Вернувшись в нижнюю пещеру, Барч поставил локатор на стол и вышел наружу подышать ночным воздухом. Заметив его, Арн и Ардль, шептавшиеся у входа, виновато отскочили друг от друга. «Черт бы вас побрал! — закричал Барч. — Если вы не можете повременить с ухаживаниями — или как это у вас называется — хотя бы пару часов, чтобы сторожить пещеру, я отберу у вас одежду и заставлю ходить голышом! Тогда уже ни у кого не будет сомнений в том, кто из вас мужик, а кто — баба!»

Ардль покорно отправился в обход. Барч повернулся к Арну: «Ни в коем случае не выпускай из пещеры пилота-спланга».

«Понятно».

Барч взглянул на небо. «Предположим, — размышлял он, — местонахождение баржи уже известно властям. В таком случае в любой момент здесь может высадиться вооруженный отряд подруодов». Он пожал плечами: чему быть, того не миновать. Барч вернулся в пещеру.

Тык сидел на столе, положив руку на локатор так, словно был бесспорным хозяином прибора, и разглагольствовал: «Многие пилоты летают, как мертвые: задают маршрут автопилота и спят. Только не я! Я слежу за локатором, — он похлопал по прибору, — и доверяю только своим рукам». Тык приподнял раскрытые ладони. Его тонкие пальцы заканчивались подушечками, как лапки жабы.

Барч заметил Чеврра, презрительно сидевшего на корточках в углу. Подойдя к нему, Барч присел рядом: «Все береговые спланги такие, как этот?»

Чеврр угрюмо кивнул: «Мы живем в горах, чтобы не якшаться с ними. Их женщины ежегодно плодят близнецов, они кишат в лесу, висят на каждой ветке каждого дерева. Все они бесполезные болтуны и бездельники. Из них получаются только акробаты и шлюхи».

«Но как заставить его слушаться?»

«Перережь ему глотку, и он больше не будет шалить».

Барч поморщился: «Я еще не привык убивать. Кроме того, только он умеет управлять баржей».

Мрачное лицо Чеврра поразительно преобразилось — многочисленные морщины и складки расправились, сгладились, просветлели. Свершилось чудо — Чеврр улыбался: «У него есть талисман, приносящий удачу — все береговые спланги носят такие талисманы. Это медальон, содержащий схему расположения речной песчаной косы, на которой он родился. Талисман — под пиявкой, сосущей кровь из его живота. Отбери у него талисман, и ты станешь его повелителем».

«Вот как!» — сказал Барч.

«Будь осторожен. Если он догадается о твоем намерении, он превратится в непобедимого демона. Никто в этой пещере не сможет его удержать».

Барч встал и подошел к Керболу. Перебросившись с ним несколькими фразами, он договорился с Плоскорожей, а затем с Моранко.

Приблизившись к столу, Барч взял локатор и переместил его к боковой стене пещеры. Тык весил не больше шестидесяти килограммов, но он выглядел жилистым и уже неоднократно проявлял ловкость и проворство.

Кербол и Плоскорожа подошли к пилоту сзади и схватили его за руки. В тот же момент Моранко схватил тощие костлявые ноги Тыка.

Тык озирался, не понимая, что происходит. Барч шагнул к нему и задрал переднюю часть темно-желтой блузы пилота.

Глаза Тыка выпучились настолько, что практически вылезли из орбит и находились снаружи, а не внутри черепа. Он извивался и дергал плечами; Керболу и Плоскороже пришлось упасть на стол и проехаться по нему, чтобы удержать пилота. Ноги Тыка напряглись — сделав невероятное усилие, он сумел приподнять Моранко сантиметров на тридцать.

К потному дрожащему животу пилота присосалось что-то плоское, коричневое. Барч оторвал это существо ногтями. Два объекта упали на каменный пол пещеры: небольшой металлический медальон и пиявка, которая медленно поползла, судорожно сокращаясь, в направлении костра. Тык выгнул шею, глядя вниз на медальон; его глаза выдвинулись на оптических нервах, как на стеблях. Руки пилота приподнялись и переместились, протащив пыхтящих Кербола и Плоскорожу по столу, как пару подушек. Барч подобрал медальон, вскрыл его и вынул кусочек тонкой пленки.

