Ладов махнул рукой Лайлу, вышедшему за мной:

— Теперь я сам, — и позвал меня за собой.

Маков кивнул, но не отстал от нас, идущих по погосту медленно, будто прогуливаясь по парку.

— Чудесная ночь! — сделала так, чтобы голос меня не выдал.

— Угу! Самое время для гулянок и разговоров по душам, — согласился Райт.

— Вот ты их и начнешь, — с радостью ухватилась я за идею.

— Предпочел бы уступить тебе, как настоящий мужчина, — улыбнулся он.

— Ах, какие жертвы, господин Ладов, но зачем они? — роль жеманной кокетки далась мне на удивление легко.

— Верно, незачем! Хочешь о чем-то спросить? — маг выглядел опечаленным, и я незамедлительно поинтересовалась:

— У тебя есть из-за чего грустить?

— Думаю, у любого человека найдется, о чем погрустить!

— И все же? — остановилась, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Хочешь узнать, что творится у меня на душе?

— Нет, всегда презирала тех, кто лезет с расспросами о личном, но… — помедлила, — я всегда готова выслушать и дать совет, если он потребуется.

— Хм… — прозвучало обнадеживающе, и я не удержалась от напоминания:

— К тому же ты обещал раскрыть мне кое-какие тайны.

— Раз обещал, то раскрою, — с легкой печалью в голосе сообщил он, — только, Ани, из меня плохой рассказчик, вот Арвин…

— Давай обойдемся без упоминаний имен братьев Лютовых! Знаешь, как у нас говорят? Помяни паземку, и она не замедлит явиться к тебе!

— Забавно… только оба моих друга, — выделил интонацией последние слова, — сегодня заняты.

— Я жду… — проигнорировала это высказывание, выразительно поглядев на Ладова, и он после минутного молчания заговорил:

— Гнетет меня то, что, наверное, мучает всех молодых огневиков.

— Звучит загадочно!

— А загадки никакой нет, Ани, просто мы сомневаемся, выбираем и боимся, — Райт на меня не глядел, а его черты в сумраке ночи казались каменными, застывшими, скорбными.

— Боитесь чего? Здесь важно разобраться, потому что каждый на этом свете чего-нибудь опасается, и порой оказывается, что его страхи беспочвенны, необоснованны, глупы.

— Это не тот случай. Все гораздо страшнее! — повернулся ко мне. — Вот что бы ты сказала, если бы я сейчас поведал тебе, как сильно жалею об окончании войны?

— Почему? — в моем голосе не было осуждения, только искренний интерес.

— Так все было бы проще, и нам не нужно было бы бояться тех, кого мы сейчас любим!

Я остановилась, чтобы собраться с мыслями, но ничего путного не придумала, потому несколько раздраженно молвила:

— Райт, хватит говорить загадками. Если хочешь услышать совет, то говори прямо! Что тебя так сильно тревожит?

Ладов подошел ближе, и в этот момент он выглядел совсем чужим, незнакомым, не тем — веселым и озорным парнем, каким я его знала. Это был настоящий маг, воин, привыкший убивать врагов без пощады, хладнокровно, не задумываясь. Что-то в душе оборвалось, когда внутри меня проснулось нечто древнее, неподдающееся воздействию разума, может, память рода, а, может, это была память той, кем я была в прошлой жизни. Райт склонил голову на бок, словно прислушивался к чему-то глубоко внутри себя, неотрывно следя за мной сверкающими огненным светом глазами.

Стиснула руки в кулаки, чтобы боль отрезвила, прогнала черные воспоминания, вызволила покоренный разум из сетей этого зла.

— Райт, — тихо позвала я, — опомнись! Мы — не они! Мы — другие! Нам дали шанс, и мы должны его использовать! — смотрела прямо на него, готовясь применить магию.

Нам обоим повезло, когда Ладов устало провел ладонями по лицу и выдохнул:

— Я устал притворяться, что все хорошо…

— Есть что-то такое, о чем мы, ведьмы, не знаем?

— Да, — присел на покрытую листьями обочину, как на мягкий пуф, и я, поразмыслив, присоединилась к нему. То, что платье испачкается не страшно, а разговор с собеседником легче вести, не взирая на него сверху вниз.

— Помнишь, ты как-то спросила у нас о ящерах?

— Ну, — уверенно подтвердила я, — и мне все еще интересно, почему ваши отцы не летают на них?

— Объяснение, Ани, здесь простое, обыденное, я бы даже сказал, — Ладов взял в руки ветку и стал чертить на земле узоры. — Взрослым ящерам нужна людская кровь, и во время войны, как ты понимаешь, ее было вдоволь, а теперь…

— В смысле нужна? — оторопела я. — Они людоеды?

