— Это случилось около двух месяцев тому назад, — начал Нед Перкинс. — Я охотился в тот день в болотах, сидя в засаде в пироге, где-то в миле от берега. Дело шло к вечеру, и я ждал момента, когда на водопой придут лани: мне нужно много мяса, чтобы прокормить семью. Наконец одно из этих животных пришло, и я тщательно прицелился, чтобы не промахнуться. Я уже собирался спустить курок, когда раздался шум мотора с берега. Моя дичь подняла голову и задала стрекача…
Разозлившись, я посмотрел в направлении, откуда доносился звук, и увидел грузовичок «додж», остановившийся на берегу болота. На землю спрыгнул человек, мне показалось, что я узнал его силуэт. На охоту я беру старенький, но довольно сильный бинокль. И вот я посмотрел из-за водных растений на грузовик и увидел там огромный деревянный ящик. Ну а что касается человека, то его я узнал сразу: это был Джон Фенстон. Тут уж я говорю совершенно точно.
Постепенно становилось все темнее, но я все равно отчетливо видел все движения Фенстона. Он влез в кузов грузовика, держа в руках молоток и стамеску, а затем начал вскрывать ящик. Возился он довольно долго. Я уже видел только силуэт Фенстона, а он все работал молотком. Но вот наконец ящик был вскрыт и оттуда что-то появилось. Сумерки сгустились, так что я только понял, что в ящике было что-то огромное, но, самое главное… живое.
Вот тогда-то я услышал музыку и узнал звук флейты, очень монотонный и какой-то зловещий. Уж не знаю почему, но я почувствовал страх. Взялся за весло и потихоньку погреб к берегу, подальше от того места, где был грузовик, а добравшись до земли, поскорее побежал к своей ферме. Только я добежал до дома, как позади вспыхнуло зарево, причем я сразу понял, что горит таинственный ящик Фенстона.
Тут я быстро заскочил в дом и забаррикадировался. Ну а уж на другое утро как-то успокоился и решил посмотреть, что там горело в действительности. На берегу я увидел остатки костра и обгорелые доски, но на одной еще сохранилась какая-то надпись. Если это вам так уж важно, то могу показать…
— Да уж, будьте добры, господин Перкинс…
Фермер вернулся в дом, а через минуту вышел, держа в руке обгорелый кусок доски из крепкого дерева, сантиметров тридцать в длину.
На доске сохранились всего три буквы: ТОР… Остальные поглотило пламя.
— «Тор», — прочитал вслух Баллантайн. — Если мне не изменяет память, то это какой-то бог в германской мифологии…
— Ты прав, Билл, но здесь скорее речь идет о чем-то другом.
— Есть какие-то мысли на этот счет, командан?
Но француз только загадочно улыбнулся.
— Может быть, может быть, Билл, — проговорил он, но продолжать не стал.
Вернув остатки доски Перкинсу, Моран попросил:
— Не сохраните ли вы эту штуку для меня? Может быть, она мне потом и понадобится… Кто знает… — И почти тут же спросил: — Ну а что с грузовиком?
— Да это была какая-то старая рухлядь, купленная, наверное, у военных. Фенстон его просто утопил в болоте. На другой день он еще чуть-чуть виднелся, а потом совсем засосало…
Вот и все, что я могу вам рассказать… А остальное уж додумывайте сами. Больше я ничего не видел, с драконом не сталкивался… Впрочем, здесь, в глубине болот, живет один сумасшедший, которого так и зовут: «Отшельник Окифеноки». Он здесь уже пять лет пребывает в одиночестве. Говорят, что замаливает свои грехи. Видать, их много, потому что совсем не выходит к людям…
— А дракон-то так его еще не сожрал?.. — осведомился Баллантайн.
— Полагаю, что нет. Я как-то с неделю назад заметил его вдалеке. Он охотится на аллигаторов и не любит ни с кем встречаться…
Наступило молчание. Моран погладил свою жесткую макушку и наконец заговорил:
— Ну ладно, господин Перкинс. Полагаю, что вы все нам рассказали. Большое спасибо за доверие…
— Я уже говорил и повторяю. Рассказал я вам это только потому, что не хочу иметь никаких дел с шерифом. Вы же знаете полицию: попади им в руки — виновный или не виновный, — начнется такая тягомотина…
— Да, я все понимаю. Не беспокойтесь, мы будем аккуратны…
А про себя Боб подумал: «Не вижу, что бы мог Маккой выудить из этой обгорелой доски. Конечно, займись этим делом федеральная полиция, то другой вопрос… Ну а что до меня, то кое-какие мыслишки по поводу этого „Тора“ возникают, и уж никак не в связи с германской мифологией…»
— Так что же ты думаешь об этой истории, командан? У меня так из головы не идет наш хозяин. Лорд Фенстон привез ящик на берег болота, а в нем что-то огромное и живое. Какая тут связь с Тором?
