У меня уходит полчаса на убеждения, что я не сошла с ума. Даже Гретхен, которая обычно мне доверяет, не соглашалась со мной, пока в новостях не показали, как Оперативники затолкнули в грузовик девочку из нашей школы. Первой сдалась Гретхен, за ней Ло, и к моему большому удивлению, в итоге сдалась и мама. Мы решили провести следующий час за подготовкой и составлением плана, отчасти потому, что нам до сих пор не было известно местоположение концлагеря, и сыворотка перестала действовать уже через час после ее введения. И так как я не хотела тратить на себя слишком много исцеляющего препарата, то нуждалась в отдыхе. Но притом, что Зевс откроет порталы в пять, а на часах уже пятнадцать минут третьего, какой бы план мы не придумали, он должен занять немного времени.

Ло приступил к поиску местонахождения концлагеря, пока Гретхен пошла домой за оружием, а мама отправилась в хим лабораторию, чтобы взять больше исцеляющей сыворотки. Я понятия не имею, как много нам понадобится. Думаю, надо взять столько, сколько бы хватило на несколько сотен людей. Моя же задача на это время состоит в доработке нашего плана, что едва ли возможно с тем, как часто мне становится плохо. Мама мне оставила на всякий случай три пузырька сыворотки, и я решаю ввести один. Без него мне вряд ли удастся составить надежный план, прежде чем все вернутся.

Сыворотка проникает в вены, восстанавливая меня изнутри, и, как в прошлый раз, мне становится лучше уже через несколько минут. Это изумительно! Впервые за день я понимаю, насколько у меня талантливая мама, раз ей удалось создать такое чудо.

Я не хочу попусту тратить время, поэтому беру планшет, записывая все возможные варианты расположения концлагеря и любые препятствия, которые могут встретиться нам на пути. Комната в корпусе химиков с камерами, охраной и без единого пути отступления, как в помещении, где тестируют Древних. Это, пожалуй, худший вариант, но я не уверена, могут ли они построить внутри здания такую комнату, которая бы вместила сотни людей. Нет, там и так уже много лабораторий. Я все это записываю, но чем дольше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что они построили что-то снаружи, где нет проблемы с пространством. Это наводит меня на мысль о пахотных землях. Целые акры земли, рядом леса, тянущиеся бесконечно. Это могло бы быть идеальным местом, но именно там растет вся наша еда, а значит, многие рабочие стали бы свидетелями их плана. Многие закрыли бы на это глаза, но некоторые могли бы поднять протест. Нет, Парламенту не нужны свидетели.

Я трачу время на догадки. Что мне надо, так это карта Сидии. Я поднимаюсь на второй этаж, лишь немного запыхавшись, и проскальзываю к себе в комнату.

Мой монитор мерцает, оповещая о непрочитанных сообщениях. Я колеблюсь, желая их проигнорировать, но любопытство берет верх. Я нажимаю на первое сообщение и тут же отпрыгиваю от неожиданности.

«Я приду за тобой.

— Д

P.S. Прошу, не умирай».

Несколько минут я смотрю на эти слова, убеждая себя снова и снова, что это не может быть от него, но кто еще может знать, что я больна? Он знает. Конечно же, он знает. Но как бы он смог отправить мне сообщение? Он не мог. Нет. Но тогда…

Я трясу головой, заставляя себя вновь сосредоточиться. Не имеет значения, послал он мне сообщение или нет. Я не позволю себе надеяться, что он придет, потому что только так во мне будет достаточно сил, чтобы совершить задуманное. И я должна это сделать. Я должна спасти тех людей.

Окошко закрывается и улетает в папку с сообщениями, исчезая с моих глаз. Я не позволю себе даже смотреть на эту папку. Я не могу рисковать, теряя время. Я знаю, что поддавшись искушению, прочитаю это сообщение еще миллион раз, страстно желая найти ответы, которых нет. Вместо этого я ищу в папке с домашней работой карту Сидии. Уверена, у меня сохранилась одна с уроков истории, вопрос только, где… Ага!

