В последующие дни, произошли два незначительных на вид события, которые здорово взбудоражили мальчиков.
Однажды утром в маленьком квартальном скверике собрались в ожидании утреннего выхода Тороманова не только дежурные наблюдатели, но и несколько добровольцев. К восьми часам из дома Тороманова вышла высокая худая женщина в темных очках, на которую в начале никто не обратил внимания. Внезапно Чарли, которому показалось, что в ее фигуре есть что-то знакомое, изумленно воскликнул:
— Да это Тороманова!
В первый момент никто не мог сообразить, почему ее не узнали сразу. Только внимательно присмотревшись они поражено поняли — волосы! Тороманова покрасила свои до вчерашнего дня светлые волосы в самый обыкновенный каштановый цвет, который хотя и не имел естественного блеска, неузнаваемо изменил ее вид. Приглядевшись получше, мальчики увидели, что она постриглась, на бровях и ресницах краски нет, губы слегка подкрашены. Вообще она выглядела значительно скромнее и больше походила на человека, не было прежнего бросающегося в глаза отталкивающего вида.
— Видите! — торжествующе воскликнул Чарли. — Что я вам говорил!
— Интересно, когда она успела так перемениться?
— Вчера вечером, — тихо пробормотал Веселин. — Мы рано сняли посты и не дождались ее.
Тороманова завернула за ближайший угол, и улица стала безлюдной.
— Даже туфли сменила, — сказал Чарли. — На низком каблуке одела…
— Готовятся они к чему-то, — сдержанно заключил Пешо, оглядев всю группу. — Нужно быть на чеку, смотреть в оба!
На следующий день тревога увеличилась. Утром, следуя за Торомановым во время его обычной краткой прогулки, они увидели, что он зашел в мастерскую туристских принадлежностей, куда заходил несколько дней тому назад. Но на этот раз Тороманов не вышел оттуда с пустыми руками — большой новый рюкзак висел на его плече.
— Готовятся! — твердо решили ребята. — Никакого спора и быть не может!
Следующий день был воскресенье. Обычно в выходные дни мальчики все вместе ходили куда-нибудь на экскурсию. Летом их любимым местом была река Искыр — там они целый день купались, загорали, тайком ловили рыбу и поздно вечером возвращались воскресными поездами, довольные и счастливые на целую неделю. Конечно, в это воскресенье никто и не подумал о тихих и тенистых заводях Искыра — нужно было сидеть в городе и следить за Торомановыми. Пост был поставлен очень рано, но и до позднего вечера никто из Торомановых не показался на улице. Во второй половине дня мальчики встревожились — неужели Торомановы удрали ночью? Когда их тревога достигла высшей точки, они решили проверить, дома Торомановы или исчезли? Проверку поручили Косте. Он должен был позвонить Торомановым или, вернее, звонить долго, тревожно и настойчиво, пока ему не откроют. Когда же дверь откроется, Костя должен спросить доктора Найденова, которого, как будто вызывают по спешному случаю в соседний дом. В действительности же, доктор Найденов жил этажом выше, и Костя должен был притвориться, что спутал этаж.
Сложная разведывательная операция была произведена сразу же, но не дала никакого результата. Напрасно Костя звонил, напрасно ждал у дверей с колотившимся сердцем — никто ему не открыл, за молчавшей дверью не было слышно никаких шагов. Может быть, они спят? Нет, это было совсем невозможно, кто это спит в половине шестого дня! Костя позвонил в последний раз, подождал, потом подавленный спустился к приятелям.
Вся компания встревожилась не на шутку. А вдруг Торомановы ночью бежали куда-нибудь? Разговоры постепенно прекратились, ребята молчали, виновато поглядывая друг на друга, и ничего не говорили. Когда совсем стемнело, и все окна в домах засветились, окна Торомановых остались все такими же темными с неподвижно опущенными шторами.
— Ясно, их нет дома, — с горечью сказал Костя. — Они удрали ночью.
— Это еще неизвестно! — сказал сдержанно Пешо, но в его глазах было не меньше тревоги, чем у других ребят.
— Наверное, они пошли на экскурсию, — тонким голоском отозвалась Юлия и с сочувственной нежностью посмотрела на Пешо. — Иначе и быть не может.
Ребята уже обсудили подобную возможность, но никто серьезно этому не верил.
— Пустое! — махнул рукой Костя. — Кто это ходит по ночам на экскурсию!
— Конечно ходят! — заупрямилась Юлия, но не потому что верила в это, ей просто хотелось утешить Пешо, хоть как-нибудь. — Некоторые уезжают даже поздно вечером.
