Мне кажется, что самое время структурно рассмотреть то, что я называю семьей. Всякое ли совместное проживание людей можно назвать семьей?

Если взглянуть на семью как на живую развивающуюся систему, управляемую некоей качественной определенностью, которая может быть разной, то можно попробовать в пространстве своего сознания придать этому живому, развивающемуся объему статус целого. Чтобы освоить эту интеллектуальную операцию, я в очередной раз предлагаю использовать метод качественных структур — МКС. Весьма полезный в хозяйстве способ думать о целом.

МКС был разработан И. Н. Калинаускасом и еще 25 лет назад признан уникальным интеллектуальным инструментом, жизненно необходимым во всех случаях, когда для решения интеллектуальных задач привычные методы по принципу: «лучше — хуже», «более важный — менее важный», «главный — второстепенный» — оказываются неэффективными. Или когда надо увидеть, есть ли потенциальная жизнеспособность у складывающегося объема или нет. Спору нет, женщина чувствует это на уровне интеллектуального инстинкта, но осознать и разложить по полочкам и собрать в будущую жизнь МКС очень помогает.

Шаг первый. Придаем интересующему нас объему статус целого (принимаем решение рассматривать его как целое) и открываем для себя, что целое всегда больше суммы частей, его составляющих (яблоко не равно четырем кусочкам, на которое его разрезали, и пресловутая разбитая чашка никогда не станет той же чашкой, сколько ее не склеивай).

Шаг второй. Принимаем, что любое целое может быть рассмотрено с четырех аспектов.

Аспект организации . Его содержание всегда, в любом целом определяется тем, что дает этому целому стабильность (основу, фундамент, структуру).

Аспект функционирования . Его содержание определяется образом жизни целого, его продукцией.

Аспект связи . Содержание этого аспекта определяется тем, каким образом данное целое связано и взаимодействует с другими целыми и с миром в целом.

Аспект координации не дает аспектам рассыпаться на части и придает целому качественную определенность, то есть при схожей структуре именно содержание аспекта координации наделяет целое неповторимостью содержания.

Шаг третий. Помним, что все четыре аспекта равнозначны для целого.

Шаг четвертый. Имеем в виду, что целое гармонично в своей жизни и развитии, если все аспекты обладают одинаковой мощностью. Что происходит, когда это не так, рассмотрим во время практического применения.

Как мы уже отмечали, в любом целом можно выделить несколько обязательных аспектов, которые будут присутствовать в любом объеме, о котором мы говорим как о целом.

Всегда будет аспект организации, то есть нечто, находящееся в фундаменте.

Аспект функционирования как некое предъявление результата и продукта деятельности, жизни этого целого.

Обязательно будет аспект связи, через который осуществляется взаимодействие с тем большим целым, в который этот объем вписан, а также через него будет виден фон, на котором правомерно рассматривать данный объем как целое.

И, естественно, самое главное и самое сложноусмотримое, — это точка координатора, или аспект координации, то, что придает данному целому при тождественных прочих элементах структуры неповторимость, качественную определенность и уникальность в отношении всех других целых.

Посмотрим: семья как целое.

Что может в данной ситуации служить аспектом организации?

Я придерживаюсь взгляда на семью как на союз мужчины и женщины, и не собираюсь менять своих подходов в этом, что бы политкорректность об этом ни говорила. С моей точки зрения, семья — это обязательно союз мужчины и женщины. Тогда мы говорим о том, что в аспекте организации этого целого находятся мужчина, женщина и тот ресурс, которым они обладают: дом, финансы, профессии. Все то, чем они обладают и что делает их совместную жизнь возможной и реальной.

С той позиции, с которой я смотрю на семью, у семьи есть только один возможный продукт, аспект функционирования, — это дети. Может быть, именно это объясняет, что все другие варианты совместного проживания людей не могут быть признаны семьей просто потому, что они не могут давать роду человеческому продолжение из своей структуры. Конечно, женщина может родить ребенка вне брака и вырастить его и т. д. Но это не семья с моей точки зрения, это просто такой вот шаг для себя и для других — удовлетворение каких-то потребностей, пополнение вида человеческого. Здесь нет структуры семьи. А следовательно, ребенок как продукт не будет обладать тем частным и социальным опытом семейной жизни, который дает семейная жизнь родителей.

С позиции, которую я предъявляю, семья действительно такое целое, которое создается, чтобы дети стали его продуктом. Не только на уровне биологии, но и на уровне социальном — новым людям, входящим в жизнь, семья может дать мир, опыт, знания, умения, возможности. А на уровне идеальной природы — исполнение смыслообразующего желания предъявить миру нового человека и себя как тех, кто может этому человеку помочь в мире проявиться, опираясь на идею о том, что каждый новый человек приносит с собой новый мир и новое знание. Я исхожу из того, что знания — это люди, и потому рождение каждого следующего ребенка для меня — увеличение знания, сокровенного, подлинного знания, неповторимого, индивидуального, которое может принести только новый человек. И появление каждого нового ребенка на этом свете, с моей точки зрения, гораздо более значимо, чем рождение сверхновой. А появление ребенка в такой опробованной и испытанной человечеством структуре, как семья, увеличивает шансы на то, что не просто пополнится вид под названием «человек», но перейдет в будущее культурный и социальный опыт, проявится новое знание.

Наверное, все это может случиться и вне структуры семьи и случается регулярно. Тут дело, на мой взгляд, в увеличении шансов на то, чтобы все возможное было дано новому человеку. И с моей точки зрения, семья — пока лучшая система, чтобы эти возможности предоставить.

На аспекте связи у целого «семья» будет социально-психологический мир, из которого вышли или в котором живут родители в момент решения о создании этой семьи. Это может быть один социально-психологический мир, на фоне которого существует семья, он может быть достаточно широк или, наоборот, замкнут. В зависимости от этого будут складываться традиции семейной жизни и традиции воспитания детей и новое поколение, даже бунтуя, будет иметь в своем опыте такой вариант жизни. Или это может быть в пределе социальное сообщество людей, если люди рассматривают свое решение об объединении в семью как часть своей предъявленности, включенности в социальное сообщество. Как долг, который они взяли на себя перед обществом, многое им давшим: образование, ресурс.

А в аспекте координации оказывается сама семья, ее мы и рассматриваем. Здесь начинается самое интересное, потому что содержанием аспекта координации могут быть вещи совершенно различные. Вернемся на минуту к другим аспектам, с которыми более или менее все очевидно.

Аспект организации, как ресурсная база для аспекта функционирования, всегда будет играть роль сдерживающую. И здесь продолжение рода регулируется материальным ресурсом.

Понятно, что в аспекте функционирования количество ресурса зависит от многих факторов: от здоровья и образованности родителей, от их профессии, от их продвижения по социальной лестнице. Ресурса может становиться меньше или больше.

И в аспекте функционирования люди также реально чувствуют ограниченность ресурса, размышляя, скольких детей они действительно в состоянии воспитать, скольких детей они могут действительно по их понятиям достойно вооружить и подготовить к жизни. Насколько у них хватает ресурса, как физического и материального, так и эмоционального и интеллектуального.

Объем аспекта связи зависит от «внешнего зеркала» — на каком фоне люди чувствуют себя реально, во что они включены психологически, социально и интеллектуально: на фоне своего социально-психологического мира, реально включенными в него, или, скажем, в свою страну, или в человечество, или в европейское сообщество, или еще в какую-то часть мира, в которую они ощущают себя включенными.

От этого будет зависеть многое. И, кстати говоря, особенности того, для какой жизни они будут вооружать своих детей. Скажем, если мы — фермеры, то для жизни на земле, в том кругу, в котором мы выросли. Или если мы — жители мегаполиса, то для мира огромного города, в котором мы существуем. Или если мы ощущаем себя гражданами Европы, тут тоже будут свои требования, ожидания, соответствия, своя включенность в культурный пласт, свое наследие, свое мироощущение. Обязательно в воспитании, образовании, вооруженности ребенка будут те особенности, которые нужны для мира, к жизни в котором родители его готовят. И чем точнее они будут осознавать это, тем успешнее пройдет процесс вооружения-воспитания.

А вот «семья» в аспекте координации может иметь разное содержание. Это ведь не точка, это некая мегаструктура, еще и с управляющим блоком внутри, которая одновременно и отграничивает семью от внешнего мира, и управляет внутренними процессами, до конца не являясь ни вне, ни внутри целого. Содержанием ее могут быть разные вещи, определяющие качество будущей семьи. От того, из каких соображений люди решили вступить в партнерство, во многом будет зависеть окраска семейной жизни, определяющие черты именно этой семьи, ее акцентуация.

В аспект координации, с одной стороны, могут встать отношения, то есть любовь, то, что люди обычно называют любовью. Тогда социальная структура семьи во многом будет ориентирована на защиту и поддержку частной жизни внутри ее границ. С другой, если баланс нарушится в сторону социального и его законы проникнут внутрь, в семье наступит кризис. Скорее всего, кризис управления с вопросом: «Кто же все-таки власть?». Для семьи, где отношения находятся в координации, то есть управляют — это страшный вопрос. Отношения — непростое занятие, а когда они управляют семейной ситуацией, непростое вдвойне. Однако, удовлетворяя через отношения потребность в эмоциональном контакте, члены такой семьи очень привязываются друг к другу, становятся необходимыми.

