Рассвет заглянул в хозяйские покои Темной Дубравы в надежде разбудить Аолу и ее супругов, пробежав теплыми любопытными пальцами своих лучей по их счастливым лицам. Однако в спальне уже вовсю бурлила жизнь.

Полусонная маркиза пила чай с молоком и слушала, как спорят мужчины, выбирая ей наряд для церемонии.

— А я говорю, что в белом Аола будет очаровательна! — горячился Грег.

— Не буду спорить, — Кас подмигнул жене, — Но в алом она будет просто обворожительна!

— Льдисто белый и бриллианты! — уперся некромант.

— Огненный шелк и рубины, — не согласился пиромант.

— Эти наряды хороши для визита в Мулен, — Иришка взялась за сырники. — Мальчики, не спорьте.

— То палевое, с дагонийскими кружевами, — предложил Грегори.

— И топазы, — поддержал друга Кастерс.

— Я хочу копченой рыбы, — подвела дискуссии будущая мамочка.

* * *

Не спалось и жениху с невестой. Точнее не спалось исключительно жениху.

— Ивушка, сегодня наша свадьба! — сияющий Тео в одном халате вышел из ванной.

В сонном бормотанье, доносившемся из-под одеяла, прозвучало согласное бормотанье.

— Пора вставать, ненаглядная, — новобрачный присел на краешек постели.

Неели вполне отчетливо согласилась с будущим мужем и повернулась на другой бок.

— Любимая, скоро принесут завтрак, — колобок положил руку на крутое бедро самой строгой наставницы пансиона Тишайшей Бригитты. Леди чуть выгнулась, подставляясь под ласку.

— В конце-то концов без нас не начнут! — Тео несколько воровато скинул халат, забираясь под одеяло к своему мягкому горячему со сна счастью.

* * *

— Марта, ну что ты делаешь? — кот строгим голосом отчитывал Марту. — Куда понесла сметану?

— Так, Пушочек, ты же сам сказал, что от волнения тебе кусок в горло не лезет, — оправдывалась Пышечка.

— Где ты видела сметану кусками? Дай сюда! — скомандовал кот. — И еще, — он поднял от миски мордочку, испачканную белым, — Подумай, какие украшения мне выбрать.

Марта послушно стала перебирать сокровища хвостатого модника, рассуждая вслух.

— По уму конечно тебе стоит надеть изумруды покойной маркизы, они и к глазам идут, и к кольцам на хвостике, но ты их и так почти не снимаешь. Может цитрины?

Кот задумчиво муркнул.

— Ну а что? — настаивала девушка. — Ее светлость наденет золотистые топазы, леди Неели бриллианты, а ты цитрины. Каково?

— Годится, — дернул лысым хвостом Пушок.

* * *

— Девочки, — некромашка поила кукол чаем, — ведите сегодня себя хорошо, не балуйтесь и не ссорьтесь. Я буду занята целый день, так что надеюсь на вашу сознательность.

Малышка оставила в покое своих фарфоровых подружек и подошла к зеркалу, почесала кудрявую макушку, увенчанную огромным белым бантом, поправила кружевную оборку на новом пышном платьице, радостно улыбнулась и сообщила всему миру.

— Я сегодня чудо как хороша!

* * *

Древняя часовня, обычно темная и мрачная, сегодня была украшена цветами. И пусть в Темную Дубраву не успели доставить роскошные розы и изысканные камелии, нежные фрезии и экзотические орхидеи, зато тут были букеты и венки из полевых цветов. Скромные голубые звездочки васильков, подмигивающие золотым глазком ромашки, алые шелковые маки, сиреневые метелки Иван-чая и лаково блестящие лютики переплелись, перепутались, обнялись с пушистыми зелеными перьями хвоща и опахалами папоротника, гирляндами обвивая каменные колонны.

Даже солнечный свет как-то по-особому празднично проникал сквозь традиционные храмовые витражи. Тяжелые серебряные курильницы уже источали ароматы благовоний. Их голубоватые дымки тонкими струйками поднимались к стрельчатому куполу, тая в радостном сиянии дневного светила.

Все было готово к церемонии. Рядом с алтарем уже стояла Светлейшая Иллиад. Она старалась скрыть волнение под всегдашней маской спокойной доброжелательности, но пожалуй впервые ей это не удавалось. Душевное состояние Светлейшей было похоже на палитру художника смешавшего не краски, а чувства. Тут была и радость за подругу, почти сестру, и легкая грусть из-за того, что Великая Мать так развела их пути, и светлая надежда на счастье для своих девочек, и тревога, неопределенная и неоформленная, и…

Заиграл орган, и Иллиад бросила попытки разобраться в своих чувствах, устремив взгляд на распахнувшиеся двери храма. Впереди торжественной процессии шли новобрачные. Сегодня никому не пришло бы в голову усмехнуться, глядя на этого крепкого рыжеволосого мужчину с волевым суровым лицом. Перед ликом Великой Матери шевалье ди Мартен снял всегдашнюю маску балагура, показывая себя настоящего. Он трепетно поддерживал под руку невесту. Иллиад с удивлением поняла, что с трудом узнает в этой сияющем счастьем привлекательной женщине свою Марфу. Следом за молодыми степенно шагала важная некромашка, которой было доверено нести букет невесты. Светлейшая залюбовалась маленькой рыжеволосой озорницей. Аола в сопровождении супругов замыкала процессию. Она счастливо улыбнулась встретившись глазами с наставницей.

Иллиад высоко подняла руки, начиная свадебный обряд.

Иришка снова, как и в день своей свадьбы не следила за церемонией. Она словно плыла на волнах торжественных песнопений, легким дымком растворяясь в сияющем полуденном свете.

— Матерь Пресветлая, спасибо тебе! За мою семью, за любимых, за детей, что растут у меня под сердцем, я каждую минуту благодарна тебе! Ты дала мне счастье, так дай же силы сохранить его.

И снова сияющий лик склонялся к ней, а в голове звучало: «Никогда не сдавайся, малышка! И верь. Просто верь».