Глава 2
Повелитель Огня и другие пассажиры
На причал путешественники явились еще до рассвета. В порту все двигалось, громыхало и кричало. Отряды солдат маршировали по пирсу, офицеры в блестящих латах орали, размахивая списками и отправляли отряды к судам. Догорающие факелы почти не давали света, зато добавляли пейзажу мрачной красоты. Армия грузилась на корабли. Красные огоньки бродили по доспехам и оружию. Тревожно ржали кони, ступая на дрожащие дощатые настилы. Животных пугала темнота трюмов и непривычные запахи.
Дженни разглядела под тускло отсвечивающими солдатскими касками зеленые лица гоблинов. Их было очень много среди бойцов. Мимо, сотрясая причал тяжелой поступью, промаршировал отряд троллей. Дженни растерялась среди этого грохота и блеска, но Квестин уверенно прокладывал себе путь среди суеты, оставалось только не отставать от него.
Письмо с несколькими печатями, свисающими на разноцветных шнурках, выглядело очень внушительно, это помогло. Квестин показывал его офицерам, распоряжающимся на причале, его несколько раз отправили на другой пирс, но разговаривали отменно вежливо. Дженни, семеня за «дядей», вертела головой. Глаза разбегались — хотелось рассмотреть, как следует, и пестрые мундиры армейских, и красивые флаги на кораблях, и почерневшие от морской соли резные фигуры на кораблях… Наконец, переходя от одного офицера к другому, путешественники добрались к трапу того судна, которое должно было доставить их на Гранделин.
К некоторому разочарованию Дженни, это был не один из гигантов, которые сейчас принимали на борт сотни солдат, целые табуны верховых лошадей или группы троллей. Корабль был невелик, он назывался «Удача» и явно не являлся боевым судном. Скорее, торговый — с округлыми мягкими оводами и без всякой фигуры под бушпритом. Капитан, чернобородый и толстый, такой же округлый, как и его судно, стоял у трапа и вглядывался в суету на берегу, он явно кого-то поджидал и хотел заметить будущих пассажиров заранее.
Квестин протянул ему документы, и бородач согнулся в поклоне:
— Ваша милость? Давно жду, ваши каюты готовы! Для вас и вашей свиты!
Потом, вчитавшись в текст письма, досадливо крякнул.
— Ох, виноват, обознался. Вы не Повелитель Огня!
— Мы даже немного лучше, чем Повелитель Огня! — пискнула из-за спины «дяди» Дженни, но ее остроумие не встретило понимания.
Капитан волновался из-за того, что предстоит встретить одного из лордов Вулкана, и пропустил ее реплику мимо ушей. Подозвав матроса, он велел проводить пассажиров и снова уставился на колонны солдат, марширующих по пирсу. Каюту им выделили одну на двоих, что сразу же смутило Квестина, но Дженни было не до того! Она — на корабле! Она поплывет по морю, да еще в компании Повелителя Огня. Интересно, будет ли у него плащ с алой подкладкой, старый он или молодой? Как с ним говорить? Обычно лорды не снисходят до бесед с простыми смертными, но, когда несколько дней нужно провести в ограниченном пространстве, на небольшом суденышке — тут уж волей-неволей придется как-то общаться.
Пока Квестин обживал предназначенную им каюту, Дженни отправилась на палубу, чтобы не пропустить появление лорда. Она встала у борта и уставилась на суету, царящую на берегу. С палубы непрерывное движение шлемов внизу смотрелось прямо-таки завораживающе. Над горизонтом показался тонкий алый ободок солнца — близился рассвет. Факелы на берегу гасли один за другим, загруженные суда начали отходить от пирсов, толпа внизу поредела. К капитану, тревожно вглядывающемуся в проходящих людей, несколько раз обращались, показывали бумаги. Пять человек оказались пассажирами «Удачи», матросы провели их к отведенным каютам. Но Повелителя Огня среди них не было, уж это Дженни знала точно — капитан не покинул своего поста и все так же волновался.
Несколько чаек спикировали к Дженни и сели на леер в полудесятке шагов от нее. А потом разлетелись, хрипло каркая. Вместо них на поручень плюхнулась здоровенная черная ворона. Покосилась блестящим глазом на Дженни… И тут внизу среди одинаковых касок она разглядела знакомое лицо!
— Эй! — закричала Дженни, попрыгивая и размахивая руками. — Реми! Смотри вверх! Вверх!
У трапа «Удачи» объявился старый приятель — бывший смотритель архива префектуры.
— Реми, я здесь! — звала Дженни, приплясывая на палубе и размахивая руками.
Ее суета спугнула ворону, и черная птица закружила над судном. Реми разглядел Дженни и неуверенно поднял руку в ответном приветствии. Он был не один, а следовал в группе из нескольких мужчин в темной одежде. Они тоже остановились, теперь стало очевидно, что они вместе. Старший, тот, что шел первым — пожилой сутулый мужчина, осмотрел «Удачу» и направился к трапу, на ходу вытаскивая письмо, примерно такое же, как и то, что было у Квестина. Дженни не спускала глаз с Реми, поэтому упустила момент, когда капитан ознакомился с документами старика.
А зря упустила! Капитан, согнувшись в поклоне, странным образом, боком, побежал по трапу, показывая дорогу, старик пошел за ним, остальные мужчины — следом. Тут-то Дженни и поняла, кто пожаловал на борт! Особенно, когда плащ пожилого пассажира распахнулся, приоткрывая алую подкладку.
Дженни тут же заткнулась, пожирая глазами процессию, поднимающуюся на борт. Реми шел последним, сгибаясь под тяжестью поклажи. Еще двое, тоже нагруженные мешками и баулами, шагали между ним и стариком, капитан бежал первым. Он не нес никакого груза, но сутулился точно так же, как и остальные — как отвесил у трапа поклон высокому гостю, так и забыл разогнуться. Дженни только хлопала глазами, наблюдая, как он лебезит перед пассажиром, показывая лучшие каюты — на юте, в высокой кормовой надстройке.
* * *
Теперь уже Дженни не глядела на Реми и не шумела. Она пожирала глазами Повелителя Огня. До сих пор она видела вблизи лишь одного — Мариана Вестокена. Вернее, Мариан оказался единственным Повелителем Огня, пережившим встречу с Дженни.
Но лорд Вестокен был, что называется, видный мужчина, а пассажир «Удачи» выглядел совсем неказисто — небольшого роста, не представительный, не солидный. Да и одет без шика. Если бы не суетливость капитана, Дженни не обратила бы внимания на этого человека. К тому же лорд держался достаточно скромно — кивал в ответ на бесчисленные поклоны капитана, говорил негромко.
Он, конечно, тоже заметил Дженни и, прежде, чем пройти в кормовую надстройку, подозвал Реми и перебросился с ним несколькими словами. При этом глянул на пассажирку, так что несложно догадаться, о чем он спросил. Взгляд Повелителя Огня тоже был ничем не примечательный, пламя в зрачках не вспыхивало, лорд подслеповато щурился и часто моргал. В общем, обычный старикашка.
Окинув Дженни взглядом, лорд скрылся в пристройке, за ним туда прошли сопровождающие. Реми, на миг задержался, кивнул Дженни и чуть развел руками — мол, сама видишь. Сейчас поговорить не удастся. Сильно развести руки он бы и не смог, потому что тащил два кофра, причем тот, что побольше, был украшен начищенной медной бляхой с гербом. Уж конечно, там вещички его светлости, а во втором, поменьше — поклажа самого Реми. Вот что бывает, когда служишь высокой персоне!
Больше ничего интересного не было. Капитан больше не торчал на пристани, он носился по судну и раздавал приказы — матросы под его крик засуетились, готовясь отплывать. Ворона носилась над их головами среди снастей и распугивала чаек.
