2.1. История таинств

Основные христианские обряды – это таинства, которые имеют огромное значение в жизни человека и без которых он не может себя ощущать полноправным христианином, частью церкви. Дадим определение понятию «таинства». Первоначальный смысл этого слова (лат. sacramentum) в Библии – глубокая, сокровенная мысль, вещь или действие. По учению православной церкви, «таинства суть богоучрежденные священные действия, в которых под видимым образом сообщается верующим невидимая Благодать Божия». Таинства имеют божественное происхождение, т. е. установлены Самим Иисусом Христом. Таинства отличаются от обрядов (освящения воды, погребения умерших и др.). Обряды имеют церковное, а не божественное происхождение, они призывают Благословение Божие на внешнюю жизнь и деятельность человека. Таинства передают человеку Благодать Божию, которая изменяет внутреннюю духовно-нравственную жизнь человека [69].

В православной и католической церкви признается семь таинств: крещение, миропомазание, причащение, покаяние, священство, брак и елеосвящение. По учению христианской церкви, в каждом таинстве христианину сообщается определенный дар Благодати. Например, в таинстве крещения сообщается благодать, очищающая от греха и возрождающая человека; в таинстве миропомазания – благодать, укрепляющая человека в духовной жизни; в таинстве елеосвящения – благодать, исцеляющая недуги; в таинстве покаяния – благодать, прощающая грехи, и др. Таинства церкви подразделяются на неповторяемые, как крещение, миропомазание и священство, и повторяемые, как остальные таинства. Существует также классификация таинств как обязательных для всех верующих (крещение, миропомазание, причащение, покаяние и елеосвящение), так и не обязательных, предоставленных собственному выбору верующих (брак и священство) [69].

Протестанты (лютеране, кальвинисты, баптисты, пятидесятники, евангельские христиане, адвентисты и др.) считают, что таинства являются символическими знаками, свидетельствующими о принадлежности верующего к христианской церкви, необходимыми внешними обрядами. Это символы союза верующих с Христом и нахождения в церкви. Цель обрядов состоит в напоминании христианам о спасении, совершенном Христом, и в укреплении веры в Христа. Основными в большинстве перечисленных протестантских церквей считаются два таинства – крещения и хлебопреломления (причащения).

Итак, из семи перечисленных выше таинств рассмотрению читателя предлагается шесть, так как таинство священства имеет отношение только к священнослужителям, но не ко всем верующим. Таинство священства включает в себя обряды рукоположения священнослужителей. Вместо него мы сочли необходимым дать представление об обрядах, которые сопровождают смерть человека и представления о загробной жизни в разных христианских учениях.

 

2.2. Таинство крещения

Начнем рассмотрение таинств, сопровождающих семейную жизнь христианина, с самого первого, которое сопутствует рождению человека. В «Энциклопедии Брокгауза и Эфрона» говорится, что крещение – первое из христианских таинств, принимаемое всеми христианскими вероисповеданиями, хотя и не в одинаковом смысле. Оно символизирует вступление в состав церковной общины. Погружению в воду или обливанию ею почти у всех народов древности – вавилонян, финикийцев, египтян, персов, евреев, греков и римлян – придавалось особое значение как совершению не только физического, но и духовного очищения. Так, у римлян обмывали новорожденных водой на восьмой или девятый день после рождения, при этом давали им имя. Установлению христианского таинства крещения предшествовало «крещение Иоанново» – Иоанна Предтечи (Деян. 19, 4), который крестил в Иордане самого Иисуса Христа. При апостолах, в первом веке существования христианства, крещению предшествовало наставление в христианской вере. У апостола Павла крещение называется «баней возрождения» [69].

В первохристианские времена взрослые верующие готовились к этому таинству через оглашение. Оглашаемые разделялись на три ступени. Первую ступень составляли «слушающие», т. е. те, кто заявил о желании вступить в церковь и получил право входа в храм для слушания Священного Писания и поучений. Оглашаемые второй ступени, «припадающие», или «преклоняющие колена», имели право присутствовать в храме во время литургии оглашенных. Третью ступень оглашенных составляли «требующие», т. е. те, кто был готов принять крещение. Им сообщалась важнейшая часть христианского учения – учение о Святой Троице, о церкви и т. д. Перед Пасхой все желающие принять крещение вносили свои имена в особый список. В четвертое воскресенье поста у латинян, во второе – у греков им давались новые, христианские имена, после чего они исповедовались. Перед самой Пасхой они изучали Символ веры и молитву Господню. Оглашение обычно продолжалось два года, иногда больше, иногда – меньше. Были случаи, когда оглашенные откладывали крещение до последних дней жизни, чтобы умереть свободными от грехов (так было, например, с римским императором Константином Великим). Местом крещения во времена гонений на христианство были реки, ручьи и т. п. Со времен Константина Великого (IV в.) крещение происходило в баптистериях – бассейнах, устроенных в особых зданиях или при самом храме. О том, что это таинство совершалось только через погружение в воду, письменные памятники свидетельствуют единогласно (на Востоке – до VIII в. включительно, на Западе – до VI в.). Непосредственно после погружения пресвитер помазывал лоб креща́емого священным елеем, а епископ возлагал ему на голову покрывало. Затем его одевали в белую льняную одежду. На Западе ее носили восемь дней. В Египте такую одежду сохраняли до самой смерти, надевая ее в более торжественные моменты жизни и перед самой смертью. На новокрещенного иногда возлагался венок из цветов, миртовых или пальмовых листьев. В Африке, кроме того, ему надевали на руку перстень, подобно евангельскому блудному сыну. В некоторых церквях или сам епископ, или пресвитер, или диакон умывали и утирали ноги крещеного после его выхода из воды. Со светильниками в руках новокрещенные шли с процессией из крещальни в храм, где причащались Святых Тайн. После этого им давали мед, смешанный с молоком, в знак вступления в церковь как в некую новую «обетованную землю, кипящую медом и молоком». Мученики, над которыми церковь не имела возможности совершить водное крещение, считались крещенными в самом акте мученичества. Это называлось «крещением кровью». Тяжелобольных и заключенных в тюрьмах крестили через обливание или окропление. Крещение младенцев еще с первохристианских времен составляет один из основных догматов церкви [69].

По общему учению православия и католичества, крещение – это таинство, в котором креща́емый с произнесением слов: «Крещается во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» Божьей благодатью очищается от всякого греха. Крещение как духовное рождение не повторяется, если один раз совершено правильно. Протестанты считают крещение лишь внешним символом прощения грехов, даруемым человеку. Большинство протестантов (баптисты, пятидесятники, адвентисты и др.) отвергают крещение младенцев и совершают его только по достижении человеком совершеннолетия.

В православной церкви таинство крещения сопровождается таинством миропомазания. Человека, только появившегося на свет, церковь принимает в свое лоно, для чего существуют два таинства: одно возрождающее – крещение, другое утверждающее – миропомазание. Они как бы возвещают, что новорожденному необходимы родители не только по плоти, но и по духу, и воспитатели не только для мира, но и для Христа. Крещение омывает человека от первородного Адамова греха. «Никто не входит в Царство Небесное иначе, как только через таинство Крещения», – писал святитель Амвросий Медиоланский [19].

Согласно православному учению, таинство крещения как бы открывает перед человеком двери в Церковь Христову, и только тот, кто принял его, может приступать к остальным та́инствам. Сами священнодействия таинства крещения заключаются в том, что креща́емый троекратно погружается в воду с призыванием имени Пресвятой Троицы – Отца, и Сына, и Святого Духа. Тем самым человек омывается от первородного греха Адама и Евы, а также и от всех грехов, совершенных им до крещения. Вслед за крещением и облачением в белую одежду совершается таинство миропомазания, во время которого человеку крестообразно помазываются лоб, глаза, уши, рот, грудь, руки и ноги со словами: «Печать дара Духа Святого, аминь». По учению церкви, верующий при этом получает Дары Святого Духа, которые укрепляют его в духовной жизни. Для совершения таинства миропомазания используется святое миро – особый состав из душистых масел и ароматических веществ, освященный первым епископом, возглавляющим поместную церковь (в Русской православной церкви – Патриархом Московским и всея Руси). Таинству крещения предшествуют подготовительные обряды: «Наречение имени; возложение руки священника на главу креща́емого как жест защиты и благословения; чтение особых заклинательных молитв, защищающих креща́емого от демонических сил; отречение от сатаны и исповедание верности Христу; чтение Символа веры; освящение воды (вода является символом очищения, возрождения и обновления)» [69].

Таинства крещения и миропомазания совершаются над человеком один раз в жизни. Крещение младенцев совершается по вере их восприемников – духовных родителей. При необходимости, по согласованию со священником, крещение может быть совершено индивидуально, а также на дому, в больнице и т. д. От креща́емых (или их родителей и восприемников) священники требуют осмысленного знания наизусть следующих молитв: «Царю Небесный…», «Отче наш…», «Богородице Дево, радуйся…», «Достойно есть…» и Символ веры. Церковь считает, что восприемниками (крестными родителями) должны быть благочестивые православные люди, сознающие свою ответственность за будущее воспитание крестника. В их обязанности входит регулярное причащение младенца в храме, молитва о его здоровье, духовное просвещение и забота о его духовно-нравственном воспитании до достижения сознательного возраста. Не могут быть восприемниками неверующие, некрещеные, малолетние, психически нездоровые, а также пришедшие в храм в нетрезвом виде люди. Крестными родителями также не могут быть монахи, монахини и родители собственных детей. У одного и того же ребенка не могут быть восприемниками супруги, но при этом мужу и жене в разное время разрешается быть восприемниками разных детей у одних и тех же родителей. Являясь крестными родителями ребенка и вступая тем самым в духовное родство с ним и между собой, кум и кума в дальнейшем не имеют права вступать в брак друг с другом [19].

Родители подростка или взрослого креща́емого могут присутствовать при совершении таинства и молиться за своего сына или дочь. Мать младенца допускается на крещение своего ребенка, если над ней были предварительно прочитаны молитвы 40-го дня. Сущность этих очистительных молитв состоит в том, чтобы отлученную от храма на время очищения родильницу снова, по истечении сорокадневного срока, ввести в храм (воцерковить) [19].

По канонам православия, крещение должно быть совершено в церкви и, если возможно, прежде литургии, чтобы священник совершал таинство и восприемники присутствовали при нем, воздерживаясь от пищи и пития, чего требует святость и величие таинства, а также для того, чтобы новокрещенный мог быть приобщен Святых Тайн (причастия). Однако церковь отступает от этих канонов «в нужде», когда, например, младенец слабенький или когда церковь находится на большом расстоянии, тогда разрешается крестить и в доме. По церковным правилам, крестить можно и должно в любое время – со дня рождения младенца, чтобы он не скончался некрещеным, ибо, по учению церкви, он не спасется [19].

В народной традиции (мифологии, поверьях) прошлых веков бытовало убеждение, что «если дитя умерло и погребено без крещения, то оно жалобно плачет в могиле и требует креста и наречения имени». По сообщению известного этнографа Д. К. Зеленина еще в XIX в. такие дети у восточных славян носили название «потерча, потерчата», и считалось, что из них со временем вырастали кикиморы и русалки. В прошлом этих детей было запрещено хоронить на кладбище – их погребали за кладбищем или у перекрестка двух дорог. Поэтому все родители стремились как можно быстрее после рождения окрестить своего ребенка [29].

Конечно, у современных родителей в большинстве своем отсутствуют такие представления. И атеистическая безрелигиозная советская эпоха также внесла свою лепту – многие люди отказывались (часто вынужденно) от крещения своих детей. Однако таинство это существовало весь советский период, невзирая на борьбу с ним. Наши современники, стремясь приобщиться к церкви, «воцерковиться», нередко принимают крещение уже в сознательном и даже преклонном возрасте. Церковь приветствует это стремление и для выполнения обряда применяет разработанные еще в прошлых столетиях ритуалы.

Итак, кто может принять крещение по церковным канонам? По церковным правилам все дети православных родителей должны быть крещены после своего рождения, на восьмой день. Мертворожденных детей нельзя окрестить: «Да не подвигнется невежество пресвитера крестити (также) скончавшихся уже». Относительно тех взрослых верующих, которые хотят принять крещение, положено присоединять их к церкви после наставления их в вере, известного в церкви как оглашение. Сокращается также и вообще не обязателен испытательный срок для больных, которые, «и мало научившись о Святой Троице и о Христе Иисусе», могут быть крещены. Но после своего выздоровления они обязаны восполнить свои познания о православной вере. Те больные люди, которые не способны отвечать (по состоянию здоровья), будут крещены священником, если, по их желанию, будут отвечать при крещении другие. Они принимают на себя ответственность в том, что принимающий крещение искренно обращается к христианской вере. Женщины в критические дни очищения по церковным правилам не должны быть крещены до их окончания. Но беременность не препятствует принятию крещения. Крещение психически больных церковь откладывает до их выздоровления, но в случае смертельной опасности не запрещает их крестить [19].

Существуют особые церковные каноны и чинопоследования, разработанные Литовским митрополитом Петром Могилой в XVII в. для крещения младенцев с физическими отклонениями. «Если рожденное от женщины не будет иметь никакого человеческого вида, то и крестить его не должно; если же есть сомнение в том, животное ли это, или, может быть, человек, то должно крестить условно: «аще человек есть, креща́ется раб Божий…» и т. д. (требник Петра Могилы). Эти правила применимы и современной церковью для разрешения проблемы крещения младенцев «из пробирки», родившихся в результате искусственного оплодотворения (которое церковь в целом не приемлет). Об этом говорит знаменитый теолог и богослов Русской православной церкви диакон Андрей Кураев в своих беседах с белорусской молодежью (газета Минской епархии Белорусской православной церкви «Царкоўнае слова» (№ 14–19, 2005 г.).

В «Практическом руководстве при совершении приходских треб» автор – священник Н. Сильченков приводит следующий порядок совершения обрядов при таинстве крещения. Священник, возложив на себя епитрахиль, раскрывает младенца, которого держит восприемница (крестная мать), из пеленок так, чтобы лицо и грудь его были открыты и, дунув трижды крестообразно на лицо его, благословляет также трижды чело и перси младенца. Потом кладет свою руку на его голову, говоря: «Господу помолимся», и читает первую молитву «оглашения»: «О имени Твоем Господи Боже истины…» После этой молитвы читает по порядку три «запрещения» (на нечистых духов) и четвертую молитву: «Сый Владыко Господи…», посреди которой дует крестообразно на чело и перси оглашаемого, говоря трижды: «Изгони из него (из нея) всякаго лукаваго и нечистаго духа, сокрытаго и гнездящагося в сердце его (ея)». По прочтении четвертой молитвы священник предлагает восприемникам «с младенцем обратиться на запад (назад)». Они же, обратившись, трижды на вопросы священника отрицаются от сатаны и потом дуют и плюют от себя. Затем восприемники с младенцем обращаются на восток. Священник снова трижды спрашивает: «Сочетался ли Христу?» После ответов на эти вопросы восприемники трижды читают Символ веры и, снова ответив на вопрос священника, предложенный трижды: «Сочетался ли Христу?», кланяются Святой Троице, произнося слова, указанные в требнике. Потом священник читает: «Благословен Бог, всем человеком хотяй спастися…» и заканчивает оглашение молитвой о том, чтобы Господь сподобил оглашенного принять святое крещение, а затем приступает непосредственно к обряду крещения [56].

По церковной традиции, крещение должно совершаться в купели, сделанной из металла, с изображением внутри, на дне, креста. Купель может быть сделана и из дерева или другого водонепроницаемого материала. Вода для крещения должна быть естественная: ключевая, речная, морская или полученная из снега, льда, росы, дождя и т. п. Церковные правила требуют, чтобы эта вода была чистой и не смешанной с какой-либо другой жидкостью (вином, спиртом, духами и т. п.). Совершать крещение в какой-либо другой жидкости, кроме воды, не разрешается. Не запрещено подогревать холодную воду. В случае крайней необходимости разрешено крестить младенца кипяченой водой, а также нечистой водой из лужи. При крещении также должна быть крестильница – ящик, в котором хранятся сосуды – один со святым миром, другой с елеем. Для того и другого хранятся стручцы – особые кисточки. В крестильнице хранятся также губка и ножницы. Елей, употребляемый при крещении, должен быть чистым, свежим и не смешанным с какой-нибудь другой жидкостью. Для этого таинства церковь рекомендует пользоваться оливковым маслом, которое освящается священником молитвой для выполнения чинопоследования крещения. Перед совершением крещения посреди храма ставится купель с водой, по краям ее зажигаются три свечи. В левую сторону от купели ставится стол, на котором священник (или диакон) возлагает крест, Евангелие и крестильный ящик с принадлежностями для таинств крещения и миропомазания. Восприемники с младенцем становятся позади купели, обратившись лицом на восток (к купели). Если при крещении есть и восприемник, и восприемница, то последняя обычно держит младенца до его погружения в воду.

Приступая к крещению, священник облачается в ризы, надевает поручи и кадит вокруг купели. Священник читает молитвы, которые сопутствуют этому таинству, и со словами: «Да сокрушатся под образом знамения креста…», повторяемыми трижды, благословляет воду в купели тоже трижды (проводя по ней перстами крестообразно). Этой молитвой освящается вода, следующим освящается елей. Затем священник, омочив в сосуд с елеем стручец (кисточку), творит им в воде знамение креста трижды и крестообразно помазывает креща́емого на челе, груди и плечах, говоря: «Помазуется раб Божий… во исцеление души и тела». Потом помазывает уши, руки и ноги. Когда выполнено помазание этих частей тела, священник берет нагого младенца и, повернув его лицом на восток, погружает трижды в купель. Погружая первый раз, говорит: «Креща́ется раб Божий (раба Божия) во имя Отца». Восприемники повторяют за ним «Аминь». Потом священник передает младенца восприемнику, который к этому времени держит на протянутых вперед руках «ризки» – чистый кусок холста, распростертый на обе руки. Сам же умывает руки и читает (или читает псаломщик) псалом «Блажени ихже… трижды». Вслед за этим священник надевает на крестившегося белую одежду и крестик, после чего читает молитву о даровании крестившемуся печати Дара Духа Святого и тотчас приступает к миропомазанию [56].

Таинство миропомазания, по церковным правилам, совершается над всеми креща́емыми непосредственно после крещения. Совершение миропомазания как таинства православная церковь возложила на епископов и священников. Мирянину никогда, ни в каком случае, даже и при угрозе смерти, церковь не позволяет совершать это таинство. Веществом для миропомазания должно быть благовонное миро, составленное из отборных трав, мастей и елея и соответствующим образом освященное. Миро хранится в алтаре (на престоле) с предосторожностями, подобающими святыне, в серебряном или хрустальном сосуде.

Сразу после крещения и облачения креща́емого в одежду священник читает молитву «Благословен еси Господи Боже Вседержителю…», которой испрашивает дарование креща́емому печати Дара Духа Святого. Затем обмакивает кисточку в сосуд с миром и крестообразно помазывает новокрещенного «на челе, очах, ноздрях, устах, обоих ушах, на груди, обеих руках и обеих ногах», произнося при каждом знамении креста, совершаемом кисточкой, слова: «Печать Дара Духа Святаго. Аминь». Затем обходит три раза вокруг купели с восприемниками и новокрещенным (впереди идет священник, за ним друг за другом идут восприемник с младенцем и восприемница). При каждом круге поется по одному разу стих: «Елицы во Христа креститеся, во Христа облекотеся. Аллилуйя». Обход начинается с правой стороны, т. е. идут на восток, чтобы быть лицом к восходу солнца. Потом читается Апостол и Евангелие и следующие в требнике молитвы на омовение и пострижение [56].

Обрядом, который завершает крещение, является пострижение волос новокрещенного, что с древнейших времен было символом послушания и жертвы. После отпущения грехов присутствующие целуют крест, тем самым подтверждая свою преданность и верность Христу. Церковь напоминает верующим: приняв благодать крещения, не надо забывать, что хотя оно и смыло прошлые грехи, но не освободило от будущих. Следовательно, одним этим таинством православный человек ограничиться не может [19].

В белорусской народной культуре с крещением было связано множество поверий, происходящих от дохристианских верований. Так, в местечке Петриков Мозырского уезда в 1859 г. священник Дмитрий Пашин дал описание некоторых суеверных обычаев, бытовавших на Полесье. Он писал, что когда приносят крестить младенца, то при нем должен быть завернутый в пеленки маленький узелок с кусочками хлеба, соли и угля для того, чтобы младенец, став взрослым, имел постоянно у себя хлеб, соль и огонь. Если во время совершения крещения принесут к священнику для крещения другого младенца, то восприемники последнего не входят с ним в дом, а ожидают выхода первых восприемников и тогда младенцев подносят друг к другу – в сенях или на дворе, и при этом нужно, чтобы дети не спали. Это делается для того, чтобы дети встречались впредь не под землею, как в доме, на потолке которого имеется земля, а встречались на земле, – не в могиле, а на вольном свете. У кого умирают дети, то просят священника дать имя новорожденному младенцу Адам или Ева, чтобы дитя было долговечно, как прародители наши Адам и Ева; или для этой же цели приглашают в восприемники брата и сестру. Вместо рубашки для новокрещенного младенца обыкновенно приносят кусок коленкору или простого холста, в котором вырезается посредине отверстие для надевания на голову крещаемого. Вырезанный кусок холстины восприемники берут с собой. Когда вырастет младенец, кусок этот служит ему талисманом для защиты от падения с дерева.

Принимающим таинство крещения положено давать имена уже прославленных церковью святых (внесенные в святцы). Поэтому, если креща́емый носит неправославное имя, при крещении оно будет заменено на православное. Присвоение креща́емому нескольких имен в православной церкви не практикуется. Если строго придерживаться церковных установлений, то требуется, чтобы имя было выбрано из тех, которые приходятся на первые 8 дней церковного календаря после дня рождения ребенка. В настоящее время родители обычно сами выбирают имя новорожденному, которое вписывается в свидетельство о рождении при регистрации ребенка в органах загса. Поэтому именинами (днем ангела) для него будет день памяти святого с соответствующим именем, ближайший по календарю после дня рождения. Поскольку православные христиане носят имена святых, церковь призывает их с раннего детства учиться уважать свое имя, знать житие своего небесного покровителя и заступника, молитвы к нему [19].

Церковь предполагает, что в случае непосредственной опасности для жизни некрещеного человека таинство крещения над ним может быть совершено не только священником, но и любым православным христианином (например, врачом при родах или реанимации). На такой случай в требнике Петра Могилы имеется правило: «Аще тамо будет священник, он да крестит, а не диакон; аще же диакон, он, а не иподиакон; аще же кой-либо буди от клирик, он, а не простец; аще муж, он, а не жена. Разве точию студа ради, достоит жене паче, неже мужу крестити младенца, или аще жена лучше умети будет изрещи форму крещения и водою облияти». При этом христианином должны быть правильно произнесены ритуальные слова: «Крещается раб Божий (имя) во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа, аминь». В том случае, если крещенный таким образом человек выздоровел, церковь рекомендует доставить его к священнику вместе с человеком, совершившим крещение. После подробного опроса, убедившись в том, что крещение совершено правильно, священник лишь довершает крещение и совершает миропомазание. Если же есть сомнения в правильности совершения таинства, священник совершает его по полному чинопоследованию. Точно так же в церкви происходит крещение взрослых людей, если они не знают достоверно, были ли крещены в детстве, и нет возможности навести об этом точные справки. После совершения таинства крещения на новокрещенного священником возлагается нательный крест, обязательно освященный в церкви. Если речь идет о младенценесмышленыше, который может легко потерять свой крестик, то на первое время рекомендуется вышить ему его на рубашке. Священнослужители рекомендуют носить крест на себе постоянно ребенку по достижении определенной сознательности [19, 56].

Интересным является тот факт, что обычай ношения верующими «наперстных крестиков» получил широкое распространение в Беларуси во второй половине XIX в., под влиянием русских единоверцев (по свидетельству историка А. И. Миловидова). В 1865 г. из России в Беларусь было прислано около полутора миллионов медных и латунных крестиков «для дармовой раздачи народу». Российская императрица дала пожертвование на изготовление тысячи серебряных крестиков, которые были надеты на окрещенных младенцев в каждом приходе. При этом священники объясняли прихожанам необходимость ношения нательных крестиков, и, по свидетельству историков, в конце XIX в. почти все белорусские православные крестьяне уже имели их на себе [43].

