Я удрал, пластиковый конверт с бумагами у меня. Я бегу сколько хватает сил, пока не почувствовал наступления приступа рвоты. Я перехожу на быстрый шаг. За мной никто не гонится. Я удрал. Конверт засунут до самых моих причиндалов, и из-за этого походка моя напоминает поступь калеки. Я стараюсь идти нормально и выглядеть спокойным, чтобы прохожие не подумали, что я какой-то псих, и не вызвали полицию.
А в моей голове по-прежнему прокручивается то, что случилось у «Звездных сучек», — грохот раскидываемой мебели и лицо Федора, которого лупят два этих гребаных мужика. Наверняка они — агенты Департамента безопасности. И наверняка они схватили его за то, что он спер материалы из Архива. Мое сердце все еще бьется, как молот, и вот-вот выскочит изо рта. Это все моя вина. Бедный старина Федор. Он сделал это, лишь чтобы оказать мне услугу, а теперь его сволокут в полицию и правительственные мерзавцы отобьют ему почки, потому что он нарушил закон, потому что он — «плохой парень». Я теперь тоже «плохой парень», я тоже «на другой стороне». И за мной тоже начнется охота. Мне удалось смыться, но скоро и меня начнут выслеживать агенты Департамента безопасности, может, даже с собаками.
После такого бега и принятого «бориса» у меня внутри все горит, и я крепко стискиваю зубы. Необходимый кислород я пытаюсь вдыхать через нос. И хотя его количества недостаточно, я не могу открыть рот. Если я его открою, то начну дышать как выброшенная на берег рыба, а мои глаза вылезут на лоб.
Я просто продолжаю, не останавливаясь, идти вперед. Я как во сне — дурном сне, наполненном паникой и болью. На улице холодно, но я чувствую жар своего тела и потею. Чем быстрее я иду, тем жарче мне становится, тем сильнее бьется мое сердце и тем громче мое дыхание через нос. Никто из прохожих на меня не смотрит, но я всех боюсь — всех до одного. Люди, которые раньше мне казались нормальными, — люди, одетые в красивую одежду и несущие сумки с покупками из модных магазинов, — теперь кажутся мне врагами. У них строгие лица, и сразу ясно, что им не хочется, чтобы всякое дерьмо нарушало законы, воруя общественные секреты из Архива. Им даже не хочется знать, что у общества вообще есть какие-то секреты. Они бы просто убили меня, знай они, что лежит у меня в брюках; они бы загнали меня в угол и вызвали полицию. Или просто забили бы меня ногами или камнями…
Постепенно вокруг меня становится все меньше прохожих. Чистые ухоженные улицы южного Лондона остаются позади, и передо мной начинает маячить один из туннелей под Темзой. На другой стороне стоят потемневшие кирпичные здания из прошлой эпохи. Я обнаруживаю, что все дальше и дальше захожу в те части Лондона, где никогда раньше не был. В запретную зону, где летали пули и бомбы, разрывая людей на мелкие куски, пока правительство не вперло сюда на огромных бульдозерах, не снесло к черту все эти здания и не избавилось от сумасшедших бомбистов. Когда все это происходило, я был еще сопливым мальчишкой.
Я чувствую запах реки. Довольно неприятный запах — сырости, плесени, ила, — немного похожий на тот запах, который появился в моей квартире после того, как накрылся мой гребаный душ. По мере того как я приближаюсь к реке, дороги будто растворяются, а здания вокруг как бы дряхлеют и превращаются в развалины и пустыри, а на кучах кирпичей растут страшного вида крошечные деревца. Идти становится все труднее, я постоянно спотыкаюсь на всех этих обломках старых зданий, которые развалились сами собой, и никто не удосужился их убрать.
Теперь к гнилому запаху речных водорослей примешивается более резкая вонь собачьей и кошачьей мочи и тяжелый запах дерьма. И может быть, это человеческое дерьмо, потому что вокруг я вижу свидетельства того, что здесь живут люди. Тут и там валяются обрывки газет, старые брошенные ящики из-под продуктов, вонючие старые матрасы, окруженные жестянками из-под выпивки. Именно в таких местах живут сумасшедшие старые бродяги типа того старика, который просил у меня монетку и потом огрел по голове бутылкой. Здесь уж их никто не будет беспокоить. Здесь они могут спать и пить свое пойло, и никто не потащит их в тюрьму, не отлупит и не накричит на них. Они живут здесь, в том месте, где город превратился в свалку, живут в землянках, в подвалах заброшенных зданий без крыш, без водопровода и света — в общем, совсем без ничего.