— Видимо, все эти вопросы в будущем получат ответ, Билл, если все пойдем нормальным путем…
Все трое уместились в машине, за рулем которой на этот раз находился Моран. Билл подумал и, не выдержав, спросил:
— А что ты хочешь сказать этим «если все пойдет нормальным путем»?
— Надо бы разобраться кое с чем… Скажу тебе также, что наши визиты сегодня были довольно плодотворными. Завтра, полагаю, нанесем еще один…
Он повернулся к Еноху Уильямсу:
— Скажите, Енох, вы, может быть, знаете кого-нибудь, кто бы мог нас отвести к этому отшельнику, о котором говорил Перкинс? Ну, того, кто бы провел нас через болота?
— Если вы думаете, что вас поведет бедный Енох, то вы ошибаетесь. Енох боится теперь ходить по болотам, где дракон ест людей… А Сэм-индеец — не боится. Он вас будет водить по болотам, если вы дадите ему денег. Сэм-индеец любит деньги и любит выпить…
— А где же нам найти этого любителя выпить? — осведомился Баллантайн.
— Енох вас отведет. Но вы не забудьте бедного Еноха…
— Ладно, ладно, не забудем. Пока покажите нам дорогу…
Через два часа, когда стали сгущаться сумерки, машина Боба уже катила в направлении дома Рокуэллов. С помощью Еноха они повидались с Сэмом-индейцем, и за приличное вознаграждение тот пообещал отвести их к Отшельнику болот. Договорились они встретиться завтра неподалеку от дома Рокуэллов.
Ночь уже вступила в свои права, когда машина друзей остановилась у входа в поместье. Царила тишина, и дракон себя ничем не проявлял.
Открыл им Фредерик. В руках у него было то же самое ружье, но на лице в этот раз отсутствовали признаки недоверия, когда он произнес:
— Лорд Джон ждет вас в гостиной, господа…
Фенстон действительно сидел перед камином, где пылали дрова, явно из-за воспоминаний о Линкольншире, а может быть, и для того, чтобы несколько уменьшить влагу, идущую от болот.
В руке у Фенстона был стакан виски с содовой, и с обычной своей британской флегмой он спросил:
— Ну, как ваше расследование, друзья? Что-нибудь прояснилось?
— Может быть, может быть… — ответил Боб Моран в своей излюбленной манере.
На лице лорда отразилось любопытство.
— Ну, ну, Боб, вы что-то от меня скрываете?..
Моран развел руками.
— Что вы, Джон. Скрывать что-то от вас… Прежде чем скрывать, вообще нужно что-то обнаружить. Было несколько наметок, но они ни к чему не привели. Так что не о чем и говорить. У вас и так хватает всяких забот…
Англичанин улыбнулся.
— Ну, ладно. Я не настаиваю. Моя жена и я уговорили вас заняться этим делом, так что не настаиваю. Полагаю, что вы пьете… виски?
— Не то слово, — весело отозвался Баллантайн, который при одном виде бутылки «Zat 7777» почувствовал себя готовым запеть «Loch Lomond»…
В большие высокие стаканы полилась янтарная жидкость, потом содовая и наконец нырнули кубики льда, после чего Фенстон заметил:
— Что-то Этел задерживается. Мы должны уже обедать. Обычно она в это время спускается.
Он позвонил и вызвал Фредерика.
— Вы видели леди Фенстон?
Слуга поклонился.
— Я видел миледи два часа тому назад, когда она брала ключ от чердака, где хотела что-то поискать…
— Поискать что-то на чердаке? Что же это?..
— Миледи не стала объяснять, милорд, но я подумал…
— И что же вы подумали?
— Вы знаете, миледи иногда перебирает всякие вещицы, которые напоминают ей о дедушке и об отце, а может быть, о детстве…
— Да, вполне возможно, Фредерик. Моя жена действительно любит копаться в старых безделушках, поскольку в ней еще живы воспоминания… Я попрошу вас позвать ее спуститься. Воспоминания — это хорошо, но не причина, чтобы хозяйка дома забывала о гостях.
— Я немедленно поднимусь предупредить миле…
Но тут до гостиной донесся крик ужаса, такой же, как и прошлый раз, но теперь кричала женщина. И крик доносился из глубины дома.