Когти ящеров неторопливо перестукивали по каменистому полу тоннеля, где уже много сотен лет не ступала нога ни дроу, ни вампира, ни любого другого живого или неживого существа.

Алаур ехала впереди, твёрдой рукой направляя скакуна к ей одной известным местам. Данаг – у неё за плечом, и бок о бок с ним – Вейл, немного пришедший в себя за несколько проведённых на свободе дней.

Далее ехали жрецы, общим числом более двух десятков – Алаур отобрала наиболее уважаемых представителей всех трёх каст, чтобы каждый мог засвидетельствовать то, что произойдёт.

– Я говорил, что мне не нравится твоя идея? – поинтересовался Данаг, нагоняя свою королеву.

– Шесть раз. Теперь уже семь.

– Хорошо. Я боялся, что забыл сказать.

Данаг вздохнул. Алаур стала мягче и спокойнее, чем в первые недели, когда он только-только её узнал, но упрямство её не делось никуда.

– Здесь! – королева подняла руку, останавливая процессию, следовавшую за ней, и спешившись двинулась вперёд, держа факел на вытянутой руке.

Она остановилась перед порталом, состоящим из шести полуразвалившихся колонн, и произнесла:

– Богиня пауков, волей жрецов великого народу дроу, волей детей твоих, вверяю в твои руки свою судьбу. Пусть ляжет царственный венец на моё чело – или слуги твои пусть до дна выпьют мою кровь.

Данаг поёжился. С каждой минутой план вызывал всё большее напряжение у него.

Алаур ступила вперёд, пересекая невидимую черту. Тут же зеленоватые вихри окружили её, факел упал на землю, а через мгновение в зале наступила темнота.

– Алаур! – позвал Данаг. – Моя королева!

Но ответом ему стала одна только тишина.

Когда факел выпал у королевы из рук, на несколько мгновений Алаур стало страшно. Со всех сторон её обступила темнота. О содержании обряда она читала в книгах, но не более того. И вряд ли кто-либо из живущих мог бы сказать, правду записали сказители прошлых веков или просто красивую выдумку, чтобы обожествить своих королев.

Однако уже через несколько мгновений она взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и тут же обнаружила, что от её собственного тела, от пальцев рук и от волос теперь исходит неяркий свет.

В тусклом этом свете Алаур огляделась по сторонам. Хрустальная дорога простиралась в пустоте у её ног. Не было ни стен, ни неба, ни земли – только серый туман клубился кругом.

Алаур не могла бы с точностью сказать, что это за мир. «Астральное море» – так называли его в книгах, которые Данаг присылал для неё. «Пещера Королевы Пауков» – так звали его её собственные учителя.

Названия и слова теряли смысл здесь, в пустоте, и Алаур двинулась вперёд, то и дело ощупывая Глаз Бихейвора на руке – теперь это украшение казалось единственной ниточкой, связавшей её с миром живых.

Дорога извивалась змеёй, то поворачивая, то сбегая вниз с невидимых гор, то снова поднимаясь вверх, закручивалась в спирали, чтобы потом ненадолго снова пуститься по прямой.

Алаур потеряла счёт времени. Ноги с трудом держали её. В голове всё чаще мелькали мысли о том, что она никогда не выберется отсюда – что загнала в ловушку сама себя.

Алаур старалась прогнать их прочь, но мысли были не менее упрямыми, чем она, и возвращались опять спустя несколько десятков шагов.

Где-то вдалеке, приглядевшись, ей удавалось разглядеть силуэт замка – высокие шпили подпирали небосвод. Но сколько бы она ни шла вперёд, замок не становился ближе, и всё более Алаур убеждалась, что видит всего лишь мираж.

Наконец она выдохлась и рухнула на дорогу, перебирая в голове всё, что читала об этих местах.

«Там время и пространство покорны тебе», – вспомнила она. Оглянулась назад, на бесконечную хрустальную змею, и усмехнулась сама себе.

Однако, поднявшись, Алаур закрыла глаза и мысленно приказала воздуху поднять её.

В первый раз фокус не удался. Не удался и во второй.

Только в третий раз, когда Алаур, разозлившись, топнула ногой, внезапный порыв ветра подхватил её и понёс вперёд.