Еще содержанием объема «семья» в аспекте координации может быть одинаково принятая, понятая обоими миссия. Люди говорят: «Мы должны что-то оставить после себя на этой земле» — это могут быть дети, дома, деревья. Они ощущают это миссией. Такая семья может быть невероятно крепким союзом, особенно если хотя бы у одного из партнеров стратегия — социальное наследование. Тогда подкрепление официального договора внутренним стремлением заставляет работать семью как систему, добывающую разнообразный ресурс для будущего. Миссия удовлетворяет идеальные запросы, социальная стратегия органично сливается с семейной жизнью. Ну, а биология… Тут как повезет. Однако если брать биологические потребности выживания, то и биология соглашается: стаей выживать легче.

Случаются и рациональные союзы, построенные на понимании, что иметь семью — правильно, то есть чувство долга перед человеческим сообществом, перед родными, близкими. Потому что это надо и правильно. Потому что не сделать это — эгоизм, это плохо и неправильно. Такой вариант может быть. Часто, глядя на такие семьи со стороны, люди немного удивляются отсутствию достаточно пылких выражений чувств или отсутствию единых устремлений у членов семьи. Они как бы немного отдельно друг от друга. Но это тоже вариант жизни, семейной жизни, когда не беспокоит людей неправильность, долги не гнетут. Они сделали все, что посчитали своим долгом перед обществом. И теперь живут, как хотят, предъявляя вовне квитанцию «мы семья — все правильно». Внутри такого союза может зародиться и частная жизнь, это, кстати, тема для целой плеяды советских мелодрам и психологических романов начала XX века. Кризис в таком случае может вызвать чаще всего внезапно завязавшиеся отношения на стороне у одного из членов семьи. Тогда три природы вступают в противоречие, и снова нужно думать, решать, договариваться, как все будет дальше.

Вполне могут сыграть свою роль экономические соображения. Два человека хотят, чтобы были дети, считают свою жизнь без детей неполной. Но по отдельности не справляются с социальными делами, и их ресурс невелик. Если люди задумываются над этим, они понимают, что не смогут обеспечить достойную в своем представлении жизнь детям. И человек начинает искать партнера для объединения ресурсов. Часто они симпатизируют друг другу, уважают друг друга, находят друг в друге единомышленников, понимая, для чего объединяются, складывая свой ресурс, — для дела, которое обоим кажется очень важным и значимым. И чаще всего у этих людей дружеские отношения, партнерско-дружеские.

И последнее, о чем мне вообще не хотелось бы говорить, но раз такое явление существует, то придется. Это брак «по залету». То есть когда женщина ждет ребенка от мужчины, не являющегося ее мужем. Сколько современных мелодрам на этом построено! Кажется, что общество изо всех сил пытается оправдать такую «случайность» в третьем тысячелетии, когда контрацепция — весьма развитая часть медицинских услуг. Я же оправдывать эту ситуацию не буду.

Самое рискованное здесь — это содержание аспекта координации, с моей точки зрения, с точки зрения гарантированности хоть какой-то прочной связи. Потому что брак «по залету» очень редко основывается на чувствах, миссии, партнерстве. Он чаще всего основан на так или иначе представленном варианте шантажа. Представляете, в управлении стоит шантаж, вынужденность. Кризис начался еще до вступления в брак.

Есть, конечно, вариант, когда люди просто любят друг друга, привязаны друг к другу и в принципе открыты для развития отношений, и никуда не спешат, потому что достаточно свободны. Просто живут вместе, но когда наступает беременность, они принимают как знак: теперь время оформлять отношения, выстраивать государство, в котором в безопасности и обеспеченности будет расти наш ребенок. Это нельзя называть браком «по залету». Это такая установка: пока нет детей, можно просто так. Внутреннее решение, часто даже оговоренное между мужчиной и женщиной: мы не будем создавать семью, потому что мы не собираемся пока иметь детей. В XXI веке это вполне управляемо, собственно, и в прошлом это было управляемо. И, хотя от нас это скрывали, в древние времена тоже существовали те или иные способы контрацепции, как в высших слоях общества, так и в низших. Если только людьми не руководили религиозные соображения. А если люди руководствовались религиозными соображениями, то этот вопрос у них вообще не возникал, потому что это была не их воля, а воля того, чью власть над собой они признавали.

А вот брак «по залету», то есть беременность как способ шантажа — это действительно обнаружение точки наименьшего сопротивления. Иногда бывает, что потом что-то происходит, и люди действительно живут вместе и все вроде налаживается, но когда их спрашивают: «Как вы поженились?», они часто смущаются, потому что начало, «договор на берегу» — это очень важно. И если договора не было, а было принуждение — это всегда остается занозой.

Я считаю, что в таком браке отношения всегда будут искажены изначальным положением шантажиста и шантажируемого. В мужчине всегда это будет сидеть, даже если он со временем душевно привяжется к женщине и все будут говорить: «Как тебе повезло, какая хорошая жена». Он будет это все принимать, но никогда не забудет, что хорошее наступило в результате насилия, психологического насилия.

И женщина внутри себя всегда знает, что она прибегла к шантажу. Сколько бы она потом ни жила с этим мужчиной, даже если семья удержится и даже родятся следующие дети, и вроде бы все будет хорошо, она всегда будет помнить, что в основе этого целого лежит подлость — как запускающее событие. Подлость — шантаж — и предательство.

Я отношусь к тем женщинам и к тем психологам, которые считают, что ответственность за нежелательную беременность лежит на женщине, а не на мужчине. Потому что и последствия нежелательной беременности прежде всего отражаются на женщине, а не на мужчине. Поэтому, если женщина готова ради реализации своей цели рискнуть и заложить в процесс элемент насилия, то она должна понимать, что ведет себя, как любой другой человек по любому другому поводу, который достигает своей цели неблаговидными средствами. И я не считаю, что цель оправдывает средства. Потому что это «грибок» предательства. Бывает грибок, который разъедает стены, даже самые толстые. Они могут долго стоять, но все знают, что там грибок. И те, кто внимателен к пространству, чувствителен к своему дому, лучше сломают эту стену или потратятся на то, чтобы ее вылечить от грибка, или уедут из этого дома, потому что нельзя жить на разрушающейся основе. Так и душа человека будет все время разъедаться совершённым. Женщина будет или винить себя, или переносить обиду на мужчину, что он заставил ее пойти на такую подлость. А мужчина всегда будет помнить, что его подставили.

 

Семья, род, вид человеческий

Такое содержание понятия семьи я имею в своем представлении, когда говорю о проблемах, которые возникают, которые она порождает. И когда говорю о проблемах, которые возникают у женщин в процессе мечтаний о семье.

С этой позиции можно и нужно сегодня говорить о том, что, конечно же, существуют и другие виды союзов людей. Самые разнообразные союзы, в самых разнообразных условиях, традиционные и нетрадиционные в зависимости от культуры, общества и взглядов. И с моей точки зрения, взрослые, социально взрослые люди вполне вправе объединяться в любые союзы, которые им нужны, приятны и в которых хочется пребывать. Но я категорически отказываюсь такие союзы называть семьями именно потому, что для меня, как и для многих, я думаю, семья — это некое объединение людей, существующее для того, чтобы продлиться в детях. И семьей, с моей точки зрения, можно назвать только то объединение людей, которое, собственно говоря, реализуется в продукте их совместной жизни — в детях.

Почему такой акцент в целом «семья» на аспект функционирования? Потому что внимательное отношение именно к этому аспекту может дать ответ на вопрос: зачем мне замуж? Какой может быть или не может быть моя семья? Хочу ли я вообще замуж? Что я получу и на что рассчитываю? О чем имею представление, а о чем нет? Аспект функционирования, выдавая продукт во внешний мир, все время требует ресурса изнутри. В семье это будут не только деньги или жилплощадь, но и те же самые интеллектуальные навыки, тонкость и крепость отношений, умение управлять собой, видеть пространство, чувствовать корни, ощущать культурные традиции… Дети затребуют все, что у вас есть. Так разберитесь в себе, проведите инвентаризацию: на что вы готовы или не готовы тратить этот вид ресурса, добывать следующий. Может быть, это и не семья. А назвав иной союз привычным словом, вы рискуете все испортить, подменив понятия.

Семья получает одобрение социума. Это правда. В семье есть свои отработанные в разных культурах и социальных слоях механизмы, которые уже можно назвать надличностными закономерностями, настолько они подтверждены опытом. Семья — это самое психологически понятное для человека объединение, просто потому что традиционное и привычное. По этой же причине возникает бунт против традиционной семьи. И семья определяется тем, что она произведет, то есть детьми.

