День клонился к вечеру, но для Бартоло и Джулии время как будто остановилось. Они не замечали ничего вокруг себя и только говорили, говорили… Словно от мира остался лишь тот островок, где сидели они на скамье на кусочке римской площади, окруженные требовательными голубями, а весь остальной большой мир затих и куда-то исчез.

— И с этим парнем я встречалась со школы, мы даже поступили в один и тот же университет, чтобы как можно больше времени проводить вместе. На последнем курсе я съехала от родителей и стала жить с ним. Мы планировали пожениться, но… — Джулия замолчала.

По ее лицу пробежала тень. Неприятные воспоминания нарушили, было, целостность ее маленького мирка, в котором сейчас существовал лишь Бартоло и кусочек римской площади, но она легко прогнала их. Хватит. У этих воспоминаний вышел срок годности. Это был отличный опыт, а теперь нужно жить по-новому.

— Он изменил мне. И мы расстались, — быстро закончила Джулия.

— Сожалею, — сказал Бартоло.

— Да ладно, — весело махнула рукой Джулия, — Это в прошлом. Главное, что сейчас у меня все хорошо. И я готова начать следующий жизненный этап.

— Сейчас у тебя есть парень? — спросил Бартоло.

— Нет, — ответила Джулия. Помолчав немного, она спросила: — А у тебя есть девушка, Бартоло?

И услышала:

— Нет.

Небо над их головами синело, а оранжевое вечернее солнце все ниже клонилось к горизонту.

— Джулия, я хочу есть, — сказал Бартоло. — Давай мы переместимся в ресторан? Ты не против такой идеи?

— С удовольствием! — просияла Джулия. Она сначала подумала, что приятное знакомство закончилось и теперь Бартоло уйдет, но, к счастью, все обернулось иначе. Тем более что она тоже успела проголодаться.

Бартоло и Джулия поднялись со скамьи, и Бартоло уверенно зашагал прочь от фонтана.

— Я знаю хороший ресторан неподалеку отсюда, — пояснил он.

Встреча с Бартоло погрузила Джулию в океан новых ощущений. Что-то было в ее новом знакомом такое, отчего щемило сердце и появлялись мысли о том, чтобы не лететь домой завтрашним рейсом, а остаться и снова встретиться с ним, быть с ним рядом и разговаривать…

Бартоло еще раз рассказал Джулии свою историю, только более подробно. Он родился в пригороде Рима и жил там со своей семьей, пока ему не исполнилось семь. Затем его отец получил возможность открыть свою юридическую фирму, на которую стала работать вся семья, в Англии. Туда они и переехали: родители, Бартоло и два его брата.

— Скажи, Джулия, а у тебя есть братья или сестры? — спросил Бартоло.

Джулия повернулась к Бартоло. Начало темнеть, и смуглость итальянца стала еще выразительнее. Джулия любовалась его безупречным профилем, так ярко очерченным на фоне горящих неоном вывесок: мужественный, волевой подбородок, полные, но жесткие губы, орлиный нос, высокий лоб, черные как смоль волосы.

Джулия настолько увлеклась, что даже забыла о том, что ей задали вопрос, но потом спохватилась.

— Братья или сестры? Нет, Бартоло, я единственный ребенок в семье. Но у меня есть два кузена. — Губы Джулии растянулись в улыбке. — На каникулы меня часто отвозили погостить к дяде Скотту в Америку. У него там ранчо. Мама считала, что мне нужно больше времени проводить на свежем воздухе. И я была этому очень рада. Каникулы у дяди Скотта были одним из самых волнительных моментов моего детства. Бывало, всю ночь перед отъездом я не спала, предвкушая предстоящие приключения. А жизнь под одной крышей со Стивом и Джоном — моими кузенами — предполагала их бесчисленное множество. Я помню, как мы клеймили быков…

Бартоло смотрел на Джулию и не мог отвести глаз: приятное загорелое лицо, пышные волнистые волосы, лучистые синие глаза. Походка Джулии была легкой и уверенной, как и ее манера общения.

От нее веет приключениями — пришло в голову Бартоло.

— Твои рассказы напомнили мне о том, как мы с братьями играли в пиратов, — улыбнулся он, когда дослушал историю Джулии.

