривлесс говорит, что этими деньгами я тоже могу пользоваться. Банк не может отнять у меня одежду и некоторые личные вещи. Что мне делать теперь? Не знаю. В любом случае, я намерена начать карьеру частного следователя-исполнителя — независимо от того, удастся ли мне получить местную лицензию. А как насчет тебя?»

«Я собираюсь продолжать работу в космическом терминале. По сути дела, я уже договорился встретиться сегодня вечером с Гэйнгом Нейтцбеком в таверне гостиницы «Голубая луна», и мы обсудим этот вопрос».

«Я думала, что Фаты оставили тебе большое наследство».

«Оставили. Мне полагается ежемесячный доход от их капиталовложений, в размере пятисот сольдо, но я не могу тратить основной капитал, пока мне не исполнится сорок лет. Таким образом, я все еще не могу заплатить за космический полет — даже если бы знал, куда лететь. Кстати, я мог бы нанять тебя в качестве частного следователя: попробуй узнать, где меня нашли Фаты!»

«Я об этом подумаю. Казалось бы, раздобыть такие сведения достаточно просто».

«Казалось бы! Я везде искал, все перерыл. Когда я смогу с тобой встретиться?»

«Не могу сказать. Не звони мне в клуб «Устричных кексов» — они не будут отвечать на твои вызовы».

«Как тебе угодно, — ледяным тоном ответил Джаро. — В любом случае, благодарю за информацию по поводу корпорации «Лумилар» и проекта Гильфонга Рюта».

«Да-да, надеюсь, она тебе пригодится. А теперь мне пора», — Скирль прервала связь. Раздраженный, Джаро нахмурился и отвернулся от экрана. Он узнал от девушки многое, о чем следовало задуматься; в то же время разговор его разочаровал. Скирль казалась еще более отстраненной и безразличной, чем прежде. Что он мог поделать с этим очаровательным, но возмутительно капризным созданием?