Передо мной что-то вроде туннеля. Его стены обложены почерневшими кирпичами, и там темно. Я продолжаю просто идти вперед, спотыкаясь о мусор и всякое дерьмо, пока не дохожу почти до выхода. Тут я вижу старое кресло. Я чувствую страшную усталость, и все мои болячки вдруг дают о себе знать с новой силой. Мои руки кажутся мне тяжелыми свинцовыми трубами, которые вот-вот отвалятся, голова кажется слишком большой и будто чугунной, и моя бедная измученная шея ее едва держит. Ноги гудят и ноют, а пластиковый конверт у меня в брюках стал горячим и мокрым от пота.
Я достаю секретные правительственные бумаги, которые Федор стащил для меня из Архива, и буквально падаю в это старое вонючее кресло. Я слишком устал, чтобы беспокоиться о том, какое оно ужасно грязное. В этом месте запах дерьма особенно сильный, но я не обращаю на это внимания. Я уже привык к нему. У меня все болит, но я все равно начинаю читать эти бумаги и на первой странице вижу следующее:
«КОДОВОЕ НАЗВАНИЕ: «ПРОЕКТ»
СИСТЕМЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ПОВЕДЕНИЯ: ПРОГНОЗ И СДЕРЖИВАНИЕ
РОЛЬ ПОСЛЕДСТВИЯ ПОСТКОГНИТИВНОГО И ПРЕДКОГНИТИВНОГО РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО МОЗГА В ФОРМИРОВАНИИ СИСТЕМЫ УБЕЖДЕНИЙ
СОДЕРЖАНИЕ
1) Отчет Стургиса.
2) Рекомендации Ассоциации руководящих офицеров полиции.
3) Рекомендации Комитета по охране психического здоровья общества.
4) Рекомендации Специальной комиссии по парапсихологии.
5) Отчет доктора Брайана Гринхалфа о процессах, протекающих в мозжечковой миндалине.
6) Отчет Комитета по медицинской этике Британской медицинской ассоциации.
7) Исследование осуществимости программы под названием «Проект».
8) Отчет членов палаты лордов по поводу «Проекта».
9) Предложения по поводу временных рамок начала «Проекта».
В пластиковом пакете, кроме этого самого отчета Стургиса, больше совершенно ничего не было. Только Стургис — кем бы или чем бы этот гребаный Стургис ни был.
«Отчет Стургиса
Заявления свидетелей и расшифровки стенограмм слушаний свидетелей:
Бритни Джексон
Питер Смэк — исполнительный директор телевизионной компании «ЛФФ»
Барбара Джеймс
Офицер безопасности, называемый здесь Офицер А
Заявление свидетеля Бритни Джексон
Бритни Джексон заявляет, что:
1. Я вместе со своим дедом, Эдвардом Джексоном, принимала участие в записи телевизионной программы «Мартин Мартин. По ту сторону». Мой дед согласился пойти туда, чтобы составить мне компанию, хотя считал всю эту идею глупостью.
2. Я уже видела Мартина Мартина по телевизору раньше, в его прошлом шоу «Дух против пастора», и мне он очень нравился.
3. Чтобы получить бесплатные билеты на запись новой программы «Мартин Мартин. По ту сторону», я специально писала письмо на студию.
4. Я впервые попала на запись телешоу, и мне было очень интересно заглянуть за кулисы телевизионной студии. Я с нетерпением ждала того момента, когда увижу Мартина Мартина вживую, и сохраняла объективность в вопросе его особого дара.
5. Мы приехали на студию в 14 часов и, проведя примерно 10 минут в баре наверху, заняли свои места в студии, расположенной в подвальном помещении здания Телевидения на Куба-стрит. Нам объявили, что запись будет продолжаться около двух часов.
