Jack Vance. Shape-Up, 1952.

Джарвис спустился по прибрежной дороге Речной долины после того, как провел не слишком приятную ночь на конечной станции. Задержавшись на углу улицы Сиона Новака, он опустил предпоследнюю медную монету в прорезь торгового автомата газеты «Вестник фермеров и горняков Пегасус-Сквера», извлек из автомата конверт из розовой папиросной бумаги и пробрался по затопленной грязью улице к кафе «Первый синий человек». Там он тщательно выбрал удобный столик, за которым он мог сидеть спиной к углу, обозревая улицу.

Появился официант, смерил Джарвиса глазами с головы до ног. Джарвис ответил каменным взглядом: «Горячую анисовку и дисплей».

Официант ушел. Джарвис расслабился на стуле, потирая ноющее бедро и провожая глазами спешившие во мгле темные фигуры редких прохожих. Еще не совсем рассвело: взошло только одно из солнц Прокруста — ему не под силу было справиться с туманами Ленивой реки.

Официант принес тусклый металлический горшок и дисплей. Джарвис расстался с последней монетой, согрел ладони, обхватив ими горшок, вставил пленку в прорезь дисплея и, прихлебывая горячий отвар, стал просматривать газетные заголовки. Он перелистывал страницу за страницей: пустячные новости с Земли, новости с планет скопления, местные новости, статьи, посвященные обсуждению спорных вопросов, и практические советы для механиков. Он нашел раздел платных объявлений и обратил внимание на предложения работы. Их было немного: требовались бурильщик, формовщики стекломассы, сборщики ягод, корчеватели ползучих сорняков. Джарвис чуть наклонился вперед: одно из объявлений заинтересовало его больше других:

«Комплектуется бригада: четыре опытных вояжера. Большие прибыли для способных людей; определяются конкретные цели. Приглашаются только находчивые, добросовестные кандидаты. Обращаться к Белизариусу в гостинице «Древнее Солнце», в 10 часов после первого полудня».

Джарвис снова прочитал этот параграф, переводя в уме расплывчатые выражения так, чтобы они приобретали определенные значения. Он взглянул на часы: еще оставалось три часа. Взглянув на улицу, на официанта и прихлебнув анисовки, он погрузился в чтение «Вестника фермеров и горняков».

Через два часа второе светило — голубовато-белый шар — взошло в верховьях Речной долины, воспламеняя туманы. Теперь на улицах начали появляться местные жители. Джарвис потихоньку покинул кафе и направился вниз по озаренной солнцами долине.

Жара и ходьба вызывали у него пульсирующую боль в бедренном суставе — достигнув прогулочной набережной, однако, Джарвис перестал прихрамывать. Повернув направо, он прошел мимо Мемориального фонтана, и теперь перед ним была гостиница «Древнее Солнце», выходившая окнами на реку напротив сероватых мраморных утесов на другом берегу.

Джарвис внимательно изучил это заведение. Гостиница выглядела не слишком роскошной, она производила впечатление скорее достоинства, нежели элегантности. Отношение Джарвиса к газетному объявлению стало не столь скептическим: время от времени работодатели обещали гораздо больше, чем предлагали на самом деле — осторожность никогда не мешала.

Он подошел к гостинице. Массивную деревянную входную дверь украшало вставное витражное стекло, изображавшее смеющееся Древнее Солнце, испускавшее золотой луч в направлении голубой и зеленой Земли. Распахнув дверь, Джарвис направился к конторке.

«Слушаю вас?» — приветствовал его регистратор.

«Где тут господин Белизариус?» — спросил Джарвис.

Регистратор смерил Джарвиса глазами примерно так же, как это сделал официант в кафе. Едва заметно пожав плечами, он ответил: «В номерах B — дальше по нижнему коридору».

Джарвис пересек вестибюль. Заходя в коридор, он услышал, как открылась входная дверь — в гостиницу завалился огромный блондин в зеленом замшевом костюме; так же, как Джарвис, он задержался у конторки. Джарвис двинулся дальше по коридору. Дверь в номера B была приоткрыта; Джарвис открыл ее настежь и зашел внутрь.

Он оказался в просторной приемной со стенами, обшитыми панелями из темно-зеленого морского дерева. В целом обстановка здесь была непритязательной: рыжеватый ковер, кресла и небольшие диваны вдоль стен, сверкающая блестками люстра замысловатой конструкции — настолько замысловатой, что она сразу вызвала у Джарвиса подозрения. Скорее всего, в ней были установлены прослушивающие устройства. Само по себе это ничего не значило; по сути дела, это могло свидетельствовать о похвальной предусмотрительности.