Этот обычай в наше время широко распространился и даже вошел в моду. Однако церковь напоминает, что крест – отнюдь не ювелирное украшение, которое следует выставлять напоказ (не случайно он называется нательным). И совсем уже явным кощунством для церкви является неподобающее использование креста (например, в качестве серьги) [19].

В католической церкви считается, что таинства (сакраменты) крещения, миропомазания (конфирмации) и причащения (евхаристии) являются фундаментом всей христианской жизни. В катехизисе для белорусских католиков «Дарослым пра асновы каталіцкага веравызнання» сказано, что верующие возрождаются через крещение, укрепляются через таинство конфирмации и получают надежду вечной жизни через участие в таинстве евхаристии. Согласно учению католической церкви, таинство крещения сглаживает первородный и личные грехи и делает верующих христианами, детьми Бога и чадами церкви. Кроме таинства крещения, т. е. крещения водой, в католическом учении также различаются «Крещение пламенем», которое состоит в сокрушении о грехах, и «Крещение кровью», которое состоит в мученичестве за веру в Христа. Эти два «крещения» не считаются таинствами, но часто называются крещением, потому что очищают душу от грехов и заменяют таинство, когда невозможно принять крещение. Так, о крещении «пламенем» можно говорить в том случае, если «катехумен» (человек, который готовится принять крещение) умирает неокрещенным, однако с верой и любовью к Богу и с раскаянием за грехи. Кроме этого, церковь молится о маленьких детях, которые умерли без крещения, и вверяет их Божьему милосердию [67].

Священник С. Тышкевич в «Католическом катехизисе» дает следующее описание таинства. Крестить священникам разрешается только водой. Употребление иной жидкости, например молока или пива, делает крещение недействительным. Требуется, за исключением случаев крайней необходимости, чтобы вода, употребляемая при крещении, была должным образом освящена. Крещение может быть совершено обливанием или погружением: и та и другая форма крещения служит достаточным символом омовения души. Формула крещения в латинском обряде выражается словами: «Я крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». По учению католической церкви, содержание этой формулы было предписано Иисусом Христом, когда Он сказал апостолам: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». Поэтому в католицизме признается и православный обряд крещения, во время которого также произносится эта формула: «Крещается раб Божий… во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святаго Духа, аминь» [63].

По правилам католической церкви, как и в православии, крещение придает душе неизгладимую «печать» и потому не может быть повторяемо. Позволяется перекрещивать только тогда, когда имеется серьезное сомнение в действительности первого крещения. И так же, как в православной, в католической церкви рекомендуется совершать это таинство над детьми как можно раньше. По церковным правилам, если только один из родителей принадлежит к католической церкви, ребенок должен быть крещен в его обряде. Обыкновенно совершает таинство крещения священник (ксендз). Однако в случае смертельной опасности может крестить любой мирянин, при этом соблюдая определенные условия. Крещение следует совершать только натуральной водой, освященной или обычной. Необходимо дать крещеному святое имя. Если это возможно, ему назначаются крестные родители. Необходимо произнесение вероисповедной молитвы «Верую в Бога». Неокрещенного ребенка или взрослого крестят трехкратным поливанием его головы водой, произнося при этом указанную ниже формулу [63].

По костельным канонам, чтобы принять крещение взрослому человеку, кроме намерения принять таинство, он должен иметь: 1) веру («Кто будет веровать и креститься, спасен будет» (Мк. 16: 16); 2) достаточное знание обязанностей христианина; 3) сокрушение в грехах («Покайтесь, и да крестится…» (Деян. 2: 38). По древнему обычаю католической церкви, никто не должен принимать крещения без восприемника, кроме случая необходимости. Обязанность восприемника – следить за тем, чтобы крещеный исполнял обязанности, налагаемые на него церковью. Крестными родителями могут быть взрослые христиане, которые приняли таинство конфирмации (миропомазания), верующие, практикующие католики. В день крещения крестные родители должны исповедаться и причаститься.

По правилам католической церкви, обряд крещения начинается диалогом священника с родителями и крестными. Священник напоминает им, что, обращаясь с просьбой о крещении ребенка, они принимают на себя обязанности воспитания его в вере. Ксендз спрашивает восприемников, обещают ли они Богу и Костелу исполнить эти обязанности. И когда они дают положительный ответ, священник, а следом родители и крестные на челе ребенка делают знак святого креста. После чтения Священного Писания и проповеди относительно значения таинства начинается молитва верующих за дитя, родителей, крестных, присутствующих и за Церковь с призывом святых и небесного покровителя новоокрещенного. Если же ребенку дано светское имя (которого нет в списке святых), тогда церковь рекомендует дать ему во время крещения святое имя, чтобы «дитя имело небесного покровителя». Далее произносится молитва с экзорцизмом (изгнанием нечистого духа) и возложением руки, в которой священник просит Бога через крещение освободить дитя от первородного греха и злого духа. После освящения воды родители и крестные отрекаются от сатаны, греха и соблазнов, признают свою веру в Бога и главные положения христианской веры. После получения согласия родителей и крестных на крещение священник крестит дитя, трижды поливая его голову водой и одновременно говоря: «(имя) я тебя крещу во имя Отца (поливает первый раз водой на голову дитяти), и Сына (поливает второй раз), и Духа Святого (поливает третий раз)». Родители и крестные при этом держат правую руку на ребенке в знак того, что берут на себя обязанность воспитывать ребенка в вере. После этого священник помазывает дитя святой харизмой в знак его возрождения в Христе. Родители и крестные принимают свечу, зажженную от пасхальной свечи, что символизирует воскресшего Христа, который ведет к вечной жизни. По окончании обряда священник благословляет ребенка, его родителей и крестных [63].

В отличие от православия в католицизме таинство миропомазания (конфирмации, или бежмования) совершается отдельно от крещения по достижении детьми сознательного возраста, и его описание будет дано далее.

В протестантизме (у баптистов, пятидесятников, адвентистов и др.) крещение является символом духовного возрождения. В перечисленных протестантских церквях в отличие от православных и католиков крестят верующих только по достижении ими 18 лет. Протестантская церковь учит, что человек может достигнуть спасения личной верой в Христа лишь в сознательном возрасте. Отсюда и название одной из самых распространенных протестантских церквей – баптистов (от греч. baptizo – «окунаю, крещу в воде»). Баптисты перекрещивают верующих, прошедших этот обряд в младенческом возрасте.

Протестантами крещение объясняется как «знак возрождения и соединения со Христом и с Церковью», а также как знак «омытия внутренней… нечистоты кровью Христа». Для того чтобы стать полноправным членом церкви, необходимо получить и принять крещение. Совет служителей или собрание членов церкви во время собеседования в присутствии свидетеля выясняют, верует ли новообращенный в Иисуса Христа как в личного Спасителя, примиряющего и оправдывающего грешника перед Богом; совершил ли покаяние. Перед крещением новообращенный проходит определенный испытательный срок, в течение которого он именуется приближенным. И только после «духовного перерождения», публичного покаяния перед членами церкви, он допускается к принятию водного крещения [33].

В протестантском учении о крещении указывается, кто может быть крещен, а также форма и формула крещения. И. Г. Рябошапка (один из старейших представителей евангельских христиан-баптистов в России) приводит следующую формулу крещения: «Помни, брат (сестра), что даешь обет Богу от чистой своей совести служить Ему верно, до конца своей жизни! Свидетелями сему являются небо, земля и вода, и многие братья и сестры. Крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». Прошедшие испытательный срок принимают святое водное крещение по вере, исполняя заповедь Христа: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет, а кто не будет веровать, осужден будет». Крещение обычно совершается в естественных водоемах (в белорусских общинах – в теплые летние дни на берегах рек, прудов, озер), в некоторых церквах – в баптистериях. Крещение верующий принимает путем однократного погружения в воду «во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» [33].

Сам ритуал крещения включает следующие действия: верующие в белых одеждах (мужчины в белых рубашках и брюках, женщины в длинных белых платьях и косынках) входят в воду, почти полностью в нее погружаясь. Крещаемый лежит лицом, обращенным к небу, «во образ погребения Христа». Ему задаются вопросы: «Веруешь ли, что Иисус Христос есть Сын Бо жий, твой Спаситель?» и «Обещаешь ли служить Богу доброй совестью?» После утвердительного ответа совершающий крещение служитель произносит слова: «Крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа», на которые креща́емый отвечает «Аминь», затем служитель единократно погружает креща́емого в воду. По окончании водного крещения пресвитер простирает над верующим руки и произносит формулу, согласно которой крещение совершается, «следуя завету Христа: … крещением, которым я крещусь, будете креститься…» [1].

По свидетельству участников обряда, он проводится в очень торжественной и радостной обстановке, которая оказывает сильное воздействие на новообращенных. По их признанию, после принятия крещения они испытывают необычайный душевный подъем, радость, ощущение легкости и счастья, объясняя это приобщением «к высшей и непостижимой Божественной сущности».

Христианское учение о воспитании детей. Церковь принимает человека от самой колыбели, с помощью описанных ранее таинств, однако заранее заботится о его достойном появлении на свет и последующем духовном воспитании. Поэтому вместе с описанием таинств, сопровождающих рождение человека, мы приводим церковные учения и представления о зачатии, рождении и воспитании детей. Христианские церкви сходны во взглядах и учении о воспитании детей, о браке и семье.

В «Церковном календаре православной семьи» приводится отрывок из Библии, из книги Товита, где повествуется о Товии и его невесте: «Когда они остались в комнате вдвоем, Товия встал с постели и сказал: встань, сестра, и помолимся, чтобы Господь помиловал нас. И начал Товия говорить: «Благословен Ты, Боже отцов наших, и благословенно имя Твое святое и славное вовеки! Да благословляют Тебя небеса и все творения Твои! Ты сотворил Адама, и дал ему помощницею Еву, подпорою – жену его. От них произошел род человеческий. Ты сказал: «Нехорошо быть человеку одному, сотворим помощника, подобного ему». И ныне, Господи, я беру сию сестру мою не для удовлетворения похоти, но поистине как жену: благоволи же помиловать меня, и дай мне состариться с нею. И она сказала с ним: аминь. И оба спокойно спали в эту ночь» (Тов. 8: 4–9). Эта молитва рекомендуется супругам, желающим зачать ребенка. «Что за благословение для ребенка – быть зачатым после подобной молитвы, начав жизнь в такой атмосфере страха Божия и любви, исполненной уважения» [66].

Церковь обращает внимание на ребенка, который еще находится в утробе матери, предлагая молиться за его жизнь, духовное и нравственное здоровье, объясняя эту заботу отношением современников к деторождению: «Теперь нередко дети рождаются «нежелаемыми», а иным и вовсе не позволяют появиться на свет. По христианскому учению, каждый ребенок должен быть принят в семью с любовью. Любовь, которую младенец получает от своих родителей в самом начале своей жизни – незаменима; это то прочное основание, на котором он будет строить всю свою жизнь. Впечатления, которые получает ребенок еще во время внутриутробного развития, в значительной мере влияют на его физическое, душевное и даже духовное состояние. Родители-христиане могут прямо повлиять на духовное благосостояние своих чад, окружая их любовью и молитвою с самого момента зачатия» [66].

Церковь советует с вниманием относиться к рекомендациям докторов о здоровом питании во время беременности. Однако считает, что одной заботы о здоровье недостаточно: «Если имеет родиться духовное существо, родители, особенно мать, должны непрестанно молиться за своего ребенка во все время беременности, исповедуя тем самым, что это настолько же чадо Божие, как и их. Матери непременно необходимо часто исповедоваться и причащаться. Не следует подвергать ребенка в утробе излишнему шуму или такой, скажем, атмосфере, которая порождается некоторыми фильмами или ссорами. Во многом определяют ту атмосферу, в которой происходит развитие ребенка, материнские мысли и чувства. Ее сердце должно изливать любовь и быть исполнено ожидания и молитвы за ее нового младенца» [66].

Православная и католическая церкви рекомендуют, чтобы ожидающая ребенка женщина молилась Матери Божьей, чтобы плод ее чрева тоже мог быть благословен, ибо «Матерь Божья – Заступница и Руководительница всех воспитателей благодаря Божественному Мла денцу, Которого Она выносила и воспитала на этой земле». Христос сказал, что мать, когда родит, забывает болезни рождения в своей радости, «яко родися человек в мир» (Ин. 16: 21). Для Бога рождение каждого младенца есть событие, каждая личность в глазах Божьих уникальна – это «другой», «ты».

В «Церковном календаре православной семьи» приводится совет одного старца матери, готовящейся к родам, запечатлеть рождающегося младенца духовною печатью, творя постоянно Иисусову молитву во все время пребывания в роддоме, даже непосредственно во время родов. В христианстве обращается особое внимание на молитву. Так, рекомендуется родителям молиться возле ребенка, совершать свои молитвенные правила у его кроватки – окружить его молитвой, благословлять его крестным знамением и просить Господа, Матерь Божью, святых благословить и защитить младенца: «Когда вы смотрите на своего спящего младенца, можно молиться за него и осенять крестным знамением его кровать с головы до ног и слева направо». Святой Иоанн Златоуст в своем труде, посвященном воспитанию детей, говорит, что ему известен обычай называть ребенка в честь какого-либо родственника или литературного героя, но он настаивает, чтобы именовать детей в честь святых, иметь пример святого перед глазами. Даже в том случае, если ребенок все же получает имя какого-либо родственника, нужно, чтобы он знал о святом, имя которого он носит. Верующим рекомендуется молиться этому святому, испрашивая ребенку его благословение, повесить возле младенца икону его святого и позже рассказать житие [66].

Церковь настаивает: когда мы передаем жизнь новому поколению, наша задача дать жизнь не только телесную, но и духовную. Важное место для нас занимает труд, чтобы прокормить и одеть ребенка; важнее – обеспечить ему здоровое интеллектуальное и эмоциональное развитие; но несравнимо важнее – побудить его рост духовный. Духовная жизнь – это самое ценное, что мы можем дать нашим детям в наследство. В христианском браке дети любят и уважают родителей, всегда чувствуют духовную связь с ними, дорожат этой связью. «Духовная пуповина» тем дольше связывает детей с родителями, чем более брак и семья приближаются к идеальному. И наоборот, чем меньше брак и семья становятся христианскими, тем скорее и дальше дети отходят от родителей, замыкаются в себе, имеют «свою жизнь», «свои интересы», «свои секреты и тайны». В идеальном представлении о христианском браке муж и жена должны ежевечерне исповедоваться друг перед другом и быть совестью друг друга. Дети тоже должны перед сном исповедоваться перед отцом и матерью. По мнению христианских авторов, такая исповедь – самый лучший моральный цемент для семьи [66].

Церковь обращает внимание родителей на причащение и исповедь детей. Считается, что благодать причащения возвращает, исцеляет и укрепляет ребенка духовно и физически. Поэтому частое причащение ребенка – залог его духовного и телесного здоровья. «Сколько можно часто причащайте детей Святых Христовых Тайн», – советует епископ Феофан Затворник. Поэтому церковь рекомендует причащать младенцев во время каждой литургии, на которой могут присутствовать родители, и по возможности не реже каждого праздника и воскресенья. Так, по обычаю православной церкви, «начиная с четырех лет, младенец уже не должен с утра вкушать пищи или питья до Причастия. В возрасте семи лет младенец становится отроком и считается уже ответственным за свои поступки. С этого времени духовная одежда его начинает покрываться греховными пятнами. И если ребенок с детства привыкнет испрашивать себе прощение за вину вначале перед родителями, близкими, а с семи лет также и на исповеди – то душа его сохранится чистой на всю жизнь. Начиная с отроческого возраста, дети могут причащаться (и исповедоваться) 1 раз в месяц, а также по большим праздникам. Эта норма была заповедана преподобным Серафимом Саровским дивеевским сестрам» [66].

Приведем примерный перечень вопросов, задаваемых православным священником на исповеди детям:

«– Читаешь ежедневно какие-либо молитвы и когда? Со вниманием ли читаешь молитвы или, читая их, думаешь не о Боге, а о чем-либо постороннем? Призываешь ли Бога в помощь при начатии всякого твоего дела? Как полагаешь на себя крестное знамение, истово ли или небрежно? При готовляешь ли себя к полезной, трудовой жизни?

– Почитаешь ли за грех жить праздно? Учишься ли ты прилежно? Почитаешь ли родителей своих и не противишься ли им? Слушаешься ли старших и с ними учтиво ли обходишься? Не упрямишься ли и не имеешь ли той дурной привычки, чтобы все на своем поставить? Не сердишься ли?

– Не бранишься ли? Не ссоришься ли сам или других с кем не ссоришь ли? Не лжешь ли? Не божишься ли напрасно? Не переговариваешь ли или не пересмехаешь ли кого, особенно старших? Не завидуешь ли кому в чем? Думаешь ли, что человек больше украшается разумом или добродетелью, нежели хорошими уборами?

– Ежели есть у тебя твои деньги, не тратишь ли их на лакомства или на другие какие-либо безделицы? Не взял ли какой-либо чужой вещи без спросу? Не бил ли напрасно какого-либо домашнего животного? Не смеялся ли когда в церкви? Предаваясь каким-либо играм и забавам с малолетними своими сверстниками, не ссорился ли с ними, не обманывал ли их, не обижал ли слабых? Не сделал ли ты чего такого, чего не сделал бы или стыдился и боялся сделать при свидетелях, особенно при родителях? Если сделал, то что же это такое?» [56].

У протестантов рекомендуется приносить ребенка в молитвенный дом уже в возрасте 4–5 месяцев. Это праздник рождения ребенка, ритуал которого состоит из следующих элементов: пресвитер берет его на руки, и все члены общины произносят молитву о благополучии младенца с пожеланием ему вырасти добрым христианином, соблюдать заповеди, почитать родителей [1].

По христианскому учению, с первым пробуждением сознания, т. е. в возрасте около двух лет, надо прививать ребенку понятие о Боге как источнике жизни, всех благ и добра и начать учить его молиться. Молитва проявляется в трех формах: в выполнении домашних молитвенных правил, в вознесении к Богу кратких молитв в течение всего дня и в посещении церковного богослужения. Ко всем этим трем формам молитвы советуют с детства приучать и детей. Одновременно приучают детей молиться за близких. Святой Иоанн Златоуст дает такое наставление матерям: «Учите вы, матери, ваших малюток изображать рукою крестное знамение прежде, чем они сами в состоянии будут делать это; напечатлевайте это знамение на челе их вашими собственными руками. Когда дети подрастут, необходимо следить за тем, чтобы крестное знамение у них было широким, неторопливым и делалось тщательно. Не жалея труда и времени, родителям надо усердно искать хорошие духовные книги и давать их детям, сообразуя с их возрастом и индивидуальными склонностями» [46].

По мере роста ребенка христианским родителям рекомендуется первым его чтением сделать Библию (например, детский адаптированный вариант Евангелия) и первым посещением в праздник – Божий храм (церковь, костел, молитвенный дом). В древности у всех славянских народов с детства учились грамоте посредством чтения духовных книг – Псалтыри и др. Во времена первых христиан Священное Писание не только читалось, но и изучалось детьми. Церковь рекомендует возобновить эту утерянную в советские времена традицию и одновременно давать детям читать и детскую, и юношескую литературу – рассказы и повести, описывающие жизнь святых или благочестивых людей, а также церковную историю, жизнеописания великих святых и прежде всего тех, имена которых они носят.

Церковь настаивает, чтобы родители по возможности сами занимались с детьми их духовным образованием. Об этом так пишет старец Амвросий одной матери: «Вам кажется, что не имеете призвания учить и не можете говорить с должной силой убеждения об этом великом предмете (религии). Как мать чадолюбивая, сами передавайте сведения об этих предметах вашим детям, как умеете. Вас в этом заменить никто не может… другие не знают ваших детей и их душевное расположение и потребности, и притом слова матери более могут действовать на них, нежели слово постороннего человека. Наставления других действуют на ум, а наставления матери – на сердце» [46].

 

2.3. Таинство брака (венчание)

Второе таинство, которое имеет огромное значение в жизни человека – это вступление в брак и освящение брачного союза церковью. История церковной церемонии совершения брака восходит к временам первых христиан. «Преславно иго двух верующих, – говорил Тертуллиан, – имеющих одну и ту же надежду, живущих по одним правилам, служащих Единому Господу. Вместе они молятся, вместе постятся, взаимно поучают и увещевают друг друга. Вместе они в Церкви, вместе за Вечерей Господней, вместе в скорбях и гонениях, в покаянии и радовании. Христу они приятны, и Он ниспосылает им мир Свой. А где двое во имя Его, там нет места никакому злу». Христианскому брачному обряду в древности предшествовало обручение, которое было актом гражданским и совершалось согласно местным обычаям и установлениям. Обручение совершалось торжественно в присутствии многих свидетелей, которые скрепляли брачный контракт. Последний представлял собой официальный документ, определявший имущественные и правовые взаимоотношения супругов. Обручение сопровождалось обрядом соединения рук жениха и невесты. Кроме того, жених дарил невесте кольцо, которое было изготовлено из железа, серебра или золота – в зависимости от состоятельности жениха. Климент, епископ Александрийский, во II главе своего «Педагога» говорит: «Мужчина должен дать женщине золотое кольцо не для внешнего украшения ее, но для того, чтобы положить печать на хозяйство, которое с тех пор переходит в ее распоряжение и поручается ее заботам». Выражение «положить печать» объясняется тем, что в те времена кольцо (перстень), а точнее – вправленный в него камень с вырезанной эмблемой, служило одновременно и печатью, которой запечатлевалась собственность данного лица и скреплялись деловые бумаги. Христиане вырезали на своих перстнях печати с изображением рыбы, якоря, птицы и других христианских символов. Обручальное кольцо надевалось обычно на четвертый (безымянный) палец левой руки. Это имеет основание в анатомии человеческого тела: один из тончайших нервов этого пальца непосредственно соприкасается с сердцем – по крайней мере на уровне представлений того времени [19].

Христианское учение внесло в брачные обычаи и традиции представление о возвышенном и чистом идеале духовности и божественности. Церковь признала брак союзом, в котором мужчина и женщина принимают на себя обязанность жить вместе всю остальную жизнь как муж и жена, неразрывно, с целью рождения и воспитания детей, взаимной помощи как в религиозно-нравственном отношении, так и в житейских нуждах. Эта связь установлена Иисусом Христом в знак общения его с Церковью и потому является великим таинством. На Востоке церковное венчание признано при Льве Философе (886–919). На Западе брак был не сразу признан таинством. Так, у знаменитых богословов XII–XIII вв. св. Фомы, св. Бонавентуры и других не встречается указаний на то, чтобы брак признавался таинством. Окончательно на Западе брак признан таинством постановлением Тридентского собора (1545–1563 гг.). Тем не менее на Западе церковное освящение брака долго еще вызывало разногласия богословов. Одни из них утверждали, что действительными могут быть признаваемы только освященные церковью браки. Другие же придерживались мнения, что брак устанавливается одним соглашением сторон и должен быть признан заключенным с того момента, когда такое соглашение состоялось, а не с того, когда он благословлен священником. Отсюда следует вывод – браки, заключенные тайно, без всякого участия церкви, должны были быть признаны действительными. Однако на практике церковное освящение брака считается в Римско-католической церкви необходимым условием законного его совершения [69].

Протестантское учение, не признавая брак таинством, с самого своего возникновения признавало церковное венчание необходимым условием его заключения. С распространением Реформации была изменена форма заключения брака. Вместо церковного венчания был установлен гражданский акт, равносильный ему по юридическим нормам, заключаемый органом государственной власти, без участия духовенства. Таким образом сложилось понятие гражданского брака [69].

У восточных славян церковная форма брака принесена вместе с христианством, но «долго еще оставалась мертвою буквою для массы населения», продолжавшего заключать брак по старым, языческим обычаям. По свидетельству авторов XIX в., «лишь мало-помалу, в течение веков, церковь привила народу религиозное сознание о браке и обряде церковном; однако же в малонаселенных местностях и в отдалении от приходов бывали в прежнее время… случаи заключения браков безъявочным простым соглашением и сожительством, которое при удобном только случае скрепляется церковным обрядом или вовсе остается без венчания» [69].