6. Мартин Мартин выглядел совершенно нормальным и провел несколько довольно удачных парапсихологических опытов с некоторыми зрителями. Примерно через полтора часа был объявлен короткий перерыв, и Мартин Мартин, казалось, готовился к последнему своему парапсихологическому опыту в этом шоу.
7. Мартин Мартин спросил зрителей, значит ли для них что-нибудь имя Джексон. Поскольку это моя фамилия, я подняла руку. Меня взволновала возможность того, что к нам обращается кто-то из потустороннего мира. Моя мать умерла, когда мне было десять лет, и я надеялась, что это может быть она. Затем Мартин Мартин сказал, что дух хочет контактировать с моим дедом, и что духа зовут Эмиль. Мой дед сказал Мартину Мартину, что тот ошибается. Именно с этого момента Мартин Мартин стал использовать оскорбительные выражения и стал обвинять моего деда в убийстве. После этого Мартин Мартин рухнул на пол и его стошнило. Я услышала, как кричат зрители, и мы с дедом встали и вместе с остальными вышли из студии. Мы были шокированы тем, что там произошло, немедленно покинули здание и отправились домой на автобусе. Мой дед отказался обсуждать эти события, и я постаралась забыть о происшествии.
8. Несколько дней спустя я увидела, что Мартин Мартин собирается выступать в шоу Барбары Джеймс. Я сказала об этом своему деду, но его это не заинтересовало. Я смотрела это шоу, и меня шокировал вид Мартина Мартина. Мне показалось, что он то ли пьян, то ли находится под действием наркотиков. Когда он стал делать свои предсказания об этом педофиле и об этом директоре компании, я была шокирована. Я решила, что у Мартина Мартина что-то вроде нервного срыва или он старается быть оригинальным, чтобы прославиться.
9. На следующий день после своего выступления в шоу Барбары Джеймс Мартин Мартин позвонил моему деду. Я находилась в той же комнате. Позднее в этот же день мой дед покончил жизнь самоубийством. Я не знаю, что Мартин Мартин сказал ему, но считаю, что Мартин Мартин каким-то образом несет ответственность за смерть моего деда, и мне кажется, что если бы мы тогда не пошли на запись шоу «Мартин Мартин. По ту сторону», ничего этого не произошло бы.
* * *
Расшифровка стенограмм показаний свидетелей
Питер Смэк (свидетель)
Допрошен королевским адвокатом Дж. Стронгом
СТРОНГ: Мистер Смэк, вы не скажете нам свое имя и не объясните свою связь с этим делом?
СМЭК: Меня зовут Питер Смэк. Я — исполнительный директор телевизионной компании «ЛФФ» канала кабельного телевидения, которая транслировала «Дух против пастора». Мы заказали телевизионное шоу «Мартин Мартин. По ту сторону».
СТРОНГ: Это означает, что Мартин Мартин являлся сотрудником вашей телевизионной компании?
СМЭК: Нет. Мы лишь покупаем программы у независимых производителей телепрограмм. Мы купили серию программ «Дух против пастора» у компании «Дэвлин Уильямс филмз лимитед». Поэтому получается, что Мартин Мартин был сотрудником этой компании.
СТРОНГ: Кто на вашем канале отвечает за заказ телепрограмм у независимых производителей?
СМЭК: Я.
СТРОНГ: Вы не объясните нам, что собой представляла программа «Дух против пастора»?
СМЭК: Конечно. Это шоу было нацелено на дневную аудиторию. Его идея — помощь в разрешении сложных моральных дилемм.
СТРОНГ: Какие именно моральные дилеммы должно было разрешать это шоу?
СМЭК: Часто это были вопросы брака и семьи.
СТРОНГ: Да, кажется, я помню, что у вас как-то было шоу под названием «Должна ли я уйти от него к своему морячку?»
СМЭК: Да.
СТРОНГ: И еще одно шоу, которое называлось «Я люблю втроем, но он не хочет присоединяться».
СМЭК: Да.
СТРОНГ: И, как я понял, зрители присылали вам письма с описанием своих собственных дилемм?
СМЭК: Да. В первой части шоу намечались, так сказать, контуры обсуждаемой моральной дилеммы. В ней использовались интервью с основными участниками, а также мы показывали реконструкцию ключевых событий. Потом главные герои шоу появлялись перед зрителями в студии и перед нашими двумя экспертами, чтобы всем вместе обсудить проблемы и прийти к какому-либо решению.