После Повелителя Огня явился только один пассажир, и этот был последним. А тем временем суда, пришвартовавшиеся в Эверонском порту, по одному отходили от пирса. Портовые баркасы брали их на буксир, выводили подальше от берега, матросы ставили паруса… а толпа на берегу стремительно редела. Похоже, генералу Истригсу удалось выполнить погрузку с похвальной аккуратностью. Дженни догадывалась, что завести на суда такое количество людей, лошадей, троллей и гоблинов — задачка не из легких! Да еще сколько грузов, оружие, провиант, да мало ли, что везет с собой армия. Просто чудо, что все погрузились за одно утро.
Всеми этими соображениями Дженни поделилась с Квестином, который вышел поглядеть на отплытие. «Дядюшка» тут же подхватил:
— Именно! Именно об этом я и толковал Морко! Генерал Истригс верит в порядок, он всегда стремится организовать и упорядочить все вокруг себя. Будь уверена, эту погрузку он планировал со своим штабом точно так же, как и всякую воинскую операцию! Но Морко не может этого понять, гоблины не признают порядка, их всегда влечет хаос.
— Поэтому-то они мне ближе, чем генерал Истригс, — созналась Дженни. — Да, помнишь Реми? Смотрителя архива в префектуре? Он тоже здесь, плывет с нами, в свите Повелителя Огня.
— Вот как? Он же собирался делать карьеру юриста, — пробормотал Квестин, наблюдая за работой палубной команды.
Похоже, до отплытия оставались считанные минуты. Вон и буксирные баркасы уже свернули к «Удаче», готовясь принять канаты с судна.
Тут к ним присоединился Реми. Все такой же неуклюжий увалень, как и прежде. Он, неловко ковыляя и отшатываясь от снующих с деловым видом матросов, пробрался по палубе, и отвесил поклон:
— Господин Квестин, Дженнифер!
— Привет, Реми, — кивнула в ответ Дженни. — А что ты здесь делаешь? То есть, какими судьбами попал на этот корабль?
— Ты же собирался учиться на адвоката? — добавил отставной префект.
— Я поступил на заочное отделение и уже сдал первую сессию, — похвастался Реми. — С отличием! Но сейчас война, и Эверон ждет от нас службы. Поэтому я служу в министерстве иностранных дел секретарем второго ранга. А здесь я в свите его милости лорда Готвинга.
— Его милость тоже состоит в армии? — удивилась Дженни. — По-моему, на нем не было доспехов. Да и на тебе тоже!
— Мы послы, — объяснил Реми. — Простите, больше ничего не могу сказать. Я же на службе.
— Весьма похвально, — заметил Квестин, — я всегда знал, что ты славный человек, Реми. И патриот к тому же! Не могу представить тебя в солдатском строю, но и ты исполняешь свой долг, как подобает доброму эверонцу.
— В этот опасный момент истории мы все должны послужить Родине, чем можем, — скромно ответил толстяк. — А по каким делам вы плывете на Гранделин?
— По важному делу, — тут же отрезала Дженни, слегка удивленная патриотическими речами старого знакомого. — Ты же знаешь, я другими не занимаюсь. Ладно уже, колись! Рассказывай, что за поручение выполняет лорд. Мы люди надежные, нам можно и сказать.
— На самом деле ничего интересного. Это, конечно, тайна, но, уверен, ее знают все. Во всяком случае, «Зоркий глашатай» об этом уже писал.
— Вот и выкладывай! Что твоему лорду нужно на Гранделине?
— Мы, собственно, не на сам Гранделин, — признался Реми. — Посольство отправляется на Фирийские острова. Просто туда сейчас не попасть. Погонщики Ветра осадили крепость Одвик на мысу Весперово Колено, и теперь мимо него не пройти, в море постоянный шторм. Будем добираться на архипелаг уже с Гранделина, после того как снимут осаду с Одвика, и морской путь станет безопасным.
— Значит, осаду снимут, — заметил Квестин. — Я слышал, намечаются переговоры между нашим командующим и военачальником врага?
— Именно так, — подтвердил Реми. — Перемирие для того и заключили, чтобы генерал прибыл в Абадох. Туда же приглашен и представитель Погонщиков. Будут большие переговоры. Но у меня совсем другая миссия, в переговорах я никак не участвую.
Он вздохнул и добавил:
— А жаль, это будет историческое событие! Лорду Готвингу досталась куда менее заметная миссия. Но я все-таки постараюсь оказаться там, где встретятся военачальники. Исторические события лучше видеть собственными глазами.
С «Удачи» на буксиры бросили канаты, а на берегу портовые служители уже освобождали причальные концы. Дженни огляделась — большая часть судов покинула гавань. Солнце поднялось достаточно, чтобы осветить великолепную картину — надутые паруса, развевающиеся флаги, позолота на бортах боевых судов… «Удача» смотрелась очень скромно на этом параде. В войске было несколько лордов, но остальные, разумеется, получили места на больших роскошных парусниках.
Только скромный лорд Готвинг плывет на таком корыте. Да он и не военный — так, посол на какие-то там острова… Как скучно!
Тем временем Реми и Квестин обстоятельно обсуждали предстоящие переговоры. Говорили о том, что у Погонщиков Ветра толковый главнокомандующий. После разгрома в сражении у подножия Матарханских гор армия Эверона отступила к побережью и потеряла инициативу. Осадив Одвик, Погонщики получили возможность устроить шторма к северу от Весперова Колена и, таким образом, отрезали эверонскому флоту доступ к западной части моря. У Эверона было больше боевых кораблей, они были мощнее, но воспользоваться своим преимуществом не могли, а теперь и вовсе оказались обречены на бездействие. Получалось, что захолустная крепостца Одвик обретала стратегическое значение.
— Своим маневром Погонщики поставили нас в трудное положение, — бубнил Квестин.
— Именно так, им даже не обязательно захватывать город, — поддакивал Реми, — достаточно просто находиться на Весперовом Колене и гнать штормовой ветер. Поэтому лорд Истригс-младший и вступил в переговоры. Наше положение почти что отчаянное! Теперь в министерстве только и разговоров о том, какую уступку предложить Погонщикам Ветра, чтобы они согласились заключить мир.
— Ну, не совсем так, — важно возразил Квестин. — Не будет никакого мира, потому что на Гранделин переправляют новую армию. Мы противопоставим неприятелю преимущество на суше. Повелители Огня пока что не показали в сухопутной войне, на что они способны.
— Прошу прощения, господин Квестин! Но все-таки нас разбили! А это значит, что, каков бы ни был расклад сил, мы не сможем говорить с позиции силы…
Оба собеседника проявляли недюжинное знание стратегии и тактики и с удовольствием демонстрировали друг другу, как хорошо они понимают ситуацию. А Дженни было скучно.
— Вас слушать — все равно что газету читать, — буркнула она, — да и пользы примерно столько же.
Она оставила стратегов и перешла к другому борту, откуда лучше было видно красивые корабли. Ей пришло в голову, что их судно называется так же, как и заведение, в котором она познакомилась с Джеком. В тот день началось большое приключение… Может, это совпадение — многозначительный намек? Но рядом не нашлось никого, кто продвинулся бы путем Хогорта достаточно далеко, чтобы объяснить, какой именно знак подает судьба.
И еще одно совпадение — когда «Удача» двинулась в море, чтобы занять место в конвое судов, ворона, распугавшая чаек своим появлением в порту, не стала покидать судно. Она несколько раз перелетала с одного места на другое, когда ветер расправил паруса и заставил натянуться снасти на мачте. Наконец птица отыскала спокойное местечко, села и уставилась в морской простор. Странное поведение для вороны.