Тем не менее в XIX в. по действующему в Российской империи законодательству церковная форма вступления в брак была исключительным способом установления брачного союза для всех христианских исповеданий. Термин «венчание» относился лишь к способам бракосочетания, установленным в христианских церквах. Относительно венчания в православной церкви указанный закон постановлял, что ему должно предшествовать оглашение. Венчание совершалось в церкви, непременно днем, в личном присутствии сочетающихся, при двух или трех свидетелях, вместе с обручением. Венчание вне церкви допускалось лишь в исключительных случаях и только с благословения епархиальных apxиeреев. Во время совершения таинства брака на жениха и невесту возлагались брачные венцы, давшие и самому таинству название венчания. Знаменование венцов объясняет св. Иоанн Златоуст: «Венцы полагаются на брачующихся в знамение победы, для того, чтобы показать, что они, непобедимые страстью до брака, таковыми приступают и к брачному ложу». По мысли Златоуста, в венчании можно видеть брачное благословение Бога, данное Адаму и Еве: «Раститеся и множитеся, и наполните землю, и господствуйте ею». Священник трижды благословляет венчанных и трижды произносит молитву: «Господи Боже наш, славою и честию венчай я (их)». Во время венчания священник торжественно спрашивал у брачующихся о согласии их на вступление в брак. Относительно бракосочетания по лютеранскому обряду закон Российской империи в XIX в. постановлял, что для действительности бракосочетания необходим «предлагаемый священником вопрос обоим бракосочетающимся: добровольно ли и действительно ли их согласие на вступление в брак». По католическому закону, раз согласие на вступление в брак дано перед священником и свидетелями, то последующее благословение или венчание могло даже вовсе не иметь места: брак все равно считался действительным [69].

В православной церкви в наше время венчание совершается, как правило, над супругами, зарегистрировавшими предварительно свой гражданский брак, в церкви в присутствии родных и друзей брачующихся. Согласно каноническим правилам, не раз решается совершать венчание в течение всех четырех постов, в Сырную сед мицу (Масленичную неделю), Пасхальную седмицу, в период от Рождества Христова до Богоявления (Святки, или Коляды). По церковному канону, не принято совершать браки в субботу, а также накануне двунадесятых, великих и храмовых праздников, чтобы предпраздничный вечер не проходил в шумном весельи и развлечениях. Кроме того, в Русской православной церкви бракосочетание не совершается по вторникам и четвергам (накануне постных дней – среды и пятницы), накануне и в дни Усекновения главы Иоанна Предтечи (29 августа) и Воздвижения Креста Господня (14 сентября). Исключения из этих правил могут быть сделаны по необходимости только правящим архиереем. Венчание рекомендуется совершать после литургии, на которой жених и невеста причащаются Святых Тайн [19].

Священник, прежде чем совершить венчание, выясняет, нет ли церковно-канонических препятствий к заключению церковного брака между данными лицами. В первую очередь следует отметить, что православная церковь, хотя и считает гражданский брак лишенным благодати, фактически признает его и отнюдь не считает его незаконным блудным сожительством. Однако условия заключения брака, установленные гражданским законодательством и церковными канонами, имеют значительные различия, поэтому не всякий гражданский брак может быть освящен в таинстве брака. Церковью не допускается вступление в брак более чем три раза. Не благословляется брак, если один из брачующихся (или оба) объявляют себя убежденными атеистами, пришедшими в церковь лишь по настоянию одного из супругов или родителей, если хотя бы один из супругов не крещен и не готов принять крещение перед венчанием. Эти обстоятельства выясняются при оформлении документов на венчание за церковным ящиком, и в перечисленных выше случаях в церковном бракосочетании отказывается. Не венчается брак, если один из брачующихся фактически состоит в браке с другим лицом. Гражданский брак должен быть расторгнут в установленном порядке, а если предыдущий брак был церковный, то необходимо разрешение архиерея на расторжение его и благословение на вступление в новый брак [19].

Препятствием к совершению браковенчания является также кровное родство жениха и невесты, а также родство духовное, обретенное через восприемничество при крещении. В родстве духовном брак воспрещается только между восприемниками с воспринятыми и с родителями последних, т. е. крестный отец и крестная мать не могут вступать в брак ни с самими крестниками или крестницами, ни с их родными отцом и матерью. Восприемник и восприемница (крестные отец и мать одного и того же ребенка) могут вступать в брак, а также и крестные братья с крестными сестрами. Необходимо только об этом предварительно спрашивать разрешения у епархиального начальства (архиерея). Церковь запрещает браки в том случае, если брачующиеся состоят:

1. В родстве однородном по линиям прямым восходящей и нисходящей (родители, дети, внуки, деды и бабки).

2. В линиях боковых в свойстве или родстве двоюродном брак не позволителен: а) родных братьев с сестрами, б) двоюродного брата с двоюродной сестрой, в) дяди с племянницей. Причем по церковному учению муж и жена считаются как одна плоть, как один человек, поэтому теща мужу – все равно, что родная мать его, так же и свекровь жене; поэтому отчим и мачеха – все равно, что родные отец и мать и сводные братья и сестры – все равно, что родные. Поэтому с точки зрения церкви непозволителен брак: 1) отца со снохой его (женой сына) или зятя с тещей; 2) отчима с падчерицей или мачехи с пасынком;

3) отца с тещей сына или со свекровью дочери; 4) отчима с дочерью пасынка или падчерицы; 5) отца с падчерицей сына или дочери; 6) деда с женой внука; 7) сводным братьям с такими же сестрами; 8) зятя со свояченицей или деверя с невесткой; 9) отца и сына с двумя сестрами и, наоборот, матери и дочери с двумя братьями; 10) тестя с сестрой зятя, или тещи с братом зятя, или брата данного лица со свекровью сестры его; 11) отчима с внучкой пасынка или падчерицы и, наоборот, внука с мачехой деда или бабки; 12) отца с дочерью падчерицы или пасынка его сына и, наоборот, внука с тещей деда или со свекровью бабки; 13) деда с падчерицей внука или, наоборот, внука с падчерицей деда; 14) деда с тещею внука или свекровью внука; 15) тестя с бабкой зятя или свекра с бабкой снохи его; 16) пасынка с сестрой отчима или мачехи; 17) брата с падчерицей брата или сестры; 18) племянника с женой дяди, или дяди с племянницей жены, или данного лица с теткой жены, или с женой племянника. Что касается остальных степеней родства, то в них брак может разрешаться. Причем священно– и церковнослужители без разрешения епархиального начальства не должны приступать к венчанию лиц, состоящих между собою во второй, третьей и четвертой степенях родства [56].

Для венчания православного с лицом другого христианского вероисповедания (католиком, баптистом и др.) требуется разрешение архиерея. Не венчается брак, если хотя бы один из брачующихся исповедует нехристианскую религию (мусульманство, иудаизм, буддизм). Однако брак, заключенный по инославному обряду, и даже нехристианский, заключенный до присоединения супругов к православной церкви, может считаться по желанию супругов в силе, даже если только один из супругов принял крещение. При переходе в христианство обоих супругов, брак которых заключен был по нехристианскому обряду, совершение таинства брака необязательно, так как благодать крещения освящает и их супружество. Не разрешается в православии венчать того, кто однажды связал себя монашеским обетом девства, а также священников и дьяконов после их рукоположения [56].

Что же касается совершеннолетия жениха и невесты, их психического и физического здоровья, добровольного и свободного согласия, то поскольку без выполнения этих условий не может быть предварительно зарегистрирован гражданский брак, церковь при наличии свидетельства о браке освобождается от выяснения этих обстоятельств. Право признания церковного брака несуществующим и разрешения вступать в новый церковный брак принадлежит только архиерею. На основании представляемого свидетельства о разводе епархиальный архиерей снимает прежнее благословение и дает разрешение на вступление в новый церковный брак, если, конечно, к этому нет канонических препятствий.

В 1918 г. Поместный собор Русской православной церкви в «Определении о поводах к расторжению брачного союза, освященного Церковью» признал в качестве таковых, кроме прелюбодеяния и вступления одной из сторон в новый брак, также «отпадение супруга или супруги от Православия, противоестественные пороки, неспособность к брачному сожитию, наступившую до брака или явившуюся следствием намеренного самокалечения, заболевание проказой или сифилисом, длительное безвестное отсутствие, осуждение к наказанию, соединенному с лишением всех прав состояния, посягательство на жизнь или здоровье супруги или детей, снохачество, сводничество, извлечение выгод из непотребств супруга, неизлечимую тяжкую душевную болезнь и злонамеренное оставление одного супруга другим». В настоящее время этот перечень оснований к расторжению брака дополняется такими причинами, как заболевание СПИДом, медицински засвидетельствованные хронический алкоголизм или наркомания, совершение женой аборта при несогласии мужа [56].

Повторный брак рассматривается православной церковью как снисхождение к человеческой слабости, чтобы избежать большего зла. Церковь отстаивает неповторимость брака. Так, православный священник А. Мень в книге «Смертию смерть поправ» пишет, что «на основании Евангелия Церковь защищает неповторимость брака. До X века разводы и вторые браки заключались государством. Но с X века на церковные власти была возложена юридическая функция в брачных делах. В результате Православная Церковь (с большими ограничениями) допустила развод и второбрачие, а Римская – продолжает отстаивать неповторимость брака». Таким образом, православная церковь в исключительных случаях допускает повторные браки, не приравнивая их к первому браку. В данном случае речь идет преимущественно о вдовах и вдовцах. «Второбрачие и третий брак допускаются как снисхождение к слабости человека. Чин венчания в этих случаях лишен торжественности и содержит покаянные молитвы», – написано в «Православном катехизисе». Причем второй брак даже для вдовых разрешается и благословляется только в тех случаях, когда есть надежда, что он будет чист и свят.

Обратимся к описанию обрядовых действий во время совершения таинства брака священником Н. Сильченковым в книге «Практическое руководство при совершении приходских треб». Церковному браку предшествуют предварительные действия. В верующих семьях во время так называемого просватанья было принято приглашать священника благословить жениха и невесту. Возложив на себя епитрахиль, священник трижды благословляет преклоненные головы жениха и невесты и дает им в руки по зажженной свече. Далее читается просительная молитва о благополучном завершении начатого (брачного) дела. При вторичном благословении, или на так называемом обручении, могут быть повторены те же молитвы или к ним еще присоединяется пение покаянных тропарей: «Помилуй нас, Господи, помилуй нас…» Благословение могло быть совершено и таким образом: по прибытии священника в дом невесты для благословения жених и невеста становятся на ковре. Священник, возложив на себя епитрахиль и став впереди них перед иконами, начинает читать молитву обручения: «Боже вечный, разстоящияся собравый в соединение…», благословляет их общим благословением – обоих одновременно. Жениху и невесте дается для целования крест [56].

Перед совершением венчания должно быть сделано троекратное оглашение о лицах, желающих вступить между собою в брак. Для возможности сделать своевременное трехкратное оглашение желающий вступить в брак уведомляет священника своего прихода, письменно или устно. Причем это заявление должно быть сделано не позже, чем за неделю до брака. Получив заявление, священник делает сам (или через диакона) в церкви оглашение в три ближайшие воскресные и другие праздничные дни, после литургии. Если невеста принадлежит другому приходу, то оглашение должно быть произведено и в ее приходской церкви. Если после оглашения откроется препятствие к совершению брака, то священник докладывает об этом местному архиерею, который, если не может разрешить того сам, представляет на усмотрение Синода [56].

Местом для совершения таинства брака должна быть церковь, в других местах – часовнях, частных домах и т. п. браковенчание строго запрещается. Венчание в часовнях, с дозволения архиерея, может быть только в крайних случаях, например в тех местах, где нет поблизости церкви. В «Кормчей книге» говорится: «Да не дерзает никакоже иерей, под правильною казнию и под грехом смертным никого же не венчати по обеде, ниже вечере, но порану, – ничтоже ядшим, ниже пивших, абие по божественной литургии или по часех». В настоящее время это правило ослаблено обычаем, допускающим венчание во всякое время дня – лишь бы не ночью, как требует «Инструкция Благочинных» [56].

Для совершения таинства брака посреди церкви ставится столец для креста и Евангелия. Сбоку налево – аналой, на который кладется требник. Перед стольцем (от входа в храм) постилается ковер или другая материя, которая служит подножием брачующимся. Когда жених и невеста войдут в храм и станут на предназначенном месте – жених по правую, а невеста по левую сторону, священник выходит к ним из царских врат, неся крест и Евангелие, а диакон или псаломщик подносит ему подсвечник с зажженными свечами и ставит его впереди стольца – к алтарю. Священник кладет крест и Евангелие на стольце, берет у жениха и невесты кольца и вносит в алтарь, где и кладет их на правой стороне престола (кольцо жениха по левую сторону невестиного кольца). Затем священник выходит на середину храма для начала священнодействия. Диакон, взяв у поручителя (дружки) две свечи, зажигает их и подает священнику; священник, благословляя жениха, передает ему одну свечу, а другую – невесте, тоже благословляя ее при этом. Покадив крестообразно вокруг стольца, на котором лежат крест и Евангелие, священник начинает обряд «обручения»

возгласом: «Благословен Бог наш». Затем следуют молитвы, читаемые с преклонением головы. После молитвы диакон (или сам священник) выносит из алтаря кольца. Священник, взяв первое кольцо, обращается к жениху и, произнося трижды: «Обручается раб Божий (имярек) рабе Божией (имярек), во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь», при каждом произнесении благословляет наклоненную голову жениха своей рукой, в которой держит кольцо, и надевает перстень или кольцо на палец правой руки жениха (обыкновенно на четвертый). Точно так же вручает другой перстень невесте, трижды благословляя ее. Получив перстни, брачующиеся трижды обмениваются ими, после чего перстень жениха должен остаться у невесты, а ее перстень у жениха. Читается молитва: «Господи, Боже наш, отроку патриарха…», и диакон произносит (или священ ник, если нет диакона) стихи псалма: «Блаженни вси, боящийся Господа». По окончании псалма священник говорит поучение к обрученным и спрашивает их о согласии вступить в брак [56].

Получив от брачующихся утвердительные ответы, священник начинает венчание возгласом: «Благословенно Царство…» и читает по порядку три молитвы. По окончании берет из поднесенных ему в это время венцов сначала тот, на котором имеется изображение Спасителя, творит им образ креста над головой жениха и, дав жениху для целования изображение Спасителя на венце, возлагает венец на его голову. Затем точно так же другой венец возлагает на голову невесты, т. е. сначала благословив им невесту и дав ей поцеловать на венце изображение Богоматери. По возложении на брачующихся венцов священник благословляет их трижды, говоря за каждым разом: «Господи, Боже наш, славою и честию венчай я!» Псаломщик читает Апостол, а по прочтении Апостола священник читает Евангелие, читается молитва и поется «Отче наш». После «Отче наш» приносится чаша с вином. Священник, благословив вино и прочитав вслух положенную молитву, трижды дает из чаши пить брачующимся, поднося сначала жениху, потом невесте. Соединив руки брачующихся – правую с правой, налагает на их руки конец епитрахили и, придерживая его своею рукою, обходит с брачующимися вокруг стольца с пением стихов: на первом круге «Исайе ликуй…», на втором «Святии мученицы…», на третьем «Слава Тебе, Христе Боже…» Хождение, как и при крещении, совершается в правую сторону.

По окончании хождения священник разрешает венцы, т. е. обращаясь к новобрачным, говорит им приветствия, положенные в требнике, и снимает венцы. Жениху говорит: «Возвеличишися женише, якоже Авраам». Потом, сняв венец с головы его, благословляет им жениха, как и при возложении венцов, и дает ему целовать изображение Спасителя. Невесте говорит: «И ты, невесто, возвеличишися якоже Сара» и так же, сняв с головы ее венец и благословив ее им, дает ей целовать изображение Богоматери на венце. После этого читает последнюю молитву венчания: «Боже, Боже наш, пришедый в Кану Галилейскую» [56].

Обряд венчания второбрачных имеет некоторые отличия. При обручении не читается молитва «Господи Боже наш, отроку патриарха Авраама сшествовавый». Перед венчанием не поется псалом: «Блажени вси, боящийся Господа». Брачующимся не предлагаются вопросы о желании их вступить в брак, и содержание молитв «в последовании о двоебрачном» совсем иное, нежели в «великом венчании». Не полагается также возлагать на второбрачных венцы и давать им в руки возжженные свечи. В остальном «последование о двоебрачном» подобно тому, которое совершается над вступающими в первый брак. Существуют строгие церковные правила о вторичном браке. Церковь с самого начала запретила мирян-двоеженцев допускать в клир и священнослужителям вступать во второй брак [56].

В католической церкви брак считается подлинным таинством Нового Завета. В «Католическом катехизисе» священник С. Тышкевич дает следующую трактовку таинства брака. В своем послании к Ефесянам (5: 25–33) апостол Павел изображает брачный союз мужчины и женщины как священный символ союза Христа с Церковью, а единение Христа с Церковью – как высшую норму христианского брака. Этим сравнением апостол указывает на то, что брак рассматривался им как подлинное таинство: «1) брак является символом благодатного единения; 2) символ этот производит благодать, ибо союз наподобие единения Христа с Церковью немыслим без помощи особой благодати; 3) предполагается божественное установление, ибо благодать может быть дана только в силу божественного установления, Божьего всемогyщecтвa». Католическая церковь учит, что в христианском бракe взаимный договор и таинство неразрывно связаны друг с другом; таинство не добавляется к взаимному соглашению, а изнутри освящает его. Поэтому для католиков гражданский брак недействителен и допустим только как юридический акт [63].

По католическому учению, существенные черты христианского брака – это единство и нерасторжимость. Единство состоит в том, что брачный союз есть союз только одного мужчины с одной женщиной. Многоженство и многомужество, безусловно, недопустимы и являются вопиющим преступлением. Но если первый союз прекратился вследствие смерти одного из супругов, то другой супруг может вступить в новый брак: «Жена связана законом, доколе жив муж её; если же муж её умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе» (1 Кор. 7: 39). Учение католической церкви свидетельствует о нерасторжимости брака и утверждает, что это – одно из основных начал христианской морали. Действительный, завершенный таинством и супружеским сожительством, католический брак считается нерасторжимым в силу Божьего закона, воли Христовой. При этом церковь ссылается на Новый Завет. Иисус Христос отменил Моисеев закон, допускавший расторжение брачных уз: в христианстве нет развода, «и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» (Мф. 5: 31, 32). По учению церкви, Спаситель восстановил первоначальный закон нерушимости брака. «И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью; так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Mф. 19: 3–6). «Кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует» (Мк. 10: 11, 12). Апостол Павел, ссылаясь на заповедь Христову, определенно отстаивает нерасторжимость брака: «А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, – если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, – и мужу не оставлять жены своей… Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе» (1 Кор. 7: 10, 11, 39). Итак, по учению церкви, расторжение брачных уз немыслимо до смерти одного из супругов. Даже если жена «разведется», ее муж остается ее мужем, и она должна стремиться к примирению с ним. Тот же апостол в послании к Ефесянам пишет: «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела; но, как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем…» (5: 22–24). Апостол сравнивает брачный союз христиан с союзом Христа с Церковью: этот последний союз – главенство Христа в Церкви – нерасторжим; поэтому нерасторжим и христианский брак. «Кто допускает расторжение брачных уз через развод, тот косвенно отрицает догмат о Христe, главе Церкви». Того же учения придерживаются Отцы Церкви. «Супруга ни под каким предлогом не должна соглашаться на расторжение брачного союза», – пишет св. Василий Великий. Св. Иоанн Златоуст угрожает Страшным судом тем, кто руководствуется императорскими византийскими законами, допускающими развод, утверждая, что законы эти языческого происхождения. Блаженный Августин говорит, что развод «от диавола». Св. Феодор Студит претерпел долголетние гонения и тюрьму за то, что отстаивал нерасторжимость христианского брака [63].

По канону католической церкви, никакая власть на земле, не исключая Папы или Вселенского собора, не имеет права расторгать подлинные «завершенные» христианские браки: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает». Католическая церковь никогда не соглашается на это попрание святого таинства брака; она не дает никому развода. «Скорее, чем согласиться на какие-либо сделки в этой области, Церковь всегда была готова на величайшие жертвы и расторгает только кажущиеся, недействительные «браки»: она заботится о том, чтобы внебрачные сожительства, имеющие лишь внешнее сходство с браком, не заменяли подлинных браков». Когда Рим объявляет так называмое nullitas matrimonii, то это не расторжение существующего брака, а каноническое заявление, что в данном случае брака никогда не существовало и что лица, которых это касается, должны или расстаться или, если нет препятствий со стороны нравственного закона и они этого желают, вступить в действительный брак [63].

По католическому учению, брак есть «таинство живых», т. е. предполагает наличие освящающей благодати у брачующихся. Это таинство умножает в них освящающую благодать и сообщает им особую «благодать таинства», необходимую для исполнения многочисленных супружеских обязанностей. Эта благодать воспринимается тем лучше, чем чище намерения принимающих таинство. Брак есть обоюдное соглашение, по которому мужчина и женщина соединяются с целью основания новой семьи, воспитания детей и взаимной поддержки. Таинство брака есть тот же договор между крещеными, возведенный Иисусом Христом до святости таинства. Существенное в браке – это соглашение, в котором мужчина и женщина берут на себя определенные обязательства. Для действительности этого соглашения требуется, чтобы оно было: 1) искренним и вполне свободным; все то, что исключает свободу, например насилие, делает брак недействительным в своей основе;

2) выраженным внешними знаками, по возможности словами; главная цель брака – рождение и воспитание детей, второстепенная цель – взаимная поддержка.

Совершителями таинства брака являются сами вступающие в брак. Священник не совершает, а только благословляет брак и является свидетелем от лица церкви. Об этом говорит тот факт, что издревле церковь в некоторых случаях допускала действительность брака, заключенного в отсутствие священника. Например изгнанники, в течение долгого времени лишенные возможности видеть священника, могут вступить в действительный брак. Тем не менее брак, заключенный без священника в обыкновенных условиях и вопреки воли церкви, будет недействительным. Христианский брак не есть простой договор, но договор, возведенный до уровня таинства. Поэтому правила, касающиеся его действительности или позволительности, должны исходить от церковной власти и верующие должны им подчиняться. Церковь не имеет права признавать действительными браки, которые недействительны в силу природного нравственного закона (брак отца с дочерью, сестры с братом и т. п.) или положительных заповедей Господних. Но в пределах, определенных Божественными законами, церковь уполномочена определять условия действительности брака, устанавливать или устранять препятствия к браку [63].

Церковное, каноническое право может быть различно в разных католических обрядах. Там, где существует канонически основанный приход восточного обряда (например, греко-католики в Беларуси), его прихожане должны обращаться за благословением их брака к своему настоятелю; где нет такого прихода, – к настоятелю местного латинского прихода, в пределах которого проживает невеста. Если брачующиеся – католики различных обрядов, им следует обращаться к настоятелю прихода жениха: обряд жениха должен быть предпочтительнее обряда невесты. Если один из брачующихся католик, то бракосочетание, по церковным канонам, надо совершить в его обряде. Там, где нет прихода восточного обряда, но есть священник этого обряда, бракосочетание восточных католиков можно совершать в латинской церкви, но, по возможности, по восточному обряду.

Препятствия к действительности брака, определенные древним восточным каноническим правом (например, простое обручение или родство до 6-й или 7-й степени), имеют силу для католиков восточного обряда. При этом им рекомендуется руководствоваться постановлениями восточных поместных соборов, одобренными Святым престолом. В странах, где они не имеют собственного епископа, католики восточного обряда должны обращаться за освобождением от препятствий к браку к местному католическому епископу, заявляя при этом, что они принадлежат к восточному обряду.

Браки католиков с представителями других вероисповеданий (язычниками, мусульманами и т. д.), заключенные без согласия церковной власти, католическая церковь не признает действительными. Браки с христианами не католиками действительны, но ранее были запрещены церковью «вследствие огромного вреда, который эти браки обыкновенно причиняют супругам и их детям (например, религиозное равнодушие)». В настоящее время церковь дает разрешение на такой брак в том случае, если некатолическая сторона дает обещание не препятствовать католическому супругу (супруге) в исполнении его (ее) религиозных обязанностей и обеспечивает всем детям католическое воспитание. Бракосочетание следует совершать только в католической церкви. По трактовке вероучения Священной конгрегацией, «в этих случаях всегда предполагается, что католическая сторона искренне пообещает сделать все, чтобы все потомство уже в раннем детстве было крещено и воспитано в Католической Церкви, а также будут соблюдены прочие требования канонического права». Запрещается обращаться к некатолическому священнослужителю с просьбой совершить какой-либо религиозный обряд до или после венчания в католической церкви, разве только в случае, когда этот обряд, по государственным законам, имеет силу гражданского акта, обязательную для всех.

