Алаур с трудом смогла открыть глаза – лишь для того, чтобы понять: всё тело ломит, а в голове стучит огромный молот.

Она заставила себя встать с постели. Не обращая внимания на удивлённые лица стражей, охранявших её покой, Алаур двинулась по коридору в поисках Вейла – но того нигде не было. Кое-как преодолев хитросплетения коридоров и комнат, королева выбралась на крепостную стену и едва не оглохла от криков, звона оружия и взрывов снарядов.

Бой шёл вдалеке, за седьмым кольцом укреплений, но даже отсюда виднелись всполохи заклятий дроу и вспышки гремучих зелий варваров.

– Вейл! – крикнула она, завидев вдалеке знакомую фигуру, и, преодолевая боль, бросилась к советнику. – Вейл, какого дьявола здесь творится? Почему меня не разбудили?

– Моя королева? – на лице генерала читалось искреннее удивление. – Вы пришли в себя?

– Пришла в себя? – Алаур едва сдерживала ярость. – Что здесь происходит, генерал?

Вейл наконец обернулся к ней.

– Вы ушли спать и приказали доставить обозы. Когда ночью мы должны были начать вылазку, вы так и не появились, и я отдал приказ за вас. Однако обозы провести не удалось, горцы едва не сожгли всё, и нам пришлось спешно отступать, прикрывая отход продовольственного каравана магией. Мы успели отойти обратно в город и спрятать караваны. Тогда я решился навестить вас – вы спали будто убитая. Как я ни старался, мне не удалось вас разбудить, и я лишь приказал стражам следить за вашей спальней и никого не впускать.

С каждым словом Алаур становилась всё мрачнее, а Вейл перевёл дух и продолжал:

– Мы повторили попытку на вторую ночь. Однако горцы были готовы к атаке. Едва мы открыли ворота, они рванулись внутрь сплошным потоком и смели отряды авангарда. Бой длился всю ночь. К утру мы отступили за вторую линию обороны.

Алаур бросила взгляд на поле сражения.

– Да, моя королева, сегодня незадолго до заката наши маги выжгли нижний город. Затем мы открыли ворота и добили выживших. Сейчас осталось отбить внешние ворота. О том, чтобы провести внутрь обозы, пока не идёт и речи.

Алаур со свистом втянула воздух.

– И всё это время я спала?

Вейл кивнул.

– Меня могли опоить?

Советник ничего не ответил.

– Если бы вы и были с нами… – сказал он мягко, – варваров слишком много. Вряд ли вы спасли бы положение.

Алаур сжала кулаки и выругалась.

– Но нам нужно это продовольствие. Сколько у нас еды?

Вейл покачал головой.

– В два раза меньше, чем было. Ещё два амбара сгорели.

Алаур цепким взглядом окинула нижний город. Тут и там виднелись обгоревшие остовы домов, но бои на улицах продолжались.

– Как вы атаковали?

– Как обычно, впереди шли Танцующие с клинками. Магами мы рисковать не решились.

– Соберите всех магов, что у нас есть. Их нужно будет выставить на наружные стены. Я встану вместе с ними, если им от этого полегчает. У нас есть мастера големов?

– Десяток найдётся.

– Пусть начинают работу. Соберите горожан, объясните им, что если они не пойдут в бой, их ждёт голодная смерть. Можете обещать им награду за отвагу. Я подумаю, что ещё мы можем сделать, – она перевела дыхание. – Как только ворота будут отбиты – объявите отбой. Оставьте только стражников на стенах. Остальные пусть отдохнут, – она помолчала. – Музыкантов – на вторую линию. Пусть играют марши древних времён. Хотя бы на одну ночь мы должны стать единым народом.

Алаур развернулась, собираясь спуститься со стены.

– Моя королева, – остановил её Вейл, и Алаур снова обернулась, – это ещё не всё. Незадолго до заката прилетел почтовый ворон. Я взял на себя смелость распечатать письмо.

– Что за письмо? – спросила Алаур рассеянно.

Вейл молча протянул королеве небольшой свиток.

Алаур торопливо развернула пергамент, и ей показалось, что и без того плясавшие перед глазами буквы расплываются лужами.