* * *
Мало-помалу флотилия выстроилась в походный порядок. Более быстрые боевые суда совершали маневры, то и дело меняя курс. Им приходилось приспосабливаться к тихому ходу других кораблей конвоя. Как выразился Реми — явно с чужих слов — скорость эскадры соответствует скорости самого медленного судна.
Сперва наблюдать за этими перестроениями конвоя было интересно, потом Дженни это занятие наскучило. В открытом море корабли рассредоточились, и красивые боевые суда были слишком далеко, чтобы разглядеть их как следует.
Эскадра шла на юг. Небо было чистым, солнце ярко светило, играя бликами на волнах, расступающихся под острыми носами судов. «Удача» бежала на своем месте в строю, с ее борта можно было видеть лишь одни и те же соседние корабли. Поэтому Дженни обрадовалась, когда стюард пригласил пассажиров в кают-компанию. Там накрыли стол.
Дженни надеялась, что, когда все соберутся за столом, представится возможность получше рассмотреть Повелителя Огня. Но тому подали обед в его каюту. Лорду Вулкана не приличествует делить стол с простолюдинами.
Те, кто составлял свиту лорда Готвинга, тоже не явились, даже Реми. Оставалось знакомиться с остальными попутчиками. Двое пассажиров оказались интендантами, которые, хотя и были приписаны к армии, почему-то попали не на военный корабль. Был священник, проповедующий поклонение Тедзингу Победителю. Несмотря на грозное имя, его божество олицетворяло милость к побежденным. Священник, пожилой мужчина с добрым морщинистым лицом, собирался учить милосердию. Интенданты, словоохотливые и разбитные, тут же подняли его на смех, заявив, что он не найдет паствы там, где убивают. Милосердию место в тылу!
Был еще представитель торгового дома — направлялся на Гранделин с коммерческими целями. Он сказал, что его хозяева намерены наладить постоянные поставки эверонских товаров на юг, и отправили агента, чтобы разведать рынки.
— Но ведь сейчас война, — удивился один из интендантов. Вообще, эти двое, похожие, как братья, жизнерадостные, румяные и упитанные, говорили за столом больше всех.
— Война когда-нибудь закончится, — пояснил коммерсант, — и тот, кто придет на рынок первым, получит двойную прибыль. Кстати, ваши советы могут оказаться для меня бесценными. Не уделите ли полчасика после обеда? С меня — пиво и молчаливое внимание.
Эта троица мгновенно поладила, и оставшийся в одиночестве священник вздумал начать проповедовать свои занудные тезисы остальным — то есть Квестину и Дженни. Это грозило испортить остаток дня. Поэтому Дженни сбежала из кают-компании под первым же предлогом и до заката делала вид, что любуется эскадрой — на самом деле с палубы «Удачи» остальные корабли казались пятнышками, чуть больше или чуть меньше, в зависимости от количества мачт и парусного вооружения.
Чайки, поначалу следовавшие за судами, давно отстали. А вот ворона так и не стала улетать. Она устроилась на мачте, Дженни отлично видела на рее черное пятнышко, так что в итоге вороне перепало куда больше внимания пассажирки, чем боевым судам Эверона. Но глупая тварь не оценила оказанной ей чести и не спустилась со своего места на верхотуре.
Когда стемнело, пришлось уйти в каюту. Качка судна напомнила путешествия в фургоне Папаши Бурмаля, Дженни даже немного всплакнула, задумавшись о прошлом. Разве могла она, младшая и самая бесталанная во всей труппе, мечтать о подобном повороте судьбы? Надо же, она плывет по волнам — направляется на великую войну, которая бушует на далеком Гранделине. Возможно, она увидит сражения и осады, а уж на прием посла Погонщиков Ветра точно постарается попасть. Интересно, каков окажется главный Погонщик, будет ли он похож на Папашу Бурмаля в сценическом гриме?
Надо будет завтра отловить Реми и взять с него слово, что он проведет старую знакомую на этот прием… Иначе какой смысл занимать пост в дипломатической службе, если не будешь злоупотреблять своим положением?
* * *
Дженни проснулась на рассвете. Квестин спал, тени бродили по его морщинистому лицу в такт покачиванию судна. Свет проникал в каюту сквозь толстенное мутное стекло в крошечном окошке. И рассмотреть, что происходит снаружи, было невозможно, виднелись лишь мутные серые тени, и они тоже ходили вверх и вниз, когда «Удача» скользила с волны на волну. Дженни решила прогуляться по палубе в одиночку и быстро натянула свой костюм для приключений — куртку и брюки с жесткими кожаными накладками на локтях и коленях.
До сих пор не представлялось случая испытать обновку. Вот если бы она нарядилась так, когда уходила с миссис Фортлекс искать ее глупую кошку! Но пришлось карабкаться на дерево в платье, что было страшно неудобно. В будущем Дженни решила быть предусмотрительней. Конечно, явиться в порт следовало прилично одетой, но сейчас, в походе — совсем другое дело! Тем более, Квестин спал и не мог помешать выбрать тот наряд, который лучше подходит для приключений.
Она прошла по коридору, прислушиваясь к треску и плеску, сопровождавшим движение судна. В соседних каютах было тихо, из кубрика в конце узкого коридора доносился многоголосый храп.
Короткая лестница вела на палубу. Там было тихо и пустынно. Рулевой находился на крыше ютовой надстройки, там тускло светил фонарь. Дженни прошлась в серых сумерках по сырым доскам среди бухт канатов. Серое небо раскачивалось над серым морем, которое перекатывало округлые горбы волн. Справа и слева от «Удачи» маячили силуэты других судов. Отойдя к борту, Дженни задрала голову и всмотрелась в переплетение канатов наверху. Так и есть — лохматый черный ком притаился там, где рея крепилась на мачте. Ворона по-прежнему плыла на «Удаче»!
Дженни оживилась — здесь запахло новым приключением. Что, если к лапке вороны привязана записка с секретным сообщением? Или еще что-то в таком роде? Вот и дельце для детектива из агентства «Добрая надежда»! Тем более, плыть еще долго, а заняться на борту больше нечем. Вчера, прогуливаясь по палубе, Дженни наблюдала, как карабкаются на мачту матросы, как работают с парусами. Ничего сложного, просто ерунда для настоящего профессионала, всю жизнь расхаживавшего по канатам!
Правда, канаты были влажными и скользкими, и качка судна мешала держать равновесие, но Дженни была счастлива вспомнить прежние веселые деньки, когда она расхаживала над толпой восхищенных зрителей. Кстати, один восхищенный зритель у нее, кажется, появился и сегодня. Когда она в очередной раз глянула вниз, у подножия мачты объявилась одинокая фигура. Кто-то стоял и глядел на Дженни, она видела запрокинутое лицо. Но отвлекаться было некогда, она добралась к рее и отлично видела ворону, замершую меньше, чем в десятке шагов. Дженни осторожно пошла к птице и больше не отвлекалась на человека, глядящего снизу. Все было отлично, птица замерла, нахохлившись и втянув голову в ворох растопыренных перьев. Дженни уже протянула руку, но ворона встрепенулась, свернула круглым глазом и взвилась в воздух, отчаянно хлопая крыльями.
Мятое черное перо со слипшимися от сырости волокнами порхнуло перед носом. И Дженни поймала его, чтобы не возвращаться с пустыми руками. Конечно, глупо было надеяться вот так запросто поймать птицу… но почему не попробовать, пока на палубе никого нет? Вернее, почти никого — одинокий наблюдатель все так же торчал у мачты и приоткрыв от удивления рот, пялился на спускающуюся Дженни.