Не сразу Алаур обрела над ним власть, но в конце концов у неё это получилось, и, раскинув руки наподобие крыльев, она полетела вперёд, несомая послушным потоком воздуха.

Замок стремительно двигался навстречу, пока наконец вход в донжон не оказался напротив неё. Теперь Алаур видела, что это скорее не крепость с открытым внутренним двором, а одинокая башня в пустоте – или храм. Пологий купол с четырёх сторон окружали минареты, облицованные тёмным камнем.

Приблизившись к массивным воротам, Алаур протянула руку вперёд, и те распахнулись, подчиняясь ей.

Ветер мгновенно утих, и Алаур с трудом удержалась на ногах, когда земля внезапно коснулась её стоп.

Сделав глубокий вдох, она двинулась вперёд.

– Коридоры и пещеры, пещеры и коридоры… – мрачно пробормотала Алаур, и, будто подчиняясь её воле, очередной коридор завершился распахнутой дверью, ведущей в просторный зал.

Шагнув вперёд, Алаур ощутила, как её пробирает дрожь. Это был её собственный тронный зал. Вопреки обыкновению – абсолютно пустой. Только одна эльфийка восседала на троне, и по мере того, как Алаур приближалась к ней, она всё отчётливее узнавала саму себя. У эльфийки было красивое лицо, тонкие губы и высокомерный взгляд. Тяжёлый платиновый венец украшал её чело.

– Ты! – вскинулась она, увидев, что другая, настоящая Алаур, приближается к ней.

– Я, – Алаур погладила Глаз Бихейвора на руке. – Легенды гласят, что я должна убить свой страх, чтобы получить венец древних королев. Очевидно, я должна убить тебя?

Другая Алаур поднялась с трона и шагнула вперёд.

– Я ждала тебя, – с улыбкой сказала она, – ждала, чтобы стать единственной королевой народа, которого ты не спасла.

Алаур вскинула Глаз Бихейвора, привычные потоки воздуха закружились вокруг её руки – и точно так же вскинула руку та, что стояла перед ней.

Алаур замерла. Она начинала понимать.

– Как тебя зовут? – спросила она.

Улыбка заиграла на губах другой королевы.

– Тариэль.

Алаур стиснула зубы, силясь преодолеть боль.

– Это невозможно! – выкрикнула она.

– Он принадлежит мне! – теперь уже Алаур слышала не собственный голос, а голос маленькой вампирши, едва не отнявшей у неё любовь. Но губы Алаур оставались неподвижны. Она сделала глубокий вдох и протянула руку вперёд.

То же самое сделала королева, стоявшая перед ней. Пальцы их сомкнулись, и настоящая Алаур произнесла:

– Он принадлежит мне. Мне он предназначен судьбой.

И губы другой Алаур повторили её слова.

Алаур шагнула вперёд, сливаясь с той, что стояла перед ней. Зала померкла, погружаясь в серый туман. Холодный металл сдавил виски.

От неожиданности Алаур вскрикнула, когда порыв ветра подхватил её, но тут же снова ощутила твёрдую почву под ногами.

Алаур моргала, силясь привыкнуть к темноте, но раньше, чем ей это удалось, сильные руку подхватили её и прижали к груди.

– Ты жива… – прошептал Данаг. Он хотел уткнуться носом в её волосы, но ему помешал массивный венец.

Алаур провела кончиками пальцев по его щеке и отступила назад. Данаг отошёл в сторону, поняв, что сейчас не время для ласк.

– Все видели? – спросила она у собравшихся перед порталом жрецов и приподняла венец. – Богиня приняла меня и даровала власть говорить от её лица. Отныне – и навсегда!

Медленно, один за другим склонялись в поклоне жрецы. Алаур равнодушно смотрела на них – всё происходящее не доставляло ей радости, ритуал казался ей естественным, как дыхание.

Лишь на мгновение она замедлила взгляд, встретившись с взглядом Вейла, наблюдавшим за ней из темноты.

– Я всегда готов был служить тебе… – тихо сказал он, – наречённая Королевы Пауков.

И последним опустился на колени перед ней.