Выехать из Серпухова запланированным вечером у Громова так и не получилось. Перепалка с Леной на почве необоснованной ревности внесла свои коррективы. Толковых объяснений по поводу злополучной помады Виктор дать так и не сумел. В его голове, правда, зародились некоторые подозрения, но делиться ими с девушкой сейчас он посчитал преждевременным. А потому и слепил на словах не самую оригинальную байку о том, что как-то раз пустил к себе в гараж поразвлечься приятеля с девушкой и, скорее всего, помада была оставлена именно ею.

Поверила ли такому рассказу Лена, для Громова осталось загадкой. Скорее всего, нет. Но она не стала углубляться в подробности. Во-первых, по той простой причине, что ей хотелось поверить парню и откинуть мысли о его возможной неверности, а во-вторых, не в меньшей степени благодаря тому, что Виктор подкрепил свои слова действенным признанием в любви…

Проще говоря, он отвез Лену на озеро, где молодая парочка и провела ночь в любовных ласках на лоне природы.

– Я верю тебе. – Девушка придвинулась к лежащему на спине с закрытыми глазами Громову и опустила голову ему на грудь. Он прижал ее к себе. – И я буду ждать… Три-четыре дня, говоришь?

Виктор открыл глаза. Запах ее волос дурманил молодого человека. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас подниматься с импровизированного ложа и отправляться куда-то на поиски Крученого и его подруги. Хотелось остаться здесь, рядом с Леной, держать ее вот так в своих объятиях, и чтобы все это длилось бесконечно. Но Громов знал, что не мог позволить себе сейчас такой непростительной роскоши. Солнце уже поднялось над горизонтом, и Игорь Васильевич наверняка полагал, что его воспитанник находится не в Серпухове, а на пути к Казантипу. Впрочем, Виктор и сам понимал, что время работает не на него. А Лена… Лена и так уже сильно рисковала, не явившись домой ночевать. Громов вздохнул.

– Не надо было тебе со мной оставаться ночью, – грустно произнес он. – Что теперь скажет твоя мать?

– Полагаю, она будет в ярости.

Лене не хотелось думать сейчас ни о чем таком. Ей было хорошо и уютно. Она провела пальчиком по животу Виктора, слегка задержала руку всего на пару секунд и тут же продолжила прерванное путешествие. Громов мягко отстранился и сел. Потянулся к валявшимся неподалеку штанам.

– Я не хочу, чтобы у тебя были из-за меня неприятности, – сказал он. – Надеюсь, что Игорь Васильевич действительно сможет помочь мне выпутаться из свалившихся на мою голову неприятностей. И тогда… Кто знает?.. Возможно, я сумею изменить мнение твоей матери о себе. Во всяком случае, я постараюсь сделать все возможное. И у нас появится шанс. На совместное будущее.

Говоря все это, Громов не смотрел на девушку. Сидя на разостланном покрывале, прихваченном вчера из гаража и которое минувшей ночью больше служило молодым людям одеялом, нежели подстилкой, он успел натянуть штаны и футболку. Чтобы достать куртку, нужно было подниматься на ноги. Лена тоже села и обхватила руками поджатые колени. В такой позе ее нагота была не столь откровенна и не так бросалась в глаза.

– Хорошо, если будет так, – негромко откликнулась она.

– Будет. Обещаю.

Громов встал во весь рост. Кожанка висела на кофре «Агрессора», припаркованного возле ближайшего дикорастущего кустарника. Порывшись в карманах штанов, Виктор достал часы и нацепил их на запястье. Автоматически отметил для себя время. Восемь часов тринадцать минут. Еще ночью он дал себе мысленный зарок покинуть Подмосковье до девяти. Из того же кармана он достал сигареты и закурил.

– Кстати, насчет трех-четырех дней, я, наверное, немного обсчитался, – виновато признался он, искоса глядя на Лену, которая к этому моменту и сама все поняла без лишних напоминаний, а потому последовала примеру молодого человека и начала одеваться. – Нет, я, конечно, постараюсь уложиться в этот срок. Не хочу отлучаться надолго. Мало ли что там не срастется у знакомого Игоря Васильевича. Или изменится. Короче, чем быстрее, тем лучше… Но не все, увы, зависит от моих желаний. Так что, вполне возможно, поездка может занять у меня… Ну, скажем, дней десять. Но это максимум, – поспешил добавить он, заметив, как изменилось при этом лицо девушки. – И я буду тебе звонить. При любом удобном моменте.