Карта заполняет экран.

— Уменьшить, — Командую я и наблюдаю за тем, как карта расширяется, показывая все регионы. Я никогда не осознавала, насколько Процесс больше чем Лендинг, хотя людей здесь живет в два раза меньше. Парламент всегда относился к жителям Лендинга, как к чему-то негодному, так что я даже не знаю, почему меня так удивило их решение о создании концлагеря.

Я начинаю с пахотных земель. Приближая каждый участок земли, пытаясь разглядеть, нет ли где-нибудь огороженной территории, но карта показывает одни поля. Для строительства базы парламенту пришлось бы уничтожить большинство полей, но на это у них на это времени. Бизнес Парк не показывает ничего интересного: только башни троицы и магазины Дистрикта. А больше мест нет, не могут же они спуститься под землю. Опять же, это потребовало бы много работы, тогда как времени у них мало.

В Процессе оказывается та же ситуация, и я уже собираюсь закрыть карту, когда мне на глаза попадается кое-что за пределами города. Там нет никаких детальных описаний, но сразу за чертой города, за Процесс-парком, стоит один единственный символ — планолет. Я никогда не летала, поэтому ни разу не была в аэропорту, и все время забываю о его существовании. В первую очередь он используется в деловых целях, и его окружают земли, изолированные от потенциальных наблюдателей. Единственная проблема — я не знаю размер территорий. Я тянусь к планшету, но понимаю, что забыла его внизу, тогда открываю ящик стола, чтобы найти что-нибудь другое, и краем глаза замечаю две вещи. Не могу поверить, что я почти их забыла: выкидной ядовитый нож, который дала мне мама, и золотая универсальная ключ-карта. Я с облегчением выдыхаю, чувствуя себя немного лучше, зная, что у меня есть кое-что от обоих родителей. Я кладу вещи в правый ботинок и слышу, как открывается, а затем закрывается входная дверь. Я выбегаю из комнаты, желая увидеть, кто вернулся, и какие новости с собой принес.

В прихожей стоит Гретхен, держа в руках два ящика.

— Если ты хорошо себя чувствуешь, можешь мне немного помочь?

— О, конечно, да, — говорю я и спрыгиваю со ступенек, чтобы взять у нее один из чемоданов. — Что это?

— Ты сказала, что надо оружие, вот я и принесла все, что смогла. Куда ты хочешь это поставить?

Я киваю в сторону лифта и жду, когда Гретхен зайдет внутрь, на ее лице появляется удивление. Она ни разу не спускалась в наш спортзал. Папино распоряжение. Думаю, сегодня можно сделать исключение.

Как только дверь открывается, включается свет, озаряющий наше новейшее оборудование и спортзал, в котором прошла ни одна тяжелая тренировка. Я не была здесь несколько недель. Видя, как у Гретхен падает челюсть, я понимаю, насколько восхитителен этот зал, и как мне повезло здесь тренироваться. Я киваю своей подруге, чтобы она положила чемодан на полку с оружием, и начинаю уже возвращаться к двери, когда Гретхен восклицает:

— Можно я… то есть, ты не против, если я… что-нибудь попробую?

Мне не удается сдержать улыбку. Несмотря на все, что сейчас происходит, она все та же Гретхен. Прямо сейчас, когда мне так недостает уверенности во всем, что сейчас происходит, такое облегчение знать, что что-то остается неизменным.

— Конечно, — отвечаю я и прислоняюсь к стене, пока она берет с полки оружие: выкидной нож, изменяющийся в размере, несколько разных пистолетов и гранату, которая при переключении изменяет свою функцию.

Внезапно мы обе улыбаемся, радуясь впервые за сегодняшний день, но все счастье испаряется, когда мы возвращаемся наверх и видим сидящего с мрачным лицом Ло.