— В самом деле? — Глаза у Джулии округлились. Эта игра показалась ей необычайно увлекательной, и она тут же примерила на себя образ пиратки: ботфорты, камзол, за поясом два пистолета, сабля, красная бандана, треуголка на голове, а на плече огромный сине-желтый какаду.

— У нас был сундук с сокровищами, который мы охраняли, — продолжал Бартоло. — Сначала мы прятали его в чулане, но потом поняли, что это ненадежное место. Тогда старший брат — Антонио — построил дом на дереве. Туда мы и перетащили наш сундук и основали штаб.

— Восхитительно! — Джулия чуть ли не в ладоши хлопала от восторга.

Ей было так хорошо с Бартоло, она чувствовала какую-то особую близость с ним. Они понимали друг друга, как будто были знакомы не пару часов, а уже несколько лет.

«Может, мы встречались в прошлой жизни? — подумала Джулия и тут же укорила себя за подобные мысли: — зачем ты думаешь о всякой эзотерической ерунде?!»

Джулия даже не подозревала, что Бартоло тоже испытывал к ней подобные чувства. Ему казалось, что они уже давно знакомы, что, будучи детьми, они играли вместе. Он даже попытался вспомнить, не было ли среди его тогдашних сверстниц девочек, похожих на Джулию. Однако Бартоло помнил, что он играл только с братьями, и среди их друзей девочек не было.

«Удивительная девушка, — думал Бартоло, — она любит приключения и сама будто является их воплощением».

Бартоло видел, что его рассказы о детских шалостях интересны Джулии, что они увлекают ее, он видел, как в синих глазах загорается огонек. Ее собственные рассказы действовали на него так же. Он ясно видел девчонку в грязных, разодранных на коленках джинсах, с растрепанными волосами и в кепке. Ровесницы в опрятных платьицах и с куклами в руках кидаются от этой девчонки врассыпную, зато в компании мальчишек ее все считают своею.

Бартоло поймал себя на желании показать Джулии их убежище на дереве. Надежно укрытый ветвями маленький домик, сколоченный из досок, которые они с братьями нашли на пристани у лодочной станции. Домик, в котором в полный рост может стоять только ребенок. Как бы он хотел снова забраться туда! Подойти к дереву, взяться за ветку и почувствовать кожей шершавую теплую кору, поставить одну ногу на сук, оттолкнуться от земли, поставить другую на ветку…

Хотел бы он побывать в этом домике вместе с Джулией. Так приятно было бы постелить на дощатый пол покрывало и лежать там в солнечный летний день, находясь под защитой прохладной тени, лежать и разговаривать так, как они сейчас разговаривают. Правда, тогда Джулии пришлось бы свернуться клубочком, а ему самому выставить ноги наружу, но это были бы приятные трудности.

Бартоло улыбнулся своим мыслям, протянул руку, взял прядь волос Джулии, пропустил ее между пальцами и отпустил. Джулия повернулась к нему и улыбнулась. Бартоло готов был поклясться, что никогда еще он не видел такой красивой улыбки.

Они шли вдоль римских улиц, овеянные теплым ветром и согреваемые оранжевым закатным солнцем. Прекрасные старинные дома отбрасывали на дорогу синие тени. Брусчатка сменилась светло-серым асфальтом с аккуратно начерченными белоснежными полосами.

Бартоло и Джулия подошли к проезжей части и остановились, ожидая, когда красный цвет светофора сменится зеленым. Над их головами пролетела стая голубей.

Звук хлопающих крыльев заставил сердце Джулии сжаться. Почему-то ей пришло в голову, что над ними пролетел ангел. И тут же ее взгляд упал на здание через дорогу, его фасад был украшен барельефами ангелов, маленьких созданий с крыльями, немного похожих на тех, что изобразил Рафаэль на своей «Сикстинской мадонне».

Рука Джулии сама потянулась к шее, туда, где висел талисман. Металл, согретый ее собственным теплом, ласкал кожу и… охранял. Джулия ярко чувствовала его защиту. Вот оно. Амулет охраняет любовь.

Бартоло.