– Хорошо.

Пока Лена надевала блузку и легкие льняные брюки, они оба молчали. Громов, покуривая, наблюдал за ее такими простыми, непринужденными и в то же время наполненными изяществом и грациозностью движениями. Ему не хотелось сейчас ничего говорить ей. Все и так уже было сказано. Все и так уже было понятно.

Лена отряхнула и аккуратно сложила покрывало. Громов выбросил окурок в воду и двинулся к своему заскучавшему от бездействия байку. Облачился в кожанку, выкатил «Агрессор» из кустарника.

– Вернемся в гараж? – Девушка уже стояла рядом и держала покрывало на вытянутой руке.

– Нет. У меня нет на это времени. К сожалению.

Это была истинная правда. Крученый и его компания находились в пути уже почти сутки. Чуть меньше. И за это время они успели покрыть приличное расстояние. Догнать их будет не так уж и просто. Но Громов рассчитывал на то, что байкерская тусовка не станет брезговать длительными привалами, когда можно расслабиться, выпить пивка, развлечься. Так было прежде, и вряд ли Крученый изменит своим привычкам. Сам Громов рассчитывал ехать с остановками только у заправочных станций. Ну, и легкие перекусы. На пять минут, не больше. При таком раскладе разрыв можно будет существенно сократить.

– Брось его здесь. – Он имел в виду покрывало.

– Зачем? – Лена улыбнулась. – Что за дурацкая привычка разбрасываться вещами. Тем более теми, которые могли бы быть для нас чем-то вроде сувениров. Как память о прекрасных моментах.

Громов протянул руку и слегка растрепал ее роскошные белокурые волосы. В лучах утреннего солнца они выглядели особенно прекрасно. Словно отливали золотом. Так, во всяком случае, показалось влюбленному молодому человеку.

– Ты меня уговорила. – Он забрал у нее покрывало и открыл свой самодельно надстроенный кофр. – Возьму его с собой. Как средневековые рыцари, отправляясь в дальний путь, брали с собой что-нибудь принадлежащее их даме сердца. Платок, перчатку… У меня же будет кое-что посущественнее. – Громов тоже улыбался при этом, хотя и чувствовал, как сердце его наполняется грустью. Еще не расставшись с Леной, он уже успел соскучиться по ней. Как бы банально это ни звучало. – К тому же оно до сих пор хранит тепло и запах твоего тела…

– Перестань. – Лена немного смутилась.

– Нет, в самом деле. Эта мысль и это ощущение… Одним словом, они будут согревать мне душу во время странствий.

– Ты говоришь как законченный романтик. Ты знаешь об этом?

– Знаю. Я и есть законченный романтик. И это благодаря тебе. Ты сделала меня таким.

Громов привлек ее к себе и жарко поцеловал в губы. В ответ он не встретил никакого сопротивления. Напротив, Лена ответила ему тем же. Поцелуй продлился никак не меньше трех полноценных минут. Она первым прервала его, но, заключив Громова в объятия, прижалась к нему всем телом. Всколыхнулась новая волна острого желания, но Виктор благоразумно подавил ее.

– Подвезти тебя до города? – предложил он.

– Нет. Давай только до шоссе. – Она отпустила его и заняла не самое удобное место на высоком кофре «Агрессора». – Я думаю, что мама уже всех знакомых и близких обзвонила. На ушах стоят. Не хочу, чтобы нас вместе видели.

– А ты считаешь, она не догадалась, с кем ты ночь провела?

– Догадываться – это одно, а знать наверняка…

Громов не стал спорить. Взревел движок, и мотоцикл тронулся с места. Лена тесно прижималась к нему, обнимая за плечи. Надевать шлем Громов не стал и потому отчетливо чувствовал шеей ее горячее дыхание.

Выехав от озера к пустынному шоссе, Громов затормозил. Лена покорно слезла с мотоцикла. Он не стал прощаться с ней еще раз. Сама по себе минувшая ночь была для них самой лучшей формой выражения чувств. Большего и не требовалось. Виктор надел шлем, опустил забрало и, махнув девушке рукой, устремился на мотоцикле в противоположном от города направлении. Лена смотрела ему вслед до тех пор, пока силуэт одинокого байкера не превратился в едва различимую точку на горизонте.