— Верно, есть такие, — немного желчно сказал Чарли. — Только они не похожи на бабку Тороманову.
— Все вы ноете! — презрительно упрекнул Пешо. — Как будто вы не ребята, а старухи.
К десяти часам стали обсуждать вопрос, как легче всего связаться с милицией. Посыпались предложения, даже открыли какого-то дядю, который работает в Министерстве внутренних дел. Только Пешо и Веселин молчали, с надеждой поглядывая на улицу — им все не верилось, что так хорошо начатое дело может провалиться.
Наконец, к одиннадцати часам пришла развязка. В конце улицы появилась легковая машина и, когда она прошла мимо сквера, все заметили, что она необычайно пыльная и даже обрызгана грязью, хотя было сухо и давно не было никакого дождя. Веселин первым догадался, что в ней могут быть Торомановы, и заглянул на мгновение в окошечко машины. В полумраке перед его глазами мелькнула женская голова, повязанная шелковой косынкой, вспыхнул огонек папиросы.
— Торомановы, — воскликнул он радостно, хотя и не был вполне уверен, что рассмотрел хорошо.
Все повскакали и чуть ли не бросились на улицу всей гурьбой.
— Стойте! — резко и властно крикнул Пешо. — Только двое!
Когда Пешо и Чарли вышли из сквера, машина уже остановилась перед домом Торомановых.
— Ты понимаешь в машинах? — тихо прошептал Пешо.
— Понимаю!
— Запомни ее марку и номер. А я буду наблюдать за людьми.
Пока они приближались, из машины медленно вылезли супруги Торомановы такие же пыльные, с утомленными путешествием лицами. Вышел и шофер, это был человек лет сорока, с продолговатым мрачным лицом и черными подстриженными усиками. И его высокая, довольно стройная фигура, и брюки из хорошей материи, и даже хорошо сшитая клетчатая ковбойка совсем не напоминали простых шоферов легковых машин. Высокий мужчина подошел к багажнику, вынул оттуда большой зеленый рюкзак и молча подал его Тороманову. Жена его уже ушла в дом. Тороманов молча кивнул в знак благодарности и, не сказав ни слова, направился к подъезду.
Мальчики медленно прошли мимо. Их сердца бешено колотились от любопытства и возбуждения. В следующий момент они увидели на полутемном полотне улицы светлые следы фар и услышали усиливающийся шум мотора. Машина настигла их и проехала, потом на довольно большой скорости свернула налево, в первый переулок.
— Ты все видел? — спросил Пешо.
— Видел…
— Марка машины?
— Я хорошо помню все — машина пятиместная, марка «Шевроле».
— Ты уверен?
— А как же! — посмотрел на него Чарли с обидой. — «Шевроле», довольно сохранившаяся, черная, заднее первое крыло ударено и ремонтировано, на окошечках занавески, задняя опущена, на переднем стекле автоматический очиститель и козырек из цветного стекла… Этого достаточно?
— А номер? — внезапно вспомнил Пешо.
— Все в порядке, у машины софийский номер — 1150.
После пережитой тревоги у мальчиков отлегло на сердце и поднялось настроение. Они разошлись по домам… На следующий день в шесть часов утра первые дежурные заняли свои посты в сквере, а к восьми часам там были уже почти все — включая и Юлию, тайком удравшую из дому. Утро не принесло ничего особенного. Тороманова купила молока в квартальном молочном магазине и вернулась домой, а Тороманов ходил только за газетой и папиросами к киоску. В этот день магазинчик Торомановых по всей вероятности останется закрытым — воскресная прогулка, наверное, здорово утомила хозяев.
К четырем часам дня Тороманов вышел из дому со своей большой хозяйственной сумкой под мышкой.
За ним пошел Костя, а Юлию и Бебо сразу же послали к дому зубного врача. Почти вся оставшаяся группа рассыпалась по улице, чтобы издали следить за своим неприятелем. Никогда еще до сих пор Тороманов не ходил под таким огромным конвоем — на этот раз были приняты все меры, чтобы он не ускользнул из их рук. После событий последних дней мальчики смутно чувствовали, что решительный час наступил.
Но Тороманов и не подозревал, что находится в таком плотном окружении, он шел спокойно, на перекрестках быстро бросал взгляд назад, но ни разу не обратил внимания на мальчишек, которые шли себе по улице, не глядя на него. Дойдя до первого большого продуктового магазина, он вошел туда, не торопясь рассмотрел витрины и начал делать покупки. Он купил полкруга хорошего сыра, потом несколько банок варенья. Костя, делавший вид, что небрежно рассматривает витрины, почувствовал, как его сердце учащенно забилось.
Покупки возобновились!