На обратном пути она поторопилась. Не хотелось, чтобы кто-то еще увидел ее подвиги и стал ругать или увещевать, что это опасно, лазить по веревкам. Можно подумать, ей об этом неизвестно. Конечно, опасно! Дженни сама могла об этом рассказать, да еще со множеством примеров. Среди бродячих актеров бродило немало историй о неудачниках, сорвавшихся с каната. Но кого и когда это останавливало?
Оказавшись на палубе Дженни воткнула перо в волосы и обернулась к зрителю:
— Ну вот, теперь порядок! На какие только ухищрения приходится идти, если судьба занесла на корабль! Здесь нет ни одной лавки с украшениями, даже за завалящим перышком приходится лазить невесть на какую высоту.
Ее собеседник оказался совсем молоденьким, вряд ли старше самой Дженни. Может, даже младше. Худенький, черноволосый, с острыми чертами лица. Одет он был в приличный сюртук, причесан аккуратно, и весь такой чистенький, ухоженный — явно не матрос.
— Ты пассажир? — уточнила Дженни. — За обедом в кают-компании я тебя не видела. А-а, понимаю, ты из свиты лорда Готвинга, верно?
— Ну… — замялся собеседник, в свою очередь внимательно разглядывая Дженни, — в общем… да. Да, можно сказать и так. Я с ним. А ты что же, полезла на мачту из-за одного-единственного перышка? Только из-за этого?
Дженни продемонстрировала пустые ладони.
— Как видишь, больше ничего на мачте не нашлось. Тебя это удивляет? Думал, на мачтах большой выбор всяких интересных штучек?
— Странно, — промямлил юнец. — Карабкаться на такую высоту ради ерунды.
— Ладно, сознаюсь. Я пошутила. Перышко мне не нужно. Просто захотелось размяться.
Дженни вытащила черное перо из прически и сделала несколько шагов вокруг собеседника, оглядывая его со всех сторон.
— А ты не взбираешься на мачты до завтрака? Что, правда? Совсем никогда этого не делаешь? Никогда-никогда?
Юноша растерянно помотал головой.
— А ты странный, — заключила Дженни.
Но больше ей не удалось ничего сказать — из кормовой надстройки показался Реми. Окинул взглядом палубу… Дженни улыбнулась ему и помахала рукой, но Реми на нее даже не посмотрел.
— Ваша милость! — он побежал, спотыкаясь о мотки канатов. — Ваша милость, извольте пожаловать в каюту! Лорд, ваш дедушка, беспокоится!
* * *
Юный собеседник Дженни сразу погрустнел, бросил: «Прошу прощения, мне нужно идти», — и побрел к корме. Реми подошел к Дженни и строго спросил:
— О чем вы говорили?
— О погоде, — буркнула Дженни.
На ютовой надстройке звякнул колокольчик. Из трюма стали подниматься матросы. На корабле начиналось утро. Моряки чесали лохматые головы, оглядывались… на Дженни они смотрели совершенно равнодушно. Среди них мелькнул знакомый сюртук Квестина. Сыщик высмотрел «племянницу» и бросился к ней.
— Дженни! Почему ты убежала? Хвала богам, здесь оказался Реми, не то…
— Не — что? Я не сбежала, а медленно и солидно вышла прогуляться. Да что с вами всеми такое?
— Она беседовала с молодым лордом Готвингом! — осуждающе произнес Реми. — Без должного почтения!
— Как с лордом? Лорд же старенький? — удивилась Дженни. — А этот мне сказал, что он просто… состоит в свите его милости… И вообще, что здесь такого? Что вы смотрите на меня, как будто я скачу по мачтам и ловлю птичек? Я всего-то поговорила с этим мальчиком.
Дженни торопливо убрала руку с вороньим пером за спину.
— Это Уотс Готвинг, внук старшего лорда! — объявил Реми. — Наше посольство — ради него! Чтобы доставить лорда Уотса на Фирийские острова! Дед его просто сопровождает. От этого, как ты выразилась, мальчика, вполне возможно, зависит исход войны! Ему не позволено оставаться одному, а ты, вместо того, чтобы вернуть его в каюту…
— Откуда я могла знать? — перешла в контратаку Дженни. — Вы же мне ничего не говорите. У тебя, Реми, страшно секретные дипломатические задания, а вы, дядюшка, если я верно поняла, еще хотите мне запретить прогуливаться по палубе? Как я тогда узнаю о лордах, дипломатии и Фирийских островах? Ну что это такое! Запрет вместо того, чтобы поблагодарить меня за то, что охраняю и развлекаю его милость лорда Уотса! И завожу полезные знакомства!
Но тут пришлось прервать беседу, «Удача» начинала маневр, матросы принялись суетиться вокруг, и объявившийся на палубе капитан попросил пассажиров вернуться в каюты.
Но и в каюте Квестину не удалось отругать Дженни. Он только-только начал рассказывать, что разволновался, когда поутру ее не оказалось на месте, как уже пора было идти завтракать.
В кают-компании встретились все те же — из свиты Повелителя Огня никого не было. Коммивояжер уже сошелся с интендантами, и теперь эти трое держались вместе. Не хватало преподобного Остерна, ему нездоровилось, и матрос отнес его порцию в каюту. Капитан со шкипером за едой обсуждали корабельные дела, военные с торговцем ржали над собственными шутками, и все были страшно довольны друг другом, так что никто не помешал Дженни рассказать тайком Квестину о еще одном пассажире, который не завтракает со всеми — о странной вороне.
— Я бы посмеялся, — прошептал сыщик в ответ, — но, хвала богам, я знаю, что твои наблюдения частенько оказываются слишком важными. Ты уверена, что это ворона, а не, к примеру, чайка?
— Дядюшка, чайки белые! — Дженни под столом сунула собеседнику перышко.
— Баклан, быть может… — с сомнением произнес тот. — Они темные…
Дженни скорчила гримасу.
— Ладно, ладно, не дуйся, не трать понапрасну усилия. Я уже принял твои слова всерьез.
— Позавчера, когда я спасала кошку Фили, за мной следила ворона. Но на берегу полным-полно ворон, я не придала значения этой странности, — добавила Дженни. — Зато теперь! В открытом море! И потом, вспомните, что сказал Брем Борк!
Отставной префект задумался. Потом решительно отодвинул тарелку.
— Идем-ка на палубу, поговорим.
Оказалось, что погода изменилась — флотилия вошла в полосу тумана. Матросы зажигали фонари на бортах, один полез на мачту, другой вызвал из кают-компании капитана. Тот хмуро огляделся. Сырая серая пелена наползала с юга. Это с равной вероятностью могло оказаться и обычным природным явлением, и происками Погонщиков Ветра. На всякий случай следовало держаться настороже.
Капитан, дергая себя за лохматую бородку, пошел вдоль борта, распоряжаясь приготовлениями.
Дженни с Квестином отступили к борту, чтобы не мешать суете.
— Значит, ты полагаешь, что кто-то следит за нами в море? — вполголоса заговорил сыщик.
— Ну, конечно.
Квестин задумчиво покивал, промедлив со следующей репликой, потому что мимо пробежал матрос. Потом из кают-компании появились интенданты и торговец. Они поглядели, как густеет туман, их веселье мигом исчезло, все трое ушли. Дженни подергала Квестина за рукав, чтобы привлечь его внимание к следующей сцене. Ворона, появившись из тумана, устроилась в нескольких шагах от них на палубе и клевала куски сухаря, брошенные кем-то из недавно прошедших людей:
— Вот, смотрите сами! Кто-то подкармливает птичку. Добрый человек, правда?