Может быть, чувствуя это, нетрадиционные объединения, столь популярные сейчас, с таким упорством добиваются права усыновлять чужих детей, чтобы создать для себя и для общества иллюзию того, что они тоже семья, имеют право так называться. Казалось бы, такой свободный мир, дающий людям все варианты возможностей, с одной стороны — свобода от множества требований, ожиданий, соответствий. И в то же время объективно существующая для людей, решающихся на шаги, противоречащие многим представлениям о том, что правильно и что неправильно, необходимость найти подтверждение, хотя бы формальное, что они — такие, как все, что они могут быть приняты обществом. Потому что у них есть все атрибуты принадлежности к традиционному, веками кристаллизовавшемуся способу жизни человеческого сообщества в той его части, которая объединяет частную жизнь человека и социальную. Они добиваются права воспитывать детей, пусть даже не своих. И поэтому я с еще большей уверенностью говорю, что семья — это объединение мужчины и женщины ради того, чтобы на свет появлялись дети.

Семья вписывается в род, род ощущает себя живым только в детях. Самое страшное наказание во все времена для народа — уничтожение рода. Я еще раз повторю, субъективно, внутренне, психологически и интеллектуально человек меняется очень медленно. Внутренне можно заменить названия, преобразовать формы, но содержание основных понятий, основные конфликты, плюсы и минусы, ценности и потребности у нас все те же, что и десяток веков назад. Вы увидите это, читая художественную литературу, на уровне человеческих взаимоотношений, там все понятно, когда бы ни была написана книга.

И есть в людях эта тревожная кнопка — самое страшное, когда вырывают из мест, где жил род, где жили их предки, где могилы близких людей. Самое страшное не иметь надежды на продолжение рода. Запрещая жить на земле, у людей забирали силу, обрывали культурные связи, уничтожали сцепление времен, делающее человечество сильным, непрерывным, лишали какую-то его часть источников жизни. Род, традиции, корни, опыт — это ресурс, сила, питание рода.

Не зря люди так берегут память о своих предках, берегут свой язык, передают даже в наше время, странное, рваное, оторванное время, какие-то мелочи, пусть это даже дедовы часы, бабушкино платье, скатерть, которую, может быть, никто не использует, но она есть, она знак и символ принадлежности. Эти вещи очень важны для духовной части жизни человечества, потому что в них присутствует дух отдельной семьи, сливающийся с духом других и сохраняющий культурную, а следовательно, и душевную жизнь человечества.

Тоталитарные государства что делали? Они уничтожали семью. Они говорили о том, что государство будет воспитывать детей, что детей должны воспитывать профессиональные люди, потому что родители не знают, как правильно, как надо. В этом случае воспитание становится чистой и незамутненной шлифовкой человека как детали того общества, в котором он воспитывается. И исчезает родовой момент, момент передачи эмоционального, морального, культурного опыта. И тогда значимость самой семьи уходит.

Потому что внутри семьи, в этом маленьком государстве, существует хотя бы крупицами, небольшими островками, моментами жизнь, неподвластная управлению социума, — частная жизнь. Она является одновременно и мостом, и охранной границей для внутренней жизни человека, для ценности этой внутренней жизни. Можно сказать, душевной, но там не только душа, там все, что происходит у каждого из нас внутри, — наша субъективность, то, что мы не можем показать и рассказать другим и то, без чего мы перестаем быть людьми в полном смысле этого слова. Так строится крепость для человека внутреннего: семья как граница личной жизни, внутри семьи частная жизнь. Отношения, желания, связи и частная жизнь дают возможность цвести и плодоносить человеческой душе. Частная жизнь становится территорией, где возможна исключительная вещь — наследие сокровенного, что может быть передано только по принципу прямой передачи и не может быть контролируемо, потому что внутренняя жизнь человека не поддается контролю и управлению.

Внутренняя жизнь человека не поддается контролю и управлению.

Именно этого всегда боялись тоталитарные государства. Никто ведь не знает, что рождается там, за закрытыми дверьми спальни, когда тихим шепотом звучат самые главные слова и рождаются самые главные переживания.

Никто точно не знает, как и когда происходит прямая передача наследия рода человеческого.

Может быть, когда ребенок видит, что отец любит мать, и эти люди, его родители, близки и понимают друг друга без слов. Может быть, в моменты, когда на стол выкладываются альбомы, где есть фотографии пусть ушедших, но важных людей. И когда в семье помнят о подвиге дедов, о войнах, о трудностях, которые пережили бабушки, или, наоборот, об их достижениях, их победах, гордятся ими. Их открытиями в науке и труде или посаженными ими яблонями, или тем, что другие люди уважали этого человека и на этой улице все с ним здоровались.

Никто не знает, где, как и когда, но человеческий опыт хранит знание о том, как можно создать условия, чтобы эта передача произошла. Ибо она — залог сохранения человеческого в человеках, залог не прерывающейся передачи добра, нравственных законов, которые не определимы внешней идеологией. Нравственный закон — тайна, сокровенная тайна внутри человека, такая же загадочная, как звездное небо над головой, и сохраняющаяся только прямой передачей. Невозможно сохранить ее книгами, текстами, объяснениями. Поддержать можно, а сохранить, увы, нельзя.

С древних времен люди знают, что истинное мастерство, пусть это будет мастерство сапожника или великое мастерство музыканта и даже достойное уважения мастерство управления воспринимается только рядом с человеком, который это мастерство уже постиг. Мастерство семейной жизни познается только в семье, идет из семьи.

В других союзах люди осваивают какое-то иное мастерство, с другими задачами и ценностями. Может быть, они не менее важны для людей, но они другие. Хочу напомнить, что мы разговариваем на тему, которая выросла из вопроса: «Самостоятельность, самодостаточность, самореализация и другие „само-“, которые может женщина захотеть иметь аспектами своей жизни, приговаривают ее к одиночеству или нет?». Ответа на этот вопрос нет, и книга, собственно, объясняет, почему. Как «само» может помочь близости двух людей? Как интеллектуальный подход помогает увидеть, чего вы, собственно, хотите и в какой форме? Что такое семья и на чем она может быть построена? Для чего она нужна женщине и как это объясняется с точки зрения особенностей женского интеллекта? Чем семья отличается от других союзов? Как можно посмотреть на себя и свою жизнь, чтобы увидеть, в каком будущем вы будете счастливее, какое будущее, с кем и в каком виде партнерства для вас органичнее?

Поэтому мы говорим о семье, любви, счастье, детях, родителях, женах и мужьях. О всех тех бытовых, привычных или драматичных моментах, которые предлагает нам жизнь в человеческом обществе. Говорим с точки зрения женщины и для нее, опираясь на сильные стороны ее природы и сознания: чуткость к живому и мертвому, искусство отношений и ориентации в частной жизни. Говорим, пробуя осмыслить ошибки, которые могут подстерегать женщину, если она не знает слабых сторон своего интеллекта: привычки сваливать все в одну кучу и создавать путаницу, отсутствие умения структурировать и разрабатывать стратегию, стремления перетащить частную жизнь в социальные взаимодействия и пользоваться отношениями на территории интересов.

А теперь вернемся к моменту свадьбы.

 

Сила свадебной фаты

Мы выяснили, насколько сильны в женщине программа и желание официального замужества. И видим, что обусловлено это не просто социальным давлением, а многими вещами, связанными с теми природами, к которым женщина принадлежит. И теперь можем сделать вывод: официальный брак для женщины — еще одно средство усиления позиции в чуждом ей социальном мире. Это статус, который женщина получает через социальное действие, — замужество. А женщине, очень много сил потратившей на определение своего социального статуса, утверждение своего полноправного существования в социуме, факт «замужем» добавляет уверенности в своей социальной позиции. Мы уже говорили об этом, и сейчас можно только дополнить.

Не зря во всех анкетах, и не только в нашей стране, есть пункт, где пишут: «женат», «холост», «не замужем», «разведен», «разведена». Так обозначается социальный статус. Ответ в этой графе «замужем» показывает, что женщина находится во внятном, утвержденном, уважаемом социальном положении. «Не замужем» означает, что женщина еще не утвердилась в одной из тех традиционных позиций, которые для нее существуют и способствуют уверенности в себе.

Официальный брак для женщины — еще одно средство усиления позиции в чуждом ей социальном мире.

Мир в настоящее время внешне очень изменился. Раньше разведенная женщина получала от общества сильный минус, как будто становилась аутсайдером, оказывалась за бортом мира благополучных и становилась в глазах социально успешных женщин проигравшей. Но мир изменился. В своей демократической свободе он дал женщине возможность менять и выбирать ее положение.

Сегодня, когда женщина пишет, что она разведена, она как бы сообщает, что была замужем, сыграла эту роль, роль исчерпалась или ей не понравилась, и женщина приняла решение от этой роли отказаться. Сейчас это часть социальной игры, навык, который она по желанию может приобретать или не приобретать, пользоваться им или не пользоваться, быть в этой структуре или не быть.

И теперь ответ «разведена» сильно отличается от «не замужем» (то есть никогда не пробовала пользоваться такой структурой, как семья, не была выбрана, не обладала этим статусом, не знает, не умеет, не захотела). «Не замужем» — для социума это вопрос: «А в чем дело? Что не так? Почему?». То ли не доросла, то ли некондиция, то ли неподготовлена. Подсознательно мир смотрит на нее с недоверием. Нет, жесткие требования в этом месте сегодня отсутствуют, но внутреннее недоверие присутствует. Скажем так, ожидания социума остаются неоправданными.