– Данаг едет, – Алаур не заметила, как пальцы скомкали письмо. Она хотела было отшвырнуть его прочь, но вовремя одумалась. Аккуратно свернула и спрятала за пояс. – Мне нужно поесть, генерал. Я буду в трапезной. Как только всё будет готово – сообщите мне.

***

Еда не шла впрок, и мысли постоянно ускользали от военных дел. Меньше года прошло с тех пор, как состоялся ее нежданный и абсурдный брак с врагом. Алаур с трудом могла поверить, что Данаг явится за своей платой так скоро – и так не вовремя.

Безумно хотелось, чтобы письмо оказалось дурным сном, потому что она с трудом могла придумать что-то хуже.

«В любом случае, – думала Алаур, – нужно отсрочить выплату долга до тех пор, пока не будет уничтожена угроза нападения. Проклятье….» Целый год борьбы, год попыток доказать, что у неё есть право править народом дроу… Год непрерывной работы, бессонных дней и постоянных интриг… И всё лишь для того, чтобы бесславно погибнуть в постели вампира, стать пищей для хищного и бессердечного существа, которому нет дела ни до чего, кроме собственной прихоти.

Алаур не заметила, как лопнул в её ладони хрустальный бокал, заливая пальцы кровью и вином – будто бы предвестник скорого и нежеланного визита.

Алаур отбросила осколки в сторону и промокнула ладонь шёлковым платком, а затем им же замотала рану.

Она в последний раз попыталась отогнать мысли о супруге и сосредоточиться на обороне. Жаль, что не осталось никакой связи со жрецами. Алаур поставила на заметку разобраться и с этой проблемой, едва минет непосредственная угроза. Она ещё раз прокрутила в голове основные варианты развития событий, когда в дверь постучались.

– Да.

На пороге показался молодой дроу.

– Моя королева, – посланец низко поклонился, – всё готово. Войска ждут вашей команды.

Скрестив руки, Алаур стояла на внешней стене и осматривала войска, занимавшие свои позиции. Как и было приказано, с противоположной стены гремела музыка. Маги уже собрались вокруг, но их оказалось неожиданно мало – Алаур никогда бы не поверила, что это все, кто был в городе на момент атаки.

Зато ополчение получилось достаточно большим. Удалось собрать несколько сотен дроу и вооружить вполне сносными, хоть и дешевыми клинками. И ещё больше Алаур радовали стройные ряды големов, стоявшие у самых внешних ворот.

Алаур воздела руку к небу, приказывая музыкантам остановиться.

– Дети Богини Пауков! – провозгласила она, перекрывая нестройный шум, но гвалт не прекратился.

Алаур воздела руку к небу, и ветвистая молния прорезала воздух, а следом раздалось рокотание грома.

Толпа на миг притихла.

– Мой народ! – повторила Алаур, и часть взглядов наконец обратилась к ней. – Дети великой Богини. Древнейшие и могущественнейшие из эльфов! – снова по толпе прокатился недовольный рокот, но Алаур сделала вид, что не слышит. – Сегодня вам придётся вспомнить, кем вы были когда-то. Война пришла к нам, как было много раз. Но так же много раз мы гибли и предавали, спасая каждый сам себя, – ещё одна волна пересмешек. – Сегодня вам не удастся спастись по одиночке. Вы можете мне не верить. Но с того дня, как наш народ пошёл по пути предательства, удача отвернулась от нас. Мы медленно отступали под землю, отдавая своё право жить под небом Древних Земель. Сегодня пришло время отстоять свою последнюю наземную твердыню, – она осматривала лица дроу, которые следили за ней с неожиданным вниманием, будто она нащупала нужную струну… Вот только она не знала, что это за струна, – если вы пришли сюда – значит, вы готовы драться. Вы не желаете стать рабами. Не желаете стать беглецами.

Ещё одна волна рокота прошла по рядам, но теперь уже в ней было что-то новое. Тут и там слышались короткие выкрики «Drow ultrin!»*. Алаур усмехнулась, расслышав более длинное: «L’elamshin d’lil Ilythiiri zhah ulu har’luth jal!»**.

Алаур воздела вверх кулак, и выкрикнула в ответ:

– Dal ultrinnan ulu el’inssrigg! ***

На сей раз громогласный вой стал ей ответом, и тут же, заглушая голос толпы, грянул марш.

