Дик вздрогнул и проснулся; Сенд склонился над небольшой рацией челнока.

«Что случилось?» — тревожно спросил Дик.

Сенд знаком приказал ему молчать и продолжал слушать. Из динамика доносился скрипучий тихий голос — Дик не мог разобрать, что говорил этот голос. Приподнявшись на койке, он подвинулся ближе к радио.

«...Теперь мы вас видим... Хорошо... Ваш курс почти противоположен нашему. Развернитесь и тормозите с максимальной тягой. Мы сделаем все остальное».

«Будет сделано!» — сказал в микрофон Сенд. Он подскочил к пульту управления. Созвездия головокружительно промчались поперек иллюминатора.

Дик схватился за спинку сиденья: «Кто это был?»

«Космический Флот, — ответил Сенд, иронически подчеркивая слова. — Нас увидели на экране радара».

Дик выпалил: «Значит, нам повезло! Они могут предупредить Землю, а с Земли могут предупредить Персеверин...»

Сенд кивнул: «Вполне вероятно».

Дик удивленно покосился на него, но Сенд больше ничего не сказал.

Прошло десять минут, и Дик заметил на фоне черного небосвода, в нескольких километрах слева, корветы эскорта: «Вот они!»

Сенд кивнул, отрегулировал приборы управления. Расстояние между челноком и корветами уменьшилось. Сенд снова наклонился над рацией: «Вы пришлете за нами шлюпку?»

«Нет. Надевайте скафандры и прыгайте».

«Как насчет челнока?»

«Я поручу вернуть его в обсерваторию. Подождите, пока мы не приблизимся метров на тридцать».

«Хорошо! — Сенд повернулся к Дику. — Похоже на то, что нам придется полетать в пустоте».

Дик залез в скафандр: «Надеюсь, не промахнемся. Мне надоело беспомощно болтаться в вакууме».

Сенд мрачно усмехнулся, застегнул молнии на скафандре, нахлобучил шлем: «Готов?» Теперь его слова звучали в наушниках шлема Дика.

«Готов!» — ответил Дик.

Они зашли в воздушный шлюз, закрыли внутренний люк, открыли наружный и замерли в ожидании.

Один из корветов приблизился боком. «Давай! — сказал Сенд. — Я первый!» Без дальнейших слов он оттолкнулся от порога шлюза.

Дик смотрел на то, как длинная фигура уменьшалась, перемещаясь по инерции в невесомости и пустоте. Теперь и Дик приготовился, напрягся и прыгнул. Корвет увеличивался на глазах; силуэт корабля заслонил звезды, проем открытого люка воздушного шлюза становился все шире. Дик почти идеально прицелился, промахнувшись меньше чем на метр. Сенд протянул руку и затащил его в шлюз. За спиной Сенда в шлюзе был третий человек — он выпрыгнул наружу, чтобы отвести челнок обратно на Луну.

Через три минуты, выбравшись из скафандра, Дик оказался лицом к лицу с капитаном Франкетти.

«А теперь расскажите, что происходит», — сказал Франкетти, обращаясь к Сенду.

Сенд указал на Дика: «Этот парень знает всю подноготную».

Франкетти повернулся к Дику: «Так что же?»

Дик глубоко вздохнул: «Я мог бы говорить очень долго. Но вкратце все сводится к следующему. Василиск пользуется старой Охранной Станцией как базой. Он сам об этом сказал, когда думал, что я скоро умру и никому не смогу об этом сообщить. Он сказал также, что собирается совершить набег на Персеверин, на Марсе».

Сенд прибавил: «Я видел четыре корабля — «Африканскую звезду», «Американскую звезду», «Капеллу» и «Канопус». Они летели на Марс. Сведения Дика несомненно достоверны. Думаю, вам следует срочно связаться по радио с Землей», — он передал капитану Франкетти свое удостоверение. Франкетти взглянул на карточку, вернул ее. «Поручите управлению на Земле немедленно предупредить Персеверин, — продолжал Сенд. — Им нужно готовиться к набегу — или даже полностью эвакуировать город».

Франкетти кивнул: «Займусь этим сейчас же». Он обошел стеклянную перегородку, отделявшую радиорубку от салона. Дик и Сенд видели, как капитан отдавал краткие указания радисту. Оператор повернул несколько ручек настройки, прикоснулся к переключателям; Франкетти наклонился к микрофону и некоторое время говорил, слушал, снова говорил. Наконец он выпрямился и вернулся в салон.