«Свадебная фата» несет в себе три момента: социальный, условно говоря, «энергетический» и культурный. Два из них утеряли свою однозначность и жесткость, но все еще очень сильны и в психике человека, и в культурных узлах его жизни. «Энергетический» также важен как один из традиционных способов уживаться в социуме со своей природой.

Первый момент мы уже проговорили — это социальный статус. Успешное сотрудничество в социальной структуре под названием «семья» со всеми вытекающими правами и обязанностями. И для женщины это по-прежнему важно, это статус. Это социальное положение, это платформа, на которой она стоит в социальном мире. Сейчас есть и другие варианты, и мы с вами их рассматривали в предыдущих книгах «Женщина как реальность» и «Сильная — уязвимая Я». Но брак — способ, тысячелетиями используемый человечеством, по-прежнему в силе. Однако прежде чем получать этот статус, стоит все-таки задуматься: «Хочу ли я усиливать свою социальную позицию именно таким способом? Какие перспективы? Какие слабые места? Соответствует ли это моим целям? Органично ли для моей стратегии?». Поспрашивайте себя, воспользуйтесь силой женского интеллекта, чтобы хотеть именно того, что вы хотите, а не того, что привычно желать в вашем кругу, или того, что диктует социум, или того, что хотят родители, подначивают подруги или, наконец, просит биология. Поговорите с собой именно о семье.

Второй момент — «энергетический», и мы его тоже проговаривали. Природная энергия женщины, или стихия, нуждается либо во внутренней, либо во внешней структуре, чтобы не превращаться в дремучие джунгли. Брак, то есть договор с мужчиной, принятие его направления жизни — один из вариантов такой структуры. Он не единственный, но, опять же, традиционный и человечеством опробованный. В этом случае семья становится законом, границами для творчества женской природы. И, опять же, прежде чем вливаться в эти границы, поговорите с собой. Спросите себя по большому секрету от других: «А я хочу именно таким образом структурироваться? Направление жизни человека, за которого я собираюсь замуж, подходит мне как структура? Я вообще смогу так жить и хочу ли? И знаю ли я, что это за направление? А он сам знает? Или, может быть, у меня есть другой закон, другие границы, где моя энергия будет работать органичнее и естественнее, а я буду счастливее, чем замужем? Профессия, вера, учение, наука, искусство — варианты есть».

Третий момент — культурный и с точки зрения современного человека мало объяснимый. Он сидит где-то в так называемом культурном коде, и есть большое количество женщин, у которых этот код срабатывает, а если нет, то она не чувствует себя до конца счастливой. Что-то в жизни не случилось. Какая-то грань не сверкнула. Что-то не произошло. И вроде бы ничего это не меняет, но отсутствие задевает внутри какую-то струну. Дело в том, что заключение брака и свадьба, а сейчас мы говорим именно о них, это в большей степени — ритуал. Ритуал, вписанный в культурный код европейского человека. И девочка, бегающая по квартире в маминой фате, — живое напоминание об этом культурном коде.

Ритуалы постепенно уходят в глубь натуры, исчезают из мира процессов и скоростей. Практически отпали все этапы инициаций, переходов из одного качества в другое, как у мужчин, так и у женщин. Значение ритуалов не обозначается, не декларируется. Но это не значит, что они перестали на нас влиять. На кого-то больше, на кого-то меньше. Прохождение через ритуал психологически перемещает человека из одного состояния в другое, открывает дверь в какой-то следующий, другой мир. Ритуал — психокультурный переход из одного состояния в другое. Свадьба и брак являются таким ритуальным переходом. Осознаем мы это или нет, через свадебный ритуал происходит вписывание в сознание новой структуры.

 

А почему замуж не пошла?

 

Страх эмоциональный

Однако наряду со столь значимым, столь сильным, столь мотивированным стремлением женщины оказаться в официальном браке существует немалое количество девушек, дам, которые испытывают к замужеству двойственное отношение. В принципе, они понимают, что замуж надо, но… отказываются от возможностей, которые им предоставляются.

Жизнь показывает, что у многих незамужних женщин были такие возможности, были шансы, предложения, были ситуации, которые могли привести к браку. И все-таки этого не произошло. Конечно, бывают частные моменты, почему не случилось. Но есть значимое количество женщин, у которых шансы были, а реально проанализировать, почему не произошло, они и сами не могут. Внешние объяснения выдают какие угодно: то нос не понравился, то форма ушей, то он не так предложил, то в это время мама болела и она никак не могла этим заняться, хотя почему бы нет, мама была бы только счастлива, глядишь, подольше пожила бы или поздоровела… Объяснения будут разные, а за этим будет стоять одно: страх этого шага. Страх замужества.

Страх замужества — из детских лет.

Здесь есть несколько вариантов, откуда берется этот страх.

Страх может возникнуть в процессе социализации (воспитания). Например, от родителей, позволяющих себе высказывать ребенку, что он не соответствует тем требованиям, идеалам и ожиданиям, которые они на него возлагали, что он не такой. Мамы, говорящие дочерям, что те недостаточно красивые, какие-то совершенно неудачные, необаятельные, неженственные, глупые… «Кто на тебя посмотрит», «Кому ты вообще нужна»…

Если поговорить с такой мамой всерьез, а мне по роду своей профессии приходится разговаривать и с женщинами, окутанными этим страхом, и с их мамами, и отдельно с мамами, которые приходят посоветоваться, как помочь дочери выйти замуж, то большинство мам объясняют это, как всегда, благими намерениями. А благие намерения упираются в то, что они не смогли принять своего ребенка таким, какой он есть. Она мечтала, чтобы ее дочь была такая, чтобы у нее были такие волосы, чтобы она занималась балетом, чтобы она… Дочь родилась совсем другая, она вообще в бабушку, в прадедушку, в мужнину семью, в тетку, она совсем другая, и мать оказывается не в состоянии перестроиться и принять человека, который пришел через нее в мир. А раз я не могу оценить твои достоинства, то как их оценит мужчина? «Ты недостойна» — вот что говорит мать.

Об этом я часто и много рассуждаю и писала в книге о материнской любви. Женщина оказывается бессильна, и душа ее не выдерживает давления норм, представлений, проекций, и она не в состоянии подарить своему ребенку безусловную любовь. В силу того, что она не может полюбить своего ребенка безусловно, она смотрит на него глазами внешнего мира и видит, что ребенок, оказывается, недостаточно конкурентоспособен. Ее дочь обязательно проиграет, ведь сейчас в моде высокие блондинки, с ногами от ушей, а она маленькая и пухленькая, или слишком высокая, или у нее не такая грудь, не такая талия, не те мысли в голове…

Мамы на это смотрят и, объясняя себе, что тревожатся за своих детей, на всякий случай делают все, чтобы снизить дочерям уровень притязаний и ожиданий. Снизить, чтобы девочки, девушки мало надеялись на счастье, на то, что встретится человек, которому будет все равно, что она не подходит под модельные параметры участниц конкурсов красоты, или модельного бизнеса, или той девушки, которая считается у них в деревне самой красивой, или кого-нибудь, кто у них был в роду. Отсутствие надежды лишает сил и порождает страх: а вдруг мама права? Да, конечно права, тогда я и пробовать не стану.

Осознанное воспитание через «минус» на самооценку, а в период индивидуальности «минус» на самооценку через природную данность (некрасивая, «не такая» уродилась), впечатывается в молодую девушку, в женщину. Она заранее выстраивает бастионы, чтобы защититься и принять свою уже заранее несчастную одинокую судьбу. И поэтому любое превышение ожиданий, когда вдруг находится человек, который всей душой к ней стремится, которому она симпатична, который оказывает ей знаки внимания, вызывает только недоверие и снова страх.

Она будет ждать каких-то подвохов, бояться, будто он потом поймет, что она не такая, как ему нужна. Как же он ее людям покажет, все будут смеяться… Страх поверить, порожденный «минусовым» воспитанием, часто делает женщину заведомо несчастной. А психологическая цепочка такова: если мы себя так воспринимаем, так к себе относимся, то так же относятся к нам и другие. Самое большое препятствие — не то, что внешние данные не соответствуют каким-то там выдуманным очередным идеалам. Самое большое препятствие внутри.

Если мы посмотрим непредвзятым взглядом на тех, кого считают красавицами, кто задает тон, и после их появления вдруг все хотят быть именно такими, то обнаружим одну забавную вещь. Женщины, делающие моду на внешность, на стиль поведения, на стиль одежды, на вариант женственности — они обычно небанальны, не вписываются ни в какие стандарты. Они вне конкурса, сами по себе и позволяют себе быть собой, вызывая множество эмоций: от восхищения до раздражения и страха. Отношение к себе — помните, мы говорили о нем в начале книги? — определяет то, как вы будете искать, находить, договариваться, сближаться или дистанцироваться с людьми, с человеком, с которым захотите провести годы жизни. Если вы боитесь себя, значит, боитесь и других, и партнерство естественным образом вызывает целый букет страхов.

Если вы боитесь себя, значит, боитесь и других, и партнерство естественным образом вызывает целый букет страхов.