В приемной ожидали еще пять человек: мужчины разных возрастов, размеров и оттенков кожи. Все они отличались только одним общим свойством — настороженностью. Каждый, казалось, одновременно смотрел во все стороны. Джарвис нашел свободное место и сел, откинувшись на спинку дивана; уже через несколько секунд вошел верзила-блондин в зеленом замшевом костюме. Посмотрев по сторонам, он пригляделся к люстре и уселся. Жилистый седой старик с морщинистой коричневой кожей и бесшабашной лукавой улыбкой воскликнул: «Омар Гильдиг! Что ты тут делаешь?»

На мгновение глаза светловолосого великана уставились в пространство. Он отозвался: «Надо полагать, примерно то же, что и ты, Тиксон».

Старик недовольно вскинул голову, моргнул: «Ты обознался. Меня зовут Парди, капитан Парди».

«Как хочешь, капитан».

В приемной наступило молчание. Затем Тиксон — или Парди — нервно вскочил, пересел на свободное место рядом с Гильдигом и стал что-то ему тихо втолковывать. Гильдиг кивнул, как сытый лев.

Заходили другие кандидаты — каждый смотрел по сторонам, приглядывался к люстре и садился. Через некоторое время собрались не меньше двадцати человек.

Завязывались разговоры. По соседству с Джарвисом пристроился низкорослый коренастый субъект с безмятежной круглой физиономией, выпяченным брюшком и темными совиными глазищами. По всей видимости, он был расположен поболтать; Джарвис отзывался краткими уклончивыми замечаниями.

«Холодная выдалась ночь — для тех из нас, кто видит, как заходит красное солнце».

Джарвис согласился с этим наблюдением.

«Неплохо было бы унести ноги с этой планеты, — продолжал круглолицый субъект. — Я уже третью неделю просматриваю «Вестник». Если Белизариус меня не возьмет — клянусь кишками кита, проглотившего Иону! — наймусь разнорабочим на пассажирский лайнер».

Джарвис спросил: «Кто он такой, этот Белизариус?»

Круглолицый коротышка широко открыл глаза: «Белизариус? Его все знают — это же Белсон!»

«Белсон? — Джарвис не сумел скрыть удивление; его ушибленное бедро стало подергиваться — разгорелась пульсирующая боль. — Белсон?»

Круглолицый субъект отвернулся, но продолжал искоса следить за соседом поверх маленького горбатого носа: «Белсон — успешный вояжер, его уважают».

«Говорят, что так», — откликнулся Джарвис.

«Ходят слухи, что он потерпел какие-то крупные убытки — особенно в одном случае, два месяца тому назад, на болотах Фенна».

«А что там случилось?» — полюбопытствовал Джарвис.

«Всякое рассказывают, хотя надежных сведений мало, — круглолицый человек не захотел распространяться по этому поводу. — Вы когда-нибудь видели такое сосредоточение талантов в одной комнате? Не считая вас самих и не учитывая моих собственных скромных способностей, налицо Омар Гильдиг — здоровенный, как бык с Бешауэра, но хитрец, каких мало. Там, подальше — молодой Хэнкок Макманус, весьма результативный вояжер. В углу — тип по прозвищу Недотепа, он сам себя так прозвал, в шутку. Бьюсь об заклад, что в карманах всех кандидатов не наберется и двадцати джуллардских крон!»

«Не в моем, это уж точно», — признался Джарвис.

«Такова жизнь! — вздохнул круглолицый философ. — Все мы берем от жизни все, что можем, выжимаем до последней капли каждую минуту бытия. На деньги — кроны, кредиты — можно купить всевозможные удовольствия, но деньгам скоро приходит конец. А потóм Белизариус намекает на цели, заманчивые для храбрецов, и мы тут как тут — слетелись, как мотыльки на огонь!»

«Хотел бы я знать...» — пробормотал Джарвис.

«Что именно?»

«У Белизариуса, несомненно, есть надежные помощники... Если он дает объявление для вояжеров в «Вестнике», скорее всего, тут дело не обошлось без Администрации».

«Может быть, им неизвестны коды, конвенция».

«Не думаю».

Круглолицый коротышка покачал головой и вздохнул: «Вряд ли агент отважится заглянуть в гостиницу «Древнее Солнце» в такой день!»

«Всякое бывает».

«Во время набора бригад они не суют свой нос куда не следует — и знаете, почему?»

«Почему?»

«Допустим, им удастся задержать шестерых, пусть даже дюжину».

