– Самый лучший дом – шалаш.
И не важно, как устроен.
Главное, что он построен,
Главное, он только наш.
– Ну а если будет дождь?
– Ветки с сеном вперемешку
И разлапистый орешник.
В шалаше не пропадешь!
– А обед? А суп с лапшой?
– Горсти сладких виноградин
Хватит нам, пожалуй, на день,
– Мне к вам можно?
– Ты – БОЛЬШОЙ!
Пятки в небо!
Ветер в уши!
У-у-у-ух!
На самой высоте
Я пешком ходил
По тучам.
А-а-а-ах!
Щекотка в животе!
Папа вернулся
Из командировки.
Жмутся к сапожкам
Большие кроссовки.
Папина куртка
Мою обняла.
Тоже соскучились!
Ну и дела!
Горы носят шапки летом,
И не жарко им при этом.
В шапке снежно-ледяной
Так прохладно в летний зной
Незаметный дом у сердца –
Без окошка и без дверцы.
Сердце спряталось надежно,
Но его услышать можно.
День и ночь оно топочет,
Вдруг совсем уйти захочет?
Приложу ладонь к груди,
Попрошу: «Не уходи».
Поделился шерсткой
Пудель после стрижки,
И связали варежки
Одному мальчишке.
Каждую он гладит
По кудрявой спинке
И гулять выводит
Только на резинке.
Озирается пугливо,
Тычется в мои ладошки.
И подрагивает грива
И бамбуковые ножки.
Он как будто заблудился.
Просто только что родился.
Лежало зернышко в земле.
Уютно зернышку в тепле.
И мир привычным был вокруг –
Дремал червяк, копался жук.
Но зернышко задумалось:
– Что дальше? –
И… проклюнулось.
Без света, карты и дорог
Короткий путь нашел росток.
Пусть было трудно, но зато
Так интересно: дальше – что?
И чтоб ответ скорей найти,
Он стал расти, расти, расти…
На песке лежит ракуша
Перламутровое ушко.
Я смеюсь, а море дышит,
И она все это слышит.
Ненужными стали игрушки:
Солдатиков горстка, две пушки,
Хромая лошадка, вагон без колес.
Я сам их на дачу сегодня отвез.
Сижу, ковыряю свой ужин.
А я им, наверное, нужен.
Открыто окно.
Темнота. Тишина.
Запуталась в туче
Большая луна.
И слышно, как гулко
В далекой ночи
У скорого поезда
Сердце стучит.
В гости к лесу пришел
И стою на краю.
Смотрит лес на меня,
На корзину мою.
Расступился. Тропинку
Свою протянул.
И в малинник привел,
И орешник нагнул.
Подарил боровик.
Показал соловья.
– Ты ко мне приходи! –
Пригласил его я.
Только он до железной
Дороги дошел
И простился:
– Ты сам приходи. Хорошо?
Вот малюсенький листочек
В окруженье толстых почек.
Самый первый, он в разведке,
Он сидит на нижней ветке:
– Все в порядке, братцы!
Можно распускаться!
Наш дом запорошен
Почти до окошек,
А черное небо
Сегодня в горошек.
Сто тысяч горошин.
Нет, сто миллионов
Сгребают с крылечек,
Сгребают с балконов.
И только горячих ладошек
Боится небесный горошек.
Дождь наполнил бочку,
Дождь наполнил кадку,
Дождь умыл скамейку,
Заодно – лошадку,
И кусты взъерошил,
И траву пригладил,
Был совсем не прошен,
А пришел к нам на́ день.
В шутку, не иначе,
Капал мне за ворот.
Погулял на даче
И умчался в город.
Однажды на дачный порожек
Зашел любознательный ежик.
Навстречу ему потянулась рука,
Другая рука налила молока.
Крошили печенье в глубокое блюдце,
И еж, уходя, обещал им вернуться.
А вечером думал, гуляя в лесу:
«Я завтра рукам червяков принесу».
Море качает
Меня на волне.
Море вчера еще
Чудилось мне.
Только вчера
Меня поезд качал,
Только вчера
Я по морю скучал.
Ну а сегодня
Уже наяву
Я обнимаю его
И плыву.
У моря горы встали,
И кажется – толпой
Слоны из дальней дали
Пришли на водопой.
Да только им не пьется,
Такая вот беда.
Ведь под ногами бьется
Соленая вода.
Плыл кораблик по реке
Без поклажи, налегке.
Без матросов, без снастей,
Без хозяев, без гостей.
Плыл без мачты и руля:
– До свидания, земля! –
Плыл без якоря и шлюпки,
Плыл без капитанской рубки,
Плыл на северо-восток,
Прямо к морю лепесток.