— Все дело в агрессии, которую им нужно куда-то выплескивать…

— А коровы, бараны и прочие разве не подходят?

— Нет, — рука мага выводила на земле четкий рисунок. — Ящер взрослеет, умнеет, и враг его должен быть разумен, чтобы попытаться спастись!

— Вот так дела! — я не ведала, что можно на это ответить, а притворяться, что все замечательно не хотелось, ведь я помнила, как Всполох, Дымок и прочие играли с детьми.

— Теперь понимаешь, что мужчины-маги сделали после окончания войны с теми, кто был им дорог многие годы … по приказу Фириона… в том числе и он сам…

— О, боги!

— Нет, Ани, тебе не понять, — в голосе зазвучали мучительные ноты, — для тебя это зверь, скотина, а для меня друг, а я для него … и я… понимаешь? — сорвался на крик, звучащий отчаянно, и меня проняло, потому и обняла парня, как утешила бы любого другого попавшего в беду.

— Успокойся, — не заметила, как по щеке скатилась слеза, — я очень хорошо понимаю, что ты чувствуешь!

Он дернулся, пытаясь освободиться, прижалась к нему еще крепче и продолжила:

— У меня был кот, о, да, это не ящер, но любила я его не меньше! А потом его потрепали собаки! Как он ушел он них, до сих пор неясно! Я пыталась его лечить, делала перевязки, варила зелья, кормила, как младенца, но все напрасно. И знаешь, что велела мне матушка?

Райт поднял голову и посмотрел в упор, а я кивнула в ответ на его немой вопрос:

— Да, она заставила меня приготовить яд и напоить ею того, кто рос вместе со мной… — неудержимые слезы полились из глаз, разом напомнив о том далеком дне.

— И ты это сделала? — жестко поинтересовался он.

— А как ты думаешь? — не хотелось рыдать перед магом, но остановиться я не могла.

Ладов криво ухмыльнулся, и я разъярилась:

— Осуждаешь? О, да! Вижу! Маг никогда не поймет ведьму! — вскочила и понеслась по улице. Остановилась, оглянулась и прокричала напоследок:

— Извини за то, что вызвала тебя на откровенный разговор, вынудила открыться! И знай, хоть я и ведьма, но чужих секретов не выдаю! — побежала дальше, а злые слезы жгли глаза, потому рыдала безостановочно, ощущая себя глупой истеричкой и мысленно ругаясь.

Из-за собственных всхлипываний не расслышала, что Райт меня догоняет и что-то кричит. Ускорилась — еще не хватало выказать магу слабость! Догнал, эх, жаль я сегодня надела это жутко неудобное платье! Развернул, прижал к себе и стал утешать, что-то шепча о глупых, взбалмошных ведьмах. Так удивилась, что не сразу начала сопротивляться. Не отпустил, потому постепенно угомонилась и услышала его тихое:

— Да кто тебя осуждает? Думаешь, я в твоей ситуации поступил бы иначе?

— А чего тогда ты так на меня смотрел? — рыдать перестала и возмутилась.

— Как так? — в свою очередь вознегодовал Райт, а я посмотрела на его возмущенное лицо, ставшее за это время родным, и неожиданно даже для самой себя расхохоталась. Потому что выговорилась, рассказала то, что так долго мучило меня, а теперь отпустило. Ладов, в первые мгновения смотрящий на меня, будто на безумную, постепенно заразился моим весельем, и к моему смеху присоединился его хохот.

Отсмеявшись, мы воззрились друг на друга, радость схлынула, будто и не бывала, и нас опять захватили в свой плен проблемы.

— Молодость! — улыбаясь, сказал проходящий мимо нас Лайл, о котором мы успели позабыть. — Из вас выйдет отличная пара!

Я, моргая, воззрилась в спину уходящего Макова, потом повернулась к Райту и ошалело произнесла:

— Ты слышал?

— Ну, — ответил Ладов, как-то по-новому рассматривая меня.

— Ты чего?

— А чего я? — пожал плечами.

— Давай вернемся к делам! — суматошно объявила я, и Райт кивнул, все еще не отводя от меня своего таинственного взора.

Потому серьезно заявила:

— Отчаиваться не нужно! Мне кажется, что у любой проблемы есть решение!

— И какое же? — усмешка Ладова была горькой и ироничной, точно он не верил моим словам, заранее зная, чем все закончится.

— Пока не знаю…

— Вот в том-то все и дело!

— Ты не понял… — запротестовала я, но была остановлена его энергичным взмахом руки:

— Ани, давай оставим эту тему! Найдешь, как ее решить, тогда и поговорим! А пока лучше… — умолк, оглядываясь по сторонам, а я насупленно поинтересовалась:

— Что лучше?