«Чем меньше конкурентов, тем лучше».

«Но тогда в следующий раз, когда объявят о наборе бригады, вояжеры станут подтверждать свою квалификацию, применяя высшую меру испытания».

«В чем она заключается?» — наивно спросил Джарвис, хотя он прекрасно знал ответ.

Круглолицый субъект назидательно объяснил: «Каждая бригада убивает в присутствии арбитра. Администрация не хочет рисковать возобновлением таких испытаний и поэтому не вмешивается, позволяя вояжерам встречаться и предварительно собираться, — собеседник присмотрелся к лицу Джарвиса. — Неужели вам это неизвестно?»

«Слышал что-то в этом роде», — отозвался Джарвис.

Круглолицый тип заметил: «Осторожность — похвальная черта, но во всем следует соблюдать меру».

Джарвис рассмеялся, обнажив длинные острые зубы: «Почему бы не проявлять чрезмерную осторожность, если это ничему не повредит?»

«Действительно, почему нет?» — согласился его собеседник и перестал разговаривать.

Вскоре открылась внутренняя дверь приемной: выглянул чудаковатый худощавый старик в черных брюках в обтяжку и в черном жилете, с продолговатым, печальным, словно восковым лицом и безмятежно-сочувственными глазами. Старик произнес соответствующим торжественным басом: «Прошу внимания, господа!»

«Клянусь Крокусом! — пробормотал круглолицый коротышка. — Белсон нанял гробовщиков, чтобы проводить интервью?»

Старик в черном продолжал: «Я буду вызывать вас по одному, в порядке прибытия. Вас попросят подвергнуться кое-каким проверкам и ответить на кое-какие вопросы... Любой, кому такая процедура может показаться нежелательным вторжением в личную жизнь, может удалиться, не ожидая вызова».

Старик ждал. Никто не ушел, хотя иные кандидаты нахмурились, а Омар Гильдиг сказал: «Никто не возражает против разумных вопросов. Но если меня начнут допрашивать, выясняя всю подноготную, я буду возражать».

Старик кивнул: «Очень хорошо, как вам угодно. Итак, прежде всего мы хотели бы поговорить с вами, Пол Пуллиэм».

Изящный человек в бордовом пиджаке и облегающих брюках поднялся и зашел во внутреннее помещение.

«Так вот он какой, Пол Пуллиэм! — выдохнул круглолицый субъект. — Хотел с ним познакомиться уже шесть лет, с тех пор, как случилась заварушка на Микнозисе».

«А кто этот старик-гробовщик?» — поинтересовался Джарвис.

«Понятия не имею».

«По сути дела, — продолжал Джарвис, — кто такой Белсон? Как он выглядит?»

«Честно говоря, ничего не могу сказать по этому поводу», — признался коротышка.

Вызвали второго кандидата, за ним — третьего и четвертого; наконец настала его очередь: «Гилберт Джарвис!»

Джарвис поднялся на ноги, внутренне недоумевая: фамилию узнать не так уж трудно, но каким дьявольским способом они выкопали его имя? Он прошел в промежуточную комнату, где не было ничего, кроме медицинских весов. Старик в черном сказал: «Если вы не против, я хотел бы измерить ваш вес».

Джарвис встал на весы; на индикаторе засветилось число «73,9», каковое старик записал в ведомости. «Хорошо, теперь сделаем укол в мочку уха...»

Джарвис схватил маленький инструмент; старик закудахтал: «Подождите-ка, что вы делаете?»

Джарвис рассмотрел пустой шприц из стекла и металла, отдал его старику и по-волчьи оскалился: «Я — осторожный человек. Того и гляди, накачаете меня наркотиком».

«Нет-нет! — запротестовал старик. — Мне всего лишь нужно взять каплю крови, чтобы определить ее характеристики».

«Почему это имеет какое-то значение? — цинично поинтересовался Джарвис. — Насколько мне известно, если человек истекает кровью, раз уж так случилось, достаточно подождать, пока кровотечение не остановится — или пока он не сдохнет».

«Белизариус — заботливый хозяин».

«Мне не нужны хозяева», — заявил Джарвис.

«Ну хорошо, наставник — заботливый наставник».

«Я сам себе наставник».

«Чтоб меня черти побрали! — воскликнул старик. — Вам не угодишь!» Он ввел каплю крови из уха Джарвиса в анализатор, взглянул на показания: «Группа — О... Показатель — 96... Гранулоциты — типа B... Очень хорошо, Гилберт Джарвис, просто превосходно!»