Когда-то один очень мудрый человек, которого мир признал великим Учителем, сказал: нужно полюбить ближнего своего, как самого себя. Люди же всегда запоминают то, что удобно. И сегодня есть расхожая фраза, однако почти ни у кого не хватает сил договорить ее до конца: полюбить ближнего…

Поэтому всех тех, кто выстроил границу между своими желаниями и миром, поверив в то, что их не за что любить, что их никто не может полюбить, что к ним никто не может привязаться, что они никому неинтересны, несимпатичны, я очень прошу сто раз в день повторять эту фразу: полюбите ближнего, как самого себя. И подумайте, что первый шаг — это полюбить себя. Тут не может быть вопроса: «За что?». Любят ни за что, любят, потому что открывают мир. Мы просто любим жизнь, потому что мы живы. И люди, которые спекулируют фразой: «Я не люблю жизнь», почему-то продолжают жить и очень цепляются за эту возможность.

Никогда не спекулируйте своей душой. Не хотите, не чувствуете в себе сил принять участие в соревновании, где выставлены ценники и описаны условия участия, — обратитесь к себе. И за силами тоже. Потому что есть непреложный закон: каковы вы, таковы и ситуации вокруг вас. Если вы любите себя, то вокруг вас прорастет ситуация доброго, сердечного и душевного к вам отношения. А там уже будете решать.

Если вы себя не принимаете, то как вы можете ожидать, что вас примет мир? Он вас уже давно принял, но через стену неприятия у вас нет шансов это увидеть.

Подобная цепочка для многих женщин является препятствием к реализации их желания выйти замуж, встретить человека, который их поймет, который будет рядом, который согласится вместе идти по жизни, разделит мысли и чувства…

За этим стоит печальная тень — тень матери, не сумевшей принять своего ребенка и обвинившей в этом само дитя. Потому что мы рожаем наших детей такими, какими их даст нам природа. И ребенок ни в чем не виноват перед нами. Вы хотели, чтобы он пришел в этот мир, так дайте ему этот мир, а не сообщайте ему, что произошла ошибка.

Таков источник страха женщин перед замужеством, его можно назвать эмоциональным. Есть другой страх.

 

Страх рациональный

Другой страх — рациональный. Обычно он наваливается на женщин, которые не сделали шага к замужеству в период индивидуальности. А в период личности как раз и приходит боязнь. Женщина принимает решение, что она сначала добьется чего-то в профессии, утвердится в социуме, потому что для нее важны карьера и самоутверждение. И добивается. Утверждение происходит. Но какой ценой? А ценой того, что она освоила мужские игры, правила, законы. Естественно, раз она играет на равных на мужской территории и реализует свои амбиции — в социальном плане она сильна. Но никто же не говорит, что женщина при этом изжила потребность в эмоциональном контакте. Потребность остается, ее очень хочется удовлетворить. Никто не говорит, что успех и карьера отменяют биологическую природу. Не отменяют, и биология говорит, что вообще-то женщина может реализоваться еще в детях.

Есть тип женщин, которые это признают: да, хочется. И при этом всегда ищут множество «но». Начинают говорить о том, что будет очень сложно, потому что они уже самостоятельные, независимые, привыкли жить одни. И тут же начнут вылавливать из внешнего мира, из СМИ, из пересудов тетушек, из социально-психологических миров разговоры о том, что мужчины не любят умных, сильных и самостоятельных женщин.

И тут случается некоторый социально-биологический парадокс. Биологическая и социальная природа выделяет большую силу и долю участия женщины в частной жизни, то есть в отношениях, и меньшую в социальной. У мужчин ровно наоборот, они существа больше социальные, а в частной жизни чувствуют себя ведомыми. В случае с женщинами, отложившими мысли о семье, частной жизни, браке «на потом», происходит как бы потеря навыков отношений.

Семья оказывается территорией, на которой женщина не так уверена, как в своей социальной жизни. В этом смысле это совершенно мужской шаблон поведения. Никто не учил ее жить, и тем более жить с кем-то. А ведь искусству жить тоже нужно учиться, так же, как искусству делать карьеру и осваивать профессию. Женщина, уверенная в себе на одной территории, вдруг оказывается там, где не знает, как себя вести и что делать. А в силу желания женщины из всего сделать винегрет, от неуверенности она теряет свой ум, свое структурированное сознание, свой интеллект — все это отключается. Она не знает, на что опираться в мире отношений, частных договоров, семейной жизни. Она смотрит на подруг, которые ничего не достигли, ничего не смогли, живут с такими мужчинами, с какими она сама ни за что не хотела бы жить, обстоятельства их жизни таковы, что ей не слишком это нравится… Смотрит с недоумением, недоверием, удивлением и, как ни странно, неизвестно откуда взявшейся тоской… А они ей дают советы, как быть, что делать, потому что эта «карьеристка» оказывается в положении товара, который не умеет сам себя продавать, да и вообще, кому она такая нужна.

Как пример, любимый народом фильм «Москва слезам не верит». Великие актеры, великий режиссер, «Оскар» за лучший иностранный фильм. Там же трагедия: он — мечта всех женщин — говорит, что жена не может зарабатывать больше мужа. И эта женщина, свернувшая горы, выстоявшая в борьбе за себя и ребенка, директор фабрики, вдруг превращается в совершенно дурную слабую бабу. Она, как будто у нее вообще нет мозгов, во что невозможно поверить в силу того, что она уже сделала, тупо рыдает и готова отдать все сделанное. За что? За отношения.

Она согласна все бросить, правда, про мужика знает только то, что зовут его Гоша. Познакомились в общественном транспорте, и ничего, кроме имени, она о нем не знает. Просто Гоша. Гоша — это вообще «ник» по сегодняшним понятиям. И это выносится как «плюс», и все всё понимают, все рыдают… Фильм гениальный. Но если посмотреть его с интеллектуальной, а не с эмоциональной стороны, то возникает вопрос: а что за механизм сработал вдруг в главной героине? Куда вдруг делась вся ее сила, весь ее ум?

Что же с ней? Милые дамы, умные, сильные, самостоятельные, выигравшие, вспомните: на том поле сражения, где вы побеждали, есть огромное количество мужчин, признавших в вас партнера, достойного противника, уважающих ваш ум, ваши знания, вашу социальную хватку. Почему вы решили, что им нужны глупые бабы, с которыми не о чем разговаривать, которых надо наряжать, выводить в свет или, наоборот, никому не показывать и требовать от них, чтобы они дом прикрывали?

Вам не годятся советы женщин, которые находятся в другом месте. Вы сумели преодолеть проблемные особенности женского интеллекта, научились не сваливать все в одно, научились структурировать информацию, видеть ситуацию в целом, и если теперь хотите создать свое собственное государство под названием «семья», то используйте этот ресурс. И вы должны прекрасно понимать, что равный и достойный вас партнер, отец ваших детей, должен обитать в том мире, где вы жить привыкли. Вам не подойдут средства из другого мира. Вы же прекрасно знаете, что нельзя использовать правила игры в шашки при игре в хоккей. Не получится.

Почему же вы думаете, что в возрасте личности, когда самоутверждение, конкуренция, умение разделить ситуацию на сферу интересов и сферу отношений является главным, вам позволено выключить все ваши знания, уничтожить себя и превратиться в девушку периода индивидуальности, когда не идет речи об интеллекте, о личности, образованности, а предъявляется только одно требование: избыточная энергия живого?

Вы в другом месте, в другом периоде. Если вы хотите встретить Бога, то ходите туда, где он бывает. Если вы хотите познакомиться с президентом Соединенных Штатов, то надо гулять возле Белого Дома. Если вы хотите встретить мужчину, для которого понятие «самостоятельная, умная и сильная женщина» — это органическое свойство человека, нужно бывать в тех местах, где находятся такие же самостоятельные, самодостаточные и интеллектуальные мужчины, как вы. Ничего тут с этим не поделаешь.

А если вы смотрите на другие семьи, которые создавались в период индивидуальности, скажем, и из этого выросли, объединились на других основах, и чувствуете растерянность, используйте опять же мозг. Вы понимаете, что не сможете быть такой идиоткой, не сможете выстроить отношения на одной биологии, у вас другой ресурс, другой социально-психологический мир, другая включенность. Вспомните еще раз фильм «Москва слезам не верит». Вспомните подругу героини, которая вышла замуж, вместе с мужем работает маляром, смотреть на их прекрасную семью — удовольствие. На патриархальную семью, где сначала отец, потом сын приводят невесту в тот же сад, и муж говорит то же самое, что говорил свекр. Посмотрите, получите удовольствие и поймите, что это прекрасная дорога, но она не ваша. Просто смотреть нужно на себя и помнить простую поговорку: «Своя не минует, на чужой не уедешь».

Итак, основной страх такой женщины — рациональный, и состоит он из двух частей. Первая: кому я нужна такая самодостаточная, сильная, самостоятельная? Вторая: как же я буду уживаться с кем-то, если уже все могу и умею сама и одна?

То есть два вопроса: кому я нужна? Кто нужен мне?

Мне, как автору книг об особенностях женского интеллекта, уже предъявлялись претензии на этот счет. Суть их в том, что если только женщина рискнет себя несколько изменить с позиции права на собственную жизнь, на самоутверждение, если примет допущение, что можно быть одной, самой и жить интересно, осмысленно и счастливо жить, это приведет к увеличению количества одиноких женщин. Потому что таким женщинам не будет нужна семья. Если ей интересно жить одной, она умеет жить одна, если она в этой своей самостоятельной, отдельной жизни находит и радость, и удовольствие, и способ удовлетворения потребности как в эмоциональном контакте, так и в самоутверждении, то зачем такой женщине семья?

