В СИЗО была предотвращена попытка побега.
Происходящее за глухими тюремными стенами остается скрытым для посторонних глаз. Лишь в зале судебных заседаний иногда звучат отголоски случившегося там. Таким вот образом стало известно о попытке побега в Пензенском следственном изоляторе, предпринятой группой заключенных.
Подследственный Гукасян проявил необычное участие к судьбе своих сокамерников Микитова и Фудиева.
– Ну-ка, расскажи, Максимушка, как ты сюда попал? – спрашивал он десятый, может быть, раз Микитова с неослабевающим интересом.
– Да вот так и попал, – басил Максимушка, – двинул фраера по башке, он – с копыт! А мне "разбой" приписывают, загорай теперь на нарах лет восемь!
– Ай-вай! Такому хорошему человеку, – сочувственно качал головой Гукасян, с уважением глядя на могучие плечи Максимушки, – за ерунду – и такой большой срок!
Микитов сжимал огромные кулаки, скрипел зубами – от явной несправедливости судьбы и закона, а Гукасян обращался с теми же вопросами к другому товарищу по несчастью.
– А что рассказывать? – морщился Санд. – Ехал я в поезде "Ташкент – Москва", вез немножко кокаина. Со всем немножко – какой – нибудь килограммчик. В Пензе меня заграбастали, и – на тебе! Грозят влепить шесть лет!
– За такую малость? – искренне огорчался Гукасян, – Такому хорошему человеку?
После долгих расспросов, имевших, конечно же, определенную цель, Гукасян однажды заговорил с сокамерниками напрямик: не устроить ли им побег из следственного изолятора?
– Поймают! – хмуро пробасил Максимушка, – И еще срок прибавят!
– Не получится, – согласился с Максимом Санд, – уж больно хорошо охраняют.
– Мне-то что? – обиделся Гукасян. – Я ведь, вас жалея, предложил. Мне-то всего три года за кражу мотать – отмотаю!
Но за долгие дни томительного ожидания суда и приговора он сумел убедить сокамерников в осуществимости своего плана…
В этот день Гукасяна должны были этапировать в Бессоновский РОВД для проведения следственных действий. В седьмом часу утра дверь камеры открыла контролер Иванова, и Гукасян вышел в коридор. Но тут же, воспользовавшись тем, что дверь камеры отворена, вслед вырвался Фудиев. На бегу он оттолкнул Гукасяна (именно так было задумано подстрекателем) и напал на контролера Говорова, ударив его кулаком в лицо.
Следуя плану, из камеры выбежал Микитов и, обхватив руками контролера Иванову, помешал ей закрыть дверь. Беглецы рассчитывали, что и другие подследственные придут им на помощь, но те оставались лишь пассивными наблюдателями безумной затеи. Не дождавшись поддержки, Микитов поспешил на помощь Фудиеву, и они вдвоем принялись избивать контролера Говорова, пытаясь отобрать у него ключи от решетки и общей двери коридора, ведущей к выходу из здания во двор.
Почему исполнители "хитроумного" плана Гукасяна решили, что, вырвавшись во двор изолятора, они окажутся на свободе? Видимо, такую мысль, такую надежду им внушил организатор смуты, сам не предпринимавший в схватке с охранниками никаких активных действий.
Между тем нападение Микитова и Фудиева на контролера Говорова продолжалось с переменным успехом – от мощных ударов заключенных охранник получил травму черепа с сотрясением мозга, однако устоял и, применив спецсредство, сумел водворить преступников на место.
При расследовании инцидента выяснилась неблаговидная роль Гукасяна. Напрасно он пытался спрятаться за широкие спины доверчивых исполнителей его плана.