СТРОНГ: И эти два эксперта? Кто они были?
СМЭК: Это были священник Дэвид Уатте и Мартин Мартин.
СТРОНГ: С какой целью вы привлекали этих двух экспертов?
СМЭК: Ну, священник Дэвид Уатте предлагал решение с точки зрения, так сказать, религиозной перспективы, Мартин Мартин, используя свои парапсихологические способности, передавал героям шоу те советы, которые поступали, гм… из загробного мира.
СТРОНГ: От умерших родственников участников программы?
СМЭК: Иногда да. Иногда это были, как он говорил, случайные умершие люди, которые проявляли интерес к судьбе наших героев.
СТРОНГ: А вы верили в парапсихологические способности Мартина Мартина?
СМЭК: Во что верил я — было совершенно не важно. Главное, в него верили многие телезрители, и они считали его высказывания и советы интересными и перспективными. Но многое из того, что он говорил в программе «Дух против пастора», мне тоже казалось очень убедительным.
СТРОНГ: Насколько я понял, шоу «Дух против пастора» было первым шоу Мартина Мартина. А вы можете объяснить, как появилось на свет шоу «Мартин Мартин. По ту сторону»?
СМЭК: Конечно. Когда серия шоу «Дух против пастора» почти закончилась, я встретился с Дэвлином Уильямсом. Он хотел прекратить это шоу и заменить другим, которое станет для Мартина Мартина средством продвижения на центральные каналы.
СТРОНГ: Дэвлин Уильямс считал, что у Мартина Мартина есть необходимые таланты для того, чтобы стать звездой телевидения?
СМЭК: Он считал, что шоу «Дух против пастора» в качестве самостоятельного формата передачи исчерпало себя, и был очень заинтересован в создании шоу, которое бы сосредоточилось именно на Мартине Мартине.
СТРОНГ: Кстати, Дэвид Уильямс был довольно яркой и, я бы даже сказал, чересчур яркой личностью, разве нет?
СМЭК: Он был хорошо известен в телевизионном бизнесе и создал несколько программ, которые пользовались успехом у широкой публики.
СТРОНГ: Например, «Бездомные»?
СМЭК: Да.
СТРОНГ: И еще шоу под названием «Один»?
СМЭК: Да.
СТРОНГ: Во втором шоу, насколько мне известно, один участник помещался в небольшой дом, заполненный скрытыми камерами, и подвергался серии различных психологических и физиологических испытаний в течение шести недель за шанс выиграть двадцать пять тысяч фунтов стерлингов?
СМЭК: Именно так.
СТРОНГ: Именно в этом шоу, если я не ошибаюсь, его участник ставился в такие условия, которые бы противоречили Женевской конвенции, если бы он сам не давал своего добровольного согласия на это?
СМЭК: Именно в этом было все дело. Он принимал участие в передаче добровольно. Он имел право покинуть дом в любой момент. Ему очень четко объяснили это условие. Он не был каким-то пленником. Это же была просто телевизионная передача.
СТРОНГ: И он продержался все шесть недель? Так?
СМЭК: Верно. И он выиграл двадцать пять тысяч фунтов.
СТРОНГ: Но перед этим он разделся догола и начал размазывать собственные фекалии по стенам дома и по объективам камер?
СМЭК: Он сам захотел это сделать.
СТРОНГ: А где этот участник шоу сейчас?
СМЭК: Насколько мне известно, в тюрьме.
СТРОНГ: За то, что ударил человека ножом?
СМЭК: Да.
СТРОНГ: На суде, выступая в свою защиту, он объявил, что может воспользоваться правом на ограниченную ответственность, потому что стресс, перенесенный им во время записи передачи Дэвлина Уильямса, стал причиной его умственного заболевания.
СМЭК: Это его заявление не было принято в расчет.
СТРОНГ: Действительно. А программа «Бездомные», вышедшая с подзаголовком «Грязная дюжина», была еще одним спорным шоу, не так ли?
СМЭК: Да, оно очень заинтересовало газеты.
СТРОНГ: Двенадцать бездомных были помещены в дом, снова заполненный скрытыми камерами.