— Действительно, — пробормотал Квестин, — не чайка и не баклан. И, похоже, ты права, кто-то на борту заботится о вороне. Хорошо бы выследить этого человека.
А туман застлал горизонт, превратил море и небо в зыбкую серую массу. Разглядеть можно было только то, что в нескольких шагах, дальше картина расплывалась, мачта казалась мутной темной полосой, а корма и вовсе почти пропала из виду. На вантах перекликались матросы, убирая честь парусов, «Удача» сбавляла ход вместе со всей эскадрой.
— Господин Квестин, Дженни! — глухо, словно из-под воды, прозвучал в тумане голос Реми. — Вы здесь?
— Да здесь, в тумане, — откликнулась Дженни, — можно подумать, с судна в открытом море можно куда-то улизнуть!
В серой завесе проступили округлые очертания… и вот показался сам секретарь второго ранга. Он пробирался вдоль борта, держась за леер, словно боялся заблудиться в тумане.
— Прошу вас пройти со мной, — запинаясь, заговорил он. — Когда его милость узнал, что с нами плывет господин Квестин, то пожелал с вами побеседовать.
— Узнал, значит, — вставила Дженни. — От тебя, разумеется.
— От меня, — согласился толстяк. — Я рассказал о своей прежней службе в страже, охарактеризовал господина префекта с лучшей стороны…
— Бывшего префекта, — поправил Квестин.
— Пожалуйста, пойдемте, — попросил Реми, — его милость ждет.
Квестин кивнул, соглашаясь, но Дженни не была бы собой, если бы не затеяла хотя бы малюсенький спор. Она потребовала:
— Не пойдем, если ты не скажешь, за каким Веспером его милость понесло на эти острова! То ты говоришь, что получил совсем незначительную миссию, то — исход войны зависит! Вот не пойдем, пока не скажешь!
— А тебя его милость вовсе не звал, — обернулся к ней секретарь второго ранга. — Господин Квестин, пожалуйста, идемте, а?
— По-моему, Дженни права, — неожиданно Квестин стал на сторону «племянницы», — мне тоже любопытно, что за миссия, выполнять которую лорд Повелитель Огня отправляется с такой скромной свитой. Мне казалось, они не путешествуют меньше чем с десятком-другим слуг. В этом плавании слишком много странного, Реми, и я бы хотел знать больше. И уж конечно без Дженни не пойду. Еще чего, оставить ее одну!
— Ну, идемте вместе, — Реми был сама покладистость. Он едва не пританцовывал от нетерпения. — Однако служебные дела я не имею права обсуждать. Вы-то хорошо понимаете, что такое служба! Знаете, что? Спросите его милость сами! Если ему что-то нужно узнать у вас, то обменяйтесь сведениями. Только идемте, ну, пожа-а-алуйста!
* * *
Дженни догадывалась, что апартаменты, отведенные на «Удаче» Повелителю Огня, окажутся получше, чем их с Квестином каюта второго класса, им-то досталась тесная каморка в отгороженном от кубрика отсеке. Но действительность превзошла ее ожидания. Пристройка на корме начиналась коротким коридором. Двери красного дерева слева и справа. Это, как объяснил Реми, были каюты первого класса, где разместилась свита лорда. Далее было еще одно помещение, где никого не поселили, это просто чтобы отделить жилье его милости от кают свиты, а уж дальше — целая анфилада достаточно просторных кают.
— И это все для одного? — прошептала она, вспоминая их с Квестином каюту.
— Для двоих, — с недовольством ответил Реми, для лорда Морвига Готвинга и его внука Уотса Готвинга.
Его милость при ближайшем рассмотрении оказался сухоньким старикашкой с тусклым взглядом. Огонь в зрачках не полыхал, и движения его милости были медленные, расслабленные. На корабле вся мебель казалась тесной, неширокой, место приходилось экономить. Но этот субтильный старик утопал даже в узком креслице.
Дженни надеялась снова увидеть Уотса, но Повелитель Огня принял их один, внука не позвал.
После обязательных поклонов ее и Квестина усадили на диванчик у прикрученного к полу круглого стола. Реми встал у двери, больше никого не было. Дженни даже почувствовала некоторое разочарование. Почему нет стражи? Телохранителей каких-нибудь? Ведь они с дядей Эдуардом не кто-нибудь, а отважные убийцы Повелителя Огня Грегила Вестокена! Просто никакого уважения к их смертоносности!
Когда все расселись, установилась тишина. Взгляд блеклых глаз Морвига Готвинга перебегал с одного гостя на другого. Он размышлял.
— Большая честь для нас, ваша милость, — произнес Квестин, чтобы начать наконец разговор.
— Пустое, — поднял сухую желтую ладонь лорд. — Это я очень рад, что путешествие свело нас на одном корабле. Мне нужен совет профессионала.
— Прошу прощения, профессионала в какой области?
— В вашей, префект.
— Я больше не служу, ваша милость.
— Да, разумеется. Я знаю. Большая глупость со стороны наших стражников. Такие люди, как вы, необходимы в неспокойное время. Вы слышали о Черной Руке?
— Не больше, чем писали газеты. То есть я знаю много лишнего и ничего об истинном положении дел.
— Я постараюсь исправить такую досадную несправедливость. Дело в том, что меня пугает этот убийца. Если бы не он, я бы не оставил Вулкан. Каждый хорош на своем месте. Повелитель Огня должен находиться в своей вилле… Но Черная Рука еще вернется. Он будет приходить снова и снова, он будет убивать. Только поэтому я решил увезти внука из Эверона. На Гранделине, по соседству с Погонщиками Ветра мы будем в большей безопасности, чем в собственном доме.
— Вот как… — промямлил Квестин.
Дженни и вовсе помалкивала. Мало того, что лорд высказался чересчур откровенно. Куда больше удивлял его тон — он говорил о предстоящих смертях абсолютно равнодушно, даже со скукой.
— Да, я уверен. Это было не случайное нападение и не сведение счетов с бедным лордом Фейферсом. Черная Рука… я не знаю, человек ли он. Он очень страшен. Он целеустремлен. Ему все равно, кого убивать, на месте Фейферса мог оказаться любой. Черная Рука хочет убивать Повелителей Огня. Всех, без разбора.
— Прошу прощения, вы знаете больше остальных лордов? Я не почувствовал, что они встревожены… — заметил Квестин, потом торопливо добавил, — насколько может судить эверонец, живущий далеко от Вулкана.
— Вы правильно судите, — кивнул старый лорд. — Повелители Огня недостаточно озабочены. Дело не только в том, что они не знают того, что знаю я. Они слишком высокомерны. Вам известна история моего рода? Нет? Это правильно, Готвинги не любят рассказывать о своем происхождении. Сегодня мне придется сделать исключение.
Намек был достаточно прозрачным, чтобы даже Дженни поняла.
— Хранить тайны — моя обязанность, — объявил Квестин. — Моя племянница тоже будет помалкивать.
Дженни энергично закивала. Можно подумать, она много болтает! Интересно, с кем?
— Буду признателен, если не станете распространяться об этом. Но тайны здесь нет. А уж если посольство на Фирийские острова увенчается успехом, о нашей с внуком нечистой крови будут судачить все.
Славненько, подумала Дженни. Сейчас старый лорд сам все выложит, даже давить на него не придется. Никаких раскаленных клещей, никакой дыбы и плетки.
— Вам ведь все равно, к той или иной династии принадлежит лорд? Мы все для вас просто Повелители Огня? — старик растянул бледные губы в улыбке. — Я понимаю. Так вот у нас, на Вулкане, на происхождение смотрят иначе. Семейство Готвингов считается не чистокровным, потому что основатель нашего рода женился на дочери Говорящего Со Зверями. С тех пор способности управлять огнем в нашем семействе слабы. Конечно, я бы мог, если захотел, устроить здесь небольшой пожар так же легко, как для вас — щелкнуть пальцами.