Райт немного подумал и с улыбкой произнес:

— Поехали ко мне домой? А?

— Куда? — почудилось, что я ослышалась.

— Да не в квартиру, где я живу, а домой! Познакомишься с моей семьей, а то у вас с Рейвом отношения как-то не сложились!

— А-а-а… твои родители против не будут? — все, что сумела вымолвить я.

— Мамка точно — нет, да и сестренки! А с батюшкой… он у меня гостеприимный!

— Ночь на дворе, — выдала я последнее, что было в запасе, хотя любопытство уже подговаривало меня ответить «да». С ним был полностью согласен разум, который не желал возвращаться в дом к ведьмам, опасаясь разговора с подругами и наставницей.

— Переночуешь, а утром и познакомишься с моим многочисленным семейством!

— Ты уверен, что это хорошая затея?

— Да! — очи мага поблескивали в темноте, да и сам он, избавившись от хандры, желал действовать, потому нетерпеливо перетаптывался с ноги на ногу.

— Ладно, — согласилась я, потому что не нашла для себя иного решения, и Райт торжественно произнес:

— Тогда прошу, — подал руку.

Признаться, подходя к Всполоху, я поглядывала на него с опаской, но поймав напряженный взор Ладова и заметив откровенный зевок ящера, притворилась, что все замечательно и даже сумела выдавить из себя некое подобие улыбки. Хорошо, что на улице стемнело, так у меня получилось вполне правдоподобно.

Пока летели, я успела вздремнуть, но на подлете, будто что-то вмешалось в мой сон, заставив отдернуть шторку и выглянуть в оконце. Вид открылся чудесный, и сердце дрогнуло, а на губах замер восторженный крик.

Изящные очертания замка темнели в посеребренных лунным светом водах большого озера. В его середине располагался лесистый остров, кажущийся с высоты прибежищем загадочных существ. А домик, который на несколько секунд показался из-за крон деревьев, напоминал обитель доброй волшебницы, выполняющей все мечты.

В замке светилось всего несколько окошек, показывая, что большинство его обитателей уже легло спать. Территория вокруг была освещена, отчего длинная дорога к парадному входу отлично просматривалась. А вот сад прятался в тени, только облетающие деревья, многие из которых выглядели настоящими исполинами, тянули к небесам свои ветви.

Когда оказались в просторном, богато украшенном холле, нам навстречу вышел пожилой слуга. Увидев Райта, он добродушно улыбнулся, а на меня посмотрел лишь с легким удивлением, но не более того.

— Вам повезло, младший, что я еще не сплю!

— Я же знаю, Гайл, что вы ложитесь поздно, — и хозяин крепко обнял слугу. — У нас гостья, — указал на меня.

— Вижу, — кивнул Гайл, рассматривая меня более пристально, — но у нас всегда найдется свободная комната, — склонился в поклоне. — Добро пожаловать в имение магьера Ладова, ведунья.

— Спасибо на добром слове, — отозвалась я.

— В этом доме рады любому гостю, — учтиво отозвался он.

— Найдется что-то съестное? Нам бы перекусить чем-нибудь с дороги! — вмешался в наш разговор Райт.

— Сейчас погляжу, что от ужина осталось, — Гайл, поманив нас за собой, отправился куда-то влево.

Идя следом за ним и за Райтом, я не переставала восхищаться убранством замка, одновременно удивляясь, почему сын богатых родителей совсем не кичится своим происхождением и сам зарабатывает себе на жизнь.

— Райт? — догнала и подцепила парня под локоть.

— Догадываюсь, о чем хочешь спросить, посему задам тебе свой вопрос: «Как думаешь, что из всего этого мое?» — показательно обвел руками пространство, блистающее позолотой в свете нескольких десятков огненных бабочек, спешно расправляющих крылья при нашем появлении. Коридор позади постепенно погружался во мглу, когда искорки вновь засыпали.

— Неужели ничего нет?

— Я бы солгал, сказав, что это так! Да, предки мои старались, зарабатывая все это своим трудом для всех своих потомков, в том числе и меня. Вот только что я смогу им вернуть?

— Любовь, заботу…

— Ани, это не купишь за деньги, я бы любил своих родных, даже живя с ними в жалкой лачуге!

— Похвально, вот только…

— Что? — он остановился и пронзительно взглянул на меня, отчего я смутилась и пробормотала:

— Если бы ты жил в лачуге, то вряд ли бы имел все то, что имеешь…

— Да, — согласился Райт, — ящера бы у меня не было! Посему и нынешних проблем бы тоже не возникло! — в его взгляде я заметила укор, потому пришлось сказать:

— Прости, что напомнила.