По церковному учению, так как христианский брак есть таинство, действие которого распространяется на всю жизнь, то приступать к нему следует с величайшим благоговением и чистотою сердца: перед бракосочетанием рекомендуется приступить к таинствам покаяния и евхаристии; как минимум два раза исповедоваться в период передвенчальной катехизации и непосредственно перед заключением брака.

Обратимся к описанию самого таинства брака в катехизисе для белорусских католиков «Дарослым пра асновы каталіцкага веравызнання». Таинство начинается тем, что жених и невеста становятся перед алтарем. Белое платье и фата невесты и праздничный костюм жениха, украшенный цветком, означают их непорочность и целомудрие, сохраненные до брака. Ясными ответами на вопросы священника они в присутствии свидетелей заявляют, что желают заключить брачный союз добровольно и до конца жизни, а также принимают на себя обязанность принять и воспитать всех детей, которые будут зачаты в их совместной жизни [67].

В момент бракосочетания мужчина и женщина, которые «сочетаются о Господе», т. е. как крещеные, принятые в церковную общину не только как отдельные люди, но и как пара, обретают «в своем жизненном статусе и чине собственный дар в Народе Божием». Дабы сделать зримым этот церковный общинный характер, каноническое право предписывает, чтобы обычно при бракосочетании «ассистировало», присутствовало активно и свободно одно конкретное лицо, обязанное «испрашивать у брачующихся изъявление их согласия и принимать его от имени Церкви» как представитель церковной общины. Через него как бы вся община спрашивает супругов об их намерении связать себя узами брака и любить друг друга на протяжении всей жизни, выслушивает их ответ и принимает их обязательство.

После литургии жених и невеста снова подходят к алтарю, чтобы принести брачную клятву, которая является существенным моментом в таинстве брака. Они подают друг другу руки, что означает взаимную отдачу до конца жизни, а священник обвязывает их руки стулой в знак того, что любовь супругов должна быть чистой, святой и неразрывной до смерти, а Костел от имени Христа подтверждает этот добровольный союз. Супруги повторяют за священником слова брачной клятвы: «Я (имярек) беру тебя (имярек) в жены (мужья) и обещаю тебе любовь, верность и супружеское уважение, и то, что не покину тебя до смерти. Пускай мне в этом поможет Всемогущий Бог и все его Святые». Брачная клятва подтверждается благословением священника, и новобрачные одевают друг другу освященные кольца, которые являются напоминанием им самим и всем присутствующим про их обязанности взаимной любви и верности [67].

В протестантизме (у баптистов, пятидесятников, адвентистов и др.) брак определяется как учрежденный Богом добровольный и суверенный союз между мужчиной и женщиной, который открыто провозглашен, укреплен юридическими и общественными нормами, основан на любви и на стремлении к единству духа, души и тела и в котором мужчина и женщина вступают в наиболее тесные из всех существующих человеческих взаимоотношений. Составители протестантских вероучений единодушны в том, что брак утвержден Богом для взаимного вспомоществования между мужем и женой, для продолжения рода человеческого и во избежание блуда. Мужчина должен иметь только одну жену, а женщина – одного мужа. Брак представляет собой двоякий союз: духовный (нравственный) и телесный [33].

В книге белорусского протестантского богослова В. С. Немцева «Союз любви» даются основы протестантского учения о браке. Немцев пишет: «Это великая и прекрасная тайна – брак. Вступление в брак является величайшим событием жизни. Не случайно в Древней Греции женщина считала свой возраст не со дня рождения, а со дня брака, показывая тем самым, что только брачная жизнь для нее имеет смысл. Так как брак – это Божье установление, то очень важно послушание Божьему замыслу о браке. Никто, кроме Бога (ни ученые, ни философы, ни врачи, ни психологи), не может дать верных рецептов счастливого брака, если они не вытекают из Слова Божьего». Иоанн Златоуст так говорит о тай не единства в браке: «Тайна сия велика. Почему велика, скажи мне? Потому, что девица, часто ни разу не видавшая жениха (то есть прежде, чем он сделался женихом), с первого дня совершенно прилепляется к нему и так любит его, как собственное тело. С другой стороны, и жених ту, которую дотоле не знал, с которою даже не приходилось ему говорить, ту самую с первого дня предпочитает всем друзьям, родственникам и даже родителям своим. Точно так же и родители, по какому-нибудь случаю лишаясь имущества, досадуют и печалятся, а человеку, часто никогда невидимому, незнаемому вручают и дочь свою, и с нею богатое имение и делают это с радостью» [46].

Протестанты единодушны в отрицательном отношении к разводу, ссылаясь при этом на библейское учение и труды Отцов Церкви. Иоанн Златоуст характеризует развод как противное Богу разрушение: «Он не сказал, что Бог только сотворил одного мужчину и одну женщину, но и то, что велел им – одному и одной – между собою соединиться. А если бы Бог хотел, чтоб жену оставляли и брали другую, то со творил бы одного мужчину и многих женщин. Итак, как образом творения, так и определением закона Иисус Христос показал, что муж с женою должны соединиться навсегда и никогда не разлучаться. Следовательно, как рассекать плоть есть дело преступное, так и разлучаться с женою – дело беззаконное. И на этом еще не остановился, но в подтверждение указал на Бога, говоря: что Бог сочетал, человек да не разлучает. Этими словами Он показывает, что разводиться – дело противное как природе, так и закону; природе, поскольку рассекается одна и та же плоть; закону, поскольку вы покушаетесь разделить то, что Бог соединил и не велел разделять» [46].

В случаях разнообразных конфликтов между супругами церковь видит свою пастырскую задачу в том, чтобы всеми присущими ей средствами (поучение, молитва, участие в таинствах) оберегать целостность брака и предотвращать развод. Священнослужители также призваны проводить беседы с желающими вступить в брак, разъясняя им важность и ответственность предпринимаемого шага. Протестантское вероучение предусматривает возможность развода только в одном случае – в случае прелюбодеяния одного из супругов, которое оскверняет святость брака и разрушает связь супружеской верности. Причем в случае развода за вину прелюбодеяния одного из супругов виновная сторона не вправе вступать в новый брак, а невиновная сторона, вступая в новый брак, не согрешает. В исповедании веры христиан-баптистов развод признан допустимым и в случае «злоумышленного оставления неверующей стороной». При этом почти все авторы вероучений признавали допустимым вступление во второй брак невиновной стороны, «но только в Господе». Реформация и протестантское богословие, осуждая случаи разводов и повторных браков, не оговоренных в Писании, рассматривают возможность вступления в повторный брак невинной стороны осторожно, предполагая, что нельзя все подвести под одну и ту же мерку. Реформатские богословы в Вестминстерском исповедании заявляли: «В случае совершения прелюбодеяния после брака невиновной стороне позволительно хлопотать о разводе и после развода жениться вновь, как будто виновная сторона умерла» [46].

Не признавая брак таинством, протестантизм сохраняет некоторые его элементы: исповедь перед вступлением в брак, благословение брачующихся священнослужителем (пресвитером). Исповедь считается одним из важнейших моментов подготовки к браку. В протестантских вероучениях подчеркивается, что исповедание, покаяние в грехах и оставление грехов необходимо совершить до дня помолвки и, тем более, до дня свадьбы. Причем молодые парень и девушка, которые желают вступить в брак, должны искренне рассказать друг другу о себе, исповедаться в своих грехах священнослужителю и друг перед другом. При этом предлагается помнить Божьи заповеди «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете» (Лк. 6: 37) [1, 46].

В вероучении евангельских христиан-баптистов обосновывается необходимость как гражданского, так и церковного оформления брака: «Брак, будучи Божьим установлением и гражданским актом, оформляется по законам страны, а в церкви получает благословение через наставление в слове Божьем и молитву» [33].

Церковный обряд бракосочетания у протестантов происходит в молитвенном доме. Во время него пресвитер читает проповедь, в которой содержится назидание новобрачным хранить верность друг другу, обоюдное согласие и любовь; оставаться верными Христу; зачитываются апостольские послания. Затем пресвитер просит молодых взяться за правые руки и начинает задавать им ритуальные вопросы, сначала обращаясь к жениху: «Будешь ли ты почитать и любить родителей невесты, как своих родных? Будешь ли ты внимательным к жене своей; любить и почитать ее и в несчастье, и в болезни?» После получения утвердительного ответа, тот же вопрос задается и невесте. Затем пресвитер поочередно обращается к родителям невесты и жениха со словами: «Вы слышали сказанное? Будьте свидетелями!» Далее жених и невеста с дружками опускаются на колени, и новобрачные вслух произносят молитву. По окончании молитвы все присутствующие встают и исполняют свадебные гимны и псалмы. Затем молится пресвитер, обращаясь к Господу с просьбой даровать счастье брачующимся, много детей, жизненные блага; благодарит Бога за торжество. Он произносит сакральную формулу, которая означает скрепление и благословение союза Богом: «Да осенит вас Бог благодатью и прострит над вами свою руку». Жених и невеста поднимают вверх сомкнутые руки, пресвитер возлагает на них свою и говорит: «Отныне перед всеми присутствующими и перед Богом вы – законная пара: муж и жена. Поздравьте друг друга» [1].

Описанный обряд бракосочетания варьирует в разных местах, с учетом местных традиций. Отсутствие единообразия в обрядах у протестантов объясняется существованием «разномыслия в церквях по вопросам, касающимся водного крещения, хлебопреломления, браков, погребений и др.» Руководству общин рекомендуется эти вопросы решать на основании Слова Божия и уважения традиций и личного убеждения каждого верующего, а также мудрости свыше и очень деликатного подхода [1].

Христианское учение о браке. Представления о браке и семье, половой жизни супругов и отношение к планированию семьи в значительной степени являются схожими в разных христианских направлениях. Остановимся на учении об основах семейной жизни, изложенных в упомянутой книге протестантского богослова В. С. Немцева «Союз любви». Согласно этому учению, христианский брачный союз имеет глубочайшее духовное основание, которым не обладают ни телесное общение, ибо тело подвержено болезням и старению, ни жизнь чувств, переменчивая по природе своей, ни общность в области общих мирских интересов и деятельности, «ибо проходит образ мира сего» (1 Кор. 7: 31). Жизненный путь христианской супружеской четы можно уподобить вращению Земли с ее постоянным спутником Луною вокруг Солнца [46].

По мнению христианских авторов, человеческий индивидуализм, себялюбие создают в браке любые трудности. Преодолеть их можно только усилиями обоих супругов. Оба должны ежедневно созидать брак, борясь с суетными ежедневными страстями, подтачивающими его духовное основание – любовь. Единственный путь для этого – углубление духовной жизни каждого, работа над собой, хождение пред Богом. Самое страшное в браке – потеря любви, а исчезает она порою из-за пустяков. Поэтому все мысли и усилия предлагается направить на сохранение любви и духовности в семье. Христианские авторы считают, что в браке каждому необходимо знать свое место: жене смиренно стать на второе место, мужу – взять тяжесть и ответственность быть главой. Однако ни мужчина, ни тем более женщина не имеют в браке друг над другом абсолютной власти. Большинство несчастных браков именно от того, что каждая сторона считает себя собственником того, кого любит. Величайшая мудрость христианского брака – дать полную свободу тому, кого любишь, ибо земной наш брак – подобие брака небесного – Христа и Церкви, а там – полная свобода. Принципы отношений мужа и жены в браке заложены в принципах отношения Христа и Церкви. Во времена ранней Церкви христианская семья имела почти такое же значение, как и поместная церковь. Первые христианские женщины, «преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и от сердца», а после изгнания из синагог домашний очаг становится для христиан главным местом богослужений. Христианские авторы проводят сравнение между христианской семьей и современной неверующей. В противоположность тому, что семьи в греховном мире часто представляют собой греховный мир в миниатюре со всеми проблемами, обманом и безответственностью, христианские семьи должны представлять церковь в миниатюре с чистотой и светом [46].

В нормальном христианском браке отец является духовным главой семьи, ее опорой, ее защитой. Он защищает в нужные минуты и юридически, и морально, и, если надо, физически. Он – моральная сила. Он – строгий и мудрый, и высший суд в семье. И он же – самоотверженно любящий, готовый отдать свою жизнь за жену и детей, если это понадобится. В семье муж должен исполнять роль священника и пастора, а жена должна выступать как помощница. Оба должны заботиться друг о друге и о детях. Муж как глава и священник должен нести всю ответственность за духовное развитие семьи и создавать все условия для приближения всей семьи к Богу. Жена – всегда рядом с мужем, всегда друг, самый близкий, единственный в своем роде, «помощник», «соответствующий», т. е. дополняющий мужа. Жена смягчает законный и парализует незаконный гнев отца на детей. Жена дает на «семейном совете» свой, особый, «сердечный» совет. Дети спокойны, когда отец и мать дружны, и очень тревожны, когда они ссорятся. Для жены важными являются следующие обязанности:

1. Быть послушной своему мужу, повиноваться ему и уважать его.

2. Быть помощницей мужу и служить ему и семье во всем с любовью, быть его славою.

3. Украшать себя «духовными одеждами» и быть добродетельной [46].

Христианские авторы считают, что в браке и семье совершенно не должно быть лжи. В этом отношении христианская семья является «домашней церковью». Самый большой грех и самое большое преступление в семье – это измена, нарушение супружеской верности. Измена в браке – иудин грех – ведет к смерти брака и к распаду семьи. В семье, где есть дети, это величайшая и религиозная, и моральная, и социальная, и биологическая трагедия. Если такое несчастье случится в христианском браке, верная половина (муж или жена) должна остаться верной [46].

Полнота христианской жизни углубляется с возникновением из двоих, слитых вместе, – третьего, их ребенка. Совершенная супружеская пара породит и совершенно го ребенка, она и дальше будет развиваться по законам совершенства. Но если между родителями существует непобежденный разлад, противоречие, то и ребенок будет порождением этого противоречия и продолжит его. По мнению христианских авторов, через таинство брака даруется благодать и на воспитание детей, которой христианские супруги лишь содействуют. Ангелы-храни тели, приданные младенцам от святого крещения, тайно, но ощутимо содей ствуют родителям в воспитании детей, отвращая от них различные опасности. Если в браке совершилось только внешнее соединение, а не победа каждого из двоих над своей самостью и гордыней, то это отразится и на ребенке, повле чет неминуемое отчуждение его от родителей – раскол домашней Церкви. Христианские авторы считают, что если Бог исключен из жизни, если люди пренебрегают Божьими принципами, то человек запутывается в сетях греха и зла, приходит к разочарованию, лишается счастья в жизни и лишает счастья и радости других. Перечисляются следующие пороки современной семейной жизни:

«1. Узаконенность и легкость развода, что в корне противоречит Божьему закону о единстве и нерасторжимости брака.

2. Легализованное убийство детей посредством абортов, что абсолютно противоречит Божьим заповедям, охраняющим душу и жизнь человека.

3. Популяризация незаконного секса, человеческие учения и теории о свободе блуда, прелюбодеяния, распутства и греховных наслаждений в угоду похотей плоти, что непосредственно противоречит Слову Божьему.

4. Сожительство вне брака, что идет вразрез со Священным Писанием, отвергающим всякую нечистоту и неправду» [46].

Согласно христианским канонам, любое из этих действий разрушает семью, разрушает устои общества. Брак – это не только наше личное дело (мы живем не в изолированном мире, а в человеческом обществе), но и Божье дело, основа Божьего миропорядка и стабильности общества. Поэтому и относиться к браку нужно со всей полнотой ответственности, зная о том, что качество брачных союзов влияет не только на нашу жизнь, но и на Божье мироустройство. Христианские авторы подчеркивают, что нарушение Божьих законов никогда не проходит бесследно, но всегда ведет к плохим последствиям, к потере благословения и Божьей защиты, так как человек, отвергая Божьи законы брака, отвергает и Божью защиту брака и лишает и себя, и потомство полноты благословения [46].

В христианском учении большое внимание уделяется интимным проблемам супружества. По мнению христианских авторов, основой физического единства в браке является гармония интимных отношений. Поло вые отношения в браке – это чудный дар Божий. Непосвященные люди часто ошибочно считали, что Библия запрещает любые земные удовольствия. Но это не так. Библия запрещает греховные похоти, но не лишает человека радостного общения в браке. Писание ясно говорит нам, что радостное выражение сексуальных эмоций – это Божий замысел: «Брак у всех да будет честен и ложе непорочно» (Евр. 13: 4); «Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена – мужу… Не уклоняйтесь друг от друга» (1 Кор. 7: 3, 5).

Христианские авторы считают, что когда по любви и доброй воле муж и жена дарят друг другу свои тела, это – единственный путь, с помощью которого святое таинство брака сломает проклятье первородного греха.

Бог вдыхает дыхание жизни, следовательно, эту жизнь никто не в праве пре рвать, например с помощью аборта или убийства. И сама возможность рождения детей, и рожденные дети – это бесценные Божьи подарки и награда для человека. И к детям, как к награде и подарку от Бога, необходимо трепетное и благодарное отношение. Исходя из этих принципов Писания, христианские авторы рассматривают вопросы планирования семьи и отмечают те области, где твердо и непоколебимо заявляют «Нет!» негативным с их точки зрения тенденциям:

«1. Нет абортам. Исключение составляют лишь случаи внематочной беременности, при которой есть явная угроза жизни матери и ребенка. В таких случаях необходима операция и действия по указаниям врачей.

2. Нет использованию греховных методов зачатия и эвтаназии.

3. Нет клонированию» [46]. Аборт приравнивается христианскими церквями к убийству человека. Например, по католическому канону, непосредственное и намеренное прерывание беременности недопустимо, ибо противоречит моральному праву, независимо от того, когда и каким способом было выполнено (не имеет значения, имел плод несколько недель, месяц, или три, или более; не имеет значения, каким образом была прервана беременность, через «регуляцию», аборт, употребление таблеток или «спираль»). Церковь считает это преступлением против человеческой жизни и накладывает каноническое наказание: «Тот, кто осуществляет прерывание беременности, если цель достигнута, подвергается экскоммуниции (отлучению от Костела)». Причем этому наказанию подвергается не только женщина – мать убитого ребенка, но также и отец, если он этого требовал или даже просто согласился. Подвергается отлучению от церкви и врач, который проводил операцию, а также все те, кто своими советами, уговорами или другими способами имели отношение к принятию женщиной решения избавиться от ребенка [67].

По христианскому учению, современная биоэтика (системный анализ действий человека в биологии и медицине в свете ценностей и принципов человеческого общества, основанных на человеческой логике, а не на абсолютных Божьих истинах) ставит человеческие ценности выше Божьих ценностей и, опираясь на научные достижения, предлагает решение многих проблем теми методами, которые часто идут вразрез со Священным Писанием. Например, церковь отрицательно относится ко многим современным биотехнологиям, например искусственному оплодотворению, а также экстракорпоральному оплодотворению в пробирке с последующей трансплантацией эмбриона. Христианские авторы считают, что если посмотреть на эту технологию с христианских позиций, то нужно сказать твердое «Нет!» Для того, чтобы иметь успех и увеличить вероятность забеременеть, в матку женщины вводят одновременно несколько эмбрионов. Даже в самом благоприятном случае из всех выживает один, а остальные уничтожаются. Таким образом, этот метод приравнивается к аборту, потому что несколько эмбрионов (а это уже оплодотворенные яйцеклетки и, следовательно, новые жизни) уничтожаются. Чтобы имплантировать один, преднамеренно уничтожают 8–9 эмбрионов. Обычно при возникновении многоплодной беременности на сроке 7–8 недель производится уничтожение лишних зародышей внутри матки. Неиспользованный материал также уничтожается. Таким образом, этот метод оплодотворения приравнивается к аборту – убийству плода [67].

Конечно, соглашаются христианские авторы, бесплодие является тяжелым бременем для семьи. В настоящее время около 15–20 % пар сталкиваются с проблемой невозможности зачать и выносить ребенка. Несчастье бесплодных родителей понятно, но желание иметь детей не дает, по мнению христианских авторов, права на безнравственные методы. Ведь человек – это не просто биологическая машина, но существо духовное. Бесплодные супруги могут усыновить ребенка и воспитать его. По христианскому учению, использование человеческого эмбриона для эксперимента – это «мятежный вызов Богу и посягательство на те сферы, которые принадлежат только Творцу». Верующему предлагается уповать на волю Божью: «Итак не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние. Терпение нужно вам, чтобы, исполнивши волю Божию, получить обещанное» (Евр. 10: 35, 36) [67].

Христианские авторы подытоживают: «Святость состоит в том, чтобы не преступать Божьи законы, не совершать греха и не искать человеческого оправдания неугодным Богу поступкам, но поступать, «соображая духовное с духовным» (1 Кор. 2: 13). Планирование семьи должно рассматриваться как мудрое принятие Божьих законов и исполнение воли Божьей по отношению к каждой конкретной семье в вопросах деторождения. Церковь предлагает применять естественные методы предохранения, к которым относятся методы предохранения от беременности, не создающие искусственного препятствия для зачатия, а использующие естественные, предусмотренные Богом, биологические циклы и процессы в организме, при которых нет вмешательства для изменений по своему произволу этих процессов. Только такие методы предохранения считаются допустимыми для христианских семей, у которых нет особых случаев или медицинских показаний на вмешательство (например, хирургическое вмешательство в исключительных случаях). При этом семье не надо прибегать к аборту, стерилизации, контрацепции и другим запрещенным способам, а использовать то, что усмотрено Творцом – естественные процессы.

К естественным методам предохранения относятся:

1. Метод воздержания.

2. Методы, основанные на естественных циклических процессах, происходящих в организме женщины, в сочетании с воздержанием от близости в определенные периоды.

3. Метод лактационной аменореи, используемый в послеродовый период и основанный на временной потере способности к зачатию в период кормления грудью [67].

Церковь предостерегает, что «современный эгоистичный и греховный мир бросает в грязь чудные дары Божьи, ищет в браке лишь источник наслаждения, пренебрегая даром чадородия. Нельзя забывать, что важнейшее назначение брака – продолжение человеческого рода (Быт. 1: 28)». Таким образом, по христианскому учению, деторождение является даром Божьим и Божьим благословением.

 

2.4. Обряд погребения

Рождение, создание семьи и смерть человека всегда сопровождались большим количеством верований и обрядов, которые занимали значительное место в жизни каждого христианина. Погребение не является отдельным таинством. Однако смерть человека и представления о загробной жизни всегда занимали одно из самых главных мест в религиозных верованиях и были обставлены большим количеством обрядов и ритуалов.

Вначале обратимся к истории этих обрядов, описанных в «Энциклопедии Брокгауза и Эфрона». В первые три века христиане не имели возможности по причине гонений обставлять погребение своих умерших какими-либо особыми церемониями и обрядами. Немедленно после смерти их тела переносили, большею частью ночью, в места погребений и погребали наскоро, в страхе. Лишь в редкие промежутки между гонениями для умерших, особенно для мучеников, устраивались гробницы. Погребение последних совершалось с особой торжественностью, как видно из истории погребения останков св. Киприана, которые несли по улице со свечами. По свидетельству Дионисия Александрийского, при погребениях христиане нередко брали на руки и в объятия тела умерших, закрывали им глаза и смыкали уста, обнимали, обмывали и одевали их. Как свидетельствуют Евсений, Златоуст и Григорий Богослов, у древних христиан существовал обычай бальзамировать тела. Над телом умершего пели псалмы. При Константине Великом в IV в. с разрешения императора церковью был установлен особый чин погребения. В древности христиане считали своим долгом самим нести до могилы останки умершего (преимущественно родственники и близкие). Но еще до Константина в церкви существовал класс могильщиков (лат. fossores, copiatae), который причислялся даже к церковным должностным лицам. Город был разделен на приходы, в каждом приходе состояли 8—10 могильщиков. Обязанностью могильщиков было изготовление могил в криптах и подземных коридорах. На Востоке император Константин устроил для этого класса людей (число их в Константинополе достигало 550) специальные жилища, своего рода казармы, в каждом из кварталов. Вся их корпорация находилась под управлением епископа и пресвитеров. Во времена гонений на христиан место для погребения умершего христианина назначала церковь. С VI в. оно избиралось родственниками умершего, которые заключали договор с представителем цеха могильщиков. С IV в. похоронная процессия сопровождалась массой народа, особенно при захоронении выдающихся лиц. Во время шествия пели церковные гимны, особенно «Аллилуйя!», а также псалмы. Ни одна погребальная процессия не могла состояться без участия духовенства. В «Постановлениях апостольских» (VI, 19) священнику предписывается сопровождать умершего при пении псалмов. Во время похорон блаженной Павлы шли епископы с пением псалмов на еврейском, греческом, латинском языках. В пении гимнов принимали участие монахи и народ. В руках они несли зажженные восковые свечи. При Златоусте в Константинополе их заменяли особые погребальные лампады. Из жития святых известно, что впереди процессии несли крест. При Константине Великом для умерших бедных раздавались даровые гробы. Богатым разрешались роскошные похороны, но все частности погребения были регламентированы и таксированы. Существовали особые молитвы об умерших. Погребению в продолжение трех дней предшествовали домашние и церковные моления об умершем, а на третий день после смерти служилась заупокойная литургия. В «Постановлениях апостольских» говорится о служении поминальной литургии также в 9-й и 40-й день после смерти. Есть сведения о ее совершении и в годовой день кончины [69].