СМЭК: Они не были скрытыми.
СТРОНГ: Каждую неделю зрители должны были при помощи голосования исключать из передачи наименее популярного участника до тех пор, пока в доме не останется всего один человек?
СМЭК: Именно так.
СТРОНГ: И каждый день между участниками происходили ссоры?
СМЭК: Да, между ними шла оживленная полемика.
СТРОНГ: И этот дом сгорел дотла на пятой неделе?
СМЭК: Да. Хотя никто не пострадал.
СТРОНГ: И через три недели Дэвлин Уильямс выпустил в продажу видеодиск «Бездомные», на котором было сорок пять минут ранее не публиковавшегося видеоматериала?
СМЭК: Кажется, да. Но это не имеет никакого отношения к «ЛФФ ТВ». Дэвлин Уильямс являлся свободным продюсером, и по его контракту с нами мы лишь получали право на первую трансляцию его шоу. Он имел право продавать этот формат зарубежным телевизионным станциям и торговать своей продукцией в любой форме.
СТРОНГ: Когда вы в первый раз узнали о проблемах, возникших во время записи первого эпизода шоу «Мартин Мартин. По ту сторону»?
СМЭК: Через час после того, как это произошло. Дэвлин позвонил мне из больницы.
СТРОНГ: Что он вам сказал?
СМЭК: Я точно не помню, что он сказал. Он был очень взволнован. Но он сообщил, что Мартин Мартин заболел и что ему (Уильямсу) нужно срочно со мной переговорить.
СТРОНГ: А что произошло потом?
СМЭК: На следующее утро Дэвлин Уильямс приехал в мой офис и показал мне пленки с записью, сделанной накануне.
СТРОНГ: И что вы подумали?
СМЭК: Ну, в общем, я был в ужасе.
СТРОНГ: Это была катастрофа?
СМЭК: Да, именно так это выглядело. Никому не хочется, чтобы главный герой его основной дневной программы, посвященной парапсихологии, оскорблял зрителей и потом падал на пол студии почти замертво.
СТРОНГ: «ЛФФ ТВ» вложило большие средства в это шоу?
СМЭК: Да, довольно значительные.
СТРОНГ: В каком состоянии был Дэвлин Уильямс в то утро?
СМЭК: Он был очень взволнован и даже возбужден.
СТРОНГ: Он предложил план по спасению сложившейся ситуации?
СМЭК: Я бы это так не назвал.
СТРОНГ: А как бы вы это назвали?
СМЭК: На том этапе я лишь знал, что запись телевизионного шоу была сорвана. Но Дэвлин сказал, что произошло нечто, что неопровержимо доказывает способность Мартина Мартина связываться с потусторонним миром, и что он (Уильямс) сможет в живом эфире предоставить тому доказательства по первому требованию. Он заявил, что Мартин Мартин — спаситель. Что Мартин Мартин изменит наш мир.
СТРОНГ: Вы ему поверили?
СМЭК: Нет. Я подумал, что он сошел с ума.
СТРОНГ: Но вы согласились с планом Уильямса?
СМЭК: Ну, в какой-то степени.
СТРОНГ: И этот план представлял собой…
СМЭК: Дэвлин сказал, что ему нужны деньги для превращения Мартина Мартина в телезвезду. Мы всего лишь небольшой кабельный канал. Наша цель — зрительская аудитория численностью около 400 тысяч человек. Но Дэвлин считал, что Мартин Мартин может стать звездой на общенациональных каналах. В обмен на пятьдесят процентов от чистой прибыли, которую Дэвлин планировал получить от выпуска видеодисков, плюс письменное обязательство, что он запишет специальную программу для «ЛФФ ТВ», мы согласились выплатить производственной компании Дэвлина 25 тысяч фунтов.
СТРОНГ: На какие цели предназначались эти деньги, кроме производства видеодисков и этой специальной программы?
СМЭК: Чтобы нанять нужных агентов по рекламе, чтобы подготовить Мартина Мартина к его будущей роли телезвезды и чтобы он смог попасть в шоу Барбары Джеймс.
СТРОНГ: То есть в качестве взятки?
СМЭК: Я бы не стал называть это таким словом.