Алаур развернулась, поворачивая руку и приказывая открыть ворота. Тяжёлые шестерёнки высотой с небольшого дроу со скрежетом закрутились, зашевелились трёхметровые створки – и тут же в щель между ними полетели стрелы и взрывчатые зелья. Ополчение подалось назад, но лишь для того, чтобы его место занял ровный строй големов, равнодушных к стрелам и почти не чувствовавших пламени.

Не опуская руки вниз, Алаур прочла заклятье, и на головы нападавшим обрушились потоки ледяного ветра, пригибавшие к земле и сметавшие варваров прочь. Краем глаза Алаур заметила, как так же начинают читать заклятья слева и справа. Варвары падали на землю десятками, под ударом каждого из заклятий, сами же горцы могли дотянуться лишь до глиняных истуканов, которым были безразличны удары мечей. Толпа изломилась, и Алаур увидела, как отступают нападающие, и тут же в спину беглецам полетели из узких бойниц стрелы теней Кхару.

Алаур нашла взглядом и кивнула стоящему поодаль Вейлу. Генерал тут же подал знак ополченцам. Алаур видела, как медленно, нехотя выступают вперёд необученные бойцы. Она отвлеклась на секунду, размышляя, сдержат ли они удар, когда что-то неуловимо изменилось в рядах противника. Обернувшись, она увидела, как тяжёлые боевые молоты крошат в пыль големов.

– Кхару! – крикнула она, и тот кивнул, передавая невысказанную команду стрелкам. Град стрел обрушился на вооружённых молотами крупных бойцов, но без толку – доспехи из нескольких слоёв дублёной кожи надёжно защищали их тела.

Алаур подняла руку, произнося новое заклятье, и осколки льда рванулись навстречу нападавшим – эффект был больше, но молотобойцы уже почти расправились с големами, а ополчение разбегалось от них врассыпную. Алаур скрипнула зубами. Ничего не помогало. Никакие речи. Дроу были неуправляемы. Они не хотели умирать ради других.

Она судорожно искала в голове новую тактику, когда пронзительный визг разрезал поле боя. Что-то произошло в глубине толпы варваров, и Алаур уже решила, что наступление готовит новый вид войск, когда заметила, что горцы вовсе не рады перемене. Два крылатых чудовища, похожих на крылатых змей с визгом ворвались в ряды варваров с тыла, и Алаур кое-как рассмотрела вспышки пламени – ящеры поливали огнём всех без разбора. Она пристально вглядывалась в поле боя, пытаясь разглядеть, что происходит в толпе, но не могла – видела лишь, как разлетаются в стороны тела горцев.

– Кхару, подать сигнал обозам! – бросила она, когда варвары сместились на восток, пытаясь уничтожить неожиданного противника.

Десять горящих стрел взлетели в воздух, и телеги медленно двинулись по склонам гор. Алаур несколько минут смотрела, как неторопливо, будто воды бурной реки, двигаются по серпантину перегруженные арбы. Затем, не выдержав, рванулась вниз, по лестницам, и первой вылетела на открытую площадку перед воротами. Вихри закружились на её запястье и рванулись вперёд, подгоняя последние ряды горцев, которые теперь оказались меж двух огней. Она, не задумываясь, швыряла в толпу одно заклятье за другим, пока не заметила, что сумбурное отступление прекратилось, и часть варваров снова разворачивается для атаки. Алаур медленно попятилась, едва не столкнувшись с последней телегой, въезжавшей за ворота, и стремительно скользнула под защиту стен.

Ворота со скрипом стали закрываться, отсекая её от разъяренной орды. Лишь один молотобоец и двое берсерков успели проскочить внутрь. Один из них уже занёс клинок для удара, и вряд ли королева успела бы увернуться, когда сильная рука дёрнула её за плечо вверх. Совсем рядом мелькнуло знакомое голубоглазое лицо в обрамлении коротких золотистых волос, Алаур почувствовала животом жёсткую излучину седла и взвыла от ярости и унижения.

____________________________________________________________________________________

*{Имя Дома} ultrin! – {Имя Дома} превыше всех! [боевой клич]

**L’elamshin d’lil Ilythiiri zhah ulu har’luth jal – Судьба дроу – завоевать всех

***Dal ultrinnan ulu el’inssrigg – После победы – в трактир [боевой клич]