В Русской православной церкви древний чин погребения был во многом дополнен. Особое внимание уделялось погребению мощей (нетленных останков) святых Древней Руси, в честь которых был установлен ряд праздников в православном календаре. Так появился праздник в честь перенесения мощей блаженной Ольги – «первой проповедницы христианства на Руси» во времена князя Владимира. Согласно летописям, в 1007 г. в связи с этим событием в Киеве в Десятинной церкви был отслужен молебен, после которого великий князь с боярами, священниками и множеством народа (с иконами, крестами и свечами, с пением псалмов и каждением фимиама) торжественно прошли к тому месту, где находилась могила блаженной Ольги. Мощи были перенесены в церковь Св. Богородицы и помещены в каменную раку. С этого времени стал отмечаться день памяти святой – 11 июля (ст. ст.)

[41]. Чин погребения православных христиан в XIX–XX вв. сохранил главные черты чина погребения, первоначально существовавшего в церкви, однако дополнялся местными обычаями и обрядами. В XIX в., если больной жил близ церкви и был при смерти, ударяли в колокол, чтобы известно было «христианам, живущим во граде или веси, о тогда проставляющемся больном, яко да молятся Богу о нем». В Беларуси в руки умирающему человеку давали громничную свечу (освященную на праздник Сретения Господнего – 15 февраля н. ст.). Считалось, что она очищает человека от земных грехов, сжигая их; выводит из тела душу и указывает ей путь в небо; отпугивает нечистую силу; помогает тушить жизнь у умирающего; сообщает Богу о смерти человека.

У православных верующих во время отпевания на чело умершего полагался венчик – бумажная лента с литографированными священными изображениями – и в руки его вкладывалась разрешительная грамота. Этот обычай в Русской православной церкви получил начало в XI в. Текст грамоты был заимствован из одной молитвы литургии апостола Иакова. До отпевания, в продолжение нахождения умершего в доме, над мирянином читалась Псалтирь, а над архиереем и священником – Евангелие.

До погребения над умершим совершались панихиды (заупокойные церковные службы) и литии (богослужение во время похорон). Перед погребением тело умершего при пении «Святый Боже» выносилось из дома в церковь для отпевания. В 1886 г. было запрещено при следовании погребальных процессий ношение венков в руках. Во время шествия духовенство шло впереди гроба; перед умершим несли крест или икону, а при погребении священника – хоругви, крест и Евангелие, при сопровождении колокольного звона. После внесения тела в храм гроб ставился головой к дверям, ногами к востоку. Самый чин отпевания различен для мирян, монахов, священников, архиереев и младенцев; все эти чины содержатся в требнике. В состав этих чинопоследований входят лучшие произведения христианской гимнологии – творения св. Иоанна Дамаскина. После отпевания гроб относился к могиле при пении «Святый Боже», в предшествии священника. При опускании тела в могилу пелась лития; гроб полагался лицом к востоку. По окончании литии священник крестообразно бросал на гроб лопаткой горсть земли, а также лил часть елея и сыпал пепел от кадила. Православному священнику было позволено совершать погребение лютеран, католиков, если его будут просить об этом из-за отсутствия собственных священнослужителей. При этом православный священник не совершал над умершими никакого священнодействия, а только, облачившись в епитрахиль и фелонь, сопровождал умершего из дома до могилы при пении «Святый Боже». В XIX в. в Российской империи, на основании гражданского закона, умершего обязаны были хоронить после трех суток со времени кончины, кроме умерших от заразных болезней, которых позволялось погребать и раньше. В древности иногда погребали на четвертый и восьмой день, а тела византийских императоров полагали в гробницы нередко по прошествии нескольких месяцев после смерти. Такое исключение из общего правила существовало и для лиц русской императорской фамилии. Тела высочайших особ обязательно бальзамировались. Бальзамирование разрешалось и для частных лиц. Местом погребения служили кладбища. По древним правилам и по распоряжению Синода Русской православной церкви 1771 г. в церквах запрещалось хоронить умерших, кроме священнослужителей. Это дозволялось лишь в виде исключения, с разрешения архиерея, для лиц, оказавших церкви особые услуги [69].

В Российском «Своде Законов» XIX в. были перечислены случаи, когда священник не имел права погребать умершего без особого разрешения полиции. Лишались христианского обряда погребения самоубийцы, исключая тех, кто совершил самоубийство, будучи в помешательстве ума. Согласно «Своду Законов» Российской империи, «тело умышленного самоубийцы надлежит палачу в бесчестное место оттащить и там закопать». В данном случае церковная традиция дополнялась народной традицией, связанной с культом предков и представлениями о загробной жизни. У всех восточных славян, в том числе и у белорусов, по свидетельству известного этнографа и фольклориста XIX – ХХ вв. Д. К. Зеленина, различались два разряда умерших людей. К первому разряду относятся родители, т. е. умершие от старости предки. Это почитаемые и уважаемые покойники, много раз в году «поминаемые». По народным поверьям, они пребывают в ином мире, а к родному очагу и к своим потомкам являются редко, по особому приглашению, во время поминальных дней. Второй разряд покойников – «мертвяки или заложные». Это люди, умершие прежде срока своей естественной смерти, скончавшиеся часто в молодости, скоропостижной несчастной или насильственной смертью. Выражаясь словами церковного «мертвенного канона», это те покойники, «иже покры вода и брань пожра; трус же яже объят и убийцы убиша, и огонь попали; внезапу восхищенныя, попаляемыя от молний, измерзшие мразом и всякою раною». К ним же относятся и «наложившие на себя руки» самоубийцы – удавленники, утопленники, равно как и «опойцы», т. е. лица, умершие от чрезмерного употребления алкоголя; а также люди, проклятые своими родителями, равно как и пропавшие без вести (обычно в народе бытовало мнение, что они похищены нечистой силой). Наконец, сюда же относятся и все умершие колдуны, ведьмы, упыри и т. п., т. е. люди, «близко знавшиеся с нечистой силой и пользовавшиеся ее услугами». По народным поверьям, все «заложные покойники» имеют между собой много общего. Это покойники «нечистые», недостойные уважения и обычного поминовения, а часто даже вредные и опасные. Все они доживают за гробом свой, положенный им при рождении век или срок жизни, т. е. после своей насильственной смерти живут еще столько времени, сколько они прожили бы на земле в случае, если бы их смерть была естественной. Живут заложные покойники совсем не там, где обитают «родители» (деды), а близко к людям: на месте своей несчастной смерти или на месте своей могилы. Для них издавна у восточных славян существовал особый способ погребения и поминовения. В народе старались хоронить заложных покойников, особенно самоубийц, на месте их кончины или за деревней, в лесу, в овраге, на перекрестке. Во многих местах Беларуси еще в XIX в. существовал обычай бросать на могилы некоторых заложных покойников (большей частью самоубийц) разные предметы: древесные ветки, клочки сена или соломы, щепки, землю, камни, что, по народным поверьям, должно было нейтрализовать действие нечистой силы. Издавна народная традиция противодействовала стремлению церкви хоронить «нечистых» покойников по христианскому обряду – в земле. Считалось, что закапывание таких покойников в землю влечет за собой неблагоприятные последствия – засухи, неурожай, эпидемии и т. д. А так как церковь, равно как и христиане-родственники, хоронили этих умерших в земле, то трупы их нередко потом народом тайно выкапывались. Это народное суеверие вызывало протесты со стороны пастырей церкви. Церковные иерархи таких усопших считали недостойными поминания и церковного отпевания, но требовали, чтобы все умершие были погребены в земле. Раз в году в Русской православной церкви служилась общая панихида по заложным покойникам – на Троицу (в Родительскую субботу) [29].

В современной православной церкви при уходе человека из этого мира над ним читается «отходная» – особый канон, который в малом требнике озаглавлен «Канон молебный ко Господу нашему Иисусу Христу и Пречистой Богородице, при разлучении души от тела всякаго правоверного». Перед чтением этого канона священник, как указано в требнике, должен спросить у умирающего (если он еще не лишился дара речи), не припомнит ли умирающий каких-либо грехов забытых, или утаенных, или злобы на ближнего и прочих, не исповеданных и не разрешенных. Все это священник помогает припомнить человеку, спрашивая о том, что он мог прежде скрыть или забыть. После смерти православного христианина до его погребения над ним непрерывно читается Псалтирь. Так как чтение Псалтири по умершему назначается преимущественно для молитвы за него, то оно прерывается поминовением усопшего с особенным молитвенным обращением к Богу, с произнесением имени самого покойника. По обычаю принято повторять молитвенное обращение, начинающееся словами: «Помяни Господи Боже наш…» Псалтирь читается не только в те дни, когда покойник еще не предан земле, но и после погребения. В некоторых местах чтение продолжается до 40 дней. Православный обряд приготовления тела усопшего к погребению выражается в следующих основных моментах: омовение тела, облачение его, положение во гроб, чтение и пение погребальных молитв, предание земле. Омовение тела водою прообразует будущее воскресение и предстояние перед Богом в чистоте и непорочности. На тело усопшего мирянина, помимо обычных одежд, в некоторых областях Беларуси надевают саван или белый покров, напоминающий о белой одежде крещения. Омытое и облаченное тело полагают во гроб. Гроб ставят под иконами так, чтобы лицо умершего было обращено к выходу. Уста покойного должны быть сомкнуты, руки сложены на груди крестообразно, во свидетельство веры в Распятого Христа. Чело украшают венчиком, в руки вкладывают икону Спасителя или Распятие, а также разрешительную молитву (все необходимое для погребения можно приобрести в церкви). Тело покрывают священным покровом «во свидетельство веры Церкви, что умерший находится под покровом Христовым». В изголовье должна гореть свеча. Церковь призывает бороться против бытующих в отдельных местностях суеверных (языческих) обычаев, согласно которым в гроб кладут хлеб, пару белья, деньги, сигареты и т. п. [19].

Еще в XIX в. белорусские исследователи зафиксировали много обрядов и поверий, связанных с представлениями о потустороннем существовании, которые нашли продолжение в настоящем. Так, в Восточном Полесье, по описанию местного священника Переровского прихода Мозырского уезда, «в гроб покойнику кладут любимые им при жизни предметы и принадлежности его привычек, например трубку, если покойник курил табак, и т. п. Одному покойнику просили дозволить положить в гроб скрипку, на которой он играл при жизни, и когда это не было дозволено – просили положить хотя бы одни струны, а когда и это не было допущено, с объяснением при этом, что в таком случае много разных орудий и инструментов пришлось бы положить покойнику – например соху, косу, топор и прочее, и что на том свете не сеют, не жнут и не играют на скрипке и прочее, – то родные покойника остались этим очень недовольны, но украдкой все-таки положили в гроб струны… Во время эпидемий, когда часто умирают люди от одной и той же болезни, объезжающему после погребения священнику кладут в повозку тайком небольшие остатки дерева от гроба покойника. Веревки, которыми опускают гроб в могилу, оставляют на кладбище и вешают на дереве, если такое есть около могилы, или же на надмогильном кресте, так что деревья и кресты увешаны истлевшими или еще довольно прочными веревками, которые, однако, никто не посмеет взять для употребления» [55].

В настоящее время, согласно существующей практике, чин отпевания может совершаться в храме (у гроба или заочно), в доме или на кладбище. В любом случае родственники или близкие покойного могут заранее прийти в церковь для решения всех этих вопросов. По церковным правилам, вносить тела умерших в церковь должно только для отпевания, и ни под каким видом не следует держать их более суток в церкви, и то – ввиду крайней необходимости. Заупокойную литию, по церковному канону, указано совершать перед выносом покойника из дома в церковь, а также она служится, пока еще лежит в доме покойник и по возвращении родных в дом после погребения покойника. Заупокойное моление на погребении взрослых значительно отличается своим содержанием от моления на погребении младенцев. «О взрослых священник молится, чтобы Господь простил их грехи, о младенцах же – чтобы Он, по своему обещанию, упокоил их с праведными, о грехах здесь не может быть и речи, поэтому не справедливо было бы отпевать младенцев вместе со взрослыми». Сопровождается гроб до могилы с пением: «Христос воскресе из мертвых». При проводах умершего из дома в церковь и из церкви до могилы священники идут впереди гроба, а не позади – вместе с мирянами. Гроб умершего мирянина, кто бы он ни был, должны нести миряне, а не священнослужители. У могилы опять совершается лития, также и по возвращении. После отпевания умершего опускают в могилу ногами к востоку. Место погребения отмечают устройством над ним холма. Крест на могиле по каноническим требованиям ставят у ног погребенного так, чтобы распятие было обращено к лицу покойного. Однако в Беларуси почти повсеместно существует иная практика: умершего кладут головой на восток и ставят крест в головах [19, 56].

Церковными законами определено время погребения. Запрещается погребать в 1-й день Пасхи и в 1-й день Рождества Христова, а также в дни великих церковных праздников до вечерни. В прочие же дни не возбраняется погребение умерших. Священник не может уклонять ся от погребения всякого умершего православного христианина, если к этому не существует законных причин. Но он не дол жен хоронить мертвых прежде истечения трех суток, после получения удостоверения о смерти. Во время сильной жары допускается погребение умерших и по прошествии одних суток после смерти. По церковным правилам, определены и лица, которые удостаиваются православного обряда погребения. По чину священнического погребения отпеваются только священники и епископы, прочие чины клира и миряне – по чину погребения мирских людей; монахи – по чину погребения для монахов; младенцы до 7 лет – по чину младенческого погребения. По канону, лица неправославного вероисповедания не удостаиваются погребения по православным обрядам. Однако если умрет верующий иного христианского исповедания и не будет священника или пастора того исповедания, к которому умерший принадлежит, то православный священник обязан препроводить его с места до кладбища по правилам, обозначенным в своде церковных законов. В таком случае православный священник должен сопровождать умершего до кладбища в ризе и епитрахили и опускать в могилу с пением «Святый Боже». Не совершается погребение по обряду православной церкви над младенцами, умершими до принятия крещения, хотя и имеющими родителей христианского исповедания. Лишаются церковного отпевания люди, сознательно лишившие себя жизни, если только самоубийство их произошло не во время их умопомешательства. Для того чтобы совершить отпевание человека, покончившего жизнь самоубийством в невменяемом состоянии, его родственники должны предварительно испросить письменное разрешение правящего архиерея (при положительном решении совершается заочное отпевание). По церковному правилу, «умершие от употребления крепких напитков не должны быть причислены к самоубийцам, так как случайно, а не намеренно причинили себе смерть, а потому и не должны быть лишаемы церковного погребения» [56].

Православное учение о смерти и загробной жизни. По православному вероучению, физическая смерть человека не прерывает его связи с церковью. Апостол и евангелист Лука пишет: «Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20: 38). Духовная связь церкви с усопшим выражается прежде всего в ее усиленной молитве за него в особо определенные дни. Эти дни – третий, девятый, сороковой и годовой по кончине (считается и сам день кончины). Отпевание (погребение) покойного совершается церковью обычно на третий день в честь трехдневного Воскресения Иисуса Христа и во образ Святой Троицы [19].

Церковное предание повествует о том, что первые два дня душа покойного пребывает на земле, в сопровождении ангела ходит по местам своих земных радостей и горестей, добрых и злых дел, часто пребывает у гроба со своим телом. Считается, что для души покойного утешительно в это время чтение Псалтыри у гроба. Это может делать церковный чтец или любой благочестивый мирянин, имеющий навык. На третий день душа возносится к Престолу Господа для поклонения Ему. От третьего до девятого дня душа осматривает райские обители и видит, какого несказанного блаженства лишила себя по нерадению. Святой Макарий Александрийский писал, что после поклонения Богу в третий день повелевается показать душе приятные обители святых и красоту рая. Все это рассматривает душа шесть дней, удивляясь и прославляя Творца. Созерцая все это, она изменяется и забывает скорбь, которую чувствовала, находясь в теле. Но если она виновата в грехах, то при виде наслаждений, святых она начинает скорбеть и укорять себя, говоря: «Увы мне! сколько я суетилась в том мире! Увлекшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в беспечности и не послужила Богу, как должно, дабы и мне удостоиться сей благодати и славы. Увы мне, бедной!» В девятый день душа вновь находится у Престола Господня для поклонения. В девятый день Церковь совершает поминовение усопшего в честь девяти чинов ангельских, которые как слуги Небесного Царя ходатайствуют о помиловании умершего. С девятого по сороковой день душа осматривает адские места и сознает, что все это она «заслужила» по своим грехам. На сороковой день душа в третий раз возносится к Престолу Всевышнего, и здесь совершается Частный суд, определяется ее участь, ее местонахождение до Страшного суда. Поэтому церковь считает, что очень важны церковные молитвы и поминовение усопшего в первые сорок дней. Иногда родные покойного заказывают его поминовение в церкви ежедневно в течение всех сорока дней. Такое поминовение называется сорокоустом. «Как Христос победил диавола, пробыв сорок дней в посте и молитве, так и церковь, принося в продолжение сорока дней молитвы, милостыни и бескровные жертвы об усопшем, испрашивает ему у Господа благодать победить врага, воздушного князя тьмы, и получить в наследие Царство Небесное». Святой Макарий Александрийский, рассуждая о состоянии души человеческой по смерти тела, говорит: «После вторичного поклонения Владыка всех повелевает отвести душу в ад и показать ей находящиеся там места мучений, разные отделения ада, и разнообразные нечестивых мучения, в которых души грешников непрестанно рыдают и скрежещут зубами. По этим разным местам мук душа носится тридцать дней, трепеща, чтобы и самой ей не быть заключенной в них. В сороковой день она опять возносится на поклонение Господу Богу, и теперь уже Судия определяет приличное ей по делам место заключения. Велик сей день для почившего, ибо решает участь его до Страшного суда Божия, а посему справедливо заповедует святая Церковь прилежную молитву в сей день об усопшем» [62].

Молитвы и милостыня для покойного, по учению церкви, заглаживают его грехи, помогают пройти страшные мытарства, облегчают загробную участь. Согласно православному учению, поминовение усопших в первое время по кончине важно и необходимо и потому, что облегчает душе усопшего переход от земли на небо по так называемым мытарствам. Святой Кирилл Александрийский говорил: «При разлучении души нашей с телом предстанут пред нами, с одной стороны, воинства и силы небесные, с другой – власти тьмы, злые миродержители, воздушные мытареначальники, истязатели и обличители наших дел… Узрев их, душа возмутится, содрогнется, вострепещет и в смятении и ужасе будет искать себе защиты у Ангелов Божиих; но, и будучи принята св. Ангелами и под кровом их протекая воздушное пространство и возносясь на высоту, она встретит мытарства, как-бы некие заставы, или таможни, на которых взыскиваются пошлины, кои будут преграждать ей путь в Царствие, будут останавливать и удерживать ее стремление к оному. На каждом из сих мытарств востребуется отчет в особенных грехах» [62].

Порядок, в котором следуют мытарства одно за другим, были описаны преподобной Феодорой (в житии св. Василия Нового). Там говорится, что «на пути к небу, направленном к востоку, душа встречает первое мытарство, на котором злые духи, остановив душу, сопровождаемую добрыми ангелами, представляют ей грехи ее словом (пустословие, празднословие, сквернословие, насмешки, кощунства, пение песен и страстных гимнов, бесчисленные восклицания, смех, хохот и т. п.). Второе мытарство – лжи (всякая ложь, клятвопреступление, призывание имени Божия всуе, неисполнение обетов, данных Богу, утаивание грехов пред духовником на исповеди). Третье мытарство – клеветы (оклеветание ближнего, осуждение, уничижение, обесславливание его, ругательства, насмешки при забвении собственных согрешений и недостатков, при невнимании им). Четвертое мытарство – чревоугодия (объядение, пьянство, безвременное и тайное ядение, без молитв, нарушение постов, сластолюбие, прельщение, словом – все роды угождения чреву). Пятое мытарство – лености (леность и нерадение в служении Богу, уныние, оставление церковных и келейных молитвословий, тунеядство, наемники, исполняющие свою обязанность с небрежением). Шестое мытарство – воровства (всякого рода хищение и воровство, грубое и благовидное, явное и тайное). Седьмое мытарство – сребролюбия и скупости. Восьмое – лихоимство (ростовщики, лихоимцы и присвоители чужого). Девятое мытарство – зависти. Одиннадцатое – гордости (гордость, тщеславие, самомнение, величание, невоздаяние должной чести родителям и гражданским властям, неповиновение им и ослушание их). Двенадцатое – ярости и гнева. Тринадцатое – памятозлобия. Четырнадцатое – убийства, на котором истязуются не только разбойничество и убийство, но и всякое ударение и толкание. Пятнадцатое – волхвование (чародейство, обаяние, составление отравлений, наговоры, шепоты, чародейное призывание бесов). Шестнадцатое – блудное (все, что относится к этой скверне – мыслями, желаниями и самыми делами: блуд, мечтание греха блудного, соизволение на грех, услаждение грехом, сладострастные воззрения, скверные осязания и прикосновения). Семнадцатое – прелюбодеяния (несохранение супружеской верности, блудные падения лиц, посвятивших себя Богу). Восемнадцатое мытарство – содомское (противоестественные блудные грехи и кровосмешение). Девятнадцатое мытарство – мытарство ересей (ложное мудрование о вере, сомнение в вере, отступничество от православной веры, богохульство), и, наконец, последнее, двадцатое мытарство – немилосердия (немилосердие и жестокость)» [62].

По учению церкви, умершим грешникам помогает поминовение. Православной церковью установлено поминовение в 20-й и 40-й день по кончине усопших, а также полугодовщину и годовщину по смерти. В годовщину смерти родные и близкие покойного молятся за него, выражая этим свою веру, что день смерти является днем нового рождения человека для вечной жизни. Приносимые родственниками для поминовения коливо или кутья представляют и самый образ воскресения. В память усопших всегда совершалась Божественная литургия, приносилась о них великая умилостивительная жертва, читались псалмы, и в эти дни, из любви к своим почившим родным, многие давали пожертвования в храме, в помощь бедным и нуждающимся братьям [19].

