Весь день Травек дрейфовал по воздуху. Непрерывный ветер нес его «воздушный шар» к жарким континентальным равнинам. Травек определил на глаз, что двигался со скоростью примерно двадцать или двадцать пять километров в час. Когда он преодолеет сто пятьдесят километров? Через восемь или десять часов, ночью. Слишком поздно. Держась за веревочную обвязку, Травек вглядывался в туманную розовую дымку: ничего, кроме бескрайней трясины, листьев и ветвей.

Рамус поднялся к зениту и опустился к горизонту; только теперь Травек заметил впереди фиолетовую полосу гор, поблескивающую, как фольга. К нему вернулась цель существования, вернулась настойчивая необходимость спешить. Но ветер дул так же спокойно, как раньше — по сути дела, с наступлением вечера ветер слабел, а Травек все еще парил в шелковистом теплом воздухе.

Ночь спустилась на Фелл прежде, чем Травек увидел внизу правильные прямоугольники возделанных участков. Он тут же отрезал дюжину шаровых стручков и приземлился.

Избитый, голодный, торжествующий и нетерпеливый, он стоял на прочной почве одного из открытых всем ветрам полей, усеянных окатышами сухих грибков. Гроздь оставшихся шаров исчезла в ночном небе. Травек пробежался трусцой по полю, перепрыгнул через канаву, обогнул участок, поросший высокой мучнистой травой, вышел на дорогу. Вдалеке мерцали огни.

Едва волоча стертые ступни, истощенный, изнывающий от голода и жажды, Травек добрался до деревни. У таверны с бугорчатыми глинобитными стенами он остановился. Над дорогой, на вывеске с флуоресцирующей зеленой и желтой рыбой, красовалась надпись: «Веселье Каунбала»,.

Травек распахнул дощатую дверь, зашел в таверну — здесь пахло едой и выпивкой — и уселся на стул за длинным столом. Молчаливая толстуха взяла у него заказ и принесла рагу, хлеб и кружку пенистого желтого пива. Набивая рот и глотая пиво, Травек смотрел по сторонам.

«Где тут телефон?» — спросил он хозяйку.

Ухмылка покрыла морщинами ее простоватое лицо: «У тебя на макушке».

Травек встал, пролистал справочник, набрал номер. Сквозь хрип и свист помех отозвался голос: «Космопорт, Джеотса вас слушает».

«Корабль Армана уже вылетел?»

Помолчав, Джеотса ответил: «Да, вылетел. Сегодня после полудня».

Плечи Травека опустились. Он не мог ни говорить, ни двигаться. Голос в телефонной трубке продолжал: «Говорят, что он не в космосе. Говорят, он взлетел и сразу опустился где-то в Аламе. Может быть, его корабль еще там. Насколько мне известно, там нет посадочных площадок — не знаю, где он мог бы приземлиться. Оро не любят, когда их землю выжигают».

«А где у них крупнейшая вертолетная площадка?»

«Нет у них никаких площадок. Иногда вертолеты доставляют пассажиров в Сольвег».

Травек повесил трубку и спросил толстуху, успевшую вернуться за стойку: «Где у вас можно нанять вертолет?»

Хозяйка заинтересовалась: «Мой сын может тебя отвезти, куда хочешь. А ты можешь заплатить, у тебя есть деньги?»

«Заплачý, не беспокойтесь! — прорычал Травек. — Позовите его — и скажите, чтобы поторопился!»

Он продолжал поглощать рагу, запивая пивом, пока не услышал за окном гудение двигателя и свист лопастей вертолета.

Бросив на стол серебряную монету, Травек выбежал из таверны и вскочил в кабину: «Наверх, к Аламским Высотам! В Сольвег — если вы знаете, где этот Сольвег».

* * *

Темные пологие холмы и долины плоскогорья мерцали разноцветными огнями, как огромная, фантастическая игрушечная страна.

Водитель сказал: «Вот Сольвег, там площадка. Хотите приземлиться?»