Дженни поежилась, а лорд продолжал:
— Но все равно мне далеко до Истригсов или Грондов, те куда могущественней. Поэтому мне приходится думать больше, чем им, чтобы компенсировать мозгами недостаток таланта. И я лучше понимаю вас, живущих внизу. Но вернемся к моему предку. Он, хотя и происходил из чистокровного семейства, с детства был непоседой. Ему не жилось спокойно на Вулкане, и он отправился на поиски приключений. С командой таких же, как и он сам, сумасбродных бродяг, он переплыл море, открыл Гранделин, он первым увидел ледяные корабли северян…
— Об этом не пишут в книгах по истории, — не выдержала Дженни. — Но почему?
— Грязная кровь, — спокойно пояснил лорд. — Великие деяния должны совершать лишь предки чистокровных Повелителей Огня. А первый Готвинг носился по морям и путался с чужеземками, пока правильные лорды выжигали крепости гоблинов. На Фирийские острова он тоже ступил первым из эверонцев. Говорящие Со Зверями тогда вели войну не на жизнь, а на смерть с Пожирателями. Сейчас этого племени нет, во всяком случае на архипелаге Пожирателей не осталось. А тогда они наводили на Говорящих ужас тем, что поедали тела убитых врагов. Первый Готвинг присоединился к Говорящим Со Зверями, выиграл для них эту войну и помог очистить острова от людоедов. Он был великим Повелителем Огня, и его пламя пожрало все укрепленные поселения людоедов. Согласно легенде, он сделал это из любви к их принцессе. Не похоже на наших лордов, верно? От их брака происходят Готвинги. Говорят, что чужая кровь ослабляет способности к управлению пламенем, с тех пор в моей семье родятся Повелители с очень бедным талантом. И я таков, и, тем более, Уотс. Он вряд ли сумеет противостоять Черной Руке, когда тот доберется до нашей виллы. Поэтому я принял решение увезти внука из Эверона. Но вы, Квестин, можете помочь мне понять, что же такое Черная Рука.
— Надеетесь вернуться, когда опасность минует? — спросил Квестин.
— Разумеется. И, кстати, я не хочу, чтобы у вас сложилось превратное впечатление о моем образе мысли. Хотя меня не могут радовать взгляды моих собратьев на чистоту крови, но я с ними полностью согласен. Кровь должна быть чистой, только так обеспечивается власть над огнем. Но нам с Уотсом не повезло, досталась дурная наследственность.
Дженни задумалась об Эрике, который, получается, тоже был грязнокровкой. Если старый лорд прав, то дитя леди Аметильды и принца Гренвея может обладать очень слабым дарованием. Вот почему леди Урсула разыскивала племянника тайно и не желала, чтобы об этом стало известно. Стыдилась его грязной крови!
— Я хочу, чтобы вы занялись этим делом, когда возвратитесь в Эверон, — продолжил старик. — И у меня есть кое-что, неизвестное тайной страже. Не уверен, что моя информация окажется полезной, но я поделюсь ею.
— Итак, вы желаете нанять нас для поимки Черной Руки? — осторожно уточнил Квестин.
— Нет, я не надеюсь, что вам удастся его поймать, — Готвинг снова улыбнулся. — Но вы будете собирать все сведения о нем, и когда-нибудь это пригодится. Я не рассчитываю на леди Урсулу и ее головорезов. Они только и способны, что наводить страх у подножия Вулкана. Это тоже необходимо — напоминать простолюдинам о почтении к Повелителям Огня. Но настоящего злодея они не остановят.
Квестин кивнул. Дженни кивать не стала, но про себя подумала, что история лорда Грегила Вестокена тому подтверждение.
— Отлично, — произнес лорд. — По возвращении в Эверон обратитесь к моему управителю, его имя Шон Клаппер. Передадите ему письмо, которое я нынче же составлю. Вы получите необходимые документы, удостоверяющие, что ведете расследование для меня, и на ваш счет будет ежемесячно поступать оплата. Немного. Ну, скажем… десять талеров. И вы не будете заниматься исключительно этим делом. Берите заказы, проводите ваши расследования. Однако вы станете обращать внимание на всякие подозрительные происшествия, странные события и необъяснимые совпадения, которые можно связать с Черной Рукой. И когда-нибудь вы нападете на след убийцы. Ручаюсь, очень скоро он снова даст знать о себе, и улики появятся.
— И если мы что-то нащупаем…
— Передайте информацию управителю, он верный слуга, я ему доверяю, — все так же невыразительно проговорил лорд. — Он решит, каким образом лучше дать ход вашим сведениям. В этом случае, разумеется, ваша информация будет вознаграждена отдельно.
— И как долго нам предстоит этим заниматься?
— Если за три месяца вы ничего не найдете, дайте знать Шону, он перестанет оплачивать ваши услуги. Но я надеюсь, вы сумеете напасть на след. Этот юноша из министерства хорошо вас отрекомендовал, — лорд кивнул в сторону замершего у двери Реми. — Итак, теперь обратимся к тому, что известно только мне.
Лорд замолчал. Он подался вперед, оперся локтями о столик и опустил морщинистый подбородок на сплетенные пальцы. Наполовину прикрыв глаза веками, он молчал и, похоже, копался в собственных воспоминаниях. Пауза затягивалась, а у Дженни давно чесался язык вставить что-то веселенькое, что непременно должно подбодрить чересчур медлительного Повелителя Огня. Может, попросить его попускать немного дым из ушей? Все равно ведь в плавании скучно, а безобидный фокус всех развлечет.
— Я весь внимание, ваша милость, — напомнил о своем присутствии Квестин.
Лорд встрепенулся, как будто только что сообразил, что все ждут его слов.
— Не знаю, как описать… — он тяжело вздохнул. — Ну хорошо, вот секрет, о котором вам не следует распространяться: Готвинги унаследовали способности жены мореплавателя, основавшего наш род. Она была из Говорящих Со Зверями. Иногда у моих родственников ее дар проявляется в полной мере, иногда почти не заметен. Я не лишен способности общаться с животными, хотя, предполагаю, мне далеко до вождей Говорящих.
— Могу ли я узнать, как именно проявляется способность Говорящего Со Зверями? — спросил Квестин.
— Это сложно описать, ведь животные не могут говорить, как мы. Но те, кто, как и я, обладают способностями, могут уловить образы, размытые картины, некие общие настроения. Я посетил дом лорда Фейферса, убитого Черной Рукой. Там уже поработала тайная стража, и никаких следов я не обнаружил. Стражники утверждают, что следов и не было. Я не пытался узнать у них больше. У Фейферса был пес, и я отыскал его. Бедное животное забилось под кресло и задрожало, когда я протянул к нему руку. В его крошечном разуме теснились такие картины… все образы, которые я обнаружил в его памяти, были окрашены страхом.
Повелитель Огня поморщился. Ему было тягостно вспоминать то, что он вытащил из сознания животного.
— Тайная стража даже не смогла определить, как убийца проник в здание! — резко сменив тон, с возмущением бросил лорд Готвинг. — Эти дармоеды обязаны защищать своих господ, но даже не могут разобраться, каким способом их бдительность обманывают!
— Понимаю ваше возмущение, — заметил Квестин. — Тайная стража избалована привилегиями, а нам всегда запрещали вмешиваться. Таков известный вам закон: полномочия городской стражи заканчиваются у старых крепостных стен.
— Думаете, вы смогли бы там преуспеть? Двери и окна были заперты, все! Изнутри! И никаких следов. Только перепуганная собака.
