— Чего молчишь, папаша, радуешься? — потянулся всем телом Пушок.

Иришка с интересом смотрела на то, как на лице Кастерса радость сменяется сначала недоумением, а потом тревогой, которую в свою очередь прогоняет выражение настоящего неподдельного хмельного счастья.

— Радуюсь, — он энергично кивнул, отчего рыжая косища змеей мотнулась через плечо.

— А почему в тайне от жены? — продолжил допрос кот.

— Сюрприз готовил, — сделал честные глаза Кас. — Пойдем домой, сладкая. Там Антуан тебе огурчиков намалосолил.

— Я варенья хочу, — Иришка подала мужу руку и поспешила покинуть экипаж. — И вообще с вашей стороны это свинство настоящее. Это я должна была рассказать вам о беременности.

— Ну прости, — в карих глазах не было ни капли раскаяния, одно сплошное самодовольство.

— А вот не прощу! — маркиза подобрала неудобные юбки и поспешила вверх по лестнице, сопровождаемая веселой некромашкой.

— Почему? — ее догнал веселый голос.

— Бесишь.

— Похоже все лавры достались мне? — Кастерс подмигнул некроманту.

— Да ради всех богов! Наслаждайся, все равно дети общие, — Грег был на редкость благодушен.

* * *

— Ваша светлость, голубушка, уж как мы рады вас видеть! — Марта помогала Аоле переодеться. — Готовились, старались, — расторопная камеристка поправляла одной ей заметные огрехи в хозяйском туалете. — А вот извольте присесть, сейчас и причесочку спроворим. Дядюшка отправлял меня на куаферские курсы. Ух, и срамота там сплошная, я вам скажу, но учат на совесть.

Иришка послушно позволяла себя одевать и причесывать. Она молча улыбалась, доверившись умелым рукам Марты.

— До чего ж у вас волосы богатые, чисто шелк бесценный. Ваша светлость, все хорошо? — в голосе горничной послышалась настоящая тревога. — Вы сегодня тихая такая. Может супругов ваших позвать?

— Со мной все просто замечательно. Оказывается я очень по тебе соскучилась, Марта. В следующий раз поедешь со мной.

— Да я… Да я для вас…

— Дай я тебя обниму, — слова у Иришки не расходились с делом. — Я так намучилась без тебя в Морено касле. Если бы не Миранда с Пушком даже и не знаю, как управлялась бы с тамошней прислугой.

— Ой, ваша светлость, — растроганная Марта промокнула глаза, — уж как мне котик ваш понравился.

— Сразу видно, что у человека хороший вкус, — из груды подушек послышалось одобрительное мурлыканье. — Продолжайте, милочка.

— Это? Это? — Марта вытянула дрожащую руку.

— Да, это я! — Из подушек сперва показалась усатая морда, а потом и весь гордый кот, на шее которого переливалось ожерелье, украшенное изумрудами.

Булочка тихо всхлипнула, покачнулась и собралась падать в обморок.

— Марта, а у тебя в роду благородные господа не отметились?

— А… — та в ответ только хлопала глазами, переводя их то на самодовольного котика, то на его хозяйку. — Чо деется то? То есть не было никого…

— Ну а раз так, — голос Аолы заметно построжел, — отставить обморок, чай не знатная дама.

— Есть! То есть слушаюсь…

— Да, красота это страшная сила! — Пушок запрыгнул на туалетный столик и любовался на свое отражение.

— Лысый, ты плагиатор, — Иришка почесала паршивца за ухом.

— И ладно, — тот согласно кивнул. — А у тебя еще какого-нибудь браслетика нет? А то я бы примерил!

— Еще чего! — отмерла Марта. — Коту фамильные драгоценности ни к чему! Не приведи Пресветлая потеряет! Их светлости небось не тебе, блохастый, подарки делали.

Вошедший в комнату Кас так и застал их веселых, хохочущих.

— Пушок, тебе очень идут маменькины изумруды.

— Ваша светлость, — всплеснула руками булочка, — ну скажите ему! Пушок хоть и говорящее, но животное! А ну как потеряет.

— Сама такая, — обиженно прижал уши модник.

— Правда, Кастерс, нельзя ли наложить на украшения какое-нибудь заклятье прочности, чтобы котя и Марта не волновались за сохранность браслетов?

— Поговори с Грегом, у него должно получиться, — не стал спорить рыжий, — заодно и Миранду спасешь от излишне сурового наставника.

— А он в этом разбирается? — Пушок сунулся носом в вазу с цветами, и теперь тер лапой нос.

— Он лучший, — Кас подал жене руку, а коту подставил плечо.

* * *

Спасенная от занятий некромашка ускакала распаковывать домик, а Иришку супруги повели гулять, на два голоса рассказывая о пользе свежего воздуха.

— Я сегодня в лес ходила, если кто не помнит, — маркиза улыбнулась Касу.

— Я помню, — рыжий коснулся поцелуем кончиков пальчиков Аолы.

— И я помню, что ты едва успела пообедать из-за этого, — нахмурился Грег.

— У меня тоже нет склероза, — отозвался с касова плеча кот. — До сих пор вздрагиваю от мерзкой утренней росы.

— Да ты вообще верхом на мне всю дорогу ехал, захребетник!

— Я отлучался ненадолго, — голос Пушка понизился до интимного шепота. — По личным делам, по травке…

— Вы меня конечно извините, но выяснять, что именно делал этот паршивец в росистой травке, я не хочу. Вы меня оторвали от занятий, чтобы поговорить о коте?