«Нет, не сейчас — спуститесь как можно ниже».

Перед ними в розовом влажном зареве планеты-луны открылась пустая площадка. «Отвезите меня на север, — решил Травек, — к дальнему краю Высот».

Они летели минут двадцать; под вертолетом медленно проплывали огни поселков. Затем начался темный лес и, наконец, показался луг, где стоял коттедж Армана с крутой высокой крышей. В ста метрах от коттеджа темнела громада черного звездолета. Тусклый свет просачивался из открытого входного люка, а также из пары округлых иллюминаторов. Вокруг корабля никого не было.

«Приземлитесь здесь, — сказал водителю Травек. — Только тихонько!»

Он вспомнил, что у него не было оружия, и спросил пилота: «У вас есть пистолет — лазерный, со взрывными пулями, ионно-лучевой, какой-нибудь? Я хорошо заплачý».

Пилот покосился на него с подозрением: «Нет. Зачем вам понадобился пистолет?» Он тут же пожалел о дерзости вопроса и отвернулся — Травек, в грязной одежде, с изможденным, покрытым синяками лицом и горящими глазами, очевидно не был расположен к болтовне.

Травек не ответил. Вертолет опустился на луг. Травек вынул банкноту: «Этого хватит?»

Пилот что-то утвердительно пробормотал, и машина быстро улетела.

Травек стоял, чуть пошатываясь и глядя на черный корабль. Нужно было сохранять бдительность и бодрость, но на глаза то и дело наплывала туманная пелена, а ноги казались тяжелыми, затекшими. Усталость погружала мозг в безразличную апатию.

У него не было никакого оружия — наглый Арман был в полной безопасности на борту черного звездолета. Травек услышал решительные шаги, громко хрустевшие по гравию. Отступив в тень, он увидел двух мужчин, приближавшихся к кораблю. Они поднялись по трапу и зашли внутрь. Из звездолета послышался лязг металла.

Травек провел ладонью по лицу. Время! Он нуждался в отсрочке, чтобы отдохнуть, собраться с мыслями. Но времени не было.

Он заставил себя сосредоточиться и успокоиться — ненависть придавала ему сил. Ножа было достаточно — нож убивал не хуже лазера. А когда Арман будет мертв, Травек все еще мог вернуться к арендованному вертолету, спрятанному в лесу, вернуться к своему кораблю, ожидавшему в космопорте Уамальпаи — и улететь в космос.

Глубоко вздохнув, Травек расправил затекшие плечи. Сначала нужно было посмотреть, что делается в коттедже...

По мере приближения к дому осторожность покидала Травека, уступая место безрассудному гневу. Разведка? К черту разведку! Распахнуть дверь и зайти! Арман не ожидал такого посетителя.

Он подошел по тропе к коттеджу: над ним нависла сумасшедшая остроконечная крыша, путь преградила прихотливая дверь из трех дисков. Травек надавил на дверь — два диска повернулись направо, один — налево. Ему в лицо ударил свет.

Два размашистых шага — Травек остановился посреди комнаты, посмотрел по углам, заглянул за длинные диваны с волнообразными контурами, открыл каждую из дверей, прислушался. В одном помещении капала вода, из другого доносился шорох ветра, в третьем царила тишина.

Травек вышел наружу и взглянул на стоявший поодаль звездолет. Значит, Арман уже на борту. Где же Мардина? Вместе с сотнями рабов-добровольцев? Или одна? От звездолета исходила аура неизбежности, он словно готов был оторваться от земли. Травек приблизился к нему, остановился в багровой полутьме. Он мог подняться по трапу или ждать здесь, у входа.

Бесшумно, как призрак, он взбежал по трапу и заглянул внутрь корабля. Перед ним был коридор, с обеих сторон тянулись встроенные в стены металлические шкафы. Человек в светло-зеленом переднике поднимал и проталкивал в трюм по желобу мешки с фруктами. Травек снял ботинок, шагнул вперед и огрел этого человека каблуком по голове. Тот упал. Травек снял с него передник, надел его поверх своей грязной одежды, завязал грузчику рот платком, связал ему руки ремнем, а ноги — шнурками его обуви, и затащил его в шкаф.

