Закат сгорал, но горизонт был светел, Кувшинки на пруду баюкал ветер, Тяжелые кувшинки в камышах Мерцали на безжизненных волнах. Я брел один, залечивая рану, Брел вдоль пруда, под ивами, туману Поведав тайну горестей моих; И он, как призрак всех скорбей земных, Мне отвечал, тоску мою усилив, Утиным криком и биеньем крыльев Под ивами, где я под вечер брел, Залечивая рану; в темный дол Спускалась ночь, но горизонт был светел, Закат сгорал, пока баюкал ветер Кувшинки на безжизненных волнах, Тяжелые кувшинки в камышах.