Вообще во всех христианских церквях милосердие и милостыня трактуются как одна из важнейших христианских добродетелей, которая выполняется с помощью добрых дел – и телесных, и духовных. В «Библейской Энциклопедии» перечислены следующие дела милостыни телесной: «Питать алчущих, напоить жаждущего, одеть нагого, или имеющего недостаток в приличной и необходимой одежде, посетить находящегося в темнице, посещать больных, странника принять в доме и успокоить, погребать умерших в убожестве». Отмечается, что Господь обещает милостивым помилование от вечного осуждения за грехи на Божьем суде [11]. Раздача милостыни – это важная обязанность христианина, выполнять которую предписано Библией. В белорусской народной традиции сохранился древний обычай угощения нищих во время праздничных дней и обязательно – в дни общего поминовения умерших предков. Угощение нищего имело ритуальный характер и напоминало кормление предков в поминальные дни – во время осенних Дедов (бел. «Асяніны»), Радуницы, перед Масленицей, Троицей, на Пасху. Приуроченное к великим христианским праздникам поминание умерших предков стало иметь другое значение, чем в народной традиции, – вознесение молитв за их души выполняется для улучшения их положения «на том свете». Действительно, и в православной, и в католической церкви богослужения и молитвы за души умерших выполняются, чтобы люди помнили о тех, кто уже ушел из жизни, но еще не достиг небесного блаженства, в муках должен очиститься от грехов. Сократить срок мучений души помогут молитвы, добрые дела, пожертвования, покаяние и другие добрые поступки живых. И большую роль в этих добрых делах имеет угощение нищих. Белорусская православная церковь отвела основные поминальные обряды на Дмитриевскую субботу, перед 26 октября, а также на Радуницу (после Пасхи) В XIX – начале XX в. на Дмитриевские Деды белорусскими православными верующими обычно устраивался ужин, на который приглашались все родные – и живые, и умершие. Последним оставлялась на ночь ритуальная еда, а на следующий день остатки трапезы раздавали нищим. На Радуницу (весенние Деды) ритуальная трапеза устраивалась на могилах, где также происходило угощение нищих. Известный белорусский этнограф и фольклорист конца XIX – начала XX в. Е. Ф. Карский отмечал, что в некоторых местах в Беларуси на осенние Деды навещали могилы (как и на Радуницу), и нередко верующие поручали нищим молиться за умерших. Нищие пели стихи следующего содержания:

[36]

Другой известный этнограф П. В. Шейн писал, что во время посещения церкви на следующее воскресенье после Дедов верующие брали с собой баранью ногу и хлеб и одаривали ими всех нищих. При этом их обычно просили «помолиться Богу за души умерших (перечислялись). Нищий отвечал: «Памяні, Божа, душачку змарлую Антося і г. д., пры ражаніцах, пры галосных звонах, пры нешпорах…» В поминальных обрядах нищий – это «заместитель» умершего, который получает его долю. У белорусов считалось, что самым верным средством передать что-нибудь умершим является одаривание или угощение нищего. Отсюда объясняется очень распространенный сказочный сюжет, который основан на верованиях о том, что жизнь человека «на том свете» прямо зависит от количества милостыни, поданной им убогим при жизни. В сказке «Христов брат», записанной знаменитым этнографом XIX в. Е. Р. Романовым, рассказывается о негостеприимных родителях, которые при жизни подали нищим только «один кустик луку». И когда их сын за свои заслуги живым попал на «тот свет» и увидел родителей в аду, Господь позволил ему вытянуть их тем предметом, который они подали нищим при жизни. Однако, к сожалению, кустик луку не выдержал тяжести, «и нечистая сила их не выпустила». Все эти примеры свидетельствуют, что и в прошлом, и в настоящем благотворительность, милостыня и одаривание нищих являются неотъемлемой частью каждого христианского праздника и обряда (особенно поминального), религиозной обязанностью каждого верующего.

Кроме частных дней, назначенных для поминовения близких усопших, в православной церкви существуют общие дни, в которых «должны поминаться и все православные христиане, умершие в надежде воскресения и жизни вечной». Такие дни, называемые вселенскими, или по-простому родительскими днями, следующие:

«Первая Вселенская родительская суббота (мясопустная). Она бывает на мясопустной неделе перед заговеньем мясом на Великий пост (так называемая Масленичная неделя, предшествующая Великому посту). На другой день – в воскресенье совершается воспоминание Страшного суда Христова. Поэтому накануне воскресенья, в субботу мясопустную, как бы в день, предшествующий Страшному суду Христову, Церковь молится о всех усопших в вере и надежде воскресения, умоляя праведного Судию, чтобы Он явил Свою милость им в самый день нелицеприятного всем воздаяния на Всемирном суде. На Богослужении в эту субботу слышится молитва о всех «от Адама до днесь усопших в благочестии и правой вере», всякого звания, возраста, «о всех, яже вода покры, брань пожать, трус (землетрясение) объят, убийцы убиша, огнь попали, бывшия снедь зверям, птицам и гадам, погибшие от молний и измершие мразом: яже уби меч, конь совосхити, яже удави плинфа (камень), или персть (земля) посыпа, яже убиша чаровная напоения, отравы, костная удавления», т. е. всех внезапно умерших и оставшихся без узаконенного погребения [62].

Другая Вселенская родительская суббота – Троицкая, накануне Троицына дня. По учению церкви, в день Пятидесятницы, или Троицын день, «Дух Святой сошел на землю для научения, освящения и приведения всех людей к вечному спасению». Поэтому церковь призывает верующих в эту субботу совершать поминовение, «чтобы спасительная благодать Святого Духа очистила грехи душ всех от века усопших праотец, отец и братии наших, и, ходатайствуя о собрании всех в Царство Христово, молясь о искуплении живых, о возвращении пленения душ их, просить упокоить души прежде отшедших …»

Субботы 2-й, 3-й и 4-й недель Великого поста также имеют название Вселенских, родительских суббот. Так как в продолжение Великого поста не бывает такого поминовения, какое совершается во всякое другое время года, то в церкви принято в эти три субботы совершать поминовение усопших, «чтобы умершие не лишились спасительного предстательства Церкви» [62].

Вторник Фоминой недели (следующей недели после Пасхальной). В этот день верующими совершается поминовение усопших с тем намерением, чтобы «по совершении светлого торжества во славу Воскресения Христова разделить великую радость сего праздника Пасхи и с умершими в надежде блаженного воскресения их, радость которого возвестил умершим Сам Господь наш, когда сошел во ад проповедать победу над смертью и извел оттуда души ветхозаветных праведников». По православному учению, от этой великой духовной радости день этого поминовения и носит название «Радуница», или «Радоница».

В Беларуси этот день поминовения усопших отмечается повсеместно и в наши дни, и даже узаконен на государственном уровне. В 1991 г. Верховным Советом Республики Беларусь был принят Закон «Аб святочных днях у Рэспублiцы Беларусь», который признал праздничным днем на уровне государственных праздников Радуницу (День Памяти). В этот день многие жители страны, разных вероисповеданий (не только православного), или даже неверующие, стремятся навестить могилы родных, убрать их. Верующие люди заказывают в церквях поминальные службы. Церковь приветствует стремление верующих навестить могилы родных, но отрицательно относится к трапезам на кладбище, считая это отголоском язычества.

О популярности Радуницы среди православного населения Беларуси свидетельствует сохранение этого праздника на протяжении всего периода существования атеистического государства. Например, в архивах сохранилось описание празднования Радуницы жителями Могилева 30 апреля 1957 г. В этот день на всех кладбищах было очень много народа. Можно было увидеть не только рабочих и служащих, но и очень много интеллигентов, которые пришли на могилы родных целыми семьями, с выпивкой и угощением, чтобы выполнить древний обряд поминовения и почитания умерших. Интересно, что это описание привел в своем отчете уполномоченный по делам религии по Могилевской области одновременно с жалобой на поведение торговых работников г. Могилева.

Они, чтобы выполнить финансовый план, прямо возле кладбищ расставили свои торговые точки и передвижные лавки и предлагали населению разнообразные напитки и еду [5]. В некоторых регионах Беларуси (например, в Червенском районе Минской области) до наших дней распространен обычай навещать могилы родных на Пасху.

Кроме общих дней поминовения всех усопших, православная церковь назначила два дня исключительно для поминовения православных воинов и всех «за веру и отечество на брани положивших свою жизнь». 29 августа, в день Усекновения главы святого Иоанна Предтечи, молятся о всех православных воинах, которые, «подобно сему праведнику, пострадавшему за истину, полагают свою жизнь за веру и отечество» [62].

Перед 26 октября отмечается Дмитриевская родительская суббота. В этот день святая Церковь совершает поминовение о всех православных убиенных воинах; оно установлено Великим князем Димитрием Иоанновичем Донским в 1380 г., в честь победы над татарским князем Мамаем в битве на Куликовом поле. Впоследствии в эту субботу православные христиане стали творить поминовение не только за православных воинов, за веру и отечество положивших свою жизнь на поле брани, но и за всех православных христиан, скончавшихся в вере [41]. В Беларуси, как уже отмечалось, это был день поминовения усопших предков – дедов.

По учению католической церкви, «смерть – это конец земной жизни», отлучение души от тела. Причем душа отлучается не навсегда, но до времени восстания из мертвых. Тело умершего человека погребают на кладбище, а душа переходит в вечность и идет на Божий суд. Таким образом, католическое вероучение говорит о том, что после смерти происходит двойной суд души: сразу после смерти (личный суд) и после восстания из мертвых (Страшный суд). На первом суде человек дает отчет Богу об использовании им Божьих даров во время земной жизни: здоровья, разума, памяти, чувств, способностей – как и на что он использовал эти способности. Потом душой дается ответ Богу об использовании ею Божьих даров: крещения, исповеди, причастия, брака, добрых намерений и советов. После этого душа узнает Божье постановление относительно себя: или она будет жить в единении с Богом, или будет осуждена на вечное отлучение от Него.

По учению церкви, те, кто умер «в любви и дружбе с Господом», всегда находятся с Христом. Эти спасенные души имеют в небе бесконечное счастье и радость и не испытывают никаких мучений, «это совершенная жизнь со Святой Троицей, это единение жизни и любви с Богом, с Девой Марией, ангелами и всеми святыми. Небо – это конечная цель и исполнение наиболее глубоких стремлений человека, состояние наивысшего и окончательного счастья». «Те же, кто умер в дружбе с Господом, но еще полностью не очищен от грехов, хотя и уверен в своем спасении, после смерти проходит очищение, чтобы получить святость, необходимую для вхождения в небо», – так учит Катехизис католической церкви. Чистилище – это место и состояние временного наказания за грехи, после которого души людей входят в рай. Причиной больших мучений души в чистилище является невозможность соединения с Богом, которому препятствует ее собственная нечистота. Вторая мука чистилища – это духовный огонь, который очищает душу от ее грехов, причем огонь этот очень болезненный. Материальный огонь на земле доставляет меньше мучений, чем духовный огонь в чистилище [67].

Души тех, кто умирает в состоянии смертного греха, согласно католическому учению, сразу после смерти попадают в ад, где подвергаются мучениям. Особенно подчеркивается церковным учением грех, за который попадает много душ в ад, – это нежелание исповедаться своему духовнику перед смертью. Католические теологи утверждают, что люди по своей слабости поддаются искушению и соблазну, а потом уже сознательно не признаются в этом грехе на исповеди и в состоянии тяжкого греха уходят из этого мира в ад. Основное наказание в аду – это отлучение человека от Бога: только в Боге человек может иметь жизнь и счастье, для которых создан и которых жаждет. По мнению католических авторов, подтверждение существованию ада можно найти в Евангелиях, в которых Иисус говорит о «геенне неугасимого огня», предназначенной для тех, кто до конца своих дней будет отрицать веру и обращение к Богу. Благословенная Фаустина Ковальская в своем «Дневнике» описывает видения ада и его муки. Это – «утрата Бога, непрестанные укоры совести; судьба, которая не переменится никогда; огонь, пронизывающий душу, но не сжигающий ее; постоянная темень, страшный удушливый запах; постоянное присутствие сатаны; страшное уныние, ненависть к Богу, проклятие» [67].

Согласно католическому учению, с момента Воскресения Христова каждый человек, искренно ищущий спасения, может легко достигнуть его. Шестой член Символа веры напоминает, что после Воскресения Своего Иисус Христос не остался надолго на земле, но вскоре, по прошествии сорока дней, взошел на небеса и пребывает «оде сную Отца». Образное выражение «сидит одесную» – намекает на прославление Спасителя. «Иисус Христос – Глава всей Церкви и Судия всех людей». Он «Первосвященник по чину Мельхиседекову».

По общехристианскому учению, «когда настанет конец мира, Иисус Христос придет во славе Своей судить всех людей», когда-либо живших на земле. «Ибо Отец и не судит ни кого, но весь суд отдал Сыну» (Ин. 5: 22). После великих бедствий и небесных знамений Христос явится неожиданно. «Тогда мертвые воскреснут и увидят Иисуса Христа, окруженного всеми ангелами, сходящего с небес в могущественной славе Своей. Перед Христом-Царем и Судьей предстанут все народы. Он отделит людей друг от друга, как пастырь отделяет овец от козлов, и поставит добрых по правую, а злых – по левую сторону. Стоящим по правую сторону, Он скажет: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира». Такова будет награда за подлинную любовь к Богу и к ближнему, т. е. за дела милосердия, совершенные во имя Христа». За неисполнение заповеди любви стоящие по левую сторону будут прокляты и потерпят соответствующее вечное наказание, «уготованное диаволу и ангелам его». По учению церкви, только Царство Небесное уготовано людям, ад им не уготован. Но церковь предупреждает верующих: «Еще до этого дня каждый из нас будет оправдан или осужден в минуту смерти; каждый останется навеки в том состоянии, в каком его застала смерть. Время того и другого суда нам неизвестно и потому мы должны всегда бодрствовать» [63].

В разных католических богослужениях и в чинах погребения западных и восточных обрядов имеются молитвы за усопших. Церковь молится за умерших, желая об легчить или сократить их страдания, если их души еще находятся в чистилище. Молитвы церкви об умерших не касаются святых, которые, само собой разумеется, в этих молитвах нисколько не нуждаются. Но, с другой стороны, «молитвы Церкви бесполезны и даже ненавистны тем, кто окончательно отвернулся от Бога и пребывает в вечных мучениях ада». Церковь учит верующих, что из геенны, ада, уготованного дьяволу, нет выхода, что для умерших в ненависти к Богу нет спасения. «Где червь их не умирает и огонь не угасает» (Мк. 9: 46), из геенны в рай не переходят (Лк. 16: 26), т. е. муки попавших туда грешников никогда не прекращаются. Церковь на V Вселенском соборе осудила заблуждение Оригена, который полагал, что мучимые в геенне спасутся в свое время. Однако, по католическому учению, кроме геенны в загробной жизни есть какой-то «другой ад» (чистилище), из которого можно спастись. Согласно учению католической церкви, душам, находящимся в чистилище, можно помочь, и церковь молится об умерших, которые находятся в чистилище, прежде всего проведением литургии, во время которой священник просит Бога одарить души милосердием. Поэтому церковь рекомендует как можно чаще просить своего ксендза, чтобы он отслужил молебен за души умерших, особенно «Григорианскую имшу», которая ежедневно может служиться на протяжении 30 дней за душу, находящуюся в чистилище. Церковь призывает жертвовать за избавление душ из чистилища и другими средствами – своими молитвами, делами милосердия (подаянием милостыни нищим, помощью сирым и убогим, утешением несчастных и проведыванием больных) [63].

Основные поминальные обряды католическая церковь в Беларуси отвела на 2 ноября – День Задушный, следующий за праздником Всех Святых. В День Задушный отправляется торжественное поминальное богослужение (agzekwji) и проходит траурная процессия. Верующие – участники процессии с молитвами и песнями направляются на кладбище (нередко не только во время праздника, но и накануне его), где приводят в порядок могилы, ставят на них свечи, кладут цветы и венки, выказывают свою печаль по умершим в молитвах, а также обязательно раздают милостыню [72].

У протестантов существует учение о смерти «духовной, телесной и вечной, или второй смерти, т. е. смерти после физической смерти». В Cимволе веры христиан веры евангельской говорится, что «человеческий род в естественном своем состоянии лишен святости и совсем растлен». Все люди произошли от одной плоти, и поэтому они зачинаются и рождаются в грехах, способными и склонными ко всякому злу. Те, кто «грехом заразились, стали чадами гнева и подверглись возмездию за грех, то есть смерти». По учению протестантских теологов, «проповедование Евангелия есть главное средство, определенное Христом, которое приводит грешников к покаянию и назидает верующих людей жить в святости». Существует Вселенская церковь, которая состоит «из спасаемых, призванных святых, живущих в этом мире, и спасенных, уже находящихся на небесах у Господа» [33].

Евангельские христиане-баптисты, пятидесятники и другие протестанты верят во второе пришествие Христа, в воскресение мертвых и Страшный суд. В одном из вероисповеданий (Гамбургском) сказано: «Мы веруем во второе пришествие Господа нашего Иисуса Христа в силе и славе. И считаем день Его явления венцом искупления, ибо в этот день… люди увидят Царя славы увенчанным и с Ним Церковь, невесту Его; ибо умершие во Христе воскреснут телесно в нетленной славе, увидят Его, как Он есть, будут подобны Ему, и будут царствовать с Ним вовеки». Причем протестантские теологи отмечают, что пришествию Христа должны предшествовать «усиление зла, приход антихриста, его падение, первое воскресение мертвых и наступление тысячелетнего Царства Христа». Учение о последнем суде во всех протестантских вероисповеданиях представлено сходно: «Мы веруем также в воскресение нечестивых для Всемирного суда, когда все люди предстанут перед Христом… Сын Божий всем верующим в Него и следовавшим за Ним даст вечное блаженство, а всем нечестивым произнесет приговор вечного осуждения». Как блаженство, так и мучения человека после этой (земной) жизни неизменны, вечны, и переход из одного состояния в другое невозможен, равно как и спасение после смерти [33].

Согласно протестантскому учению, благодатными средствами спасения человека являются: «Слово Божие, Крещение, Вечеря Господняя, общение святых и молитва». Верующие люди стремятся делать добро и являть любовь всем людям, сознавая, что «мы – Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф. 2: 10). Побуждающими мотивами к деланию добра являются вера и любовь. «А заповедь Его (Христа) та, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа и любили друг друга, как Он заповедал нам» (1 Ин. 3: 23) [33]. Верующие занимаются благотворительной деятельностью: они несут попечение над детскими домами, домами для престарелых, больницами, а также посещают места лишения свободы.

Обряд погребения у протестантов имеет некоторые характерные особенности, связанные с вероучением. Причем единого обряда не существует, он варьирует не только в разных протестантских течениях, но и в разных регионах Беларуси. Следующее описание обряда сделано в Брестской области, где насчитывается большое количество протестантских общин. Прежде всего у верующих распространено мнение, что нельзя выражать свое горе по усопшему сильными эмоциями, плачем. Они считают, что покойный покинул этот мир – обитель греха и перешел в лучший. Гроб с телом покойного несут на руках. Всю дорогу до кладбища верующие поют религиозные псалмы. На могиле усопшего происходит своеобразная панихида, на которой выступают представители из руководства общины, а также друзья. Под звуки гимнов и псалмов гроб с телом покойного опускают в могилу [1].

В указанном регионе не соблюдается традиция устройства поминок по усопшему непосредственно по окончании погребального обряда, а также позднее – на 3-й, 9-й, 40-й дни и год спустя после похорон. Однако на очередном после похорон молитвенном собрании имя усопшего брата или сестры во Христе поминают минутой молчания перед началом или в конце богослужения. В том же случае, если покойный имел какие-то особые заслуги перед церковью, о нем публикуется некролог в протестантской прессе. Большинство верующих придерживаются общепринятой крестообразной формы памятников, помещая на них фотографии и иногда, по желанию, высекая на памятниках изречения из Библии, например «Блаженные умирающие в Господе». В некоторых общинах под влиянием окружающего православного населения сохранилась традиция навещать могилы умерших родственников на Радуницу, Пасху или на Троицу [1].

 

2.5. Таинство причащения (евхаристия)

Продолжим рассмотрение таинств, сопровождающих семейную жизнь христианина, с одного из самых важных – причащения, без которого жизнь христианина считается неполноценной. В «Энциклопедии Брокгауза и Эфрона» говорится, что, по преданию, это таинство было установлено самим Иисусом Христом. В апостольские времена литургия (богослужение) совершалась ежедневно, и все присутствующие обязательно причащались во время каждой литургии. В древности причащались отдельно «телом Христовым» (хлебом), которое священник давал причащающемуся на руки, сложенные крестообразно, и «святой кровью» (вином), которую давали вкушать из общей чаши диаконы. В древнейшие времена причащению предшествовало преломление хлеба по примеру преломления хлеба, данному Иисусом Христом на Тайной вечере. У латинян каждый хлеб делился на три части, у греков – на четыре. В других местах на Востоке дважды преломлялся хлеб: сразу после освящения Даров – на три части и перед причащением – каждая из трех частей разделялась на мельчайшие части. К причастию подходили поочередно епископ, за ним – пресвитеры, остальной клир, женщины – диаконисы, девы, вдовы, дети, наконец, все прочие присутствовавшие. Миряне причащались стоя или коленопреклоненные, пресвитеры – стоя, но перед самым причастием простирались ниц перед алтарем. Женщины принимали «тело Христово» в особый белый плат (лат. dominicale), после чего уже клали его себе в рот. Этот обычай продолжался (на Западе) до VII в. «Святую кровь» всасывали из чаши посредством особой трубки, золотой или серебряной. В века гонений на христиан верующие, совершавшие таинства в катакомбах и других потаенных местах, после причастия уносили с собой в дома оставшиеся освященные частицы святого хлеба, которыми причащались дома сами, когда имели нужду в подкреплении своей веры или когда готовились к мученичеству. Домашнее причастие жены-христианки совершалось иногда тайно от мужа-язычника, причастие мужа-христианина – от жены-язычницы, о чем говорит Тертуллиан. В случае болезни или других обстоятельств, мешавших причащаться в храме, святое причастие к больному приносили на дом или диакон, или низший клирик, иногда это поручалось и мирянину. Христиане могли брать причастие с собой в путешествие. Клирики и миряне несли Святые Дары в чистом полотенце, которое св. Амвросий называет oraria, или в сумке, повешенной через шею на ленте, иногда – в золотой, серебряной или глиняной чаше. Карфагенский собор в 397 г. постановил, чтобы причастие совершалось до принятия пищи. В последующие времена христиане считали себя недостойными приступать к причастию часто, а особенно – ежедневно. Поэтому церковью было установлено в случае нежелания или невозможности причащаться чаще приступать к таинству не менее 1 раза в год. Православная церковь давала возможность причащаться и младенцам (причащая их одной «кровью Христа»), чего не делала церковь католическая, которая вообще не давала причащаться мирянам «крови Христовой». Православная церковь учила, что «тело и кровь Христовы», вкушаемые верными, – в то же время умилостивительная жертва, приносимая Богу за живых и умерших. Эта жертва тождественна с жертвой крестной, отличаясь от нее лишь по образу и обстоятельствам жертвоприношения [69].

В православной церкви таинство причащения совершается в храме вслед за богослужением, которое называется литургией, являясь главной и существенной частью всего православного богослужения (см. главу «Праздники в жизни христиан Беларуси»). По учению православной церкви, причащение – это таинство, в котором верующий под видом хлеба и вина вкушает «тела и крови Христовой». Так он непосредственно соединяется с самим Иисусом Христом, делается причастником Его Божества и в Нем становится причастником вечной жизни. По словам преподобного Ефрема Сирина, «Кто вкушает Хлеба Небесного, тот, без сомнения, делается небесным». Об установлении этого таинства, совершенного самим Иисусом Христом на Тайной вечере накануне своих страданий и смерти, апостол и евангелист Матфей пишет: «Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое». И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: «Пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. 26: 26–28). Согласно православному канону, таинство причащения, как и всякое другое церковное таинство, является священнодействием, посредством которого на человека таинственным образом действует благодать Божия, т. е. Его спасительная сила. «Эта постигаемая одной лишь верой таинственность сопровождает и момент преложения (пресуществления) квасного пшеничного хлеба и красного виноградного вина в истинное Тело Христово и истинную Кровь Христову, совершаемого силою и действием Святого Духа» [19].

К таинству причащения православные верующие готовят себя не менее чем трехдневным постом (который распространяется и на супружеские отношения), усиленной молитвой (православные молитвословы содержат специальное «Правило ко Причащению») и исповедью (то есть очищают свою совесть в таинстве покаяния). Приготовление к таинству причащения в церковной практике называется говением и касается как телесной, так и духовной жизни человека. «Приготовление мирян к принятию Святых Тайн должно состоять в посте и молитве, в делах милосердия и воздержания от плотских супружеских наслаждений, и должно продолжаться семь дней; а по нужде – три или, в крайнем случае, один день». Телу предписывается воздержание, т. е. телесная чистота и ограничение в пище. Из рациона исключается пища животного происхождения – мясо, молоко, яйца, а при строгом посте – и рыба. Хлеб, овощи, фрукты употребляются в умеренном количестве. По церковным правилам, в дни говения надлежит посещать богослужение в храме, если позволяют обстоятельства, и более прилежно выполнять домашнее молитвенное правило. Накануне причащения верующий должен быть на вечернем богослужении и прочитать дома, кроме обычных молитв на сон грядущий, канон покаянный, канон Богородице и ангелу-хранителю. Читается также канон ко причащению и, кто пожелает, – «акафист Иисусу Сладчайшему». Утром прочитываются утренние молитвы и все последование к святому причащению, кроме канона, прочитанного накануне. Без соответствующего приготовления могут причащаться только дети до семи лет [19].