«Уже вызывают Персеверин. Как только марсиане ответят, с нами снова свяжутся, — он взглянул на Дика. — Как тебе удалось услышать все это от самого Василиска?»

Дику пришлось снова рассказать всю свою историю. Капитан Франкетти покачал головой, присвистнул: «Профессор Декстер всегда производил на меня впечатление одного из яйцеголовых специалистов, сидящих в башне из слоновой кости — ученого без нервов и эмоций. Пожалуй, он казался угрюмым и замкнутым, но ни за какие коврижки я не признал бы в нем пирата, — капитан погладил подбородок. — А теперь припоминаю, что Декстер прекрасно разбирался в истории и принципах пиратства. Не то что бы знания такого рода подозрительны сами по себе, но это обстоятельство служит подтверждением существования у него подобных замыслов».

Радист постучал по стеклу перегородки. Франкетти вскочил: «Вызывает штаб флота».

Дик и Сенд последовали за ним в радиорубку. Франкетти наклонился к микрофону: «Франкетти на борту «Тезея» слушает».

Прошло несколько секунд — радиоволны не пересекают космическое пространство мгновенно. Затем послушался ответ: «Говорит командор Холлмайер. Мы не можем связаться с Персеверином. Их передатчик молчит».

Сенд тихо пробормотал: «Я так и думал. Кто-то из людей Декстера саботировал радиостанцию».

Франкетти наклонился ближе к микрофону: «Какие будут распоряжения, сэр?»

Голос четко произнес: «Мы продолжим попытки связаться с Марсом, хотя, скорее всего, это бесполезно. Вам надлежит лететь к Марсу со всем возможным ускорением и напасть на корабли пиратов».

Франкетти пробормотал: «Будет сделано, сэр».

Он выпрямился и медленно повернулся к Сенду и Дику: «Командор приказывает атаковать». Горестно покачав головой, он прибавил: «Атаковать четыре корабля двумя корветами?» Он сказал радисту: «Роджерс, сообщи об этом Идену на «Ахиллесе»... Двойное ускорение, курс — на Марс!» Снова обратившись к Дику и Сенду, он сказал: «Найду для вас какую-нибудь каюту; тем временем устраивайтесь поудобнее в салоне».

Через несколько секунд «Тезей» развернулся и устремился к Марсу; всех на борту прижало к палубе двойное ускорение.

Дик сел рядом с иллюминатором, наблюдая за тем, как испещренная кратерами черно-белая сфера Луны уменьшалась за кормой. Теперь его отец уже должен был вернуться в обсерваторию и найти записку; по меньшей мере он не станет слишком беспокоиться. Дик угрюмо усмехнулся: отец и представить себе не мог, как повернулись события.

Сенд повернул к Дику ястребиное лицо: «Возникает впечатление, что космические полеты не доставляют тебе особого удовольствия, Дик».

«Нет. Я от них устал. Предпочел бы снова оказаться в обсерватории, хотя и там у меня не было ни минуты покоя с тех пор, как я прилунился».

«Твои треволнения начались еще раньше, насколько я помню».

Дик кивнул: «Меня всегда интересовал один вопрос. Что на самом деле случилось с первым помощником Керди?»

Сенд пожал плечами: «Мы не сошлись во взглядах. Керди хотел передавать сообщения по радио Василиску, а я — так как я оказался на борту «Африканской звезды» именно для того, чтобы предотвратить передачу таких сообщений — решил, что ему не следовало этим заниматься. Керди стал сопротивляться, и мне пришлось сломать ему шею. Я решил, что наименьшее внимание его сломанная шея привлечет под лестницей, ведущей на капитанский мостик, и оставил его там. Еще есть вопросы?»

«В данный момент мне больше ничего не приходит в голову».

Капитан Франкетти зашел в салон и тяжело уселся: «Вы, господа, еще не составили завещания? Потому что сейчас самое время это сделать. Корветы — хорошие, маневренные разведочные корабли, но нападать на тяжело вооруженные корабли Василиска, даже на один из них... — он горестно покачал головой. — Нам не хватит орудий, на каждом корвете всего три пушки. А на кораблях Василиска не только пушки, но и ракеты — в количестве, достаточном, чтобы сравнять с землей гору. Нам не хватает людей: я отправил артиллериста возвращать челнок в обсерваторию».

«Я неплохо показал себя на стрельбище, — заметил Сенд. — Вы могли бы поручить мне обязанности артиллериста».

«Я тоже не прочь показать Василиску, где раки зимуют», — прибавил Дик.