Отвечаю: такая женщина не может захотеть быть замужем.

 

Семья желанная и вынужденная

Вопросы, которые я слышу, подразумевают, что желание выйти замуж, желание жить с кем-то вместе проистекает от беды, от «минуса», от чувства недостаточности, от неполноценности. Женщина хочет замуж в ситуации невозможности ощущать себя полноценной как биологически, так и социально. Женщина должна хотеть выйти замуж, это чуть ли не обязательное условие, чтобы она психологически ощущала, что ее жизнь прошла не зря. Кем бы она при этом ни стала, чего бы она в социуме ни добилась, как бы она ни реализовалась творчески и как бы хорошо она себя ни чувствовала одна.

Тогда получается, что мужчины в этой ситуации брачного базара являются купцами, с тьмой собственных комплексов, многие из них неспособны участвовать в соревнованиях или проиграли и не имеют энергии, чтобы собраться и делать следующий шаг, такие мужчины знают, что у них всегда есть отдушина. В ситуации большего количества в обществе женщин и страдательного залога женщин на тему того, что незамужняя женщина, невостребованная мужчиной, — это существо убогое, мужчины всегда знают, что есть место, где они компенсируют все свои недостатки. Надо просто выбрать ту, которую еще никто не выбрал. Сделать женщине счастье…

Поэтому мужчины могут позволить себе то поведение, которое и позволяют. А женщины убеждены в том, что любое существо мужского пола, обратившее на них внимание, их осчастливило, потому что иначе им было бы еще хуже, и тоже позволяют им так себя вести.

Вы видите расклад?

«Ты, несчастная, кому ты без меня была бы нужна?»

«Он, конечно, так себе, но хоть плохонький, да мой».

С такой позиции женщины самостоятельные, умные, самодостаточные, осознавшие свое право распоряжаться жизнью и не готовые объединиться в союз с человеком, которого не ощущают себе равным — равным не экономически, не социально, а психологически, человечески, культурологически, интеллектуально, — такие женщины действительно будут уже не востребованы на этом рынке.

Отсюда идет страх, диктующий «женское» поведение: не выступай, не умничай, потому что останешься одна. И реальная реакция женщины: простите, но то, что вы мне предлагаете, мне не подходит, я лучше одна, — не воспринимается. Даже страшная статистика семейного насилия в нашей стране, рукоприкладства, психологического надругательства, не перекрывает давления на женщину: ты должна согласиться с тем, что пусть будет, что будет, лишь бы что-то было. Замуж, всем замуж! И не выбирать, бери то, что приплыло.

Я уже возвращалась к давно обнаруженной нами цепочке взаимоотношений мужского и женского, когда говорила о том, что только мужчину, чье направление жизни женщина воспринимает как свое, она может считать «своим» мужчиной. Но есть следующий шаг в цепочке: женщина вправе предоставить или не предоставить пространство, то есть согласиться этот поток течь в этих берегах или не согласиться.

И получается, что самый большой страх — это не страх одиночества. Страхом внешнего одиночества манипулируют, прикрывают другой страх — одиночества внутреннего, на которое жалуется, на которое ссылается большинство замужних женщин. То есть пугают одним, а действительно страшно другое. Жалобы замужних женщин, что их не понимают, не ценят, их пассивная или активная война, их бесконечное желание унизить мужчину, с которым они живут, их недостаточная социальная реализованность — этот недостаток ощущения себя живущей. От него не избавиться никаким замужеством. А реализованных женщин пугают страхом внешним — будешь одна. Одна, но будет. Вот что важно.

Два страха, внутренний и внешний, опять все запутали, потому что многим из нас недосуг разобраться в себе и в том, что на нас влияет.

Давайте посмотрим на двух женщин. Одна чувствует себя бесконечно одинокой в квартире, где кроме нее еще живет человек, который называется ее мужем и, очень часто, отцом ее детей. Не уважая этого человека, но не умея и не желая, а может быть, очень часто не зная, как исправить эту ситуацию, оставаясь до седых волос на детской позиции «дай», такие женщины ищут объяснения своих несчастий, своей неудавшейся жизни, своей внутренней боли во внешних обстоятельствах. И первая причина — не тот муж, не ту половинку выбрала.

И мне кажется, как бы сурово это ни звучало, что страшилки, которые рассказывают такие жены женщинам, рискнувшим не поспешить с замужеством, — это месть. Месть и зависть.

Очень легко пугать женщину: «Вот ты приходишь домой, у тебя там никого нет». Но часто это произносит женщина, которая только что жаловалась: домой идти не хочется, неизвестно, какой он придет, непонятно, что там сейчас будет. Ведь она заранее знает, что там какие-нибудь друзья-приятели, или ей придется его по всему району искать, или он будет здесь, уткнувшийся в телевизор, не оборачиваясь, требующий чего-то, что он привык требовать. А она за всю жизнь не сумела отстоять себя, свою жизнь, и они все равно будут жить так, как они жили. Тут уже не социальное давление, а чисто женская, природная месть. Обида за свою преданную мечту и за свое ободранное и испачканное белое свадебное платье, которым она так гордилась в тот день. И свободную, сильную подругу ей больше нечем пугать, кроме как формальным внешним одиночеством. Очень трудно признать факт, что то, что ты считал победой, оказалось поражением.

Но это оказалось поражением, потому что пресловутое белое платье и было финальным аккордом ее мечты. И он не оказался сказочной половинкой, соединение с которой в автоматическом режиме привело женщину к абсолютно счастливому, в смысле — без сучка и задоринки — взаимодействию. Не привело. И не нашлось никого, кто помог бы это взаимодействие наладить или, на крайний случай, развинтить ситуацию, чтобы женщина увидела свою самодостаточность.

Так и пугают женщины друг друга одиночеством.

Общество, манипулирующее внешним, пугает внешним одиночеством. Ему одиночки невыгодны: если человек может жить один и ему так хорошо, это опасно, он может задуматься, что мы не так уж и важны, наше Мы не так уж всесильно.

А с другой стороны, вписанные в Мы и не изжившие одиночество, а, скорее, познавшие истинное одиночество, одиночество невозможности сопереживания, сочувствия, события, вымещают свои обиды на тех, кто этим обладает.

 

Красиво вписалась

Мы посмотрели, откуда берется и как произрастает в женщине фундаментальная, само собой разумеющаяся норма, что семья — это надо, семья — это хорошо, семья — это правильно.

Да, семья — это хорошо, семья — это правильно, семья — это надо. С этим нет необходимости спорить. Но это в целом, а мы живем в частностях, в повседневных частностях нашей жизни. И в ней ощущается неколебимая уверенность огромного большинства женщин в том, что они сами хотят семью.

Это «сами хотят» опирается, с одной стороны, на биологическую природу, которая требовательна в своей главной потребности продолжения рода. С развитием человеческого сообщества необходимость семьи и продолжения рода одевается в социальные одежды, обрастает социальными ритуалами, социальными нормами, требованиями, ожиданиями, соответствиями. И они предъявляются женщине, завуалированные под ее собственные «хочу», «надо», «правильно», «необходимо». То есть социум, а чаще всего социально-психологический мир, в котором живет женщина, ей сообщает, каким образом ее биологическое желание продлить род должно быть упорядочено, оформлено, где оно должно происходить, как находится партнер, как в дальнейшем должна относиться женщина к детям, какая у нее роль.

Естественно, имеются нюансы. Мы можем сказать, что есть деревья, но береза и елка различаются. Точно так же мы говорим, что в любом социально-психологическом мире требования, ожидания, соответствия в отношении семейной жизни и продления рода свои. Более демократично, менее демократично, какие-то варианты больше допустимы этим социально-психологическим миром, а какие-то жестко обусловлены. От феодального варианта, когда женщина является просто предметом купли-продажи, собственностью семьи, и семья распоряжается ее судьбой из благих намерений продления этой самой семьи, продолжения рода, до самых свободных, демократических вариантов, когда женщина принимает решения, считается, совершенно самостоятельно, имея возможность выбора, имея свободу слушать или не слушать советы самых близких и далеких родственников, друзей…

Но схема все равно остается одна и та же.

Если женщина относится к тому типу людей, которые почти бесконфликтно, или, скажем так, обреченно, или, можно сказать, красиво, идеально адаптированы к своему социально-психологическому миру, то у нее не возникает вопросов. Вписалась, значит вопросов: правильно или неправильно? Ее ли это желание? Почему она хочет семьи? Почему она хочет семьи именно сейчас? — не возникает. Тут все зависит от степени адаптированности женщины к тому социально-психологическому миру, в котором она существует.

В этом варианте развития событий вопрос лишь в том, насколько удачно или неудачно реализовано само собой разумеющееся желание и намерение, насколько обстоятельства будут приближены к тем требованиям, ожиданиям и соответствиям, которые женщина считает идеальными. Если они близки, тогда жизнь удалась. И женщина получит массу подтверждений этому со стороны, потому что управляющая система находится вне ее, и ее жизнь сделана внешними обстоятельствами, внешними управляющими системами ее ближайших и более дальних для нее Мы.