«О чем это я? — усмехнулась Джулия, словно очнувшись. — Опять эзотерика? Должно быть, это красота вечера вскружила мне голову и настроила на этот романтичный лад. Мы ведь знакомы с Бартоло всего какой-то час… Влюбиться с первого взгляда? Это невозможно. Как глупо принимать обыкновенную симпатию за такое большое чувство! Да и полюблю ли я когда-нибудь еще? Я думала, что любовь к Полу — это и есть та самая великая любовь, которая на всю жизнь, до самой смерти. А все оказалось так банально…»

Банально до отвращения.

Джулия вспомнила тот день, когда как гром среди ясного неба в их с Полом квартиру нагрянула Мэгги и позвала ее пройтись по магазинам. Пол в это время был на работе. По крайней мере, Джулия так думала…

— Давай, подружка, собирайся. — Мэгги сидела, расслабленно откинувшись на спинку белоснежного дивана, и копалась в своей безразмерной сумке, которую, как помнила Джулия, приобрела на распродаже вещей одной светской львицы. — Нам надо развеяться. Не знаю, как ты, а я уже тысячу лет нигде не была.

— Странно, — усмехнулась Джулия. — А Сандра говорила, вы тут такое в баре недавно устроили…

— Ах, это, — небрежно повела бровью Мэгги, не прерывая своего занятия. — Ну да, выпили немного, поскандалили. Надо же иногда давать себе расслабиться. Послушай, не могу найти сигареты, дай мне закурить.

— Но, Мэгги, — развела руками Джулия, — ты же знаешь, что я не курю.

— А, черт! — Мэгги раздраженно поправила полы своего роскошного пальто, купленного на той же распродаже, и бросила сумку на пол. — Голова раскалывается! С самого утра. Мне критически необходима смена обстановки!

— Как насчет кофе? — предложила Джулия, уже собираясь пойти на кухню готовить ароматный напиток. Единственное, что Джулия умела делать на кухне хорошо, это варить кофе.

— Я хочу кофе. Но только не дома! — взмолилась Мэгги. — Давай посидим в кофейне, а еще лучше пойдем по магазинам.

— Но ведь…

Мэгги категорично качнула головой:

— Молчи! Никаких возражений! О, я вспомнила, где мои сигареты! А ты давай собирайся.

Джулия вздохнула, улыбнулась и направилась в спальню. Она знала, что когда Мэгги в таком настроении, спорить с ней бесполезно. То, что у Джулии дел невпроворот, для Мэгги аргументом не являлось. Мэгги считала, что в такие сложные моменты просто необходимо «проветривать мозги». И, как ни странно, Джулия должна была признать, что подобные перерывы ей действительно помогали. Потому она никогда не злилась на Мэгги.

Мэгги и Сандра были лучшими подругами Джулии еще со школьной скамьи. Мэгги была среди них заводилой и вечно подбивала на какие-то нелогичные, с точки зрения Джулии, вещи. Так, во все праздники Мэгги стоически соблюдала диету. Причем она заботилась как о себе, так и о подругах. Мэгги гнала Джулию и Сандру сначала в спортзал, а потом в библиотеку готовиться к занятиям. Она буквально вытаскивала пирожные изо рта у Джулии и читала ей лекции о здоровом питании.

В самый разгар экзаменационной сессии все происходило с точностью наоборот. Мэгги появлялась на пороге дома Джулии и говорила, что самое полезное накануне экзамена — это «проветрить мозги». В школьные годы это осуществлялось посредством езды на велосипеде, в университете они ходили в клубы и бары. Мэгги напивалась вусмерть и засыпала на столе. В лучшем случае. В худшем все заканчивалось скандалом типа: «Что это у вас за обслуживание?!». Что больше всего удивляло Джулию, при таком раскладе Мэгги умудрилась ни разу не завалить экзамен.

Мэгги вообще была для Джулии удивительным человеком. Она была тем огнем, без которого школьные годы и учеба в университете прошли бы серо и уныло. Без приключений, которые Джулия обожала.

Сандра, как самая тихоня из их троицы, была «ответственной за учебу». Сандра никогда не опаздывала на занятия. В университете она была старостой, а потому всегда находилась в курсе всех дел. И поскольку случалось, что Мэгги и Джулия «выпадали» из учебного процесса, она напоминала подругам о расписании занятий и помогала с подготовкой к экзаменам.

«Какими же мы были ветреными», — с улыбкой подумала Джулия.