«Хмф! И это все, что Белизариус желает знать о человеке — вес и анализ крови?»

«О нет! — серьезно ответил старик. — Это всего лишь предварительные данные. Но позвольте вас поздравить: пока что ваши характеристики вполне соответствуют требованиям. А теперь проследуйте за мной и подождите — через час мы пообедаем, а затем обсудим остающиеся вопросы».

После предварительного обследования остались только восемь кандидатов. Джарвис заметил, что все они были людьми примерно того же веса, что и он — за исключением Омара Гильдига, весившего не меньше ста двадцати килограммов.

Старик в черном предложил присутствующим пообедать; восемь кандидатов собрались в круглой столовой с зелеными стенами и заняли места за круглым зеленым столом. Старик подал сигнал: из углублений в столе поднялись закуски и вино. Излучая благодушие, старик сказал: «Давайте забудем на некоторое время о причине нашего совещания — подкрепитесь хорошенько в настолько дружеской атмосфере, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах».

Омар Гильдиг хрюкнул и скорчил гримасу, заставившую его большой нос опуститься до его большого рта и даже чуть ниже: «Кому нужна дружеская атмосфера? Мы хотим знать то, что касается лично каждого из нас. Какое дело задумал Белсон?»

Старик с улыбкой покачал головой: «Вас все еще восемь человек, а Белизариусу нужны четверо».

«Тогда давайте поскорее покончим с проверками — у нас есть дела поважнее, чем соревноваться в беге с препятствиями».

«Особых препятствий пока что не было, — мягко возразил старик. — Потерпите еще примерно час; никто из вас не уйдет, не получив то или иное возмещение».

Джарвис переводил взгляд с одного лица на другое: за столом сидели Гильдиг, хитрый, притворно-бесшабашный Тиксон (или «капитан Парди», как он себя называл), коротышка с круглой физиономией и совиными глазами, улыбчивый юноша-блондин, похожий на девушку в мужской одежде, два молчаливых неприметных субъекта и высокий, тощий, как палка, чернокожий человек — судя по его поведению, возможно, глухонемой.

Каждому подали по кусочку жареной местной оленины и блюдечко с обжаренными стручками под соусом из трав и рубленых мидий. По сути дела, порции были настолько скудными, что у Джарвиса, когда он все съел, только разгорелся аппетит.

Затем каждый получил по бокалу красного пунша со льдом, а затем — тушеные «рогалики» белой плоти с ярко-красными пупырышками на концах, плавающие в остром соусе.

Джарвис усмехнулся про себя и обвел глазами собравшихся. Гильдиг жадно набросился на это блюдо; его примеру последовал чернокожий человек. Два других кандидата осторожно попробовали это кулинарное новшество. «Нет уж! — подумал Джарвис. — Меня так просто не проведешь!» Он всего лишь поиграл вилкой над бледными «рогаликами» — и заметил краем глаза, что Тиксон, светловолосый юноша и круглолицый коротышка тоже не прикоснулись к ним.

Похожий на гробовщика старик наблюдал за происходящим с таким выражением, будто поведение кандидатов причиняло ему боль: «Не могу не заметить, что это блюдо не пользуется популярностью».

Круглолицый субъект пожаловался: «Не совсем понимаю, почему вы считаете, что правила гостеприимства предусматривают отравление приглашенных креветками из болот Фенна».

Гильдиг выплюнул все, чем набил рот: «Яд?»

«Не беспокойтесь, Конрад, не беспокойтесь! — ухмыльнулся старик. — Это не то, о чем вы думаете». Он взял вилку, зацепил одну из креветок, лежавших на тарелке круглолицего коротышки — Конрада — и съел ее: «Вот видите, вы ошибаетесь. Возможно, они напоминают креветок из болот Фенна, но это совсем не те креветки».

Гильдиг с подозрением уставился на свою тарелку и спросил Конрада: «А чтó это, по-вашему?»

Конрад подобрал вилкой одно из бледных существ и внимательно разглядел его: «На Фенне, если один человек желает подчинить себе другого на сутки или на неделю, он ловит в болотах этих тварей — или очень похожих на них. Яд содержится, главным образом, в красных мешочках на концах. — Конрад отодвинул тарелку. — Болотные это креветки или что-то другое, у меня они не вызывают аппетита».

«Мы их уберем, — решил старик. — Теперь подадут, насколько я помню, каплунов, зажаренных в духовке — угощайтесь на здоровье!»