— А слуги?
— Он убил всех. Надеюсь, это заставит лакеев других Повелителей Огня быть настороже.
— Каким оружием он пользовался? Кого прикончил первым? — Квестин привычно и начал повторять вопросы, которые задавал сотни раз на службе.
— Начал с лорда.
— Конечно, с самого опасного! Повелитель Огня мог бы дать ему отпор, но слуги вряд ли.
— Урсула точно так же объясняет, — согласился Повелитель Огня. — А слуги, те, что не ночуют на Вулкане, говорят, что лорд Фейферс спит, запершись изнутри. В спальне был пес, он видел, как убили хозяина. Потом Черная Рука открыл дверь и пошел по дому. Кого застиг спящим, те умерли легко, кто пытался сопротивляться, только сделали смерть более кровавой. Но, похоже, сопротивление было бессмысленным. Черная Рука не получил ран, никто не смог его даже задержать надолго. Лорда он прикончил тонким коротким клинком, очень острым. Остальных — тем, что попало под руку. Шел по дому, находил и убивал.
— В газетах писали только об убитом Повелителе Огня, — тихо произнесла Дженни. — О слугах не было ни слова.
— Ну и зря, — резко бросил лорд. — Говорю же, следовало напугать этих дармоедов. Черная Рука убил всех. И ушел точно так же загадочно, как появился. Дверь виллы не была открыта, замок остался заперт изнутри. Обнаружили бойню приходящие слуги, они и вызвали стражу, когда им не отворили на стук.
— Но что видела собака? — перешел к главному Квестин.
— Бедный пес не смог сформировать для меня ни одного ясного образа. Голый человек без лица. Вернее, с половиной лица. Но, может, это и не человек. Почему он был голым? Чтобы не испачкать одежду кровью? Он встал над кроватью спящего Фейферса в запертой комнатой, тогда пес проснулся и увидел… это. Убил одним ударом, потом резал уже мертвого. Не знаю, что это означает. И уже затем убийца отпер дверь спальни, пес это запомнил. Черная Рука отпер замок после того, как убил лорда. Понимаете? Он возник из ничего над кроватью спящего Фейферса. Я даже не сумел уловить, как именно он передвигается. Как-то… рывками, смазано. Наверное, очень быстро. Вот и все, что я могу вам рассказать.
Квестин покачал головой. Дженни подалась вперед и заглянула ему в лицо, чтобы понять, как тот реагирует. Она не могла сообразить, что такого важного рассказал старичок. Конечно, теперь они с Квестином не растеряются, если в Эвероне вдруг объявится голый человек без лица… Или с половиной лица… Или вообще не человек… Или некто, двигающийся такими быстрыми рывками, что его силуэт будет казаться размазанным. Уж если они встретят такого, то теперь точно будут знать, что это Черная Рука. Хорошие приметы, ничего не скажешь! Теперь опознать убийцу не составит труда!
— Понимаю, — высказался Квестин.
Дженни так и подмывало спросить, что именно «дядюшка» понимает. Ведь она так ничего не поняла! Но момент для расспросов точно был неподходящий, и Дженни прикусила язык.
— Да, понимаю, — повторил отставной префект. — Вам хочется знать о всяком странном существе, которое появится в Эвероне. О быстром, решительном, изобретательном, не боящемся крови… вам нужны сведения о любом непонятном происшествии, обо всем загадочном и странном. О любом, кто отличается от других. Да, я понял вашу милость.
— Именно так, — удовлетворенно кивнул лорд. — Все невероятное и страшное, что не укладывается в норму, может оказаться приметой Черной Руки. Именно этого я и жду от вас.
Повелитель Огня, кажется, впервые взглянула на Реми:
— Вы не подвели меня, молодой человек. Этот детектив в самом деле смышленый и понятливый, точно, как вы обещали. Проводите гостей.
Морвиг Готвинг снова превратился в лорда Повелителя Огня, холодного, высокомерного и отстраненного. Даже чтобы дать понять посетителям, что разговор окончен, он обратился не к простолюдинам, а к приставленному к нему чиновнику министерства иностранных дел. Когда Дженни вслед за «дядей» выходила из каюты, лорд бросил им вслед:
— Да, и еще одно! Я пытался разобрать в воспоминаниях пса, когда именно на стене появился черный отпечаток ладони. По-моему, убийца оставил свою метку еще до того, как прикончил лорда Фейферса. Он был так самоуверен, что начал именно с этого. Он не сомневался, что у него все получится.
Дженни осторожно глянула на старика — и вот теперь-то ей показалось, что в зрачках лорда мечутся крошечный искры. Как будто его возбудил собственный рассказ, как будто он сам мечтал бы проделать что-то в духе Черной Руки… но не решался, и потому завидовал убийце, его решительности и его талантам. А может, это было только игрой ее расшалившегося воображения. Дженни торопливо опустила глаза и выскользнула из каюты следом за Реми.
* * *
Туман немного рассеялся, поредел, и матросы, взобравшиеся на ванты и вглядывающиеся в сырую мутную завесу, перекликались с заметным энтузиазмом. Они предчувствовали, что непогоде скоро конец. Вдалеке, на пределе видимости, мерцало желтое пятнышко — фонарь соседнего корабля.
— Ой, — спохватилась Дженни, — а мы же так и не узнали, зачем лорд плывет на Фирийские острова!
— Разве? — с иронией спросил Квестин, — его милость рассказал нам историю своего рода. Он же потомок принцессы. Значит, речь идет о возобновлении союза между островами и Эвероном. А судя по тому, что он везет внука в качестве главы посольства, как любезно намекнул нам Реми…
Под взглядом префекта Реми тяжело вздохнул. Он сболтнул лишнего, и с этим ничего нельзя было поделать.
— Судя по этому, — закончил Квестин, — речь идет о династическом браке. Верно, молодой человек?
Реми кивнул:
— Они потребовали Повелителя Огня. Ну, или Повелительницу, именно из той семьи, с которой когда-то имели дело. Наверное, первый Готвинг оставил по себе хорошую память на архипелаге. В министерстве говорят, островитяне были очень тверды в этом требовании. К счастью, лорд Готвинг согласился, и это очень странно. Повелители Огня не любят подобных приключений, тем более — жениться на чужестранках, будь они хоть сто раз принцессы.
— Выходит, история с Черной Рукой, которая подтолкнула лорда к решению, случилась очень кстати, — заметила Дженни. — Правда, невозможно предположить, что такое происшествие, да еще убийство одного из лордов, было подстроено.
— Нет, конечно. Совпадение, — снова закивал Реми. — Но Говорящим Со Зверями в итоге повезло, они получат своего Повелителя Огня. Смотрите, уже совсем светло.
Капитан, который прохаживался по палубе и наблюдал за работой команды, остановился рядом. Он расслышал последнюю фразу Реми и улыбнулся:
— Именно так, мои господа! Совсем скоро прояснится, и мы снова поставим все паруса! Эти туманные полосы идут от мыса Весперово Колено, где Погонщики Ветра создают шторма. Ничего страшного. Здесь, я имею в виду. А вот там, у Весперова Колена, я бы не хотел сейчас очутиться. Ох, и бушует там, наверное, пучина, ох и ярится!
Капитан удалился, и Квестин снова заговорил:
— А я должен поблагодарить тебя, Реми, за хорошую рекомендацию.
— Я старался, господин Квестин. Ваше всегдашнее доброе отношение…
— Если мне понадобится юридический консультант, я непременно обращусь к тебе, — улыбнулся Квестин. — Знать бы только, когда мы снова окажемся в Эвероне!