Этот вариант по сцеплению событий практически не отличается от варианта жизни той девочки, у которой вообще никто ничего не спрашивает, а родители ей сообщают, что вот ее жених, вот ее судьба, вот ее жизнь, и все уже решено.

Собственно говоря, в более мягкой форме это происходит всюду: вот твой жених, вот твоя судьба, вот уже пора. Какая разница, говорит это отец малолетней, юной девочке, как где-нибудь в странах Азии, или говорят это подруги, озабоченные тем, что подруга все никак жизнь не устроит, или мама, которая озабочена тем же самым. Да и общество через СМИ, через фильмы, подталкивает женщину к тому, что она рискует выбиться из общей струи, стать не как все и попасть в категорию неудачниц, если вовремя это само собой разумеющееся «свое» желание не реализует.

Общество наше, а я говорю прежде всего для наших женщин, скрипя зубами вынуждено признать, что да, карьера — тоже хорошо, и, наверное, одной жить тоже можно. «Но ты признайся, — требуют хором его представители, глядя в глаза более или менее добрым взглядом, — ты признайся: ведь не все же хорошо. Ведь это же грустно: прийти домой одной, нет рядом близкого человека, не на кого опереться… И как же так, а без детей… А потом будет поздно… А посмотри…» Дальше примеры подруг, родственниц, известных дам.

«Вот, даже известные актрисы с миллионными гонорарами, смотри, сколько детей они рожают!» Правда, не сообщают, что те не находят времени для воспитания детей, у них есть няни, у них есть деньги, и дети чаще всего — часть имиджа. Просто сейчас время такое, что положительный образ медийных персон очень модно создавать за счет их счастливой семейной и желательно многодетной жизни. В основном — с большим количеством детей приемных. Это ни в коем случае не плохо. Это примеры того, как нас суггестируют и как мы путаемся в желаниях собственных и чужих, навязанных извне.

Я рада за этих брошенных детей. Большое счастье, когда ребенок растет пусть у приемных, но добрых и сердечных людей, которые становятся ему родителями, а не в общественных организациях, даже благополучных, богатых, с компьютерными классами, хорошими игрушками и приличными спальнями.

Мы посмотрели на женщину, которая принимает мир таким, какой он ей представлен, и соглашается с этим миром, с его правилами, ощущая себя в нем скорее комфортно. Она соглашается с тем, что так устроен мир, и у нее нет никакого намерения его менять. Тут действует закон: успешность в жизни при таком раскладе определяется максимально качественным вписыванием в этот хорошо и правильно устроенный мир. За это разнообразные Мы, в которые человек включен, будут выдавать ему ресурс, благодарность и в качестве плюсов на самооценку, и финансовой поддержки, и эмоциональной поддержки, и социального статуса.

Не возникает конфликтов — хорошо. Мир оставляет нам возможность быть счастливыми таким образом.

 

Пиши свою картину жизни

Но мы уже довольно давно ведем разговор о том, что есть несколько иной взгляд на собственную жизнь. Человек имеет право быть ее хозяином и имеет право — и, собственно говоря, имеет и возможность — при желании — забрать у внешней управляющей системы большую или меньшую часть того, что он называет своей жизнью.

Человек имеет возможность — при желании — забрать у внешней управляющей системы большую или меньшую часть того, что он называет своей жизнью.

Для этого нужен один-единственный шаг, очень простой и внешне понятный.

Мы приходим в мир, который уже сделан, и не нами. Он имеет свои законы, правила, устоявшиеся нормы. Нас приводят в этот мир как в нечто незыблемое, неколебимое и сообщают, что так оно есть, так оно будет, так должно быть, и здесь ты будешь теперь жить. Слушайся, говорит мама ребенку, — и будет тебе счастье. Следуй этим правилам нашим и законам, говорит социальное ближнее окружение, — и ты будешь уважаемым человеком. Выполняй требования, ожидания социального сообщества, которому ты принадлежишь, — и будет тебе безопасность и ресурс. Замечательно, прекрасно.

Но можно я сначала посмотрю, что вы предлагаете, и подумаю, что из этого мне нужно, а что нет? Можно я выясню, вдруг что-то, что мне нужно, есть совсем не здесь, а в другом месте? Мир большой, социально-психологических миров в нем очень много. Может быть, я в действительности принадлежу не вашему сообществу, а мне покажется родным другое. Дайте мне понять, почему такие правила, откуда они взялись, как они сложились и что будет, если я не буду им следовать.

Мы сейчас не говорим о нарушениях уголовного и гражданского права, мы говорим о требованиях, ожиданиях и соответствиях, которые предъявляет внешний мир человеку, и о праве человека на свои требования, ожидания и соответствия, охраняющие его ощущение реальности собственного существования. Понятно, что так или иначе мы всегда идем на компромисс, понятно, что не нужно разбивать лбом стену, если есть дверь. Конечно, дорога будет в несколько шагов длиннее, но — эффективнее. Точно так же не надо ломиться в открытую дверь, если она открыта, может быть, просто попробовать в нее войти, а не воевать за право ее выломать.

Но когда я иду на компромисс, мне хотелось бы видеть все возможные варианты и осознавать, чем и ради чего я готова поступиться из права на свою жизнь ради ресурса, принадлежности, хорошего отношения, цели и т. д. Я хочу знать о себе и своей жизни то, что мне позабыли сообщить в процессе воспитания, образования и управления. Мы не говорим о революциях и переворотах, мы говорим об отделении и взаимодействии с социумом вместо слияния и адаптации к нему.

Ощущение права на свою жизнь очень остро возникает у людей, размышляющих о том, кто они, в чем их уникальность, в чем для них самих событие их собственной жизни. У людей, которые выполняют заповедь: возлюби ближнего, как самого себя, — достает простого логического понимания, что это не только дозволение, но и требование: сначала возлюби себя, иначе тебе нечем будет любить других.

Сначала возлюби себя, иначе тебе нечем будет любить других.

А чтобы любить себя, о себе нужно знать, себя надо принять, с собой нужно познакомиться, нужно выяснить, где то, чего хочешь действительно ты, а где те «хочу», про которые тебе объяснили, что ты должен этого хотеть. Чтобы ты был удобный, послушный, правильный ребенок, семьянин и гражданин. И это равнозначно касается, естественно, и мужчин, и женщин. Но мы говорим сейчас именно о женщине и о таком месте в социальном предложении, которое при всех изменениях мира все равно является ключевой, фундаментальной вещью в женской реализации, — это семья и ребенок.

Любая женщина, которая задумалась над этими вопросами, усложнила свою жизнь, потому что ей все говорят: зачем задавать вопросы, искать ответы? Ответы уже есть. Все ответы есть! Поговорите с людьми…

«Тебе что, мама не объясняла? Тебе что, подруги не говорили? Книжки мудрые почитай, от научных до художественных, там уже есть все ответы, у всех людей одни проблемы, все одинаково. Что такого нового в себе откроешь? Не трать на это время, давай занимайся делом. Вон стоят люди (часто близкие), ждут, когда ты это сделаешь. Твой род ждет наследников, мир говорит о том, что он перестанет беспокоиться о твоей безопасности, как только ты найдешь половинку. Тебе будет хорошо. Как только у тебя появятся муж и дети, тебе будет зачем идти домой, и ты не станешь делать вид, что тебе так нравится все время быть на работе.

А то, что другие говорят, будто им нравится, — это они обманывают. Посмотри, в кино тоже так показывают. Вот посмотри на этих женщин, посмотри, как они прячут свое несчастье за карьерой, и вообще они перестают быть женщинами, становятся мужиковатыми. Кто их сможет полюбить? Они же на мужской территории, мужчины таких не любят, мужчины не любят равных, мужчины любят глупых, послушных, слабых и зависимых. А ты что, решила сломать вселенский уклад и стать независимой, сильной и самодостаточной?

А на что ты жить-то будешь без мужика, на что ты будешь детей растить? Ты говоришь, что можешь заработать и зарабатываешь? Но это же от беды. Тебе не надо будет об этом думать. А, работать хочешь. Так работай, если муж согласится, чтобы ты работала. Ты хочешь сказать, что, может быть, муж не будет работать? Где это видано? И вообще, слышала, как говорят те, кого мы уважаем? Чтобы в семье все было хорошо, женщина должна зарабатывать меньше мужа, иначе у него самоуважение упадет. А, ты хочешь того, кто больше тебя зарабатывает? Где ты таких возьмешь, они уже все расхватаны, это VIP-персоны на сайтах знакомств и в брачных конторах. И вообще, посмотри на себя: раньше надо было о таких думать».

И вот разумная, ироничная и, в общем-то, бесстрашная женщина выкладывает перед собой список предложений и принимает решение ни от чего не отказываться заранее, ни с чем не бороться, а просто выяснить, что же ей действительно предлагают и почему предлагают именно это.

 

Часто не задаваемые вопросы

Ни одна женщина, если ее только совсем не изуродовали воспитанием против ее природы, не может отвернуться от факта собственных биологических особенностей и особенностей ее биологической природы.

