— Рад вас видеть, господин Берн, — разрушил торжественность момента ди Мартен, шустрым колобком выкатившись из кареты. Все, словно очнувшись от наваждения, засуетились. Зафыркали лошади, захлопали двери экипажей, выпуская своих изрядно уставших пассажиров, зазвучала разноголосая речь.

— Если ты не возражаешь, — послышался тихий голос Пушка, — я пока побуду невидимым, осмотрюсь здесь.

В ответ Иришка только рассеянно кивнула, подавая руку Кастерсу.

— Устали, девочки? — он помог своим дамам выбраться из кареты. — Потерпите. Сейчас состоится традиционная встреча, а потом сразу же отправитесь отдыхать.

Кас знал о чем говорил. Прямо во дворе замка выстроилась немногочисленная дворня во главе с похожим на медведя, ставшего на дыбы, управляющим. Гулким басом представлял от одного человека за другим, и каждый низко кланялся, приветствуя свою госпожу и ее супругов.

Аола смотрела на суровые лица этих людей и гадала, что это с ними. Не рады появлению графини? Боятся перемен, которые обязательно коснутся старого замка и его жителей? Отвыкли от хозяйской руки? А может тут что-нибудь другое? Она переводила взгляд с одного человека на другого и ощущала их напряжение. Оно просто висело в воздухе, казалось, махнешь рукой и зазвенит. Сначала тоненько, а потом все ниже, басовитее, вышибая слезу из глаз, а из груди дыхание.

— Грег, — Иришка тронула мужа за рукав, — прими присягу сейчас же, пока все на месте.

— Так ведь ночь, птичка, тебе бы отдохнуть.

— Я не войду в этот дом, пока ты не проведешь обряд и никого не пущу.

— Мне понадобится твоя помощь, а ты устала, — он успокаивающе сжал ледяные пальчики жены.

— Не кобенься, Груня, видишь Аола нервничает, — послышался шепот рыжего, который с широкой словно приклеенной улыбкой наблюдал за происходящим во дворе. — Впрочем я и сам могу…

— Ладно, не начинай, сдался некромант. Я сейчас все подготовлю.

Между тем управляющий закончил представлять слуг и теперь, не отрываясь, смотрел на последнюю рю Моро.

— Давай, сладкая, теперь твоя очередь, — и в ответ на удивленный взгляд жены пояснил. — Речь, они ждут твоего слова. Не робей, малышка, — он подмигнул хитрым карим глазом.

— Много лет назад совсем еще ребенком я покинула дом своих великих предков, выполняя волю отца, долгие годы проведя вдали от него, но сегодня я вернулась, — поначалу неуверенный голос Иришки окреп и теперь серебряным колокольчиком звенел, отражаясь от мрачных каменных стен. — Пусть эта ночь запомнится вам навсегда. В Темную Дубраву возвратилась хозяйка, которая сделает все для возрождения славного рода графов рю Моро! Спасибо вам за то, что сохранили в неприкосновенности мой дом, за то, что, не покладая рук, работали, за то, что ждали и верили. Сейчас каждый из вас принесет клятву верности, взамен получая доверие, защиту и опору!

Тем временем, повинуясь знаку некроманта, на древние камни двора была установлена кованная тренога, которую венчал выточенный из драгоценного мориона шар, словно наполненный пульсирующим мраком. Из складок одежды Грегори извлек подмигнувший серебром крошечный серп. Он бросил на жену вопросительный взгляд, и Иришка без малейшего колебания протянула руку, позволяя ему коснуться открытой ладони, с которой тут же кровавым дождем полились тяжелые капли, питая холодную поверхность мориона. Они проникали внутрь сферы сияющими изумрудными искрами. Повинуясь взмаху руки некроманта, шар словно взорвался живыми лентами, которые обвились вокруг безмолвных людей, оставляя на пальце каждого невесомое усыпанное зелеными кристаллами кольцо.

— Аааааа! Камешки! Какая красота!

Потрясенная толпа не могла отвеста глаз от проявившегося посреди двора торжествующего чудовища. Было оно невелико, лысо и сильно смахивало на говорящего кота в ошейнике с редкостными изумрудами. А гордо задранный хвост этого чуда украшали два колечка усыпанных зелеными искрами.

— Это просто праздник какой-то! Ура! Мяууууууууу!

