Андрей, как и предполагала Лу, был очарован свежестью и красотой Нади, ее мудрым отношением к жизни. Он повидал немало молодых девушек, которых не интересовало ничего, кроме роскоши, дорогих подарков и денег. Доступность, как и навязчивость, быстро надоедает. Поэтому Андрея всерьез заинтересовала «длинноволосая фея с отсутствующим взглядом», так он назвал девушку в телефонном разговоре с Лу.

Наде, действительно, было не интересно, какая у Андрея машина, сколько стоит букет цветов, который он ей подарил, она не разглядывала его часы, не смотрела ему в рот, когда он что-то рассказывал. Она была задумчива, словно оторвана от реальности, но в то же время очень внимательно слушала его и вела себя с большим достоинством, которое угадывалось и в тоне голоса, и в строгости взгляда.

Андрей долго ухаживал за девушкой. Лу день за днем убеждала Надю в том, что на этот раз все будет по-другому.

— Он взрослый, самодостаточный мужчина, способный обеспечить тебе самое благополучное, светлое во всех смыслах, будущее. Он знает о твоей жизни все, и может помочь Алене получить достойное образование в городе, если ты этого захочешь, — так Лу день за днем убеждала Надю в том, что лучшей партии ей не найти. И что такой шанс выпадает женщине раз в жизни. — А любовь придет, милая девочка, главное, открыть для нее свое сердце.

И Надя послушалась. Она снова, в который раз, решила забыть о прошлом и изменить свою жизнь. Она приняла ухаживания Андрея, несмотря на то, что чувствовала к нему только симпатию. Вскоре они стали близки. Андрей был не просто влюблен, он боготворил свою молодую избранницу, дарил ей подарки, брал с собой на светские мероприятия, знакомил с друзьями, возил за границу. Он хотел показать ей весь мир, стремился окружить ее удобством и роскошью.

Надя, к своему удивлению, превратилась из скромной Золушки в прекрасную принцессу. Но вела себя, как и раньше, скромно и сдержанно. Роскошь уже не так сильно удивляла ее, но ей нравилось чувствовать комфорт и богатство вокруг себя.

В своей жизни Надя еще нигде не была, поэтому рабочие поездки с Андреем поначалу превратили ее жизнь в сплошной праздник. Андрей брал Надю с собой в разные города и страны, бронировал для них самые шикарные и комфортабельные отели. Каждый раз один вид их апартаментов вызывал у Нади бурный восторг.

То, что раньше она могла видеть лишь на маленьких картинках в журналах и рекламных буклетах — все это сейчас предстало перед ее глазами во всем многообразии и великолепии. Пока Андрей работал, Надя изучала незнакомый город, ходила на экскурсии, посещала театры и музеи. Эти путешествия производили на девушку неизгладимое впечатление. Глаза ее горели от восторга и жажды жизни. Она была так благодарна Андрею за все, что иногда ей казалось, что эта благодарность ничем не хуже любви.

О том, что у каждой медали есть обратная сторона, Надя не думала, ведь жизнь была так весела и прекрасна.

Когда Надя поняла, что беременна, она поначалу сильно испугалась. Но потом успокоилась и наполнилась каким-то новым, необыкновенным чувством нежности. Она больше не сопровождала Андрея в его командировках и большую часть времени проводила в одиночестве в его большом доме. Заняться там было особо нечем, потому что все домашние обязанности были распределены между домработницами.

Надя много читала. У Андрея была огромная библиотека, и она пристрастилась к классике. Ей страстно хотелось в тот период забрать к себе Алену, но Андрей был против. Он попросил Надю повременить с этим решением. Сказал ей в шутку, что сначала нужно родить одного ребенка, а потом уже думать о втором. Надя сначала обиделась, но потом подумала, что он прав. Она родит, а потом сразу же заберет Алену.