Сегодня достаточно возможностей узнать, прочитать, выяснить для себя, что вспыхивающее биологическое желание, связанное с зовом пола и продолжением рода, возникает вне и независимо от нашего желания. Биологическая природа действует по своим законам, и с этой позиции мы — ее часть. Итак, женщина не может не признать факт своей принадлежности биологической природе, которая проявляется через желание продлить род, то есть иметь детей.

Женщина не может не признать факт своей принадлежности биологической природе, которая проявляется через зов пола и желание продлить род, то есть иметь детей.

Итак, биологическая природа дала женщине возможность рожать детей. Через это перешагнуть нельзя, как нельзя перешагнуть через любую биологическую данность.

Следующий шаг — уже социальной природы, которая говорит, что раз ты можешь, то должна рожать. А вот это вопрос. Да, я часть природы, с природой не поспоришь. Но в отличие от всех остальных живых существ на Земле, принадлежащих только одной, биологической, природе, человек как минимум тройствен, потому что он один принадлежит трем природам, и влияние их переплетается. Одна природа использует возможности, данные другой, и каждая в своих интересах.

В данной ситуации самое сильное влияние оказывает социальная природа, потому что человек сделан из людей, человек без людей не становится человеком, вне человеческого сообщества он тоже человеком не становится. В самых простых вещах: ни говорить, ни ходить на двух ногах человек не может, если он вырос вне человеческого сообщества. А с другой стороны, социализация дает человеку возможность реально стать человеком, Homo sapiens, активировать то, чего нет в природе биологической: интеллект, сознание, разум. Она тоже сообщает свои права на человека: я же тоже природа, следовательно, я данность, и со мною не надо спорить, потому что если от биологической природы зависят твои жизнь и здоровье, то от меня зависит, выживешь ты или нет, ресурс. Ты можешь оказаться чужим среди своих, в одиночестве, никому не нужный, невостребованный, и твоим талантам, твоему уму и твоим возможностям негде будет проявляться.

Здесь у социальной природы есть сложность. Своими руками превращая человеческое существо в человека, она взращивает и социализирует своего оппонента. А иначе бы не было развития. Оппонентов социуму среди людей немного, но всегда находятся люди с дефектом социализации, где винтики не слишком туго закручены, где части деталей не слишком плотно легли. И ветер, воздух, звук, запах еще сообщает, что за социальной природой, за ее законами есть большой мир, большая реальность.

К ней еще и подпихивает человека третья, идеальная природа. Потому что социальная, развивая сознание человека, все больше приводит его к идеальным потребностям, главная из которых — потребность в новой информации. Человеку нужна не только потребность в эмоциональном контакте, ему нужна новая информация. Если где-то мелькнуло, что может быть по-другому, то это не менее сильный стимул к действию, чем посылы двух остальных природ. Этот посыл помогает человеку оппонировать категоричности социального мира, ибо страсть к познанию — именно страсть, не менее яркая и сильная, чем все другие страсти человеческие.

Соблазн нового знания приводит к тому, что некоторые видят в познании возможность увеличения степени собственной свободы, проявления себя как уникального человека, выработки собственной позиции в отношении предложений социальной реальности и требований биологической природы.

Именно такие женщины задают неудобные, раздражающие, иногда вызывающие настоящую агрессию, иногда недоумение, вопросы.

«Могу» и «должна» — почему это связано? Если я могу рожать, то кому я должна? Надо выходить замуж. Кому надо? Почему мне это надо? Что мне это даст?

Человек не может быть один, без людей? Да, правда. Но это же не значит, что обязательно нужно согласиться жить с первым, кто предложит, и считать это счастьем и избавлением.

А я могу выбрать? А я могу подумать? А могу ли я подумать, надо ли мне так, как у вас? А может, как-то можно по-другому?

И, наверное, я бы хотела сначала разобраться в своих желаниях, а потом уже принимать решение и заключать, уважаемый социум, с вами договор. Те ресурсы, которые вы мне предлагаете за выполнение ваших требований и соблюдение ваших правил, те ресурсы, которыми вы меня соблазняете, если я превышу требования и приближусь к вашим самым красочным ожиданиям, они мне нужны? Что они дадут мне? Стану ли я от этого счастливее? Буду ли я от этого больше любить и знать себя и тем самым смогу ли я больше любить и знать других людей?

Да, я не принимала решение родиться на этот свет, но именно это и не делает тех, кто привел меня на этот свет, хозяевами моей жизни. Вы же не знали, кто придет. Так давайте будем разбираться, кто пришел. Я не говорю, будто все, что вы мне предлагаете, мне не нравится. Я не говорю, что это плохо или неправильно. Но я хочу ответить на вопросы самостоятельно, чтобы вам, дорогое мое ближнее Мы, мои родственники, друзья, родители и даже любимая страна, потом не нужно было выслушивать от меня претензии, если что-то не получится, если меня что-то не устроит, если мой брак не сложится, дети вырастут ужасными и неблагодарными людьми. Я не буду всю жизнь мучиться, что не стала тем, кем хотела: лучшей дворничихой Москвы, лучшим врачом в нашей деревне, космонавтом или президентом, — я не буду от этого страдать и не буду никого винить.

А если я вопросы не задам и сама себе не отвечу, то ведь всегда могу сообщить: я вас послушала, вы сказали, что все знаете, вы сказали, что будет хорошо, а вот нехорошо! Где вы были, когда я делала ошибки, когда у меня не получалось? Я выполнила ваши требования, больше я вас не интересую?

Но я интересую себя.

Оппонирующая социальным законам позиция всегда очень привлекательна для людей, которые даже не собираются оппонировать, потому что у них внутри есть такое знание: безумству храбрых поем мы песню… И действительно, интересно смотреть: а вдруг получится? Если у нее получится, потом можно будет и нам немножко попробовать. Исследователей, авантюристов, безумцев так немного, и не надо, чтобы было много, иначе мир рухнет.

Казалось бы, такая классная выигрышная позиция: человек говорит тем, кто о нем заботится, кто как бы обеспокоен его судьбой, кто указывает ему дорогу: «Знаете, вы не беспокойтесь. Я тут сейчас самостоятельно покопаюсь, почитаю, подумаю, по людям похожу, на других посмотрю, поспрашиваю, поезжу по миру, узнаю, как раньше было, как в других местах… Приму решения — я вам обязательно сообщу о них. Вы не волнуйтесь, я сейчас заранее говорю вам, что это будет мое решение, и я готова написать расписку:

«Во всех последствиях моих самостоятельных решений, моих управленческих поступков в отношении себя я не виню никого, и никто, кроме меня самой, не будет нести за это ответственность».

Звучит очень красиво, очень вдохновляюще, когда об этом говорят… другие. Но тех, кто всерьез озаботится таким решением, я не могу не предупредить: никто, кроме вас или, если вам повезло встретить еще нескольких таких же, с таким взглядом на жизнь, не будет этому рад. Потому что вы уходите из стаи. Вы ломаете гарантированные устои. Уровень вашей управляемости падает. Пока таких мало, общество может относиться к этому довольно снисходительно. А вдруг станет много? И как потом ими командовать? Социальная машина охраняет сама себя.

Я ни в коем случае никого не призываю уходить из активной социальной жизни, ни боже мой, я просто предлагаю не следовать слепо уже предложенным правилам и устоям.

Объяснять свои действия действиями других людей, действиями «всех» или действиями одного авторитета означает признать себя ребенком вне зависимости от цифры в паспорте. Совершенно замечательная детская позиция диалога с миром: виноваты все вокруг. Ребенок, который бьет по столу, ударившись о него, потому что стол плохой; ребенок, которому мать позволяет ударить кошку, цапнувшую своего мучителя, вместо того чтобы наказать ребенка, поскольку тот не чувствует, что мучает живое; ребенок, который знает, что он всегда найдет в родителях поддержку, что бы он ни натворил со своими друзьями, какую бы гадость он ни сделал во дворе, всегда все будут плохие, а он хороший, этот ребенок не станет чудесным образом взрослым.

Потому что общество, социальная природа для увеличения нашей самооценки выстроены также с родительских позиций, и нам не стыдно, доживая почти до седых волос, списывать свои неудачи, свое нежелание самостоятельно о себе позаботиться на неправильность социальной ситуации, на плохих правителей и нехорошие законы, на недобросовестных чиновников и небезупречных полицейских. Очень удобно быть ребенком, потому что «они все» виноваты, а значит, никто не виноват.

Только детская позиция заставляет нас виноватить родителей в том, что они недостаточно богаты, в том, что они не там нас родили, что у нас не такие длинные ноги, не того цвета волосы, не той формы нос. Или в том, что у них нет денег на переделку носа, ног, волос.

Социум не только выращивает себе же оппонента в виде человека, но и человек, если сознательно подойдет к своей жизни, увидит оппонента в социуме. Почему я говорю, что семья — это маленькое государство? Потому что напряжение между родителями и детьми, кризис отцов и детей точно так же переносится и воспринимается как кризис граждан страны и государства.

Я предлагаю посмотреть на начало великого пути завоевания права. Хотя бы на ту часть своей жизни, которую я понимаю, которой я в состоянии управлять без чужой помощи, без чужого руководства, опираясь на собственный опыт, на знания других людей и просто на знание законов управления.