Дженни не принимала участия в беседе. Она размышляла. И тут ее мысль наконец сформировалась в слова:
— У меня идея! Реми, нам есть, что сказать лорду.
— Помилуй нас Трохомор, Изгамон и все прочие боги, — взмолился секретарь второго ранга министерства юстиции.
Изгамон Честный был одним из ста богов Эверона и покровительствовал правому суду. Реми, как юрист, находился под его защитой. Но в этот раз защиты Изгамона оказалось явно недостаточно. Дженни продолжала:
— Дядюшка, а что, если мы попросим его милость расспросить ворону?
— Я так и знал, что кончится чем-то в таком роде… — обреченно пробормотал Реми.
Но Квестин понял Дженни с полуслова.
— Не беспокойтесь, юноша, мы приступил к делу осторожно, — обратился он к секретарю второго класса. — Просто спросите его милость, не замечал ли он слежку за собой на берегу? Здесь, на «Удаче», с нами плывет ворона. Это не свойственно сухопутным птицам. Лорд Готвинг хотел услышать о странных происшествиях? Вот и первое из них.
— А вот и первый трофей, — Дженни протянула Реми черное перо, добытое с таким трудом сегодня на рассвете.
Пелена тумана над мачтами «Удачи» расступилась, показалось солнце, заливая палубу светом, и матросы разразились одобрительными возгласами. Реми воспользовался этим шумом, чтобы поскорее откланяться. Кажется, он спешил, пока Дженни не посетили новые удачные мысли.
Ну и зря беспокоился. Новые мысли были совсем не такими удачными. Дженни задумалась о юном внуке его милости, об Уотсе Готвинге. Интересно, а что он сам думает о собственном происхождении и о посольстве? Утром во время их краткого знакомства Уотс показался ей достаточно симпатичным и совсем не заносчивым, каким полагается быть Повелителю Огня. Пожалуй, у этого лорда появился шанс изменить мнение Дженни об их племени в лучшую сторону. До сих пор Повелители Огня вызывали не самые лучшие чувства. Уотс показался ей не таким.
* * *
Обед прошел без происшествий, все были в приподнятом настроении — улучшение погоды порадовало всех. Капитан сулил, что остаток пути займет не больше двух дней.
— Если не случится шторма и погода больше не испортится, самое позднее послезавтра к вечеру мы будем в гавани Абадоха! — заверил он. — Вот там, скорее всего, придется задержаться на рейде. Такой флот, как у нас, будет разгружаться несколько дней.
Дженни подумала, что на «Удаче» важный пассажир. Уж Повелителя Огня не станут заставлять дожидаться в общей очереди. Но хорошо бы он клюнул на ее предложение. Дженни была почти уверена, что ворона следит за ней, а вовсе не за лордом Готвингом. Но раз выпал такой случай, то почему бы не воспользоваться способностями потомка Говорящего Со Зверями.
Однако никто из свиты лорда на палубе не появлялся, и было непонятно, передал ли Реми сообщение его милости.
Повелитель Огня показался на следующий день. Его сопровождали Уотс, Реми и слуга, коренастый мужчина с неприметным лицом. Вокруг старого Готвинга, когда он пошел вдоль борта, мгновенно образовалось пустое пространство. Ни матросы, ни пассажиры не осмеливались оказаться рядом с его милостью и заблаговременно убирались с дороги. Погода в этот раз была отличная, солнышко пригревало по-южному, и все торчали на палубе, даже проповедник, которому все еще нездоровилось. Но там, где проходил Повелитель Огня, на палубе мгновенно образовывалась пустота.
Дженни хотела подойти и обратиться к его милости, но Квестин придержал ее за руку:
— Не нужно. Если лорд захочет поговорить, то позовет нас.
Никого старик не позвал. Он прошел до середины палубы и встал, задрав голову. Проследив его взгляд, Дженни приметила черное пятнышко среди сплетения снастей. Лорд постоял, молча разглядывая ворону, потом так же молча убрался в свои апартаменты. Прежде чем скрыться в кормовой надстройке, он подозвал Реми и бросил ему несколько слов. Тот поклонился, а потом, отыскав взглядом на палубе Квестина и Дженни, направился к ним.
— Его милость велел передать, что ценит вашу наблюдательность, — заявил он. — Он согласен, что ворона на корабле в открытом море — это необычно. Но он не так молод, чтобы карабкаться на мачту, как это делают юные искатели приключений. Интересно, что он имел в виду?
Дженни пожала плечами. Квестин внимательно поглядел на «племянницу», но, к счастью, воздержался от расспросов. Общение с Дженни приучило его принимать жизнь такой, какова она есть, и не задумываться над всякими мелочами. Он не шел путем Хогорта, и в этом были свои плюсы.
А еще днем позже на горизонте показался берег Гранделина. Плавание близилось к концу.
* * *
Берег вытянулся на горизонте длинной серой полосой. Он был пока что слишком далеко, чтобы Дженни могла разглядеть подробности. Флотилия, совершая сложные маневры, замедлила ход. Штурманы флагманского судна определяли, к какой точке побережья они вышли после блужданий в тумане. Пока не покажется гавань, моряки предпочитали не приближаться к берегу с его рифами и отмелями.
Наконец решение было принято, и с головного судна стали слать сигналы. «Удача» выполнила поворот вместе со всем конвоем. Пассажиры — как всегда, исключая лорда Готвинга и его свиту — толпились на палубе, разглядывали берег и обсуждали, куда их занесло.
— Пустыня, — пробормотал проповедник, — как есть пустыня!
— Какой простор для милосердия, — пробурчала себе под нос Дженни.
Она бы сказал это вслух, но опасалась своими словами вышибить затычку из бочонка пастырского красноречия. Слушай потом нескончаемую проповедь!
Когда среди наблюдателей появился помощник капитана, его засыпали вопросами. Оказалось, отклонение от курса, случившееся по причине тумана, было незначительным. Моряк сулил, что еще до заката они будут в виду Абадоха, порта назначения. До тех пор суда станут держаться в открытом море. Ну, это и так было ясно.
Торговый представитель — Дженни уже знала, что его зовут Рендих Мерч — позвал своих новых приятелей, армейских интендантов — выпить за успешное окончание плавания. Те, конечно, не стали спорить, хотя с этим поводом Мерч явно поторопился. Плыть еще было порядочно.
А Дженни вглядывалась в чужую землю, проплывавшую вдалеке. Это действительно была пустыня, ни деревца, ни скал, ни поселений. Ровная серая полоса. И за обладание этим никчемным куском земли уже несколько месяцев шла война между могущественными кланами Повелителей Огня и Погонщиков Ветра. Такой оборот несомненно повышал цену серой полосе за бортом. В этом смысле пролитая кровь заменяла Гранделину сады и пашни. О любом крае можно спросить: чем он славен? Торговлей, урожаями, праздниками? А эта земля известна тем, что здесь гостит смерть. Чем больше народу поубивать, тем выше цена пустыни.
Дженни поделилась этим соображением с Квестином, тот пожал плечами:
— Война — такое дело. Стоит только начать, а уже дальше она будет подпитывать себя сама. О поводе можно вообще забыть, проходит месяц после первых смертей — и глядишь, война уже сама себе причина.
— Истинно так, — подхватил оказавшийся поблизости проповедник милосердного Тедзинга Победителя. — И смертоубийство следовало бы остановить в самом начале! Каждый день, когда льется кровь, делает установление мира все более трудным делом… Победа, вот что останавливает смерть! Всеблагой Тедзинг всегда побеждает, и мир следует за ним.
И пришлось выслушивать его проповеди до тех пор, пока в красном свете заходящего светила над серой полосой берега не встали контуры бастиона, охраняющего гавань города Абадох.