Капитан Франкетти кивнул: «Хорошо! Вы оба можете оказаться полезными. Но сейчас я хотел бы, чтобы вы хорошенько выспались — могу уложить каждого из вас в кроватку. Ничего роскошного — всего лишь пара коек на трубчатых рамах. У нас тут не пассажирский корабль».

«Подойдет все, что угодно, — вздохнул Дик. — Я так устал, что могу спать стоя».

Когда Дик проснулся, Земля и Луна остались далеко за кормой — «Тезей» летел через Кладбище, теперь безопасное, как деревенский луг: весь флот Василиска направлялся к Марсу.

Дик и Сенд стали помощниками левобортного и правобортного артиллеристов, соответственно, и обучение обращению с орудием существенно способствовало успокоению нервов Дика. В целом на борту корвета царила атмосфера мрачных предчувствий. Артиллерист Коббетт, которому помогал Дик, открыто выражал возмущение: «Какой смысл посылать игрушечные космические катера к Марсу, чтобы их тут же уничтожили? Пираты расправятся с нами во мгновение ока. Проще было бы приказать нам всем спрыгнуть на Землю с высоты в шестьдесят километров».

«Как вам сказать... — осмелился возразить Дик. — Мы могли бы...» Он прервался.

«Могли бы — что? — язвительно отозвался Коббетт. — Намалевать на носу страшные рожи и напугать пиратов до смерти? Ха! Больше мы ничего не можем. И если ты спросишь меня, не подстроил ли нам Космический Флот очередной дурацкий подвох, я, Уинстон Черчилль Коббетт, отвечу: так оно и есть, сэр!»

«Почему бы они приказали нам нападать, если бы для этого не было достаточных причин?»

Коббетт рассмеялся: «Дик, дорогой мой, если бы ты прослужил в Космическом Флоте столько, сколько я, ты понимал бы, что они способны на любую глупость! А теперь довольно болтовни — лучше займись орудием».

«Говорили в основном вы, а не я!» — обиделся Дик.

«Вполне может быть, — признал Коббетт. — Но через два-три дня нам крышка, а я еще не сказал все, что хотел сказать в этой жизни. Но пока я болтаю, тебе следует научиться обращению с этой жалкой пищалью, чтобы после того, как я получу свое, ты мог заменить меня, как настоящий джентльмен, и встретить грудью залпы Василиска».

Дик усмехнулся: «Василиск уже несколько раз пытался от меня избавиться, а я все еще жив. Может быть, он опять промахнется».

«Может быть. А может быть и нет. Но хватит болтать, действительно. Вот, перед тобой Сириус. Посмотрим, успеешь ли ты зарядить пушку, прицелиться и выстрелить за восемь секунд — таков артиллерийский стандарт во флоте... Не нажимай на спусковой крючок! Этот снаряд нам еще пригодится. Кто знает? Может быть, он-то и взорвет так называемого Василиска».

«Почему используются такие устаревшие орудия? — поинтересовался Дик. — Ракеты с радиолокационным наведениям, казалось бы, гораздо эффективнее».

«Конечно, они эффективнее, — Коббетт фыркнул. — Только их нет. Оружие практически не изготовляли с тех пор, как закрылась Охранная Станция. А Космическому Флоту всего лишь несколько месяцев от роду. Так что приходится иметь дело с древностями», — он презрительно хлопнул по дулу пушки.

«По меньшей мере, если у нас нет таких ракет, значит, их нет у Василиска».

«Пусть это тебя не утешает, — проворчал Коббетт. — Какая разница, что за ракета разнесет тебя на кусочки? Значение имеет главным образом факт разнесения на кусочки. Поверь мне на слово! — он постучал пальцем по груди Дика. — Воистину говорю тебе — я, Уинстон Черчилль Коббетт — что любой, кому удастся выйти живым из этой потасовки, может считать себя счастливчиком!»

Дик заставил себя рассмеяться: «Вы — пессимист».

«Пессимист? Я? — по всей видимости, Коббетт был искренне потрясен подобным предположением. — Я не пессимист. Даже не реалист. Я поступил на службу в Космический Флот, чтобы увидеть Вселенную — именно так, как обещает вербовочный плакат. Я — оптимист! Всегда вижу во всем самую лучшую сторону. Просто теперь я не вижу никакой лучшей стороны. Знаешь, что написано рядом с именем каждого из нас в ведомости командора Холлмайера?»

«Нет, — подавленно отозвался Дик. — Не имею представления».

«А я скажу тебе, что там написано. Два слова: «Пушечное мясо»».