СТРОНГ: А что произошло потом?
СМЭК: Дэвлин Уильямс ушел из моего кабинета с чеком на 10 тысяч фунтов.
СТРОНГ: Лишь на десять тысяч?
СМЭК: Выплата остальных денег была связана с выполнением определенных условий.
СТРОНГ: Понятно. И когда вы с ним снова разговаривали после этого?
СМЭК: Он позвонил мне несколько дней спустя, чтобы сообщить, что он уже договорился о включении Мартина Мартина в передачу Барбары Джеймс.
СТРОНГ: А после этого?
СМЭК: Это был последний раз, когда я с ним разговаривал.
СТРОНГ: Большое спасибо, мистер Смэк.
Барбара Джеймс (свидетель)
Допрошена королевским адвокатом Дж. Стронгом
СТРОНГ: Не могли бы вы для протокола назвать свое имя и свою профессию.
ДЖЕЙМС: Меня зовут Барбара Джеймс, я работаю тележурналистом.
СТРОНГ: Заявляя, что вы журналист, вы имеете в виду, что вы ведете ток-шоу на Би-би-си?
ДЖЕЙМС: Да. Я — квалифицированный журналист. До работы на телевидении я пятнадцать лет работала на Флит-стрит.
СТРОНГ: Да. Мы знаем, что вы отлично зарекомендовали себя в «Дейли миррор».
ДЖЕЙМС: Спасибо.
СТРОНГ: Ваше шоу всегда транслировалось в прямом эфире?
ДЖЕЙМС: Да.
СТРОНГ: В тот вечер, о котором сейчас идет речь, у вас в качестве гостя передачи был Мартин Мартин?
ДЖЕЙМС: Совершенно верно.
СТРОНГ: Что вы уже знали о Мартине Мартине до вашей встречи с ним на своей передаче?
ДЖЕЙМС: Немного. Я просмотрела его ролик и прочитала его био. Больше, собственно, ничего.
СТРОНГ: Его «ролик» и его «био»? Вы не разъясните эти термины не посвященным в телевизионную кухню, так сказать?
ДЖЕЙМС: Извините. Я хотела сказать, что я видела видеоматериал, который прислал его агент, — это были отрывки из его передачи «Дух против пастора», а также прочитала его резюме и краткую биографию, в которой описывались его особенные таланты.
СТРОНГ: До того как вы увидели эти материалы, вы уже слышали что-нибудь о Мартине Мартине?
ДЖЕЙМС: Почти ничего. Время от времени мне попадалось его имя в программах передач… Вот, собственно, и все. Я знала, что он своего рода телевизионный парапсихолог.
СТРОНГ: Получается, что впервые вы увидели его именно тогда, когда он пришел на ваше шоу?
ДЖЕЙМС: Я заглянула к нему в гримерную до начала передачи и поздоровалась, но он был поглощен беседой с каким-то человеком, который, как я поняла, был его агентом. Поэтому я лишь представилась, даже не заходя в комнату.
СТРОНГ: Этим человеком был Дэвлин Уильямс?
ДЖЕЙМС: Да. Но тогда я этого еще не знала.
СТРОНГ: В каком состоянии, на ваш взгляд, был Мартин Мартин, когда появился у вас на сцене для интервью?
ДЖЕЙМС: Мне показалось, что он или болен, или, скорее всего, пьян. Он шел нетвердой походкой, взгляд у него был тусклый, и он сильно потел. Сначала, когда он только появился, я этого не заметила. Но когда он сел напротив, я увидела, что у него изо рта течет слюна.
СТРОНГ: И как проходило ваше интервью?
ДЖЕЙМС: Это было ужасно. Я спросила его, действительно ли он может связываться с умершими, а он, представляете, рыгнул! А когда он стал говорить, то был похож на идиота. Помню, я спросила его, как проявляется его дар, а он ответил что-то типа: «Он проявляется так, что мне в голове видятся и слышатся помершие люди». Я была шокирована. Я ожидала увидеть профессионала с правильной речью. Этакого телевизионного гипнотизера. Но Мартин Мартин показался мне пьяным и тупым человеком, без каких-либо навыков работы на публике.
СТРОНГ: И что вы сделали?