— Не извиняйся, это я сегодня слишком часто теряю терпение! Так что давай сменим тему, незачем разжигать огонь!

— Ладно, — приняла его резкий ответ спокойно и попросила о другом, — тогда поведай мне, отчего Арвин назвал тебя «мелким»?

— Тут все просто, не ищи подвоха или загадки! Я родился маленьким и хилым и долгое время отставал в росте от своих сверстников! Вот так ко мне и прилипло прозвище, а годам к восемнадцати вымахал! И теперь такой, какой есть! Так что никто больше не зовет меня «мелким»!

— Никто, кроме Арвина, — вполголоса произнесла я.

— Ну-у, Арвин это Арвин!

— Кстати, отчего все зовут его Зябликом?

— Не заметила? — Райт метнул в меня красноречивый взгляд. — Его повадки напоминают движения этой пичуги!

— А Лют? — не знаю, почему я решила спросить о Грэйне, ведь ясно же, за что ему дано именно это прозвище.

— Грэйн? Он никогда не отличался сверх добротой, характер имел несносный, едва ли не с младенчества! В лицо бил почти по любому поводу, дрался, любил поскандалить!

— Почему любил? Мне кажется, он и сейчас не прочь устроить ссору на пустом месте!

Ладов прищурился, будто обиделся за друга:

— Ты неверно судишь о нем! С тех пор, как Грэйн вернулся из Омбрии, он изменился!

— Что-то не ладится у нас с тобой сегодня разговор, — покачала я головой.

— Верно, — улыбка мага получилась извиняющейся. — Потому лучше пойдем просто поужинаем!

— Пойдем, — тихо вздохнула я.

Ночь, проведенная в замке, оказалась одной из немногих в Солнечном, когда я спала крепко, без сновидений. И только утром, распахнув очи, сумела полностью оценить окружающую меня роскошь.

Утренние лучи, заглядывающие в незашторенное окно, играли радостными бликами по стенам и потолку, укрытому шелковой тканью. В дверь постучали, и услужливая служанка, отлично выученная, чтобы не проявлять ненужные эмоции, и потому любезная до приторности, пригласила меня на завтрак.

Я совершенно не представляла, как ведут себя за столом благородные магьеры. Оставалось только вымучить некое подобие улыбки и притвориться, что все замечательно. В столовой меня ждали, и первым, кто встретил меня, оказался Райт.

— Входи, — сказал он, — сейчас я тебя представлю!

Глава семейства Ладовых выглядел представительно и грозно, но мне кивнул вполне приветливо и задал несколько вежливых вопросов. Я дала учтивые ответы, и магьер милостиво пригласил меня к столу. Матушка Райта выглядела вполне искренней, когда улыбалась и расспрашивала меня о делах насущных, а в конце поблагодарила:

— Хочу выразить вам, ведунья, огромную благодарность от нас всех! Жаль, только, что нам не довелось побеседовать с вашей маменькой, которая спасла нашего Рейва!

— Да, — вклинился Ладов-старший, — госпожа Калинкина оказала нам неоценимую услугу! Потому, ведунья, и мы у вас в долгу! Просите, что хотите!

Я растерялась, переводя изумленный взор на Райта, и он с улыбкой предположил:

— Наверное, сейчас ты жутко голодна, как и я! Пара кусочков хлеба с мясом и сыром, что нам довелось перехватить вчера, не в счет!

— Тогда присаживайтесь скорее! — проговорила Лиа Ладова и занялась перечислением блюд, а я перехватила два любопытных взора, направленных на меня.

— Это мои сестры, — Райт, тоже заметивший их, указал на двух девочек, лет десяти-двенадцати. — Кари и Ола!

Девчонки наперебой забросали меня вопросами, но ответить им я не успела — Лиа спешно шикнула на них и попросила подождать с разговорами.

Я присела на краешек стула, будто истинная магиня, украдкой поглядывая на сидящих за столом представительниц этого племени. На тарелке передо мной лежал довольно аппетитный кусок рыбы и мелко порезанные свежие овощи, политые острым соусом. Маги вообще любили сильно приправленные блюда! Я с воодушевлением приготовилась приступить к еде и потерялась, уткнувшись взглядом в столовые приборы, лежащие по краям тарелки в неимоверном, с точки зрения ведьмы, количестве. Зачем столько вилок, ножей и ложек? Хоть убейте, мне этого никогда не понять, а уж разобраться!..

За столом царило молчание — не в правилах порядочных людей начинать трапезу вперед гостя. Быстро и суматошно посмотрела на Райта, но он и сам уже догадался о моих затруднениях и, точно случайно махнув рукой, уронил на пол одну из вилок. Я выдохнула, беря в руки нужную. Проворные слуги заменили сыну хозяина имения приборы, и все с нескрываемым облегчением приступили к еде.