— Угадал, милый, — Иришка пересказала своему некроманту все, что им пришло в голову.

— Сейчас у меня нет на это времени, птичка. Вот закончу кое-какие дела, а потом можно и ценителя драгоценностей украсить.

— Не торопитесь, ваша светлость, — светлая печаль послышалась в голосе Пушка, — я не стою ни минуты вашего времени, — полными непролитых слез глазами он посмотрел на Грегори и повернулся к нему спиной.

— Знаешь что? — Кас откинул от лица сердито бьющий голый хвост. — Ты не наглей, имей совесть, а то изумруды отниму.

— Вы не посмеете забрать у меня последнюю радость, — валял дурака лысый негодник.

— Последней радости тебя никто не лишает, — Кас многозначительно пощелкал пальцами перед кошачьим носом, изображая ножницы.

— Злые вы, — Пушок спрыгнул на землю и теперь нервно вылизывал те части организма, на отъем которых намекал рыжий. — Уйду я от вас!

— Далеко? — Иришка успела усадить Грегори на ближайшую скамейку и устроиться у него на коленях.

— На кухню, — голосом полным оскорбленного достоинства промолвил плут, — Алан в отличии от вас не жалеет на меня времени.

— Скажи ему, чтобы через пару часов ужин подавал, — напутствовал кота Грегори. — Разбаловала ты его, — попенял супруге.

— Я всех балую, — отозвалась та легкомысленно. — А что у тебя за неотложные дела вдруг появились?

— Вовсе не вдруг, — некромант обнял пока еще хрупкую фигурку жены, — вот уже пять дней, как я делаю амулет, который скроет от магического зрения моих девочек.

— Нет моих, — не согласился рыжий.

— Я ничего не понимаю. О каких девочках ты говоришь?

— Вот об этих, — теплая рука Грега накрыла живот Аолы.

— А разве это твои девочки?

— Мои, — он чмокнул удивленную жену в нос.

— И мои, — Кас опустился на скамейку рядом.

— Одна твоя, а другая его? — Иришка забыла о хороших манерах и тыкала пальцем то в одного, то в другого мужа.

— Нет, сладкая, именно обе наши. Понимаешь, мы не рассказали тебе сразу о том, что увидели, потому что сами ничего не поняли. В книге рода рю Морено появилась запись о двух девочках, но мои артефакты показывали, что они по крови ри Кавиньи, — рука Кастерса легла поверх ладони некроманта, и в глубине кольца с крупным рубином вспыхнули искорки, сияющие в ритме сердца. — Вернувшись домой, я проверил уже свою родовую книгу и нашел в ней такую же запись как Грег, — он перевел дыхание и выпалил. — У меня две доченьки!

— У меня тоже, — поддержал его радость Грегори.

— И у меня, — потерянно согласилась Иришка, не сводя глаз с искрящегося кольца. — Кащенко отдыхает.

— И у меня, — потерянно согласилась Иришка, не сводя глаз с искрящегося кольца. — Кащенко отдыхает.

— Кто такой Кащенко, и отчего он отдыхает, сладкая?

— Я тебе потом расскажу, — Иришка задумчиво посмотрела на рыжего.

— Когда?

— А когда приедет сестра Марфа?

— Завтра, — скривился, словно отведал лимона Кас.

— Значит завтра.

— У тебя от нас какие-то секреты?

— Может быть.

— Это неправильно, птичка, — поддержал Грег.

— А как идет расследование? Кто такая душка Марион, о которой вы говорили с Тео? Когда я прочту завещание отца? Почему о беременности я узнаю последняя? — Иришка сделала попытку встать. — Что ты в меня вцепился, Грегори? Пусти!

— Ни к чему так нервничать, это может сказаться на девочках, — Кастерс пропустил мимо ушей все вопросы. — Думаю, пришла пора нам все рассказать.

— Ничего не бойся, — кивнул некромант.

— Мне нечего бояться, я не делала ничего плохого, — Аола успокоилась, как всегда очень быстро.

— Тогда рассказывай, — на этот раз мужья были единодушны. — Это может пролить свет на происходящее вокруг тебя.

— Мне не нравится этот допрос.

— Ты видимо не до конца понимаешь насколько все серьезно, сладкая.

— Я не знаю в чем вы меня подозреваете, но без сестры Марфы я на эту тему и слова не скажу.

— Тетушка может задержаться в обители на несколько дней, птичка.

— И что?

— Ты теперь отвечаешь не только за себя, Аола, подумай о детях!

— Мы поговорим об этом завтра.

— Это безответственно с твоей стороны, ты будущая мать!

— Кас, ты дурак и уши у тебя холодные! Грег, я думала, что ты во всем меня поддержишь.

— Мы тебе поможем, — Кас постарался вложить в голос всю возможную убедительность. Он взял в руки ладошку жены. — Не упрямься, сладкая. Будь хорошей девочкой.

— Куда уж лучше?! — фыркнула она. — За кого вы меня принимаете? За преступницу или душевнобольную? А знаете что? Я до приезда Марфы вообще с вами разговаривать не буду.

— Не выдумывай, — обманутый ее спокойным голосом не поверил рыжий. — Смотри, что у нас есть для тебя, — он достал плоский футляр. — Это самый редкий золотистый жемчуг. Это ожерелье… Почему ты плачешь, Аола?

Она только молча вытерла слезы и прикрыла глаза.