* * *

Внутренние помещения замка были на диво уютными. Сложно было ожидать увидеть внутри что-нибудь кроме дикого камня, гранита да мореного дуба. Самой большой редкостью мыслились пустые рыцарские доспехи, рога и гобелены, призванные скрывать потайные ходы или кровавые пятна. Однако же действительность превзошла все ожидания. Сдержанная, благородная роскошь, вот как охарактеризовала бы Иришка интерьеры Темной Дубравы. Она легонько касалась рукой,

то инкрустированных лазуритом перил парадной лестницы, замысловатым завитком спускающейся в холл, то нежно проводила кончиками пальцев по резным деревянным панелям, укрывающим стены, то заглядывала за парчовые занавесы в поисках пресловутых тайных проходов, то…

— Что ты ищешь? — мурлыкнул с плеча Каса Пушок, заставив вздрогнуть провожающую их горничную, и тут же услышал, что ее светлость мечтает найти что-нибудь этакое, таинственное и необычное. — Погоди, хозяйка, вот поужинаю и отыщу тебе все что захочешь.

— Ага, — вмешался правдолюбивый ребенок, — ты уже много чего нашел и поразведал. Как увидел на хвосте блесточки, о всех обещаниях забыл!

— А то, что кухарка упала в обморок, а у жены старшего конюха начались роды, это мелочь, недостойная внимания нашего котика, — констатировала Иришка.

— Ну еще бы. Он у нас натура высокохудожественная, интересуется исключительно произведениями ювелирного искусства, — поделился наболевшим рыжий.

Кот только молчал стыдливо, даже хвост под себя поджал.

— Интересно, а коты краснеют? А если краснеют, то все или только лысые? А от чего от стыда или от злости? А от холода они синеют? — поддержала беседу некромашка.

— Сейчас дойдем до своих покоев и разберемся, девочка моя, — пообещала маркиза.

— Ну вы! Ну вы и мяуууууууууууу! — кот соскочил с касова плеча и пустился наутек, заставив служанку метнуться к стене.

— И не мяукай при ребенке, — хмыкнул Грег и посмотрел участливо на горничную. — У меня есть прекрасная настойка, укрепляющая нервы.

Та в ответ только поклонилась молча и продолжила путь. Совсем скоро она приглашающе распахнула широкие двери господских покоев и с каким-то странным ожиданием уставилась на маркизу.

Иришка, чья интуиция весь вечер вопила благим матом, в свою очередь посмотрела на придурочную девку, придержав за рукав направившуюся к дверям некромашку.

— Надо бы котика вперед пустить.

— А зачем? — черные глазищи азартно сверкали из-под рыжей челки.

— Примета такая. Хорошая. Пушок! Ты где, бесстыдник?

— Что? — усатая морда выглянула из-за ближайшего угла.

— Иди, — Иришка указала рукой направление.

— Зачем? — подозрительно осведомился кот.

— Надо, Пушок. Иди.

Кот горестно вздохнул, по очереди посмотрел на всех присутствующих, но не найдя ни в ком сочувствия, склонил голову, прижал уши и почти ползком направился к дверям, чуть помедлил на пороге, а потом с видом идущего на казнь мученика, шагнул в гостиную. Шаг, еще один, а потом он завалился на бок.

— Что с тобой, Пушочек? — теперь удерживали Иришку, которая рвалась на помощь любимому питомцу.

— А? — он с трудом приподнял голову, а потом перевернулся на спину и помахал лапами. — Ковер тут хороший, одна беда — сильно щекочется.

— Ну все, друг, беги! — счел своим долгом предупредить рыжий. — Ибо настал твой последний час.

Хохоча, он подхватил жену на руки и шагнул в покои, Грег скользнул следом, по прежнему сжимая ладошку Аолы.

— А ты куда? — Тео придержал метнувшуюся было прочь девку. — Поговорить надо, милая.

* * *

— Ну рассказывай, — распорядился колобок, усевшись в кресло, и поерзал в тщетных попытках устроиться поудобнее, однако у него ничего не получилось. Старинное с высокой резной спинкой кресло выглядело конечно солидно, но об удобстве и речи не шло. Жесткое сиденье немилосердно давило на истерзанный дальней дорогой зад, оттого настроение, испорченное холодным приемом, вовсе упало. Сил изображать веселого дурачка не осталось.

— Чего? — девка спрятала руки под передник и потупилась.

— Все рассказывай, — велел ди Мартен. — Не тяни.

— Так чего говорить-то? — ее круглые голубые глаза наполнились слезами.

— Начни с того, как тебя зовут! — в поясницу ощутимо стрельнуло, и Тео скривился. — И не заставляй меня думать, что господин Берн взял на работу в главный дом законченную дурочку.