Андрей был безумно рад, когда врачи объявили им пол будущего ребенка. Оказывается, он давно мечтал о сыне, наследнике. Каждый день он приносил Наде цветы и подарки, не уставая ее благодарить за то счастье, которое она скоро ему подарит.

Беременность протекала легко. У Нади не было токсикоза, она хорошо ела и много гуляла. Ей было непривычно ощущать в себе зарождающуюся жизнь. Все ощущения были, как будто впервые. Ей казалось, что она ничего не знает о беременности и родах, словно Алену выносила и родила не она, а кто-то другой. Надя купила в книжной лавке несколько пособий по материнству и все свободное время с интересом читала их. Она с умилением смотрела на других молодых мам с колясками, на картинки новорожденных в рекламных буклетах и часто разглядывала саму себя в зеркале, нежно поглаживая округлившийся животик. Надя ждала этого ребенка так, как давно уже ничего не ждала в жизни. Андрей баловал ее вниманием, экзотическими фруктами и запрещал переутомляться.

Несмотря на приметы, комната для ребенка была подготовлена заранее. Андрей нанял дорогого дизайнера, который обустроил детскую просто и стильно. Надя тоже не могла удержаться и покупала для будущего малыша игрушки и одежду. Комната была готова, колыбелька поставлена, оставалось только ждать и радоваться.

Но мечты не сбылись. На седьмом месяце у Нади внезапно открылось сильное кровотечение, ребенка спасти не удалось. В больнице ей сказали, что она больше не сможет иметь детей. Эти слова звучали, словно приговор. «Это наказание за Алену, которая растет без меня. Я недостойна быть матерью,» — такими были первые мысли, которые пришли Наде в голову после того, как она очнулась в палате. На том месте, где до этого был округлый животик сейчас появилась какая-то некрасивая вмятина. Она прижимала к этой вмятине ладони, но чувствовала под ними могильный холод и пустоту.

Надя долго и мучительно оплакивала своего неродившегося сына. Дома она попросила оставить ее одну, так как никого не могла видеть. Она перестала разговаривать и, завернувшись в одеяло, словно в панцирь, лежала на кровати с застывшим взглядом. Иногда Надя заходила в детскую и с мрачным видом крутила мобиль над пустой колыбелькой, осознавая, что во всем виновата только она и больше никто

Андрею казалось, что Надя сходит с ума. Он не сразу понял, что так и было на самом деле. Она ходила взад и вперед по комнате в одной ночнушке с грязными, растрепанными волосами. Иногда брала в руки игрушку и сидела на кровати часами, качая ее, словно ребенка. Сначала мужчина пытался спокойно разговаривать с ней, утешать, поддерживать. Но потом не выдержал и устроил Наде скандал: закричал на нее, призывая опомниться и не морочить ему голову своим безутешным горем. Потом стал трясти ее за плечи, пытаясь привести в чувство. Надя смотрела на него безумными глазами и повторяла:

— Я хочу ребенка. Привези мне мою маленькую доченьку. Я хочу ребенка.

В сердцах Андрей стал крушить все, что было в комнате, разломал и выкинул в коридор колыбель и детский комод. Маленькие белоснежные кофточки и ползунки разлетелись по всей комнате, словно хлопья снега. Надя выла в голос и ползала на коленях, собирая детскую одежду в подол своей ночнушки.

На следующий день Андрей пригласил к Наде психиатра.

Шесть месяцев Надя пролежала в загородной частной клинике, где ей ставили успокоительные уколы и капельницы. Ее не выпускали на улицу, к ней самой тоже никого не пускали. Или она этого просто не помнила. Она вообще мало что помнила из этого периода, кроме молочно-белого потолка комфортабельной палаты. До комфорта и современных удобств ей не было никакого дела, потому что она спала почти круглые сутки.

Вернувшись, наконец, домой и посмотрев на себя в зеркало, Надя поняла, что нужно срочно что-то менять, брать себя в руки и что-то делать со своей жизнью: в зеркало на нее смотрела располневшая, бледная, неопрятная женщина с пустыми глазами.