Церковь отвечает на вопрос: как часто следует причащаться? Преподобный Серафим Саровский отвечал на это: «Приобщаться Святых Христовых Животворящих Тайн заповедую во все четыре поста и двунадесятые праздники, даже велю и в большие праздничные дни; чем чаще, тем и лучше». По церковному канону, «каждый православный христианин неотложно должен причащаться Святых Тайн каждый год, по крайней мере – однажды, а более усердные и могущие достойно приготовлять себя к таинству, – четырежды в год, в установленные церковью посты, хотя не возбраняется и чаще». Ни один христианин (будь то священнослужитель или мирянин) не может причащаться дважды в течение одного дня. По церковным правилам, не должны допускаться к принятию Святых Тайн:

«а) находящиеся под отлучением от Святых Тайн;

б) находящиеся в бесчувствии, умалишенные и бесноватые, когда в припадках сумасшествия или беснования они богохульствуют;

в) муж и жена, имевшие накануне супружеское сообщение;

г) женщина в периоде месячного очищения;

д) наконец, не должны быть причащаемы умершие, ибо сказано: приимите, ядите, но умершие ни принимать, ни есть не могут» [56].

Причащение совершается в храме за литургией, на которой совершается Святая евхаристия. При причащении должен соблюдаться установленный церковью порядок: «Да причащается (сперва) епископ, потом пресвитеры и диаконы, и иподиаконы, и чтецы, и певцы, и аскеты, а из жен – диаконисы, девы и вдовицы, после дети – и весь народ по порядку». Причастники приступают к святой Чаше натощак, чинно и в глубоком смирении, сложив крестообразно руки на груди так, чтобы правая рука была поверх левой; каждый должен, подходя, «поклониться единожды Христу истинно в тайнах сущему». После причащения верующие должны сохранять себя в чистоте, воздержании и немногословии ради великой святыни, принятой ими. «Приняв же, честно да поглотит и, по очищении уст платом священническою рукою, лобызает край святой Чаши, как самое Христово ребро, из него же истече кровь и вода и, отступивши мало, поклоняется – но не до земли, ради сохранения принятых тайн». Причастившиеся обязаны выслушать или прочитать благодарственные «по Святому причащении» молитвы [56].

Человека, находящегося в тяжкой болезни и не могущего идти в храм для причащения, церковь позволяет приобщать Святых Тайн на дому; на что в требнике положен «Чин, егда вскоре вельми больному дати причастие». Церковные авторы считают, что исключительно важным и необходимым является причащение для болящего, немощного, престарелого, находящегося на смертном одре человека. Пригласить к такому человеку священника – значит облегчить его страдания и переход в вечность. Святитель Иоанн Златоуст писал об этом: «Готовящихся отойти отсюда, если они причастятся Тайн с чистой совестью, при последнем дыхании окружают Ангелы и препровождают их ради принятых ими Тайн» [19, 56].

В католицизме существует следующее толкование таинства: «Таинство св. Евхаристии часто называется Причастием (Причащением), ибо оно было установлено для приобщения и единения души христианина с Иисусом Христом». «Материей» этого таинства является хлеб и вино. Хлеб должен быть чистый, пшеничный и неиспорченный. В зависимости от обряда, в котором совершается богослужение, во время таинства должен употребляться пресный хлеб (в западном обряде – например, у римо-католиков) или квасной (в восточном обряде – например, у греко-католиков). Вино должно быть виноградное, неиспорченное, не смешанное с иной жидкостью. «Форма» евхаристии состоит в словах Иисуса Христа, произнесенных, согласно Евангелию, при установлении этого таинства: «Cиe есть Тело Мое. Сия есть Кровь Моя» [63].

У католиков для действительности причащения не требуется принимать Святые Дары под двумя видами – хлебом и вином. Считается достаточным причащать под одним видом хлеба. Католическая церковь объясняет это евангельскими рассказами, из которых видно, что Иисус Христос обещал вечную жизнь как тем, кто принимает святое причастие под двумя видами, так и тем, кто причащается только под одним видом хлеба: «Ядущий хлеб сей жить будет вовек» (Ин. 6: 58). Католические теологи

считают, что причастие под одним видом было бы недействительным только при грубом еретическом предположении, «что Христос мертв, что Тело его отделено от Крови, что ядущий евхаристический Хлеб не пьет тем самым и Крови Христовой. Если бы для действительности причащения требовались оба вида, непонятно было бы встречающееся в Святом Писании отождествление Евхаристии с «преломлением хлеба», без упоминания о вине (например, в Деяниях (11: 42))». Церковные историки приводят пример, что уже в первые века христианства причащение под одним видом считалось действительным, наравне с причастием под двумя видами: больные обыкновенно причащались под одним видом хлеба, дети – под видом вина; в Страстную пятницу все причащались под одним видом хлеба, освященного накануне. Согласно упомянутой догматической истине и Преданию, католическая церковь и в настоящее время допускает тот и другой способ причащаться. В католицизме восточного обряда (например, у греко-католиков) обязательно причастие под двумя видами [63, 67].

По католическому канону, причащать верующих может только священник. Обязанность приносить Святые Дары больным лежит на настоятелях приходов. В исключительных случаях может раздавать Святое причастие диакон. Священнослужителям запрещается давать причащение явно недостойным его, отлученным от церкви или грешникам, не желающим исправиться. По канону, христианин, чувствующий на душе смертоносный грех, хотя бы он и раскаивался в нем, не должен приступать к Святому причастию, не приступив предварительно к таинству исповеди. Причащаться подобает с глубоким смирением и искренним желанием возрастать в любви к Богу. Церковь требует, чтобы причащающиеся были натощак от полуночи; исключения допускаются только по веским причинам, каковы тяжкая болезнь, опасность святотатственного оскорбления Святых Даров и т. п.

Католическая церковь приглашает верующих причащаться как можно чаще, даже ежедневно, объясняя это тем, что Иисус Христос велел духовно питаться Святой евхаристией. Он ее сравнил с манною, которую евреи ели в пустыне ежедневно. По мнению многих Отцов Церкви, хлеб насущный, о котором говорится в молитве Господней, обозначает в первую очередь хлеб евхаристический. По мнению богословов, ежедневное причащение приносит пользу душе только в том случае, если причастник руководится чистыми намерениями, а не тщеславием или иными людскими побуждениями. Детей в латинском обряде допускают к причащению «при пробуждении в них способности сознательно и достойно принять Христа». По церковным правилам, требуется, чтобы католики восточных обрядов причащались в церкви собственного обряда. Однако по уважительным причинам они могут причащаться в церкви латинского обряда, точно так же, как католики латинского обряда – в церкви восточного [67].

Церковь требует, чтобы «Христу в Евхаристии воздавали поклонениe, подобающее Богу», чтобы в церкви во время богослужения и при каждом частном посещении храма внимание верующих было направлено больше всего на Святую евхаристию. Причем почитание евхаристии должно превосходить почитание икон или мощей святых. Богословы поучают: «Благочестивый католик часто посещает Христа в Св. Дарах, идет к Нему, как к другу, ищет у Него света и силы во всех своих трудах и заботах».

У протестантов Вечеря Господня (причастие) или хлебопреломление является вторым (после крещения) таинством или заповедью Христа. В Вечере Господней участвуют члены церкви, принявшие водное крещение. В основах вероучения евангельских христиан-баптистов сказано, что богослужение с Вечерей Господней обычно совершается в первое воскресенье каждого месяца и является основой духовной жизни церкви. Верующие приготавливаются к участию в хлебопреломлении: «проверяют себя перед лицом Господа в посте и молитве и, если нужно, восстанавливают взаимоотношения со своими ближними». Во время совершения Вечери Господней пресвитер церкви читает слова из послания апостола Павла, обращая особое внимание на цену искупления верующих и их достойное приобщение. Произносятся молитвы над хлебом и над Чашей, участники Вечери Господней с верой духовно приобщаются к Телу и Крови Христа. При этом обращается внимание членов церкви на суть и значение происходящего при совершении хлебопреломления: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» (1 Кор. 10: 16). Для Вечери Господней специально выпекаются хлебы и употребляется виноградное вино (в некоторых церквях его заменяют виноградным соком, например у адвентистов седьмого дня). Тяжелобольные члены церкви принимают Вечерю Господню на дому. Для этой цели их посещают служители церкви [33].

В некоторых протестантских церквях (у адвентистов седьмого дня, христиан веры евангельской (пятидесятников), братских меннонитов и др.) перед совершением Вечери Господней происходит обряд омовения ног. Об этом в вероучении христиан веры евангельской сказано следующее: «Мы соблюдаем заповедь Христа относительно омовения ног друг другу, чтобы и наши ноги были чистыми» [7].

По словам протестантских богословов, Вечеря Господня знаменует смерть Христа и наше духовное общение с Ним, зависимость духовной жизни верующего от распятого и воскресшего Спасителя, участие верующего в смерти Христа – смерти для греха, единение верующих во Христе и, наконец, предвкушение – радости и совершенства, которые ожидают искупленных в Царствии Божием [33].

 

2.6. Таинство миропомазания

Миропомазание – одно из христианских таинств, второе по порядку совершения, существующее в православной, католической и других церквях. В православной церкви миропомазание всегда непосредственно следует за крещением, причем выполнять его имеют право пресвитеры. В римско-католической церкви это таинство (другое название – конфирмация) отделено от крещения и совершается лишь епископами. Помазание чела, очей, уст, ноздрей, ушей, груди, рук и ног священным миром, с произнесением слов «печать дара Духа Святого», согласно вероучению церкви, сообщает человеку силы благодати Божией, необходимые для укрепления и возрастания его в жизни духовной, соответственной заповедям христианства. По учению церкви, таинство основано самим Иисусом Христом. В первые века существования христианства миропомазание совершалось епископами, время от времени посещавшими с этой целью свои епархии. Если епископ сам совершал крещение, то оба таинства (и крещение, и миропомазание) совершались одновременно, одно за другим. Кроме миропомазания над креща́емыми младенцами, в православной церкви совершается миропомазание и над верующими христианами, принадлежавшими к иным течениям, не признаваемым православной церковью законными (протестанты, русские раскольники). Из католичества присоединяются к православию через миропомазание только те, которые не успели еще принять конфирмацию. Лица, отступившие от православия в ересь или раскол и снова возвращающиеся в церковь, принимаются в нее без повторения миропомазания, через таинство покаяния. Православная церковь, следуя примеру церкви ветхозаветной и церкви византийской, совершала миропомазание над русскими государями при их короновании. Это особый вид, или высшая степень, таинства миропомазания, «в которой сообщаются особенные высшие благодатные дары, потребные Государю ввиду особенного назначения его в мире и церкви. Одновременно с государем миропомазание совершается и над его супругой, с тем различием, что у нее помазу́ется лишь одно чело, тогда как у Государя помазу́ются чело, очи, уста, ноздри, уши, грудь и обе стороны обеих рук» [69].

В православной церкви таинство миропомазания, как уже указывалось, сопровождает таинство крещения, и описание обоих таинств уже было приведено выше.

Католическая церковь учит, что миропомазание есть таинство, которое сообщает христианину Духа Святого, укрепляет благодать, полученную при крещении, и делает верующих воинами Христовыми, способными бороться и умирать за верy. По учению церкви, миропомазание – подлинное таинство Нового Завета, в котором описано, как находившиеся в Иерусалиме апостолы услышали, что самаряне приняли слово Божие и послали к ним Петра и Иоанна. Они, придя, помолились за самарян, чтобы те приняли Духа Святого, «ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса. Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святого» (Деян. 8: 14–17). Апостол Павел, придя в Ефес, крестил учеников Иоанна Предтечи, затем, когда он «возложил на них руки, нисшел на них Дух Святой» (Деян. 19: 1–6). Основа этого таинства состоит в помазании миром, освященным епископом, и в возложении рук, которым это помазание сопровождается. Формула миропомазания в латинском обряде заключается в следующих словах: «Знаменую тебя знаменем креста и помазую тебя миром спасения, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». В восточном обряде употребляется болee краткая форма: «Печать дара Духа Святого, Аминь» [63].

Это таинство церковь разрешает совершать даже над малолетними детьми, что и выполняется в православной церкви. Однако в латинском обрядe существует традиция совершать таинство миропомазания только над детьми, способными сознательно отнестись к великому событию их жизни – «причислению к воинству Христову». Совершается это таинство в очень торжественной обстановке, над детьми, которые достигли 7—12-летнего возраста. Дети обычно очень нарядно одеты, в присутствии своих родителей и близких ощущают всю торжественность события принятия их в лоно церкви в качестве полноправных христиан. Принимающий миропомазание должен иметь восприемника или восприемницу (крестных родителей), пройти обучение основам вероучения католицизма в воскресной школе. Если родители ребенка, над которым должно быть выполнено миропомазание, принадлежат к одному из восточных обрядов католицизма (например, греко-католики), то он должен быть миропомазан вслед за крещением священником того же обряда, к которому принадлежит [63, 67].

Согласно учению католической церкви, лишь одни апостолы совершали таинство миропомазания, в то время как крещение совершалось и священнослужителями низшего сана. Поэтому в латинском обряде совершать это таинство имеет право только епархиальный епископ. Однако по уважительным причинам епископ может уполномочить любого священника совершить миропомазание. Можно привести пример подобной вынужденной замены из истории католической церкви в Беларуси. Во второй половине 1950-х гг. советские власти усилили надзор за деятельностью католической церкви, запретили ксендзам обучать детей религии, а родителям – брать с собой детей в костелы на богослужения. Чтобы противостоять этому административному произволу, Папа Римский через кардинала Польши Вышинского распространил в Беларуси инструкцию, разрешающую всем ксендзам самим выполнять конфирмацию, которую по канону можно было исполнять только при наличии епископа (Белорусский епископат РКЦ был ликвидирован советской властью после Второй мировой войны). После получения разрешения Папы ксендзы начали активно практиковать это таинство, совмещая его выполнение с религиозным образованием детей и молодежи. Так, 8 декабря 1959 г. в одном из костелов Беларуси Гродненской области было конфирмовано сразу 250 детей и подростков [4].

В протестантизме таинство миропомазания не практикуется, однако существует традиция торжественного принятия в общину или церковь молодых людей (14–16 лет) в качестве полноправных христиан по достижении ими церковного совершеннолетия.

 

2.7. Таинство елеосвящения

В православной церкви елеосвящением называется таинство, в котором при помазании тела елеем (освященным маслом) на больного «призывается благодать Божия, исцеляющая его душевные и телесные немощи». «Елей – образ Божия милосердия и сострадания», – писал святой Симеон, архиепископ Солунский. Веществом для елеосвящения служит оливковое масло с небольшим количеством вина. Согласно православному вероучению, источник немощей человека – в человеческом грехе. На эту связь болезней с греховностью указал сам Иисус Христос в Евангелии от Марка: «И пришли к нему с расслабленным, которого несли четверо… Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: «Чадо! Прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2: 3–5). После этого наступило немедленное исцеление расслабленного. Затем и посланные Спасителем апостолы «пошли и проповедовали покаяние; изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли» (Мк. 6: 12–13) [69].

Таким образом, по учению православной церкви, елеосвящение является таинством «духовного, душевного и физического врачевания человека, который освобождается в нем от неосознанных, забытых и, следовательно, нераскаянных грехов». Вопреки многим ошибочным мнениям в православии таинство елеосвящения не является одним из предсмертных обрядов. Оно может совершаться не только над умирающим человеком, а в течение жизни может повторяться неоднократно (обыкновенно во время Великого поста и не чаще 1 раза в год). Таким образом, таинство елеосвящения может быть выполнено над одним и тем же человеком несколько раз, но не во время одной и той же болезни [19].

По правилам православной церкви, елеосвящение совершается над лицами православного вероисповедания старше семи лет, страдающими телесными или душевными болезнями. Под душевными болезнями, по церковному учению, понимается и тяжелое духовное состояние человека: уныние, скорбь, отчаяние. Следовательно, это таинство может быть совершено и над физически здоровыми людьми. Не совершается елеосвящение над младенцами, поскольку у них нет сознательно совершенных грехов. Местом совершения этого таинства может быть не только храм, но также дом и больница. При совершении таинства елеосвящения ставится стол и на нем блюдо с пшеницей (или мука). Вверху пшеницы ставится сосуд, в который вливается елей и вино. На столе, кроме этого, находятся семь зажженных свечей, Евангелие и крест [56].

По канону, совершать елеосвящение положено собором семи священников (елеосвящение называется также соборованием), но в случае необходимости его позволяется совершать и одному священнику. Число «семь» символизирует множество, полноту, соборность, отсюда и происходит второе название этого таинства – соборование. При елеосвящении священником прочитывается семь апостольских и евангельских чтений, семь молитв о болящих и производится семь помазаний елеем (у больного крестообразно помазываются чело, щеки, грудь, руки). В заключение таинства на голову больного священник полагает раскрытое Евангелие (буквами вниз) и читает разрешительную молитву для отпущения грехов. Ранее в народной традиции относительно этого таинства существовали суеверия, которые церковь не поддерживала. Они касались представлений о том, что с принятием елеосвящения обязательно принятие на себя обетов (например, отказ от посещения бани, воздержание от супружеских отношений и т. д.). Учению православной церкви противоречат суеверные представления о том, что человеку, выздоровевшему после таинства елеосвящения, никогда в дальнейшем нельзя употреблять мясную пищу, что ему следует поститься кроме среды и пятницы еще и в понедельник и т. д. Елеосвящение не отменяет употребление лекарственных средств, по учению православия, «данных Господом для врачевания наших болезней». В том случае, когда елеосвящение соединяется с исповедью и причащением больного, таинства совершаются в следующем порядке: исповедь, елеосвящение, причащение. В случае смертельной опасности для больного этот порядок изменяется и совершается вначале исповедь, затем причащение и елеосвящение. В истории православной церкви было множество случаев скорых, а иногда и мгновенных исцелений больных после совершения над ними таинства елеосвящения. Если больной все же умрет, то, по учению церкви, посредством этого таинства он обретет особую благодатную помощь при переходе в мир иной [56].

В католической церкви существует отличие в понимании таинства елеосвящения. Православная церковь освящение елея и елеопомазание больного предоставляет священникам. Католическая церковь освящение елея считает делом епископа и лишь елеопомазание позволяет совершать ксендзам. Кроме этого, по учению католиков (начиная с ХІІ в.), это таинство служит успокоительным напутствием умирающим. По правилам же православной церкви, елеосвящение может быть совершено только над больным, находящимся в сознании, после его покаяния.

Таким образом, по учению католической церкви, елеосвящение есть таинство, в котором при помазании тела освященным елеем больному сообщается благодать, облегчающая духовные и телесные немощи. Причем считается, что при его совершении возможно исцеление больного. Таинство это дополняется таинством покаяния. Для принятия елеосвящения со стороны больного требуется: «1) чтобы он был крещен, ибо крещение есть «дверь, ведущая ко всем другим таинствам»; 2) чтобы он, хотя бы до болезни, владел рассудком и имел намерение принять это таинство (малолетние дети и умалишенные от рождения не могут быть помазываемы); 3) чтобы его жизнь находилась в опасности (хотя бы отдаленной), по причине болезни или старческой дряхлости». Над находящимися в смертельной опасности, но по другим причинам (например, над мореплавателями и др., приговоренными к смертной казни) по канонам католической церкви не следует совершать таинства елеосвящения. Условно разрешается совершать елеосвящение над только что испустившим дух человеком, когда есть уважительная причина предполагать, что смерть является только кажущейся. Таинство елеосвящения разрешается возобновлять при каждой опасной болезни [63].

Сущностью этого таинства является помазание верующего освященным елеем и произнесение слов, которыми ксендз умоляет Бога простить больному его грехи.

По учению католической церкви, елеосвящение производит в душе человека следующие действия: «1) отпускает повседневные грехи; 2) отпускает смертельные грехи в том случае, если больной при всем своем желании не имеет возможности приступить к таинству покаяния (например, больной, раскаявшийся в своих грехах, впал в предсмертное бессознательное состояние); 3) увеличивает в больном освящающую благодать и дает ему особую «благодать таинства», а именно утешение, которое подкрепляет его душу в борьбе с предсмертными искушениями и дает ему терпение в страданиях и преданность воле Божьей». По учению церкви, елеосвящение не возвращает здоровье чудодейственным способом, но только укрепляет силы больного. Соборование может возвратить больному здоровье, поэтому церковь считает совершенно напрасным бояться этого таинства, как будто бы оно является смертным приговором. Только священник может совершить таинство елеосвящения. Соборовать больных является обязанностью настоятеля прихода [63, 67].

 

2.8. Таинство покаяния

В «Энциклопедии Брокгауза и Эфрона» говорится, что, согласно учению христианской церкви, покаяние – это одно из семи христианских таинств, установленное самим Иисусом Христом. По православному учению, исповедующий устно грехи свои перед священником, при видимом получении от него прощения, невидимо разрешается от всех грехов самим Иисусом Христом. И христианин снова становится невинным и освященным, как после крещения. Для действенности таинства необходимы: искреннее сердечное раскаяние и твердое намерение исправить свою жизнь, вера в Христа и надежда на его милосердие, устное изложение грехов перед священником и разрешение священника, также устное, по известной формуле («чин» исповеди печатается в требнике). В Ветхом Завете вначале покаяние состояло во внешних очистительных обрядах, посте и т. п. Позже пророки возвысили понятие о покаянии и требовали, кроме внешних очищений и жертв, посвящения сокрушенного и смиренного сердца Богу (Пс. 51: 19) и перемены жизни к лучшему (Ис. 1: 16–17; Иез. 33: 14–15). В Евангелии покаяние понимается не просто как раскаяние, но и как возрождение, полное изменение существа. В апостольские времена существовали два вида покаяния: тайное, перед священником, и открытое, публичное, перед всем церковным обществом. Во ІІ—ІІІ вв. о существовании публичного покаяния свидетельствовали Ириней, Тертуллиан, Климент Александрийский, Ориген, Киприан. В ІІІ в. покаяние было подробно регламентировано для так называемых падших, т. е. отрекшихся от Христа во время гонений, но после снова возвратившихся в церковь. Для них определено было четыре степени покаяния (по мнению некоторых ученых, три или пять): «плачущих», «слушающих», «припадающих» и «предстоящих», или вместе стоящих. «Плачущие», стоя на коленях во внешнем притворе церкви, просили входящих в храм помолиться о них и ходатайствовать о скорейшем принятии в церковь. «Слушающие» стояли во внутреннем притворе храма, впереди оглашенных, и вместе с ними удалялись из храма. «Припадающие» стояли в самом храме, при входе, перед вдовами и старцами. По выходе «слушающих» они падали ниц, исповедовали свой грех и затем удалялись из храма. «Предстоящие» занимали в церкви место слева впереди и отличались от верных только тем, что не могли делать приношений в церковь и причащаться Святых Тайн. Публичному покаянию в древней церкви подвергались также впавшие в ересь и имевшие особенно тяжкие грехи. Срок публичного покаяния был иногда очень продолжителен: покаяние падших продолжалось по правилам Петра Александрийского 4 года, по другим правилам – 6 или 20 лет. По просьбам и настояниям гражданских властей срок публичного покаяния иногда сокращался. Иногда такое сокращение делалось и по усмотрению самой церкви. Были случаи добровольного публичного покаяния как особый вид подвижничества благочестивых, «по смирению, а не по действительной виновности». Грехи, от которых очищались публичным покаянием по суду церкви, были таковы: святотатство, убийство, блуд, кровосмешение, оскорбление величества и делание фальшивой монеты. Так как исповедь перед всеми представляла некоторые неудобства, то с середины ІІІ в. в церквях был учрежден особый чин священника-духовника, который наедине выслушивал исповедь подлежавшего публичному покаянию. Но это учреждение скоро было отменено, а вслед за тем перестало существовать на Востоке, как и публичное покаяние (около 400 г.). На Западе оно прекратилось не ранее VII века. Место его заняли усиленные молитвы, особые дела благотворительности и другие подвиги благочестия, совершаемые под надзором и руководством пресвитера, и в крайнем случае – отлучение от причащения на тот или другой срок. IV Латеранский собор определил, чтобы к таинству покаяния раз в год непременно приступали все пришедшие «в разумный возраст», под угрозой отлучения от церкви и лишения христианского погребения. В XII в. на Западе устная исповедь с перечнем грехов не всеми считалась необходимою для получения прощения. Некоторые признавали достаточным одно внутреннее раскаяние. Так, Фома Аквинский считал, что священник не может освободить от грехов, но может освободить от виновности и наказания [69].

