Укрывшийся от экваториальных ветров горой Гелионом, обильно снабжаемый водой из Периферийного канала, Персеверин казался Дику прекрасным, мирным, райским городом. Приземистые строения — белые, бледно-голубые и зеленые, рассеялись среди черно-зеленых марсианских перистых деревьев, серо-зеленых склонов и полян, поросших пушистым мхом, и огуречно-зеленых агав, импортированных с Земли, но разросшихся на Марсе до гигантских размеров.

На заднем плане возвышалась красновато-бурая гора Гелион, по склонам которой были разбросаны руины древнего марсианского города Крона — каменные арки, колоннады, террасы, местами обвалившиеся стены мягкого светло-серого оттенка.

Прежде всего Дик послал сообщение отцу по космическому радио, пользуясь функционирующим снова передатчиком Персеверина. Вернувшись в отель «Гран-Лоран», где разместили не слишком постпадавших выживших участников битвы с пиратами, Дик принял горячую ванну трехметровой длины и полутораметровой ширины. Струя теплого душистого воздуха осушила его; вернувшись в спальню, он нашел на кровати три новых костюма разной расцветки. Он надел мягко-голубой костюм и отправился вдоль арочной галереи в вестибюль, где его встретил Сенд.

Сенд смерил Дика взглядом с головы до ног: «Похоже на то, что ты успел позаботиться о себе!»

«Все это просто чудесно! — отозвался Дик, с сомнением поглядывая на свой новый наряд. — Но я не имею представления, каким образом смогу за это заплатить».

Сенд рассмеялся: «В Персеверине ты никого не смог бы заставить взять у тебя деньги даже под дулом пистолета!»

Дик смущенно обвел глазами вестибюль: «Мне не нравится такое... как бы это сказать? Внимание».

«Тебе придется к нему привыкнуть. Газеты всей Солнечной системы печатают статьи о Василиске, и тебе в этих статьях уделяют много места».

Дик поморщился: «Я надеялся, что матери не придется слышать о подробностях происходившего».

Сенд снова рассмеялся: «Еще чего! Если ты вернешься в Долину Чудес, прямо у трапа корабля тебя встретит толпа, празднующая «Неделю Дика Мердока»».

Дик решительно покачал головой: «Этому не бывать. Я не допущу ничего такого».

«Иногда обстоятельства от нас не зависят».

В вестибюль зашел командор Холлмайер; он приветственно махнул рукой, хотя его жест подозрительно напоминал военный салют: «Привет, Дик! Рад видеть тебя в добром здравии».

«Я в полном порядке, сэр», — сказал Дик. Присутствие командора Холлмайера — высокого и широкоплечего, но худощавого человека с ледяными серыми глазами — вызывало у Дика нечто вроде подавленного почтения.

«Ты нам здорово помог. Не буду пока что вдаваться в подробности, но я намерен проследить за тем, чтобы ты получил то признание, какого заслуживаешь».

«Возникает впечатление, что в этом отношении газетчики нас опередили», — заметил Сенд.

Глаза командора блеснули; внезапно он уже не выглядел таким суровым: «Да, надо полагать, они не оставят от всей этой истории живого места. Тем не менее, я могу кое-где замолвить за Дика пару слов».

«Пожалуйста, не надо, сэр! — взмолился Дик. — Я предпочел бы, чтобы меня оставили в покое».

Командор покачал головой: «Скромность — одна из традиционных добродетелей. Но в наше время она не ценится. Боюсь, она не к месту в этом крикливом, суматошном мире. Так или иначе, это не так уж важно, — несколько секунд он задумчиво разглядывал Дика. — Насколько я понимаю, ты хочешь стать астрономом?»

Дик задумался. «Я всегда считал, что это само собой разумеется, — медленно произнес он, — но теперь не совсем уверен в том, как я собираюсь прожить свою жизнь».

«Тебя больше привлекают опасности и приключения?»

«Наверное. Не то, чтобы в жизни астронома не было приключений... Но меня больше интересует посещение далеких миров, а не изучение звезд с помощью телескопа».

Командор Холлмайер смотрел куда-то под арку, в багровые марсианские дали: «Да, разумеется, таков следующий шаг — к звездам. Предстоит решить еще сотню проблем. Но человек — так же, как он не пожелал оставаться на Земле — никогда не смирится с необходимостью оставаться в границах Солнечной системы».

«Ждать межзвездных полетов остается недолго», — заметил Сенд.

«Появятся новые города — даже новые империи. Корабли будут перевозить грузы, которые мы еще представить себе не можем. Человеческая природа такова, какова она есть — а значит, снова появятся пираты, будут новые Василиски. С ними придется иметь дело, и без сожалений. Космический Флот только начинает развиваться, но лиха беда начало. Прежде, чем первопоселенцы, торговцы и горняки отправятся в далекие миры, флот уже будет там — изучая планеты, экспериментируя, вступая в контакт с другими расами, если они существуют».

Глаза Дика загорелись, он набрал воздуха в грудь, чтобы что-то сказать, но командор продолжал.

«У нас будет сотня патрульных кораблей, мы построим двадцать космических баз. Космическому Флоту нужны люди — лучшие специалисты, каких можно найти, — командор взглянул Дику прямо в глаза. — Астрономы — важные и полезные специалисты, но мне кажется, что ты окажешься полезнее для своей планеты и для самого себя, если будешь служить в Космическом Флоте».

Дик начал было говорить, но командор снова прервал его, подняв руку: «Не отвечай мне сейчас. У тебя есть еще несколько лет для того, чтобы хорошенько подумать. Вернись в обсерваторию, поговори с отцом. Скажи ему, что командор Холлмайер предложил тебе чин младшего лейтенанта в Космическом Флоте, что по окончании стандартного курса подготовки в Лас-вегасской космической академии он может устроить тебя работником своего штаба. Обсуди такую возможность, рассмотри ее со всех сторон, а потом напиши мне».

Дик глубоко вздохнул: «Командор, я так и сделаю, но я могу ответить сразу: я хотел бы принять ваше предложение и знаю, что отец не будет возражать».

Командор Холлмайер слегка усмехнулся: «Очень хорошо, Дик. Приходи ко мне, когда тебе исполнится семнадцать лет, и я порекомендую тебя в качестве курсанта Академии».

«Благодарю вас!» — сказал Дик.

«Не благодари меня, — отозвался командор. — Буду рад видеть тебя в составе штабного персонала, — он повернулся, чтобы уйти. — Увидимся через два года». Машинально отдав часть, Холлмайер направился к выходу из вестибюля.