Кем являлась сама Джулия в их компании? Она не знала. Она тянулась за Мэгги потому, что ей не хватало в жизни острых ощущений. Потому, что она обожала приключения.

После окончания университета Сандра уехала работать в Вашингтон. Иногда она приезжала навестить родителей, и тогда их троица снова собиралась в каком-нибудь баре. Конечно, они уже не устраивали таких дебошей, как в студенческие годы. Подруги смеялись, делились друг с другом новостями и предавались приятным воспоминаниям.

— Джулия! — Голос Мэгги раздался на пороге спальни и вырвал Джулию из объятий прошлого. — Чем ты тут занимаешься? Сидишь на кровати и гипнотизируешь одежду? Поверь мне, подруга, ты не обладаешь телекинетическими способностями. Ничего не поделаешь, придется одеваться с помощью рук.

— Да ну! — рассмеялась Джулия. — А я-то думала, раз я сгибаю ложки усилием мысли, так с одеждой у меня и подавно все получится.

— Ох, Джулия! — вздохнула Мэгги и оперлась спиной о косяк двери. — Я умоляю, ради бога! Давай уже пойдем ну хоть куда-нибудь! Я изнываю от бездействия.

— Хорошо-хорошо, — согласилась Джулия, пытаясь сдержать смех. — Все. Я одеваюсь.

— Как Пол? — спросила Мэгги. Видимо, пребывание на пороге спальни заставило ее вспомнить о том, что у подруги есть бой-френд.

— Отлично. Он на работе.

— Работает по выходным? — поморщилась Мэгги.

— Дела в магазине сейчас не очень хорошо идут, — пожала плечами Джулия, — поэтому приходится работать больше обычного. Надеюсь, скоро этот кризис закончится.

— Ага, — рассеянно кивнула Мэгги. — Ну же, идем. Приключения ждут нас!

Джулия улыбнулась и хлопнула в ладоши.

Она не знала, что ее ждет не приключение, а мучительное испытание…

— Хорошо прошлись! — улыбнулась Мэгги, победно потряхивая пакетами с одеждой. — Я жутко устала. Давай зайдем перекусить?

— Я — за, — согласилась Джулия. — Кроме того, обожаю отмечать покупку новых вещей.

Кто знает, сколько бы еще Пол дурачил ей голову, если бы в этот судьбоносный день Джулия и Мэгги не зашли именно в то самое кафе.

Банально. Боже, как же это банально увидеть своего парня с другой девушкой в кафе!

Они сидели рядом. Он держал ее за руку и обнимал. Они целовались, смотрели друг на друга влюбленными глазами, шептались, пересмеивались.

Банально и унизительно.

Джулия молча встала, позабыв о пакетах с покупками, вышла из кафе и стала ловить такси.

Шел дождь. Асфальт потемнел от воды. Прохожие сталкивались зонтиками и торопились укрыться где-нибудь под крышей.

— Джулия! Джулия! — Это кричала Мэгги. — Джулия! Какой же он подлец, подруга! Слушай! Он тебя недостоин!

Джулия почувствовала — не увидела, а именно почувствовала, — как Мэгги пытается что-то вложить ей в руку.

— Вот! Я взяла твои пакеты! Держи!

Джулия безучастно сжала ручки нарядных пестрых пакетов. Она ничего не видела. Мир будто померк или погрузился во тьму.

— Послушай, подруга, да найдешь ты себе парня в сотню, нет, в тысячу раз лучше! — продолжала Мэгги.

После стольких лет, что мы были вместе… Это… Как такое могло случиться? — все еще отказывалась верить Джулия.

«И что мне теперь делать?» — спросила она себя.

Вдруг Джулия снова увидела мир.

Мимо проезжали машины, шел дождь, вода волнами выплескивалась на мокрый тротуар. Мэгги перекрикивала дождь и трясла пакетами с одеждой.

Джулия приняла решение и, как ни странно, немного успокоилась.

— Мэгги, послушай, — Джулия повернулась к подруге и взяла ее за руки, — со мной все в порядке. Правда. Я хочу сегодня же уехать от него. Помоги мне собрать вещи.

— Конечно-конечно, — закивала Мэгги.