«Тык! — сказал Барч. — Сиди спокойно!»

Глаза пилота втянулись в череп. Кербол и Плоскорожа смогли слезть со стола и встать.

«Тык! — продолжал Барч. — Ты будешь вести себя хорошо?»

Пилот вздохнул: «Моя жизнь мне больше не принадлежит».

«Никому из нас не принадлежит наша жизнь. Мы вынуждены защищать друг друга — либо мы покинем Магарак все вместе, либо все мы погибнем. Ты это понимаешь?»

Тык не ответил — он нашел глазами Чеврра, словно умоляя того проявить сочувствие.

Барч продолжал: «Я буду всюду носить с собой твой талисман. Когда мы улетим с Магарака, ты его получишь».

Тык молчал.

Барч снова поставил локатор на стол и взглянул на пульсирующий пастельными тонами график: «Что означают эти полупрозрачные бледные квадраты?»

«Не знаю», — произнес Тык.

«А черные линии?»

«Это подземные конвейеры».

«Я вижу ярко-оранжевое пятно, над которым покачиваются символы, напоминающие елочки или рыбьи скелеты. Как узнать, где находится это место?»

Тык взглянул на график: «Это полуостров Птрсфур в округе Зчам».

«Откуда ты знаешь?»

«Это указано на полоске сверху».

«А что означает оранжевый овал?»

Тык повернул верньер. По графику проползла черная точка, остановившаяся посреди оранжевого пятна. Тык указал на строку оранжевых символов, светившихся на цилиндрическом компоненте сбоку: «Здесь появляется функциональный код элемента графика».

Барч прищурился, разглядывая символы: «Ты можешь это прочесть?»

«Нет».

Барч оглянулся, нашел глазами лектванку: «Эллен, ты можешь это прочесть?»

Комейтк-Лелианр безразлично подошла к прибору: «Здесь изготовляют падискс-верккты».

«Что это такое?»

«Падискс — девятый из десяти или одиннадцати искусственных компонентов. Верккт — разновидность клапана, регулирующего мощность радиоактивного излучения».

Барч хмыкнул: «Вот как». Он снова осторожно повернул верньер: «Этот прибор может оказаться чрезвычайно полезным». Посмотрев вокруг, он убедился в том, что никто из его помощников не испытывал энтузиазма: «Нам повезло. Неужели вы не понимаете?»

Плоскорожа прижался к прорези локатора агатовым глазом, повернул круглую ручку: «А! Вот Пурпурат, где я пять лет наматывал бобины».

Барч повернулся к лектванке: «Тык упомянул о магаракском координаторе — это своего рода вычислительная машина?»

«Да, — ответила Комейтк-Лелианр. — Производство координируется по всей планете так называемым «мозгом» — вычислительной машиной, составляющей расписания и маршруты, рассчитывающей нормы выхода продукции и прочие параметры, позволяющие планете эффективно функционировать в качестве единого индустриального комплекса».

Она стала вращать верньер локатора, считывая появляющиеся символы. Понаблюдав за ней, Барч заметил: «Эллен, похоже на то, что ты нашла себе занятие».

Лектванка кивнула. Положив ладони на стол, Барч смотрел по сторонам. Все глаза — черные, голубые, белые, красные, серовато-зеленые — были устремлены на него. Он не слишком уверенно произнес, не обращаясь ни к кому в частности: «Что ж, мы могли бы обсудить наш проект».

Он подождал — никто ничего не сказал. По всей вероятности, присутствующие не привыкли совместно обсуждать планы на будущее.

«У нас есть баржа, — продолжил Барч. — Предлагаю соорудить на палубе нечто вроде воздухонепроницаемого надувного чехла, натянутого металлическими тросами».

Все молчали. Барч снова посмотрел вокруг; карлик Мосес подкладывал дрова в костер. В голосе Барча появилось раздражение: «Не вижу, почему это не получится. Тем не менее, я не проектировщик звездолетов. Может быть, у кого-нибудь есть более удачная идея».