Протестанты вначале признавали исповедь таинством. Лютер сохранил и устную исповедь (хотя и не считал необходимым полный перечень грехов исповедующимся), и разрешение пастора для готовившихся к причащению. Но потом признал разрешение пастора не обязательным. Сущность покаяния Лютер видел в истинном раскаянии и скорби о грехе. С течением времени устное исповедание грехов вышло из обычая у лютеран. Позднее в ортодоксальном лютеранстве сохранилось лишь общее публичное покаяние и общее разрешение грехов, преподаваемое пастором. В реформатской (кальвинистской) церкви устной исповеди не существовало. По ее учению нужно исповедоваться лишь одному Богу, все равно – общей исповедью или единолично, в храме. Позволялось также исповедоваться кому-либо из своих близких или пастору, чтобы выслушать от них наставление или утешение. Однако позднее такая исповедь перестала практиковаться [69].

В православной церкви было установлено правило, по которому каждый православный должен приступать к таинству покаяния не менее 1 раза в год (обыкновенно – в Великий пост, а также в другие три поста – Рождественский, Успенский и Петров). Священник обязан был хранить исповедь в тайне – за огласку исповеданных ему грехов он подвергался по духовному регламенту лишению сана. Однако в XIХ в. законами Российской империи было предписано, что если бы «кто-либо на исповеди объявил о своем злом умысле против государя и общественного порядка и при этом не выразил бы раскаяния и решимости оставить свое намерение или тайно, но умышленно произвел в народе соблазн, могущий иметь вредные последствия для церкви и общества (например, вымышленное чудо) и, исповедуясь, не изъявил намерения уничтожить соблазн публичным раскаянием в обмане, священник должен немедленно обо всем донести архиерею. Подробности исповеданного, однако, он сообщает не ранее, как на суде». Священник не имел права исповедовать несколько человек одновременно, даже малолетних. Ему запрещалось пользоваться исповедью как средством для каких-либо вымогательств и личных просьб. Плата священнику за исповедь была запрещена и государственными, и церковными постановлениями [69].

У православных в настоящее время для получения отпущения грехов от верующего требуется: «Примирение со всеми ближними, искреннее сокрушение о своих грехах и твердое намерение не повторять их, вера во Христа и надежда на Божественное милосердие. Покаяние очищает человека от вольных и невольных грехов, содеянных им». Согласно учению церкви, земная жизнь христианина проходит в непрерывной борьбе с грехом. «И в этой борьбе, обусловленной влиянием внешних соблазнов и собственных страстей, возможны временные поражения и падения. Где же человеку найти силы, чтобы не впасть в отчаяние и вновь подняться? Где и как очистить совесть?» Согласно канону, церковь «врачует греховные язвы своих чад в таинстве покаяния (исповеди)». При этом верующий исповедует (т. е. устно открывает) Богу свои грехи в присутствии священника и «получает через него прощение от Самого Господа нашего Иисуса Христа. Власть отпускать людям грехи была дана Иисусом Христом апостолам, а через них – всем священникам: «Примите Духа Святого. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20: 22–23)». По церковным правилам, разглашение (под любым предлогом) тайны исповеди является для священника смертным грехом [19].

Для значительной части современных людей первая исповедь – этапный момент в жизни. В настоящее время церковь с горечью признает, что, будучи крещенными в раннем детстве, многие люди доживают до зрелого возраста, ни разу не исповедавшись. По мнению священнослужителей, в данном случае есть вина родителей, как родных, так и крестных, которые не выполняют своих прямых обязанностей по христианскому воспитанию детей, «а ведь ответственность за них перед Богом с них никак не снимается». В своей книге «Таинства и обряды Православной Церкви» священник П. Боянков приводит наглядный пример взрослого человека, который, помывшись один раз в детстве, долгие годы остается немытым. По мнению священника, то же происходит и с человеческой душой – образуется мощная греховная «корка», как бы «изо лирующая» человека от Бога. Совесть в таком несчастном состоянии умолкает, и человек совершенно не видит своей духовной «начинки» и даже готов считать себя безгрешным, живущим «как все». Увы, часто лишь серьезные жизненные потрясения, удары судьбы могут пробить эту «изоляцию» [19].

Итак, согласно церковной традиции, первая в жизни исповедь – очень важный этап на пути реального воцерковления человека. К ней надо специально себя готовить: для начала хотя бы испытать себя по десяти заповедям Моисея. Обыкновенно верующие припоминают только «Не убий» и «Не укради», т. е. только две заповеди из десяти – самые грубые преступления перед людьми, «а грехи перед Богом они даже и не считают за грех». Церковь считает, что нужно обратиться к Богу с молитвой, «чтобы Он открыл (напомнил нам) грехи, забытые нами». Здесь человека ждет борьба с собственной гордыней и естественным (как люди склонны считать) самооправданием. Надо быть готовым и к конкретным «вражеским искушениям, ведь человек выходит из-под власти злой силы, долгие годы ослеплявшей его». По словам святителя Иоанна Златоуста, «начало покаяния – осуждение грехов. Осуди и ты свои грехи; этого достаточно для Господа к твоему оправданию, потому что осудивший свои грехи не так скоро решится опять впасть в них» [19].

По церковным канонам, необходимо достаточно часто исповедоваться. В старые времена считалось, что это надо делать не менее четырех раз в год (в каждый из четырех постов). Теперь же, когда окружающая жизнь столь сложна, церковь рекомендует прибегать к таинству покаяния гораздо чаще, а точнее – ровно столько, «чтобы не привыкать к состоянию собственной греховности». Здесь приводится простая аналогия: «Почему-то стирку и уборку в своей квартире мы стараемся проводить регулярно, а вот о душе склонны вспоминать гораздо реже, а ведь там точно так же нужно чистить, драить, скоблить, периодически выметать мусор». Церковь напоминает: привычка ко греху гибельна. «Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии (грех рукоблудия), ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6: 9—10) [19].

Перед исповедью, по церковному канону, читается молитва преподобного Симеона Богослова: «Боже и Господи всех! Всякого дыхания и души имый власть, един исцелите мя могий, услыши моление мя, окаянного, и гнездящегося во мне змия наитием Всесвятаго и Животворящего Духа умертвив потреби. И мене, нища и нага всякия добродетели суща, к ногам святаго моего отца духовнаго со слезами припасти сподоби, и святую его душу к милосердию, еже миловати мя привлецы. И даждь, Господи, в сердце моем смирение и помыслы благи, подобающия грешнику, согласившемуся Тебе каятися, и да не в конец оставиши душу едину, сочетавшуюся Тебе и исповедавшую Тя, и вместо всего мира избравшую и предпочетшую Тя: веси бо, Господи, яко хощу спастися, аще и лукавый мой обычай препятствием бывает: но возможна Тебе, Владыко, суть вся, елика невозможно суть от человека. Аминь». Далее на исповеди священник задает верующему следующие вопросы по руководству десяти заповедей Закона Божьего [19]:

«Первая заповедь Закона Божьего «Я – Господь Бог твой; да не будет у тебя других богов, кроме Меня»:

1. Не сомневался ли в истине православной веры?

2. Не допустил ли ты когда неверия в Промысел Божий?

3. Не был ли ты когда безбожником или не сочувствовал ли этому пагубному учению?

4. Не повинен ли ты в грехе ереси? Не сочувствовал ли ты когда еретическим лжеучениям?

5. Не был ли ты когда раскольником или не одобрял ли раскольнических самочинных собраний вне единства с Православной Церковью?

6. Не подвергался ли ты когда отчаянию в своем спасении по случаю каких-либо тяжких грехов, тобой содеянных?

7. Не обращался ли ты когда-либо к волшебникам, гадателям будущего и ворожеям? Не желал ли через них узнать будущее или получить облегчение от болезни, или избегнуть несчастия?

8. Не повинен ли ты греху суеверия? Не веришь ли в счастливые и несчастливые дни, встречам и другим приметам?

9. Не ленишься ли молиться Богу?

10. Не любишь ли ты тварь больше Творца? Не пристрастился ли ты к чему-либо земному до забвения Бога?

11. Не допустил ли ты греха человекоугодия, т. е. не льстил ли кому и не одобрял ли худых дел?

12. Не надеялся ли ты на человека более, чем на Бога?

13. Не надеялся ли ты слишком на свои силы, на свое богатство, на свои нравственные силы в деле спасения?

14. Не повинен ли ты в грехе неблагодарности Богу за Его бесчисленные благодеяния к тебе?

Вторая заповедь Закона Божьего «Не делай себе кумира и никакого подобия того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им»:

1. Не заражен ли ты страстью любостяжания или сребролюбия?

2. Не предаешься ли чревоугодию, сластолюбию, особенно пьянству?

3. Не страдаешь ли гордостью?

4. Не согрешил ли ты лицемерием, т. е. не казался ли ты для приобретения славы от людей благочестивым, не имея истинного благочестия в душе?

Третья заповедь Закона Божьего: «Не произноси имени Господа Бога твоего напрасно»:

1. Не повинен ли ты в грехе богохуления, если не словом, отчего да сохранит Бог, то мыслию?

2. Не роптал ли ты на Бога в болезни, нужде и в не-счастии?

3. Не сознаешь ли себя грешным в грехе кощунства, который бывает тогда, когда неуважительно кто относится к священным предметам, осмеивает их и оскорбляет их святость?

4. Не был ли когда невнимателен в молитве?

5. Не клялся ли когда ложно, т. е. не утверждал ли клятвою того, чего не было?

6. Не согрешил ли ты когда клятвопреступлением, т. е. не исполнил законной клятвы?

7. Не нарушал ли ты когда данных Богу обетов?

8. Не божился ли ты? Не призывал ли имя Божье всуе в обыкновенных разговорах или без должного благоговения?

Четвертая заповедь Закона Божьего «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай в них всякие дела твои, а день седьмой – суббота Господу Богу твоему»:

1. Не повинен ли ты в грехе неуважения святых праздников? Не работал ли ты без нужды в дни воскресные и праздничные?

2. Не уклонялся ли ты от богослужения в праздничные дни?

3. Всегда ли ты стоял во храме со страхом Божьим, верою и благоговением?

4. Не веселился ли безумно в праздничные дни вместо того, чтобы посвящать все праздничное время на богослужение, на дела благотворения и на чтение святых и душеполезных книг, дабы по заповеди Божьей «святить день Господень»?

5. Сознаешь ли свой долг благотворить храму Божьему на его нужды?

6. Не ленился ли трудиться в будние дни?

Пятая заповедь Закона Божьего «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы тебе было хорошо, и чтобы продлились дни твои на земле»:

1. Не погрешил ли когда-либо непочтительностью к родителям? Не оскорбил ли их непослушанием, дерзким словом? Не оставил ли их без помощи?

2. Не согрешил ли ты непочитанием начальников ропотом, порицанием или пересуждением их действий?

3. Не согрешил ли ты непочтительностью к пастырям церкви?

4. Не допустил ли когда-либо неуважения старших возрастом?

5. Не обращался ли когда-либо несправедливо, грубо и сурово с подчиненными? Не притеснял ли их платой за труд?

6. Не допускал ли ты ропота по отношению к тем, кому служишь? Не позволял ли себе небрежности при исполнении своих обязанностей?

7. Заботишься ли о воспитании твоих детей? Приучаешь ли их ко всему доброму и святому – к послушанию, любви и правде, молитве, трудолюбию? Обуздываешь ли дурной их характер разумными мерами наказания, соединенными с кротостью и справедливостью? Не подаешь ли им дурной пример своей жизнью?

Шестая заповедь Закона Божьего «Не убивай»:

1. Не согрешил ли ты против шестой заповеди Закона Божьего, запрещающей не только лишение жизни ближнего, но и всякое оскорбительное действие и слово, и ненависть против него?

2. Не соблазнил ли ты, т. е. не навел ли кого-либо на грех своим словом или действием?

3. Оказываешь ли милосердие к твоим ближним? Помогаешь ли им в нужде? Утешаешь ли их в горе и не-счастии? Любишь ли их как самого себя?

4. Старался ли примиряться с враждующими и содействовал ли примирению находящихся во вражде?

Седьмая заповедь Закона Божьего «Не прелюбодействуй»:

Не согрешил ли ты против седьмой заповеди Закона Божьего, запрещающей блуд, прелюбодеяние, всякую плотскую нечистоту и даже нечистые пожелания и помышления?

Восьмая заповедь Закона Божьего «Не укради»: Не согрешил ли ты против восьмой заповеди Закона Божьего, запрещающей присваивать чужую собственность при помощи ли обмана, тайного похищения (воровства), грабежа, взяточничества, тунеядства или при помощи лихоимства, которое состоит во взимании непомерных процентов с людей нуждающихся и бедных?

Девятая заповедь Закона Божьего «Не произноси на ближнего твоего ложного свидетельства»:

1. Не говорил ли когда ложь?

2. Не осуждал ли своих ближних? Не передавал ли худую молву о других и не любишь ли слушать пересуды?

3. Не оклеветал ли кого на суде?

Десятая заповедь Закона Божьего «Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что у ближнего твоего»:

1. Не завидуешь ли ближнему твоему – его богатству, счастью, здоровью, его способностям, его успеху в жизни?

2. Не припомнишь ли каких-либо грехов за собой, о которых я по краткости времени и забвению не спросил?» [19].

По православному канону, исповедь может быть совершаема в любое время: священник должен быть готовым исповедовать всякого кающегося во всякое время – даже неудобное для него. Наиболее распространенным временем для исповеди в православной церкви признается Великий пост и другие посты. Исповедь принимается священником в храме, но по особым причинам он может исповедовать и вне храма. Первое и высшее право принимать исповедь принадлежит епископам. Священникам также предоставлено право совершать таинство покаяния и, по своему усмотрению, разрешать его. Лица, не имеющие священнического сана (диаконы и прочие клирики), равно как и миряне, по православному канону, не имеют права разрешать кого-либо от грехов и принимать исповедание. При исповеди духовник становится «врачом душ, наставником заблудших, утешителем слабых духом». Во время приготовления к таинству исповеди желающие исповедоваться должны прежде всего примириться со своими близкими и если после исповеди хотят причаститься, то обязаны в продолжение семи дней говеть, т. е. поститься, «усилить подвиги домашней и церковной молитвы, воздерживаясь в то же время от супружеских наслаждений». Такая подготовка может быть сокращена до трех или даже одного дня [19].

Обратимся к описанию обрядовых действий во время совершения таинства исповеди священником Н. Сильченковым в книге «Практическое руководство при совершении приходских треб». На приготовленном для совершения таинства аналое полагается Евангелие или икона Спасителя и крест. Священник, возложив на себя епитрахиль, приводит кающегося (одного) перед иконой Иисуса Христа и начинает чтение молитв к «Исповеди». Затем священник делает краткое увещевание кающемуся и, если верующий ему не известен, узнает от него: православный ли он, давно ли был на исповеди, исполнил ли наложенную епитимию (если она была), а также род его занятий, что необходимо знать для правильного суждения о грехах кающегося. Затем священник слушает исповедь, если кающийся может отвечать без вопросов, или же предлагает вопросы «прилежно – един по одному». Когда исповедь будет закончена, то соответственно обстоятельствам грехов и их тяжести священник дает кающемуся канон или епитимию и, если считает его достойным разрешения, сначала читает молитву: «Господи, Боже спасения рабов Твоих, милостивее и щедре…», повелев кающемуся преклонить голову. Потом читает разрешительную молитву: «Господь и Бог наш Иисус Христос, благодатию… да простит ти, чадо (имярек)… и аз недостойный иерей… прощаю и разрешаю тя…» Во время произнесения последних слов священник благословляет христианина. Затем читается молитва «Достойно есть», и священник дает кающемуся для целования крест. В том случае, если священник налагает епитимию, состоящую в отлучении от причащения Святых Тайн, разрешительные молитвы не читаются. «Канон противу согрешения», или епитимия, состоит в назначении каких-либо добрых дел – молитвы, поста, милостыни, которые даются, чтобы «кающиеся показали плоды, достойные покаяния, и положили начатки добродетельной жизни» [56].

Существуют также местные суеверия и представления, связанные с этим таинством. Так, на исповеди верующих в Восточном Полесье в ХІХ в. местным священником отмечалось, что «исповедующийся расстегивает ворот рубахи; это делается для того, чтобы не задержались какие-либо грехи» [55].

По мнению богословов, всякий верующий человек, даже измученный угрызениями совести, очистившись на исповеди, уходит обновленным, унося в душе мир и любовь [22].

У католиков покаяние может рассматриваться как добродетель и как таинство. Как добродетель «оно есть скорбь о совершенном грехе, порождающая желание исправить причиненное зло и в будущем больше не грешить. Второй смысл покаяния – это таинство, установленное Иисусом Христом для отпущения грехов, совершенных послe крещения. Добродетель покаяния или раскаяния необходима для спасения всякому, кто чувствует себя виновным в тяжких грехах».

«Материей» этого таинства являются сокрушение, исповедь и удовлетворение за грехи со стороны кающегося. «Формой» являются слова священника, которыми он «разрешает от грехов во имя Отца, и Сына, и Духа Святого». Как во всех таинствах, здесь должно быть сочетание материи и формы: разрешение от грехов, посланное по почте отсутствующему лицу, недействительно.

По учению церкви, таинство покаяния производит следующие действия в душе кающегося:

«1) Отпускает все грехи, даже самые тяжкие.

2) Отпускает вечную кару, заслуженную смертоносным грехом; оно делает людей соучастниками Божеской природы, друзьями и сонаследниками Христа, что несовместимо с вечным наказанием.

3) Уменьшает временную кару за грехи.

4) Возвращает прежним добрым делам грешника их сверхприродную ценность, утерянную при совершении смертоносного греха.

5) Сообщает особую «благодать таинства», состоящую в помощи воздействующей благодати в борьбе с греховными наклонностями» [67].

Только епископы и священники могут быть служителями таинства покаяния: обещая и устанавливая это таинство, Христос обращался не к толпе своих последователей, а только к апостолам. Кроме того, чтобы отпущение грехов было действительным, священник, кроме рукоположения, должен иметь необходимые полномочия (юрисдикцию), которые обычно сообщаются ему местным епископом. В случае опасности смерти кающийся может получить прощение всех грехов через любого священника, даже лишенного полномочий.

Исповедь есть признание в грехах перед священником, совершаемое с целью получить их прощение. Исповедь есть самообвинение, а не простой рассказ. По канону католической церкви, исповедь должна совершаться не непосредственно Богу, а священнику, имеющему для этого полномочия. Исповедь может быть тайной, совершаемой перед одним священником, и всенародной. С иной точки зрения, исповедь может быть всеобщей, обнимающей грехи всей жизни, совершенные после крещения, и частичной, касающейся только грехов, совершенных после последней исповеди. Исповедание своих грехов перед священником оправдывается тем, что оно является осуществлением глубокого смирения, столь необходимого для жизни нашей души. Исповедь должна быть смиренной, простой и полной (исчерпывающей). Кающийся на исповеди – это преступник, который обвиняет себя в совершенном преступлении не для того, чтобы оправдать себя, но чтобы вымолить себе прощение грехов. Он должен сознавать свою слабость, свое ничтожество. Церковь рекомендует, чтобы обеспечить полноту исповеди, надо тщательно и часто делать испытание совести. Самый простой способ испытывать свою совесть состоит в следующем: надо мысленно пройти все заповеди Господни и церковные, отмечая, какие грехи были совершены против каждой из них. В случае физической или моральной невозможности полнота исповеди не требуется для действительности таинства. Например, немые, иностранцы, не владеющие языком духовника, или тяжелобольные могут получить таинство покаяния, не перечислив всех своих грехов. Священник на исповеди является духовным отцом, наставником, судьей и врачом. Как духовный отец он должен быть полон доброты, милосердия и терпения; должен ободрять кающегося и с отцовской любовью вникать во все его затруднения. Как наставник он должен наставлять кающегося в истинах веры и в его обязанностях. Как врач он должен отыскивать корни духовных болезней, прилагать лучшие средства для их исцеления и предупреждать об опасностях для духовного здоровья. Обо всем услышанном на исповеди священник обязан хранить молчание и ни по какой причине, личного или общественного характера, не разоблачать слышанного на исповеди перед кем бы то ни было. Он должен быть готов скорее принять смерть, чем нарушить тайну исповеди [63].

Отцы Церкви всегда учили, что тяжкие грехи должны быть искуплены делами покаяния, удовлетворяющими Божьему правосудию. В церкви первых веков на грешников налагались долгие и суровые епитимьи; часто это покаяние длилось несколько лет, иногда – всю жизнь. По церковным правилам, кающиеся могут быть разрешены от грехов до исполнения ими наложенной епитимьи, если они искренно обещают исполнить ее. Духовник на исповеди должен налагать епитимью, если только кающийся в состоянии исполнить ее. Наказание должно соответствовать: «1) греховным наклонностям кающегося: скупому подобает предписать милостыню, сластолюбцу – умерщвление плоти и т. п.; 2) тяжести гpеха; 3) силам и возможностям кающегося». Епитимья должна быть не только карательной, но и целительной. Кающийся обязан добросовестно исполнить наложенную епитимью. В случае значительных затруднений в ее исполнении верующий может просить своего духовника заменить ее другим видом покаяния.

Обрядовый порядок выполнения этого таинства описан в Катехизисе «Дарослым пра асновы каталіцкага веравызнання». Кающийся должен подойти к исповедальне, стать на колени, осенить себя крестом: «Во имя Отца, и Сына, и Духа Святого. Аминь». Затем он должен поприветствовать священника и сказать, когда последний раз был на исповеди. После этих слов исповедующийся должен искренно признаться в своих грехах, а в конце добавить примерно следующее: «Больше грехов не помню, за все мои грехи сердечно раскаиваюсь и обещаю исправиться, а тебя, духовный отец, прошу отпустить мне грехи и назначить наказание». После этих слов кающийся должен ответить на вопросы священника, выслушать его поучения и запомнить назначенное наказание. Когда священник будет отпускать грехи, верующий должен склонить голову и, раскаиваясь в содеянном, ударять себя правой рукой по груди и многократно повторять: «Боже, будь милостив ко мне, грешному». Когда священник подаст знак о том, что исповедь окончена, верующий осеняет себя крестным знамением и благодарит Бога за отпущение грехов [67].

В отличие от православного и протестантского вероучений в католицизме существует практика индульгенций – отпущения временного наказания за грехи, прощенные в таинстве покаяния. Индульгенция может быть: 1) полной, в силу которой отпускается все временное наказание; 2) частичной, которой отпускается часть этого наказания. Выражения «100 дней индульгенции», «7 лет» и т. д. обозначают, что кающемуся отпускается наказание, соразмерное стодневному или семилетнему покаянию. На Западе уже в VI в. существовал обычай заменять канонические наказания благочестивыми делами: милостыней, посещением церквей, паломничеством. Согласно правилам католической церкви, деньги, приносимые верующим, были милостыней на дела благочестия или благотворительности. Жаловать индульгенции могут только папа и епископы [67].

У протестантов покаяние не считается таинством, однако ему придается очень большое значение в вероучении и духовной практике. В основах вероучения евангельских христиан-баптистов сказано: «Во свидетельство того, что рука Господня не сократилась, чтобы спа сать, люди обращаются с молитвой покаяния к Господу в наших церквах». Таким образом, личное покаяние считается в протестантизме важным средством освобождения от греха в процессе духовного самосовершенствования личности. Осознание и признание верующим собственной вины и бесконечной греховности – первый шаг к Богу, к духовному возрождению и спасению. Покаяние в протестантизме не носит характера признания перед кем-либо своих прегрешений, а является своеобразным «самоотчетом» перед Богом [33, 51].

Особенно важной для верующих является исповедь перед значимыми событиями их жизни, например перед вступлением в брак. Протестантский богослов В. С. Немцев в книге «Союз любви» подчеркивает один из существенных моментов подготовки к браку – исповедание перед вступлением в брак. Исповедание, покаяние в грехах и оставление грехов он считает необходимым совершить до дня помолвки и, тем более, до дня свадьбы. Молодые парень и девушка, которые желают вступить в брак, должны искренне рассказать друг другу о себе, исповедаться в своих грехах священнослужителю и друг перед другом. При этом он призывает помнить изречения из Библии: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете» (Лк. 6: 37); «… но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф. 4: 32) [46].