— Но мне некуда пойти. В гостиничном номере в одиночестве я сойду с ума. Да и деньги тратить не хочется, кто знает, сколько мне потребуется на новую квартиру? Поэтому… Можно, я переночую у тебя?

— Джулия… — Глаза Мэгги наполнились слезами. — Ты еще спрашиваешь? Конечно, можно!

Вот так все и закончилось. Джулия поймала такси и приехала в их квартиру. Нет, не так. В их бывшую квартиру. Она собрала вещи и написала Полу записку, в которой сообщила, что знает о его измене. Мэгги помогла ей погрузить сумки в такси.

Час спустя Джулия рыдала в подушку на диване в квартире Мэгги, а верная подруга пекла пирог и грела чай, чтобы хоть как-то ее утешить.

Пол так и не позвонил ей. Через пару дней Джулия сняла себе небольшую квартиру и с головой погрузилась в работу.

Приключения. Вот что ее спасло. Новые города и страны, новые лица, истории о загадочных местах, музейных экспонатах и постоянная новизна ощущений.

— Джулия, — голос Бартоло вернул ее из воспоминаний обратно на улицы Рима, — ты помрачнела. Вспомнила о чем-то?

— Теперь это уже не важно, — улыбнулась Джулия.

Светофор зажегся зеленым.

Джулия и Бартоло шагнули на проезжую часть, и их обдало свежим порывом ветра.

— Интересное время суток, — сказал Бартоло. — На юге вечерами кажется, что воздух растекается волнами вдоль тела, как будто его структура меняется, и он становится больше похожим на воду.

— Да, я тоже так чувствую, — произнесла Джулия и снова улыбнулась. — Италия восхитительна. Мир восхитителен.

Старые, потертые воспоминания оставили ее. Она снова погрузилась в волшебство этого вечера.

Бартоло свернул с главной улицы, потом — в переулок, и там под расписной вывеской «Bella Italia» Джулия увидела дубовую резную дверь.

— Это здесь, — объявил Бартоло.

Они вошли. Звякнул висевший над дверью колокольчик. Бартоло и Джулия оказались в небольшом помещении. Справа на каменных стенах висели медные крючки, предназначенные для верхней одежды. На улице стояла невыносимая жара, поэтому сейчас они пустовали, лишь на одном одиноко висел цветастый автоматический зонтик — видимо, какой-то предусмотрительный посетитель захватил его на всякий случай.

Джулия посмотрела налево и в тусклом свете висевшего под потолком фонаря увидела себя и Бартоло. Они отражались в большом во всю стену зеркале. Окон в помещении не было. Наверх вела лестница из темного дерева. Поднявшись по ней, Джулия и Бартоло вышли на площадку, где их встретил сомелье. У стены стоял большой винный бочонок. Полки вдоль стен были уставлены запылившимися бутылками с вином.

— Бонджорно, — сказал сомелье.

Он предложил Бартоло и Джулии карту вин и помог им с выбором. Точнее, вино выбрали сомелье и Бартоло, потому как Джулия не понимала итальянского и ничего не смыслила в винах.

После этого Бартоло и Джулия поднялись еще по одной лестнице, совсем маленькой и от того очень уютной — всего в три ступени, — и оказались уже непосредственно в помещении ресторана, среди шума гостей, среди круглых столиков, накрытых скатертями цвета топленого молока.

Джулия осмотрелась. На стенах мягким светом лучились причудливо изогнутые светильники, и от этого белизна декоративного камня с нарочитыми шероховатостями казалась кремовой. Еще одним источником света были горевшие на столах свечи. Негромко играла приятная музыка — испанская гитара.

Администратор, который вел беседу с барменом у барной стойки, заметив новых гостей, подошел к Бартоло и Джулии и любезно помог с выбором столика.

Они уютно устроились в углу под светильником необычной изогнутой формы. Подали вино. Затянутый в смокинг официант поздоровался с Джулией и Бартоло и положил перед каждым из них раскрытое меню в добротном кожаном переплете. После он вышколено поклонился и оставил их.

— Какое замечательное место, — сказала Джулия.

— Это ты еще не попробовала здешнюю кухню, — усмехнулся Бартоло. — Пальчики оближешь!

Джулия улыбнулась и принялась изучать меню.

«Какой великолепный вечер, — подумала она и посмотрела на Бартоло. — Как здорово, что я встретила его! Бартоло устроил мне самый настоящий праздник».