Обед продолжался; старик, однако, никому не предлагал больше вина: «Потому что, — объяснил он, — нам предстоит проверка навыков. Совершенно необходимо, чтобы вы не потеряли бдительность и оставались в наилучшей форме».

«Какая-то слишком сложная система набора персонала», — пробормотал Гильдиг.

Старик пожал плечами: «Я действую согласно указаниям Белизариуса».

«То есть Белсона».

«Называйте его, как хотите».

Круглолицый Конрад задумчиво произнес: «На Белсона не так уж просто работать».

Старик, казалось, удивился: «Разве Белсон, как вы его называете, не предлагает прибыльное трудоустройство?»

«Белсон не терпит никакого вмешательства — и никогда не забывает обид».

Старик скорбно усмехнулся: «Значит, ему просто угодить. Слушайтесь его, не обижайте его — и вам не придется опасаться его гнева».

Конрад пожал плечами, Гильдиг улыбнулся. Джарвис сидел и следил за происходящим. За всем этим скрывалось что-то еще — дело очевидно не ограничивалось заполнением ведомостей или даже извлечением прибыли.

«А теперь, — объявил старик, — если не возражаете, я буду приглашать вас пройти вот в эту дверь, по одному. Омар Гильдиг, вы первый».

Семеро остались за столом, тревожно поглядывая друг на друга краем глаза. Конрад и Тиксон — то есть «капитан Парди» — перебрасывались ничего не значащими фразами; к их разговору присоединился юный блондин. Громкий глухой стук заставил из прерваться и поднять глаза. После непродолжительной паузы беседа возобновилась, но уже не так беззаботно.

Выглянул старик в черном: «Теперь вы, капитан Парди».

Капитан Парди — он же Тиксон — вышел из столовой. Шестеро оставшихся прислушивались — никаких звуков на этот раз не последовало.

Настала очередь молодого блондина, затем — Конрада, одного из неприметных субъектов, высокого негра и другого неприметного субъекта. Наконец старик вышел в столовую, где Джарвис сидел в полном одиночестве.

«Прошу меня извинить, Гилберт Джарвис — отбор затянулся. Тем не менее, насколько я понимаю, его результаты вполне удовлетворительны. Будьте добры, пройдите за мной...»

Джарвис зашел в длинное полутемное помещение.

Старик сказал: «Теперь, как я уже упомянул, мы проверим ваши навыки, сноровку, находчивость. Надо полагать, вы взяли с собой то оружие, которым предпочитаете пользоваться?»

Джарвис усмехнулся: «Само собой».

«Взгляните на экран в противоположном конце этого помещения, — предложил старик. — Представьте себе, что за экраном скрываются два вооруженных, бдительных врага, но они еще не догадались о вашем присутствии», — старик помолчал, наблюдая за Джарвисом; тот продолжал мрачно усмехаться.

«Вы уже представили себе такую ситуацию?»

Джарвис прислушивался — уловил ли он чье-то дыхание? Ощущалось тайное присутствие, возрастало напряжение, ожидание чего-то неминуемого...

«Представили? — снова спросил старик. — Если вас обнаружат, вас убьют... вас убьют...»

Звук, бросок — но не с другого конца комнаты, а сбоку — стремительно приближалась темная фигура. Старик пригнулся. Джарвис отскочил, выхватил оружие — парнасский игломет... Темная фигура свалилась, пораженная тремя внутренними взрывами.

«Превосходно! — похвалил старик. — У вас хорошая реакция, Гилберт Джарвис — причем не каждый умеет так обращаться с иглометом. Разве игломет не считается неудобным в обращении оружием?»

«Тот, кто умеет с ним обращаться, так не считает — для него это самое эффективное средство».

«Любопытное расхождение мнений, — заметил старик. — Гильдиг, например, пользуется телескопической дубинкой. Где он ухитрился ее прятать, понятия не имею, но орудует он этой дубинкой с поразительной быстротой. Конрад продемонстрировал почти такое же мастерское владение ножом-самострелом, как вы — иглометом, а Ноэль — светловолосый молодой человек — предпочитает лазер».

«Тяжеловесная штуковина, — буркнул Джарвис. — Причем она часто ломается, да и заряд быстро кончается».

«Согласен, — кивнул старик. — Но каждому — свое, как говорится».

«Я чего-то не понимаю, — удивился Джарвис. — Где Ноэль умудряется носить оружие? Я не заметил у него под одеждой никаких крупных предметов».

«Он сумел решить эту проблему, — уклончиво отозвался старик. — Пройдите за мной, пожалуйста».