Комейтк-Лелианр почти рассеянно обронила: «Гораздо проще экспроприировать еще одну баржу и сварить две баржи вместе, палубой к палубе».

Барч присел и некоторое время не шевелился, пытаясь сохранить внутреннее равновесие: «На мой взгляд, это прекрасная мысль». Помолчав, он прибавил: «Следует рассмотреть еще один вопрос. Надеюсь, что двигатели смогут обеспечить постоянное ускорение, эквивалентное силе притяжения, которое позволит нам беспрепятственно перемещаться на своих двоих. Такое ускорение разгонит корабль почти до световой скорости примерно за год. Сможем ли мы лететь быстрее? Не имею представления. Ученые Земли убеждены в том, что превышение скорости света невозможно».

Комейтк-Лелианр бледно улыбнулась: «Ученые Земли еще не имеют опыта межзвездных полетов».

Барч продолжал, пропустив ее замечание мимо ушей: «Главным образом меня интересует следующее: не помешает ли наличие дополнительной массы — массы второй баржи — обеспечить необходимое ускорение?»

«Нисколько не помешает. Напротив, располагая двумя комплектами двигателей, обеспечить такое ускорение будет гораздо проще. У каждого двигателя два полюса, положительный и отрицательный, как у электромагнита. Параллельное соединение двигателей позволяет приумножать их мощность».

Барч не совсем понимал, о чем говорила лектванка: «Даже так? Я об этом не знал».

Педратц, человек с желтоватыми волосами, сказал: «Дайте мне два рулона сварочной ленты — и через два часа две баржи станут одним кораблем».

Барч поднялся на ноги и вышел из пещеры, чтобы проверить, чем занимались кальбиссинийцы. Арн, стоявший в одиночестве у входа, обиженно взглянул на него. Барч посмотрел на часы: «Ваша вахта почти закончилась. Я скажу гриффитам, чтобы они вас сменили».

Вернувшись внутрь, он дал соответствующие указания, вышел наружу вместе с гриффитами, объяснил им, показывая часы, как долго им надлежало дежурить, после чего вернулся к столу в «трапезной» с таким ощущением, какое посещает шахматиста, возвращающегося к рассмотрению сложной позиции на турнире. Барч снова обратился с присутствующим: «Перед тем, как сваривать две воздушные баржи, неплохо было бы соорудить надстройку на палубе первой баржи, чтобы удвоить полезную площадь внутренних отсеков. Кроме того, придется установить необходимые устройства и механизмы — кондиционеры воздуха, ассенизаторы…»

Комейтк-Лелианр вмешалась: «Лектваны пользуются комплексным блоком жизнеобеспечения, содержателем. Эта установка извлекает из воздуха углекислый газ и водяные пары, выделяя воду и кислород, а также синтезируя основные питательные вещества. Надо полагать, клау пользуются сходным оборудованием».

«Не похваляется ли она технологическим превосходством своей расы? — спросил себя Барч. — Скорее всего, нет. Такое поведение не представлялось бы ей полезным». В любом случае, он давно устал анализировать поведение лектванки. Барч повернулся к пилоту: «Эй, Тык! Где клау хранят содержатели для звездолетов?»

Тык подошел к локатору, повертел круглой ручкой: «Оболочки содержателей выращивают здесь, на фабрике, обозначенной зеленым квадратом с черным контуром. Окончательная сборка производится в Сталкоа-Скеле, в округе Магдкоа, на четвертом ярусе. Как-то раз мне поручили отвезти оттуда блоки жизнеобеспечения на космические верфи Гдоа». Он снова повернул верньер: «Этот красный прямоугольник — сборочный цех».

«Все было бы проще, — думал Барч, — если бы я не так нервничал». Он покосился на стоявшую справа массивную фигуру цвета серой скалы. Керболу можно было позавидовать — он нервничал не больше, чем крокодил, загорающий в луже. Впереди согнулась тощая спина Тыка, управлявшего воздушным плотом; пилот беззаботно посвистывал — точнее, чирикал на манер цикады.