Любуясь склонившимся над меню Бартоло, Джулия потрогала медальон и почувствовала себя невероятно счастливой.

И вдруг…

Что это? Пальцы Джулии нашли в медальоне крохотное отверстие. Она взяла талисман в руку и поднесла к глазам.

Там была крошечная скважина!

Заинтригованная, Джулия попробовала открыть медальон. И почему она не сделала этого раньше? Ей стало безумно интересно, что же там внутри. Однако медальон не поддался. Значит, без ключа его не открыть. Знал ли об этом торговец из сувенирной лавки? Был ли у него ключ? Возможно, он забыл про него, когда дарил ей амулет?

Как бы то ни было, теперь это уже не имело значения. Даже если бы Джулия захотела спросить у торговца про ключ, она все равно не нашла бы тот дворик с сувенирными лавками. Да и времени уже не оставалось. Завтрашним рейсом она возвращалась домой.

— Очень красивый медальон, Джулия, — заметил Бартоло.

— Спасибо. Это подарок, — машинально ответила она, все еще размышляя о ключе для медальона. — Один торговец сказал, что он… — Джулия осеклась и слегка покраснела. Ну не рассказывать же Бартоло, что она носит любовный амулет! — В общем, не важно, — сказала Джулия и, помолчав немного, спросила: — Бартоло, возможно, мой вопрос покажется тебе странным, но веришь ли ты в амулеты?

— Да, — ответил Бартоло. — Я верю в амулеты. У меня есть один, я всегда надеваю его по особым случаям.

Глаза Джулии загорелись интересом.

— А что это, если не секрет? — спросила она.

— Галстук, — улыбнулся Бартоло. — Я купил его специально для выпускного экзамена, когда учился на юриста. Экзамен я сдал блестяще. С тех пор этот галстук стал моим талисманом.

— Раньше я считала амулеты и прочие такие вещи эзотерической ерундой, но с недавнего времени я рада, что у меня есть талисман, — сказала Джулия и уже привычным движением прикоснулась к медальону. — Я надеюсь, что он убережет меня от очередной ошибки.

— Ты имеешь в виду своего бывшего парня? — уточнил Бартоло.

— Да, — поморщилась Джулия. — Извини, я вовсе не хочу портить тебе вечер, то и дело вспоминая о своем провале на любовном фронте.

— Ничего подобного, — возразил Бартоло. — У меня самого была девушка, которую я очень любил. И мы хотели пожениться.

Джулия мысленно укорила себя за свои слова. Можно подумать, только на ее долю выпала несчастная любовь!

— А что… что произошло? — спросила Джулия.

«Измена? Но как та девушка могла изменить такому мужчине, как Бартоло? — удивилась она. — А может быть, это он ей изменил? Нет. Я в это не верю».

— Эта девушка была итальянкой из очень консервативной семьи, — сказал Бартоло. — Ее родители питали неприязнь к англичанам и выступали против нашего с ней переезда в Великобританию. Она не смела ослушаться, а я из-за своего упрямства не хотел отступать от своего решения уехать. К тому же отец нуждался во мне, чтобы поднять наш бизнес. Каждый надежный человек был на счету. А особенно человек из семьи. Я мечтал сделать карьеру и не хотел подводить отца, поэтому я уехал в Англию. Один. Вот так мы и расстались. Каждый из нас пошел своей дорогой.

— Бартоло, это ужасно! — воскликнула Джулия. — Я сожалею.

«Расстаться так еще ужаснее, чем из-за измены!» — подумала она.

Любить друг друга, вместе мечтать, строить планы на будущее… а потом расстаться. Что может быть хуже? Расстаться потому, что у тебя нет выбора. Потому, что, если ты пойдешь другой дорогой — не своей дорогой, вся жизнь будет отравлена: обидой родителей, ненавистью к себе. И счастья все равно не выйдет.

— Я сожалею, Бартоло, — повторила Джулия.

— Не обращай внимания. Это уже в прошлом. Главное, что сейчас у меня все хорошо.

И оба улыбнулись: Бартоло ответил точно так же, как и Джулия некоторое время назад.

— Все верно. Это уже в прошлом. А впереди только будущее.

От счастья у Джулии закружилась голова.