Они вернулись в приемную. Вместо первоначальных двадцати кандидатов там сидели теперь четверо: Гильдиг, пожилой Тиксон, юноша-блондин Ноэль и Конрад, субъект с круглой совиной физиономией. Джарвис окинул Ноэля критическим взором, пытаясь определить, где тот спрятал оружие, но никаких признаков лазерного излучателя не заметил — несмотря на то, что юноша носил плотно облегающий костюм — трико и блузу — из розовой, желтой и черной ткани.

Старик, по всей видимости, находился в превосходном расположении духа, его скорбно обвисшие щеки возбужденно дрожали и подергивались: «Теперь, господа, мы подходим к концу процедуры отбора. Остались пять человек, а нам нужны только четверо. Одного кандидата придется исключить — желает ли кто-нибудь предложить способ, позволяющий это сделать?»

Все пятеро напряглись, тревожно поглядывая по сторонам — так, как если бы каждому пришла в голову одна и та же мысль.

«Что ж, — вздохнул старик, — перестрелка, конечно же, привела бы к решению проблемы, но она могла бы привести также к исключению более чем одного кандидата, что причинило бы Белизариусу существенные неудобства».

Никто ничего не сказал.

Старик продолжал, словно размышляя вслух: «Я что-то придумал. Допустим, что Белизариус наймет вас всех».

«Я ничего не допускаю, — прорычал Гильдиг. — Либо меня нанимают, либо я ухожу! Если меня наняли, я хотел бы получить аванс».

«Очень хорошо, — уступил старик. — Таким образом, все вы наняты Белизариусом».

«Белсоном».

«Пусть так — Белсоном. Здесь, — он раздал пять конвертов, — ваш аванс. Тысяча крон каждому. С этой минуты все вы — работники Белсона. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?»

«Преданность интересам нанимателя!» — иронически, нараспев произнес Тиксон, с удовлетворением заглядывая в конверт.

«Полная, неукоснительная, безоговорочная преданность интересам нанимателя, — серьезно отозвался старик в черном. — Что вы сказали?» Последний вопрос относился к Гильдигу, что-то бормотавшему себе под нос.

«Он не позволяет человеку думать за себя?» — спросил Гильдиг.

«Если человек служит Белсону, он думает только о том, как служить Белсону. До тех пор и после этого он свободен, как птица небесная. Устроившись на работу к Белсону, однако, он обязан быть правой рукой Белсона, а его ум — продолжением ума Белсона. Вознаграждение велико — а наказание за неподчинение неизбежно».

Гильдиг хмыкнул и уступил: «Так что же дальше?»

«Дальше — нам все-таки следует исключить пятого лишнего. Кажется, я знаю, как это сделать, — старик обвел взглядом присутствующих. — Гильдиг — Тиксон — ...»

«Капитан Парди, будьте любезны!»

«— Конрад — Ноэль — и Гилберт Джарвис...»

«Так что же? — сухо спросил Конрад. — Продолжайте».

«В принципе, ситуация заключается в том, — назидательно сказал старик, — что все вы теперь — преданные последователи Белсона. Предположим, среди вас обнаружится предатель, враг. Что мы должны будем сделать?»

«Убить его!» — отозвался Тиксон.

«Совершенно верно».

Гильдиг наклонился вперед, по его зеленому замшевому пиджаку пробежали едва заметные волны, вызванные напряжением бугристых мышц: «Каким образом среди тех, кого вы только что наняли, могут оказаться предатели?»

Старик скорбно рассматривал свои бледные пальцы: «По сути дела, господа, ситуация несколько сложнее, чем можно было бы предположить. Нежелательный пятый работник — тот, кого нужно исключить — человек, нарушивший доверие Белсона. Ликвидация этого человека, — голос старика внезапно стал суровым, — послужит полезным уроком всем остальным».

«Так что же, приступим? — беззаботно спросил Ноэль. — Кто из нас — предатель?»

«А! — встрепенулся старик. — Сегодня мы собрались именно для того, чтобы безошибочно установить этот факт».

«Вы хотите сказать, — резко вмешался Конрад, — что устроили весь этот спектакль не в наших интересах, а для того, чтобы решить вашу собственную проблему?»

«Нет-нет! — запротестовал старик. — Четверо будут трудоустроены — и, к слову сказать, незамедлительно трудоустроены. Но позвольте объяснить. Предпосылки таковы. В удаленном, изолированном лагере, в болотах Фенна, Белсон хранил сокровище — редкостное сокровище! Он поручил трем людям охранять его. Двое были известны Белсону, а третий был новичком, рекрутом, неизвестным человеком неизвестного происхождения, с неизвестной планеты.