Чуть наклонившись, Барч взглянул за борт. Они летели низко — выше и на том же уровне струились потоки воздушных барж и плотов, радужных сфер. Время от времени мимо с хлопком проносился, как серебристая молния, какой-то аппарат, который Барч не успевал разглядеть. К облакам тянулись массивные закопченные небоскребы Магарака, загромождавшие пространство и воображение. Выше воздушного транспорта крутились и перемещались то в одну, то в другую сторону перистые металлические стрелы и шпренгельные фермы; из глубины нижних ярусов поднимались клубы постепенно расплывающегося дыма. Трещали ослепительные разноцветные вспышки, воздух буквально трясся от ревущего, звенящего, ритмично грохочущего, свистящего, шипящего шума.

Тык уверенно, почти радостно управлял плотом — ему очевидно нравилось заниматься привычным делом. Барч удивленно покачал головой, невольно испытывая уважение к мозгу, способному ежедневно воспринимать этот умопомрачительный бедлам как нечто понятное и само собой разумеющееся.

Плот остановился в воздухе. Тык указал вниз рукой, напоминавшей обезьянью лапку: «Это здесь!» Они находились над чем-то вроде гигантской, подобной кратеру вулкана воронки, состоявшей из сужавшихся концентрических террас, отливавших или подсвеченных свинцовым блеском. Огромное, ромбовидное в плане, ступенчатое черное сооружение противоестественно нависло над воронкой, будучи закреплено на ее верхнем краю только одним острым углом — противоположная вершина ромба совпадала с центральной вертикальной осью впадины. С каждой ступени ромбовидного сооружения поднимались, как толстые неоновые трубы, столбы зеленого света.

Ромбовидная черная масса вырастала на глазах, воронка концентрических кругов раскрывалась, как мишень. «Тык, подожди! — закричал Барч. — Ты намерен приземлиться на крыше?»

Пилот махнул рукой, тем самым выражая бесшабашную самоуверенность сумасшедшего виртуоза: «Отсюда вылетают груженые баржи — вы же хотели захватить баржу с грузом?»

«Это именно то, что нам нужно, — согласился Барч. — Хорошо, спускайся и приготовься приземлиться на барже, как только это будет безопасно».

«Безопасно? — Тык внезапно вспомнил о своей невозместимой потере. — Ничто не безопасно! Безопасность — фикция, плод наивного воображения. Лишь в одном можно быть уверенным — в том, что смерть мертвой хваткой сидит на плечах у каждого из нас и потихоньку высасывает наши мозги». Обернувшись к Барчу, пилот сказал: «Известно ли вам, что без пленочной схемы песчаной косы, на которой родился человек, он не может даже умереть, как полагается?»

«Следи за баржей, — бесчувственно откликнулся Барч. — Она уже вылетает».

Баржа выскользнула из черного ромба; круглые темные выпуклости на ее палубе создавали узор, напоминавший ткань «в горошек».

«Чтоб они провалились! — выругался Барч. — Кажется, аппаратуру охраняет целый взвод!»

Кербол прищурился: «Дюжина ленапи, пять или шесть охранников».

Тык направил плот по диагонали вниз: «Скажите, когда приземляться».

«Ты что, с ума сошел? — заорал Барч. — Мы не сможем перестрелять всю эту команду!»

Сохраняя обиженное молчание, пилот повернул в сторону. Через несколько секунд Барч принял решение: «Придется ждать следующей баржи. Сколько времени этой займет?»

Тык неопределенно повертел ладонью: «Понятия не имею. Может быть, час, а может быть и два. Лучше вернуться в горы. Вся эта затея ничем хорошим не кончится. Без талисмана я чувствую, что смерть близка».

«Мы не вернемся, пока не получим по меньшей мере пару содержателей. Невозможно дышать пять лет одним и тем же воздухом».

«Но вы не атакуете! — возразил Тык. — Баржа вылетела, а вы не посмели напасть и отступили. Лучше вернуться в долину Палкваркц-Цтво и выспаться».

«На следующей барже, может быть, не будет охраны».

«Все баржи, перевозящие содержатели, охраняются. Подруоды следят за ленапи. Ленапи выращивают и отлаживают содержатели. Те же ленапи устанавливают содержатели в корпусах звездолетов».