Но только я чуть успокоилась, как в столовую вошел дворецкий и что-то шепнул на ухо Ладову-старшему. Райт и Лиа подняли головы, и мужчина молчаливо кивнул им, мол, все в порядке. Вот только, как оказалось, мне не суждено было съесть больше трех кусочков тающей во рту рыбы. Через минуту после ухода слуги к нам широкими шагами прошел еще один гость. Мужчина — маг! Он был высок и, несмотря на возраст, подтянут. Темно-серый камзол сидел на нем, как влитой, обтягивая широкие плечи. Лицо можно было бы назвать привлекательным, если бы не застывшее на нем выражение властности и бескомпромиссности. Он вроде бы улыбался, когда вошел, но, окинув взглядом сидящих за столом, замер.

— Ведьма! — поджал губы пришедший и больше ни словечка, а по синим глазам совершенно не понятно, о чем он думает.

— Это наша гостья, — спешно промолвил Ришен Ладов. — Ты по делу? Или так просто зашел в гости, Гэврэл?

Мужчина по-прежнему сверлил меня неприязненным взором, и глядя в эти пылающие синим огнем очи, я поняла, кого мне довелось лицезреть, еще до того, как на пороге появился Грэйн и так посмотрел на меня… В общем, взгляд его был очень даже огненным, только я поежилась и пожелала сползти под стол, чтобы скрыться там от обоих Лютовых.

— Присаживайтесь! — между тем, пригласил гостей к столу Ладов-старший.

— Я не сяду за один стол с ведьмой! — отрывисто сообщил Гэврэл.

— Это наша гостья — Аниика Яблочкина, — твердо произнес Ришен, а Райт напрягся, точно внутри у него находилась пружина, готовая в любую секунду распрямиться.

— Мне все равно, как ее зовут! Она такая же, как и другие — убийца, на счету которой сотни загубленных жизней!

— Отец! — попробовал урезонить родителя Лют, но напрасно.

— Ты, — Гэврэл повернулся к сыну, — неужели забыл, кто виновен в смерти твоей матери и новорожденной сестры?

— Это ты, похоже, забыл, что ее мать спасла меня от виселицы! — взгляды отца и сына скрестились.

— Она моя гостья! — повторил, поднимаясь на ноги Ришен Ладов. — И вы тоже! Потому прошу по-хорошему, давайте успокоимся!

— О каком спокойствии ты речь ведешь, старый друг? Я не останусь в этом доме вместе с ведьмой! — Гэврэл окончательно вышел из себя, в то время, как Ришен все еще сдерживался:

— Послушай, война окончена и…

— Для меня она все еще продолжается! Я не стану притворяться, что все хорошо, и я простил ведьм! — запальчиво заявил Лютов-старший, а я огляделась, подмечая и встревоженную Лиа, и испуганных девчонок.

Вздохнула — не хотелось причинять этим людям беспокойство, иначе опять во всем обвинят ведьму. Поднялась на ноги и наигранно бодрым голосом изрекла:

— Благодарю за гостеприимство, но мне пора! — вышла из-за стола и, ни на кого не глядя, направилась к двери.

Сердце зашлось в тревожном ритме, когда достигла Гэврэла, чувствуя буквально кожей ту волну ярости, что исходила от него. Не показала свой страх, гордо шествуя мимо, хотя хотелось пролететь стрелой и умчаться прочь. Все в полнейшей тишине, где слышатся только мои громкие шаги.

— Стой! — безмолвие нарушил голос Грэйна и еще какой-то неясный звук. — Я с тобой!

Я удивленно вскинула голову, но Лют уже шел за мной, как и Райт.

— Грэйн! — рявкнул Гэврэл, и получил уверенный ответ:

— Она из нашей гильдии! А ты забыл о законах, установленных предками!

— Не тебе об этом судить! — прошипел Лютов-старший, но мы уже вышли в коридор.

Хмурый Грэйн двигался справа от меня, а мрачный Райт догнал и пошел слева.

— Слушайте, ребята… — начала я и тотчас осеклась, поймав два перекрестных выразительных взгляда. — Ладно, я поняла — мы из одной гильдии, и этим все сказано!

— Вот и замечательно! — подытожил Райт. — А теперь пойдемте, съедим чего-нибудь, а то я не успел позавтракать!

— Пожалуй, не откажусь от второго завтрака! — покивал в ответ Лют.

— И я с вами, — решила вставить и свое слово.

— Куда же ты денешься! — оскалился Грэйн и угрожающе добавил. — А после мы поговорим, и ты объяснишь, почему не дождалась меня в установленном месте!