ДЖЕЙМС: Между моим начальством и агентом Мартина Мартина была договоренность, что это интервью будет проходить в свободной форме. Я спрошу его о его парапсихологических способностях, например, когда они проявились в первый раз, как они действуют и тому подобное. А затем Мартин Мартин продемонстрирует их нам в прямом эфире. Поэтому я прекратила предварительную беседу и попросила его устроить нам демонстрацию в надежде как можно скорее закончить с ним и убрать его со сцены. А потом забыть обо всей этой истории, как о некой шутке или как об одном из тех непредсказуемых происшествий, которые время от времени случаются в прямом эфире.
СТРОНГ: И Мартин Мартин устроил демонстрацию своих способностей?
ДЖЕЙМС: Он сказал, что есть человек, управляющий большой компанией, который последнее время лжет. Зрители в студии рассмеялись. Кажется, я сказала что-то типа: «Ох, они же все такие. Скажите нам что-нибудь, чего мы не знаем». Все это было довольно смешно. Потом он сказал, что этот человек лгал по поводу цифр, что он говорил об огромных прибылях компании, когда на самом деле прибыли никакой не было.
СТРОНГ: Насколько я понял, в этот момент Мартин Мартин использовал необычное выражение?
ДЖЕЙМС: Да. Он сказал, что, хотя этот человек говорит всем, что компания в отличном состоянии, на самом деле все «накрылось медным тазом». А потом он снова рыгнул. Я сказала, что его предсказание довольно-таки неопределенное, и тогда он назвал имя этого человека.
СТРОНГ: Сэра Стивена Биллингса?
ДЖЕЙМС: Совершенно верно.
СТРОНГ: Это вас обеспокоило?
ДЖЕЙМС: О да. Или этот тип Мартин Мартин прав по поводу сэра Стивена Биллингса, или получается, что мы только что оклеветали председателя совета директоров крупнейшей энергетической компании Европы. И сделали это в прямом эфире на канале Би-би-си на глазах аудитории примерно в восемь миллионов человек.
СТРОНГ: А что случилось потом?
ДЖЕЙМС: Прежде чем я смогла остановить Мартина Мартина, он назвал имя и адрес человека, который, но его мнению, был педофилом и убийцей.
СТРОНГ: Артура Пенруди?
ДЖЕЙМС: Да.
СТРОНГ: А потом?
ДЖЕЙМС: Потом мне передали по внутренней связи, что трансляция прекращена. Мартин Мартин встал со своего места и начал кричать, что его ударили по голове лопатой и что это сделал некий Джексон, что этот Джексон — убийца. Я видела, что зрителям в зале это начинает не нравиться. И что несколько человек направляются к сцене. Вид у них был угрожающий, будто они хотели причинить вред Мартину Мартину. Мартин Мартин раскачивался, как пьяница, и размахивал кулаками. Я увидела, как Дэвлин Уильямс бегом спешит на сцену, и потом я ушла в свою гримерную.
СТРОНГ: А потом?
ДЖЕЙМС: Я сидела в гримерной и плакала. Я решила, что моей карьере пришел конец.
СТРОНГ: Это так и было?
ДЖЕЙМС: Я по-прежнему не знаю.
СТРОНГ: Спасибо, мисс Джеймс. Вы понимаете, что эти слушания проводятся не для того, чтобы установить, кто виноват, а кто нет, а лишь с целью восстановить ход событий?
ДЖЕЙМС: Да.
СТРОНГ: Однако я не вижу причин, по которым вас следует винить в тех ужасных событиях, которые произошли после вашего интервью.
ДЖЕЙМС: Спасибо. Надеюсь, мое начальство с вами согласится.
СТРОНГ: Я тоже, мисс Джеймс. Спасибо вам за ваши свидетельские показания.
Офицер А (свидетель)
(Свидетельский иммунитет сотрудника органов государственной безопасности)
Допрошен королевским адвокатом Дж. Стронгом
СТРОНГ: Пожалуйста, скажите нам свое имя и объясните, как вы связаны с этим делом?
Офицер А: Боюсь, я не имею права сообщать вам свое имя.
СТРОНГ: Это потому, что вы сотрудник органов безопасности Соединенного Королевства Великобритании?