На рассвете новичок поднялся, убил двух других охранников, взял сокровище, принес его по болотам в портовый город Момарт и там продал его. В то же время на планете находился верный помощник Белсона — я сам. Я поспешил провести расследование, нашел следы на болотах. Удостоверился в том, что сокровище было продано. Узнал, что предатель приобрел билет на звездолет — и последовал за ним, — старик сел и откинулся на спинку кресла. — Мы с вами — знающие, опытные люди, господа. Мы живем, чтобы получать удовольствие от жизни. Зарабатываем деньги и тратим деньги — с довольно-таки предсказуемой быстротой. Будучи осведомлен о стоимости сокровища Белсона, я мог рассчитать, когда, примерно, опустеет кошелек предателя. К тому времени я приготовил ловушку — опубликовал объявление. Ловушка захлопнулась. Разве не ловко придумано? Где аплодисменты?»

Старик переводил взгляд с одного лица на другое.

Джарвис чуть подвинулся на диване — так, чтобы освободить пространство для быстрого маневра, а также для того, чтобы ослабить давление на бедренный сустав, мучивший его пульсирующей болью.

«Продолжайте!» — сказал Гильдиг, также переводивший пристальный взгляд с лица на лицо.

«Я применил научные методы. Извлек из болот участки торфа, содержавшие следы предателя, примятые им тростники, продавленный им мох. В лаборатории я определил, что такие следы мог оставить человек, весивший примерно семьдесят два с половиной килограмма. Таким образом, вес, — старик доверительно наклонился вперед, — послужил первым критерием отбора. Все присутствующие, за исключением Омара Гильдига, соответствуют этому критерию».

Ноэль беспечно спросил: «Почему же здесь оказался Гильдиг?»

«Разве это не очевидно? — удивился старик. — Он не может быть предателем, но хорошо справится с обязанностями... скажем так, частного судебного пристава».

«Другими словами, — сухо заметил Конрад, — предатель — Тиксон — то есть капитан Парди — Ноэль, Джарвис или я».

«Совершенно верно, — горестно кивнул старик. — Наша задача заключается в том, чтобы исключить трех из четверых подозреваемых, а затем исключить четвертого из числа живущих. Именно с этой целью мы пригласили нашего прилежного пристава, Омара Гильдига».

«Буду рад оказать вам такое одолжение», — сказал Гильдиг. Он уже расслабился и, казалось, готов был вздремнуть.

Старик отодвинул настенную панель и принялся чертить мелом на доске: «Приготовим таблицу — вот такую».

По мере того, как он говорил, старик вносил в таблицу значения напротив каждого имени: «Капитан Парди — 73,5, Ноэль — 70,3, Конрад — 75,3, Джарвис — 73,9. Далее — все четверо знакомы с внешним видом креветок из болот Фенна, так что придется проставить галочку в строке каждого». Старик помолчал, обвел взглядом сидящих вокруг: «Вы не спите, Гильдиг?»

«Внимательно вас слушаю».

«Кроме того, — продолжал старик, — на участках болотного торфа остались следы крови — кто-то был ранен. Это не была кровь кого-либо из двух убитых охранников, и она не имела отношения к сокровищу. Следовательно, следы крови оставил предатель. Сегодня я взял образцы крови у каждого из вас. Этот столбец мы пока что заполнять не будем. Далее — выбор оружия. Охранники были убиты внезапно и мгновенно — парнасским иглометом. Тиксон пользуется виброштыком, Ноэль — лазером, Конрад — ножом-самострелом, а Джарвис — иглометом. Таким образом, Джарвиса в этом столбце следует обозначить крестиком».

Джарвис начал приподниматься с дивана.

«Спокойно! — сказал ему Гильдиг. — Я на свожу с тебя глаз, Джарвис».

Джарвис расслабился и оскалился в усмешке.

Наблюдавший за ним краем глаза старик сказал: «Это обстоятельство, конечно, никак нельзя считать окончательным доказательством вины. Поэтому перейдем к анализу крови. Кровь содержит различные клетки. В этих клетках содержатся ядра, а в них — гены. Генетический код каждого человека неповторим. Таким образом...»

Все еще усмехаясь, Джарвис спросил: «Вы обнаружили, что в болотах была моя кровь?»

«Вот именно».

«Старик, ты лжешь! На моем теле нет никаких ран».

«Раны быстро заживают, Джарвис».

«Старик, ты не выполнил своих обязательств перед Белсоном».

«Неужели? Почему же?»