— А-а-а… — проблеяла я, раздумывая над тем, что ему сказать.

— Это я виноват! Так что можешь поинтересоваться у меня! — с вызовом поведал Райт.

— Во-от как… — в глазах Люта промелькнула искра неукротимого бешенства, и он уверенно пообещал. — Мы это обязательно обсудим, друг!

Во взоре Райта зажегся огонек азарта:

— Буду ждать!

«Ох уж мне эти маги!» — подумала я и возопила:

— Давайте без меня!

— Конечно, без тебя! — сказал Грэйн так, будто отругал за провинность.

— Разумеется, без тебя! — обворожительно улыбнулся мне Райт, и я, сурово поглядев на них обоих, промолвила:

— У нас дел полным-полно!

— Вот позавтракаем и примемся за их исполнение! — хором ответили маги, ускоряясь, так что и мне пришлось поторопиться.

Едва вошли в ворота академии, как парней сразу обступили друзья, на меня поглядывали с интересом, но вопросов не задавали. Потому я тихонько отступила, сошла с широкой дорожки и затерялась в осеннем саду. Практически сразу передо мной вырос, будто из-под земли, саламандр, но я смело поприветствовала его и обратилась с просьбой:

— Не могли бы вы передать Кьяру мою просьбу о встрече?

Посверлив мою персону пронзительным изучающим взором, саламандр исчез, точно вновь ушел под землю, а я подавила испуганный крик, обнаружив за спиной посланника от Диона.

— Я снова вас напугал, ведунья? — ничуть не раскаиваясь, полюбопытствовал парень, уже виденный мной.

— В следующий раз постарайтесь как-нибудь обозначить свое появление, — недовольно потребовала я.

— Разве так будет интереснее?

— Так будет спокойнее! — строго ответила я.

— Уговорили, — улыбнулся, но тут же нахмурился. — Я, собственно, по делу!

Я с выражением взглянула на него и едва не ляпнула: «Ну!» Парень удивил! Он схватил меня за руку и потянул в самую глубину сада, а я так растерялась в первую минуту, что даже не сопротивлялась. Правда, потом открыла рот, чтобы высказать свое негодование, но парень, оглянувшись, приложил палец к губам, призывая к молчанию.

Когда остановился, притянул меня к себе, обнял и быстро шепнул:

— Остерегайся! — прикоснулся к губам. — Тот, кого ты ищешь, все время находится за твоей спиной, — и опять легкий поцелуй в губы, а потом парень ускользнул за раскидистую ель, только я его и видела.

Нахмурилась, осмыслила и резко обернулась. Ахнула — позади обнаружились Ладов и Лютов, не отводящие от меня своих взоров. И если Райт выглядел ошарашенным, то Лют казался откровенно злым, о чем свидетельствовало яростное синее пламя в его глазах.

— Это кто был? — настойчиво поинтересовался Ладов, и я уверенно солгала:

— Друг!

— А ты всех друзей целуешь, Ани? — разгневанно бросил Грэйн и презрительно добавил. — Если так, то облагодетельствуй и меня! — сделал шаг в мою сторону, вынуждая отпрянуть и выкрикнуть:

— Совсем сдурел!

— И я тоже хочу получить поцелуй ведьмы! — Райт начал подходить ко мне с другой стороны.

— Ладно, уговорили! Это мой парень! — выпалила я, чтобы отвязались и уверенно дополнила. — И я его люблю!

Маги обменялись странными, одним им понятными взглядами, а я обогнула их и отправилась в обратную строну. По пути оглянулась, убедилась, что огневики следуют за мной, и напоминала:

— Нас уже правители заждались!

— Думаешь, оставшись вдвоем, они только и делают, что думают о нас? — криво ухмыльнулся Лют, вот только глаза его при этом оставались серьезными.

— Пойдемте, взглянем, — рассудительно заметил Райт, обгоняя меня и показывая путь.

Фириону с Марессой и впрямь было не до нас, их вполне успешно развлекал, если можно так выразиться, Кьяр. Зал Славы, залитый лучами полуденного солнца, нынче предстал передо мной во всем своем великолепии. По полу прыгали солнечные «зайчики», отчего в моих глазах зарябило.

— Вы готовы, ведунья? — обратился ко мне Фирион, и я сосредоточено подошла к ряду картин, усиленно делая вид, что настроена серьезно.

Кьяр внимательно следил за мной, но когда, улучшив подходящий момент, я взглянула на него, саламандр отвел взор, явно давая понять, что беседовать со мной не желает. Нельзя сказать, чтобы я сильно расстроилась, но все-таки определенно огорчилась — неприятно получать отказы. Райт и Грэйн выглядели отрешенно, будто это не они допрашивали меня в саду всего полчаса назад. Маресса старательно отвлекала Фириона вопросами, изображая легкомысленную особу, вынуждая правителя Солнечного хмуриться.