Офицер А: Да.
СТРОНГ: Вы можете сказать нам, в каком департаменте служите?
Офицер А: Боюсь, что нет.
СТРОНГ: Понимаю. Однако, может быть, вы расскажете нам о подробностях того дня, когда вам было приказано преследовать по шоссе М один за транспортным средством, которым управлял Дэвлин Уильямс?
Офицер А: Мы получили приказ в четыре часа пополудни и через пять минут уже были в воздухе. Мы обнаружили это транспортное средство пятнадцать минут спустя.
СТРОНГ: Когда вы говорите, что поднялись в воздух, вы имеете в виду, что находились в военном вертолете, так?
Офицер А: Совершенно верно.
СТРОНГ: Кто отдал этот приказ?
Офицер А: Могу я сослаться на Свидетельский иммунитет сотрудника органов государственной безопасности, которым я обладаю в связи с этим расследованием?
СТРОНГ: Это означает, что вас защищает премьер-министр?
Офицер А: Это означает, что ответы на некоторые ваши вопросы могут подвергнуть опасности агентов Британии, а также будущие и текущие расследования и миссии, в которых они могут принимать участие.
СТРОНГ: Спасибо за разъяснение сути Свидетельского иммунитета сотрудника органов государственной безопасности.
Офицер А: Пожалуйста.
СТРОНГ: Каковы были ваши инструкции?
Офицер А: Взять под стражу Дэвлина Уильямса и Мартина Мартина.
СТРОНГ: Зачем их нужно было арестовывать?
Офицер А: Были получены разведданные, в которых предполагалось, что они могут быть вовлечены в террористическую деятельность.
СТРОНГ: Террористическую деятельность? Вы получили приказ арестовать телевизионного парапсихолога и его продюсера по подозрению в терроризме?
Офицер А: Мы получили инструкции выполнить приказ. Нам было все равно, работают они на телевидении или торгуют в бакалейной лавке.
СТРОНГ: У вас есть опыт в выполнении подобных заданий?
Офицер А: Да.
СТРОНГ: Считалось ваше задание опасным?
Офицер А: Мы были подготовлены.
СТРОНГ: Вы были вооружены?
Офицер А: Да.
СТРОНГ: Что произошло потом?
Офицер А: Когда мы обнаружили это транспортное средство, управляемое Дэвлином Уильямсом, мы увидели, что его окружает множество других автомобилей. Они все ехали на сравнительно высокой скорости — около 130 километров в час. Над их микроавтобусом находился еще один вертолет. Мы продолжали наблюдение, когда, по всей видимости, микроавтобус Уильямса потерял управление. Он врезался в разделительный барьер на шоссе, а затем несколько раз перевернулся и, упав на бок, остановился.
СТРОНГ: И что вы сделали, когда микроавтобус разбился?
Офицер А: Мы прекратили выполнение задания.
СТРОНГ: Вы не остановились, чтобы помочь?
Офицер А: Там, на земле, уже была полиция, а также карета скорой помощи и пожарные машины. В нашей помощи не было необходимости.
СТРОНГ: Эта случайная авария была очень кстати, не так ли?
Офицер А: Как раз напротив. Думаю, эта авария стала причиной многочасовой транспортной пробки.
СТРОНГ: Я хотел сказать, что существование и деятельность Мартина Мартина и Дэвлина Уильямса стали неудобны для правительства, а эта авария внезапно прекратила их деятельность.
Офицер А: Я не политик.
СТРОНГ: А вы знаете, что вскрытие водителя микроавтобуса, Дэвлина Уильямса, показало, что он получил пулю в грудь?
Офицер А: Да, я об этом знаю.
СТРОНГ: Вы, наверное, также знаете, что судебная экспертиза пришла к выводу, что этот выстрел был произведен из винтовки, обладающей высокой начальной скоростью пули.
Офицер А: Нет.
СТРОНГ: И что траектория полета этой пули дает возможность предположить, что из винтовки стреляли сверху, под углом сорок пять градусов?
Офицер А: Нет.
СТРОНГ: Разрешите мне спросить прямо: у вас был приказ убить мистера Уильямса и мистера Мартина?
Офицер А: Нет. Приказа убивать Дэвлина Уильямса не было».