«О!» — Барч не ожидал столкнуться с такой ситуацией.

Тык протянул руку: «Подлетает порожняя баржа, ее будут загружать». Пилот бросил быстрый взгляд на локатор: «Ржаво-оранжевый код… Она из шестого района Мемпаса, из округа борнгалезов».

Барч сказал: «Захватим ее. К тому времени, когда баржа вылетит со склада, на борту будет все, что нам нужно: содержатели и мозги ленапи. Не зевай!»

Тык заставил воздушный плот быстро скользить боком вниз — трюк, которого Барч раньше еще не видел. Пролетев над бортом баржи, плот выровнялся и опустился на палубу.

Барч соскочил на твердую металлическую поверхность: «Тык, за мной! Кербол, задвинь плот под носовой навес».

Барч легко побежал вперед и распахнул люк рубки управления. Баржей управляло атлетически сложенное, красновато-коричневое существо с лицом красивым, как маска античного героя. Тем не менее, когда красавец повернул голову к открытому люку, Барч увидел в его глазах четырехконечные звезды. Перед ним был борнгалез. Для приветствий и любезностей не оставалось времени. Барч пристрелил борнгалеза и подтолкнул Тыка к креслу пилота: «Займись делом. Опусти баржу на полосу у погрузочной эстакады и оставайся в рубке. Не выходи и ничего не говори! Слышишь? Когда баржу загрузят, вылетай в направлении Гдоа».

Тык кивнул, протянул руку вниз, снял с груди мертвого борнгалеза карточку с записью задания и закрепил ее на себе. Барч подхватил тело борнгалеза под мышки и остановился. Ему пришло в голову, что, если он вытащит труп на палубу, его могут заметить работники в черном ромбовидном здании.

«Выкинь его за борт, — беззаботно заметил Тык. — Пусть падает».

«Почему нет?» — подумал Барч. Открыв переднее боковое окно купола, он вытолкнул в него каштановое тело — кувыркаясь и размахивая конечностями, оно исчезло в сумраке нижних ярусов промышленного ада стремительно и безвозвратно, как демон того же ада.

Барч повернулся, чтобы дать указания Тыку, но воздержался. Учить Тыка летать было все равно, что объяснять гроссмейстеру, как ставить детский мат. Барч поспешил вернуться на грузовую палубу. Передние переходные мостки образовывали убежище под прикрытием — Кербол подвел под этот навес воздушный плот и поднял его так, чтобы плот прижался к нижней поверхности мостков.

Барч искал на палубе место, где можно было бы спрятаться, но не нашел ничего лучшего, чем то же темное пространство под навесом мостков в носовой части баржи. Куда, однако, запропастился Кербол? Барч пригнулся, охваченный внезапным ощущением опасности, и стал подкрадываться к навесу с оружием в руке.

Послышался хриплый бас: «Я здесь».

Присев от неожиданности, Барч взглянул наверх, на укосины под мостками: «Ага!» Подтянувшись. он устроился на укосинах рядом с земноводным человеком, выглядывая наружу через металлическую решетку наклонных перекладин: «Надеюсь, сюда никто не заглянет».

Баржа опустилась на пружинистую поверхность; прекратилось почти беззвучное гудение двигателей. Баржа дрогнула, слегка переместилась в откорректированное положение и медленно поехала по широкой движущейся ленте. Лицо Барча озаряли мрачные отсветы каких-то огней; повернув голову, он увидел, что Кербол плотно забился в угол под мостками, притворившись неподвижной тенью.

Сухопарый верзила с лимонно-желтой кожей, в коническом зеленом шлеме, спрыгнул на палубу и принялся задумчиво прохаживаться по ней, глядя вниз — словно в поисках какого-то потерянного предмета. Наклонившись, он сделал пометку и, вытянув назад длинную тощую ногу, отступил на шаг.

Опустилась прямоугольная воздушная платформа. Вдоль ее ближнего борта сверкали высокие призматические панели, за которыми тихо гудели какие-то прерывисто движущиеся, пульсирующие силуэты.