Я, не торопясь, прошлась вдоль картинного ряда, вглядываясь в уже виденные лица, и в конце уверенно объявила:

— Лиходея нет среди них!

Фирион приподнял бровь, то ли удивляясь, то ли иронизируя, и Маресса поспешила преувеличенно восторженно заявить:

— Ну раз нет, то мы пойдем! — ухватила меня за руку и потянула к выходу.

— Стоять! — в спину нам послышался холодный возглас Фириона, а Грэйн загородил дверь, будто красуясь, поигрывая огненным шаром. Райт встал слева, а Кьяр справа, и Маресса, поджав губы, развернулась к правителю магов и выдержанно поинтересовалась:

— Что все это значит?

Я же едва не применила свою силу, в последний момент сдерживая порыв, успев представить последствия и ожидая дальнейшего развития событий.

— Что это значит? — сверкая взбешенным взором, переспросил Фирион и опять огорошил. — А то и значит, радость моя, что мне надоело притворяться глупцом, видя твой обман!

— О каком обмане вы говорите, господин маг? — государыня продолжала играть свою роль, причем очень успешно.

— Радость моя, даю тебе последний шанс, — предупредил Фирион, но Маресса лишь фыркнула, отвернулась от него и высокомерно приказала Люту:

— Отойди! Мы желаем выйти отсюда!

Грэйн не сдвинулся с места, дерзко отозвавшись:

— При всем уважении, Ваше сиятельство, я подчиняюсь только своему государю!

Государыня вынуждена была вновь обратиться к Фириону, а я смотрела только на Лютова. Он не отвел глаз, не сдался, не сник, не попытался оправдаться, и я сама отвернулась, почувствовав на языке привкус горечи, ощущая себя преданной.

— Чего вы добиваетесь? — Маресса умела держать себя в руках и сейчас выглядела невозмутимо, хотя было ясно, что в ее душе кипят нешуточные страсти.

Фирион на мгновение прикрыл глаза, отвернулся, указывая на неприметную дверцу в конце зала. Она распахнулась, и в зал вошел высокий мужчина, а мой кошмар, чудилось, начал сбываться.

— Позвольте представить, ведуньи, — молвил правитель, — Осот Огнев!

— Здравствуй, милая сестрица, — четырех стихийник пафосно поклонился Марессе и обратил свой взор на меня. — И вас я снова рад увидеть, ведунья!

Мы с государыней единодушно поджали губы, показывая, что думаем обо всем этом. Маресса мимолетно дотронулась до моей руки, продолжая сверлить гневным взглядом Фириона.

Не хотелось думать о предательстве, и о том, что Эрия оказалась права — все огневики дети бесчестного Тилла. Я ответила легким пожатием руки Марессы, показывая, что готова действовать, но она чуть качнула головой, попросив подождать. Я отлично понимала ее чувства, сейчас обе ведьмы испытывали почти одно и то же.

Отвечая на немой вопрос Марессы, Фирион проговорил:

— Не нужно сердиться, ведуньи! По-моему, все честно — вы обманывали нас, мы лгали вам!

Государыня зло усмехнулась:

— Маги, что с вас взять!

— Давайте обойдемся без взаимных оскорблений! — запальчиво предложил правитель Солнечного. — Тем более цель у нас общая!

— Это какая же? — голос Марессы не дрожал — вот это выдержка, я бы уже перешла на крик. — Нам остается только гадать, что у вас на уме, господа маги!

Осот пристально рассматривал меня, без стеснения, зная, как мне неловко, и в этом взоре пылала неугасимая ненависть. Я опустила взгляд, слушая диалог двух правителей.

— Разве мы все не желаем спасти Вейтерру, выручив наших богов? — прозвучал вопрос Фириона.

— Что вы предлагаете? — деловито отозвалась Маресса, по-прежнему глядя лишь на главного мага, а не на своего брата.

Где-то в глубине души я знала — государыня никогда его не простит, так же, как и я. И мы обе догадались, что предложит нам Фирион, еще до того, как он произнес:

— Осот знает, как пройти к замку Эрии, что расположен на севере Вейтерры, — бросил на меня извиняющийся взгляд. — При всем уважении, ведунья, но он опытный мужчина, а вы совсем юная барышня.

Маресса громко и красноречиво хмыкнула, и Фирион заговорил вновь:

— Мы предлагаем вам сотрудничество и помощь! Почему бы нашему брату, — подчеркнул, — не помочь ведунье Яблочкиной, а с ними отправить других ведьм и огневиков! Такой отряд сумеет добраться до обители Эрии, пройдя все испытания, что готовят им Рваные горы!