«Потому что ты глуп. Скорее всего, хуже, чем глуп».

«Что, в точности, вы имеете в виду?»

«Следы... В лаборатории ты сжимал образцы торфяных участков болота. Ты определил, что следы, подобные следам, найденным на Фенне, могли образоваться под давлением веса, составлявшего примерно семьдесят два с половиной килограмма».

«Да, именно так».

«Сила тяжести на Фенне равна шести десятым земного притяжения. Сжатие, подобное давлению подошв человека, весящего семьдесят два с половиной килограмма на Земле, достигается на Фенне человеком, весящим около ста десяти килограммов — таким, как Гильдиг».

Гильдиг приподнялся в кресле: «Ты смеешь меня обвинять?»

«А ты виновен?»

«Нет».

«Ты не можешь это доказать».

«Я не обязан это доказывать! Такие следы мог оставить человек гораздо легче меня, несущий сокровище. Сколько весило сокровище?»

«Сокровище весило немного, — ответил старик. — Не больше сорока пяти килограммов».

Тиксон вжался в угол дивана: «Джарвис — предатель!»

Ноэль распахнул разноцветную блузу, обнажив потрясающее устройство: дуло, торчащее из груди — дуло лазерного излучателя, каким-то образом вживленного в тело. Теперь Джарвис понял, где Ноэль прятал оружие.

Ноэль смеялся: «Джарвис — предатель!»

«Ошибаетесь! — сказал Джарвис. — Я — единственный, кто сохранил верность Белсону. Если бы Белсон мог меня слышать, я объяснил бы ему, почему».

Старик торопливо вмешался: «Довольно болтовни! Гильдиг, прикончи его!»

Гильдиг протянул руку — из его рукава, из-под кисти, выскочила металлическая трубка метровой длины, и Гильдиг уже размахнулся ею. Джарвис отскочил назад — трубка ударила его по больному суставу бедра — и выстрелил из игломета. Рука Гильдига исчезла — взорвалась.

«Убейте его, убейте!» — нараспев кричал старик, отступая к двери.

Дверь открылась — вошел спокойный человек приятной внешности: «Я — Белсон».

«Белсон, перед тобой предатель! — кричал старик. — Предатель — Джарвис!»

«Неправда! — сказал Джарвис. — Я могу назвать предателя».

«Говори, Джарвис — твой последний шанс!»

«Да, я был на Фенне! Да, я — тот самый рекрут-новичок! Да, на болотах остались следы моей крови! Но я не предатель! Предатель ушел, оставив меня умирать».

«И кто он, в таком случае?»

«Кто, кроме охранников, был на Фенне? Кто сразу поднял крик, чтобы обвинить Джарвиса? Кто знал о сокровище?»

Белсон спокойно перевел взгляд на старика. «Чепуха!» — махнул рукой тот.

«Кто здесь упомянул о том, что убийство было совершено на рассвете?» — напомнил Джарвис.

«Ошибка!»

«Ошибка? Неужели?»

«Действительно, Финч, — обратился к старику Белсон. — Каким образом вы узнали, когда именно имело место хищение?»

«Догадка, предположение — разумный вывод».

Белсон повернулся к Гильдигу, тупо стоявшему и разглядывавшему обрубок своей руки: «Ступайте в клинику, Гильдиг, вам сделают новую руку. Скажите им, что заплатит Белизариус».

«Слушаюсь», — пошатываясь, Гильдиг поспешил удалиться.

«Ты, Ноэль, — продолжал Бенсон. — Отправляйся в систему Ахернара, в Пасатьемпо, и жди дальнейших указаний в кабаке «Вакханалия»».

«Будет сделано!»

«Тиксон...»

«Меня зовут капитан Парди, господин Белсон».

«В данный момент мне не требуются ваши услуги, но я буду иметь в виду ваши выдающиеся способности».

«Благодарю вас, сударь, всего хорошего», — Тиксон удалился.

«Конрад, нужно отвезти посылку в город Суданаполис на Земле — подождите меня в номере RS на втором этаже».

«Хорошо, подожду вас там», — Конрад повернулся и вышел в коридор.

«Джарвис!»

«Да, Белсон».

«Я еще поговорю с вами сегодня. Встретимся в вестибюле гостиницы».

«Как вам будет угодно», — Джарвис тоже повернулся и направился к выходу из приемной. Он успел услышать, как Белсон тихо сказал старику: «А теперь, Финч, мы займемся тобой...»

Джарвис плотно закрыл за собой дверь — дальнейшие слова и звуки не донеслись до его ушей.