— Тина я, — горничная промокнула глаза кончиком фартука. — В Темной Дубраве третий год служу. Сначала взяли на кухню, а потом и до господских комнат допустили. Теперь значит к хозяйке приставили…

— Дальше, — колобок кивнул, и в спину опять отдало, а перед глазами нарисовалась подушка, большая мягкая набитая гусиным пухом. И так захотелось прислонить ее к неудобной спинке демонова кресла, и чтоб подушка непременно была в алой атласной наволочке с оборками. — А почему ты, Тина, так пристально смотрела за тем, как ее светлость войдет в свои покои? Что отворачиваешься? — он, кряхтя, встал, уцепил рукой девичий подбородок и заглянул в лицо. — Ты знаешь, как наказывают тех, кто злоумышляет против своих хозяев? В зависимости от степени вины их отправляют либо на рудники, либо на виселицу? Ты помнишь, об этом, Тина?

Бледная как простыня девушка беззвучно открывала и закрывала рот.

— Шевалье, — в комнату вальяжно вплыл Пушок, — как вы жестоки! Давайте я сам пообщаюсь с Тиночкой, — кот сладко потянулся, выставив вперед передние лапы и оставляя когтями глубокие борозды в каменном полу. — Она мне сразу все расскажет. Правда, милая? Ой! ну и как хотите! Не буду вам мешать.

Лысый проходимец полюбовался на упавшую на колени рыдающую девицу, презрительно фыркнул и отвернулся.

* * *

— Ну что вам сказать? — ди Мартен принял у невесты кубок горячего вина, успев поцеловать кончики пальцев краснеющей Карги. В ответ на ее грозный взгляд шевалье чуть виновато улыбнулся, вот только в его раскаяние никто из присутствующих не поверил. — Мне удалось выяснить не слишком много. Первое и самое важное, присягу приняли абсолютно все жители поместья. Второе, старая ключница, которая служит здесь больше сорока лет — любительница страшных историй. Она заморочила головы прислуге, день за днем вещая о том, что как только хозяйка ступит на порог родительского дома, все изменится в Темной Дубраве. Мол существует пророчество, что последняя рю Моро возродит или погубит род. И та же участь ждет ее челядь. Народ ей конечно не верил, но встречал хозяйку настороженно, за столько лет люди привыкли к некоторой вседозволенности, а тут все из себя такие красивые мы. Ивушка, а ужин скоро?

— Сразу же как только ты закончишь рассказ.

— А булочки никакой нету?

— Горе мое, — Неели быстро вышла из комнаты, бросив суровый взгляд на диван, на котором расположилась молодежь. Она вернулась, неся судочек с паштетом и гренки, поставила их на столик рядом с Тео, ненадолго замерла в задумчивости, а потом решительно подсунула ему под спину подушку и вздохнула успокоенно.

— В общем тут появляемся мы и, не спрашиваясь, берем со слуг клятву верности да не простую, а на крови.

— Она самая надежная — буркнул Грег.

— Кто же спорит? — ди Мартен отведал греночку. — У Антуана паштет нежнее. Так вот, — он осмотрел семейство, невозмутимо ожидающее его рассказа. Все знали, что подгонять Тео, а тем более пытаться разлучить его с едой, было делом гиблым, — эта Тина говорит, что в хозяйском кабинете есть гобелен, на котором выткан портрет основателя рода. Если он потемнеет, то конец неминуем, а коли останется прежним, то есть надежда на возрождение. И вот эта дура все мечтала посмотреть на изображение графа Хьюго.

— Дикость какая, — Иришка передернула плечами.

— Ну не скажи, сладкая. Пророчества ведь и истинными бывают, — Кас подхватился на ноги. — Не хочешь посмотреть на портрет старичка?

На единственном гобелене, украшающем стены кабинета, был изображен рыцарь в полном доспехе. Он поставил ногу на поверженного гигантских размеров кабана и, опираясь на копье с полосатым штандартом, смотрел на своих далеких потомков. Детали разглядеть не удавалось. Время не пощадило гобелен. Иришка подошла и ласково погладила старого Хьюго. Золотистое сияние окутало ее ладонь, заставляя яростно блестеть доспехи графа, и воинственно топорщиться его усы.

— Какая нечеловеческая красота, — в благоговейной тишине послышался голос хвостатого модника. — Особенно мне нравятся вызолоченные клыки у кабана!

— А мне больше понравилось яблочко в его рту! — не согласилась некромашка.

— Хочу яблочка, — прижала ее к себе Иришка, — или селедки? — она наморщила лоб.

— Ничего другого я и не ожидала, — подвела итог беседы Неели. — Быстро все за стол!

* * *

Одетая в темный плащ с накинутым капюшоном фигура остановилась перед сияющим первозданными красками гобеленом.

— Не думай, что меня остановит клятва! Она пойдет только на пользу делу. А ты в благодарность за это получишь легкую смерть, Аола Александра рю Моро!