— Он убийца! — выкрикнула Маресса.

— Разве ты, любезная сестрица, не совершала ошибок, — вместо правителя государыне ответил Осот, но когда она оставила эту реплику без ответа, то Фирион заступился:

— Он прав!

— Ну, конечно! — в словах Марессы сквозила горечь. — Ни один маг от его действий не пострадал! Только ведьмы и… — перевела дыхание, — мой брат!

— Истор во всем мне помогал! — Осот на мгновение показал свое истинное лицо, бешено сверкнув глазами.

Государыня и здесь промолчала, только кинула в сторону правителя Солнечного укоризненный взгляд и развернулась:

— Мы уходим!

Я последовала за ней, радуясь возможности сбежать, потому что до смерти боялась четырех стихийника. И этот ужас никак не поддавался объяснению, только холод скользил по спине, и мне с трудом удавалось не согнуться, сдержаться, не обхватить руками озябшие плечи. Внешне я оставалась спокойной, вот только в душе бушевала самая настоящая буря различных чувств.

— Маресса, это неразумно! — крикнул вдогонку Фирион, но мы, не оглядываясь, подошли к двери.

Грэйн не сдвинулся с места, на лице огневика не дрогнул ни один мускул, когда он следил за нашими передвижениями, преграждая путь.

— Мы пленницы? — ледяным тоном уточнила государыня, глядя на Люта, но обращаясь явно не к нему.

— Маресса, — позвал Фирион из другого конца зала.

— Да или нет? — она оборвала начало его речи.

— Нет, но…

— Если так, то дайте нам уйти! Эрию мы спасем и без вашей помощи!

— Маресса! — теперь в голосе Фириона прозвучали стальные ноты, и государыня Озерного медленно развернулась к главному магу.

— Цель у нас одна, — четко произнесла она, — в этом вы правы, господин огневик, вот только пути ее достижения расходятся!

— Пойми, — на миг мне показалось, что Фирион хотел броситься к ней, но усилием воли сдержал порыв, — что…

— Не утруждайте себя, господин маг! И запомните, что я никогда, ни за что, не назову родственником и даже союзником того, кто убил моего брата и стал причиной гибели моих подданных! Кто желал нарушить мир, который мы с вами таким трудом создавали!

— Маресса, — выдохнул маг, но она не покорилась:

— Да, войны больше не будет! Но и дружбы тоже! — она развернулась к Грэйну и требовательно взглянула на него.

Огневик смотрел только на меня, потому не сразу увидел молчаливый приказ государыни Озерного, перевел мечущийся взор на Фириона и медленно, точно размышляя, отступил, освобождая выход.

Покидая Зал Славы, ощущала опустошение и печаль. Сердце выжигала дочерна тоска, грызла его, вызывая душевную боль и слезы, которые готовы были пролиться из глаз. Только я держалась, ради себя и ради Марессы, которая шла прямо, лишь сжимая кулаки и глядя вперед невидящим взором.

Мы сели в карету, и государыня сразу повернулась к окну, а когда я тактично отвернулась, то услышала ее тихий всхлип. И так, мы обе попались, поверили, позволили себе забыться. Я вспоминала и Райта, и Грэйна, понимая, как я ошиблась! А ведь еще сегодняшним утром мне мерещилось, что один из них может стать моим очень хорошим, верным другом, а другой… Нет, это мне лишь казалось! Вот только отчего на груди лежит такая тяжесть, давит, холодит, точно глыба льда и чудиться, что сердце обливается кровавыми слезами и стонет, а по щекам катятся соленые капли.

— Что? — испытующе и печально посмотрела на меня государыня. — И ты тоже?

— Да, — призналась я и попыталась сквозь слезы улыбнуться. — Да и разве можно не влюбиться в мага? Разве можно не увидеть и не покориться этой невероятной, чарующей, подавляющей силе огня? Силе настоящего мужчины, для которого вся жизнь — это поле боя, где он совершает подвиги, покоряя мир!

— Нет, — рыдая, закивала Маресса. — Это решительно невозможно! — и всхлипывая. — Хотя, чего это я? Мы так легко сдадимся?

Я энергично помотала головой, и она продолжила:

— Мы сможем, сумеем, мы же ведьмы!

И я снова ретиво закивала, потому что на что-то другое просто не осталось сил.

— Тем более, что мы должны спасти мир! Согласна?

— Да, — я постаралась взять себя в руки. — Мир спасти — нелегкая задача! — вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Но мы справимся! — неистово изрекла Маресса и последовала моему примеру. — А маги? Пусть потом жалеют, что отпустили нас так легко!