Травек оглядывался по сторонам, пытаясь сориентироваться. Над головой был вогнутый потолок, служивший основанием тянувшегося вдоль всего корабля центрального туннеля для оборудования. По бокам открывались рампы, спускавшиеся в пассажирские трюмы. В конце коридора поднималась сдвоенная лестница, ведущая в рубку управления и в каюты команды.

Травек приоткрыл дверь одного из трюмов. До ушей донесся звук одновременного дыхания множества спящих людей. Он закрыл дверь. Шестьсот оро, одурманенных наркотиком и приготовленных к полету. Шестьсот сумасшедших оро.

Он пробежал по коридору с ножом в руке, взобрался по лестнице. Рубка управления пустовала.

На панели ярко горел синий индикатор. Под ним светилась белая надпись: «Готовность». Набычившись, как вынюхивающий добычу хищник, Травек вертелся на месте, оглядывался по сторонам: где Арман? Где команда?

Он отодвинул панель прохода, ведущего на мостки, спускавшиеся к центральному туннелю. Теперь он слышал голоса, заметил шестерых человек, стоявших вокруг турбины — один из них затягивал болт разводным ключом. Ремонт. Но где был Арман? Затерялся среди темных фигур техников? Травек ни в чем не был уверен. Может быть, он был там — тот высокий плечистый субъект...

Арман поднялся по лестнице у него за спиной. Травек услышал шаги, развернулся, сверкнув лезвием ножа, сжатого в руке.

Арман уже направил на него лазерный пистолет. Он улыбнулся — преувеличенной улыбкой, напоминавшей гримасу. Его зубы блеснули, как зазубренные полоски льда. «Стой, не двигайся! — Арман наклонил голову, пригляделся. — Ты?! Опять?» Лицо Армана слегка осунулось: «Я думал, ты уже давно на том свете».

Травек покачнулся, глядя то на пистолет, то в глаза Арману. Смерть! Надо полагать, он сам хотел смерти, безрассудно забравшись в звездолет. Смерть положила бы конец всем его заботам и мучениям. Уступить, сдаться? Травек сделал шаг вперед.

«Не двигайся! — повторил Арман. — Скажи, разве парень меня не послушался?»

«Он тебя послушался», — ответил Травек.

«Но ты не захотел падать и прилетел обратно, как сказочный антрокор?»

«Да, я прилетел обратно».

«Положил нож на пол!» — приказал Арман. Травек медленно опустил голову, присел на корточки. «Быстро! — рявкнул Арман. — Или я сожгу тебя на месте!»

Травек уронил нож на пол.

«Я про тебя все знаю, — сказал Арман. — Ты надеялся отвезти меня на Максус — живьем».

Травек молчал.

«Такого, как ты, можно продать в Аламбаре за две тысячи силей». Арман повернулся к микрофону и громко позвал: «Кроск!»

Послышались поднимающиеся по мосткам, чуть шаркающие шаги. В рубку просунул голову приземистый обезьяноподобный субъект в белом халате. У него было морщинистое коричневое лицо, глаза напоминали пару слив: «Что такое?»

«Сделай инъекцию этому наглецу».

Сохраняя деловитое спокойствие, приземистый субъект приложил к шее Травека безыгольный инжектор. Послышалось резкое шипение.

«Ты очнешься в Аламбаре, — сказал Арман. — Нам пригодятся деньги, которые за тебя дадут. Пригодится каждый силь».

Травек чувствовал постепенно усиливающееся головокружение. Его колени подогнулись, руки бессильно повисли. Он успел заметить, что усмехающийся Арман подал знак обезьяноподобному помощнику, чтобы тот подхватил Травека. Травек больше ничего не видел.