Прозвенел переливчатый сигнал; на палубе появился второй лимонно-желтый верзила. Он тоже прошелся туда-сюда, наклонился над меткой первого, выпрямился, взглянул наверх. С пугающей быстротой на палубу обрушилась черная пелена, заполнившая все открытое пространство. В лицо Барчу бросилась волна вытесненного воздуха — он больше ничего не видел, кроме непроницаемой черной завесы.

Прошло несколько секунд. Завеса исчезла так же внезапно, как появилась — во мгновение ока — оставив за собой блестящую, очищенную от любых следов мусора и пыли поверхность грузовой палубы.

Баржа безмятежно ехала по движущейся ленте, словно проплывая по каналу между шлюзами. Действительно, выглядывая сквозь просветы между укосинами, Барч заметил впереди нечто вроде низких и широких шлюзовых ворот. Баржа проехала через них в полную темноту.

Чудовищная рука схватила Барча и швырнула его, прижимая к металлу. Ураганный рев оглушил его. Изо всех сил схватившись за укосины обеими руками, он боролся с безжалостным давлением воздуха.

Баржа выехала в освещенное пространство. Расправляя ушибленное тело, Барч взглянул туда, где прятался Кербол: «Ты еще здесь?»

Кербол только крякнул. Барч устроился поудобнее на укосинах, стараясь игнорировать их острые углы и края, будто нарочно спроектированные для того, чтобы болезненно раздражать его свежие кровоподтеки.

Два человека в грибовидных колпаках, с вытянутыми лошадиными физиономиями и пегой, покрытой коричневыми и белыми пятнами кожей, соскочили на палубу и чего-то ждали. Глядя вверх, они протянули руки к небольшому черному контейнеру, висевшему на шланге, как ягода на стебле, и опустили его на палубу. Пегий человек затолкнул контейнер в угол. Трубчатый стебель рывком отпрянул вверх.

Прошла минута. Баржа проехала мимо вереницы перемигивающихся синих, красных и зеленых огней. После этого на палубу опустили еще один содержатель. Снова появился ряд разноцветных огней, и на палубе очутился третий содержатель.

Укосины впивались в тело Барча, он постоянно ерзал, пытаясь изменить положение. Кербол висел в углу неподвижно и плотно, как комок замазки. Трюм постепенно заполнялся — устанавливая каждый следующий контейнер, грузчики постепенно приближались к мосткам над носовой частью баржи.

Погрузка продолжалась бесконечно долго, но в конце концов на палубе не осталось свободного места. Баржа продолжала скользить вперед, постепенно поворачивая и куда-то поднимаясь. Внезапно ее окружило огромное, ярко освещенное пространство. Они оказались в гигантском ангаре или доке. Может быть, так выглядело внутри ромбовидное черное сооружение? Вытягивая шею, Барч не видел ничего, кроме светящегося потолка где-то далеко наверху.

Он услышал знакомые звенящие медью голоса, от которых мурашки побежали по коже — приближались подруоды. По мосткам, опоясывающим грузовую палубу, топали мощные темно-красные ноги в черных сапогах. Барчу показалось, что он различил в этом шуме ритмичные интонации высокого голоса Тыка. Через несколько секунд на палубе послышался топот новых ног; перед глазами Барча промелькнуло круглое желтовато-коричневое лицо. Глаза, подобные шарикам опала, были окружены зеленовато-желтыми пятнышками, словно нанесенными гримировальной краской.

Один за другим коричневатые пухлые коротышки мягко спрыгивали на палубу, становились в проходах между контейнерами и замирали, как фарфоровые куклы. В каждом углу на корме заняли посты два великана-подруода — расставив ноги, они тоже застыли, как статуи. Круглолицые коротышки смотрели вперед и чуть вверх ничего не выражающими овечьими глазами.

Барч критически разглядывал этих людей новой, незнакомой породы. Кто они? Что он будет с ними делать? Они выглядели ни на что не способными, бесполезными — лишними ртами, неподъемным бременем для беглецов. Ему нужны были мозги — ленапи, механики, техники! Вместо них ему достались какие-то маленькие толстенькие придурки.