— Это будет не просто, — произносит он, постукивая пальцами. — Может, даже невозможно. База представляет собой металлическую конструкцию, которая скорее похожа на клетку, чем на здание. Они контролируют ее снаружи, а место такое, что хуже и быть не может. Никогда не догадаетесь.

— Аэропорт, — говорю я. — Знаю. Но это не важно. Мы должны туда попасть, и наше время стремительно истекает.

Ло кивает. Он знает меня лишком хорошо, чтобы спорить.

— Туда идет электрон, но это слишком заметно. Есть только один другой вариант — добраться через лес.

— Через лес? — спрашивает Гретхен.

— Да, аэропорт находится на другой стороне леса. Уверен, вы знали.

— Я — нет, — возражаю я. — Но туда слишком далеко идти. Нам придется ехать на электроне.

Все соглашаются с этой идеей, и мы садимся дорабатывать нашу стратегию, ожидая, когда мама вернется домой с сывороткой. Лучший вариант — сесть в электрон и вести себя нормально. В отличие от меня, Ло летал много раз и, кажется, он уверен, что сможет пройти через охрану. Я же не настолько самоуверенна, поэтому припасла запасной вариант на случай, если мы столкнемся с проблемами на входе. Главное: попасть в аэропорт, а все остальное должно быть просто. Но так будет только до проникновения на базу, после же, все станет куда опаснее. Мой план заключается в том, что Ло подойдет к главной охранной группе и скажет, что его мама просила передать, чтобы они произвели пересмену. Без официального приказа они не сдвинутся с места, если только они не идиоты. Я бы не стала. Но нам и не надо, чтобы они двигались, мы лишь хотим их отвлечь, пока мы с Гретхен найдем вход на базу, чтобы вылечить и выпустить инфицированных.

Единственная проблема — сигнализация, которая может сработать, когда мы всех выпустим. Если это произойдет, нам конец. Нас окружат в считанные секунды. По сравнению с нами их больше, и они лучше подготовлены. Поэтому я на всякий случай беру с собой несколько гранат для отвлечения. Нам надо попасть внутрь, освободить инфицированных и выбраться наружу. Надеюсь, никто не пострадает. Но я все равно мысленно себя подготавливаю. Возможно, для того чтобы спасти этих людей, я должна буду ранить, а может даже убить того, кого даже не знаю, того, кто работает на моего папу.

В Сидии есть только один портал, и он находится к северу от аэропорта. Там будет какая-то охрана, и будет много людей благодаря объявлению Зевса. Даже не знаю, сколько людей может пройти через портал за один раз. Надеюсь, много. Но если нет, эти люди могут умереть, ожидая спасения. Я стараюсь об этом не думать.

Мама заходит через заднюю дверь, занося внутрь две большие сумки-холодильники.

— Здесь сто пять ампул. Это лучшее, что я смогла сделать.

Она тяжело опускается на диван, и я тянусь к ней, чтобы обнять.

— Спасибо. Я знаю, что ты рискуешь. Спасибо, — говорю я.

Она поднимает взгляд и пожимает плечами.

— Я не могу поддерживать их действия. Я бы очень хотела пойти с тобой, но не подготовлена к такому так, как ты. Только, пожалуйста, прошу тебя, будь осторожна. Пожалуйста, вернись домой. Хорошо?

Я не хочу ей ничего обещать, поэтому просто киваю, надеясь, что моя улыбка убедит ее, несмотря на мою собственную неуверенность.

Следующие двадцать минут мы надеваем тренировочные костюмы, кладем оружие в кобуру и наполняем рюкзаки: в основном пистолетами, но также гранатами, выкидными ножами и фонариками, потому что никогда не знаешь, что может произойти. Позже мы с Гретхен кладем по сумке-холодильнику к себе в рюкзаки, застегиваем их и проверяем на тяжесть, надевая на спину. Тяжело, но терпимо. Я делаю две инъекции, чтобы придать себе необходимых сил, кладу запасную ампулу в правый ботинок рядом с выкидным ножом и универсальной ключ-картой и оглядываю всех.

— Пора.